Маньчжурия, 1918. Особый отряд

Глава 18

Когда вернулись за стол, Виктор перекинулся несколькими фразами с Ольгой и выпил с Акиентиевским по рюмке. Поудобнее усевшись на стуле, он анализировал слова Тейта и погрузился в размышления, слегка убаюканный разговорами за столом.

«Фактология у нас какая по февральским событиям? Главные действующие лица переворота — это высший генералитет, армейская верхушка, включая самого генерала Алексеева. Вопрос в том, почему генералы, которые должны были быть опорой трона, пошли на этот шаг? Очевидно потому, что для победы в войне им нужны винтовки, пулемёты, боеприпасы, пушки, броневики и аэропланы. Вот этого всего не хватало катастрофически, что и повлекло цепь поражений и отступлений. Всё это должна была дать промышленность, если бы у неё был надлежащий потенциал и организация. Не церковь, не помещики, а развитая буржуазия, которая всё это время пребывала на вторых и третьих ролях. Вот в итоге и вышло, что благодаря думским деятелям сомкнулись интересы финансово-промышленной буржуазии и генералитета — первые были кровно заинтересованы в свержении царского режима ради концентрации власти в своих руках через Думу ради последующего развития, вторые могли реально это сделать. Всё это явно вызрело уже осенью шестнадцатого, а если брать системные предпосылки — то со времен русско-японской. Вероятно, что заговорщики из числа высших военачальников вообще не собирались свергать династию — они хотели посадить на трон Михаила, который бы выполнял роль легитимизирующей куклы, а реальную политику должны были проводить господа из Думы, аффилированные с высшей буржуазией. Однако вмешались внутренний и внешний факторы. Внешний — немцы и союзники, внутренний — низы, осознавшие свою субъектность и которым обрыдло жить по-старому. Немцы работали на внутреннюю дестабилизацию, союзникам тоже Россия нужна была в качестве мяса, но не в стане победителей».

Полковник Франк встал и произнёс тост за победу над большевизмом — находящие за столом с энтузиазмом выпили.

«Какие варианты у Колчака, если учесть моё вмешательство в расклады?» — продолжил размышления Виктор. — «Нужен прогресс и законность, наполеоновский путь! Если получится здесь создать такой себе сибирский бонапартизм с элементами законности и демократии, то придется опираться на совершенно разные социально-политические блоки. Реальный Колчак в конечном итоге, насколько я помню сейчас, сместился к опоре на самую гнусную олигархию и военщину, у которой сапог вместо мозгов, это всё и определило тот масштабный крах, когда победа белых была почти в руках! Нужна социально-политическая база для режима, нужно направить самого адмирала на правильный путь», — Виктор несколько секунд смотрел на Франка и Орлова. — «Они, без сомнения, люди порядочные, но в политическом плане — абсолютно реакционная военщина, которая наворотит кровавых делов, если дать ей власть. А на вершине они в это смутное время просто по факту своей активности и организованности, ибо как говорил товарищ Мао — „винтовка рождает власть“. А ещё есть Семенов, Калмыков, Анненков, Унгерн — это будущие гнойники, которые могут подорвать всё дело на корню, как это реально и произошло. Тут всё зависит только от меня! Нужна широкая опора на массы прежде всего городских рабочих, которые надо заинтересовать конкретными выгодами — законность, порядок, стабильность, развитие. Крестьянам надо дать землю и предусмотреть налоговые льготы, то есть то, что уже частично дали большевики по факту, хотя продразверстка ещё впереди и сейчас только начинается. Буржуазии — понятные правила игры и защиту внутреннего рынка, вменяемую налоговую систему. Ситуация крайне шаткая и у большевиков можно выбить почву из-под ног умелыми контрмерами, хотя это предельно сложно в текущей обстановке и с такими вот кадрами!»

За столом началось оживление.

— Александр Васильевич приехал! — привели в себя Виктора фразы за столом.

— Господа, прошу встречать! — встал полковник Орлов.

Люди начали подниматься. Виктор подал руку Ольге.

— Здесь такая великолепная атмосфера, милый мой! — прошептала она ему, когда они влились в толпу и шли на выход.

Колчак и его сопровождающие приехали на трёх машинах. Облаченный в новую униформу начальника стражи вице-адмирал вышел из машины, поприветствовал взмахом руки и легким поклоном встречающих, столпившихся на плацу поближе к ресторану, и стал перед почётным караулом.

По сигналу полковника Орлова, который стал возле ковровой дорожки, ведущей от плаца ко входу, оркестр заиграл «Коль славен». Все офицеры стали смирно — выглядело это впечатляюще.

