Меморист

ГЛАВА 109

Долина реки Инд, 2120 год до н. э.

Охана еще ни разу не заходила в мастерскую без Девадаса. В течение дня они с братом изготавливали здесь свои музыкальные инструменты, а с наступлением темноты мастерская превращалась в место свидания влюбленных. Расул, брат Девадаса, — единственная живая душа, кому было известно об этой связи, но он ни разу, ни единым словом не осудил их.

Радушно встретив Охану, Расул расчистил место, приглашая ее сесть, а затем выслушал ее рассказ о том, что она сделала, прерываемый нескончаемыми слезами и всхлипываниями. В заключение девушка показала ему кость.

Когда она закончила, Расул расчесал ей волосы и вымыл лицо холодной водой из источника, после чего заставил выпить густой эликсир, настоянный на меде и целебных травах. Девушка смертельно устала, и Расул предложил ей прилечь на соломенную циновку в углу мастерской — на ту самую, где столько раз лежали они с Девадасом, сплетенные в объятиях любви.

Проснувшись через пять часов, Охана услышала необычный звук. Она много времени провела в мастерской с Девадасом и знала, что у «кашт таранг» гулкое, деревянное звучание, что «манджира» похожа на звон колокольчиков, а тростниковые трубки издают высокие, писклявые ноты. Но эти печальные звуки были другими. Они плыли по воздуху, окружая Охану и помогая ей вспомнить возлюбленного так отчетливо, словно он был здесь, рядом.

Затем мелодия оборвалась.

Пробираясь по мастерской, заполненной полками с материалами и столами с инструментами, находившимися в различной стадии готовности, Охана нашла Расула у очага за верстаком, сосредоточенно склонившегося над работой.

Подержав острый гравировальный нож над огнем несколько мгновений, он продолжил вырезать сложный узор. Расул славился этим умением; именно поэтому люди приезжали издалека, чтобы купить его изделия.

Изящная, подобно большинству инструментов из берцовых костей животных, эта флейта сочного молочно-белого цвета была украшена необычайно затейливыми узорами. Закончив вырезать канавку, Расул отложил железный нож на верстак, изучил свою работу и поднес флейту к губам. Словно целуя инструмент, он прижался губами к его телу. Тихий, жалобный свист перерос в звучную ноту, чистую и прозрачную. Подобную воде в горном ручье. Или свету звезд. Звук был божественным. Зачарованная Охана стояла неподвижно, слушая, как звук наполняется модуляциями. Превращается в трель. Затем последовали слова, мягкие, ласковые, телесные, обладающие формой, наполненные смыслом, словно это пели сами небеса.

Охана не смогла бы сказать, как долго она так стояла и сколько видений развернулось у нее в сознании. Музыка прошлого показала ей, что перед этой жизнью они с Девадасом были вместе во многих других жизнях.

Расул протянул Охане инструмент. Его глаза были теплыми и влажными.

— Флейта — твоя. Храни ее столько, сколько тебе будет нужна ее мелодия, оживляющая воспоминания… — сказал он. — Исполняй эту мелодию, и пусть она поможет тебе помнить, что вы двое уже были в прошлом и будете вместе снова. Нет ни начала, ни конца. Есть только бесконечная страсть. Бесконечная страсть жизни.

Взяв инструмент, Охана прижала его к груди, и впервые после обряда Ашти-Санчаяны, когда было сожжено тело Девадаса, она ощутила присутствие возлюбленного рядом с собой и обрела в этом утешение.