Модель. Зарубежные радиопьесы

Мария Луиза Кашниц СВАДЕБНЫЙ ГОСТЬ

Свадебный гость

Бьянка

Габриэла, ее мать

Франц, ее отец

Георг, ее дядя

Пуки, ее сестра

Дитер, ее брат

Вебер, камердинер

Тереза, служанка

Учитель

Маг

Матушка Земля }

Эол }

Агнета } духи

Бургомистр }

Корнет }

Сневелин }

Кристина } семейные портреты

Ада, подруга Пуки

Фредди, друг Дитера

Музыканты

Гости

С в а д е б н ы й г о с т ь (немолодой уже человек). Я хочу рассказать вам про свадьбу Бьянки, а заодно и объяснить, почему я все-таки туда отправился, хотя в дороге я задержался и легко было предположить, что празднество уже на исходе, а молодожены уехали. Дело в том, что я любил Бьянку, когда она была почти ребенком, и вот теперь, заведомо не надеясь ее застать, я, несмотря на опоздание, все же решил пойти разузнать, за кого она вышла замуж, и что думают по этому поводу родственники, и как они смотрят на ее будущее. Я сразу вспомнил знакомые места: и лесопильню на берегу маленькой быстрой речки, и горы, грозно нависшие над ней, и, конечно же, этот двор под развесистой липой, и этот старый особняк. В тот вечер я вошел не широкой парадной лестницей, что с двух сторон ведет к дверям, — несколько позже я видел на этой лестнице весьма необычно одетых людей, они сидели и разговаривали. Я предпочел боковой вход, миновал кухню и буфетную, где прислуга разбирала посуду — тарелки и бокалы. Оттуда я проник в зал, потом в столовую, после — в маленький салон. В столовой я застал странную компанию за игрой в карты, той же ночью, но уже позже, там одиноко сидел некий старый господин и пытался произнести речь. В зале танцевали, а по двору в это время слонялись дети, младший брат Бьянки вместе с другим мальчуганом из родственников. Никто из этих людей меня не узнал. Возможно, они забыли обо мне, а может быть, думали даже, что меня давно нет в живых. Они беседовали друг с другом, но ко мне не обращались, и, если эта ночь показалась мне ночью кошмаров, если мне померещилось, что по дому свободно разгуливали самые невероятные посетители, то, видимо, виной всему мое одиночество. О Бьянке говорили довольно много, но все как-то пугливо и невпопад, а подчас и вовсе невразумительно. Что же до жениха, то его, похоже, вообще никто не видел, да-да, как будто она вышла замуж за человека-невидимку, за господина Никто. И вот что любопытно: казалось, все только о том и думали, что, пока они здесь разыгрывают непринужденное веселье, с молодоженами, отправившимися в свадебное путешествие, непременно должно произойти что-то неладное. А между тем именно здесь, в доме, все катилось навстречу какой-то чудовищной неразберихе. Лица теряли очертания и расплывались, повсюду клубилась пыль, со стен падали праздничные украшения.

Слышно звяканье тарелок, перезвон бокалов, плеск воды в мойке. Вдалеке шаги и голоса многих людей.

Т е р е з а. Господин Вебер, там гирлянда свалилась.

В е б е р. Иду, сейчас иду, Тереза.

Т е р е з а. Да это не к спеху. Лучше вот помогите мне сперва отнести бокалы.

В е б е р. Одну минутку. У меня руки мокрые. Как вам нравится свадьба, Тереза?

Т е р е з а. Не хотела бы я так выходить замуж. Без венчания. Без фаты. Без венка.

В е б е р. Да, вот мать Бьянки, та еще венчалась в церкви. Ветер был как сегодня, и, когда она выходила из экипажа, ее фата тихо развевалась. Парни из деревни выстроились в цепочку, и жених должен был выкупать невесту. А ребятишки из школы водили хоровод.

Т е р е з а. Красиво было, наверное.

В е б е р. Все меняется. Никаких тебе церемоний. Никаких застольных речей. Одна музыка.

Т е р е з а. Но музыка сегодня хорошая. Парни все молодые. Студенты. Только на вид какие-то отощавшие.

В е б е р. А нынче все молодые так выглядят. Посмотришь на них — словно за ними кто гонится: все несутся куда-то опрометью и никак не могут угомониться. (Пауза.) Ну вот, Тереза, я собрал бокалы. Где подносы?

Т е р е з а. Вот один, а еще два в буфете. А барышня уехала уже?

В е б е р. Да, они уже уехали. Я им помог, чемоданы снес. Велено было, чтобы никто ничего не знал. Даже жене моей — и то не разрешили сказывать.

Т е р е з а. О чем же они говорили, молодые, когда уезжали?

В е б е р. Барышня спрашивала, достаточно ли бензина в баке. А потом они говорили о стеклоочистителях.

Т е р е з а. О стеклоочистителях?

В е б е р. Да. Что он как рука, отирающая слезы. Только, мол, все это без толку, потому что сразу набегают новые.

Т е р е з а. Не очень-то веселый разговор для новобрачных.

В е б е р. Раньше они тогда тоже так не уезжали, тайком. Тогда все гости стояли на лестнице и махали им. А молодые люди забрасывали их рисом, и смеялись, и кричали вслед. (Пауза.) Но, знаете, Тереза, не сказать, чтобы Бьянка была особенно печальной. Нет. Она мне руку подала и просила привет передать кое-кому в деревне.

Т е р е з а. Кому же это?

В е б е р. Старому лесничему. И еще парализованной портнихе.

Т е р е з а (изумленно). Да они же померли давно.

В е б е р. Наверное, Бьянка об этом не подумала. Со старым лесничим она, когда еще девочкой была, часто ходила в горы, а портниха вроде бы сказки ей рассказывала.

Т е р е з а. Пять, шесть, семь. Еще одну тарелку с тюльпанами кокнули.

В е б е р. Надо пойти повесить гирлянду на место. Сбегай, глянь, я никому там не помешаю?

Т е р е з а. Да в зале никого нет, одни музыканты. Гости все в столовой у стойки. Пуки в дверях стоит, с кем-то разговаривает, только я его не знаю. Господин гуляет в саду.

В е б е р. Он-то сейчас переживает больше всех.

Т е р е з а. А ведь все время ссорился с барышней.

В е б е р. Тебе этого не понять, Тереза. А вот я понимаю, потому что у меня у самого есть дети. Все время думаешь, что они не выказывают тебе достаточно любви. Ну пойдем. Я возьму большой поднос.

Т е р е з а. А все-таки чудно, что эта Бьянка велела передать привет покойникам.

