Мегалодон

Глава 10

Глава 10

Терновый Дворец возвели на горном плато, возвышающимся над находящимся к юго-западу от Улья Доминар. С плато город казался как на ладони, а сам Дворец представлял собой гениальное инженерное сооружение, причудливую цитадель, окруженную площадями, колоннами, стенами и высоченными минаретами. Едва ли не каждый квадратный километр здесь превратили в невероятно укрепленный узел сопротивления, снабженный башнями, бункерами, зенитными батареями, противопехотными турелями, огнеметами, скрытыми подходами, минными полями, ловушками и ложными целями. Высадиться в окрестности Дворца приравнивалось к подвигу, но проникнуть внутрь означало подвиг вдвойне, так как весь комплекс прикрывал с неба и земли актинический щит, гигантское силовое поле, расщепляющее все, что к нему прикасалось. Оно выдерживало орбитальные удары, надежно защищая сердце владений Тирана Гурона и Астральных Когтей.

Красные Скорпионы взяли на себя восточное направление. Звездные Фантомы наступали с севера, а Сыны Медузы пытались прорвать оборону с запада. Первой роте Кархародон Астра, которую в бой повел Тиберос Алый Поток, выделили южный, вероятно самый неудачный сектор.

Первоначально ордену поручили захват Доминара, но благодаря вмешательству инквизитора Джейд Ранник части их контингента позволили принять участие в финальном штурме логова Гурона. Это было важно, библиарии видели в памяти Борея, что Тиран смог выжить и бежать в Мальстрём, став жуткой угрозой всему Империуму. Сейчас же они собирались изменить Судьбу. И те Кахуранги лично следил за выполнением данного плана, превращая неважный шанс в первоклассную возможность.

Первая рота всегда считалась самой многочисленной в ордене, ее состав на пике доходил до двухсот ветеранов. Естественно, что сейчас, после нескольких лет войны, численность упала. Но в те моменты, когда в бой их вел сам Алый Поток, а два отделения Красных Братьев составляли его почетную охрану, мало кто мог сдержать подобную мощь.

Астральные Когти опозорили себя сменой геральдических цветов, но на их боеспособности подобное никак не отразилось, они продолжали держаться. Держались благодаря силовому щиту и бесконечному упорству, прекрасно понимая, что победители в любом случае лишат их жизни.

Ревели горны титанов, ведущих огонь с тыловых позиций. Крейсера периодически заходили на маневр и обрушивали на силовой экран килотонны плазмы и огня, пытаясь заставить его перегрузиться от чрезмерных нагрузок. Солдаты ауксилий кричали, стреляли и окапывались. Черный дым застил половину горизонта. Каждый метр на подступах к дворцу приходилось брать ценой великого мужества и многочисленных жертв.

Те Кахуранги непрерывно находился поблизости от магистра Тибероса. Свое присутствие он свел к уничтожению вражеских библиариев и защите Алого Потока. Периодически тот бросался в рукопашную атаку, по возможности зачищал тот или иной узел сопротивления и отходил вместе с Красными Братьями назад для перегруппировки, после чего следовал очередной кинжальный выпад с нового вектора.

– Здесь Архал, – сквозь грохот битвы по воксу донесся спокойный голос Борея, использующего позывной и простенький шифр. – Ориентировочно три минуты до взрыва котла, – под котлом он скрывал подземные генераторы, питающие энергией Терновый Дворец.

– Принято, – Те Кахуранги отключил вокс и передал сообщение дальше, давая Первой роте приказ подготовиться.

Командование операцией всячески затирало Кархародонов и пыталось помешать им получить лишнюю славу. Славы никто из них не искал, но библиариям и Алому Потоку было важно закончить войну на правильной ноте, чтобы их запомнили и никто не посмел затереть степень влияния на итоговую победу.

Силовой щит над дворцом несколько раз мигнул, испытывая недостаток питания, а затем погас. Кархародон Астра первыми бросились в атаку, преодолевая внушительную площадь и начиная взбегать по широким ступеням, ведущим к дверям.

Их встретил шквал огня, Астральные Когти пытались удержать позиции, но теперь и Те Кахуранги прибег к своей великой силе, создавая псайкерский щит. Щит выполнил свое предназначение, сдержав первый, самый яростный залп сепаратистов.

