Мистер Уэст

18

Айви

Я искала идеальный момент, чтобы снова поговорить с Дереком. Сказать ему, что нам нужно разделить наши немногочисленные пожитки. И ускорить наше расставание. Мы не можем продолжать так сосуществовать друг с другом. Это нездорόво. Каждый день я планирую это. Представляю, как усаживаю его и объясняю, в чем разница между нами. Мне нужно использовать слово на букву «Р» во второй раз. Я не могу поверить, что мне придется делать это еще раз.

Трудно предсказать, какой будет его реакция. Когда я рассталась с ним и уехала к своей матери, он рыдал мне вслед, в какой-то момент упал к моим ногам и умолял меня остаться. Отъезд к моей матери был самым трудным, что я когда-либо делала, но это придало мне смелости, о которой я и не подозревала.

Я продолжаю пытаться набраться смелости, но, похоже, не могу ее найти. Притворяюсь, что момент неподходящий, потому что он пьян или устал с работы, и иногда это разбивает мое сердце на миллион кусочков, когда тот хочет остаться на ночь и быть в одной комнате со мной. Это напряженно, не поймите меня неправильно. Все между нами резко изменилось, но я чувствую, что он жаждет моего присутствия, даже если не говорит мне ни слова. Это только усложняет ситуацию.

Видите, бывают моменты, когда он так старается.

А бывают моменты, когда вообще не старается.

И когда моменты совпадают, и у меня появляется возможность сесть и сказать ему, что все кончено — перестань надеяться, Дерек, все кончено, правда — я не могу выдавить из себя ни слова. Какое-то время просто сижу неподвижно, как статуя, заставляя себя сделать это. В такие моменты он бросает на меня всего один взгляд и все понимает. Это те моменты, которые он чувствует. Слон в комнате продолжает расти. Он знает, что я закончила. Знает, что я имела в виду именно это, когда покончила со всем этим. Очевидно, он тусил с телками во время этого загула. Я видела признаки этого: помаду на его рубашке, духи на его коже, красные отметины на шее. И все же Дерек не говорит об этом ни слова.

В результате, время проходит.

Я избегаю шторма, потому что это сделать легко. Откладываю неизбежное, потому что это означает, что я могу заниматься своим делом, не беспокоясь о неминуемом натиске. Можно откладывать это сколько угодно, но все, что это делает, — создает еще большую бурю дерьма.

Пространство… пространство между нами теперь такое большое, что я все время чувствую себя неловко.

Дни текут один за другим, и мне не терпится снова увидеть Эйдана, но он сдерживается. Его силы на исходе. Он не уберет от меня свои руки, если мы снова увидимся. Я знаю это, потому что чувствую то же самое.

Это не мешает ему писать мне. Не мешает ему говорить вещи, которые заставляют меня дрожать от безумной похоти.

Э.У.: Я хочу попробовать тебя на вкус, Айви Монткальм.

Э.У.: Я хочу знать, на что похожа твоя сладость на вкус. Хочу знать, какие звуки ты издаешь, пока я трахаю тебя. Хочу смотреть, как ты глотаешь мой член, глядя мне в глаза, как прекрасная соблазнительница, которой ты и являешься.

Э.У.: Я хочу тебя. Всю тебя. Внутри и снаружи.

Он так пишет только тогда, когда чувствует слабость. В остальном он непоколебимый и дружелюбный, но я не буду лгать. Читать эти сообщения доставляет удовольствие.

Я иду домой с работы, закутавшись в свое серое пальто и красный клетчатый шарф. Погода меняется. Осень вступает в свои права в полную силу. Мои ботинки ступают по опавшим листьям, устилающим тротуар. Это слишком красиво, чтобы не оценить.

— Детка! — слышу я, когда подхожу к своему зданию.

Я поднимаю взгляд. Дерек стоит перед зданием, и он не в своей рабочей одежде. На нем джинсы и темный свитер, а его волосы уложены. Впервые за целую вечность он выглядит… счастливым. Ну, настолько счастливым, насколько можно выглядеть после его огромной потери в весе и с изможденным лицом. Алкоголь убивает его.

— Все в порядке? — спрашиваю, подходя к нему. Я немного настороже из-за того, насколько напряженно все. Разговаривать с ним как-то странно.

Его глаза загораются.

— Я заказал столик. Держу пари, ты не думала, что я помню.

Мои губы приоткрываются, чтобы спросить его, о чем он говорит, и тогда я вижу это. Цветы в его руке, коробка шоколада в другой. Я ненадолго закрываю глаза, постепенно приходя к пониманию.

— Сегодня… 5 октября.

Годовщина нашей свадьбы.

Дерьмо.

— Да, — говорит он. — Я заказал нам столик в том итальянском ресторанчике, который ты так любишь.

Я качаю головой.

