Моя Супердевочка. Начало

Глава тридцать четвёртая

Welcome to my world / Добро пожаловать в мой мир

Step right through the door / Шагни прямо в двери

Leave your tranquilizers at home / Оставь свои транквилизаторы дома

You don’t need them anymore / Они тебе больше не понадобятся

All the drama queens have gone / Все королевы драмы ушли

And the devil got dismayed / А дьявол охвачен ужасом

He packed up and fled this town / Он собрал вещи и сбежал из этого города

His master plan delayed / Его генеральный план отменён

And if you stay a while / Если ты останешься

I’ll penetrate your soul / Я проникну в твою душу

I’ll bleed into your dreams / Я просочусь в твои сны

You'll want to lose control / И ты захочешь потерять контроль

Depeche Mode «Welcome to my world»

***

Как любой изощрённый педант максимального уровня прокачки, я попытался просчитать этим вечером все преследуемые мною варианты развития будущего сценария действий. В первую очередь, я постарался ограничить себя в употреблении спиртного, сведя его до возможного в таких случаях минимума. И не только из страха потерять чувство реальности с собственным я. Мне нужно было контролировать ситуацию строго по плану, без пугающих провалов памяти и негативных последствий. И мне нужен был абсолютно трезвый рассудок, чтобы наслаждаться происходящим от и до – каждой секундой, каждой испытываемой мною и моей жертвой эмоцией и, само собой, предстоящими ощущениями. Только тогда я наконец-то получу то, ради чего и затеял всё это восхитительное безумие. Главный приз – красную крышесносную таблеточку для нас двоих…

– А теперь максимально честно и без ухищрённых прикрас. Тем более, что здесь, кроме нас двоих, больше никого нет. Правду, только правду и ничего, кроме правды.

Я и до сего момента позволял себе расслабляться и никуда не спешить. Учитывая время, проведённое в ресторане, на которое пришлось потратить не менее двух часов. Да и смысл куда-то теперь торопиться? Ведь всё шло строго по плану, и я действительно тащился от происходящего и неслабо так кайфовал. А остальное может и подождать. Даже сейчас. Когда мы находились внутри салона арендованного мною на этот вечер представительского лимузина один на один, огороженные от водительского места звуконепроницаемой перегородкой. Когда Серая Шапочка была доведена до определённой кондиции и явно ждала предсказуемой для неё развязки.

Правда, я намеренно возвёл между нами небольшую, как в ресторане, дистанцию, тем самым демонстрируя свою сдержанность и хладнокровную выдержку. Кидаться на неё, рвать на ней дурацкий плащ и платье я не собирался. Хотя… судя по выражению личика Анны, немного поплывшего от нескольких бокалов шардане, она определённо надеялась, что именно так я сейчас с ней и поступлю. Видимо, оттого и была слегка удивлена, когда мы расселись по разным диванам друг напротив друга.

– О чём ты сейчас думаешь и чего хочешь? – вопрос вполне провокационный, хотя и не особо неожиданный. Подобными подколками я успел нашпиговать её за ужином предостаточно, чтобы, в какой-то степени, она могла получить от моего ироничного яда достаточно стойкий иммунитет.

– А, если я скажу, что хочу домой? Сменить весь этот блядский прикид на что-то более удобное, домашнее и тёплое, и забраться под плед на диван с ногами?.. – тоже в своём роде вполне предсказуемо, как и попытка девушки придать своему виду невозмутимо спокойный вид. Можно сказать, в последнем ей помогло расслабляющее опьянение, которое способно снять и куда более сильные зажимы на психике.

– Я ведь просил отвечать максимально честно, Эн. – пришлось осуждающе покачать головой и предупредительно прищуриться, разве что не пригрозить пальчиком буквально. – Ты же прекрасно знаешь, что, если я тебя и везу домой, то не к тебе, и ты не можешь не думать об этом. О том, что тебя там ждёт.

