Моя любовь — зомби

Глава 4 В погоне за сном

Три короля последовали за Милли по извивающейся лестнице. Это предоставило им восхитительный вид на её мягкое место пониже спины, что, в свою очередь, напомнило Бинку о её таланте сексуальной привлекательности. В омоложенном состоянии его взгляд прямо-таки притягивали подобные вещи, отвлекая от главного. Физически он больше не был восьмидесятиоднолетним старцем. И во избежание конфуза, который могли навеять неподобающие мысли, стал смотреть по сторонам.

С одной из них раздался слабый стон. Бинк бы и не услышал его, если бы не старался отвести взгляд — и внимание заодно — от плавно покачивающихся впереди ягодиц. Доселе таких стонов ему слышать не приходилось, и это его обеспокоило.

— Что там? — осведомился Бинк.

— Если тебе не известно — значит, ты вовсе не такой мужественный, каким кажешься, — хором произнесли ступеньки под ногами.

Со стороны донёсся какой-то звук, — быстро сказал Бинк. — Как стон.

Милли приостановилась.

— О, это клякса. Её принесли зомби и Джонатан старался помочь, но, похоже, страдания — её естественное состояние.

— Она страдает? А что если капнуть на неё целебным эликсиром?

— Мы пробовали, не помогло. Проблема в другом. И мы не знаем, в чём.

— Надо взглянуть, — интерес Бинка отчасти можно было назвать обычным упрямством. Он просто обязан был завершить начатое.

— Как хочешь, — Милли сменила курс и повела их боковым коридором в дальнюю комнату.

Там она и оказалась, точно соответствующая описанию: клякса. Если бы она вытянулась, то достигла бы человеческого роста, но она просто растеклась по полу бесформенной массой и подрагивала. На поверхности мужчины разглядели пятна, как от грязи. Да и вообще особо привлекательной клякса не выглядела. Скорее, наоборот.

— Привет, — поздоровался Бинк. — Ты разумное существо?

Ответом снова стал стон. Хотя Бинк не испытывал уверенности в том, что клякса именно стонала; рта он не видел. Но, разумеется, неодушевлённые предметы в присутствии Дора спокойно могли болтать, сколько вздумается, не нуждаясь в речевом аппарате. Магия делала всё это возможным.

— Кажется, оно живое, — заметил Дор. — Но без глаз, рта и так далее.

— В подобном состоянии я бы выглядел и чувствовал себя точно так же, — посочувствовал Дольф.

Дело продолжало тревожить Бинка.

— Если оно не ранено и не болеет — значит, это его обычное состояние. Но оно явно не счастливо. Может, оно подверглось трансформации, в ходе которой что-то пошло не так? Надо выяснить, как оно выглядело изначально. Тогда, возможно, и получится помочь.

— Хорошая мысль, — согласилась Милли. — Мы ненавидим смотреть на чужие страдания, но и выгнать его рука не поднимается.

Как бы там ни было, в настоящий момент они ничем не могли помочь, так что продолжили идти, куда шли. Бинк старался выбросить кляксу из головы, но та настойчиво стучалась обратно. Если другого выхода не будет, он лично отправится к доброму волшебнику Хамфри и поинтересуется насчёт её проблемы. Но сейчас требовалось разобраться с зомби.

Они вошли в свободную комнату. От обстановки так и веяло уютом — тем более, что здесь стояли целых три постели.

— Вот баночка с сонным заклинанием, — указала Милли. — Просто сделайте вдох и ложитесь спать. Сработает моментально. А я закрою крышку. Помните: следовать за отпечатками ног.

Они легли по кроватям. Милли поднесла баночку Дольфу. Тот вдохнул, и его голова упала на подушку. Раздался храп. За ним был черёд Дора, и через мгновение он тоже погрузился в сон. Наконец сделал понюшку и Бинк. Перед тем, как нюхнуть, он предложил: — Может, стоит усыпить и кляксу? Тогда она прекратит стонать.

Милли просветлела.

— Надо попробовать! — и она протянула ему баночку.

Он послушно вдохнул.

Ксанф утратил свои обычные формы и опустел. Бинк понёсся по этой пустоте с ужасающей скоростью, пробивая дырки в облаках сновиденного мира, которые уворачивались от него недостаточно торопливо. Затем притормозил и обнаружил себя стоящим в комнате с Гобеленом, принадлежащей замку Ругна. По широкому полотну двигались изображения, воочию показывая каждую мелочь ксанфской истории.

Ещё возле Гобелена болтался призрак. Узрев Бинка, он испугался и с беззвучным восклицанием растаял в воздухе.

— Что-то новенькое, — прокомментировал Дор. — Люди пугают привидений.

Бинк огляделся. Дор и Дольф стояли рядом. Значит, в этом сне присутствовали они все.

Через мгновение в комнату вошла принцесса Яне — сестра-близняшка принцессы Айви. Она остановилась у двери, и призрак составил ей компанию.

— Мне сказали, что кто-то посетил нас во сне, — заявила она. — Подождите секунду, я тоже прилягу.

— Её привёл призрак! — сказал Дольф.

— Привидения замка Ругна застенчивы, но дружелюбны, — напомнил ему Дор. — Ребёнком я часто с ними играл.

Яне уселась в кресло лицом к Гобелену и откинулась на спинку, закрывая глаза. Мгновение спустя её дыхание выровнялось, показывая, что принцесса задремала. Потом она словно бы раздвоилась на спящую и бодрствующую фигуры, последняя из которых появилась прямо перед сидевшей в кресле.

— А, здравствуй, братец, — сказала она, увидев Дольфа.