— Дерек…

— Это классное заведение, так что приоденься…

— Дерек, — снова прерываю его, умоляюще глядя на него. — Я не хочу никуда сегодня идти.

Он на мгновение замолкает, быстро соображая, а затем кивает.

— Хорошо, мы можем сделать заказ и отпраздновать.

— Праздновать я тоже не хочу.

— Почему?

— Ты знаешь почему.

Отодвигаюсь в сторону, чтобы люди могли пройти мимо нас по тротуару. Мы стоим перед нашим многоквартирным домом. Я должна поговорить с ним, но не здесь.

— Давай зайдем внутрь, — говорю я.

Однако он не двигается. Дерек стоит, изучая мои глаза. Все счастье ушло. Теперь у него беспокойство.

— Я принес тебе цветы, — тихо говорит он. — Возьми их, Айви.

Я смотрю на цветы, а потом снова на него. Со вздохом начинаю протягивать руку, чтобы схватить их, когда он мягко добавляет:

— У нас все получится, обещаю.

Я замираю, а затем делаю шаг назад, качая головой.

— Дерек, для меня ничего не изменилось.

— Это был глупый разговор.

— Это не так.

— Прошло несколько недель, и ты не повторяла…

— Потому что ты никогда не даешь мне говорить.

— Ты не имела в виду то, что сказала.

— Но именно это я и имела в виду. — Я скрещиваю руки на груди, когда меня окутывает порыв холодного ветра.

— Заканчивай с этим дерьмом с расставанием, и мы начнем все сначала прямо сейчас, сегодня, в нашу годовщину.

— Я не могу сделать этого.

Тишина возвращается. Я смотрю вниз на тротуар, не в силах набраться смелости посмотреть ему в глаза, когда добавляю:

— Это не работает, Дерек.

— Что не работает?

— Ты знаешь что. Мы. Этот брак. Мы были… мы были так молоды и…

— Я перестану пить.

Я качаю головой, стараясь не позволять страданию в его голосе достучаться до меня.

— Нет, нет, Дерек, дело даже больше не в этом. Это…

— Измены? — Его голос срывается. — Я же сказал тебе, что мне жаль. И спросил тебя, что я должен сделать, чтобы все исправить, Айви. Я ненавижу себя за то, что делаю это. Ненавижу себя, но… я чувствовал себя таким одиноким. Ты даже не смотрела на меня после того, как Изабелла умерла…

— Не произноси ее имя, — умоляюще перебиваю его. — Пожалуйста. Не надо.

— Я чувствовал себя таким одиноким. Все еще чувствую себя так. Как ты думаешь, почему меня не было каждую ночь? Я умираю внутри, Айви. Я так одинок, это причиняет боль, и что бы я ни делал, это чувство не проходит.

Я чувствую, что задыхаюсь. Тяжело сглатываю, наконец глядя на него.

— Мне жаль, что ты так себя чувствуешь. И прошу прощения за все те неправильные вещи, которые я тебе сделала…

— Не произноси мне извиняющуюся речь прямо перед расставанием…

— Это больше не работает, Дерек…

— Мы вернемся к тому времени, когда это действительно работало. Если это сработало однажды, то сработает и снова…

— Мы никогда не работали! — Я стараюсь не повышать голос, но ничего не могу поделать с разочарованием, которое испытываю. — Нам было шестнадцать, когда мы сошлись! Я и сама не знала себя. И не знала тебя! Мы уже не те, кем были раньше…

— Мы снова узнаем друг друга.

— Я не хочу! Желание пропало!

— Тогда чего же ты хочешь?

— Я хочу… — я замолкаю, тяжело дыша. — Я хочу раз…

— Ты произнесешь это снова, и не сможешь забрать его обратно!

— Я не собираюсь забирать свои слова обратно! Это то, чего я хочу.

— Почему решением должен быть развод? — внезапно кричит он, начиная сердится. — Ты вернулась, потому что хочется дать нам шанс!

— Я вернулась, потому что моя мать больше не хотела, чтобы я жила под ее крышей, — поправляю его, теперь уже кипя от злости. — Я вернулась, потому что это самое большое время, которое я могла отсутствовать на работе, и у меня заканчивались деньги. Я вернулась, потому что договор аренды оформлен на мое имя, и я не могу уклониться от этого контракта, разыгрывая сцену исчезновения. Я вернулась, потому что у меня здесь есть друзья… у меня есть Ана. В глубине души я знала, что между нами все кончено, но боялась, Дерек, боялась причинить тебе боль, боялась преодолеть эту удобную фамильярность между нами, но эта фамильярность причиняет боль только мне, и лишает тебя шанса быть счастливее с кем-то другим. Это правильный шаг для нас…

Он со всей силы швыряет шоколад в стену жилого дома, лишая меня дара речи.

