Моя Теневая Империя 2

Глава 20

Времени было в обрез. Я не мог знать наверняка, что на уме у Калугина. Он мог просто запугивать меня, а мог и действительно попытаться убить Софию.

Понятия не имею, как этот ублюдок смог самостоятельно распечататься. Но каждый, кто угрожает мне или близким моим людям, будет жёстко наказан.

Я не стал сдерживаться. Тёмная магия пропитала моё тело, и я резким рывком преодолел разделявшее нас расстояние. Моя рука обхватила ладонь Анатолия Калугина. Колдовство, которым он собирался навредить Софии, я тут же поглотил, и мой противник ничего не смог с этим поделать.

Девушка отпрянула от Анатолия и удивлённо взглянула меня. У неё чутьё ещё не так хорошо развито. Моя ученица не поняла, что рядом с ней оказался тёмный маг.

Я сжал его ладонь до хруста костей, сделав вид, что обмениваюсь с Калугиным рукопожатием.

— Давно не виделись, консультант, — оскалив зубы, улыбнулся я. — И что же ты забыл на этом скромном балу?

Калугин попытался освободить свою руку, но у него ничего не вышло.

— Ловко же ты обвёл меня вокруг пальца, Константин, — нахмурился Калугин. — Я с самого начала догадывался, что печать Зубова на тебе не работает. То, как ты вёл себя на моих собраниях… Ты обманул меня.

— Да что ты? — усмехнулся я. — А я вижу, что ты и сам не брезгуешь пользоваться тёмными искусствами. С каких это пор, ты, высокоморальный проповедник, не трясёшься от страха перед властью этой ветви колдовства?

— С тех пор как пообщался с твоим старым другом, — улыбнулся Калугин, всё-таки вырвав ладонь из моей руки.

— О ком ты говоришь? — спросил я.

— Негоже забывать своих друзей, Вселяющий Страх, — проговорил на языке мёртвых Анатолий Калугин.

Вселяющий Страх… Так называли меня много сотен лет назад.

Никон.

— Так вот кто тебя распечатал… — догадался я.

— Знаешь, Владыкин, мне правда жаль, что ты не можешь стать нашим союзником, — разочарованно помотал головой Калугин. — Мы бы с тобой могли служить Никону, становиться сильнее с каждым днём. И, уверен, Никон бы согласился принять тебя в свои ряды, если бы ты пришёл к нему и вежливо попросил об этом.

— Ага, — кивнул я. — Мечтать не вредно.

— Владыка, что происходит? — прошептала София. — Кто это?

— Враг, — коротко ответил я. — Будь начеку, Софа.

— А вот это ты правильно подметил, Владыкин, — улыбнулся Калугин. — Я твой враг. И это единственная причина, по которой ты не сможешь вернуться к Никону и умолять его о прощении. Потому что я убью тебя сегодня. Здесь.

— Я бы не пошёл к Никону при любом раскладе, Калугин, — ответил я. — Он — предатель. А ты — двуличная мразь. Сколько лет ты гнобил бедных запечатанных? Вешал им лапшу на уши о том, что молитвы могут спасти их от призраков и прочей нечисти.

Бог Солнца — могущественное существо. Он дарует магию колдунам, которые управляют светом, но… Он никогда не станет слушать запечатанных, не станет слушать тёмных магов. Такие, как мы, должны самостоятельно учиться справляться с давлением существ, что живут в тёмных уголках этого мира. Только мы можем обуздать их силу. Такова наша доля.

— Как же удивится Зубов, когда узнает, что ты, Владыкин, на самом деле уже давно отдался тёмной стороне. Карьера твоего брата будет разрушена. Авторитет твоей семьи будет уничтожен!

Музыка играла слишком громко, поэтому никто, кроме меня и Софии не слышал слов Анатолия Калугина. А в его словах была правда. Он ведь действительно может уничтожить всё, что я так долго строил. Разрушить мою жизнь. Не думал, что Никон пойдёт на такое. Раньше он таким не был. Он, хоть и был редкостным трусом, но через других людей никогда не решал свои проблемы.

Он боится тягаться со мной лично, потому что знает, чем это может закончиться. Если мы с Никоном столкнёмся, высока вероятность, что мы уничтожим друг друга. У него в несколько раз больше маны, чем у меня, но у меня больше опыта и знаний. Сейчас мы с Никоном равны по силам. Поэтому он решил заручиться поддержкой такого выродка, как Калугин. Чтобы убить меня исподтишка.

