Мастер

Глава 12

Только на улице Юти поняла, почему Ерикан остановил ее. Учитель часто говорил, что порой можно и даже нужно проиграть сражение, чтобы выиграть войну. И было понятно, что эту кампанию им бы точно не удалось завершить успешно. Не при каких обстоятельствах.

Сначала девочке подумалось, что сегодня в Весерине какой-то местный праздник. Ибо до самого главного среди храмовников события — дня Отдаяния — была еще пара недель. К тому же, едва ли Вельды, насколько могла судить Юти, отмечали главные религиозные праздники Империи.

Но уже позже стало ясно, что три десятка гвардейцев, девять Егерей и трое буробалахонных женщин пришли по их душу. И судя по звуку кованных сапог и лязгу металла неподалеку, это были еще не все зеваки.

Поначалу девочка подумала о самом плохом — крохотные куски дешевой бумаги с изображением Юти, которые тайно рассылал Император, всплыли не в самый подходящий момент. И пусть она там была не похожа на саму себя, Ерикан даже пошутил, что теперь всем горным троллям необходимо стать осторожнее, иначе в поисках преступника арестуют в первую очередь их, внутри Одаренной все сжалось.

В противовес подозрениям, девочку смущало отношение стражи и Вельд к ней. С Юти разговаривали и обращались, как с гостьей, а никак не законоотступницей. То, что гостью требовали подчиниться, так, может, все дело в местных обычаях? Недаром давеча Одаренная вспоминала Пертия IV и Ридара Большенога.

Ерикан после вторжения в их комнату и собственной бурной реакции, более не произнес ни слова. Будто и без того выразил весь запас эмоций на ближайший год. Сейчас он напоминал клинок, на два пальца вытащенный из ножен. Будто его хозяин до сих пор не понял, быть сражению или убрать оружие подальше.

Их повели по пустым улицам города, мимо любопытных взглядов, теряющихся в ночных окнах, угрюмых шпилей высоких зданий, порой аккуратно составленных бочек, будто брошенных нерадивым хозяином.

Город был странным. Сначала Юти думала, что их ведут куда-то в центр Весерина. Там, где должен был возвышаться дворец Наместницы. Однако, на сколько позволяла осмотреться яркая, словно зажженная изнутри луна, здесь не было никакого намека на главный особняк правителя или центральную крепость. Более того, Юти не заметила и центральной площади с неизменным Витием Керай Кулен Первым, одной рукой державшим себя за часть нагрудника, а десницей указывающим своим поданным путь в светлое будущее. А такого быть попросту не могло. Нет, не пути в светлое будущее — скульптуры. Изваяния Императора в полный рост украшали каждое уважающее себя поселение.

Когда же вся процессия остановилась у обширной, но все же самой обычной резиденции в два этажа, подобных которой они прошли уже с десяток, Юти и вовсе смутилась. Не могла же Настоятельница Вельд и Наместница всего Весерина обитать в доме, который больше подходил зажиточному купцу, а не обласканному властью правителю?

Как оказалось — могла. После непродолжительной заминки, одна из буробалахонных жестом пригласила подконвойных войти внутрь. Юти ожидала увидеть мрачные серые стены, расписанные в пугающих пророчествах и обагренные кровью. И опять оказалась обманута, пусть и приятно.

По всем признакам, это был самый обычный дом богатого человека, с весьма средним вкусом. Ковры, золото, картины, подсвечники с длинными и запаленными свечами, цветастые пузатые вазы на крохотных столиках. В общем, ничего примечательного, что стоило бы внимания гостя. Юти серьезно разочаровалась. И заодно вспомнила то ли слова Тергуна, то ли Ерикана, что в жизни все редко бывает так, как мы того ожидаем.

Разве что вид Наместницы немного успокоил девочку. Та оказалась даже лучше, чем себе представляла Юти. В теплом свете свечей большой залы Настоятельница выглядела искусной скульптурой из самого белого мрамора. Для Юти Наместница была довольно стара, она явно разменяла пятый десяток, однако девочка не отметила, что женщина сохранила тот самый внутренний огонь, который так ценят мужчины.

Правильности ее природных черт могла позавидовать любая девушка. Наместница была красива. И даже мелкая сетка морщин возле глаз делала ее образ более интересным, настоящим, живым.

