Милан

Глава 7 Долгий путь домой через ресторан «Арзамас»

Людмила смотрела на Москву победившего коммунизма широко распахнутыми глазами — в столице всё было прекрасно и всё по-другому, не так, как она представляла. Правда, что такое коммунизм, она сказать не могла — никто из её современников этого не знал и даже приблизительно сказать не смог бы, как он выглядит. Сама Люда представляла его как огромные ряды куда-то марширующих людей в белых рубашках и синих брюках, держащих в руках огромные красные флаги. На заднем плане при этом были громадные высотки «сталинского ампира», похожие на МГУ. А над высотками громадные звездолёты, несущие дело Ленина по Галактике.

Сейчас коммунизм был не такой. Она видела очень много красивых разноцветных автомобилей. Очень много модно одетых людей. Огромные вывески, плакаты, иногда слабо светящиеся на больших экранах. А сколько магазинов! А сколько много красивейших зданий! Всё прекрасно! Не виделось только двух привычных для советского человека вещей: красных флагов и бронзовых гербов СССР над некоторыми зданиями, больших надписей-лозунгов на крышах домов вроде «Народ и партия едины», «КПСС — ум, честь и совесть нашей эпохи» и очередей в магазины. Не было и того, что, по идее, при коммунизме должно присутствовать — это показывали в «Гостье из будущего»… Например, флиперы. Ну, это те воздушные аппараты, которые летают до космопорта. Ещё не было видно в небе взмывающих звездолётов с честными и бескорыстными советскими экипажами на борту, постоянно отправляющихся бороздить просторы Вселенной и открывать новые планеты.

— Мам, а где у вас тут космопорт? — робко спросила Людмила, из всех сил держась за подлокотник — количество автомобилей поражало воображение. При таких громадных скоростях казалось, вот вот произойдёт страшная авария! Впрочем, иногда скорость потока падала до минимума и тогда на широченной дороге было видно бескрайнее море крыш автомобилей.

— Что, милая? — недоуменно спросила мама. — Какой ещё порт? Никаких аэропортов! С отдыхом в этом сезоне закончено! Нужно тренироваться! Ты кстати, Саше звонила?

— Саше? — растерянно ответила Люда. — Нет.

— Ладно, не переживай, ещё успеете друг дружке надоесть! — успокоила мама и тут же вдруг встрепенулась, что-то увидев:

— Вот и ресторан! Наконец-то приехали. У меня от этих вечных пробок голова набекрень.

Машина остановилась на небольшой улочке, мама выключила двигатель, нажав пальцем на красную кнопку и повернулась к Людмиле.

— Милая, выходи, мы же не сидеть сюда приехали.

Но Люда не знала, как открыть дверь! Такое простое и понятное каждому современному человеку действие вогнало её в абсолютный ступор. Придётся пробовать открыть дверь наугад. Может быть, помогут вот эти кнопки? Которые светятся?

Люда нажала на одну из кнопок, находившихся на дверной ручке, и стекло с лёгким шелестом приоткрылось.

— Аря, что ты делаешь? Зачем ты открыла окно? Закрой! Иначе сигнализация не закроет машину! — укоризненно сказала мама.

Люда нажала на соседнюю кнопку и стекло закрылось. Эти кнопки служили для открывания стёкол! А дверь…

— Аря, за ручку потяни! — потеряла терпение мама и показала пальцем с длинным разноцветным ногтем на небольшую ручку, расположенную на двери. — Вот за эту! Ты что? Забыла???

Точно! Люда как раз подумала, что именно эта чёрная пластиковая ручка, открывает дверь! Люда дёрнула за неё, дверь сочно щёлкнула и мягко открылась.

Людмила вышла из машины и закрыла дверь, распугав стайку недалеко прохаживающихся голубей, захлопавших крыльями, разгоняя пыль, и тут же улетевших прочь.

— Милая… Не стоит хлопать дверью так громко, — с лёгким недовольством сказала мама. — Дверь закрывается просто. Вот смотри.

Мама легко толкнула дверь, и она с сочным чваканьем закрылась.

— Вот видишь! Всё легко и просто! — поучительно сказала мама. — А сейчас мы пойдём в ресторан, молодая леди, как только я за парковку заплачу.

Пока мама что-то делала со своим телефоном, Люда огляделась.