— Это чушь собачья, — кипит он, прежде чем снова повторить: — Это гребаная ЧУШЬ!

Я чувствую, как незнакомые люди смотрят на нас, проходя мимо.

Я ничего не говорю. Просто смотрю, как Дерек бросает розы на землю и топчет их. Он выглядит как ребенок, потерянный и уязвимый. Из его глаз текут слезы, смешанные с яростью. Так много ярости. Парень всегда такой злой.

Хочу подойти к нему, утешить его, оттащить от края пропасти, но остаюсь на месте. Я должна быть сильной. Меня нельзя снова втягивать обратно. Я не могу. Мне физически больно игнорировать мою чуткую натуру. Чувствую себя так, словно меня запрограммировали быть рядом с ним. Это все, что я умею делать. Не надо, Айви, сохраняй хладнокровие и будь сильной.

— Дерек…

От стремительно уносится от меня к дверям. Он исчезает внутри, с силой хлопнув стеклянной дверью.

Я не хочу следовать за ним. Некоторое время просто стою, грызя ногти. И чувствую, что меня сейчас вырвет от беспокойства. Потом присаживаюсь и убираю розы и коробку с шоколадом. Неподалеку есть мусорный бак, к которому я подхожу. Выбрасываю их, не торопясь, чувствуя ужас внизу живота.

Мой телефон вибрирует.

Я вытаскиваю его и провожу пальцем по экрану.

Э.У.: Как моя вульгарная соблазнительница сегодня вечером?

Я судорожно сглатываю.

Я несчастна и хочу его. Хочу Эйдана Уэста так сильно, но знаю, что должна быть осторожна. Что должна действовать медленно. Внутри меня океан боли, с которой я даже не пыталась справиться.

Не отвечая, я убираю телефон обратно в карман и медленно направляюсь в квартиру.

***

— Я не понимаю, зачем ты вообще вернулась, — продолжает Дерек, хлопая ящиками на кухне. — Какого хрена ты это сделала? Зачем заставила меня поверить, что хотела этого? Ты никогда не хотела этого! Это отвратительно, Айви. Ты больная, раз заставила меня думать, что тебе когда-либо было не насрать!

Я переключаю каналы на телевизоре, тупо уставившись на экран.

Он носится вокруг, не получая от меня той реакции, которую хочет. Я почти не разговариваю с ним, что на меня не похоже. Я просто больше не могу.

Ничего не осталось.

Он снова прячет чемоданы. Я уже знаю, что он запихивает их в шкаф за всем своим барахлом. Я даже не пытаюсь больше бежать. Чем больше он так себя ведет, тем больше убеждаюсь, что мы не подходим друг другу.

Так что я иду сквозь бурю.

Он не сдается.

Дерек несколько раз выходит из спальни, бросая вещи на пол. На этот раз это его старая гитара — уже сломанная в предыдущей ссоре — и случайный мусор. Он устраивает шоу из уборки в спальне, будто его внезапно волнует беспорядок. В процессе открывает бутылку пива — не первую с тех пор, как ворвался сюда — и осушает половину одним глотком.

— Тогда бросай меня. Оставь меня с арендой, счетами, со всем! Женщинам всегда легче!

Я уже несколько раз объясняла ему, что не собираюсь этого делать. Но не утруждаю себя повторением этого. Я в полной растерянности из-за того, что он ведет себя так, будто мы были вместе с тех пор, как я вернулась. Думаю, это соответствует его изложению фактов. Это позволяет ему выглядеть невинным среди нас двоих.

— Это была твоя идея — жить в этой квартире. Это была твоя гребаная идея, потому что твоя гребаная работа неподалеку. Не беря в расчет, что моя — нет! Не обращая внимание на дорогу, которую мне приходится совершать каждое гребаное утро. Я сделал это для тебя. Я живу в этой коробке из-под обуви ради тебя. Чтобы ты могла быть счастлива.

Все, что он говорит, — чушь собачья. Мы сняли эту квартиру до того, как я устроилась на работу неподалеку. Он хотел жить в городе, поближе к барам и ночной жизни. Опять же, я не утруждаю себя тем, чтобы исправить его. Я делала это тысячу раз.

Когда он начинает невнятно говорить, я знаю, что мое время здесь истекло. Поэтому пишу сообщение Ане, чтобы узнать, не хочет ли она пойти куда-нибудь поужинать. Я нахожу в спальне кое-какую одежду, чтобы переодеться. Дерек мгновение смотрит на меня в замешательстве, а затем его лицо мрачнеет.

— Ты собираешься уйти? — разглагольствует он. — В нашу годовщину?

Я не отвечаю. И начинаю уходить, но он останавливает меня, схватив за руку.

— Ответь мне, Айви.

— Отпусти, — говорю ему, вырывая руку из его хватки.

