Москва(-90)

Глава 11

В.М. Молотов уже ушел, не ждал дожидаться. Правильно, общее и важное они уже договорили у Сталина, а остальное, даже частности, за спиной у Хозяина нельзя? Хм, может и нельзя, вдруг обидится или чего заподозрит, глядишь, боком выйдет. И.В. Сталин он ведь, как Вождь, великий и мудрый, но как человек он имеет достаточно много негатива. Споткнешься еще, ой как будешь долго падать!

Доброжелательно попрощался с Поскребышевым, он уважал и жалел его и как чиновника и как человек. Знал – Александр Николаевич за большой и хороший труд постепенно будет Хозяином подниматься. Аж секретарем был президиума и бюро президиума ЦК КПСС, десятилетиями работал с И.В. Сталиным. А потом в одночасье рухнул с подачи того же Хозяина.

И пусть в этой реальности нет Берии, стрелочники найдутся другие, было бы желание Вождя, пусть даже выраженное не напрямую. Воистину, все пройдет и все пройдут!

Прошли с женой по коридору. Умничка Мария Федоровна, понимая, что у стен есть уши, все узнают, а потом перевернут и кому будешь жаловаться (?), по Кремлю шла молча. Только в машине немного прижалась к нему, негромко произнесла:

- Я ведь сегодня была кристальный молодец, ну хоть немножечко, а? ну скажи, пожалуйста?!

Сергей Александрович уже понял, что жена, как маленькая девочка, тривиально ищет похвалы у мужа . И что нечего рыться в своей душе на предмет самокопания, надо поддержать своих близких. Благо ведь она действительно молодец, и сумела увести внимание на себя Хозяина и правильно ответила, да так, что и И.В. Сталин и В.М. Молотов смягчились и не так терзали Романова. Настоящая жена-подруга, что бы он о ней не думал про себя

- Ты у меня молодчина, - нежно и проникновенно сказал он ей на ушко, чтобы никто не подслушал, даже в автомобиле, - я тебе, честно говоря, очень ругал по дороге в Кремль, а потом понял, как ты меня ловко спасала.

- Вот! - с удовольствием сказала она, - дурак дураком, хоть и большой человек. А со мной так и в безопасности и умный.

«Вот как она, - умилился Сергей Александрович, млея от сдерживаемого смеха, - не зря говорят – сам себя не похвалишь, фиг кто вспомнит. Первый же человек в Комитете»!

Поцеловал ее в щечку, увидел, как губы дрожат. А ведь она тоже смеется, паразитка такая!

Так, в супружеской гармонии доехали. А там воз больших забот и дел. Сначала позвонил послу Шуленбургу, передал при помощи означенных паролей, что все в порядке и что тому надо бы приехать завтра утром, на очень серьезный разговор. Потом разбирался по поводу поездки – маршрут, кадры, рассматриваемые вопросы, отсюда финансы, заботы, предполагаемые шишки и «поцелуйчики». Все надо не только создать и мастерить, но даже, в первую очередь, согласовать – в секретариат ЦК ВКП (б), проще говоря, в администрации И.В. Сталина. Сам он, конечно, по этому поводу не волновался, но многие люди, включая на последних этапах А.Н. Поскребышева, совали в дела свой нос и кое-что поправили.

А еще НКВД, НКИД, НКПС и так далее. СССР в 1920-е годы – страна домашняя, граждане почти за границу не ездят, потому различные процедуры от документов до выдачи денег и продовольствия до конца не отработаны, а их аж несколько десятков человек. И всех заместителей пришлось подключить, и даже секретаря Комитета великую княгиню Марию Федоровну. И все равно сам набегался, наорался и нанервничался.

Но потом, к счастью, на долгую ночь была жаркая семейная постель и ждущая любимая жена. Все-таки хорошо быть женатым человеком, если жена понятливая и умная!

На завтра опять одним глазом приходилось посматривать за сборами. Работать много и непосредственно приходилось заместителям, но они ехали только частично, оставаясь «на хозяйстве», а отвечать и вертеть хвостом, уж извините, и за границей и потом в стране, перед Хозяином придется ему, бедному и хворому!