— Надеюсь, что ты готов к битве, Владыкин, — прорычал Калугин. — С новой силой я тебя в порошок сотру.

— Остановись, — велел ему я. — Вокруг нас много невинных людей. Никто не должен пострадать.

Да, на этом балу собрались люди, которые решили поднять бунт против императора, но убийство — это не решение. Многих из них нужно посадить, отправить в ссылку. Да, кого-то из этих дворян казнят, когда я передам правительству информацию о том, что многие из них предали Российскую Империю. Но случайно задеть половину танцующих людей заклятьем гниения… Нет уж.

— Выйдем, Калугин, — предложил я. — Решим всё «один на один».

— О, нет-нет! — перебил меня он. — Не спеши. Я хотел сделать это сам. Не лишай меня такой возможности. Я мечтал об этом уже очень давно.

Калугин набрал воздух в лёгкие, а затем закричал на весь зал:

— Константин Владыкин! Я вызываю тебя на дуэль. Требую, чтобы схватка состоялась здесь и сейчас!

Музыка резко остановилась. Танцующий пары перестали кружить по залу и устремили на нас свои взгляды. К нам с Калугиным быстрым шагом приближался владелец особняка — Павел Фёдорович Шувалов.

— Господа! Остановитесь! — воскликнул он. — Не здесь. Я не позволю вам схлестнуться в особняке. Если вам угодно побаловать гостей таким зрелищем, прошу пройти в мой сад на заднем дворе. Там можете бить друг друга, сколько влезет.

— Заткнись, — перебил Шувалова Калугин. — Владыкин ещё не дал добро на дуэль.

Павел Фёдорович остолбенел от наглости Калугина, но долг чести вынуждал его дождаться моего ответа. Если откажусь я, тогда Шувалов должен будет вызвать Калугина сам, чтобы отомстить за оскорбления.

— Я принимаю твой вызов, — кивнул я.

И толпа гостей взорвалась. Кровожадные же здесь собрались люди! Всем хотелось увидеть столкновение двух господ. Хотя я не был уверен, что у Калугина имеется какой-то титул. Скорее всего, он барон. Максимум — граф, но не более того.

— Владыка, ты уверен? — прошептала мне София.

— Не беспокойся. Мелочи, — ответил я. — План прежний. Свяжись с Захаром, пусть возвращается. Я сказал ему, чтобы слушался тебя, если я не выхожу на связь. Скоро призраки принесут тебе все телефоны с записями. Сохрани его. Любым способом, хоть в корнях Селестии закопай. Но до моего возвращения, чтобы ни одна живая душа к ним не прикоснулась. И мёртвая тоже.

— Береги себя, — попросила София и бегом направилась к выходу из особняка.

— Господа, — позвал нас с Калугиным Шувалов. — Как предпочитаете провести дуэль? Холодное оружие? Огнестрел? Магия?

— Магия! — рявкнул Анатолий Калугин. — Тёмная.

После этого заявления в зале наступила гробовая тишина.

— Но Константин, насколько мне известно, не владеет тёмной магией, — помотал головой Шувалов. — Он — запечатанный.

— Ну-ну, — усмехнулся Калугин. — Запечатанный. Я тоже так думал.

— Подождите-ка, а вы вообще кто такой? — нахмурился Шувалов. — Я не помню, чтобы вас приглашали на мой бал.

— А я в приглашении не нуждаюсь, — отрезал Калугин.

Ох, как же он начал бахвалиться, когда Никон снял с него печать. Думает, что тёмная магия — это абсолютная власть. Как бы не так. В этом заявлении тоже заключена ошибка современных светлых магов. Они утверждают, что тёмный маг теряет разум и обретает безграничную мощь. Но всё это — ложь. Это такое же колдовство, как и любое другое. И сильно оно лишь в руках по-настоящему опытного мага.

А Калугин таким не является.

— Константин, вы уверены, что хотите драться с этим человеком? — спросил Шувалов. — Я ведь могу вызвать…

Он осёкся. Хотел сказать, что вызовет полицию. Только сделать этого он не может. В этом особняке слишком много доказательств их причастности к делам Прибалтийского Союза и Турции.

— Расслабьтесь, Павел Фёдорович, — успокоил хозяина особняка я. — Я разберусь с этим господином сам.

Не стоит говорить Шувалову, что и его тайное сообщество канет в небытие и уже очень скоро. Пусть продолжает веселиться, пока может.