Я иду в ванную, но он наступает мне на пятки. Дерек стоит в дверном проеме, чтобы помешать мне закрыть дверь.

— Уходи, Дерек, — устало говорю я ему.

Он не уходит.

Так что я безразлично переодеваюсь у него на глазах. Надеваю лосины и уютный свитер.

— Куда ты идешь? — спрашивает он.

— Ухожу, — отвечаю я. — С Аной.

— Куда?

— Перекусить…

— Я заказал столик для нас, Айви…

— Ради всего святого, Дерек. Я не хочу никуда с тобой идти! — шиплю я, не в силах больше сдерживаться. — Я не хочу ничего с тобой делать. Между нами все кончено! Сколько раз мы должны повторить этот разговор?

— Между нами все кончено?

— Да!

— И это все? Вот так просто?

— Это «вот так просто»! Так было уже целую вечность. Мы расстались очень давно. Мы пинаем дохлую лошадь, просто сосуществуя друг с другом! Я говорила это тебе раньше…

Он уходит, не дослушав меня, и исчезает в спальне. Через несколько секунд слышу, как все рушится. Я чувствую беспокойство, когда подхожу к дверному проему и заглядываю внутрь. Он бросает все наши вещи на пол. Моя косметика и одежда разбросаны повсюду.

— Тогда, блядь, уходи! — орет он, выбрасывая коробки из шкафа. Затем вытаскивает чемоданы и кидает их на пол. — Уходи, Айви!

Я в изнеможении провожу рукой по лицу.

— Прекрасно, — шепчу я.

Он сразу же подходит ко мне с налитыми кровью глазами, полными страха.

— Не надо, Айви. Не уходи.

Я не отвечаю, просто смотрю на него.

Парень проводит ногтями по голове, выглядя потерянным.

— Почему, Айви? Почему? Ты — все, что я знаю. Мы — все, что есть друг у друга.

— Это не новость. Я уже давно говорила тебе…

— Но мы всегда находим дорогу обратно.

— Нет, не в этот раз. Ты отказываешься принять это.

— Как я могу принять это? — Он качает головой, выглядя диким. — Зачем ты это делаешь? Это появилось из ниоткуда.

— Это не так.

— Так! Обычно я могу достучаться до тебя. Я даю тебе несколько недель. Даю время, и ты приходишь в себя и заканчиваешь эту чушь с уходом. Ты видишь, что это делает со мной, и приходишь ко мне и забираешь все это обратно! Ты еще не забрала свои слова обратно! Это не ты! Зачем ты это делаешь? — истерически повторяет он. — Почему? Почему ты хочешь убежать? Если только…

Если только…

Я просто смотрю на него, чувствуя, как щиплет глаза.

— Есть кто-то еще? — спрашивает он с исказившимся лицом. — Из-за… из-за этого все так? Я не понимаю. Ты… ты с кем-то общаешься?

Я с трудом сглатываю. Мои губы дрожат.

— Я…

Я чувствую, что задыхаюсь.

— Айви, есть ли другой мужчина?

Скажи «нет», скажи «нет».

— Да, — шепчу я.

Потому что я не хочу лгать. А хочу быть свободной в своем выборе.

Его лицо вытягивается, и он смотрит на меня с недоверием. Между нами устанавливается тишина. Его дыхание тяжелое, а мое беззвучное. Я задерживаю дыхание. И пытаюсь быть храброй, но это тяжело.

— Он не повлиял на мое решение. — Я пытаюсь заставить его понять. — Это должно закончиться, несмотря ни на что. Я не вернусь к тебе. Я уже очень давно не была счастлива. Ты сбиваешь меня с толку, Дерек, потому что в одну минуту ты принимаешь, что между нами все кончено, а потом носишься вокруг, злишься на меня, будто думаешь, что это произошло неожиданно и ниоткуда…

— Кто, черт возьми, этот мужик? — прерывает он меня, его голос холодный. — Это кто-то, кого я знаю?

— Он не имеет значения.

Его лицо искажается.

— Он действительно имеет значение…

— Я пришла к этому решению задолго до того, как встретила его…

— Я хочу знать его имя.

— Это не имеет к нему никакого отношения…

— Это месть за то, что я сделал?

— Не говори об этом больше!

— Я изменил тебе однажды, и ты делаешь это в ответ?

Я потрясена.

— Я не изменяла тебе. Мы были не вместе. Не разыгрывай жертву, Дерек. Ты приходишь домой, все время пахнущий духами, а теперь вдруг все меняется, потому что это я?

Он так зол, что его ноздри раздуваются.

— Я тебе не верю. Ты трахалась с мужчиной до того, как мы расстались…

— Теперь ты говоришь это, чтобы облегчить свою собственную вину…

— Это правда…

— Нет, это не так!

