Мистер Уэст

20

Айви

Я не могу уснуть.

Я в постели, достойной королевской особы. У меня был лучший душ в моей жизни. Эйдан даже попросил Гастона привезти мне новую пижаму, потому что в своем безумии уйти от Дерека я собрала в сумку только кое-какую рабочую одежду.

Кстати, о Дереке, от него ни одного сообщения. Даже от моей матери ничего, которая, скорее всего, узнала об этом довольно быстро. Дерек — болтун. Он бы пожаловался своей матери, а его мать обратилась бы к моей матери, и прямо сейчас в самом разгаре был бы зоопарк семейной драмы.

Я задаюсь вопросом, все ли с ним в порядке.

Перестань думать о нем, Айви. С ним все хорошо.

И я останавливаюсь. Сосредотачиваю свою энергию на себе. Завтра я возьму дневник. Запишу свои мысли, потому что моя голова забита слишком большим количеством мыслей. Может быть, если они будут на бумаге, я пойму, где нахожусь.

Да, это отличный план.

Закрываю глаза. Я должна быть в состоянии заснуть. Мне удобно, я устала, и мне нужно очень рано вставать на работу. Но… я не могу перестать думать об Эйдане.

Самоуверенного мужчины, которого я начала так хорошо узнавать, сегодня вечером не было. Он был… мягким. Я не могу перестать думать о последних словах, которые он сказал мне прямо перед тем, как оставил меня разбираться в себе.

— Ты не доставляешь хлопот, Айви. Ты — искра в моем темном мире.

Я все еще стояла у окна, вбирая все это в себя. Его прощальные слова поразили меня прямо в грудь. Он ушел прежде, чем я успела ответить.

С тех пор я была одна, а я не привыкла к этому.

В своей квартире, какой бы крошечной она ни была и какой бы ни был час, я всегда могла слышать Дерека или как топают соседи. Если не слышала ничего из этого, улицы всегда были заполнены гудящими машинами, звуками клаксона или людьми, кричащими друг на друга.

Здесь царит полная тишина. Улицы оживлены, но вы их не слышите.

Уже почти полночь, а я ворочаюсь с боку на бок полмиллиона раз. Поэтому выскальзываю из кровати и открываю свою дверь. Затем высовываю голову, напрягаясь, чтобы прислушаться к любому движению. Это место слишком огромное.

Я ничего не слышу. Украдкой смотрю в сторону спальни Эйдана, и часть меня испытывает такое искушение просто подойти к ней и постучать. Сколько раз он говорил мне, что хочет меня? Изменилось ли что-нибудь теперь, когда я здесь?

Я задаюсь вопросом, спит ли он.

Потом выхожу и задерживаюсь на некоторое время.

С другой стороны доносится шум. Это тихие звуки. Шаги настолько слабые, что приходится очень напрячься, чтобы расслышать. Я иду на звук, проходя мимо кухни и гостиной. Сразу за столовой есть коридор и еще несколько комнат. Это место бесконечно.

Из одной из комнат исходит слабое свечение. Я слышу шаркающие звуки. Медленно подхожу, нервничая. Здесь я выхожу из зоны своего комфорта.

Я заглядываю внутрь. Это огромный офис, забитый книгами и шкафами для хранения документов. Там стоит гигантский стол из красного дерева, и за ним, прямо у другого гигантского окна, сидит Эйдан. Он принял душ, его волосы мокрые. На нем свободная белая рубашка, и он пробегает рукой по волосам. Он смотрит на кучу бумаг, на его лице застыло хмурое выражение, будто ему не нравится то, что он видит.

Господи, уже за полночь, а он все еще… работает?

Я собираюсь уйти, но у меня нет такой возможности. Он поднимает взгляд и замирает, когда видит меня. Я вздрагиваю, извинение вертится на кончике языка, но его лицо проясняется, и он улыбается мне.

