Москва(-90)

Глава 13

Адольф Гитлер, лидер одной из радикальных европейских партий был по жизни вегетарианцем, более того, спиртное не пил, не курил. Сергей Александрович, глядя, как он поедает салат, практически травку, как кролик, думал, не от этого ли тот столь кровожаден? Человеческая агрессия ведь хочет найти выход. Или в расчленение куска мяса на тарелке, из в призывах к поджогам и убийствам. А так вроде бы нормальный человек, рассказывает о пользе разных трав и вреде мяса. Обычный психологический ход.

Только вот он вырос на мясе и мясопродуктов и не собирается отходить от такой диеты. Ух! Сергей Александрович решительно отрезал кусочек котлеты. Не известно, как ее сейчас зовут в нацистской Германии, а в остальной Европе называют «по-провански». Очень вкусно, хотя и, как здесь говорят, вредно.

Гитлер, хотя и был травоед и не пил вина, остальным разрешал есть желаемое, то есть потреблять мясо или рыбу, пить вино или пиво. Просто желающих вкусно поесть и попить больше к столу фюрера не приглашали. Поданные Германии должны знать, что фюрер и его близлежащие питаются скудно! Ну и не фиг есть всякую вкуснятину под руку таким уважаемым нацистам.

Гость из Москвы к немецким поданным не относился и мог не бояться остракизма главного нациста. Поэтому, несмотря на намеки и даже прямые пожелания, один ел мясные продукты и пил вино, что никак не вызывало добрых чувств у соратников фюрера, настоятельно обязанных придерживаться салата и брюссельской капусты.

А он ел и как красиво ел! Адольф Гитлер, не держащий на московского гостя никакого зла ни в политической сфере, ни в кулинарной, даже отложил вилку и буквально поедал картину трапезнования Сергея Александровича так же, как он сам кушал котлету.

- Как он ест! Такая культура питания! Качество пищи у него, конечно, ерунда, зато какой внешний вид! - восторгался на ухо нацист №1 нацисту №2, то есть А. Гитлер Г. Герингу, если кому не понятно.

Откровенно толстый Геринг, который сам бы предался к такому же чревоугодию и, скорее всего, уже сегодня будет сладострастно вгрызаться в кусок свинины, кисло согласился. Он и сам бы поедал эту котлету, пусть не столь завлекательно. А вместо этого грызет травку. Он ведь не грызун, проклятая политика, проклятая необходимость потакать во всем Гитлеру!

Фюрер этого не видел. Он вообще старался брать из соратников максимум полезности и не видеть слабости и отрицательных результатов их деятельности. Человек ведь слаб, несмотря на все его способности. Но тем больше выделяется он сам, железный и кристально чистый Адольф Гитлер!

- Скажите, - с улыбкой спросил, съев скудное блюдо с очень полезной травой с кусочком черного хлеба и запив стаканчиком не менее полезной минеральной водой, - у вас в роду не было немецких курфюрстов?

- Как же не были, господин Гитлер, - охотно поделился Сергей Александрович, проглотив съеденный остаток котлеты и запив большим глотком вина, он провел экскурс в историю императорской семьи, - со времен Петра Великого, с начала XVIII века, все женихи из Романовых всегда женились на немецких принцессах. Поэтому к началу ХХ века великие князья были по крови скорее немцы, чем русские.

Сам он, правда, имел маму и бабушки из России, и поэтому немецкая кровь у него изрядно была опять разбавлена. Но пусть фюрер по-детски радуется, не зря же он задал такой вопрос. Да и сам великий князь, плюнув на предосторожность, заговорил по-немецки. А что, нашего переводчика ушлые немцы куда-то утащили, своего не дали и как теперь, жестами общаться?

Гитлер действительно обрадовался, что русский великий князь, оказывается, в реальности германский аристократ и что своими способностями он больше обязан не России, а Германии. Спорный тезис, ну и пусть его! Он же не окончательный дурак, чтобы спорить по этому вопросу.

Зато главный нацист, благодушный, несмотря ни на что, окончательно утвердил неофициальный канал между Германией и СССР, а, точнее, между А. Гитлером и И. Сталиным. И между странами отношения резко потеплели, что благополучно должно сказаться в экономической и политической сферах.

