На Изнанке

Глава 4. Хижина в лесу

— Дикой Охоты? — спросил я. — А что Дикий Рейд? У вас такое лицо было, словно за нами черти гонятся.

— Так и есть Константин, — немец прожевал небольшой кусочек мяса и запил водкой из кружки. — Я не сильно совру, если скажу, что за нами гнались черти. И если бы они нас догнали, то утащили бы прямо в ад.

— Что? — против воли подался я вперёд не забывая работать челюстями. — Мм… Петер Людвигович, вы уже пьяны?

— Хорошая шутка мой друг, — кивнул он. — Нет, я не пьян, сейчас я выпил меньше русской стопки — не люблю водку. Местных зверей вы уже видели, правда только собак. Местных страшилок вроде той же ночной кошмарки тоже видели. И осязаемых сташилок… В общем тонкого человека вы видели. А ещё есть Дикий Рейд или Дикая Охота. Что это до сих пор идут споры об этом местном феномене, но факт один — она есть.

— И что за это феномен? — спросил я.

— Что-то вроде стихийного бедствия, — продолжил немец уплетая жаркое. — Говорят, что это армия призраков, вроде кучи мертвецов на скелетах лошадей со сворой псоф. Фы могли слышать эти звуки. Пару раз в месяц они проносятся по земле со своим криком и хохотом, и беда тому, кто их повстречает. Его просто никто никогда больше не увидит. Кто-то говорит, что Дикая Охота его тащит прямиком в ад, кто-то говорит, что съедает, кто-то говорит, что развоплощает, но факт один — кто встретил её исчезает навсегда. Каким бы сильным не был и с каким бы оружием протиф неё не фышел.

На мгновение я сам поёжился и приложился к стакану. Водка с добавками и в самом деле не была такой дрянью, а напоминала очень крепкий фруктовый экстракт.

— Жуть какая, — сказал я. — А откуда это всё берётся?

— Никто не знает, — ответил немец. — Но кто-то говорит, что не же кошмары, которые воют и кричат на путников — это эмоции, которые изнанка засосала из нашего прошлого мира. Кто-то говорит, что тонкий человек и остальные страшилки которые обрели плоть это те самые кошмары, которые обрели здесь силу и смогли отъесться. Мнений много самых разных.

— Ммм… тогда я действительно боюсь. — сказал я. — Не хотел бы встретить здесь Фредди Крюгера с переложением на местные реалии.

— Фредди Крюггера? — нахмурился немец. — Кто это есть? Англичанин?

— Скорее американец, — ответил я. — Страшная сказка на ночь.

— Тогда не будем вспоминать страшные сказки, — кивнул немец. — Кстати Константин, вижу вы довольно образованный человек, и хочу поделиться с фами одним секретом.

— Я весь во внимании.

— Я фотографировал местную жизнь и местных тфарей, — продолжил Петер. — И однажды, когда ветер подул так, как дул сегодня, когда похолодало, я понял, что идёт Дикая Охота.

Он сделал паузу и торжественно на меня посмотрел.

— И что? — спросил я.

— Я фыстафил сфой фотоаапарат наружу, и сделал фотолофушку, — заговорщецки прошептал немец. — И когда я отсиделся и нашёл его, уже пофаленным, я прояфил снимки.

Он снова сделал эффектную паузу.

— На них была армия мертфецов с черепами фместо лиц, и они неслись на лошадиных скелетах, а фпереди них пежали собаки. А на одной фотографии мертфец смотрел прямо ф объектиф. И снаете что? Они тащили жифого челофека.

Я подавился представив такую картину.

— Фот! — торжественно кивнул немец. — Я тогда тоже так испугался и никому не показывал снимкоф. Но я точно знаю, что Дикая Охота — это не миф. Это кошмар, который стал яфью.

— Тогда почему они промчались мимо нас, пока мы сидели в этой норе? — спросил я.

— Никто не знает, почему, но Дикая Охота никода не фрывается в дома, — пожал плечами немец. — Чтобы спастись от неё достаточно запереться в доме или в такой заимке.

— Достаточно запереться… — пробормотал я и тут же вскочил как ужаленный. — Твою мать! Девочки! Им же наверняка негде было спрятаться! Рванув я зашагал к выходу.

— Констанин! Сядьте! — успел крикнуть Мейр, но я уже выходил прочь.

