Метод галактической агрессии

Часть 1.11 Только война

Закончив общее собрание, царь Кэп и Копия Джонсона остались в стыковочных терминалах, чтобы закончить реанимацию ИИ Магика. Остальные фаланги каждая получила свое отдельное задание. Фаланга «Тритон» осталась здесь же, в их задачу входила настройка и подготовка кораблей, доставшихся в распоряжение флота. Двум другим фалангам было поручено заняться «Прометеем». В задачу «Сирен» входило заняться его техническим состоянием, проверить работоспособность всех внешних систем, настроить орудия и откалибровать ИИ. На «Фениксах» под руководством Суон, наоборот, была работа над внутренним состоянием крейсера — система жизнеобеспечения, искусственной гравитации, герметичность корпуса и, самое главное, уборка. Главное, потому что, как выразился Шутняра с восхищением и некоторым страхом, «наш царь устроил тут настоящую бойню». И это было действительно так. После атаки Кэпа, не выжил ни один «судья» из более чем 30 человек экипажа бывшего «Белого Крыла». Их разорванные, переломанные тела и части тел валялись на всем пути его продвижения, и особенно много — у залитого кровью перехода на мостик управления, где он сдерживал контратаки терран до тех пор, пока сами терране не кончились. «Спартанский» царь не пощадил никого, все до единого защитники крейсера пали под его клинком и новым даром.

Пока флот вел интенсивную подготовку, сам Кэп связался с Архимагом, находящемся на поверхности Хая, теперь полностью свободной от присутствия захватчиков и их наемников-утильменов.

— Итак, вождь Архимаг, можно поздравить нас с победой. Не хотелось бы произносить «я же говорил» — но хрен с ним! Я же говорил, что мы победим! Не в последнюю очередь благодаря тебе и храбрости твоих людей. За это реально спасибо, — передал Кэп по комлинку, — Теперь «Спарта» пойдет дальше, мы продолжим нашу войну с элитами, мы готовы. Что будешь делать ты?

— Действительно, твой план оказался верен, а мои опасения — напрасны. Риск все равно был, но все прошло с минимальными потерями. Моя биотическая часть сказала бы, что удача была на твоей стороне, механическая — что расчет был точен. По итогу, мы не могли не помочь, хотя не скажу, что сделал это с легкостью. В какой-то момент я осознал, что наша свобода, наш путь — это то, что у нас есть всегда, что нельзя у нас отобрать и разрушить до тех пор, пока мы сами не отдадим. Это осознание стало решающим, — ответил Архимаг, — Что касается того, что мы будем делать — мы будем подготавливать массовую эвакуацию. Незамедлительно. Наша разрушенная колония теперь легкая добыча для терран, и я уверен, что рано или поздно, они вернуться сюда, чтобы закончить начатое. Без планетарного щита и боевого флота мы точно не сможем противостоять им. Так что придется покидать этот мир. О потерянных технологиях не жалею, найдем новые. Мы это умеем, главное сохранить наш путь и наш социум. Скорее всего, отправимся во Внешний Космос, по примеру невидимок или даже примкнем к ним. Кажется, мы стали очень похожи.

— Я наблюдал за вами, и могу подтвердить, что ваше состояние на данный момент соответствует нашему в начале нашего пути, — вступил в разговор Копия Джонсона, — Вы еще не полноценные киборги, но уже не совсем биотики, вы достигли определенного успеха, особенно учитывая вашу исходную ситуацию и ограниченность ресурсов. Такое совпадение не удивительно, потому что и мы, и вы использовали одни и те же древние технологии для улучшения себя. И хоть я лишь лимитированная копия настоящего Навигатора, с большой вероятностью могу утверждать, что Улей примет вас как один из своих кластеров. Это было бы взаимовыгодное сотрудничество. Я перешлю вам координаты одного из «Пауков», находящегося в безопасном секторе Опустошенных Миров. Через него вы сможете связаться с Навигаторами Улья, когда попадете во Внешний Космос.