Мой телефон на кухне вибрирует — нет, нет, нет — и мои глаза расширяются, когда Дерек смотрит за мое плечо. На его лице появляется мрачное выражение. Прежде чем успеваю отреагировать, он протискивается мимо меня, ударяя своим плечом мое. По инерции приваливаюсь спиной к стене, пока тот спешит на кухню. Я быстро встаю и бросаюсь за ним. Он выхватывает мой телефон из зарядного устройства прежде, чем я добираюсь до него.

— Не надо, Дерек, — умоляю я. — Не надо…

Мои слова замирают, когда он проводит пальцем по экрану. Я спешу выхватить телефон из его рук, но он поворачивается, используя силу, чтобы удержать меня на расстоянии.

— Это мой телефон, Дерек, — говорю я сердито.

— Кто тебе пишет?

— Отдай мне мой телефон!

— С кем, черт возьми, ты переписываешься? — зло рычит он. — Ты трахаешься с кем-то другим. Вот почему ты не позволяешь мне прикасаться к тебе. Месяцы ничего! Ты не позволяла мне прикасаться к тебе с тех пор, как ушла из-за него! Ты трахаешься с ним…

— Я не делала ничего подобного! Мы разговариваем.

— С КЕМ?

Но прежде чем я успеваю ответить, он спрашивает:

— Что, блядь, за Э.У.?

Дерьмо.

— Отдай мне мой телефон! — рычу я.

Он толкает меня так сильно, что я ударяюсь спиной о стойку. У меня перехватывает дыхание, когда тот уходит. Дерек захлопывает дверь ванной, запираясь с моим телефоном.

Сердце стучит у меня в ушах. У меня дрожат руки. Охваченная паникой, я стою там минуту за минутой, ожидая, когда он выйдет.

— Кто ты, блядь, такой?! — кричит Дерек в ванной. — Покажись здесь, маленький мудак! Ты знаешь, где я живу? Ты трахаешь мою женщину? Я, блядь, убью тебя!

Сердце замирает в груди. О боже. Он позвонил ему. Я подбегаю к двери и колочу в нее.

— Дерек, хватит! — говорю ему. — Оставь его в покое! Это не имеет к нему никакого отношения! Мы ничего не сделали, Дерек!

Дверь резко распахивается, и Дерек выбегает, глядя на меня сверху вниз холодными глазами.

— Ты трахаешься с другим мужиком…

— Нет!

— Да, трахаешься! Я прочитал сообщения…

— Ничего не было. Мы просто переписываемся…

— Он говорит, что хочет тебя…

— Господи, Дерек, он просто говорит…

— Он говорит с тобой так, будто знает о тебе все! — Его голос срывается. — Ты трахнула его!

— Я этого не делала!

— Это продолжается целую вечность, не так ли?

— Нет!

— До того, как ты ушла.

— Не мог бы ты остановиться и послушать? Я сказала, НЕТ!

Он так зол, что сильно толкает меня, когда я снова тянусь за телефоном. Я теряю равновесие и падаю назад на задницу. И потрясенно смотрю на него. Он с силой швыряет телефон на пол рядом со мной, затем топчет его, разбивая экран. Мое сердце так быстро колотится в груди. Меня тошнит от одного взгляда на этот ущерб.

Вот почему ты ушла в первый раз, Айви. Как ты могла вернуться к этому?

— Как долго это продолжается? — кипит он. — Как долго, Айви?

В одну секунду я сбита с толку тем, что он уничтожил еще что-то, принадлежащее мне. В следующую секунду во мне срабатывает реакция «беги», и я встаю, проносясь мимо него в свою комнату. С меня хватит. Мне нужно выбраться. Дерек зашел слишком далеко. Как и когда я уходила в прошлый раз. Это больше небезопасно. Я беспокоилась, что это может случиться. Он сломает все перед собой, прежде чем успокоится. Потому что видела это раньше, и не могу смотреть, как это происходит снова.

Ты допустила это, Айви. Ты могла уйти давным-давно.

ПОЧЕМУ ТЫ НЕ УШЛА ДАВНЫМ-ДАВНО?

Я корю себя. Хотя стараюсь этого не делать. Заглушаю эти мысли, потому что сейчас не время быть слабой.

— Ответь мне, Айви!

— Я отвечу тебе, когда ты протрезвеешь! — бросаю в ответ, хватая с пола сумку. Затем перепроверяю, там ли кошелек. Когда удостоверяюсь, что он в сумке, я хватаю первую попавшуюся одежду и засовываю внутрь.

— Я тут чувствую себя виноватым, меня выставляют гребаным монстром, а ты все это время трахалась с другим мужиком! — продолжает он.

Я игнорирую его. Пусть думает, что хочет. Я не пытаюсь защищаться. Мне просто нужно уйти, но он снова закрывает дверной проем. Мешает мне уйти. Я стою перед ним, качая головой.