Тейт стал около Виктора.

— Всё очень торжественно, чувствуется моральный подъём! С такими людьми, как господин Колчак, как вы и князь Кудашев, как подполковник Акинтиевский — я уверен в вашей победе. Власть большевиков очень шаткая, вам необходимо организоваться и нанести решительный удар, который станет смертельным. Возможно, это будет гораздо раньше, чем вы сейчас думаете, господин Иволгин! — негромко сказал он.

«Так-так! Это он намекает на восстание чехов? Там, насколько я помню, была цепь ошибок Троцкого, который занимался их транспортировкой и растянул эшелоны от Волги до Иркутска. Союзники держали руку на пульсе этого дела и в нужный момент дернули ниточки».

— Мистер Тейт, первостепенной целью мне видится очищение от большевиков Владивостока и установление там законной власти, как я уже говорил, — немного помолчав, ответил Виктор. — Порт и железнодорожный узел, если взять его под контроль, гарантирует нашим силам перспективу наступления вплоть до Иркутска.

— Я приложу максимальные усилия, чтобы обеспечить ваши силы необходимыми ресурсами, господин Иволгин. Нельзя затягивать время, и я буду добиваться у Лондона надлежащей реакции, — ответил англичанин.

Когда оркестр закончил играть, полковник Орлов строевм шагом приблизился к Колчаку на положенное расстояние и начал торжествекнный доклад о том, что вверенный ему состав охранной стражи готов к службе.

Колчак отдал ему честь и пожал руку. Подошли десятка полтора журналистов и фотографов, высокий гость начал отвечать на их вопросы. Виктор неплохо это всё слышал — адмирал обещал навести порядок в самое ближайшее время и тому подобное.

После окончания торжественной встречи Колчак и офицеры, которые его сопровождали, в окружении свиты орловцев и гостей двинулись в ресторан.

В ложе явно не нашлось мест для всех желающих, да и сам ресторан был забит под завязку — публика гудела, настроение было приподнтятое.

Уже минут через сорок тостов и речей Виктор ощутил, что голова начинает кружиться — выпивка и закуска были отменные, но всё хорошо в меру. В большом зале раздавались аплодисметы и свист — кто-то выступал на сцене.

— Какое славное застолье, как в прежние времена, — ещё через полчаса Ольга положила ладонь на его руку.

— Да, остаётся отрабатывать авансы и начинать работу, — ответил он ей тихо и немного мрачно.

Виктор наблюдал за беседующими, подмечал, кто и с кем разговаривает. Один из японцев явно знал русский.

— Господа, за будущую победу над большевизмом и над Германией! — поднялся Колчак с бокалом. — Сердечно благодарю вас за гостеприимство!

— Виват! Ура! — раздались крики.

Высокого гостя вышли провожать Орлов, Франк и Плешков с некоторыми офицерами, консул с женой.

— А он разве не останется слушать выступление? — полюбопытствовала Ольга.

— Наверно, нет. Не по чину, милая, — усмехнулся Виктор.

— А мы тоже уже уходим или останемся? Господин консул с супругой уже вряд ли вернутся.

— А чего нам уходить? Ещё не ночь, концерт можно слушать — нас же никто не гонит, — он погладил кисть девушки.

Ольга заулыбалась.

Акинтиевский предложил перекурить и показал взглядом на одного из японцев.

— Хочу переговорить с Куроки по поводу доступа к складам! Сколько уже длится эта канитель…

«Он решил меня познакомить со всеми союзными представителями сегодня?» — Виктор был заинтригован.

Зал ресторана был полон — офицеры, красиво одетые женщины, снующие с подносами официанты. То ли от празднично-разгульной атмосферы, то ли от выпитого у Виктора кружилась голова, а может от всего сразу. Он смотрел, что довольно много высокопоставленных гостей уехали вслед за адмиралом.

— Господин подполковник, вы ещё не уехали? — выйдя из ресторана, чуть поклонился японец и направился к ним, доставая портсигар.

«Хорошее произношение и очень мягкий акцент. Видимо, давно и долго изучал язык», — машинально отметил Виктор, рассматривая японского офицера — аккуратно стриженного брюнета с острым взглядом раскосых темно-карих глаз.

— Господин капитан, скоро ещё будет концерт! — кивнул в ответ японцу Акинтиевский и отрекомендовал Виктора: — Позвольте представить — штабс-капитан Иволгин, начальник охраны генерального консульства.

