Любовь в твоих глазах (СИ)

Глава 14. Дамир

Я слышу звуки воды из душа и стараюсь не думать о том, что там Аня. Стараюсь не представлять картинки из ванной комнаты, а еще не думать, что замок на двери сломать так просто, что не придется даже никаких усилий прикладывать.

Меня так сильно кроет, что сохнет в горле. Выпиваю в два глотка стакан ледяной воды и решаю почитать книгу в надежде отвлечься.

Я уже миллион раз пожалел, что предложил ей остаться у меня. Это, бля, сложно.

Падаю на кровать с книгой, надеясь абстрагироваться от звуков воды из душа. Я не пытаюсь представлять картинки, но они лезут в голову неосознанно. Надо срочно потрахаться и выпустить пар. Раньше в этом частенько спасала Алёна, а сейчас слить энергию мне некуда, и конечно мельтешащие перед глазами картинки, в которых Аня купается в моем душе не дают мне спокойно читать.

Я перечитываю страницу четвертый раз, но понять все равно нихера не могу. Психую на самого себя за слабость. Нельзя быть слабым. И поддаваться на собственные чувства тоже нельзя.

У меня пиздец какой ураган в душе происходит, я хер знает че делать с ним вообще.

Звук воды стихает и я удивительно умудряюсь отвлечься. Всё-таки вчитываюсь в совершенно неинтересный детектив, но пообещал себе дочитать.

В какой-то момент чувствую на себе взгляд. За десять минут что ушел в сюжет книги успел забыть, что в квартире я не один.

Поднимаю голову и… твою мать.

Она стоит у входа в мою комнату в одном, сука, полотенце.

В моем полотенце!

В моей квартире, в моем полотенце, в моей комнате стоит девушка моего знакомого. Бинго, Алиев, ты пробил дно.

Я смотрю на нее, а она как будто бы взгляда не замечает, хотя смотрит всё равно на меня. Я быстро кидаю взгляд вниз, проверяя, не видно ли очевидного стояка под тканью домашних штанов, потому что, блядь, конечно у меня стоит, но, кажется, всё довольно прилично.

В отличие от этой бешеной активистки, у которой полотенце еле задницу прикрывает. Волосы наверх собраны, вся тонкая шея открыта и ключицы острые чуть ли кожу не рвут.

Я с трудом себя держу чтобы не прижать ее к стене и не попробовать на вкус каждую родинку. Это точно пиздец. Вот с этой секунды — край.

Мне не нравится то, что я чувствую. Каждая любовь заканчивается предательством. А с ней мне в принципе ничего не светит. Она втрескалась в Руса и готова выгораживать каждый его пиздецовый поступок.

Сжимаю книгу в руках до хруста обложки из картона и наконец-то вижу, что Аня смотрит в глаза. Неужели.

— Что надо? — спрашиваю. Мне очень хочется, чтобы она поскорее свалила. А завтра мне придется найти кого-то, кто не будет против одноразового секса, хотя эти знакомства я терпеть не могу. Приходится выходить в люди и делать вид, что меня не раздражает каждый второй.

— Я… — мнется Аня в пороге, придерживая полотенце на груди руками, видать, чтобы то не упало. Сука-а-а-а… Я сдохну сейчас. — Моя одежда, она уличная, мне не в чем спать. Я подумала, может ты…

— Открывай шкаф, бери что хочешь, — прерываю ее монолог. Быстрее справится — быстрее уйдет на диван и даст мне расслабиться, потому что сейчас, пока она такая рядом, не выходит вообще.

— А, так просто… — улыбается, но заметно нервно, и подходит к шкафу. На носочках, почти крадется. Я понимаю, что ей некомфортно, но встать и помочь ей сейчас — вообще не мой вариант. Лежать до утра, прикрывшись подушкой — мой максимум. — Тут? — берется за дверцу шкафа рукой, и я киваю. Бля, хоть всё забери, просто уйти с поля зрения, я не выдерживаю! — Тогда эту, можно? — берет в руки черную футболку. Опять киваю, только жду, когда оставит мою нервную систему в покое. Я и так на постоянном стрессе, а тут еще и такое испытание.

Она негромко снова говорит “спасибо” и отходит к двери, а я заставляю себя не смотреть ей вслед, а уткнуться носом в книгу.

С каждым ее шагом мне легче дышится, но потом эта зараза оборачивается и решает со мной поговорить. Самое время, да.

— Дамир, я… Я просто хотела сказать, чтобы ты ничего плохого не думал обо мне. Вот.

— С чего мне думать о тебе плохо? — что за чушь она несет? Я могу думать, что она странная и неадекватная, этого не отнять.

— Ну, — она снова жмется, футболку мою в руках как мячик туда-сюда сжимает и разжимает. — Я не пошла к своему парню, пришла к тебе. Мы толком не знакомы, а я притащилась, футболку вот взяла у тебя.

— Да насрать мне, — говорю правду. — Сделала такой выбор, значит были причины не сделать другой. Иди спи.

— Ты правда не подумаешь обо мне плохо?

Меня этот разговор из себя выводит. Сейчас пар из ушей пойдет уже, она меня точно довести хочет.

— Тебе не плевать, что я подумаю о тебе? — спрашиваю, а она голову опускает, а в глаза все равно смотрит, и говорит:

— Нет.

И это контрольный в голову.

— Иди спи, — повторяю ей. Она опять не такая, как всегда. Не веселится, с ума не сходит. Грузится чем-то, судя по всему. Не удивлюсь если тем, что только что у меня спрашивала. — Постельного второго нет, подушка от дивана, одеяло свое тебе отдал.

— А ты?

— Не замерзну. Иди, Аня, — называю ее по имени, и это работает. Она каждый раз мне указывает что я не отмечаю девушек за столом во дворе, а прощаюсь только с мужиками. Она улыбается, когда называю ее имя и таки скрывается в зале.

Еще пару минут слушаю шорох одежды, одеяла, дивана, а потом наступает тишина.

Тишина, которой так не хватало. Мне сложно находиться в шуме еще и дома, мне хватает рабочего. А тут свалилась на голову, куда ее деть? Как представлю ее с Русом, так челюсти сжимаются до скрипа.

Это надо было так влипнуть? С нихера вообще. Активность ее бесит, улыбка постоянная бесит, как болтает много — тоже бесит. Я не выношу запах ее духов и не могу смириться с тем, что она заставляет меня тоже разговаривать, хотя я вообще не люблю это дело. Но сука…Зацепило так, что я хер знает что делать с этим.

История у нас дерьмовая. Нам в целом не по пути, так она еще и в моего знакомого влюбилась. Слушать каждый раз какой он хороший я не хочу. Смотреть на то, как они вместе — тоже.

Пора прекращать заседать вечерами с этой компанией. И Аню из своей жизни тоже надо бы вывести в ноль.

Лучше сразу переболит, чем потом дохнуть от того, как больно бывает. Если тут цепляет так сильно, значит и из сердца вырвать будет непросто.

Ну и что мне со всем этим делать?