Мы созданы из моментов (ЛП)

Глава 15

ХЕЙДЕН

Какой вид шоколада лучше всего сочетается с Москато? Белый, молочный или темный? И действительно ли белый шоколад — это вообще шоколад?

— Конечно, да.

Кроме того, выбирать только один, как-то глупо. Я недавно осталась одна, и нет причин, по которым не могу взять все, ведь никто не собирается жаловаться на размер моей задницы.

Исходя из этого, я беру по пакету каждого и бросаю их в тележку рядом с арахисовым маслом, мукой, сахаром, какао, яйцами и прочей мешаниной ингредиентов для выпечки. Я снова останавливаюсь всего в полуметре дальше от прохода, чтобы рассмотреть и смеси для пирожных, но, думаю, я бы предпочла пирог…

— Лично я бы приготовила торт с нуля. У меня есть очень простой рецепт шоколадного торта с арахисовым маслом, если хотите.

Вздрогнув от неожиданности, я подняла глаза и увидела перед собой светлоглазую блондинку с корзиной мороженого и свечами, висящей у нее на руке. Она мне смутно знакома, но десять минут прелюдии, которые я только что провела с этой выпечкой, затуманили мне голову.

Она любезно улыбается.

— Хейден, верно?

Эм…

— Да, и мне кажется, что я тоже должна тебя знать, но…

— Амелия. Сестра Джесси.

— О, боже, конечно. Мне очень жаль. Я немного озабочена. — Я извиняюще улыбаюсь, когда ее взгляд переходит на мою тележку. Ее глаза блестят, и я сморщиваюсь и, возможно, даже немного умираю внутри, зная, что она видит. Помимо всякой выпечки, там есть две коробки вина и бутылка ананасового рома.

— Судя по всему, готовишься к хорошему времяпрепровождению, — говорит она с понимающей ухмылкой, и я облегченно вздыхаю.

— Что-то вроде этого.

— Итак, ты здесь ради вечеринки? — спрашивает она, перекладывая свою корзину из одной руки в другую.

— Вечеринка?

— Вечеринка Джетта. Завтра.

Эээ…

— Нет?

Ее радостное выражение исчезает.

— Он не сказал тебе, не так ли?

— Джесси?

Она кивает.

— Нет, но, думаю, я бы этого от него не ожидала.

Он и его семья всегда устраивали собственные вечеринки по случаю дня рождения Джетта здесь, точно так же, как я устраиваю их дома.

— Предполагала, что он хотя бы упомянет об этом, учитывая, что ты приглашала его на свою. — Она закатывает глаза. — Иногда он такой идиот.

— Все в полном порядке, — улыбаюсь я. — На самом деле, он даже не знал, что я буду в городе.

Ее брови приподнимаются.

— Он не знает, что ты здесь?

— Ну, он знает, но… — Я пожимаю плечами. — Мы как бы притворяемся, что в данный момент меня нет.

Ее губы складываются в любопытную улыбку, и, клянусь, я вижу, как в ее глазах промелькнуло предположение.

— О, Боже мой. Это звучит действительно плохо. — Я смеюсь и нервно провожу рукой по волосам. — Я просто прячусь в хижине моей семьи несколько дней, очевидно, пеку и пью вино.

Я указываю на тележку.

— Знаешь, не уверена, что это звучит намного лучше.

Ее легкая улыбка возвращается, и я благодарна ей за это.

— Попалась. Ты залегла на дно.

— Да. Именно так. — Я охотно киваю. — Джетт тоже не знает, что я здесь.

— А… — Она прикусывает губу, затем делает задумчивое лицо. — Еще одна причина для тебя прийти завтра на вечеринку. Ты могла бы удивить его.

Боже, чего бы я только не отдала, чтобы обнять своего мальчика скорее раньше, чем позже.

— Как бы заманчиво это ни звучало, я не хочу отнимать время у Джесси.

Она отмахивается от меня.

— Он не будет возражать, поверь мне.

— Я бы все же предпочла, чтобы это был его выбор… — И действительно хочу ли я сейчас общаться с семьей Эндерсов, учитывая все обстоятельства?

— Как насчет того, что бы я взяла твой номер и поговорила с Джесси?

— Эм, хорошо, конечно.

Она достает свой телефон из сумочки, и я даю ей свой номер.

