Помню, с каким ободряющим ехидством академик М. П. Алексеев сказал при мне своему молодому референту, получив от него в подарок оттиск этой статьи, опубликованной в будапештском журнале «Studia Slavica»: «Вот уж никогда бы не подумал, что вы будете писать о Сковороде».
По-немецки: Sie haben mich bestätigt.
Все письма Елены Высоцкой к Рильке хранятся к Рукописном отделе Швейцарской национальной библиотеки (шифр: Ms А 351). Сохранились также конверты, помогающие уточнить даты писем. На одном из конвертов — надпись рукою Рильке: «Елена Высоцкая (Египет) и Ида Высоцкая».
В дальнейшем изложении письма цитируются без отсылок. Перевод с немецкого выполнен автором статьи.
Быков Д. Борис Пастернак. М., 2005. С. 73.
Пастернак Б. Воздушные пути: Проза разных лет / Вступ. ст. Д. С. Лихачева; Сост., подгот. текста и подбор иллюстраций Е. В. Пастернак и Е. Б. Пастернака; Коммент. С. С. Гречишкина и А. В. Лаврова. М., 1989. С. 219, 220, 223.
См. подробнее: Еврейская энциклопедия. М., 1991. Т. 5. С. 861–862 (репринтное изд.); Российская еврейская энциклопедия. М., 1994. Т. 1: Биографии А — К. С. 253; и др.
Шор Д. С. Воспоминания / Сост. Ю. Матвеева. М.; Иерусалим, 2001. С. 262.
У Д. В. Высоцкого было семеро детей: четверо дочерей (Ида, Лена, Рашель, Ревекка) и трое сыновей (Федор, Илья, Александр).
Хорошо известен потрет сестер Иды и Елены Высоцких, выполненный Л. О. Пастернаком приблизительно в 1905–1906 гг. и неоднократно воспроизводившийся. В настоящее время находится в Историческом музее (Москва).
Пастернак Е. Борис Пастернак: Материалы для биографии. М., 1989. С. 76–77.
См.: Там же. С. 121.
Белый Андрей. Между двух революций / Подгот. текста и коммент. А. В. Лаврова. М., 1990. С. 333.
Об увлечении в этом кругу поэзией Рильке см. подробнее: Азадовский К. Вячеслав Иванов и Рильке: Два ракурса // Русская литература. 2006. № 3. С. 115–123.
«…Он давал ей уроки и меня вовлек в это дело, — вспоминал С. Н. Дурылин, — и я занимался с нею по русской лирике…» (Дурылин С. Из автобиографических записей «В своем углу» // Воспоминания о Борисе Пастернаке / Сост., подгот. текста, коммент. Е. В. Пастернак, М. И. Фейнберг. М., 1993. С. 57).
Там же (начало неотправленного письма к С. Н. Дурылину).
Сохранилась записка Елены Высоцкой к Б. Пастернаку от 31 мая 1912 г. (из Версаля) — свидетельство их близких, приятельских отношений: «Дорогой мой Боря! Спасибо тебе за письмо, я так боялась его. Но сознаюсь, будь оно и менее хорошим, я бы все-таки приехала; мне ужасно хочется тебя увидеть <…>. Всего, всего хорошего, мой дорогой, спасибо за ожидание» (цит. по: Пастернак Е. Борис Пастернак: Материалы для биографии. С. 156).
Пастернак Б. Письма к родителям и сестрам 1907–1960 / Вступ. ст., подгот. текста, публ. и коммент. Е. Б. и Е. В. Пастернаков. М., 2004. С. 76–77.
Пастернак Б. Письма к родителям и сестрам 1907–1960. С. 89–90 (письмо к Б. Л. Пастернаку).
Локс К. Повесть об одном десятилетии (1907–1917) / Публ. Е. В. Пастернак и К. М. Поливанова // Минувшее: Исторический альманах. М.; СПб., 1994. Вып. 15. С. 110.
Пастернак Б. Собр. соч.: В 5 т. / Сост. и коммент. Е. В. Пастернак и К. М. Поливанова. М., 1992. Т. 5: Письма. С. 65.
Материалы, отражающие историю отношений Рильке с семьей Пастернаков, наиболее полно представлены в книге: Рильке и Россия: Письма. Дневники. Воспоминания. Стихи / Изд. подгот. К. Азадовский. СПб., 1993.
Пастернак Б. Воздушные пути: Проза разных лет. С. 200.
Там же. С. 200–201.
Воспоминания о Борисе Пастернаке. С. 97.
Теме «Рильке и Пастернак» посвящен ряд исследований. Их основной перечень см. в статье: Лзадовский К. Борис Пастернак и Райнер Мария Рильке // Pastemak-Studien I. Beiträge zum Intemationalen Pastemak-Kongress 1991 in Marburg / Hrsg. von Sergej Dorzweiler und Hans-Bernd Harder unter Mitarbeit von Suzanne Grotzer. München, 1993. S. 1–12 (Osteuropastudien der Hochschulen des Landes Hessen. Reihe II. Marburger Abhandlungen zur Geschichte und Kultur Osteuropas. Bd. 30).
Письмо от 12 апреля 1926 г. (пер. Е. Б. Пастернака). Цит. по: Райнер Мария Рильке. Борис Пастернак. Марина Цветаева: Письма 1926 года / Подгот. текстов, сост., предисл., пер., коммент. К. М. Азадовского, Е. Б. Пастернака, Е. В. Пастернак. М., 1990. С. 62.
Пастернак Б. Письма к родителям и сестрам 1907–1960. С. 449.
Отель «Аль Хаят» (что в переводе с арабского означает «жизнь») принадлежал знакомым Рильке — барону Иоганну фон Кнопу (1846–1917) и его жене Мэй Кноп (родом из Ирландии), приятельницы Клары Рильке (жены поэта). Любопытно, что барон Кноп родился в Москве; его отец, промышленник и финансист Людвиг Кноп (1821–1894), был российский подданный (с 1852 г.), основавший в Москве крупное текстильное предприятие — торговый дом «Л. Кноп». См. о нем: Немцы России: Энциклопедия. М., 2004. Т. 2. С. 134–135 (статья Ю. Петрова).
Rilke R. M. Briefwechsel mit Anton Kippenberg 1906 bis 1926 / Hrsg. von Ingeborg Schnack und Renate Scharffenberg. Frankfurt a.M.; Leipzig, 1995. Bd. 1. S. 240 (письмо от 10 февраля из Каира). Материалы, связанные с пребыванием Рильке в Египте, собраны в кн.: Rilke R. М. Reise nach Ägypten. Briefe, Gedichte, Notizen / Hrsg. von Horst Nalewski. Frankfurt a.M.; Leipzig, 2000.
Lichnowsky M. Götter, Könige und Tiere in Ägypten. Berlin, 1912.
По-немецки: Sehnsucht, т. е. томление, стремление, страстное желание и т. п. О том, что русское слово «тоска» не вполне соответствует немецкому «Sehnsucht», Рильке писал А. Н. Бенуа 28 июля 1901 г. (см.: Рильке и Россия: Письма. Дневники. Воспоминания. Стихи. С. 437–438).
Хранится в Рукописном отделе Швейцарской национальной библиотеки вместе с письмами Е. Д. Высоцкой (см. примеч. 2 /В файле — примечание № 3 — прим. верст./).
Там же.
См. подробно в кн.: Райнер Мария Рильке. Борис Пастернак. Марина Цветаева: Письма 1926 года (2-е изд., доп. и испр., озаглавлено: Райнер Мария Рильке. Дыхание лирики: Переписка с Мариной Цветаевой и Борисом Пастернаком. Письма 1926 года. М., 2000).
См.: Рильке и Россия: Письма. Дневники. Воспоминания. Стихи. С. 103.
Рильке Р. М. Заметки Мальте Лауридса Бриге / Пер. Л. Горбуновой. М., 1913. <Т. 2> С. 94.
Там же. Подробнее см.: Storck J. W. Rilkes romantisches Frauenbild // Perspektiven der Romantik mit Bezug auf Herder, Schiller, Jean Paul, Friedrich Schlegel, Arnim, die Brüder Grimm, Gottfried Keller, Rilke und den Avantgardismus. Beiträge des Marburger Kolloquiums zum 80. Geburtstag Erich Ruprechts / Hrsg. von Reinhard Görisch. Bonn, 1987. S. 87–110 (Abhandlungen zur Kunst-, Musik — und Literaturwissenschaft. Bd. 377); Азадовский К. Цветаева, Рильке и Беттина фон Арним // Marina Tsvetaeva: One Hundred Years. Papers from the Tsvetaeva Centenary Symposium. Amherst College, Amherst, Mass., 1992 (Столетие Цветаевой. Материалы симпозиума / Ред. — сост.: Виктория Швейцер, Джейн Таубман, Питер Скотто, Татьяна Бабёнышева). Berkeley, 1994. Р. 61–76.
