Математик Боя

Поступление в Академию

— Это не так-то и просто… — бурчал Сенсома-кун, вырисовывая новый узор фуиндзюцу на бревне-манекене.

Наоми Сенджу задержала дыхание в надежде расслышать окончание фразы, но ее паренек пробормотал уже совсем тихо. Девушка подалась вперед инстинктивно и случайно наступила на ветку.

Маленькая предательница оглушительно (как показалось Наоми) хрустнула.

Сенсома вскинулся, завертел головой. Дочка Хокаге вжалась всем телом в дерево, в надежде, что особое зрение парня помешает ему ее разглядеть. Удары сердца отбивали неровный ритм, но обнаружения все не было и не было. Девушка вновь глянула на Томуру — тот уже вернулся к своему занятию, преспокойно вырисовывая сложные фуин-взрывы на всех поверхностях двадцать четвертого полигона.

— Скоро я поступлю в Академию, — неожиданно громко объявил Сенсома. — И тут буду появляться реже. Тебя родители пустят в шиноби, или твои подглядывания тоже станут реже?

Наоми схватилась за голову — он ее видел! Он знал о подглядываниях!

— Н-нет… не понимаю, о чем ты! — пролепетала девушка, все еще скрываясь за деревом.

— Я рисую на этом полигоне уже два, с небольшим, года. Тут и обнаруживающие печати есть.

Дальше лицо уже не краснело — предел. Мысли понеслись вскачь, на бегу подкидывая варианты ответов или тем, на которые можно было бы перевести диалог, но их поток был столь огромен, что дельные советы мозг сам же отметал, цепляясь к каким-то совсем уж странным!

— Папа согласен, а мама лютует, — быстро-быстро вбрасывала она новую информацию Сенсоме, чтобы «скрыть неуверенность». — Дядя Тобирама согласен даже взять меня в команду. Но мама просто не даст мне поступить. И я не подглядывала! Я просто…

— Стоп! — Томура громко хлопнул в ладоши. — Для начала — выйди из-за дерева — трудно воспринимать такие ответы. Да и вообще — прекрати лепетать. У меня мозги сейчас вскипят…

Ломанные движения, остекленевший взгляд — именно такой перерожденному предстала тринадцатилетняя Наоми Сенджу. Стоит сказать, что даже в таком виде она была красива — шиноби вообще редко бывают «не в форме», особенно молодые девушки, но Наоми даже среди сверстниц выделялась своей красотой, доставшейся ей от матери.

— Неплохо выглядишь, — оценил Сенсома, значительно повзрослевший и выросший за два года и семь месяцев с тех пор, как они впервые увиделись. — И да — твой отец может повлиять на твою маму. Сама знаешь.

Девушка знала. По рассказам Тобирамы и некоторых домашних, Мито из клана Узумаки раньше очень здорово общалась с сиротой, стоящим сейчас перед дочкой Хокаге. В те времена он был учеником Мадары Учихи — нукенина, предавшего деревню и своего воспитанника ради своих эгоистичных целей. Тогда, говорят, по просьбе Первого, Мито души не чаяла в Сенсоме, и с виду казалось, будто Сенджу усыновили последнего из клана Томура.

Но после ухода Мадары все изменилось.

Мать Наоми спешно завершила обучение Сенсомы и занялась воспитанием дочери, некоторое время жившей вдали. Отец девушки оказался сильно занят обязанностями Хокаге, да он и раньше-то не особо много времени проводил с Томурой. Единственным, кто серьезно поддерживал связь с бывшим учеником бывшего Бога Шиноби, оказался Тобирама Сенджу — чуть ли не злейший враг всех Учих и Мадары в частности.

Альбинос изредка (раз в месяц или два) заходил к сироте на чай, исправно посещал его Дни Рождения и, о чудо, начал праздновать свои вместе с ним. Он не учил Сенсому, не настраивал против бывшего учителя и не заставлял на себя работать. Заместитель Хокаге просто болтал с сиротой на различные темы (известные только им двум).

— М-может, — Наоми кивнула, немного удивленная тем, что ее не собираются прогонять из святая святых странного маленького шиноби.

— Ну вот, — парень вернулся к своей работе. — Надейся на него. Да и сама не плошай — докажи матери, что можешь стать куноичи!

— Проще сказать…

Наоми не скрывала от самой себя — она была влюблена в юношу. И пусть многие скажут, что в тринадцать лет любовь невозможна, а сирота, брошенный всеми по нескольку раз, не привлекателен — девушке было плевать на злые языки. Тем более, что о ее влюбленности знала лишь она сама.

И Сенсома, успешно это скрывающий.

И Тобирама, с каким-то гастрономическим интересом следящий за этой историей.

Томура поражал Наоми… Всем… Он не был силен от рождения, как ее родные или друзья, он даже не был в средней категории силы — слабак до конца своих дней. Его родителей убили, когда он был совсем маленьким. Его ненавидели в приюте для сирот, когда узнали, что он — сын шиноби. Его бросил учитель, которому Сенсома верил. Его люто ненавидели Учихи, ранее спокойно принимающие сироту у себя в гостях. Порой казалось, будто на парня специально обрушиваются всевозможные беды, чтобы сломить его дух и тело.

Но он их, как будто, не замечал…

Засекреченный (не для Наоми, конечно) создатель двух запретных техник высочайшего ранга, сильнейший в тайдзюцу в своем поколении, возможно умнейший подросток в Конохе, он просто жил дальше, время от времени корректируя или изменяя режимы и виды тренировок и продолжая совершенствоваться. Он был весел, когда нужно, скромен и потрясающе силен для того, у кого столь низкие запасы чакры.

Сенсома Томура был гением, но его не признавал никто, кроме пары человек.

— А давно ты… — Наоми запнулась. — Знаешь?..

— С самого начала, — спокойно ответил Сенсома. — Тебе так интересно?

Не так себе представляла свое признание ему в любви Сенджу, совсем не так! Нужно выкрутиться! Например…

— Мама не дает мне изучать фуин так глубоко, как изучил ты…

Отчасти, это было правдой. Мито Узумаки строго ограничивала дочь, в то время как Хаширама наоборот — баловал девочку (а потом и девушку) всем, чем было можно. Но учить ее техникам он наотрез отказывался…

— Пожалуй, из меня не очень хороший учитель, — грустно усмехнулся перерожденный, вспоминая свою первую смерть. — Но и ты не с нуля будешь изучать. Если хочешь — я могу тебе помочь, но… Открытие Академии через четыре дня…

— Я согласна! — поспешнее, чем было нужно, кивнула Наоми. — Хотя бы так…

Два года в развивающейся Конохе пролетели незаметно. Сенсома тренировался, отсыпался, чертил фуин на полигоне и так по кругу. Иногда его расписание разбавляли приходы Тобирамы и нападения Учих.

Ненависть красноглазых была запредельна — за пару лет Томуре удалось знатно оттоптать им ноги в танцах. Некоторые жители деревни даже начали делать ставки на бои сироты и клановых, что дико бесило последних. Но они никак не могли перестать проигрывать… Конечно, Сенсома выигрывал не всегда и даже не в половине случаев, но даже так — Учихи чувствовали себя оскорбленными, причем регулярно и довольно часто.

Перерожденного это абсолютно не трогало. Он даже был, в какой-то мере, благодарен «веерам» за спарринги. Ниндзюцу они, правда, почти не демонстрировали, преимущественно атакуя в тайдзюцу причем группами, но даже это оказывалось полезным для развития.

Человек привыкает ко всему, так что Сенсома все-таки смог полностью принять свой уникальный взгляд на мир. В повседневной жизни, конечно, дальтонизм мешал и крал ощущение полноценного бытия, но зато Томуре удалось извлечь пользу от него в боях! Дело в том, что из-за потери всех цветов, кроме черного и белого, глаза стали отмечать больше деталей, которые раньше скрывались за палитрой красок. Выпирающий кунай из подсумка или мазок фуин на наплечнике, почти не заметный для обычных людей — Сенсома видел их четко и ясно. К тому же, у него появилась мысль о том, что он сможет легко избегать воздействия гендзюцу на свой мозг, ведь картинки, насылаемые иллюзионистом, программировались сразу им и должны были быть цветными. Пока что это лишь теория, но как знать, может быть вскоре это станет важнейшим открытием в мире шиноби…

Техники Земли вышли на новый уровень. Прилежная учеба, недюжинный контроль чакры и неплохой талант сделали свое дело, и теперь последний из клана Томура мог не только пользоваться уже существующими техниками своей родной Стихии, но и создавать новые, более подходящие под его стиль боя! В спарке со знаниями о фуин, ниндзюцу Земли Сенсомы превращались в чудовищное оружие и делали его достойным противником почти для любого шиноби.

Огненная Стихия тоже поддалась перерожденному, пусть и оставалась гораздо более энергозатратной и требовательной к концентрации. Разрушительная мощь техник огня была полезным подспорьем в бою, пусть ее удобность и вариативность пока и сильно страдала. Водные ниндзюцу тоже стали получаться, причем совсем недавно, но об их практическом и эффективном применении говорить было еще рано — уж слишком мало практики. Однако, Сенсома не унывал и верил, что после вступления в Академию сможет начать изучение Воды под руководством кого-нибудь опытного в этом.

Например — Тобирамы.

— Что? — вскинул бровь альбинос. — Почему ты так на меня смотришь?

— Что вы вообще делаете у меня дома в ночь перед открытием Академии? — Сенсома посмотрел на Сенджу так, будто видел впервые за сегодня.

Тобирама недоуменно моргнул. Этот ребенок смеется над ним? Нет — выглядит довольно серьезным…

— Я. Рассказываю. Тебе. О. Наоми, — веско роняя тяжелые слова и придавливая таким же тяжелым взглядом, произнес Сенджу. — И о том, что она станет твоей одноклассницей.

Томура вздохнул. С девушкой он намучался знатно… Дочка Первого действительно была ребенком своих родителей и все схватывала на лету, легко используя усложненные версии печатей чуть ли не с первого раза. Таланта ей было не занимать, как и общего количества чакры, но вот мотивация у нее была очень ненадежной и зыбкой.

Сенсома — не совсем обычный двенадцатилетний мальчик, он — перерожденный, и он отлично понимает, что у девушек в возрасте Наоми-чан не может быть той самой заветной «любви», о которой они так любят петь. Интерес, симпатия, влюбленность, бог с ней, но не любовь! С другой стороны — любовь для него была чем-то далеким, и он прекрасно отдавал себе отчет в том, что может чего-то не понимать в этом. Наоми пойдет обучаться искусству шиноби только для того, чтобы быть ближе к Сенсоме. Мотивация очень глупая и сомнительная.

О чем он и поведал.

— Не думаю, что из нее выйдет толк, — мальчик вздохнул. — Мотивация, увы, никакая…

— Так ты заметил? Хвалю. Даже ее мать не знает. Впрочем, она ослеплена любовью. Ты бы видел ее лицо, когда Наоми показала то, чему ты ее научил.

— Усложненные версии взрывных печатей, которые не дают почувствовать внутри чакру. По сути — обычная взрывчатка.

— Знаний на такое у моей племянницы бы не хватило. И ее решимость… В общем — теперь она будет учиться с тобой.

Сенсома пожал плечами:

— Мне все равно. Главное — уровень, которого я смогу достигнуть, обучаясь в Академии.

— Все еще не отказался от своей безумной мечты? — понятливо хмыкнул Сенджу.

— Никогда.

На следующее утро, ровно в десять часов, Томура стоял у новенького красивого здания, стоящего недалеко от резиденции Хокаге. Академия являла собой комплекс построек и тренировочных полигонов и сильно напоминала перерожденному школу, в которой он когда-то преподавал, только увеличенную в размере. У входа — больших красных дверей с атрибутикой Конохи над ними — уже собралась толпа ребятишек и их родителей.

Кивком поприветствовав выросшего Сэдэо и его отца — главу клана Хьюга, мальчик вклинился в ряды будущих шиноби. Наоми он тоже быстро нашел глазами — та стояла подле отца, готовящегося, судя по всему, произносить речь. Узумаки Мито тоже стояла рядом, как и младший брат Хокаге. Сенсома был уверен — его увидели, но виду не подавали.

Народ все прибывал. Вскоре пришли подростки из клана Учиха, сразу же оскалившиеся, как только им на глаза попался Томура. Перерожденный с гаденькой улыбочкой помахал ручкой красноглазым, отмечая про себя, что его в толпе узнают:

— Это не тот самый парень который, по слухам, постоянно дерется с Учихами?

— Где? Тот очкарик? Да ну… Не похож. Тот, я слышал, был даже учеником Мадары!

— Тише! Не вспоминай его имя, когда господин Первый так близко!

— Да он не услышит. Ты лучше мне скажи, а в очках вообще можно стать шиноби?

— Мне кажется, он нас слышит…

Болтуны замолчали, а Сенсома разочарованно выдохнул. Было интересно послушать чужое мнение, ведь за последний год собеседников у него было не много…

— Ой, смотри! Это же наследник клана Сарутоби! — какой-то мальчишка с желтыми волосами громким шепотом обратился к Сенсоме.

Сирота проследил за указующим перстом неожиданного источника информации. Мальчик указывал на подростка — ровесника Томуры, идущего впереди небольшой группы из шести человек. Одного из этих шести Сенсома уже видел — глава клана Сарутоби — Саске Сарутоби собственной персоной.

— Ну и что? — нормальным шепотом спросил все-таки перерожденный своего собеседника. — Тут, вон, и наследник клана Хьюга есть.

— Так-то оно так, — согласился желтоволосый. — Да только вот тот пацан-Сарутоби на людях до этого не появлялся. Говорят, что его тренировали с детства, и теперь он — сильнейший шиноби в своем возрасте. Даже господин Первый учил его! Возможно — он станет Хокаге в будущем.

Сенсома глянул на Сарутоби еще раз, но уже повнимательнее. Высокий, худощавый, но жилистый, цепкий уверенный взгляд, оценивающий, походка плавная, боевая, выдающая в нем бойца с опытом ведения битвы в лесах и горах. Пальцы очень длинные и цепкие, с мозолями, что дает понять, что ручные печати складывает он быстро — у Сенсомы были похожие натертости. Одет мальчик был в светлое хаори с символикой своего клана — довольно официальный вид для школяра, впервые пришедшего к месту обучения.

— Он сильный? — задумчиво потянул Томура, ни к кому, собственно, не обращаясь.

— Очень, — все же вклинился «желтый» мальчик. — Конечно, у меня тут только слухи, но по ним — у него очень много чакры.

— Какой же он секретный, если ты все о нем знаешь?! — возмутился перерожденный, подумав, что ему пытаются повесить на уши лапшу.

— Ну-у-у… — обиженно надул губы мальчик. — Я много чего знаю, Сенсома Томура. Мой папа — Акихико Намикадзе, он все-все знает! И я, соответственно.

— Глав-ирьенин? — удивился Сенсома, тут же мысленно хлопнув себя по лбу. — Мда, что-то затупил — фамильное сходство налицо. Приятно познакомиться…

— Хиномару, — улыбнулся мальчик. — В больнице всегда много слухов, нужно лишь отфильтровать их и скомпоновать информацию. Это мое хобби.

— Полезное хобби, — кивнул Томура. — А мое…

— Бить Учих по головам! — громче нужного рассмеялся Хиномару, привлекая внимание не только красноглазых, но и мальчика-Сарутоби, как раз проходящего мимо. — Ой! Ну это… я пошел!..

Намикадзе смылся так быстро, будто переместился с помощью какой-то техники. Сенсома, вздохнув, поправил очки и повернулся к наследнику одного из влиятельнейших кланов в деревне. Сарутоби стоял в паре метров от него и с интересом его рассматривал.

— Добрый день, Саске-сама, — поклонился сирота. — Вы, наверное, меня не помните, я…

— Сенсома Томура-кун, — глава великого клана чуть склонил голову, удивив своего сына. — Тоже хочешь стать шиноби?

— Это — мой единственный путь. Я хочу…

— Не выйдет, — спокойно оборвал его наследник клана, привлекая к себе внимание.

— Прости? — перерожденный даже не удивился. Хиномару не успел ему сказать, но уже по взгляду мальчик понял — Сарутоби — Сенсор.

— У тебя мало чакры, — пояснил подросток, не выглядя, впрочем, высокомерным и важным. — Совсем мало. Меньше всех, кто здесь есть. Хорошим шиноби можно стать, если ты знаешь много техник и у тебя много чакры. Можно быть плохим шиноби, когда чакры мало, а техник ты знаешь немного. Но быть каким угодно шиноби с твоими запасами нельзя. Ты не слабак, ты ошибка. Извини, но этот путь не для тебя.

Сенсома только хмыкнул, пропуская вперед представителей клана Сарутоби и не торопясь кричать им что-то в спину. Саске — глава клана, только уверенно кивнул, когда его сын закончил говорить, но при этом усмехнулся, глянув на Томуру. Он знал, что слова Хирузена (а именно так звали наследника Сарутоби) правдивы. Для всех, кроме Сенсомы.

— Итак, почти все желающие в сборе! — начал Хаширама, выходя на небольшую сцену, сделанную из дерева. — Я хочу лично сказать вам, что горжусь вами! Наша деревня существует не так уж и давно, и все это время мы развивались. Сегодня начинается новая глава нашего развития — открытие этой Академии. Раньше шиноби обучались в кланах на их территориях, но теперь любой желающий способный человек, будь то мальчик, девочка, кто-то старший, сироты и выходцы из обычных семей может начать обучение здесь, чтобы в будущем защищать Коноху и свою страну! Я рад объявить вам начало вашего первого учебного года в Академии шиноби Деревни Скрытой в Листве! Удачи вам! И успехов!

Все зааплодировали главе деревни в ответ на его ободряющую речь и обратили взоры на его брата, стоящего сейчас подле Первого в полном боевом облачении.

— Кхм… — Тобирама привлек внимание тех, кто сразу не посмотрел на него. — Сейчас же мы проведем отборочные экзамены. Вас о них не предупреждали специально, ведь шиноби должен быть готов к любой неожиданности. Первое испытание — добраться за час до полигона номер сорок пять, что вблизи от сорок четвертого. Оно начинается… сейчас!

Немного сбитые с толку бесклановые стояли и вертели головами вместе со своими родителями в поисках подсказки. Более опытные и подготовленные представители кланов лишь коротко попрощались с родней и бросились к заветному полигону — расстояние до него отсюда было не очень близким, но за час можно успеть. Сенсома же, как и наследник клана Сарутоби, Сэдэо Хьюга и еще пятеро претендентов на поступление в Академию, спокойно проводили взглядами убежавших и с долей жалости посмотрели на бесклановых, все еще не понимающих происходящего.

Спешить было некуда, полигон не убежит.

— Рад вас видеть, Хаширама-сама, Мито-сама, Наоми-чан, — Сенсома подошел к семье Хокаге и поклонился им.

— А меня не рад? — Тобирама подошел сзади и положил свою руку мальчику на плечо. — Ты не торопишься.

— Времени много! — широко улыбнулся Хаширама. — Ты дал им большую фору. Привет, Сенсома-кун! Рад, что ты решил стать шиноби.

— Как твои глаза? — с интересом спросила его жена. — Выглядят чудно. Тебе очень идет этот цвет. Правда, очки немного портят картину.

— Спасибо за заботу, Мито-сама, — усмехнулся Томура. — Со зрением все в порядке. Я привык. Иногда скучаю по цветам, но тут уж ничего не поделать.

— Шиноби должен чем-то жертвовать, — напомнил Тобирама. — И вообще — с черно-белым зрением должно быть удобно подмечать детали.

— Попробуйте сами, Тобирама-сан… — буркнул мальчик в ответ, чем удивил всех детей и их родителей, оставшихся у входа в Академию.

Не каждый день видишь, как кто-то столь запросто общается с первыми людьми в деревне, а значит и в Стране!

— Ладно, — Сенсома сбросил руку Тобирамы со своего плеча. — Я пойду на полигон. Пробегусь хоть.

— Это не единственное испытание, — напомнил беловолосый Сенджу. — И поверь — поблажек тебе делать никто не станет.

— И не нужно!

Парень сходу взял приличную скорость, чуть задержавшись из-за того, что засмотрелся на спокойно переодевающегося Хирузена Сарутоби и еще одного мальчика рядом с ним. Под их хаори оказались боевые костюмы!

— Удобно… — оценил перерожденный и ринулся к нужному полигону.

До места добежал быстро и легко — тело даже не успело разогреться. Бежать было весело, ведь по пути Сенсома встретил многих детей из кланов, которые уже начинали выдыхаться. Обычных ребят было еще меньше, ибо у них подготовка была похуже. В основном до полигона добежали клановые мальчики, лишь чуть разбавленные бесклановыми и девочками. Шиноби — трудная профессия.

Наследник Сарутоби пришел к финишу чуть позже самого Томуры, впервые посмотрев на него с интересом. Одет он оказался в черный удобный костюм и простые сандалии, а на голове носил шлем с двумя длинными и тонкими лентами, свисающими с затылка. Сенсома наряд оценил — многофункциональный, сделанный из хороших материалов, что делало его прочным и «дышащим», и довольно удобный. У самого сироты были лишь простые кроссовки, спортивные штаны без всяких рисунков и свободная кофточка с рукавами. На лбу отчетливо виднелся ромбик Печати Силы Сотни, а очки лишь дополняли картину, превращая перерожденного в этакого «ботаника» из бедной семьи.

Вид был бы даже правдивым, если бы у Сенсомы была семья…

— Отлично, — из-за дальнего дерева вышел Тобирама, заставив нескольких детей удивленно ахнуть — все знали, что Сенджу был у Академии всего пару-тройку минут назад. — На этом полигоне мы и проведем основные экзамены. Девочки — вы должны будете пройти с Маюри-сан, — кивок в сторону немолодой женщины в боевом наряде, стоящей за спинами детей. — Вас ждет проверка на физические способности, проверка на чакру и легкие спарринги. Мальчики — вы остаетесь со мной. Этот год в Академии — первый, так что мы экспериментируем. Класса будет три: первый — для тех, кто совсем ничего не знает о жизни шиноби, но подает надежды; второй — для тех, кто уже умеет хоть как-то использовать чакру; третий класс самый продвинутый — попавшие в него закончат обучение уже через два с половиной года. Для начала — разбейтесь на группы и классы. Те, кто хочет попасть в первый класс — встаньте слева от меня, второй — справа, те, кто считает себя неплохим шиноби уже сейчас — встаньте напротив меня.

Дети разделились. Добежать в срок до полигона удалось пятидесяти трем ребятам, из них отобрали девятерых девочек. Сорок четыре мальчика должны были поделиться на три класса. Первый класс, по итогам оценки детьми своих способностей, включил в себя семнадцать мальчиков, четверо из которых были клановыми. Второй класс пополнился всего семью детьми, в то время как в третий пошло двадцать человек.

Тобирама понимающе хмыкнул, увидев такое распределение.

— Первый класс! Сейчас мой клон раздаст вам листочки, через которые вы должны будете попытаться провести свою чакру. Я не буду говорить вам, что должно случиться, чтобы вы прошли испытание, вы просто должны подать в листок максимальное количество своей чакры. Второй класс! Вы с моим клоном идете на соседний полигон и проводите тренировку. Посмотрим, кто из вас потянет обучение на профессию шиноби. Третий класс… Вас многовато, но мы это исправим. Устроим спарринги с использованием дзюцу. Пары я определю сам. Победа или поражение ничего не решают, все решит лишь уровень, который вы мне покажете. После я решу, кого куда отправить.

Сенсома обрадованно улыбнулся. Не зря он пошел в третий класс! Спарринги с сильными ребятами — мечта!

— Ты какой-то больно радостный, — нахмурился Хиномару Намикадзе, оказавшийся тут как тут. — Ребята вокруг нас — монстры. Тут только один бесклановый, не считая тебя!

— Он интересный?

— Не знаю. Я его не видел никогда до этого…

«Второй» бесклановый ничем примечательным не отличался — обычный мальчик двенадцати лет. Правда его поведение немного стирало ту «обычность», которую он демонстрировал. Все дело в том, что он был слишком спокоен, чем напоминал самого Сенсому. То ли он силен, как Томура, то ли довольно глуп. Сирота не стал делать выводов, но пригляделся повнимательнее…

Первой парой стали биться представители кланов Акимичи и Учиха. Ожидаемо — красноглазый выиграл, свалив противника сразу после объявления о начале боя. Вообще все пятеро Учих, пришедших в этот день к Академии, производили впечатление сильных ребят, и почти никто не сомневался — они пройдут в третий класс.

Во второй паре Сенсома понаблюдал как одного из этой сильной пятерки выносит Сэдэо Хьюга. Пусть белоглазый был на год младше своего противника, его умения были куда выше. Томура сразу отметил, что наследник Бьякугана стал ужасающе силен и очень сильно изменился с их давнего поединка. Сэдэо тоже не забыл того, кто тогда его побил и бросил на сироту многообещающий взгляд после боя.

— Третья пара: Сенсома Томура и Хирузен Сарутоби! — громко выкрикнул Тобирама, стараясь скрыть усмешку.

Наследник клана Сарутоби вышел вперед, хмурясь от того, что ему в противники достался такой слабак, но потом его лицо приобрело куда более довольное выражение — побить-то он любого здесь сможет, а вот возможность лично преподать урок наглецу, который думает, что стать шиноби так просто, довольно заманчива.

— Секретное оружие клана Сарутоби? — послышались шепотки.

— Говорят, что у него много чакры.

— Ага, и то, что он очень сильный.

— Владеет всеми пятью…

— Да враки все это! Ну какой из этого хлюпика гений?!

— Его тренируют с детства лучшие мастера…

— А его противник?.. Это кто?

— Ты не слышал? Это же Томура! Тот, который Учих бьет каждую неделю!

— Этот?! Очень смешно. Похоже Учихи стали слабыми без постоянных войн.

Сенсома, улыбаясь, вышел вперед, к своему противнику. Между ними встал Сенджу, а остальные отступили подальше.

— Итак, правил нет, просто покажите свою силу. Если я скажу остановить бой, вы остановите бой, это понятно?

Мальчики кивнули.

— А ты знаменитый, — чуть удивленно сказал Хирузен. — Дрался с Учихами?

— Частенько, — Сенсома пожал плечами. — Ты тоже знаменитый. Неужели все природные?

— Сосредоточься на бое, — посоветовал вместо ответа Сарутоби. — Я не в полную силу…

— Начали!

Сразу же после команды, парни сблизились и обменялись ударами. Ребята и Тобирама с интересом смотрели на разворачивающуюся битву двух мастеров тайдзюцу. Сенсома наседал, как всегда используя различные стили, чтобы оценить противника. Его тренированное тело действовало почти на автомате, давая возможность мозгу полностью сосредоточиться на бое и просчитать ходы Сарутоби. Хирузен, впервые вышедший на свет сегодня, показывал, что и у него найдутся умения, которыми можно удивить Томуру — стиль боя наследника клана Сарутоби отличался высокой подвижностью и почти змеиными уворотами, с помощью которых мальчик даже смог пару раз подловить своего соперника. Тело Хирузена не было настолько же тренированным, как тело перерожденного, отдающего почти все свое время упражнениям, но эту физическую силу юный гений компенсировал огромными запасами чакры, которыми не стеснялся укреплять свои конечности.

— «Из-за шлема ему не очень удобно смотреть вправо и влево.» — Сенсома напряженно оценивал оппонента, понимая, что в затяжном бою просто выдохнется. — «Движения плавные, но видно, что он привыкает ко мне. Скорее всего, у него не было большого количества спарринг партнеров, так что он привык драться с одним и тем же человеком, пусть и умелым. Как только он обвыкнется, сразу попытается подловить меня. Голова немного поворачивается после каждого успешного уклонения… Зачем? Дело в этих лентах на затылке?»

Отступив на шаг, Томура подманил к себе Хирузена и резко ударил его по голове ногой с разворота так быстро, как мог! Все ахнули от такой скорости и силы удара, но Сарутоби лишь пропустил ногу над собой, в очередной раз повернув голову на тридцать градусов. Пока голова оказалась повернутой, перерожденный резко ушел влево, оказываясь в слепой зоне своего противника и от души впечатал свою ногу ему в спину!

Первый серьезный удар за Сенсомой…

— Неплохо, — не ожидавший такого от безродного идиота с минимумом чакры, Хирузен встал и отряхнулся. — Тогда, — руки начали быстро складывать печати. — Стихия Огня: Огненный Шар!

Сгусток огня оказался довольно большим, а жар, исходящий от него, достал даже до зрителей, совершенно забывших, что эти два сражающихся парня — их будущие одноклассники!

Сенсома криво усмехнулся и в точности повторил технику Сарутоби, вложив в нее как можно меньше чакры, но контролируя, чтобы по силе Шар вышел лишь чуть слабее, чем у оппонента. Трюк сработал — из-за преграды техника Хирузена потеряла стабильную форму и развеялась, а Томура смог потратить в этом моменте гораздо меньшее количество чакры, чем его противник.

— Стихия Молнии: Электрический Покров!

Хирузен мгновенно сложил новые печати, не позволяя себе и противнику расслабиться! Следующая техника превратила десяток кинутых одновременно сюрикенов в электрические снаряды, опасные для жизни куда больше, чем обычные «звездочки». Это ниндзюцу позволяло запускать метательное железо с куда большей точностью и разрушительной силой, а так же не давало противнику сбить сюрикены ответными бросками.

— Стихия Земли: Земляная Стена! — перед Сенсомой выросла его излюбленная стенка, защитившая его от снарядов.

Сюрикены глубоко вошли в преграду, но не пробили ее. Да, Молния сильнее Земли, но мастерство Сенсомы в обращении с последней просто перекрыло это преимущество. Да и Хирузен не вкладывал в свою технику много чакры и сил.

Дальнейшая тактика проста и проверена на десятках противников — земляной клон кивает своему создателю, пока тот закапывается под землю с помощью техники. Чакры оставалась половина — шар из огня потребовал неплохой концентрации и количества, земляной клон и закапывание тоже жрали энергию по-крупному, и только стена оставалась относительно дешевой. Про затраты на ближний бой и говорить не стоит — напитка тела чакрой — основное умение шиноби, не стоящее многого количества чудо-энергии.

С клоном Сарутоби покончил быстро, подловив его в тайдзюцу, подкинув в воздух и наградив еще одним Огненным Шаром. Сенсома тут же выкопался прямо под его ногами и резко хватанул руками… воздух!

Хирузен сумел почувствовать приближение никак не скрывающегося Сенсомы. Он был хорошим сенсором, и хотя Томура знал о возможностях таких ниндзя, противодействовать им он не умел. Сарутоби наказал за неосторожность сироту, впечатав его голову в землю и сильно пнув дезориентированного противника подальше от себя.

— Электрический Покров! — вновь прозвучало над полем боя, и Томуре пришлось резко вскакивать, уворачиваясь от сюрикенов.

Среди метательного железа неожиданно затерялся кунай со взрыв-печатью, и гулкий «бабах» произошел прямо рядом с Сенсомой, отбрасывая детское тело еще дальше от Хирузена и сильно опаляя его.

— Эй, они вообще помнят, что это тренировочный бой? — завороженно произнес Хиномару, напряженно следящий за этой битвой титанов как и все остальные.

— Каждый из них, наконец, нашел себе соперника по силам, — ответил невозмутимый Тобирама. — Для них этот бой настоящий.

