Мистер Фермер. Война бессмертных!

Глава 3

Великий Вавилон, Имперские палаты древнего рода Кролли.

По широким коридорам дворца, с криками «Послание от Императора!» несся ушастый посыльный. Мимо караулов из гвардии Кролли и инквизиторов рода, он бежал к главе рода, сломя голову пронёсся мимо покоев, трапезной и торжественного зала. Он знал, что «маменька», глава рода, плоха здоровьем, знал, что она очень переживала из-за возвращения Императора, и того, что тот забыл о них, его верных слугах. Этой вестью, кролли-мужчина, намеревался помочь главе рода, поддержать её в моменты борьбы за здоровье и жизнь…

Обыскав весь дворец, от нужника и до спален, мальчишка нашёл ту, кого искал. На холодном, каменном столе, в предпогребальной комнате, омытой и переодетой, с монетами на глазах лежала старая глава рода. Сердце её не выдержало, старуха пережила чуму, целители помогли побороть её, но утраченного здоровья полностью так и не смогли вернуть. Возраст — это то, что до сих пор не смогли подчинить себе дети Бога Императора. Помимо десятка независимых врачей, подписывавших бумаги о естественной смерти, смерти без вмешательства со стороны, в комнате собралось около пятнадцати наследниц. Все, кроме одной, главной претендентки на престол, рыдали, оплакивая кормилицу, и лишь наследница просто молчала и глядела на холодное тело матери.

— Послание от Бога Императора… Госпожа, госпожа Джульетта, императрица… — Десять раз обратившись к наследнице, не получив реакции, посланник тронул ту за руку, и девушка двадцати пяти лет отроду, наконец-то, опомнилась, обернулась. В карих глазах её посланник увидел страх, растерянность. Лишь коснувшись её руки, мужчина почувствовал дрожь. — Послание от Бога Императора…

На среднюю дочь, избранную главой рода, со слезами и презрением взглянула старшая дочь. Именно она должна была унаследовать престол и почести, занять место матери, именно старшая, а не выскочка средняя. Наследница по старшинству не знала, не понимала всего, от чего своим спорным решением пыталась уберечь любимицу-мать.

— А… — С прикосновением посланца, глаза Джульетты ещё сильнее расширились, сама она, побледнев, пошатнулась и лишь благодаря сестрам, не упала. — Послание от Императора… Д… давай? — Мальчишка видел страх в лице госпожи, и не понимал, от чего он исходит. Когда весь мир радовался приходу бога, который мог воскресить даже мертвых, кровь от Его крови, главная наследница, избранная не по старшинству, а по заслугам, дрожала в ужасе.

— Простите, но его лично вручит госпожа Цветок Божественных Ветров. Сейчас она рвёт и мечет во дворце, госпожа очень торопится, требует немедленной аудиенции. Улучшением её настроения там и не пахнет, поэтому, прошу, поторопитесь.

— Вот и всё… — Взглянув на маменьку, попрощавшись с той и пальцами на лбу выведя букву «М», Джульетта, представляя, что с ней сделают за грехи семьи, поворачивается к первой, старшей сестре. Джульетта всегда ревновала её к матери, знала, что именно своего первенца та любит больше всего. Маменька позволяла старшей дочке абсолютно всё, прощала ей все прихоти, романы, даже рождение бастардов от слуг и воинов. Когда ей, средней, приходилось нести груз ответственности за всю их семью и предков. Взяв старшую сестру за руку, глядя в глаза, Джульетта произносит: — Что бы со мной не случилось, всё отрицай, вас всех специально держали в неведении на подобный случай. Сестрица моя, я очень надеюсь, что ты проживешь достойную, полную счастья и любви жизнь, за нас двоих. Прошу, не гневайся, наступит час, и ты всё поймешь, займешь желанное место, получишь то, чего желала, а пока, прости…

— Что ты несёшь… — Джульетта, вечно ко всем холодная, обнимает старшую сестру, с которой враждовала всю свою жизнь, и после, не сказав ни слова, быстрым шагом покидает предпогребальную комнату.