А еще была встреча с немецким послом фон дер Шуленбургом. В преддверии поездки в Берлин, встретится с ним надо было обязательно. Более того, повторив информацию о передаче послании фюрера кому надо из высокого советского руководства, - Сергей Александрович посмотрел глазами вверх, давая понять, что уровень руководства был наивысший, он сообщил, что ему передали ответ лидера советского государства для вручения в руки немецкого рейхсканцлера и соответственно фюрера.

Председатель Всеславянского Комитета показал послу такое же тоненькое письмо, но на руки не дал вопреки ожиданию. Вместо этого, он сообщил, что едет в Европу на собственном поезде и завернет в Берлин. Посол любезно был приглашен «прогуляться до Берлина», если, конечно, он туда хочет и ему позволяет начальство.

Первое это ерунда, граф не женщина, чтобы слушать свои чувства. Впрочем, однажды он их все же послушал, и это все закончилось печально – в 1944 году он наряду с рядом заговорщиков был повешен на рояльных струнах. Но это еще довольно долго, а вот начальство – рейхминистр фон Нейрат, а за ним, несомненно, сам фюрер – надо спешно проинформировать. Иначе попадет и многострадальной аристократической шее!

Сергей Александрович ничуть поэтому не удивился, когда посол фон дер Шуленбург после этой сенсационной новости, прямо уточнив, может ли он рассчитывать на пару купе на себя и на своих подчиненных, моментально исчез. Время уже в ХХ веке ускорилось. Это в средневековье он бы еще потрапезничал у великого князя с обильным приложением к спиртным напиткам, потом отошел в посольстве. И может ехал, может не ехал с хозяевами в обозе. Как хозяева решат, как он предположит. Берлин-то еще весьма далеко, не докричишься в одно горло!

В ХХ веке с полуразвитой техникой можно было дозвониться до Берлина, получить инструкции и уже потом, в зависимости от них, собирался или нет. И отнюдь он не решал, посол уже не был полновластным министром, как в XIX веке, так, только исполнительным послушным чиновником.

Проводил фон дер Шуленбурга до дверей особняка. Немецкий (германский) посол еще некоторое время был исключительно важным человеком во Всеславянском Комитете, как и во всей Москве. Потом погрузился в поток нескончаемых дел, которых все множилось в количестве и увеличивалось в качестве.

Вот, например, на чем ехать. Нет, с учетом уровня техники, на железнодорожном транспорте. НО! Сначала хотели ехать троем-четвером, как обычные люди, переходя с поезда на поезд в Европе. Потом, с учетом растущего количества, кто-то решил, что будет дешевле прицепленным вагоном. Доложили начальству, оно согласилось. Ну а потом уж перешли к поезду. Цена увеличилась не в радикально в разы, зато удобства и спокойствия на счет сохранение секретов возросли.

А ведь это в тексте легко и быстро, в реальной жизни, большой объем времени и нервов. Весь центральный аппарат НКПС (и не только он) несколько суток трясся. Хорошо еще до этого готовили маршруты иностранным туристам, технически не мучались.

Но имея поезд, вполне естественно встали перед вопросом продовольственного снабжения. А это, значит, холодильники, снабжения всеми видами продуктов, от соли и пряности до мяса и рыбы. Поезд снабжался в Европу, как подводная лодка в океан – надеяться можно было только на себя, чиновники из наркоматов категорически запрещали покупать товары в Европе. Безопасность и дешевизна! Причем, как понимал попаданец, в основу клались скорее второе, чем первое.

Тут уж страдали другие, в основном сотрудники и рабочие наркомата легкой промышленности, которые осваивали или, хотя бы, тиражировали в существенно больших количествах продукцию – от пакетиков соли, сахара и чая до постельного белья и железнодорожной посуды. То есть, у капиталистов это все было, но дорого и никто не гарантировал безопасность. Тут и попаданец Сергей Логинович, кстати, опасался, опираясь на опыт уже XXI века. Отравят ведь, сволочи! И даже, может, не ядом, а некачественной продукцией.