С в а д е б н ы й г о с т ь. Как сейчас, помню все это: и голоса, и дребезжание бокалов, и шум воды. Вот они проходят мимо меня, старик и маленькая служанка, со своими подносами, на которых горкой — чистая посуда. Я следую за ними в зал, тут у дверей стоит сестра Бьянки — Пуки. Я бы ее, вероятно, даже и не узнал, до чего она выросла за это время, совсем почти девушкой стала. Вероятно, она сейчас даже старше, чем Бьянка была тогда. Но на сестру она ничуть не похожа. Она нахальная и напористая, уже по голосу можно догадаться, что сумеет за себя постоять. Сейчас она намеревается проводить в гардероб нового гостя, господина в цилиндре и с двумя элегантными саквояжами.

Помещение. Отдаленный гул голосов.

П у к и. Проходите вот сюда, раздевайтесь.

М а г. Разрешите представиться…

П у к и. Да я знаю. Вы — маг. Родители вас пригласили для оживляжа.

М а г (шокированно). Простите, для чего?

П у к и. Ну да, для оживляжа. Понимаете, на таких празднествах после полуночи обычно скучища жуткая. Вы когда-нибудь выступали на свадьбах?

М а г. Откровенно говоря, нет.

П у к и. Ну вот, а я что говорила? Полный бред. Это идея моей матери. Что вам понадобится?

М а г. Если вас не затруднит, я бы попросил столик. Маленький и не слишком тяжелый. И еще один стол, побольше, чтобы ставить на него ненужные предметы. Позвольте узнать, с кем имею честь?

П у к и. Меня зовут Пуки, я сестра невесты. А что вы умеете делать?

М а г. Я могу превращать обыкновенную водопроводную воду в ликер любого сорта. Могу заклинать людей и потом снова расколдовывать их. Могу сделать так, что любая вещь исчезнет прямо на ваших глазах и появится совершенно в другом месте. Могу вынуть часы из кармана инспектора криминальной полиции так, что он ничего не заметит, а потом еще во время представления получит их в запечатанном пакете заказной бандеролью. Ну и помимо этого всякие другие трюки. Отгадывание карт, растаптывание дамских часиков, извлечение голубей из цилиндра. Если желаете, могу показать отзывы прессы на мои выступления. Вот, пожалуйста. Брюссель. Рим. Люцерн. Меня знают в разных странах мира. Вот, почитайте: «Новый Калигари».

П у к и (смеется). На фотографии вы выглядите очень глупо.

М а г (обиженно). Но, видите ли…

П у к и. Совсем как моя сестра, когда она колдует.

М а г (без интереса). Ваша барышня, пардон, ваша сестра тоже занимается волшебством?

П у к и. Ага. Ночью, когда раздевается. Перед зеркалом. Я ее пару раз за этим застукала. Еще вчера вечером.

М а г. Простите, я не совсем понимаю.

П у к и. А вам и не понять. Моя сестра становится перед зеркалом и пытается состроить такое лицо — совсем пустое, глупое. Как у человека, для которого все хорошо, все спокойно и весь мир в полном порядке. Такой круглый, глупый шар, который сонно поворачивается.

М а г. Ну и…

П у к и. У нее это не всегда сразу получается. Иногда ей приходится снова вылезать из постели. Со свечой, чтобы меня не разбудить.

М а г. Ну, и если у нее получается, тогда…

П у к и. Больше ничего. Все. Тогда она спокойно идет спать.

М а г (холодно). Очень интересно.

П у к и. Да. Вероятно, это интересно. Каждый человек интересен. Рассказать вам одну вещь?

М а г. Прошу вас.

П у к и. Я однажды видела выступление одного знаменитого мага. Я была с родителями. Знаменитый маг хотел показать карточный фокус и просил кого-нибудь из публики вытянуть карту. Никто не вызвался, пока наконец мой отец не вышел на арену, ему было неудобно за мага. И вот мой отец вытянул одну карту, потом еще одну, а маг отгадывал, только все время неправильно. И тогда маг отвел моего отца за кулисы и там застрелил его. Тремя короткими выстрелами. Бах. Бах. Бах.

М а г. Надеюсь, барышня, вы не испугались. Это ведь только отвлекающий маневр. Трюк такой.

П у к и. Разумеется. Сразу после этого отец целый и невредимый вернулся в зал через боковую дверь. Только, к сожалению…

М а г. Что к сожалению?

П у к и. А то, что на самом деле он никогда не вернулся. На самом деле он так и не вернулся к нам.

С в а д е б н ы й г о с т ь. История, которую вы только что слышали от маленькой Пуки, довольно-таки невразумительна. Возможно, она только хотела поважничать. А возможно, намекала на одиночество своего отца. Поразительно, до чего дети наблюдательны, особенно по части родителей. Сплошь и рядом они замечают за родителями такое, о чем те даже и сами не догадываются. А потом снова разыгрывают из себя святую невинность, трясут своими гривами, как пони, и разражаются издевательским хохотом, как вот Пуки сейчас, когда она уводила за собой мага по коридору к черной лестнице. А тем временем музыканты, которые обосновались в углу большого зала, уже начали настраивать инструменты. Их было четверо, еще совсем молодые люди…

Слышно, как настраивают струнные инструменты, обрывки музыки.

1-й м у з ы к а н т. Дует здесь зверски. Дай-ка мне «ля».

2-й м у з ы к а н т. Не к спеху. Гости заняты у стойки. Что там у нас теперь по программе?

3-й м у з ы к а н т. Свадебный марш из «Лоэнгрина» в ритме медленного вальса. Потом «Мы сплетем тебе венок, свадебный венок» — в джазовой обработке. (Он начинает наигрывать, остальные подхватывают.) Эй ты, виолончель, давай работай!

4-й м у з ы к а н т. У нас, по-моему, еще перекур.

3-й м у з ы к а н т. А ты, конечно, без своего романа просто жить не можешь.

4-й м у з ы к а н т. Брось болтать. Это физика на завтра. Они нам выпить-то хоть принесли?

2-й м у з ы к а н т. Да. Вот твой стакан. Странный дом.

1-й м у з ы к а н т. А на свадьбах все дома странные. Всегда все вверх дном перевернуто. И всегда видишь то, что меньше всего хотел бы видеть.

3-й м у з ы к а н т. А что ты хотел бы видеть меньше всего?

1-й м у з ы к а н т. Всех этих предков на портретах, вон там.

3-й м у з ы к а н т. Но они-то, наверное, всегда там висят.

1-й м у з ы к а н т. Да. Но сегодня они какие-то агрессивные. Вот-вот выпрыгнут из рам. И облизываются. Вон та чахоточная девица. И карлик тоже…

4-й м у з ы к а н т. Дамы и господа! Высокочтимые покойнички! Ваше здоровье.

1-й м у з ы к а н т. Входные двери настежь. Ветер свищет, как уличный мальчишка. Деревья стонут, как плакальщицы. Чего только не услышишь на природе.

