Моя Теневая Империя 2

Глава 18

Глазами летучей мыши я впервые увидел, чтобы Иван Черепанов дрогнул. Мой соратник сжался от ужаса, осознав, что с ним собирается сотворить лич Никон.

Плохи дела! Если я сейчас же не вмешаюсь, Черепанова прикончат, его энергия пополнит запас маны Никона, а мёртвое тело Ивана присоединится к армии мёртвых моего заклятого врага.

К армии мёртвых… А ведь я могу натравить на него такую же армию! Это поможет мне выиграть время. Правда, энергии придётся затратить в сто раз больше, поскольку направлять ману через летучую мышь — дело непростое.

— Ты не ведаешь, что творишь! — закричал Иван. — Я мог бы служить тебе, лич. Неужели наполнять магией свою гнилую тушку тебе важнее, чем иметь сильных союзников?

Черепанов до последнего пытался следовать плану, переубеждал Никона, но я понимал, что это бесполезно. Никон до ужаса упёртый тип. И если раньше он считался только со мной, то теперь уже никого не считает своей преградой.

Я устремил свою магию в Калининское кладбище. Созданная с помощью теней летучая мышь с трудом выдерживала нагрузку — слишком уж мощным был поток маны.

Половина кладбища поднялась — ходячие мертвецы зашагали к Никону со всех сторон. Один из скелетов, выбравшихся из-под земли, испортил ритуальный круг под Иваном, чем спас ему жизнь. Ещё немного, и мой соратник отдал бы жизнь бессмертному личу.

— О-о-о! — пропел Никон. — Так я и думал! Это ты, Вселяющий Страх? Узнаю твою магию! И что? Это всё, что ты можешь мне противопоставить? Жалкое зрелище.

Жалкое, значит, Никон? Хорошо. Сам напросился!

Я усилил магический поток и заставил подняться вторую половину кладбища. Армия мёртвых окружила Никона и взяла его в тиски. Лич не мог даже пошевельнуться. Я застал его врасплох. Теперь он сможет выпутаться, только если отберёт у меня контроль над мёртвыми.

И я сам позволю ему это сделать, но чуть позже. Перед этим мне нужно спасти Черепанова.

Последние капли своей маны я отдал другим летучим мышами, и они начали делиться. Через пять секунд два теневых фамильяра превратились в целую стаю. Они облепили Ивана со всех сторон, подхватили парня за одежду и подняли в воздух.

Никон с истошным воплем вырвался из толпы окруживших его мертвецов и выстрелил в Ивана зелёным лучом тёмной магической энергии. Его атака убила треть моих летучих мышей, но оставшимся всё равно удалось унести Черепанова за пределы кладбища.

— За ним! За ним! — повторял Никон, забирая у меня контроль над мертвецами.

Но было уже слишком поздно. Летучие мыши набирали скорость и несли Ивана в город. Там мертвецы Никона моего соратника найти не смогут.

Я отсоединился от сознаний фамильяров и устало рухнул на кровать. План провалился. Внедрить Ивана в организацию Никона не удалось. Придётся действовать по-другому. Нужен альтернативный план, и, кажется, я уже догадываюсь, как можно поступить.

Я стравлю своих врагов друг с другом. Это ослабит обе стороны. Завтра же займусь этим делом.

Мой телефон зазвонил. Видимо, Иван смог успешно приземлиться далеко за кладбищем.

— Не ранен? — спросил я, как только снял трубку.

— Ну, Константин, и подкинул же ты мне задачку! — с трудом выдохнул Черепанов. — Я ещё никогда не был так близок к смерти.

— Хоть ничего и не вышло, я всё равно заплачу тебе за риск, — уверил Черепанова я. — Не переживай, Никон не сможет выйти на тебя.

— С чего ты это взял?

— С того, что его одурманило присутствие моей магии. Будь уверен, он уже про тебя забыл. Я — его главная цель, так что охотиться он будет только на меня.

— Ладно, владыка, — усмехнулся Черепанов. — Спасибо за весёлую ночку. Конец связи.

Иван отключился, а я улёгся на кровать и скрестил руки на груди, как это обычно делают покойникам. В этой позе тёмные каналы особенно хорошо раскрывались.

Ну держись, Никон, скоро тебя ждёт очень большой сюрприз!

Утром в фойе особняка я столкнулся с Романом. Мы взглянули друг на друга так, будто встретились впервые. Старший брат не общался со мной с тех пор, как я спас его в Ночь Красной Луны. И, судя по его взгляду, он начал что-то подозревать. Работа в бюро приучила Романа чувствовать тёмную магию. Ранее его ослеплял тот факт, что я — его брат. Он был уверен, что я запечатан, окончательно и бесповоротною.