Выйдя наружу я понял что фонарь остался внутри и снова не видно ни зги. Позади раздалось кряхтение и немецкая ругань — Петер явно не горел желанием оставаться в одиночестве и сейчас спешил наружу ругаясь на своём родном языке.

— Зря я это сказал, — только и сказал он.

— Мы должны вернуть туда, где видели последние следы, — повернулся я к нему.

— Найн! — замахал рукой Петер. — Найн Константин! Будьте благоразумны — кроме того что это может быть опасно, у нас только один фонарь на дфоих, и я до сих пор хромаю!

Я прикинул шансы — он был прав. Забрать у него фонарь я просто не смогу — тогда он не сможет вернуться, а с фонарём или без фонаря я тут один заблужусь.

— Хорошо, идемте обратно. — кивнул я. — Я провожу вас, а сам вернусь продолжать поиски. Вы ведь говорили, что Дикий Рейд появляется пару раз в месяц?

— Я. То есть та, — кивнул немец. — И между ними долгий перерыф.

— Значит я могу не боясь вернуться сюда. — кивнул я.

Немец молча посмотрел на меня и кивнул.

— Идёмте Петер, — кивнул я.

Немец снова кивнул и опираясь на ружьё зашагал вместе со мной.

— Расскажите о том, как там сейчас. — неопределённо махнул он рукой. — Что-то мне подсказыфает, что фас я буду фидеть не часто, а потому, лучше узнать сейчас те подробности, ради которых жители купят газету.

— Что у вас так плохо с развлечениями? — поинтересовался я мыслями находясь далеко отсюда.

— Фы не предстафляете как, — кивнул немец. — Почти фсё население работает в поле, чтобы хоть что-то выросло. Сергей Ифанофич и его семья мелят муку и пекут хлеб. Мелить нанимают опять своих — там целая очередь расписана на фесь посёлок. Ифан Петрофич наш маг фоздуха занимается обмолоткой и провеяниваем зерна, к нему такая же. Люди только работают. А из разфлечений карты или газеты.

— А вы значит не работаете ни у того ни у другого? — вставил я.

— Почему? — даже удивился немец. — Как порядочный гражданин я работаю восемь часоф на обмолотке зерна и дфенадцать часов на помоле муки. Дфа раза ф месяц. Мой оснофной доход — газета.

— А больше нельзя?

— Если больше дфух дней, то тогда кто-то останется эти дфа дня без работы, а значит из без дополнительной пищи, — терпеливо разъяснил немец.

— Да уж, беда, — кивнул я.

— И не гофорите.

Остаток пути я рассказывал ему о том, насколько изменился мир за Изнанкой. Когда я бумкнул по двери топором, то воцарилась тишина, а затем голос спросил:

— Кого черти принесли?

— Прохор! Открывай! Вердамт! Тефельт!

— Людвигович, ты что ли? — раздался изумлённый голос. — А мы тебя уже похоронили.

— Я, я, — ответил немец. — Точно я. Рано фы нас похоронить! Как там моя точте?

За дверью раздался женский визг вперемежку со сбивчивой немецкой речью.

— Прохор открывай, — постучал я ещё раз. — Мне немца вернуть нужно и обратно ешё идти.

Дверца скрипнула, из-за неё вылетела едва не сбив немца с ног блондинка, которая повисла у него на шее захлёбываясь в рыданиях. В проёме показался Прохор с оружием наизготовку.

— Твою мать, Костя, ты и правду живой?

— Живой, — кивнул я. — Лучше скажи, тот землемаг и Максимовна вернулись?

— Вернулись, успели добежать, — кивнул гусар.

— А больше никого не было?

— А больше никого, — виновато развёл он руками.

— Тогда я пошёл обратно.

— Погоди, — остановил меня Петер. — Не спеши. Буквально пять минут.

Я нехотя согласился входя за ним.

— Есть кое-что, что поможет фам, — сказал немец. — Прошу немного подождать.

Я только кивнул.

Он и его дочь исчезли в темноте. Я машинально достал Анины часы и посмотрел время. Двадцать ноль пять. Вечернее время. Так в ожидании я провёл около пяти минут. Через пять минут раздался топот и передо мной появилась уже знакомая мне девушка с небольшим свёртком.

— Вот, отец велел отдать вам, — тихо сказала она. — Вам пригодиться.

