На дальних берегах. Том первый

Глава 18 Дела мирские и духовные

Аргус сидел за столом в своей келье и писал. Бесконечные объяснения на тему произошедшего в Цитадели, казалось, должны были надолго отбить охоту браться за перо, однако, в голове роились мысли, требовавшие выхода, поэтому он писал от рассвета и до заката, делая перерывы только на сон… Когда в незапертую дверь небрежно постучали, Аргус, не отрываясь от записей ответил: «Войдите». Визитер одетый в робу Ордена Чистых, шагнул в келью и прикрыл за собой дверь.

— Вы заняты, как вижу?

— Да, но не настолько, чтобы не помочь вам, брат. У вас ко мне какой-то вопрос?

— Скорее — поручение.

— От кого?

— Предвозвестник Якобус поручил вам и Ординатору Валенту выяснить у Альвы насчет сведений, компрометирующих его оппонентов. Вам это удалось?

— Боюсь, что нет.

— Вы же сказали, что вам удалось с ним поладить?

— Да, но не настолько.

— Эти записи… Вы подробно излагаете произошедшее?

— Верно. Я должен все записать, пока память свежа.

Аргус кинул взгляд на бумаги и, внезапно, ощутил укол в шею. Отшатнувшись, он посмотрел на визитера, на губах которого играла удовлетворенная улыбка.

— Мы все равно не хотим рисковать… Скандалы Церкви ни к чему…

— Это был яд?

Уже зная ответ, Аргус отступил, нащупывая на столе нож для бумаг.

— Да… Не распознается вашими способностями как угроза, так как основан на тех же компонентах, что присутствуют внутри каждого. Когда вас найдут, он уже распадется… Все будет выглядеть как сердечный приступ. Вы — немолодой человек, переживший массу потрясений… — визитер, видя как Аргус берет нож, шагнул назад, — И во имя Всемогущего — я знаю, что вы были Ординатором, но, даже с вашими навыками, вы не успеете мне ничего сделать этим ножом! Положите его и умрите достойно…

— Это не для вас, брат… Не для вас…

Убийца, поняв, что сейчас произойдет, грязно выругавшись бросился к Аргусу, но тот, ударив себя ножом в грудь, опрокинулся назад и, выдавив оконный переплет, рухнул вниз на идущую под стеной мощеную дорожку. Благостную тишину обители всколыхнули крики — ставшие свидетелями его падения братья кинулись к телу. Убийца кинулся собирать бумаги, потом попытался скрыться, но по лестнице уже грохотали шаги. Пометавшись затравленным зверем, он сел привалившись к стене, стянул с пальца перстень, нажал на потайной рычаг и посмотрел на выскочившую иглу. Потом перевел взгляд на появившихся в конце коридора бойцов Ордена после чего, стиснув зубы, вогнал иглу себе в шею.

Фирсмоустер был типичным рабочим городком, коих по побережью Лонга теснилось огромное множество. Когда-то давно, высочайшим указом было основано сто двадцать верфей для строительства величайшего в мире флота, который должен был обеспечить власть короны над всеми многочисленными колониями. Главным условием для устройства верфи была близость к хорошему корабельному лесу. Оказалось, намного проще привезти верфь к материалу для кораблей, нежели везти это материал к уже существовавшим верфям.

На пологом берегу заложили стапели, отстроили лесопилку, цеха, дома для работников, церковь и, в течении пяти веков, Фирсмоустер строил корабли для Лонга. А потом лес закончился. Все думали, что темная мрачная чаща, начинавшаяся сразу за оградой, будет тут вечно, но поезд уже час ехал по абсолютно голым холмам и только кое-где, в низинах, теснились больше похожие на кустарник ивняки.

— Да, господин… Не тот уже старый-добрый Фирсмоустер… Не тот…

Старпом покосился на пожилого джентльмена, которого угораздило оказаться с ним и его новым знакомым — мистером Диверсом, в одном купе. Большую часть поездки старик молчал и только неодобрительно зыркал на щеголеватого иностранца из под кустистых бровей. Но, видимо, необходимость поворчать взяла свое.

— Это все из-за того, что мы слишком много позволяем… Да… Слишком много…

— Кому, извиняюсь за любопытство? — Диверс скорчил умоляющую гримасу, призывая не отвечать старому ворчуну, но Старпом легкомысленно отмахнулся, — Себе? Окружающим?

— Всем! — буркнул старик довольный, что его слушают, — Себе много позволяем. Я вот, когда был молодым, никогда не позволял себе такого… Нет! Я работал! Работал и надеялся, что меня заметят. А сейчас молодежь, чуть что, устраивает забастовки… Все чего-то требуют… Да и другим тоже много позволили. Кто мог вообще подумать, чтобы не салютовать королевскому флагу?

— Кто-то не салютует?

— Никто! Отдали Острова на откуп торгашам и теперь там вообще никакого порядка не стало! Покупают корабли у всех подряд: фессалицев, гюйонцев, форбуржцев. Даже, прости Всемогущий, залесцев! Что дальше! Будем заказывать у узкоглазых и этих бесов копченых, в то время как родные верфи гниют и разваливаются!

— Успокойтесь, господин Томмер! — у Диверса дернулся глаз, — Господин Румата как раз направляется к нам, чтобы заказать яхту для своего патрона! И он может это все неправильно понять!

— Не беспокойтесь, Джон… Я же могу вас так называть, учитывая, сколько вы мне проиграли за время плавания?

— Я все отдам, господин Румата… Просто у меня нет при себе столько наличности.

— Разумеется… Так вот, Джон, не беспокойтесь. Я знаю, что ваша верфь переживает не лучшие времена. Деревянное кораблестроение в упадке, а для того, чтобы переоборудовать производство на сталь, нужны деньги. И опыт.

— Да, господин Румата. Вот поэтому нам так важен ваш заказ! И мы сделаем все, что в наших силах, чтобы он был выполнен максимально качественно.

— Идеально…

— Простите?

— «Максимально качественно» означает, что у вас есть некая своя планка качества и вы собираетесь её взять. Только вот ваши стандарты ни меня, ни моего клиента не интересуют. Нам надо качество не ниже идеального. За меньшее просто не имеет смысла платить.

— Мы приложим все силы, я хотел сказать…

— Я понимаю, что вы хотели сказать. Поэтому и счел нужным уточнить свои требования.

Улыбнувшись Диверсу, чтобы немного сгладить ту резкость, с которой все это прозвучало, Старпом повернулся к старику.

— А вы, как я понимаю, местный?

— Я то? Да мои предки живут в здешних местах еще со времен Эдуарда Блюстителя!

— И вы относитесь к тому типу людей, которые считают, что возраст позволяет им говорить то, что они думают не опасаясь последствий?

— Э-э-э? — Томмер недоуменно посмотрел сперва на Старпома потом на Диверса, — В смысле?

— Я, наверное, опять неверно выразился. Ваш язык мне не родной, так что могу делать ошибки.

— А! А откуда вы такой прибыли?

— Мы же не представлены? Антон Румата, — Старпом протянул Томмеру руку и дождался, когда тот протянет свою в ответ, — Я с Доминиса. Из «копченых бесов», как вы изволили выразится.

— Вилли Томмер… Так вот, как-то, мистер…

— Именно так. Очень приятно. Думаю Джона Диверса вы уже знаете…

Насладившись зрелищем внутренней борьбы между правилами приличия и нелюбовью к инородцам, Старпом отпустил руку Томмера и откинулся на спинку вагонного дивана.

— Так значит вы отсюда? Из Фирсмоустера? Может немного расскажете мне об этом месте? Джон, знаете-ли, слишком осторожен в характеристиках, но вы, думаю, опишите мне все в красках.

— О! Это я могу! — Диверс складками на лбу умудрился изобразить слово «Заткнись!», однако пожилого ворчуна это не остановило, — Вы, мистер, едете в самую, что ни на есть, дыру!

— Все так плохо?

— Ну, хвала Всемогущему, еще как-то живы, но сколь это продлится — только он знает. А все почему?

— Почему?

— Да потому, что никому дела нет ни до чего! Церковь, паб, да дом. Вот и весь маршрут у людей! Верфь без заказов, так как для флота стапеля маленькие, торгаши предпочитают где дешевле брать, а господа свои яхты в столице строят, чтобы лично наблюдать за процессом. Это я еще не знаю, чего вас сюда занесло?

— Господин Диверс обещал мне сделать все качественно и дешевле, чем на крупных верфях.

— Он вам наобещает… Вы с ним правильно себя ставите… Жестко. Если его стегать, то работа будет.

— Ну строить мне будет не он. Как на верфи с работниками? Насколько они квалифицированны?

— Лучше не найдете. Начальство только дурное.

— Почему?

— Потому, что корабль с проекта начинается. А все, кто в этом что-то понимал, давно уже тю-тю… Оставили шкаф с пыльными чертежами двадцатилетней давности и свалили туда, где платят больше.

— А остальные почему не уехали?

— У остальных тут родня, дома, семьи. Это образованные, с университетов, как птичка — насрал и улетел. А у работяг тут корни!

— Ясно. То есть рабочая сила вполне компетентна, но есть проблема с проектировщиками?

— Не волнуйтесь, господин Румата, — не выдержал Диверс, — У нас есть что вам предложить.

— Те самые проекты двадцатилетней давности?

— Они прошли проверку временем!

— Ладно — в конце концов, это не такая уж и большая проблема. Проектировщиков я найду.

— Как вам будет угодно…

— Ну а в целом — что у вас в городе есть занимательного? — Старпом снова повернулся к Томмеру, — Архитектура, достопримечательности?

— Диверс-хаус есть. Это егойного папаши усадьба. Он и верфью владеет.

— О! То есть это — семейное дело?

— Вроде того… Про церковь и паб я уже говорил.

— Негусто.

— Народ у нас простой, незамысловатый… Куда нам больше?

— У вас там есть гостиница?

— Над пабом сдают комнаты, да только они не для чистой публики. Есть дом вдовы Уотерс. Там местные богатеи собираются, чтобы в карты посидеть. Спросите там.

— А в Фирсмоустере есть богачи?

— Ну по нашим меркам. Доктор тот же, отставной полковник без ноги, Диверсы, Бенглингтоны и еще какой-то хлыщ из Кингхолда, который купил в окрестностях три сотни акров. Все время забываю, как его звать.

— Питер Футлонг, — несколько раздраженно подсказал Диверс, — Ищет здесь уголь.

— Да — и вот этот вот еще… «Угольщик»! Ну а так вроде все. Ну если не считать управляющего местного банка, который пытается к ним примазаться. Только он от роду никто, так что все только смеются, когда он пытается корчить из себя пэра… Да, мистер, вот как-то так…

Поезд, скрипя колодками, начал замедляться. Станция Фирсмоустера, которая медленно проплыла за окнами, состояла из кирпичного перрона, на котором стоял маленький двухэтажный дом смотрителя с пристроенным к нему залом ожидания с кассам и деревянной табличкой с названием города. Томмер, кряхтя, достал две больших полотняных сумки и вышел, как только поезд остановился. Старпом с Диверсом, не торопясь, последовали за ними.

— Вот поэтому и придумали купе разных классов… — прошипел Диверс глядя на удаляющегося старика, — Чтобы приличные люди не слушали подобную болтовню.

— А мне он показался весьма занятным, — пожал плечами Старпом, — Эдакий всем недовольный пожилой брюзга скучающий по «старым-добрым временам». В нем чувствуется дух вашей страны.

— Дух нашей страны?

— Да. Ваша приверженность старому и традициям иногда выходит за рамки здравого смысла. Без обид.

— Я бы так не сказал.

— Правда? Тогда что это?

Шагах в двадцати от вокзала был вкопан монументальный чугунный столб, на перекладине которого, над дорожкой, висела дубовая резная доска, извещавшая достопочтенных жителей Фирсмоустера, что вокзал находится именно здесь, а не где-то еще. И все выходившие с вокзала в город, дружно пригибались, чтобы не звездануться об неё головой.

— Я так понимаю, что раньше дорожка была грунтовой и доска никому не мешала. Потом её замостили, уровень приподнялся… Почему не приподняли доску?

— Это невозможно. Видите-ли — в таком случае придется переделывать столб. А он тут стоит еще с времен постройки вокзала… И табличка висит с той же поры… Думали перенести дорожку… Мда… Для иностранца это, должно быть, выглядит странно…

— Очень. Хотя у нас своих странностей тоже хватает. Значит дом вдовы Уотерс?

— Вы можете остановится у нас.

— Благодарю, но у моего патрона могут возникнуть вопросы, если станет известно, что я принимал от вас какие-то подарки или услуги.

— Это ничем вас не обязывает!

— По вашему разумению. У меня на родине, если вы помните наш первый разговор, знают толк в коррупции и склонны её прозревать в самых невинных вещах.

— О! Очень жаль. Могу я, хотя бы, проводить вас до дома миссис Уотерс?

— Сделайте одолжение…

Судя по размерам особняка, вдова Уотерс не бедствовала. Диверс кивнул открывшему дверь дворецкому и прошел в холл. Старпом вошел следом. Дворецкий, не проронив ни единого слова, закрыл за ними и поднялся наверх. Спустя несколько минут, по лестнице ведущей на второй этаж спустилась пожилая женщина в черном платье, обменялась короткими кивками с Диверсом и, поджав губы, покосилась на Старпома.

— Миссис Уотерс — это мистер Румата. Мистер Румата — миссис Уотерс.

— Очень приятно… — Старпом галантно поцеловал даме руку.

— Мистер Румата ищет комнату на время пребывания в Фирсмоустере. Я предлагал ему остановится у нас, но по соображениям делового свойства, он вынужден был отказаться.

— По соображениям делового свойства?

— Да. Мистер Румата с Доминиса и у них там свой деловой этикет.

— С Доминиса?

— Именно так. Мы познакомились с ним во время моей поездки в Залесье и я смог заинтересовать его услугами нашей верфи.

— Я, от имени своего господина, ищу подрядчиков для строительства яхты, — с вежливой улыбкой пояснил Старпом, — Мистер Диверс обещал, что Фирсмоустерская верфь сможет выполнить данный заказ на высочайшем уровне.

— О! Я в этом совершенно ничего не понимаю, но уверена, что Джон говорит чистую правду. Так значит вам нужна комната?

— Лучше две. Спальня и кабинет. Желательно с отдельной ванной комнатой.

— Я прикажу прислуге приготовить для вас помещения в западном крыле.

— Буду очень признателен…

— Вы, Джон, наверняка торопитесь домой? — миссис Уотерс повернулась к Диверсу, — Но я все равно жду вас вечером. Все очень хотят услышать от вас про Залесье. Там правда так холодно, как рассказывают?

— О да, — Диверс кинул взгляд на часы, — Но, в таком случае, все подробности я изложу вечером.

— Хорошо. Я рада, что ваша поездка прошла благополучно. Передавайте от меня наилучшие пожелания вашему отцу.

— Всенепременно.

Диверс вышел, оставив Старпома наедине с все еще косившейся на него миссис Уотерс. Появившийся дворецкий, все так же молча подхватил старпомовский чемодан и, взмахом руки в полупоклоне, пригласил его следовать за ним. Выделенные комнаты находились на втором этаже в самом конце длинного коридора. Сперва шел кабинет в котором был письменный стол, стул и небольшая восточная кушетка. Мода на подобные вещи на Континенте давно прошла, однако местные, как уже было ясно, не приветствовали быстрые перемены. Из кабинета в разные стороны вели еще две двери. Одна была заперта на ключ, а вторая скрывала за собой небольшую спальню, которую почти целиком занимала огромная кровать с балдахином, рядом с которой кое-как втиснулся платяной шкаф и маленькое кресло. К спальне примыкала туалетная комната с большой медной ванной и умывальником. Смесителей в Лонге не признавали, так что и над ванной и над умывальником торчало по два крана, предлагая добиваться нужной температуры непосредственно в емкости.

Дворецкий поставил чемодан возле кровати и, еще раз поклонившись, удалился. Оставшись один, Старпом разложил вещи, после чего принялся изучать помещения. Запертая дверь, которую он вскрыл, вела на лестницу для прислуги. Напротив была еще одна дверь ведущая, по всей видимости, в аналогичную группу комнат. Заглянув в замочную скважину, Старпом увидел похожий кабинет, только вместо письменного стола там стоял секретер, на котором валялась куча бумаг. Еще через скважину была видна часть спальни и кавалерийские ботфорты стоявшие, почему-то, прямо у кровати.

Если бы его застали шныряющим где не надо, пришлось бы объясняться, но Старпом все равно спустился по лестнице вниз. На первом этаже была всего одна дверь ведущая в столовую. Дальше ступеньки уходили на цокольный этаж на котором располагалась кухня и прачечная. Там же, скорее всего, обитала прислуга. Молодая горничная была бы, сейчас, как нельзя кстати, однако, вряд-ли у пожилой чопорной вдовы из маленького патриархального городка служат девушки, которые согласятся принять ванну с незнакомцем. Даже за деньги.

Вздохнув, Старпом вернулся к себе в комнаты, запер дверь и, приняв ванну в одиночестве, достал книгу, которую приобрел в Стоярске, для того, чтобы продолжать практиковаться в языке. Без двадцати пять в дверь постучали и все тот же дворецкий предупредил, что в пять часов будет чаепитие. И что он тоже приглашен. Одевшись, Старпом спустился в столовую. Миссис Уотерс, на правах хозяйки дома представила его присутствующим.

— Это — мистер Румата. Мой новый жилец. Мистер Румата — это доктор Бен Хампфри и полковник Артур Райли.

— Артур Райли? — Старпом приподнял боровь, — Я, кажется, где-то слышал это имя? О вас не писали в газетах?

— Полковник не любит об этом вспоминать… — быстро прервала его расспросы миссис Уотерс.

— Тысяча извинений… — Старпом улыбнулся побагровевшему как свекла Райли, — Меня не предупредили.

— А это — мои дочери. Анна и Шарлотта.

— Очень приятно.

Старпом раскланялся со всеми строго по этикету и сел за стол. За чаем полагалось вести светскую беседу. Сперва миссис Уотерс немного поговорила о погоде, потом дочери поддакнули маменьке и, когда было сказано достаточно, чтобы соблюсти приличия, все внимание, наконец, обратилось на экзотического иностранца в исполнении Старпома.

— Джон сказал, что вы с Доминиса, ведь так?

— Вы совершенно правы.

— Просто вы так хорошо воспитаны… Где вы получали образование?

— Оно у меня, если можно так выразится, «домашнее».

— Ваша семья нанимала вам репетиторов?

— Не моя.

— Простите, но я не понимаю?

— Мой господин заметил мои таланты и решил вложиться в мое образование.

— О! Это было очень щедро с его стороны, разве не так?

— Это Доминис, миссис Уотерс… — буркнул полковник, все еще сверливший Старпома недобрым взглядом, — Под «господином» он понимает своего хозяина. Тот инвестировал в свою собственность, коей он и является.

— Спасибо за пояснение, — Старпом спокойно улыбнулся, — Я все никак не мог подобрать слова, чтобы меня верно поняли.

— Но раз так, то это же ужасно? — миссис Уотерс кинула укоряющий взгляд на Райли, который завел разговор о столь неделикатных темах.

