Мертвый - хит сезона

Глава 2

Крик Лоры никто не услышал, кроме Джереми и трупа, чье лицо было укрыто беккермановской шинелью. Несколько секунд Лора стояла не подвижно, пока краем глаза не заметила, как вздрагивает Джереми.

— Что случилось? — спросила Лора, переведя дух.

— Когда, я вошел, она уже была здесь. Отрез? Я снял его с её шеи. Думал, что это спасет её, — попытался, что — то объяснять Джереми.

— Откинь пальто, — зачем — то выдавил он из себя, взглядом указывая на лежащую на полу женщину.

Одна из туфель лодочек с рекламой Via Spiga, принадлежавшей распластанной на полу женщине валялась в нескольких шагах от неё; вторая, продолжала болтаться на носках.

Загорелые ноги и руки со спортивными часами лежали в неестественной позе, как у старой куклы, выброшенной в сточную канаву. Шуба и шляпка в тон валялись в углу, подобно «дохлому» зверю, а рука хваталась за кусочки измельченной бумаги, раскиданной по полу как рубленая капуста.

Лора наклонилась и откинула край пальто. Случайно, она задела стоящую на краю банку, в которой лежало с полдюжины медных пуговиц с логотипом Сент — Джеймс. Звук от падающих пуговиц был такой, что на секунду Лоре показалось, что она опрокинула на пол целую банку этих проклятых пуговиц.

— Это мисс Померанц, — прошептала девушка, ощупывая шею женщины в поисках пульса. Она не была уверена, что ищет в правильном месте, но почувствовав под пальцами холод кожи и увидев глаза Грейси Померанц с растекшейся тушью и съехавшей с радужки контактной линзой, поняла, что это уже в принципе не важно.

— Вы звонили в полицию? — спросила она Джереми.

— Надо уходить. — странным голосом выдавил мужчина.

— Нам надо убраться отсюда! — произнес он и отшвырнул кусок шармеза, до сих пор зажатого у него в руке.

В коридоре он, схватив её за локоть, потащил в сторону мастерской. Войдя вовнутрь, Лора, быстро подошла к своему столу, по прежнему залитому кофе, и набрала 911, а Джереми принялся что — то искать на столе Кармеллы. Рассказав диспетчеру все, что тому было необходимо знать, она повесила трубку, мысленно прикинув, все, что потребуется полиции, они смогут узнать от неё лично, когда прибудут на место.

— Что случилось? — спросила она еще раз.

— В смысле, что случилось? — тоном, не терпящим возражений, ответил Джереми, скрестив руки на груди.

— Грейси, лежит мертвая, в твоем кабинете! — начала разговор Лора. Она прекрасно знала, как и все в фирме, что у Грейси был свой кабинет на верху, изысканный, где она вместе с Джереми принимала клиентов и покупателей.

Будучи финансовым поручителем Джереми, она была источником дохода, для компании в трудные временя года, которые наступали каждый раз перед покупкой тканей. Когда Джереми захотел расширить бизнес, вложила в него некоторую сумму денег, которую потом вернула себе, в виде процента с полученной фирмой прибили. И что самое вопиющее для Лоры, утверждала, что именно благодаря её, её каждодневным заботам, бренд так далеко продвинулся. Это была своеобразная привилегия, которой Грейс злоупотребляла каждый день.

— Вот что я хочу, чтобы ты сделала, — сказал Джереми. — Ты должна честно и откровенно ответить на вопросы полиции, когда они их зададут, и я сделаю то же самое, хорошо? И больше об этом я говорить не хочу.

— Мне жаль, что я опоздала сегодня, — устало прошептала Лора.

— Почему? Убила бы ее между семью тридцатью и восемью?

— Нет! — ответила Лора.

— Тогда не вмешивайся. Что бы ни случилось сегодня, мы должны сосредоточиться на показе. У нас шоу через две недели и все пойдет под откос, если мы не продолжим работать.

Он был прав, хотя слышать это было в данной ситуации, как — то бесчеловечно. Эта компания была его жизнью. Лора никогда не слышала, чтобы он говорил о любви к кому-либо. У него были друзья или люди, которых он знал в бизнесе. Они с Лорой в этом были очень похожими. Работа бала для них смыслом жизни.

