Мы созданы из моментов (ЛП)

Глава 19

ХЕЙДЕН

Фокусирую мои опухшие глаза на зеркале в ванной и стону. Конечно, он зашел именно в тот момент, когда я снова похожа на розовую зефирку. У Джесси должен быть самый проницательный радар из всех парней, что когда-либо были у меня.

Когда настойчивый стук костяшек снова становится достаточно громким, чтобы разбудить Джетта, я спешу на кухню и открываю дверь со своей лучшей улыбкой «я-чувствую-так-много-но-не-могу-сказать-тебе».

— Привет, — говорю я, задыхаясь. — Я как раз собиралась тебе позвонить.

Джесси прислоняется к дверному косяку, секунду возится со своим телефоном, прежде чем убрать его.

— А я как раз собирался позвонить в 911, раз уж ты так долго не подходишь к двери.

Я закатываю глаза.

— Я переодевалась. И давай начистоту, если бы ты так волновался, ты бы выломал дверь.

Он ухмыляется и покачивается на каблуках своих рабочих ботинок.

— Чертовски верно, я бы так и сделал.

— Мужчины… — Я отхожу в сторону и машу ему рукой. Он смеется, проходя мимо, и в мой нос ударяет восхитительный запах, который можно описать только как Джесси. Свежий дезодорант и стиральный порошок, смешанные с тем, что он делал сегодня на работе.

Вид тоже неплохой. Испачканные грязью джинсы, черная футболка, его любимая шапочка и, конечно же, ботинки. То, что он также выглядит комфортно в моем личном пространстве, тоже приятно. Опять же, он провел здесь столько же времени, сколько и я пять лет назад.

— Ух ты, это место ничуть не изменилось, — говорит он, небрежно проходя на кухню с руками в карманах.

— Нет, совсем нет. — Я следую за ним и иду к холодильнику. — Что-нибудь выпьешь?

— Конечно. Что у тебя есть?

Я наклоняюсь, чтобы посмотреть варианты, и вздыхаю.

— Черт, я не взяла пиво, когда была в магазине. У меня есть только вино и вода. Или я могу сварить кофе.

— Вода — это идеально. Я все равно еще не ел.

— Что? — Я снова выпрямляюсь. — Джесси, уже почти девять часов. Почему ты не ел?

— Я еще не был дома. — Он небрежно пожимает одним плечом, натягивая футболку. — Я перекушу, когда доберусь туда.

— Через сколько, через час? Садись. — Я указываю на один из табуретов у островка, и он качает головой в сторону, его глаза сверкают.

— Ты ругаешь меня, городская девчонка?

— Да. Теперь садись. — Я достаю из холодильника сковороду с лазаньей, которую мы с Джеттом готовили на ужин, и беру тарелку из шкафа, чувствуя на себе пристальный взгляд Джесси.

— Тебе необязательно кормить меня, Хейден.

— Может и нет, но я буду. — Так поступил бы любой друг.

Из его груди вырывается еще один низкий смешок, за которым следует скрип табурета, скользящего по кафельному полу. Я оглядываюсь и вижу, как он ухмыляется и качает головой. Сидит, как я ему и велела.

— Умный человек.

Он поднимает руки.

— Эй, я слышал, какой злой ты бываешь, когда Джетт не ужинает.

Я наклоняю голову.

— Нет, не слышал.

Он только ухмыляется, снимая свою шапочку, кладет ее на колени и проводит рукой по волосам. Они короткие по бокам и длинные сверху, так что торчат во все стороны.

Этот беспорядок чертовски сексуален, и мой желудок поднимается при одной мысли о том, какими мягкими они были раньше, когда я чувствовала их между пальцев. Какими они могут быть сейчас…

Сглотнув, я возвращаюсь к лазанье и прикусываю губу. Если я собираюсь провернуть всю эту историю с друзьями, я не могу пойти на это. По крайней мере, не с ним, сидящим всего в нескольких футах от меня.