А еще одежда, обувь, как мужская, так и женская, как великокняжеская, так и чиновников и даже костюмы обслуживающего состава поезда. Кое-кто из чиновников наркоматов хотели спустить на тормозы, понадеявшись на вечное русское Авось, но лично И.В. Сталин неодобрительно буркнул и началось! Для работников НКПС ввели форменную форму (в нашей реальности она было введена раньше в 1932 году). Для дипломатов и приравненных к ним работников введена своя форма (в нашей реальности, наоборот, позже, аж в 1943 году). А для великокняжеской четы пошили эксклюзивные наряды в спецателье для высокопоставленных чиновников.

В общем, так замучились сами и замучили остальных, что отъезд в трудную командировку приняли, как курорт. Фу-ух!

Но и этот не все. Когда спецпоезд уже был создан и экипирован, а делегация находилась в вагонах, началась суматоха. Их приехал проводить сам Хозяин! К этому не был готов ни НКВД, ни НКПС. То есть спецперрон не существовал, куда бы безопасно приезжали высокие гости, порядок охраны не предусматривал.

В конечном итоге, озлобленный нарком НКВД В.П. Чкалов, которому, в принципе, делать было больше нечего, велел просто закрыть весь Ярославский вокзал на спецобслуживание. Где-то на пять часов.

Тысячи работников НКВД прошерстили вокзал и убрали с опасного места пассажиров и железнодорожников. Шум и гам были страшные, а порядок на железной дороге потом восстанавливали несколько суток.

Сам же И.В. Сталин был на вокзале минут пятнадцать, не более. Но эффект был столь огромный, что для команды великого князя, что для ехавшего здесь же немецкого посла. Сергей Александрович только гадал – он приехал, потому что здесь великий князь или фон дер Шуленбург? Оба варианты читаемые и реалистичные, ну а все же?

Впрочем, эти гадания он плотно убрал в себя. Только так можно было прожить в эту суровую сталинскую пору. А то будешь болтать – в миг пойдешь пить чай к Николаю Ивановичу Ежову. И ничего, что его самого нет, зато дело живет и долго еще будет. И чик – великого князя и попаданца – два уникальных явления в это реальности исчезнут, как ни в чем не бывало. А он еще сына не вырастил, дом не построил, дерево не посадил. Эхе-хе!

Новенький паровоз бодро тащил поезд уже не среди зданий Москвы – столица сейчас была маленькой, то что нынче в XXIвеке называется историческим центром мегаполиса. А он все ждал чего-то и смотрел в окно, уютно здесь устроившись. Не дергайте его, ему так уютно здесь после всех треволнений и нервотрепок последних дней. Не дергайте дедушку, его сознанию уже – второй век, третий?

Да разве послушают молчаливую просьбу своего начальника? Сначала Г.Н. Королев битый час разговаривал, пока мозг не проел не хуже жены. Потом официантка допытывалась, что ему подать на ужин вторым блюдом – мясо по бургундски или мясную запеканку с кабачками и сыром?

И ведь так искренне спрашивала, что оставалось только порадоваться успехам отдельно взятой кухни. С того времени, как появился новый шеф-повар Никита Алексеевич Корнев, поварское дело заметно продвинулось. И он рад за них и опять же поддерживает исконный русский обычай начинать путь с обильной трапезы. М-да.

Неслышно подошла жена Мария Федоровна, просунула теплые руки где-то в районе шеи.

- Устал, милый? - заботливо прошептала, - ничего, поешь, поспишь, все пройдет. Ведь ты же великий князь. Пойдем, там немецкий посол ждет в ресторане, такой причудливый дядечка, не надо долго мучить.

Действительно, не надо. Сергей Александрович довольно уже привычно загнал усталость куда-то на периферию этого тела, молодого, бойкого, но как оказалось еще не крепкого и устойчивого.

В вагоне-ресторане меж тем только еще готовились к ужину. Хитрая (заботливая?) жена сдернула его заранее. Еще успели одеться в парадно-полевую форму, а для женщины это ой как долго!