Все, что знала о нем Лора, о его личной жизни, так это только то, что его родители жили в Канаде. И он никогда не говорил о каком — либо другом из членов семье. Никаких домашних животных.

Он часто и без предупреждения путешествовал. Утром по прибытию на работу Кармелле или Лоре мог позвонить его личный помощник, Тинто Бенито, человека, которого они никогда не встречали, сообщить им, что Джереми не будет в течение двух недель или десяти дней, а Грейси остается за старшего. Ни звонков. Ни писем. Ничего. Иногда Грейси сообщала им, что Джереми не выйдет, и им предстояло обойтись без своего босса какое — то время. Но когда он возвращался, наступал ад. Таким кротким и немногословным, как сейчас Лора увидела впервые.

— Не волнуйся, — сказала она, и прежде чем смогла остановиться, добавила, — я не позволю бизнесу сойти с рельс. Это было обещание, которое она понятия не имела, как исполнить.

— Я рассчитываю на тебя, — ответил он нерешительным голосом.

— Я видела поддельное Донателло, — сказала девушка.

— На одной девушке в поезде. Я последовал за ней. Поэтому опоздала.

— Ты проследила за ней? — с удивлением спросил Джереми.

— Она сказала, что ее мать купила его в Китае. Так что, кто — то конкурирует с тобой в Азии, — продолжила Лора.

Он усмехнулся. Она сосредоточилась на красивой маленькой складке на нижней губе, которая исчезла, когда он улыбнулся.

— Ты остановила ее, и спросила, где она ее взяла? — с улыбкой произнес Джереми.

— Да. Я подумала, что ты можешь рассказать Грейси, потому что мне как — то не хочется.

Её и так от меня подташнивает, не стоит бесить её больше.

В этот момент Лора поняла, что говорит о Грейси так, как будто она еще жива. А еще поняла, что теперь за контроль над подделками будет отвечать Джереми, который сделает это с удовольствием.

Прозвенел звонок в фойе, и Лора нервно подскочила. До этого момент она даже не осознавала, как была напряжена.

— Я открою. — сказала она и побежала в приемную.

Четыре полицейских, два в форме и два в гражданском, судя по всему детективы, стояли за стеклянной дверью. Вид у них был такой, как будто они сломают к чертям эту дверь, если им это потребуется. Поэтому Лора быстро открыла им её.

— Меня зовут детектив Канингеми, а это детектив Самуэльсон. В офисе кто — нибудь еще есть? — сказал первый детектив с бруклинским акцентом, который звучал так, будто у него во рту была жвачка. Полицейские в форме, быстро пронеслись мимо девушки, бесцеремонно оттолкнув её.

— Я и Джереми Сент — Джеймс, — ответила Лора. — Больше быть никого не должно.

— Сегодня воскресенье. Почему здесь вообще кто — то есть? — спросил один из детективов.

— В следующую пятницу показ, — ответила Лора приглушенным голосом.

— У Великого поста четыре пятницы, но я не собираюсь посещать мессы каждый понедельник, — изрек из себя детектив Канингеми.

— Будешь, если потребуется восстанавливать церковь каждую среду, — ответил Самуэльсон, продолжая осматриваться по сторонам.

Детектив Канингеми ухмыльнулся.

— Проходите, — сказал он, как будто это был его кабинет, и это она к нему пришла. Было ощущение, что они ведут себя так, как их учили в академии.

Джереми стоял спиной, разговаривая с Самуэльсоном, жестикулируя с присущим ему изяществом и подчеркивая тот факт, что он был высоким, стройным и гибким. Когда он повел детектива прямо по коридору, у нее в голове крутились такие мысли, что лучше бы о них никто не узнал.

Когда голоса мужчин исчезли, Канингеми усадила Лору на кожаный диван в приемной, и попросил рассказать, что случилось этим утром в мельчайших подробностях. Она рассказала, что шесть или семь дней в неделю, особенно перед показом, она приходит в офис в 7:30 и уходит, когда закончит работу. В неделю у неё получалось от пятидесяти до семидесяти часов, в зависимости от времени года.

— И сколько вам за это платят? — спросил он.

— Меньше чем вам, но зато никто в меня не стреляет, — ответила Лора.

Детектив ухмыльнулся.