— Эй, — тихо говорит он, роняя бумаги на стол. Потом откидывается на спинку своего огромного кожаного кресла. — Ты в порядке?

Я улыбаюсь.

— Более чем в порядке.

— Нашла все, что тебе было нужно? — Эйдан осматривает мои мокрые волосы.

— Ты имеешь в виду душ? Да, все было там, спасибо. — Я прочищаю горло. — Извини, что прерываю. Просто не могу уснуть.

— Все в порядке, заходи, — говорит он мне. — Присаживайся.

— Я не помешаю?

— Нет.

Я вхожу и сажусь в глубокое кресло в углу.

— Кровать удобная? — спрашивает парень.

Я киваю.

— Да, все идеально. Я просто не могу уснуть из-за всех последних изменений. Не знала, что тишина может заставить чувствовать себя такой одинокой.

— Тишина это может.

— Что насчет тебя? Ты выглядишь так, словно работаешь.

Тот кивает.

— Я просматриваю информацию по кое-каким инвестициям. Вещи, в которые смогу вонзить зубы на стороне.

Его больше не интересуют бумаги. Он снова смотрит на меня своими глубокими карими глазами. Я чувствую тепло.

— Разве твоя работа отнимает недостаточно много времени? — с любопытством спрашиваю я.

— Дело не в этом, — объясняет он. — Она больше не стимулирует.

— Потому что вся тяжелая работа закончена?

Он выглядит впечатленным.

— Именно, Айви.

— Что бы тогда стимулировало тебя?

Я немедленно сожалею о своих словах. Это звучало так грязно.

Эйдан медленно расплывается в соблазнительной улыбке, когда смотрит на меня озорным взглядом.

— Вот в чем вопрос.

Мои щеки горят.

— Каковы некоторые из твоих интересов?

Он смотрит на бумаги, в раздумье сводя брови вместе.

— Мне нравится строить с нуля. Нравится добиваться успеха с нуля. Я получаю от этого определенный кайф.

Я бросаю на него странный взгляд.

— Это не тот ответ, которого я ожидала.

— А чего ты ожидала?

Я пожимаю плечами.

— Большинство мужчин выводят деньги, разве нет? Они сделали то, к чему стремились, и позволяют компании работать самой. Затем продолжают делать другие вещи.

— Например?

— О, ну знаешь, имеют богатые хобби. Они ходят под парусом, или летают на самолетах, или водят действительно быстрые машины. Я точно знаю, что ты любишь свои машины.

Он кивает.

— Люблю.

— Недостаточно, чтобы гонять на них весь день?

— Нет. Я потратил слишком много времени, пытаясь построить все это. — Он оглядывается вокруг, и теперь на его лице появляется странное выражение, пока тот подыскивает слова. — Теперь, когда у меня это есть, это кажется… бессмысленным.

Я слушаю внимательно, с пониманием.

— Может, именно поэтому ты хочешь вернуться к тому, что знаешь. — Я указываю на бумаги. — Ты ищешь безопасность.

Он поднимает брови.

— Безопасность?

— Тебе нужен этот белый шум, чтобы отвлечься от бессмысленных вещей?

Эйдан не отвечает, кажется, целую вечность. Обдумывает мои слова, так что молчание не кажется неловким.

— Это то, что ты делала? — спрашивает он.

Парень имеет в виду Дерека.

— Я вернулась к тому, что знала, — отвечаю я, кивая. — Это было знакомо.

— Ты все еще заботишься о нем? — В его голосе нет и намека на эмоции. Он очень старается скрыть это, изучая меня.

— Конечно. Я была с ним восемь лет, — говорю ему. — Он был всем, что я знала. И я была всем, что он знал. Но это не значит, что мы подходили друг другу.

Теперь он выглядит так, словно пытается понять. Его брови медленно сходятся вместе.

— Почему было так трудно отпустить? Потому что это не было случайным знакомством или травмирующей связью.

— Травмирующей связью?