— Ничего страшного, если он откажется, — говорю я больше для себя, чем для нее. Не хочу быть разочарованная, если он откажет ей, даже если не совсем уверена, что вообще хочу пойти.

— Я дам тебе знать, что он скажет. И еще отправила тебе сообщение, так что мой номер у тебя тоже есть. — Амелия убирает телефон, а затем подмигивает. — И, если тебе понадобится помощь с этим вином, позвони мне.

— Я так и сделаю. — Я смеюсь, хотя, скорее всего, не буду. Она именно та подруга, которую мне хотелось бы иметь, но я не могу рассказывать подробности своей жизни, когда ее брат — одна из причин, по которой я покупаю все это вино.

— До скорого, Хейден.

Как только она доходит до конца прохода и исчезает, я вздыхаю. Потом добавляю в корзину еще десять товаров из раздела выпечки. Провести время с Джесси и его семьей?

Это звучит так же потрясающе, как и ужасающе.

ДЖЕССИ

Я прекрасно провела время вчера вечером. Джетт — самый милый мальчик.

Сообщение от Микайлы ждет меня, когда я спускаюсь вниз после того, как уложил Джетта в постель. Мне нужно ответить ей и сказать, что тоже хорошо провел время. Мы с Джеттом хорошо провели время.

Но что-то удерживает меня от ответа, не говоря уже о том, чтобы сказать ей, что мне тоже понравилось ее общество.

Это что-то находится всего в нескольких километрах вниз по дороге, в хижине на озере, и занимается сейчас Бог знает чем.

Схватив пиво из холодильника, я откручиваю крышку, прислоняюсь спиной к стойке и делаю большой глоток.

Я не перестаю думать о Хейден с тех пор, как нашел ее в хижине Фоссов. И все время вижу ее налитые кровью глаза, пухлые розовые губы и этот чертов голый палец, дразнящий меня, как жестокое искушение.

Именно ей я хочу написать прямо сейчас. Чтобы убедиться, что с ней все в порядке, и узнать, готова ли она рассказать мне, что, черт возьми, произошло. Не то чтобы я не имел уже достаточно хорошего представления.

Но я не могу написать ей. Пока не могу. Ей нужно время, и, если я буду слишком давить, она уедет из города так же быстро, как и приехала.

Однако…

Разве я не буду мудаком, если не проверю ее, зная, что она одна и ей больно? Так поступил бы Джесси — отец, чтобы убедиться, что с ней все в порядке.

Проблема только в том, что Джесси-отец хочет ее так же сильно, как и Джесси-друг из братства.

Черт, Джесси-отец хочет ее даже больше.

Черт.

Я провожу рукой по лицу, когда на мой телефон приходит еще одно сообщение, и мое глупое сердце замирает, желая, чтобы это была она. Я хватаю его и вздыхаю. Амелия.

Амелия: Заранее купила мороженое и свечи. Думаю, на завтра у нас все готово.

Я быстро отвечаю.

Джесси: Спасибо. Я твой должник.

Амелия: Я знаю способ, как ты можешь вернуть мне долг.

Я уже знаю, что буду ненавидеть, что бы это ни было.

Джесси: Ну?

Амелия: Могу я привести друга на вечеринку?

Я беру еще один стакан и хмурюсь.

Джесси: У этого друга есть член?

Амелия: Какое это имеет значение?

Джесси: Нет.

Амелия: Почему нет?

Джесси: Никаких друзей.

Амелия: Это девушка!

Джесси: Подружка?

Амелия: Боже остановись!

Я смеюсь.

Джесси: Кто это?

Амелия: Подруга из другого города. Ей не повезло и не помешало бы немного торта.

Учитывая, что торта хватит на весь город, я уступаю.

Джесси: Неважно. Только без членов.

Амелия: Спасибо! Люблю тебя!

Джесси: Ага.

Я доставляю ей неприятности, но, по правде говоря, Амелия в миллион раз облегчила мне жизнь теперь, когда та закончила колледж и вернулась домой. Даже когда она за городом или встречается с клиентами по всей стране для своего бизнеса по фотографии и графическому дизайну, она заглядывает ко мне. Мы не были настолько близки, когда были моложе. Это у нее и Джинкса всегда была связь, но сейчас мы близки, и я благодарен за это.