— Отнюдь, госпожа… Это такая же традиция, как для вас этот пяти часовой чай. К тому же, насколько я знаю, лонгским компаниям принадлежат огромные владения на Островах, в которых трудятся миллионы рабов. И никто не находит это ужасным.

— Вы хотите сказать, что наши бизнесмены используют рабский труд?

— А они делают из этого секрет? Извините — не знал.

Миссис Уотерс открыла и закрыла рот словно выброшенная на берег рыба и повернулась к полковнику ища поддержки, но по его лицу поняла, что если сказанное и секрет, то небольшой. Райли, догадавшись, что оппонент ловко отбил эту подачу на его сторону, раздраженно дернул щекой.

— Это для их же блага. Острова населены дикарями. Если не заставить их работать, они так и будут бегать голыми и жрать друг друга. Это наш долг, как цивилизованных людей — принести им порядок и культуру.

— И вы не собираетесь делать это бесплатно… — с наглой улыбкой подколол его Старпом отхлебывая из чашки, — Этим Доминис и отличается от Лиониса. Мы открыто признаем то, о чем тут стараются не говорить в слух. Но я думаю, что наша многоуважаемая хозяйка предпочла бы, чтобы мы свернули эту тему. Так что давайте поговорим о чем-то более приятном.

— Ох, сделайте такое одолжение, — миссис Уотерс радостно закивала, — Это совершенно не те вещи, которые можно обсуждать за столом.

— С удовольствием. Я заметил, что вы увлекаетесь спиритизмом?

— Как вы догадались?!

— Просто посмотрел наверх, — Старпом указал пальцем на потолок, — Прямо над столом следы копоти от свечей. Именно от свечей — керосиновые лампы оставили бы соответствующий неистребимый запах. У вас в доме электрическое освещение. Значит вы собирались, зажигали свечи и чем-то занимались. Не чтением или вышиванием — для этого лампы куда лучше. Еще можно предположить, что были перебои с электроэнергией, однако в данном случае, такие следы были бы по всему дому, а я заметил их только тут. Рискну предположить, что вы ставили опыты с доской Уиджа. Вряд-ли удачные, кстати.

— Почему вы так думаете?

— Если вы действительно хотите связаться с той стороной, а не просто пощекотать себе нервы, огонь зажигать не стоит.

— Вы разбираетесь в эзотерике?

— Это знает любой Доминец. У нас, в свое время, к таким практикам относились куда лояльнее.

— Как интересно… Расскажите еще что-нибудь? Какие еще есть правила?

— Абсолютная темнота, идеальная тишина. Как сказал Абдул Аль-Хазред в своих стихах посвященных общению с духами: «Рот закрой замолчи и послушай — ты наверно не знал ведь, что когда тишину никто не тревожит, тишина начинает петь…» Мой вольный перевод. Поэтому, просто сидите в темноте молчите и слушайте. Тела духов очень тонкие, поэтому то, что для нас — слабое пламя свечи, для них — громадный пожар обжигающий с расстояния полумили, тихий шепот — нестерпимый рев, а легкий указатель — неподъемная тяжесть весом с дом. Поэтому доска Уиджа бесполезна. Правда, есть те, кто могут создать себе тело способное это выдержать, но вы вряд ли захотите оказаться с ними в одной комнате.

— Они опасны?

— В основном — да. Я подозреваю, что вы пытались вызвать духов умерших родственников или известных личностей, но под их личиной может прийти кто угодно. Подмену заметите только когда будет слишком поздно. Поэтому, как бы дух не просил, не делайте никаких ритуалов по его подсказке. И уж тем более — никаких жертвоприношений. Они могут требовать, умолять, давить на самое больное, но просто спросите себя: «Мог ли мой покойный дедушка попросить о таком, будь он жив?»

— Ох как интересно! — дочери миссис Уотерс восхищенно переглянулись, — Вы рассуждаете об этом так уверенно. У вас был мистический опыт?

— Я бы не назвал его «мистическим». Мистика — это тайна. А для меня это, скорее, как природное явление. Вы же не видите ничего мистического в дожде?

— То есть для вас это обыденность?

— Это обыденность для любого, достаточно осведомленного человека. Как говорится: «Чем меньше ты знаешь, тем больше вокруг чудес». Раньше люди считали мистическим явлением грозу. Теперь натурфилософы установили, что это просто разряды природного электричества. Достаточно соблюдать определенные меры предосторожности и «гнев богов» вас не коснется.

— Так что же это был за опыт?

— Мне право неловко говорить об этом за столом в присутствии дам…

— Ну пожалуйста!

— Вы слышали о «пери»? Если нет, то не страшно. Это куманский аналог феи. Очень сладострастны и могущественны. Если ты сумеешь её ублажить, то она подарит тебе удачу во всех начинаниях. Если же ты не справишься, пери нашлет на тебя разнообразные несчастья.

— О! Но вы, судя по тому, как сложилась ваша судьба, сумели с ней совладать.

— Если можно так выразится. На беду, пери очень ревнивы, если вы понимаете о чем я.

Судя по тому как дамы потупились и их сочувственным взглядам, они понимали. Миссис Уотерс, воспользовавшись заминкой, поспешила свернуть и эту щекотливую тему, начав разговаривать о домоводстве.

После чаепития мужчины удалились в курительную комнату. Полковник, который после сказанного смотрел на Старпома еще более косо чем раньше, молча раскурил сигару и недовольно пыхтел ей. Зато разговорился доктор который, на вид, являлся полной противоположностью доктору Кригеру и был низеньким пухлячком с огромной лысиной. Разговор об эзотерике его явно взволновал, но он, из вежливости, молчал в присутствии верящей во все это хозяйки. Сейчас же, его прямо таки разрывало от желания высказаться.

— Я, конечно, очень извиняюсь, мистер Румата, однако то, о чем вы говорили… Неужели вы действительно считаете, что это возможно?

— Вас кажется представили как Бена Хампфри? — вежливо осведомился Старпом, — Доктора медицины?

— О да, сэр, вы все правильно запомнили…

— Тогда вы, как врач, должны знать, что такое «сенсорная депривация». Если лишить мозг притока информации извне, он начнет черпать её изнутри.

— Но это будут галлюцинации и самообман!

— По большей степени — да. Они не смогут напрямую связаться с духом своего отца и мужа, потому, что он вряд ли обладал достаточной силой воли, чтобы удержать свою личность от распада. И для того, чтобы пробиться на ту сторону нужна не доска с указателем, а много энергии и антенна, чтобы её сфокусировать. Однако, информация неуничтожима, так что их мыслями и воспоминаниями это будет только на девяносто девять процентов. А вот откуда возьмется еще один процент..?

Многозначительно замолчав, Старпом прикурил тонкую сигариллу. Полковник Райли скептический хмыкнул.

— Все равно это звучит как шарлатанство.

— Это можно проверить, — смерив его взглядом, Старпом задержал взгляд на уже знакомых ему ботфортах, — Вы играете в карты, причем очень страстно. Я ведь прав?

— С чего вы это взяли?

— Вы военный. В гарнизонах не очень много развлечений, так что в карты, в той или иной степени, играют все. Вы правша, но держите сигару в левой руке. Значит вы привыкли курить, когда правая у вас занята. Очень характерная привычка для заядлых картежников. Ну и, наконец, тот прямоугольник, который проступает у вас в кармане, точно не портсигар — вы предпочитаете сигары, для которых он маловат. И не бумажник — слишком жесткий. Остается карточная колода. То есть вы настолько страстный игрок, что носите колоду при себе, дабы сыграть при любом удобном случае.

— Как вы лихо раскусили Артура! — восхищенно охнул доктор, — Но к чему это?

— Просто хотел одолжить у господина Райли карты и кое-что продемонстрировать.

— Ну попробуйте, — полковник выложил карты на столик.

Взяв колоду, Старпом ловко её перетасовал, после чего предложил полковнику снять верхнюю карту и положить лицом вверх на столик. Затем сам снял карту и, не показывая, ударил ей в торец колоды, выбив до половины третью карту.

— Переверните свою.

— Король креста.

— Его бьет король сердца… — Старпом кинул поверх выбитую карту, — А его бьет джокер.

Бросив сверху карту которой он наносил удар, Старпом положил остальные рядом и отошел. Доктор, наблюдавший за этим, посмотрел на расклад.

— И что это значит?

— Я не знаю. Но господину Райли, судя по выражению лица, это о чем-то сказало.

— Как ты это сделал..?! — полковник действительно побагровел отодвигаясь от столика, — Это какая-то шутка?!

— Нет. Это ваши карты и их случайное распределение. Случайное для всех, кроме вас. Вы увидели в данной комбинации некую закономерность и, теперь, размышляете, так ли это было случайно. Ваш первый порыв — обвинить меня в неком трюке. Шарлатанстве. Но, судя по попытке отстранится, вы понимаете что это вряд ли я. И вам в голову лезут мысли о сверхъестественном вмешательстве. Я прав?

— Да, в чем дело, Артур? — поддакнул доктор, — На вас лица нет!

— «Король креста»… Мы так шифровали в переговорах Коннола Кирхарна. Бьющий его король сердца — принц Кэлдонский.

— Из-за герба?

— Да… Когда мы пристрелили Кирхана, мы думали что с ЭРА покончено. Принц прибыл, чтобы отметить это событие… Но это была ловушка…

— И в ней вы лишились ноги, кажется?

— Пес с этой ногой! Откуда он это знает?!

Полковник перевел взгляд на Старпома, который спокойно курил, слушая эту исповедь. Старпом, в ответ, только пожал плечами.

— А я не знал. Как я уже сказал, я не вижу ничего мистического в окружающих нас знаках. Для меня это как дождь, ветер и облака на небе. Надо просто уметь их видеть.

— То есть вы хотите сказать, что это была та самая эзотерическая чепуха?

— Нет. На девяносто девять процентов, это были ваши воспоминания, которые позволили вам увидеть в случайном сочетании карт напоминание о сем трагическом событии.

— Но карты неспроста легли именно так!

— А вот это как раз и есть тот самый один процент, о котором я говорил. Случайности неслучайны.

— Знаю я эти трюки! Это какие-то ваши дикарские уловки! Весь ваш мир построен на лжи, хитрости и коварстве!

— Как и ваш.

— О нет! Увольте! Лонг стоит на рыцарственном долге, чести и верности!

— Разумеется… Я изучал историю, в том числе и вашу и охотно соглашусь, что долгу, чести и верности вы учились именно у рыцарства.

— На что вы намекаете!?

Старпом только неопределенно улыбнулся давая понять, что он сказал все, что хотел. Полковник перевел негодующий взгляд на доктора, который смущенно протирал пенсне.

— Вы что-то понимаете? Потому что я — нет!

— Мистер Румата, видимо, хочет сказать, что реальное рыцарство было, знаете-ли, не столь благородно как герои поэм и романов. На самом деле, они были преисполнены разных пороков. И, скорее, декларировали вами указанные вещи на словах, чем следовали им на деле.

— Чушь какая-то!

— Нет, знаете-ли, это исторические факты, которые подтверждаются старинными хрониками.

— И что!?

К облегчению доктора, который, как и все интеллигентные люди, не знал, что ответить на подобный вопрос, дверь курительной комнаты открылась и внутрь, поприветствовав присутствующих вошел Диверс. За ним ввалился краснорожий здоровяк в котелке и рукой на перевязи. Увидев его доктор, сделал вид, что ему важнее осмотреть конечность пациента, нежели вести философскую дискуссию с изрядно раздраженным полковником.

— Как ваша рука, сэр? Надеюсь уже меньше болит?

— Да… Проклятье! Кто мог подумать, что верховая езда — это так опасно.

— Он навернулся с лошади? — Райли, искавший на ком бы сорвать злость, насмешливо хмыкнул.

— Нет. Потянул, когда пытался остановить лошадь ухватившись за забор.

— С велосипедом это срабатывало… — здоровяк пожал плечами и, покрутив головой увидел Старпома, — О! Новые лица! Вы тот самый Доминец, о котором говорит весь город?

— Уже? — Старпом приподнял бровь, — Обычно, это начинается несколько позже.

— Фирсмоустер не богат на новости. Я приобрел клетчатый пиджак и об этом судачили неделю. Я, кстати, Питер Футлонг. Землевладелец и будущий угольный магнат. У вас на родине есть залежи коксующегося угля? Потому как геологи говорят, что на моей земле его должно быть полно!

Пользуясь тем, что Футлонг завладел вниманием Старпома, Диверс отвел Хампфри в сторону.

— Как они поладили с полковником? Он, обычно, не жалует иностранцев.

— Я не жалую самодовольных трюкачей, которые считают что они умнее меня! — сварливо буркнул слышавший это Райли.

— Какая муха вас укусила, Артур? Такое поведение слишком даже для вас.

— Разговор за столом зашел про колонии… — услужливо пояснил доктор, — Ну вы знаете, как это бывает? Сперва мистер Румата рассказывал о себе, потом Артур высказался… И вот уже всплыла тема колониальной политики.

— Подозреваю миссис Уотерс была недовольна?

— Да. Поэтому мистер Румата перевел разговор на тему эзотерики.

— Час от часу не легче. Теперь не выдержали уже вы?

— Нет. Я молчал пока мы не вышли сюда, после чего высказал свои сомнения в, знаете-ли, озвученных тезисах. Мистер Румата высказал одно остроумное предположение и, для иллюстрации, попросил у Артура его колоду.

— И устроил с ней всякие фокусы, — снова буркнул полковник.

— Какие?

— Заставил меня проболтаться про те события… Ну вы знаете… И утверждает, что это просто какие-то там случайности!

— То есть вы злитесь на него за то, что не смогли удержать язык за зубами?

— И вы туда же?!

— Я просто хочу, чтобы все было гладко! У нас не так много заказов, чтобы терять потенциального клиента. Даже доминца.

— А я хочу знать, как он это провернул!?

— Что «это»?

Полковник кивком указал на три карты, все еще лежавшие рядом с ним на столике. Диверс страдальчески закатил глаза.

— Только не говорите мне…

— Это вы мне не говорите, Джон! Как он мог знать? Коннол, принц Кэлдонский и этот их вездесущий шпион, за которым мы столько лет гонялись! Все один к одному!

— Это называется «ментализм», Артур. Искусство психологических опытов. У вас есть некое важное для вас событие, которое занимает ваш разум настолько, что вы склонны видеть намеки на него во всем, начиная от птиц в небе и заканчивая кофейной гущей. Я прямо сейчас могу указать минимум семь предметов в этой комнате, которые символизируют то же самое. Он просто дал повод, а дальше вы все додумали сами.

— Нет — он определенно что-то знает!

— Разумеется! Вы разгуливаете тут на протезе в мундире Кэлдонского полка и без военных наград. Где еще не воевавший полковник из лейб-гвардии мог потерять ногу?

— Кстати, да… — согласно поддакнул доктор, — Мистер Румата продемонстрировал впечатляющие дедуктивные навыки. Ему, знаете-ли, догадаться об этом было так же легко, как и опознать в вас заядлого игрока.

— Вот именно. И не вздумайте играть с ним в карты. Он буквально раздел весь первый класс.

— Во что? — при слове «карты» полковник оживился.

— В покер.

— Ха! Игра для скотогонов! Посмотрим, как он запоет, когда сядет играть против меня в бридж!

— Я вас предупредил.

Утром следующего дня Диверс заехал за Старпомом на двуколке. Вчера, сев в пару, они в чистую разгромили Райли с Футлонгом. И если Футлонг принял проигрыш легко, то полковник пришел в неистовство и требовал реванша. Сам Диверс прибывал в отменном настроении, так как выигрыш позволил ему отдать карточный долг, а кроме того, Старпом деликатно молчал, пока тот рассказывал о своей поездке в Залесье, где уже к второй сдаче появились ездовые медведи и толпы агентов ГБ в лаптях.

Верфь представляла из себя один единственный ангар, рядом с которым находилось три стапеля и несколько кирпичных административных зданий. Последние лет пять предприятие Диверсов выживало за счет ремонта и модернизации принадлежавших семье Бенглингтонов флота рыболовецких траулеров, что не приносило большого дохода и это было видно по плачевному состоянию производственных территорий, большая часть которых заросла кустарником. Выше по склону над верфью раскинулась усадьба «Диверс-хаус», судя по архитектуре, построенная века два назад.

— Сперва заедем в дом, — правивший двуколкой Джон указал в её сторону, — Я познакомлю вас с отцом. А потом, если вам будет угодно, осмотрим саму верфь.

— Хорошо. Как скажете. Я тут гость.

Проехав через тисовую аллею, они остановились у крыльца. Дворецкий Диверс-хауса неуловимо напоминал своего коллегу из дома вдовы Уотерс. Так же, призраком скользя вокруг, он помог гостю раздеться и пригласил в библиотеку, где их уже ожидал высокий пожилой джентельмен с старомодными бакенбардами и стоявший чуть поодаль не менее пожилой человек одетый попроще, с рулоном бумаг под мышкой.

— Это мистер Антон Румата о котором я говорил, — представил гостя Диверс, — Господин Румата — это мой отец, Джеймс Оливер Диверс.

— Очень приятно.

— А это — Тед Баркли. Наш инженер. Я решил, что его присутствие будет не лишним.

— Отлично. Это было правильное решение. Как у вас принято? Начнем с беседы или перейдем сразу к делу? Я просто довольно долго общался с залесцами и привык к их весьма прямолинейному подходу в данных вещах.

— Прежде чем мы начнем, я бы хотел уточнить… — Диверс старший указал на кресло предлагая присесть, — Это частный заказ, или вы действуете от имени властей?

— А это имеет значение?

— Боюсь, что да.

— Частный… — Старпом успокаивающе улыбнулся, — И то, что мой господин близок к властям, никоим образом это не меняет. Если же это проблема, то можете указать заказчиком меня.

— Хорошо… Мистер Баркли — покажите ему имеющиеся у нас наработки.

— Сию минуту, сэр! — инженер начал раскладывать чертежи, — Какие требования у вашего господина? Хотя бы примерные?

— Водоизмещение в районе ста тонн, длина около тридцати-сорока метров и скорость в районе тридцати пяти-сорока узлов.

— Сорок узлов? — Баркли озадаченно посмотрел на Диверсов.

— Это сложно?

— Ну не то что бы… — он начал лихорадочно рыться в чертежах, — Вот есть такой перспективный проект… Если поставить двигатели по мощнее… Только, наверное, фундаменты их не выдержат, надо будет усиливать. Ту-ту-ту… А если вот это взять?

Развернув второй рулон, инженер критически осмотрел изображенное на нем. Потом взял следующий. Старпом терпеливо ждал, пока тот переберет все, потом успокаивающе махнул рукой.

— Привлечь проектировщиков со стороны не проблема, так что не привязывайтесь к имеющимся образцам. Мне больше интересны ваши возможности. Вы строили быстроходные суда?

— Не то что бы частенько, — Баркли снова покосился на начальство, — С другой стороны, никогда не поздно учится новому, верно?

— А какие ограничения по габаритам? Я правильно понимаю, что ангар служит для изготовления частей, которые потом стыкуются на стапеле?

— Верно, мистер. Мы делаем там части набора, панели надстроек а, после, подгоняем «Длинноногую Дейзи» и ею все наружу вывозим и ставим по местам.