— Я и не знал, что ты умеешь спать! — выпалил Дольф. — То есть…

Яне улыбнулась.

— К сожалению, мы не росли вместе, Дольф, — проговорила она. — Хотя, может, это и к лучшему; две старших сестры оказались бы для тебя чересчур трудным испытанием. — Она взглянула на остальных. — Приветствую тебя, отец Дор. И тебя, дедушка Бинк.

— Привет, — неловко отозвался Бинк. Он так и не привык к наличию двух близняшек-внучек. А всё потому, что первой аист принёс Айви, которая в замке и выросла; лишь много лет спустя, в возрасте двадцати двух, к ней наконец присоединилась Яне, которую аист по ошибке поместил в другую семью. Яне была хорошей девушкой с невероятно мощным талантом, действовавшим окольными путями. Он заключался в Идее: на что бы ни понадеялся в присутствии принцессы не знакомый с её талантом человек, стоило ей согласиться, и идея неизменно воплощалась в жизнь. А недавно выяснилось, что и вращавшаяся вокруг её головы крохотная луна — Птеро — несла на себе отпечаток таланта Яне. И всё же Бинк, прекрасно зная историю внучки, не мог относиться к ней, как к остальным родственникам.

— Полагаю, вы решили посетить полуреальные миры, — продолжала Яне, даже во сне умудряясь отследить взглядом свой спутник. Разумеется, он тоже существовал в мире снов, хотя и в настоящем продолжал, как ни в чём не бывало, описывать круги над головой спящей принцессы. — Сейчас нам известно о существовании четырёх лун, но их может быть гораздо больше. Птеро, Пирамида, Тор и Конус. Магические законы разные для всех, и большинство их обитателей в Ксанфе никогда не появлялось. Покинуть их достаточно просто: стоит только выйти из сна. Следуйте примеру Повелителя Зомби, который ушёл туда до вас.

— Его мы и ищем, — сообщил Бинк.

— А. Это всё объясняет. Опасность вам не грозит, но если переживёте там смерть, то пробудитесь немедленно и не сможете вернуться, не пройдя весь процесс погружения в сон заново. Так что лучше вести себя осторожно. Я провожу вас на Птеро, а потом проснусь и займусь делами, но сновиденный мир никуда не денется, благодаря вашему в нём присутствию. Как только вы очнётесь, угаснет и он. Если придётся посетить другие миры, в каждом из них вы найдёте свою Яне. Усыплять их не понадобится, просто отправляйтесь, куда собирались. Надеюсь, ваши поиски увенчаются успехом.

— Спасибо, сестрёнка, — сказал Дольф, целуя её в щёку. — Приятного тебе дня, когда проснёшься.

— Когда ваше путешествие подойдёт к концу, не мог бы кто-нибудь из вас вернуться и поведать о нём в подробностях? — спросила Яне. — К несчастью, мне туда не попасть даже во сне, поэтому в том, что касается знаний, я полностью завишу от других. И мне очень любопытно.

— Так и сделаем, — пообещал Бинк.

— Спасибо. Теперь сосредоточьтесь на Птеро и уменьшитесь в размерах. До очень маленького роста. Держитесь вместе, там легко заблудиться. Время и география — одно и то же; к востоку — Обратно, на запад — Туда. Но время вас не затронет, поскольку во плоти вы там присутствовать не будете. Кстати, тела придётся сформировать из частиц души. Так поступают и местные народы, чтобы иметь возможность общаться друг с другом. Ничто из того, что вы сотворите там, не продлится долго, так как это всего лишь сон.

— Понимаем, — ответил за всех Дор. — Нам просто надо поговорить с Повелителем Зомби.

— Удачи! — Яне во сне шагнула назад к своему телу. — Ориентируйтесь на Птеро. — Для верности она ещё раз указала на микроскопическую луну.

— Давайте возьмёмся за руки, — предложил Дор. — Чтобы нас не разделило по пути.

Они протянули друг другу руки и сфокусировали внимание на луне. Бинк попытался уменьшиться и внезапно обнаружил, что луна растёт: сперва она распухла до размеров яблока, затем — шара для боулинга. А потом все трое поплыли к ней.

Бинк посмотрел вниз. Комната замка Ругна исчезла, они парили в пустоте неба, падая на далёкую планету. Скорость росла. Внезапно мир оказался пугающе близко. Слишком близко. Больше он не был похож на мяч. Теперь пейзаж превратился в настоящий: с горами, холмами и озёрами.

— Ой, — сказал Дольф.

Затем они врезались в землю, и темнота сомкнулась вокруг. Инерция движущихся тел шмякнула королей прямо о камень.

— Как насчёт подняться? — предложил Дор.

Бинк сконцентрировался на этом, остальные последовали его примеру. Мгновение спустя они уже оторвались от земли и вновь взлетели в небо.

— Мы вроде призраков, — вспомнил Бинк. — Надо как-то уплотниться.

По пути им встретилось облако. Дольф вытянул руку, схватил немного облачной мякоти и вжал её в собственное тело. Кажется, это работало, так что Бинк с Дором проделали тот же эксперимент. Чем больше облачного пуха они в себя вжимали, тем тяжелее становились, вплоть до падения обратно на землю. Но теперь они контролировали полёт, поэтому довольно мягко опустились в лесу.

Бинк отряхнулся от пыли и вбил в себя последний кусочек облака. Теперь он был больше похож на самого себя. Как и Дор с Дольфом.

— Теперь надо отыскать следы Повелителя Зомби, — сказал Дор.