Уже уезжая в автомобиле обратно в посольство, попаданец Сергей Логинович мучительно думал о двух бестолковых немецких лидеров ХХ века – сначала Вильгельме II, а потом Адольфе Гитлере. Дважды с подачи этих политиков благодатные взаимовыгодные отношения разрывались, начались мировые войны, очень кровавые и разрушительные. Зачем спрашивается и на фига? А еще говорят, что именно нашей стране постоянно не везет с правителями. Другим государствам тоже не счастливится. Но наши, как правило, гадят дома, а вот немецкие лидеры и своих «осчастливают», и соседей. М-да, ведь и не хочешь, а всплывают извечные вопросы «Кто виноват в этом?» и «Что делать?»

И, кстати, главную, хотя и не сложную официальную задачу, из-за которой он, собственно, и приехал Сергей Александрович выполнил походя – договорился, что весной 1940 года в Берлин с официальным и довольно долгим визитом приедет председатель СНК СССР и нарком НКИД В.М. Молотов. А то ведь великий князь ничего не подписал и даже ни до ничего не договорился.

Отдал послание И.В. Сталина, вроде бы наошибался в дипломатических процедурах (на самом деле точно) и уехал не солоно хлебавши. Единственный большой, просто гигантский плюс – это большой имидж великого князя, наброшенный на нацистского фюрера. Впрочем, и здесь попаданец не обманывался. Авторитет одного из Романовых несколько положительно скажется во время переговоров В.М. Молотов в Берлине. Да и там результат больше будет зависеть от ловкости большего вятича. А уж на последующую большую геополитику он вообще не повлиял. Вроде бы?!

В посольстве последующий день прослужил для разборки с послом Деканозовым. При чем Владимира Георгиевича больше беспокоила реакция Москвы (И.В. Сталина и непосредственного начальника В.М. Молотова) на поведение посла, чем на реальный результат визита. Сергей Александрович это быстро просек. И, поскольку так устал и перенервничал, что отреагировал на слова посла очень грубо, сказав, что вообще-то это не его дело и что отчитывается он только перед столицей.

И ведь В.Г. Деканозов все это проглотил, даже ни единым словом и жестом не ответив. А что? Личный эмиссар Вождя, действительно ни перед кем не ответственный, действовал почти единолично (переводчика, как очень младшего в чинах, можно не считать). На действия посла отреагировал очень грубо и самонадеянно, по сути, отказавшись сотрудничать. Все, Деканозов может умыть руки. Ну, собственно, попаданец и не возражал. Пользы от него, как от классического козла молока.

Не успел отбиться по служебной линии, как его укусили по личной. Жена, злобная белая болонка, узнав, что они уже сегодня уедут на поезде, и ни она, ни вся делегация даже не будут представлены, взбеленилась и буквально вспрыгнула на стул. «Как не приедем, а зачем же я приехала?» - тяжелым голосом человека, которого отдавили ноги, а он даже не знает, кому выступить претензии, вскрикнула она.

Жена ведь это не посол Деканозов, тому можно и хамить, не думая о высоком чине в НКВД. Все равно, если уж арестует, так арестует, а нет, так нет, от него тут много не зависит, хотя, если точно обозначить, то все-таки на мизинчик обозначает. Но так и Луна оказывает влияние на жизнь, хоть и опосредственно. А вообще, пошел он на фиг, честно говоря. Жена же Мария Федоровна способна такую тяжелую жизнь устроить, что только держись. И на ногу надавить и как жена мужу жизнь ухудшить, гм, ну вы меня понимаете?

С другой стороны, к жене можно и без официоза. Дескать, иди на фиг по прямой дороге, а если не получится, то по объездной. И ничего не попишешь!

- Мария Федоровна, - сказал ей муж устало, - тебе, что, прямые дипломатические задачи доверили?

Говоря это, он совсем не рисковал, ведь у И.В Сталина они перед отъездом были вместе, и она молчала в тряпочку. Но жена неожиданно взбрыкнула:

- Да, я должна буду привлекать общее внимание публики, зачем еще на меня нашили такой наряд и даже выдали драгоценности?

