Мемуары попаданца. Том 1

Глава 17

26 октября 2025 года.

— Думай, Тима, думай!

Я ударил себя кулаком по лбу, но лучше не стало. Ага, сейчас! Так и заработал мой престарелый мозг!

После выволочки от старого друга, я приехал домой и весь остаток дня провел на диване, тупо глядя в потолок. Хотя нет, вру. Сделал пару звонков по работе, убедился, что фирма работает нормально, а мой зам Максимка Добрынин справляется. Хороший малый, грамотный. За двенадцать лет, что он на меня работает ещё ни разу не пожалел, что взял его зеленым пацаном.

Потом ещё раз позвонил Ковыль и устроил мне разнос номер два. Это после того, как в отделение примчалась госпожа Перова. Миша в выражениях не стеснялся, и мне было чертовки стыдно, что я его так подставил. Пообещав, если я ещё раз заявлюсь к женщине, вырвать мне ноги и засунуть их мне же в задницу, он бросил трубку. А я сходил за виски и снова уселся на диван, погрузившись в свои мысли.

Ольга слушать вряд ли станет. Значит в квартиру не попасть и зацепок не найти, да и менты там небось все перерыли. Но вдруг не заметили чего-то важного. Может быть такое? Может. Книжный магазин закрыт, владелец исчез. Я говорил Ковылю про него, но похоже они даже не рассматривали мою версию произошедшего, пытаясь выяснить, куда делись парни. Они думали про убийство, похищение, про простой побег из дома навстречу приключениям. Даже просматривали записи камер с вокзалов и аэропортов в тот день, но ничего не нашли. Понятное дело. А в мистику не поверят. Проще списать на мое сумасшествие или что я обкурился тогда и сам не помню, как проводил ребят на междугородний автобус. Хотя и на камерах автовокзалов парней видно не было. Ну кто тут дебил?!

Злости не хватает. Я понимал, что в мой бред поверить сложно. Я и сам сомневался в своей адекватности. Но все же… Ведь это не первый случай пропажи людей после знакомства со странной книгой.

Во дурак! Я же могу поехать в типографию и, если там остался кто из знакомых, попросить посмотреть данные о работниках. Имени того парня не помнил, но помнил внешность. Чем-то Пашку напоминал. Знакомы мы были шапочно, но новость о его пропаже и милиция, снующая в здании пару месяцев, ещё долго не давала утихнуть обсуждению среди работников печатного дела.

Решено! Еду в типографию! Если она ещё существует.

Я открыл ноутбук и быстро набрал в поисковике адрес. Ага! Есть! Жива родимая! Подскочив, я собрался уже было ехать туда, но взгляд упал на часы. Пол второго ночи… Мда…

Спал плохо. Снились туманные кошмары, которые заканчивались одинаково — я падал в черную бездну, а сверху на меня смотрел немигающим взором толстый полосатый кот.

Едва часы показали семь, я подорвался, залил в себя две кружки американо, наскоро оделся, и вышел за дверь. Чувствовал себя на удивление бодро. Видимо, сказывалось лихорадочное чувство нетерпения, какого-то предвкушения. Вдруг удастся найти родственников того парня? Кажется, у него была не то жена, не то девушка. Кажется, беременная, с которой они и пожить-то не успели.

В общем, если сидеть на месте, я сойду с ума, а так хоть информацию соберу, вдруг пригодится. А может кроме этих трёх ещё кто пропадал таким же таинственным образом? Только как узнать? Мне нужен это Климентий, книжник. Почему-то было чувство, что он в этом замешан.

К типографии я подъехал рано и ещё ждал пока откроется. Раньше она занимала все мрачное серое кубическое здание на пересечении двух проспектов. Сейчас же вывесок прибавилось: и магазин, и медцентр, и ещё какие-то офисы. Видимо, просели. Печатные книги не слишком популярны в наше время, да и дорогие. Их вытеснили с рынка электронный и аудио форматы. Все течет, все меняется.

Едва первые работники начали заходить в высокие дубовые двери, которые не менялись уже лет двадцать пять, а только красились заново, я вышел из машины и поспешил туда.

Ни охраны, ни секретаря, никого. И вообще я будто вернулся назад во времени. Все тот же длинный коридор с грязно-зелеными стенами, древний скрипучий паркет. Ряды темных дверей красного дерева, ведущие в кабинеты. Интересно, отдел кадров все там же?

Я пошел прямо. Кадры находились в другом крыле, и чтобы попасть туда, надо было пройти прямо, затем повернуть направо мимо технических и машинных, затем налево и наверх на второй этаж. Там и заседала администрация.