— Итак, сегодня долгий день? — Я прочищаю горло и ставлю тарелку с щедрой порцией в микроволновку.

— Вообще-то еще рано.

— Рано? Ты шутишь. — Он со вздохом опирается локтями на островок.

— Нет.

— Джесси… — Он сказал, что работает в дополнительное время, но я не знала, что все настолько плохо. — Почему?

— Почему, что? — Джесси подавляет зевок, и у меня болит сердце, когда я вижу, как усталость ложится на его плечи.

— Почему ты работаешь на износ?

Он издает грубый смешок.

— У меня вроде как нет выбора. Это то, на что я подписался.

Боль в моей груди сжимается немного сильнее.

— Твой дедушка не хотел бы, чтобы ты так изводил себя, Джесси, ты же это знаешь.

Он снова смеется, пытаясь отнестись к этому легкомысленно, но я знаю лучше.

— Ты хочешь сказать, что я выгляжу дерьмово? Ну и дела, спасибо, городская девушка.

— Я серьезно.

Наши глаза снова встречаются, и он сглатывает. За время нашего совместного пребывания мы столько раз говорили о его мечте продолжить семейное наследие, что я знаю его видение, как свое собственное. Вот почему знаю, что он делает… и цену, которую тот за это платит, хотя он и не собирается жаловаться на это.

Микроволновка подает звуковой сигнал, и, хотя мы еще не закончили говорить об этом, я пока оставлю его в покое. По крайней мере, он позволяет мне кормить его.

— Дай мне знать, если оно недостаточно теплое. — Я ставлю перед ним тарелку, прежде чем взять вилку и бутылку воды.

— Спасибо, — смиренно говорит он, прежде чем приступить к еде. Есть что-то милое и в то же время приятное в том, чтобы наблюдать, как он поглощает мою еду. Особенно, когда я знаю, что в Коул-Крике есть другая женщина, с которой он мог бы быть вместо меня.

— У меня есть кое-что и для салата, — предлагаю я, но он качает головой и проглатывает большой кусок.

— Нет, это идеально. — Он бросает благодарный взгляд в мою сторону, и боль в моей груди ослабевает. Даже согревает. Потому что я скучала по этому. Просто находиться с ним в одном пространстве.

Несколько минут спустя, когда его лазанья почти закончилась, я нарезала пирог, который обещала ему, но официально не отдала, так как Джетт пришел со мной домой прямо с вечеринки по случаю дня рождения.

— О, Боже, — стонет он, когда я меняю пустую тарелку на десерт. — Ты беспокоилась о том, что работа убьет меня, но ты и без нее прекрасно справляешься.

Я смеюсь, заворачиваю пирог и кладу его на угол острова.

— Возьми это с собой домой. Если на этой неделе ты больше ничего не съешь, я хотя бы буду знать, что ты ел пирог.

Кривая ухмылка подтягивает один уголок его рта.

— Детка, это не продержится до завтрашнего вечера, не говоря уже о неделе.

Детка? Я затаила дыхание, ожидая, что он заберет свои слова обратно, как он сделал это со своими руками в субботу вечером, но тот этого не делает. На самом деле, Джесси возвращается к еде так быстро, что я не уверена, что он вообще осознает, что сказал это.

Я улыбаюсь про себя… пока не вспоминаю, зачем он вообще постучал в мою дверь. И тогда я иду к холодильнику за вином, которое, как я знаю, мне понадобится.

— Итак, о чем ты хотел поговорить?

— Ах, да. — Он фыркает и откупоривает свою воду. — Я надеялся, что ты не будешь против…

— Тебе не нужно мое разрешение. — Я поджимаю губы в надежде, что улыбка будет искренней, потому что так оно и есть… В основном. — Кроме того, Джетту она, кажется, нравится. Это все, что имеет значение.

На полсекунды Джесси нахмуривает брови, прежде чем откинуться назад с ухмылкой.

— Я надеялся, что ты не будешь возражать против того, что мы расскажем Джетту о тебе, Лейне и, по совместительству, о нас.

Он засовывает язык за щеку, и мне хочется свернуться в клубок и укатиться прочь, как одно из тех существ из глупого мультфильма, который так нравится Джетту.

— О… — Это все, что я могу сказать, красноречиво, не так ли?

Он тихонько смеется.

— Посмотри, как ты покраснела.

Когда я наполняю свой бокал до самого верха и делаю большой глоток, он снова смеется.

— Черт, городская девчонка, это неожиданно.

Забудьте о том, чтобы укатиться. Я хочу умереть прямо здесь, прямо сейчас.

— Мы можем просто, ну, знаешь, отмотать немного назад?

— Ни за что.

Боже.

— Но я предложу тебе сделку. — Джесси снова наклоняется вперед. — Тебе явно интересно узнать о Микайле, а у меня есть несколько вопросов о Лейне. Как насчет того, чтобы обсудить их?

— Это ужасная идея.

— Почему это?

— Я не буду говорить с тобой о гибели моих отношений, пока ты рассказываешь мне о своих цветущих. — Ух ты, мне совсем не нравится звучать одиноко и горько.

— Мои цветущие, да? — Уголок его рта немного приподнимается с одной стороны.

— Это то, что я слышала, и, честно говоря, не хочу знать больше. — Мое бедное сердце сейчас не выдержит.

— Я думаю, что хочешь. — Джесси прищуривает глаза, и жар снова приливает к моим щекам, потому что то, как он смотрит на меня… Ну, скажем так, мое лицо — не единственная часть моего тела, которая нагревается.

— Я еще не решила, что скажу Джетту о Лейне, но дам тебе знать, когда решу.

Я отворачиваюсь, потому что не знаю, что, черт возьми, здесь происходит, но это выбивает меня из колеи, и мне это не нравится. Или, может быть, мне это нравится, но я не должна, черт возьми. У него есть девушка, а я снова едва свободна.

— Я с ней не встречаюсь, — говорит он низким голосом, и я возвращаю глаза к его глазам.

— Что?

— Я не встречаюсь с ней, — повторяет он, пожимая плечами.

— Но я видела… Я имею в виду, это точно выглядело как… — Каждый человек на вечеринке видел то же, что и я, а я знаю, что видела. — У тебя была помада на лице, когда ты вернулся в дом.

— Она поцеловала меня на прощание, когда я сказал ей, что меня это больше не интересует.

— Значит, вы с ней встречались.

Он удерживает мой взгляд несколько секунд, как будто пытается сказать мне что-то, не говоря об этом. И тут меня осеняет.

— Ох. — Я неловко смеюсь, поправляю свою совершенно нетронутую булочку и снова наполняю свой бокал. — В таком случае, мне точно не нужно знать.

— Один раз, — хрипит он, и по моей голой коже пробегают мурашки. — Несколько месяцев назад.

Один раз. У меня нет абсолютно никакого права чувствовать облегчение, но я чувствую. Такое чертово облегчение.

— Это не мое дело.

— Я знаю, что это так, но это явно было у тебя на уме. — Джесси снова прищуривает глаза. — Теперь у меня вопрос, почему мысль о том, что я могу быть с кем-то другим, так сильно тебя беспокоит.

О боже. Прощай облегчение и здравствуй унижение.

ДЖЕССИ

Я не планировал заводить с ней этот разговор, сегодня вечером или вообще когда-либо. Но она смотрит на меня так, что я чувствую себя самым большим засранцем на планете, и не потому, что она выглядит разочарованной… Потому что Хейден выглядит ревнивой.

— Меня это не беспокоит, — лжет она, ее ресницы хлопают по этим красивым глазам. Глазам, которые снова налились кровью, но все еще такие чертовски красивые. — И тебе не нужно объясняться. Правда.

— Но я хочу. — Не должен, но хочу, потому что по какой-то причине знание Хейден о том, что я не трахал всех подряд на двух ногах, кажется важным. Для моего душевного спокойствия и, если судить по тому, как она потягивает вино, для нее тоже.

Она колеблется, ее взгляд устремлен на бокал в ее руке.

— Я просто… Я никогда не видела тебя с кем-то раньше. Это застало меня врасплох, а не должно было. — Да, но мне нравится, что это так. Как бы она ни пыталась преуменьшить это, она бы не беспокоилась о Микайле… Если бы ей было все равно. — Я знаю, что ты встречался. Или предполагала, во всяком случае. Но это не было чем-то, за чем я следила или даже думала об этом. Много.

— Много?

Ее щеки раскраснелись, и она заправляет невидимую прядь волос за ухо.

— У нас общий ребенок. Конечно, мне было любопытно, что ты нашел кого-то, кого Джетт однажды тоже захочет назвать мамой.

— Он называл Лейна папой?

— Нет.

Чертовски верно, не называл.

— Я бы никогда не позволил Джетту называть мамой другую женщину, Хейден. Это твое право. Твоя привилегия. И ничья больше. — Ее ресницы трепещут, и она закрывает глаза, кусая губы, словно пытаясь не заплакать. — Единственная девушка, с которой он когда-либо встречался, была Микайла, и то, потому что она случайно оказалась в пабе, когда мы были там тем вечером.

— Он сказал мне, — тихо говорит она, а потом ее глаза снова встречаются с моими. В них есть мягкость. Блестящие эмоции, подкрепленные искренним стремлением понять. — И, честно говоря, хотя это застало меня врасплох, ни секунду не подумай, что у меня с этим проблемы. Джесси, ты слишком хороший парень, чтобы не поделиться собой с кем-то особенным.

Единственный особенный человек, который мне нужен — это она, но как бы сильно мне не хотелось сказать ей об этом, я не буду этим парнем. Не сейчас. Не сейчас, когда ей все еще больно.

— У меня сейчас нет времени, которого заслуживает женщина. — Это признание, конечно, не убедит ее в том, что четыре года назад, или даже сейчас, ей следовало выбрать другого, но это правда. Правда, которую я буду стараться исправить еще больше… Для нее.

— О, потому что ты слишком много работаешь? — спрашивает она, приподнимая одну идеальную бровь над маленькой понимающей улыбкой.

— Не смей рассказывать, что я тебе это говорил. — Я смеюсь, а она морщит нос.

— О, я бы никогда.

— Мммм… — Я допиваю последний глоток воды и возвращаю пустую бутылку. — Что-нибудь еще хочешь узнать о моей личной жизни, городская девчонка?

— Нет. — Она качает головой, несмотря на спрятанное любопытство в ее глазах. — Просто, если бы ты хотел большего, чем ты думаешь, она, похоже, стоила бы всех усилий. Боже, она такая милая.

— Это не то, о чем я сейчас думаю.

— Потому что ты слишком занят.

Я сглатываю и киваю.

— Чем я могу тебе помочь?

— Помочь мне?

— Я здесь как минимум на пару недель, и у меня есть свободное время. Так что, чем я могу помочь?

— Хейден, у тебя есть своя работа, и я бы никогда не попросил тебя…

— Ты не просишь меня, я сама предлагаю. — Она подходит к островку, ставит бокал и смотрит своими темными глазами в мои, так, как я представляю, она, наверное, смотрит на Джетта, когда пытается быть твердой. — Моя работа оставляет мне много свободного времени в течение дня, так что не спорь со мной об этом.

Черт возьми, я хочу расцеловать эту дерзость на ее губах.

— Как бы щедро это ни было, мне бы хотелось, чтобы ты, как никто другой, продолжала думать, что я держу себя в руках.

Она отстраняется с искаженным лицом.

— Что, черт возьми, это значит?

— Это значит, что мне не нужно, чтобы ты видела меня таким, какой я есть на самом деле. — Я смеюсь, но в этом нет ничего смешного. Мне не хочется ее подводить.

— Джесси… — шепотом произносит она мое имя, возвращая мой усталый взгляд обратно к себе. — Ты боишься, что я могу подумать о тебе плохо? Потому что ты не успеваешь с бумажной работой?

Я поднимаю плечо.

— Может быть, дело не только в этом.

— Скажи мне.

Черт. Она даже не представляет, как сильно я этого хочу. Как сильно хочу сказать ей, что все, что я делаю, я делаю для нее и для Джетта. Но последние несколько месяцев были тяжелыми. Не так тяжело, как в первые дни, когда я только принял компанию, но они были таким же испытанием для меня. Каким-то образом мне удавалось держать голову над водой, но в некоторые дни я откровенно барахтался, показывая Хейден свои недостатки, в то время как все, чего я когда-либо хотел, это чтобы она гордилась мной…

Такое ощущение, что я прыгаю в темную воду без спасательного жилета, зная, что она может сделать одно из двух: либо осудить мою неспособность плавать, либо стать тем спасательным кругом, в котором я так отчаянно нуждаюсь.

— Ты боишься, что я могу понять, что ты не идеален? — говорит она, скользнув рукой по столешнице, чтобы накрыть мою. — Потому что не хочется тебя расстраивать, парень из братства, но никто из нас не идеален.

Ее слова ударяют меня прямо в грудь, но именно нежность ее прикосновения заставляет мое сердце бешено колотиться.

— Ты идеальная мама, Хэй.

— Даже близко нет. — Хейден обвивает пальцы вокруг моих, нежно сжимая их. — Одна из вещей, которая мне так нравится в нашей дружбе, это то, что мы не осуждаем друг друга, и я не планирую менять это в любое время…

— Я тону. — Я отдергиваю свою руку от ее руки и вытираю ею лицо. Черт, я слаб для этой девушки. — У меня мало сотрудников, и я не могу впустить людей в работу достаточно быстро. Работа наваливается на меня со всех сторон, а я не могу перевести дыхание. Я должен быть сейчас в офисе, приводить все в порядок, но я просто… Я чертовски устал.

— Джесси… — Через секунду она уже рядом со мной, теплые пальцы обхватывают мою руку и тянут ее вниз, чтобы она могла придвинуться ближе. — Позволь мне помочь тебе, — снова говорит она, ее обеспокоенные глаза смотрят на меня.

Так близко, что я могу видеть веснушки на переносице и чувствовать запах ее кокосового шампуня. А также чувствую каждый ее вздох, когда ее живот прижимается к внешней стороне моего бедра.

Она близко, но, черт возьми, недостаточно близко.

Я поворачиваюсь на табурете, и она, без колебания встает между моих ног, обвивает руки вокруг моих плеч, а ее грудь поднимается к моей. Обхватываю руками ее талию, поддаюсь вперед и зарываюсь лицом в ее шею, вдыхая как можно больше ее аромата.

Я помню, как однажды сказал ей, что хотел бы жить между ее ног, но, если быть честным, так оно и есть. Просто держать ее рядом, вдыхать ее аромат и, черт возьми, быть с ней.

Когда ее пальцы касаются кожи на моей шее, а затем забираются в волосы, я дрожу, и моя хватка на ней усиливается.

— Позволь мне помочь тебе, — умоляет она. — Я знаю, что ты сделаешь это для меня.

— Я не хочу пользоваться преимуществами… — В некотором смысле.

— Не будь смешным. — Она отстраняется настолько, чтобы видеть мое лицо, и желание поцеловать ее становится сильным.

— Я заплачу тебе, — говорю я вместо этого.

— Нет. Я буду пользоваться твоим Wi-Fi, и мы будем считать, что все в порядке.

— Хейден…

— Джесси, — отвечает она, подняв брови. — Мы договорились или нет?

Я должен отказать ей и провести твердую линию на песке, но что-то подсказывает мне, что она все равно появится в моем офисе.

— Я узнаю, сможет ли моя мама присмотреть за Джеттом, — вздыхаю я, и Хейден поджимает губы в довольной улыбке.

— Лучшее решение, которое ты когда-либо принимал, парень из братства.

Нет, детка, моим лучшим решением была ты.