Монетчик

Глава 1

Когда ночь не спеша опустилась на славный город Балтрон, раскинувшийся у южного берега Самоцветного озера, трактир «Белые камни» радушно распахнул свежевыкрашенные двери для добрых гостей. Разбойники, воры, душегубцы и прочие, не совсем приятные, завсегдатаи этого заведения шумной гурьбой ввалились внутрь, чтобы заняться обычными для них в столь позднее время делами: много есть, еще больше пить, неистово горланить песни да затевать друг с другом потасовки. Само собой, не забывая отпускать всяческие скабрезности и ругательства, ибо в этом искусстве равных им было не найти. Разместившись в центре залы за пятью длинными дубовыми столами, придержанными для них заботливым трактирщиком, будущие висельники затребовали развлечений. Скрипач и лютнист, разодетые по последней моде, грянули заводную мелодию. Юный жонглер с пышной копной волос, обращенной краской в алое облако, прошелся колесом от стены до стены, завершил этот проход невероятным кульбитом, достойным опытного акробата, и ловко принялся орудовать семью ярко–зелеными шарами под хлопки и свист благодарной публики. И началось. Загремели, подобно весеннему грому, голоса; загудел разъяренным зверем громадный очаг; застучали, словно молотки, глиняные кружки по столам. Служанки в чистых передниках трудолюбивыми муравьями забегали по рядам, улыбаясь во весь рот. Долгий опыт подобных гулянок научил их одновременно успевать принимать заказы, отвечать на грубые шутки и уворачиваться от нередких шлепков по мягкому месту.

Разбойный люд, несмотря на буйный нрав, вел себя, по обыкновению, прилично. Особо рук почетные гости не распускали, хозяина ограбить не пытались, к другим посетителям, которым не посчастливилось отдыхать в их компании, не приставали. Да, случалось, что били посуду, переворачивали столы, разбивали стулья друг дружке об головы да спины, когда становилось особенно жарко, но в целом — ничего серьезного. В конце концов, мебель иногда надобно обновлять, а кровь с каменного пола и смыть можно, ежели не затягивать пока она не засохла. Трактирщик сразу смекнул, что в таких гостях ему только прибыль — звонкая монета у них постоянно водилась, а уж расставался лихой народ с деньгами прямо–таки с поразительной легкостью. Потому–то хозяин и стражу не звал. Наоборот, создал все условия для приятного отдыха: сменил поваров, нанял музыкантов получше и отыскал в соседнем городе способного жонглера. Прислуга билась в догадках, почему лиходеи ни с того, ни с сего вдруг облюбовали «Белые камни». Но сам хозяин ничего странного здесь не находил. В его трактире имелось три черных хода, да городская стена высилась рядом, а в ней, по некоторым слухам, разбойники уже давно тайные лазы проделали. Что ж еще нужно на случай внезапной облавы?

Ночь шла своим чередом, трактирщик отдавал распоряжение слугам достать из погреба еще пару бочонков пива, когда входная дверь громко стукнула. На пороге возник человек в пыльном плаще с металлической фибулой у груди, на его штанах с сапогами налипла бурая грязь. То ли путешественник, то ли еще кто. Не снимая капюшона, новый гость внимательно изучил зал, постоял как бы в нерешительности, но все же подошел к стойке.

— Комнату? — предложил хозяин, почесав щетину.

— Пожалуй, только пинту эля, — ответил незнакомец, еще раз бросив взгляд на зал. Он расстегнул плащ, из–под полы показалась рукоять меча. Наемник какой–то? Трактирщик подал свежий эль. Умело осушив кружку, человек попросил повторить.

— Заплатить–то есть чем? — на всякий случай уточнил хозяин. Конечно, меч позволить себе могли только те, кто был при деньгах, но во всем остальном этот тип в капюшоне — бродяга бродягой. Вдруг стащил у кого клинок, а сюда пришел чтобы сбагрить кому–то из местных скупщиков? Надо бы с ним повнимательнее.

