Милан

Глава 1 Последняя тренировка в Екатинске

Людмила Хмельницкая, 14-летняя ученица седьмого класса «А» средней школы номер 2 города Екатинска и фигуристка-перворазрядница, сегодня шла на тренировку, будучи абсолютно не в настроении. Во-первых, потеряла 20 копеек в переполненном автобусе, когда принимала сдачу. Похоже, монетка из-за толкучки упала кому-то в карман или рукав. Во-вторых, опять на улице −30 градусов, и это обстоятельство сильно осложняло жизнь — пальцы мёрзли даже в рукавицах. Лицо до самого носа было укутано тёплым шерстяным шарфом, но глазам тоже доставалось — ресницы стали белёсыми от инея.

В третьих, опять чуть не поругалась с техничкой ДЮСШОР Олимпиадой Ивановной, потому что дома забыла сменную обувь, собираясь впопыхах на тренировку, и ершистая старушка не хотела пускать её внутрь. В-четвёртых… Что же в четвёртых?.. Да всё! И вообще! Достали!

Удовлетворённая этим ответом, Людмила начала переодеваться. Снять тяжёлую мутоновую шубу — это как древнему воину скинуть доспехи: весила шубейка прилично. В наличии была неплохая спортивная куртка на синтепоне с капюшоном, в которой тепло было даже в такой мороз, но мама строго-настрого запретила носить её. «Ходи в шубе, и точка, иначе отморозишь себе всё по-женски!» «Что там можно отморозить? По-женски? Бред какой-то», — недоумённо подумала Люда.

На маму не действовали никакие уговоры, что занятия спортом требуют неких самоограничений от себя и даже жертв. Трудно представить спортсменку, которая ходит на тренировки в шубе до колена и бабкиных войлочных бурках под названием «Прощай, молодость». Но с мамой спорить было бесполезно, и Люда махнула рукой. Хотя, конечно же, хотела одеваться как все спортсменки. Например, как Соколовская.

Люда искоса посмотрела на Соколовскую. Одногруппница была, как всегда, слишком высокомерна. Чего вот ей надо? Соколовская щеголяла в богатой одежде, достижимой лишь редким счастливчикам в СССР 1986 года — синий спортивный костюм «Адидас», спортивный пуховик и шапка той же фирмы. И большая сумка через плечо. Всё вместе стоило, наверное, громадных денег, под тысячу рублей.

— Чё уставилась? — Соколовская, почувствовав, что на неё смотрят, подняла глаза и увидела Люду, смотревшую на неё.

— Чавку захлопни! — недовольно ответила Людмила. Грубо! Но иначе никак! Она никому не позволит на себя наезжать! Тем более Соколихе!

— Дура! — сказала Соколовская и показала язык.

— Сама дура! — парировала Людмила и скорчила рожу, сморщив нос. А потом, подумав, тоже показала язык.

Соколовская презрительно фыркнула и виляя задницей, пошла в зал ОФП.

— Не обращай на неё внимания! — к Люде подошла Жанна и положила руку на плечо. — Она всегда какая-то малахольная.

Все девчонки в группе классные, а вот попалась же Соколиха… Вреднюка и злюка… Впрочем, Люда себя тоже не считала ангелом. Постоять за себя она умела. И даже порою дралась! Но всё-таки была очень хорошая и добрая! По крайней мере, всегда так считала.

— Люська! Ты что такая злющая сегодня? — рассмеялась Анжелика Барышникова, самая маленькая в группе Левковцева.

— Не злая! — объяснила Люда. — Так получилось. 20 копеек потеряла.

На самом деле, внутри чувствовалась не злость, а некое беспокойство о правильности своей жизни. И о том, что делать дальше. Успехи в фигурном катании были околонулевые, и тренер уже несколько раз прямо указывал, что пора бы и успокоиться, поискать себе какое-то другое занятие, в котором можно состояться. В 14 лет, если не добился ничего в спорте, значит, всё напрасно.

Но Люда чувствовала в себе силу! Чувствовала потенциал, однако путь к нему был надёжно закрыт мамой, которая всегда считала, что спорт должен быть исключительно на втором месте… А на первом… Что на первом?