— Порочный круг злоупотреблений. Ты создаешь эмоциональную привязанность к своему обидчику. Ты выдерживаешь взлеты и падения. Когда хорошо, это чертовски потрясающе, но когда плохо, это хуже всего. В худшие моменты ты цепляешься за хорошее в этом человека. Когда проходит плохое, кайф заключается в том, что тебя балуют и бомбят любовью. Ты продолжала думать о нем только самое лучшее, не так ли?

Мне требуется мгновение, чтобы переварить его слова, ошеломленная тем, насколько точно все это звучит.

— Я не хотела причинять ему боль.

— Но он причинил боль тебе.

Я киваю.

— Это не имеет смысла, когда говоришь вслух. Я не могу объяснить, почему так сильно переживала эту боль. Думаю, ты прав, я продолжала думать, что это был не он. И снова продолжала ждать хорошего, потому что было так хорошо, когда ссоры заканчивались, и мы были вместе на высоте. Я… очеловечила его, когда, по-видимому, не должна была этого делать.

— Ты очеловечила его из-за своего сочувствия?

Я бросаю на него забавный взгляд.

— Разве ты не знаешь, каково это — оставаться рядом, когда не следует?

Прищурившись, Эйдан изучает меня.

— Не знаю.

— Ты… никогда не проходил через это? Неудачный разрыв или… длительные отношения?

— Нет, — отвечает парень, внимательно наблюдая за моей реакцией. — Я поставил свою компанию на первое место. У меня никогда не было времени влюбляться. — Теперь он улыбается выражению моего лица. — Тебе не нравится мой ответ, Айви?

— Думаешь, время заставляет тебя влюбляться, а не обстоятельства, которые находятся вне твоего контроля?

— Ты имеешь в виду судьбу?

Я качаю головой.

— Необязательно. Я говорю о твоих повседневных встречах с людьми, посещении мест, общении с женщинами. Ты никогда не встречал кого-то, кто просто задел бы тебя за живое?

Его грудь опускается, когда он оглядывает меня.

— Встречал.

Думаю, что он говорит обо мне, но у меня не хватает смелости думать об этом с уверенностью. Я почти боюсь разочароваться.

Я сглатываю, собираясь с духом.

— И что произошло?

Он не мешкает.

— Она живет со мной уже как четыре часа.

Порыв проходит сквозь меня. Я так рада это слышать и все же прекрасно понимаю, что мы не можем действовать вслепую. И на каком-то уровне все еще пытаюсь осознать, что я разошлась, или одинока, или как так это называется, потому что я, конечно, не знаю. А Эйдан ни хрена не смыслит в отношениях. Или смыслит?

— Ты сказал мне в кофейне, что связался не с той женщиной. Что ты имел в виду?

И снова его не беспокоит этот вопрос. Я продолжаю думать, что есть границы, которые мне нужно уважать, но Эйдан открыт.

— Она отвлекала, — поясняет он. — У нас были очень физические отношения.

Я нагло улыбаюсь.

— Очень изысканное использование слов, мистер Уэст.

Он усмехается, качая головой.

— В этой женщине не было ничего изысканного.

— Тогда почему ты был с ней?

— Подумай о пламени, Айви. Что заставляет пламя становиться больше?

Я вопросительно смотрю на него.

— Топливо?

— Это была Нина. В худшем случае она подливала масла в мой огонь и любила то, во что я превращался. Ей нравилось видеть мое разрушение, а мне нравилось чувствовать, как я горю. — Он встревожено качает головой. — Не уверен, что в этом есть какой-то смысл.

— В твоих словах много смысла. Два человека могут быть втянуты в хаос.

— Ее не просто привлек мой хаос, Айви, она… поглощала его. Мы были действительно мерзкими людьми.

Вау. Я внимательно наблюдаю за ним.

— Надеюсь, теперь она ушла из твоей жизни.

Он выглядит довольным.

