Москва(-90)

Глава 14

Из Берлина он, после долгого размышления, поехал все же не в Париж, а в Прагу. Пора было хоть немного уточнить с белоэмигранткой массой, а то ведь они и сами начнут шевелиться. Ладно, Алексей Логинов был неумеха, а если следующие просто издалека расстреляют? Да и с Чехословацкими властями надо было как-то налаживать диалог.

При чем в Белград ехать нет необходимости и даже опасно. В Белграде и в Болгарии находятся самые стойкие и боеспособные, а, значит, и злые на большевиков кадры. Главу одного из большевистских Комитетов они, наверняка, просто убьют, не думая переговорить, пусть это и великий князь и даже возможный кандидат в императоры России.

А вот в Праге находятся более умеренные эмигранты. Условно, конечно. Тоже убьют, но есть хоть слабая надежда, что поговорят. Не зря же говорят, что Прага – культурный и научный центр русской эмиграции.

Так что поедем! Проинформировал немецкие власти, в том числе самого фюрера А. Гитлера, о смене направления маршрута. Это и с политической зрения необходимо, главный нацист мог попросту обидеться. И с технической стороны – европейская железнодорожная сеть в Центре и на Западе была хоть и пуста, но с очень напряженным движением. Если вдруг в сторону от основного маршрута, то ведь и не получится.

Сказал это и на общем собрании делегации. В Прагу ехать было довольно опасно и туда отправлялись исключительно добровольцы. Остальные же, не более 50% от общего количества – больше не хватало финансов, ехали в Париж в советское посольство. Им там тоже хватало работы и с дипломатическими советскими сотрудниками, и с французскими государственными органами и, наконец, с белоэмигрантским окружением.

Тут дела были больше родственные, монархические. Последний законный император Николай II, как известно, был расстрелян в 1918 году с семьей, хотя в эмиграции об этом многие не знали, а еще большее число не верили. Все же один из Романовых – великий князь Кирилл Владимирович – в 1924 году объявил себя Императором Всероссийским в изгнании. Кто-то его не принял, кто-то, наоборот, согласился, все равно вдали от Родины все это выглядело театральным актом.

Но все же и такой император был важен. А тут появился Сергей Александрович, внук Константина Николаевича, который в свою очередь был старшим сыном второго ребенка Николая I. По сравнению с ним Кирилл Владимирович был только вторым сыном Владимира Александровича, являвшего третьим сыном Александра II. Было о чем поговорить, ведь с династической позиции Кирилл резко уступал линии Николая Константиновича, несмотря на двусмысленный авторитет последнего. Тем более, 61-летний император сильно болел и на следующий год в прошлой реальности уже умер.

Но об этом в любом случае говорить бы стал Сергей Александрович, который пока ехал в Прагу. А уже затем, если его «нечаянно» не убьют, он появятся в солнечной Франции, где и проведет все сложные переговоры. Так планировалось в Москве, при этом в обоих вариантах в качестве основного и вспомогательного виделся главным лицом велики князь.

Впрочем, основной вариант остался единственным. Вся делегация, к большому удовлетворению Сергея Александровича и ставшего парторгом делегации на время поездки Л.З. Мехлиса, добровольно поехала с руководством, никто не испугался, не заерепенился.

Правда, поехали не вечером, а ночью, тут и затянувшееся ТО поезда (и паровоза и вагонов), и поиска с немецкой стороны «окна» на железной дороге. Но ведь главное поехали, а уж, что с некоторым запозданием, так это мелочи!

В Праге разместились, по традиции, в советском посольстве, кормясь и снабжаясь по дипломатической линии. Впрочем, непосредственно самого Сергея Александровича это не касалось. Это была прерогатива Г.Н. Королева по должности и Л.З. Мехлиса по характеру. А сам председатель Всеславянского комитета и великий князь, точнее даже наоборот, так ведь он говорил только в СССР. Здесь же, в Праге, он даже представлялся так – сначала его императорское высочество великий князь Сергей Александрович Романов-Советский, затем уже председатель Всеславянского Комитета СНК СССР.