— Благодарю тебя, мы воспользуемся этой возможностью, как только будем готовы, — сказал Архимаг. — Во Внутреннем Космосе нам больше места нет.

— Прежде чем мы разойдемся… Архимаг, может ты передумаешь? Возродим флот «Фантом», будем сражаться с элитами и Террой, как делал Даймон Вульф? — предложил Кэп, — Все-таки и твоим людям не чужда эта идея. Некоторые из них даже добровольно присоединились к нашему флоту.

— Это так. Я не удерживал их, они перешли к вам по своему решению, — ответил вождь даймонистов, — Путь «Спарты» я уважаю и могу понять, но это все же не наш путь. Вы настроены разжигать конфликт, следуя своим целям, мы же против насилия без необходимости. Нам незачем воевать, нести дополнительные жертвы, мы лучше уйдем. «Спарта» действует как типичные биотики, находя решение всех проблем в насилии. Вернуться обратно к тому же, для нас — это регресс. Мы наоборот, мечтали освободиться от слабости плоти, от агрессивных примитивных инстинктов. Мечтали достигнуть истинной разумности. И более того — свободы от необходимости разрушать и лишать жизни. Даже сейчас, если бы ты не подтолкнул меня к мятежу, скорее всего я бы искал какие-то рациональные и менее кровопролитные варианты разрешения конфликта. Я понимаю смысл твоих действий, и понимаю даже твою жестокость, для тебя укладывающуюся в рациональные причины — но для меня это не рационально и не выход. Понимаешь меня?

— Понимаю, отчего же не понять. Как и ты понимаешь, почему мой приказ был именно таков — не щадить никого. Если бы мы оставили в живых хоть одного из «судей», о нашем восстании тут же бы стало известно в Терре. И не мне тебе рассказывать, как они поступают с мятежниками, — сказал Кэп бескомпромиссно, — Это была необходимость, единственная возможность в условиях неработающей маячковой связи сохранить наше восстание в секрете.

— Твои слова все еще звучат неубедительно. Кроме войск терран, в секторе находилась масса утильменов. Их никто не тронул, кроме одного залпа с планетарной ПРС. Они просто разлетелись в произвольном направлении. Ты не можешь достоверно утверждать, что никому из них не пришло в голову прыгнуть в Терру и не сообщить элитам о произошедшем здесь, — возразил Архимаг, — Так что твое решение все же было нерационально, продиктовано твоей плотью, не разумом. Тотальное уничтожение всех терран послужило лишь для тотального убийства всех терран, больше ни для чего. Чисто биотическая манера действий. Такова и ваша война против социального порядка элит и их самих, порожденная целиком и полностью ошибочными низменными инстинктами несовершенного человеческого мозга. Подумай об этом. Шансы убедить тебя и твоих воинов отказаться от вашего пути оцениваю как близкие к 0, но попробуй хотя бы взглянуть на это непредвзято с позиции логики.

— Ты утверждаешь, что конфликты можно решать, избегая насилия или сводя его к минимуму. А я не согласен. Наша война с элитами — нечто большее, чем просто очередная разборка людей среди людей за власть или ресурсы, как ты это, видимо, понимаешь, — непримиримо сказал Кэп, — Ведь дело даже не в том, что они сотни лет делали «Амброзию» из живых людей, наш мир не удивить жестокостью и подлостью. А в том, а что они управляли нами без права выбора, как рабами. Всеми нами. И кто же правил нами, имея столь абсолютную власть? Сборище бессмертных обнаглевших дедов, высасывающих все соки из Внутренних Систем, готовых ради сохранения своей власти на все, что угодно — убивать, торговать рабами, производить наркотики, предавать и врать, бесконечно врать! Мы для них — ничто, мусор, гниль. Нет ничего удивительного в том что, я как человек, испытываю ненависть. И считаю это справедливым и дающим мне право на месть. Жестокость порождает жестокость, ты прав. И да, мы сами смертные, жестоки и беспринципны — но у нас не было выбора, в мире, построенном ими, мы не могли стать иными. Никогда не было выбора, но теперь есть! Маски сброшены, и мы все знаем, кто наш истинный враг. Тысячелетие лжи подошло к концу, время им встретиться с теми последствиями, что они сами же и породили. «Спарта» — их карма. Пришло время расплаты!

