Мама для наследника альфы

Глава 28

Женский крик разрезает тишину. Я снова здесь, среди густого, непроходимого леса, в коридоре лачуги, уже знакомом мне. Бегу на второй этаж, откуда слышатся голоса и стоны, сердце стучит так быстро, внутри меня расползается липкий страх: неужели ведьм нашли инквизиторы? Вдруг их пытают, а я смогу помочь?

— Ванесса, неси чистые полотенца, — слышу командный голос Рхоны, раздающийся из-за двери. — Не стой столбом, Брина, готовь тёплую воду.

Опять женский крик, полный боли, он бьёт в мои барабанные перепонки, узнаю его, Ави. Из комнаты вылетают две девушки, которых я раньше не видела здесь, они, не замечая моего присутствия, сбегают вниз по лестнице. Я же осторожно захожу в комнату: вижу Авалину, лежащую на кровати, её грудь под тонкой белой сорочкой быстро вздымается, на лбу выступил пот, глаза закрыты.

— Она рожает, — не оборачиваясь, сообщает очевидное Рхона, делающаяя какие-то пассы руками над бледной девушкой.

Из горла Ави вырывается громкий стон, её длинные пальцы судорожно сжимают и комкают простыни. Облизав сухие губы, не открывая глаз она почти шепчет, но все равно различаю:

— Медальон… он нужен мне.

— Авалина, он не поможет сейчас, — строго говорит Рхона. — Лучше дыши, как я тебя учила, давай, тебе станет легче.

— Медальон, Рхона… Медальон, — как заведённая повторяет девушка, повышая голос.

Взрослая ведьма сдаётся:

— Где ты его видела в последний раз?

— Там… где-то там… — указывает дрожащей рукой Ави в сторону рассохшегося трюмо, стоящего в углу комнаты.

Рхона кидается к трюмо и перебирает предметы на его поверхности, со скрипом выдвигает ящики, разыскивая требуемое. Хотела бы я помочь, хотела бы принести пользу, но я здесь лишь сторонний наблюдатель, бестелесный дух, что может смотреть на происходящее, но не вмешиваться. Из нижнего ящика Рхона достает деревянную шкатулку, украшенную искусной резьбой. Заглядываю внутрь, когда ведьма открывает её: на дне лежит одно-единственное украшение, оно так знакомо мне… Тот самый амулет, что я носила с детства, не помня, откуда он появился.

Когда Рхона надевает его на шею девушки, та цепляется за кругляшок пальцами, гладит его, подносит к губам, целует и, будто в бреду, бормочет:

— Вилмот… дорогой, любимый… ты обещал быть рядом, когда будет рождаться наша дочь… теперь ты со мной, рядом со мной… уже скоро мы увидим нашу девочку, нашу малютк Ярину… Вилмот…

— Ави… — потрясённо выдыхает Рхона, вижу, что её глаза расширились, в них сквозит ужас и удивление. — Ты не могла…

— Мой дорогой, любимый, — снова целует медальон девушка, будто не обращая внимания на слова Рхоны.

— Ави, — ведьма не выдерживает и встряхивает Авалину за плечи, привлекая внимание.

Та распахивает глаза, вижу в них слёзы и невыносимую боль, душевную, ту, что ни с чем не перепутаешь, если видел хоть раз.

— Ему было так одиноко, Рхона. Как я могла оставить его там, одного? Как могла отпустить? Теперь он рядом, всегда рядом со мной, помогает, оберегает, как и обещал.

— Авалина, его душа страдает, — качает головой поражённая ведьма.

Не понимаю, что происходит, но по недовольному лицу Рхоны и осуждающему голосу, могу догадываться, что Ави сделала что-то, чем не принято гордиться. Только что? При чем здесь душа её мужа, убитого карателями?

— Нет, Рхона, он счастлив, что может остаться со мной, — с трудом выговаривает девушка, кривясь в гримасе боли. — Я ощущаю его, эмоции и чувства, понимаешь? Он защищает меня…

— Авалина, ты заключила душу мага в кусок металла. Он не может помогать, он может лишь маяться, в ожидании спасения, — строго выговаривает ведьма.

Но Ави, кажется, уже не слышит нравоучений. Дыхание девушки учащается, на лбу выступают капли пота, следом снова крик боли вырывается из глубины её горла. Она выгибается на постели, мечется, но не отпускает амулет. А я стою, ошеломлённая открытием: как такое возможно? В обычном украшении чья-то душа? Но зачем? Не понимаю.