— «Длинноногую Дейзи»?

— Это я так ласково наш кран мостовой называю. Хорошая девочка — много сил и времени экономит.

— И какая у неё максимальная высота подъема? Например надстройка пусть будет метра четыре, плюс корпус столько же, плюс стапель.

— Ну на такую высоту подымет, а вот выше, придется её сестрицу звать «Долговязую Ненси». Она вплоть до двадцать метров закидывать может. Хоть и не так сильна как «Дейзи».

— Мне просто надо понимать, на что я могу рассчитывать.

— Ну на яхту-то всяко хватит.

— Верно. А броневая сталь? Вы работали с броневой сталью?

— А зачем вам на яхте броневая сталь? — не выдержал Диверс старший, — Учитывая озвученные требования, это больше похоже на патрульный катер.

— Торпедный… — спокойно кивнул Старпом, — Вы знакомы с достопочтенным Дахром бен Машриком?

— Не имел чести знать. Мне что-то должно было сказать его имя?

— Достопочтенный Дахр торгует рабынями, так что, наверное, хорошо, что вы его не знаете. В вашем обществе подобные знакомства могли бы вызвать вопросы.

— Причем тут он и торпедный катер?

— Не так давно, перед самыми штормами, он приобрел торпедный катер форбуржской постройки и, теперь, рассекает на нем по всему Доминису, вызывая у остальных легкую зависть. А мой господин не любит завидовать. Он любит, когда завидуют ему. Так что он хочет себе катер как минимум не хуже.

— Почему ваш господин не обратился к форбуржцам?

— Если вы настаиваете, я могу осведомится у них. Просто ваш сын гарантировал мне, что вы сможете лучше.

— Да, папа, — Диверс-младший недовольно покосился на родителя, — Раз уж господин Румата здесь, то почему бы нам не попробовать исполнить пожелания его господина?

— Яхта — это одно. Боевой корабль — совсем другое! Это может вызвать скандал!

— Если господин Румата не будет настаивать на установке вооружения, то кто сможет предъявить нам претензии?

— А броня?! Как мы объясним броню?

— Почему мы должны объяснять это? В конце концов, бронируют же автомобили для миллионеров? Чем катер хуже?

— Все равно, это очень дурно пахнет.

— А знаете, что не пахнет? — Старпом обошел стол с чертежами и слегка наклонился к хозяину верфи, — Деньги. Я не прошу монтировать пушки и военное оборудование. А без этого, это просто быстроходная яхта, по прихоти заказчика стилизованная под торпедный катер. Ну и несколько листов брони в ответственных местах. Ваш сын привел удачную аналогию. Чем этот катер не бронированный лимузин? Немного безопасности в нашем безумном мире никогда не помешает. Вам нужно модернизировать верфь. Вашим рабочим нужно кормить семьи. Я предлагаю вам деньги, довольно много денег. И свое лояльное отношение. Я понимаю, что это будет не быстро, но я готов ждать, лишь бы все было идеально. И это тоже многого стоит. Я готов взять на себя хлопоты по проекту и, заметьте, не требую по этому поводу скидок. Но если вы боитесь, я могу последовать вашему предложению и обратится куда-то еще. И тогда эти деньги и опыт получат они, а не вы. Решайте.

Диверс-старший застыл, молча сопя, и только глаза прыгали с сына на Старпома, с него на инженера и обратно.

— Хорошо, мистер Румата… В ваших словах есть смысл. Я думаю, что действительно не будет ничего страшного, если мы построим быстроходную яхту. Вам. Я не знаком с вашим господином и, как вы верно заметили, в нашем обществе некоторые знакомства могут вызвать некоторые вопросы.

— Рад, что мы сумели прийти к соглашению. А теперь, с вашего позволения, я заберу у вас мистера Баркли, чтобы он подробно показал мне производство. Уверен, что проектировщики будут задавать мне вопросы относительно него, так что мне надо знать, что на него ответить.

— Разумеется, — ответил за отца Джон, — Как осмотрите все, что вам интересно, возвращайтесь сюда. Мы отобедаем и ответим на вопросы, которые, несомненно, у вас возникнут после экскурсии.

— Буду очень благодарен.

Старпом в сопровождении инженера вышел. Диверс-старший некоторое время стоял глядя на закрывшуюся за ними дверь, потом повернулся к сыну.

— Ты так расшаркиваешься перед этим доминцем… Опять играл в карты на деньги?

— Это не имеет отношения к его приезду. Я просто пытаюсь найти нам заказы.

— То есть ты играл в карты?

— Я ему ничего не должен, если ты об этом.

— Да. Потому, что вчера вы, на пару, вывернули Футлонга и Райли.

— Тебе уже доложили?

— Разумеется. Артур заезжал сюда после того как ты отбыл и предостерегал меня от этого контракта. Он считает, что этот доминец — шпион. Больно прыткий и всюду сует свой нос.

— При всем уважении к полковнику, он принял за шпиона трубочиста. Тот, якобы, подавал знаки руками.

— То, что Райли — старый дурак, я в курсе. Но он мстительный и мнительный старый дурак. Поэтому, он будет писать кляузы друзьям в Кингхолд. А друзей у него там много.

— Пусть пишет. Мы не делаем ничего противозаконного. И что у нас тут искать шпиону? Старые стапеля, которые помнят еще парусный флот? Я больше переживаю, сможем ли мы собрать такой катер на нашем оборудовании. Проклятье… Да у нас некому разделывать сталь. Придется звать назад Томмера, а ты помнишь с каким скандалом он уходил. И вышел из строя гибочный пресс. Надо его срочно ремонтировать.

— Доминец в курсе, что это все войдет в стоимость работ?

— Нет, но, думаю, догадается. Он вообще очень догадлив.

— И ты думаешь, он согласится?

— Ну если ты не будешь посылать его к форбуржцам, возможно, я сумею его убедить.

— Тогда поторопись. Когда о сделке станет известно в столице, обязательно найдутся стервятники, желающие в неё влезть. А о ней станет известно. Я уверен, что Райли уже строчит письмо с доносом.

Еще раз перечитав написанное, Райли удовлетворенно кивнул, поставил подпись, сложил лист втрое, засунул его в конверт, запечатал и пошарил по конторке в поисках марок. Он точно помнил, что у него оставалось несколько штук, однако их нигде не было. Ругаясь под нос, Райли дернул за шнурок, чтобы вызвать прислугу и тот остался у него в руке. Взорвавшись бранью, полковник нашарил трость, встал и, щелкая протезом, пошел искать дворецкого, дабы выразить свое недовольство по поводу такой неустроенности. Когда он вышел, замок на двери для прислуги тихонько щелкнул. Старпом, высунувшись, огляделся, прислушался, после чего бесшумно прошел к столу, вскрыл конверт и развернул письмо. Он догадывался, какие мысли вызывает у Райли, так что Диверс-младший, убеждавший, за обедом, не ссорится с полковником, ничего нового ему не открыл.

— «Подозрительный»… «Интересуется»… «Обратите внимание»… — быстро пробежав глазами по строчкам, Старпом хмыкнул, — Скучно и банально. Доносы писать любит, но не умеет…

Взяв черновик, он быстро потренировался, привыкая имитировать почерк Райли, после чего написал верное, с его точки зрения, послание, запечатал его в конверт и, вернув все как было, вышел, прихватив с собой рваный конверт и черновик. Вернувшись к себе, Старпом сжег улики в пепельнице, покурил, чтобы объяснить наличие дыма и, одевшись, вышел обычным образом, поприветствовав попавшегося по пути Райли, поднимавшегося к себе с листом марок. В холле дворецкий распоряжался на счет починки шнурка. Подойдя к нему, Старпом привлек внимание вежливым покашливанием.

— Я собираюсь пройтись, посмотреть город, так что, скорее всего, не вернусь поздно. Извинитесь за меня перед госпожой Уотерс.

— Хорошо, сэр. Приятной прогулки.

Неторопливо прогуливаясь по мощеной улице, Старпом поймал себя на мысли, что Фирсмоустер вызывает в нем сильное чувство дежавю. Немного порывшись в памяти, он вспомнил, что именно ему напоминает это место: Санта-Флер. Там точно такая же единственная улица, поднимавшаяся от моря вверх по склону, нанизывала на себя все значимые учреждения, магазины и дома богачей, упираясь в ратушу, за которой стоял особняк мэра и других столпов местного общества. И там точно так же нечего делать.

— Па-а-а-бериги-и-ись! — сзади раздался дробный перестук копыт.

Быстро обернувшись, Старпом увидел взмыленную лошадь, которая неслась во весь опор нещадно кидая в седле Футлонга, здоровой рукой державшего шляпу, а перевязанной неловко дергая поводья, пытаясь остановить эту дикую скачку. За ним, зачем-то дуя в свисток, бежал местный полисмен. Покачав головой, Старпом чуть посторонился, вытянул руку и, когда лошадь проносилась мимо, ухватил поводья, останавливая взмыленное животное.

— Храни вас Всемогущий… — Футлонг буквально стек из седла в руки подоспевшего полисмена, — Я уж думал, что расшибусь… Никак не могу совладать с этой скотиной.

— Вероятно, вы слишком импульсивны. Лошадь не понимает, что вы от неё хотите, пугается и перестает слушаться.

— Вероятно… Ух — с автомобилем было куда проще. Руль туда, руль сюда…

— Зачем вам вообще верховая езда?

— У меня куча земли. Надо же мне её как-то объезжать? Да и доктор рекомендовал. Сказал, что это помогает сбросить вес. И будь я проклят, если он не прав. Я чувствую, что похудел килограмм на десять… Кто ставит чай?

Питер покрутил головой, пытаясь понять откуда исходят звуки похожие на посвистывания забытого на плите чайника. Полисмен, который пытался отдышаться не вынув изо рта свисток, смущенно исправил свою оплошность. Футлонг похлопал его по плечу, сунул пару монет за старание и дал понять, что далее они разберутся сами.

— А вы, признаюсь, лихой малый! — повернувшись обратно к Старпому, Питер уважительно кивнул, принимая обратно поводья, — Я бы не рискнул вот так кидаться под копыта.

— Понесшая лошадь — не самое страшное, что я видел в своей жизни.

— Уж оно и видно… Вы что-то ищете, или так?

— Прогуливаюсь. Наслаждаюсь погодой. Тут ясные дни не так уж часты, как я слышал?

— Увольте — разговоры о погоде это то, чего мне в Фирсмоустере хватило лет на сто вперед. Если вы никуда не торопитесь, то помогите, будьте любезны, поставить эту бешеную тварь в стойло, а после я угощу вас отменным виски. Или вам нельзя пить?

— Понятия не имею, откуда взялся данный стереотип. Это не очень верно даже для куманцев потому, что им нельзя только лишь представать пред ликом Неба с замутненным разумом. Что, в принципе, логично, так как днем надо не пить, а работать.

— То есть виски вы пьете?

— Почему нет?

— Это все, что мне нужно знать… — Футлонг посмотрел на седло, раздумывая, потом мотнул головой и пошел пешком, ведя лошадь за собой, — Хотя… А правда, что вам можно иметь много жен? Я сам не женат, но глядя на друзей понимаю, что и одной-то, порой, за глаза.

— Не могу не согласится. Что же касается количества жен… У нас тоже большинство ограничивается одной. Дело в том, что жена — вещь весьма затратная. Почти роскошь.

— Серьезно? А я слышал, что у вас женщины вот… — Питер хлестнул себя стеком по голенищу сапога, — Смирные.

— Во первых, вы путаете жен и наложниц.

— А есть разница?

— Огромная. Жену берут из равной семьи. У неё есть отец, братья и еще куча родственников. И упаси вас Небо, если жена пожалуется им, что вы с ней плохо обращаетесь. Тут даже тирану несдобровать.

— О как!

— Да. Во вторых, у нас все наоборот. У вас дают приданое за женщину, а у нас ты сам должен заплатить за невесту солидный выкуп. Зачастую, это самая большая трата человека за всю жизнь. Так что сами понимаете — не каждый может себе позволить многоженство.

— А кто может?

— Кто может, те, обычно, ограничиваются не более чем тремя.

— Почему?

— Традиции требуют, чтобы муж входил к жене не реже раза в неделю. Если он будет посещать её реже, она имеет право уйти. А это не только потраченный выкуп, но и позор. И я понимаю, что спроси любого и он будет говорить, что легко потянет даже семь жен. Однако, мы оба понимаем, что говорить и делать — вещи разные.

— Ха! Да у вас не такие уж дикарские порядки, как рассказывают!

— Рад, что вы оценили мудрость наших обычаев.

— А как же гаремы?

— Это прерогатива очень богатых людей. И состоят они, по большей части, все из тех же наложниц. Столько жен не потянет даже богач. Во всех смыслах.

— То есть наложница — это не жена?

— Нет. Наложница — это любовница, находящаяся в зависимости финансовой или личной. Обычно — рабыня с которой не зазорно спать.

— А есть те, с которыми зазорно?

— Разумеется. Старые, уродливые, увечные, больные…

— В этом смысле… Ну, знаете-ли, сэр, если все так, то будь моя воля, я бы кое-какие порядки завел и у нас. Потому, что честно признаюсь — у меня тоже были «наложницы». Не рабыни, но финансово зависели прям как вы сказали. И не только у меня, что самое интересное. Но знали бы вы, какой шум поднялся, когда это всплыло! Будто все вокруг святые…

— Вы поэтому перебрались в Фирсмоустер?

— Семья хочет, чтобы я не выходил в свет, пока все не забудется. Вот я и решил заняться разработками угля, чтобы не свихнуться тут от безделья. Вокруг веками были леса, значит и пласты должны быть жирные. Ну я вам рассказывал.

— Помню… А ваша семья — я о них слышал?

— Не думаю. Мы не очень знатны, так что папаша мой очень щепетилен насчет семейной чести и имени. Думает, что эти снобы примут его как равного за хорошее поведение.

— Вы из недавно разбогатевших фамилий?

— Да. Отец сделал себе состояние на военных поставках.

— Как интересно… И чем же он занимается?

Полковник, воровато озираясь, ковырял перочинным ножом стоявший на улице почтовый ящик. Взломщик из него был сильно так себе — наблюдавший за этим из окна его кабинета Старпом уже успел найти в корзине для бумаг порванный ответ на отредактированную им кляузу, сложить этот пазл, прочесть и выкинуть обратно, а Райли все никак не мог победить простейший замок. Пару раз у него почти получилось, но некстати появившийся прохожий заставлял полковника все бросать и делать вид, что он просто прогуливается.

— Вам помочь, сэр? — данные мучения видел не только Старпом, но и дворецкий, — У меня есть ключ.

— Я просто… — застигнутый врасплох Райли не знал, как объяснить, что он тут делает, — Там внутри… Мне надо…

— Вы случайно отправили не то письмо, сэр? И хотите исправить данную оплошность до того как почтальон заберет корреспонденцию?

— Да! Именно! Ха-ха! Написал не тот адрес! Представляете! Совсем голова не работает!

Кивнув, дворецкий достал из кармана связку ключей и отпер ящик. Полковник порылся в письмах, нашел конверт, который туда полчаса назад положил Старпом и, обменявшись с дворецким вежливым полупоклоном, поковылял в дом не прекращая глупо улыбаться. Чтение чужой корреспонденции было не самым благородным занятием, но из столицы написали, что крайне заинтересованы загадочным доминцем и просят собрать всю доступную информацию, поэтому Райли оправдывал это тем, что он действует в интересах короны. Вскрыв конверт, полковник развернул письмо и выругался, так как из написанного понимал только цифры. Осознание того факта, что иностранец не ведет свою переписку на лонгском, заняло минут пять. После чего Райли, просияв от пришедшей в голову идеи, свернул письмо обратно и, взяв чистый лист, начал писать сопроводительную записку. Ведь действительно — что мешает отправить перехваченное письмо куда следует? А там уж знающих языки хватает!

Похвалив себя за сообразительность, он открыл ящик стола и снова выругался. Марок было целый лист, но на этот раз куда-то делись конверты. Дернув за шнурок, Райли попытался вызвать прислугу, чтобы та сходила на почту за чистыми конвертами, однако никто не явился. Он снова дернул шнур и обнаружил, что тот не возвращается в исходное положение.

— Да будет в этом доме хоть что-то нормально работать!? — тяжело кряхтя, полковник встал и потыкал тростью в дыру куда уходил шнур, — Проклятье! Опять спускаться!

После того как он ушел, прятавшийся на черной лестнице Старпом подошел к столу и прочел записку.

— Серьезно? До сих пор не выяснил, что я к Футлонгам клинья подбиваю? И это хваленый лонгский шпионаж?

Взяв перо, Старпом дополнил записку необходимыми фактами, исправил допущенные автором второпях ошибки и сложил обратно. Это, конечно, было некоторой наглостью — полковник мог и перечитать свою писанину, однако Райли не был похож на человека сомневающегося и склонного всё проверять и перепроверять. И, судя по тем взглядам, которые Райли кидал во время вечернего чаепития, данные расчеты оправдались — бесконечно довольный собой полковник отправил и письмо, и записку как есть. Осторожно поднеся тонкую фарфоровую чашку к губам, Старпом отпил горячего чая и вежливо кивнул в такт болтовне одной из дочерей миссис Уотерс.

— Вы совершенно правы, госпожа. Люди очень легко доверяют бумаге свои сокровенные мысли. По переписке признаться в чувствах гораздо легче, чем лично. Но и гораздо опаснее.

— Почему?

— Письмо идет через много рук. Кто знает, какие люди будут иметь к нему доступ? И какие у них мотивы.

— Вы хотите сказать, что на почте их могут вскрывать?

— Не знаю, как у вас, но у нас такое случается. Поэтому я никогда не доверяю важных сведений почте, — Старпом улыбнулся краем глаза наблюдая как помрачнел Райли, — Кстати, вы слышали про «Аконитовую бумагу»?

— Это вроде гербовой?

— Её использовали, когда подозревали, что кто-то из слуг вскрывает письма хозяина. Она пропитана специальным ядом действующим через кожу. Получатель знает об этом, поэтому берет лист в тонких перчатках. Если же взять его без них, то сперва будет зуд в руках, потом участится пульс, затем лицо станет красным как спелый томат… Как правило, утро следующего дня подлец уже не увидит. Вам нехорошо, полковник?

Райли, слушавший все это, поперхнулся и замотал головой. Доктор, сидевший рядом, участливо постучал его по спине. Отсалютовав им чашечкой с чаем, Старпом кивнул и снова повернулся к дамам.

— Так на чем мы остановились?

— Давайте не будем за едой о ядах, — попросила миссис Уотерс, — Скажите лучше, как там Питер? Я слышала, вы с ним поладили?

— Да. И я и он тут чужаки. Друзей нет, так чтобы нам не проводить время вместе? Вчера мы ходили на охоту. Кстати — видели в полях доктора Хампфри.

— Я занимался там… Исследованиями… — смутился доктор.

— О! Тоже совмещаете науку и врачебную практику?

— «Тоже»?

— Имел честь знать одного судового врача, который выбрал эту стезю, чтобы иметь возможность проводить свои исследования в разных уголках мира.