Трое королей огляделись, но поблизости не увидели ничего, что хотя бы отдалённо напоминало сияющие отпечатки подошв. Наверное, они слегка сбились с курса во время приземления. Даже во сне такие вещи следовало рассчитывать точно.

— Я сменю обличье, взлечу и посмотрю, не видно ли чего сверху, — предложил Дольф. — Если мой талант здесь действует.

— Должен, — откликнулся Дор. — Во снах мы обладаем теми же возможностями, что и в реальном мире. Главное, нас не потеряй.

Дольф превратился в ястреба и взлетел, стараясь не терять из вида остальных.

— Значит, это и есть сон, — сказала земля.

Дор взглянул на Бинка: — Кажется, мой талант тоже никуда не делся.

— Естественно, — согласилась земля. — Я даже могу сказать тебе, что отпечатки вы найдёте к северу отсюда.

— А где здесь север?

— Там, где воздух синий.

Бинк прищурился. Воздух в одном из направлений отливал небесной синевой, в другом — огненно-красным. Холодный север и жаркий юг. Порядок.

Они пошли на север, и мгновение спустя к ним присоединился ястреб, обернувшийся Дольфом.

— Вы выбрали верное направление, — похвалил он. — Я видел там цепочку следов.

— Старались, — согласился Бинк.

— Ещё мне показалось, что нас кто-то преследует, но я не уверен.

— Как это возможно? — слегка иронично удивился Дор. — Мы во сне, в другом мире.

— Может, его обитатели, — пожал плечами Дольф. — А может, это шутки моего воображения.

— Будем держать ухо востро, — успокоил его отец. — Просто на всякий случай.

Прозвучало разумно, но в душе Бинк насторожился. Паранойи в числе юношеских недостатков Дольфа не водилось. И они понятия не имели, какие хищники обитают в этих краях. Поэтому он решил приотстать, чтобы в случае угрозы заметить преследователя первым. Магически тот ему не повредит, а звуки борьбы станут отличным предостережением сыну и внуку. Правда, Яне заверила, что в мире сновидений никто из них всерьёз не пострадает, но начинать всё по новой не хотелось.

Вскоре троица обнаружила искомые следы, уходившие на запад. То есть в будущее, если предположить, что в этом имелся хоть какой-то смысл.

— Слушайте, — сказал Дольф. — А там воздух зелёный. — Он оглянулся: — И жёлтый на востоке.

Они проверили и убедились в его правоте. Будучи любознательным юношей, Дольф обращал внимание на детали, которые люди постарше легко упускали из вида. Значит, риск заблудиться снижался, цвета будут их предостерегать. Бинк невольно проникся уважением к Птеро.

Три короля следовали за светящимися отпечатками, обладатель которых явно знал, куда шёл. Следы вели мимо небольшого поселения. Снаружи одной из хижин трудился гном.

— Привет-привет, приятно вас видеть! — дружелюбно воскликнул он. — Мы раньше не встречались?

— Не думаю, — отозвался Бинк, поскольку находился ближе всех к гному. — Я Бинк. А ты?

— Кладезь.

— Что здесь?

— Нет. Не «Чтоздесь», а Кладезь. Это моё имя. Меня тут все знают.

— Гном Кладезь, — услужливо подсказал ближайший камень.

Из хижины вышел другой гном.

— А это мой сосед Метро, — сказал Кладезь. — Метро гном отслеживает тики с таками.

— Полезное занятие, — согласился Бинк. Он знал, что тики, если за ними не приглядывать, могут стать настоящей занозой в одном месте. Его друг однажды по ошибке съел нарко-тик и заболел. Ещё одного укусил психо-тик, и тот сошёл с ума. А третий налетел на стоявший не на своём месте мос-тик и сломал ногу. — Какие тики сейчас находятся под твоим наблюдением?

— Группа грамма-тиков, — ответил Метро. — Они нужны для составления кроссвордов. Хочешь несколько?

— Пока нет, спасибо.

— А я чем-нибудь могу вам помочь? — поинтересовался Кладезь так, будто относился к числу их старых друзей.

— Мы просто идём по этим следам.

Гном непонимающе посмотрел на землю: — По каким следам?

Следовательно, правдой было и то, что никто, кроме трёх королей и Повелителя Зомби, отпечатков не видел.

— Волшебные следы, которые видим только мы, — пояснил Бинк.

— Ну, я бы не советовал вам идти в том направлении, — покачал головой гном. — Там полоса кошмарных каламбуров, а за ней только старость.

— Мы справимся, — заверил его Бинк.

— Вам нравится, когда вас калечат? Я терпеть не могу.

— А что такого кошмарного в каламбурах? — спросил Дольф.

Оба гнома страдальчески закатили глаза.

— Вы тут недавно, — утвердительно сказал Метро.

— Наверное, некоторые вещи должны познаваться на собственном опыте, — философски заключил Кладезь.

Путники продолжили идти и скоро действительно оказались перед полосой препятствий. За ведущей туда калиткой вещи выглядели, мягко говоря, диковато. Однако отпечатки не сворачивали — значит, и выбора не было.

Притворив калитку за собой, они обнаружили, что стоят на тропинке, помеченной буквами ПСИХО. Перешагивая с одной буквы на другую, короли быстро увидели, что изгибающаяся крутыми зигзагами и виражами тропа на самом деле обрывалась в никуда. Эта дорожка буквальным образом вела к помешательству. Им уже пыталась помешать какая-то безглазая кошка, мимо которой пришлось красться на цыпочках. Затем она зевнула, обнажив глазные зубы, и они поспешили дальше, прежде чем те успели сфокусировать взгляд.

