На арене с Гошей

Под несмолкаемый гром аплодисментов проходили выступления наших артистов: эквилибриста Е. Милаева, воздушной гимнастки Р. Немчинской, танцовщицы на проволоке В. Сербиной, группы акробатов-прыгунов под руководством В. Довейко и других. Первое отделение заключал я, второе отводилось целиком иллюзионному аттракциону под руководством народного артиста РСФСР Эмиля Кио.

Токийский стадион, вмещающий восемь тысяч человек, бывал переполнен, как и стадионы других городов.

Реакцию зрителей на наше представление весьма красноречиво выражали японские газеты. Они писали: "Такого рекорда в цирковом искусстве Япония еще не знала". Газеты и зрители называли Э. Кио "волшебным магом". А о Гоше писали так:

"Нельзя не отметить блестящее выступление Гоши. Он работает так великолепно, что в зрительном зале раздаются - возгласы, не человек ли это в медвежьей шкуре".

Наши гастроли начались в самую жаркую пору японского лета. Это обстоятельство в немалой степени сказалось на нашем самочувствии. Особенно изнуряюще влиял зной на Гошу, задыхавшегося в своей роскошной шубе. Не только зрители, но и мы, артисты, не могли не восхищаться выносливостью и трудолюбием медведя. Атмосфера парной, царящая в крытом стадионе, была не под силу даже местным жителям. Не проходило вечера, чтобы скорая помощь не увозила с представления восемь - девять человек, потерявших сознание.

А Гоша работал. И как работал! Ежедневно по два, а по воскресным дням - три раза. Я, однако, понимал, что если не позаботиться о медведе, он едва ли выдержит такую нагрузку до конца гастролей.

Надо сказать, что фирма, пригласившая нас в Японию, сделала все возможное, чтобы улучшить условия работы. В служебных помещениях включили вентиляторы и установки кондиционирования воздуха. Баллоны с кислородом были установлены за кулисами и в зрительном зале. Но все эти меры оказались малоэффективными. Работая, Гоша задыхался, из пасти шла пена, в его глазах я читал немое страдание, и мне становилось больно за животное, безропотно сносившее муки зноя. Он стремился быстрее, в более ускоренном темпе отработать положенное и исчезнуть с арены. За кулисами он сразу бежал в клетку, где его ждал холодный душ. Надо было видеть, с каким наслаждением он кувыркался под водяными струями, подставляя им морду, живот, лапы!

Вскоре Гоша оказался под опекой японской ассоциации охраны животных, которая любезно предложила свои услуги по уходу за ним. Вот когда у него началась райская жизнь. Сотрудники ассоциации каждое утро привозили на грузовой машине тонну льда и подкладывали его под клетку. Поначалу зверь с недоверием наблюдал за манипуляциями незнакомцев, но, учуяв прохладу, стал весело резвиться, пытаясь лапами достать лед. Обычно это ему удавалось. Расколов глыбу на мелкие кусочки, он клал их себе под живот, на морду, прижимался к ним ушами. Лед соскальзывал, тогда Гоша переворачивался на спину и с помощью задних лап жонглировал льдинками. Поиграв вдоволь, медведь облизывал льдинки, сосал их, как ребенок леденцы.

Такие сцены, повторяющиеся каждое утро, собирали уйму зрителей, которые со смехом наблюдали забавные упражнения медведя.

Перед началом гастролей я был предупрежден администрацией и представителями местных властей о необходимости строго соблюдать во время выступлений Гоши правила техники безопасности. Дело в том, что некогда в Японии обитало много медведей, причинявших большой ущерб населению. Доходило до того, что они совершали разбойничьи набеги на селения, уничтожали скот, опустошали сады, огороды. Хищники столь бесцеремонно вели себя, что люди должны были оградить свои жилища металлическими прутьями. Впоследствии все медведи в Японии были уничтожены, но зловещая слава о них продолжает жить.

Я заверил импрессарио, что можно не беспокоиться, Гоша никому вреда не причинит. Однако во время представлений в проходах стадиона стояли полицейские с автоматами наготове. Но Гоша ни разу не дал ни малейшего повода для "боевых действий". Покоренные ловкостью медведя, зрители восторженно рукоплескали, и даже полицейские в проходах, закинув за спины автоматы, что есть силы хлопали, присоединив свои голоса к тысячеустым возгласам: "Браво, Гоша!".