2-й м у з ы к а н т. Наверное, они тут тоже вокруг бродят.

4-й м у з ы к а н т. Чего? Кто бродит?

2-й м у з ы к а н т. Русалочки, кто же еще. Невесты ветра.

1-й м у з ы к а н т. Слушай, хватит сказки рассказывать. Дай-ка мне лучше «ля» еще разок.

3-й м у з ы к а н т. Такая весна — прямо клад для аптекарей и торговцев плащами. Сколько мы тут получим?

4-й м у з ы к а н т. Да уж, наверное, все вместе никак не больше, чем фокусник, который только что изволил прибыть.

2-й м у з ы к а н т. Как это фокусник? Теперь, после отъезда новобрачных?

4-й м у з ы к а н т. Именно теперь. Настроение-то у гостей киснет.

1-й м у з ы к а н т. У меня настроение тоже не сахар.

2-й м у з ы к а н т. У этого фокусника, как я слышал, вещи сами собой могут улетучиваться, а потом глядишь — и они на месте. Если ты как следует его попросишь, он поколдует немножко и доставит тебе сюда невесту. Если тем временем почтенный господин супруг распилил ее на части, он тебе ее склеит и вернет целой и невредимой.

1-й м у з ы к а н т. Мне? Ты что, с ума сошел?

2-й м у з ы к а н т. Ты же влюбился в невесту. Думаешь, никто не заметил? Пиликал ей на своей скрипке прямо в ухо, как цыган.

1-й м у з ы к а н т. Она сама так хотела. Одну и ту же мелодию.

4-й м у з ы к а н т. О чем вспоминают девушки в день свадьбы, это только богу известно. Выпьем. За твою свадьбу, Жорж.

1-й м у з ы к а н т. Я не хочу жениться. Я бы хотел выразить все это, положить на музыку.

3-й м у з ы к а н т. Что?

1-й м у з ы к а н т. Все, что здесь делается. Беспорядок, и шум, и суматоху. Чахоточную девицу на портрете и твою русалочку, что бродит за окнами.

Слышны шаги и голоса.

2-й м у з ы к а н т. А… вот и насытившиеся хищники. Придется их немножечко погонять.

Снова настройка инструментов. Голоса, смех, теперь уже совсем близко, потом танцевальная музыка.

С в а д е б н ы й г о с т ь. Слышите музыку? Сейчас должны быть танцы, но никто не хочет начинать. Возможно, это из-за музыкантов: они, видно, решили позабавиться и совсем нехитрую мелодию нарочно коверкают диссонансами и рвут ритм: то он у них стремительно-бесноватый, то усыпляюще-ленивый. Гости постарше, которые только еще стекаются в зал со своими бокалами в руках, находят, что музыка прямо-таки дьявольская. Матери Бьянки, между прочим, среди них нет. Она стоит со своим братом на веранде, на которую по случаю праздника внесли пару стульев, столик и торшер. На ней красное платье с декольте, но выглядит она усталой и расстроенной.

Та же танцевальная музыка, но теперь в некотором отдалении.

Г е о р г. Иди сюда, Габриэла. Присядь на минутку. Быть матерью невесты — занятие утомительное.

Г а б р и э л а. Я не настоящая свадебная мама. Платье на мне не из серого шелка и без кружева. На голове у меня нет серебряного убора, и я не плачу. Надо бы что-то сделать, Георг.

Г е о р г. Что сделать?

Г а б р и э л а. Чтобы было повеселее.

Г е о р г. В свадьбах нет ничего веселого. Приходит куча ненужных гостей, а нужные подлаживаются к ним и не могут найти верный тон. (Слышен стук ставни.) Что это?

Г а б р и э л а. Ветер.

Г е о р г. Странно. Здесь всегда начинается ветер, когда происходит нечто особенное. На крестины — ветер, на свадьбы и на похороны — ветер. Ненастье, и дождь, и запах фиалок. Даже в декабре.

Г а б р и э л а. Я так не хотела, чтобы они ехали через горы. Дорога скверная. По такой погоде там наверху умереть можно от страха.

Г е о р г. Влюбленные от страха не умирают.

Г а б р и э л а. Бьянка вовсе не влюблена.

Г е о р г. Это ты себе внушила. У каждого поколения свои представления о любви и свои способы ее выражать.

Г а б р и э л а. Ничего я себе не внушала. До последней минуты я была уверена, что она от него сбежит.

Г е о р г. Теперь она уже этого не сделает.

Г а б р и э л а. А почему бы и нет? Выйдет из машины и побежит домой. И вдруг объявится здесь, босая, в разорванном платье.

Г е о р г. Пойдем. Съешь лучше бутерброд. Куда ты?

Г а б р и э л а. Я хочу перегнуться через перила и посмотреть вниз. Когда мы были маленькие, мы всегда так смотрели на гостей, помнишь?

Г е о р г. Еще бы. Помню, как будто это было вчера.

Г а б р и э л а. Мы были не такие, Георг.

Г е о р г. Не такие, как Бьянка?

Г а б р и э л а. Не такие, как вся нынешняя молодежь. Я бы просто умерла, если бы мне не разрешили выйти замуж за Франца.

Г е о р г. Ты думаешь? Я не уверен. А где он, кстати, твой Франц?

Г а б р и э л а. Гуляет в саду. Под дождем. Знаешь, Бьянка даже не хотела со мной попрощаться.

Г е о р г. Я вполне ее понимаю.

Г а б р и э л а. Почему? Потому что я виновата?

Г е о р г. Пожалуйста, успокойся. Виновата — в чем?

Г а б р и э л а (тихо). Буду виновата, если все это плохо кончится. Бьянке надо было бы стать художницей или женщиной, озабоченной своей карьерой. Или садовницей, страстно увлеченной своим ремеслом. Я предлагала ей целый мир и старалась показать его ей как нечто необыкновенное. Ей постоянно приходилось все любить и всем восторгаться. Людьми, вещами, деревьями в саду. И работа у нее должна была быть особенная, и муж — особенный.

Г е о р г. А почему ты уверена, что муж Бьянки…

Г а б р и э л а (резко). Да вовсе я не уверена. Я вообще ни и чем не уверена. Я его не знаю. Я уже и Бьянку не знаю. Она ничего не говорит. Все только о своих платьях и о том, что ей еще может понадобиться. Как-то раз, когда я ее спросила, любит ли она его, она выбежала из комнаты и хлопнула дверью. Как будто все это вообще меня не касается.

Г е о р г. Что ж, может быть, это и впрямь нас не касается.

Танцевальная музыка звучит громче.