Несмотря на героические пропорции, магистр Тиберос мог двигаться невероятно быстро. Он всегда предпочитал жесткую рукопашную схватку, до него было важно как можно быстрее добраться до противника.

И он добрался, ведя клин из Красных Братьев, за которым следовали ветераны. Часть из них осталась прикрывать тылы в то время, как сто двадцать воинов разорвали и разметали всех, кто им противостоял, начав подниматься по мраморным ступеням.

Те Кахуранги уже много раз наблюдал, как сражается и убивает Алый Поток. И все равно, данное зрелище являло собой немалую привилегию, ибо ты становился свидетелем катаклизма, истинного катарсиса, когда Тиберос начинал вершить правосудие.

Магистр был напрочь лишен псайкерских сил, компенсируя данный недостаток невероятной мышечной массой и феноменальным ростом, скоростью, координацией движений и поистине удивительным мастерством. Бледный Кочевник помнил его еще маленьким мальчиком, чью судьбу прозрели библиарии. Уже тогда, с самых первых шагов генного вознесения, они следили за ним и делали все, чтобы максимально превзойти заложенный в нем от природы потенциал.

Те Кахуранги видел, как Тиберос сражается внутри био-форм тиранидов. Он был свидетелем, как тот вскрывал боевой скафандр тау «Быстрина», словно коробку с десантным пайком. Верховный библиарий помнил, как магистр сокрушил лорда-уничтожителя некронов и вождя орков. Все это было… Сегодня он собирался осуществить еще одно великое свершение.

Тиберос работал перчатками, раздавая «Голодом» размашистые удары в то время, как «Утоление» больше подходило для колющих выпадов, зацепов и подтягивания добычи к себе, так как было снабжено зазубренными крюками. Все, что попадало под удар, переставало существовать, магистр разрубил нескольких Астральных Когтей, едва не расколол массивную колонну и выбил мощные двери ногой, первым проникнув в холл.

Те Кахуранги не мешал ему наслаждаться боем. Он лишь оберегая магистра от различных снайперов и вражеских библиариев. С остальными угрозами Алый Поток и сам справлялся.

Снайпера в укромной позиции Те Кахуранги почувствовал издалека и просто взорвал ему голову. Библиария-кодиция он испепелил каскадом молний, еще одного размозжил о стену. Переступая через трупы и куски мрамора, через гильзы, изувеченное оружие и части доспехов, Первый библиарий продолжал держаться позади магистра.

Южный холл дворца представлял собой внушительный атриум с высоким потолком и рядами колонн. Свет проникал сюда сквозь узкие окна, сейчас практически полностью лишенные стекол. Из-за прекрасной акустики шум стоял оглушительный. Лазерные росчерки с шипением вспарывали воздух. Снаряды взрывались и выбивали каменную крошку. Пулеметные очереди доносились со всех сторон.

Ведомые Мертвым Штилем Красные Братья давно уже врубились в Астральных Когтей, все более и более расширяя прореху во вражеских рядах. За ними шли ветераны в простых доспехах, за спинами которых держались союзники из смертных. Близко подходить они боялись, вполне обоснованно понимая, что в пылу схватки Кархародоны могут уничтожить не только чужих, но и своих.

– Лестница слева, вниз, – негромко подсказал Те Кахуранги, когда южный холл оказался полностью зачищен. Отсюда вело несколько коридоров, Первый библиарий выбрал самый перспективный из них. В его голове материализовались две линии, двигающиеся зигзагами. Одна представляла Алого Потока, вторая – Тирана Гурона. Задача библиария была проста – ему лишь требовалось, чтобы эти точки встретились в одном месте в одной время.

– Правый проход, вниз, – подсказал он на очередной развилке. Магистр туда и свернул, продолжая молча полосовать врагов. Падали Красные Братья и простые ветераны, число потерь росло, но Алого Потока и Бледного Кочевника ничего не могло остановить.

Они углубились в подвалы Тернового Дворца, миновали еще один проход и оказались в небольшом зале, одном из командных центров предателей. Здесь их дожидался сам магистр Люфгт Гурон в окружении отделения телохранителей.