— Есть. — Незнакомец, достав из внутреннего кармана плаща монету, положил ее на стойку.

— Серебряная фаргенетская марка?

— С этим проблемы?

— Нет, но возьму по стоимости нашенской, дретвальдской. — Трактирщик вопросительно посмотрел на человека в капюшоне. Тот несколько мгновений раздумывал, а потом кивнул. Щедро наполнив кружку, хозяин взял монету, опустился за стойку, чтобы отсчитать сдачу, и улыбнулся. Вот уж счастье привалило, этот тип, похоже, не знает, что за серебряную фаргенетскую марку уже год как две дретвальдских дают.

— Трактирщик! — некстати раздался громогласный рык одного из гуляк. — Пиво принесли, а закуска уж вся вышла. Подай нам раков, да чтоб помясистее! Эй, сам–то где?

— Я здесь, Родж, — спешно отозвался хозяин, вынырнув из–под стойки, и кликнул свободную служанку, чтобы та рысью мчалась на кухню. Громиле Роджу лучше не давать повода разозлиться: семь футов роста да здоровенные ручища–молоты. Кто знает, со скольких несчастных в Балтроне этот головорез вытряс деньги, а заодно и душу?

Незнакомец же совершил ошибку — он повернулся в сторону Роджа, когда тот звал трактирщика.

— Эй, в капюшоне? Чего уставился? Ты кто такой вообще, первый раз тебя здесь вижу? — спросил разбойник, смачно сплюнув на пол.

— Никто, допью свой эль и уйду.

— Что?! Забери меня демоны, я разве спросил, что ты делать будешь? — Резко поднявшись с места, Родж едва не опрокинул скамью вместе со всеми сидящими на ней собутыльниками. Бурлящие до этого момента водопадом разговоры вдруг прервались, служанки замерли в нелепых позах, а музыканты в испуге остановили песню. Только увлекшийся жонглер все продолжал подбрасывать свои снаряды, балансируя на спинке стула. Сжимая сдачу невезучего гостя в руке, трактирщик затаил дыхание. Беда пришла, откуда не ждали! Подобная тишина в «Белых камнях» не сулила ничего хорошего ни человеку в капюшоне, ни заведению. Какой злобный демон занес его в эти края? Еще и со сталью под плащом. Тем временем Родж тяжелой поступью зашагал к стойке. Поравнявшись с гостем, громила требовательно повторил свой вопрос:

— Ты кто такой?

Незнакомец, к удивлению хозяина, спокойно посмотрел в лицо возвышающемуся над ним на целую голову разбойнику, медленно отпил эль и, отставив кружку в сторону, ответил:

— Простой путник, видимо, зашедший не туда и невовремя.

— Ха, это ты верно сказал, умник, — засмеялся Родж, а его собратья по ремеслу присоединились к веселью. — У нас тут приличные люди отдыхают, добрые жители Балтрона, а ты как проходимец даже капюшон не снял, значится, проявил к нам неуважение. Что, прячешь клеймо воровское на лбу или там что пострашнее?

— Могу показать, если так хочется. — Странный посетитель приветливо улыбнулся. Сумасшедший что ли? Неужели не видит, что с огнем играет? Он и вытащить свой меч не успеет, как Громила повалит его на каменный пол одним ударом.

— Правда, снимите капюшон, пожалуйста, — вмешался трактирщик, чувствуя, как пот уже неприятно захолодил спину. Только трупа в стенах его заведения не хватало, растеряет же всех посетителей вмиг да надолго, а ведь еще не со всеми долгами расплатился!

Пожав плечами, незнакомец скинул капюшон. Он был молодым, но полностью лысым, будто перенес какую хворь. Его большие зеленые глаза неотрывно следили за Громилой Роджем, а сам разбойник в изумлении уставился на черную татуировку в центре его лба, изображающую монету.

— Демоны меня забери! — воскликнул Родж. — У нас в «Белых камнях» монетчик!

