Много нас

Глава 39

Энн

Последние дни Зак ходит мрачнее тучи, появляясь дома поздно вечером. Его вещи пахнут бензином и испачканы мазутом, пятна которого он застирывает вручную, молча закрывшись в ванной комнате. По утрам он как и прежде приветлив и улыбчив, обнимает после завтрака и целует, когда мы оказываемся рядом. Но ближе к вечеру он уходит, когда Коннор прекращает свою основную работу по ремонту чужих машин и принимается за апргейд своей.

Еще одна встреча с Ликой, которая снова мне ничего не сказала о произошедшем, прошла почти радостно. Почти, потому что мне сложно делать вид, будто я ничего не знаю, но и расспрашивать ее, о чем она не хочет говорить, мне кажется неуместным. Даже я вижу, как крутятся шестеренки в ее голове, пока она привычно просчитывает все возможные варианты надвигающегося события. Ее попытка делать вид, что ничего не происходит, пока она пытается занять себя самыми разными делами, напоминает мою, когда я маниакально пыталась игнорировать мир.

Завтра вечером все решится. И все это закончится. Три дня напряжения почти выбивают меня из колеи приближающимся горизонтом. По словам Зака, гонка будет проходить за городом на какой-то заброшенной ферме. Усложненный вариант “кошки-мышки”, правила которых мне пришлось искать в интернете.

Тихий ужин за просмотром кино проходит неспешно и почти в удовольствие, если не считать быстро стучащей по полу ноги Зака.

– Нервничаешь?

– Конечно, черт знает, что еще придумает Стив, организатор гонок, чтоб содрать побольше денег со своих зевак. Адреналиновые наркоманы.

– Все будет хорошо. В прошлом же Коннору удавалось остаться целым и в этот раз тоже все обязательно получится. – несмотря на бушующие внутри меня переживания, я стараюсь сохранять оптимизм. Нам всем сейчас нужна поддержка.

– А если нет? Он больше года не занимался ничем таким. Энн, мы с ним знакомы с самого детства и только сейчас он становится похож на того, кем всегда хотел стать, когда мечтал нагнуть эту жизнь так, как она нагибает его. Ты знала, что он почти сирота при живой матери?

Мне остается лишь молчать и ждать, когда Зак продолжит свой рассказ.

– Его мать развелась с отцом, когда Кен был еще совсем ребенком. Через несколько лет она вышла замуж и родила еще одного сына, оставив Кена за бортом. Жизнь катилась под откос, с каждым днем набирая скорость все сильнее и сильнее. Потом мать с отчимом и младшим сыном переехали в другой город, оставив Кену номер его отца и немного денег. Примерно тогда он познакомился с Мел, которая тащила его еще дальше. После окончания школы он все же связался с отцом и стал жить с ним, постепенно возвращаясь к нормальной жизни. Но болезнь забрала и его. Тогда Кен пошел на очередной круг, засасывающего его дерьма. Он не плохой, но совершенно одинок и всеми брошен. Я стараюсь поддерживать его, моя мама еще по школе часто оставляла его у нас, кормила и старалась заботиться, но я знаю, что ему не хотелось превращаться в обузу.

– И тогда он решил, что разрушить все проще, чем собрать заново?

– Наверное, да. В любом случае я не хочу, чтоб с ним что-то случилось. Эта гонка может перещелкнуть тумблер в его голове и откинуть в прошлое, где адреналин был его единственным другом, помимо алкоголя и наркотиков.

– Мне не нравится, что Лика стала его спасителем.

– Это я его спаситель, как бы самоуверенно это ни звучало, а она его стимул.

– Надеюсь, все будет хорошо.

Уже лежа в кровати, мы лишь обнимаем друг друга, каждый погруженный в свои мысли. Поцеловав Зака, я кладу голову на его грудь и пытаюсь уснуть, перебарываю свою тревогу успокаивающими мыслями.

Утро начинается так же, как и все остальные предыдущие. Завтрак. Объятия. Немного общения. А потом Зак уходит, чтоб помочь Коннору с последними штрихами подготовки машины. Лика все еще молчит на эту тему, продолжая удерживать свои мысли о себе. Наша переписка никак не отражает ее настроения, но даже на расстоянии я чувствую ее состояние.

В попытках отвлечься я открываю свой новый купленные чемодан и укладываю в него вещи, срезая с них бирки. По ходу выполнения домашних дел я представляю скорый отпуск. Солнце, песок, теплая вода, бассейн, пенная вечеринка, походы по магазинам, коктейли в маленьком баре недалеко от отеля. И я обязательно куплю себе соломенную шляпу, которая никак не поместится в мой чемодан, поэтому придется лететь в ней обратно.

Захлопнувшаяся дверь сигнализирует о том, что Зак уже вернулся домой.

– Привет, ты сегодня раньше обычного.

– Да, мы еще раз проверили работу двигателя, Кен сделал несколько пробных кругов и поехал домой.