Хмурая, словно туча, склонив голову, считая каждый шаг от матери и до места, где ждала Божественная Цветок, Джульетта кляла несправедливость мира, свою судьбу, то, что родилась наследницей, что мать дала ей имя главной героини Божественной драмы, рассказанной когда-то самим богом. Духи прошлого, покойная императрица, всегда боялась наступления дня, когда всё вскроется, и вот, проклятая старуха, со спокойной душой отошла в мир иной, оставив своему дитя участь, которой боялась всю свою жизнь. Бог Матвеем вернулся, уверенной, победоносной поступью шагает по стране, исправляя их ошибки. «Узнает ли он об их махинациях… Нет, он уже знает, вопрос в другом, что будет с ней за грехи всего её рода⁈» — Старая привычка грызть ногти, от которой годами отучала себя девушка, вновь пробудилась. Страх, животный, словно у травоядного перед хищником, заставил Джульетту трястись всем телом. Ей резко захотелось есть, пить, в последний раз трахнуться с любым мужчиной, предстать перед алтарем, отдав предсмертную молитву во имя Его и прощения её грехов. Боги, религия, ранее всегда казались Джульетте выдумкой, системой контроля недальновидных и бедных, а теперь…

— Госпожа Божественный Цветок за дверью, прошу… — Не смея ступить дальше, указав рукой на позолоченные двери, с рисунком на них, говорит посланник. Подняв голову, собрав всю решимость в кулак, девушка внезапно видит на двери узор. Выполненный рукой мастера, покрытый позолотой и драгоценными камнями. На нём, корабль, на носовой фигуре которого стоит мужчина. В одной руке он держит меч, как символ силы и сопротивления, во второй — младенца, как символ спасения рода. Почти всю жизнь Джульетта прожила во дворце, и ни разу, до сего дня, не видела этих фресок… «Боже, прости и помоги…» — Еще раз выведя на лбу букву «М», наследница собирается войти, после, вспомнив, что «два раза это на погибель», молится в третий раз и открывает двери.

— Почему так долго! — Порывы ледяного ветра ударяют в лицо Джульетты. От голоса Цветка Ветров в ушах кролли зазвенело. — Я вызывала императрицу, где она?

— К несчастью, маменька отошла в мир иной. — Пытаясь вызвать жалость и прикрыться погибшей, Джульетта падает на колени, склоняет голову, — прошу пощадите, дайте время нам всем прийти в себя и…

— Плохо. — Словно смерть нечто обыденное, без доли жалости в голосе, говорит Божественный цветок.

«Неужели её ничем не пронять?» — Пот проступил по всему телу Джульетты.

— Бог император Матвеем послал меня в столицу разобраться с коррупцией, предателями и ворами внутри города. Все дела было велено начинать со дворца…

«Со дворца⁈ Он уже всё знал⁈ Как⁈» — В глазах кролли всё поплыло. — «Разумеется, он же бог, он всё знает, всё видел со своего небесного трона…»

— Простите, простите, нам очень жаль, мы… я… — Слёзы полились с глаз кролли. На пороги смерти она уверовала, прозрела, и с сожалением, искренним и глубочайшим рыдала. Видя её слёзы, Ветерок слегка поёжилась. Это для неё, прожившей не одну тысячу лет, смерть окружения — постоянная проблема. Обыденность связана с поиском очередного достойного работника. А для Джульетты, мать была как для неё Заря, а может быть, даже важнее, как Матвеем. Дриаде стало не по себе.

— Не извиняйся, случившегося извинениями, как и слезами, не исправить. — Утишать Ветерок неумела, да и особо не хотела. Подойдя к кролли, она осторожно кладёт той руку на плечо. Дриада не любила касаться живых, часто воняющих, покрытых шерстью, потных существ. Лишь Матвей и Заря, и приближенные к богам, по воле Бога Матвеема, имели полное право трогать её везде и всюду. Ветерок не знала как утешить девушку, поэтому поступила так, как обычно делал господин. Она была обязана поддержать члена правящей семьи. Ведь только эта Кролли была способна помочь ей в исполнении воли Императора. Ветерок не владела информацией, мало чего знала о столице и её укладе, поэтому господин и настоял на необходимости ведения дел совместно с почившей императрицей. Старуха, следившая за городом, предприятиями, рынками и кладовыми, больше других могла знать о крысах, и к сожалению дриады, источник ценных знаний утрачен. Да и господина, как на зло, рядом нет…

Несмотря на попытку утешить, Кролли продолжала рыдать, на лице Ветерка проступила пугающая раздражённость. В комнате температура стала близиться к нулю.

Кролли дрожала, про себя размышляя: «Заказные убийства, подкуп, шантаж, запугивание, перенаправление торговых маршрутов, разрыв дипломатических отношений из-за невыгодности роду кролли… да, к несчастью моему, этого и вправду не исправить слезами. Мать, и те, кто были до неё, совершили множество преступлений против своего народа и Наследия императора. Наказание за это может быть лишь одно, смерть. И пока я ещё в силах выбрать для себя не самый болезненный из исходов, нужно действовать. Иначе, мучения мои могут длиться и после смерти!» Холод, который не переносила кролли, побудил её к действиям.

