Много нас

Глава 18

Энн

Прошло уже две недели с начала учебы, а я до сих пор не могу влиться в нужный мне ритм. Летняя привычка ложиться спать в любое удобное для меня время теперь играет со мной злую шутку. Я засыпаю на лекциях, пропуская важный материал, и не могу уснуть ночью, чтоб утром встать и собраться без спешки. Сегодня – вторая пятница месяца, а это значит, что у нас традиционный сбор с подругами для девчачьих разговоров и обсуждения последних новостей.

И каждое чертово утро я вижу его лицо. Каждый мой новый день, кроме выходных, портится в течение нескольких секунд после нашей с ним встречи. Он не подходит, но машет мне рукой. Если б не необходимость посещать важные утренние занятия, я бы с огромным удовольствием исключила из своего расписания этот визуальный контакт. Футбольная команда устраивает пробежку на радость студенткам и на печаль мне. Как бы я ни настраивала себя по вечерам, что завтра все будет иначе и мое сердце не будет останавливаться, все мои надежды рушатся одним приветствием и взмахом руки. Настроение улетает в никуда и мне снова приходится собирать себя по кусочкам из злости, раздражения, скорби и тоски. И каждый раз я сомневаюсь в правильности принятого мной решения. Может, не стоило так реагировать? Но то, что я видела, вызывает во мне слишком сильные ассоциации с прошлым, чтоб я могла от их избавиться.

Сегодняшний день не исключение, когда мне придется подвергнуть себя этой пытке. Почему Зак никак не может меня оставить в покое?

Погруженная в свои мысли, я, кажется, снова проваливаюсь в дремоту, когда слышу:

– Энн! Просыпайся! Лекции начнутся через полчаса, твой кофе на кухне, у тебя есть 10 минут.

– Черт-черт-черт, – проверив время на телефоне, вскакиваю с кровати, натягиваю футболку и джинсы прямо на ходу. Быстро умывшись и наспех собрав волосы в хвост, выпиваю заботливо налитые мне кофе, кидаю в сумку нужные мне тетради и встаю у двери в ожидании своей соседки.

Захватив в кофейне по дороге двойную порцию эспрессо, а Лике травяной чай, пытаюсь насладиться вкусом пока еще неиспорченного утра. Теплый воздух, не омраченный холодным ветром, уже пропитывается ароматами осени. Цветы на клумбах постепенно увядают, в кронах деревьев появляются первые желтые листочки. Солнце еще не борется с тучами, которые совсем скоро заполонят все небо. Осень в нашем городе всегда настолько стремительно наступает, что не успеваешь попрощаться с уходящим летом.

– Ну и гадость, – кофе в моем стакане, как всегда, отвратителен, а нос непроизвольно морщится от каждого глотка.

– Могла бы встать пораньше и сейчас была бы уже активна и бодра, – “мудрые” замечания по утрам иногда раздражают и немного выводят из себя.

– Ой, простите мисс Зануда, ваша улыбка по утрам не дает мне возможности открыть глаза от ее ослепительного сияния, – я дергаю Лику за прядь волос и накручиваю себе на палец, – кстати, напоминаю, что сегодня к нам придут девчонки, а потом мы пойдем танцева-а-ать. Сегодня вторая пятница – время отдыха, – чтоб загладить свой вырвавшийся сарказм, мне приходится стать капельку жизнерадостней и проявить немного энтузиазма.

Недалеко от входа в университет пробегает футбольная команда, а я привычно не могу отвести от нее взгляд, пытаясь найти виновника моего испорченного настроения. А вот и он, машет мне рукой и бежит дальше как ни в чем не бывало. Мне приходится отвернуться, чтоб разорвать наш зрительный контакт.

К концу занятий мне приходится все чаще прикрывать ладонью свой рот, чтоб очередная зевота не смущала моего соседа по столу. Слава всем богам, что это последняя лекция и в ближайшие пару дней мне не придется напрягать свой ум.

***

Подготовив квартиру к приему гостей, я наливаю себе бокал вина, пока Лика занимается приготовлением закусок. Скоро придут Алекс и Мика, а значит у меня не будет времени на жалость к себе и нужно будет уделить время подругам и создавать образ оптимистичной и всегда улыбчивой Энн.

Наша кухня-гостиная достаточно уютная и просторная для компании из нескольких человек. Слушая смех своих подруг, я начинаю верить, что мне и самой весело.

– Хей, сучки, – Алекс никогда не церемонится и не выбирает слова при общении с нами. Хоть это иногда и переходит границы, мы стараемся не принимать это на свой счет, – вино заканчивается, настало время собираться на танцы, я та-а-ак соскучилась по этому.