А затем, как говорится, шла мазута. Такого великого князя сначала принимали отрицательно – от прохладного непонимания дооткровенного непонимания, затем – да здравствует высокий статус Сергея Александровича и ловкий язык Сергея Логиновича! – разговор почти всегда налаживался. В правительстве ли, в чешском обществе, настроенном русофильски, но антибольшевистски, и даже среди самих белых эмигрантов, он сумел договариваться.

А теперь по порядку. Сначала, разумеется, была встреча президентом Чехословацкой Республики Эдвардом Бенешем. Опытный политик и соратник в качестве министра МИД первого президента страны Томаша Масарика, он не стал открывать свои чувства по поводу такого разнотравного гостя. Все-таки великий князь в коммунистическом СССР! Но по глаза его чувствовался вопрос – как тебя не расстреляли? Он невозмутимо поздоровался на руку и предложил сесть.

Но попаданец его все же сумел пробить, когда сказал, что они еще член ВКП (б) и показал свой партбилет. А затем вслед за ним официальную бумагу о том, что он является представителем секретаря ЦК ВКП (б) И.В. Сталина. Бенеш сразу уловил разницу и, немного помявшись, спросил:

- Господина Сталина или советского правительства?

Его интересовал не только ответ, но и как он будет дан. Начни Сергей Александрович нести официальную лабуду о том, что у нас государство народное, а правительство избирается обществом, как Бенеш бы сразу спрятался, как моллюск, в скорлупу. И найди его потом!

Но русский прямо сказал, что от имени И.В. Сталина. При чем сам обострил разговор, уточнив, что он не от советского правительства, от него говорит посол СССР, а личный представитель секретаря правящей партии.

После этого разговор был прямой и даже честный, насколько может быть честным политический разговор. Сергей Александрович четко сказал, что в СССР происходят радикальные изменения и массовые репрессии тому весомый признак. Ну и он, великий князь, как полномочный представитель самого большевистского Вождя.

- Это, конечно, не для прессы и вообще не для распространения. Коммунистической власти в России больше нет, - прямо сказал он, - как всегда в прошлые века, разбив всех внешних врагов, революция уничтожила сама себя. На сегодняшний день в СССР, как бы она себя не обозначала, существует монархия во главе с И.В. Сталиным, как в Англии в XVII веке во главе с Кромвелем. Или во Франции в XVIII веке с Наполеоном Бонапартом.

- Ага, - сделал задумчивое лицо Бенеш, - и как это отразится на моей Чехословакии, извините на прямоту?

Сергей Александрович пронзительно посмотрел на чехословацкого президента. Это ничего, если он ничего не понял. У любого главы государства есть советники и научные консультанты. Они все разжуют, переведут и обозначат шефу. Пока ему главное сказать.

- Чехословакии нечего боятся коммунистической чумы с Востока, - любезно пояснил великий князь, - у вас теперь есть другие, более опасные враги. Посмотрите, кстати, как себя ведут другие, более сильные европейские державы – Англия, Франция, даже Германия – пугая своих обывателей коммунистической угрозой, сами их власти больше боятся не ее, а могучего СССР, как обычное крупное государство.

- М-м-м, - промычал Бенеш, чтобы хоть что-то озвучить в ответ.

- У вас сейчас более опасный враг – германский империализм, - продолжил советский посланник, - германское государство извне и чехословацкие поданные немецкого происхождения изнутри – вот ваша зримая угроза. Помните об этом. И не забывайте, что в этом отношении СССР скорее уже не враг, а союзник.

