Меморист

ГЛАВА 76

Четверг, 1 мая, 10.42

Себастьян так и не возвращался. Ни одна из сотни причин, пришедших на ум Меер, не могла объяснить, почему его отсутствие продолжается больше сорока минут. Если только… нет, после всего того, что Себастьян для нее сделал… Несомненно, с ним что-то произошло. Если только он не разозлился на нее за отказ исполнить «мелодию памяти» и сейчас сидит в каком-нибудь кафе, давая выход ярости. Так что же ей сейчас делать? Отправиться в больницу одной? У нее в сумочке была визитная карточка следователя Фиске. Может быть, позвонить ему? Нет, только не обращаться в полицию. Полицейский не поверит ни одному ее слову. К тому же нельзя рисковать: а вдруг он заберет флейту в качестве вещественного доказательства? Первыми инструмент должны увидеть ее отец и Малахай. Надо будет попросить швейцара вызвать такси, и отправиться в больницу.

Сев за стол, Меер написала Себастьяну записку. Всего несколько строчек: она сообщила, куда направляется. Затем Меер внимательно осмотрела номер — привычка, перенятая у своей матери, — вот только у нее не было с собой ничего, только то, что было на ней надето, и книга в мягкой обложке. Так что можно не беспокоиться о флаконе одеколона и коробке с таблетками, забытых на ночном столике. Все ценное лежало в противоположном конце комнаты, на скамье перед роялем, где Меер оставила флейту и свою сумочку, перед тем как пойти в душ.

Она подошла к скамье. Да, сумочка была на месте. Но флейта исчезла.

Быть может, Себастьян, перед тем как уйти, спрятал флейту в книге, на тот случай если, когда Меер будет в ванной, придет горничная. Молодая женщина лихорадочно вытряхнула содержимое сумочки на пол. Но флейты не было и здесь.

Меер без всякого воодушевления осмотрела номер, практически не сомневаясь в том, что флейты нигде нет. Охваченная отчаянием, она услышала громкий звонок в дверь и бросилась в гостиную. Когда Меер подошла к двери, ее окликнул из коридора мужской голос:

— Фройляйн Юска?

Несомненно, это Себастьян называет фамилию, под которой они поселились в гостинице. Сейчас он извинится, скажет, где флейта, и объяснит…

Не посмотрев в глазок, Меер рывком распахнула дверь. На пороге стоял молодой парень в форме коридорного с эмблемой гостиницы на нагрудном кармане. Он протянул конверт. Внезапно Меер вспомнила вчерашнее предостережение Себастьяна никому не открывать дверь, быть подозрительной за пределами всякой логики. Быть может, этот парень — убийца, он оглушил настоящего коридорного, похитил его одежду… Меер захлопнула дверь у него перед носом и повернула замок. Щелчок язычка раскатом грома прозвучал у нее в ушах.

— Нет… пожалуйста… извините… — на ломаном английском произнес за дверью парень. — Герр Юска попросил принести вам эту записку ровно в десять сорок пять.

— Вы… вы не могли бы просунуть ее под дверью?

— Да, да, конечно.

Меер захотелось узнать, почему он просто ее не дождался.