— Я слишком устала делать это, — говорю, чувствуя слабость. — Просто выпусти меня.

— Я не сдвинусь с места, пока ты не ответишь мне!

Я пытаюсь проскользнуть мимо него, но он сильно пихает меня в ответ.

— Ты должен перестать прикасаться ко мне так, — огрызаюсь я, чувствуя, как у меня подскакивает давление. — Не прикасайся ко мне так! Просто выпусти меня!

Но Дерек отталкивает меня каждый раз, когда я пытаюсь пройти мимо него. Чувствую себя такой расстроенной, что мне хочется кричать, но он кричит за нас обоих. ОН не перестает требовать, чтобы я сказала, кто такой Эйдан, как долго трахаюсь с ним, как мы встретились.

— Он разговаривает со мной! — наконец уступаю я. — Он просто разговаривает со мной! Он обращает на меня внимание…

— Как и я!

— Нет, ты этого не делаешь! Ты изменил мне, трахнул женщину, в то время как Изабелла умирала на моих руках…

— Никто не говорил мне, что она вот-вот умрет!

— Ты не брал телефон!

— Она была в инкубаторе, когда я видел ее в последний раз…

— Я больше не хочу об этом слышать! — плачу я, чувствуя тошноту от боли. — Боже, я больше не могу этого выносить, Дерек! Просто дай мне пройти. Я не хочу с тобой разговаривать. Не хочу тебя видеть. Я слишком разбита внутри, разве ты не понимаешь? Между нами ничего не осталось. Ты сломал меня, Дерек. Худшее, что я когда-либо делала, — вернулась к ЭТОМУ!

— Тогда ты обманула меня! Ты могла бы сказать мне, могла бы остаться у Аны, но вместо этого ты пришла сюда…

— Я не хотела вмешивать свой бардак в ее жизнь…

— Ты практически уже…

Я вскидываю руки вверх.

— Ладно. Мне жаль! Я сожалею о том, что сделала!

Он указывает на меня пальцем, рыча:

— Ты просто говоришь мне то, что я хочу услышать!

— Нет! Я говорю тебе, что мне жаль!

— А теперь ты трахаешься с мужиком, как это делают барные мухи (примеч. завсегдатаи питейных заведений)!

— Забавно слышать это от тебя!

— Я был пьян!

— Ты был достаточно трезв на тех фотографиях!

— Они ничего не значат!

— Только не для меня! — Я качаю головой, чувствуя себя не в своей тарелке теперь, когда мы говорим об этом.

— Что ж, я здесь, сражаюсь за тебя, Айви!

— Нет, это не так. Ты хочешь меня только потому, что я ухожу! Где была борьба за меня раньше? Где она была, когда я была одна, оставленная в этой квартире с разбитым сердцем, в то время как ты веселился, пил и тратил наши деньги? Где она была, когда я хотела учиться? Тебя не было рядом со мной, ты не поддерживал меня! Ты заставил меня чувствовать себя виноватой за то, что я хотела быть лучше!

— Это чушь!

— Это правда! Ты позволил дистанции увеличиться, потому что тебе не нравилось, что я меняюсь! Что я больше не хочу тратить время в твоем мире! А наше со-существование? Ты был против расставания, потому что это означало, что я была здесь, под этой крышей, и ты мог знать, чем я занималась!

Он продолжает качать головой.

— Это неправда!

— Это так! Я выросла, Дерек. Я должна была быть ответственной. В ту секунду, когда увидела полоски на палочке, я поняла, что все должно измениться. Но ты… тебе было все равно!

— Ты ведешь себя так, будто ты такая чертовски великая и могучая, но ты шныряешь за моей спиной, разговаривая с каким-то другим мудаком намного дольше, чем показываешь…

— Продолжай кормить себя этим дерьмом, Дерек, если тебе от этого станет легче!

— Ты грязная, Айви! Ты притворяешься гребаной монахиней, но это не так! Ты мерзкая, раз делаешь это со мной!

— Я, я, я! — издеваюсь я. — Вот, что ты говоришь! Так всегда и было!

Мы продолжаем кричать друг на друга. Он говорит мне, что я шлюха. Что зря потратила его время. Я киваю, соглашаясь, потому что просто хочу прекратить этот спор. Позволяю ему это. Пусть он говорит, что хочет. У меня нет желания защищаться.

В какой-то момент я толкаю его, чтобы пройти мимо. Он крепко хватает меня за руку, и я пытаюсь оттолкнуть его. Дерек сжимает меня так сильно, что мне кажется, будто мне выкручивают руку. Это взрывоопасно. Все становится жестоко. Его глаза потемнели от ярости. Мое зрение слишком размыто, чтобы отчетливо разглядеть его. Мой голос скрипуч, но мои мольбы ясны.