Раздались ошеломленные возгласы, кто–то даже присвистнул. Но когда улыбка пропала с лица человека, которого Родж назвал монетчиком, трактирщик тихо зашептал молитву. Боги, сегодня точно кого–то убьют, но теперь уже вряд ли зеленоглазого гостя.

— Я не монетчик, — произнес путник таким ледяным голосом, что любой в здравом уме закончил бы с ним беседу, да убрался бы куда подальше с глаз долой. Но Родж был далеко не любой и не совсем в здравом уме, судя по рассказам о его злодеяниях. Поэтому он, наклонившись к самому носу незнакомца, сказал:

— То есть ты самозванец! Демонова тьма, знаешь, что Монетный двор делает с теми, кто использует их метку? Ты либо полный дурак, либо смелости в тебе с запасом.

— Я не самозванец. Повторяю — я не монетчик. Я мастер Монетного двора.

— Ах, вон оно что, ну простите господин! — Громила снова захохотал. Видимо, хмель уже сильно ударил в его большую голову. Ну кто в трезвом уме будет смеяться над тем, чьи силы поистине непознаваемы? Над тем, о чьих способностях сложено столько невероятных историй? — Не знал, что вы там на Монетном дворе такие нежные. Мастер Монетного двора, значит. А может, все–таки самозванец? Докажите нам, господин, что вы один из тех самых легендарных мастеров. Мы все просим вас.

— Просим, просим! — загалдели остальные. Не каждый день в обычном трактире встретишь монетчика.

— Что, если я не хочу этого делать? — спросил незнакомец.

— Нас, знаешь ли, тут много, а ты один, если считать, конечно, умеешь, поэтому лучше бы тебе захотеть, иначе и монеты твои тебе против нас не помогут. — Родж отодвинулся от мастера и, сложив здоровенные руки на груди, ухмыльнулся. Хозяин «Белых камней» умоляюще взглянул на монетчика, про себя заклиная его сохранить благоразумие, тот, слава богам, все понял. Вздохнув, он протянул ладонь к трактирщику, который послушно высыпал в нее горсть теплых монет. Путник спрятал их в карман, оставив одну. Вытянув левую руку тыльной стороной ладони кверху, он положил медную марку на указательный палец и принялся перекатывать ее туда и обратно. Один из посетителей в глубине зала разочарованно забурчал, а лютнист тут же взял какой–то диссонирующий аккорд.

— Решил поиздеваться? — закипел Родж, брызнув слюной. — Так и любой ловкий вор может. Брин, покажи ему!

Тощий парень по прозвищу Острый нож, рядом с которым обычно сидел за столом Громила, подбросил свою монету, поймал ее и без труда повторил за незнакомцем его трюк, причем в какой–то момент умудрился даже перекатить монету на другую руку. В зале расхохотались. Когда Брин вновь высоко подкинул марку, тут–то и произошло то, о чем после этого дня долго еще рассказывали. Причем каждый рассказчик в меру своей фантазии приукрашивал и без того интересную историю. Едва уловимым движением, не дернув ни одним мускулом на лице, монетчик бросил свою медную марку в сторону Острого ножа. Раздался тихий металлический звон, который в некоторых байках спустя время превратился в оглушающий рокот. Брин еще несколько мгновений стоял, ожидая, пока его монета упадет обратно в ладонь. Но она все не падала. Люди вокруг зашептали, завертели головами, пытаясь понять, куда исчезла монета. Когда, наконец, каждый из присутствующих уразумел, что на самом деле произошло, «Белые камни» взорвались криками.

— Ну ни хрена ж себе, — медленно произнес Родж. — Попасть монетой в монету с десяти ярдов? Выходит–то, про ваши умения не врут.

— Погоди–ка, Родж, — прервал Громилу растерянный Брин, — а где моя золотая марка? Куда она делась–то?

— Посмотри у очага, она там вместе с моей медной. — Монетчик повернулся к стойке, чтобы закончить с элем.