Пришли. В ресторане немецких гостей (посол плюс трое дипломатов, слуг, естественно к господскому столу не пустили) развлекал Г.Н. Королев с компанией. Еще один заместитель М.М. Литвинов после долгих размышлений (И.В. Сталина, остальные в руководстве не имели на это права) отправился сразу в Лондон. Там он подготовит почву для визита великого князя. Приезд же еврея в Берлин будет хорош только в одном случае – если они сразу нацелились на ссору с нацистами.

Впрочем, Г.Н. Королев, пусть и был хозяйственник, до роли дипломата вполне дотягивал. Одетый в темно-коричневый костюм (специально?), он живо обсуждал англосаксонскую кухню, сравнивая его с русской и немецкой. Его язык Шиллера и Гете, как с некоторым удивлением отметил великий князь, был как бы лучше, чем его собственный. Так и лезла догадка, что Королев долго жил в Германии.

Появление великого князя с супругой было встречено практически с восторгом, ведь одновременно стали подавать ужин (специально, намеренно?). узнавать и устраивать разборки было не ко времени, да и его бы никто не понял. Поэтому Сергей Александрович коротко поздоровался и сразу пригласил к столу.

Ужин был великолепен, пусть попаданец в душе немного поморщился. Его простонародная русская душа жаждала супа. А вот его-то в аристократической западной трапезе как раз не было. Ну что теперь будешь делать, не все коту масленица.

После двух салатов, плотных и сытных, один с картофелем и мясом, другой с овощами и ветчиной подали сразу второе – картофельную запеканку с мясом и овощами. Все это обильно заливалось французскими винами и домашним азербайджанским бренди. Так что ужин, начавшись тихо и учтиво, постепенно оживился.

Да такой степени, что немецкий посол фон дер Шуленбург не сдержался и буквально выпустил давно сидевший в голове немца вопрос:

- Ваше высочество, а как это вы сумели перейти на сторону большевиков?

А что, поезд уже довольно-таки был далеко от варварской большевистской Москвы, посол как бы оказался в небольшом отпуске и мог позволить своему любопытству выйти «на свежий воздух».

Ну не знаю, как бы на этот вопрос ответил его современник Сергей Александрович, а попаданец Сергей Логинович не видел здесь ничего сложного. Выпив полную рюмку крепкого, ароматного бренди, он небрежно ответил:

- Собственно, также, как и вы граф. Не сочтите за трудность, подумайте и все будет понятно.

- Да, но у нас в Германии обстоятельства были другие, революция оказалась не только радикальной, дворян не вешали и не расстреливали. А они в свою очередь не сбивались в беспощадную Белую Гвардию, - растерявшись, не понял Шуленбург.

На это Сергей Логинович только хмыкнул. Его нервы, заметно утомленные в последние дни, заметно расслабились в спиртовой ванне. он отдыхал в неге и покоя.

- Милый мой, - назидательно ответил он. Разговор велся на немецком языке, и там, где по-русски звучало бы чрезмерно фривольно, на немецком звучало очень даже в так. Примерно как высокий армейский чин назидательно обучал младшего: - все революционные процессы во всех европейских странах шли по единым политологическим законам – всплеск революции, максимум, затем откат и страна возвращается к прежнему положению. Естественно, на другом уровне. Людей, конечно, жалко, но признаки-то тождественны.

В этом отношении, Английская революция XVII века, Французская XVIII и Русская XX весьма похожи. И монархи очень схожи – там Карл II Английский, Наполеон I Бонапарт Французский, а у нас Иосиф, - он сделал паузу, как бы подбирая обязательное для императора числительное, передумал, сказал привычное, - товарищ Сталин.

- М-да?! - растеряно сказал Шуленбург. Почему-то он не думал, что такие величественные и, чего греха таить, ужасные моменты истории можно расчленить и подвести на аксиомы с помощью несложных законов. Это было необычайно, хотя и довольно спорно. Но существовать, как версия, оно имело право.

А Сергей Александрович задумчиво глядел на ночную мглу в окне. Прошлое, конечно, интересно, но будущее еще более любопытно и страшно. Где-то впереди был Адольф Гитлер, этот Молох ХХ века. Как-то они сумет его превзойти?