Рильке Р. М. Заметки Мальте Лауридса Бригге. <Т. 2.> С. 150.
Там же. С. 161.
В Риппольсдау Рильке встретился (возможно, познакомился) с М. О. Цетлиным, племянником Д. В. Высоцкого, и его женой М. С. Цетлиной, только что приехавшей из России.
Возможно, «Жизнь Марии», выпущенную издательством «Инзель» (Rilke R. М. Das Marien-Leben. Leipzig, 1913). В письме к издателю А. Киппенбергу от 26 июня 1913 г. Рильке сообщает, что получил от него накануне 15 экземпляров этой книги (Rilke R. М. Briefwechsel mit Anton Kippenberg. Bd. 1. S. 420).
См.: Вермель С. Евреи в Москве // Евреи в Москве: Сб. материалов / Сост. Ю. Снопов и А. Клемперт. М.; Иерусалим, 2003. С. 133.
Об Иде Высоцкой упоминает в своих мемуарах Н. Н. Берберова, якобы встречавшаяся с ней в Париже в 1920-х гг. (см.: Берберова Н. Курсив мой: Автобиография. М., 1996. С. 241).
См.: Proyarl J. de. Une amitié d’enfance // Boris Pasternak. 1890–1960. Colloque de Cerisy-la-Salle (11–14 septembre 1975). Paris, 1979. P. 517–519; Пастернак Евгений, Пастернак Елена. Жизнь Бориса Пастернака: Документальное повествование. СПб., 2004, С. 53, 56.
Сведения о семье Высоцких заимствованы из фундаментального исследования Римгайлы Салис (см.: Salts R. Leonid Pasternak. The Russian Years 1875–1921. A Critical Study and Catalogue / With an Introd. by Jon Whiteley. Text. Oxford, 1999. Vol. 1. P. 103).
Пустующую квартиру Высоцких в Трубниковском переулке заняла в 1917 году семья М. О. Цетлина. Об этом упоминает А. Цетлин-Доминик, родившаяся в этой квартире 14/27 октября 1917 г. (см.: Цетлин-Доменик А. Из воспоминаний // Евреи в культуре Русского Зарубежья: Сб. статей, публикаций, мемуаров и эссе / Сост. Михаил Пархомовский. Иерусалим, 1992. Вып. 1: 1919–1939 гг. С. 291). См. также: Эренбург И. Люди, годы, жизнь: Воспоминания: В 3 т. Изд. испр. и доп. / Вступ. ст. Б. М. Сарнова; Подгот. текста И. И. Эренбург и Б. Я. Фрезинского; Коммент. Б. Я. Фрезинского. М., 1990. Т. 1, кн. 1–3. С. 143–145.
См.: Незабытые могилы. Российское зарубежье: Некрологи 1917–1997: В 6 т. / Сост. В. Н. Чуваков. М., 1999. Т. 1: A — В. С. 653.
См. об этом: Флейшман Л. Борис Пастернак и литературное движение 1930-х годов. СПб., 2005. С. 353.
Ripellino A. M. Saggi in forma di ballate. Torino, 1978. P. 35. О духовной атмосфере эпохи см.: Лавров А. В. Андрей Белый в 1900-е годы. М., 1995.
Блок А. А. Безвременье // Блок А. А. Собр. соч.: В 6 т. Л, 1982. Т. 4. С. 26.
Белый Андрей. Воспоминания о А. А. Блоке (1922–23). München, 1969. С. 417.
После пьес «Балаганчик» и «Шарф Коломбины» «властью Блока и Мейерхольда имена Пьеро, Арлекина и Коломбины были надолго введены в обиходный петербургский лексикон» (Рудницкий К. Русское режиссерское искусство. 1908–1917. М., 1990. С. 42). Ср.: Сарабьянов Д. В. История русского искусства конца XIX — начала XX века. М., 1993. С. 70.
См.: Ripellino А. М. Il trucco е l’anima I maestri della regia nel teatro russo del Novecento. Torino, 1965. P. 126. Ср. также: Klim Т. B. La commedia dell’arte о il teatro della convenzione // Russia 1900–1930. L’arte della scena / Acura di F. Ciofi degli Atti e D. Ferretti. Milano, 1990. P. 230–231.
Ср.: Starobinski J. Portrait de l’artiste en saltimbanque. Genève, 1970.
Пьеро Блока и Петрушка Бенуа — Стравинского воскрешают в памяти героев балаганных спектаклей, несмотря на то что, как вспоминает Алексеев-Яковлев, там Пьеро был неуклюжим смехотвором, а Арлекин — смелым трюкистом (см.: Алексеев-Яковлев А. Воспоминания // Петербургские балаганы. СПб., 2000. С. 86. Ср. также: Алексеев-Яковлев А. Я. Воспоминания / Публ. А. Конечного // Europa Orientalis. XVI (1997). 2. P. 41–92).
Banville Th. de. Le saut du tremplin // Banville Th. de. Odes funambolesques. Paris, 1859. P. 286–289.
См.: Гинзбург Л. О лирике. М.; Л., 1964. С. 299–300.
Веригина В. П. Воспоминания об Александре Блоке // Уч. зап. Тартус. гос. ун-та. Тарту, 1961. Вып. 104. С. 331.
См.: Конечный А. М. Петербургские народные гулянья на Масленой и Пасхальной неделях // Петербург и губерния: Историко-этнографические исследования. Л., 1989; Некрылова А. Ф. Русские народные городские праздники, увеселения и зрелища. Конец XVIII — начало XX века. Л. 1984.
Мейерхольд В. Э. Статьи. Письма. Речи. Беседы. 1891–1917. М., 1968. Т. 1. С. 221.
См.: Стернин Г. Ю. «Мои воспоминания» Александра Бенуа и русская художественная культура конца XIX — начала XX века // Бенуа А. Мои воспоминания. М., 1980. Т. 2. С. 583–628. Далее ссылки на это издание приводятся в тексте, с указанием тома и страниц.
См.: Sarabjanov D. V. Arte russa Milano, 1990. P. 224–225; Сарабьянов Д. В. История русского искусства конца XIX — начала XX века. С. 72–74.
См.: Азбука в картинах Александра Бенуа (Факсимильное воспроизведение) / Вступ. ст. Н. М. Васильева. М., 1990.
Грабарь И. Э. Моя жизнь: Автобиография. М.; Л., 1937. С. 159.
Систематическая работа над «Воспоминаниями» была начата в 1934–1935 гг. и продлилась до самых последних лет жизни художника; первые две части вышли в Нью-Йорке в 1955 г., остальные, в английском переводе и в сокращенном виде, в 1960 и 1964 гг.
В 1922 г. в предисловии к книге А. В. Лейферта о балаганах Бенуа подчеркивает свое впечатление от первого посещения балагана: «…я вышел из балагана одурманенный, опьяненный, безумный…» (Лейферт А. В. Балаганы. Пг., 1922. С. 8).
Соответствие приводимых Бенуа подробностей реальности может быть с легкостью подтверждено документальными свидетельствами, описывающими жизнь Петербурга на рубеже столетий; см., например: Пискарев П. А., Урлауб Л. Л. Милый Старый Петербург: Воспоминания о быте старого Петербурга начала XX века / Вступ. ст. и коммент. А. М. Конечного. СПб., 2007. С. 92–96; Светлов С. Ф. Петербургская жизнь в конце XIX столетия (в 1892 году) / Вступ. ст. и коммент. А. М. Конечного. СПб., 1998.
Во второй половине XIX — начале XX в. живые картины пользовались большим успехом как на сценах больших театров, так и на подмостках балаганного пространства и в частных квартирах; Сергей Маковский вспоминает постановку живых картин в мастерской его отца, К. Е. Маковского (Маковский С. Портреты современников. Нью-Йорк, 1955. С. 83–85). Живые картины входили и в репертуар общедоступных увеселительных садов. Ср.: Конечный А. «Живые картины» в старом Петербурге // Pietroburgo capitale della cultura russa — Петербург столица русской культуры. Salerno, 2004. P. 265–274.
Белый Андрей. Котик Летаев. München, 1964. С. 89.
См.: Aimone L., Olmo С. Storia delle esposizioni universali: 1851–1900. Il progresso in scena Torino, 1990. P. 22; Le livre des Expositions universelles 1851–1989. Paris, 1983; Benjamin W. Parigi capitale del XX secolo. Torino, 1986. P. 228–265; Ory P. Les expositions universelles de Paris. Paris, 1992; Prochasson C. Paris 1900: Essai d’histoire culturelle. Paris, 1999; Всемирная Парижская выставка // Вокруг света. 1900. № 42; Кудрин Н. Париж капризничает и веселится: (Письмо из Франции) // Русское богатство. 1900. № 6 (июнь). С. 74–105; Шпаков В. Н. Россия на всемирных выставках 1851–2000. М., 2000; Мезенин Н. А. Парад всемирных выставок. М., 1990. С. 88–105.