Зор Мертвый Штиль молча повел братьев на вражеских терминаторов, пока два предводителя неторопливо и молча сближались. Алый Поток никогда не говорил с тем, кого собирался убить, Гурон так же пока хранил молчание. Он оказался ниже магистра Кархародонов почти на семьдесят сантиметров, не такой массивный и сильный. И все же Тиран не стал избегать схватки, хотя наверняка понимал, чем все может закончиться. Наверняка он рассчитывал на ловкость и мастерство, но коли так, он просто не понимал, с кем его столкнула судьба. Он даже не догадывался, что его расценивали не как противника, а как добычу! Опасную, почетную и опытную, но добычу. Сочетание силы и скорости атак Тибероса не подавалось сравнению ни с чем. Так могли лишь сражаться самые величайшие герои Галактики, да предатели из числа наиболее известных, наподобие Абаддона, Кхарна или Тифуса.

Те Кахуранги ощущал ауру Гурона как темную, с красными прожилками тучу, исходившую гневом и паранойей. И он не боялся. Абсолютная уверенность, непоколебимая твердость и непомерная гордыня вели предателя вперед. Он и сейчас думал, что победит.

Первый библиарий остановился и оперся на посох, наблюдая за разворачивающимся действом. Вокруг реками текла кровь, терминаторы уничтожали друг друга, но он полностью абстрагировался от происходящего, одновременно фиксируя каждую деталь. Магистр не простил бы, посмей он вмешаться и украсть чистую победу. Но страховать его он был обязан. Нынешний бой мог повернуться по-разному.

Ауспики постукивали от статики, периодически с потолка сыпалась пыль, обозначая, что крейсера или титаны продолжают вести огонь. От ударов громовых молотов дрожал пол и стены. Сталкивающиеся в яростных атаках топоры и мечи порождали каскады искры. Астральные Когти не стеснялись кричать и всячески поносить Кархародонов и Императора.

Те Кахуранги хватило нескольких секунд, чтобы рассмотреть Тирана. Он был облачен в великолепный, судя по всему, модернизированный терминаторский доспех. На правой руке были силовые когти с парным болтером, а на левой – тяжелая автопушка с усиленным боекомплектом. Индивидуальное силовое поле окружало его фигуру, сводя практически на нет вражеские дистанционные атаки. Алый Поток в любом случае жаждал сойтись лицом к лицу. Он продолжал приближаться, неторопливо и неуклонно.

Автопушка Тирана открыла шквальный огонь. Дистанция оказалась небольшой, Гурон не мог промазать. Он и не промахнулся, но все снаряды поглотил псайкерский щит, выставленный Те Кахуранги. Этим он и ограничился, дав возможность магистру приблизиться к своей добычи. Большего ему не требовалось.

Люфгт Гурон был обычным, пусть и невероятно опытным Астартес. Тиберос – нет. И пока на Тирана Бадаба не обратили внимания Губительные Силы, он мог лишь считаться превосходным, не более, воином.

Перчатка Гурона встретила «Голод» и во взрыве статического электричества отбросила ее назад. «Утоление» рванулось к горлу предателя, но тот успел подставить мощный наплечник. Его пробороздили глубокие царапины, но первую атаку он выдержал.

Тиберос продолжал наступать, вкладывая в каждый удар и выпад невероятную силу. Временами перчатки превращались в размытые пятна, с такой скоростью он ими орудовал. Тиран отступал и лишь защищался. Длинная автопушка сейчас ему явно мешала, замедляла и просто оказалась бесполезной. Гурон уже несколько раз подставлял ее под удары, и с каждым из них от нее в стороны летели куски адамантия, стали и прочих деталей.

Те Кахуранги ощутил, как непоколебимое самомнение Гурона дало первую трещину – за всю свою жизнь он не сталкивался с таким противником и с такой свирепой кровожадностью. Полагая себя самым искусным и непобедимым Астартес, он преисполнился в своей гордыни. Ныне он встретил того, кто во всем его превосходил. Его превосходству и беззаконию вот-вот будет положен предел.

И все же Гурон оказался превосходным воином. Парируя и смещаясь, он рассек Тиберосу набедренный щиток и локтевой сгиб левой руки. На плиты пола пролилась кровь, но Те Кахуранги не сомневался, что сможет полностью вылечить магистра.

Развить успех Тирану не позволили. С каждой новой секундой он все сильнее начинал отставать от навязанного Тиберосом темпа. «Голод» и «Утоление» пришли из древней эпохи, здесь не нашлось силы, способной их остановить.

