Моя Супердевочка. Начало

Глава тридцатая

А что ей ещё оставалось делать? Ведь сил обложить меня трёхэтажным матом и припомнить всё, что было можно мне припомнить, у Серой Шапочки, увы, не оставалось. Только хватило немного на то, чтобы обойти кое-как стол и, не оборачиваясь, едва живым призраком доползти до выхода и уже там, наконец-то, просочиться в дверной проём от греха подальше. Её счастье, что она не видела, какими глазами я смотрел в её спину и «гордо» вскинутый затылок всё это время. И как её неровный стук каблучков о паркет отзывался мучительной пульсацией в головке моего члена.

Я даже не стал ждать, когда дверь окончательно закроется. Практически не соображая, что делаю, снова потянулся к штанам – к паху, чуть съезжая пятыми точками по сиденью вперёд и расставляя ноги широко в стороны, как какой-нибудь неблаговоспитанный гопник в метро. Член вынырнул из расстёгнутой ширинки, подобно утопающему из глубин удушливой бездны, распрямляясь и являя себя миру во всей своей совершенной эрегированной красе. Стоял так уверенно, гордо и с нескрываемым бахвальством, будто собирался протаранить в лобовую не одно девственное препятствие, а как минимум с дюжину. Как, наверное, не стоял даже в предоргазменные моменты или во время оргазмов.

Разве что трогать я его пока не стал, продолжая дуреть от недавно пережитого безумия, схожего с убойным состоянием наркотического опьянения. Можно сказать, наслаждаясь этими ни с чем не сравнимыми ощущениями, как в край упоротый торчок.

Подумать только, а ведь находился всего в нескольких миллиметрах от желанной цели и мог уже погрузиться в неё на всю длину и глубину по самые яйца.

Серая Шапочка права. Я тот ещё псих. Но весьма расчётливый и изощрённый. Потому что это была не издёвка над самим собой, а празднование безоговорочной победы. Теперь я мог делать со своей жертвой всё, что только не пожелаю. Теперь она от меня уже никуда не денется.

Так что я не просто любовался радующими глаз дивидендами после безупречно проведённой мною разгромной операции, но и отчитывал минуты до следующего, так сказать, контрольного удара. Куда же без него? Чтобы не словить долгожданный приход с праздничными фейерверками и танцами? Не для того я всё это затевал.

Я потянулся правой рукой к той части стола, где оставил свой айфон в боевой готовности, ненадолго коснувшись расслабленными пальцами левой ладони твёрдого, как камень, ствола члена, словно проверяя на ощупь, насколько он сейчас хорош и безупречен, и сколько для его разрядки понадобиться телодвижений. Включил дисплей телефона, мысленно сверился со своими внутренними часами. Отчитал ещё где-то минуту, время от времени поигрывая крайней плотью у вздутой головки с уже скопившейся на её вершине густой каплей смазки. Затем полез в телефонную книжку и выбрал нужный мне номер, ставя вызов на видеосвязь.

Маленькая засранка. Должна была ответить чуть ли не сразу, тем более, что своего мобильного она здесь потерять никак не могла, учитывая какие у неё должны были быть бездонные карманы в её безразмерных тряпках. Да и ничего схожего с телефонной вибрацией в радиусе нескольких метров я так и не услышала. Значит, сотовый при ней.

И, да, я угадал, когда она всё-таки соизволила ответить. Правда, приняла звонок без ответного выхода в видео-эфир.

– Что, Вам, От меня, Надо! – почти шёпотом, точнее, змеиным шипением сквозь стиснутые зубы, чётко чеканя каждый слог и слово, будто забивая гвозди, или мысленно забивая их мне прямо в темечко.

– Чтобы ты включила камеру и показала свою возбуждённую рожицу. Забыл тебя предупредить. То, что произошло до этого в моём кабинете – это моё очередное наказание. И, если ты не сделаешь то, что я пока ещё прошу по-хорошему, накину ещё несколько соответствующих штрафов, вместо давно заждавшихся тебя поощрительных бонусов. В любом случае, выбор за тобой.

– Да чтоб тебя!.. – она явно хотела выругаться куда более крепко, но каким-то чудом сдержалась, и, судя по чуть затихшему голосу, она только что отвела мобильный гаджет от своего лица.

Две-три секунды и вот большая часть чёрного экрана наконец-то заполнилась живой картинкой в образе насупленного и явно раскрасневшегося личика Серой Шапочки.

