Много нас

Глава 38

Энн

– Ну, и как тебе быть выпускником? – я поправляю бабочку на шее Зака и любуюсь этим красивым уже не парнем, а мужчиной.

– Знаешь, немного странно и тоскливо, потому вся эта бурная студенческая жизнь остается позади. Но я в приятном ожидании перемен.

– Ты всегда можешь поступить в магистратуру и аспирантуру, если захочешь.

– Я буду скучать по друзьям, спортивной команде и вечеринкам, а не по учебе, – он целует меня в нос и отходит к зеркалу, чтоб посмотреть на себя последний раз перед выходом.

Строгий черный костюм, белоснежная рубашка превращают его в слишком похожего на своего отца. Русые подстриженные волосы теперь выглядят немного темнее, но уже через пару недель будут почти как мои.

– Фото на память перед выходом?

Один кадр в полный рост, где Зак обнимает меня за талию, а я держу телефон в руке и улыбаюсь зеркалу. Второе – селфи. Парень смотрит в камеру, а целую его щеку, не касаясь губами кожи, потому что смыть эту чертову красную помаду будет сложно.

Лика с Коннором выходят из спальни моей соседки, а я впервые замечаю, насколько они красивая пара.

– Ну, поехали?

Возле университета остановилось слишком много автомобилей. Найдя пустой карман, Зак паркуется и, сказав мне ждать, выходит из машины. Через минуту он возвращается и открывает мою дверь, подав руку, чтоб помочь мне вылезти. Букет в его руках отлично сочетается с моим бежевым платьем-комбинацией.

– Я так и не поздравил тебя с окончанием этого года и переходом на последний курс, – он целует меня в губы, не боясь испачкать свои, – еще чуть-чуть и здравствуй, настоящая взрослая жизнь.

Лика и Коннор проходят мимо нас, махая рукой, и отправляются на площадку за университетом, где выпускникам раздадут их дипломы.

– А вот и наш взрослый сын! – Ванесса встречает нас с широкой улыбкой и слегка заплаканными глазами.

– Сын, Энн, – Грейсон по очереди обнимает нас, удерживая Зака чуть дольше.

Выпускная церемония проходит под радостные аплодисменты и улыбки присутствующих. Я поворачиваюсь на всхлип и наблюдаю, как мама Зака кончиком платка промакивает уголки своих глаз, когда ее сын выходит к ректору и пожимает его руку. Грейсон убирает руку с талии своей жены и встает, хлопая ладонями друг об друга. Последовав его примеру, я поднимаюсь со своего стула и достаю телефон, чтоб запечатлеть момент, когда Зак поднимет руки вверх, держа свой диплом.

Как ни странно, но Зак отказался от участия в неофициальной части мероприятия, сообщив, что хочет провести этот вечер со своими близкими. Братское рукопожатие и объятия от Коннора, растапливают остатки льда в моем сердце, когда я вижу, как он стал относиться к Заку и как он относится к Лике. Если раньше меня одолевали какие-то сомнения в его сторону, то сейчас их становится все меньше и меньше. Особенно после того, как Лика сообщила, что хочет познакомить его со своей семьей. Сегодня они пришли сюда, чтоб быть рядом с нами, а завтра поедут за город, чтоб Лика исполнила задуманное. То, как она меняется, восхищает меня. Там, где она обрела голос, она находит силы, чтоб жить так, как ей самой этого хочется.

Дорогой ресторан в красно-золотых тонах светится тысячей хрусталиков центральной люстры. Приветливая девушка-хостес провожает нас к одному из свободных столиков и раскладывает перед нами меню. А подошедший официант наливает нам по стакану воды и удаляется по нашей просьбе, обещая подойти через несколько минут, чтоб принять заказ.

Приглушенные разговоры посетителей и тихий смех прерываются звуками скрипки, к которой через несколько секунд присоединяются звуки фортепьяно. Печальная мелодия пробирает от кончиков пальцев и достигает самого сердца, заставляя его сжаться от нахлынувшего чувства прекрасного. Когда музыка заканчивается, раздаются сначала робкие, а потом громкие аплодисменты всех присутствующих.

Во время перерывов между мелодиями посетители возвращаются к своим блюдам и разговорам, а потом снова погружаются в звуки музыки, наслаждаясь ее звучанием.

Через несколько композиций Грейсон встает со своего места и подает руку Ванессе, приглашая ее на танец. Без каких-либо сомнений она кладет свою ладонь в его и следует на небольшую площадку между столами и музыкантами. Может быть, это и противоречит правилам этикета, но разве нельзя их нарушить, чтоб сделать друг друга капельку счастливее?

