Москва(-90)

Глава 9

Бедный чиновник ХХ века все равно не сумел спокойно подремать. Причем чиновничество здесь было не причем, поскольку будила его жена. Но он гордо ее проигнорировал, а при продолжении беспокойства – начальничественно рыкнул. И продолжил спать. А еще, говорят, кофе приводит к бессоннице!

Как он и полагал, где-то около шести он проснулся с мыслью о необходимости позвонить в Кремль. Заодно напомнил себе переставить телефоны. По плану они должны были стоять в рабочем кабинете на третьем этаже (не путайте с парадным кабинете на втором этаже). В рабочем кабинете он должен работать, а телефоны должны были помогать.

Будто бы напоминая об этом, ситуация со звонком оказалась довольно сложной. Ну как сложной? А.Н. Поскребышев звонок его тормознул, сказав, что Хозяин обедает. И что лично он ему очень советует не беспокоить во избежание трудностей, ибо тот и так какой-то раздраженный. Так что, если нормальное положение, лучше позвонить еще раз минут через двадцать, а лучше тридцать.

Хм, а не он ли разволновал Сталина, нехороший такой? А теперь потребовать оторвать Хозяина от еды? А моська не треснет ненароком великокняжеская? Не-ет, лучше уж подождать. Ведь если что, то он все равно его уже разнервничал, а если нет, то тогда сумеет разнервничать дуриком. Пусть уж подождет. Тише едешь, как говорится, дальше будешь. Правда, от того места, куда едешь, но это уж ладно. С Вождем в любом случае шутить не надо.

А не вкусить ли и нам маленечко в этот нежданный перерыв? От Сталина он в всяком случае приедет поздно и хорошо, если не голодный. Там-то вероятность, что накормят, очень низкая. Максимум, на чай Хозяин сподобится.

Войдя в спальню, попросил женушку Марию Федоровну сходить на кухню, попросить два-три блюда, какие есть. В бытность просто секретарем она это делала на «бис». Может и сейчас пожалеет бедного мужа?

Жена не испугалась его просьбы, пошла, но как жена, напоследок с улыбкой несильно ужалила:

- Я вообще-то уже тебя звала полдничать, не пошел, сон оказался ценней еды. А теперь гоняешь. Вот двину по шее, малохольный!

И побыстрее ушла из спальни, чтобы не слышать обозленных слов мужа. Великие князья они такие, любят только поучить, но никак не выслушать справедливые слова.

Она бы успокоилась, если бы посмотрена на мужа. Он не злился, более того, на лице блуждала легкая улыбка. Жены по природе сердитые, если что не в порядке. Но если бы не они, то семья ведь развалится!

Жена, конечно, ужин принесла не сама, с ней пришла официантка Дарья. Пришла, принесла ужин в небольшую столовую на третьем этаже. Ничего себе симпатичная девочка, жаль только лет ей пятнадцать, не больше. Попаданец Сергей Логинович не за что бы ее взял, с позиции XXI века эксплуатация детей является большим грехом. Но Прохор Герасимович Иванов объяснил, что иначе ее с ГУЛАГа не вытащишь. Малолетним дитем ее всяко не сделаешь, а взрослую можно только на работу.

Пришлось взять. Красивая, фигуристая, и, к сожалению, сильно несчастливая. Ведь арестовали не ее, родителей, а ее взяли только навеском, как малолетнюю. Это потом, дождавшись, когда лет стало побольше, лагерная «Тройка» и ей всадила срок и по 58 статье. А потом и родители умерли, осталась она одна и без вины виноватая.

Так что пусть работает официанткой и радует глаза председателя Всеславянского Комитета. На большее Сергей Александрович и не претендовал. И по малолетству, и из-за жены.

Кстати, жена. Мария Федоровна, видя, как муж буквально пожирает глазами официантку, довольно сильно пнула его по ноге. Ай!

Перевел взгляд на жену. Та демонстративно почесала подбородок, намекая, куда его будут бить при случае. С ней станется. Еще до него сержант Кормилицина проходила курс ручного боя. И Сергей Александрович, любопытствуя, с дуру попросил ее показать результаты. Ага, размазала по полу, хотя он только показать.