— Это мягко сказано.

Хорошо.

— Это то, что ты должна сделать, Айви, — добавляет он сейчас. — Ты должна избавиться от людей, которые мешают тебе расти в жизни. Ты должна навсегда оставить их позади.

Он имеет в виду Дерека, и я знаю, что тот прав.

Я просто киваю ему.

Эйдан начинает собирать свои бумаги, раскладывая их по папкам. Я воспринимаю это как намек на то, что мне пора уходить. Поэтому начинаю вставать.

— Я провожу тебя обратно в твою комнату, — быстро говорит он мне. — Просто нужно собрать это в кучу.

Пока жду, я снова оглядываю комнату. Теперь, когда смотрю еще раз, понимаю, что здесь царит своего рода беспорядок.

— Это самое обжитое пространство, — комментирую я. — Ты здесь все время, не так ли?

— Так и есть.

Эйдан подходит ко мне сзади. Я чувствую исходящий от него жар, когда он приближается, но, как и всегда, остается на расстоянии одного вздоха от прикосновения ко мне. Я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на него.

— Пойдем, — говорит он, проходя мимо меня, прежде чем я успеваю рассмотреть его лицо.

Эйдан провожает меня в мою комнату. Снова воцаряется тишина. Я смотрю на него, ожидая, что он встретится со мной взглядом, но тот этого не делает. Просто останавливается у моей двери. Я открываю ее и поворачиваюсь к нему. И ловлю его взгляд на моих губах, прежде чем он переводит его в сторону.

— Спокойной ночи, Айви, — мягко говорит он мне.

Парень начинает уходить, когда я хватаю его за руку.

— Эйдан…

Он останавливается и снова смотрит на меня, на этот раз пристально глядя мне в глаза. Я смотрю на него в темноте, подыскивая слова. Его тело ничего не выдает. Мне нужен дерзкий мужчина. Я хочу, чтобы он прижал меня спиной к стене, провел рукой по моим волосам и сказал мне, что хочет со мной сделать, но сейчас Эйдан не здесь.

Я отпускаю его и слабо улыбаюсь.

— Спокойной ночи, Эйдан.

Я быстро исчезаю в своей комнате и закрываю за собой дверь. Стою неподвижно, прислушиваясь к его удаляющимся шагам. Его дверь открывается и закрывается, и снова воцаряется тишина.

Эйдан

— Ты должен успокоиться, — говорит Рут по телефону, пока я готовлюсь к очередному приему душа. Сегодня уже второй раз принимаю душ, но мне нужно подумать, нужно спросить себя, как далеко я готов зайти с этой девушкой.

Я снимаю рубашку и бросаю ее на стойку. Затем стою у раковины, глядя на телефон.

— Она заставляет меня чувствовать себя живым, Рут, — тихо признаюсь я. — Я не могу это описать. Не могу… думать, не думая о ней.

— Ты влюбляешься в нее? — спрашивает она, и я улавливаю в ее голосе беспокойство.

Я закрываю глаза, и даже тогда вижу Айви в темноте, смотрящую на меня в ответ.

— Это любовь? — удивляюсь я. — Или это одержимость?

— Одержимость — это то, что ты чувствовал к Нине. Есть ли сходство между ними?

— Нет, черт возьми, — яростно отвечаю я. — Она совсем не похожа на нее.

— Ей нужно время.

Я киваю, но во мне горит огонь, огонь, который горит для нее, и он может быть сильнее моей силы воли.

— Думаю, она закончила с этим мужчиной.

— Не закончила.

Моя челюсть напрягается.

— Ты думаешь, она все еще хочет его?