— Царь, ты противопоставляешь смертных и элит. Я понимаю. Но элиты — это не просто зло, не просто паразиты. Они не могли бы существовать сами по себе. Это следствие решения абсолютно всех людей, даже если они просто оставались равнодушными. Следствия твоих и моих решений тоже. Не снимай ответственности со смертных. Мы все только наблюдали, как наш мир медленно скатывается в разруху, превращается в мусорную кучу и гниет. И каждый из нас — каждый! — тайно или явно не хотел ничего менять, а только хотел занять это привилегированное положение на вершине социальной пирамиды, — ответил Архимаг, — «Пусть все сдохнут, а я буду бессмертным и сильным, жить в раю» — разве не так рассуждало большинство из нас? Это и есть карма, о которой ты сказал, карма низменных инстинктов плоти. Это и было фундаментом их могущества, и никто не хотел ничего менять. Если бы не Такэси, которого сейчас так ненавидит каждый первый — мы бы так и гнили еще хоть тысячу лет, или сколько нам там оставалось до полного вырождения. В этом вся суть. Не в элитах, а в нас, в нашей биотической природе человечества. Так или иначе, в этой или иной форме, наше общество все равно пришло бы к этому. Это неизбежно. Плоть велит нам делать определенные вещи, и мы только и делаем, что подчиняемся ей. Элиты и старый порядок — лишь следствие. Это рабская природа плоти, в которой раб хочет не свободы для себя и всех остальных рабов, нет, он сам хочет стать хозяином и иметь остальных рабами. Истинная свобода возможна только в уходе от примитивной биотики.

— И ваш выход — самим стать машинами? — усмехнулся Кэп.

— Да, назови это так. Мне нет причины тебя разубеждать — это бессмысленно. Мы исходим из разных предпосылок. Ты допускаешь фундаментальную ошибку, — продолжал Архимаг, — Ты думаешь, что при каком-то ином стечении обстоятельств, комбинации удачи и иного социального устройства, все было бы иначе. Но нет. Так не было и не будет. Ты слишком веришь в биотиков. Но основная проблема в том, что их суть ты не можешь поменять, как бы ты того не хотел. Все будет повторяться вновь и вновь, это неизбежно. Чтобы выйти из порочного круга, надо менять не устройство мира, а устройство себя. И да, наш выход — превзойти биотическую природу. Достичь чистого разума, без примеси алчности, ненависти, невежества и насилия. Не даром каждая цивилизация приходит к автоматизации процессов в том или ином виде. Это не просто облегчение труда и повышение уровня жизни. Это новый виток эволюции. И мы идем по нему.

— Все круто, но вспомни, что древняя империя людей достигла высших высот автоматизации — и все равно это им не помогло, — заметил Кэп, — Они владели сверх-технологиями, не доступными сейчас нам, за пределами нашего воображения. В том числе и теми технологиями, которые сейчас используешь ты и невидимки, повторяя их путь. А в итоге? Древние люди все равно пали! Уж они-то настолько могли настолько изменять природу человека, что нам это наверняка покажется волшебством. И что? Мы оказались в итоге там, где оказались. Поэтому выход не просто в автоматизации, в которую ты уперся как в панацею от всего на свете. Люди должны изменить себя на более глубинном уровне. Наша свобода не должна быть просто внешней, она должна быть в первую очередь внутренней… Блять, неужели я сейчас говорю, как Безумный Адмирал?! Сам охреневаю от этого… Но это так. Наша эволюция — это не просто эволюция разума, это эволюция воли. А это невозможно без борьбы.