Отпусти меня. Перестань прикасаться ко мне. Ты пожалеешь, что сделал это, Дерек. Ты всегда это делаешь. Я повторяю это снова и снова. Достигаю точки, когда больше не могу сохранять самообладание. Я чувствую себя как пламя, становящееся все жарче. Я впускаю в себя весь негатив и умоляю его отпустить меня.

— Дерек, прекрати! Ты должен отпустить меня!

— Ты не можешь уходить и возвращаться, когда тебе удобно…

— Я больше никогда не вернусь! — кричу я с уверенностью. — Никогда!

Его лицо багровеет от гнева.

— Ты не это имеешь в виду!

— Именно это!

Он прижимается ко мне и кричит на меня сверху. Это все словно какое-то гребаное помутнение. Я пытаюсь обойти его, но Дерек отталкивает меня назад так сильно, что я падаю, приземляясь на кровать. Моя шея болит от резкого падения. Но я снова встаю, и тот толкает меня обратно, на этот раз сильнее. Боль снова пронзает мою шею. Я прижимаю руку ко лбу. Комната кружится. Прежде чем успеваю подняться, я слышу, как хлопает входная дверь. Хотя мне не видна дверь из спальни, где нахожусь. Я напрягаюсь, ожидая, что в комнату ворвется кто-нибудь из его друзей, но Дерек выглядит удивленным.

Он разворачивается и направляется к двери. Его плечи напрягаются.

— Ты кто, черт возьми, такой?

— Айви? — зовет чей-то голос.

Искра пронзает меня насквозь.

— Эйдан…

Это будет полномасштабный ад.

Через несколько секунд он уже у двери, и на этот раз Дерек отступает, чтобы встретиться с ним лицом к лицу.

— Это он? — требует парень. — Ты трахал мою жену?

— У входа ждет машина, — быстро говорит мне Эйдан, прежде чем сосредоточиться на Дереке. — Иди туда, Айви.

Все происходит так быстро. Эйдан отталкивает его, говорит мне уйти, а Дерек сходит с ума. Он пытается подойти ко мне, но Эйдан стоит у него на пути, отталкивая от меня.

— Отвали! — кричит на него Дерек. — Не смей, блядь, прикасаться ко мне!

— Уходи, Айви, — резко велит мне Эйдан.

— Ты уйдешь, и между нами будет все кончено, Айви.

Впрочем, уже все кончено. Требуется много усилий, чтобы встать. Мои ноги дрожат, а сердце колотится где-то во рту. Лицо Дерека вытягивается, когда он видит, что я начинаю двигаться.

— Не оставляй меня, Айви, — умоляет он.

Мое сердце так сильно болит. Я втягиваю воздух и поворачиваюсь, чтобы посмотреть на него, но вместо этого ловлю взгляд Эйдана. Он смотрит на меня, его лицо суровое.

— Ты уйдешь, — медленно требует он.

Он прав.

«Он прав», — повторяю себе.

Мне нужно уйти.

В отчаянной попытке добраться до меня Дерек замахивается своими пьяными кулаками на Эйдана, но тот блокирует каждый выпад. Он не бьет его в ответ. Ни разу. Просто держит Дерека на расстоянии, выглядя перед ним как гигантская стена, в то время как я быстро встаю с сумкой в руке и спешу выйти из квартиры.

Соседи вышли в коридор, услышав шум. Я даже не смотрю на них, просто спускаюсь на лифте на первый этаж. Меня всю трясет. Все как в тумане.

Как и сказал Эйдан, у входа ждет черная машина, а за рулем сидит его водитель. Мои ноги двигаются, хотя мой мозг не обрабатывает информацию. Я чувствую, будто парю вне себя.

Недолго думая, я забираюсь на заднее сиденье машины и закрываю глаза.

Эйдан

Моя кровь кипит, а перед глазами все расплывается. Я вот-вот, блядь, сорвусь. Мне не нужно много времени, чтобы разозлиться. Я раздражительный человек. Конечно, не самый терпеливый мужчина в округе, но это… это другой вид ярости. Я чувствую ее на первобытном уровне. Чувствую, что что-то мое было повреждено.

Айви моя. Эта мысль — шепот в моем сознании, но в то же время она такая громкая. Айви вошла в мою жизнь, уже будучи чей-то, но я не могу избавиться от чувства, что она моя. Я доверяю своим инстинктам. Доверяю тому, что говорит мое сердце, потому что в кои-то веки мое сердце что-то говорит.

В ту секунду, когда Айви выходит из комнаты, я перевожу взгляд на этого долбоеба. Она ушла, так что мне не нужно быть чертовски вежливым.

Дерек уже пытается обойти меня. Он похож на наркомана, который гоняется за своей следующей дозой.

Вот же ублюдок.

Я быстро и сильно отталкиваю его назад, впечатывая в дверь.