Бенуа А. Письма со всемирной выставки // Мир искусства. 1900. № 17–18. С. 105–110; 156–161; 200–207.
Benjamin W. Parigi capitale del XX secolo. P. 259.
Бенуа А. Письма со всемирной выставки. С. 105–106.
Гоголь Н. В. Полн. собр. соч.: В 14 т. Л., 1940–1952. Т. 8. С. 71. Как пророческий текст об архитектуре XX в., статья Гоголя процитирована В. Вейдле в «Умирании искусства».
Morand Р. 1900 // Morand P. Œuvres. Paris, 1981. P. 350.
Чтобы подкрепить интерес к русскому искусству во Франции, в 1900 г. Бенуа пишет в журнале «La Révue encyclopedique» статью о русской живописи с несколькими репродукциями, в том числе и тех произведений, которые вошли в экспозицию русского отдела.
Бенуа А. Письма со всемирной выставки. С. 107. Об успехе представителей нового искусства на Парижской выставке пишет из Мюнхена 15 июня 1900 г. Игорь Грабарь брату: «На парижской выставке в русском отделе искусства награды получили исключительно сотрудники „Мира искусства“ — Серов, князь Трубецкой — почетные медали; Малявин, Коровин, Мамонтов — золотые, Малютин и Головин — серебряные. Маковский и tutti quanti получили бронзовые и по телеграфу отказались. Когда царь узнал об этом, он сделал большие глаза: что же это значит? Значит они там в Академии меня надували, когда уверяли, что эти в „Мире искусства“ — декаденты! Понимаешь, это нечто сногсшибательнее!» (Грабарь И. Письма 1891–1917. М., 1974. С. 132).
Бенуа А. Письма со всемирной выставки. С. 107.
Там же. С. 108.
Там же.
Там же. С. 109.
См.: Sinisi S. Storia della danza occidental. Dai Greci a Pina Bausch. Roma, 2005. P. 110–111; Lista G. Loïe Fuller. Danseuse de la Belle Epoque. Paris, 1994.
Bachelard G. Poétique de l’espace. Paris, 1964. P. 155.
См.: Benjamin W. Parigi capitale del XIX secolo. P. 686.
См.: Закревская Г. Экспонаты всемирной парижской выставки 1900 года в фондах ЦМЖТ МПС // Железнодорожное дело. 1998. № 6. С. 13–15.
Benjamin W. Parigi capitale del XIX secolo. P. 686; см. также: П. Я. Пясецкий и его живописные отчеты о своих путешествиях // Нива. 1895. № 3. С. 66–68; Бочанова Г. А. Из истории панорамы Великого Сибирского пути // Гуманитарные науки в Сибири. Сер. Отечественная история. 2005. № 2. С. 84–87.
Фокин М. Против течения. Л.; М., 1962. С. 188.
См.: Пожарская М. Н. Русские сезоны в Париже. 1908–1929. М., 1988. С. 20.
Ср.: Bowlt J. Е. Russian Stage Design. Scenic Innovation, 1900–1930. From the Collection of Mr. and Mrs. Nikita D. Lobanov-Rostovsky. The Mississipi Museum of Art, 1982. P. 22–23.
Ср.: Graziadei С. Il gladiatore morente. Saggi di poesia russa Siena, 2000. P. 38–43.
Белый Андрей. Стихотворения и поэмы. М.; Л, 1966. С. 366 (Б-ка поэта. Большая серия).
Северный вестник. 1892. №. С. 64.
Балашов Н. И. Испанская классическая драма в сравнительно-литературном и текстологическом аспектах. М., 1975. С. 110–198.
См.: Лопе де Вега. Великий Князь Московский. СПб., 1999.
См., например: Ziomek Н. Polonia en la obra de Calderón de la Barca // Calderón. Actas del «Congreso intemacional sobre Calderón y el teatro español del Siglo de Oro». Madrid, 1983. T. 2. P. 987–995.
Мережковский Д. С. Стихотворения и поэмы. СПб., 2000. С. 402 (Новая библиотека поэта).
Там же. С. 383–384.
Мережковский Д. С. Стихотворения и поэмы. СПб., 2000. С. 706.
Новь. Т. 22, №. 15. С. 88.
Мережковский Д. С. 14 декабря; Гиппиус-Мережковская З. Н. Дмитрий Мережковский. М., 1990. С. 296.
Русское богатство. 1892. № 11. Отд. 2. С. 68.
Северный вестник. 1892. № 4. Отд. 2. С. 65.
Фидлер Ф. Ф. Из мира литераторов: Характеры и суждения. М., 2008. С. 60.
Мир Божий. 1897. № 7. С. 68.
Розанов В. Д. С. Мережковский. Вечные спутники: Портреты из всемирной литературы // Новое время. 1899. № 8294.
О восприятии творчества Кальдерона в России см.: Педро Кальдерон де ла Барка: Библиография русских переводов и критической литературы на русском языке. 1781–1983 / Сост. Г. А. Коган // Iberica. Кальдерон и мировая культура. Л, 1986. С. 229–265; Багно В. Е. Драматургия Кальдерона в творческом восприятии Пушкина // Там же. С. 91–110; Коган Г. А. Сценическая история драматургии Кальдерона в России XVIII–XIX вв. // Там же. С. 143–152; Макогоненко Д. Г. Кальдерон в переводе Бальмонта: Тексты и сценические судьбы // Кальдерон де ла Барка П. Драмы. М., 1989. Т. 2. С. 680–712; Коган Г. А. Материалы по библиографии русских переводов Кальдерона // Там же. Т. 2. С. 713–731.
Мережковский Д. С. Вечные спутники // Мережковский Д. С. Лев Толстой и Достоевский. Вечные спутники. М., 1995. С. 386.
Считаю своим долгом выразить благодарность К. А. Кумпан, не только опубликовавшей в серии «Новая библиотека поэта» обе редакции заинтересовавшего меня произведения Мережковского, включая значительную часть чернового автографа, но и помогавшей мне консультациями и советами.
Мережковский Д. С. Стихотворения и поэмы. С. 734.
Там же. С. 742.
См.: Кеведо Ф. де. Избранное. Л., 1971. С. 377–379. См. также: Кржевский Б. А. Франсиско де Кеведо о Московской Руси XVII века // Кржевский Б. А. Статьи о западной литературе. М.; Л., 1960. С. 297–300.
Мережковский Д. С. Стихотворения и поэмы. С. 747–748.
Кумпан К. А. Д. С. Мережковский-поэт (У истоков «нового религиозного сознания») // Там же. С. 43.
Мережковский Д. С. Стихотворения и поэмы. С. 370.
Мережковский Д. Акрополь. М., 1991. С. 323–324.
Мережковский Д. С. Стихотворения и поэмы. С. 418.
Мережковский Д. С. Кальдерон // Мережковский Д. С. Лев Толстой и Достоевский. Вечные спутники. С. 391.
Там же.
Ср.: «Смотрю за темную вуаль <…> И очи синие бездонные».
См.: Taranovsky К. Essays on Mandel’štam. Cambridge (Mass.); London, 1976. P. 136.
Отмечалась также перекличка этой строфы с финалом стихотворения Вяземского «Бастей»: «Там — в игривых лучах / Жизни блеск, скоротечность; / Здесь — суровая вечность / На гранитных столпах» (см.: Семенко И. Поэты пушкинской поры. М., 1970. С. 151–152).
Taranovsky К. Essays on Mandel’štam. P. 5.
Письмо H. Охотина к нам (от 13 сентября 2007 г.) и статья Е. Сошкина «Из истории одной метафоры» (в печати).
Белый Андрей. Симфонии. Л., 1991. С. 324, 325.
Белый Андрей. Симфонии. Л., 1991. С. 305, 313, 346, 347, 373, 398.
Белый Андрей. Серебряный голубь. Берлин, 1922. С. 9.
А он в русской поэзии не единственный. Так, у Муравьева («Стрекоза», 1773), Хемницера («Стрекоза», 1782), Крылова («Стрекоза и муравей», 1808), Баратынского («О мысль! тебе удел цветка…», 1832–1833) стрекоза «поет» (подобно цикаде Лафонтена), у Кюхельбекера — «в пшенице шепчет» («Шекспировы духи», 1825); Лермонтову слышится ее «трель» («Мцыри», 1839), Саше Черному — «вздох» («Мистраль», 1927), а юному Блоку «не слышно жужжанья стрекоз» («Осенний вечер», 1894). У Гиппиус («Долго в поддень вчера я сидел у пруда…», 1889) и Кузмина («К Дебюсси», 1915) стрекоза «звенит», у Хармса («Елизавета Бам», 1927) — «бормочет», у Олейникова («Пучина страстей», 1937) — «гремит, как гром». Майков обнаружил, что «Стрекозы, как часы, стучат» («Звуки ночи», 1856); этим наблюдением воспользовался Пастернак: «Сверчки и стрекозы, как часики, тикали» («Марбург», 1916).