– Боже, тебя хоть что-то интересует кроме развлечений? – Мика зевает и делает выпад в сторону Алекс, – хотя я тоже соскучилась по этим моментам. Лето выдалось довольно-таки нудным.

– Ну вот и решили! Алекс, неси мою косметичку и плойку. Мика, ты в душ. Лика, ты идешь со мной выбирать одежду.

На удивление своей собственной неорганизованности мне достаточно неплохо удается распределить деятельность подруг между собой. Решать чужие проблемы гораздо легче, чем свои. Каждой из нас отводится своя задача, чтоб не превратить сборы в балаган, и они заняли как можно меньше времени.

Алекс в максимально нескромном наряде критикует скромный образ Лики и требует “привести ее в порядок”, как будто сейчас она выглядит плохо, и бросает мне претензию, что я не настояла достаточно на более откровенном наряде. Да, хоть Лика и не пытается выделиться за счет своего внешнего вида, она все равно привлекает к себе внимание, сама того не ведая. В итоге настойчивость Алекс берет верх над скромностью Лики, поэтому через несколько минут та предстает перед нами в совсем непривычном для нас образе.

***

Заказав несколько коктейлей Космотполитен, мы погружаемся в воспоминания о нашей первой студенческой вечеринке, когда благодаря именно этому напитку мы с Ликой познакомились с Алекс и Микой.

Осушив свои стаканы, мы всей компанией перемещаемся на танцпол. Я обнимаю талию Алекс, стоящую ко мне спиной, и мы с ней вместе движемся под ритмичную музыку. Закрыв глаза, я пытаюсь забыть последние две недели, где каждый день встречалась с этими чертовыми медовыми глазами, смотрящими на меня из далека. Хоть расстояние между нами и не было достаточным, чтоб рассмотреть их, я все равно слишком хорошо помню, какого они цвета. И никогда не забывала, что за ними кроется.

Обнимая Алекс, я вспоминаю, как раньше также обнимали меня. Неожиданно, чья-то рука повторяет это действие, притягивая меня к себе. Кажется, я слишком пьяна, чтоб отказываться от этого приятного жеста. Удобно списывать все на алкоголь, даже если ты и не пьяна. Всегда можно сослаться на выпивку, создав себе индульгенцию на любую совершенную ошибку.

Я поворачиваюсь к нему лицом и кладу руки на его плечи. Зак. Конечно же, он не без компании своей группы поддержки. Я заглядываю за плечо Зака и замечаю Кена, который на самом деле Коннор, просто Заку нравится злить своего друга этим прозвищем. Лика отсылает моему спутнику предостерегающий знак “слежу за тобой”, пока я пытаюсь перекричать музыку и сообщить, что сегодня не приду домой. Подруга говорит, что нам лучше уехать, и завтра я обо всем этом пожалею, но я не обращаю внимания на ее слова, потому что мне жизненно необходимо побыть рядом с создателем своих слез. И да, конечно, завтра я обо всем пожалею, но вы этого не узнаете. Завтрашняя я будет ненавидеть меня сегодняшнюю, но это будет только утром, а сейчас время для исполнения своих желаний.

Зак

Надеюсь, завтра утром я буду иметь полное право вернуть хотя бы одну бусину на свой браслет.

Мои руки спускаются с талии Энн все ниже и ниже, прижимая к себе ее прекрасное тело. Чем больше проходит времени с нашего расставания, тем меньше она становится. Я буквально ощущаю, как она тает в моих руках во всех смыслах.

Сидя в такси, она позволяет мне держать себя за руку, смотря на мелькающий за окном город. Она рядом, но ее ум блуждает где-то далеко за границами происходящего между нами. Господи, Энн, сколько ты еще будешь нас пытать?

Как только мы переступаем порог дома моих родителей, которые недавно уехали в очередную командировку, сознание Энн возвращается в настоящее время, как будто все, что будет происходить за этими дверьми, за ними не будет не иметь никакого значения ни для нее, ни для меня. Но она сильно ошибается, если действительно в это верит. Все имеет значение. Каждый ее шаг, каждый взгляд в мою сторону, каждая попытка меня проигнорировать.

Ее губы прикасаются к моим, хотя с момента расставания она всегда сторонилась этого интимного жеста, пока она спешно снимает с себя юбку, расстегнув молнию чуть ниже спины. Ее руки тянутся к моей ширинке, как будто между нами и не было пропасти в несколько недель.

Падая на мои простыни, она тянет свои тонкие руки ко мне, приглашая в свои объятия. Быть в ней ощущается так правильно, так приятно и так… по-настоящему. Словно именно так и должно быть.

