Между небом и землей

Глава 34

Вдруг, я почувствовал головокружение. Затем, сознание на какое-то время померкло, а когда вернулось, я испытал знакомое ощущение полёта в туннеле пространства-времени с несущимися мимо меня цветными трассирующими всполохами и дрожащим мерцанием пятен звёздных систем, туманностей и Галактик.

Меня выдернули из текущей сцены кино и куда-то переносили.

Чувство времени отключилось.

Я нёсся один в бесконечной пустоте Мироздания, как пылинка, захваченная мощным торнадо, неизвестно куда и непонятно зачем. Бесконечность и величие пустого пространства необъятного Космоса, осознание полной своей беспомощности и мрачное безвременье подавляли, внушали безотчётный ужас и, одновременно, восторг от тех картин и ощущений, которые неожиданно подарила судьба.

Мне одному из всего человечества…

Зачем?

Для чего всё это?

Чего от меня хотят?

Я попытался "закрыть глаза" и обдумать, то, что узнал на корабле эндорфов.

Неужели эту экскурсию и демонстрацию действительно затеял искусственный интеллект, созданный могущественной инопланетной цивилизацией?

Получается, это тот самый хен-хай, который, как я догадываюсь, при телепортации с корабля Брэкона на Землю для защиты избранного "туземца", заменил собой его вооружение — меч, шлем и кольчугу?

Видимо, хен-хай — оберег эндорфов может легко принимать любую материальную форму и даже одновременно находиться в разных местах и состояниях. Возможно, при этом распределении массы хен-хая, произошло и какое-то распределение его функций. А может, я ошибаюсь и разделение единого физического тела хен-хая на три составляющих, ничего не изменило в его цельности, потому что, например, расстояния и форма для функций оберега технически не имеют никакого значения. Вполне реальны и первый, и второй варианты.

Рассуждаем дальше.

Получается, что оберег, предназначенный для эндорфов, на "Светлячке" перепрограммировали для защиты физического тела "туземца", то есть, землянина.

При этом, в условиях нехватки времени и предполагаемой простоты задачи, где-то произошёл сбой, ошибка или возникли непредусмотренные программой обстоятельства из которых искусственный интеллект инопланетян, лихорадочно пытается найти выход. Из какой-то, пока неизвестной мне, патовой ситуации… Программного тупика…

Что же там могло случиться на Земле, при трансплантации сознания Мэгора в тело донора — неизвестного мне русского воина?

Какая драма, трагедия, случайность?

Неожиданно мой полёт закончился. Я, как будто со всего маху влетел во что-то мягкое, вязкое, погасив чудовищную скорость перемещения. Влетел и моё "эго" растеклось по чужому сознанию, впитывая в себя чужие воспоминания, ощущения, мысли…

Чувствительный удар по психике. Восприятие внешнего мира свернулось в колючий клубочек, иголочками наружу, прямо как испуганное привидение ёжика.

Это уже становится привычным.

Я приоткрыл "сомкнутые веки" своей новой ипостаси и тут же "прищурился". В глаза ударили лучи яркого полуденного солнца и нестерпимая синь безоблачного неба.

Чёрт! Куда я попал на этот раз?

Не могу управлять телом, не чувствую его, стало быть, меня опять подключили к чьему-то сознанию.

Кто это?

Вроде как узнаю уже знакомые эмоции Мэгора, его воспоминания, но… на них накладывается, мощно доминирует что-то ещё… Как будто теперь я одновременно чувствую и контролирую двух людей — Мэгора и кого-то ещё…

Мэгор и этот кто-то не догадываются о моём присутствии.

Естественно!

Ведь это "кино" с внедрением в чужое сознание опять мне показывает оберег — хен-хай. Леший его знает, как всё это происходит, но, если учесть уровень технологий эндорфов, то я, скорее всего, очень натурально "подсажен" в запись событий в памяти Мэгора, просматриваю её в то время, когда он сам находится в чьём-то чужом сознании.

Получается… как в русской матрёшке? Вложение сознаний? Одно в другое, другое в третье… Да-а…

Значит, Мэгор и я сейчас бессловесные и бездействующие наблюдатели.

Или Мэгор что-то ещё может? А наблюдатель только я?

Попробую получше разобраться в ощущениях.

Я могу закрыть свои "внутренние" глаза, но если я их открываю, то вижу только один пейзаж. Видимо, вижу глазами того человека, в чьё сознание внедрён Мэгор. Он, как и я, здесь бестелесен, представляет собой только информационно-энергетический сгусток без тела, оставшегося на "Светлячке".