– О том, что ты собираешься там со мной делать? – наконец-то она смогла заставить себя это произнести, а от моего внимания не успела ускользнуть едва заметная дымка «задумчивости» в её осмелевших, смотрящих прямо на меня глазах. – Ты это имел в виду? Или то… хочу ли я этого? Точнее даже жду и никак не могу дождаться?

– Вот и зачем всё это, Эн? – я вопросительно, но со снисходительной улыбкой на губах, склонил немного голову на бок, вроде как демонстрируя свои суперспособности – читать чужие мысли и чувства с расстояния. – Зачем так старательно демонстрировать свою неприступность? Неужели так сложно признаться в столь естественных для многих вещах? Ты же потом сама будешь стонать во весь голос и просить меня не останавливаться.

– А тебе обязательно надо, чтобы я призналась в том, как этого хочу и думать не могу ни о чём другом, да?

– А что в этом такого страшного? Откровенно сказать вслух о своих желаниях? Я же тебя за это не покусаю и не накажу. И мир после этого точно не остановится. По крайней мере, мой-то уж точно.

Серая Шапочка выдержала мой пристальный взгляд, но внутреннее, несильно яркое освещения пассажирского салона не сумело скрыть очередного румянца на её щеках и скулах.

– А для чего вообще всё это тестирование, Мареш? Только для того, чтобы почесать твоё самолюбие?

– Если признаешься в столь малом, тогда, обещаю, почесать тебе не только твоё самолюбие, но и погладить, и поласкать там, где только не попросишь.

– Я, так понимаю, других тем для разговоров сегодня более не предвидится? – и едва ли данным вопросом она выразила хоть какое-то проявление недовольства. Скорее, до сих пор не могла понять, почему я продолжаю сидеть в сторонке и не делать ничего из того, чем так долго и настойчиво ей угрожал.

– Если только ты сама не возжелаешь оттянуть неизбежное. А я… – я неопределённо пожал плечами и даже скривил губы в безразличной гримасе. – Что ещё я могу сделать в этой ситуации? Ты меня столько времени держала на голодном пайке, что в какой-то момент я понял, насколько прилично прокачал свою выдержку и физическое воздержание. Потерпеть ещё какое-то время для меня не проблема.

– Опять издеваешься, да? – в этот раз недолгий смех Анны прозвучал до неожиданности натянуто, а по выражению её лица можно было и вовсе изучать целый спектр несоответствующих её словам эмоций.

В этот раз она явно не могла понять, говорил ли я всерьёз или же снова брал её на понт. Но то, что это ей не понравилось и заставило вдруг нервничать – это было странно даже для неё самой.

– А что такого? Как будто я просил нечто для тебя невозможное. Наверное, скажи я тебе расстегнуть плащ, поднять над животом юбку и раздвинуть ноги – ты бы сделала это с куда большим рвением, чем призналась в своём собственном желании быть мною вые**ной. Кстати. Неплохая идея. Я ведь ещё не видел, как ты умеешь это делать. Может так и сделаем? Упростим тебе задачу. А я… посмотрю, на что ты способна и как умеешь соблазнять мужчину, у которого стоит на тебя все двадцать четыре часа в сутки, как у вечно озабоченного задрота.

Видимо, подобного поворота событий Серая Шапочка опять-таки не ожидала. Потому и не нашлась сразу, что ответить. Потребовалось хоть какое-то время, чтобы не просто осмыслить услышанное, более-менее понять суть сказанного, но и как-то определиться с собственной на всё это реакцией. Ведь не каждый день тебе выпадает шанс сходить на свидание с отбитым на всю голову самовлюблённым суперзлодеем.

– Ты это… сейчас серьёзно? – похоже, она так и не осознала, что же на самом деле происходило и через какой сложнейший квест ей пришлось до этого пройти, прежде чем очутиться здесь со мной… Наедине. С жутко голодным Серым Волком. Отсюда и этот её ошалевший от лёгкого неверия напряжённый смешок.