Я кусаю ее нижнюю губу, ловя ее громкий вздох. Она обнимает меня за шею, притягивая меня еще ближе к себе, сливая нас воедино. Отстранившись и замедлившись, я нарочно прогоняю ее скорый оргазм. Поцеловать грудь, мягко и нежно прикусив сосок, проложить влажную дорожку до пупка, а потом опуститься еще ниже. Я кладу ее ноги себе на плечи и ласкаю ее своим языком. Так, как она любит. Так, как нравится мне, когда она получает удовольствие.

Я обвожу ее клитор языком по кругу, а потом ласкаю его, вырисовывая алфавит и пробуя ее на вкус. Я знаю язык ее тела и знаю, как сделать ей приятно. Введя в нее два пальца, я продолжаю лизать ее. Ее пальцы сжимают волосы на моей макушке, требуя, чтоб я ускорился. И я делаю это, а через несколько мгновений она громко стонет, не выкрикивая мое имя и сжимаясь вокруг пальцев.

Взяв руку, она облизывает мои пальцы так, как делала бы это с членом, на что тот моментально реагирует, став еще тверже. Я возвращаюсь в предыдущую позу с желанием продолжить, но милая Энн отрицательно мотает головой и мне приходится лечь рядом, ожидая дальнейших указаний. Повторив за мной, она спускается к моему паху, игнорируя возможность поцеловать меня и прикоснуться к моему телу, как будто я всего лишь инструмент. Облизав головку члена, Энн полностью берет его в рот. Не знаю, чего именно она хочет добиться, но мне нужно не это. Потянув ее за волосы, я прижимаю ее к себе и не даю ей отстраниться. Губы, шея, щеки. Я покрываю ее лицо поцелуями, потому что именно они рушат стену между нами, иначе она бы их так не избегала.

Перевернув нас, я снова оказываюсь сверху и не даю ей возможности сбежать. Пожалуйста, смотри на меня и не закрывай глаза. Но она делает так, как желает. Потому что она Энн и этим все сказано. Я двигаюсь в ней под аккомпанемент ее стонов, своего тяжелого дыхания и звуков прикасания тел друг к другу. Когда она снова несколько раз вздрагивает подо мной, я замираю, давая ей возможность насладиться этим моментом, потому что помню – она любит смаковать свой оргазм и не торопится портить его дальнейшими. Перевернувшись на живот, она перекидывает волосы на одну сторону, давая мне доступ к своему плечу.

Грубо я вхожу в Энн и беру ее так же, как во время одной из наших последних встреч. Трахая ее таким образом, я будто вымещаю всю свою злость на нее, а она позволяет этому случиться, создавая иллюзию контроля над ситуацией. Выйдя из нее в последний момент, я изливаюсь ей на спину, пока она сама содрогается всем телом, принимая свой оргазм. В такие моменты мне кажется, что секс это единственное, что у нас хорошо получается, а разговаривать мы так и не научились.

Энн прячется под одеяло, как только я заканчиваю вытирать ее спину, и ложится на край кровати, оставив мне ее большую часть. Не то чтоб я был требователен к пространству, но это ее личный способ провести между нами еще одну границу. Оставив ее на несколько минут, возвращаюсь в комнату и наблюдаю за тем, как она делает вид, что спит.

Я достаю сигарету из заначки и открываю окно. Горький дым обжигает горло, заставляя меня давиться собой. Я смакую этот вкус, заглушая боль, которая остается со мной после каждой нашей встречи.

Выкинув бычок за окно, оставляю его приоткрытым, потому что ночи хоть и становятся прохладнее, все еще достаточно теплые, чтоб от них закрываться. Обняв Энн за талию и прижав ее к себе, я зарываюсь носом в ее волосы и целую в затылок. Я знаю, что ты не спишь. И я знаю, что все, что происходит между нами, гораздо больше, чем просто секс.

Энн

– Тебе твой любимый сендвич и ненавидимый кофе? Или твои вкусы изменились?

Черт!

– Просто держись от меня подальше. Этого больше не повторится.

– Снова сбегаешь?

– В последний раз.

Мне приходится только молиться, чтоб его родителей не было дома. Такси едет предательски медленно, мне заставляя меня все сильнее и сильнее жалеть, что я поддалась на собственную провокацию. Укус на плече ноет и, я уверена, через несколько часов и ближайшие дни будет цвести всеми красками радуги, напоминая мне о том, что я снова наступила на эти грабли.

– Никаких комментариев с вашей стороны! Забудьте все, что знали и видели. И я тоже попытаюсь забыть.

Даже моим подругам становится смешно от абсурдности ситуации. Они смеялись бы громче, зная всю правду.