А еще Наставница Вельд оказалась очень странно одета. По ее бархатным плечам струилось красное то ли платье свободного покроя, то ли своеобразный хитон, обрывающийся возле колен. Потому Юти первое время с интересом наблюдала за кольцами силы на босых ногах.

— Сначала я подумала, что меня разыгрывают, — внезапно ожила «мраморная статуя». — Чтобы Ерикан по собственной воле пришел в Весерин…

Голос Наместницы неожиданно понравился Юти. Был он низким, даже будто мужским, но вместе с тем завораживал и напоминал мурчание громадной хищной кошки. Когда она говорила, высокая полная грудь вздымалась, приковывая внимание.

— Не мог отказать себе в удовольствии посмотреть, как ты состарилась, — ответил старик.

Юти даже удивилась. Она услышала в словах Ерикана откровенную неприязнь. Чего совсем не ожидала от просветленного учителя.

— Ерикан, где твои манеры? — вовсе не обиделась Наместница. — Впрочем, чего ожидать от фанатика. Это, видимо, очередное воплощение Аншары?

Взгляд Наставницы культа переместился со старика на девочку. Юти почувствовала, что эти красивые глаза словно властно и без всякого спроса раздевают ее, ощупывая несуразную для девушки фигуру. Но вместе с тем поняла, во взгляде женщины не было враждебности, скорее искренне любопытство.

— Здравствуй, девочка. Думаю, не стоит ожидать от нашего учителя, когда он нас представит. Позволю все взять в свои руки, — женщина поднялась на ноги и Одаренная заметила, как та необычно высока. — Итак, я как и ты, южанка. Зовут меня Юрген Риса Альгронд Вдова. Но ты будешь звать меня Наставница.

Юти на мгновение растерялась. Во-первых, тому, что говорившая с ней оказалась землячкой, хотя меньше всего Риса походила на рожденную в Пределах. Во-вторых, озвученным прозвищем. Обычно его сообщали только самым близких людям, а еще чаще — вообще никому. В-третьих, категоричному заявлению Наместницы о ее будущем. И в-четвертых, Юти показалось или Риса обронила «нашему учителю»?

— Этого не будет никогда! — сказал старик громче, чем следовало.

Вместе с его голосом зазвенели мечи, вынимаемые из ножен. Суровая стража восприняла заявление учителя девочки, как явную угрозу. И если бы не спокойное поведением Наместницы, которая мягко улыбнулась и подняла руку, успокаивая солдат, быть беде.

— Пелир Ютинель Керис Райдарская, — прозвучало в напряженной тишине.

И тут же гнетущая атмосфера разлетелась на части кусками битого хрусталя. Юти тоже решила назвать свое прозвище. И в то же время набралась смелости, чтобы задать интересующий ее вопрос.

— Почему вас называют Вдова?

— Из-за моих многочисленных мужей, — улыбнулась Наместница. — Волей случая, все они отправились раньше времени к Аншаре.

— В этом вся ты, — процедил сквозь зубы Ерикан и обратился к Юти. — Твоя новая знакомая не просто Вдова, в народе ее называют Красная Вдова. Каждый из ее покойных мужей умер насильственной смертью. И также каждый после себя оставил неплохое завещание, ведь так?

— Все люди ищут выгоду, — пожала плечами Риса. — Почему я должна отличаться от них? Зачем красивой девушке выходить замуж за старого торговца скотом? Ради постоянного запаха тягловых животных в доме? Рильд после своей гибели оставил порядочно денег, Гереб еще при жизни подарил кое-что получше, множество нужных связей в Весерине и Конструкте, смерть Бруна принесла не только несколько домов в городе, но и серьезную армию наемников. Шаг за шагом я собирала крупицы того, что сделают меня Наместницей. И наконец достигла цели.

Риса медленно подошла к Юти, взяв девочку за подбородок двумя пальцами и подняв ее голову. Нос Одаренной защекотал от сладкого цветочного аромата, которым пахла Наместница.

— Вся разница между мной и твоим учителем в том, что я не боюсь говорить правду. За красоту надо платить. И мои мужья свою цены заплатили. Я же не пытаюсь юлить ради достижения своей цели. Наверное, потому мы и разошлись. Так?

— Вы… были его ученицей? — спросила девочка. И даже спиной почувствовала, как напрягся Ерикан.