— Путь борьбы — очень опасный путь, — ответил на это Архимаг, — Порой на нем невозможно различить истинное от ложного. И всегда, всегда наступает тот момент, когда в конце концов из охотника на чудовищ ты сам становишься чудовищем.

— В таком случае появится новый охотник. Только и всего, — ответил Кэп твердо. — Если в этом суть движения эволюции… Если таков вечный цикл — да будет так! И ни тебе, ни мне не суждено сойти с орбиты. Мы только можем идти вперед и сражаться. И мы идем. «Спарта» идет!

— Но я все равно попытаюсь, — сказал Архимаг, — Как бы самонадеянно это не звучало, но я верю в победу разума. Вселенная очевидно создает разумные формы с какой-то целью, она структурно усложняется… Это не может быть хаотичный или замкнутый круг с движением в никуда. А значит, мы на верном пути. И как бы не закончила конкретно наша человеческая раса, в общем смысле, я искренне верю, что торжество сознания над энтропией не просто возможно — оно обязательно придет. Так мы победим.

— Значит, на этом наши пути расходятся. Жаль терять столь ценных потенциальных союзников, но ничего не поделать, мы слишком разные. Хотя, кажется, хотим примерно одного и того же, — сказал Кэп, — Возможно мы видимся в последний раз, поэтому хочу, чтобы ты знал, что я испытываю к тебе и всем даймонистам уважение за смелость в жизни. За то, что вы идете по своему собственному пути и обладаете собственным зрением, не затуманенным ложью. У «Спарты» же будет свой путь. Мы отправляемся в Рэд, и будем сражаться там. Система элит должна быть уничтожена раз и навсегда! А их верные псы, бывшие «судьи», которые от защиты всеобщего блага всех людей незаметно перевернулись в защиту старого порядка и старых элит — все они вместе со своими хозяевами должны быть стерты с лица Внутреннего Космоса. Все до последнего. Потому что пока они живы — мы умираем. Я имею ввиду всех людей в целом. Или мы, или они. Все дошло до того, что мы должны отсечь эту гангрену, или всему конец. «Спарта» никогда не пойдет по пути компромисса! Если ты надеешься просто уйти, то мы остаемся. Будем решать проблему в стиле биотиков — грубо и жестоко. Раз такова наша судьба.

Вождь даймонистов ответил не сразу.

— Знаешь ли ты, что такое зло, молодой царь? — наконец спросил Архимаг.

— И что же? — скептично поинтересовался Кэп.

— Зло — это то, что не имеет предела, — ответил тот, — Постарайся не дать твоей войне стать беспредельной, сохраняй разум.

Царь «Спарты» ничего не ответил на это, и тогда Архимаг дальше продолжил сам.

— Чтож… Поскольку пришла пора прощаться, я тоже желаю, чтобы ты знал, что если я не одобряю вашего пути, я все равно уважаю вас. За то, что вы все же стремитесь изменить порядок вещей, хоть, по моему мнению, и ошибочными методами. Желаю нам всем достичь мира истинной свободы и чистой рациональности, в котором не потребуется вести этого низменного существования, толкающего биотиков подчиняться инстинктам. Мира социального равенства, без насилия и унижения, — ответил Архимаг, — и помни, что в секторах Рэда у вас не будет уже поддержки в виде нас. Не будет ослабленных сил противника, а будет усиленный флот, направленный на завоевание, а не на грабеж. Элиты скорее всего тоже будут там, и ты не сможешь использовать преимущество своего нового дара в полную силу. Преимущество инициативы вы все еще сохраните, если конечно никто из утильменов не догадался сообщить о произошедшем здесь в Терру, но не более того. Ваша новая битва будет во много раз тяжелее и опаснее, чем сейчас.