Тропинка обрывалась у знака с надписью «БОУЛИНГ», переходя в гладкую дорожку, которая казалась безопасной ровно до тех пор, пока мимо головы Бинка не просвистел чугунный шар с тремя дырками. Кто-то прицельно швырялся в них, стараясь сбить вместо кеглей.

Королевское семейство бросилось наутёк, постоянно оглядываясь, чтобы не получить мячом для боулинга в спину. Они пробежали мимо парня с бейджиком «Том», который по очереди просканировал Бинка, Дольфа и Дора лучами из глаз — да так, что они они могли видеть внутренности друг друга. Тошнотворная процедура.

— Заберите томограммы, тупицы! — крикнул им вслед непонятный маленький большерот, но они не стали задерживаться.

Следующим каламбуром стала бегающая кругами собачья стая. Лежавший на печи Емеля лениво щёлкал кнутом, гоняя собак. За печью отдыхали уставшие псы: видимо-невидимо. Аккуратно переступая через каждого, Дольф заметил: — Да их тут как собак нерезаных!

Псы завиляли хвостами, подтверждая: угадал.

Дальше лаяли и выли, оплакивая зарытые косточки родителей, осиротевшие щенята. Какой-то узкоглазый ботан сидел рядом за заваленным книгами столом, тыкая вилкой в жареное собачье бёдрышко.

— Собаку пришлось съесть, чтобы разобраться, — извинился он, почувствовав на себе укоризненный взгляд Дольфа.

— Мы что, на собачьей территории? — риторически осведомился Дор.

— Просто недавно прошёл такой ливень, что собаку наружу не выгонишь, — объяснил догнавший их большерот.

— Кажется, я начинаю понимать, почему нам не советовали сюда идти, — пробормотал Дор.

Наконец они миновали животных, но с полосы ещё не вырвались. Дольф заметил лежавший на дороге кошель, наклонился его поднять — и тот взорвался, осыпав его пылью.

— Кошель-то не кошерный, — захихикал большерот. — Не желаешь ли сыграть на лютне?

И впрямь, перед ними люто размахивал в воздухе, подобно дубинке, музыкальный инструмент, так и норовя съездить кому-нибудь по голове. Если его не поймать и не укротить, то и до сотрясения мозга недолго.

— Давай-ка я попробую, — принял решение Бинк и тут же прыгнул за лютней.

Струны вырвались из своих гнездилищ и хотели было опутать его коконом, но так уж случилось, что в этот момент Бинк стоял у стены с разноцветными кирпичами, и вместо него струны опутали их. Блоки неожиданно сердито зашипели, складываясь в квадратную змею, которая тут же уползла прочь, потянув за собой лютню.

— Змейка схватила диссолютню, — весело прокомментировал большерот.

— Надо быстрее выбираться отсюда! — крикнул Дольф. — Бежим за змеёй.

Они припустили за ней, но та изогнулась и зашелестела назад к центру полосы препятствий. Не желая потерять отпечатки, троица остановилась.

Следы вели в сторону, но цепочку блокировала громадная картина, составленная из гвоздей.

— Надо обойти эту махину осторожно, чтобы не упала на нас, — предупредил Дор.

— Не махина, а гвозд-ика, — поправил его большерот.

— А ты ещё кто? — требовательно осведомился Бинк.

— Я уж думал, вы никогда не спросите! Я никому не нужный комментатор. А если вы считаете головной болью меня, могу привести кузена — сетевого тролля. От него можно избавиться только притворившись глухим, тупым и бесчувственным, тогда он умрёт с голода.

— А ты не мог бы подсказать, где здесь выход? — поинтересовался Дольф. — С полосы каламбуров.

Но комментатор уже исчез. Он никогда не появлялся там, где бы действительно пригодился.

— Вон свободный участок для передышки, — сказал Дор, указывая в сторону.

Они вышли к нему. К квадратному участку с линолеумом вместо земли. Выглядел он достаточно безобидным.

Тут из ниоткуда возникла женщина с яростным взглядом и венком из диких роз на голове. Её формы были очень даже соблазнительными, однако от перекошенного гневом лица так и веяло угрозой.

— Я менада Мариэль. Кто-нибудь хочет побороться со мной на этой арене?

— Нет! — быстро отказался Бинк. Ему доводилось слышать о менадах — кровожадных и ненасытных диких женщинах, слывших любительницами разрывать мужчин в клочья. В буквальном смысле слова.

— Верный выбор, — одобрил комментатор, вновь появляясь поблизости. — Вступивших на эту арену затаптывают семьи соперников.

— Как нам отсюда выбраться? — опять обратился к нему Дольф, но тот уже куда-то испарился. Вот уж воистину везде лишний.

Затем над ними склонилась большая змеиная голова.

— Похоже на гидру, — нервно сказал Дор. Он угадал: мгновение спустя показалось ещё несколько голов.

Первая открыла пасть и плюнула в них сгустком огня, промахнувшись буквально на волосок.

— Это пожарный гидрант! — закричал Бинк. — Бегите!

Они помчались с такой скоростью, что окружающий пейзаж размылся в полосы. Ноги вскоре угодили в нечто жидкое и вонючее. Каламбурный кал. Бинка передёрнуло от отвращения.

И неожиданно всё кончилось. Вокруг снова раскинулись просторы. Полоса препятствий осталась позади.

Путники присели отдохнуть.

— Теперь я знаю, что имел в виду гном Кладезь, — сказал Дольф. — Ещё раз через нечто подобное проходить не хочется.