Дождавшись, когда девушка уйдет, укоризненно сказал жене:

- Что ты бьешь меня по многострадальной ноге. Вспомнила, что из НКВД, хочешь доделать работу следователя?

Мария Федоровна оторвалась от принесенного ужина, прокомментировала:

- По-моему, тебе готовят отдельно. Во всяком случае, эту овсяную кашу я в перечне блюд не видела. А по поводу пинка… надо было тебе еще раз дать и не по ноге, а между ними, как раз в мужское достоинство. Ты так на нее смотрел, будто глазами и раздевал, и общупывал и даже на нашу семейную постель завалил.

- Ого! - удивился Сергей Александрович искренне, - а ты, оказывается, умеешь мечтать. Только, я думал, у тебя сны про мальчиков, а ты, можешь и про милых девочек! Очушееть и не встать!

Мария Федоровна что-то пробормотала, но попаданцу показалось, что благодарности там и не пахло. Потом она рявкнула:

- Ваше высочество, мерзавец такой, что вы говорите! Мне самые грубые и подлые следователи из НКВД не говорили худшего! Я требую извинения!

Попаданец, понимая, что сильно закосячил и сейчас ему попадет от жены и не только словесно, но и физически, руками там и ногами, только вздохнул. Кушать хотелось все более активно, да и ужин явно остывал, ну а куда денешься?

Посмотрел на лицо жены, на котором было горящее желанием заставить его извинится, но перед этим сделать ему больно. Вот ведь женщина! Как будто ему и без этого не тяжело?

Встал перед ней во весь свой довольно немалый рост, милостиво разрешил, мол, бей, жена, пока я добрый, разрешаю. Да его уже за это можно хорошенько поколотить! Но затем он сказал такое, от чего у ней исчезла всю злость.

- Дорогая, - сказал он ненароком, - только по самому лицу крепко не бей, а то мне еще сегодня к товарищу Сталину идти, боюсь, он неправильно поймет, увидев на голове синяки и шишки.

Тут надо отметить, что для советских людей того времени И.В. Сталин был нечто вроде живое божество и Мария Федоровна ничуть в этом отношении не выделялась. Узнав такую сенсационную новость, она немедля забыла свои кровожадные желания и только спросила:

- А почему я этого не знала? Ты мне не врешь случайно?

О-ох, любая женщина считает себя откровенным пупом мира и хочет, как минимум, все знать, а еще лучше жить и творить в самом активном центре этого мира. Попробуй, объясни ей такую реалистичную картину, она не только захочет тебя избить, еще и уйдет из семьи и станет снова сержантом госбезопасности.

Встав перед такой дилеммой, он просто замолчал, но при этом скорчил такие рожи, что Мария Федоровна все поняла, размягчилась, буркнула мужу, что-то нечто подобное, дескать, ешь ужин, пока теплый, а то потом будет не вкусный.

Что и требовалось доказать. Все-таки женщина, когда со своими совершенно нереалистическими желаниями встречается с суровой прозой жизни, то теряется и первым делом начинает приставать к мужу, перед этим обрабатывая, как паром, своей лаской.

Сергей Александрович, как ни в чем не бывало, сел за ужин, имея в виду, что у него очень мало времени. Он не женщина, он не считает, что реальность можно легко избежать своими субъективными желаниями, а товарищ Сталин вскоре покушает и поинтересуется, где это сволочь великий князь Романов-Советский? До этого ему надо обязательно поесть, чтобы не оказаться голодным при встрече в Кремле.

Думая так, он аппетитно проглотил ложку щей. М-м, мясные, на свежей капусте, и повар знает, как их приготовить. Специфика жизни в ХХ веке была такова, что она была довольно тяжелой и простой, но от этого более здоровой. Например, даже ответственный работник ел простые кушанья, при этом имея мясо или рыбу, молочные продукты. Вкус от этого страдал, но желудочно-кишечный тракт был здоровее.

Пока великий князь поглощал пищу – сначала щи, потом овсяную кашу, и заканчивая чаем с кусками белого хлеба, его жена так сказать помогала – подкладывала хлеб, соль, если надо, подливала очередное блюдо. Нет, хотя она и была его жена, но в обязанности ее это не входило, он был взрослый мужчина, а она не опускалась до уровня рабыни. Логика подсказывала, что милейшая жена Мария Федоровна, скорее всего, что-то хочет и сейчас будет просить.