Я также благодарен за то, что она только что отвлекла меня, хотя это и было ненадолго. Потому что уже снова смотрю на телефон и размышляю, что сделает меня большим мудаком — заставить Хейден думать, что мне все равно, или дать ей понять, что на самом деле мне не все равно?

Ни один из вариантов не кажется правильным ответом, но ведь нет никакой золотой середины, не так ли?

Мой телефон звенит — еще одно сообщение. И словно прочитав мои чертовы мысли, на экране появляется имя Хейден.

Мысленно взмахнув кулаком, я улыбаюсь и провожу пальцем по тексту.

Хейден: В «Коул Стоп» (прим. местный магазин) есть масло, верно? И мука тоже? *скрестим пальцы* (им. в в. смайл)

Я смеюсь.

Джесси: Стрессовая выпечка?

Я помню, она рассказывала мне об этой маленькой причуде.

Хейден: Просто пирог. Или три. Отсюда и причина, по которой у меня закончилось масло.

О, Боже.

Джесси: Не хочу тебя расстраивать, но это не имеет значение, есть ли оно у них, ведь «Коул Стоп» только что закрылся.

Хейден: Что? Сейчас только 10 вечера.

Джесси: Жизнь в маленьком городке, городская девушка. Мы закрываемся рано, даже в субботу вечером.

Хейден: Тьфу. — пишет она. Я уже порезала яблоки и посыпала их корицей и сахаром.

Я провожу рукой по шее, делаю глоток пива и набираю следующее сообщение, прежде чем успеваю подумать дважды.

Джесси: Приезжай. У меня есть и то, и другое.

Сразу же появляются три точки… и затем исчезают. Проходит целых пять минут, прежде чем они снова загораются и появляется сообщение.

Хейден: Я не хочу вас беспокоить.

Джесси: Никакого беспокойства.

Увидеть ее снова и одновременно помочь ей? Это беспроигрышный вариант.

Джесси: У тебя есть адрес, да?

Хейден: Да…

Я практически слышу колебания в этом единственном слове, но мое сердце уже настроено на то, чтобы увидеть ее.

Джесси: Просто введи его в свой телефон и будешь здесь менее чем через 7 минут. Я включу свет на крыльце.

На экране снова пляшут точки, за ними следует быстрое:

Хейден: Хорошо. Увидимся через несколько минут.

Черт возьми, да.

Я допиваю остатки пива, а затем совершаю быструю пробежку по дому, чтобы убедиться, что не оставил никаких кофейных кружек или нижнего белья. В эти дни я здесь только и делаю, что сплю, не считая выходных, когда Джетт дома, так что, слава Богу, здесь довольно чисто. Но я ждал три чертовых года, чтобы Хейден, наконец, увидела то, что я создал, и будь я проклят, если пара грязного белья испортит это первое впечатление.

Наверное, бессмысленно заботится, что она думает, но в этом-то и дело с Хейден. Мне должно быть наплевать на многое, что касается ее, но мне не наплевать. На многое. И я хочу, чтобы ей понравился дом, который построил для нашего сына. Нет, вернее так, я хочу, чтобы ей он понравился.

Более того, хочу, чтобы она сказала мне, что я молодец. Может быть, сказала, что гордится мной, потому что, знает та об этом или нет, я делаю половину того дерьма, которое делаю с мыслями о ней. Возможно, Хейден выбрала кого-то другого, но я пытаюсь быть тем человеком, которым обещал ей быть в письме, которое оставил для нее.

Письмо, о котором мы никогда не говорили.

Я возвращаюсь на кухню как раз в тот момент, когда в конце подъездной дорожки вспыхивают огни, и ее машина останавливается перед гаражом. Я наблюдаю от входной двери, пока она не выходит, а затем выхожу на крыльцо, чтобы поприветствовать ее.

— Ты нашла нас, — замечаю я, стараясь говорить легко и непринужденно, хотя мое сердце бьется со скоростью мили в минуту. Ее волосы собраны на макушке, свободные пряди вьются вокруг лица, на котором совершенно нет макияжа. Чертовски красивая.

— Я не знала, что ты живешь так близко к хижине, — отвечает она, ее глаза смотрят повсюду сразу, а восхищенное выражение лица, именно то, на что я надеялся.

— Вау. Это тот самый «маленький» домик, который ты построил?

Я усмехаюсь, зная, что свет на крыльце и фонари на гараже даже не показывают всего.

