Моя (не)любимая бывшая

Глава 44. Его триумф

Ваган

— Не надо, — просит Карина с испугом. — Мы же опоздаем на помолвку…

Она явно испугана и явно не хочет.

Но мне плевать.

Я не Барсег, который будет месяцами обхаживать девчонку, прежде чем уложить ее на спину. Я трахаться люблю.

— Не выпендривайся, — сразу осаживаю невесту. — Мы по-быстрому, ничего тебе не испорчу.

Ведь она уже при макияже, к тому же в парадном платье. Длинном, белом, девственно-чистом. Хотя сама ни хрена не девственница… Тут уже я постарался, сдерживать желаний с Кариной не вижу ни малейшего повода.

Я зажимаю невесту прямо в кабинете, кладу грудью на стол, задираю платье, привычным грубым жестом лапаю за задницу. Сжимаю упругую плоть, потом лезу пальцами в трусики, сдавливаю половые губы, пока Карина не начинает стонать.

Потом расстегиваю ремень на брюках и молнию, вытаскиваю член и с упоением сую его в не слишком влажную киску моей крошки-невесты.

— Ваган… — охает она.

Но терпит.

Она все от меня терпит. Потому что боится, что я расскажу всем, какая она на самом деле легкодоступная шлюшка.

Вообще, она забавно у меня появилась. Ничто, как говорится, не предвещало…

Это был обычный вечер в клубе, я отдыхал с друзьями, когда приметил стайку первокурсниц за стойкой бара. Карина мне приглянулась сразу, я подошел, пригласил в вип-зал.

Она не пошла…

И тогда я велел охране привести ее в мой кабинет при первом же подходящем случае. Мои ребята выловили ее возле женского туалета и привели.

Помню, какая Карина в тот момент была испуганная, аж до сих пор заводит.

Понятное дело, я ее сразу трахнул, заснял процесс на видео, я это дело люблю.

Как она рыдала… Буквально на коленях просила, чтобы я не показывал это ее отцу. Слишком он у нее строгий, старой закалки.

Я человек слова, не показал в обмен на ее безоговорочное послушание. А потом выяснил, кто ее отец.

Нет, я б ему и так ни хрена не показал, ибо он бы мне за дочку голову открутил. Ей бы тоже открутил, но от этого моя шкура не стала бы целее. Местный олигарх из самых успешных, хотя по дочке не скажешь. Она у него как служанка росла.

Карина настолько панически боится отца, что пошла на все мои условия, я творю с ней что хочу.

В целом она оказалась очень старательной и ценной девочкой.

Ее внешность плюс приданое, положение в обществе. Словом, я посчитал, что это отличная комбинация, и решил жениться. Тем более что, когда ее трахаю, мне даже не надо особенно стараться, чтобы представить на ее месте Снежану Васильеву… Дурость, знаю, старая любовь, которая ничем хорошим не закончилась.

Как же я ее хотел когда-то. До дрожи, до ломоты в теле.

Я на многое ради той девчонки был готов.

Когда она исчезла, я месяц рыскал по всему городу, искал ее и сестру. Это было сложно, потому что действовать надо было втайне от брата. Это было как наваждение.

А потом я попал под машину и какое-то время пролежал в больнице.

Поостыл, успокоился.

Снежана в город так и не вернулась.

И я забил.

В конце концов, жизнь дана, чтобы ее жить. Я слишком ценная личность, чтобы растрачивать время на поиски девчонки, которая облила меня из ведра для мытья полов.

Но временами я все же про нее вспоминал. И вот, когда встретил Карину, не удержался. Да и зачем?

Я с силой вдалбливаюсь в ее узкую щелку, крепко держу девчонку за бедра и ежесекундно увеличиваю темп. Мне с ней охуенно, но я могу лишь гадать, как бы мне было со Снежаной.

Кончаю бурно, как всегда. Громко рычу, в последний раз наваливаясь на Карину сзади. А когда отстраняюсь, она остается лежать грудью на столе.

Напоследок снова сжимаю ее задницу, щипаю за мягкие булочки так, что остаются красные следы.

— Приведи себя в порядок, выезжаем через пять минут, — командую строго.

***

Через полчаса мы с Кариной подъезжаем на лимузине к ресторану.

Я выхожу первый, как галантный кавалер, подаю невесте руку, помогаю выбраться из машины. С силой сдавливаю ее холодные пальцы, когда вижу, что к ресторану как раз подъехал Барсег.

С любопытством наблюдаю за тем, какую крокозябру он выведет из машины.

И столбенею, узнав его спутницу…

Снежана?

Нет, это не может быть она, это какой-то глюк.