Сначала Гурон лишился кисти левой руки и значительной части автопушки, которую отрубил Алый Поток. Затем «Голод» размашистым ударом прорубил нагрудник и пустил кровь.

Алый Поток зацепил сепаратиста крюками на кинжально острых когтях «Утоления», подтянул его практически вплотную и ударил головой, шлемом в шлем.

От удара Гурон припал на колено и выставил перчатку в защитную позицию. Тиберос отбил ее в сторону и вонзил «Утоление» в грудь предателя. Сервоприводы доспеха протестующе заскрипели, когда он поднял врага и сделав несколько шагов, все еще держа его на весу, впечатал в стену.

– Нет! – успел сказать Гурон. Его аура едва не взорвалась невероятным удивлением. Даже сейчас, в последнею секунду жизни, он так и не понял, что для него все закончилось. Тиберос не даст ему второго шанса, хотя на самом деле, он ему и первого не дал.

– Да! – проскрежетал одно единственное за бой слово Алый Поток. Продолжая держать Тирана прибитым к стене, он принялся полосовать его свободной рукой, пока не выпотрошил, словно рыбу. Он прорубил терминаторский доспех от шеи до паха и заставил в потоке крови вывалиться наружу кости, органы и кишки предателя.

Тот еще дергался, булькал кровью и отказывался умирать. Последним ударом Тиберос пробил ему кадык и дернул перчатку вниз, распарывая трахею, ключицы и добираясь до верхушек легких. Лишь тогда Гурон затих и обмяк окончательно.

Усиленные сервомышцы на груди и плечах доспехов протестующе заскрипели, когда магистр поднял тело предателя над головой, продолжая удерживать его с помощью когтей.

Медленно и неторопливо Тиберос двинулся обратно, по тому самому пути, по которому они сюда пришли. Труп Гурона над головой заливал Алого Потока Кровью, но он словно ничего не чувствовал.

Лестница, коридор, новый подъем. Бои во дворце продолжались, слышалась стрельба и отрывистые команды, но те, кто видел шествующего со своим жутким трофеем магистра, останавливались и замирали.

Тиберос шел, за ним держался Те Кахуранги, а количество примыкающих к ним воинов становилось все больше с каждым пройденным метром.

Магистр поднялся на первый этаж, миновал атриум и вышел на наружную площадку, где начинались ступени. В псайкерском зрении далеко за облаками угадывались массивные силуэту крейсеров. Ветер гнал жирный черный дым. Земля содрогалась, как при землетрясении.

На площади находилось несколько сотен человек из Астартес и простых воинов. Люди оттаскивали раненых, принимали подкрепление, определялись с новыми целями и осуществляли перегруппировку. Все они, один за другим останавливались и оборачивались к выбитым дверям, на фоне которых застыла исполинская фигура Алого Потока.

А он, еще выше подняв тело Гурона, напрягся и кинул его вниз. Тело некогда великого воителя и властителя сотен планет с грохотом рухнуло на ступени и прокатилось несколько метров, прежде чем остановиться.

И тогда все те, кто находился на площади, принялись стучать себя кулаками по броне и стрелять в воздух.

* * *

Кочевой флот задержался в системе Бадаба. Вместе с Тиберосом, Те Кахуранги и Атеа я стал свидетелем суда над мятежниками. Магистр Богомолов Хойсан Неотера трое суток стоял неподвижно под пристальным взором судей, набранных из магистров, первых библиариев, верховных капелланов и капитанов орденов Астартес, Инквизиторов, членов Экклезиархии, флотских и армейских командиров.

Гордость и уважение к собственному ордену не позволили Неотере умолять или пресмыкаться. Он лишь твердил, что «я не прощу пощады». Деяния Богомолов были и так всем известны, их вина не нуждалась в доказательстве, так что магистр избрал верную позицию, обрекая себя на гибель, как и Ахазра Редф раньше, но спасая орден. Вердикт был суров.