— По крайней мере, за пределами каламбуров пока всё чисто, — согласился Дор. — Но где же следы?

Они огляделись, и Бинк заметил уходящие к западу отпечатки.

Чуть задержавшись, он услыхал слабый шорох из полосы препятствий. Затем раздался знакомый голос комментатора:

— И ещё один глупый бродяга думает, что может продраться сквозь щепокоточный кустарник!

За ним последовал взрыв плохо сдержанного смеха, словно кого-то щекотали изо всех сил.

Совпадение или их, и в самом деле, кто-то преследует? Бинк решил ничего не говорить, пока не соберёт больше доказательств.

— Мы так медленно продвигаемся, — пожаловался Дольф. — Почему бы мне не превратиться в птицу рок и не отнести вас куда надо?

— Над следующими зонами каламбуров, — кивнул Дор.

Это избавит их от погони, удовлетворённо подумал Бинк. Если, конечно, за ними действительно кто-то гнался.

Дор обернулся птицей рок, и они, как и прежде, ухватились за его чудовищные лапы. Потом он распростёр крылья и снялся с места, полетев низко над землёй. Бинк отслеживал цепочку отпечатков, превратившихся в сплошную линию. Они парили над широкой равниной. С такой высоты миниатюрный мир Птеро казался гигантским.

Облака сгустились и потемнели, предвещая грозу. Дольф аккуратно обогнул их и пролетел мимо радуги. Дор показал на неё.

— Смотрите… радужная форель!

И впрямь, в разноцветье небесного коромысла плескались мелкие рыбки.

Они миновали другую полосу каламбурных препятствий, и Бинк сообразил, что те служили своеобразными границами регионов Птеро. Весьма эффективно; немногие решались сунуться туда хотя бы раз.

Следы пересекли все препятствия и появились с другой стороны благополучно, не изменившись. Должно быть, Повелитель Зомби обладал отменным чувством юмора.

Они пролетели над лесом, выглядывая отпечатки подошв под деревьями. Потом впереди замаячило что-то знакомое.

— Замок Ругна! — воскликнул Дор. — Откуда он здесь взялся?

— Здесь можно встретить всех, кто когда-либо существовал, может или будет существовать, — напомнил ему Бинк. — Полагаю, к строениям это тоже относится.

Дольф приземлился перед замком. Он немного промахнулся и едва не снёс крылом могильные памятники зомби.

— Эй! — раздался протестующий окрик.

— Извините! — крикнул Бинк в ответ.

Балансируя на месте, Дольф сложил крылья. Они спустились, и он принял свой обычный облик.

— Значит, это настоящий замок Ругна? — уточнил Дор.

— Ещё какой! — ответил стражник. — А ты, что ли, принял его за сортир?

— Мы просто удивились, потому что видели точно такой же замок в дальних краях.

Стражник приблизился, вглядываясь в их лица.

— Да это же консорт Дор! А я и не знал о вашем сегодняшнем отсутствии.

— Консорт? — непонимающе переспросил Дор.

— Вы потеряли память? Муж короля Айрин.

— Полагаю, потерял, — согласился ошеломлённый Дор. — Айрин тоже здесь?

— Разумеется. Если вы страдаете провалами в памяти, мне лучше представиться: я Зафар, который тащится от зомби. Сторожу могилы, пока они отдыхают.

— Это радует, — согласился Дор.

— У меня с собой экстракт из незабудок, — сказал Зафар. — Аннулирует эффект забудочного заклинания. Дать вам?

Дор покачал головой.

— Не надо, но спасибо за предложение.

Зафар вернулся на кладбище. Трое королей обменялись взглядами. Затем пожали плечами.

Отпечатки вели внутрь замка. Путники последовали за ними.

Изо рва поднялась громадная голова. Суфле, ровное чудище, исправно сторожило королевскую резиденцию и здесь. Монстр с изумлением оглядел троицу, будто тоже понятия не имел об их отсутствии, затем кивнул и втянул голову обратно под воду.

— Почему всё это кажется мне более чем странным? — риторически вопросил Дор.

— Потому что так оно и есть, — откликнулся Бинк. — Даже для сна.

У ворот их встретила женщина. Ей было что-то около двадцати семи, и она светилась такой красотой, что реагировали даже тёмные коридоры.

Бинк уставился на неё. Хамелеон.

Она узнала его в тот же момент.

— Бинк! Ты выглядишь на одиннадцать лет моложе! Как тебе это удалось? — Затем она шагнула к нему, обняла и одарила поцелуем.

Голова Бинка закружилась, как это случалось каждый раз, когда это проделывала подобный фокус. Но он доподлинно знал, что перед ним не настоящая Хамелеон. Потому что она в искусственный сон не погружалась и не отправлялась вместе с ними на Птеро. И возраст тоже не сходился: не семьдесят шесть и не шестнадцать. Как и фаза. Она пребывала на пике красоты, а сейчас должна откликаться либо на Дию, либо на Фанчен. Так как это было возможным?

Дор с Дольфом стояли столбами, заодно лишившись дара речи, такие же сконфуженные, как и он. В конце концов, Хамелеон приходилась им матерью и бабушкой.

Она слегка отстранилась.

— О, Бинк, я так по тебе соскучилась! Ждала тебя только завтра. Давай отправимся прямо в спальню.

Ну, да. В глупой фазе она даже не старалась завуалировать намёки. А что он мог ответить, если сам пока не разобрался в ситуации?

Он взглянул на Дора, отчаянно моля о помощи. Дор — их сын. Он должен знать, что делать. Однако Дор будто онемел.

А Хамелеон уже тащила его за собой вверх по лестнице. Попытки вырваться были безуспешны.