Шум печатных станков, гул голосов в кабинетах вернул меня в прошлое. Нахлынула ностальгия хоть волком вой. Адское чувство, что жизнь прошла и назад не вернёшь. И поздно жалеть об ошибках, слишком поздно.

На втором было тихо и безлюдно. Тут ремонт, который очень контрастировал с разрухой первого этажа. Светло-бежевые стены, новый паркет цвета ореха, двери с серебристыми металлическими табличками, цветы и картины. На потолке дизайнерские люстры. Все для людей. Хотя чего удивляюсь? И в мое время тут было лучше, чем внизу, где сидят корректоры, верстальщики, редакторы.

Отдел кадров раньше находился рядом с кабинетом главреда, а сейчас переехал ближе к лестнице. Я постучал три раза и дёрнул ручку. Светлый уютный кабинет, но небольшой. По стенам стеллажи с рядами папок. Молодая женщина в синей блузке и чёрной юбке, подчёркивающей привлекательные формы, возится возле одного из них, перебирая файлы в пухлой красной папке.

— Вы ко мне? — красотка подняла глаза.

Светлые волосы обрамляли миловидное чуть вытянутое личико. Тонкие губы, прямой нос. Эх, где мой тридцатник! Хотя, я еще очень даже не ничего.

— Добрый день! Меня зовут Тимофей Зарецкий. Я тут раньше работал техником…

— А, так вам в архив надо, но это не тут, а на Академической, — перебила меня нимфа. — Там все данные бывших сотрудников. Вам для пенсионного надо?

Вот так я спустился с небес на землю. Дожили. На пенсию отправляют. Но пререкаться с кадровиком не стал и только кивнул.

— Ага.

— Сейчас, минутку.

Девушка небрежно бросила папку на стол и, перегнувшись через него, взяла из стопки лист для заметок и начала писать адрес архива. Ну а мне оставалось только любоваться ее филейной частью. Юбка оказывается была с разрезом, а девушка в чулках.

Итак, теперь на другой конец Москвы. Ненавижу архивы! Приходилось пару раз сталкиваться. Несмотря на систематизацию, чёрт ногу сломит! То не знаем, то потерялось, то ещё что-нибудь!

Но делать нечего. К счастью, на моем маршруте пробок почти не было, что для города вообще большая редкость в будни, поэтому долетел я за полчаса.

Архив находился в полуподвальном помещении, и не нашел бы, если б не табличка с названием типографии. Едва зашёл через обитую дерматином дверь, как звякнул колокольчик. В помещении было светло. Стояла стойка, у стены одинокий стол, рядом колченогий стул. Из подсобки, что находилась по правую руку, высунулась голова молоденькой девочки. Кажется, совсем ещё студентка. Одета была правда, как пацан. Широкие брюки, футболка с каким-то популярным певцом — хрен их разберёшь этих кумиров молодежи. Короткая стрижка, нос-картошка. Девчонка и девчонка.

— Чё хотели? — осведомилась она, глядя на меня открыто, но с ноткой любопытства.

Видимо, гости тут не часто бывают.

— Добрый день. Я работал раньше в типографии. Хотел найти старого друга. Как-то разъехались, а контакты затерялись. Может, сможете мне помочь?

— Ну типа… не положено.

— Да бросьте! Что я на преступника похож?

Одет я и правда был прилично. Девчонка водила глазками сверху вниз и, остановив взгляд на дорогих часах, одобрительно кивнула.

— Ну ладно, только начальству не говорите. Я тут надолго не задержусь, но проблемы не нужны. Усекли?

— Усёк, — улыбнулся я.

— Фамилия, имя, годы? — деловито осведомилась она, зайдя за стойку, где стоял компьютер.

— Мои?

— Ваши-то мне нафига? Друга вашего.

Ой, блин. Прав был Ковыль. Я дебил.

— Эмм… Милая, я не хочу вас от работы отвлекать. Сам поищу. Вы мне только скажите, где две тысячи первый?

Бровки взлетели вверх, она недовольно скривила губки, и после секундного сомнения, ткнула пальцем себе за спину:

— Третий с краю, там написано.

— Замечательно! Спасибо.

Я направился в указанном направлении. Стеллаж нашел быстро. На его боковине висел распечатанный лист с указанием годов. Всего три центральных полки — 1999, 2000 и 2001, выше и ниже коробки, заваленные подборками журналов, газет, копиями книг и учебников, которые выпускала типография. Да, раньше типография была огромна плюс книжный магазин, а сейчас почти ничего не осталось. Я пошел вдоль него, читая фамилии на корешках бумажных папок. Но вот беда: ни имени, ни фамилии, я не знал. Только примерный возраст. Что же… Мне открывать все подряд и смотреть? Задача.