– Как он?

– Мрачнее тучи.

– Про Лику ничего не говорил?

– Нет, только то, что это была ее идея помочь Мел.

– Что?

– Когда Мел пришла, то Кен ей несколько раз отказал. А Лика уговорила его согласиться в обмен на обещание Мел оставить их в покое.

– Черт, и он согласился. Ликина вера в людей однажды не доведет до добра.

– Надеюсь, не в этот раз.

Время до начала гонки тошно тянется, пока стрелки за стеклом настенных часов идут так медленно, что кажется, будто их механизм заедает. Ужин и снова просмотр фильма, за сюжетом которого никто из нас не следит. Телефон Зака оповещает о входящем смс, а он сам сразу подрывается, чтоб проверить последние новости.

– Все, он на месте.

– Пусть напишет, когда все закончится.

– Лика тебе так ничего и не сказала?

– Нет. Она в принципе не любитель делать свои проблемы чужими.

– Но это же не та ситуация, когда нужно замыкаться в себе.

– Попробуй ей это объяснить.

Липкие минуты тянутся одна за одной, цепляясь друг за друга паучьими лапками и превращаясь в бесконечно длинную сороконожку. Время пересекает рубеж 00:00, а нарастающее чувство дискомфорта внутри, все сильнее и сильнее утягивает меня за собой.

Зак

Энн отвечает на поступивший от Лики звонок, но вместо облегчения на ее лице, я вижу лишь, как краска сползает с него, делая его безжизненно бледным. В уголках ее глаз мгновенно появляются слезы, поэтому без лишних слов я утягиваю ее за собой, по пути накидывая куртку и давая свою старую Энн. В считаные секунды мы садимся в машину и заезжаем за Ликой в квартиру Кена. Пересекая все красные светофоры и переходные переходы, мы едем до больницы, куда Мел доставила моего друга.

Моя личная внутренняя истерика ни капли не сильнее той, что происходит сейчас рядом. Энн почти кричит на Лику, пока та, сама захлебываясь слезами, отвечает на ее вопросы. Не в силах слушать, как Энн отчитывает Лику за ее нежелание делиться проблемами, мне в первые приходится самому повысить голос.

– Успокойтесь! Обе! Сейчас приедем и выясним, что произошло! А все остальное обсудите после!

Черная машина Кена криво припаркована недалеко от входа в больницу. Бегло оглядев ее, стараюсь мыслить рационально, оценивая степень повреждения. Разбит задний бампер, немного помята крышка багажника и стерта краска на месте соприкосновения машин. Все не так страшно, как я думал. Значит, шанс, что мой друг цел, не так уж и мал.

Узнав номер палаты на ресепшене, Лика убегает вперед к лестнице и перепрыгивает ступеньки одну за одной. По пути за ней мы замечаем открывшийся сбоку лифт и не думая заходим в него, в надежде, что он доставит нас наверх быстрее наших ног.

Энн

Покинув кабинку лифта, пахнущую стерильностью и лекарствами, быстрыми шагами я направляюсь к палате, у входа которой стоят спорящие между собой Лика и Мел. Быстрыми шагами преодолев расстояние между нами, бью рыжеволосую суку прямо в нос. Это второй раз в жизни, когда мне приходится причинить ущерб другому человеку. Но в этот раз меня не настигнет раскаяние спустя некоторое время. Зак обхватывает меня руками и прижимает к себе, не давая мне ни единой возможности повторить содеянное.

Мел что-то кричит в свое оправдание, вытирая кровь под носом, пока я не прекращаю своих попыток вырваться из тугого кольца удерживающих меня рук. Не знаю, как мне это удается, но я снова стою перед ней и требую от нее ключи от машины Коннора. Мне плевать на все ее оправдания и просьбы оставить ей выигрыш, сумка с которым лежит на заднем сиденье. Эти деньги Коннор обещал отдать ей, чтоб она расплатилась со своими долгами и уехала из города, оставив всех в покое. Сейчас это совершенно неважно. Важно то, что Мел не уйдет отсюда, получив хоть каплю из того, что друг Зака выиграл за эту гонку.

– Скажи правду или следующим ударом я сломаю тебе нос!

– Ты безумная сука!

– О, ты еще не знаешь насколько! Три, два, од…

На доли секунды в моем создании поселяется жалость к Мел, но она испаряется так же быстро, как и появилась. Эта сука успела забрать выигрыш и только потом побежала к Коннору, чтоб проверить, как он себя чувствует, после того как в него сзади въехала машина проигравшего гонщика. Считаю, что мой гнев вполне оправдан и благодаря нему мы получили подробную информацию о произошедшей аварии, а Мел почти добровольно отдала мне ключи.