Поел и поднялся в телефонную комнату (надо, наконец, поставить телефоны в рабочий кабинет!). жена, словно привязанная веревкой, шла следом, показывая глазами, руками, даже телом, мол, возьми меня с собой, я потом тебе отслужу, как ты хочешь!

Как ты хочешь. Мужчина знамо что хочет, а жена его понятно, что может, а как говорить Хозяину желание жены, мол, хочет она в Кремль, просто разрывается. Не пошлет ли Вождь их обоих подальше?

Позвонил. Секретарь А.Н. Поскребышев на этот раз звонку обрадовался. Оказывается, (вот ведь добрая душа!) он уже сообщил Хозяину и И.В. Сталин приказал немедленно приехать или позвонить ему.

Попаданец Сергей Логинович простодушно хотел было приехать в Кремль, но секретарь был в ужасе от такого желания.

- Сначала необходимо позвонить Хозяину, а потом уже ехать! - сказал, как приказал А.Н. Поскребышев. Сергей Александрович вздохнул, посмотрел на жену. Та сидела в такой позиции, что любому чужаку было ясно – живой муж не прорвется, пока не позвонит в Кремль и не скажет ее желание.

О-ох, ахти мне, бедному и сирому, - опять вздохнул попаданец, - сам ведь голову сую в голову льва, как бы не лишиться ненароком. Хотя Александр Николаевич был царедворец опытный, Хозяина знал, как облупленного. Надо звонить Самому, пусть соединяет!

Показал глазами жене, чтобы отсела от него с телефоном, нечего ей дышать в трубку, И.В. Сталина этим не сломаешь. Скорее, наоборот, обозлишь до крайности.

Ага, тяжелое дыхание старого курильщика. Надо здороваться!

- Здравствуйте, товарищ Сталин! - молодцевато сказал в трубку великий князь, все своим голосом показывая, что он на все готов ради родимой партии и его любимого секретаря.

Хозяину этого было мало.

- Ви куда исчезли, товарищ Романов? - сухо и строго произнес он. Чувствовалось, Вождь находится на таком уровне, когда он еще не матерится, но уже злой до крайности. И кое-кому от этого будет очень плохо. Как бы не товарищу Романову, судя по голосу И.В. Сталина.

Матеря в душе и премудрого секретаря, который явно не угадал с желанием Хозяина, и жену Марию Федоровну со своими желаниями, засунуть бы их в задницу, он продолжил активно и жизнерадостно:

- Товарищ Сталин, сегодня ко мне в особняк приехал германский посол Вернер фон дер Шуленбург. В ходе разговора выяснилось, что у него с собой личное и секретное послание фюрера Германского Рейха Адольфа Гитлера. Шуленбург, естественно, желал бы передать его в ваши руки, но я без слов, одними жестами показал, что это невозможно. Тогда посол передал послание мне, а я пообещал, что лично передам кому-то из высокого советского руководства.

- Ви так и сказали, товарищ Романов, высокому советскому руководству? - перебив, спросил Хозяин.

- Да, товарищ Сталин, - подтвердил Сергей Александрович, - ни чьей фамилии не прозвучало, только аморфное «советское руководство». Послание в конверте, судя по всему, в одном, максимум в двух листах. Лежит у меня в костюме, во внутреннем кармане.

- Хорошо, товарищ Романов, можете немедленно ехать ко мне, - уже благодушно потребовал Хозяин.

Попаданец почувствовал, что наступил момент, когда можно было попросить у И.В. Сталина приезда жены. Но он уже не попал в струю настроения Вождя, поэтому промолчал. А потом тот сам вдруг сказал:

- Знаете что, товарищ Романов, приезжайте-ка вы со своей женой, повеселит ненароком нас, мужчин, отвлечет от серьезных тем политики и экономики.

Ничего себе! Не знаю, не наговаривает ли он на окружающих, но, по-моему, он вскоре не сможет проходить в дверной проем – рога будет мешать. Он изучающе посмотрел на любимую пока еще жену.

- Что? - не поняла Мария Федоровна, - товарищ Сталин не согласился моему приезду?