— Это много для нас с Джеттом, но я хотел, чтобы у него было достаточно места для роста.

Она обхватывает себя руками, когда легкий ветерок проносится по крыльцу, и ее грудь чуть не выскакивает из майки с низким вырезом. На ней также те обрезанные леггинсы, которые она так любит, и я знаю, что скоро буду любить и ненавидеть, наблюдая, как она входит внутрь.

— Наверное, я должна была этого ожидать, — говорит она с легкой улыбкой.

— Да?

— Да. — Она смотрит на меня, поджав губы. — Ты никогда не был халтурщиком.

Я смеюсь и наклоняю голову в сторону входной двери.

— Заходи, пока комары не съели тебя заживо.

— Я не хочу отнимать у тебя слишком много времени. Уже поздно…

— Поздно для «Коул Стоп», но не для меня.

Я открываю дверь и пропускаю ее вперед.

— Джетт надевано уснул, но я могу разбудить его, если хочешь.

— Нет, нет. — Она качает головой и проходит мимо, ее сладкий, приторный аромат щекочет мне нос. — Пусть спит.

— Он сегодня много играл с моим отцом и Джинксом. И, наверное, не проснулся бы, даже если бы мы попытались.

И почему, черт возьми, мои ладони вдруг вспотели?

— Хочешь что-нибудь выпить? Пиво или, думаю, у меня есть пара этих крепких сидров…

— Нет, спасибо. Я не могу оставаться слишком долго, иначе мои яблоки станут коричневыми. Кроме того, я уже выпила бокал вина. Не хочу испытывать судьбу. — Она поворачивается лицом ко мне в холле, темные глаза стали намного яснее, чем утром. — Джесси, это великолепно.

Я открываю рот, чтобы поблагодарить, но останавливаю себя, потому что это Хейден. Единственный человек, чье мнение о моем доме я хотел услышать когда-либо. И хочу показать ей гораздо больше, чем просто вход.

— Могу я устроить тебе экскурсию? — Я провожу влажной рукой по шее, надеясь. — Ты можешь заглянуть хотя бы в комнату Джетта. Посмотреть, где он спит.

Она снова мягко улыбается и кивает.

— Мне бы этого хотелось.

— Я не хочу отвлекать тебя от пирога…

— Он может подождать несколько минут.

В ее голосе есть воздушная легкость, от которой у меня по позвоночнику пробегает дрожь. Проблема только в том, что на мне лишь баскетбольные шорты, и, если мой член узнает об этой маленькой вспышке, у меня будут проблемы.

Я прочищаю горло и наклоняю голову в сторону кухни.

— Здесь я притворяюсь, что готовлю всякое дерьмо.

Она смеется и к счастью обращает свое внимание на большую комнату слева. Как и во всем доме, здесь много темного дерева с современными элементами, и мне нравится наблюдать, как она рукой бежит по гладкому карамельному граниту, когда все это рассматривает.

Далее идут столовая, небольшая гостиная/зона отдыха и ванная комната на первом этаже, затем мой кабинет, которым я никогда не пользуюсь, и семейная комната, которой пользуюсь каждый день.

— Вау! — Хейден улыбается, когда мы заходим внутрь, и я знаю, что будет дальше, еще до того, как она это скажет. — Джетт никогда не говорил мне, что у тебя есть кинотеатр.

— Нет? — Я складываю руки на груди и ухмыляюсь. — Нет ничего лучше, чем смотреть мультфильмы на стопятьдесятидюймовом экране.

Она поджимает губы, и я сдерживаю собственный смех, потому что у меня такое чувство, что знаю, о чем она думает. Джинкс и Эйден сказали, что я слишком перегибаю, но мы с Хейден оба знаем, что это неправда.

— Давай я покажу тебе комнату Джетта, — говорю я вместо этого, кивая в сторону холла, а затем веду ее обратно по паркетному полу к лестнице в передней части дома.

Комната Джетта находится по середине коридора на втором этаже, и его дверь широко открыта, как всегда, пока я не лягу спать. Включаю свет в коридоре, чтобы она могла получше разглядеть, но как только ее взгляд падает на него, свернувшегося калачиком в кровати, свет становится бессмысленным. Она вообще не смотрит на остальную часть комнаты.

— О, он выглядит таким маленьким в этой большой кровати, — шепчет она, прижимая кончики пальцев ко рту, задерживаясь у двери.