Мы с Анатолием Калугиным вышли из особняка и проследовали за Шуваловым в сад. За нами проследовала почти половина всех, кто находился в зале.

Как же им не терпится увидеть мордобой. Что ж, ладно. Своей тёмной магии я всё равно не раскрою. Артефакт, скрывающий тёмную магию, при мне. Калугин ничего не сможет мне противопоставить.

Павел Фёдорович довёл нас до просторной лужайки, которая была окружена двухметровой зелёной оградой. Я по привычке оценил, сколько у меня есть пространства для манёвра, и его оказалось достаточно.

Какую бы магию не показал мне Калугин, я смогу ей противостоять.

Зрители перестали шуметь и распределились по всему саду, образовав для нас некое подобие арены. Некоторые важные господа даже не постеснялись залезть на скамьи, чтобы наблюдать за нашим боем, перевесившись через зелёную ограду.

— Покажите тёмную магию! Покажите запрещённые техники! — кричали дворяне.

Весьма удобно. Здесь собрались исключительно те, кто поддерживает тёмную магию. Правда, удобно это только для Калугина. Поскольку мне на авторитет своей семье не наплевать. И я не буду показывать зрителям магию.

Никакую.

И я взялся за кинжалы, что скрывались под моим пиджаком.

Анатолий Калугин, приготовившись к бою, взмахнул руками и… Ничего не произошло.

Гости засмеялись, но он лишь раздражённо зыркнул на них и вновь устремил своё внимание на меня. В отличие от остальных, я прекрасно чувствовал, что магия Калугина сработала. Он оказался не так уж и прост. Призраки, которые всего лишь десять минут назад мне служили, собрались вокруг сада, чтобы ополчиться против меня.

Больше их никто не видел, поэтому все решили, что у Калугина и вовсе нет никакой тёмной магии.

Но это ещё не конец.

Через полминуты земля под нашими ногами треснула, и из глубин вырвались скелеты. Давно погибшие существа, чья жизнь оборвалась на землях Шувалова.

Анатолий Калугин смеялся мне в лицо. Думал, что меня поразят его способности.

Ведь он и медиум, и некромант одновременно. Редкое сочетание. Почти такое же, как у меня. Ему бы хорошего учителя… Дьявол, какой бы из него мог выйти тёмный маг! Неогранённый алмаз, которому суждено навсегда остаться таковым.

Никто не стал объявлять начала боя. Калугин набросился на меня первым. Он использовал в тёмную магию вовсю, поскольку не опасался, что кто-то из бюро может его схватить. Решил, что Никон его защитит. Глупец. Никону плевать на своих подопечных. Если Анатолия возьмут сотрудники бюро, он даже не попытается его спасти.

Пять призраков и два скелета набросились на меня одновременно. Калугин приближался медленно, ожидая момента, когда я откроюсь. Однако, несмотря на обилие возможностей, силу он использовал очень неказисто.

Призраки еле-еле уклонялись от моей тёмной магии, а скелеты были не в силах уклониться даже от самого простого выпада.

Мои кинжалы рвались в бой. Я превратил всех скелетов, которых поднял Анатолий, в труху. Призраков же сталь не пугала, однако мой взгляд, в который я вливал четверть своей маны, отпугивал их.

«Вселяющий страх».

Неспроста ведь меня так прозвали?

Я вовсю направлял тёмную магию в ветвь страха, и одним взглядом сияющих зелёным светом глаз заставлял призраков вновь обращаться на мою сторону. Мои чувства были обострены, поэтому я слышал голоса людей, наблюдавших за эти сражением.

— Мне говорили, что в этом дворе похоронены мои предки… — прошептал Шувалов. — Не думал, что над их скелетами так надругаются.

Эти слова на долю секунды отвлекли меня от поединка и заставили направить часть магии на восстановление костяных тел.

Да, он иностранный агент и предатель, но что с того? Его предки в этом уж точно не виноваты.

Эта бестолковая дуэль начала мне наскучивать.

И стоило мне об этом подумать, как Анатолий Калугин сам рванул в бой. Под его пальто скрывалась тонкая шпага, которую он припас на самый крайний случай.

Сталь просвистели слева от моей головы. Он оказался быстр. Может, магией он владел слабо, но холодное оружие умел держать, как надо.

— Это нарушение правил дуэли! — закричал Шувалов. — Был уговор пользоваться только тёмной магией, но вы двое…

— Молчать! — хором воскликнули мы с Калугиным.