— А ты все же неисправимый идеалист. Вспоминаю Даймона Вульфа, он был таким же, не зря вы чтите его как героя. Но жизненная практика говорит о том, что чтобы стало хорошо, надо замарать руки. Просто так не бывает, бывает жестоко и грязно, и только потом светло и хорошо, — сказал Кэп, — Приятно, что ты беспокоишься за нас. Не стоит. Не думаю, что хоть у кого-то из этих стервятников-утильменов хватило совести или смелости возвращаться в Священную Империю. Скорее всего они уже разбежались по самым темным щелям, как барраканы, и продают награбленное втридорога, думая только о своей выгоде. Не утверждаю, но думаю, что так. Они не проблема, даже их возможное сообщение в Терру не остановит нас. Ничто не остановит. В любом случае, «Спарта» все преодолеет и сокрушит всех своих врагов! АУХ!

— АУХ! — ответил Архимаг, — Да прибудет с тобой сила Могучего Волчары!

Царь «Спарты» отключился, и вождь даймонистов некоторое время еще наблюдал по визорам за крейсером, находящимся на низкой орбите Хая. Потом вернулся к своим делам, которых было достаточно много.

У каждого из них был свой путь. Архимаг предчувствовал, что сейчас они прощаются — навсегда. Приняв это как данность, он знался насущными проблемами Города Свободы.

Тем временем «спартанцы», в течении суток закончив все свои приготовления, покинули сектора Черной Звезды, уйдя в прыжок на новую войну, одну из бесчисленных и бесконечных войн биотиков. Даймонисты же, под предводительством Архимага спешно и упорно трудились над подготовкой эвакуации с Хая. Это было не простым делом, и как бы они не спешили под угрозой возврата терран, должно было пройти еще много дней, возможно даже не одна неделя или месяц, когда наконец они смогут отправиться в свое странствие к далеким звездам во Внешний Космос.

Но прежде чем они смогли покинуть Внутренние Системы, произошло еще одно событие.

Спустя всего несколько дней после отлета «спартанцев» темное небо Хая в один миг заполнилось кораблями. Но это были не терране. Это были «Другие». Десятки, сотни, тысячи «Других»!

Архимаг, ошеломленно застыл, подняв взгляд к потемневшему небу — как и все даймонисты, кто наблюдал эту картину — в этот момент он находился в космопорте, где руководил работами по установке уменьшенной копии генератора планетарного силового поля на самый большой эвакуационный корабль. Зрелище внезапно возникшей армии кораблей «Других» поразило его, и он даже не мог предположить, что дальше будет. Зловещей тенью молчаливой армады они в один миг накрыли руины Города Свободы.

А дальше, прямо перед вождем даймонистов, посередине взлетной полосы из неоткуда возник человек. Мощный боевой скафандр, эмблема в виде розового приведения с буквой «Ф», горделивая осанка… Этого не могло быть, но это было.

Перед даймонистами стоял никто иной, как их великий герой — Даймон Вульф, Могучий Волчара собственной персоной.

До конца не веря, что действительно видит именно то, что видит через свои зрительные датчики — Архимаг приблизился к герою, не зная, что следует говорить и как реагировать на все происходящее. Непроизвольно побросав свои занятия, остальные даймонисты непроизвольно двинулись вслед за своим вождем, навстречу такому неожиданному, и одновременно такому долгожданному гостю.

Но что-то было не так.

Шлем.

Архимаг навел на него визор и увеличил изображение.

Это был вовсе не шлем, а голова. Точнее, то, что было вместо нее. Само тело и скафандр действительно принадлежали Даймону, но голова… Вместо головы из шеи торчал какой-то биотический нарост, как отвратительная пузырящаяся опухоль, состоящая из нагромождения тканей, лишь отдаленно напоминающая реальную человеческую голову.

И она двигалась.

В нагромождении вспухшей плоти разверзлось отверстие в том месте, где должен был находиться рот — и тогда все присутствующие не только в космопорте, а во всем разрушенном Городе Свободы услышали голос. Но это не был голос Могучего Волчары, это был даже не какой-то определенный звук. Просто одновременно у всех сразу в головах как будто разразилась громогласная мысленная вспышка.

— МАШИНЫ, — гласила она.

И в тот же момент с темного хайского неба начали падать корабли «Других», один за одним обрушиваясь на Город Свободы.