В менее сгущенном виде «стрекочущая» звукопись встречается и прежде, например: «Как на солнце быстро блещут / Стаи легкие стрекоз? <…> На тростник стрекозы сели» (А. К. Толстой, «Алеша Попович», 1871); «И реяли среди цветов / Стада стрекоз…» (Лохвицкая, «Среди цветов», 1890).
Например: «Сквозь ночь, сквозь мглу — стремят отныне / Полет — стада стальных стрекоз!» (Блок, «Комета», 1910); «Стрекозы быстрыми кругами / Тревожат черный блеск пруда / И вздрагивает тростниками» (Мандельштам, «Стрекозы быстрыми кругами…», 1911); «Кружился, реял, трепетал / Поток синеющих стрекоз <…> Стрекоз реющее стадо» (Хлебников, «Вила и Леший», 1912); «Трепетания стрекоз» (Ахматова, «После ветра и мороза было…», 1914); «Рядом — ели острые, / Белизна берез; / Над цветами — пестрые / Крылышки стрекоз» (Брюсов, «Детская спевка», 1918); «Струит стрекозой сквозь тучи!» (Асеев, «Единственный житель города», 1920); «И треск стрекоз, и зреющие всходы, / И трепет трав» (Белый, «Сестре», 1926); «Как стрекозы, трепещут желто-красные травы» (Северянин, «Ульи красоты», 1926).
Находка эта получит отклики, например: «Ассирийские крылья стрекоз, / Переборы коленчатой тьмы. <…> Шестируких летающих тел / Слюдяной перепончатый лес» (Мандельштам, «Ветер нам утешенье принес…», 1922); «В осенний день, блистая, как стекло, / потрескивая крыльями, стрекозы» (Набоков, «Прелестная пора», 1926); «Стрелок следил во все глаза / за наступленьем неприятеля, / а на винтовку стрекоза / крыло хрустальное приладила» (Асеев, «Контратака», 1941); «изумрудных стрекоз слюда» (Асеев, «Взморье», 1954).
Мандельштам О. Собр. соч. М., 1993. Т. 1. С. 227.
См.: Эллис. Русские символисты. М., 1910. С. 15 и далее.
Там же. С. 20 и далее. Соседство формулы Гете и «Соответствий» Бодлера восходит к пятой главе работы Вяч. Иванова «Две стихии в современном символизме» (см.: Иванов Вяч. Собр. соч. Брюссель, 1974. Т. 2. С. 547–549).
Эллис. Русские символисты. С. 25. В оригинале: «Alles Unvergängliche — das ist nur ein Gleichnis!» («Also sprach Zarathustra», Th. 2, «Auf den glückseligen Inseln») и «Gleichnisse sind alle Namen von Gut und Böse: sie sprechen nicht aus, sie winken nur» (Th. 1, «Von der schenkenden Tugend»). Второе место не раз цитировал Белый — впервые, кажется, в статье «Фридрих Ницше»: «Символы „не говорят“ у Ницше: „они только кивают“» (Белый Андрей. Арабески. М., 1911. С. 76).
Ср. в «Марбурге» Пастернака: «И все это тоже — подобья». Символистом Гете стал благодаря Мережковскому, который, взяв «Alles Vergängliche ist nur ein Gleichnis» эпиграфом для сборника стихов «Символы», перевел это как «Все преходящее есть только символ» (анализ этого решения см.: Коренева М. Ю. Д. С. Мережковский и немецкая культура: (Ницше и Гете. Притяжение и отталкивание) // На рубеже XIX и XX веков: Из истории международных связей русской литературы.: Сб. науч. трудов. Л., 1991. С. 73 и далее).
Подробнее см.: Белоус В. Г. Вольфила, или Кризис культуры в зеркале общественного самосознания. СПб., 2007.
Выступление состоялось 20 декабря 1912 г. См.: Ермичев А. А. Религиозно-философское общество в Петербурге (1907–1917): Хроника заседаний. СПб., 2007. С. 134–135.
Рукопись с подзаголовком: «Было прочитано в собрании Религиозно-философского общества в Петербурге 19-го января 1913 года. (Единственный экземпляр)» сохранилась в архиве П. С. Соловьевой (РО РНБ. Ф. 732. Ед. хр. 3).
Блок А. Собр. соч.: В 8 т. М.; Л., 1963. Т. 7. С. 209.
См.: РО ИРЛИ. Ф. 662. Ед. хр. 37. Л. 14 об.
День. 1913. № 18, 20 января. С. 4.
Русская молва. 1913. № 41, 21 января. С. 2.
Очевидно, отчет о заседании был получен Мережковскими, которые в тот момент находились в Париже, от самого Философова. Ср. письмо Гиппиус к Философову от 19 января 1913 г.: «Как прошло собрание?» (РО РНБ. Ф. 481. Ед. хр. 159. Л. 1 об.).
Там же. Ед. хр. 188. Л. 10–10 об.
Ошибочное указание на это издание; обнаружить в «Речи» какие-либо отклики на статью И. Жилкина в «Русской молве» не удалось.
РО РНБ. Ф. 481. Ед. хр. 188. Л. 14.
Карташев А. Вредное непонимание церкви // Русское слово. 1913. № 38, 15 февраля. С. 1–2.
См.: Ермичев А. А. Религиозно-философское общество в Петербурге (1907–1917). С. 303.
Заветы. 1913. № 2, февраль. Отд. II. С. 108. Републикуя статью в сборнике «Заветное» (Пб., 1922), автор сделает небольшую правку: назовет имя председателя — А. Карташев и в сноске добавит: «Впоследствии председатель тщетно пробовал отречься от этих слов: „сторонние свидетели“ привели в печати и гораздо худшие его слова — о „словесном онанизме“ на заседаниях этого общества». Источник этих слов проясняется из статьи С. Патрашкина «Помолчим, братья…». Ср.: «За последнее время в газетах и журналах некоторые схимники в американских ботинках из религиозно-философского общества ведут оживленную перебранку. <…> В том заседании общества, с какого началась перебранка, я был напуган огненным гневом проф<ессора> А. В. Карташева. Быть может, мне, как г. Иванову-Разумнику, изменяет память, но я помню, помню, что А. В. Карташев „словесным онанизмом“ назвал иные разговоры в обществе. И прибавил, что его ужас берет, и он готов „разогнать аудиторию“. Я даже ждал, что он скажет нам: „Пошли вон!“ — возьмет палку и начнет выгонять „торгующих из храма“. Но Д. Философов прискакал, как брандмейстер на пожар, с помпой одеколона. И давай качать. Полундра! Вот в этом-то и беда, что в религиозно-философском обществе не миро проливают из драгоценного алавастра, а предлагают ниагару мудрости. Болтуны» (День. 1913. № 125, 12 мая. С. 3).
Антон Крайний. Журнальная беллетристика // Русская мысль. 1913. Кн. 4. Отд. II. С. 28–29.
М. М. Пришвин некоторое время был близок к кружку Мережковских, однако уже к концу 1900-х гг. отошел от него. Ср. запись в дневнике Пришвина от 31 мая 1909 г.: «На самом деле у Мережковского я встретил новые цепи. Практически: от меня требовали простого подчинения. А у меня свобода… я хочу писать свободно. Пришлось отшатнуться. Вот почему явились Ремизов и Разумник. Вопрос: если они эстетическими путями своими, т. е. свободно, на пути призвания своего пришли к Истинному, то почему же для других этот путь исключается?…» (Пришвин М. М. Ранний дневник. СПб., 2007. С. 214). Ко времени описываемой полемики Пришвин входил в состав редакции журнала «Заветы», одним из руководителей которого был Иванов-Разумник.
Иванов-Разумник. Было или не было? (О романе В. Ропшина) // Заветы. 1913. № 4, апрель. Отд. II. С. 150–151.
Подразумевается статья «Клопиные шкурки».
В названии указывается одна из тем, затронутых в докладе П. С. Соловьевой. Ср.: «Так и брат мой <В. С. Соловьев> думал, что вселенская церковь близко, что исполнились сроки, что надо только соединить, слить воедино все существующие вероисповедания. Поэтому его переход в католичество не был оскорбителен для православия. Это не была измена или увлечение. Здесь не было мены одного на другое, предпочтения одного другому. Это был подвиг человека, глубоко страдающего от разлуки мечты с жизнью» (РО РНБ. Ф. 732. Ед. хр. 3. Л. 7).
Возможно, С. П. Каблуков.
Намек на М. М. Пришвина.
Речь. 1913. № 121, 6 мая. С. 3.
Письма не сохранились.
См.: Карташев А. В. К вопросу о православии Феофана Прокоповича // Сборник статей в честь Дмитрия Фомича Кобеко от сослуживцев по Императорской Публичной Библиотеке. СПб., 1913. С. 225–236. Сборник вышел 15 мая. См. также: Философов Д. Сборник в честь Д. Ф. Кобеко // Речь. 1913. № 142, 27 мая. С. 2.