– Где это ты сейчас прячешься? – в принципе, я угадал. Она так и не направилась после моего кабинета к лифтам здания – на верхний «президентский» этаж к своему рабочему месту под защитное крылышко моего младшего братца. Сидела, скорей всего, в какой-нибудь каморке, куда мало кто заглядывает в течении всего трудового дня, и которую она нашла то ли на нашем этаже, то ли на другом из ближайших.

– Зачем это тебе?

– Затем, что хочу знать о всех твоих ближайших планах и действиях. Ты себе дрочишь, да?

– Пошёл ты!.. – выпалила она свой ответ не особо искренне. Хоть и с запалом, но запал это походил на немощный, едва не мученический стон. Будто ещё немного, и она разревётся от собственного бессилия или того, что только что с собой делала. Вот только едва ли она заперлась в одной из подсобок или копировальной издательства, чтобы предаться душераздирающим рыданиям по своей горькой судьбинушке.

– Обязательно пойду. Но после того, как кончу. Ты ведь тоже хочешь кончить? Поэтому такая красная, да? Играешься со своей дикой орхидеей осмелевшими пальчиками. Вспоминаешь, как я её нализывал и трахал пальцами, и как ты текла под моим языком.

– Ты больной ублюдок, Мареш! Самый обыкновенный больной ублюдок! – она снова практически это простонала или прохныкала, но так и не расплакалась. И, судя по её глазам, она действительно была ещё возбуждена, неслабо возбуждена. А я её так не вовремя потревожил. В общем, сволочь я такая редкостная, что тут скажешь.

– Ну, давай, моя отважная супердевочка. Я хочу знать всё, что ты сейчас с собой делаешь, если боишься показать, а вот я покажу, что я с собой делаю.

Пока я всё это зачитывал собственным сбивающимся от частого и глубокого дыхания голосом, пропуская по нервам и венам будоражащие разряды первосортной похоти, пальцами по сенсорному дисплею настраивал камеры своего мобильного, запуская задний объектив и подключая видеосъёмку своего члена в наш общий видео-сеанс.

– Видишь, как я тебя хочу. – я протянул к нему левую руку и лишь слегка обхватил кончиками пальцами упругий ствол, чтобы показать, что это действительно я и мой ожидающий звёздного часа перевозбуждённый х*й. Снова подвигал бархатной подвижной кожей от середины пениса до блестящей головки, после чего довольно рыкнул.

– Видишь, как ты меня сегодня завела. Ты и только ты, и твоя сладкая пиз**нка. Всё ещё чувствую её вкус на губах и во рту. Ты ведь тоже хочешь попробовать его? Ощутить его размер, облизать язычком всю его залупу.

Анна не сдержалась и опять жалобно всхлипнула, впервые не зная, что делать в столь «неправильные» для таких, как она, правильных девочек моменты. Ведь ещё совсем недавно за подобные игры в прямом эфире она могла послать меня на йух без каких-либо опасений за своё ближайшее будущее, а теперь… Теперь и хотелось, и кололось. И рыбку съесть, и на этот самый йух сесть. Желательно прямо сейчас.

– Можешь и дальше себя дразнить и ласкать, но я хочу видеть, что ты чувствуешь в этот момент по твоему лицу и глазам. Не убирай камеры и смотри на экран. И дрочи… вспоминай, как я растирал тебе там всё языком, и как ты обсасывала мои пальцы, когда я трахал ими тебя там же.

Движения моих пальцев перешли в более существенные манипуляции, двигаясь уже по всей длине члена более активней и показательней.

– И представляй… как совсем очень скоро он будет в тебя входить. Заполнять тебя, скользить изнутри и раздражать, толкаться глубже… жёстче.

И, конечно же, я не мог не услышать, каким стало громким дыхание Анны, а её взгляд блестящих глаз едва ли присутствующим в этой реальности. Мне ничего не стоило представить, как она массирует кончиками пальцев свой набухший клитор, как ускоряет вместе со мной собственные движения, с неимоверным трудом сдерживаясь, чтобы не застонать и не передёрнуться всем телом.

У меня снова зашумело в голове и запульсировало в глазах. Бл**ь, она была прекрасна. Как же она была прекрасна в своём возбуждённом состоянии и как хотела всего того, о чём я ей наговаривал вибрирующим от блаженного напряжения хриплым голосом.

– Ну, давай, сладкая. Сделай это для меня. Кончи на свои пальчики, будто кончаешь на мой член.

Пухлые, яркие от прилива крови маковые губки Анны Блэр немощно приоткрылись, надрывно и шумно выдыхая, потом ещё и ещё раз. Мне даже показалось, будто её горячее дыхание прошлось по моему члену, опалив головку влажным облачком.