Но интуиция подсказывала мне, что он увидел или услышал, как я спас ему жизнь той ночью. А значит, он уже подозревает, что я снял с себя печать и вовсю пользуюсь тёмной магией. Вопрос только в том, станет ли он докладывать об этом в бюро?

— Костя! — расплылся в улыбке он и крепко меня обнял. — Вернулся всё-таки, солдат. Я боялся, что отец тебя до самого Калининграда протащит. Слышал, что ты там отличился. Ну что? Много чего повидал на фронте?

— Вкратце и не расскажешь, — ответил я. — Лучше скажи, как ты себя чувствуешь? Последний раз, когда я тебя видел, ты выглядел не лучше мертвеца.

— Чёртовы мутанты! — выругался Роман. — Чуть не разорвали меня той ночью. Но благодаря тебе меня поставили на ноги. Мне сказали, что это ты поторопил лекарей бюро, чтобы они забрали меня в госпиталь вне очереди.

— Да, я тогда был в ярости из-за того, что тебя решили оставить без внимания, — кивнул я.

— Но это ведь не всё, да? — нахмурился он. — Мать и Валерка молчат, но я точно помню, что это ты достал меня из той школы. А ведь там был очень мощный мутант. Все члены моего отряда погибли. Скажи, это был предсмертный бред или это правда ты спас мне жизнь той ночью?

Я видел по глазам Романа, что он и сам знает ответ. Если буду лгать, это лишь усугубить наши отношения. Лучше сказать прямо.

— Да, Ром. Это был я. Сразу после твоего звонка я рванул к тебе на выручку. По-другому я поступить не мог.

— Ясно… — вздохнул он. — Спасибо тебе, Кость. Я — твой должник.

И в этой короткой фразе было скрыто немало смыслов. Он всё понял. Догадался, что тёмная магия вновь пробудилась в моём теле. Но намекнул, что никому об этом не скажет. Продолжит и дальше делать вид, что я — запечатанный.

— Можешь быть уверен, брат, — сказал я. — Я смогу защитить нашу семью, если потребуется.

— И не будешь для неё угрозой?

— Нет, — коротко ответил я.

И этого Роману хватило.

— Рад, что мы с тобой поговорили, — улыбнулся он. — Только мне снова нужно возвращаться на работу. Два часа назад выписался из госпиталя, но отдыхать больше некогда. Как говорится, труба зовёт.

— Подожди! — остановил его я. — Подбрось меня до своего штаба.

— Чего? — удивился Роман. — Зачем тебе туда?

— Хочу посетить собрание запечатанных. А то Анатолий Юрьевич уже очень давно не слушал моих исповедей, — усмехнулся я.

— Калугин, что ли? — вскинул брови Роман. — Да он уже, наверное, забыл, что ты вообще к нему когда-либо ходил. Между прочим, он сам — запечатанный. Просто раньше он был агентом бюро, поэтому ему позволили остаться в качестве консультанта. На задания он уже не ездит, только оказывает поддержку тем, кто лишился тёмного источника.

Так он — запечатанный? Удивительно. В нём я тёмного начала даже не почувствовал. Неплохо он себя контролирует. Что ж, в любом случае это не помешает мне осуществить ранее задуманный план. С помощью Калугина я подкину Никону новых проблем.

Роман подвёз меня до здания бюро. Ранним утром собрания не проводились, поэтому с другими запечатанными я встретиться не мог. Тем лучше. Этот разговор с Калугиным мне лучше провести один на один.

Я добрался до зала собраний, завернул за угол и оказался перед дверью кабинета Калугина.

— Да-да, войдите! — крикнул он, услышав мой стук.

— Добрый день, Анатолий Юрьевич, — поприветствовал Калугина я. — Помните меня?

— Как же, — прищурил глаза он. — Владыкин.

Странно, но мою фамилию он произнёс с ноткой ненависти. Интересно, он до сих пор злится из-за той сцены, которую я устроил на собрании, или у него появились другие причины испытывать ко мне неприязнь?

— Чем обязан, Константин? — поправив очки, спросил он. — На собрания вы ходить перестали. Запечатавший вас агент Зубов отказывается верить, что на ваше поведение стоит обратить внимание. Если честно, я даже не уверен, что нам имеет смысл общаться.

— Анатолий Юрьевич, прекратите ломать комедию, — отмахнулся я. — У меня к вам серьёзное дело. Я ведь уже говорил ранее, что тёмная магия так и норовит взять надо мной верх?