— Отучишься в школе, пойдёшь в институт, отучишься, как я, на бухгалтера и придешь на моё место в заводоуправлении, — часто говорила мама. — Вот твой путь, а не тот, где надо убиваться о лёд. Тем более, никакого толку от этого фигурного катания всё равно нет. Только деньги на проезд тратишь.

Ха! Естественно, от него не будет никакого толку. Если другие фигуристки в группе отпрашивались из школы на тренировку, то Люде мама строго-настрого запретила это, сказав, что учёба должна быть на первом месте, а спорт лишь на втором. И ещё пища… Сколько Люда ни говорила, но так и не нашла у матери взаимопонимания. Женщина буквально закармливала дочь, утверждая, что девочка в пубертатном возрасте должна хорошо питаться.

Самое паршивое, что при таких обстоятельствах, тем объёмом тренировок, что у неё сейчас был, остановить наступление калорий на свой организм не представлялось возможным. Люда мрачно наблюдала, как она растёт и как растёт её вес. Ненамного, но этого было достаточно, чтобы начали уходить прыжки. Особенно этот долбаный двойной лутц. Ещё год назад он получался прекрасно, но она была ниже на 10 сантиметров и легче на 8 килограммов. Сейчас… Люда отогнала мрачные мысли. Но они тут же вернулись — от себя не убежишь. Так же, как от двойного лутца. Дело в том, что в этом сезоне, 1985–1986 года, его не избежать — в короткой программе он стоял обязательным элементом. Конечно, можно было прыгнуть и одинарный, для первого спортивного разряда это допускалось, но в таком случае оценка за технику в короткой программе опять была бы в пределах тройки с половиной — четвёрки, а это… Опять место в последних рядах…

К тренировке она была не готова, как и всегда. В первую очередь, морально. Спорт должен приносить удовольствие. Занимаясь им, необходимо чувствовать какую-то весомую отдачу. У Людмилы Хмельницкой, кроме нравоучений матери и неприятностей в школе, никакой отдачи не было. Но тем не менее Люда занималась фигурным катанием. Потому что трудно бросить то, чем ты занят 10 лет… И всё-таки думаешь, что может быть, как-нибудь всё само собой утрясётся…

Надев кроссовки и спортивный костюм, Людмила попрыгала, повращала корпусом и пошла в коридор — скоро построение. Там уже толпились пацаны-одногруппники. Увидев Люду, замахали руками и засмеялись:

— Люська, привет!

И сразу поднялось настроение — Люда, как обычно, получила от ребят мощную эмоциональную подпитку. Да! Вот именно ради этого она и ходит на тренировки! Команда! Коллектив — сила!

— Привет всем! — застенчиво улыбнулась Люда и словно расцвела. На свежем лице румянец стал ещё более алым. Яркие зелёные глаза заблестели, как звёздочки.

В коридор из тренерской вышел Левковцев Владислав Сергеевич, тренер. Был он одет в спортивный костюм и кроссовки. На шее свисток, в который он тут же не преминул свистнуть, движением руки призывая построиться в шеренгу.

— Строимся! — скомандовал тренер.

Когда спортсмены выстроились в ряд, медленно прошёл и осмотрел каждого. Уставшие, больные, травмированные к тренировке, естественно, не допускались, а отправлялись прямиком в спортивный диспансер, к доктору Филиппу Ивановичу Миронову.

— Ребята! Напоминаю — скоро чемпионат города, и готовимся к нему плотно, — заявил тренер. — Плотно, но без фанатизма. Делаем то, что я говорю, и ничего больше того. Начали! Строем в тренажёрный зал!

Правильней было бы назвать тренажёрный зал залом для ОФП, то есть для общефизической подготовки, так как кроме тренажёров находились там приспособления, которые к тренажёру отнести было трудно. Например, шведская стенка, гимнастические брусья, кольца и турник. Или спиннер для отработки вращений и крутки в прыжках. Для каждого спортсмена у Левковцева был свой план занятий.

— Хмельницкая, начни со спиннера, потом продолжишь на беговой дорожке, — велел тренер. — Делаешь по нескольку подходов. Марина, ты как обычно — велотренажёр и шведская стенка. Барышникова — скакалка. Потом тоже шведская стенка. Авдеева — пресс-качалка, тор-машина и гравитрон. Муравьёва — чередуешь с Авдеевой снаряды. Всё! Начали!