С в а д е б н ы й г о с т ь. Не правда ли, стало шумно? Мать Бьянки еще много о чем хочет рассказать, но я уже не разбираю ее слов. Теперь уже все гости собрались в зале, кто не танцует, просто стоит в сторонке и наблюдает. В столовой остались только двое: старый господин, сидящий перед своей полупустой тарелкой и бокалом, и молоденькая девушка, которая составляет ему компанию неохотно и только из вежливости. Но тот ничего не замечает. Он любопытен и благодушен, как дитя.

Музыка снова звучит приглушенно.

У ч и т е л ь. Теперь, когда мы остались одни, милая девушка, вы мне, если это вас не затруднит, кое-что объясните. Я здесь никого не знаю. Кто все эти люди? Вот вы, например?

А д а. Мое имя — Адель, но все зовут меня просто Ада. Я — подруга невесты. Вот та дама в красном платье — ее мать. Господин, который беседует с матерью Бьянки на лестнице, — ее дядя. А молодежь — это все знакомые, они живут по соседству.

У ч и т е л ь. Покажите мне семью жениха, то есть я имел в виду — мужа.

А д а. Семья жениха? А ее и нет вовсе. Это такие люди, они только едят и пьют, да и то больше от смущения.

У ч и т е л ь. Вы хотите сказать, что и жених?..

А д а. Вот-вот, совершенно верно. У него нет лица. Никто не может запомнить, как его зовут. Если вы о нем спросите, одни вам скажут, что он противный, другие — что он очень хорош собой. Никто не может понять, что в нем Бьянка такого нашла. Конечно, его родственники думают о нас точно так же. Они тоже не могут уразуметь, почему он выбрал именно Бьянку, а ее семья им чужда до противности.

У ч и т е л ь. Мне еще очень интересно было бы узнать, какую профессию…

А д а. А вы и вправду почти ничего не знаете. Кто же вы?

У ч и т е л ь. Я учитель Бьянки. Когда она была в восьмом классе, мы часто шли из школы одной дорогой. Нам было по пути. Она ждала меня у выхода. Я рассказывал ей об Ахилле.

А д а. Об Ахилле?

У ч и т е л ь. И о Гекторе, и об Агамемноне, и о Елене. Бьянка все очень хорошо понимала. Она, правда, бывала иногда несколько рассеянной, но я не думаю, что она вступила в брак, не имея правильного представления о героях Гомера. Она знала причины раздоров в лагере осажденных и маршрут огненной почты Агамемнона.

А д а. А это еще что такое?

У ч и т е л ь. Мы сидели на скамейке в парке, и я рисовал палочкой на песке. Побережье Греции. Тут замок и там замок, тут башня и там башня. Факел, факел, факел. Таким способом передавались в ту пору известия. Скажите, Бьянка еще помнит наизусть шестую песню «Энеиды»?

А д а. Этого я не знаю. В последнее время она работала в бюро и к вечеру так уставала, что обычно шла в кино.

У ч и т е л ь (явно этого не слышал). Не будете ли вы возражать, милая девушка, если я произнесу маленькую речь?

А д а. Мне кажется, что сейчас для речей уже не совсем подходящее время.

У ч и т е л ь. Ничего, я постучу по бокалу…

А д а. Но посмотрите, вас же никто не будет слушать…

У ч и т е л ь. Тогда я произнесу мою речь перед вами.

А д а (терпеливо). Да, господин учитель.

У ч и т е л ь. Дорогие родственники, дорогие друзья! Мы собрались здесь, чтобы отпраздновать свадьбу. Но знаем ли мы, что сие означает? Что означает сие испокон веков? Кражу невесты, уважаемые господа. Кражу невесты, и не что иное, как это. Аид выходит из глубин, черный и неведомый…

А д а. Кто выходит?

У ч и т е л ь. Я вижу, что не все здесь приобщены к классическому образованию. Дозвольте мне объяснить, кто такой Аид.

А д а. Извините, господин учитель, кажется, меня кто-то зовет…

У ч и т е л ь. Идите, милая барышня, идите. Персефону тоже кто-то позвал, когда она рвала нарциссы. Была весна, и на белом лугу среди цветущих нарциссов вдруг возникла пара черных коней и неизвестный мужчина. Он пригласил ее сесть в свою колесницу, и Персефона, видимо, ничего не имела против. В ее глазах это была жизнь, но в глазах оставшихся это было смертью. Я хотел бы только подчеркнуть, что этот миф иногда совершенно ошибочно истолковывается как миф о смене времен года…

П е р в ы й м о л о д о й ч е л о в е к . Смотри-ка, тут вон сидит один и сам с собой разговаривает. Что, старикан, принял лишнего?

В т о р о й м о л о д о й ч е л о в е к. Послушаем, что он скажет. Закрой-ка дверь. (Дверь закрывается, музыки почти не слышно.) Дальше! Продолжайте, пожалуйста!

У ч и т е л ь. Высокочтимые дамы и господа! Видите ли, я в замешательстве. Я говорил о Персефоне и, собственно, обращался к ней. Ибо она — это невеста kat exochen[3]. Сила зачатия, которой она отдается, всегда темна и всегда означает порабощение. Брошенная обратно, в земное лоно, она обретает нечто такое, что нам не дано постигнуть. Так поднимем же наши бокалы…

В т о р о й м о л о д о й ч е л о в е к. Будьте здоровы, господин профессор. За вашу Персефону.

С в а д е б н ы й г о с т ь. Видите, так-то вот оно и бывает на семейных торжествах. Собственно, кто-то всегда должен быть в центре — невеста, крестник или покойник. Но стоит копнуть поглубже, и сразу выясняется, что каждый занят только своими мыслями, своими воспоминаниями или своими мечтами. Попробуйте сами, встаньте в танцевальном зале где-нибудь у стенки, и вы услышите многое в этом роде. Обрывки фраз все время из разных уст, то ближе, то дальше, в кружении танца, в наплывах музыки.

Современная танцевальная музыка, шарканье ног по паркету. Не заглушаемые музыкой, поочередно звучат разные голоса, говорящие друг с другом, — это танцевальные пары, они словно проходят мимо, одна за другой, возле стоящего в стороне безмолвного наблюдателя.

М у ж ч и н а. Стрелец с Девой. Скорпион с Тельцом. Весы с Водолеем. Надо знать гороскопы. Не только год, но и день, и даже час рождения нужно знать точно. Под каким созвездием и когда кто родился. Совсем не все друг другу подходят.

Музыка.

Д е в у ш к а. Это, наверное, еще и от разочарования. Любил, но не слишком сильно. Ушел, но не слишком далеко.

Музыка.

М у ж ч и н а. Она была так хороша в своем белом платье. Но ее руки были холодны. Глаза у нее были строгие. Она все время так смотрела, словно мы сделали нечто неподобающее.

Музыка.