– Энн, ты меня удивляешь, если не сказать больше. Когда я с тобой шутил на подобные темы? По-моему, уже давно надо было определиться… точнее, смириться со своей участью. Ты здесь только для одной конкретной цели. Суть тебе её известна без каких-либо вспомогательных подсказок из зала. И, да. Ты можешь воспринимать происходящее, как за некую игру с моей стороны. Но только, как за ролевую игру, а что такие ролевые игры, надеюсь, тебе должно быть известно. Так что ничего проще происходящего тут сейчас нет и быть не может. Поэтому давай. Будь хорошей девочкой. Сделай это, и ты сама не заметишь, как тебе станет легче. Намного легче. Особенно, когда у тебя отпадёт какой-либо смысл сопротивляться. Заметь. Сопротивляться не мне, а себе…

– То есть… теперь ты не успокоишься, пока я не признаюсь в том, как хочу… – ей пришлось потратить ещё несколько секунд на то, чтобы решиться произнести это вслух. – Как хочу, чтобы ты… это со мной сделал.

– Чтобы мы это с тобой сделали. А ты наконец-то, смогла бы забыть о всех своих надуманных страхах, растворяясь и сознанием, и телом в этом блаженном угаре. Просто сделай это и поймёшь, насколько это легко и… восхитительно сладко.

Естественно, что бы я сейчас не говорил – от одних моих слов и силы убеждения мало что зависело. Я действительно хотел, чтобы Анна сделала всё по собственной воле. Преодолев свои новомодные принципы с никому ненужной гордостью самостоятельной во всех жизненных аспектах личности. Она могла думать об этом что угодно, но никак не понимала того факта, что всё это было ничем иным, как шорами и жёсткими колодками современных «ценностей», не имевших со свободой мысли и человеческих взглядов ничего общего. И сейчас она должна была освободиться от этой «защитной» брони, как от тугих верёвок, в которых сама же и запуталась по собственной глупости, и которые её однажды задушат, если она не избавится от них, как можно скорее.

Я, конечно, мог бы немного подсобить и помочь ей на начальном этапе. Но, боюсь, это отразиться на её восприятии происходящего в виде моей очередной попытки взять её нахрапом, силой и «против её воли». Так что, нет. И ещё раз нет!

Слава всем священным сусликам, думала она не целую вечность. Кажется, даже полной минуты не прошло. А может и прошло. Просто время сейчас играло с нашим сознанием, как я игрался с надменным упрямством этой непревзойдённой королевы драмы.

Анна приподняла едва заметно подрагивающие руки с бёдер и… не спуская то ли пристального, то ли одурманенного взгляда с моих глаз, принялась неспешно, будто и вправду загипнотизированная, развязывать концы пояса плаща на своей талии.

Да, завораживающее зрелище. Я сам не заметил, как перестал дышать, застыв на своём месте неподвижным изваянием и даже на какое-то время отключив напрочь весь мыслительный процесс. Сказать, как мне периодически выстреливало в голову залповыми ударами едва не до лёгкого сотрясения, не сказать в сущности вообще ни о чём. Особенно, когда снова и снова перехватывало дыхание, а в глазах ненадолго мутнело или выплясывало цветовыми спецэффектами в унисон движениям рук и длинных тонких пальчиков Серой Шапочки.

Пуговица, потом другая и ещё одна. А ведь даже ещё и не оголилась. Но сам факт. То, что она это делает, превращая мои мозги в кипящее желе, а тело с пульсирующей в ней сущностью в пылающий невидимым огнём сосуд для порочных желаний и ощущений – уже, по сути, колдовской обряд по подавлению моего ничтожнейшего Я. Как будто я до этого не видел её в выбранном мною же платье. Хотя, на деле, это, конечно же, совершенно другое.

Сейчас это было подобно сольному танцу без танца, от которого сносило крышу так же мощно, как от самых безумных секс-фантазий.

Полы плаща неспешно отводятся в стороны, а широкий воротник и верхняя часть рукавов приспускается с обнажённых плеч. Я снова вижу её безупречную грудь, время от времени приподнимающуюся от глубокого дыхания и прикрытую складками мягкого лифа. Бёдра и коленки пока плотно сжаты, но это пока. Даже без абсолютной наготы она уже выглядит маняще сексуальной, из-за чего я уже практически не чувствую собственного члена, окаменевшего и упершегося в тугую ткань штанов, как рог одуревшего быка в нежданное на пути препятствие.