— Мы обсудим это потом, — сдаётся Рхона, её взгляд смягчается.

Она гладит Ави по голове, откидывая со лба прилипшие пряди волос.

— Давай проверим, как у нас дела, — ведьма встаёт и начинает задирать сорочку роженицы.

В этот момент отвлекаюсь на входящих в комнату женщин: одна из них несёт таз с водой, от которого поднимается пар, у второй в руках стопка белоснежных полотенец и простыней.

— Ави, пора, совсем скоро ты познакомишься со своей маленькой девочкой… — выносит вердикт Рхона.

Я же снова просто наблюдаю, как три женщины начинают суетиться вокруг девушки, готовя всё для принятия родов.

— Арина, — слышу далёкий мужской голос.

Мотаю головой: нет-нет-нет, я не хочу! Я должна остаться здесь до конца, увидеть рождение ведьмы. Внутри меня нарастает паника, я пытаюсь уцепиться за окружающие предметы обстановки, но пальцы проходят сквозь них.

— Арина, очнись! — снова слышу приказной тон мужчины.

Изо всех сил стараюсь удержаться в этой старой лачуге, где происходит великое событие. Но чувствую, как появляется и нарастает боль в теле, всё начинает расплываться и кружиться перед глазами, моргаю, чтобы снова сфокусировать взгляд, но ничего не получается, падаю куда-то, лечу сквозь пространство.

— Приходит в себя, — слышу незнакомый женский голос, с трудом проникающий в моё сознание. — Зря вы так с ней, альфа, она всего лишь слабый человек, могли и убить.

— Сама напросилась, — раздаётся бас Марка. — Я, вообще-то, рассчитывал, что моя истинная пара будет ко мне более благосклонна. А ей всё не нравится, при малейшей оплошности бежит к Вудворду. Что вообще все самки в нём находят?

— Мне сие неведомо, альфа.

Приоткрываю глаза, из пересохшего горла вырывается то ли стон, то ли хрип. Всё тело ломит, будто меня пропустили через мясорубку. Оглядываюсь: я лежу на жесткой койке в маленькой слабо освещенной комнате с земляным полом и потолком. Помимо кровати, здесь есть умывальник, стоящий в углу комнаты, стол, на котором расставлены тарелки и большой тёмный шкаф.

— Арина, дорогая, ты узнаёшь меня? — ласково глядя на меня, спрашивает Марк.

Стискиваю зубы от приторной сладости его голоса, больше не верю ему, как я могла быть так слепа? Рядом с оборотнем стоит невысокая женщина средних лет с мальчишечьей фигурой, одетая по-спортивному. Её тёмные, слегка вьющиеся волосы подстрижены коротко, огромные глаза смотрят с сочувствием.

— Меня зовут Марта, я — шаманка стаи и лекарь, — говорит она высоким голосом. — Как вы себя чувствуете?

— Всё болит, — пытаюсь ответить, но из моего горла снова вырывается звук, больше похожий на хрип.

Кашляю, чувствуя тупую пульсацию в затылке и вспышки боли в ребрах, при каждом глубоком вздохе. Неужели Марк сломал мне кости?

— Ничего, Арина, это пройдёт, зато урок тобой будет усвоен, — улыбаясь, поглаживая меня по волосам, произносит Марк, потом кивает шаманке. — Марта, подлечи мою истинную, хочу представить стае их главную самку и свою будущую жену. Брачный сезон уже не за горами.

Снова прикрываю глаза, по телу пробегает дрожь, зубы стучат друг о друга, здесь гораздо холоднее, чем на улице. Меня пугает какой-то ненормальный, одержимый блеск в глазах Марка, он выглядит словно сумасшедший.

— Как скажете, альфа, — покорно отвечает Марта.

— Выздоравливай, любовь моя, — совсем рядом от моего уха раздаётся голос оборотня, чувствую влажный поцелуй на щеке, который хочется тут же стереть. — Марта, переодень её и помой, чтобы запаха Вудворда на ней не было.

Глухой звук шагов, удаляющихся от меня, хлопок двери. Снова открываю глаза, только когда понимаю, что Марк ушёл, тут же встречаюсь взглядом с голубыми глазами шаманки.

— Вы совсем не можете говорить, мисс?

Снова пытаюсь выдавить из себя хоть слово, но ничего не выходит, только хрипы и кашель.