Д е в у ш к а. Все вы такие, рыцари Грааля, а когда вам начинают задавать вопросы, вы сразу нервничаете, сразу в кусты.

Музыка.

Д е в у ш к а. Тут был такой старичок, он говорил о Персефоне. Кто такая Персефона?

Музыка.

М у ж ч и н а. Мы производим детей и водородные бомбы. Веселенькое получается соревнование. Жизнь человека продолжается семьдесят лет. Кто сумеет протянуть больше, тому повезло.

Музыка.

М у ж ч и н а. Мы любим по любви, а вот женимся из страха. Боимся одиночества. Зеркала. Боимся возвращаться в пустую квартиру.

Музыка.

Д е в у ш к а. Эти белые голуби, которые вылетают из пыльного цилиндра фокусника, они такие красивые. Они так сильно бьют крыльями, что воздух колышется. Подумать только. Десять белых голубей из одного старого цилиндра. Крылья…

Музыка.

М у ж ч и н а. Квартира очень важна. Меблированные браки надежней всякого романа. Кухонный шкаф. Стеллаж. Счет за газ. Это очень объединяет.

Музыка.

Д е в у ш к а. Обещай мне, что у нас это будет совсем иначе. На лыжном курорте. Или в винном погребке. С неграми. Только не так.

Музыка.

М у ж ч и н а. Мы уже выдохлись. Вечер — еще куда ни шло. Уик-энд — ладно. Несколько дней каникул на худой конец. Но целую жизнь…

Музыка.

Д е в у ш к а. Как, разве вы не друг жениха? Десять лет с ним не виделись? На войне? Только, пожалуйста, не рассказывайте мне ничего о войне.

Музыка.

М у ж ч и н а. А я бы и не хотел вовсе, чтобы моя жена бросила работу. Вечно сидеть дома и ждать, а когда муж возвращается, все ей не нравится, все ей не так.

Музыка.

М у ж ч и н а. Когда начинаешь выбирать, где тебе жить, сначала ничего не нравится. Но когда уже выбрал, то постепенно можно убедить себя, что лучше места на целом свете нет. С женитьбой примерно то же самое.

Музыка.

Д е в у ш к а. А все-таки немножко странно, что эта Бьянка свой последний танец танцевала одна. С закрытыми глазами. Совсем одна.

Музыка.

М у ж ч и н а. Выпивки мало, вот что я скажу. Еще бы пару стаканов виски — и жизнь была бы прекрасна.

Музыка.

Д е в у ш к а. А за кого, вы думаете, в конце концов выходят замуж? Вовсе не за самого красивого. И не за самого умного. И не за самого богатого. За того, кто больше любит.

Музыка.

Музыка звучит все тише, потом замолкает совсем.

С в а д е б н ы й г о с т ь. И так далее, и так далее. Возникают и потом исчезают вновь лица, слова, бесконечные движения, бесконечный разговор. Когда музыканты перестают играть, все принимаются хлопать в ладоши, и все начинается сначала. Но нельзя же все время там оставаться. Голова идет кругом, хочется на воздух, хочется хотя бы на минутку присесть на каменной лестнице, и тут-то, может быть, оттого, что не сразу приходишь в себя, начинаешь видеть то, чего вовсе не существует, и слышать разговоры людей, которые совсем и не говорят, а если и говорят, то совсем другими голосами, голосами воды и ветра.

Двор. Слышен плеск воды в фонтане и шум ветра. Дух воды — Агнета. Матушка Земля. Дух воздуха — Эол.

Д у х в о д ы А г н е т а (еще почти ребенок). Двери открыты, матушка. Иди ты вперед.

М а т у ш к а З е м л я. Мне сперва нужно подготовиться. Дай-ка я присяду здесь, на лестнице. Постели свой плащ, Эол. Агнета, подержи мое опахало.

А г н е т а (восхищенно). А-а-ах!

Д у х в о з д у х а Э о л (молодой человек, раздраженно). Что это еще такое за «ах»?

А г н е т а. Люстра так и сияет. И пахнет горячим пуншем. Хорошо бы сейчас посидеть на софе.

М а т у ш к а. Мы сюда пришли не для того, чтобы на софе рассиживать, Агнета. Подержи лучше мне зеркало. Опахало положи.

А г н е т а. А для чего мы пришли?

М а т у ш к а. Вечно ты все забываешь. Чтобы произнести наши заклинания.

Э о л. Эти наши заклинания — сплошная тоска. Всегда одно и то же.

М а т у ш к а. Потому что они всегда хороши. Не оригинальничать — в том-то наша и сила. Начинай, Агнета.

А г н е т а (монотонно бубнит). Вечно струиться воде, изливаясь в лоно земное… (Прерываясь.) Не хочу сейчас. Я музыку слушаю.

М а т у ш к а. Тогда ты, Эол.

Э о л. Я тоже не хочу, матушка. Я часто себя спрашиваю, до каких пор это будет продолжаться.

М а т у ш к а. Что будет продолжаться?

Э о л. Долго ли мы еще будем, как бедные родственники, таскаться на семейные торжества. И надевать эти дурацкие костюмы.

М а т у ш к а. Кто вам сказал, что у нас дурацкие костюмы? Это древние и почтенные одеяния.

А г н е т а. Эол прав. Они не современны.

Э о л. Они смешны. Твоя шляпа с розами, и хлебными колосьями, и птичьими гнездами, и еще чего только на ней нет. Твоя юбка из буковых листьев, твои башмаки из коры. Агнета в ее драной мантии и с венком из водяных лилий. Я сам в этом всклокоченном парике.

М а т у ш к а. Не знаю, что это на вас сегодня нашло. Вы выглядите так же прекрасно, как всегда.

Э о л. Дело не только в этом, матушка. Нас уже давно больше никто не слушает. Они специально включают свои громкоговорители, лишь бы заставить нас замолчать. Куда ты пошла, Агнета?

А г н е т а. Я хочу взглянуть на невесту.

Э о л (строго). Ты останешься здесь. Послушай, матушка. Мы живем в атомном веке.

М а т у ш к а. Как, как ты сказал?

А г н е т а. Где мы живем?

Э о л. Вам этого не понять. Ты, матушка, слишком добродушна, а у Агнеты рабская душа.

М а т у ш к а. Я не добродушна, дитя мое.

Э о л. Тогда ты равнодушна. А это в данном случае одно и то же. Напомнить тебе, что означают наши глупые заклинания?

М а т у ш к а (тихо). Призыв к любви. К сохранению жизни. К сохранению рода.

Э о л. Совершенно верно. И именно поэтому они уже давно не годятся для этого времени. Раз уж мы все равно здесь, нам надо исполнить что-нибудь другое.

М а т у ш к а. А что?