Я двинуться с места не могу, как сумасшедший пялюсь на девчонку в белой шубке, которую Барсег так осторожно поддерживает, пока она выбирается из машины. Как хрустальную статуэтку оберегает!

Я впиваюсь взглядом в ее лицо, оно такое же красивое, как было пять лет назад, разве что стало чуть более взрослым. И этот пронзительный взгляд, как будто в душу смотрит.

Помню тот нереальный кайф, когда я находился к этой девчонке вплотную, чувствовал на своей коже ее дыхание…

Помню, как Барсег нас с ней познакомил, похвалился, что скоро на ней женится. Меня пробрало от одного ее вида. Это была любовь с первого взгляда, я еще тогда решил, что брат у нее первым не будет. И вообще с ней не будет.

Помню, как мне было паршиво, когда она сбежала.

Значит…

Пока я трахал замену, он имел оригинал? А если бы не имел, на кой хер он бы ее сюда припер?

Где он ее взял вообще? Почему ни слова не сказал?

— Ваган, — тихо стонет Карина, — отпусти, ты сломаешь мне пальцы…

Только сейчас понимаю, что я все еще с силой сжимаю руку Карины.

— Привет, брат, — Барсег оказывается рядом, держит под локоть свою девушку. — Полагаю, ты помнишь Снежану?

— Ага, — хриплю на выдохе. — Познакомьтесь, моя невеста Карина.

Я представляю ее на автомате.

— Какая красавица, — отвечает Барсег.

Но он вежлив, и только, никакого удивления не выказывает. Я рассчитывал на совсем другую реакцию.

В этот момент замечаю, что Снежане некомфортно из-за того, что я рядом.

Она помнит… Помнит все, что я с ней делал.

И это просто неимоверно заводит, в то же время ситуация бесит меня до крайности. Еле сдерживаюсь.

— Как вы… — я соображаю, как правильнее задать вопрос. — Где вы встретились? Вы что, снова вместе?

— У нас случился служебный роман. — Барсег откровенно злорадствует. — Мы встретились через пять лет и не смогли пройти мимо друг друга. Так, Снежана?

— Так, — она кивает.

Смотрит на Барсега с придыханием.

Охренеть! Она разве так должна на него смотреть после всего?

Барсег поворачивается ко мне с усмешкой:

— Ваган, что-то у тебя лицо перекосило. Случилось что?

Он прикалывается?

— Эм… Да просто я помню, что случилось в этом ресторане пять лет назад на твою помолвку. — Я многозначительно поигрываю бровями.

— А что такого? — удивляется Барсег. — Я думал, ты не ханжа. Что было, то было, и больше это не имеет никакого значения.

Вот как.

Я вытрахал его невесту в рот, а ему похер? Он железный, что ли? Или она наконец поумнела и наврала ему с три короба, что это был кто-то малозначимый? В теории он мог через пять лет простить ей случайный минет. Он простил, что ли? И теперь эти двое наслаждаются друг другом? Я им не позволю.

Держи подачу, брат…

— Барсег, что скажут родители, ты подумал? — смотрю на него с прищуром.

— Они много чего скажут, но не о Снежане…

Не понимаю.

Честно и откровенно, сообразить не могу, зачем Барсег устраивает эту показуху? Хочет отобрать у меня момент славы?

Он даже не заметил, что Карина — кареглазая копия его бывшей невесты. Или будущей?

Не позволю им наслаждаться счастьем. Впрочем, Барсег и сам неплохо с этим справляется, раз догадался притащить сюда Снежану.

Братец хочет опозориться, при всем честном народе заявившись на вечеринку с опороченной девкой? Пусть позорится, кто я такой, чтобы его останавливать.

— Что ж, пойдемте? — я радужно улыбаюсь.

Мы проходим в здание, сдаем верхнюю одежду, направляемся в самый большой зал ресторана, где уже полно гостей.

Я вскользь отмечаю, что Снежана одета очень похоже — как и в прошлый раз, когда я видел ее в этом ресторане. Когда я ее здесь опозорил на весь белый свет. Я выкрал запись того славного момента и периодически ее пересматривал, так что хорошо запомнил это ее платье с тонкими бретельками, аккуратно убранные назад шоколадные локоны.

Странно, но я единственный, кто узнал ее сразу. Больше ни одна живая душа не помнит, как она выглядит? За пять лет все забыли? Или делают вид?

Гости здороваются с нами, но не бросают в сторону Снежаны ни одного косого взгляда. Почему?

Я как будто в сюрреалистическом сне.

Что ж, если они не помнят, я помогу.

Машу родителям, которые застряли с будущими тестем и тещей в другом конце зала, подзываю их.

