На арене с Гошей

Вернувшись с американского континента, я после кратковременного отдыха включился в программу Московского цирка "Всегда в пути". Выступление в Москве, на главном манеже страны, считается у нас, артистов цирка, самым почетным. И я был очень горд, что удостоился этой высокой чести...

Работалось в столице очень хорошо. У меня, как и у всех моих товарищей, было приподнятое, боевое настроение. Еще бы, все мы в ту пору готовились отметить предстоящее в 1969 году пятидесятилетие советского цирка новыми творческими достижениями.

Снова забегая несколько вперед, скажу, что этот юбилей явился выдающимся культурным событием. Мы все удостоились высокой чести: Союзгосцирк получил высшую награду Родины - орден Ленина. Орденом Трудового Красного Знамени было награждено Государственное училище циркового и эстрадного искусства. Пяти самым выдающимся нашим мастерам - И. Бугримовой, Е. Милаеву, О. Попову, М. Румянцеву (Карандашу) и В. Филатову было присвоено почетное звание народных артистов СССР. Большая группа удостоилась почетных званий народных и заслуженных артистов республики (эту честь в числе других оказали и мне), заслуженных работников культуры РСФСР.

Еще до окончания программы "Всегда в пути" я был приглашен участвовать вместе с Гошей в создании кинофильма "Король манежа".

Режиссер Юрий Чулюкин задумал сделать картину из цирковой жизни, взяв за основу рассказ "Тедди". Вместе с автором рассказа - писателем Юрием Казаковым - они написали сценарий, главным действующим лицом сделав циркового медведя Гошу.

Сценарий резко отличается от рассказа: изменено было не только имя основного героя - значительно изменен был сам характер медведя, по-иному обрисованы его взаимоотношения с дрессировщиком. В рассказе, например, медведь не любит дрессировщика, а в сценарии он наделен многими чертами моего питомца и к дрессировщику Коле привязан так же, как Гоша ко мне.

Не стану пересказывать содержания картины, дело это самое неблагодарное. Хочу лишь заметить, что в "Короле манежа" Гоше надо было сыграть свою самую большую роль в кинематографе. В самом деле, "Король манежа" целиком держится на Гоше. Тут совершенно недостаточно было отснять его трюки - медведю надо было играть, актерски играть: быть грустным и веселым, гневно-возбужденным и лирически задумчивым, порой испуганным, иногда разочарованным, переплывать реку, сражаться со своими противниками и т. д.

Почти что в родных краях. Эпизод во время съемки фильма 'Король манежа'

Одним словом, ему предстояло передать множество тончайших, очень сложных психологических нюансов, душевных переживаний своего героя. И я, признаться, поначалу даже отказался от нашего с Гошей участия в фильме, опасаясь, что это нереально, что такая роль не под силу животному, особенно медведю. Тут следует учесть вот какое обстоятельство. У льва или тигра бывают разные, так сказать, выражения лица. Иногда оно благодушно-спокойное, иногда хищное, порой - взбешенно-свирепое и т. д. Медведь же внешне всегда одинаков, по выражению его морды крайне трудно, почти невозможно определить его настроение. Природа снабдила его обликом чрезвычайно коварным, сбивающим с толку, он всегда кажется нам ласково-добродушным,

Но, как выяснилось, опасения были напрасны. Скажу без ложной скромности: Гоша успешно выдержал этот самый сложный кинематографический экзамен, несмотря на все трудности.

А их было немало, помимо собственно актерских, о чем сказано выше. Так, если не считать самых первых трех - четырех недель своей жизни, Гоша никогда не видел леса, не имел о нем никакого представления. Как же он поведет себя тут, ведь вся основная часть действия чуть ли не улыбающимся. картины происходит в лесу, не взыграет ли инстинкт, не вздумается ли ему сбежать, чтобы навсегда остаться в родной стихии, давшей ему жизнь?

Но и эти опасения были напрасны - Гоша был, что называется, на высоте.