— Только не надо снова рассказывать мне эту богохульную ересь! — воскликнул он.

— Так вот… — проигнорировал его я. — Я узнал, в чём причина этих вспышек. На самом деле моя печать в полном порядке. Просто всё это время меня пытался взять под контроль могущественный некромант.

— Некромант? — не поверил моим словам Калугин.

— А если точнее — лич, — заявил я, с трудом сдержав улыбку. — Это мерзкое создание поселилось в склепах Калининского кладбища. Каждую ночь он пытается призвать меня к себе, обещает снять печать и даровать могущество. Анатолий Юрьевич, я больше никому не могу об этом рассказать. Другие агенты могут решить, что я сошёл с ума. Прошу, предпримите что-нибудь.

Калугин не знал, что мне ответить. Я догадывался, какой водоворот мыслей поднялся в его голове. Мне удалось убедить его, что всё это время моя магия не представляла никакой угрозы. А теперь ещё я дал ему шанс выслужиться перед старшими агентами и донести на появившегося в Санкт-Петербурге лича.

Лича!

Поимка такого существа равноценна аресту десяти высших некромантов.

— Спасибо за информацию, Константин… — задумчиво, ответил Калугин. — Я подумаю, что с этим можно сделать.

Больше консультант мне ничего не ответил. Не прощаясь с Анатолием Юрьевичем, я покинул здание штаба и направился домой. Сомнений насчёт того, что он передаст информацию вышестоящим, у меня не было. Калугин точно не упустит возможность показать свою пригодность начальству. Человек, который потерял всё из-за тёмной магии, обязательно попробует с помощью этой же магии возвыситься вновь.

Анатолий Юрьевич Калугин запер свой кабинет на ключ, закрыл все окна и только после этого набрал своего старшего коллегу.

— Да, Анатолий, в чём дело? — ответил Зубов.

— Фёдор Ильич, у меня для вас новости, — произнёс Калугин. — На Калининском кладбище затаился лич.

— Лич⁈ — воскликнул Зубов. — Источник надёжный? Погоди… Калугин, ты откуда вообще это узнал?

— Надёжный, Фёдор Ильич, — улыбнулся Калугин. — Это мне рассказал один из моих подопечных. Запечатанный слышал его голос.

— Кто? — требовательно спросил Зубов.

Калугин почувствовал грядущий момент своего триумфа. Вот-вот он убьёт двух зайцев одним выстрелом. Даст наводку на лича и докажет, что Константин Владыкин за счёт своей связи с тёмными магами представляет опасность для общественности.

— Тот, кого вы запечатали, Фёдор Юрьевич, — ответил Калугин. — Константин Владыкин.

Зубов долго молчал. Калугин в нетерпении метался по кабинету туда-сюда, ожидая ответа коллеги.

«Видимо, Зубов шокирован» — думал он.

— Ты опять взялся за старое⁈ — неожиданно рявкнул Зубов. — Я тебе тысячу раз говорил, Толя, на Владыкине стоит мощнейшая печать! Я в неё половину своих сил вложил, чёрт тебя подери!

— Ф-Фёдор Ильич, клянусь! — испугался Калугин. — Это — чистая правда. Мне… Мне передали, что на Калининском кладбище лич! Это ведь обязательно нужно проверить. А… А вдруг правда?

— Проверим, — ответил Зубов. — Только заканчивай наговаривать на Владыкина. Я скорее поверю, что это с тобой связался лич, чем с ним. На тебе стоит менее совершенная печать. Всё, Толь, на днях отправлю туда людей. До связи.

Зубов бросил трубку. Анатолий Калугин долго смотрел в экран своего телефона, пытаясь стерпеть оскорбление, которое нанёс ему старший коллега.

А потом разбил телефон об стену и с бешеным рёвом перевернул свой письменный стол.

— Мразь! — заорал он. — Вшивый ублюдок!

Калугин устал. Никто из бывших коллег не воспринимал его всерьёз. После того как его запечатали, каждый считал необходимым его унизить и притеснить.

Консультант взял себя в руки и усилием воли заставил успокоиться. Ему на ум пришла другая идея.

— Слабая печать, значит, у меня? Лич на Калининском кладбище? — прошептал он себе под нос. — Хорошо. Тогда я сам схожу к нему.

Около особняка Владыкиных стоял незнакомый автомобиль.

Странно, мне никто не говорил, что к нам приедут гости.