— Ой, да ладно тебе, — упрекнула его лестница. — Тебе что, вторую молодость зря дали?

— Позже увидимся! — заботливо крикнул снизу Дольф.

Через несколько неловких минут Бинк обнаружил себя в их общей комнате. Хамелеон заперла дверь, толкнула его на кровать, заставляя сесть, потом уселась к нему на колени сама. Её нижние полушария были невероятно нежными и мягкими. Она обвила его шею руками и притянула к себе для приветственных объятий. Не менее очаровательные верхние полушария прижались к лицу Бинка. Пахла она просто божественно. Все его чувства слились в одно: безмерное счастье.

Но она не могла быть его женой! Настоящая Хамелеон осталась в Ксанфе, в замке Ругна — может, даже в этой самой комнате. Но и замок теперь был другим.

Она поднялась и стала снимать одежду.

— Поверить не могу, что ты настолько помолодел, — выдохнула она. — Почти как тогда, когда мы выпили эликсир юности впервые. Ты выглядишь просто великолепно. — Платье соскользнуло на пол. Хамелеон принадлежала к числу женщин, которые казались красивее с каждым новым взглядом на них.

Если он не сделает что-нибудь прямо сейчас, то потеряет голову. Тело, которому стукнул всего двадцать один год, жаждало вызвать целые батальоны аистов прямо сейчас. Он любил жену и желал её, особенно в таком виде. Но как это возможно?

Она стояла перед ним в одном нижнем белье, не просто сияя красотой, но и источая сексуальную привлекательность. Бинк чувствовал, что может сорваться с тормозов в любой момент. Только истинный возраст — восемьдесят один год жизненного опыта — удерживал его от погружения в вихрь наслаждений.

И мало-помалу ему удалось в этом разобраться. Все люди и существа, когда-либо жившие и получавшие шанс на рождение, находились тут, на Птеро. Включая всех обитателей Ксанфа. Значит, и Хамелеон. Она действительно была его женой.

Она сбросила нижнее бельё. Его глазные яблоки нагрелись; потребовалось как следует проморгаться, чтобы не дать им сгореть.

И в то же время она стала старше. Не то чтобы менее желанной, но старше. Время и география здесь означали одно и то же; люди могли менять возраст по желанию. И тут, в замке Ругна, ей всегда было двадцать семь.

И это даже был не настоящий Птеро, а его отражение во сне. Следовательно, и она принадлежала миру снов. Перед ним ждал образ Хамелеон, не настоящая — с Птеро или из Ксанфа.

Она начала его раздевать. Прикосновения ничем не отличались от реальных: такие же нежные и манящие.

И всё же он чувствовал себя изменником.

— Хамелеон, — произнёс Бинк. — Я должен тебе кое-что сказать.

— Это не может подождать? — поинтересовалась она, стаскивая его рубашку.

— Хамелеон. Я живу в Ксанфе.

— Как и все мы — в наши пустые годы, — отозвалась она. Руки перебрались к застёжке на его штанах.

— Я имею в виду, что не живу на Птеро постоянно. Я просто гость из Ксанфа. Я не тот Бинк, который должен вернуться завтра утром.

— Не понимаю, — сказала она. — Ты не можешь встать, чтобы легче было стянуть штаны?

— Хамелеон, пожалуйста! Мы не можем этим заняться.

Она помедлила.

— Нет? Но это так здорово — особенно, когда мы молодые.

— Хамелеон, я люблю тебя, но я не тот Бинк, который здесь живёт. Неправильно было бы…

Её отвергли. Это всё, что она уразумела. Глаза подёрнулись влажность, заставляя его чувствовать себя очень виноватым.

— Ты не хочешь?

Как же объяснить? Умная Хамелеон поняла бы всё в тот момент, когда заметила бы разницу в возрасте между ними, но эта пребывала в глупой фазе. Миры внутри миров неизбежно оказывались за гранью её понимания.

Он предпринял новую попытку.

— Хамелеон, представь, что перед тобой оборотень под видом Бинка, а не он сам. Тебе всё ещё хотелось бы проделывать это с ним?

Она наморщила лобик, но и это сейчас было ей недоступно. Вместо ответа он получил поцелуй.

Бинк сдался. Ощущение неправильности никуда не делось, но он любил жену и желал настолько, что не мог больше сражаться с собой. Он знал и то, что обвинить её в намеренном искушении ради супружеской измены нельзя — для этого она была слишком невинна, а ещё любила его, желала и ничего не хотела понимать. Рассердится ли она, когда поумнеет? Или будет заинтригована?

Хамелеон вернулась к стягиванию штанов. Больше Бинк не сопротивлялся.

Затем открылась дверь и вошёл мужчина.

— Привет.

— Привет, Бинк, — сказала Хамелеон, не оглядываясь, узнав его по голосу.

Потом — медленно — на неё накатила волна понимания. Она приостановилась. Повернулась посмотреть.

Там стоял тридцатидвухлетний Бинк, её настоящий муж.

— На сей раз мне повезло. Получилось вернуться днём раньше, — сообщил он.

— Да, я знаю, — согласилась она. — Мы… — Она снова помедлила. Голова повернулась обратно — к лежавшему в постели Бинку.

— Да, нас двое, — сказал Бинк-21.

— Как видишь, — кивнул Бинк-32.

Лицо Хамелеон поворачивалось то к одному, то к другому.

— Не понимаю.

Теперь Бинк-21 мог снова пуститься в объяснения, зная, что их поймёт хотя бы один из присутствующих.