– Ты не просил пощады, и мы ее не предлагаем, – провозгласил инквизитор-легат Фрэйн. – Магистр Неотера, ты лишён доспеха и будешь заточён в Пенитентиаконе. Там ты проживёшь жизнь во тьме и одиночестве. Ничто не будет отвлекать тебя от размышлений, поэтому ты найдёшь истину о своём предательстве или умрёшь, так ничего и не поняв. Орден же твой лишен всех своих планет, владений и какого-либо права на них. Но Воины-Богомолы все же достойны спасения. Они отправятся в Очистительный Крестовый поход сроком на сто лет. Мы ожидаем, что за это время они продемонстрируют покаяние и верность, которых будет достаточно для возвращения к свету Императора.

Палачам и Плакальщикам назначили схожие наказания, но в отношении плененных Астральных Когтей решение было куда строже. Суд единодушно вынес вердикт, подтвердив, что Астральные Когти – подлейшие из подлейших, посмевших поднять оружие против Империума и обманом заставивших своих братьев поступить так же. Их назвали Трайторис Пердита, сиречь Потерянные Предатели.

Всех находившихся под стражей Астральных Когтей предали мечу с завязанными глазами и в цепях, а память об ордене, включая их подвиги и заслуги, приказали вычеркнуть из всех архивов, книг и сводок. По мнению многих, забвение являлось худшим из наказаний. Тело Гурона прибили гвоздями к позорному столбу и выставили на всеобщее поругание рядом с Терновым Дворцом. Там, благодаря скальному основанию, подземные толчки чувствовались куда слабее, да и извержение вулкана не затронуло эту местность.

Во время падения Улья Доминар и гибели Тирана десятки челноков в спешке покинули планету. Их сбивали, но некоторым все же удалось уйти. Авгуры докладывали о как минимум семи неустановленных кораблях, которым удалось уйти от преследования и скрыться в варпе. Вероятно, они несли на борту выживших и бежавших сепаратистов из числа Астральных Когтей. Наверняка предатели отправились в Мальстрём, но теперь, без такого яркого лидера, как Люфгт Гурон, они не смогут стать теми Кровавыми Корсами, что я помнил по прошлой жизни.

В ближайшее время, пока литосферные плиты вновь не придут в равновесии, Бадаб-Прайму предстоит пережить череду геологических изменений и катастроф. Миллионы людей найдут свою смерть, города превратятся в пепел, но сама планета устоит. И она не потеряла ни своего значения, ни своих задач, а значит, жизнь и Имперская власть здесь восстановятся. Все вернется к тому положению дел, что было раньше, не считая лишь бессмысленных жертв и подвигов, совершенных героями в ненужной никому войне между своими.

Так и произошло. Бадабский сектор отдали Звездным Фантомам, а скопление Эндимион – Огненным Ястребам. Я пытался убедить Те Кахуранги, что и Кархародонам можно было бы потребовать себе планету в честь принесенных жертв, но тот посчитал подобную мысль преждевременной и спорной. «Здесь больше нет богатых планет, и зона Мальстрёма не то место, которое нам подходит. Мы будем оставаться Кочевым Хищническим флотом, мобильным и непредсказуемым» – так сказал он.

Магистра Тибероса провозгласили Героем Империума. Инквизитор Ранник предложила провести в честь его победы над Тираном небольшой парад, но Алый Поток отказался. Он никогда не искал подобной славы и был к ней совершенно равнодушен.

После суда над сепаратистами я попрощался с Ахазрой Редфом, ставшим новым магистром Богомолов.

– Мы еще встретимся, Пророк Пустыни, и встреча наша будет радостной, – сказал я, пожимая ему руку.

– Верно, и я это видел. Я уже предвкушаю сей славный день. Помни, что теперь каждый Богомол считает тебя братом, Мегалодон! – он прижал кулак к груди и наклонил голову, выражая уважение, после чего ушел.

А затем я встретился с инквизитором Ранник.

– Ты не выглядишь особенно счастливым, Борей, – заметила Джейд. Мы стояли в одной из обзорных галерей на верхней палубе инквизиторского фрегата «Благословенный свет», куда я прибыл проститься. Снизу висел Бадаб-Прайм, все еще укутанный черными облаками пожаров и приходящий в себя после извержения вулкана и серии подземных толчков.

– Не вижу особого повода для радости, – я пожал плечами. – Мы победили в войне, но война эта была гражданской, верные слуги Трона убивали друг друга. Сколько людей погибло? Сколько ресурсов, человеческих, материальных, экономических и иных сгорели в нынешнем огне? Все эти невообразимые силы можно было направить на усмирение Мальстрёма, на помощь Кадии, на уничтожение тиранидов или некронов.