— Выпейте, станет легче, — с неожиданной силой, которую невозможно заподозрить в этом хрупком теле, Марта приподнимает меня и подносит чашку к губам.

Различаю знакомые запахи разных трав, не знаю как, но сразу понимаю, что это отвар, способный облегчить боль, только для полноценного эффекта в нём не хватает…

— Лист волуна, — шепчу я, сделав глоток.

— Что? — непонимающе смотрит на меня Марта.

— Можете добавить лист волуна? — прошу её, потратив, кажется, все силы на этот короткий вопрос.

— Да, — растерянно отвечает Марта, внимательно глядя мне в глаза. — Только листья волуна совершенно бесполезны, мы не используем их.

— Прошу…

— Если вы так настаиваете, — Марта пожимает плечами, выходит из комнаты, оставляя меня одну.

Не успеваю совершить даже одной попытки подняться на ноги, как шаманка возвращается, сжимая тонкими пальцами несколько листьев. Тяну носом, в попытке уловить запах, замечая это, Марта подносит листья к моему лицу. Удовлетворенно киваю, волун поможет мне быстрее подняться на ноги.

— Арина… — неуверенно начинает шаманка, вопросительно смотрю на неё. — Не злите альфу, иногда он бывает… несдержанный.

Усмехаюсь, очень завуалированно, сказала бы прямо, что он неуравновешенный и агрессивный. Молча допиваю отвар и отдаю пустую кружку Марте, которая всё время, пока я вливаю в себя горячую жидкость, зорко следит за мной. Почти сразу чувствую, как мне становится легче, боль отступает, кажется, что даже слышу хруст сращиваемых костей. Волун — особенная трава, сам по себе может показаться бесполезным, растёт буквально под ногами, но если использовать листы, что только что сорваны и имеют легкий запах бензина, да еще смешать их одновременно с бузиной и кракасом, то эффект будет просто потрясающий — регенерация ускорится в разы. Это именно то, что мне сейчас нужно, не планирую задерживаться здесь надолго, главное придумать, каким образом сбежать и добраться до моей стаи.

— Давайте я помогу вам встать и отведу вас, вы же слышали приказ альфы, — спустя несколько минут тишины, произносит Марта.

Киваю, мне стало легче, боль отступила, вот только слабость никуда не делась, поэтому почти всем весом опираюсь на неожиданно сильную руку шаманки. То ли цивилизация не добралась до этой стаи, то ли Марк продолжает меня наказывать, лишая элементарных удобств, но мыться мне приходится в большом чане с чуть тёплой водой, поливая тело, покрытое синяками и кровоподтеками из ковша. Марта, вручившая мне серое несуразное платье, терпеливо ждёт меня за ширмой, она собиралась лично устроить мне омовение но, после недолгого спора сдалась, вняв моим просьбам оставить меня одну. Кое-как приведя себя в порядок, натягиваю платье, которое, к тому же, оказывается мне сильно велико, но сейчас мне нет никакого дела до внешней привлекательности, мои мысли хаотично скачут, стараясь найти выход из ситуации.

— Вы готовы? — спрашивает Марта.

Выхожу из-за ширмы, шаманка удовлетворённо кивает, оглядев меня с ног до головы. Следуя молчаливому приказу, иду за ней, поднимаясь по земляным ступеням, только оказавшись на улице понимаю, что без сознания я провела минимум несколько часов — уже темнеет. Оглядываю место в котором оказалось: оно совершенно не похоже на элитный коттеджный посёлок, в котором живёт Брендон, скорей, напоминает деревеньку в глубинке, всеми забытую, вымирающую. Тёмные деревянные дома, выглядящие обветшалыми, расположены вокруг большой вытоптанной поляны, на которой полыхает огромный, почти с мой рост костёр. Домов, кажется, не слишком много, но часть из них теряется в темноте, лишь ближние освещены пламенем костра. На поляне которой собралось множество мужчин и женщин, она напоминает лобное место, видимо, альфа стаи использует её для оглашения приказов, а может, и для чего-то похуже, вроде публичных казней. Меня передёргивает от этих страшных мыслей, по спине пробегает холодок. Марта поворачивается ко мне и, глядя прямо в глаза, произносит:

— Стойте здесь, молчите, я приведу Альфу. Вы должны во всём соглашаться с ним и беспрекословно подчиняться.