Они спешат к нам, и я во всеуслышание говорю:

— Мама, папа, Барсег приехал. Со своей бывшей невестой, Снежаной Васильевой. Вы же помните ее, так?

Лица родителей вытягиваются.

Следует драматическая пауза, а потом по всему залу идет хорошо различимый шепот.

Гостям становится окончательно ясно, кого Барсег привел. Казалось бы, Снежане самое время умереть от стыда и попытаться сбежать. Но она стоит рядом, смотрит на всех с вызовом.

И тут Барсег говорит, да так громко, чтобы все услышали:

— Ваган, мы здесь, чтобы поздравить тебя с помолвкой. Я даже подготовил видео с поздравлением. Включу его сам, ты же не против?

В этот момент у меня в груди что-то нехорошо екает.

Чую подвох…

— Зачем видео? На словах скажи, — предпринимаю тщетную попытку остановить Барсега.

Но мой голос теряется в шумных возгласах родственников, которые подбадривают брата, просят его поставить гребаное видео. Суки!

И Барсег взбирается на сцену, возле которой мы сейчас стоим, жмет руку ведущему торжества. Кажется, он и вовсе с ним знаком. Неужели заранее договорился? Передает какую-то флешку и…

Очень скоро на экране огромного монитора вспыхивает изображение. А ведь еще недавно этого монитора на сцене не было! Поставили специально для Барсега, что ли?

Я покрываюсь холодным потом, узнав на видео себя…

Вот я стою в гостиной старой квартиры Снежаны и, как последний дебил, делаю то злосчастное признание, о котором триста раз пожалел:

— Если для тебя это важно, мне было очень хорошо с тобой в клубе, Снежана.

Эта выдра выдает возмущенным голосом:

— Признай, что ты заставил меня это сделать! Признай, что ты обманом заманил меня в свой клуб и твои подельники держали мою сестру, пока ты издевался надо мной в своем кабинете!

— Ты что хочешь услышать? — отвечаю я. — Извинения, что ли? Их не будет, я ни о чем не жалею…

— Просто признай! — истерит она.

— Окей, признаю, раз ты так хочешь. А награда за признание будет?

На этом видео обрывается.

Не помню, что там было дальше, но остальное и неважно, главное сказано.

— Что это? — орет отец. — Барсег, что ты показываешь?

А тот берет микрофон и во всеуслышание поясняет:

— Пять лет назад я встретил девушку, которую очень полюбил. Я сделал ей предложение и пригласил всех вас на нашу помолвку. А мой брат обманом затащил ее в свой клуб, изнасиловал в рот и заснял это все на видео, прокрутил его перед всеми вами. Вот и признание! Вы все только что его видели! Я вынес это сюда, на общий суд, чтобы защитить честь этой девушки, чтобы раз и навсегда доказать ее невиновность. Это не она поступила подло, это с не поступили так, и сделал это мой родной брат, который должен заплатить за свое преступление.

Слова Барсега имеют эффект разорвавшейся бомбы.

Десятки гостей начинают говорить одновременно, косятся то на Барсега, то на меня.

— Это бред! — ору во все горло. — Это выдуманная история, которую подкрепили фальшивым видео! К тому же я доказал свою невиновность наличием тату на интимном месте. А на видео, где Снежана Васильева сосала хрен, мужик был без тату. Что ты на это скажешь, брат?

— Ага, — хмыкает Барсег в микрофон и продолжает: — Только вот я нашел тату-мастера, который сделал тебе татуировку на паху месяц спустя после моей помолвки. Мастер уже дал показания следователю, назначенному по делу о совершенных тобой изнасилованиях. Ты нам с родителями наклейку показал, гондон ты штопаный!

Я впервые слышу оскорбление от Барсега.

Этот баран все детство за мной ходил, с обожанием смотрел, во взрослой жизни всегда с уважением разговаривал. Разница в возрасте, как говорится, обязывает. К тому же я отбил у него охоту на меня рамсить еще в раннем детстве. И тут «гондон штопаный»… Я! Совсем охренел.

Но царапнуло слух даже не это.

А обвинение в изнасилованиях — множественное число. Какого хрена?

Я понимаю, сейчас спасти лицо мне может помочь только хороший понт.

Делаю покерфейс и отвечаю на выдвинутые обвинения:

— О каких изнасилованиях ты говоришь? У нас с ней всего один раз было. Любой в моем клубе докажет, что добровольно… Могу предоставить в доказательство видео. Да, я ее имел, и да, это было до-бро-воль-но! А если девка говорит другое, так это она, по-русски говоря, пиздит, чтобы как-то оправдать свою шалавистую натуру!