– Странно слышать такие слова от Кархародона, – заметила инквизитор.

– Понимаю, вначале мы показались тебе другими. Но сейчас я говорю не о сострадании, а о том, что Империум тратит невообразимые силы для борьбы с самим собой.

– Да, ты прав, сотни фракцию всегда готовы вцепиться друг другу в глотки. Истинного единства среди нас нет, – она положила руки на деревянные перила и некоторое время молчала. – Что ты и твой орден теперь будете делать?

– Война закончилась, а нам нужны свежая кровь. Мы вернемся в Эндимион и соберем с ряда планет Красную Подать.

– Это уже обговорено, Огненные Ястребы не возражают, хотя и не особо рады. Эта та цена, которую инквизитор-легат Фрэйн готов заплатить вам за помощь. Но что будешь делать ты?

– Воевать, как и раньше. И ждать, когда из Караула Смерти от тебя придет запрос на службу.

– Караул Смерти? Ты серьезно? – она развернулась, не подумав скрывать заинтересованности. – Я о таком не думала.

– Видения говорят, что ты скоро будешь служить в Караульной крепости «Эриох», перейдя в Ордо Ксенос, – я говорил осторожно, подбирая слова. Эту линию приказал мне озвучить Те Кахуранги. Я должен попасть в Караул, и там должна оказаться Джейд, подобное кажется для ордена важным. Ранее, на Благочестии, я говорил ей, что она станет инквизитором. Так и произошло. Следовательно, она и сейчас мне поверит. А поверив, сама, добровольно, отправится в «Эриох», расположенный в Иерихонском проливе сегментуме Ультима. – От тебя придет вызов, и я стану первым Кархародоном, вступившим в ряды Караула. Мы оба принесем там немало пользы.

– «Эриох» в Иерихонском проливе… Признаться, я мало что знаю о том регионе. Да и службу в Ордо Ксенос до сего момента не рассматривала.

– Просто подумай об этом, Джейд. Ближайшие девяносто лет Империум не ожидает серьезных конфликтов. На данном этапе главную опасность представляют демоны, космодесантники Хаоса, некроны и тираниды. С первыми двумя мы еще встретимся, но прямо сейчас целесообразнее сосредоточиться на ксеносах. Я видел флоты-ульи, закрывающие целые планеты. Это чудовищная опасность, угрозу от которой невозможно переоценить. Вспомни Благочестие.

Я не стал рассказывать о тысячи тайн, что могут ожидать инквизитора в таком необычном и жестоком месте, как Иерихонский пролив. Ранник и так все поймет.

– Благочестие я никогда не забуду, – легким движением пальцев она провела по гарде Гипербореи. – Ты сказал девяносто лет. Что будет потом?

– Новая война, но о ней мы с тобой поговорим уже в «Эриохе». Согласна?

– Я подумаю, – инквизитор оставил себе место для маневра. Они все такие, и Джейд уже начала меняться, становясь более циничной, осторожной и продуманной.

– Прими это как залог нашей дружбы, – я положил руки ей на плечи и начал вливать живительные силы в ее организм. Она и так выглядела достаточно молодой, но невозможно переоценить пользу биомантии, что оздоровляла и тонизировала лучше самых дорогих процедур. Во время Бадабской войны я так делал уже несколько раз и неизменно чувствовал ответную благодарность. Джейд сейчас всего шестьдесят три года и это достаточно молодой возраст по меркам нынешнего Империума. Как инквизитору, ей доступны самые передовые омолаживающие процедуры, но моя помощь во многих аспектах была лучше.

– Невероятно! – она была инквизитором и умела сдерживать эмоции, но сейчас не смогла. Ее кожа едва ли не сияла молодостью и свежестью, органы, кости, связки, хрящи, кровь, лимфа и все прочее вернулись к идеальному состоянию, а внутренние силы стали напоминать реактор, обладающей безграничной энергией. Сейчас, в последний раз перед расставанием, я постарался от души, вложив максимум того, что мог.

– «На Эриохе» мы продолжим, – пообещал я. – До встречи, Джейд Ранник, леди-инквизитор Ордо Ксенос, – глядя ей в глаза я кивнул, позволил себе легкую улыбку и развернувшись, отправился на дожидающийся меня челнок.