— Так вы дизайнер? Или что — то типа того?

— Я модельер, — уточнила Лора.

— Рисуете цветочки — бабочки на ткани? — продолжил Канингеми.

Её всегда поражало, что люди носят одежду каждый день, но никто не задумывается, как она делается.

— Ваша мама когда — нибудь шила что — нибудь для вас? — задала Лора вопрос Канингеми.

— Да, пасхальный костюм, когда мне было семь. Светло — синий, он был отвратительный, на мой взгляд.

— Прежде чем она сшила его, ей пришлось вырезать детали из ткани, верно? — не дождавшись ответа, Лора продолжила, — Она положила кальку на отрез ткани, сколола их и вырезала. И форма выкройки перенеслась на форму изделия, не так ли? — Лора посмотрела на детектива.

— Вы делаете формы, — сказал он.

— Верно. Я делаю лекала для того, чтобы одежда сидела. Если лекала будут неверны, то одежда будет сидеть отвратительно. — закончила пояснения Лора.

Он смотрел на нее секунду, как бы говоря: «И это работа?», а затем вернулся к делу.

— Расскажите мне, что вы увидели сегодня утром, когда вошли в кабинет, — спросил Канингеми.

— Хорошо. В первую очередь, я ввела свой код и…

— У вас есть собственный код? — удивился Канингеми.

— У всех есть.

Лора попыталась подсмотреть, что он нацарапал в своем маленьком черном блокноте.

— Свет был включен, поэтому я решила, что Джереми уже пришел, ведь Рене всегда его отключает, когда уходит из офиса.

— Вы заметили еще что — нибудь необычное?

— В корзине была темная салфетка из Has Bean, где Джереми пьет кофе.

— После этого вы подошли к своему столу, — уточнил Канингеми.

— Да, а потом направилась в его кабинет.

— Зачем?

— Чтобы поблагодарить его за кофе. — она чуть было не сказала «тупица», но во время себя остановила.

— Там лежала Грейси. Джереми тоже стоял там, очень напуганный, — продолжила Лора.

— Можете описать, как он выглядел, — спросил детектив.

— Он стоял там, как… — она встала и попыталась повторить позу Джереми.

Канингеми посмотрела на нее сверху вниз.

— Его руки были выставлены перед собой?

— Да.

— А кулаки были сжаты?

— Да, вот так. — она резким движением выставила кулаки и согнула локти, точно так же, как Джереми, словно управляя самолетом.

— В них что — нибудь было? — спросил Канингеми.

— Да, черно — белый пробник, — пояснила Лора.

Из пустого взгляда Канингеми стало понятно, что, что такое пробник он не знает, поэтому Лоре пришлось объяснять:

— Продавцы тканей, такие как Terry Distorni, которые являются нашим главным поставщиком, хотят, чтобы мы использовали их ткани в своих коллекциях. Для этого они посылают нам маленькие образцы того, что у них есть. Они называются пробники или отрезы, в зависимости от размера. Мы получаем таких отрезов около сотни в сезон. Нам решать, какие ткани будут использоваться для сезонной коллекции, но по этому отрезу они могу спрясть ткань уже в промышленных масштабах.

— И у Джереми был один из таких отрезов, когда вы его видели? — спросил Канингеми Лору.

— Да. Он сказал, что снял с его с трупа, чтобы узнать, жива ли она, — пояснила детективу Лора.

— И?

— И я тоже проверяла ее пульс. Имею в виду, приложила пальцы к шее, но она была уже холодной. И пульса не было. Тогда я и позвонила вам.

Канингеми откинулся на спинку стула и перелистнул блокнот, закинув ногу на ногу. На нем были носки в «ромбики». На левом носке растянулась резинка, и он был слегка приспущен.

— Вам не следует так хранить носки, — сказала Лора, указывая на растянутую резинку.

— Вы, сворачиваете носки, вкладывая один вовнутрь другой, прежде чем положить в ящик, и поэтому резинка на одном из них всегда растягивается, или они оба растягиваются.

— Моя девушка хорошо складывает белье. — он холодно улыбнулся.

— Вы знали жертву? Может быть, успели выяснить, как она устроила свой ящик для нижнего белья? — на этот раз он улыбнулся по — настоящему.