С этими словами я поворачиваюсь в сторону Снежаны, которая стоит поодаль и буравит меня ненавидящим взглядом.

— Подонок! — кричит она. — Сколько ты меня мучил, чтобы снять то проклятое видео. Гореть тебе в аду!

— Она врет! — говорю во всеуслышание.

— Закрой свой грязный рот, — рявкает со сцены Барсег. — Снежана — не единственная твоя жертва. Это ведь твоя схема, брат. Берешь молодую девчонку, запугиваешь, насилуешь, снимаешь на видео, как ей типа нравится. А потом шантажируешь, заставляешь молчать. Вот только не все молчат, правда?

— Где доказательства? Вшивое видео, что ты продемонстрировал? — хмыкаю зло.

— Доказательство — показания жертв, — чеканит Барсег. — Света Клинова, Анжела Милова, Стася Абрамова… Их до хрена, Ваган!

Пока Барсег говорит, вперед неожиданно выступает мой будущий тесть, Вахтанг Артурович Повеян.

Он — огромный пятидесятилетний мужик с лицом убийцы. Я сильно сочувствую всем, кто когда-либо вставал у него на пути. Знаю, он в девяностые что только ни делал. Поговаривают, что и глотки резал. Теперь-то бизнесмен, а раньше…

Даже мне, обладателю приличного роста и совсем не хилого телосложения, делается страшно от его рыка.

— Закрой свой рот, мальчишка! — орет Вахтанг Артурович на Барсега. — Ты чушь несешь, брата родного позоришь. Зятя моего будущего оскорбить пытаешься. Где твоя любовь к семье? Где верность? За падшую девку вступаешься…

Надо видеть в этот момент лицо Барсега. Он буквально звереет, спрыгивает со сцены и оказывается рядом с Вахтангом Артуровичем.

Самоубийца, не иначе. По глупости своей совсем не боится тестя, готов отстаивать честь своей суки, только не знает перед кем.

Барсег бросается вперед с перекошенным от гнева лицом и возмущенно твердит:

— Не смейте говорить о моей женщине такого! Она ангел! А павшей ее пытался сделать вот этот говнюк!

С этими словами Барсег впечатывает в меня полный ненависти взгляд.

Но мой будущий тесть не из тех, кого можно сбить с толку.

Он лезет вперед и продолжает орать:

— Как ни стыдно тебе семью позорить? Кто поверит в тот бред, что ты несешь? Я не поверю! Я бы свою дочь за насильника не выдавал. Врешь ты все!

— Я не вру! — настаивает Барсег. — У меня куча доказательств.

— Засунь себе знаешь куда свои доказательства. Ни за что не поверю, что Ваган на такое способен.

— Папа, а мне поверишь? — вдруг выдает Карина.

Главное, стояла рядом тише воды, ниже травы, а тут вдруг вякнула, да как не вовремя. Так и придушил бы.

— Молчи, дура! — хриплю на нее.

Еще не хватало, чтобы она тут с разбега правду-матку.

— Он и со мной так сделал… — лепечет Карина испуганным голосом.

— Что ты говоришь, дочь? — Ее отец цербером возвышается над ней. — Не смей меня позорить…

— Тебе не опозориться важнее всего, а на меня плевать, — выдает она истерично.

Откуда только взялся пыл?

В этот момент я замечаю, как в зал ресторана входят двое полицейских в форме.

Полицейские, мать их так!

Чую, пора валить, дело пахнет керосином.

— Я ни при чем, — выставляю вперед ладони. — Я никого не насиловал!

— В самом деле, это не может быть правдой, — неожиданно заступается за меня отец.

— И вправду не может, — выступает вперед мать. — Ваган хороший, ласковый сын, он не может, он…

Она сбивчиво тараторит какие-то лестные вещи обо мне. Видно, сама в них верит, кретинка. Но самое главное — она приковывает к себе внимание.

Все поворачиваются в ее сторону, сыплют вопросами.

А я тем временем делаю шаг назад. Еще шаг и еще…

Я уже поворачиваюсь к матери спиной, готовый броситься к черному выходу, уже дергаюсь вперед, как вдруг кто-то бычьей рукой берет мое горло в захват. Сжимает локтем, перекрывает доступ воздуха.

— От-пус-ти… — пытаюсь проорать, но получается какой-то сиплый визг, ведь мне сжали горло так, что, кажется, сейчас шею сломают.

— Не сбежишь, гад… За дочку убью… — гремит у меня над ухом.

Я узнаю хриплый, прокуренный голос будущего тестя. И это последнее, что я слышу, потому что очень скоро мой мир сужается до одного лишь желания — сделать вдох.

Я задыхаюсь в этом захвате.

Попал…