Нам давно было не до этого. Не важно, какие условия выставил консультант. Мои кинжалы могли одолеть и его магию, и его шпагу одновременно.

Я рассчитал траекторию его движений и нанёс размашистый удар. Мой кинжал перерубил шпагу Калугина пополам. В этот момент я впервые заметил в глазах консультанта отчаяние. Его новообретённая тёмная магия не справилась, отточенные навык владения шпагой тоже не смог меня одолеть.

Он сдался. И нырнул в кусты. Толпа начала ликовать, но мне этого было мало. Я не мог позволить ему убежать, поэтому рванул вслед за ним.

Призраки, которых я вновь вернул под свой контроль, сразу же сообщили мне, где скрылся Калугин. Я мигом пересёк половину сада и оказался на узкой безлюдной тропе, где кроме нас с ним двоих никого не было.

— Чего ты увязался за мной⁈ — крикнул консультант. — Молодец, победил! Я ещё отыграюсь!

— Нет, дружище, — усмехнулся я, и активировал весь резерв своей тёмной магии. — Больше ты никогда не отыграешься.

Очки Калугина треснули от давления тёмной магии. Я решил воспользоваться магией, которую после возрождения ещё ни разу не применял. Эта ветвь мне никогда не нравилась из-за того, что она имеет прямую связь с Дьяволом.

Но ничего. Разок использовать эту силу можно. Калугин заслужил.

Я взмахнул руками и распахнул за спиной Анатолия Калугина адские врата. Он медленно обернулся и, увидев беснующихся чертей, прошептал:

— Нет, стой. Погоди, что ты делаешь?

— Я бы сжалился над тобой, Анатолий, — честно сказал я. — У тебя большой потенциал.

— Я… Я готов стать твоим учеником! — закричал он.

— Незачем так унижаться, — вздохнул я. — Слишком поздно. Ты угрожал моей семьи и фактически взял в заложники Софию. А она, знаешь ли, мне очень дорога. Так что, передавай привет Дьяволу. Думаю, он тоже удивится, что его старый знакомый «Вселяющий Страх» вернулся к жизни.

Я бросился вперёд и пинком закинул Калугина в адские врата. Затем резко сжал кулаки и заставил их закрыться. Несмотря на то что двери в другое измерение уже запечатались, мне казалось, что я до сих пор слышал крик Анатолия Калугина.

Больше возвращаться на бал Шувалова, Платицина и остальных предателей Российской Империи мне не было смысла. Я набрал номер Захара, и тот встретил меня с другой стороны особняка Шувалова.

Что ж, Никон решил атаковать меня любыми способами. Это говорит лишь о том, что мой давний друг растерял хватку. Такими, как Калугин, меня не взять. Если кто и может меня одолеть, то только лич. Сам Никон.

Когда я вернулся домой, София помахала мне из окна особняка. Я удостоверился, что с ней всё в порядке, но идти в её комнату не спешил. Мне предстоял важный разговор с другим членом моей семьи.

Я прошёл в столовую и обнаружил, что моя мать в одиночестве потягивает красное вино. Увидев меня, она вздрогнула, попыталась спрятать фужер, но поняла, что скрыть его уже никак не получится, и расслабилась.

— Здравствуй, Константин, — произнесла она. — Ты очень вовремя. Я… Мне хотелось с тобой поговорить.

— У меня есть более серьёзная тема для разговора, — заявил я. — Я знаю, что на завтрашнее утро у тебя намечена встреча с императором.

Она замерла.

— Откуда ты… — мать вздохнула. — Весь в отца, ничего-то от тебя не скроешь. Хотя даже твой отец не такой прозорливый.

— Это уж точно, — кивнул я. — Ведь мне, в отличие от него, известно, что ты уже очень давно рассказываешь императору обо всём, что происходит в нашей семье.

— Что ты такое говоришь, Костя? — попыталась солгать она.

— И наш дворецкий — Прохор — тебе помогает, — продолжил напирать я. — Я всё знаю. А потому хочу, чтобы завтра на встречу с государем мы с тобой пошли вместе.

Мать напряжённо отвела взгляд и произнесла:

— Это можно было бы устроить. Но, боюсь, вместе мы туда не попадём.

— Почему это? — не понял я.

Женщина достала из-под стола свёрток. Письмо с императорской печатью упало на стол между нами.

— Он не хочет видеть меня, — сказала мать. — Император желает говорить с тобой. Лично.