Потом подполковник отрекомендовал капитана Куроки Виктору — он почтительно кивнул японцу. О здешней японской миссии он слышал много разного, но встречаться лично с кем-либо ещё не доводилось.

— Очень рад, много хорошего слышал о работе консульства! — заявил японец, доставая папиросу.

— Благодарю, — ответил Виктор.

— Господин вице-адмирал, — немного путая ударения в словах, произнес Куроки, — произвёл сильное впечатление на организацию господина Орлова, не так ли?

— Этого и следовало ожидать — он теперь их непосредственный начальник, — ответил Акинтиевский.

— О, господин подполковник, я вашу позицию и вашего штаба очень хорошо знаю, — улыбнулся японец, — а вот что об этом думает господин штабс-капитан?

— Организация полковника Орлова — наиболее дисциплинированная на всем Дальнем Востоке.

— Я слышал совсем другое, мы все были свидетелями этим событиям совсем недавно, — с загадочной улыбкой промолвил японец.

— О чём речь, господин Куроки? — поинтересовался Акинтиевский.

— Офицеры господина полковника склонны к некоторому анархизму, господа. Тот случай с арестом подполковника Сулавко в прошлом месяце. Так нельзя поступать с соратниками по антибольшевистской борьбе, тем более отгрузка оружия со склада была санкционирована полковником Накасимой.

Виктор вспомнил, что был довольно большой скандал недели две назад, поскольку арестованный орловцами офицер был тесно связан со Скипетровым, представителем атамана Семенова в Харбине. Что там конкретно были за разборки, Виктор точно не знал, но речь шла или о деньгах, или о выделяемом японцами оружии и снаряжении, всё это не поделили Орлов и Семенов. И Хорват, и Плешков несколько раз приказывали Орлову освободить этого офицера, однако инцидент затянулся на три дня.

— Склады это наши, пограничного округа, — недовольно ответил Акинтиевский. — Ваши войска взяли их под охрану, — сказал он с сарказмом, — и мы не имеем к ним доступа.

— Уверяю, это ситуация временная, — миролюбиво поднял ладонь японец. — Если бы наши войска не озаботились охраной этого имущества, оно досталось бы в лучшем случае китайским войскам, а в худшем — хунхузам или вашим обольшевиченным солдатам.

«Хорошо шпарит», — в очередной раз отметил Виктор.

— Будь у нас доступ к нашему же оружию, мы могли бы вооружить двадцать тысяч человек, — заявил подполковник. — А ваше начальство, господин капитан, отгружает это оружие атаману Семенову!

— Но что же в этом плохого? Войска атамана на острие борьбы с большевизмом, разве не это сейчас главная цель? — недоуменно взмахнул рукой Куроки. — Это ваше оружие и обмундирование, мы просто его сохраняем для вас же — российские войска в Маньчжурии в крайне трудном положении, а мы, ваши союзники, пришли вам на помощь.

«Железобетонная позиция — у вас тут революция и хаос, а мы вам помогаем, как истинные союзники. Гениальное лицемерие, не подкопаешься!» — с легким раздражением подумал Виктор, наблюдая, как начинает заводиться Акинтиевский.

— Я недавно общался с несколькими офицерами, которые вынуждены были покинуть семеновский отряд после апрельской неудачи. По их словам, у господина атамана никудышняя организация — ни разведки, ни охранения, ни снабжения. Его отряды бросили даурский фронт, когда услышали про маневр большевиков с фланга, бежали обратно на станцию и там пьянствовали. Был потерян целый поезд с продовольствием и боеприпасами, всё попало в руки красных!

Японец поморщился.

— Я думаю, это преувеличение, господин подполковник. Я имел разговор с атаманом по тем событиям — были бои, превосходящие силы красных вытеснили его отряды обратно в Даурию. А про плохую организацию я впервые слышу.

— Ну конечно, — скептически повёл подбородком Акиентиевский. — Я считаю, господин капитан, что ставка Японии на Семенова — ошибочна!

— Пока что только господин Семенов демонстрирует реальные успехи в борьбе с большевизмом, — дипломатично ответил японец.

— Наш штаб неоднократно заявлял протест полковнику Накасиме по этому поводу. Доступ к складам должны иметь прежде всего мы, наш штаб и войска, господин капитан!

Японец докурил сигарету, внимательно посмотрел на подполковника, потом на Виктора, и ответил:

— Ваш штаб, господин подполковник, при всем уважении к вам и генералу Плешкову, содержится практически по штату армейского корпуса!

— И что же? — удивился Акинтиевский.