Я аккуратно развернул свёрток и достал кожаные очки со слабосветящимися линзами. Такие могли носить пилоты первой мировой или мотоциклисты. Я одел очки и стало светло как днём. Цвета не появились, но мрак отступил и вся улица стала видна, как если бы она была хорошо освещена. Твою мать, это же очки ночного видения! Просто супер!

Второй вещью была небольшая карта окрестностей. Мейер не ошибся — эти две вещи сейчас мне были нужны как никогда.

— Спасибо… Виктория, — не сразу нашёлся я.

— Спасибо что спасли моего отца герр Константин, — опустила глаза девушка и в следующий миг сбежала, как будто её и не было рядом.

В очках ночного видения, я зашагал легко и непринуждённо, правда было одно но — смотреть на фонари в них было нельзя — можно было «поймать зайчика» и моргать несколько минут.

Сверившись с компасом и глянув на карту я снова зашагал прочь во тьму, которая теперь уже не была таким непреодолимым препятствием. Следовало обшарить район поиска и поискать следы девушек, и по возможности поохотиться — судя по словам Петера с пищей тут не ахти, которая здесь же заменяет и валюту. Из оружия у меня был только топор, но как я уже убедился, против тех же адских гончих он работает «на ура», да и не думаю, что тонкий человек переживёт удар этим инструментом. Что до призраков, то Федя мне уже объяснил, что они не могут причинить особого вреда.

Да, пожалуй следует внять совету отшельника у которого я появился, и есть почаще местную живность, чтобы развивать свой внутренний резерв лебена. Чую это мне ой как пригодиться. В задумчивости я дошагал до избушки отшельника и постучав зашёл внутрь.

— О привет, принёс мой топор? — спросил старик.

— Пока нет, — смутился я. — Пожалуй чуть позже. Никто не появлялся?

— Никого, — покачал головой старик и подкатил своё кресло поближе к камину. — Тут тебя порадовать не могу.

Я едва смог скрыть своё разочарование.

— Не кривись. — пожал он плечами. — Вижу не сдался и до сих пор ищешь. Это хорошо. С этого выйдет толк. С местными уже познакомился? Вижу тебе немчура уже вручил свои очки. Что-то это с ним? Обычно он очень скрытный и своих вещей никому не показывает.

— Что? — переспросил я. — Петер? Каких вещей?

— А самых разных. — потёр руки старик. — Он колдун ещё тот. Просто его методы не всем нравятся, вот он и предпочитает их не показывать и не говорить о них. Мужики из простых нос воротят.

А вот это было уже интересно. Я сел в свободное кресло.

— Какие методы? — спросил я.

— А самые разные. — повернулся ко мне старик. — Например, такие очки он вырезает из костей. Кожу берёт от гончих, если она есть, а линзы готовит из эфира, который можно получить с местных духов. А может и духа поймать и на компоненты пустить. Может и Тонкого Человека разделать. Вот только не все такое поймут. Те же крестьяне, хоть и распробовали здесь мясо гончей, и стали колдовать умнее от этого не стали. Для них если доктор вскрывает труп для медицинских целей, то он антихрист. Если вирусы на крысах изучает — то чернокнижник. Вот Мейер и не говорит, чем тут занимается.

— Однако… — только и сказал я. — Он говорил, что этим занимаются другие кланы.

— Конечно говорил, — кивнул Михаил Евгеньевич. — Что ему, себя выдавать? Немцы и наука в родстве. Где-нибудь в той же Англии он был бы уважаемым учёным, а тут, в нашем захолустье он просто смешной чудак, а для крестьян — чернокнижник. Как он тебе эти очки вообще дал?

— Я ему жизнь спас. Он ногу подвернул, а за нами Дикий Рейд шёл. Я его на себе и тащил.

— Вот оно что. — кивнул отшельник. — Тогда понятно. Здесь во многом тебе лучше с ним говорить, и сильно не давить на него. Он может и способ знать, как отыскать кого, только не скажет — побоится. Ещё Максимовна, целительница, знаешь такую? Тоже, может некоторые вещи сделать. Например выследить по крови. Биология это её конёк. Только сам понимаешь, она это тоже не афиширует — крестьяне тёмные, не поймут.

— Хорошо. — кивнул я. — Дед Миш, дай совет — как его разговорить?

Старик задумался.

— А ты дай ему взятку, — сказал он наконец. — Он такой немец, честный, правильный. Если взятку получит, будит думать чем отплатить за неё, чтобы всё по совести было. Еды тут никому не хватает, так мяса ему притащи. Возьмёт. Не для себя, так для дочери.