Тренер хлопнул в ладоши и сел за стол, начав читать свежий номер «Советского спорта». Фигуристы принялись за упражнения. Люда знала, почему Левковцев велел делать ей упор на спиннер. Крутка! Долбаная крутка! Она в последнее время стала неважной. Бедра чуть поправились, так же как и попа. И это было делом закономерным. Люде 14 лет, и она банально взрослела, превращаясь из девочки в девушку. Это влекло определённые проблемы в спорте, где как воздух важна координация тела. Сложность была ещё в том, что Людмила обладала высоким ростом — 170 сантиметров. И в перспективе, похоже, рост всё ещё не закончился. «Вот ввезёт же Соколихе», — мрачно подумала Людмила, глядя на одногруппницу. Уж у ней-то никаких проблем ни с диетой, ни с графиком тренировок не существовало!

Телосложение у Соколовской было идеальное для фигурного катания — рост 162 сантиметра, вес около 40 килограммов, мышцы равномерно прокачаны под такие кондиции. Марина порхала по льду, как пушинка, катаясь легко и непринуждённо, на большой скорости. «Почему я не такая? Хочу такое тело!» — с завистью подумала Люда, забираясь на спиннер.

Даже на спиннере упражнения сначала давались с большим трудом, но к концу тренировки вроде бы стало получаться более-менее приемлемо. Вот почему так? Всё, что другим доставалось легко и непринуждённо, для Люды представляло большую проблему. Но эта проблема всё-таки решалась, пусть и через пень-колоду. Только это и давало толчок заниматься дальше.

Людмила иногда задумывалась, что было, если у ней со спортом дела обстояли так, как она хочет? Если бы мама вошла в положение, что фигурное катание очень важно для неё, если бы перестала закармливать её и следить, «чтобы росла». Если бы разрешала тренироваться по полной, каждый день, а не через день? Могла бы Люда выдавать более высокий результат? Она думала, что да, тогда бы свернула горы. А уже если бы обладала таким телом, как Соколовская, она бы… Она…

Людмила окончательно погрузилась в мир фантазий, размышляя, что было бы, очутись она в теле Соколовской, и немедленно свалилась со спиннера, чуть не обрушив Марину с велотренажёра.

— Поосторожней можно? — недовольно спросила Соколовская и усилила езду до красного света, показывая полную нагрузку. Когда спортсмен крутил педали с нормальной скоростью, горела зелёная лампа, когда скорость возрастала до максимума, загорался красный свет, показывая, что нагрузка на мышцы предельная.

— Люда! Осторожнее! — крикнул тренер, оторвавшись от чтения и строго посмотрев на Людмилу. — Иди на дорожке побегай, потом растяжку тренируй.

Люда, потирая колено, встала на беговую дорожку и начала бег на малой скорости. Потом поставила машину на среднюю скорость и пробежала в таком темпе минут десять. Почувствовав, что тело размякло, а ноги начали уставать, снова сбросила нагрузку до минимума.

Так, с чередованием снарядов, прошёл час. Потом Левковцев велел заканчивать с ОФП, отдохнуть десять минут и готовиться к ледовой тренировке. Отдыхали, естественно, в раздевалке. Люда уселась на лавку, прислонилась спиной к стене и устало вытянула ноги. Чувствовала, что потренировалась хорошо — в теле ощущалась приятная усталость, но… Пойдёт ли тренировка ей на пользу? Текущие проблемы никуда не делись…

Сегодня она сделает очередную попытку прыгнуть двойной лутц. Его нужно было добить за оставшиеся до чемпионата две недели. Хотя… Из всей группы двойной лутц стабильно получался только у мальчишек и у Соколовской. Что у Авдеевой, что у Муравьёвой, он выходил 50 на 50. Ещё Барышникова прыгала его относительно стабильно, но ей всего 8 лет. В этом возрасте прыжки получаются, даже если не захочешь.

— Пора! — постучал в дверь раздевалки тренер. — Все на лёд!

Только что закончили заниматься мастера спорта, и когда юниоры заходили на каток, столкнулись с ними в дверях. Артур Горинский, высокий худощавый блондин, открыл дверь и запустил внутрь фигуристок, картинно поклонившись. Соколовская улыбнулась в ответ, Муравьёва и Авдеева хихикнули, покраснев, а Люда поблагодарила, сказав «спасибо». Второй мастер, Егор Савосин, был ниже ростом, чем Горинский, но порядком подкачан.