И ведь ничего и не скажешь, зараза ты белобрысая, действительно, и нашили платье в спецателье и бриллианты по личному указанию И.В. Сталина из Алмазного Фонда выдали. Хотя, разумеется, ничего ей не говорили. Просто одели, обули, приукрасили и поставили рядом с мужем на всякий случай. А она еще кочевряжится, грязная су… нехорошая женщина, вот я тебе сейчас задам!

Он холодно посмотрел на нее и голосом Снежной Королевы, от которого вода превращается в лед, произнес:

- Я сегодня же позвоню в Москву через посольский телефон. Пусть убирают тебя обратно домой, как несправившуюся!

Сказано было громко и очень грозно, а для Марии Федоровны еще и довольно больно. Ясно ведь, что в Москве по головке не погладят. При этом хозяин даже пальцем не тронет, просто скажет пару слов наркому В.П. Чкалову, и жизнь полетит в обратном направлении от солнечного неба до грязного болота. Тогда единственно, что будет радовать, что есть пистолет с патронами и вешаться не надо, достаточно застрелится.

- Сергей Александрович, миленький, я больше не буду! - залепетала она, давая на лице такое миленькое и хорошенькое личико, что даже черствый и злобный мужчина, практически импотент сломался бы. А попаданец, между прочим, еще был дееспособный мужчина. И более того, он не собирался наказывать ее столь жестоко. Просто напугать, как это бывает у начальников мужчин, когда речь идет о подданных – хорошеньких женщин.

Конечно, он погладил ее по голове и поцеловал в щечку, глупую мою девочку. Потом посидели, и, поскольку, он еще своими ногами не был на улице Берлина, Сергей Александрович предложил прогуляться. После словесной взбучки Мария тоже хотела так сказать на свежий воздух. Хотя называть так атмосферу крупного промышленного города был способен только причудливый шутник.

Пришли. Поздняя осень, тяжелый воздух, промозглость и отсутствие цели привели к окончании прогулки. Финита ля комедия и пора собираться на поезд. Берлин уже который год был для русских скучный город и для очередных путешественников ничего не оказалось необычайным.

Единственно, что очередной прохожий тоже казался очередной декорацией, которая также молчаливо пройдет. Да и в любом случае, бояться было нечего. Деканозов, хотя, может быть, и обиделся, но для прогулки любезно выделил двух человек из охраны. Его же зона ответственности, если эмиссар Вождя пострадает, тот по головке не погладит!

Ну а в качестве последнего рубежа обороны выделена прекрасная ни за что Мария Федоровна. Как говорится, жена – это не только масса удовольствий, или, с другой стороны, проблем. Женщина – это в первую очередь, хе-хе, твоя защита от внешнего мира! И пусть такая аксиома характерна для ребенка, особенно в пеленочном возрасте. Он, Сергей Александрович, исключение из правил, ха-ха, про такого, как он, обычно говорят – ушел в детство.

Мария Федоровна, как и любая женщина, очень опасна. У нее есть девять подарков в блестящей оболочке, в просторечии именуемых патронами. Ну и, в крайнем случае, у нее есть две руки, которыми она может не только ласково любвеобильно обнимать, и две длинные ноги, предназначенные не только для показа красоты. Так врежет, мало не покажется!

Так вот, этот прохожий мужского пола, среднего возраста, где-то тридцати лет, а, может, сорок, довольно красивый на вид. Впрочем, тут Сергей Александрович, несколько не разбирался, не специалист! Он любезно предложил свои услуги для развеивания скуки в оставшееся время.

Попаданец, надо сказать честно, несмотря на двухвековойопыт, сначала не понял, когда данный прохожий благоразумно пропустив идущего впереди охранника, этакую гориллу в шесть, а то и семь пудов костей и мяса, попытался прорваться через самое, как виделось, звено обороны. В самом деле из четырех человек, сравнительно компактно идущих, единственная женщина логично казалась наиболее слабой.

Только вот нельзя подходить к ней с такими подходами – логичные, разумные, она ведь не философский экивок! По крайней мере, Сергей Александрович, имея определенные навыки отношений с представителями так называемого слабого пола. Или, точнее, условно слабого пола, никогда бы не подошел к ней поспарринговаться.