«Что-то беседа пошла куда-то не туда — какое-то немного пьяное выяснение отношений. А японец хитер, вон как подполковника провоцирует», — Виктор, докуривая свою папиросу, просто стоял и слушал.

— Видите ли, проблема в том, — мягко начал говорить Куроки, — что по данным нашей миссии, у вас в штабе больше личного состава, чем в подчиненных вам строевых частях.

— Нам не хватает оружия! — Акинтиевский сжал губы.

«Да, про штаб Плешкова можно многое сказать — трудоустроили всех своих, кого только могли — стада адъютантов, ординарцев, любовниц и жен под видом машинисток и сестёр милосердия. Потому Хорвату и понадобился Колчак в качестве новой метлы, иначе японцы и англичане урежут финансовый ручеек, а карман Хорвата не вытянет всё это великолепие», — Виктор чуть не закашлялся, вспомнив эти факты.

— В ваших полках — по тридцать, в лучшем случае пятьдесят человек строевого состава, однако штабы каждого соединения бывшего пограничного округа заполнены по полному штату с соответствующим содержанием. Только в прошлом месяце со складов императорской армии было выделено бензина по месячной норме на сорок три ваших автомобиля. Всё это использовано без видимого эффекта. А ещё сделаны назначения генерал-квартирмейстеров, дежурных генералов и офицеров для поручений, начальников снабжений каждого соединения. Это всё очень дорого обходится!

— И что вы хотите этим сказать?

— Господин Семенов действует хоть и не слишком эффективно, но он реально действует, — невозмутимо ответил японец.

— Господин капитан — приглашаю вас и господина майора Куросаву в наш штаб, генерал Плешков развеет ваши сомнения! Нам необходим доступ к нашим же складам!

— Это не я решаю, господин подполковник, а наша миссия в Пекине, а они выполняют указания военного министерства. В Токио следят за ситуацией, уверяю вас.

Виктор не вмешивался в разговор — на воздухе ему стало ощутимо легче, хотя он и ощущал себя переевшим. Акинтиевский и Куроки вежливо-натянуто спорили ещё минут пять, когда подполковнику всё это надоело и он откланялся под предлогом выпить за здоровье японского императора.

«Разговор не удался!» — констатировал Виктор.

Ему уже не хотелось спиртного, поэтому он и достал вторую папиросу и предложил японцу. Они закурили, наблюдая за группами веселых офицеров с бутылками в руках и хорошо одетых дамочек, которые сновали из ресторана к улице и обратно, громко смеясь.

— Позвольте поинтересовать, господин штабс-капитан, — нарушил молчание японец, — о вашем взгляде на харбинскую ситуацию?

Вопрос был слегка неожиданный, однако Виктор понимал, что с японцами тоже надо поддерживать контакт, поскольку у них здесь ресурсов под рукой значительно больше, чем у англичан, плюс военный контингент. От позиции Японии зависит даже больше, чем от Британии, и этот факт он ясно понимал.

— Смотря о чём конкретно речь? — пожал он плечами, наслаждаясь дуновением ветерка.

— Как вы оцениваете боеспособность войск, подчиненных штабу генерала Плешкова?

«Стоит ли быть достаточно откровенным с ним или ответить дипломатично? С японцев тоже можно урвать денег, и сотрудничать в зависимости от их реальных целей, а они пока что непонятны», — Виктор на несколько секунд задумался.

— Как вы уже сказали, штабные должности полностью укомплектованы, однако остро не хватает личного состава. Это беда всех соединений и организаций в Маньчжурии, поскольку нижние чины совершенно обольшевичились и массово бежали на территорию, контролируемую большевиками. Поэтому ставка может быть только одна на этом этапе борьбы — на патриотичные, мотивированные организации офицеров-добровольцев. Таких, как у полковника Орлова!

— Орлова? — усмехнулся японский офицер. — Значит, вы тоже настроены не в пользу атамана Семенова?

— Я ничего не могу сказать касательно семеновского отряда, поскольку не владею информацией. Однако я глубоко убеждён, что необходимо объединить усилия всех российских соединений в Маньчжурии и действовать совместно! — дипломатично ответил Виктор.

— Объединение необходимо. Хватит ли авторитета у адмирала сделать это?

— Я полностью в этом убеждён! — заверил японца Виктор. — Необходимо провести переговоры, личная встреча господина Семнова и господина Колчака как нового начальника стражи.

— Это можно организовать в самое ближайшее время, — покивал японец.

В ресторане послышались выкрики, свист и аплодисменты — начинался концерт.