«Хочешь пошутить? Ок».

— Грейси Померанц была финансовым поручителем Джереми, — пояснила Лора.

— Она обычно рано приходила на работу? — спросил Канингеми.

— Она появлялась за несколько недель до шоу, но нет, не так рано, и она никогда не была в мастерской. Она проводила все свое время в выставочном зале и своем кабинете на другой стороне офиса, — ответила Лора.

— Когда вы видели ее в последний раз?

— Около пятнадцати минут назад. — Лора слабо улыбнулась. — Ладно, шучу. Прошлым вечером мы все были здесь до семи часов. Она пришла примерно… ну не знаю, около десяти утра и работала с Джереми в офисе. Я понятия не имею, о чем они говорили.

— В какое время она ушла?

— Возможно около два часа, но я была очень занята. Возможно, это было позже. Она заявила, что — то стервозное и ушла. Но для неё это в порядке вещей.

Он кивнул ей, призывая рассказать подробнее. Судя по всему тоже один из академических приёмчиков.

— Я работал над тем платьем. Оно висело на манекене. Грейси подошла и сказала: «Это похоже на картофельный мешок, Лора. Если вы не собираетесь делать работу правильно, мы можем найти другого ребенка прямо из школы, чтобы сделать это». — Сказала она так, потому что Джереми нанял меня прямо из Парсонса, и ей это не нравилось. Чтобы лишний раз не злить её, я спросила: «Что ты имеешь в виду? Что талия слишком большая? Или длина неправильная? Сделай, как бы ты предложила». Она схватила мои булавки и начала втыкать их куда попало, думая, что она делает это правильно, но вместо этого она сделала еще хуже. Поэтому я просто позволила ей закончить, и когда она закончила, я сказал: «О, хорошо, я так и поступлю». Она положила булавки и ушла. Все это было странно, знаете, она могла сделать лучше, потому что она всегда шила лекалам Баттеррика.

— Она с кем — нибудь еще разговаривала после этого?

Лора еще раз прокрутила в голове момент как Грейси отходит от нее. Она была одета в лавандовый костюм, похожий на костюм пластического хирурга и туфлями на шпильке в тон, которые, несомненно, требуют реальной операции.

— Она сказала что — то Джереми, но я не расслышала. И он крикнул её в след: «Не смей уходить». Но больше ничего. Хотя, они все время кричали друг на друга.

— Ты очень откровенна, — сказал Канингеми. — Мне это нравится в свидетеле.

— Спасибо. Но только не называйте меня после этого Френком. — скокетничала Лора.

Он кивнул, поняв шутку, хотя это было совсем не весело. Канингеми закрыл свой маленький блокнот и пообещал связаться, если возникнут еще вопросы. Когда она вернулась к своему столу, то увидела, что то, что раньше было офисом Джереми, теперь стало местом преступления. Повсюду были вспышки камер. Невыносимо жужжали рации. Какие — то люди кричали приказы. А женщина в синей форме скидывала бумаги Лауры в пластиковый пакет.

— Они нужны мне, — воскликнула она.

Канингеми обернулся.

— У вас есть только одна пара ножниц? — спросил он.

— У меня есть тканевые ножницы. Но если бы я разрезал ими бумагу, то они бы быстро затупились.

Он посмотрел на нее, как будто она сошла с ума. Она попыталась вспомнить, что он не портной. Он жил, как и все остальные. Ножницы были для него таким инструментом, который он купил в Target, когда ездил туда за покупками, о которых уже и не вспомнит, а затем сразу потерял и нашел их в ящике через год. Для нее же они были продолжением самой себя. Она хотела спросить его, будет ли он пользовать оружием, которое нашел в задней части ящика, но ей нужны были эти ножницы, и она не хотел рисковать снова неудачно пошутив.

— Мы на месте происшествия, — напомнил он. — И эти ножницы могут быть уликой.

— Пожалуйста, войдите в моё положение. Я не могу работать без них.

— Что они здесь делали?

— Я их сушила. На них пролили кофе.

— Когда вы пролили кофе? — он сделал заметку.

— Оно уже было разлито. Она показала на свой рабочий стол.

Когда Лора увидела, что Канингеми сделал еще одну заметку в блокноте, она поняла, что, только что открыла мир неприятностей.