Возрастная пара слева от нас следует примеру родителей Зака и идет в их сторону, чтоб встать рядом и закружиться в медленном темпе играющего вальса. Зак вторит им и подает мне руку, и я, ни капли не сомневаясь, следую за ним.

Мои руки опускаются на его плечи, а сам он так близко, что я чувствую аромат его лосьона после бритья. Мужские ладони ложатся на мою талию, когда его приглушенный бас касается моего уха.

– Как думаешь, цветы были единственным подарком?

– А это не так? – я встречаюсь с ним взглядом, пытаясь уловить ответ в глазах.

– Не-а, – оставив одну руку на моей талии, второй он достает прямоугольный красный картон из нагрудного кармана своего пиджака и протягивает мне. Я снимаю руку с его шеи и забираю полученный конверт, чтоб открыть его чуть позже.

– Что там?

– Я купил нам билеты. Мы летим на пляжный берег.

– Что? Когда? Как? – так много вопросов, которыми мне хочется визжать от радости и шока, но приходится озвучивать лишь тихим шепотом.

– Выкрал твой паспорт несколько дней назад, знал, что ты этого не заметишь.

– Воришка.

– Я знал, что просто так ты не согласишься, поэтому не оставил тебе выбора.

– Когда?

– Хотел бы я сказать, что завтра утром, но вылет через пару недель.

– Значит, у меня есть время подготовиться.

– Ты прекрасна даже в худших своих проявлениях.

– Звучит как сомнительный комплимент, но все равно спасибо. За все, – продолжая обнимать за шею, я впитываю в себя все происходящее. Прекрасный вечер, чудесная музыка, приятная компания, вкусная еда и Он, которому я даже не могу подобрать эпитет, чтоб не испортить словами все его существо.

***

Зак

– Мне нужно еще одно платье!

– Этой одежды тебе не хватит? – пакеты в руке кричат о том, что вещей достаточно, чтоб каждый день надевать что-то новое, но хмурые брови Энн говорят об обратном.

Мне срочно нужен допинг.

– Ладно, зайдем в еще один магазин, если там ничего не будет, то поедем домой.

Голубые босоножки Энн поднимаются по ее ногам тонкими ремнями почти до колен, а я мечтаю о том, чтоб эти колени как можно скорее оказались на моих плечах. Дома. В кровати. Где я больше не буду видеть полок с одеждой и тысячи вешалок с платьями, едва прикрывающими нижнее белье.

– О, купальник.

– Ты же уже взяла два.

– Этот без лямок, поэтому от него не будет белой полосы на плечах.

– Почему бы тогда не взять только его? – Энн просто вздыхает и отворачивается к стойке, перебирая вешалки в поиске своего размера. Мне остается лишь пожать плечами и согласиться, если я чего-то не понимаю, – ну, раз надо – значит, надо.

Выбрав себе несколько платьев, Энн прячется в самой дальней кабинке, оставив щель между стеной и шторой, в которую я могу наблюдать за процессом переодевания. Футболка снимается и кладется на маленький пуф, следом идет бюстгальтер, оголяя правильных очертаний грудь.

Я просовываю голову в оставшийся просвет и наблюдаю, как Энн в одних шортах и босоножках снимает платье с вешалки и надевает его на себя. Оглядев себя в зеркало с разных сторон, она поворачивается ко мне, чтоб в очередной раз спросить мое мнение. А оно всегда одно:

– Тебе идет.

– Ты так говоришь, чтоб мы просто быстрее закончили.

Хотел бы я сказать, что это так, и тогда мы уже были бы дома, хоть и с недовольными лицами. Но правда в том, что она хорошо выглядит в любой одежде, которую выбирает, а какие-то недостатки видит лишь она и, возможно, другие женщины, если заходят придраться.

Опустив пакеты на пол, я прохожу за штору и прижимаю Энн спиной к прохладному зеркалу, затыкая все ее возражения своим поцелуем. Моя рука расстегивает ширинку ее шорт и прячется в трусиках, чтоб намокнуть от уже появившейся влаги. Пальцы скользят внутрь, пока Энн сама с особым рвением развязывает шнурок моих шорт и освобождает изнывающий член.

Головка упирается в сухую ладонь, размазывая каплю выделившейся смазки, пока пальцы ее второй руки сжимаются кольцом. Ритмичный петтинг и пикантность ситуации слишком быстро доводят Энн до оргазма, что я не успеваю насладиться ее попытками глушить свои стоны. Сжавшись вокруг моих пальцев, она замирает и довольно улыбается, словно весь день ждала именного этого.