— Как любопытно. Что он исследовал?

— Радиофизика, физика смежных пространств, физиология, аномалии мозга, немного — химия.

— Вы хотите сказать, что судовой врач разбирался в этом всем?

— Да. И, насколько могу судить, весьма недурно. А чем занимаетесь вы?

— Ну там… — Хампфри, потупившись, принялся болтать ложкой в чае, — Бабочек собираю…

— Как ваша яхта, мистер Румата? — кинулась спасать доктора миссис Уотерс,

— Увы — пока только наметили общий план работ. Мне все еще нужен проект. Мистер Баркли посоветовал мне посетить Лимклиф. Он утверждает, что там можно найти людей, которые возьмутся за это.

— Я могу оставить ваши апартаменты за вами на время поездки.

— Это было бы просто чудесно. Господин Райли — с вами точно все в порядке?

Полковник, все это время украдкой чесавший под столом руки, натянуто улыбнулся. Кивнув, Старпом спрятал ухмылку и принялся за сандвич.

Валент, глядя куда-то мимо Кассия, вошел в кабинет. Тот жестом приказал оставить их одних, закрыл дверь и некоторое время молчал раздумывая, как лучше начать разговор…

— Судя по вашему лицу, вы все уже знаете… — Валент, все еще смотревший мимо Кассия, коротко кивнул, — Убийца использовал особый яд. Надеялся, что когда вашего наставника найдут, то пройдет достаточно времени, чтобы его нельзя было обнаружить. Однако Аргус, даже стоя на пороге смерти, сумел сломать ему планы… Ну что вы молчите?

— Мне сказали, что убийцу задержали, магистр?

— Да… Но он, поняв что попался, покончил с собой.

— Для следствия это не помеха.

— Верно… Но только в том случае, если в этом не замешан…

— Орден Одаренных… Это дело рук Предвозвестника Силуса, магистр.

— Я понимаю. Однако, доказательств у меня нет. Но, судя по всему, есть у вас?

— Не понимаю о чем вы, Магистр?

— Я понимаю, что мы не всегда ладили… — Кассий смерил кабинет шагами, — Став Магистром Ордена я должен думать о благе Церкви… Понимаешь?

— Не совсем, магистр.

— Предвозвестник Якобус хотел, чтобы вы добыли ему компромат на Силуса. И Силус явно думает, что этот компромат у вас есть. Так что он убрал Аргуса и, теперь, придет за тобой.

— Я готов к этому, магистр.

— А я — нет. Я не готов воевать с Орденом Одаренных. Но и тебя, или кого-то еще отдать им ради мира — тоже.

— Что прикажете делать, магистр?

Кассий замолчал и, подойдя к окну, некоторое время любовался на ночную долину. Потом снова повернулся к Валенту.

— Ментор Аргус намекал, что Силус связан с «Новым Рассветом».

— Да, магистр… А Предвозвестник Якобус запретил не только действовать, но даже упоминать об этом. Во имя единства Церкви.

— И я запрещаю. Мне приказано проследить, чтобы ты не наделал глупостей, поэтому я запрещаю тебе покидать расположение Ордена, или переодеваться в одеяния паломника — увижу, сразу предам суду по подозрению в попытке дезертирства. Вдобавок тебе, под страхом заключения, запрещено приближаться к Восточному Проходу. Даже учитывая, что там сейчас не хватает патрульных. Справятся без тебя. Ну и само собой, если у тебя есть какие-то сведения, уличающие Предвозвестника Силуса в богопротивных деяниях, я запрещаю тебе предавать их огласке. За это тебе сразу снимут голову и, даже если ты каким-то образом уцелеешь, путь назад тебе будет закрыт. Единство Церкви прежде всего, чтобы там твой наставник не думал о той цене, которую за это приходится платить. И я ничего не смогу с этим сделать. Понял меня?

— Да, магистр. Вот теперь я вас понял.

— Вот и отлично. Теперь ступай к себе и, по пути, кинь вон тот мешок в какую-нибудь печь. Главное убедись, чтобы внутри, по ошибке, не было ничего нужного…

— Хорошо, магистр. Будет исполнено.

Лимклиф был крупным портовым городом так что, сойдя с поезда, Старпом взял такси, которые тут, по старинке, величали «кэбами».

— Куда изволите сэр?

— Вы хорошо знаете город?

— Неплохо, сэр. Я в этом деле уже двадцать лет.

— Я ищу «Клуб Безумных Корабелов». Вы знаете где это?

— Очевидно, вы имеете ввиду джентльменов, которые собираются в пакгаузе у Джима Кирби на Карго-стрит? Их так часто называют.

— К ним много кто ездит?

— Да. Их основной профиль — расследование происшествий на море в интересах страховых компаний. Они могут, по весьма скудным данным, с высокой точностью определить, что случилось и кто в этом виноват. А в свободное от работы время их клуб занимается проектированием всяких безумных конструкций и организацией беспорядков.

— Даже так?

— Да, сэр. Последней их жертвой стал конкурс самодвижущихся моделей кораблей, который проводился в городском парке. Они изготовили модель миноносца настолько подробную, что та торпедировала несколько моделей других участников.

— Надеюсь, они выиграли конкурс?

— Разумеется, сэр, но остальные участники остались этим крайне недовольны. Однако, это пустяки по сравнению с прошлогодним происшествием.

— Боюсь спрашивать, что же случилось?

— Они придумали шлюпку, которую, при кораблекрушении, можно не спускать, а просто сбрасывать в воду. Причем вместе с пассажирами. Добровольцев её испытать не нашлось, поэтому они пустили слух, что, для достижения необходимой остойчивости, балласт в шлюпке пришлось выполнить из чистого золота. И когда два вора забрались в неё, чтобы это проверить…

— Воры выжили?

— Как ни странно, сэр, хотя и упали с высоты в сорок футов. Однако доктора говорят, что рассудок к ним уже вряд ли вернется.

— Ну, как бы то ни было, конструкция показала свою работоспособность.

— С этим не поспоришь, сэр, но в адмиралтействе сказали, что лишиться рассудка не намного лучше, чем лишиться жизни. Зато, говорят, этим заинтересовались на севере.

— О да. Я недавно был в Залесье — это как раз в их стиле.

— Серьезно, сэр? В том клубе есть залесец. По-моему даже не один. Думаете, это как-то связано?

— Возможно. У меня есть версия, что им просто скучно.

— Скучно, сэр?

— Залесье огромное. По сравнению с ним, Лонг крайне мал. Представьте, что вы, привыкнув ездить по Лимклифу, переберетесь в маленький городок, где всего одна улица. Как скоро вы начнете чудить со скуки?

— В этом есть определенный смысл сэр… — согласился таксист после некоторого раздумья.

Кэб остановился возле громадного здания в самом конце улицы. Таксист жестом указал Старпому, что ему сюда, после чего, взяв оплату, укатил. Старпом огляделся, и, подойдя к двери, прочитал надпись на семи языках, смысл которой сводилась к тому, что надо позвонить в звонок, а не тарабанить. Пожав плечами он нажал на кнопку, однако никакого звука не услышал и нажал еще. На этот раз палец ощутил чуть большее сопротивление, как будто в звонке взводилась какая-то пружина.

Отойдя чуть назад, Старпом огляделся и заметил закрепленный рядом с воротами корабельный ревун, направленный раструбом аккурат на дверь. И от звонка шло два провода. Один нырял внутрь, а второй вел как раз к ревуну. Придя к выводу, что хозяева предусмотрели защиту от любителей настойчиво трезвонить, Старпом сопоставил сказанное таксистом и тот факт, что залесцы любят число «три», после чего нажал на кнопку последний раз и принялся ждать.

Наконец, дверь открылась. Высотой проем был почти стандартные для Лонга шесть футов, но открывший был такого роста, что от его лица виднелись только губы с зажатой в них папиросой. Потом он наклонился и внимательно рассмотрел Старпома.

— Франко, ипиттовюмать! Я же говорил, что это опять какой-то твой родственник!

— Не может быть! — донеслось из глубины здания, — Тифон не сработал! Мои всегда на тифон попадаются!

— Вайсман!

— А шо сразу Вайсман!? Мои сюда вообще не приходят, потому, что тетя Хая, шоб она была здорова, раздает мой домашний адрес как бесплатные советы.

— Так… — здоровяк снова наклонился, внимательно изучая гостя, — Только не говори, чернявый, что ты очередной родственник моей жены?

— Тетя Хая и твой домашний адрес тоже раздает. Просто шоб ты знал!

— Она-то его откуда знает?!

— Твоя жена сказала своей маме, её мама сказала тете Софе, тетя Софа сказала тете Розе… Ты хочешь всю цепочку отследить или уже понял принцип?

— Я — Александр Ридж и мне вас рекомендовал мистер Баркли из Фирсмоустера, — вежливо улыбнувшись, внёс ясность Старпом, — Он сказал, что вы можете мне помочь с проектом яхты…

— До свиданья…

— Которая должна делать тридцать пять-сорок узлов и управляться одним-двумя людьми.

— И снова здравствуйте…

Здоровяк отошел, пропуская Старпома внутрь помещения, которое напоминало заводской цех в котором устроили морской музей не вынося станки.

— Значит нас Баркли рекомендовал?

— Совершенно верно. А еще он просил передать, что уже не заикается, почти на вас не злится, но вы все равно шайка идиотов. Это, как я понимаю, из-за той штуки над дверью?

— Ну мы её, потом, повыше перевесили…Чтоб не прям в ухо. Я — Олег Фильковский. Точнее Олег Олегович. Привык по местному представляться. Занимаюсь связью и всем, что с ней связано.

— Вы, наверное, тот самый залесец, о котором мне рассказывал таксист?

— Да. И если кто спросит, правда ли, что в Залесье у всех есть ручные медведи, скажите, что это глупые стереотипы и все наши медведи давно уже полноправные граждане.

— Хорошо. А кто второй? Он говорил, что в вашем клубе их несколько. Но как-то неуверенно…

— Скорее всего, он имел в виду Николая. Так-то он кшездец, но вырос у нас, так что обычно говорит, что тоже залесец. Ну за исключением тех случаев, когда выгоднее представляться кшездцем.

— Ты бы видел ту панночку, ты бы тоже так представился, — сидевший в кресле с бокалом пива человек небрежно отмахнулся наборным мундштуком с тлеющей сигаретой, — И вообще, не учи старших как к девушкам подкатывать. Лучше представь меня нормально, а то себя — по имени отчеству, а меня чуть ли не: «А вон то у нас Колян».

— А вон то у нас — цельный Николай Божецких, главный специалист по дыркам и тому, что их делает, любимец женщин и ходячий парадокс: любит коньяк, а пьет, почему-то, пиво.

— Коньяк — напиток благородный. Для него нужна обстановка и атмосфера. Его я употребляю исключительно по особым поводам и в компании прекрасных дам. А пиво пью потому, что иметь с тобой дело на трезвую голову невозможно.

— Приятно познакомится, — Старпом, получавший от таких перебранок определенное удовольствие, коротко кивнул, — Позвольте уточнить — вы специалист именно по дыркам или, все таки, по отверстиям?

— Я специалист по средствам поражения и тем дыркам, дырам и дырищам, которые они оставляют. По отверстиям у нас Спиридон.

— Если быть совсем точным, то я по двигателям… — возившийся с какими-то деталями на верстаке эретец помахал ключом, — Но, в них действительно скорее отверстия, чем дырки, так шо все правильно. Спиридон Моисеевич Вайсман к вашим услугам. И не спрашивайте «Почему „Вайсман“?»

— Серьезно? — удивленно вскинул бровь Старпом, — Я бы, скорее, спросил: «Почему „Спиридон“?»

— В честь дедушки, а шо?

— Он не был эретцем, как я понимаю?

— Он предпочитал это не афишировать.

— Почему?

— Плохо дрался и медленно бегал.

— Понимаю. А в чем проблема с вашей фамилией?

— «Вайсман» переводится как «белый человек», — Спиридон откинул капюшон робы демонстрируя по южному смуглое лицо, — А я, на фоне местных бледных рож, шо шоколадный. Даже Франко белее меня.

— Кстати вот нём, — Олег указал в сторону большого комка проводов из которого торчала голова с всклокоченной шевелюрой, — Франко Гирелли.

— Грелли! «ГР»!!! Без «И»! Почему так сложно запомнить!?

— Потому, что у меня ограниченный запас «гр», и если я его потрачу на твою фамилию, то не смогу на лонгском нормально разговаривать. «Граунд», «грейт», «грасс», «грин» — половина лексики сразу отвалится.

— О! Серьезно! Так это решаемо! Дай-ка мне во-он тот проводок…

— Я на это не куплюсь… Второй раз… За день…

— Клянусь яйцами святого Джулиана — либо ты начинаешь нормально выговаривать мою фамилию, либо я этот проводок к клозету подведу! И, тогда, из-за тебя, пострадают все!

— Он у нас отвечает за приборы и автоматику, — отмахнулся Фильковский, — Это он придумал ту штуку с ревуном, так что вы знаете, если что, кому сказать спасибо. Вроде всех представил. Остался еще Джим, но он сегодня отсутствует. И завтра тоже. По правде говоря, я не знаю, когда он появится.

— Надеюсь мистер Кирби не заболел?

— Хуже — уехал на курорт. А там столько здоровья можно оставить..!

— Понимаю… Мне сказали, что ваш основной профиль — страховое следствие.

— Да. Учитывая, сколько кораблей каждый из нас утопил за свою карьеру, кому как ни нам в этом разбираться.

— Попрошу! — вскинул палец Вайсман, — Говорите за себя. Я ни один на дно не отправил!

— Ага. Только оставил без хода посреди открытого моря. Три раза.

— Вы диверсанты? — счел нужным уточнить Старпом.

— Не — дилетанты. Это еще хуже. Ну, точнее, были, на момент описываемых событий.

— А можно поподробнее? У меня есть ощущение, что такую компанию в таком месте могло собрать только что-то в высшей степени неординарное.

— Да легко! — Фильковский указал на кресло, — Садитесь, закуривайте, чай, кофе, водка — это надолго.

— Во первых, прекрати предлагать гостям мою водку! — снова возмутился эретец, — Сам подсадил меня на залесские сорта, которых тут хрен найдешь, а, теперь, разбазариваешь мои запасы! А во вторых, начинай с начала, а не как обычно.

— Началось все с того, что его предки огребли от имперцев.

— Не настолько сначала. Но и не с: «Я люблю южных женщин и ничего не могу с этим поделать».

— Ладно. Как я уже сказал, после того как его предки огребли от имперцев, Эрец на долгое время кончился. И пребывал в таком состоянии до появления Макса Левина.

— Слышал о нем, — кивнул Старпом закуривая, — Кажется он, сам того не желая, стал отцом-основателем нового Эреца?

— Ну, какая страна, такие и основатели… Левин занимался контрабандой древностей. Об этом все знали, так что не особо удивились, когда тот начал гастролировать по эрецким общинам, демонстрируя фотографии руин с эрецкими письменами и найденные реликвии. Сам Левин утверждал, что обнаружил столицу древнего Эреца и ему нужны деньги, чтобы выяснить все подробнее. Но, поскольку Макс уже тогда был известен как тот еще поц, многие решили съездить и проверить лично.

— А я думал, что причиной было нежелание идти на фронт? — хмыкнул Николай, приглаживая волосы, — Не то, чтобы я кого-то осуждаю — учитывая, какая была мясорубка, экскурсия на давно покинутую родину выглядела вполне себе альтернативой.

— В данном случае это не важно. Важно, что Эрец тогда еще не существовал, так что просто прийти и взять билет в кассе не получалось. Это и сейчас, в принципе, задачка со звездочкой, а тогда кассир просто не понимал, что все эти люди от него хотят. Умные решили зафрахтовать корабль. Но цену за фрахт ломили кто во что горазд, потому что война, плыть вдоль Дикого Берега, да и рейдеры не дремлют. Тогда кто-то придумал план «Б» — скинуться и купить свой корабль. Но как вы сами понимаете, эретцы не были бы эретцами…

— Он хочет сказать, шо корабль — дорого… — пояснил Вайсман, — Поэтому, денег у общины обычно хватало только на еле державшуюся на воде развалину.

— Да. Эретцы напокупали развалин и начали искать дураков, которые поведут их к вновь обретенной родине…

— И тут на сцену выходим мы… — Николай обвел рукой собравшихся, — Причины, по которым каждый из нас на это подписался, совершенно разные. Франко нуждался в деньгах, Олег хотел произвести впечатление на девушку, хотя до этого его с морем связывали только сатиновые трусы с корабликами. Спиридона вообще никто не спрашивал.

— А про свои мотивы Николай не говорит, но судя по его мундштуку тюремной работы и клаустрофобии…

— Не отвлекайся…

— Хорошо. В общем, я, как он и сказал, хотел произвести впечатление на девушку. И поверьте, она того стоила…

— Олег — не та история.

— Да ну вас… В общем, старые корабли набитые кучей людей со всеми пожитками и экипажи с минимальным опытом, а то и вовсе без оного. Казалось бы, что может пойти не так? Количество злоключений в пути тянет на отдельную эпопею, но, как ни странно, часть судов, так или иначе, добралось до Эреца.

— То есть, во время этого всего, вы и познакомились?

— Нет. Познакомились мы потом. Дело в том, что единственное, чего в Эреце в достатке, это песок. Все остальное надо было где-то брать. Самые унылые суда разбирали на металл, которого не хватало, стройматериалы, которых не хватало и запчасти чтобы латать то, что еще держалось на воде, чтобы привезти то, чего не хватало. Ну и увезти в более обжитые места тех, кому хватило. А моряков тоже не хватало. Поэтому, если на Континенте нужен недюжинный опыт, чтобы тебе доверили корабль и на дно его лучше не пускать, то там ситуация была несколько иная.

— Отбрасывая скучные подробности, — снова влез Вайсман, — На момент встречи, каждый из нас, кроме меня, уже имел за плечами с десяток потопленных, разными способами, плавсредств. И шоб вы думали? Нас не только не выгнали взашей, а наоборот — считали весьма опытными моряками.

— Именно. А встретились мы благодаря Джиму. Его направили в Эрец, чтобы расследовать мошенничество со страховками. Сами понимаете, с тем флотом, что был у эретцев на руках и с моряками вроде нас, утопление судна — вопрос времени. Само собой их страховали. Потом получали выплаты. А потом поднимали, чинили и снова страховали. Рано или поздно кто-то должен был догадаться, что что-то тут не так. Джим приехал, начал разговаривать с местными, понял, что ничего в здешних делах не понял и решил нанять нас в качестве консультантов.

— И ему так понравился наш профессионализм, — закончил за Фильковского Грелли, — Что он предложил нам работать на него.

— Точнее — наш бесценный опыт. Мы изощренно угробили столько судов самых разных размеров и типов, что можем сходу сказать, что могло пойти не так.

— Очень интересно… — Старпом прикурил новую сигариллу от окурка старой, — И как вы, после этого всего, пришли к проектированию судов?

— Мы знаем как можно утопить судно. Поэтому логично, что нам стали задавать вопросы: «А как сделать так, чтобы оно не утонуло?» Тоже весьма интересный вопрос, как выяснилось. Сперва, мы давали советы по дооборудованию уже имеющихся судов. Потом нас начали привлекать к поиску ошибок в проектах. Ну а тут уже рукой подать до собственных.