Э о л (тихо наигрывает на струнном инструменте дьявольскую мелодию, притопывает ногами и поет. Свист ветра и треск ломающихся сучьев). Брум-брам-шаранг-варанг-вах-бу-бу…

А г н е т а (радостно смеясь и подхватывая). Шаранг-варанг, шаранг-варанг…

М а т у ш к а. И что это все должно означать? Я ни слова не разберу.

Э о л. А означает это нечто прямо противоположное всем твоим благочестивым пожеланиям. Нелюбовь. Нежизнь. Конец. Хана. Финиш.

Оба они продолжают некоторое время полу пародийными выкриками и топотом имитировать хаотический разгул стихий.

М а т у ш к а (строго). Сейчас же прекратите. Угомонитесь! Сейчас же, кому я говорю.

Эол и Агнета умолкают.

Вон идет пара…

А г н е т а (восхищенно). Вон идет пара…

М а т у ш к а. Встаньте! Дайте мне руки. Поклонитесь. Агнета, начинай.

А г н е т а (уже не монотонно, а тихо и проникновенно).

Э о л (так же).

М а т у ш к а З е м л я (так же).

Э о л (зло). Ну вот, полюбуйся, матушка. Они и знать нас не желают. Они уходят обратно в комнату.

А г н е т а. Они нас не поняли.

Э о л. Они нас даже не заметили.

С в а д е б н ы й г о с т ь. Неужели все это было наяву? Кто это? Ряженые? А быть может, это только шелестели ветви липы и журчали струи фонтана, ведь они выглядят так призрачно в пятнах света, что падает из окон, искусственного света? Вероятно. Но сейчас, сейчас тут действительно кто-то есть. Два маленьких мальчугана, они улизнули из дома, причем не по парадной лестнице, а через заднюю дверь. Одного из них я знаю по имени. Это младший брат Бьянки Дитер. Он бежит первым.

Д и т е р (8 лет). Где ты там, Фредди? Тут никого нет. Иди сюда!

Ф р е д д и (9 лет). Если они нас застукают, нам влетит.

Д и т е р. Они про нас забыли. Они думают, что мы давно спим. Давай, быстро. Через двор. А потом через конюшню в сарай.

Ф р е д д и. Там крысы.

Д и т е р. Они ничего нам не сделают. Ты хочешь его увидеть?

Ф р е д д и. Кого?

Д и т е р. Который там скачет.

Ф р е д д и. Сейчас, ночью?

Д и т е р. Только ночью. На белом коне. А если встать у него на дороге, он проезжает через тебя насквозь.

Ф р е д д и. Чушь какая-то. А кто он такой?

Д и т е р. Мой прадедушка.

Ф р е д д и. Ври больше.

Д и т е р. Я не вру.

Ф р е д д и. Ну, тогда ты с приветом. Мама говорит, что у вас здесь все с приветом.

Д и т е р. А что это значит — с приветом?

Ф р е д д и. Не совсем нормальные. Вы поэтому и свадьбу настоящую не устраивали.

Д и т е р (изумленно). Как это — настоящую свадьбу?

Ф р е д д и. В церкви. И на невесте должна быть длинная белая мантия. А маленькие девочки осыпают ее цветами. Ну, и священник звонит в колокола.

Д и т е р. Священник? С каких это пор священник звонит в колокола?

Ф р е д д и. Конечно, священник. Он нажимает на кнопку. Электрическую.

Д и т е р. У нас не так.

Ф р е д д и. А кто же у вас звонит?

Д и т е р. Ребята. Ну, те, что постарше. Они повисают на канате и раскачиваются взад и вперед как сумасшедшие.

Ф р е д д и. Брось болтать.

Д и т е р. Не веришь? Мы можем туда сходить. Это в двух шагах. Я знаю, где спрятан ключ от колокольни. Пошли, это вон там. Через сад, к реке.

Ф р е д д и. Тише! Смотри, там кто-то есть.

Д и т е р. Это отец. Он нас не видит. Он просто ходит. Туда-сюда.

Ф р е д д и. Как часовой. У вас вся семья какая-то чудная. Ты видел, как она уезжала?

Д и т е р. Моя сестра? Нет.

Ф р е д д и. А я вот видел. Из окошка в ванной. Они поехали наверх, на гору. Правая задняя шина, по-моему, спускала.

Д и т е р. Я однажды тоже ездил туда на автомобиле вечером. Жутко много кошек и лисиц было на дороге. А глаза у них светятся.

Ф р е д д и. Опять ты загибаешь. Покажи мне вашу лесопилку.

Д и т е р. Туда нельзя. Там сторож и злая собака. Пойдем лучше здесь, через кладбище. Там за последней могилой лежит ключ от колокольни. А это правда?

Ф р е д д и. Что?

Д и т е р. Что когда звонят колокола…

Ф р е д д и. Что тогда?

Д и т е р. Ну что тогда свадьба по-настоящему?

С в а д е б н ы й г о с т ь. Мальчуганы перелезли через изгородь и ушли. Что у них на уме? Глупая проделка — у одного, что-то вроде спасения фамильной чести — у другого, так ведь всегда у детей, ни один другому не уступит, если нужно что-то доказать. Теперь на дворе уже никого не осталось, кроме темной фигуры, вон она ходит туда и обратно. Это отец Бьянки, я бы и хотел к нему подойти, да страх не пускает. Лучше заглянем снова в дом. Там сейчас маг как раз готовит свое выступление. Все гости устроились на лестнице и с любопытством вытягивают шеи, смотрят туда, где недавно мать Бьянки беседовала со своим братом. Там сейчас маг поставил свой столик и возится с бокалами и пестрым покрывалом, в столовой уже темно, тут остались только старые фамильные портреты да еще вот я, одинокий свадебный гость, который устал, хочет присесть и уже почти спит.

В тишине — шепот голосов, неестественный и монотонный.

К о р н е т. Господин бургомистр…

С н е в е л и н. Господин корнет…

Б у р г о м и с т р. Фрейлейн Кристина…

К р и с т и н а. Господин Сневелин…

Б у р г о м и с т р. Собираемся, как всегда…

С н е в е л и н. Незваные, как всегда…

К р и с т и н а. Невидимые, как всегда…

Б у р г о м и с т р. Собираемся вокруг стола, которого не существует…

К о р н е т. Перекинуться в карты, которых нет…

К р и с т и н а. Которые никто не тасует…

С н е в е л и н. Которые никто не снимает…

Б у р г о м и с т р. Которые никто не сдает…

Пауза.