Порассуждаем логически.

Последнее, что я помню на разведчике эндорфов, это как Мэгор вызвался добровольцем для участия в операции по подключению к сознанию "аборигена". Землянина. Как говорил Брэкон, нужен был знатный торговец или осведомлённый опытный воин, военачальник. Из числа самых информированных и приближённых к высшему кругу людей.

Стало быть, эндорфы нашли подходящую кандидатуру и внедрили в неё сознание Мэгора.

А мне оберег почему-то не дал ознакомиться с этой процедурой…

Может быть, считает, что мне не всё следует знать? Или не считает нужным тратить ресурсы на несущественные детали?

Ладно, когда-нибудь разберусь, в чём тут дело, а пока буду пытаться понять в кого же это Мэгора "заслали". Прислушаюсь к мыслям неизвестного человека, покопаюсь в его памяти, посмотрю на мир его глазами.

Что происходит вокруг?

Стоп!

Да я, оказывается, могу видеть не только глазами контролируемого "тела", но и управлять процессом! Как бы "выходить" из опекаемого человека, подниматься над ним, улетать в сторону и в то же время следить за его состоянием, чувствами, ощущениями. То же и в отношении Мэгора. То есть, фактически, я не участник происходящего, а наблюдатель. И эта возможность видеть панораму вокруг, как в объёмном фантастическом кино или в гипнотическом трансе, есть только у меня, как у зрителя.

Что ж, воспользуемся этим в полной мере.

Сначала надо осмотреться.

Прикладываю небольшое усилие и вылетаю из чужого тела, продолжая сохранять доступ к памяти "подключённого" человека, его эмоциям, органам чувств.

Полёт, как во сне… Во всяком случае, очень похоже…

Ощущаю себя бестелесным существом, призраком, лёгким облачком невесомого газа, что-то по типу старика Хоттабыча, когда он выбирался из кувшина, случайно найденного и открытого пионером Волькой Костыльковым.

Повисаю на высоте нескольких метров над неизвестным опекаемым землянином, пытаюсь придти в себя, освоиться со своими новыми непривычными возможностями и составить какой-то план действий.

Ощущение парения, полной невесомости, всемогущества.

Помню, испытывал нечто подобное, когда в первый раз прыгал с парашютом.

Сначала страх бездны под ногами, злой встречный ветер в лицо, стремительно набегающая снизу земля, потом громкий хлопок, сильное встряхивание-рывок в подмышках и в промежности, где проходят поддерживающие ремни "сбруи" комбинезона.

Затем, ощущение почти полной абстракции от земных проблем, восторг, опьянение высотой и бурление, клокотание необъяснимой идиотской радости.

Ты, как птица паришь над землёй!

Далеко внизу видны ставшие малюсенькими высокие тополя и проезжающие по дороге-ниточке игрушечные автомобильчики.

Всё прекрасно, чудесно, замечательно!

Душа ликует, поёт, и ты забываешь обо всём на свете, наслаждаясь безвозвратными мгновениями абсолютного штиля и абсолютного счастья.

Но ничто не длится вечно и, если ты прохлопаешь критический момент посадки, не успеешь развернуться лицом к незаметно и коварно набегающей земле, спружинить ногами в момент касания и погасить энергию массы ловким кувырком, то, легко можешь, треснувшись задом о твёрдую землю, сломать себе позвоночник или просто убиться насмерть.

Эйфория наверху так же опасна, как и азотное опьянение на глубине у водолазов. Расплата — инвалидность или смерть.

Помня об этом, я не забывал о безопасности и далеко не улетал от человека, к сознанию которого был подключен. Кино — кином, но мало ли что… Бережёного Бог бережёт!

Прежде всего, я захотел увидеть "аборигена". Как он выглядит?

Потом покопаюсь в его памяти и узнаю, кто он. Какое место в общественной иерархии местного населения занимает. Что умеет и, самое главное, что знает.

Я пролетел на несколько шагов вперед от "своего объекта внедрения" и завис в метре от земли, густо покрытой зелёной травой. Кое-где виднелись широкие бархатистые листья лопуха, голубенькие искорки васильков, пятна алых маков, бело-жёлтые ромашки.

Пахло давно забытыми в городской жизни запахами луговых цветов, чернозёма и чуть-чуть болотной тиной.

День был в самом разгаре, солнце стояло почти в зените. Ветра, возможно, ввиду своей "бестелесности" я не ощущал, но, судя по тому, что верхушки трав слегка колыхались, он, хотя и слабый, всё-таки был.

Я повернулся назад и посмотрел на человека, к сознанию которого сейчас был подключён Мэгор.

Статный, крепкий всадник в кольчуге и остроконечном шлеме, приложив ладонь к глазам, внимательно смотрел, как казалось, прямо на меня.

Снежной белизны конь под воином, пофыркивая и переступая с ноги на ногу, щипал траву. Вдали виднелась такая знакомая мне по планам и картинам, висящим в белгородском Пушкинском музее-библиотеке, крепость.

Белые меловые склоны горы, форма сторожевых башен, длинная бревенчатая крепостная стена, с виднеющимися из-за неё куполами церкви не оставляли никаких сомнений.

Это — та самая Белгородская крепость, построенная в конце шестнадцатого века на берегу Донца. Известно, что позже крепость была разрушена, дважды строилась заново в другом месте и, в конце концов, полностью исчезла.

Но то, что я видел перед собой, безусловно, было, судя по расположению и внешнему виду, самым первым её воплощением — историческим оборонительным сооружением на белгородской засечной черте средневековой Руси.

Суровые серые глаза древнего воина не отрывались от моего лица, как будто бы он меня видел. Этого не могло быть, и я это понимал, но ощущение было беспокоящим. Я ещё не свыкся с ролью невидимки-кинозрителя, уж очень всё вокруг выглядело натуральным.

Воин тронул поводья и конь, всхрапнув и звякнув сбруей, нехотя двинулся вперёд, прямо на меня. От неожиданности я растерялся, упустил время и не смог отлететь в сторону.

Всадник с конём спокойно проехали сквозь меня.

Клубы вихрящегося тёмно-красного тумана.

Шум горячего дыхания.

Облака щекочущих эмоций: надежд, тревоги, необъятной любви к родному краю. И ещё много чего…

Пора бы уж привыкнуть к своим новым возможностям путешественника по чужим сознаниям (да ещё во времени) и перестать впадать в транс.

Прихожу в себя и облетаю со всех сторон всадника. Жадно рассматриваю его.

Волевое широкоскулое лицо, свидетельствующее о природном упрямстве, ровный прямой нос со сбегающими к сжатым губам суровыми складками. Мощные шея и торс. Рост примерно под два метра. Большие и сильные руки, обветренные ладони, в которых затерялись поводья. Светло-коричневые свободные шаровары. Ноги в выцветших до белизны, выдубленных дождями и степными ветрами, когда-то бывших нарядными, добротно сшитых сапогах, скорее всего, из сафьяна.

Понимаю, что это и есть тот самый витязь Белогор! Из легенды.

Соответствует образу почти во всём, кроме…

А почему шлем и кольчуга у него из самого обыкновенного металла? Тусклого серовато-тёмного цвета, какими и должны быть подобные доспехи. Да и ножны меча, висящего на боку воина, такие же. Только конь и попона белые.

Красный самоцвет на рукоятке меча вижу. Только он тоже какой-то обычный, блёклый…

Что-то тут я недопонимаю.

Чувствую и контролирую Мэгора. Он уже подключён к сознанию русского воина. Соответственно, и хен-хай наверняка на месте, заменил собой и принял форму доспехов Белогора. Выполняет функции по защите аборигена и, заодно, сознания внедрённого эндорфа.

В чём же дело? Почему шлем, кольчуга и ножны меча не белые? Это может оказаться совсем не мелочью, не исторической неточностью, а чем-то более серьёзным. Например, подменой артефактов.

Надеюсь, всё это скоро прояснится, а теперь, мне хочется, очень хочется узнать, кто же на самом деле этот русский воин, который именуется в легенде Белогором.

Тем временем, на лицо всадника набежала грусть, он тяжело вздохнул, пришпорил коня и тот быстрым аллюром понёсся вдоль берега реки прочь от крепости. Похоже, воин задержался на этом лугу у белгородской цитадели, дал коню попастись и передохнуть перед дальней дорогой несколько минут только по одной причине.

Витязь прощался с домом, с этой землёй и, возможно, навсегда. Во всяком случае, так мне показалось.

Всадник быстро удалялся, его светлый плащ, наброшенный на кольчугу, развевался от ветра.

Я спохватился, как бы мне не остаться здесь одному в виде заблудившегося бестелесного духа, не потерять связующую нить с объектом наблюдения.

В следующее мгновение я догнал воина и нырнул в его сознание.