Бл**ь! Был бы я чуть пьянее своего нынешнего состояния, наверное, точно сорвался с места и… не представляю, что бы с ней тогда сделал. Но когда очередное помутнение сошло с моих глаз и пылающего рассудка, я всё ещё сидел на прежнем месте и совершенно ни черта не делал. Можно сказать, не проявлял ни единого признака жизни. После чего, будто преодолевая сильнейшее сопротивление воздуха и собственного оцепенения, наконец-то заставил себя сменить локацию. Как под воздействием ядрёного дурмана привстал со своего места и пересел к Серой Шапочке, практически впритык и развернувшись к ней полубоком. При этом пока ничего с ней не делая. Просто глядя в упор в её чуть испугавшееся личико и дурея до полного помрачения рассудка от усилившихся ароматов и исходящего от её тела, как от печки, сексуального жара. Точнее даже, радиационного излучения, от которого в голове ещё более интенсивнее начали лопаться нейроны, а под кожей разливаться схожий токсин «разъедающего» нервы и кости ненормального возбуждения.

– Не останавливайся. – я услышал, будто со стороны, абсолютно не узнаваемый собственный голос, сказав это едва прямо ей в глаза, пока вытягивал левую руку за её затылком поверху спинки дивана. – Подтяни юбку.

От моего взгляда не ускользнуло её участившееся дыхание и несдержанная дрожь, как и мутная дымка колдовского дурмана в широко распахнутых глазах. Она словно одновременно и боялась, и ждала, когда же я прикоснусь к ней сам. Когда снова запущу руку ей под юбку.

После чего, так и не дождавшись, собралась с силами и… кое-как приподняв таз, подтянула повыше над низом живота подол скрещённых клиньев юбки. Я не сразу, но всё же опустил едва осмысленный взор туда, едва ли при этом демонстрируя хоть какой-то намёк на жадный интерес. Тем более, что я уже и до этого прекрасно успел рассмотреть, что находилось между её стройных и умеренно мускулистых ножек.

– Раздвинь бёдра…

И опять недолгая заминка. Но совсем недолгая. Будто мои хриплые приказы доходили до её аналитического центра с ощутимым опозданием. А уже затем нажимали там на нужные кнопки и пускали по рефлекторным «проводам» энергетический поток необходимого давления. Вот и сейчас они сработали на славу и так, как ждал я.

Задрожавшие от непомерного усилия коленки Серой Шапочки наконец-то разлепились и… точёные ножки под тончайшим капроном телесных чулок разошлись в стороны, как две шикарные половинки разводного моста. У меня даже ненадолго дыхание спёрло, пока я разглядывал под новым для себя ракурсом и иным освещением все раскрывшиеся моим глазам девичьи прелести. Но я опять же не стал срываться с места в карьер, совершая незаметную для Анны передышку и дальнейший со своей стороны манёвр. Приподнял со своей ноги правую руку и очень-очень осторожно, едва касаясь шёлковой поверхности натянутого капрона, скользнул кончиками пальцев от коленки оцепеневшей жертвы до внутренней стороны бедра. Нежнейший мазок «пёрышком» или дуновением ветерка. Не удивительно, почему она тут же неосознанно вздрогнула, а потом ещё и задрожала короткими приступами. Хотя я так и не дошёл до её манящей дикой орхидеи уже полностью орошённой собственным нектаром до самого воспалённого бугорка заметно потемневшего клитора.

– Коснись себя там… – очередной безапелляционный приказ грудным «рыком», который вызвал у жертвы новый спазм обжигающей дрожи. – Покажи, как ты себя ласкаешь, когда хочешь кончить или возбудиться ещё сильнее…

Хотя, куда ещё сильнее? Кажется, если я сам не так пошевелюсь и что-то не то сделаю, то тут же спущу прямо в штаны. И, похоже, не я один в подобном тупиковом состоянии, откуда уже никому из нас не выбраться. Только двигаться вперёд и только до победного…