Монетчик

Глава 3

Убранство рабочего кабинета в доме бургомистра Балтрона выглядело поистине королевским. Как–никак правитель озерного города приходился нынешнему государю Дретвальда дядей по отцовской линии, а, значит, должен был во всем соответствовать ему. Высокий потолок, всю площадь которого занимала восхитительная мозаика, сразу привлекал к себе внимание. Кусочки разноцветной смальты образовывали рисунок города, где каждый квартал отличался от другого окрасом. Вдоволь налюбовавшись этой частью помещения, посетитель вскоре замечал, что стены здесь завешаны однотонными гобеленами, а пол прикрыт мягким ковром нежно–голубого оттенка. По углам кабинета разместили маленькие резные столики с хрустальными вазами на них. Сквозь широкие окна прямоугольной формы внутрь проникал утренний свет, который еще сильнее подчеркивал царившую тут роскошь. Довершали картину деревянный стул с врезанным в спинку гербом Балтрона в виде оскаленной медвежьей пасти и массивный стол на фигурных ножках, чья полированная поверхность запросто могла заменить зеркало. Больше мебели в кабинете не нашлось, поэтому Таннету с Дарланом пришлось ожидать бургомистра на ногах, ощущая колючие взгляды стражников позади. Безопасность градоправителя они обеспечивали с поразительным старанием — даже когда монетчика разоружили, блюстители порядка еще дважды обыскали его, не забыв повторить процедуру с иллюзионистом.

Бургомистр не спешил одарить посетителей своим драгоценным присутствием. Терявший терпение Таннет переминался с ноги на ногу, что–то бормоча под нос. Дарлан мог усилить свой слух с помощью бурлящего в его жилах эфира, но догадывался и так, что его спутник клянет королевского дядю последними словами. Что ж, маг еще мало пожил, да и вряд ли достаточно общался со знатными особами, чтобы разбираться в них также легко, как в существах из его хваленого бестиария. Без сомнения, бургомистр был вполне способен продержать их здесь еще пару часов, а потом прислать слугу, который попросит их прийти на следующий день. Или просто выставить утренних посетителей за дверь без каких–либо объяснений. У каждого благородного свои прихоти.

Таннет вырядился так, будто они пришли не на прием, а на королевский бал, куда прибыли лучшие красавицы со всех земель. Легкие полусапожки, украшенные по последней моде искусственным цветком, кремовые чулки, бархатный камзол на шести пуговицах — никогда не догадаешься, что этот щеголь собирается охотиться на опасных тварей, а не за сердцами юных дев. В отличие от иллюзиониста Дарлан был в своей походной одежде, хоть и хорошо выстиранной служанками из «Лорда Дракона». Накинутый капюшон по–прежнему прятал его татуировку — открыться он решил непосредственно бургомистру, если тот все–таки снизойдет до них.

Миновало еще с полчаса, прежде чем раздался долгожданный звон колокольчика, оповещающий, что их мучения закончились. Орвальд из Дома Савел, младший брат почившего короля Дретвальда и дядя нынешнего, вошел через заднюю дверь размашистым шагом. Опустившись на сидение, он сложил ладони домиком, оперевшись локтями на столешницу. Его кустистые брови и небольшую бороду посеребрила седина, но старым назвать его было нельзя. Возле правого глаза бургомистра Дарлан заметил шрам похожий на резаную рану — либо ему довелось воевать в молодые годы, либо пережил покушение. Орвальд помолчал некоторое время, изучая гостей, а потом обратился к Таннету:

— Снова ты?

— Да, милорд, — ответил, поклонившись, иллюзионист. — Как видите, теперь не один.

— Вижу. Но это ничего не меняет. Балтрон справится без ваших услуг, господа. Я нашел наемников, готовых подкараулить тварь на кладбище, а Капитул магов пришлет своих агентов, чтобы покончить с этими россказнями о треклятом плавающем острове. В услугах юнца–иллюзиониста и его спутника мы не нуждаемся. Если у вас нет больше никаких прошений, можете идти.

— Милорд Орвальд, вы совершаете ошибку, — пылко начал Таннет.

— Ошибку? — сразу же перебил его дядя короля. — Бургомистр Балтрона не ошибается или у тебя на этот счет другое мнение?

— Мой компаньон неправильно выразился, — взял слово Дарлан, чтобы исправить положение. Еще немного, и их прогонят. — Он всего лишь хотел сказать, что мы способны избавить вас от навалившихся проблем за гораздо меньшую цену.

— Вы двое справитесь? Да кто ты вообще такой?

— Меня зовут Дарлан. — Монетчик медленно снял капюшон. Увидев его татуировку, Орвальд откинулся на спинку кресла.

— Мастер Монетного двора? И какой же интерес в этом деле у вашего братства? — спросил бургомистр, выгнув бровь.