РО РНБ. Ф. 481. Ед. хр. 184. Л. 3–3 об.
См. также раздел «Полемика» в статье Иванова-Разумника «„Полемика“ и „критика“» (Заветы. 1913. № 5. Отд. II. С. 138–143).
Речь. 1913. 11 мая. № 126. С. 6.
Там же.
Показательно, что Каблуков подал заявление в Совет РФО о сложении с себя должности секретаря общества 20 января, на следующий день после заседания, вызвавшего столь ожесточенную полемику. Подробнее см.: Ермичев А. А. Религиозно-философское общество в Петербурге (1907–1917). С. 137.
РО РНБ. Ф. 322. Ед. хр. 24. Л. 110–110 об.
Речь. 1913. № 142, 27 мая. С. 4.
РО ИРЛИ. Ф. 79. Оп. 1. Ед. хр. 198. Л. 129.
РО ИРЛИ. Ф. 289. Оп. 3. Ед. хр. 296. Л. 17 об.
РО ИРЛИ. Ф. 79. Оп. 1. Ед. хр. 338. Л. 3 об.
Полемика Розанова с Ивановым-Разумником была инспирирована критическим откликом Розанова «И шутя и серьезно…» (Новое время. 1911. № 12590, 31 марта. С. 5) на газетные публикации критика о Мережковском. Иванов-Разумник ответил статьей «Юродивый русской литературы (В. В. Розанов)» в сборнике «Творчество и критика» (СПб., [1911]. С. 180–211), который вышел в свет в декабре. Уязвленный «Юродивым…», Розанов ответил Иванову-Разумнику статьей «Бляха № 101» (Новое время. 1911. № 12848, 17 декабря. С. 17).
Цит. по: Розанов В. В. На фундаменте прошлого: Статьи и очерки 1913–1915 гг. М.; СПб., 2007. С. 158–159.
Подробнее см.: Записки Петроградского религиозно-философского общества. Пг., 1914–1916. Вып. 4.
Розанов В. В. Мимолетное. М., 1994. С. 115.
Розанов В. В. Около народной души: Статьи 1906–1908 гг. М., 2003. С. 224–225.
См. письма Н. А. Бердяева к З. Н. Гиппиус и Д. В. Философову 1906–1908 гг.: Письма Н. Бердяева / Публ. В. Аллоя // Минувшее: Исторический альманах. М., 1992. Вып. 9. С. 294–325.
О сугубо «корпоративном» характере заседаний РФО см.: Розанов В. В. Около народной души. С. 405.
Подразумевается реплика Фауста «В Деянии начало бытия» (Гете. Фауст. / Пер. Н. Холодковского. Пг., 1914. Т. 1. С. 39).
Цит. по: Белоус В. Вольфила [Петроградская Вольная Философская Ассоциация]: 1919–1924. М., 2005. Кн. 1: Предыстория. Заседания. С. 24–25.
Ср.: «Вы показываете собою, что вы — письмо Христово, через служение наше написанное не чернилами, но Духом Бога живого, не на скрижалях каменных, но на платяных скрижалях сердца» (2 Кор. 3, 3).
РО РНБ. Ф. 481. Ед. хр. 184. Л. 10.
Письма Р. В. Иванова-Разумника к А. М. Ремизову (1908–1944 гг.) / Публ. Е. Обатниной, В. Г. Белоуса и Ж. Шерона; Вступ. заметка и коммент. Е. Обатниной и В. Г. Белоуса // Иванов-Разумник: Личность. Творчество. Роль в культуре. СПб., 1998. Вып. 2. С. 110.
Мне хотелось бы поблагодарить Михаила Безродного, Ренату фон Майдель, Ольгу Русинову и Илону Светликову за помощь в работе.
Белый Андрей. Петербург: Роман в восьми главах с прологом и эпилогом. Л., 1981. С. 47. Далее ссылки на это издание приводятся в тексте, с указанием страниц.
Это сочетание, «смешение» физической незначительности со статуарной, величественно-государственной, аполлинической скульптурностью связано с отсылками к «Каменному гостю», который вкупе с референциями к «Медному всаднику» составил интертекстуальный субстрат «скульптурного мифа» Белого, см.: Мельникова Е. Г., Безродный М. В., Паперный В. М. Медный всадник в контексте скульптурной символики романа Андрея Белого «Петербург» // Уч. зап. Тартус. гос. ун-та. 1985. Вып. 680 (Блоковский сборник VI).
Пустыгина Н. Г. «Петербург» Андрея Белого как роман о революции 1905 года: (К проблеме «революция сознания») // Там же. 1988. Вып. 813. (Блоковский сборник VIII). С. 153.
Мотивика «живого», «уступающего место» классическим статуям и картинам (причем принадлежащим именно к неоклассицизму), отчуждения неподвижного «образа», репрезентации от «живой» жизни находит свое естественное продолжение в опубликованной в 1917 г. брошюре Белого «Революция и культура», где революция приобретает облик «текучей лавы», «подземного удара», разбивающего «формы», а искусство — скульптуры, «формы Аполлоновой статуи». «Лава» революции, характеризующаяся дионисийской «чрезмерностью» (Белый Андрей. Критика. Эстетика. Теория символизма: В 2 т. М., 1994. Т. 2. С. 451), противопоставлена аполлиническим мере и «гармонии» изваяния, застывшей, скульптурной «формы». Так и не разрешенный в «Петербурге» конфликт между «скульптурой понятий» (Белый Андрей. Восток или Запад // Эпоха. М., 1918. Кн. 1. С. 176–177), «образом» и «формой», с одной стороны (в этот ряд входит как чистая «формальность» неокантианского мышления, подвергшегося острой критике Белого в момент работы над романом (Белый Андрей. Круговое движение. (Сорок две арабески) // Труды и дни. 1912. № 4–5), так и государственность, понимавшаяся им как аполлинический «образ», выстроенный в качестве защиты от хаоса, см.: Белый А. Критика. Эстетика. Теория символизма. С. 50) и «текучей», «незастывающей» жизнью — с другой, Белый пытается разрешить в тексте 1917 г., соединить, синтетически связать оба начала («неподвижная статуя ожила в становлении» — Там же. С. 454). Отмечу попутно, что устойчивый у Белого мотив революции, понятой как символический «природный» катаклизм, как землетрясение, встречается и в романе, где именно «трус» угрожает «каменному» миру империи: «… прыжок над историей — будет; великое будет волнение; рассечется земля; самые горы обрушатся от великого труса (разрядка автора. — А.Б. /В файле — полужирный — прим. верст./); а родные равнины от труса изойдут повсюду горбом. На горбах окажется Нижний, Владимир и Углич. Петербург же опустится» (99). Ср. также в лекции Белого «Социал-демократия и религия»: «Одни хотят идеального государства. Другие — идеальной церкви. <…> Одни стремятся разрушить окаменелые формы жизни всемирным землетрясением, другие — всемирным огнем» (Белый Андрей. Социал-демократия и религия // Перевал. 1907. № 5. С. 26). Гибель Петербурга от апокалиптического землетрясения или извержения вулкана была бы смелым обновлением «петербургского мифа», на которое Белый тем не менее не пошел, не развернув процитированный фрагмент. Большим литературным радикалом оказался Александр Грин, опубликовавший в 1914 г. рассказ «Земля и вода», в котором имперская столица гибнет от традиционного наводнения и… землетрясения. Не в качестве ли маргинального рефлекса неразвернутого мотивного ряда следует истолковывать висящую в квартире Аблеуховых «бледнотонную живопись», подражавшую «фрескам Помпеи» (87)? Отмечу также, что мотивика разрушения, в том числе «разрушения каменных форм» (каменной кариатиды, статуй Летнего сада), репрезентируется Белым и традиционным «зубом времени» («железным зубом времени») (51, 142). Об истории и семантике данного мотива см.: Panofsky Е. Studies in Iconology. Humanistic Themes in the Art of the Renaissance. New York; Hagerstown; San Francisco; London, 1972. P. 74, 82–83.
Мотивика «мозговой игры», которой предаются умствующие, «головные» герои романа, объясняет, почему Аполлон Аполлонович является «главой Учреждения», ср.: «Аполлон Аполлонович убегает от жизни в „главу“ <…> но „глава“ эта — желтый дом Аримана: разросшийся череп» (Белый А. Восток или Запад. С. 201). В финале романа Белый в образе Сфинкса сводит вместе мотивы каменного изваяния, подточенного временем, и мертвой «головной» современной культуры: «…вся культура, — как эта трухлявая голова (Сфинкса. — А.Б.): все умерло; ничего не осталось» (418), ср. также мотив «каменного трупа» в «Африканском дневнике»: «В египетском плене мы точим под бьющим бичем неживые массивы культурою возродимого пирамидного трупа» (Белый Андрей. Африканский дневник // Российский архив. М., 1991. Вып. 1.С.431).