— Люда! Чистых прокатов и гладкого льда! — стесняясь, сказал он.

— Спасибо! Тебе хорошо отдохнуть! — смущённо ответила Люда и вошла на каток.

На скамейке у калитки, естественно, тут же возникла обычная шутливая толчея, когда каждый старается подвинуть и столкнуть одногруппника с лавки, чтобы самому занять его место. И Людмила приняла в этом самое деятельное участие! Потому что… Потому что захотела! Вот!

Соколовская с высокомерной усмешкой наблюдала за вознёй одногруппников. Она участие в свалке не принимала. Стоя, спокойно надела коньки, проверила шнуровку и выехала на лёд. Следом за ней как птички, высыпали одногруппники. Люда не торопилась. Два часа ледовой тренировки она последнее время выносила с трудом — сказывалась недотренированность и… Это долбанное взросление.

— Хмельницкая! Ты что время тянешь? — строго спросил Левковцев. — Я тебе неоднократно говорил — не хочешь заниматься, не ходи, не мучай себя!

Людмила спорить с тренером не стала. Иронично хмыкнув, вышла на лёд и присоединилась к одногруппникам. Левковцев на ледовую тренировку тоже надел коньки. Ребята поговаривали, что был он раньше мастером спорта по конькобежному спорту, и даже очень перспективным, но получил травму колена и со спортом завязал, полностью перейдя на тренерскую работу. Люда думала, что это правда — Левковцев иногда катился очень быстро и рёберно, как профессионал.

— Ребята! Строимся! — скомандовал тренер и дунул в свисток. Подождав, когда фигуристы привычно выстроились на середине катка в ряд по росту, стал говорить:

— Разминаемся по обычной схеме — от простого к сложному. Сначала исполняем змейку, потом ёлочку, фонарик, кросс-роллы и перебежки. Темп задаёт Хмельницкая.

Люда недовольно поморщилась. С одной стороны, задавать темп хорошо — ты едешь так, как хочешь, исходя из своих сил. С другой стороны, сзади начинают напирать одногруппницы, которые могут кататься быстрее. Например, Соколовская или Муравьёва. Впрочем, Зоя делала это в шутку, так как сама находилась точно в таком же положении, что и Людмила, а вот Соколовская… Она говорила всерьёз. Она действительно могла кататься очень быстро и всегда бравировала этим.

— Приступайте! — крикнул тренер и свистнул в свисток. — Сильно не гоните. Повышайте темп постепенно.

Люда вздохнула и короткими перебежками начала разгоняться вдоль дальнего длинного борта, следуя указаниям тренера. Сначала сделала змейку через весь каток, от одного короткого борта до другого, потом развернулась и покатила в противоположную сторону, исполняя ёлочку, потом фонарик.

— Чё так медленно? — смеясь крикнула Муравьёва. — Люська, ход добавь!

— Угу… Фиг тебе! — парировала Люда и показала фигушку правой рукой. — Вы меня и так не догоните!

— Я догоню! — заявила Соколовская и прибавила ход.

Естественно, она могла догнать и перегнать, но Люда знала это и даже не стала сопротивляться. Лишь когда почувствовала, что Соколовская уже дышит ей в затылок, обернулась и насмешливо сказала:

— Работа дураков любит!

— Ах ты, коза драная! — рассвирепела Соколовская, но ничего предпринимать в ответ не стала — Левковцев никакого баловства на льду не терпел, потому что это было травмоопасно, и, увидев это, сразу гнал домой и велел приходить в следующий раз с родителями.

Когда фигуристы и фигуристки исполнили все предписанные упражнения по разминке, Левковцев сказал начать тренировать прыжки. И в первую очередь самые простые, рёберные.

— Начните с одинарных, — сказал тренер. — С одинарного акселя, потом сальхов, тулуп, риттбергер. Следом лутц и флип. Как напрыгаете одинарные, подъедете ко мне, я скажу индивидуально каждому, что он будет прыгать.

Впрочем, Люда знала и так, кто что будет прыгать. Скорее всего, абсолютно все будут долбить лутц — обязательный элемент в этом сезоне у юниоров.

Конечно же, Людмила оказалась права. Однако лутц — самый сложный прыжок и таит в себе большую опасность, особенно если ты его делаешь с большим трудом от раза к разу…