– А ты должна быть сильнее! – не знаю, зачем я сказала это своей подруге, но слов не вернуть назад. Повернувшись к своему парню, я беру его за руку и тяну за собой, – Зак, идем за кофе, – стоять у палаты немного бессмысленно, поэтому мы спускаемся к торговому автомату и будем ждать новостей.

Взяв стаканчик с мерзкой жижей, мы почти сразу получаем сообщение от Лики, что ее пустили к Коннору. Все не так плохо, как мы боялись. Я даже не удивляюсь следующим сообщениям, где Лика жалуется, что Коннор спорит и просит ее не оставаться в больнице и уж тем более не оставлять в ней его.

Навестив Коннора в палате и убедившись, что он цел, мы уходим из больницы, чтоб взять еды навынос. Хоть кусок и не лезет в горло, нам нужно как-то отвлечься. Мы относим еду в палату, несмотря на предупреждения о запрете это делать, и раздаем коробочки нашим друзьям. Заплаканная Лика и ворчащий Коннор, что может быть лучше?

Посидев немного с ними и оставив их наедине, мы возвращаемся в машину, где несколько минут просто молча сидим. Время показывает почти три часа ночи, поэтому возвращаться домой до пробуждения Коннора не имеет никакого смысла. Ночи уже теплые, поэтому вполне можно переночевать тут.

Разложив под собой сиденье, я беру руку Зака в свою и наблюдаю, как он пытается поудобнее разместиться на своем месте, чтоб немного подремать.

– Я так испугалась.

– Никогда не видел тебя такой злой. Знаешь, это даже немного возбуждает, если объект твоего гнева не я.

– Придурок, – глупые шутки как способ справиться со стрессом не так уж и плохи.

Проснувшись в запотевшей машине, я выхожу на парковку и потягиваюсь в разные стороны, разминая затекшие мышцы. После встречи Коннора и Лики на выходе из больницы мы провожаем их до дома парня, едучи чуть позади для страховки. На перекрестке Зак разворачивается, и мы снова едем за едой навынос, чтоб накормить нашу уставшую компанию.

***

Судя по уменьшающемуся количеству вещей Лики в квартире, я могу точно сказать, что в ближайшее время она не планирует возвращаться. А вот вещи Зака постепенно заполняются полки моего шкафа и вытесняют из него мои. Закрыв дверцу, я поворачиваюсь и наблюдаю за мирно спящим парнем. Всего несколько недель назад я боялась, что нам придется съехаться, что быт испортит наши отношения или нам будет сложно ужиться вместе, но все идет своим чередом. Сложно сказать, что будет потом, но за последнюю неделю я переосмыслила слишком многое.

По утрам я делаю нам завтрак, а по вечерам мы ужинаем тем, что готовит нам Зак. Меня больше не беспокоит, что нам придется слишком много времени проводить вместе, потому что после отпуска он почти сразу планирует выйти на работу к отцу. Еще рано задумываться о том, что эта квартира слишком велика для нас двоих, но откидываю приходящие сомнения несколькими факторами. У нас есть свободная комната, где Лукас сможет спать на настоящей кровати, а не на диване, когда мама будет отпускать его к нам с ночевкой после нашего возвращения. У Лики всегда есть возможность вернуться, а у нас с Заком есть больше места, где мы можем побегать друг за другом. И, пока комната пустует, Зак вполне может использовать ее как свой кабинет по необходимости.

Нырнув обратно в кровать и в объятия, я наслаждаюсь тем, что Зак вырисовывает на моем животе узоры. Прижавшись к нему спиной, я трусь о его пах, потому что утренний секс гораздо лучше вкуса отвратного кофе, которым я пробуждала себя на протяжении многих месяцев.

Целуй в макушку, в шею, поднимающаяся к моей груди рука. Я стягиваю с себя трусики, пока Зак расправляется со своими. Ленивая утренняя поза на боку сменяется на ту, где я оказываюсь снизу. Зак ускоряет свой темп, и через пару минут мы вместе получаем наш общий, разделенный на двоих, оргазм.

– Знаешь, это гораздо лучше пробежки и зарядки.

– Мы все равно будем бегать по утрам, когда вернемся.

– Или нет.

Быстро приняв душ, я проверяю все розетки и краны и по старой привычке, которая актуальна лишь на сейчас, делаю фото всех опасных мест. Большая чашка воды увлажняет землю Фреда, за которым обещала присмотреть Лика, пока нас не будет дома. Двухчасовая поездка в такси, везущего нас в соседний город с аэропортом, сопровождается нашим веселым смехом и предвкушением ближайших дней.

Уже сидя в самолете, Зак забирает плед у стюардессы и укрывает меня им ниже пояса. Его рука скрывается по тканью и пробирается под свободную юбку моего летнего платья. Парные места бизнес-класса удобные и просторные, а до раздачи еды, по словам экипажа, еще около двух часов.

Кажется, этот полет должен быть незабываем. Так же, как и наш начавшийся отпуск. А возможно, и вся наша дальнейшая жизнь.