Бенеш задумчиво посмотрел на загадочного большевистского великого князя. Его аналитики тоже пришли к выводу, что российская революция, девятым валом прокатившейся по Европе, Америке и по колониям, сейчас затихла, заметно ослабла и занята своими внутренними проблемами. Немецкая угроза действительно сильнее. Но как прямо и грубо говорит этот русский. Нет, он не станет влазить в эти непонятные российские тягомотины, впрочем, его туда и не просят. Но и в европейские дела лично он звать их не будят. Сами справятся!

Сергей Александрович тоже думал об этом же, но, разумеется, с другой стороны. По-видимому он изрядно насторожил местного президента. И своим непонятным статусом – коммунистический великий князь, и то, что он прямо говорит самые откровенные мысли. Ах, не вовремя умер Томаш Масарик! Нынешний президент так долго привык быть его помощником, что уже не способен на радикальные самостоятельные действия. К тому же он явный англофил (франкофил?) и смотрит на подаваемые знаки с Запада. Как бы в таких условиях их в два счета не переиграл «наш любезный друг» Гитлер. Платить будет в конечном итоге Советский Союз жизнями своих поданных.

Решающих слов в эту встречу так и не было сказано. Собственно, русский посланник и не ждал каких-то радикальных подвижек. Президент Бенеш ознакомился из первых рук о положении в СССР. Пусть думает. Может быть, в решающий момент он все-таки сподобится. Конечно, И.В. Сталин коварный союзник. Так и хочется сказать: «Бойтесь данайцев, дары приносящих»! а что вы думали, всем тяжело и ты умей выкручивайся. Политик ты или погулять вышел?

В свою очередь, и Сергей Александрович увидел возможного союзника СССР. Он ему очень не понравился своей неуверенностью. Конечно, это общий принцип политиков малых стран – смотреть в рот сильным соседям. Но ведь и кому смотреть в рот тоже надо уметь выбрать!

После визита к президенту страны он сразу же направился на большой митинг в Старо Място. Вот что хорошо при относительно слабом государстве и активном обществе, так это то, что не надо озабочиваться с организацией публичных мероприятий. Сами попросят и даже спасибо скажут. Если, конечно, политически совместимы. А так еще и обругают ни за что, только что ты есть.

Объявление о том, что на митинге появился большевик, и к тому же великий князь было встречено оглушительным свистом и неодобрительными криками как справа, так и слева. И это единение оказалось так неожиданно для обоих сторон, что наступила оглушительная тишина. Как говорится, грех не пренебдеть. Отодвинув за свою спину Марию Федоровну, та не захотела не уйти, как жена, и не смогла статься в посольстве, будучи телохранительницей и секретарем, он решительно двинулся к микрофону.

Да здравствует ХХ век его технической цивилизацией! Митинг был хорошо снабжен разными техническими приспособлениями, и надо было перекрикивать громкий ропот толпы. Т переводчики были не нужны. Чехи и словаки те же славяне. Необходимо только говорить четко и членораздельно, и общий подход понятен.

Митинг поначалу был важен для Сергея Александровича, как своего рода лакмусовая бумажка для определения настроений общества. Плохо, когда глава государства колеблется и мнется, еще хуже, когда общество не знает, что ему делать и куда идти. Тогда народ неизлечимо болен.

Ну раз ему дали слово. Безусловно, что посол будет очень недоволен и выскажет все, если он осмелится, естественно. Ранг дипломата в идеале подразумевает сугубо нейтральное отношение ко всем внутренним событиям. И ходить на митинги сотрудникам посольства было нельзя. Но он-то не классический дипломат и плевать ему на все ограничения, то он не только придет на это словоблудие и даже скажет кое-что!

Митинг, конечно, не кулуарная встреча, тут много не скажешь, особенно секретного и прямого, но у Сергея Александровича было что сказать, как влево и так вправо.

Он говорил здесь о том, что русские и западные славяне это вечные друзья и они не должны боятся удара с Востока (почти верно, ибо с топором против комаров не пойдешь), что большевизм, как идеология, куда лучше нацизма, поскольку он не делит народы на исторические и второстепенные (унтерменши – недочеловеки), а после этого не стремится уничтожать последних (это правдиво). И что плохой мир всегда лучше хорошей войны, а старый друг всегда лучше хороших двух. Тут он почти открыто сказал не только об СССР (России), но и об англо-французских союзников и собравшиеся ответили на это одобрительным ропотом.