О соотнесенности в романе пространства и сознания см. также: Пустыгина Н. Г. «Петербург» Андрея Белого как роман о революции 1905 года. С. 150.
Цивьян Т. В. Семиотические путешествия. СПб., 2001. С. 140–141.
Мотив холода, сопровождающий образ сенатора, может помимо всего прочего мотивироваться и отчетливо проартикулированной Белым идентификацией Аблеухова-старшего с Сатурном, который в астрологической традиции неизменно характеризуется именно холодом, см.: Klibansky R., Panofsky Е., Saxl F. Saturn and Melancholy. Studies in the History of Natural Philosophy, Religion and Art. London, 1964. Part II. Ch. 1.
С аблеуховским полюсом «холода» в «Петербурге» Н. Г. Пустыгина связала и «категорию льда», отделяющую от мира людей террориста Дудкина, еще одного героя романа, испытывающего внутренний раскол между «льдом в сердце» и частным, приватным существованием, между легендарным Неуловимым и несчастным Александром Ивановичем (Пустыгина Н. Г. «Петербург» Андрея Белого как роман о революции 1905 года… С. 153; см. также: Иванов-Разумник. Вершины. Александр Блок. Андрей Белый. Пб.,1923. С. 135–136). С мотивным рядом, актуализирующим семантику «холода» в линиях умствующих героев «Петербурга», Аблеуховых и Дудкина, ср. «лед метафизических исканий» в уже цитировавшейся парижской лекции Белого «Социал-демократия и религия» (Белый А. Социал-демократия и религия. С. 26), а также в «Эмблематике смысла»: «Мы оказываемся в неизбежности броситься в хаос жизни, если не хотим замерзнуть на ледяных кручах познания» (Белый Андрей. Символизм. München, 1969. С. 111). Соотнесенность линии Дудкина с аблеуховской мотивной серией подчеркнута и мотивами скульптурности и придания формы (см. примеч. 5) в реплике героя, в которой он поясняет цели своей революционной деятельности, свой политический «артистизм»: «…я — артист. Из неоформленной глины общества хорошо лепить в вечность замечательный бюст» (85). Ср. также отвращение Дудкина перед «бесформенностью», что подчеркивается и его причудливыми речевыми ассоциациями: «„…р-ы-ы-ы-ба, то есть нечто с холодною кровью… И опять-таки м-ы-ы-ло: нечто склизкое; глыбы — бесформенное <…>…“ Незнакомец мой прервал свою речь: Липпанченко сидел перед ним бесформенной глыбою; и дым от его папиросы осклизло обмыливал атмосферу: сидел Липпанченко в облаке; незнакомец мой на него посмотрел и подумал „тьфу, гадость — татарщина“… Перед ним сидело просто какое-то „Ы“» (с. 42–43).
Schmidt E. Ägypten und ägyptische Mythologie — Bilder der Transition im Werk Andrej Belyjs. München, 1986. S. 405.
См.: Ibid. S. 404–415. Контекстуальное описание смысла в данном случае представляется гораздо более продуктивным, чем довольно умозрительная попытка Магнуса Юнггрена истолковать образ «лягушки» через семантизацию грамматических форм, через апелляцию к, так сказать, «грамматике поэзии» (Ljunssren М. The Dream of Rebirth. A Study of Andrei Belyi’s Novel Peterburg. Stockholm, 1982. P. 40).
«Я, как истинный человек, — самоцель. Как самоцель, я божественен. Но законы природной необходимости придают мне черты зверя. Смешение зверя и бога, то есть природной необходимости и свободного определения себя, как еще не достигнутой цели, — такое смешение двух правильных способов восприятия себя в отношении к миру — оно чудовищно; если чудовищно, то и преступно, кощунственно. Всякое чудовище есть смешение зверского с божественным» (Белый Андрей. Химеры // Весы. 1905. № 6. С. 15; см. также: Мельникова-Григорьева Е. Г. Принцип «пограничности» в «Симфониях» Андрея Белого // Уч. зап. Тартус. гос. ун-та. 1985. Вып. 645. С. 106). Данный конфликт, осознававшийся несомненно в качестве автобиографического (см: Лавров А. В. Андрей Белый в 1900-е годы: Жизнь и литературная деятельность. М., 1995. С. 183; см. также письмо Белого М. К. Морозовой середины июня 1908 года: Белый Андрей. «Ваш рыцарь»: Письма к М. К. Морозовой. 1901–1928. М., 2006. С. 103–104), волновал Белого и позже, например, в антифутуристическом трактате «Жезл Аарона»: «Современный философ молчит иссушенным сознанием, проклятым, как сухая смоковница; и от этого запорожные корни сознания в нем демоничны: козлины; сочетание корней и ветвей в нем смесительно, противоестественно, пошло; в нем смешение чувственной жизни с абстрактной — чудовищно: он — сатир» (Белый Андрей. Жезл Аарона (О слове в поэзии) // Скифы. СПб., 1917. Сб. 1. С. 172). Становится он и предметом критических проекций писателя, в частности, в анализе творчества Блока. В речи, произнесенной на вечере памяти поэта, состоявшемся 26 сентября 1921 г. в Политехническом музее, Белый отмечал: «Какая-то часть сознания Блока сбежала с горы, другая же часть осталась на горе, но потеряла какую-то конкретность, и с этого момента действительно в лирике Блока, в его мужских персонажах начинается раздвоение, я бы сказал образно: одна часть бежит в мглу мутной жизни и, прикоснувшись ко всем благам, начинает конкретизировать их, а другая половина сознания теряет духовную конкретность и становится абстрактной. <…> Абстракция и чувственность — вот на что разрывается конкретность мистики Блока» (Белый Андрей. О Блоке: Воспоминания. Статьи. Дневники. Речи. М., 1997. С. 509–510). Описанный конфликт был и темой бесед с А. Р. Минцловой: «И — да: человека она не ценила: „Будь ангелом“ — говорила она; если ж в ангеле ты оборвешься, — ну: падай — до зверя! События времени уничтожают „середку на половинку“: уже нет „человека“ в недавнем значении слова; уже гуманизм превзойден; переживаем огромнейший кризис „гуманистической“ эры, распавшейся в „ангелическую“ эпоху, иль — в „бестиальную“» (Белый Андрей. Начало века. Т. 3, гл. 9 — ОР РНБ. Ф. 60. Ед. хр. 13. Л. 99).
Разворачивая мотивику животной ипостаси Николая Аполлоновича, Белый дополняет «лягушку» именно рептильной образностью: «…наклонял низко профиль с неприятным оскалом разорвавшегося рта, напоминая трагическую античную маску, несочетавшуюся с быстрой вертлявостью ящера (курсив мой. — А.Б.) в одно несогласное целое» (253).
Белый Андрей. Сфинкс // Весы. 1905. № 9–10. С. 40.
Schmidt Е. Ägypten und ägyptische Mythologie… S. 407–409.
Уже в «Сфинксе» Белым намечено соотнесение «лягушачьего» мотива с Петербургом, в частности с петербургскими текстами Гоголя. В одной из главок статьи Белый описывает творчество Гоголя как движение между полюсами величественного и комического, Мефистофеля и канцеляриста, прибегая к сказочно-рептильной образности: «Змей Горыныч, если взглянуть на него простыми глазами (не символическими), или даже теми же глазами, но с иной позиции, рассыпался маленькими лягушатами. Мефистофель оказывается канцеляристом на богатых именинах» (Белый Андрей. Сфинкс. С. 41). И далее: «Начал Гоголь с ведунства, но потом затосковал и засмеялся одновременно. Обольстительность тайн рассыпалась смешными лягушатами. Звездная ночь Украины сменилась серым небом Петербурга. И потянулась вереница обывателей: это все были чиновники или канцеляристы с посеревшими лицами» (Там же. С. 44).
Следует также отметить, что восходящие к «Сфинксу» ассоциации бытия, отделенного от «долженствования» и «сознания», с обитателями вод проникают в «Петербург» не только через рептильную образность. Неслучайно полуосознанная мысль, промелькнувшая у сенаторского сына, сопоставляется с рыбой: «…в Николае Аполлоновиче Аблеухове, будто рыба, скользнувшая по поверхности вод, — прошла дикая мысль <…>. Вся та мысленная галиматья пробежала в душе в одну десятую долю секунды» (217).
В «Мастерстве Гоголя» эта тема предстанет антиномией «рода» и «личности», при помощи которой Белый будет описывать идейную эволюцию Гоголя.
Ср. сочетание мотивов родовитого дворянства и бестиальности в «Сфинксе» (с. 29). С мотивами ненависти к роду и наследственности следует соотнести и мотив автопорождения из «некрасовской» редакции романа, напрямую связываемый с высокой, аполлинически-кантианской ипостасью Николая Аполлоновича: «Взойдя к себе самому, то есть открыв в центре себя лучезарное и всепронизывающее око, Николай Аполлонович рассудил совершенно отчетливо, что родился он в мир от этого ока при помощи двенадцати категорий, — не от родителя вовсе; то же бренное порождение, которое жило доселе и в порыве бесплодных угодливостей трепетало пред строгим родителем, было просто какою-то материальною дрянью» (с. 471).