В общем, когда прохожий славянского вида, как будто бы в какой замшелой Рязани, попытался прорваться к великому князю, небрежно перед этим отодвинув в сторону мешающую женщину, та вдруг не согласилась. Она схватилась за так неосторожно продвинутую к ней руку и провела болевой прием. Очень болезненный, и ты, хоть и мужчина, крепкий, сильный, мужественный, не выдержишь.

Прохожий, сам только что пытавшийся атаковать, мгновенно превратился в подвывающую жертву. Согнутый в глубоком поклоне, зафиксированный в неудобной позе, он застонал не только от боли, но и неподобающего положения. И это было еще не все!

Гориллоподобный охранник, быстро вернувшийся к месту схватки, схватил его голову за волосы и заставил поднять лицо, так, чтобы он больше не смотрел на асфальт, чего он там нашел (!), а на стоящего перед ним человека, то есть искомого великого князя, к которому он так бестолково рвался.

Тогда как второй охранник, тоже стремительно подлетевший к ним, быстро, но квалифицированно обыскал чужака. Находки он показал Сергею Александровичу, как старшего на данный момент. Ничего необычного – старый револьвер, документы – немецкий ausweis, немного денег – местные марки, кажется, чешские кроны и даже несколько советских рублей, упакованные в старенький porte-monnaie.

Сергей Александрович или, по-другому, Сергей Логинович, задумчиво кивнул. Явный белоэмигрант – Алексей Логинов, судя по документам. Он, похоже, навострился его убить, а еще однофамилец! Это, по крайней мере, не вежливо. Показал второму охраннику на револьвер – это забрать. Остальное моно было отдать, как неопасное.

В межвоенное время ребята из белоэмигрантов кем только не были в Европе. Быстро, квалифицированно и безжалостно, это к русским убийцам и другим, приравненным к ним господам. Дошло до того, что ими был убиты король Югославии Александр I и министр иностранных дел Франции Луи Барту в 1934 году. И что, он должен будет войти в общий ряд политических убийц? Покорнейше благодарю! Там, в СССР, его чуть не убили товарищи из НКВД, здесь господа, скорее всего, из РОВС. Объединились, сволочи против него, такого белого, мягкого и беззащитного. А вот хрен вам!

- Логинов Алексей, я вами недоволен. То, что вы проникли ко мне с целью моего убийства, это понятно и не обидно, но ваша грубость и бестактность меня обижает. Передайте вашему начальству, что я, великий князь Сергей Александрович, всеми вами оскорблен. Совсем здесь, в варварской Европе, охамели!

Белоэмигрант заметно осунулся. Ладно бы его ругали большевики, но вот великий князь, русский аристократ высшей пробы, за которых они воевали и умирали, а теперь вот бедствуют в богом проклятой Европе! Впрочем, он ведь сам напал на него…

Мир, видимо, смело катится в полном составе в сумасшедший дом, если подучается такая вот катавасия – великий князь, очень даже возможный кандидат на императорский трон России, на службе у богопротивных коммунистов. И ведь не дворником, не золотарем! Его превосходительство, не менее, а то и его высокопревосходительство?! А они что тогда защищали и защищают?

Меж тем, небольшое столкновение на одной из центральных улиц Берлина привлек внимание правоохранительных немецких служб. К ним подошел полицейский.

Очень хорошо! - почти обрадовался Сергей Александрович, - вот и нашлось, куда деть этого незадачливого убийцу.

- Я – советский дипломат с охраной. А вот этот господин, похоже, собрался меня избить, а потом ограбить.

Логинов что-то буквально пискнул, собираясь возражать на это громогласное заявление несбывшейся жертвы.

- Что-то не так? - удивился Сергей Александрович, голосом выделил, - или, наоборот, сначала ограбить, потом избить?

Белоэмигрант, видимо, понял, что его отмазывают. Ведь одно дело, если его обвиняют в попытке убийства и совсем другое – в уличном хулиганстве. Так он и сам выберется, а то и просто отсидит несколько месяцев в тюрьме. Притих и тихо ушел с полицейским. Туда же направился и гориллоподобный охранник – письменно оформить все случившееся.

- Что же, Мария Федоровна, спасительница моя, пойдем в посольство? - обратился Сергей Александрович к жене, - по-моему, мне надо дать несколько спешных и обязательных распоряжений.