Трёхэтажное здание с островерхой крышей и слуховыми окнами, определённо было дореволюционным, но в отличном состоянии, и выглядело идеальным — такое ощущение, словно построили только вчера. Большие полукруглые окна с купидонами и ложными колоннами меж ними, контрфорсами, и лепниной на фасаде. На здании громадная вывеска с надписью старославянской вязью «Ресторанъ АрзамасЪ. Хромовъ и сынъ». Это что ли тот ресторан, про который шла речь? Почему он… выполнен с таком стиле? Зачем после слов стоят твёрдые знаки? Это выглядело очень старомодно! В СССР никому даже в голову не пришло бы копировать дореволюционный или белогвардейский стиль жизни. Когда во дворе после показа «Неуловимых» играли в «беляков», никто не хотел быть «беляками», все были за «наших»! Людмила представляла себя конником Будённого и шустро рубила палкой-«шашкой» лопухи и крапиву, скача на воображаемом коне.

— Милая, ты о чём задумалась? — голос мамы вывел из ступора. Люда вздохнула и пошла за ней ко входу в ресторан.

У двери стоял странный молодой человек, одетый в дореволюционный сюртук и цилиндр. Улыбнувшись, он открыл дверь и показал ладонью в белой перчатке внутрь:

— Прошу вас.

Как красиво было внутри! Словно попали в сказку! Интерьер был определённо под старину! Стены из панелей лакированного дерева, хрустальные люстры, свисающие на золотых цепочках с потолка, на полу чёрно-белая шахматная плитка. Столы с белоснежными скатертями, хрустальные и серебряные приборы, стулья с завитушками на спинках. На стенах старые чёрно-белые фотографии начала 20-го века. Казалось, ещё немного, и в ресторане появятся Владимир Маяковский с Лилей Брик или Сергей Есенин с Айседорой Дункан.

— Аря, пошли за твой любимый столик, не стой как истукан! — укоризненно сказала мама, чуть не уткнувшись Люде в спину и не выронив из руки смартфон и сумку.

И опять новая проблема… Ну кто же знал, где находится этот долбаный любимый столик??? На счастье, неловкая пауза длилась недолго. Выручил очень красивый и прилично одетый молодой человек в строгом пиджаке, белой рубашке и галстуке-бабочке. Волосы молодого человека были уложены, завиты лаком, а на кармашке пиджака висела табличка с надписью «Метрдотель». Похоже, он знал привычки настоящей Арины.

— Арина Станиславовна, здравствуйте, Анна Александровна, здравствуйте, мы очень рады видеть вас, — улыбнулся красивый молодой человек и показал рукой на столик у окна. — Прошу вас, уважаемые дамы!

Метрдотель помог усесться за столом Люде и маме, пододвинув им стулья, а потом тут же пришёл официант, подавший меню в красивых папках, лежащих на подносе.

Люда сидела ни жива ни мертва — это были единственные слова, которыми можно было описать её состояние. Она не знала и не понимала абсолютно ничего: ни как пользоваться столовыми приборами, как есть и пить в ресторане, и даже что заказывать, она не знала. Выбор блюд поразил — многих названий она просто-напросто не знала. Такой громадный выбор еды вгонял в ступор.

— Милая, что ты будешь кушать? — спросила мама, с интересом разглядывая меню.

— Ты сказала, что мы выберем что-то… привычное… — Люда изобразила некий неопределённый знак в воздухе, который должен обозначать отсылку к ранее сказанным словам.

— Ах да, малышка… — рассмеялась мама. — Хорошо. Давай закажем наш обычный здешний набор. Молодой человек! Принесите нам, пожалуйста, салат из тигровых креветок с руколой и карри, американский стейк прожарки medium с шампиньонами, фондю с чиабаттой и морс из клюквы, лайма и мяты. На сладкое… Пусть будет айриш крим с амаретто.

— Фондю с общей сервировкой? — спросил официант, внимательно слушавший заказ и записывавший его в маленький блокнот.

— Да, пожалуйста, — кивнула головой мама.

Официант ушёл исполнять заказ, а Людмила разглядывала окружающую обстановку, маму, пейзаж в окне.

— Милая, ты себя так ведёшь, как будто первый раз всё тут видишь, — неожиданно заметила Анна Александровна.