К о р н е т. Ваш ход, господин бургомистр. Поставьте на кон вашу правильную жизнь, ваш благоустроенный брак, ваше налаженное семейное счастье и безупречный порядок в ваших бумагах. Ваши хождения к обедне по воскресеньям мимо слепой каменной богоматери, ваши набожные молитвы в Страсбургском кафедральном соборе. Но не забудьте…

Б у р г о м и с т р. Мою жажду власти. Мое высокомерие. Мои непотребные сны. Боязливые взгляды моих подчиненных и то, как вместе с моим возвращением домой по вечерам умолкали радостные крики моих детей.

С н е в е л и н. Ваш ход, фрейлейн Кристина. Поставьте на кон вашу несчастливую любовь, ваше одиночество на балах, ваши слезы в ложе оперного театра, ваш озноб, вашу болезнь, вашу покинутость. Но не забудьте…

К р и с т и н а. То, как я прислушивалась к звуку приближающихся шагов, к лаю собак, к звяканью колокола у садовой калитки. Счастье моей тоски. Счастье моей надежды. И стук каштановых ветвей с большими, набухшими почками в мое окно в час моей смерти…

Б у р г о м и с т р. Ваш ход, господин корнет. Поставьте на кон лихой испанский поход…

К о р н е т. Веселье моих биваков, красоту моих возлюбленных, мой галоп по залитому лунным светом плато Кастилии. Мои легкомысленные коленопреклонения перед черными мадоннами. Мою гордость при виде знамени императора Наполеона.

Б у р г о м и с т р. Но не забудьте и ваш рев, звериный рев, бычий рев, там, в толедской бухте. Ваш ужас при виде крови, которая вытекала из вас неудержимо, вашу жажду, ваш страх, ибо вокруг никого не было, кроме мертвецов…

К р и с т и н а. Ваш ход, господин Сневелин. Поставьте на кон…

С н е в е л и н. Мою внешность хилого, горбатого карлика, которого пугались крестьянские девушки. Мою злобу, мое одиночество, мою алчность к деньгам. Штольни, которые я прорубил в глубь гор, в самые недра, чтобы найти серебро, вскрыть бледные жилы земного лона. И мое явление в вечер святого Иосифа, 19 января, в Вегштеттенской долине, когда огненный шар ринулся на меня с высоты и поднял в воздух и понес меня над вершинами, и я был прекрасен, я был ангелом, я был властителем этого мира…

Б у р г о м и с т р. Мы приготовим невесте ложе из снов…

К о р н е т. Из воспоминаний о жизни, которая покинула нас…

С н е в е л и н. Из страхов, которые мы побороли…

К р и с т и н а. Из печалей, что умерли вместе с нами…

Б у р г о м и с т р. Ваш ход, маленький господин Сневелин, загадайте карту…

К о р н е т. Лучше погадаем на свинце, что там — корабль или лилия, это трудно истолковать…

К р и с т и н а. Дальняя дорога…

С в а д е б н ы й г о с т ь. Дальняя дорога… Слова эти, прозвучав во мне, заставили меня встрепенуться. Я сразу подумал о Бьянке, о том, что она сейчас в дороге и, может быть, уже давно пытается что-то говорить и рассказывать, а может быть, уже зовет, зовет на помощь, потому что все вокруг такое чужое, но никто ее не слушает и не слышит. Никто, кроме одного человека. Ее отец, он сейчас там, в саду, и мне нужно было пойти к нему и оставаться поблизости, хотя он и не подозревал о моем присутствии. Он ходил взад-вперед, курил сигареты и при этом разговаривал, очень тихо, но я все же вполне мог его расслышать. Я даже мог разобрать ответы, которые он получал.

В саду. Шаги по гравию.

Ф р а н ц (тихо). Бьянка, где вы сейчас?

Б ь я н к а (шепотом). Далеко, отец, далеко. Мы проделали уже долгий путь.

О т е ц. По старой дороге. Вверх по ущелью.

Б ь я н к а. Потом лесом.

О т е ц. К скале приора.

Б ь я н к а. И к старой лесосеке. Там-то это и было.

О т е ц. Что было?

Б ь я н к а. Поперек лежал ствол. Молодое дерево, вывороченное с корнями. Оно упало прямо на дорогу.

О т е ц. Вам пришлось его убрать?

Б ь я н к а. Отец, оно было тяжелое и холодное. Как труп. Бенно растирал мне руки снегом.

О т е ц. А потом?

Б ь я н к а. А потом начался ураган. Мы как раз ехали по гребню, и ветер сотрясал нашу маленькую машину. Мы слышали, как бились друг об друга и ломались сучья. В конце концов мы остановились, потому что опасно было ехать так дальше. Бенно вылез посмотреть дорогу и сразу же исчез в снежной мгле. И я очень боялась за него. Я думала, что он уже никогда не вернется.

О т е ц. А потом, дитя?

Б ь я н к а. Что-то случилось с аккумулятором. Фары светили еле-еле. Туман застилал нам путь. Мы раздавили животное.

О т е ц. Что за животное?

Б ь я н к а. Собаку, папа. Она была еще живая. Бенно пытался сделать ей перевязку, но она издохла у меня на коленях. Я таких собак в этих местах никогда не встречала. С желтыми глазами и голубой длинной шерстью. Мы вылезли и закопали ее в снегу.

О т е ц. А потом, Бьянка?

Б ь я н к а. Мы поехали дальше. Искали, где переночевать. На дороге попадались дома, но, когда мы стучали, в них все по-прежнему было тихо и темно. В конце концов мы нашли большой стог, навеса над ним не было, его сорвало ветром. Мы забрались в него, и нам стало тепло. Когда мы уезжали, Бенно притащил из машины инструменты и прибил навес на место.

О т е ц. А потом?

Б ь я н к а. Под гору дело пошло легче. Мы проехали какое-то селение. В домах было пусто, но у дороги стоял ребенок.

О т е ц. Ребенок?

Б ь я н к а. Наверное, он ждал первого автобуса. Он не махал нам, но стоял у самого края проезжей части и смотрел прямо на нас. Мы затормозили.

О т е ц. Чтобы подвезти его?

Б ь я н к а. Место, куда он хотел, было нам не по пути. Пришлось сделать крюк. Мы ехали медленно, чтобы не мешать ребенку спать. Когда он проснулся, он стал говорить с нами. Он ни о чем не рассказывал, просто показывал на все вещи и называл их самыми невероятными именами. Когда мы доехали до его деревни, нам показалось, что он стал гораздо старше. Он ушел не оглядываясь, и нам от этого сделалось грустно.

О т е ц. А сейчас, Бьянка?

Б ь я н к а. Сейчас мы спустились с гор. Мы подъезжаем к городу, в нем много огней. Снега уже нет. Пахнет землей, и ветер такой же теплый, как дома.

О т е ц. А мы тут еще все вместе, Бьянка. День еще не наступил. Они танцуют и играют. Тебе хочется вернуться?