— Простите, Цветок Божественных Ветров, мы не оправдали ваших ожиданий, подвели Бога нашего, я немедленно убью себя. Во имя искупления! — Выхватив кинжал, резким выпадом, целясь прямо в сердце, девчушка внезапно встречает сопротивление. Воздушный щит, ударом стали о незримую преграду, мощнейшей вибрацией выбивает клинок из рук, с колен откидывая Джульетту на задницу. Подняв взгляд на Цветок, кролли видит пылающий гневом и недовольством взгляд. «Значит, мне даже умереть спокойно не дадут…»

«Хух… ну и дети нынче у кролли, самоубийцы!» — Тяжело вздохнув, видя заплаканное лицо, Ветерок в очередной раз вспоминает хозяина. «Неужели она и вправду так сильно любила свою маму, что не видела жизни без неё? Несчастная, я понимаю тебя, помня прошлое, и Зарю, убивавшуюся по Матвею в час его ухода, я так же, вместе с ней, задумывалась о смерти.»

— Джульетта, именем Цветов и Бога нашего Императора, я запрещаю тебе умирать, по крайней мере, до тех пор, пока господин наш лично не отпустит тебя в мир иной. Поняла?

«Я на крючке…» — Перебравшись обратно на колени, кролли вновь лбом упирается в пол.

— Я всё поняла. — Продолжая лить горькие слёзы с зажмуренными глазами, дрожащими губами прошептала девушка.

На лице Ветерка всплыла улыбка, её магическая аура, что до сего момента казалась гнетущей, ледяной, с проснувшимся внутри дриады состраданием начала меняться. Дриада радовалась, что смогла спасти важного для неё человече. Так же, радовало её и то, насколько послушно и вежливо по отношению к ней, ведёт себя эта будущая императрица. Ранее, что избалованная безнаказанностью Люся, что старуха, всегда относились к ней как к кому-то равному, а к Заре, как к старшей. Теперь же, к ней обращались с почтением большим, чем к Заре!

— Хорошо, Джульетта, а теперь, вернемся к причине моего визита. И так… коррупционеры и предатели, я хочу начать расследование, а ещё… — «Мы должны собрать еду для юга», не успела договорить Ветерок как её прервали.

— Хомос Джан, Казначей рода Кролли, продавал сталь нашим врагам по заниженной цене. В казну шли лишь пятнадцать процентов от доходов, остальное списывалось на военные расходы, на армию и устранение последствий от конфликтов и столкновений, коих никогда не было. Иными словами, мы десять лет воевали с врагом, который был торговым союзником, тратили деньги на солдат, коих не было, позволяя определенным кругам обогащаться. — Так же, не поднимая головы, кается Джульетта. Больше других, от этой войны с врагом, коего уже давно поглотила их семья, зарабатывали именно они и торговый партнёр внутри всё той же династии Кролли.

— Вот как… — На лице Ветерка всплыла полная радости улыбка. Такую крупную, ядовитую рыбку удалость поймать сразу после появления в столице⁈ Хозяин будет доволен!

Чувствуя изменения в ауре, постепенное потепление, а также скупость и подоплёку всего в двух коротких словах дриады, Джульетта понимает, одним лишь казначеем тут не отделаться.

— Сэларан Дурджугуг, представитель Дроу, в прошлом известных как Другие, при помощи связей и родства с Императрицей Аоррой, сумел пробраться в верха палаты министров. После чего, через списания старых Имперских запасов под предлогом порчи и несоответствия качества, утопил и уничтожил предприятия конкурентов, заменив неугодных своими друзьями. Многие мастера были убиты, другие сбежали. Отсутствие конкуренции, налаживание монополии на рынке повлияло на рост цен по всей стране, а также ухудшению качества готовых изделий. На этом Сэларан не остановился, найдя себе новых покровителей (кролли умолчала о матери), он путём заказного убийства, устраняет министра сельского хозяйства, ставя на его место своего очередного подельника, Джордано Иовочеча, дитя… в принципе, это не важно. Захватив производственный и сельскохозяйственный сектор, преступная организация Сэларана начинает доминировать на теневом рынке всей Империи, обретает могущество, силу и связи… — Говорит Джульетта. Всё в словах её было чистой правдой, правдой, главную часть которой она так и не сумела озвучить. Из слов Кролли, главным злодеем всей этой истории был Сэларан, хотя на самом деле, всем заправляла мать, а теперь, и она сама.