В фойе никого не было. Валера и Селестия не трубили о надвигающейся угрозе — уже хорошо. Значит, ни тёмные маги, ни другие злоумышленники нашей семьи не угрожали. Из столовой были слышны голоса. Я прошёл в обеденный зал и обнаружил, что за столом сидят три человека: моя мать, неизвестный мне мужчина и Елизавета Платицина — девушка, с которой я когда-то повздорил на мосту. Однако вскоре она доказала верность своему клану, сообщив мне о готовящемся покушении против моего отца.

Хотя, кажется, этого мужчину мне тоже доводилось видеть. Он был в числе гостей на нашем балу. А значит, что это — вассал нашей семьи.

— О, Константин! — обрадовалась мать. — Ты вовремя. Вы с Романом уехали так рано, что я даже не смогла тебя предупредить. У нас гости! Думаю, ты уже с ними знаком.

— С Елизаветой точно, — улыбнулся я, а затем обратился к мужчине. — А вот с вами мне ещё не доводилось общаться.

Высокий, широкоплечий мужчина в военной форме вышел из-за стола и, хромая, пошагал мне навстречу. Вместо ноги у него был металлический протез. Учитывая, что происходит на западном фронте, нетрудно догадаться, как он потерял правую голень и стопу.

— Добрый вечер, Константин, — улыбнулся он. — Ваш отец нас так и не представил друг другу. Я — Станислав Георгиевич Платицин. Граф и вассал вашего отца.

— Очень приятно, Станислав Георгиевич, — я пожал ему руку, после чего мы присели за стол.

Елизавета странно смотрела на меня — совсем не так, как она это делала ранее. Никакой агрессии или раздражения. Только заинтересованность.

— До нашей семьи дошли слухи, что ты был на фронте, — не удержалась она. — Это правда?

— Да, пришлось поучаствовать в войне с Прибалтийским Союзом, — ответил я.

Мне было неизвестно, что успели рассказать Платициным, поэтому я старался отвечать сдержанно.

— Говорят, вы проявили себя, как настоящий герой, Константин! — улыбнулся Станислав Георгиевич, разливая вино. — Простите за любопытство. Но… Что там было?

Мужчина испил вина и вытер густые курчавые усы салфеткой. Я не мог не обратить внимания, что Лиза обращалась ко мне на «ты», а её отец на «вы». Странная тенденция. Станислав мог бы и научить свою дочь манерам.

— Ничего особенного, — ответил я. — Мне повезло вовремя заметить тёмного мага, который проник на нашу территорию. Я сообщил об этом отцу. Потом начала битва. Подстрелил пару вражеских солдат — вот и всё.

— Скромность, — улыбнулся Платицин. — У вас с отцом это общая черта.

— Наверняка ты сделал куда больше, чем рассказываешь, — вмешалась Лиза. — Может, всё-таки откроешься? О! А ещё лучше, если ты сделаешь это на камеру. Я выложу блог о…

— Лиза! — прикрикнул отец. — Повежливее. Мы в гостях.

— Прости, отец, — опустила голову девушка.

Тему войны быстро прикрыли, и остаток ужина мы беседовали на светские темы. О политике, экономике и делах нашего клана, которым в отсутствие отца управлял я.

На улице уже стемнело, и гости начали готовиться к отъезду, но Станислав Платицин захотел поговорить со мной на ещё одну тему, которую озвучить на ужине он явно не мог.

— Константин, вы позволите переговорить с вами с глазу на глаз? — спросил он. — Я бы побеседовал с вашим отцом, но раз уж его нет…

— И появится он нескоро, — кивнул я. — Конечно, Станислав Георгиевич. Пройдёмте за мной.

Я провёл графа Платицина в кабинет отца. Без надобности в эту комнату я старался не заходить, но общаться с вассалом в спальне было бы не к месту.

— О чём вы хотели со мной поговорить? — перешёл к делу я.

Станислав резко изменился в лице. Было заметно, что он сомневался, стоит ли начинать этот разговор или нет, но сдержать себя он уже не мог.

— Вы — очень влиятельный человек, Константин, — издалека начал он. — Поэтому я не могу не сообщить вам о том, что в Санкт-Петербурге имеется… Скажем так, сообщество влиятельных людей.

— Конкретнее, Станислав Георгиевич. О чём вы говорите? — поинтересовался я.

— Хотелось бы, чтобы этот разговор остался между нами, — уточнил он. — Просто… Сами понимаете, ваш отец может неправильно понять, если я скажу, что вступил в общество дворян, которые… Не поддерживают нашего императора. Но вы — человек молодой. Я уверен, что вы сможете понять мою позицию.

Этот разговор уже плохо пахнет.

— Не хотите присоединиться к нам, Константин? — спросил, наконец, Палтицин.

Пахнет предательством Родины.