— Итак, ты — изменяющий кусок дерьма, — рычу я, когда он борется со мой. — Ты никуда не пойдешь, ублюдок.

Парень кипит, глядя на меня в ответ. Он так пьян, что с трудом фокусирует взгляд.

— Она вернется ко мне, — говорит он. — Она всегда возвращалась.

— Ты устроил настоящее гребаное шоу, — отвечаю я. — Умолял ее, и она ни слову не поверила. Я сомневаюсь, что ты увидишь ее снова. Эта травмирующая связь, через которую ты заставил ее пройти, заканчивается.

Потому что так оно и есть. Это травмирующая связь. Айви знает только этот хаос. Это изменило химию ее мозга. Эта привязанность к этому мудаку, даже когда она отчаянно хочет сбежать. Она нуждается в этом вмешательстве. Это единственный способ разорвать связь. Я был в этом. Поэтому вижу это таким, какое оно есть, и я собираюсь сделать так, чтобы это закончилось сейчас.

Теперь в его беспокойстве сквозит паника.

— Ты собираешься использовать ее, — говорит он мне, кипя от злости. — Я знаю твой тип. Ты несерьезно к ней относишься.

— Я очень серьезно к ней отношусь, — быстро отвечаю.

— Просто отпусти ее. Она хочет нас. Ты повлиял на нее, я это знаю. Она уже не та.

— Ты хочешь сказать, что она не податлива? — спрашиваю я, приподнимая брови. — Она больше не сдается каждый раз, когда ты устраиваешь эти приступы, как тряпка? Она делала это только для того, чтобы избежать конфликта. Твое счастье раньше было для нее кайфом.

— Ты ничего о нас не знаешь.

— Я знаю достаточно.

— Она убегает только потому, что винит себя в том, что случилось с Изабеллой. С тех пор она отталкивает меня, и она оттолкнет и тебя тоже.

Я не собираюсь притворяться, что знаю, о чем он говорит. Что бы ни случилось, я не хочу слышать это от него. Айви изо всех сил старается держаться подальше от моей жизни, когда это повсюду в интернете. Я не собираюсь вмешиваться, особенно если это означает, что мне придется выслушивать болтовню этого уебка.

Я оглядываю спальню, замечая царящий в ней хаос. Кое-какое из девчачьего дерьма, например, косметика и одежда, но есть и пустые бутылки из-под алкоголя. Я хмурюсь, чувствуя досаду на себя за то, что не вмешался раньше.

Я мог бы остановить ее в ту ночь, когда подвозил из аэропорта, и она посмотрела на здание со страхом в глазах. Тогда она была готова уйти, и я просто смотрел, как она входит. Настолько озабоченный собой, воздвигая барьеры, которые делали мои эмоции недоступными, я в конечном счете приговорил ее к месяцам одного и того же циклического насилия.

Я перевожу свой взгляд на этого мудака. Его одежда мешковатая, глаза ввалились, лицо красное и потное. У него все признаки алкогольной зависимости.

— Если бы ты действительно заботился об Айви, ты бы отпустил ее к чертовой матери. — Я говорю это не со злым умыслом. В моем голосе нет рычания, в глазах нет агрессии, когда я пристально смотрю на него. — Ты бы отпустил ее, — повторяю я.

Происходит что-то действительно странное.

Его борьба покидает его. Он перестает двигаться и обмякает. Когда я отпускаю его, он сползает по стене, обхватив руками колени, тупо глядя перед собой.

— Я любил ее, — прерывисто шепчет он. — Я действительно любил ее.

Я отступаю, давая ему место.

— Тогда отпусти ее.

Он смотрит на меня снизу вверх, его глаза полны боли.

— Я не всегда был таким.

Мне действительно насрать. Этот парень прикасался к ней, был с ней, разделил с ней моменты, о которых я никогда не узнаю. Мне интересно, Монткальм — это его фамилия? Мне действительно следовало прочитать это гребаной досье, но я предпочитаю узнавать Айви старомодным способом.

Мои ноздри раздуваются.

— Ты пьяница. Ты источаешь яд. Приведи себя в порядок, прежде чем даже думать о борьбе за то, что тебе дорого.

Я выхожу из спальни, осматривая крошечную квартирку. В ней тоже царит хаос. Мои ботинки издают хруст, когда я переступаю через битое стекло и разбитые тарелки. Я замираю, рассматривая крошечное жилое пространство, диван с расстеленными одеялом и подушкой. Я стаскиваю одеяло и подношу к лицу. В нем запечатлен аромат Айви.

Я с трудом сглатываю.

Он все время заставлял ее спать на этом унылом диване?

Я слышу рыдания этого идиота в спальне, и знаю, что он пока не собирается исчезать из ее жизни. Ему нужен этот толчок.

Отбросив одеяло, я возвращаюсь в спальню и закрываю дверь.