— Нет, — быстро говорит она. — Думаю, она вышла из этой динамики и не собирается возвращаться. Девушка по-настоящему порвала с ним, но… послушай меня внимательно, Эйдан. В твоей душе есть следы, которые человек оставляет после себя, когда уходит из твоей жизни. Они оставляют следы, которые невозможно стереть. Человеку нужно время. Время почувствовать эти шрамы, иметь возможность провести по ним пальцем, чтобы понять, насколько они глубоки. Шрамы рассказывают историю, которую иногда не могут рассказать губы. Она выздоравливает. Ей нужно время.

— Хорошо, — машинально соглашаюсь я.

— Как и тебе нужно время.

Я усмехаюсь.

— Мне не нужно время, Рут.

— Нужно. Ты тоже еще не исцелился.

Я смотрю на себя в зеркало. Рассматриваю каждую татуировку, которую нанес на свою кожу. Татуировки, которые я даже не помню, были у меня с тех пор, как я погрузился в эти дурацкие гребаные наркотики. Татуировки, которые говорят о моей боли. Даже в своем наркотическом помешательстве я тянулся к самому себе, умоляя изменить это безумие.

Как я мог ощутить вкус всего этого успеха — так чертовски работать ради этого — и сразу после этого потерять себя? Такого рода вопросы терзают меня.

Вскоре я заканчиваю разговор и стою под горячим душем. Пытаюсь заставить свои мысли замолчать, но все порчу, потому что слишком много думаю о том, чтобы трахнуть ту соблазнительницу, которая находится дальше по коридору.

Если бы она подошла ко мне, обнажившись, готовая к прикосновениям, что, черт возьми, я должен был бы делать? Как я должен сопротивляться ей?

— Она бы ощущалась так хорошо, — шепчу я.

Я медленно поглаживаю себя. Дрочу для нее, и это так чертовски приятно, потому что теперь она достижима. Она, блядь, дальше по коридору. В пределах досягаемости.

И она бы ощущалась так чертовски хорошо.

Я стону, кончая и желая, чтобы она была здесь, стояла передо мной на коленях, смотрела на меня своими большими глазами лани, шепча:

— Вы так хороши на вкус, сэр.

Блядь.

Блядь.

Блядь.

Мессенджер

Ана: О боже мой, Айви. Я все еще пытаюсь осмыслить то, что ты сказала по телефону. У меня снесло крышу. Я так счастлива, что ты выбралась из этой ядовитой квартиры, но прямо сейчас чуть не обделываюсь от страха за тебя. Ты живешь с Уэстом, и я так чертовски завидую. Ты уже в его постели?

Айви: Нет, Ана, я не в его постели.

Ана: Прямо сейчас я качаю головой.

Айви: Он спас меня. Чем больше я думаю об этом, тем больше понимаю, что он изо всех сил старался убедиться, что я в безопасности. Он полностью спас меня.

Ана: Потому что он хочет тебя.

Айви: Может быть.

Ана: Нет никаких «может».

Айви: Прошло два дня, а я его даже не видела. Когда я встаю каждое утро, его уже нет. Когда прихожу домой, его еще нет, но я чувствую запах его одеколона в воздухе, когда встаю, так что он, должно быть, возвращается домой очень поздно.

Ана: Он управляет компанией стоимостью газиллион долларов, не так ли?

Айви: Газиллион, лол?

Ана: Он занятой чувак, и-и-и-и он все равно спас тебя со своим плотным графиком. Мои яичники взрываются.

Айви: Он даже не пишет мне. Я так запуталась.

Ана: Может быть он хочет, чтобы ты освоилась.

Айви: Возможно.

Ана: Ты далеко от работы?

Айви: Гастон подвозит меня каждое утро и отвозит обратно.

Ана: Гастон?

Айви: Водитель.

Ана: У тебя есть шофер?

Айви: Он шофер Эйдана.

Ана: ОМГ.

Айви: Это слишком много, не так ли? Я чувствую себя нахлебницей. Должна ли я платить Гастону?

Ана: Не-е-ет, Айви, расслабься. Уверена, Эйдан хочет убедиться, что тебе удобно и ты не волнуешься о дороге.