— Я… Хочу признаться… У меня память немного отшибло! — призналась Люда, попробовав застенчиво ковырять пальцем стол, но вовремя сообразив, что с таким длинным ногтем это невозможно, и тут же положила руки на колени.

— Я помню это! — согласилась мама. — И помню, что тебе ответила — все память теряют.

Пока переговаривались ни о чём, через три минуты официант подал салат в больших тарелках и просто громадные пузатые бокалы красного ароматного морса с плавающими ягодами и кусочками фруктов. Из бокала торчала изогнутая трубочка. Люда помешала ей напиток, выложила на стол, капнув на скатерть красным, и отхлебнула напиток. Определённо, он был очень хорош! Она такого раньше не пробовала! Прохладный, освежающий, вкусный!

— Горячее будет готово через 10 минут! — предупредил официант и ушёл.

— Аря, зачем ты выложила трубочку? — с удивлением спросила мама, потягивая морс из трубочки. — Напиток очень холодный. Ты можешь простудить горло.

Люда вдруг поняла, что через трубочку надо пить, а не размешивать напиток! Вот! Опять незадача! Для мамы, наверное, её поведение кажется очень странным!

Люда искоса посмотрела на маму — она приступила к салату. Этот салат… Он был очень необычный! Люда никогда такого не видела! Он сделан из какой-то травы, маленьких помидор, душистой зелени и трёх больших тушек каких-то членистых гадов с плоским хвостиком. Что это??? Неужели это и есть те самые тигровые креветки? Но как их есть??? Людмила внимательно посмотрела на маму. Анна Александровна время даром не теряла. Положив смартфон сбоку, она одновременно что-то читала в нём, изредка листая страницы мизинцем, одновременно с аппетитом поглощая салат.

Мама в левой руке держала вилку, которой подцепляла кусочки зелени и крошечные помидорки, а креветок она попросту брала рукой за хвостик, откусывала и опять клала на тарелку. Очень эффективно! Люда попробовала действовать так же, и у неё получилось! С вкусным салатом она расправились быстро, а тут подоспело и горячее.

Сначала официанты забрали грязные тарелки, и принесли большую чашку с вкусно пахнувшей розовой водой и салфетками. Если бы не салфетки, Людмила подумала бы, что эту воду надо выпить! На счастье, мама первая сделала то, что надо, — макнула в чашку правую руку, которой брала креветки, а потом вытерла пальцы салфеткой.

Тем временем первый официант принёс тарелки с громадными кусками мяса, обсыпанными приправами, зеленью и кусочками грибов, а другой официант — газовую горелку, на которой стоял накрытый крышкой металлический горшочек, внутри которого пыхтела жёлтая масса, вкусно пахнувшая сыром. Ещё у него на подносе стояло большое блюдо с квадратными кусочками ароматного хлеба, нарезанного квадратиками. Всё это он поставил посередине стола, поклонился и ушёл.

Мама, держа вилку левой рукой, прижала мясо к тарелке, нарезала его на кусочки и стала с аппетитом есть. Потом взяла в правую руку острую деревянную палочку, обмакнула её в сырную массу и отправила в рот.

— Бесподобно! — закатила глаза Анна Александровна, тут же обратив внимание на Люду. — Милая, ты почему не кушаешь стейк и фондю? Всё просто прекрасно, так, как ты любишь! Я понимаю, что у тебя диета, но мы же сегодня празднуем твоё выздоровление! Радость моя, не вредничай, составь мне компанию. У меня сердце разрывается, когда ты не ешь.

— Ладно! — кивнула головой Люда, и, глядя на маму, принялась действовать точно так же.

Это было очень нелегко, особенно если ты такой ерундой занимаешься первый раз в жизни. В том-то и дело, что Люда никогда не пользовалась ножом для разрезания мяса. Она видела в художественных фильмах, что интеллигентные люди так делают, но их семья была довольно простая в быту, да и филейное мясо в их меню было, мягко сказать, нечасто. Поэтому как правильно резать его, Люда слабо представляла. Сначала чуть не вывалила кусок из тарелки на скатерть, слабо ухватив его вилкой, и только потом, при определённом усилии эта операция удалась.

Точно насадить на шпажку кусочек хлеба и макнуть его в фондю тоже получилось не сразу — первый кусок безвозвратно утонул в сырной массе.