— Вот это да… — Удивлению Ветерка не было предела. Даже не задумавшись, откуда девушка может это знать, дриада, трижды похвалив себя за то, что не дала Кролли покончить с жизнью, протягивает Джульетте руку. Глядя на ту, как на билет к разрешению всех проблем своего господина, велит, — Поднимайся.

Джульетта покорно встаёт. Любой, по сказанному, сообразит: простой человече, даже знатных имперских кровей, не может знать всех этих деталей, имён и подробностей преступных схем. А значит, она причастна, виновна. Но при этом, по глазам Цветка, по исходящей от неё ауре, смышлёная кролли, не за просто так выбранная продолжительницей дела матери, понимает, время её ещё не сочтено. Возможно, пусть шанс и крайне низок, ей удастся вымолить прощение. Показать, что, несмотря на преступления рода, ум Джульетты, знание города, а также особенности мышления влиятельных семей, дадут больше пользы от её живой, чем от мёртвой. На мгновение, лишь на краткое, кролли задумалась о подобном шансе, как о чём-то невозможном. Никто в здравом уме не стал бы щадить подобного предателя у себя под боком. Быть может, пришедшая правительница Запретного сада и вовсе, не в курсе о делах её семьи. Набравшись смелости, решимости, ставя на кон всё, включая свой шанс на выживание, Джульетта задаёт вопрос:

— Скажите, что теперь будет с Сэларан и его подельниками?

Ответ был моментальным.

— Я лично отрублю ему голову и с головами его подельников, доставлю Богу Императору… — За всплеском гнева и словами, выданными в пылу негодования, Ветерок вспоминает о том, как поступал Матвеем. Как иногда, делал нелогичное и непонятное, щадил, давал шанс. Дриада задумалась, только вспоминая о Матвееме, внутри неё просыпалась женственная мягкость и любовь. — Хотя, может не обезглавлю, в общем, не факт. Всё зависит от полезности Сэларана, понимаешь? — В глазах кролли дриада встретила непонимание.

— Будь-то куча мусора, придорожная грязь или даже дерьмо, Повелитель всегда находит во всём свою выгоду и красоту. Мусор превращается в дома, грязь становится пахотной землёй или дорогой, а дерьмо… оно даёт невидимым всходам силы. Наблюдая за творениями Его по отдельности, я видела лишь маленькие чудеса, коими не переставала восхищаться, будучи несмышлёным Семечком. Действия его казались эмоциональными и непоследовательными. Но, спустя какие-то дни, месяцы, когда в дом въезжала семья, когда на полях восходили всходы и в домах так же начинала зарождаться новая, разумная жизнь, только тогда я по-настоящему стала его понимать. Мир кровавой кузни испокон веков плавился в горниле бесконечных междоусобных войн, кровавых охот и ритуалов. До прихода Матвея, все и всё жили лишь с одной целью, выжить, прожить подольше, отодвигая момент неминуемой смерти. Когда он пришёл, когда показал, какой прекрасной и счастливой может быть жизнь, мысли живых, их взгляды на саму жизнь в корне поменялись. С Матвеем, мы перестали думать о смерти, и стали задумываться о том, как улучшить жизнь тем, кто будет после нас.

Сердце Джульетты защемило, даже в мечтах, она не думала, что одно из древнейших созданий расскажет о годах пришествия Матвея. Стыдливо, не смея глядеть дриаде в глаза, девушка опустила голову.

«Меня назвали кучей мусора, придорожной грязью и дерьмом… Я должна оскорбиться, обидеться… но почему на сердце моём такая лёгкость? Почему слёзы мои перестали литься? Я хотела обмануть Его, думала, что некто на столько великий не узнает… Конечно же он и его слуги всё знают! Теперь, после этой истории, для Джульетты всё стало на свои места. Её давние родичи, предки, основали в столице теневое, преступное королевство, гордая семья наломала кучу дров, грязью залила доброе имя, измазала свои руки в дерьме, и теперь, именно ей, наследнице их крови и грехов, предстояло исправить всё.»

— Именно поэтому я ещё жива, именно поэтому, я буду вам полезна! — Уверенно и громко произнесла девчушка.

«Ну и дура, ты жива только потому, что я не дала тебе себя убить», — фыркнув, с трудом промолчала Ветерок.