— Спасибо. — кивнул я.

— Хм. — смерил меня взглядом старик. — Занеси мне несколько туш. Я дам тебе за них куртку, с неё магия будет скатываться как с гуся вода. Можешь меньше. Но тогда только сапоги. Если искать берёшься, то тебе и вещи хорошие для поисков нужны.

— Спасибо дед Миш, — кивнул я поднимаясь. — Обязательно занесу.

Ай дед, ай да сукин сын! Все старики любят поболтать, особенно про какие-нибудь тайны или ещё что-нибудь, главное, чтобы их послушали. Выдал немца с потрохами! Я думал до этого, что Мейер так, какой-нибудь частный учитель у аристократического отпрыска, а он оказывается учёный. Интересно только какой? Врач, или может быть химик? Но ясно только одно — здесь он изучает Лебен.

Прав дед Миша, ой как прав — в нашем Новосибирске ему бы цены не было — сидел бы в каком-нибудь НИИ и проводил исследования. Его бы туда на машине возили и еду бы шеф-повар готовил, чтобы он фаст-фудом не отравился.

Я двинулся в сторону где мы видели убитого Тонкого Человека, и где нашли последнюю метку от Ани. Идти в очках ночного видения было чрезвычайно легко и вообще не вызывало абсолютно никаких трудностей. Вот убитый Тонкий Человек. Побродив рядом я с лёгкостью различил рядом следы Жени Милославской. Похоже она всё-таки разминулась с Аней.

В очках я шёл по следу легко различая отпечатки на земле, сломанные веточки там где она протискивалась, и прочую мелочь. Однако мне повезло, что Петер прокололся и выдал себя. След привёл меня к небольшому деревянному домику и я облегчённо выдохнул — если Женя успела добраться сюда до Дикого Рейда, то она жива и в безопасности. Подойдя ближе я не миог сдержать стона разочарования — дверь была открыто, а само крохотное жилище размером с небольшой чулан или сарай было пустым.

Стоп! А это что такое? Я увидел записку, которая тут же лежала на полу.

Привет, девочки, Егор, надеюсь вы живы. Я жива, однако найти дорогу в этой тьме очень сложно. Мне помогает только моя растительная магия. Слава богу, я не встретила этого дьявола Сона, так как полагаю, что эту встречу просто бы не смогла пережить. Не могу сказать точно, сколько я шаталась по этому лесу, но судя по ощущениям около восьми часов. Мне удалось сделать небольшую передышку — с помощью магии я вырастила этот домик, чтобы хоть немного отдохнуть и поспать, или хотя бы подремать.

Ужас! Я слышу жуткие звуки, как будто мимо несётся армия призраков. Ни за какие коврижки отсюда не выйду. Придётся посидеть в четырёх стенах немного дольше, чем я планировала, но пока оно не утихнет, я отсюда не вылезу.

Жуть какая, я вся дрожу от страха. Я смогла только сдержаться потому, что мы были с Егором в похожей ситуации. Егор, если ты это читаешь, то спасибо тебе, что ты тогда поддерживал меня, потому, что я на самом деле жуткая трусиха и боюсь каждой тени. Блин, забываю, что ты не Егор. Надеюсь мы снова встретимся, и заново познакомимся.

Аня, Наташа, тоже очень надеюсь встретить вас. Всё, эти жуткие звуки снаружи стихают — похоже эта армия ночи промчалась прочь. На всякий случай посижу тут ещё часок, а после двинусь на восток. Блин! Где здесь восток, а где юг?! В этой тьме ничего не понятно! Короче, на полу я начерчу стрелку, а когда выйду, по пойду в ту сторону, куда она будет показывать.

Всех целую и обнимаю, ну всё, я пошла.

Женя Милославская.

Фух! Как минимум одна из девушек пережила эту дикую орду призраков сидя в этом доме. Следы Анны мы нашли, следы Жени я нашёл, и даже нашёл записку, которую она написала. Интересно, а что случилось с Натальей? В то, что она расправилась бы с мелкими страшилками типо Тонкого Человека или Кошмарки я не сомневаюсь, но вот смогла бы она пережить Дикий Рейд?

Я вышел из избушки и в тот же миг поморщился от яркой вспышки — далеко за лесом поднялся огромный огненный гриб. Аня была жива.