Очень большую трудность представляло собой обеспечение техники безопасности. Зверь есть зверь, и пренебрегать этим обстоятельством было бы преступным легкомыслием. Между тем съемки, длившиеся несколько месяцев, происходили в разное время года и в различных географических средах. Они начались в Московском цирке на Цветном бульваре, продолжались в лесах Подмосковья и павильонах "Мосфильма", на реке Унже за Костромой, затем в окрестностях Ялты, Алушты, Симферополя и завершились на искусственном море под Львовом. При таких условиях перевозка вольеров и соответствующее надежное ограждение участков съемки - дело необычайно трудоемкое, требующее к тому же очень много времени. А нашей группе приходилось работать форсированными темпами, так как нам с Гошей предстояла вскоре новая поездка за рубеж. Вспоминаю сейчас об этом единственно для того, чтобы подчеркнуть, что техника безопасности в некоторой части лежала на совести Гоши. И могу с удовлетворением сказать, что и в этом смысле совесть его оказалась совершенно чистой.

Правда, со всей откровенностью должен заявить, что в одиночку я не в силах был бы справиться со столь сложной задачей. Решить ее удалось благодаря энергии, находчивости и очень разумной распорядительности постановщика картины Юрия Степановича Чулюкина.

Еще одна трудность была в том, что я впервые в жизни играл в этом фильме основную роль - дрессировщика Колю. К тому же читатель, вероятно, догадывается, что во время съемок любого эпизода с Гошей я непременно должен был находиться рядом в полной готовности к любым неожиданностям. Поэтому мне то и дело приходилось свой рабочий костюм менять на одежду изображаемого мною персонажа и, наоборот,- сняв костюм Коли, быстро переоблачаться в собственные куртку и брюки, привычные и удобные, не мешающие движениям. Да и само понятие "находиться рядом" в данном случае следует понимать довольно условно: ведь фильм широкоформатный, следовательно, снимали его одновременно несколькими камерами. И если бы я был в непосредственной близости к Гоше, то мог, как говорят кинематографисты, попасть в кадр. А это, разумеется, ни к чему.

Кадр из фильма 'Король манежа'

В самой киногруппе вначале относились к Гоше настороженно: зверь все-таки. Снимали его в пробных эпизодах с намордником, а к одной из задних лап был пристегнут тросик, чтобы в случае необходимости оттащить медведя. Этот тонкий, но очень крепкий металлический канатик однажды спас нашего четвероногого киноактера, когда он во время съемок увяз в болоте и стал тонуть. С помощью тросика мы его вытащили на сушу.

Между прочим, свою роль Гоша принял с удовольствием: ему ведь на съемках очень часто перепадали всякие вкусные вещи. Есть в фильме сценка, когда медведь попадает к сплавщикам леса, вернее, в их избушку на плоту, привлеченный исходящим от нее вкусным запахом. По сценарию, Гоша должен был сперва заглянуть в окошко, потом, протиснувшись через дверь в избушку, торопливо подойти к столу, на котором вдруг обнаруживает полный чугунок картошки, и тут же ее съесть. Эту сценку по разным причинам снимали не менее десяти раз. И Гоша безропотно, усердно повторяя каждое движение, каждый жест, с большим удовольствием опустошал чугунок,

Но особенно ему пришлись по душе съемки сцены, в которой они вместе с Колей празднуют присвоение дрессировщику звания заслуженного артиста. Тут Гоша прямо-таки превзошел себя, что называется выкладывался. Он съел ведро супа и столько же манной каши, пил вино, словом, пиршествовал вовсю настолько, что на следующий день съемку пришлось отменить: медведь, закрыв глаза, лежал с туго набитым брюхом и тихонько стонал. Видать, переусердствовал накануне...