— Совсем недолго. Я была талантливой Одаренной, но Ерикан почти сразу сказал, что во мне нет искры Аншары. Того самого воплощения. Но какое-то время мы были гораздо большим, чем учитель и ученица.

Наместница улыбнулась, поглядев на старика. Юти была готова поклясться, что сейчас тот хочет растерзать ее на части.

— Хотя все это дела давно минувших дней, — Наместница вновь села на кресло.

— Мы удовлетворили твое любопытство и теперь можем идти? — спросил Ерикан.

Старик даже сделал шаг по направлению к выходу, однако вновь раздался лязг вынимаемого оружия.

— Это будет очень опрометчивым решением, — ответила Наместница. — Сейчас у моего дома собрана вся стража Весерина. Впрочем, думаю, ты и сам об этом знаешь, потому не пытаешься прорваться силой.

— Чего ты хочешь? — от слов Ерикана веяло могильным холодом.

— Чтобы девочка примкнула к нам. Если ты думаешь, что в этом будет заключаться моя месть… то, наверное, окажешься прав. Видишь ли, Ютинель, я же говорила, что не вру. Я хочу, чтобы она стала Вельдой.

— Никогда, — прошипел старик.

— А вот это уже решать не тебе, — вновь оказалась на ногах Наместница.

Как не старалась Риса выглядеть невозмутимой, однако разговор с Ериканом не мог проходить ровно. Юти давно заметила, что у учителя есть удивительная способность — выводить из себя.

— Выбор очень простой, — продолжила Наставница Вельд, — вновь приблизившись к Юти. — Либо она пойдет на обучением к нам… Это у тебя что, синяк? Да, узнаю старого-доброго Ерикана. Так вот, либо она пойдет на обучение к нам, либо отправится в тюрьму. Вместе с тобой, старик. Видишь ли, по нашим законам, мужчине нельзя делить комнату с женщиной, если она не является ему родственницей или женой.

Все это Наместница говорила, не сводя глаз с Юти. Будто произнесенное не имело никакого смысла и являлось лишь частью обязательного представления. Когда Риса подошла вплотную, ее лицо оказалось так близко, что их носы почти коснулись.

— Что он тебе предложил, девочка? Ведь ты не просто так терпишь все эти издевательства?

— Он делает меня сильнее, — щеки Юти подернул румянец.

— Ерикан не единственный, кто хорошо для этого подходит. В моих руках столько наставников и Одаренных, что ты достигнешь небывалых высот в самые кратчайшие сроки. Есть еще что-то. Не бойся, говори. Помни, здесь можно озвучивать правду.

— Месть, — еле выдавила Юти.

— А вот это уже похоже на истину, — улыбнулась Наместница. — Не надо быть поцелованной в висок Аншарой, чтобы свести два и два. Я слышала о твоем отце, девочка. Его знали храбрым воином. И невероятно упрямым человеком.

При этих словах Наставница Вельд пристально поглядела на Ерикана. Пухлые губы Наместницы даже открылись для новых слов, но затем сомкнулись снова. И после долгой паузы Риса произнесла уже совершенно спокойным тоном. Явно не то, что хотела сказать сразу.

— Ты, верно, думаешь, что Вельды, заточенные в этом городе — несчастные женщины, у которых на уме только служения своему Культу? Нет, это совсем не так. Каждая из нас вольна выбирать себе мужа, странствовать, заниматься собственными делами. Единственное, что требует Культ — оставаться ему верным.

Риса кружила вокруг девочки, как коршун, увидевший в траве зайца. Ее речи опутывали крепче толстых конопляных веревок; ее чары, проникающие с запахом цветочных духов, терпкого вина и какого-то незнакомого Юти масла, отделяли от реального мира; ее взгляд, полный железной воли и невероятной силы, словно прибивал Одаренную длинными коваными гвоздями к каменной стене.

— Ты можешь продолжить свой путь ради мести за отца. Более того, Культ поможет. Снабдит всем, чем может. Но в нужный момент, если такой наступит, призовет тебя. Все очень просто.

— Я… — Юти обернулась на Ерикана. И его взгляд на мгновение придал ей сил. — Я дала слово. Перед ним и Аншарой.