- Нет, - ответил Сергей Александрович, - он сам попросил тебя приехать. Скажи честно, Алена, ты мне изменяешь с ним?

- Дурак! - смутилась жена, - я и не думала об этом. Он же пламенный большевик, гениальный Вождь и Учитель, а ты тут такое говоришь, бестолковый!

- Он еще и мужчина, а ты красивая женщина и, похоже, вы нравитесь друг другу. Ты только скажи, мы можем развестись.

Мария Федоровна бурно расплакалась, потом разгневалась. В общем, прошла ссора двух поколений, точнее поколений двух исторических эпох – ХХ и XXI. Он был излишне циничный и над ним не довлели никакие авторитеты, она оказалась излишне зашорена и закомплексована. И кто из них прав, бог весть!

Так и поехали. Впрочем, постепенно Сергей Александрович начал думать о политике. Послание фюрера секретарю ВКП (б), если уж говорить прямо, был очень сильным и неожиданным ходом. Настолько внезапным, что, в случае неудачи, он может стоить карьеры, а то и жизни многим людям по обе стороны так сказать фронта. И что очень немаловажно, и его карьеры и жизни. Зато при удаче он окажется очень даже в выигрыше. Надо лишь правильно разыграть свои неслабые карты. И.В. Сталин ведь не только вдумчивый и решительный, без комплексов, политик, но и просто эмоциональный человек. И при в разговоре с ним надо обязательно не только помнить, что он политик с твердыми и постоянными концепциями, но и предчувствовать человеческие эмоции. А то ведь повторишь судьбу А.А. Кузнецова. Тот, правда еще не прошел свою судьбу от возможного преемника Вождя до расстрельной стенки, это будет еще после войны, но с учетом такого же характера И.В. Сталина ход истории окажется подобным. Но он-то, слава богу, не настолько простодушен и наивен, и должен будет подкорректировать свою судьбу и, если получиться, и все страны.

Вот так, хотя и правильно говорится, что судьба человека и судьбы страны это немного разное, но нередко от направления движения большого человека очень зависит и судьба всей страны. И И.В. Сталин это как раз такой человек, который, двигаясь, меняет страны. А он, попаданец, не такой уж великий человек, чтобы сравниваться с Вождем, но если уж природа (бог?) поставили его на эту позицию, он должен суметь корректировать его поведение.

С тем и вошел к кремлевский кабинет. Он, как всегда, впереди, жена чуть позади. А так идеальная пара.

- Здравствуйте, товарищ Сталин! - поздоровался он, как младший со старшим. Ибо, хоть его репециент был великим князем, то его собеседник – сам Сталин.

- Здравствуйте, товарищи! - Хозяин был немногословен и, коротко, по-деловому, поздоровавшись за руку с каждым, сразу перешел к обозначенной теме:

- Послание Гитлера у вас, товарищ Романов?

- У меня, товарищ Сталин, - подтвердил тот, вытащил из внутреннего кармана письмо и вручил его. Хозяин взял его, как само собой понимающую вещь, взял ножницы, разрезал конверт. Но прежде чем начал читать, стал взглядом что-то искать. Потом пробормотал что-то по-грузински, открыл верхний ящик, открыл верхний ящик, вытащил трубку и пачку папирос «Герцеговина Флор».

- Вчера решил оставить трубку и папиросы в кабинете. Надо сокращать курение, врачи требуют. Кое-как дотерпел, аж забыл, где оставил. А вы, то Романов, курите?

Сергей не курил в двоих ипостасях – ни как попаданец, ни как реципиент. Так и доложил, что не довелось ему приобрести такую вредную привычку.

- У-у, какой счастливчик! - позавидовал И.В. Сталин, - а я вот в молодости, как начал, так и не могу завершить. Ведь вредно для здоровья, а хочется!

Разжег табак в трубке, затем увлекся посланием. Письмо фюрера была на русском языке, напечатано на пишущей машинке. То есть, побеспокоился человек об удобствах адресата.

Впрочем, Хозяин читал недолго. Потом сказал:

- Все как мы и предполагали – предложение начать с чистого листа, сотрудничать в экономике и политике. А вы что считаете, товарищ Романов?