— У Монетного двора нет интереса в этом деле, я сам по себе, милорд.

— Сам по себе? Такое бывает? Я всегда был уверен, что вы служите лишь там, куда пошлют магистры и никогда не работаете без их позволения. Выходит, бургомистр Балтрона все же ошибается. Или его напрасно пытаются обвести вокруг пальца.

— Никакого обмана, ваша светлость. Напишите магистрам, они ответят вам, что я не в ордене с недавних пор.

— Мне нужно знать причину, по которой вы покинули братство?

— Нет необходимости, она личная, и не отбросит на вас тени.

— Монеты при вас?

— Да, желаете, чтобы я продемонстрировал свои способности?

— Нет, — покачал головой Орвальд, бросив гневный взор за спины Таннета и Дарлана. — Только безумец согласился бы подделать метку вашего ордена, а другой, не менее сумасшедший, стал бы ее носить. Я всего лишь желаю, чтобы моя стража исправно выполняла долг. Почему вы не забрали у него монеты, остолопы? Мое тело могло уже остывать прямо на этом стуле, если бы он пришел убить меня.

— Милорд, — заикаясь, произнес один из воинов позади, — мы не знали, что он этот, монетчик! Обыскали, забрали оружие, а капюшон он… Мы и не думали…

— Жалкое оправдание. Впредь будьте расторопнее, иначе в следующий раз вместо жалования получите плетей. Ясно?

— Так точно, ваша светлость! Больше не подведем!

— Надеюсь. Значит, мастер Монетного двора и иллюзионист, так и не предоставивший мне свою лицензию, готовы помочь городу, — заключил Орвальд, вернувшись в прежнюю позу. — И какова ваша цена?

— А сколько вы пообещали наемникам и магам? — уточнил Таннет.

— Юноша, это очень нескромный вопрос. Должен ли я отчитываться перед вами двумя о сделках, заключаемых мной от имени достославного короля Дретвальда?

— Нет, милорд бургомистр, но нам важно доказать вам, что работать с нами будет выгоднее, а для этого нужно знать хотя бы приблизительную цену.

— Хорошо, — после недолгого раздумья согласился Орвальд. — Я предложил наемникам полторы тысячи золотых марок, а Капитулу — три с половиной. Ваш ход, господа.

— Мы возьмем две с половиной тысячи! Ровно в два раз меньше! — Таннет повернулся к Дарлану, ища одобрения, но монетчик чувствовал, что на этом обсуждение их возможной награды еще не закончилось. Орвальд постарается сэкономить, даже если он и поверит в их успех.

— Неплохо, неплохо. Казна сохранит немалую сумму. — Бургомистр подался вперед. — А что же я скажу глубокоуважаемым членам Капитула, когда без важной причины откажусь от их услуг? Они могут отозвать своих чародеев, работающих на благо Балтрона, если сочтут себя оскорбленными, даже мой светлейший племянник не будет способен отговорить их. А наемники? Это, конечно, сброд, но портить с ними отношения себе дороже.

— Милорд Орвальд, — начал Дарлан, — из двух с половиной тысяч платы за нашу работу, тысячу отошлите магам за беспокойство, думаю это их вполне умилостивит, а пять сотен марок — наемникам, пусть знают, что бургомистр ценит даже такой сброд, как они. Что вы скажете на это предложение, ваша светлость?

— Подобные предложения ласкают мой слух, мастер. — Орвальд впервые улыбнулся за весь разговор, это был хороший знак. — Сразу видно делового человека.

— Еще нам нужны подробности, а то молва, которую мы слышали, к сожалению, не рисует полной картины.

— Будут вам подробности. Сержант, оставьте нас.

— Но милорд!

— Кажется, мои распоряжения уже не звучат так же четко, как раньше, — с досадой сказал бургомистр, посмотрев в окно. — Мир вокруг прежний, видимо, я старею. Сержант, не вынуждай меня повторяться.

Стражники не посмели ослушаться во второй раз, и когда их шаги, наконец, затихли, Орвальд стал рассказывать:

— Месяц назад несколько рыбаков ночью заметили остров. Он словно призрачный корабль двигался по поверхности озера. По крайней мере, так они подумали, ведь некоторые из них были в стельку пьяны. Я поначалу списал эту историю на хмельной бред, но она произошла снова, а потом еще несколько раз. Ныряльщики за свет–кристаллами тоже наблюдали этот таинственный остров. Мы пытались исследовать озеро, но оно слишком большое, чтобы быть сразу во всех местах, а если эта дрянь действительно существует, да еще и плавает, то дело становится совсем безнадежным. Почти каждый случай появления острова сопровождался событиями на кладбище. Вскрывались склепы, а кости усопших были, хм, вероятно съедены. Из свежих же могил пропадали трупы, как будто тварь пожирала их целиком. Представители Церкви в лице Святой Инквизиции не нашли следов, как они выразились, демонических сущностей, значит, это какая–то некромантская мерзость. Засады ничего не дали, ни остров, ни чудище не показывали носа, пока мои люди просиживали ночью задницы среди могил. Как только я снимал их с поста, все снова повторялось, будто кто–то следил за каждым нашим шагом. Дней десять назад один из могильщиков наткнулся на тварь, вышедшую на кормежку. Он сумел убежать, даже волос не упал с головы, но от испуга даже не запомнил, как она выглядела. Бедняга до сих пор заливает ужас вином. Позавчера, об этом, кстати, слухи еще не разнеслись, ибо я заставил замолчать всех свидетелей под страхом виселицы, лодка искателей свет–кристаллов наткнулась на остров. Ради любопытства или в погоне за славой, они решили подплыть к нему, потому что тот никуда не двигался. Но когда до острова осталось рукой подать, из–под воды вдруг выскочило неведомое существо, едва не перевернувшее их плоскодонку. Поэтому вот уже два дня все добытчики свет–кристаллов наотрез отказываются выходить на озеро, они дрожат, словно та тварь тенью ходит за ними, даже угрозы плетьми, к сожалению, не действуют. Эти люди настолько напуганы, что скорее подставят спину, чем вернутся к важнейшему делу Балтрона. Именно поэтому я все же обратился в Капитул магов за помощью, ведь подобная нечисть в озере может серьезно ударить по казне Дретвальда. Если мы прекратим добычу кристаллов надолго, если об этом узнают за пределами нашего государства, конкуренты непременно воспользуются шансом, а доходы короны резко сократятся. Могу ли я допустить это? Никогда. Я напомню, что наше озеро когда–то называлось Спокойным, лишь сотню лет оно носит свое новое имя — Самоцветное, потому что только здесь, возле стен моего города запасы свет–кристаллов практически неиссякаемы. Теперь же тут нет ни спокойствия, ни этих чудесных самоцветов. И я зол, до чрезвычайности зол. Поэтому я доверился вам, вы здесь, вас не надо ждать, но только не вздумайте взвинтить цену, после моих слов. Предупреждаю, что мне это очень не понравится.

— И не думали, милорд, — сказал, чуть наклонив голову Дарлан. Договор есть договор.

— Что–то еще вам нужно?

— Задаток, марок сто, хотя бы серебром, — попросил Таннет, поправляя ворот камзола. Маг заметно вспотел.

— Нет. — Орвальд погрозил пальцем. — Жизненный опыт велит мне придержать деньги до окончания дела. С мошенниками я сталкивался ни раз, возможно, они все–таки есть и среди мастеров Монетного двора. Приступайте немедленно!

Оказавшись на улице, Таннет сплюнул, его явно не устроило, что они ушли от бургомистра без единой монеты в кармане. Дарлан же на другое и не рассчитывал. Дядя короля был из тех, кто стоял на своем до конца, ни уговоры, ни мольбы на него бы не подействовали.

— Дешево ты договорился, — пробурчал иллюзионист, когда они зашагали по мостовой в сторону «Лорда Дракона».

— Дешево? — ухмыльнулся Дарлан, вернув капюшон на место. — Это громадные деньги, Орвальд мог дать еще меньше, если бы мы заупрямились. Про охотников на чудовищ никто не слышал, у нас нет ни рекомендаций, ни хотя бы одного выполненного заказа. Так что сделка более чем удачная. Лучше скажи, как мы этот остров искать будем?

— Сначала кладбище, нужно начинать с того, что проще, это мне еще мой учитель говорил, когда учил манипулировать эфиром. Жаль, что могильщик в запое, я бы для верности еще раз его расспросил, но после бутылки он такое может наболтать, что и в кошмаре не приснится. Ночью где–нибудь спрячемся, используя иллюзию, и будем ждать. Жаль, что по рассказу бургомистра не понять, что за тварь там орудует. То, что трупоед — это яснее ясного. А какой? Есть те, кто жрет только кости, выплевывая плоть, есть те, кто съедает мясо, а скелетом брезгует. Ну и, конечно же, куда без тех, кто проглатывает мертвецов целиком. Ничего, мне эту тварь хотя бы одним глазом увидеть, сразу определю.

— Твои трупоеды к живым как относятся?

— По–разному. Слушай, займешь монету? Тут рынок рядом, страсть как персика хочется, настроение поднять. Отдам после!

— Я угощу, — пообещал Дарлан.