— Я Бинк из Ксанфа, посещаю Птеро во сне. В действительности меня тут нет. Кроме как мысленно. Поэтому думаю, что должен уступить место в постели настоящему Бинку.

Но теперь запротестовал Бинк-32: — Получается, я — всего лишь твой сон?

— Уверен, что ты так же реален, как и я, — сказал Бинк-21. — Но вижу я тебя во сне. Точно так же, как и я на самом деле здесь не нахожусь. Поскольку Хамелеон — тоже сон, она твоя жена.

— Она — хороший сон, — согласился Бинк-32.

— Лучший в мире. И я люблю её. Но там, в Ксанфе, у меня есть моя настоящая Хамелеон.

— У тебя есть другая? — жалобно спросила Хамелеон.

Бинки переглянулись.

— Нет, — сказал Бинк-32. — Кроме тебя, у меня никого нет, Хамелеон. Просто меня двое. Поэтому один уйдёт, а другой останется с тобой.

Она улыбнулась: — Замечательно.

Бинк-21 поднялся и поспешно натянул рубашку.

— Наверное, опять вмешался мой талант. Он не позволит чему-нибудь магическому мне повредить. Поэтому ты и вернулся вовремя, чтобы предотвратить непоправимое.

— Да, — кивнул Бинк-32, расстёгивая рубашку.

— Надо пообщаться, когда освободимся, — сказал Бинк-21.

— Да. Увидимся, — Бинк-32 занял своё место в кровати.

Когда Бинк-21 выходил за порог, Хамелеон уже продолжила с того момента, на котором её прервали. Её замешательство исчезло. С умной женщиной такой ситуации не возникло бы. Оба Бинка это прекрасно понимали. Ни один из них также не причинил бы ей боли. Он закрыл за собой дверь и направился вниз по лестнице.

Он поступил правильно. И всё же кое-что внутри него жалело, что другой Бинк не вернулся слишком поздно.

Повернув за угол, он увидел, как что-то быстро скрылось в комнату, будто бы прячась. Вспомнив свои подозрения о преследователе, Бинк напрягся. Мог ли тот скрываться в замке Ругна? Да нет, как бы он добрался сюда так быстро. Конечно же, это был кто-то из прислуги или очередной застенчивый призрак.

Внизу он нашёл оживлённо беседующих двух Доров и одну Айрин. На одно бесконечно долгое мгновение они показались ему абсолютно одинаковыми. Затем один из Доров поднял глаза и улыбнулся: — Как оно, отец?

— Я не… То есть…

Внезапно другой Дор и Айрин разразились смехом.

— Мы тебя провели! — сказал первый. — Это я здесь живу.

Бинк посмотрел на второго Дора, который ответил ему кивком. Затем осознал, что местные, так же, как Бинк-32 и Хамелеон-27, были старше. Ему исполнилось шестьдесят шесть вместо пятидесяти пяти, а ей — шестьдесят пять. Не следовало дать себя одурачить.

— Вы хорошо сохранились, — признал он.

Потом к компании присоединились два Дольфа, один — с повзрослевшей Электрой и двумя очаровательными девушками. Заметив Бинка, женщины окружили его. Одна из девушек отличалась огненной гривой, зелёными глазами и яркими одеждами, другая мрачно сверкала агатами из-под угольно-чёрной шевелюры, и платье на ней было соответствующее, под цвет настроению. Девушки обняли его одновременно. Кто это?

— Какой привлекательный молодой человек! — восхитилась рыженькая, целуя его в правую щёку.

— Да, нам под стать, — сказала брюнетка, щекоча мочку его левого уха.

Наконец он догадался. Дольф — Электра — плюс одиннадцать лет — семилетним сёстрам-близняшкам в этом мире должно было исполниться восемнадцать.

— День и Ночь! — воскликнул он. — Мои правнучки!

Они рассмеялись в унисон.

— О, наконец-то сложил два и два, — отметила День. — Теперь мы можем его вознаградить. — Она нагнулась, обеспечивая невероятное зрелище в глубине своего декольте. Вот уж кто точно унаследовал лучшие качества Хамелеон.

— Или так, — добавила Ночь, приподнимая короткую юбку ровно настолько, чтобы он узрел тень трусиков на упругих ягодицах. Ещё одна положительная прабабушкина черта.

— Девочки! — вскричала поражённая Электра. — Ведите себя прилично!

Они снова засмеялись, едва ли огорчившись.

— Что привело тебя сюда, прадед? — невинно поинтересовалась День.

— Если не желание полюбоваться прелестями потомков, — коварно улыбнулась Ночь.

— Мы должны побеседовать с Повелителем Зомби, — сказал Бинк. — С тем, кто сейчас в пути. — Он помедлил. — Но ведь вам уже это известно, потому что вы прикасались ко мне и к моей одежде, а ваши таланты заключаются в том, чтобы всё знать как о живых, так и о неодушевлённых.

— Чёрт, — мило нахмурилась День. — Дразнить его становится всё труднее.

— Крепкий орешек, но он стоит того, — сказала Ночь.

— Вы, девочки, были настоящими шалуньями в семь лет, — припомнил Бинк. — Думаю, теперь всё стало ещё хуже.

— Спасибо, — произнесли они в унисон, зардевшись от удовольствия.

— Пусть гости продолжают, — велела Айрин. — Прежде, чем след остынет. Повелитель Зомби не задержался у нас надолго, и он всё ещё на день впереди вас.

— Куда он направился? — спросил Бинк.

— На Пирамиду, — сказала День.

— Мы там были, — поведала Ночь.

— С миленьким фавном, — согласилась День.