Хочу возразить, но на меня накатывает головокружение, губы отказываются шевелиться, а голубые глаза шаманки, будто, заполняют собой всё пространство вокруг. Пытаюсь сбросить наваждение, догадавшись, что она меня гипнотизирует, но ничего не получается, еще несколько мучительных секунд сопротивляюсь, чувствуя нарастающую пульсирующую боль в висках, и сдаюсь. Марта улыбается и удаляется куда-то в темноту, оставляя меня, совершенно беспомощную, стоять в одиночестве на краю поляны.

Мне не сдвинуться с места, не вымолвить ни слова, не пошевелиться — ощущаю, что тело затекает, но не могу сделать ничего, чтобы прекратить это. Внутренне кричу, бегу, борюсь, но внешне выгляжу словно статуя. Могу лишь молиться, что Брендон вспомнит обо мне, будет искать, потому что, похоже, самой мне не справиться. Может быть я и ведьма, но слишком неопытная, чтобы противостоять в одиночку оборотням и шаманке, явно умеющей не только видеть будущее и давать советы. Наблюдаю, как всё больше оборотней выходит из темноты, собираясь на поляне, похоже, что Марк решил не терять даром времени, прямо сейчас объявить своей стае об обретённой им паре. Он говорил о какой-то метке, которую на мне не оставил Брендон, надо бы узнать об этом подробнее, но как?

— Любовь моя, как прекрасно, что ты меня дождалась, — голос Марка позади меня заставляет моё сердце учащенно биться.

Смотрю в лицо мужчины и хочется плюнуть в него, чтобы стереть эту наглую ухмылку. Дождалась, конечно, будто у меня был выбор. Он подталкивает меня рукой в спину, вынуждая снова двигаться в сторону лобного места, где другие члены стаи покорно ожидают своего вожака. Я не знаю, чего ожидать от него, этот мужчина слишком опасен и силён, а я перед ним совершенно беззащитна. Надеюсь, что он не собирается принудить меня к близости, потому что этого я точно не вынесу.

— Марта прекрасно выполняет свою работу. Такой покорной и молчаливой ты нравишься мне гораздо больше, наверное, не стоит тебя избавлять от гипноза до тех пор, пока ты не отяжелеешь нашим первенцем, — усмехаясь, говорит Марк и берёт меня за руку.

Мечтала бы я не чувствовать этого, противного мне, прикосновения, хотела бы сбросить его липкую ладонь и ударить его изо всех сил, которые есть во мне, но могу только поддаться ему, покориться, потому что у моего тела теперь новый хозяин. Он управляет мной, словно марионеткой, я не могу противится его воле, сама виновата, слишком расслабилась и позволила воздействовать на себя.

— Улыбайся, сегодня — день нашей помолвки, Арина. Ты же счастливая невеста, еще немного и станешь женой, — произносит Марк, а мои губы, против воли, растягиваются в улыбку.

Какая помолвка? Что он несёт? Неужели возможно женить на себе кого-то, находящегося под внушением? В ином случае — я никогда не скажу “да” этому оборотню. Единственная светлая мысль в моей голове — Брендон спешит, чтобы спасти меня, он придёт, вот только… Марк отдал приказ атаковать, а альфа Вудворд только после ранения, как бы его не покалечили еще больше, моя жизнь точно не стоит того, чтобы стая осталась без своего вожака. Словно прочитав мои мысли, Марк, улыбается, его глаза злобно блестят в свете костра:

— Если ты надеешься на спасение Брендоном Вудвордом, то зря. Даже если он догадается, где ты и сможет преодолеть границы моих владений, что весьма сомнительно, то тебя всё равно кодекс не позволит ему забрать тебя.

Не понимаю, что он задумал, снова сказываются мои пробелы в знаниях об этом мире, хочется возражать, хочется топать ногами, но невозможно. Я послушная кукла, управляемая оборотнем, и совершенно не представляю, как избавиться от силы, которая сковала моё тело и разум. Ведомая Марком, вслед за ним забираюсь на импровизированный помост, грубо сколоченный из тёмных досок.

— Я вижу, что все в сборе, — окидывает взглядом Марк, толпу на поляне. — Стая, сегодняшний день я объявляю праздничным. Ваш вожак вскоре женится!

Слышу радостное улюлюканье, шепотки, обсуждающие новость пробегают по толпе.

— И не на обычной волчице, — загадочно тянет альфа. — Я встретил свою истинную, прошу принять её — Арина.