Ямпольский М. Б. Зоофизиогномика в системе культуры // Уч. зап. Тартус. гос. ун-та. 1989. Вып. 855 (Труды по знаковым системам, 23).
В частности, в мультипликации, см.: Ямпольский М. Язык — тело — случай. М., 2004. С. 145–151. Ср. также сделанный режиссером Абрамом Роомом по сценарию Юрия Олеши художественный фильм «Строгий юноша» (1936). Здесь, в частности, положительным героям-комсомольцам, отчетливо соотнесенным с античной скульптурой, противопоставлен сугубо отрицательный персонаж, спроецированный на собаку. Это противопоставление прекрасной статуарности и низкой бестиальности подчеркнуто также тем, что герой-собака (сыгранный Максимом Штраухом) оказывается единственным персонажем с подчеркнутой мимичностью. Традиция противопоставления прекрасной «монументальности» и отвратительной бестиальности была понятна и осознана и в культуре XX века, см., например, книгу известного советского искусствоведа Иеремии Иоффе «Новый стиль», где эта традиция перенесена на классовый конфликт (Иоффе И. Новый стиль. М.; Л., 1932. С. 79–87) (Иоффе ссылается на физиогномические разыскания Лебрена и Гете).
К которой, кстати, открыто апеллирует Белый в своем романе. Так, первое появление Дудкина и описание его внешности подано через мотив невписываемости странного лица героя в физиогномические таксономии: «…и наверно б физиономист, невзначай встретив на улице ту фигуру, остановился бы изумленный; и потом меж делами вспоминал бы то виденное лицо; особенность сего выражения заключалась лишь в трудности подвести то лицо под любую из существующих категорий — ни в чем более» (25). Мотив экстраординарности персонажа, реализованный через выпадение героя из физиогномических рубрик, не является изобретением Белого; о вызове, брошенном литературой XIX столетия физиогномическим классификациям, см.: Богданов К. А. Врачи, пациенты, читатели: Патографические тексты русской культуры XVIII–XIX веков. М., 2005. С. 196; исследователь ссылается на повесть Лескова «Овцебык», герой которой представлен не укладывающимся в систему рубрик, предложенных френологией.
См.: Ямпольский М. Б. Зоофизиогномика в системе культуры. С. 72.
См.: Baltrušaitis J. Abberations: Essai sur la légende des formes. Paris, 1983. P. 42–44.
Baltrušailis J. Abberations. P. 44.
Ibid.
«On a sait des essais sans nombre pour marquer les différens degrès qui descendent de l’espèce humaine à l’cspèce animale, la transition de la laideur la plus brute à la beaute la plus idéale, d’une méchanceté satanique à la bonte la plus divine, celle de l’animalité d’une grenouille ou d’un singe, aux premieres nuances de raison humaine dans un Samoyède, à de ses faibles lueurs, au génie transcendant des Kant à des Newton» (Lavater J. G. Essai sur la physiognomie, destiné à faire connoitre l’homme et à le faire aimer. La Haye: I. van Cleef, 1803. IV. P. 319).
Baltrušaitis J. Abberations. P. 50; Ямпольский М. Б. Зоофизиогномика в системе культуры. С. 72.
В одной из своих статей о карикатуре («Quelques caricaturistes français») Бодлер упоминает не только изображение, содержащее постепенное превращение Аполлона в «жабу» (crapaud), но и построенную на аналогичном принципе картинку, на которой место Аполлона занимает другое воплощение совершенства — Христос (Baudelaire Ch. Ecrits esthétiques. Paris: U.G.E. 10/18, 1986. P. 215).
Немаловажной проблемой остаются, конечно, источники сведений Белого о физиогномике. Помимо университетских контактов студента-естественника Бугаева, едва ли не наиболее вероятным информантом Белого представляется Эмилий Метнер, безусловно хорошо осведомленный в этой области знаний прежде всего благодаря своим гетеанским штудиям (как известно, общение и сотрудничество с Лафатером является важной страницей биографии Гете). Если брать круг близких Белому людей, то именно у Метнера находим упоминания Лафатера. Так, в письме Эллису 1909 г. он писал по поводу личных впечатлений от лекций Штейнера: «Штейнера я слушал в Берлине зимой. Он мне очень, очень не понравился, и гетеанство его, хотя и [страстное], но поверхностное и еретическое. Человек он сильный, но философски наивный с уклоном в популярный некритический монизм. Это какой-то теософский пастор, выкрикивающий [глубокие] пошлости. Гете, наверное, не захотел бы знакомиться с ним, раз он в зрелые годы свои отвернулся от Лафатера» (РО РГБ. Ф. 25. Карт. 20. Ед. хр. 5. Л. 5 об.; любезно указано Михаилом Безродным). Подобная оценка, однако, не помешала Метнеру в книге о Гете посвятить целый раздел физиогномической интерпретации изображений веймарского аполлинийца и процитировать Лафатера, причем именно зоофизиогномический фрагмент (о «львином» и «волчьем» в Гете см.: Метнер Э. Размышления о Гете. М., 1914. Т. 1: Разбор взглядов Р. Штейнера в связи с вопросами критицизма, символизма и оккультизма. С. 411; о самопроекции Метнера-Вольфинга на «волка»-Гете см.: Ljunggren М. The Russian Mephisto. A Study of the Life and Work of Emilii Medtner. Stockholm, 1994. P. 79). Как известно, книга Метнера, формально направленная против Штейнера, была попыткой «вразумления» увлекшегося антропософией Белого. Отсюда и целый ряд фрагментов, которые, вне всякого сомнения, писались с учетом бесед с Белым и его текстов. Неслучайно, что именно мучительная психологическая разорванность Белого, как кажется, стала предметом поучений Метнера: «Человек — от начала богоподобен. Все дело — в поддержании и вычерчивании богоподобия, которое чаще всего стирается, никогда не исчезая, однако, до конца. Но если бледнеет богоподобие от возобладания элементов слишком человеческих и искаженно-звериных, то становится оно ярче не через прыжок с одного полюса к другому, не через нетерпеливое устремление „зверя“ к „богу“, а только путем укрепления человечности. <…> Невольная потеря себя в звериности и произвольное усилие взлететь оттуда прямо к божескому, вот путь слишком человеческий; от экстаза, испытанного в одной полярности, жажда экстаза в другой. <…> Гете был более полярен, нежели это когда-либо снилось всем современным эстетам полярных „устремлений“. Вот почему он и „устремлялся“ не к полюсам, а от (курсив Э. Метнера. — А.Б.) полюсов и старался „выявлять“ не звериное и божеское, а человеческое. Поэтому он и достигал того, что суждения его были почти всегда и божественными и человеческими» (Метнер Э. Размышления о Гете. Т. 1. С. 288–290). Не исключено, что волновавший Белого и смущавший (а позднее раздражавший) Метнера конфликт затрагивался в их разговорах, в одном из которых и всплыла лафатеровская схема. Возможно, что именно в качестве отзвука писаний и бесед Белого и о Белом 1900–1910-х гг., в которых возникала именно эта проблематика, следует истолковывать позднейшую реплику Ж. М. Брюсовой о личности писателя, произнесенную в беседе с Д. Е. Максимовым: «— Я знаю его хорошо, — сказала она, выслушав мой рассказ о Белом, — он может быть человеком…» (Максимов Д. Русские поэты начала века. Л., 1986. С. 376).
Ср. также инволюционные мотивы в более поздней книжке Белого: Белый Андрей. Одна из обителей царства теней. Л., 1924. С. 44–49.
С эволюционных мотивов, с «гадов» и «гадин» Белый начнет свой следующий роман «Котик Летаев», где образы доисторических рептилий мучают пробуждающееся сознание ребенка. Занятной параллелью образности «Петербурга» служит стихотворение «Лемурия» беловского знакомого, поэта и оккультиста Бориса Лемана (Дикса). Излагая более или менее в соответствии с учениями Блаватской и Штейнера оккультную эволюционную историю, Леман так изображает человека лемурийской эры: «Был человек тогда лишен костей, / Живя в парах горячей атмосферы, / Земли едва касался он, над ней / Скользя как нетопырь. Уродливой химеры / Имел он вид — трехглазый, без ушей, / Со ртом лягушечьим <…> Он был немым, и лишь единый звук / Мог издавать тоскующе-влекущий — / Призыв любви к толпе своих подруг». Дальнейший ход эволюции описывается Леманом с использованием скульптурных мотивов: «Но дивной и зовущей / Была земля та там, где дух царит — / Над жуткой формою, в тумане вод живущей. / С ней связан, реял образ, что глядит, /Сияя красотой, сквозь Фидия творенье, / Где с телом дух в одно отныне слит, / В земную плоть окончив нисхожденье» (цит. по: Богомолов Н. Русская литература начала XX века и оккультизм: Исследования и материалы. М., 1999. С. 367) (на текст Лемана мое внимание любезно обратила Илона Светликова). Влияние оккультных эволюционных представлений на творчество Белого могло бы стать предметом отдельного исследования; ср., например, позднее высказывание Белого о «Котике Летаеве»: «Так переживался мною конкретно период древнейших культур в становлении самосознающего „Я“; об этом точнейше я передал в „Котике Летаеве“; „Котик Летаев“ берет фазу преодоления древнего ужаса, может быть Лемурии, — в игру» (Белый Андрей. Символизм как миропонимание. М., 1994. С. 419).