— С которым здорово повеселились, — заключила Ночь.

Электра готова была взорваться от возмущения.

— Просто поддразниваем, — быстро созналась День. — Ничего больше.

— К несчастью, — добавила Ночь.

— Но мы помогли ему спасти нас от ужасного линчевания.

— И найти его настоящую любовь — кобылку Ромашку.

— Так что можем стать и твоими сопровождающими тоже, — кокетливо предложила День.

— Очень-очень дружелюбными… мы многое тебе покажем, — Ночь перехватила убийственный взгляд матери и сменила тему до того, как её пальцы дотянулись до подола юбки. — Особенности местного пейзажа, например.

— А что на это скажут ваши молодые люди? — поинтересовалась Айрин.

Девушки призадумались.

— Мы просто расскажем тебе, чего ожидать, — решила День.

— Каждый треугольник на Пирамиде отличается цветом от других, — начала Ночь. — Когда ты переходишь с одного на другой, твоя ориентация в пространстве всё ещё подчиняется законам предыдущего, поэтому стоять нормально ты уже не можешь.

— Зато это можно изменить с помощью окружающих, — обнадёжила его День. — Но все помощники становятся больше, а ты — меньше.

— Это странно, — вставил Дольф.

— Но я уверен, что мы справимся, — сказал Бинк.

— А если вас занесёт на Тор, имейте в виду, что там вы влюбляетесь в того, кому оказываете услугу, — продолжала День.

— Поэтому вы должны обменяться равноценными услугами в течение часа во избежание любовной неразберихи, — добавила Ночь. — Если хотите.

— А что со временем и пространством? — уточнил Бинк.

— Законы каждого мира отличаются, — пояснила День.

— Как и местность, и люди, — сказала Ночь.

Дор покачал головой.

— Это может оказаться куда более тяжким испытанием, чем мы рассчитывали.

— Мы обеспечим вас местом для сна, где ваши тела будут в безопасности, — отчасти успокоил его Дор-66.

— Разве нам оно понадобится? Ведь мы уже вроде как спим, — усомнился Дор-55.

— А. Наверное, нет. Спросим у короля Айви.

— Если не секрет, почему королём стала Айви вместо Грея или Дора? — поинтересовался Бинк.

— Остальные потерялись во время линчевания, так что бразды правления перешли к ней, — сказал Дор-66. — После того, как всё закончилось, нам показалось проще ничего не менять.

— Вот и она, — встрепенулась Электра.

В самом деле, к ним приближалась сорокалетняя женщина в короне. Более старая версия внучки Бинка.

— Король Айви, — обратился к ней Дор-66. — У нас три гостя из Ксанфа, которые присутствуют здесь лишь во сне. Нещадно омоложенный дедушка Бинк, отец Дор на одиннадцать лет младше меня и его сын Дольф, настолько же моложе нашего Дольфа.

— Приятно повстречаться со всеми вами, — мрачно сказала Айви. — Вы сразу показались мне знакомыми до странности.

— Как и ты нам, — отозвался Дольф-24.

— Это будет мне мешать, — сказала Айви, снимая корону и передавая её отцу, Дору-66. Затем подошла к Дольфу-24 и сердечно его обняла. — Люблю тебя, младший братец. — Схожим образом она поприветствовала Дора-55 и Бинка. — Ты выглядишь даже более юным, чем обычно, дедушка, — шепнула она ему.

— Меня только что омолодили, — ответил он. — Сам ещё не привык.

Айви отступила, вновь принимая корону, водружая её на голову и обретая серьёзный вид.

— Прошу проследовать к моей сестре Яне, — пригласила она. — Сюда.

Уж кто-кто, а она блестяще разбиралась во всех межмирских тонкостях.

Они прошли за ней в комнату с Гобеленом. Там и находилась здешняя принцесса Яне. Луна всё ещё летала вокруг её головы — но уже не круглая, а в форме маленькой пирамиды с четырьмя сторонами-треугольниками.

— К нам обитатели Ксанфа, — сказала Айви. — Они ищут Повелителя Зомби.

— Охотно помогу, — улыбнулась Яне. — Опыт Повелителя Зомби несколько прояснил ситуацию. Спать вам не придётся, поскольку вы уже спите в собственной реальности. Просто уменьшайтесь и вскоре исчезнете отсюда. Если вам понадобится моя следующая копия, она живёт в синем треугольнике.

— Спасибо, — выразил благодарность от лица трёх королей Дор. — Ты очень добра. — Он поколебался: — Когда мы покончим с этим делом, можно ли будет посетить Птеро снова?

— Разумеется, — пообещала король Айви. — Рады будем с вами пообщаться, ведь события пустых лет жизни в Ксанфе нам не известны.

— Вы не можете просто отправиться назад во времени и посмотреть, что делали в этом возрасте? — удивился Дольф.

— Можем, но через этот временной промежуток нас просто перебрасывает, — вздохнула она. — Мы становимся моложе, когда идём Обратно, но для меня собственный двадцатидевятилетний возраст — тайна за семью печатями; от тридцати я сразу перескакиваю на двадцать восемь. Как и моя память, так что понятия не имею, чем в этом году занималась. Следующий год тоже исчезнет из моего опыта. Это относится к нам всем.

— Странно, — признал Дольф.

— Уверена, что в Ксанфе для нас тоже нашлось бы немало странностей, — улыбнулась король Айви.

Бинк спросил себя, не будет ли ещё более странной Пирамида. Скоро им предстояло это выяснить.

Три короля взялись за руки, встали лицом к Пирамиде и начали уменьшаться.