Выдвигает меня перед собой, волки застывают и принюхиваются, на их лицах теперь сквозит недоумение. Ещё бы: их альфа решил жениться, по их мнению, на обычном человеке — мезальянс, только ни вожаку, ни пресловутой “истинности” возражать открыто они не могут, а потому, никто не высказывает своего мнения, но вижу, что лица многих выражают крайнюю степень неприязни ко мне и недовольства ситуацией, уверена, что волчицы считают, что среди них есть куда более достойные кандидатки на роль главной самки стаи.

— В брачный сезон мы скрепим наш союз, как положено, на алтаре, освещаемой матерью нашей — Луной, а пока, пусть вино льётся рекой, танцуйте и веселитесь, радуйтесь, празднуя помолвку вашего вожака. Ирвин, сыграй что-нибудь весёлое. Арина, наш первый совместный танец.

Он тянет меня за руку с помоста, заставляет обвить его шею руками и прижимает к себе, ведя, мне же, снова не остаётся ничего, кроме как, сцепив зубы, подчиниться. Надеюсь, что наша близость закончится только совместными танцами, потому что меня уже начинает тошнить, только от одного запаха мужчины, который всего за несколько часов изменился до неузнаваемости. Или он просто стал собой, раньше просто играя роль приятного парня? Не знаю, но всё сильнее молюсь богам этого мира, надеясь на чудо.

Праздник набирает обороты, оборотни, еще недавно недовольные, кажется, позабыли о поводе для веселья, их лица расслабленные и радостные, танцы, шум, громкий смех, всё чаще звучащий то тут, то там. Я же, сижу на бревне, неподалёку от костра, тупо уставившись в одну точку, размышляя, в чём я так провинилась, что в моей жизни всё идёт наперекосяк последнее время. Когда оборотень только усадил меня на жесткую неудобную поверхность и оставил одну, я всячески пыталась мысленно сбросить с себя путы гипноза, напрягая мышцы, стараясь по собственной воле пошевелить конечностями, но поытки оказались тщетными. Я по-прежнему остаюсь под властью Марка, который теперь сидит рядом, поедая сочное мясо, приготовленное на костре, периодически запивая его вином из большого деревянного кубка. Сглатываю голодную слюну, когда до меня в очередной раз доносятся аппетитные ароматы еды, я даже попросить не могу, не то что поесть самостоятельно, остаётся лишь надеяться, что альфа додумается накормить меня.

— Ну что, Арина, как считаешь, праздник удался? — спрашивает Марк, покончив обсасывать очередную реберную кость неизвестного мне животного.

Молчу, боюсь сказать что-нибудь не то, а так как прямого приказа отвечать пока не было, могу сделать вид, что не слышала вопроса.

— Неразговорчивая ты сегодня, неблагодарная, — укоризненно качает головой альфа. — Я, гляди, даже праздник тебе устроил, а ты снова недовольна.

Со страхом, по невнятной речи Марка, понимаю, что он сильно пьян. Неужели всего от одного кубка? Или он успел выпить больше, когда ходил за ужином для себя?

— Ладно, — подытоживает свой монолог оборотень. — Думаю, что пора бы скрепить нашу помолвку соитием, не могу больше томить тебя в ожидании этого желанного момента.

Мысли о голоде отходят на второй план, моё сердце и дыхание, кажется остановились от ужаса, который, судя по садистской улыбке Марка, мужчина прочитал в глубине моих глаз. Рывком подняв меня за запястье, оборотень томно шепчет мне на ухо, обдавая кислым винным ароматом:

— Ну что, невестушка, проверим, какова ты в постели, — облизывает ушную раковину и, отстранившись, нетвердой походкой направляется прочь от костра, таща меня за собой.

Мои ноги путаются, запинаюсь за корни деревьев и не могу сопротивляться, мысли скачут в хаотичном порядке, они панические, жуткие. Я не могу найти ни единой лазейки на спасение, не знаю, что будет дальше. Около двухэтажного, крепкого на вид дома, стоит долговязый мужчина, которого могу различить лишь в слабых отблесках костра, доходящих до сюда.

— Эван, всё спокойно?

— Да, альфа, — кивает мужчина.

— Продолжай охранять, меня не беспокоить, — отдаёт приказ Марк и открывает массивную дверь, проталкивая меня внутрь.

— Будет исполнено, альфа, — слышу ответ Эвана, прежде чем створка захлопывается и мы остаёмся наедине с моим похитителем.