Б ь я н к а. Нет, папа. Мы уже далеко. Что-то вырастает вокруг нас. Растения, каких я никогда не видела. Звезды, каких никогда не было. Наш мир.

О т е ц. Я не могу ничего разобрать, Бьянка. Ты говоришь слишком тихо. Ты спросила обо мне? Я в данный момент в саду. В деревне темно, только на колокольне горит свет. А сейчас я что-то слышу. Они звонят в колокола.

Слышны отдельные удары колокола.

С в а д е б н ы й г о с т ь. Я тоже слышал. Сперва это было несколько отдельных ударов, а потом очень сильный, хотя и неумелый, звон. Я, конечно, сразу понял, что там творится, но все равно это звучало жутковато и вызвало в доме немалый переполох. Но не сразу. Маг давал свое представление, и все старались разгадать его фокусы и тем самым его разоблачить. Когда я снова вошел в дом, он как раз вытряхивал из своего цилиндра кучу всяких вещей, которых, надо полагать, раньше там не было.

Слышны дружные аплодисменты.

М а г (громко). А теперь, уважаемые дамы и господа, могущество чужой воли, триумф сверхъестественного, волшебство иллюзии. Господин концертмейстер, не могу ли я попросить вас?

П е р в ы й м у з ы к а н т (скрипач, со смехом). Ради бога. В интересах науки.

М а г. И фрейлейн Пуки.

П у к и. Только не я. Я во все это не верю. Я вам все испорчу. Иди ты, Тереза.

Т е р е з а. Нет, нет, что ты, Пуки. Я стесняюсь.

М а г. Идемте, идемте, не бойтесь. Садитесь, прошу вас. Вот сюда, рядом с молодым человеком, который так замечательно играет на скрипке. Вы же слышали, как он играет.

Т е р е з а (тихо). Да, я слышала.

М а г (таинственно). Но тогда вы еще не были так утомлены, не правда ли? И вам не было еще так жарко…

Т е р е з а. Я устала. Я сейчас зевну. (Громко зевает.)

С к р и п а ч. Что-то правда стало очень жарко.

Г о с т и (перешептываются). Он снимает пиджак. Тереза расстегивает блузку.

М а г. Сейчас в разгаре лето. Розы благоухают…

Т е р е з а (восторженно). Ах!

М а г. Вы сидите на скамейке на берегу моря. Вы жених и невеста.

Г о с т и (перешептываясь). Они придвигаются друг к другу. Сейчас они обнимутся.

Пауза, потом дружный одобрительный смех и аплодисменты.

Ж е н с к и й г о л о с. Я нахожу все это ужасно бестактным. Совершенно незнакомые люди, а изображают такую любовь.

П у к и. Да они же ничего вокруг не замечают. Смотрят друг на друга глупыми глазами.

М а г. Но это был всего лишь небольшой эксперимент. А теперь, высокочтимые дамы и господа, кое-что для всех вас. И у вас сейчас тоже лето. И вы тоже видите море. Вы слышите…

Снова слышны отдельные удары колокола.

Г е о р г. Да. Я что-то слышу. Странно.

А д а. Колокола.

П е т е р. Церковные колокола.

Д е в у ш к а (восторженно). С сотни колоколен.

У ч и т е л ь. Из-под воды. Из Винеты, из затонувшего города.

Г а б р и э л а. Пуки, но ведь и действительно звонят. Разве ты не слышишь?

П у к и. Да, мама. Но только один-единственный колокол. С нашей колокольни, в деревне.

М а г (раздраженно). Дамы и господа, посторонний шум отвлек ваше внимание и ввел вас в заблуждение. Начнем сначала. Итак, сейчас самый разгар лета…

П у к и. Мама, скажи ему, чтобы он перестал. Наверное, что-то случилось.

Э г о н. Что ты там говоришь, Пуки?

А д а. Она считает, что звонят по-настоящему, взаправду. Что это никакой не фокус.

П е т е р. Вот видите, господин учитель, ваша Винета тут ни при чем.

У ч и т е л ь. Как знать, как знать. Нынче все колокола звонят так, будто это было вчера. Как из затонувшего города.

Э г о н. Или так, словно это будет завтра. Как пожарная тревога.

Г е о р г. Может быть, где-нибудь и вправду пожар?

Г а б р и э л а (взволнованно). В деревне. При таком ветре он обязательно перекинется сюда. Где дети? Разбудите их и приведите сюда.

В е б е р. Дети на улице, госпожа. Я их видел. Они пошли через двор к кладбищу.

Г а б р и э л а. Ты говоришь, к кладбищу, Вебер?

В е б е р. К колокольне. Дверь-то вон открыта. И свет горит.

П у к и (со двора). Я вижу их, мама. Это они звонят. Они повисли на канатах, тени их так и носятся в разные стороны.

Ж е н с к и й г о л о с. Тут что-то неладно.

Г е о р г (раздосадованно). Да, глупейшая проделка. Вся округа сбежится. Пожарники приедут. (Кричит). Прекратите! Прекратите немедленно!

Внезапно наступает тишина. Пауза. Звонит телефон.

Г а б р и э л а (испуганно). Франц, где ты?

Ф р а н ц. Я здесь, Габи.

Г а б р и э л а. Что это было, Франц?

Ф р а н ц. Телефон звонит. Наверное, хотят выяснить, где горит. Я подойду.

Г а б р и э л а. Нет, лучше я, Франц. (Подходит к телефону, который еще несколько раз пронзительно звонит.) Да. Кто это? Кто? (Тише.) Ах, это ты, Бьянка. Тебя так плохо слышно. Ты только хотела сообщить… (Пауза.) Да. Да. Нет-нет, теперь я тебя хорошо слышу, дочка.

Г о с т и (наперебой). Это Бьянка… Что она говорит? Как там она? Мы тоже хотим с ней поговорить. Да, все мы.

П у к и. Мама, чур, я первая.

Г а б р и э л а. Она повесила трубку. Они уже за перевалом…

С в а д е б н ы й г о с т ь. Ну вот, на этом, пожалуй, все более или менее завершилось — этот праздник, это ночное бдение со всеми его странными голосами, беспокойствами, страхами. Потом еще пили кофе и, если память мне не изменяет, танцевали заключительный танец. Я перемолвился с родителями Бьянки, которые тут же меня вспомнили, побеседовал с несколькими гостями и музыкантами, очень милыми молодыми людьми. Мы говорили о том, какой славный получился праздник и какое радостное оживление царило на нем. Под конец я еще выпил несколько рюмок водки и, уходя, поцеловал маленькую Пуки. Но, проделывая все это, я уже знал, что непременно должен буду кому-нибудь рассказать, что я пережил в эту ночь и как все было на самом деле. Обязательно рассказать, пока сам еще не забыл.

Перевел М. Рудницкий.