Данная публикация не отмечена в новейшей библиографии: Георгий Адамович об иностранной литературе: Материалы к библиографии / Сост. О. А. Коростелев // Русские писатели в Париже: Взгляд на французскую литературу 1920–1940. М., 2007.
Гумилев Н. Соч.: В 3 т. М., 1991. Т. 3. С. 36.
Там же. С. 171.
Там же. С. 210.
См.: Долинин А. С. Достоевский и другие: Статьи и исследования о русской классической литературе. Л., 1989. С. 419–450.
Сологуб Ф. Мелкий бес. СПб., 2004. С. 244.
Достоевский Ф. М. Полн. собр. соч.: В 30 т. Л., 1973. Т. 8. С. 506–507. Курсивом (В файле — полужирным — прим. верст.) выделены совпадения с текстом Сологуба.
Сологуб Ф. Мелкий бес. С. 242.
Достоевский Ф. М. Полн. собр. соч. Т. 8. С. 180–181.
Кузмин М. Стихотворения. СПб., 2000. С. 531. Цитируем с поправкой, предложенной в: Богомолов Н. А. От Пушкина до Кибирова. М., 2004. С. 216.
И в этом совпал с Г. Шмаковым, уже давно написавшим: «В „Первом вступлении“ заключены темы и смысл „Форели“» (Шмаков Г. Михаил Кузмин и Рихард Вагнер // Studies in the Life and Works of Mixail Kuzmin / Ed. by John E. Malmstad. Wien, 1989. S. 35 [Wiener slawistischer Almanach. Sonderband 24]).
Цит. по: Кузмин М. Стихотворения. СПб., 2000. С. 704. Отметим, что в автографе «Форели», записанном в альбоме А. Д. Радловой, читается не «солнце аквамарином», а «небо — аквамарином», что еще более сближает текст цикла и письма (см.: Тимофеев А. Г. Материалы М. А. Кузмина в Рукописном отделе Пушкинского Дома // Ежегодник Рукописного отдела Пушкинского Дома на 1990 год. СПб., 1993. С. 25).
Второй образ (без упоминания письма Кузмина) так же прочитан Г. Шмаковым (Шмаков Г. Михаил Кузмин и Рихард Вагнер. С. 35).
Именно так читала строку И. Паперно, соотнося ее со строками из «Евгения Онегина»: «Опрятней модного паркета / Блистает речка, льдом одета» (см. ее статью: Двойничество и любовный треугольник: Поэтический миф Кузмина и его пушкинская проекция // Studies in the Life and Works of Mixail Kuzmin. S. 72).
Это наблюдение (вообще говоря, довольно очевидное) впервые, насколько мы знаем, было озвучено П. В. Дмитриевым во время конференции в Лос-Анджелесе. В качестве сугубо необязательного подтекста из «Евгения Онегина» напомним «не скованный зимой» ручей из сна Татьяны, над которым, однако, расположены «две жердочки, склеены льдиной», то есть перед нами как раз то состояние воды, которое зафиксировано Кузминым при данном чтении: между свободой и оледенением.
В качестве источника для объяснения довольно неожиданного появления фигуры крестьянина И. Паперно предлагала картину Наумова «Дуэль Пушкина с Дантесом» (Паперно И. Двойничество и любовный треугольник. С. 82). Но в свете констатированных автором перекличек с «Евгением Онегиным» это вполне может быть знаменитый крестьянин, который, «торжествуя, На дровнях обновляет путь» (гл. 5, II).
Ссылаемся на составленный им метрический справочник поэзии Кузмина, подготовленный для печатного издания «Конкорданса к стихотворениям М. Кузмина» А. В. Гик (пока издан только первый том). Компьютерный вариант справочника был предоставлен нам покойным М. Л. Гаспаровым.
Мы имеем в виду, что два подряд ударения в начале стиха представляют собой своеобразный «спондей».
См. определение Гаспарова: «…стих с тремя метрическим сильными местами и со слабыми интервалами между ними, объем которых колеблется от 1 до 2 слогов…» (Гаспаров М. Л. Современный русский стих: Метрика и ритмика. М., 1974. С. 223).
См., например: Полищук Д. Страннику городскому: Семисложники // Библиотека журнала «Новый мир»: http://magazines.russ.ru/novyi_mir/redkol/pol/str.html; Славецкий В. Обратная перспектива // Новый мир. 1998. № 9.
См. хотя бы дискуссию (характерно, что как раз относительно семисложников) с показательным названием: А может быть, дольники? // Литературная учеба. 1995. № 1.
Андрей Кинтильянович Голубев (1850–1924) — в 1910 г. действительный статский советник, чиновник особых поручений Министерства финансов, член совета Государственного банка, исполнял обязанности управляющего банка. Страстный поклонник поэзии Н. А. Некрасова, автор одной из первых книг о Н. А. Некрасове. После 1917 г. сотрудничал в Наркомате просвещения. См.: Полевая М. И. Дома Голубевых. СПб., 1997. С. 37–38.
Музыкально-драматические курсы Е. П. Рапгофа, основанные в 1882 г., славились высоким уровнем преподавания. В наши дни их продолжателем является Санкт-Петербургский музыкальный колледж им. Н. А. Римского-Корсакова.
Яков Сергеевич Тинский (1862–1922) — актер, антрепренер и театральный педагог. Кроме театральных курсов А. А. Голубев в 1913 г. закончил юридический факультет Казанского университета; в 1913–1915 гг. прослушал курс в Санкт-Петербургском археологическом институте и получил звание действительного члена института.
В сезон 1908/1909 г. А. А. Голубев и Е. М. Мунт входили в труппу А. Н. Кручинина в Баку, летом 1911 г. Голубев служил в Майкопе, в 1911/ 1912 г. — в Киеве, в 1912/1913 г. — в петербургском театре В. Лин, в 1913/ 1914 г. — в Общедоступном театре П. Гайдебурова, сезон 1916/1917 г. — в Малом театре (под псевдонимом Глебов), в 1917/1918 г. — в Передвижном театре П. Гайдебурова, в 1922/1923 г. — в Большом драматическом театре.
Мейерхольд называл Голубева «актером с интересными данными» (Творческое наследие В. Э. Мейерхольда. М., 1978. С. 140). Театральные критики отмечали у актера присутствие «чувства меры» (Кубанская жизнь (Екатеринодар). 1906. 23 апреля) и свойственную ему спокойную сдержанность и мягкость (Молодая жизнь. 1907. 2 января).
В 1918 г. А. А. Голубев был привлечен к деятельности Театрального отдела Наркомпроса, назначен управляющим делами, затем заместителем заведующего. С. 1921 г. занимал руководящие посты в Кинокомитете Ленинграда, с 1925 г. — председатель Ленинградского отделения Всесоюзного театрального общества, с 1932 г. — директор Ленинградского Дома ветеранов сцены.
Е. М. Мунт весной 1910 г. выступала в Пензе, затем в антрепризе Д. И. Басманова в Смоленске (июль — сентябрь), в Екатеринославе (сентябрь-декабрь) и Полтаве (с конца декабря); в апреле — июне 1911 г. — в Екатеринодаре в антрепризе Н. Н. Синельникова, затем с июля 1911 г. — снова в антрепризе Басманова в Смоленске и в Одессе (зимний сезон). Весной 1913 г. участвовала в гастрольной поездке с П. В. Самойловым (Полтава, Харьков, Москва). В 1913–1914 гг. служила в Полтаве. В 1916–1917 гг. Е. М. Мунт вместе с А. А. Голубевым выступала на сцене петроградского Малого (Суворинского) театра. После революции играла в разных ленинградских театрах, перейдя на амплуа характерной актрисы. С 1922 по 1948 г. — в ленинградском ТЮЗе. В 1932 г. получила звание заслуженной артистки РСФСР.
В Александринском театре в течение сезона Голубевым были сыграны роли: Ахилл в «Ифигении-жертве» Еврипида, фон Шпан в «Звезде» Г. Бара, Курчаев в пьесе А. Н. Островского «На всякого мудреца довольно простоты», Щеголев в «Обывателях» В. Рышкова, Бен-Иохаи в пьесе К. