Математик Боя

Обучение и тучи

Поединки закончились ожидаемо — народу, который допустят в третий класс стало меньше. Из двадцати самоуверенных детишек Тобирама, путем просмотра их поединков, отобрал одиннадцать.

Сенсома Томура и Хирузен Сарутоби спокойно приняли свое назначение, и так же спокойно их приняли остальные дети. Их поединок помог им зарекомендовать себя как сильных бойцов с навыками неплохих шиноби. Наследник клана Сарутоби стал еще более популярным, из-за того что показал, насколько грозным противником является. Его «дебют» выдался очень удачным. Сенсому тоже не обошла стороной слава, ведь именно он смог дать достойный бой монстру, которого с первых взглядов зауважали все на поляне. И еще не ясно, кто бы победил, не останови Тобирама бой.

Двое Учих — Кагами и Тецуя, тоже оказались в «классе гениев». Тецую Сенсома знал лично и не один раз — приходилось сталкиваться в боях, и он вызывал у Томуры уважение — мастер тайдзюцу Двух Томое мог бы и Мадару удивить. Его «коллегу» сирота не встречал лично, но слышал, как красноглазые, переговариваясь, иногда упоминали его. Он оказался нетипичным представителем своего клана с широкой улыбкой на все лицо, добрым взглядом и мягким характером. Оппонента по поединку он просто заломал, при этом стараясь не сделать ему совсем больно.

Додзюцу клана в третьем классе могли использовать не только представители «вееров» — Сэдэо Хьюга вписался в разношерстную компанию молодых, но сильных шиноби как нельзя лучше. Мальчик часто кидал заинтересованные взгляды на Сенсому и Хирузена, но разговор заводить пока не собирался.

Клан Шимура очень долгое время сотрудничает с кланом Сарутоби и самой Конохой, так что ни для кого не стало удивлением зачисление в третий класс целого наследника столь громкого имени. Данзо Шимура отличался редкой для Страны Огня Стихией — Ветром и мастерски использовал ее в бою. Так же он являлся давним другом и соперником Хирузена, что поднимало его во внутреннем рейтинге класса на одну строчку к «звездным» ребятам.

Седьмым в классе стал, как ни странно, Шиконад — сын главы клана Нара и давний знакомый Сенсомы. Он старался лишний раз не отсвечивать и не привлекать к себе внимания, так что даже перерожденный не смог его найти в толпе других детей. Однако, после боя Сарутоби и Сенсомы, Шиконад подошел сам:

— Прекрасный бой, Сенсома, — немного неуверенно начал он. — Ты стал таким сильным…

— Я много тренировался, — кивнул улыбающийся мальчик, довольный встречей со старым другом. — Как дела дома? Как Шикокура?

— Брат нормально — ходит на миссии. Мама с папой передавали привет. Они знали, что ты пойдешь в шиноби.

— Господин Шикогеру читает мои ходы наперед, как всегда, — ничуть не удивился сирота. — Клан Нара удивителен.

Мальчик напротив стиснул зубы и сжал кулаки. Развеселившийся Сенсома обратил внимание на то, что младший наследник клана теневиков ведет себя малость непривычно. Когда им было по шесть лет, они были отличными друзьями, но после того, как Сенсому забрал на обучение Мадара, общение поубавилось, а затем вообще исчезло. Когда Томура все же совершал редкие визиты в клановый квартал Нара, Шиконад с братом старались с ним лишний раз не пересекаться. Парни не хотели ругаться с бывшим другом и сожителем, но не могли принять его выбор.

— Почему?.. — тихо спросил Нара. — Почему ты такой спокойный?.. Мы же выгнали тебя на улицу, когда тебя бросил тот монстр… Да, это был твой выбор, но мы же были когда-то семьей… Почему же ты тогда так весел, Сенсома?.. У тебя что, нет сердца?

— У меня есть сердце, — перерожденный отвернулся. — Но оно лишь качает мою кровь. Мои ребра целы, и они защищают его. Оно не болит. Клан Нара многое дал мне, а после просто отказался давать больше. Это же нормально. Мы никогда не были с вами семьей. Пойми, Шиконад, я не буду обижаться на вас за то, что вы поступили так, как считали нужным. К тому же — я не просил вас о помощи.

— Но тебе же было одиноко и плохо! — вскинулся мальчик, который, несмотря на весь свой могучий интеллект, оказался просто ребенком. — После ухода Мадары твоя жизнь превратилась в ад!

— Это не так, — тихо ответил Сенсома. — Жизнь не превращается в ад. И даже если мне и было плохо — я это пережил. Я улыбался тебе, а это значит, что все сейчас нормально. Бывай. Увидимся на занятиях.

И Сенсома ушел, оставив мальчика из клана Нара в смешанных чувствах.

Восьмым в продвинутом классе стал тот самый бесклановый мальчик, которого заметили Хиномару и Сенсома в начале экзаменации. Его звали Митокадо Хомура, и он был сыном обычного плотника, решившим попробовать свои силы в профессии шиноби. Он тоже носил очки и умел за себя постоять, но с Сенсомой не был похож даже близко. Противника он победил, умело используя кунаи, леску, взрывные печати и пару брусков древесины.

— Необычный набор для победы, — похвалил Хирузен мальчишку, когда тот вернулся со своего боя и занял подобающее место.

— Спасибо. Я неплохо умею делать ловушки, так что мои инструменты могут дать мне легкую победу, — улыбнулся Хомура.

Инузука Рен со своим псом Амару тоже стали членами третьего класса. Рен оказался типичным представителем своего клана — жизнерадостный, чуть звероватый паренек с привычкой обнюхивать новых людей, благодаря которой он многих вводил в смущение. Сенсоме он понравился — парень был очень похож на человека, который может стать верным другом. Возможно дело было в его собачьих повадках…

Последним из мальчиков в классе стал представитель небольшого, но очень знаменитого клана Хатаке. Беловолосый Урю оказался гением во владении особой чакры своего клана, имеющей белый цвет. Он, так же, был прекрасно тренирован телом и разумом, имел солидные запасы чакры и неплохой ее контроль.

Последней из выбранных Тобирамой подростков стала девушка — Утатане Кохару. Она выделилась среди прочих сверстниц своими умениями в кендзюцу и букидзюцу. Утатане была красивой особой двенадцати лет со сложной прической и холодным взглядом. Еще девочка была капризной, и это Сенсома в ней увидел очень отчетливо.

— Отлично, — удовлетворенно кивнул сам себе Тобирама, окончив экзамен. — На занятиях к вам присоединится Узумаки Наоми, и вас станет двенадцать. Непрошедшие в третий класс! Вы можете перейти во второй или первый, если хотите. По мере вашего обучения, я буду давать право перейти в третий класс тем, кто покажет лучшие результаты в Академии, так что не отчаивайтесь и не падайте духом.

Дети зашептались. Кто-то был недоволен своим назначением, кто-то разочарован в своих способностях, а кого-то все устраивало. Трое Учих, не прошедших отбор в класс «гениев», скрипели зубами, злобно глядя на Сенсому, с которым многие другие ребята решили познакомиться поближе. Неожиданно, у сироты оказалось очень много заинтересованных собеседников.

Потом они все вместе пошли к Академии и расположились в обширной аудитории, которая, без сомнений, являлась самым большим внутренним помещением комплекса. Там их ждала еще одна официальная и вводная часть, на которой им рассказывали о самом ходе обучения.

— Третий класс… — Тобирама задумчиво потер подбородок, смотря на листок с расписанием. — Вашими основными предметами будут практика чакры и тайдзюцу. Теорию чакры преподавать излишне, вы в ней и так превосходно разбираетесь. Все, кроме… Хомура Митокадо!

— Я! — мальчик вскочил с места.

— Тебя ждут дополнительные занятия. Приготовься.

— Есть!

— Остальные предметы, ставшие неосновными, следующие: история и политика мира шиноби, география, история и политика Страны Огня, математика и геометрия, химия, физика, тренировки букидзюцу и, конечно, иностранные языки. После занятий по неосновным предметам будут проходить основные. По сути, это тренировки, но на них я постараюсь научить вас чему-то новому. Учеба начинается с завтрашнего дня по расписанию, которое можно взять на выходе из аудитории.

— Хай! — ответили ему три класса.

Сенсома спокойно дождался, пока основной поток бегущих на выход детей схлынет, и вклинился в жидкую очередь за расписанием. Позади него, как ни странно, оказался один из двух Учих третьего класса — Кагами. Томура почти физически чувствовал, что мальчик хочет ему что-то сказать, но красноглазый гений мялся до последнего. Так что, дождавшись, пока тот возьмет свое расписание, Сенсома повернулся и спросил первым:

— Ты чего-то хотел, Кагами-кун? Я собирался на тренировку, так что у меня не очень много времени. Если хочешь — можем даже выйти на местный полигон.

Все, слышавшие это дети, молча вытаращили глаза на смельчака, так открыто бросающего вызов одному из сильнейших кланов при свидетелях. Да, многие из них знали, что Сенсома уже привык к особому вниманию красноглазых шиноби, но впервые видели то, как он реализует такое внимание.

Однако, ответ Кагами удивил их еще больше:

— Нет, что ты! — парень замахал руками, неловко смеясь. — Я не по этим делам. Мне просто хотелось бы с тобой поговорить. Ты же Сенсома Томура, правильно? Впрочем, что это я такое несу — конечно правильно! Ты крут, Сенсома! Мне очень понравилось, как ты сражался на полигоне! А уж эти твои крутые шрамы…

Перерожденный раздраженно посмотрел на майку, выданную ему вместо испорченной кофточки. Этот обрезок ткани никак не скрывал внушительные мускулы у него на руках и, к тому же, открывал вид на парочку относительно свежих порезов.

— Да-а-а… спасибо, — рассеянно ответил он, заметив так же, что редкие девушки, прошедшие экзамены, краснеют, смотря на него. — Так чего ты хотел, конкретно?

— Я… — Учиха вздохнул, а потом резко выпалил, совершенно никого не стесняясь. — Я бы хотел, чтобы ты мне рассказал о Мадаре Учиха!

— Самый странный разговор в моей жизни, — буркнул выходящий из аудитории Хиномару. — Мне даже никто не поверит, если я начну это пересказывать.

Учихи, тоже покидающие помещение, смотрели на соклановца с какой-то обидой и непониманием. Сенсома был уверен — любой другой человек на месте Кагами сразу бы стал объектом неприязни своих друзей, но его, похоже, в клане уважали сильно.

— Ну ладно, — пожал плечами парень. — Я расскажу тебе. Только времени и правда немного…

— Я не стану тебя задерживать! Мы же одноклассники, так что времени для разговоров еще будет много! Просто, расскажи для начала хоть что-нибудь!

— Ну… он сильный…

Они вместе пошли на выход, собирая вокруг себя других любопытных, которые, навострив уши, провожали их за территорию Академии и даже дальше. Многим было интересно узнать о втором Боге Шиноби и об одной из двух новоиспеченных звезд первой в мире Академии шиноби.

В тот день перерожденный пропустил тренировку, поддавшись соблазну пообщаться со сверстниками. Конечно, для учителя со стажем они не смогли бы стать хорошими собеседниками, но очень уж долго он отвергал обширный социум, оставаясь одиночкой. Пришло время развеяться, и это было не самое плохое время в его жизни.

Всю последующую неделю дети привыкали к школьной жизни, которой прежде были лишены. Усердие и рвение некоторых кадров грело душу бывшего учителя математики, ведь в его прошлой жизни не было такого количества детей, стремящихся к учебе. Он, конечно, понимал, что эти юноши и девушки ищут отнюдь не знаний, а того, что стоит за ними — силы. Действительно, в этом мире знания — сила.

Сам он тоже прилежно сидел за партой и учился. Их уроки проводились несколькими учителями, и иногда среди них был даже Тобирама! Математика и геометрия не требовали от Сенсомы больших стараний, в то время как языки давались трудновато (что было неудивительно). Остальные предметы тоже не оказались сложными, но и их Томура слушал внимательно — о политике и географии парень знал довольно мало, ибо Мадара не особо заботился о таких пустяках, считая, что мальчик все познает сам, когда отправится с ним в путешествие.

Их класс учился хорошо в полном составе — даже вечно ленивый Шиконад старался писать все конспекты и никогда не спал, пока говорит учитель. У каждого были сильные и слабые стороны: Хирузен, так же как и Сенсома, не имел предрасположенности к языкам, но зато на «отлично» знал остальные предметы, ведь его готовили в клане с детства; у подавляющего большинства вызывали проблемы химия, математика и геометрия — точные науки казались будущим шиноби чем-то бесполезным; Кагами не жаловал историю, Тецу — физику, а Кохару плохо давалась география. В общем — класс гениев имел свои недостатки, но, по сравнению с двумя другими классами, развивался семимильными шагами и не думал сбрасывать темп.

После «обычных» уроков у «гениев» начинались их основные занятия — тренировки ниндзюцу и тайдзюцу. Тут было все привычным для перерожденного — легкая разминка (которую запыхавшиеся одноклассники каждый раз называли суровой тренировкой), пара спаррингов в тайдзюцу, отработка техники ударов и монотонные повторения уже известных ниндзюцу. На основных занятиях преподавателей было одновременно четверо и все — опытные шиноби, носящие звания джонинов — Тобирама собирался давать лучшему классу только лучших преподавателей. Каждый преподаватель следил за тем, чтобы дети не поранились сами и не поранили друг друга во время практики, а так же помогал с советами:

— Водяной Клон? — на пятый день тренировок Сенсоме повезло, и одним из преподавателей был сам заместитель Хокаге. — Это довольно удобная техника для ведения боя на воде, очевидно. Его можно взорвать или намочить противника, например, для атаки молнией. Универсальная техника, хотя, конечно, он слабее того же Каменного…

— Я бы хотел изучить его, — кивнул Томура. — Огненных клонов я не нашел, так что теперь, по порядку, идут клоны стихии Воды, которую я сейчас активно изучаю.

— Мой свиток помог тебе? — понимающе усмехнулся Тобирама. — Отлично. Тогда я покажу тебе, как сделать клона, но от тебя потребуется все твое внимание и концентрация.

— Я готов. Начнем.

Тренировки со стихией Воды на месте не стояли, и вскоре Сенсома сможет использовать ниндзюцу и из этой области. Как и сказал когда-то Мадара — у мальчика оказалось много времени, усердия и капелька таланта. Загадывать наперед, конечно, плохо, но перерожденный иногда мечтал о том, как познает все пять природных преобразований и сможет стать по-настоящему универсальным бойцом. Естественно, для этого приходилось много тренироваться и вне стен Академии, так что когда официальные занятия заканчивались, Сенсома бежал на «свой» полигон, где вновь тренировал тело и техники, а так же пытался развить очаг чакры побольше.

— Так вот где ты пропадаешь после учебы… — услышал он задумчивое спустя три недели после начала обучения.

На границе территории двадцать четвертого полигона стоял Хирузен в своем «выходном» хаори. Как выяснил Томура, мальчик всегда ходил в традиционной одежде и всегда же прятал под ней свой тренировочно-боевой наряд. Как он умудрялся при этом не умирать от жары и дышать не через раз, Сенсома уже не понимал.

— Привет, Хирузен, — поздоровался перерожденный, с которым наследники клана Сарутоби и Шимура уже успели стать приятелями. — И тебе привет, Данзо! Я тебя вижу!

Что-то бурчащий себе под нос, Шимура вылез из кустов справа от своего друга. Этот парень нравился Сенсоме своей честностью по отношению к самому себе. Он никогда не брался за то, чего сделать не смог бы и не так уж часто преувеличивал свои возможности. Конечно, его настороженное, а порой и враждебное, отношение ко всем вокруг вызывало легкую неприязнь, но ее с лихвой перекрывала его искренняя любовь к Конохе и ее жителям (пусть и частенько завуалированная). А еще он восхищался Тобирамой.

— У тебя хорошее зрение для того, кто не различает цвета, — заметил Хирузен, принюхиваясь к воздуху на полигоне. — Не пойму — краской, что ли, пахнет…

Сенсома незаметно улыбнулся. Его изыскания не были напрасными, и теперь сенсоры не смогут почувствовать фуин, которым покрыт вообще весь «двадцать четвертый». Правда, на сильных и опытных сенсорах он этого еще не проверял…

— А вы зачем пришли? Разве вам не надо в клановый квартал? Ты же вроде как секретное оружие клана Сарутоби, Хирузен.

— Уже все, — ответил за друга Данзо, без проблем переходя границу полигона и «вторгаясь» на территорию сироты. — Отмучался «гений». Теперь ему можно посещать публичные места и прочее и прочее. Клан, скажем так, распаковал свое оружие.

— Достал клинок из ножен, — подхватил незамысловатую шутку Сенсома, зная, как Хирузен не любит, когда его называют «оружием».

— Вытащил палец из жо… — начал было улыбнувшийся во все тридцать два Шимура, но его прервал тяжелый подзатыльник с зажатой в руке сигаретой.

— Заткнитесь, блин, — Хирузен затянулся, вызвав немного завидующий взгляд от Данзо и непонимающий от Сенсомы.

Перерожденный прекрасно знал, что никотин не убивает так сильно, как об этом говорят врачи и реклама на самих сигаретах, но он так же знал, что для любого спортсмена курение — балласт, рано или поздно ставящий точку на любимом деле. Сам он никогда не курил ни в той жизни ни, тем более, в этой, а потому вид курящего подростка его немного коробил. «Немного» — лишь потому, что шиноби никотином убить еще труднее, чем обычного человека, а уж такого сильного как Хирузен и подавно. По сути — наследник клана Сарутоби себе и не вредил, ведь его огромные запасы чакры все поправят и полечат, ничего не требуя взамен, но все равно… выглядело не очень.

— Мне абсолютно пофигу, — напомнил маленький бунтарь, скрывающий от клана свою привычку, увидев взгляд Сенсомы. — Я же тебе не предлагаю. Я даже ему, — кивок в сторону Шимуры, которому нельзя курить из-за меньших объемов чакры и родительского «нет». — Не предлагаю и не даю, когда он просит. И вообще, мы тут по делу.

— О как! — удивился Сенсома. — Кого убить?

— Нас, — деловито ответил Данзо, снимая хаори. — Учитель Тобирама сказал нам, что если ты разрешишь, мы можем тренироваться вместе с тобой. Спарринги и прочее. Ты же сильный — вот и давай становиться еще сильнее вместе. Думаю, тебе это будет полезно.

— Поддерживаю, — кивнул Сарутоби, не спеша, впрочем, снимать одежду, а просто наслаждаясь сигаретой. — Практикуйтесь, а я посмотрю. Потом поменяемся.

Перерожденный усмехнулся. Это можно было бы назвать подарком на День Рождения — два превосходных противника, один из которых (он все-таки узнал!) владеет всеми пятью стихиями, пусть и не на уровне мастера.

Но День Рождения у него через пару месяцев…

Год обучения в Академии прошел быстро. Третий класс превосходно сдавал экзамены и проходил редкие испытания от своего куратора — Тобирамы Сенджу. Новых лиц в нем не добавилось, но все старые остались на своих местах. Наоми бегала за Сенсомой, все обещая самой себе, что признается ему в следующем году. Кагами тоже бегал за Сенсомой, ведь он забыл спросить как Мадара дышит, когда спит, или какого максимально размера у него были ногти на ногах. Тецу бегал за Сенсомой по другим причинам и часто получал по шее, ведь один на один с сиротой сражаться было просто невозможно. Хирузен и Данзо бегали вместе с Сенсомой — на тренировки и обратно, за год общения они стали настоящими друзьями и отлично ладили друг с другом. Сэдэо, за год набравшийся смелости и наглости, бегал за Сенсомой с просьбами о поединке при свидетелях, но был посылаем, ибо на такие глупости у сироты времени не было. Хочешь смахнуться — пожалуйста, но устраивать шоу и тратить на это время и силы — увольте. Шиконад бегал за бывшим сожителем и нынешним одноклассником, потому что, все-таки, считал себя виноватым за неприязнь всего клана Нара к Томуре. Рен Инузука со своим питомцем бегали за всеми просто так, за компанию. Хомура, Кохару и Урю ни за кем не бегали, но стадный инстинкт присутствовал и у них, так что к Сенсоме они пока только приглядывались.

Тобирама бегал от всей этой толпы как мог, ведь теперь неугомонный бывший ученик проклятого Мадары решил, что именно младший из братьев Сенджу стал его новым учителем.

А над Конохой сгущались тучи…

— Деревня Скрытая в Водопаде может стать одной из сильнейших деревень шиноби, — сложив руки на груди, вещал старейшинам самой молодой, на данный момент, деревни высокий мужчина с длинными темными волосами, одетый в красную броню. — Пока мы не можем обеспечить нам поддержку одной из пяти великих стран, ведь они все заняты. Нам необходимо освободить себе место.

— И как вы себе это представляете? — осторожно, зная крутой нрав одного из сильнейших шиноби в мире, произнес Гакедо Уроху — самый старший из старейшин. — Развязать войну со скрытой деревней? Это же будет войной с целой великой страной! Не думаю, что у нас хватит ресурсов…

— Страны заключили союзы с деревнями не для того, чтобы воевать за них, — заметил другой старейшина — Кико Таку. — Конечно, страна вступит в конфликт за свое селение, но основа ее военной мощи — само селение. Если мы сможем вывести его из строя, страна заключит союз уже с нами.

— В таком случае, мы должны напасть на самую слабую деревню.

— Скрытый Песок? Или Камень? Господин, вы же сражались с шиноби Камня, верно?

— Сражался, и они мне не соперники, но… Я не хочу занимать место под тенью — меня интересует самая сильная деревня в мире.

— Коноха? Но Первый Хокаге Хаширама…

Начавший говорить старейшина вдруг захрипел, истошно закричал и стал биться головой о каменный стол, за которым проводилось собрание. Он наносил себе тяжелые увечья, кричал от этой боли, но продолжал себя калечить. Остальные смотрели на это представление со смесью страха и презрения. Все собравшиеся прекрасно знали о привычках и «закидонах» человека, благодаря которому вообще стало возможно существование их деревни. И дурак, забывший о них, жалости не заслуживал.

— С этим разобрались, — Учиха Мадара деактивировал Шаринган, напоследок сверкнув им перед всеми старейшинами, на случай, если они вдруг забыли, кто он такой. — Что же до Конохи — Хаширама действительно силен, но не всесилен. Нам нужно будет организовать нападение на важнейшие точки в деревне и выманить Хокаге за ее пределы.

Несмотря на то, что Мадара ненавидел, когда кто-то произносил имя его старого друга, сам он просто обожал это делать, вспоминая Хокаге к месту и не к месту. Сенджу его бесил, раздражал, вызывал злобу, но был уважаем за силу и мощь своих убеждений. Таким могли похвастаться очень и очень немногие…

— Вы собираетесь лично выступить против него? — оживился Гакедо.

— Нет, — Мадара покачал головой. — В вашей деревне есть один шиноби, достойный этого боя. Я не буду пока вмешиваться. Поддержку и информацию, а так же план нападения, я вам гарантирую, но всю работу вы будете делать сами. Я надеюсь, мне не нужно пояснять свои мотивы?

— Абсолютно необязательно, — поклонились все старейшины. — Тогда прямо сегодня Какузу получит свое задание и будет направлен с отрядом в сотню шиноби к стране Огня. Можно даже попробовать вывести из деревни Тобираму, под предлогом какой-нибудь дипломатической встречи. Как нам доложили, Хокаге не слишком-то жалует такие собрания, если они не касаются великих стран.

— Отлично, — кивнул Мадара. — Тогда действуйте.

Его революция начиналась сейчас…