— А что будет, если, к примеру, твой учитель умрет? — улыбнулась Наместница. Но Юти поняла, она вовсе не шутит.

— Или заберет данную клятву, — неожиданно сказал Ерикан.

Чем немало удивил не только девочку, но и Рису. Какое-то время обе Одаренные непонимающе глядели на старика, слова которого, казалось, давались тому невероятно сложно.

— Ерикан, я думала, что ты настолько закостенелый и старый, что никогда не сможешь меня удивить, — рассеялась Наместница. — В чем же дело?

— Ты же сама сказала, что выбора у нас нет. Если она откажется, ты бросишь нас в темницу, связав вельхедилом, так?

— Именно, — довольно согласилась Риса, скрестив руки на высокой груди.

— На себя мне все равно. Но я не хочу такой участи для девочки.

— Я не верю, — замотала головой Риса. — Ты отрекаешься от своих учениц только в одном случае…

— Это именно тот случай, — торопливо перебил Ерикан. — Я отказывался признаться в себе, но с каждым днем это все очевиднее. Я опять промахнулся. Она не Аншара.

Казалось, сами стены рассмеялись над словами старика. Хотя хохотала, искренне, до слез, лишь Риса.

В то время Юти словно потеряла землю под ногами. Именно сейчас девочка поняла, что самое жестокое не людская грубость, равнодушие или остервенелая кровожадность. Самое жестокое — дать человеку надежду и когда благодаря ней, он окрепнет, отобрать ее.

Кем она была прежде? Обычной Одаренной, которая пыталась отомстить за смерть отца. Юти со временем стала понимать, что успеху ее предприятия не суждено было бы сбыться, не встреть она Ерикана. Даже убеги Одаренная невредимой с арены Райдара.

Учитель заставил ее поверить в собственную исключительность. Обычная девочка осталась бы лежать мертвой на улице Райдара, а под несгибаемой волей воплощения Аншары менялся мир вокруг. И все, чем теперь наградила Юти судьба — извиняющийся взгляд бледно-васильковых глаз.

— Ты можешь поклясться в этом перед алтарем? — отсмеявшись, спросила Риса.

— Могу, — холодно ответил Ерикан.

— Видишь, в чем дело, родная, — приблизилась к девочке Наместница. Весь ее вид ликовал. — Старику даже не хватило духу сказать тебе обо всем сразу. Не встреть ты нас, так и скиталась бы дальше, пока бы в одно утро просто не проснулась без своего учителя. Знаешь, сколько вас таких было у Ерикана?

Если бы Юти не забыла, как плакать, то сейчас рыдала, как глупая обманутая девчонка. Но реки слез давно высохли в пустыне дочери Наместника Шестого Предела. На место им пришел лишь огромный комок скорби и разочарования, застрявший в горле. Что бы не произошло, она воин. Пусть теперь, как выяснилось, и самый обычный.

— Мое предложение по-прежнему в силе, — обняла ее Риса, а девочка даже не думала отстраняться. Впервые за все время кто-то проявлял к ней нежность и ласку. И девочке невероятно сильно хотелось ответить тем же. — Мы никому не позволим с тобой обращаться так.

— Соглашайся, — негромко произнес Ерикан. — Это будет лучшим решением. Единственное, Риса, у меня есть условие.

— Кто ты такой, чтобы ставить мне условия?!

— У меня есть просьба…

Ерикан сейчас не походил на самого себя. Обычно уверенный, знающий цену собственным словам и действиям, теперь он напоминал бледнеющего адепта храмовников, который впервые оказался на службе. Юти даже почувствовала нечто вроде отвращения, что не смогло укрыться от хищного взгляда Рисы.

— Я хочу участвовать в ее подготовке. А после уйду и ты больше никогда не увидишь меня.

— Даже не думала, что все выйдет так… идеально, — Наместница погладила Юти по спине, а затем легонько толкнула к учителю. — Пусть так.

Риса несколько раз хлопнула в ладоши, после чего вокруг девочки, будто из ниоткуда, возникли буробалахонные женщины, потянувшие Одаренную в сторону выхода. Ерикан обреченно последовал за ними.

И если бы Юти не оказалась столь расстроенной и потерянной, если бы не повернулась спиной к учителю, если бы забыла, каким изворотливым может быть Ерикан, то заметила, как на лице старика блуждает довольная улыбка.