– Да! Вот так. Умничка. Кончай. Кончай вместе со мной.

Мои пальцы не просто ускорились, а уже практически летали в бешенном темпе вверх и вниз в районе головки, которая заметно потемнела, стала почти пурпурной и заблестев до такой степени, что ещё вот-вот и она, точно, попросту взорвётся.

– Ну, же. Покажи мне это. Покажи, как ты это делаешь… Как кончаешь. – мой собственный голос окончательно охрип и даже срезался звериным рычанием или стоном. Практически в унисон с несдержанным тихим стоном Анны.

Её глаза «удивлённо» раскрылись ещё шире, когда она увидела первые капли спермы вырвавшиеся из вершины головки тягучей струёй, тут же приземлившись точным попаданием на основание большого и указательного пальцев.

– Умничка… Да! Не останавливайся. – хрипел я, как в бреду, не в состоянии сам отвести одурманенных глаз от её лица, едва не дёргаясь, как от мощных ударов током, которым меня пронзало раз за разом, когда я понимал, что её тоже сейчас бьёт сладкими конвульсиями одновременно со мной от её собственного оргазма. – Я кончаю от того, как кончаешь ты…

Она сдавленно заскулила и меня опять накрыло. Это было просто невероятно. На грани. За пределом грёбаной реальности и на разрыв…

Казалось, ещё чуть-чуть, и моё сердце проломит рёбра, настолько сильно оно тарабанило о грудную клетку, отдаваясь в горле и в той же кончающей головке, из которой я пытался выдавить последнюю сочную каплю. Жаль не на эти маковые губки, почти задыхающиеся по ту сторону дисплея айфона. Но, ничего. Очень скоро так и будет. Настолько скоро, что я и сам с трудом в это поверю. Ведь оно и так уже почти произошло, и только потому, что я решил сорвать к чёртовой матери все тормоза с блокираторами и дать этому случиться. Наглядно продемонстрировать Серой Шапочке чего стоило всё её показательное упрямство с никому ненужным противостоянием.

Так что да, старый, как мир, приём – оглушить, вывести из строя и получить желаемое – сработал на все двести. Всё предыдущее сопротивление Анны Блэр не стоило и ломаного гроша. Прямо, как в басне «А ларчик просто открывался…»

– Надеюсь, после этого ты уже не станешь бросаться грудью на амбразуру и, размахивая сигнальным флагом, вопить о своём неприступном сопротивлении? Иначе то, что тебе пришлось пережить за последние два дня, покажется невинной прелюдией или детским лепетом. Как видишь, слов на ветер я не бросаю и с фантазией у меня всё в порядке. Шантаж это или нет – решать только тебе. В любом случае, выбирать тоже – тебе. По-хорошему или по-плохому.

– Ты ведь не успокоишься, да? – Серая Шапочка уже успела к этому времени слегка отдышаться и даже совладать с дрожащим голосом. – Будешь переть до последнего.

Последняя, произнесённая ею фразу тянула уже на констатацию факта, а не вопрос.

– Учитывая недавние события сегодняшнего дня? – я самодовольно осклабился, после чего чётко и отрицательно качнул головой. – Я уже не буду переть. Буду просто говорить, что тебе делать, а ты… Будешь это делать – без задержек и неуместных вопросов. Никакие возражения с твоей стороны более не принимаются.

– И… что тогда теперь? – она спросила не сразу, выдержав недолгую паузу и, возможно, прислушиваясь к своим внутренним ощущением, к реакции на мои прямолинейные угрозы.

– А теперь всё только лучшее и максимально приятное. Тебе ведь понравилось то, что я делал тут с тобой на своём столе? Помножь теперь это в разы и примерь к себе на ближайшее время. Хотя на сегодня, думаю, уже достаточно. А то тебе и без того пришлось пережить немало встрясок за последние дни. Надо хоть немножко от них отдохнуть. Можешь на пару дней расслабиться. Обещаю, больше кошмарить я тебя не стану.

– Я тебе говорила, что ты псих, Влад Мареш?

– Жду не дождусь, когда ты начнёшь так меня называть, кончая на моём члене и крича от удовольствия.

А вот на это Анна уже не смогла ничего ответить, пусть по виду и казалось, что намеревалась, готовя что-то язвительное и не совсем цензурное. Но почему-то вдруг передумала и, даже не прощаясь, резко рубанула связь.

Ничего. Уже очень скоро она будет это делать после того, как спросит у меня разрешение на подобное действие или станет терпеливо ждать, когда я сделаю это первым. Главное, начальный этап пройден. Первая доминошка повалилась на следующую, а там уже – чистое дело техники.