— Я думал, что он выберет гоночную машину или даже двухъярусную кровать, но ему больше всего понравилась эта, — говорю я за ее спиной. Это просто двуспальная кровать с дубовой рамой и толстым матрасом, ничего особенного.

— Правда? Его кровать дома… — Она замолкает и стоит так близко, что я слышу, как та сглатывает. — Его кровать в Грин-Бей — это самосвал. Он настоял на этом.

— Черт, не может быть? — тихо смеюсь, делая вид, что не заметил поправки.

— Я всегда думала, что это его способ ощущать тебя рядом с нами. — Она снова смотрит на меня, темные глаза искрятся нежностью. — Может быть.

Мое сердце снова начинает колотиться, и я делаю тихий вдох в надежде успокоить его.

Она мягко улыбается, как раз, когда Джетт зашевелился в своей кровати. И я инстинктивно тянусь руками к ее бедрам, оттягивая ту назад и выводя из комнаты вместе со мной.

Только когда обхватываю ее, чтобы закрыть дверь, прижимаясь грудью к ее спине, я понимаю, что делаю.

— Черт, извини. — Я быстро отхожу, почесывая одной из моих жадных рук волосы. — Я не должен был…

— Все в порядке. — Хейден непроизвольно поднимает руку к моей руки и нежными кончиками пальцев касается моей кожи, прежде чем отдернуть ее. Этого достаточно, чтобы вызвать мурашки и еще одну дрожь от шеи до копчика. — Он может быть медведем, когда просыпается вот так.

Да. Я слышу, что она говорит. Она права. Но также…

Я чувствую это. Так же, как и несколько недель назад, стоя перед ее цветочным садом.

Между нами все еще что-то есть.

И оно гораздо сильнее, когда она стоит всего в полуметре от меня, так близко, что я слышу ее дыхание.

Это чувство вызывает столько вопросов. Например, действительно ли у нее все закончилось с Лейном? Думала ли она обо мне так же, как я о ней? Будет ли нормально, если я притяну ее к себе и зацелую до смерти?

Мне хочется знать все это, но никогда не воспользуюсь ее уязвимостью, потому что, как бы ни чувствовал кипящее напряжение между нами, я также понимаю боль в ее глазах.

Поэтому я наклоняю голову в сторону лестницы и подавляю любопытство.

— Давай принесем тебе масло и муку.

— О, точно, — смеется она, хотя ее взгляд устремлен на оставшиеся двери в коридоре. — Эти яблоки сами не сделают себе тесто.

Я бы с удовольствием закончил экскурсию, но моя комната будет одной из остановок. И я ни за что на свете не позволю ей вторгнуться в мое личное пространство, рассчитывая на то, что она снова будет там спать.

Мы возвращаемся вниз, и пока я достаю ингредиенты для нее, она задерживается на другой стороне острова, взглядом снова окидывая кухню.

— Я придерживаюсь того, что сказала ранее. Твой дом действительно прекрасен, Джесси. — Гордость расцветает в моей груди, и я киваю.

— Спасибо. Было много работы, но я доволен конечным результатом.

Ее ресницы слегка трепещут.

— Это так похоже на тебя, — говорит она. — Но это нечто большее.

Да, я знаю, но это тоже разговор для другого раза.

— Мне очень помогли, — говорю я вместо этого. — Эйден, Джинкс, мой отец…

— Но это было твое видение. Твоя мечта.

Она поджимает губы и отводит взгляд. Но не раньше, чем я вижу отблеск эмоций в ее глазах.

И тогда я чувствую себя дерьмово.

Я не подумал о том, как трудно ей будет приехать сюда, видя, что я сделал, жизнь, которую построил для нашего сына, в то время как ее жизнь рушится. Особенно зная, как она относится к тому, чтобы обеспечить ту стабильность, которой ей не хватало в детстве.

— Я ушла от Лейна, — внезапно говорит она, и я замираю, держа в руке контейнер с мукой. Она ослепительно улыбается и дрожащими пальцами заправляет прядь волос за ухо. — Он был не совсем честен со мной в некоторых вещах. Вещи, которые имеют для меня большое значение.

Продолжай, детка. Расскажи мне.

— И ты тоже был прав в тот день, — добавляет она. — Ему не нравится, что ты так вовлечен. Не нравится, что мы ладим друг с другом.