Айви: Честно говоря, я не против поехать на автобусе.

Ана: Остановись. Его это вполне устраивает.

Айви: Я просто не привыкла к этому, Ана.

Ана: Когда тебя балуют?

Айви: Ко всему. У меня есть долбаная ключ-карта от его пентхауса, и у него двери лифта в качестве входной двери, Ана. Это так шикарно. Когда я возвращаюсь домой, еда готова, и каким-то образом он правильно подобрал мой размер одежды, и у меня в шкафу ее куча. Я этого не заслуживаю.

Ана: Во-первых, срань господня, ты в раю. Пришли мне фотки своей одежды и те двери лифта. Во-вторых, это говорит твоя низкая самооценка, а ты заслуживаешь самого лучшего, Айви. Просто будь счастлива и перестань все переосмысливать. У тебя к этому дурная склонность.

Айва: Ты права.

Ана: Да, просто остынь.

Айви: Но как мне вообще начать расплачиваться с ним? Я все еще собираюсь платить свою половину арендной платы с Дереком. Я не могу отказаться от своих обязательств по аренде.

Ана: Айви, я только что сказала перестать все переосмысливать. Слушай, я свяжусь с Дереком и буду посредником, хорошо? Мы вычеркнем тебя из договора аренды, даже если для этого придется обратиться к арендодателю. Мы дадим Дереку время остаться или найдем другого жильца. Это то, с чем мы можем разобраться. Ты выбралась оттуда, это все, что имеет значения. Дерек был для тебя очень разрушительным человеком. Он плохо обращался с тобой, и теперь ты далеко от той дыры. Тебе нужно время, чтобы оправиться от всего, что произошло. Остальное уладится само собой, и Эйдан отнесется к этому с пониманием. Прямо сейчас ему не нужны твои гроши. Сначала встань на ноги.

Айви: Ты права. Ладно. Спасибо, Ана. Я очень ценю твою поддержку.

Ана: Я люблю тебя. И всегда рядом. Несмотря ни на что.

Ана: Но ты должна рассказывать мне обо всем, что происходит. Типа вообще обо всем.

Ана: Я должна жить опосредовано через тебя.

Ана: Если ты не будешь этого делать, мир взорвется.

Айви: Я тебя не подведу.

Ана: Хорошая работа, солдат.

Ана: Кстати, девочка, просто напиши чуваку. Растопи лед.

***

Айви: Ты где?

Э.У.: Работаю допоздна.

Айви: Это нормально?

Э.У.: Я делаю кое-что большое.

Айви: Что?

Э.У.: Я пока не могу говорить об этом.

Айви: Хорошо. Я буду терпеливо ждать.

Э.У.: Как ты, Айви?

Айви: Приспосабливаюсь.

Э.У.: Что бы тебе ни понадобилось, дай мне знать.

Айви: Ты сделал достаточно, Эйдан.

Э.У.: Я действительно не чувствую, что это так. Я хочу помочь тебе с адаптацией.

Айви: Ты меня балуешь.

Э.У.: Для тебя все, что угодно.

*Час спустя*

Айви: Ты скучаешь по мне?

Э.У.: Я сражен тобой. Ты знаешь это.

Айви: Это «да»?

Э.У.: Это, черт возьми, да, и если бы ты была моей, я бы наказал тебя за то, что ты задала такой нелепый вопрос.

Айви: Разве я не ваша, мистер Уэст?

Э.У.: Ты будешь моей, когда я буду внутри тебя, и будешь умолять меня, чтобы кончить.

Айви: Дерзкий мужчина возвращается.

Э.У.: О, милая искусительница, это говорит не о высокомерии.

Э.У.: Это правда.

Айви: Да, сэр.

Э.У.: Бля-я-я-ядь.

Айви: ;)

Айви: А сейчас я перестану тебя отвлекать.

Э.У.: Я живу, чтобы отвлекаться на тебя, Айви Монткальм.