— Отлично! Судя по всему, вы и правда люди с большим опытом. И, как я понял, мой вопрос вас заинтересовал?

— Ну да. Обычные скучные яхты нам неинтересны, а вот тут чувствуется вызов.

— К мистеру Диверсу пришел клиент, которому нужна весьма специфическая яхта. Сто тонн водоизмещения, тридцать пять — сорок узлов хода и противопульное бронирование рубки и жизненно важных узлов. Ни один из тех проектов, что там имеется, ему не подошел.

— Не удивительно. Потому, что это похоже не на яхту, а на боевой корабль.

— Возможно. Клиент упоминал, что один из его знакомых приобрел где-то торпедный катер и, теперь, использует его как личную яхту на зависть окружающих.

— А что за катер он не сказал?

— Что-то форбуржское…

— Любопытно. Надо покопаться в нашей библиотеке. Но сперва, давайте решим вопрос с оплатой. Дело в том, что за подобные заказы мы берем не совсем стандартную плату.

— Надеюсь не душами девственниц?

— Нет, хотя насчет Николая я не уверен.

— Девственницы меня перестали интересовать уже давно, — фыркнул Божецких, — Тем более с духовной стороны.

— Тогда точно нет. Мы, обычно, берем по принципу: «Услуга за услугу». И мне нужен новый костюм. Готовые моего размера тут не продаются, поэтому шить приходится на заказ. Я предпочитаю заказывать их у мистера Шнайдера, но это модное место и туда не пробиться. Вам придется с ним договорится, чтобы он обслужил меня вне очереди.

— А мне нужны билеты в театр, — поднял руку Николай, — На Милину Гранди. В ложу.

— Ты увлекся оперой?

— Не я. Потом расскажу.

— Я не знаю, что придумать, — Вайсман задумчиво поскреб в затылке, — У кого-то есть идеи?

— Пусть решит вопрос с твоим двоюродным братом. Тетя Хая тебе уже плешь проела его проблемами.

— Как он их решит? Отпинает тех мордоворотов в подворотне?

— Я решу, — пообещал Старпом, — Мистер Грелли?

— Человек видит меня первый раз и уже запомнил мою фамилию! Разве это так сложно?

— Тебе нужна какая-то услуга? — устало закатил глаза Фильковский.

— Разумеется нужна! Пусть договорится с моим домовладельцем! Он опять хочет меня выселить!

— Я его понимаю, но тем не менее — мистер Ридж, вас устраивают наши условия?

— Да… — Старпом согласно кивнул, — Думаю, тут нет ничего невозможного.

— Хорошо. Кроме того, нам придется выехать на верфь, чтобы на месте уладить все вопросы, поэтому мне понадобятся белгранские папиросы и темное пиво эринского производства, Николай курит куманские сигареты, в пиве не привередлив, но коньяк предпочитает исключительно Гюйонский…

— Мистер Вайсман — залесскую водку, я помню.

— Да и аменские сигареты. А Франко — фессалийские сорта вина и сигариллы из островного табака. Желательно в жестяных коробочках. Все это в Фирсмоустере не достать, а без этого мы работать не сможем, так что это тоже на вас.

— Договорились. Я сниму номер и займусь своей частью соглашения.

— Можете зайти к нам через несколько дней — мы покажем, в каком направлении двигается наша мысль. Кстати, вас Баркли о звонке предупредил, или вы сами догадались?

— Сам. Заметил нарастающее усилие на кнопке. А почему не слышно самого звонка?

— Потому, что когда мы проводим испытания, звук слишком тихий, а когда отдыхаем — слишком громкий. Франко пытался встроить в цепь регулятор реагирующий на уровень шума, но оказалось проще заменить звонок на лампочку. Однако, ревун мы все равно оставили. Так сказать, как дань традиции.

— Традиции, это важно. Хорошо — встретимся через пару дней. Мистер Вайсман — запишите мне адрес вашего двоюродного брата. И у вас тут есть телефон? Мне нужно сделать пару звонков — забронировать номер и заказать кэб.

— Он там, наверху. Я вас провожу.

— Не утруждайтесь — туда ведет телефонный кабель. Пойду по нему как по путеводной нити. Какой, кстати, отель порекомендуете?

— «Лимклиф Роял». Но дорого.

— Могу себе позволить…

Поднявшись по чугунной лестнице в помещение, где раньше располагались офисы, Старпом пролистнул лежавший рядом со старомодным аппаратом справочник и, найдя номер местной газеты, покрутил диск.

— Алло! Лимклиф Экспресс?! Соедините меня с редактором! Срочно! — он побарабанил пальцами по справочнику ожидая, когда его соединят, — Это я! Нет времени объяснять — у меня тут сидит человек, который говорит, что знает что-то о том странном доминце, который ищет подрядчика для строительства серии быстроходных катеров. Речь идет о многомиллионном контракте! Ты что-то слышал об этом? Можешь узнать, по своим каналам? И еще — говорят он остановился в отеле «Лимклиф Роял». Владелец распорядился поселить его в люксе за свой счет. Интересно, с чего такая щедрость? Пусть кто-то дозвонится до отеля и возьмет комментарии у служащих, а я попробую пробиться к владельцу. Как его правильно зовут? Теодор Орвил Линдон? Ну и имечко! Ладно — я позвоню, как будет что-то новое.

Разорвав связь, Старпом нашел номер второй газеты.

— Алло?! Позови шефа — скажи, что срочно! Алло босс! Я тут краем уха услышал, что ребята из «Экспресса» носятся с историей про какого-то доминца. Нет — не того. А того что поселился в отеле Линдона. Который прибыл, чтобы заказать серию катеров за сумму с восемью нулями! Да — в том то и дело, что мы нихрена про это не знаем! А надо узнать! Я сейчас пытаюсь навести справки. Если что-то будет — немедленно сообщу. Но я один много не нарою — надо задействовать все связи… Кстати — ты не знаешь как связаться с Линдоном напрямую, а не через секретаря? В его приемную не дозвонится — видимо конкуренты уже обрывают им телефон. Нет — можно конечно, посадить на телефон пару парней… Есть домашний? Будем надеяться, что его они не знают. До связи…

Стукнув по рычагам Старпом, довольно усмехаясь, нашел в справочнике номер такси.

— Добрый день, мисс. Я хочу заказать кэб. К пагкаузу мистера Кирби на Карго-стрит. Как можно скорее. Спасибо. И вам всего хорошего…

Выйдя из кэба возле отеля, Старпом дождался, пока тот уедет, пересек площадь, вошел в здание театра и подошел к кассе.

— Сожалею, сэр, но представление уже началось, — развел руками кассир.

— Мне просто надо позвонить. У вас тут есть телефон?

— Да. В фойе с правой стороны.

— Можете разменять мне деньги?

— Разумеется.

Закинув в аппарат монетку и прикинув, что дал достаточно времени, чтобы ситуация «настоялась», Старпом набрал номер хозяина отеля.

— Аллоу… Милейший, дайте мне мистера Линдона. Я понимаю… Скажите, что его беспокоят из министерства, — на этот раз его голос был надменным и вальяжным, — Аллоу, мистер Линдон? Понимаю, что отрываю вас от гостей, но возникла неприятная ситуация, которая требует немедленного решения. В прессу просочились слухи о эмиссаре Доминса… Вы уже в курсе? Вам звонят журналисты? Я знаю, что в вашем отеле его нет. Но так считает пресса. Нет — это не выход. Так вы только подтвердите этот вздор. Любые опровержения они принимают за подтверждение своих догадок.

Давайте успокоимся — сейчас главное, чтобы улегся шум. Эмиссар прибыл инкогнито, дабы найти подрядчиков для крупного заказа. Это поможет нам загрузить наши верфи, но огласка, как вы понимаете, нежелательна. Предупредите управляющего, что скоро к ним приедет мой человек. Скажет, что от Джона Доу. Да — того самого. Ха-ха. Поселите его в какой-нибудь люкс, пусть отвлечет на себя внимание прессы. Он похож на доминца, знает язык — журналистам этого хватит. Будет гулять по городу, закажет себе костюм, билеты в театр… К тому времени, как в газетах поймут, что их водят за нос, мы уже уладим все дела. Что говорить журналистам? Ничего. Ни журналистам, ни кому бы то ни было еще. Вам нечего опровергать, вам нечего объяснять. Чем более дикие догадки они будут строить, тем глупее будут выглядеть в конце. Когда все закончится, я свяжусь с вами и мы решим вопрос с оплатой. Спасибо за понимание, мистер Линдон. Я вам буду очень обязан.

Довольно ухмыляясь, Старпом щелкнул по рычагам отбоя, подхватил свой дорожный чемодан и вернулся к кассиру.

— Скажите, любезнейший, меня попросили узнать, есть ли у вас билеты на Милину Гранди? Меня интересует ложа.

— К сожалению, сэр, все билеты раскупаются за несколько месяцев. Тем более в ложу. Это же, все таки, Милина Гранди!

— Понимаю, — Старпом выложил на край окошка крупную купюру придерживая её рукой и подмигнул, — Скажите… А где госпожа Милина остановилась? Случайно не в отеле напротив?

— Не знаю, сэр… — ловко слизнув купюру, кассир выразительно кивнул, — И в любом случае нам категорически нельзя про это говорить.

— Жаль… Очень жаль…

— Да, сэр. Извините, что ничем не смог вам помочь.

На дорогу вышли двое. Руки их были пусты, однако внимательные взгляды, которые шарили по одинокому паломнику, были полны хищного любопытства. Еще двое выбрались позади, отрезая путь к бегству.

— Куда держишь путь?

— К монастырю… — паломник взмахом руки указал в сторону видневшихся вдалеке гор.

— Тебя там ждут?

— Там рады всем, кто идет Его дорогой.

— Понимаю… — самый крупный из четверки подошел и начал бесцеремонно охлопывать одежду путника, потом сорвал с его плеча сумку, — Какой грех желаешь замолить?

— В этом нет секрета — я убивал людей. Хочется думать, что плохих. Но все равно — это не те деяния, с которыми я бы хотел жить дальше.

— Солдат? — здоровяк обернулся на своих приятелей которые подались назад, — Чего вы пересрались? Он безоружен!

— Мне доводилось встречать одну женщину и она сказала: «Смерть сеют люди. Оружие — всего лишь, инструмент».

— Умная баба у тебя была, солдатик… А что до грехов твоих — то к монастырю топать далеко. Можешь не дойти. А жить с этим всем, говоришь, не можешь.

Оскалившись, он сунул руку за пазуху, но это был, всего лишь, отвлекающий маневр, так как, пока он говорил, двое, стоявших за спиной паломника, уже достали ножи и подошли почти вплотную.

— Ну так мы тебе поможем слегка…

Путник, впервые оторвав взор от дороги, посмотрел ему в глаза холодным спокойным взглядом, а потом его плащ взметнулся вверх, словно крыло взлетающей птицы хлестнув здоровяка по лицу. Тот отшатнулся и забарахтался, пытаясь выбраться из захлестнувшей голову ткани. Паломник же отскочил назад и вправо, ныряя под удар ножа, подбил одному из подобравшихся со спины ногу, перехватив предплечье, с хрустом вывернул его в неестественное положение, вырвал нож и, левой рукой обратным хватом, всадил его прямо в грудь второму, кинувшемуся помогать орущему благим матом сообщнику. Потом подхватил уже его нож выпавший из ослабевших пальцев и метнул, но не в здоровяка, как раз освободившегося от плаща, а в последнего из четверки, который не просто так все это время стоял чуть вдалеке.

Бросок, несмотря на очевидный риск для паломника кидавшего не особо удобный для этого нож в достаточно далеко стоявшую цель, оказался удачным и четвертый, выронив выхваченный револьвер, схватился руками за рукоятку торчавшую прямо посредине груди и повалился на бок. Здоровяк обернулся, проследив за падением тела и, наконец, извлек свой нож.

— А ты хорош… Солдатик… Но не лучше меня…

— Ты ошибся… Я не солдат. Я — Валент. Ординатор ордена Чистых…

— Тогда где твой меч, ординатор?

— Кто берет с собой оружие, отправляясь в паломничество? Вы на это и рассчитывали, верно? Я знаю, кто вы. Вас уже арестовывали за грабежи на этой дороге. Такой урок вы извлекли из этого? Грабить одиночек и не оставлять свидетелей в живых?

— Верно, Ординатор. Мертвые не болтают.

— Мертвые бывают болтливее живых. Вы злодействовали так долго не благодаря этому, а благодаря преступному равнодушию. Но я не равнодушный…

Не сводя со здоровяка взгляда, Валент присел над все еще кричавшим бандитом со сломанной рукой и резким движением свернул ему шею.

— И я положу этому конец!

— Самоуверенный святоша!

Расправа над подельником ожидаемо вывела противника из себя и он, не успевая помочь приятелю, попытался хотя бы отомстить за него, прыгнув вперед, целясь тяжеленным сапогом Валенту в голову. Валент же, вместо того, чтобы пригнуться или уклониться, просто привстал встречая сокрушительный пинок упертыми в грудь руками, развернутыми ладонями наружу. Удар опрокинул его, однако он потянул ногу за собой, заставляя здоровяка с ревом сесть на шпагат и завалиться на бок держась за пах.

— Дерьмо! Мразь! Сын грязной шлюхи… Ублюдок ебаный! Я с тебя шкуру сдеру!

Подобрав выпавший нож, он кое как поднялся и повертел головой в поисках противника. Щелкнул взводимый курок. На катания в пыли с проклятьями ушло куда больше времени, чем ему казалось и Валент не только успел отдышаться после мощного удара в грудь, но и подобрать оброненный револьвер. Оценив изменения в расстановке сил, здоровяк отбросил нож и усмехнулся.

— Хрен с тобой — победил… Ну и?

— Передумал сдирать с меня шкуру? А грабить? Тоже передумал? Вон моя сумка валяется. Тоже уже не интересна?

— Издеваешься? Это от бессилия. А что ты еще можешь? Стрелять в безоружного ты не будешь. В тюрьме я уже был, её я не боюсь, тем более за, что ты меня упрячешь? Мертвые, может и тоже болтают, а ты их найди. А без этого — тебе что-то там показалось и ты троих моих парней убил. Мы ж ни словечка про грабеж не говорили — я так вашим и скажу. И мозголомы ваши тоже это увидят. А остальное — нет… Я тоже кой-че про это знаю.

— А про «Лийбэа» знаешь? — подойдя, Валент пнул брошеный нож подальше, — Слышал про него?

— Не… Это кто? Твой дружок, которого мы прикончили? Ты поэтому сюда приперся на нас охотится? Ну извини…

— Все называли его по другому… Это старое имя. И он мне сейчас нужен. Но? чтобы его позвать, надо сделать одну неприятную вещь. Он чует кровь как пес. И жаден до крови. Понимаешь?

Как и все оперные дивы, Милина обладала пышной фигурой. Запахнув халат, она удивленно уставилась на учтиво улыбающегося Старпома.

— Кто вы? И где Феликс?

— Ыа тыут гыспжа… — стоявший за спиной Старпома и зажимавший разбитый нос телохранитель махнул рукой, — Прстите, но ын ныстивл…

— Да. Приношу свои извинения, за то, что так с ним обошелся… — виновато склонив голову, Старпом поцеловал певице руку, — Но он мешал мне пройти.

— Вы побили моего телохранителя, чтобы извиниться за то, что побили моего телохранителя?

— Второй раз — да, как бы странно это не звучало.

— Второй раз?

— Первый раз он мешал мне пройти в номер. Очевидно, принял меня за одного из тех журналистов.

— О! Феликс!

— Внват, гспжа…

— Прошу вас извинить его. Эти репортеры и правда невыносимы! Хамы! Я то думала, что они интересуются мной, а они вьются вокруг какого-то типа из люкса дальше по коридору! Представляете! Он что! Интереснее чем я?

— Это вторая вещь, за которую мне надо извиниться, — улыбнулся Старпом, — Дело в том, что тип из люкса дальше по коридору — это я.

— Серьезно?! И кто же вы такой, что ради вас, они забыли обо мне?

— Если вы пригласите меня на чашечку кофе, я с радостью удовлетворю ваше любопытство.

— Серьезно? — Милина с загадочной улыбкой смерила Старпома взглядом, — Только кофе и только любопытство?

— Если хочешь добиться большего — начинай с малого…

Покинув отель, Старпом доехал до портовых кварталов, где вышел из кэба и неторопливо двинулся вниз по улице. Пара кравшихся за ним и усиленно делавших вид, что прогуливаются, репортеров его не волновала. Заметив его выходящим утром из номера Милины Гранди, они, теперь, таскались за ним по пятам, смешно теряясь и суетясь каждый раз, когда им казалось, что их заметили. Больше волновало, что после поднятого шума не появились преследователи по толковее, однако, остановившись у витрины, он заметил краем глаза идущего по другой стороне улицы неброско одетого господина. Тот не стал, как репортеры, крутится на месте, стараясь не глядеть в его сторону, а спокойно прошел чуть дальше и остановился на перекрестке, будто высматривая кэб. Потом посмотрел на часы, поднял ворот пальто, отпустил вновь двинувшегося Старпома вперед и спокойно зашагал следом, на следующем перекрестке передав цель своему коллеге.

Теперь все было в порядке — убедившись, что его перфоманс привлек внимание не только прессы, но и серьезных людей, Старпом, прошел до конца квартала и спустился в подвал, где располагался бар «Клевер и Подкова». Сидевшие внутри покосились, когда он проследовал мимо стойки к задней двери.

— Ты куда? — довольно грубо поинтересовался бармен, — Хули тебе там надо?

— Хочу навестить старых друзей.

— У тебя там есть друзья?

— Прикинь…

Из-за столика рядом поднялись двое близнецов имевших не только одинаковые плотные фигуры, одинаковые пудовые кулаки, одинаковые мясистые бульдожьи рожи но, даже, одинаковые котелки, венчавшие головы, сидевшие на шее толще, чем сама башка.

— Тебе помочь, мистер?

— Выйти отсюда нахер, — закончил за брата второй.

— Вы все такие-же приветливые, как погляжу? Ты, кажется, Вилли, а ты, если мне не изменяет память, Билли.

— Вообще-то, наоборот.

— Не еби мне мозг, микроцефал, я вас никогда не путал.

— Мистер Умник? — Вилли и Билли удивленно переглянулись, — Простите, мистер Умник — мы вас не узнали.

— Да — вы, кажется, в прошлый раз, были выше… — кивнул второй, — И у вас, кажется, не было руки.

— Я поправился, — отмахнулся Старпом, — Но рад видеть, что вы все те же. Дядя еще ведет дела?

— Да, мистер Умник.

— Хорошо — мне как раз надо с ним поговорить. И вот еще что… — Старпом кинул на стойку несколько монет, — Там за мной следят. Двое репортеров и один шпик в клетчатой кепке.

— Мы их вышвырнем, мистер Умник.

— Зачем? Лучше угостите их выпивкой за мой счет и расскажите им пару веселых историй. Часика на два. Но проследите, чтобы они дослушали.