— Я не собираюсь извиняться за это. — Я качаю головой, и ее губы изгибаются в понимающей улыбке.

— Я бы никогда не попросила тебя об этом. — Она делает вдох. — Джетт — мой приоритет и всегда им будет. Но мне не нужно объяснять тебе это, не так ли?

Я выкладываю масло и муку на остров, обходя его, и останавливаюсь перед ней.

— Мы с тобой на одной волне, городская девушка.

Она поднимает глаза к моим, и в них мелькает что-то светлое.

— Ты делаешь это легко, — почти шепчет она. — Я не знаю как могу отблагодарить тебя за это.

— Я просто хочу лучшего для Джетта.

Для нее тоже. И я действительно хочу прикоснуться к ней снова. Даже если просто притянуть ее к себе и зарыться лицом в ее волосы.

— Вот почему я приехала в Коул-Крик. — Ее глаза продолжают удерживать мои, пока она облизывает губы и сглатывает. — Ты ему понадобишься. А это… — Она обводит рукой комнату. — Пока я не понимаю, что мне делать.

— Я понимаю. И чертовски рад, что ты здесь.

Ее ресницы снова трепещут, и она прикусывает уголок губы, прежде чем на короткое мгновение закрыть глаза. Я жду, что она скажет что-нибудь еще, но она молчит. Вместо этого она наклоняет голову в сторону фойе.

— Мне пора идти. Я и так собираюсь не спать до полуночи. Не хочу делать это позже.

— Ладно. Я провожу тебя. — Беру ингредиенты и иду за ней к двери. Я чуть не упомянул о завтрашнем дне рождения, но не хочу огорчать ее. Кроме того, я увижу ее снова, когда она будет забирать Джетта. И в любом случае я предпочел бы провести время с ней наедине, чем с кучей любопытных людей.

Она выходит первой и забирает у меня масло и муку, чтобы положить их на заднее сиденье. Я отстраняюсь, засунув руки в карманы, стараясь не пялиться на ее задницу, но безуспешно.

— Кстати, спасибо за это, — говорит она, закрывая дверь и обхватывая себя руками. — Я возмещу их.

— Нет, не беспокойся об этом. Но если бы ты захотела поделиться кусочком пирога, я бы не стал жаловаться.

Она смеется, опустив подбородок на грудь, и пинает ботинком бетонный бордюр.

— Договорились. Я принесу его завтра, когда заберу Джетта.

— Я могу привезти его к тебе…

— Нет. — Она поднимает голову так быстро и с таким огнем в глазах, что я почти делаю шаг назад. — Господи, Джесси, может, хватит?

— Что хватит?

Она качает головой.

— Перестань быть таким хорошим парнем.

О, если бы она знала половину того дерьма, которое проносится у меня в голове, особенно о ней…

— Слушай, ты не… — Ее взгляд переключается на ночь и деревья, окружающие мой участок. — Ты не обязан быть идеальным, ясно? Больше нет.

Больше нет? Что, черт возьми, это значит?

— Ты сделал все возможное, чтобы облегчить мне задачу, — продолжает она, почти как будто сдерживаясь. — И я это очень ценю. Но тебе нечего доказывать. Особенно мне.

Я качаю головой, не понимая, к чему все это.

— Я делаю то, что всегда делал.

— Я знаю, и в этом все дело. — Она оглядывается на меня с мягкой улыбкой на губах. В этой улыбке есть что-то более искреннее, чем в других, которые она дарила всю ночь, и она чертовски красива на ней смотрится.

Я хочу поцеловать этот рот. Хочу снова почувствовать ее вкус и признаться, что я был не идеален…

Я настолько захвачен этим ртом, что не замечаю, что она шагнула вперед, пока ее руки не оказываются на моей груди, а теплые губы не прижимаются к моей щеке.

— Спасибо тебе, Джесси, — шепчет она мне на ухо, вызывая дрожь по позвоночнику. — За все.

Но так же быстро, как она вторглась в мое личное пространство, та снова покидает его, отступая к своей машине, закусив нижнюю губу.

— Спокойной ночи, — мягко говорит Хейден, а затем забирается в машину и закрывает дверь, прежде чем я успеваю сказать ей то же самое.

Хорошо, что она не стала ждать, но, если честно, я бы не стал говорить «спокойной ночи»….

Я бы попросил ее остаться.