От легкого толчка в плечо я делаю шаг назад, наблюдая, как Энн садится на колени и вбирает меня до самого основания. Без капли смущения она смотрит на меня снизу-вверх, наслаждаясь тем, как она на меня влияет. Если б я мог сейчас облокотиться спиной на стену, я бы обязательно это сделал, поэтому, слегка наклонившись вперед, опираюсь ладонями в стекло и не оставляю себе ни единого шанса на хоть какой-то контроль.

Энн трахает меня быстро и жестко, забивая меня в свое горло и не помогая себе рукой. Были бы мы сейчас дома, ее рот не стал бы конечным пунктом моего оргазма. По моему телу пробегает дрожь, когда я кончаю в ее горло, а она останавливается, давая мне возможность прочувствовать весь спектр удовольствия и не смазывая его лишними движениями.

Как только член перестает пульсировать, Энн делает глоток и несколько раз проходится своим ртом вперед-назад, задевая чувствительную головку и заставляя меня чувствовать, как подкашиваются ноги. Все еще стоя на коленях, она прячем мой член обратно в шорты и завязывает шнурок на них, а потом встает и улыбается так, словно ничего и не произошло.

– Кажется, это платье придется купить.

– Определенно.

– И купальник?

– И купальник. Я думаю, вполне могу смириться, если ты захочешь еще пройтись по магазинам.

– Возьму на заметку этот способ, чтоб ты не скучал.

Когда мы, наконец, садимся в машину, то сначала приходится открыть багажник, чтоб убрать все купленные вещи. Выбрав себе одежду, по моим оценкам на несколько лет вперед, Энн вошла во вкус и заставляла меня мерить шорты, футболки, кепки и солнечные очки. И, естественно, мне пришлось их купить.

Едва теплая вода в ванне обволакивает мое тело, пока Энн, сидя позади, разминает мышцы моих плеч. Конечно, я не настолько сильно устал, чтоб получить за это массаж, но от такого приятного бонуса нельзя отказываться. Поощрение, которое она сама предложила, в качестве благодарности за поход по магазинам. Все в плюсе.

Я убираю ладони Энн с моей шеи и поднимаю их чуть выше, чтоб облокотиться назад и положить свой затылок куда-то чуть ниже ее ключицы. Пальцы Энн играют с водой на моей груди, перебирая приплывающие кусочки оставшейся пены.

– Спасибо за сегодняшний день.

– Можем повторить.

– Конечно, думаешь, в районе песочного пляжа нет бутиков и магазинов? Или мы едем в деревню на побережье, где нет ни одного торгового центра?

Когда я собираюсь ответить, то меня прерывает звук пришедшего смс на телефон.

– Не хочешь посмотреть, кто написал?

– Кому надо, тот может позвонить.

Энн поднимает руку и, промокнув ее о полотенце, берет мой телефон, разместив перед моим лицом.

– На, посмотри, вдруг это важно.

– Это просто Коннор.

– Он же обычно тебе не пишет в такое время. Вдруг что-то случилось?

– Ну Лика же у него? Значит, все окей.

– Пожалуйста.

– Вводи пароль, – Энн разблокирует экран и открывает присланное сообщение. Не веря своим глазам, я вытаскиваю руки из воды и, не обращая внимания на влагу, беру телефон в руки. От моего резкого подъема вода расходится волнами, разбивается о бортики ванны и возвращается обратно, встречаясь своими маленькими гребнями.

– Что? Что там случилось?

– Мел объявилась. Кен опять участвует в гонках.

– Эта та его переподруга-недодевушка?

– Ага, мы к ним как-то раз заезжали в прошлом году.

– Что ей надо? Это как-то касается Лики?

– Нет, но она и так в курсе происходящего.

– А что ему нужно от тебя?

– Помочь подготовить машину.

– Ты в этом все разбираешься?

– Немного помогал ему в прошлом, пока его интересы не превратились в болезненную страсть самоубиться. А потом он и сам все это закончил, когда очередная попытка сделать себя трупом чуть не стала удачной.

– Почему Лика мне про это не рассказала? Я же встречалась с ней позавчера? Когда гонка?

– В воскресенье.

Я знаю, что ничем хорошим это не закончится. Сегодня среда, а времени на подготовку остается все меньше и меньше. Скорее всего, все, что Кен мог сделать сам, он уже сделал, и теперь попросил меня помочь, рассматривая этот вариант самым последним. Несмотря на то что он чертова заноза в заднице, я не могу оставить его одного и уж тем более не желаю ему худшего конца.