В общем его медлительная, хотя и не очень длинная речь, наполненная яркими примерами и интересными сравнениями, с одной стороны, заметно сбросили накал страстей, люди стали думать не только чувствами, но и головами, с другой стороны, интерес и уважение к СССР.

Это было не очень хорошо для организаторов, а организовывали мероприятие правоцентристские профсоюзы и союз католических организаций, и митинг был поспешно распущен.

- Сюда бы роту агитаторов, - мечтательно сказал Сергей Александрович, - и страна, почитай, стала бы наша. Только зачем?

Такая откровенно циничная реприза очень быстро дошла до публики, которая в этом городе включала только Марию Федоровну.

- Послушайте, вы, господин из подворотни, как вам не стыдно! - воскликнула она, - не смейте более трогать наше чистое большевистское учение! Как вы…

Она бы еще ругала и отчитывала и не как секретарь председателя, это было бы невозможно даже для нее, и как жена мужу. Но потом друг заметила лукавую улыбку и поняла, что он всего лишь дразнит ее ненароком.

- Ах ты гад такой! - вначале агрессивно, а потом уже почти ласково вскричала Мария Федоровна, неловко стукнула его в грудь, и застенчиво прижалась.

Они ушли в сторону от шумной площади, оставшись практически одни в старинной пражской улочке. Поэтому и не стыдились своих чувств.

А через буквально несколько минут на них напали. Из очередного дворика, соединенного с улицей небольшим проходом, внезапно выскочил незнакомец и с ходу начал стрелять из пистолета.

Сергей Логинович, наш паданец, циник, оратор и бонвиван, в общем, замечательный человек, только хлопал ушами, глазами и чем еще могут мужчины. Он, наверняка бы был убит, поскольку с нескольких метров, почти в упор, застрелить может и плоховидящий. Спасла его жена, слабенькое существо, которое он сам должен был защищать от всех неведомых врагов. Хотя, именно она ведь служила охранником, каталась, понимаешь, по Европе.

Великий князь Сергей Александрович в раздумье поднял шляпу, сбитую с головы на мостовую. Увидел причину этого – оказывается, пуля, которая должна была попасть в голову, под влияние руки жены, дотянулась только до шляпы. Хм, поздравляю тебя, товарищ попаданец, сегодня ты как-то не умер, хотя вроде бы должен.

- Спасибо, милая, ты спасла меня, - искренне поблагодарил он жену.

- Пошли уже, - вместо робкого ответа и застенчивого взгляда буквально залаяла она. Еще бы дубиной дала по голове и утащила в подворотню. Тоже вариант спасения!

Последним акцией из запланированных была относительно некрупная – до 30 человек – встреча с представителями местной русской общины. Русские, понятно, что из бывшего белого лагеря или, как максимум, из числа беглецов из большевистской России. То есть положительных чувств к большевику они не испытывали. И как бы даже его статус великого князя его может и не спасти. Генерал граф А.А. Игнатьев, бывший военным агентом России во Франции до Гражданской войны, когда в прошлой реальности перешел на сторону большевиков, подвергся всеобщему порицанию. Родная мать запретила пересекать порог родительского дома, а брат выстрелил в него, к счастью попав только в головной убор (бедная шляпа!).

А тут какой-то великий князь, который сильно запятнал свою честь сотрудничеством с большевиками. Может, просто расстреляют из пистолетов и винтовок и холодно распрощаются? Дадут ли хоть говорить милостивые государи?

- Все пришли! - сказал Сергей Александрович, радуясь тому, что его голос не дрожал. Впрочем, жену он обмануть не сумел, та понимала, что пришли, в общем-то, к врагам.