Самые любопытные опередили Острого ножа. Они сгрудились возле очага в поисках двух монет, не обращая внимания на жар от огня и тычки Брина, который хотел забрать свое. Вскоре один из воров, седовласый, крикнул:

— Боги всевышние, братья! Монеты–то в камень вошли! Крестом! Клянусь, вот след, смотрите, смотрите. Во дает!

— Не гони, старый, как это в камень вошли? — удивился другой. — Разве ж это можно — золото с медью да в твердый камень?

— Ты слепой что ли, дурная твоя башка, зенки свои открой, да смотри куда показываю. Раз след есть, значит можно!

— Да как же это так? Магия что ли?

— Сам ты магия, мастера Монетного двора и не такое могут.

— Не понял. — Острый нож бросил тщетные попытки прорваться к очагу и повернулся к незнакомцу. — Как же я свою монету заберу оттуда? Слышишь меня, монетчик?

— Никак. Просили же показать, на что способен мастер Монетного двора, а наши услуги, как известно, дороги.

— Слышь! Ты мне денег должен, монетчик хренов, гони сюда мое золото! — Брин было бросился на незнакомца, но его удержали еще не сильно запьяневшие приятели.

— Тише, малой, — сказал седовласый вор. — Если он золотую монету медной в твердый камень вогнал, то в череп твой как нечего делать вгонит. Жить надоело? Придержи коней!

— Так, — решил вмешаться Родж, — верни Острому ножу марку. Золотую.

— Нет. — Путник вновь спокойно поднял взгляд на великана.

— А вот это ты зря. Неуважение мы не прощаем, посмотрим, как ты своими фокусами справишься со всеми нами разом.

Но великой драке, о которой белобородые летописцы могли бы сложить легенды, а местные барды сочинить по их мотивам песни, не суждено было состояться. Молодой парень, которого трактирщик приметил еще в начале вечера, когда тот по глупости пытался подсесть к разбойникам, вдруг как ужаленный вскочил со своего места у окна, вскинул к верху руки и во всю глотку гаркнул:

— Все замерли, иначе сожгу! — Его кисти мгновенно вспыхнули, словно два факела; ближайший к нему народ тут же попятился в страхе, прикрывая лица от огня. Фаерщик! Маг, владеющий пламенем, что цирюльник бритвой. Удивительные гости собрались сегодня в «Белых камнях», если все закончится тихо, может, еще больше людей станет захаживать в трактир, подумалось хозяину. Фаерщик тем временем быстрым добрался до стойки и направил огненную длань на Роджа.

— Громила, иди к своим, по–хорошему, — приказал юнец. Разбойник зарычал, но перечить не стал, а медленно, не поворачиваясь спиной, отступил к столам. Каким бы пьяным и самоуверенным он не был, желание остаться в живых все же перевешивало.

— Сейчас мы с монетчиком уйдем отсюда, — продолжил фаерщик, — а тем, кто решит последовать за нами, дам бесплатный совет — не стоит, если не хотите, чтобы вас потом сметали с пола. Уходим, — добавил он шепотом, обращаясь к зеленоглазому. Монетчик кивнул, и они поспешили расстаться с гостеприимным трактиром.

Оказавшись снаружи, фаерщик быстро погасил магический огонь на руках.

— Нам надо поторопиться, пока кто–то из них не решил проверить мои угрозы, — протараторил он. — Сейчас они опомнятся.

— Почему ты решил помочь? — спросил монетчик. Он справился бы с разбойниками и сам, но ему было любопытно, почему незнакомый маг пришел к нему на выручку.

— Может, понравилась твоя татуировка?

— Сейчас еще меч покажу, может, тоже понравится?

— И это твоя благодарность! Не спеши, все расскажу, когда мы доберемся до постоялого двора, где я снял комнату на мансарде. Меня, кстати, зовут Таннет.

— Дарлан, мастер Монетного двора.

— Прекрасно, мастер Дарлан, а теперь за мной и чур не мешкать!