— А! Мы поняли, мистер Умник! Не волнуйтесь — мы будем их разговаривать все два часа без перерыва.

— Вот и хорошо. Держите и себе на пиво.

Старпом подмигнул громилам, кивнул бармену и, пройдя начинавшийся за дверью коридор, вошел в помещение находившееся, судя по шуму проезжающих машин над головой, в подвале снесенного ради устройства дороги здания. Помещение было завалено хламом, через который шла дорожка к тяжелой железной двери.

— Мне сказали, что тут торгуют колониальным товаром…

— Кто сказал? — раздалось из-за двери.

— Мистер Дик и пара его братьев.

— Какого хуя? — в двери открылось окошечко, — Ты кто такой и откуда знаешь про мистера Дика?

— Сейчас расстегну ширинку и спросишь у него лично. Открывай давай.

После некоторой заминки скрипнул засов и дверь отворилась. Высунувшийся в щель коротышка в жилетке с смесью удивления и суеверного ужаса оглядел Старпома.

— Ты — не он!

— А Вилли и Билли меня сразу признали.

— У них одна половинка мозга на двоих…

— Я помню. Ты говорили сестре, что не стоит рожать от бьернхельмца.

— Хуева северная кровь… Плохо ложится на нашу или как-то так — я не врач, я в этом не разбираюсь. Но даже я знаю, что не может человек отрастить руку, даже потеряв фут росту.

— Марк, ты, вроде, неглупый парень. Ты серьезно веришь в эти басни?

— Про то, что ты ебаная фея? Нет — я не верил. Но когда ты, сейчас, стоишь передо мной во плоти, целехонький, с другим лицом, но тем же голосом и повадками…

— Не надо плодить сущности без надобности. Будь проще…

Марк открыл дверь шире, запуская Старпома внутрь и еще раз, с большим подозрением, оглядел его с ног до головы.

— Все равно не понимаю…

— А чего тут понимать? Внешность, в отличии от голоса и повадок, поменять как нефиг делать.

— А оторванная рука?

— Ты никогда не видел как безногий, просящий милостыню, в конце дня встает и идет по своим делам?

— Ха! ХА!!! Ха-ха-ха!!! — Марк сперва не понимающе, потом понимающе хохотнул и заржал в голос, — А ведь и верно! Да ты и сам постоянно говорил, что надо дать тем, кто за тобой следит, верную примету. Тогда остальные они запоминать не будут.

— Если ищешь однорукого, двурукие не интересуют.

— Ну ты и хорек! Погоди! То есть вот так ты выглядишь на самом деле?

— Поди знай — хороший фокусник никогда не раскрывает свои секреты.

— Ну и хуй с тобой… Ха! Так всех наебать — это-ж надо… — Марк прошел к старому ободранному столу и сел в столь же ободранное, кресло, — Ну и зачем пожаловал? За долгами?

— Да. Ты, помнится, изрядно задолжал…

— У меня сейчас не то, чтобы очень хорошо с финансами…

— Поэтому, часть я возьму натурой, а часть услугами. Вот список алкоголя и табака которые надо доставить на имя Антона Руматы в Фирсмоустер.

— Интересный список. Парни Кирби в своем репертуаре?

— Знаешь их?

— Само собой. Большие любители почудить. Выпить и покурить тоже не дураки.

— Это хорошо — значит ты в курсе их повадок и тебе не надо будет объяснять, почему я, вдруг, озаботился судьбой вот этого эретца. Его достают какие-то упырьки. Сделай им грустно, доставь мой заказ в Фирсмоустер и мы в расчете.

— Это точно все?

— А тебе недостаточно? Тогда добавь в заказ эринского односолодового виски.

— Кто меня за язык тянул?!

— Не обеднеешь… Сумку мою сохранил?

— Где ты её поставил, там и стоит. Я в курсе, что твое барахло трогать себе дороже.

— Великолепно! За мной был «хвост», так что я уйду через запасной ход.

— За тобой всегда «хвост»… Двигай вправо.

Марк указал в сторону шкафа. Взяв потертый кожаный саквояж, Старпом отодвинул внешне выглядящий непоколебимым дубовый сервант заставленный бутылками в сторону и нырнул в обнаружившуюся за ним дверцу. Выбравшись из подвала на другой стороне улицы, он не удержался и, перебежав дорогу, заглянул в окно бара. Репортеры и шпик в клетчатой кепке сидели с потерянным видом, зажатые между Вилли и Билли которые, вливая в себя пиво, что-то им задорно рассказывали.

Десимус вошел в кабинет Предвозвестника и тщательно прикрыл за собой дверь. Силус, стоявший за конторкой, захлопнул толстый том который он читал, вернулся за стол, после чего вопросительно посмотрел на Чашеблюстителя.

— Вы нашли этого Ординатора?

— Ищем. Он знает наши возможности и первую часть пути, пока его не хватились, проделал на поезде, а теперь старается ни с кем не контактировать, дабы оставлять как можно меньше следов в Упорядоченном.

— До куда его смогли отследить?

— Сейчас он в Гюйоне. Двигается по малообжитой местности, чтобы не попадаться на глаза. За Рю де Марун он столкнулся с небольшой шайкой грабителей. Те приняли его за одинокого путника и поплатились жизнью. Что интересно, Видящей показалось, что Ординатор провел над ними какой-то странный ритуал.

— Какой именно?

— Мы сейчас разбираемся.

— Хорошо.

— А после этого отметился в монастыре Святого Акцепия на «Паломническом тракте».

Десимус сверился со своими записями и, подойдя к стене на которой висела искусно выполненная карта известного мира, нашел нужные точки. Силус вскинул бровь и хмыкнул.

— Тот самый монастырь где убили Пудиса? Интересно, это совпадение или..? Скорее всего — нет. Он проводил там расследование, его могли запомнить. Зачем так рисковать?

— Там — единственный удобный перевал. Возможно, ему пришлось рискнуть?

— Или там есть нечто важное. Этот Альва хорошо знал монастырь, раз сумел подобраться к Пудису. Возможно-ли, что у него там был тайник?

— Все возможно, Предвозвестник. Мы очень мало о нем знаем. Розыск в Архиве ничего не дал — он уничтожил все сведения о себе кроме самых общих. Но нам удалось разговорить Архивариуса. Судя по всему, лич его ненавидит, хотя и старается это скрыть.

— Неудивительно. Уеманус трепетно относится к своим документам и если Альва уничтожал бумаги со сведениями, касательно своей личности, то вряд ли они расстались друзьями. Он сказал что-то полезное?

— Да. Альва интересовался Вечностью, однако лич отказался ему помогать. Но, по всей видимости, Альва нашел, что искал, где-то еще. Судя по всему, во время их последней встречи у Альвы была небывалая мощь.

— Проклятье… — Силус, при слове «Вечность» подавшийся вперед, с разочарованной миной откинулся на спинку кресла, — Где!? Где, во имя всего в этом мире, это «где-то»?! Ведь это где-то здесь! Под ногами! Если Альва нашел это тогда, значит сейчас, имея кратно больше знаний и возможностей, мы буквально ходим по этой тайне! Достаньте все, что о нем сохранилось. Надо изучить всю его жизнь шаг за шагом!

— Будет сделано, Предвозвестник. А что с Ординатором?

— Его необходимо найти. Говоришь, он был в монастыре Святого Акцепия? Тогда у меня есть предположение, куда он мог направится. Думаю, покойный учитель показывал ему данное место. Вот тут.

— Приют? Тот самый, за события в котором Ментор Аргус себя винил?

— Да. Точнее — его руины. Они как раз по пути. Думаю, он не сможет пройти мимо. Сделайте так, чтобы там его ждали те, кто сможет поговорить с ним на равных.

— Я вас понял Предвозвестник… — Десимус с улыбкой поклонился, — Все будет сделано как нельзя лучше.

Домовладелец растерянно проводил взглядом посетителя, который сперва колотил в дверь игнорируя дверной звонок и табличку «Не стучать!», а потом отодвинул разгневанного такой грубостью хозяина и прошел внутрь, деловито осматриваясь.

— Кто вы такой и что вы себе позволяете!?

— Называйте меня синьор Ривелли… — у вошедшего был тяжелый фессалийский акцент.

— Так, мистер Ривелли..!

— Синьор… — взяв с письменного стола ручку, гость размашисто написал «Синьор Ривелли» прямо на обоях, — Нам придется часто общаться, так что я записал, чтобы вы не забыли.

— Я не желаю с вами общаться! Вон! И тут не курят! Немедленно потушите свою сигарету!

— Тише, синьор… Не надо нервничать… — схватив домовладельца за лицо, Ривелли толкнул его в сторону кресла, — Присядьте… И не вставайте — есть риск упасть и проломить себе башку.

— Что вы от меня хотите?!

— Я — страховой агент. Страхую ваше имущество от поджогов. Мы решили слегка расширить наш семейный бизнес. В Лимклифе, насколько я знаю, пока таких услуг не оказывают, так что мы решили застолбить этот город.

— Но мне не нужна страховка! Немедленно уйдите или я вызову полицию!

— Вызывайте… — наглый гость кинул на колени домовладельца телефон, — Скажите им, что какой-то хам расписался на ваших обоях и накурил. Наверное, они меня даже выведут отсюда… Но что будет дальше?

— В каком смысле?

— В прямом… — Ривелли стряхнул пепел и, затянувшись, поднес пылающий уголек к лицу собеседника, — Возможно, не все, пока, понимают, как им необходима наша страховка, но, после пары пожаров, изменят свое мнение.

— Вы мне угрожаете?!

— Предлагаю задуматься… Мне, в целом, все равно, будете ли вы клиентом, либо примером для других клиентов.

— Вас арестуют!

— Может быть… А может быть и нет. Но в любом случае, как это поможет вам? Подумайте, синьор, а я, пока, осмотрюсь…

Посетитель вышел из комнаты и поднялся на второй этаж. Потом спустился и укоризненно уставился на домовладельца, до сих пор сидевшего в кресле в обнимку с телефоном.

— Что же вы мне не сказали сразу? — достав пару купюр, он бросил их на стол, — Это вам на новые обои. И передайте наше почтение сеньору Грелли.

— Вы знакомы?

— Возможно… Возможно, конечно, это не тот синьор Грелли, но зачем нам рисковать, верно? Хорошего дня синьор и проветрите дом. У вас тут жутко накурено.

— Я же уже сказал! — эретец попятился, прижимая к груди футляр, — У меня нет никакого золота! Я просто скрипач!

— А нам кажется, что ты нам врешь… — четверо морд уголовного вида обступили скрипача со всех сторон, — Знающие люди говорят, что у каждого эретца всегда есть с собой золото… Вы же любите убегать, когда пахнет жареным? Любите. Вот и носите с собой золотишко… Где оно?

— Вы уже выворачивали мне все карманы! Даже раздевали меня до трусов! У меня нет золота!

— Ты хочешь сказать, что мой папаша врет? — набычился один из «золотоискателей», — Хочешь сказать, что он просто брехло?

— Я ни в коем случае не хотел обидеть вашего почтенного родителя, но это объективный факт!

— Он, наверняка, его просто хорошо прячет… В прошлый раз мы раздели его до трусов. В этот раз надо и в трусах посмотреть!

— А потом проводить до дома, — согласились приятели, — Мы его вспугнули, возможно он скинул золотишко у себя.

— И в скрипке посмотреть… Точно! Как я мог забыть! «Золотая Скрипка»! Так его называют!

— Не смейте ломать инструмент! — взвизгнув, эретец еще крепче вцепился в футляр, — Я ей на жизнь зарабатываю!

— Отдай сюда! Оно точно там! Не зря же он за неё так цепляется!

Оглушительный свист заставил всю четверку присесть, а эретец, чей инструмент они внезапно отпустили, от неожиданности кувыркнулся вместе с ним через кучу ящиков. В подворотне чернели два монументальных, почти квадратных силуэта в котелках.

— На вашем месте, мистеры, я бы этого не делал…

— Да, мистеры… — подтвердил второй, — Не надо так делать.

— А вы еще, нахрен, кто такие? — четверка вымогателей тревожно переглянулась.

— Я — Вилли… — один из близнецов сложил свою громадную лапу щепотью и приподнял котелок, — Это — Билли. Не надо нас путать, мистеры. Мы обижаемся.

— Хули вам надо?

— Мы — добрые феи… Мы делаем всякие чудеса.

— Да, — поддакнул Билли, — А это — моя волшебная палочка!

Он продемонстрировал здоровенную дубинку.

— И я вас сейчас ею заколдую, чтобы вы перестали обижать маленьких.

— Потому, что обижать маленьких нехорошо, — кивнул Вилли доставая кусок водопроводной трубы, — И потому, что мистер Умник об этом попросил…

Эретец, обнимая скрипку, залег за ящиками, слушая вопли и звуки ударов. Оппоненты, уже зная как он умеет бегать, выбрали для засады полностью закрытый со всех сторон, кроме небольшого проезда, тупик, куда выходил задний ход ресторана. Вот только им самим тоже некуда было деваться. Когда все стихло, скрипач приподнялся, дабы поискать путь к бегству и чуть не заработал инфаркт, увидев лицо Билли в сантиметре от собственного.

— Выходи — не бойся. Мы их хорошо заколдовали.

— Э-э-э… Спасибо…

— Если кто-то еще появится — скажи нам. Мы их тоже заколдуем.

— Да, — кивнул Вилли, — Эти уже не появятся — мы хорошо колдуем, но если появятся другие, ты обязательно скажи нам. Ух ты! Это скрипка?

— Ну да…

— И ты умеешь на ней играть?

— Ну, как бы, да…

— Здорово! — близнецы заулыбались — А можешь сыграть для нас? Для нас еще никто никогда не играл на скрипке.

— Ох… Ладно… Как я могу вам отказать?

Вилли и Билли не сговариваясь, подняли перепуганного скрипача под руки и поставили на мусорный контейнер как на сцену. Потом скидали поверженных оппонентов в кучу и, усевшись на них, принялись внимать чарующим звукам музыки, лившейся над зачуханным переулком и уносившейся вверх, к затянутому рваными тучами ночному небу.

Мистер Шнайдер вошел под своды церкви, омыл руки в чаше, осенил себя святым символом и, сев на скамейку в середине нефа, принялся разглядывать витражи в вытянутых окнах над алтарем. Он не был истово верующим, но после работы в ателье, шума, гама, клиентов, примерок церковь была местом тишины, покоя и умиротворения. Он не обратил внимание на человека, севшего сзади, поэтому вздрогнул, когда тот обратился к нему тихим, но вполне разборчивым шепотом.

— Не оглядывайтесь. Смотрите вперед, как будто меня тут нет. Говорите тихо.

— Кто вы? Почему вы так странно разговариваете?

— Вам нравится Лонг, мистер Шнайдер?

— Что за странный вопрос?

— Это важный вопрос. Вы же, кажется, родились не здесь?

— Да, я из Форбурга… А какое это имеет значение?

— Мы хотим дать вам шанс, мистер Шнайдер.

— Вы? Шанс? Боюсь я ничего не понимаю.

— Шанс показать свою преданность нашей стране.

— А в этом есть какие-то сомнения!?

— Тише, мистер Шнайдер. У нас нет никаких сомнений. Поэтому мы к вам и обратились. Вам знаком мистер Фильковский?

— Фильковский? Боюсь не припоминаю.

— Рост два метра пять сантиметров, северный тип, телосложение атлетическое.

— А! Тот залесец который осаждает мое ателье! Когда вы упомянули рост, я сразу вспомнил… Профессиональная деформация, знаете-ли.

— Все верно. Он залесец. Как вы относитесь к Залесью?

— Не имею с ними никаких дел, если вы об этом.

— Хорошо. Значит мистер Фильковский… Или, возможно «tovaristch» Фильковский, хочет пошить у вас костюм?

— «Tovaristch»? Вы хотите сказать что он..!?

— Все может быть. Коварство их спецслужб не знает границ. Поэтому, нам нужны патриоты вроде вас. Выделите в своем расписании время и, когда будете шить ему костюм, позаботьтесь, чтобы на костюме было вот это…

Шнайдер почувствовал, как об его ногу что-то ударилось.

— Поднимите, только не привлекайте к себе внимание. За мной могли следить.

— Что это? — проявив чудеса гибкости, портной поднял с пола небольшую коробку из серого картона и, не удержавшись, заглянул внутрь, — Пуговицы?

— Да. Внешне это выглядит как комплект модных черепаховых пуговиц.

— «Внешне»?

— Именно. Остальное вам лучше не знать. И очень постарайтесь их не сломать. ОЧЕНЬ постарайтесь. Вы поняли меня?

— Да…

— Мы можем на вас рассчитывать?

— К-конечно… Разумеется…

— Тогда предельно аккуратно уберите коробку в карман. Не потеряйте и, еще раз повторюсь, ни в коем случае не сломайте.

— Я все понял.

— Сейчас я встану и уйду. Сидите еще пятнадцать минут, после чего можете выходить. Ни о чем не беспокойтесь — в случае чего, мы сможем обеспечить вашу безопасность, но, на всякий случай, никому не говорите о нашей встрече. Храни вас Всемогущий и удачи.

Человек сидевший сзади встал и вышел. Шнайдер сидел еще несколько минут словно приколоченный гвоздями, нервно ощупывая коробку в кармане, потом на негнущихся ногах подошел к алтарю и, немного неуклюже, зато искренне, помолившись, поспешил домой.

Старпом вошел в номер, равнодушно мазнул взглядом по джентльмену в костюме, который сидел в кресле напротив двери, наставив на него револьвер, снял пальто, небрежно кинув его на вешалку, пиджак, прошел в ванную, умылся, потом подошел к бару и начал наливать себе бокал виски со льдом.

— Простите, сэр? — осведомился джентльмен с револьвером, все это время провожавший его стволом, — Я для вас что? Шутка?

— Причем довольно неудачная. Если бы ты хотел меня убить, ты бы выстрелил, как только я вошел. Значит револьвер в твоей руке демонстрирует только одно — ты боишься меня до усрачки.

— Я пришел просто поговорить…

— Серьезные люди не тыкают с порога оружием. Они достаточно уверены в себе, чтобы разговаривать не строя из себя крутого пастуха. А я слишком уважаю себя, чтобы разговаривать с шестерками.

— Может вы все таки меня…

— Съебался нахуй отсюда… — подойдя к выходу Старпом распахнул дверь, — Даю тебе десять секунд или выкину в окно. Девять, восемь, семь…

— Мне велели вам передать…

— Шесть, пять, четыре…

Джентльмен, видимо, если не знал, то подозревал, что его собеседник слов на ветер не бросает и буквально выкатился из номера на последней секунде успев, тем не менее, поймать хлесткий пинок под зад. С треском захлопнув за ним дверь, Старпом вернулся к недопитому бокалу.

— Надеюсь, данный шут не из местной «охранки», иначе я окончательно разочаруюсь в этой стране…

— Итак, мистер Ридж, — Фильковский размял в пальцах папиросу, — Мы, кажется, поняли, что за «торпедный катер форбуржской постройки» вы имели ввиду. Франко — покажи рисунок.

— Да, — согласно кивнул Старпом, — Это тот самый катер.

— По иронии судьбы, его спроектировали на основе быстроходной яхты для какого-то аменского миллионера. А теперь вы хотите сделать из него обратно яхту?

— Это проблема?

— Наоборот — серьезно упрощает задачу. Мы просто доработаем форбуржский проект согласно вашим требованиям о бронировании, ну и внесем кое-какие изменения от себя. Это неизбежно, как вы понимаете. Нам скучно просто копировать уже сделанное.

— У вас есть доступ к чертежам форбуржцев?

— Лучше! Мы нашли выход на мистера Дахра. Вы же его катер хотите скопировать?

— О! А вы неплохо осведомлены.

— Ну, догадаться, кого вы имели в виду, было не сложно. Не так уж и много оригиналов, которые используют торпедный катер как личную яхту. А дальше осталось только задействовать профессиональные связи и найти людей которые его обслуживают. Я, правда, не знаю, почему вы сами это не сделали, мистер Ридж. Или мне лучше называть вас «мистер Румата»?

— Как вам будет угодно, — спокойно улыбнулся Старпом, — Как говорят у вас на родине: «Можете называть меня хоть чугунком, пока не требуете залезать в очаг».

— «Хоть горшком называй, только в печь не ставь», — так это правильно звучит.

— Я, пока, не очень хорош в залесском.

— «Но разговариваете на нем?» — поинтересовался на родном языке Фильковский.

— «Да. Выучил, когда ездил к вам по делам».

— «Пытались заказать катер у там?»

— «Скорее, работал над взаимопониманием…»

— «Достигли?»

— «Ваши соотечественники — симпатичные ребята, но слышать: „Это закрытая информация“, я от них, честно говоря, устал».

— «Просто появились слухи, что Доминис ищет подрядчика для постройки крупной партии боевых катеров…»

— «Доминис — островная страна и огромный архипелаг. Очень сложно обеспечить контроль за всей его территорией».

— «Просто мы должны понимать, что строим. Яхту, или, все таки, боевой катер? Тем более крупносерийный».

— «Сперва яхту. По высшему разряду. А там, видит Небо, уже как пойдет».

— Ясно… — кивнул Олег снова переходя на понятный всем лонгский, — Тогда обшивку закладываем из ракаупы — это очень дорого, но очень надежно и она не гниет в воде и не обрастает. Потом можно заменить на сорта попроще. Двигатели ставим с запасом и дефорсируем дабы увеличить ресурс. При массовом производстве их можно заменить на более дешевые аналоги и «надуть» турбиной до нужной мощности. Ну и так далее.

— Считаете, что деревянный корпус будет лучше? Я рассчитывал на сталь.

— Как показал наш опыт, деревянные корпуса катеров такого размера более устойчивы к боевым повреждениям. Странно, но факт.

— Хорошо — доверюсь вашему опыту. Кстати, я выполнил все ваши условия.

— Мы в курсе… — ответил вместо Фильковского Вайсман, — Тетя Хая сказала, что его принесли домой два распевавших арию Феи Лесов питекантропа в котелках и сказали, что «заколдуют» любого, кто будет угрожать их «кузнечику».

— Волшебная сила искусства… А что вы имели ввиду под «принесли»?

— Вместе с двухсотфунтовым мусорным контейнером. Теперь никто не знает, как его вернуть на место.

— Вилли и Билли хорошие парни, но не очень умные. Зато очень сильные. Вашему двоюродному брату теперь нечего бояться.

— Да. Зато теперь его боится все местечко. Кто знает, что этим имбецилам покажется «угрозой».

— У моих методов есть свои издержки… — Старпом развел руками, — Как и у всего в этой жизни.

— Кстати об издержках, синьор… — хмыкнул Грелли, — Так понимаю, это я вас должен благодарить за то, что мой домовладелец считает меня мафиози?

— Ну он же больше не собирается вас выселять?

— Нет, он даже снизил мне плату вдвое. Но мамма-миа..! Зачем мне такая слава!?

— Вы всегда можете сказать, что вас с кем-то путают. Со мной, лично, такое происходит регулярно.

— Я так понимаю… — Фильковский оглянулся на товарищей, — Что те пуговицы тоже ваша работа?

— Какие?

— Черепаховые. Мы обговорили с Шнайдером фасон, но насчет них он был непреклонен и обращался с ними, как будто это взрывчатка.

— Не понимаю о чем вы, — пожав плечами, Старпом достал из внутреннего кармана два билета, — Мистер Божецких… На Милину Гранди, в ложу, все как просили.

— Как вы их достали? — поинтересовался Николай, — Тоже что-то учинили?

— Просто переспал с госпожой Гранди…

— Че..?

Вместо ответа, Старпом выдернул у него из руки билеты и перевернул. На оборотной стороне размашистым почерком было написано: «В благодарность за чудесную ночь».

— Кстати — насчет алкоголя и табака я тоже распорядился, — насладившись произведенным эффектом кивнул Старпом, — Так что, как только вы будете готовы выдвинуться в Фирсмоутер, дайте мне знать. Я остановился в «Лимклиф Роял».

— Хорошо, мистер Румата… Или мистер Ридж… — кивнул Олег, — Мы известим вас как все будет готово…

Поблагодарив его кивком, Старпом вышел.

— Лучше-б мы деньгами взяли… — пробормотал Вайсман, когда дверь закрылась.

— И не говори… — Божецких согласно кивнул, — Как будто с Безликим сделку заключили. Вроде всё как договаривались, но исполнение…

— Бедный Николай! — хохотнул Франко, — Пока ты ведешь девушку на Милину Гранди, в надежде её уложить, кто-то, походя, укладывает саму Милину, просто ради билетов. Я то думал, он меня поставил в неловкое положение… Да, Олег?

Фильковский пожал плечами и посмотрел в сторону административного помещения, откуда вышла пара джентльменов.

— Ну что, мистер Кейси? Вы услышали все, что хотели?

— Не все. О чем вы разговаривали с ним на залесском?

— О Залесье, что характерно. Видимо, он пытался заказать катера там, но ему, по какой-то причине, отказали.

— Наш человек в Фирсмоустере перехватил его отчет. Залесцы отказались передавать свои технологии постройки быстроходных судов, что было неотъемлемой частью контракта. Ваши соотечественники маниакально скрытны, мистер Фильковский.

— Как и ваши.

— Оставим эту тему. Значит они ищут, где заказать серию боевых катеров?

— Он не сказал прямо, но упомянул, что Доминис островное государство, чью территорию сложно контролировать. Быстроходные торпедные катера такого класса относительно дешевы и их можно иметь много. И они смогут прикрыть их внутренние воды куда лучше, чем более крупные, но менее многочисленные корабли.

— Пожалуй вы правы… А эта яхта? Выглядит как прикрытие?

— Скорее — демонстрационный экземпляр. Возможно — подарок влиятельному чиновнику.

— А вы как считаете, мистер Вайсман? Вы, кажется, имели дела с доминцами?

— И не то, шобы очень люблю это вспоминать.

— Но все таки?

— В серию наш вариант не пойдет, так как это очень дорого даже для них и даже в крупной серии, но им надо понять, чем можно пожертвовать. А для этого нужен экземпляр, как говорит мой дядя Йося, «на полном фарше», который можно будет всесторонне испытать, примерить на него различное вооружение и покатать всевозможные комиссии.

— Хорошо… скривился молчавший доселе спутник Кейси, — Проект мы вам достали, так что сделайте из него этот, как вы сказали, «полный фарш».

— Мы все сделаем, мистер Мориссон — уверил его Фильковский, — Я тоже от доминцев не в восторге и если бы вы раньше сказали мне кто он, я бы, скорее всего, отказался, но уговор есть уговор.

— Рад, что вы так на это смотрите. Пойдемте, мистер Кейси.

Выйдя на улицу, они сели в машину. Некоторое время Мориссон молчал. Потом покосился на спутника.

— Говоришь, он вышвырнул твоего человека?

— Да. Гарри сглупил.

— Что он сделал?

— Наставил на него ствол, как дешевка.

— И как доминец отреагировал?

— Спокойно…

— Если он спокойно реагирует, когда на него наставляют ствол… — Моррисон задумался, потом хмыкнул, — Похоже, ваш Райли прав. Это — агент и он ведет какую-то игру… Но какую? Зачем ему Футлонг, я, допустим, понимаю. Но, если он ищет подрядчиков, то почему не пытается ни с кем связаться? И эти утечки в газеты? Как вы думаете, мистер Кейси?

— Мне кажется, он пытается привлечь заинтересованных лиц. Верфь Диверсов слишком мала, чтобы покрыть их потребности — ему нужны игроки побольше.

— Хочет, чтобы мы сами к нему пришли?

— Да.

— Хорошо… Придумайте, как с ним поговорить. И, если сможете, выясните, как его купить. Только, ради всего святого, больше не подписывайте на это дело полных идиотов.

— Разумеется, мистер Моррисон. У меня уже есть план! Я так понял, мистер Румата любит дам с голосом…

Вернувшись в номер, Старпом потянул носом. В воздухе плыл тонкий аромат духов и женского тела. Пройдя к бару, он взял оттуда бутылку шампанского и пошел в спальню. В кровати полулежала, натянув одеяло до подбородка, молодая девушка, в чью пышную прическу была вставлена, словно в букет, визитная карточка. Увидев его, она, хлопнув глазами, разжала ладошки позволяя одеялу сползти вниз, волнующе зацепившись за соски. Старпом, усмехнувшись, открыл шампанское, разлил по бокалам и, протянув один гостье, стянул одеяло до конца.

— Ладно, уговорили… — достав из волос девушки визитку, он быстро прочел её и небрежно кинул на тумбочку, — Это подождет… Как тебя зовут?

— Салли.

— Я привык совершать омовение, прежде чем приступать к делу. Как ты смотришь на то, чтобы принять душ вместе?

— Но мне, потом, придется долго сушить волосы!

— А мы куда-то торопимся?

Залпом осушив свой бокал, Старпом жестом приказал девушке последовать примеру и потащил её в ванную.

— Надеюсь, у тебя в волосах больше нет никаких посланий для меня? Кто вообще придумал засунуть туда визитку?

— Я… Я сперва, хотела держать её во рту. Но потом подумала, что если её обслюнявить, то её будет неприятно брать. И я не знала, как быстро вы меня найдете. Еще хотела вставить в… Другое место… Но тоже подумала, что вам может быть неприятно.

— Спасибо за заботу, но не проще было бы вложить её в белье?

— Но у меня не было белья!

— Я был удивлен. А как же интрига?

— Мне сказали встретить вас голой. Когда мистер Гарри говорит, что делать, надо делать это в точности.

— Именно голой? Это было принципиально?

— Ага, — девушка энергично кивнула, — Мистер Гарри сказал, что вы не выкинете голую девушку из номера.

— Да я бы тебя и в нижнем белье не выкинул… Но то, что ты в точности исполняешь все инструкции, это похвально.

Старпом, все это время неторопливо раздевавшийся, включил воду и, подхватив Салли за талию, легко оторвал её от пола и поставил в ванную, после чего забрался туда сам. Та успела только удивленно охнуть.

— Ого! Вы сильный!

— Давай перейдем уже на «ты», а то весь этот официоз между голыми людьми смотрится неуместно.

— Хорошо. А как мне вас… Тебя. Как мне тебя называть?

— Мистер Гарри не сказал, кто я?

— Нет. Он просто сказал: «Встретишь его голой и передашь карточку. Надеюсь голую девку-то он из номера не выкинет?»

— Довольно краткая инструкция… — хмыкнул Старпом намыливаясь, — Потри мне спину, если не сложно.

— Ну я просто все не рассказываю. Он там много чего про вас сказал. Про тебя, то есть.

— Упоминал, что я его обещал в окно выкинуть?

— О да! — Салли радостно расхохоталась, — Мистер Кейси спросил, как все прошло, а мистер Гарри начал орать, что вы… Ты… Ну я так не могу! Я постоянно сбиваюсь! Я привыкла на «вы» со всеми!

— Ладно — говори как удобно. Так что я там?

— Он сказал, что вы чуть в окно его не выкинули и копчик сломали.

— А мистер Гарри сказал, почему?

— Сначала он сказал, что вы просто псих. Но мистер Кейси начал спрашивать и мистер Гарри признался, что наставил на вас револьвер. Мистер Кейси спросил: «Зачем?»

— Просто: «Зачем»?

— Нет конечно! — хрюкнув от смеха, Салли зажала рот, — Ой, извините! Я просто вспомнила… Мистер Кейси так смешно злится! Он, такой: «Ну и зачем ты это сделал, идиот!? Тебя послали просто передать сообщение! Зачем!? Зачем ты, во имя седой пизды королевы-матери, начал корчить из себя крутого и размахивать оружием!? Так делают только дебилы и пастухи в кино потому, что они тоже дебилы!» И потом они решили меня послать.

— Ну хоть одна светлая мысль… — Старпом подставил под струи воды лицо, — А ты кем работаешь у мистера Гарри?

— Певицей… В основном. У него свой клуб и я там выступаю.

— Надеюсь, в одежде?

— Когда как… Мистер Гарри говорит, что просто певицы — это прошлый век. В девушке должна быть фишка!

— А у тебя их целых две.

— И каких! — Салли сжала свои груди в руках и кокетливо покрутилась, — Вам нравится?

— Очень. Слышала такое выражение: «Играть на скрипке вдвоем?»

— Это как?

— Ты видела скрипку? — заставив Салли поднять руки, Старпом заскользил руками сверху вниз по её телу, — Тут у неё тонкая шея, потом широко, узкая талия и снова широко. И когда ты начинаешь водить смычком, скрипка начинает петь…

Джентльмен в ресторане отеля сидел тут довольно долго и уже начинал терять терпение, когда в зал, бодрой летящей походкой, вошел Старпом, направившись прямиком к нему.

— Мистер Кейси, как я понимаю? Надеюсь вы пригласили меня, чтобы угостить обедом, потому что я дико голоден?

— Мы ведь не знакомы?

— Нет, но нас есть общая знакомая. Она передала мне вашу визитку, где написано, что вы ждете меня тут.

— И вы так сразу меня вычислили?

— Это было не сложно. Вы сидите один, ничего не едите и раздраженно смотрите на часы.

— Вы заставили меня ждать.

— Виноват, но я не хотел разочаровывать даму. Мне, кстати, эта попытка выйти на контакт понравилась больше, чем предыдущая.

— В первый раз мы не с того начали…

— Определенно. Как там Гарри, кстати? Сидеть уже может?

— Гарри надежный парень, но его иногда заносит. Он просто из Амена…

Кейси сказал об этом с таким сожалением, как будто речь шла об умственной неполноценности. Старпом понимающе кивнул и щелчком пальцев подозвал официанта.

— Мне стейк с кровью и бокал красного сухого вина на ваш выбор. Будете что-то заказывать, мистер Кейси?

— Один кофе. Без сахара и сливок. И стакан воды.

— Скромно. Так что вы хотели мне сообщить, мистер Кейси, раз так настойчиво ищете со мной встречи?

— Почему обязательно сообщить? Возможно, я просто хочу посмотреть на вас поближе? Понять, кто вы такой?

— Я по женщинам, если вы об этом.

— Шутите? — Кейси криво усмехнулся, — Или у вас на родине это важно уточнять?

— В основном шучу, но уточнить, иногда, бывает не лишним.

— А ведь «Румата» не доминская фамилия?

— Любые имена и фамилии — просто условность.

— У вас их много, я так понимаю?

— Ровно столько, сколько нужно для работы.

— И, судя по тому, как вы хладнокровно себя вели в ситуации с Гарри, вы не просто чиновник?

— Это даже немного оскорбительно. Меня много с кем путают, но никогда не путали с «просто чиновником».

— Я заметил… Эта ваша высшей степени наглая самопрезентация. Это же вы слили информацию о себе газетчикам? Вам надо было, чтобы на вас обратили внимание?

— Мне говорили, что у рыбаков это работает именно так. Они не плавают за рыбой, а закидывают наживку и ждут, когда рыба сам к ним приплывет. И, я надеюсь, вы выяснили, почему мистер Линдон так ко мне гостеприимен?

— Это не тот секрет, над которым можно долго думать… — Кейси усмехнулся, — Насколько я знаю, у вас не особо порицается связь с загорелыми мальчикам?

— Нам все равно, как человек использует свою собственность.

— Он уже купил себе виллу?

— Пока, насколько мне известно, выбирает остров…

Старпом сделал вид, будто довольная ухмылка адресована принесенному стейку, а не тому факту, что оппоненты, которым он позволил строить предположения, сделали часть работы за него.

— Еще пара вопросов, мистер Кейси и вы будете знать меня лучше, чем я сам.

— Не только вы умеете делать выводы, мистер Румата… Далеко не только вы. Кстати — как там Салли? Она до сих пор не спустилась.

— Я был вынужден оставить её у себя восстановить силы. Мистер Гарри, надеюсь, не против?

— Ну что вы! Это был подарок. Кстати, она еще и недурно поёт…

Кейси откинулся на стуле, задумчиво глядя как Старпом орудует вилкой и ножом. Тот запил мясо из бокала и вопросительно вскинул брови.

— Для военного, вы на удивление нерешительны — столько времени собираетесь с духом, чтобы задать свой вопрос. Что вас интересует? Мои полномочия? Мое влияние на вопрос?

— С чего вы..? — осекшись, Кейси посмотрел на свою руку, на которой красовалась татуировка в виде эмблемы гвардейского полка, — Ах да — простите… Хорошо — скажу честно. Мне очень интересно, насколько вы влиятельны. В Фирсмоустере вы говорили о себе крайне скромно… Даже упоминали о своем не самом знатном происхождении.

— Одно из преимуществ Доминиса — там не обязательно родиться с серебряной ложкой во рту, чтобы подняться наверх.

— То есть к вам прислушиваются?

— Мой господин принимает решение сам и я не могу на него повлиять.

— Но принимает он его на основании той информации, что вы ему дадите?

— Да. А что?

— У меня есть несколько друзей, которые могли бы разрешить ваши затруднения с постройкой такой крупной серии судов. И они были бы очень благодарны, если бы вы отрекомендовали их наилучшим образом.

— Увы… — Старпом развел руками, — Мне нельзя принимать благодарности от заинтересованных лиц ни в каком виде. Если об этом станет известно, боюсь, участь моя будет печальна.

— Но Диверс же как-то с вами договорился? Только не говорите, что вы выбрали маленькую провинциальную верфь из соображений секретности.

— Это бы не вязалось с тем шумом, который я устроил, чтобы обратить на себя внимание, верно?

— Верно… Значит подход к вам все-таки найти можно?

— Подход можно найти к любому.

— Так намекните мне…

— Вы любите играть в карты, мистер Кейси? Я — очень. Счет, пожалуйста.

Салли, радостно охнув, подхватила доставленное курьером вечернее платье. Потом удивленно уставилась на спокойно наблюдавшего её восторг Старпома.

— Это мне!? Но это же дорого!

— Зачем деньги если не можешь позволить себе их тратить? Тем более, меня пригласили в престижный клуб. Так что ты должна быть одета соответственно.

— Я буду вас сопровождать!?

— Да. Если ты хочешь подняться выше, чем клуб мистера Гарри, тебе нужно, чтобы тебя заметили. Это — хорошая возможность.

— Спасибо! Сейчас я его примерю!

— Я посмотрю, с твоего позволения. Наблюдать, как девушка одевается, бывает не менее занимательно, чем смотреть как она с себя все снимает.

— А мы можем, потом, прогуляться в ресторан? Я дико хочу есть.

— Почему нет? Заодно, отправлю письмо своим друзьям из посольства…

Большинство дам в клубе, куда их пригласили, копировали, с разной степенью смелости, наряды жен аменских миллионеров и кинодив. Салли же щеголяла в платье по гюйонской моде, чьи кутюрье, косясь на классику, метались между легкой эротикой и откровенной порнографией.

— На меня все так смотрят… — взяв у официанта бокал Салли покосилась на остальных гостей.

— И тебе, для этого, даже не пришлось полностью раздеваться, заметь.

— Да в таком платье и не надо. Все видно и так. Как это называется? «Эпатаж»?

— Эпатаж, при правильном применений, мощный художественный прием.

— Так-то да… Но все равно я себя не в своей тарелке чувствую.

— Успокойся и держись раскованнее. Ты тут на охоте и эти снобы вокруг для тебя не высший свет, а просто стадо оленей, из которых тебе надо выбрать того, у кого рога поразвесистей.

— Верно… — кокетливо поправив прическу, Салли принялась стрелять вокруг глазами, — А вы разбираетесь в жизни. У вас на Доминисе так же?

— Люди везде плюс-минус одинаковы. Тише — к нам идут.

Джентльмен, решительно направившийся к Старпому, обменялся с ним приветствиями.

— Мистер Румата, как я понимаю? Я — мистер Моррисон. Мистер Кейси рекомендовал мне вас как отличного игрока в покер.

— Очень приятно. Это мисс Салли Паммерс. Начинающая певица. Мы познакомились тут, в Лимклифе. Кто бы знал, что этот город скрывает такие таланты?!

— Очень приятно, мисс… — Моррисон с слегка презрительной ухмылкой кивнул, — Пойдемте, я представлю вас своим партнерам.

— С удовольствием. Салли — прошу…

— У нас сегодня будет игра с крупными ставками. Надеюсь, вы не откажетесь принять участие?

— Как я могу пропустить подобное? Но предупреждаю — я очень сильный игрок.

— Мы на это надеемся. Играть надо только с лучшими.

Наблюдавший за этим плотный мужчина, на котором смокинг сидел словно седло на корове, повернулся к Кейси, который с равнодушным видом прихлебывал коктейль из широкого бокала.

— Он и мою девку сюда приволок. Зачем?

— Салли дура, но не настолько, чтобы упустить такой шанс. Доминец уедет, а ей хочется продолжать жить красиво.

— Я что? Мало ей даю?

— Какая разница, если тут собрались люди, которые могут дать больше? Никогда не надейся на благодарность шлюх, Гарри.

— Я ей рожу порежу, если она вздумает от меня свалить.

— Только попробуй и я собственноручно упеку тебя за решетку.

— Но почему, мистер Кейси?

— Потому, что тут не Амен, Гарри. Учись играть тоньше.

— Это как?

— Как с этим «Руматой». Наставил на него револьвер и он сломал тебе жопу. Положил ему в койку сочную бабенку — и он согласился поговорить. Понимаешь?

— Нет… — честно признался Гарри мотнув головой, — Зачем вообще было его сюда тащить? Нельзя, что ли, было просто дать ему денег?

— Просто так он не берет.

— Все берут.

— У него задача не просто взять, а не попасться. В их дикарской стране, за такое, ему без разговоров отрежут голову, насадят на кол и выставят на всеобщее обозрение, чтобы другим было неповадно.

— Это не наша проблема.

— А он сделал её нашей. Ему не важно, кто будет строить эти катера. Не все такие скрытные как залесцы и принципиальные как форбуржцы. Подрядчиков он найдет. Не здесь, так на Континенте. Мы же очень хотим заработать на данном заказе. И доминский ублюдок об этом в курсе.

— И как в этом поможет покер?

— Гарри, Гарри… Я не просто так хотел с ним поговорить… — Кейси расплылся в самодовольной улыбке, — Мы долго ломали голову, как Диверс уговорил доминца разместить заказ на своей полудохлой верфи.

— Взятку дал?

— Да. Но как! Я же говорю — учись играть тоньше! Он не просто дал ему взятку, а «проиграл» её в карты, — мистер Кейси изобразил пальцами кавычки, — Понимаешь? Если бы доминец просто взял деньги, ему пришлось бы как-то объяснить их появление своему хозяину. А тут он просто выиграл. Честно, при толпе свидетелей.

— Да он там весь первый класс обнес!

— Именно, Гарри! Именно! Если бы он играл плохо и обыграл бы только Диверса, это могло вызвать вопросы. Но он очень хороший игрок, так что его выигрыши ни у кого не вызывают подозрений! И никто в целом мире не докажет, что это была взятка, потому, что ему даже подыгрывать не надо. Просто сесть за стол с нужной суммой — он сам её у тебя отметет. Боже Всемогущий — почему не я придумал эту схему!?

— Так… — Гарри некоторое время напряженно размышлял, — А что с Салли? Как мне поможет то, что она найдет тут себе трахаля?

— Салли одна. И сладкий пирожок у неё тоже один. А желающих его попробовать…

Мистер Кейси обвел рукой джентльменов, которые столпились вокруг стоявшей за спиной севшего за покерный стол Старпома Салли, разглядывая её ягодицы.

— Угадай, в чей клуб они придут в поисках своей певички?

— В мой?

— Да Гарри, в твой. А ты уж не зевай. Знакомства, связи, дела… Вот так надо играть в высшей лиге, а не наставлять на людей револьвер и не резать лица своим шлюхам. Ничего — я еще сделаю из тебя приличного человека…

Руины приюта выглядели так же как тогда, когда он увидел их в первый раз, но теперь, после откровений Аргуса, Валент смотрел на них другими глазами. То, что должно было быть местом спасения, стало тюрьмой и рынком рабов. Не удивительно, что Учитель так корил себя за то, что не увидел этого до того, как случилась трагедия. Это помогло ему стать лучше, стать тем, кем он был. Но стоили ли пропавшие тут жизни и души преображения одного человека? Размышления Валента нарушил звук осторожных шагов. Вздохнув, он развернулся навстречу трем фигурам с ликторскими клинками на поясе, вышедшим из-за остатков стены.

— Ординатор Валент?

— Да… Не вижу смысла это скрывать, — Валент, видя орденские робы, спокойно кивнул, — Я так понимаю, вас послал Предвозвестник Силус?

— Мы тоже не видим смысла это скрывать. Где ваш меч?

— Кто отправляется в паломничество с оружием?

— Многие, Ординатор… Очень многие.

Валент скинул плащ давая возможность осмотреть себя. Люди Силуса, видя, что он безоружен, довольно кивнули.

— Что же. Это облегчает нам задачу. Отдайте бумаги и нам не придется применять к вам наши методы дознания.

— С чего вы взяли, что у меня есть какие-то бумаги?

— Не глупите, Ординатор. Мы прекрасно понимаем, что Предвозвестник Якобус отправлял вас ловить этого Альву, или Ересиарха, Безликий разбери, кто он там, не просто так! Ему нужен был имеющийся у того компромат.

— Почему вы решили, что он нам его отдал?

— Он вручил вам «Лембент» и вы чудесно поладили. Хотите сказать, что он отказал вам в такой мелочи? А теперь вы, потеряв голову от гнева, намерены пустить его в ход, дабы отомстить Предвозвестнику Силусу за смерть вашего наставника.

— Не месть… Возмездие.

— Какая разница! Мы знаем, что компромат у вас. Вы не просто так пошли через тот монастырь, хотя вас могли там узнать. Кстати, где он был спрятан? Мы думали, что после убийства Предвозвестника Пудиса там все перерыли?

— Вы же видите, что у меня ничего нет, — Валент демонстративно развел руки в стороны, — В работе Ординатора очень важно подмечать детали. Не все идут в паломничество с оружием. Но знаете, без чего невозможно представить паломника?

— Вы начинаете нас утомлять, Ординатор…

— Без сумки. У любого паломника должна быть дорожная сумка или мешок. Я пришел сюда с пустыми руками. Какой вывод вы можете из этого сделать?

— И где она?

— Не здесь. Я знал, что Силус следит за мной и принял меры предосторожности. Кстати, вы знаете, что он связан с «Новым Рассветом» и занимается тауматургией?

— Мы подозревали это…

— Тогда, если вы просто исполняли долг и не знали, кому служите, то уйдите с моей дороги и дайте правосудию свершиться.

— Мы знаем, кому мы служим, Ординатор. В Бездну ваши нравоучения.

— Долг Церкви — учить. Если вам это не по нраву — что вы тут забыли?

— Деньги и власть. У Предвозвестника Силуса есть и то и другое. Поэтому он приказывает, а идеалисты вроде вас и вашего покойного учителя — смиренно выполняют. А если вы пытаетесь порвать поводок — вы умираете. Так это все работает. Где документы?

— Я же сказал — их здесь нет. Вы же не думаете, что мерзости Силуса могут уместиться на паре листков? Список там внушительный.

— Вы блефуете. Вы хотите сказать, что спрятали столь важные улики, а сами пошли в ловушку? Я в это не верю.

Стоявший в середине и, по видимому, старший, махнул рукой в сторону Валента.

— Грегор — обыщи его! А вы не вздумайте дергаться! Иначе, вместо легкой смерти, получите долгую и страшную. И, после, вас превратят в Псаломщика. Вы же этого не хотите? Не хотите стать бездушной образиной?

— Судьба моего тела меня волнует мало… — Валент снова развел руки, — У меня есть нечто более ценное. То, чего вы уже лишились, превратившись в бездушных образин уже при жизни. И да простит вас Он, ибо у меня, для таких как вы, прощенья нет.

Широкий грубый клинок возник в его руке, стремительно разогреваясь до белого свечения. Грегор, предупрежденный своими способностями, выхватив меч, попытался защититься, но Валент с искрами протащил пышущий жаром клинок по лезвию меча противника до гарды, обжигая тому руку и быстрым выпадом сразил уронившего оружие оппонента.

— Наставник был прав, когда сказал, что у этого клинка есть своя история и свои тайны. Разобраться в них оказалось непросто. Но у меня был хороший учитель. И я много читал…

— Откуда он у тебя!? — оставшиеся два противника быстро переглянулись думая, что делать дальше, — Вы же его отдали!?

— В работе Ординатора очень важно подмечать детали, — повторил Валент, описывая раскаленной сталью светящуюся дугу перед собой, — Там, в Цитадели, я, несмотря на все творящееся вокруг, заметил, что Альва извлек клинок словно из воздуха. Это меня заинтересовало…

— Ты знаешь, что с тобой сделают за его кражу!?

— Я его не крал. Он сам пришел ко мне. Как пес к человеку, который дал ему поесть досыта. Стоило только позвать… Произнести настоящее имя. И поманить свежей кровью. Потому, что это не «Лембент». Это — «Лийбэа». «Несущий пламя»…

— Ты безумец! Это ересь! Языческое колдовство!

— Как и то, чем занимается Предвозвестник Силус. Но вас это не смущает. Так в чем вы обвиняете меня?

Откуда-то сбоку раздались выстрелы. Судя по всему, у людей Силуса были сообщники, прикрывавшие их издали. Отбиться от нескольких равных ему по подготовке противников, да еще и парируя летящие пули было задачей невозможной — тут они все рассчитали верно.

Но появление легендарного клинка и быстрая смерть одного из троицы ошарашили и деморализовали оппонентов, давая шанс на победу. Так что, не дожидаясь пока оставшиеся придут в себя, Валент встряхнул левой рукой выпуская из рукава массивный Святой Символ на цепочке ранее принадлежавший Аргусу и кинулся в атаку.

Выпущенная в него пуля разбилась о клинок, отлетев горячими брызгами в лица врагов заставляя тех отшатнуться. Валент атаковал мечников обходя сбоку стараясь вытянуть их в линию, чтобы первый мешал второму и ими же прикрыться от стрелков. Попавший под атаку оппонент блокировал раскаленный клинок по-кавалерийский, острием вниз, дабы не дать провернуть с ним ту же штуку, как с тем, кого они называли «Грегом» и удивленно уставился на провал ствола в торце Святого Символа в руке у Валента.

— Ах ты-ж ублюдок! — способности оповестили об угрозе, но уклониться или парировать он уже не успевал.

— Это вам за Аргуса! — оскалившись, Валент нажал на спуск и повернулся ко второму, противнику, — Похоже, теперь мы один-на-один..? Эти не в счет…

Снова выстрелы. Две пули прошли мимо, одна разлетелась фейерверком брызг. Валент уже понял, что огонь ведется из полуразрушенных хозяйственных построек и старался держать последнего оппонента между ними и собой мешая стрелкам целиться. Теперь их стрельба не помогала противнику а, больше, мешала, так как Валент приноровился отбивать выстрелы в его сторону заставляя без толку дергаться, пытаясь защититься от мелких горячих осколков.

— Я предлагал вам уйти и не мешать мне. Но вы сами сказали, что не заслуживаете ни снисхождения, ни жалости…

— Давай… Прикончи меня… — оставшийся заозирался, ища пути к отступлению, — За тобой все равно придут!

— Пусть приходят. И чем больше — тем лучше… Настала пора выжечь мерзости каленым железом!

Валент принялся раскручивать цепочку со святым символом. «Облегчает победу, но не гарантирует её» — так Аргус сказал про Меч Королей, но это же применимо и к способностям ликторов и ординаторов. Он освоил их в совершенстве и поддался гордыне считая, что непобедим. По крайней мере, с точки зрения обычного человека. Кто может противостоять воину, который предвидит каждый твой выпад и, благодаря отточенным до предела рефлексам, способен отражать выстрелы?

Проигрыш Альве на «Эвокате» заставил его посмотреть на это более здраво. Был громадный соблазн списать все на тауматургию, дар, какие-то трюки, но нет. Его учили распознавать подобное и Альва бился честно. Вышел против меча с импровизированным кистенем и чуть не развалил ему голову как глиняный горшок. Позор! Но Валент, помня уроки своего наставника, принял поражение со смирением и вынес из него урок. Урок, которого не хватило тем, кто вышел против него.

Металлический столбик змеей нырнул вперед заставляя противника рефлекторно парировать его. Цепочка обвила клинок и рассыпалась при рывке, однако того краткого замешательства, которое она вызвала, хватило, чтобы точным ударом закончить дуэль. Последний из троицы рухнул на колени и завалился на бок. Валент отбил еще две пули, после чего указал клинком на стрелков.

— Они повержены! Это был их выбор! Теперь выбирайте вы! Я могу подарить вам жизнь, если вы немедленно уйдете! Но решайте быстрее..!

Ответом стал топот бегущих ног. Убедившись, что он остался один, Валент поднял с земли упавший Символ, как смог починил цепочку, после чего начал обыскивать руины. От основного здания остался только каменный фундамент разделенный на крохотные клетушки. Тюрьма… Приют с собственной тюрьмой скрытой от чужих глаз не столько стенами, сколько гнилым напускным благочестием. Отсчитав камеры Валент подошел к стене и раздвинул траву. Выцарапанное на камне имя… Это здесь.

Используя сук вместо лопаты он начал разгребать землю, камни и мусор, пока из под них не показалась потемневшая жесть. Большая прямоугольная канистра из под машинного масла вскрытая, потом тщательно запаянная. Вытащив её, Валент взвесил находку в руке. Он говорил, что список мерзостей Силуса на паре листков не поместится, но чтобы десять килограмм? Интересно — там только бумага или еще какие-то улики?

Или «сюрприз» для слишком любознательных? Валент, вспотев, замер понимая, что с того, кто это тут спрятал, сталось бы подложить под эту канистру, которую он так легкомысленно достал, фугас. И сейчас ему сильно повезло. Так что вскрывать надо осторожно. Ни о чем таком Альва не предупреждал, но он мог забыть, специально умолчать или просто считать, что любой разумный человек будет проверять подобное на мины и это не требует дополнительных объяснений. Переведя дух, Валент тщательно закопал все обратно, взял канистру, нашел брошеную под куст сумку с походными принадлежностями и едой и зашагал прочь от развалин торопясь скрыться в опускающейся ночной темноте.

Роскошный черный автомобиль, свистнув тормозами, остановился возле идущего прогулочным шагом Старпома и его дверь распахнулась. Сидевший внутри смуглый мужчина в дорогом костюме приглашающе кивнул. Старпом кивнул в ответ и уселся рядом.

— Вы получили мое послание, как я понял?

— Да. Почта тут работает отменно.

— Но есть любители порыться в почтовых ящиках. Не то, чтобы это не входило в мои планы, но имейте ввиду.

— Мы это учтем. Дамир аль Матам — атташе по культуре посольства Доминиса в Лонге.

— Антон Румата. Ну или Александр Ридж — как вам больше нравится.

— Пожалуй, буду называть вас «мистер Румата». И, должен признаться, мистер Румата, ваша наглость поставила в тупик даже нас. Когда до нас дошли слухи о ваших похождениях я провел немало времени, прежде чем выяснить, что же, на самом деле, происходит.

— Хотите выразить мне свое «ай-яй-яй»?

— Отнюдь. Когда все прояснилось, мы с послом от души посмеялись. Такая обезоруживающая наглость. К тому же, обычно, когда жители Континента прикидываются доминцами, они изображают из себя невесть что. А вы ведете себя достойно и с уважением к нашим традициям. Мне, как атташе по культуре, это импонирует.

— Надеюсь, вы проделали путь из Кингхолда сюда не за тем, чтобы выразить свое восхищение моими талантами?

— Разумеется, не только для этого.

— Значит мое предложение вас заинтересовало?

— Должен сказать, вы неплохо устроились, мистер Румата. Я подозреваю, что все это было затеяно ради получения взятки с местных судопромышленников?

— Они сами мне её предложили. Буквально в лицо деньги кидали. Так что насчет предложения?

— Почему нет? Если вы желаете продать нам имена тех, кто хочет сотрудничать с нами настолько, что готов заплатить за это, то мы готовы обсудить цену..

— Не «продать». Подарить, — Старпом вытащил из внутреннего кармана листок, — Вот список лиц, с которыми была достигнута договоренность. С пылу с жару.

— О! Ваша щедрость настолько удивительна, — взяв конверт, Дамир вынул список и пробежал его глазами, — Я должен поинтересоваться, чем она вызвана? Решили сделать нас частью своей игры?

— А вы против?

— Смотря, что он нас требуется.

— То, что вы бы сделали и так. Проявить интерес, начать общаться, обсуждать вопросы сотрудничества.

— О! Кажется я понял, что вы задумали. Они дали вам задаток, а вы хотите всю сумму?

— Зачем довольствоваться малым, если можно получить всё?

— И то верно… Хорошо. Думаю, это мы для вас сделаем. Но вы же понимаете, что, фактически, не обманули их, а почти честно почти выполнили то, за что вам заплатили?

— Если надо быть честным, чтобы кого-то обмануть… Что-ж — я готов пойти даже на это.

Дамир рассмеялся и протянул руку, дабы скрепить соглашение рукопожатием.