Спустя девять месяцев после начала съемок "Король манежа" вышел на экран. Это был, по-моему, симпатичный подарок к пятидесятилетию советского цирка. И зрители, и печать положительно оценили картину. И мне это доставило большое удовлетворение. Очень порадовало, что Гоша мой был особо отмечен. Так, рецензия на фильм в нашем профессиональном журнале "Советская эстрада и цирк" даже самим заголовком прямо выражала ему одобрение. Статья так и называлась: "И на манеже и на экране - молодец!" Вот что в ней отмечалось:

"Мы, зрители, ни на секунду не замечаем "руку" Кудрявцева, мы теряем ощущение сыгранности на экране и принимаем закадровый голос актера, раскрывающий "мысли" животного, за подлинный "духовный мир" медведя, мы сопереживаем".

И дальше критик пишет: "В задачу фильма не входило раскрытие секретов дрессуры, и остается поражаться поистине неисчерпаемым возможностям победы человека над зверем".

Заканчивается рецензия так: "Очень жаль, если этот чудесный медведь скоро покинет арену, покинет нас, зрителей, так щедро аплодирующих ему. Возможно, мы не скоро увидим такое яркое дарование, как Гоша. А фильм о нем будет жить".

После выхода картины на экран и студия "Мосфильм", и режиссер Ю. С. Чулюкин, и я получили множество писем от самых различных людей, делившихся с нами своими мыслями, навеянными "Королем манежа". Одни интересовались деталями профессии дрессировщика, другие спрашивали, где можно научиться этому делу. Но больше всего было вопросов о дальнейшей судьбе медведя - героя фильма, о том, что с ним стало, нашелся ли он наконец?

"Разрешите приехать к Вам во время каникул,- писала мне группа школьниц из Ижевска,- чтобы помочь найти нашего любимого Гошу".

В этом потоке писем одно показалось мне особенно интересным, и я позволю себе познакомить с ним читателей. Автор его, жительница Харькова Татьяна Бонд, пишет: "С того времени, как я прочла Вашу книгу "На арене Гоша" (1965 г.), я с большой любовью отношусь к Вашему Гоше и с чувством глубокой симпатии и признательности к Вам за Ваше бережное и доброе отношение к нему.

На днях мы посмотрели фильм "Король манежа". Гошу я, к сожалению, никогда не видела на арене. В цирке я бываю очень редко, дрессированных животных никогда не смотрю. Мне кажется, что в дрессировке есть жестокость. Недаром Вы сами пишите, что слово "укротитель" Вам глубоко антипатично, значит, Вы меня поймете. Как мы ждали фильм с Гошей в главной роли! С каким восторгом шли на него! И какое разочарование, более того, горечь! Ну зачем Гошу - милого, радостного мишутку сняли так! Он, безусловно, чудесно "играет", снят фильм прекрасно, но к чему эта горькая сентиментальность? Почему у нас боятся счастливого конца? Если уж постановщики и Вы решили показать, согласно рассказу "Тедди", что Гоша остается на воле, которой он, кстати, не хотел, так как привык к людям, то зачем же этот безнадежно грустный конец? Театр, где демонстрировался фильм, огромный, зрителей было очень много, и на лицах всех, кого я видела (а я специально наблюдала), были грусть и разочарование".

Думается, что автор письма ошибается в самом главном, самом принципиальном. Ведь если картина вызывает у большинства зрителей такую душевную боль за Гошу, значит, она пробуждает в людях самые светлые, самые добрые, гуманные чувства, укрепляет их любовь к животным, к "братьям нашим меньшим", как выразился Сергей Есенин. Этого-то и добивался наш творческий коллектив. Нам хотелось, чтобы зритель, пусть даже со щемящей болью в сердце, но непременно вышел из кинозала более просветленным, душевно более чистым, чем вошел в него - ведь именно в этом, думается мне, высокое предназначение настоящего искусства. И пусть зритель обязательно задумается над участью бессловесных животных, так или иначе сопутствующих каждому из нас всю жизнь.

Выступление перед земляками в кинотеатре 'Россия' после просмотра фильма 'Король манежа', г. Ижевск