— Загадывай желание! — рассмеялась мама. — Это такая примета в Швейцарии — утонул кусочек хлеба в фондю, нужно загадать желание.

— Ну-у-у… — протянула Люда, макая второй кусочек. — Мне ничего не надо. Разве что только привыкнуть тут ко всему.

Мама не обратила внимание на то, к чему надо привыкнуть дочери, — снова уставилась в телефон, одновременно налегая на еду. «Читать за столом — неуважение к еде! Немедленно убери книгу!» — вспоминала Люда наставления другой мамы, Дарьи Леонидовны. Конечно, как всякий советский подросток, она очень любила читать за едой, особенно если в книге описываются сцены принятия пищи. Тогда обычная домашняя еда кажется чуть ли не ресторанной. Людмила вспомнила, как читала во время еды про сэндвичи и жареную утку на ужин Шерлока Холмса, копчёную на костре оленину и пеммикан у Фенимора Купера, и тогда простая советская еда, вроде горохового супа из пакета, поглощалась с каким-то особым удовольствием.

В целом, всё здешнее было очень вкусным, и Люда с удовольствием поглощала необычные блюда. Неужели в этом времени постоянно так питаются? Невероятно! Если это так, то очень хорошо! Даже прекрасно! Этот мир СССР выглядел намного лучше, чем СССР 1986 года! Самое главное — как можно быстрее влиться в здешнюю жизнь, чтобы не испытывать никаких трудностей.

Когда вышли после обеда на улицу, мама оглянулась, достала пачку сигарет — наверное, хотела закурить, но, увидев, что на улице очень чисто и просто некуда бросить бычок, тут же отказалась, махнула рукой и показала Люде на машину:

— Садись. Поедем домой. Тебе, наверное, надо отдыхать, золотце.

В дороге Люда опять с огромным любопытством смотрела на Москву 21 века, особенно на громадные зеркальные небоскрёбы, меняющие картинку яркие изображения больших рекламных панелей, и при этом случайно обратила внимание на большие трёхцветные флаги. Кажется, такие флаги были в ходу до революции, но точно Люда не могла сказать. Однако отсутствие флагов и гербов СССР на зданиях уже начало немного тревожить её. Как такое может быть? Эта несуразность слишком бросалась в глаза, чтобы можно было её спокойно игнорировать.

— Вот и наши башенки! — радостно сказала мама, сворачивая с моста к громадному жилому комплексу.

Сначала Люда не поверила, что они живут в таком доме! Высоченные розовые многоэтажки располагались на самом берегу Москва-реки и выглядели очень богато. Анна Александровна подъехала к витым железным воротам в арке, закрывающим доступ на территорию, и остановила машину. Через некоторое время ворота открылись.

— А зачем тут ворота? — удивилась Люда, с широко раскрытыми глазами разглядывая округу.

— Милая, что за глупые вопросы? — удивилась мама. — Ворота здесь, чтоб чужие не прошли к дому. Ты последнее время задаёшь очень странные вопросы. Такое ощущение, что хочешь специально позлить меня.

— Нет, мам, не хочу, — растерянно ответила Люда, окидывая взглядом внутреннее пространство жилого комплекса, по которому медленно катила машина. Чего тут только не было! Пешеходные дорожки из красивой плитки! Шикарные скверы с подстриженными деревьями, огороженные разноцветные детские площадки, теннисный корт, футбольное поле с беговой дорожкой! Занятий для детворы и подростков во дворе была масса, но, странное дело, на улице никого не было.

Никакого сравнения с длинной девятиэтажкой по улице Кирова, где у подъезда стояла сломанная хулиганами лавочка, среди пыльных кустов находилась пахнувшая кошачьей мочой деревянная песочница, сделанная из рассохшихся, облезлых досок, и покосившиеся качели с точно так же покосившейся металлической горкой, скатившись с которой попадаешь в глубокую лужу, заросшую по краям полынью и крапивой. Но даже здесь всегда играли дети. В войнушку, в пиратов, в беляков и красноармейцев.

Машина проехала вдоль дома, свернула за угол и остановилась перед зелёными воротами. Мама взяла телефон в руки, и через пару секунд ворота распахнулись. За ними был пологий пандус, ведущий в обширный подвал дома.

Кажется… Нужно спуститься вниз…