Так-с. Если судить по фамилии, женщин тут капельку больше, но есть ещё такие, что не разберёшь. Вот Гринберг или Чайка — это кто? Может быть и мужик, и баба. Ладно, делать нечего. Придется приниматься за работу. Я прошел к началу стеллажа и решил идти по порядку. Мне повезло, что на первой странице сразу была ксерокопия пропуска. Раньше на работу попасть было не так просто, как сейчас. Семеныч бдил за порядком и левых людей не пускал.

Задача на самом деле простая — идти, открывая все папки подряд. Но дойдя до последней, я так и не нашел нужного человека. Не было такого, хотя я помнил его внешность, да и возрастом никого подходящего не было. Все старше двадцати семи, а этому точно было двадцать два — двадцать три года. Опыта не было, вот и взяли помощником корректора.

Я медленно побрел в начало стеллажа, ещё раз вглядываясь в фамилии. Кого-то помнил, кого-то совсем не знал. Дойдя до буквы «З», глянул на полку выше. Именно в двухтысячном я пришел сюда работать, но задержался только на два года.

Не понял… А где моя фамилия? Я захлопал ресницами, вглядываясь в корешки папок, но нет. Это точно. Моей папки тут не было. Гребаные архивы!

— Милая, а может они в другом месте? Я ни друга не нашел, ни себя, если честно.

— Как это?! — девушка подорвалась с места, машинально закрыв окно браузера, но я успел заметить сайт магазина для взрослых.

Впрочем, не мое дело. Она подошла ко мне и вопросительно приподняла бровь.

— Ну вот смотрите, моя фамилия Зарецкий, — я подошёл к тому месту, где должна была быть моя папка. — Тут меня нет!

— Не может быть! — замотала она головой, перебирая пальчиком по корешкам и бормоча фамилии. — Точно этот год?

— Точно.

— Может перепутали, такое бывает.

Она скользнула рукой на верхние полки, но там ее тоже не оказалось. Тогда она повернула к другому стеллажу, где шли года с две тысячи второго по две тысячи четвёртый.

— Бред какой-то, — опустила она голову задумавшись, — щас в компе гляну! Там точно указано!

Она метнулась обратно к компьютеру и начала бешено стучать по клавиатуре, бормоча себе что-то под нос. А спустя минуту откинулась на спинку кресла и повернулась ко мне. — Нет вас. Вы точно тут работали?

— Нет, я, конечно, уже не молодой, но провалами в памяти не страдаю.

— Щас! — воскликнула она и схватила со стола смартфон. — София Дмитриевна, это Рита! Тут человек приехал документы посмотреть, но его папки нет. Что делать? Говорит точно не дебил, ой, то есть точно работал. Да? И чего делать? Поняла, спасибо.

Она отключила телефон, небрежно бросила его на столешницу и снова повернулась ко мне.

— Ну что? — спросил я, уже понимая, что ничего хорошего.

— Короче, начальство говорит, что, когда десять лет назад архив сюда переселяли, могли и накосячить. Ну потерять там. Так что друга вы вряд ли найдете, а если вам нужны документы, то будут делать запросы в фонды и так далее. Ну типа подтверждать, что работали.

— Есть идея! — улыбнулся я, и поспешил к самому первому стеллажу.

— Чё такое? — побежала за мной девушка.

— Тут должен быть адрес или телефон Агнессы Прокопьевны Калининой-Шатской!

— И чего? — не поняла она.

— Эта святая женщина обладает феноменальной памятью! Работала бухгалтером. Если жива — тогда уже была предпенсионного возраста — то мне крупно повезло.

К счастью, папка с именем уважаемой дамы не потерялась, а стояла там, где было положено стоять. На полке под номером «1954» — год основания типографии. Я знал, что Калинина-Шатская работала там с самого первого дня и никуда не собиралась уходить, если только ногами вперёд. Надеюсь, этого не произошло, и она всё-таки на пенсии.

Покопавшись в папке, нашел последние сведения о ней — адрес и мобильный телефон. Сфотографировал страницы и, поблагодарив девочку, помчался наверх. Не заводя машину, набрал номер. Черт! Абонент не абонент! Что ж мне сегодня везёт как утопленнику?

Я уставился в окно. Над городом проплывали черные тучи, становилось темно как ночью. Солнце пока ещё пробивалось сквозь мрак непогоды, но не долго ему осталось показывать жителям мегаполиса свои холодные осенние лучи. Надвигалась гроза. Быть может последняя в этом году, скоро пойдут заморозки.

Нет, сегодня я уже никуда не поеду. И ежу понятно, что не мой день. Так зачем испытывать судьбу?