Через несколько кварталов, они вышли на рыночную площадь, плотно забитую людьми. Горожане высматривали нужные товары, толкались локтями, кричали друг на друга точно сумасшедшие. Над палатками торговцев пестрели яркие вымпелы на ветру, стражники в доспехах следили за порядком. Каждый хозяин нахваливал свой товар так громко, что над площадью будто гремел весенний гром. Через этот шум откуда–то чудным образом доносилась песня ярмарочного барда. Протиснувшись к лотку, где были выставлены свежие фрукты, Таннет принялся внимательно изучать персики. Он выбирал нужный настолько придирчиво, что Дарлану сделалось смешно. Малейшее пятнышко или мятый бок — фрукт откладывался в сторону, а бородатый торговец, размахивая руками, утверждал, что лучше, чем у него, все равно в округе нет. Юный маг продолжал искать, не обращая на него внимания. Спустя несколько минут иллюзионист удовлетворенно кивнул и вручил бородачу монету.

Дарлан пошел вперед, но через секунду понял, что Таннет почему–то отстал. Обернувшись, монетчик замер. Возле вросшего в мостовую мага стоял тощий тип из «Белых камней», чью золотую марку Дарлан вогнал в камень. Его нож, приставленный к боку иллюзиониста, был отлично заметен издали. Таннет таращил глаза на монетчика, а столь желанный им персик валялся в его ногах.

— Вот мы и встретились, — раздался знакомый голос справа от Дарлана.

Громила Родж, возвышаясь над прохожими, стоял в паре шагов, уперев свои здоровенные ручища в бока. Откуда он появился, такого сложно не заметить в толпе?

— Сейчас вы пойдете с нами. Если дернешься, дружку твоему конец, понял, монетчик?

Великан направился в сторону небольшого проулка между двух зданий, примыкающих к торговой площади. Дарлан послушно последовал за ним. Он уже знал, что скоро прольется кровь. Стены здесь словно давили, скверно пахла куча гниющего мусора, было безлюдно и сумрачно. Идеальное место для темных дел. Эти разбойники хорошо все просчитали. Брин по прозвищу Острый нож вошел в проулок следом, подталкивая оробевшего Таннета.

— Никто не имеет права кидать меня и моих ребят, — прорычал Родж. — Даже проклятый монетчик, с трижды проклятого Монетного двора. Поэтому ты вернешь нам долг и заплатишь сверху, процент, так сказать, за удержание.

— И все? — спросил Дарлан.

— Все? О, нет, забери меня демоны! Это далеко не все, что я приготовил для тебя, проклятый ублюдок. Сначала я хорошенько развлекусь с тобой, да так, что добавки ты навряд ли затребуешь. Если потянешься за монетой или мечом, если станешь сопротивляться, то Брин мигом отправит к богам твоего дружка–фаерщика, не успеешь моргнуть. Обещаю, убивать я тебя не буду, но славно покалечу, может, доползешь потом до лекаря, если свезет.

Но Дарлану не надо было тянуться за монетой, рискуя жизнью Таннета. Его научили всегда думать и действовать наперед. Как только он последовал за Роджем, марка из потайного кармашка в левом рукаве сразу же переместилась монетчику в руку. Теперь она покоилась между его указательным и средним пальцами, дожидаясь, когда ее пустят в дело. Дарлан ощутил, как горной рекой забурлил в его жилах эфир. Как всегда, обострились чувства. Удар сердца, еще удар, а между ними вечность. Все вокруг замедлилось, словно время внезапно перестало следовать закону мироздания и подчинилось человеку. Седовласый вор из «Белых камней» оказался пророком. Медный кругляш почти беззвучно прошел сквозь череп Острого ножа, который даже не заметил, откуда за ним пришла смерть, а монетчик уже бросился на Роджа. Ошеломленный громила попытался уйти от атаки, но он не был столь же быстр, как мастер Монетного двора во время буйства эфира. От первого мощного удара в нос, голова Роджа запрокинулась, брызнула алая кровь; второй удар локтем точно в кадык повалил его на землю. Великан–разбойник страшно захрипел, из последних сил хватаясь за утекающую из него жизнь, а потом резко затих. Выдохнув, монетчик посмотрел на Таннета.

— Уже все закончилось? — едва слышно спросил бледный как молоко иллюзионист, проверяя не оставил ли клинок Брина в нем кровавое отверстие.

— Да, большего они не были достойны, — ответил Дарлан, успокоив бушующую в нем магию.

— Первый раз на моих глазах убили людей. Да еще так… Так быстро.

— Такое случается, Таннет. Эти двое уж точно заслужили то, что здесь произошло. Ты же не будешь со мной спорить?

— Не буду, конечно. — Юный маг огляделся по сторонам. — Но буду надеяться, что с чудовищами ты тоже не станешь церемониться.

Дарлан молча кивнул, и они, не теряя времени, сбежали из переулка, пока не нагрянула стража.