Дым от взрыва рассеялся, являя подросткам Сенсому с ужасно пострадавшей футболкой и опаленными штанами.

— Э-хе-хе… — мальчик рассеянно осмотрел себя. — Такую одежду мне испоганил…

Перерожденный рванул разодранный верх, открывая зрителям вид на свое не по-детски накачанное тело со множеством различных шрамов от битв, которые он проводил все эти годы.

— Офигеть, — прошептал кто-то из толпы. — Ну и мускулы…

Хирузен тоже оценил физическую подготовку своего противника и прикрыл глаза:

— «Его правая рука опалена больше, чем должна… Он прикрыл свое лицо? Защищал очки?»

Сенсома, тем временем, оставил торс открытым и снял изрядно помятые кроссовки.

— Так и запишем, — он снял очки. — Сарутоби Хирузен — прекрасный оппонент! Врата Открытия!

Сила, хлынувшая по молодому телу перерожденного, взметнула листья вокруг него в воздух и заставила зрителей попятиться назад, а Сарутоби сжать кулаки посильнее. Бой еще был не окончен…

Но расстояние было достаточным, для использования этой техники.

— Стихия Огня: Поток Пламени! — выкрикнул Сарутоби, выдувая огромнейшей силы струю огня, направленную на Сенсому.

Сила этой техники была очень велика, но использовать ее в ближнем бою было опасно и для самого использующего, поэтому Хирузену было необходимо вывести противника хотя бы на среднюю дистанцию. А уж там он чакры не пожалел — Тобирама удовлетворенно отметил, что разрушительной силы в этом ниндзюцу хватило бы на шиноби среднего уровня, которых теперь по новой терминологии стали называть чунинами.

Томура, вопреки ожиданиям, не стал заслоняться стеной или же уворачиваться — он сразу побежал навстречу огню! Когда до столкновения мальчика и стихии оставались считанные шаги, перерожденный резко бросил в технику своими очками, начавшими тускло светиться по сближению с пламенем!

— Техника Запечатывания Огня! — парень сложил печать.

Сарутоби ошарашенно наблюдал как одна из его сильнейших техник просто всасывается в печать, созданную очками его оппонента, пока тот легко перепрыгивает огонь сверху, летя прямо на него! Неловкий блок, выставленный на автомате, был сметен всего за секунду, и Хирузен понял, что делала та техника, высвободившая волну энергии после его атаки взрыв-печатью.

Сенсома Томура стал быстрее физически в несколько раз…

Удар по корпусу, заставивший ребра испуганно заскрипеть, удар по лицу, лишивший наследника клана Сарутоби зуба, удар ногой из низкой стойки, запустивший его в полет, а после:

— Стихия Земли: Летающие Булыжники!

Четыре огромных камня ударили по телу закрывшегося юноши, нанося ему огромный урон и не давая перейти в атаку! Сенсома прыгнул следом за своей техникой и облепил ноги противника тремя взрывными печатями, ловко вынутыми из подсумка! Шах и мат в этой партии…

Но Сарутоби и здесь удивил, ловко уйдя от пары ударов и, извернувшись, достав кунай. Оружием он очень быстро сумел разрезать свою одежду с прицепленными к ней печатями и бросил ее в Томуру! Тот закрылся, что дало Хирузену время встать в боевую стойку и распечатать фуин на нарукавнике, из которого, как по волшебству, вылетел длинный металлический шест — основное оружие ближнего боя юного гения.

Первые Врата (до Вторых доходить не хотелось) против полностью собранного Хирузена со своим главным оружием наперевес. Половина огромного запаса чакры против почти десяти процентов тех крох, коими владел Сенсома. Да, Врата дают преимущество, но…

— Достаточно, — скомандовал Тобирама, появляясь между парнями. — Вы показали даже больше, чем нужно для вступления в третий класс, вы прошли!

— УР-Р-Р-РА! — хором поприветствовали своих новых звезд будущие ученики Академии, все это время во все глаза глядевшие на этот чудесный поединок.

— А ты неплох, — Сенсома, улыбаясь, подошел к Хирузену. — Отличный боец!

Рука протянута, а очки вернулись на законное место, заставив Сарутоби удивленно моргнуть от той скорости, с какой Томура их нацепил.

— Ты тоже, — ничуть не жалея, признался Хирузен, пожимая руку. — Хороший бой. Уверен, ты сможешь стать шиноби. Прости за мои слова.

— Не бери в голову! Мы оба станем шиноби и будем много сражаться!

— Как с врагами, так и друг с другом, — поддержал правильный настрой Тобирама.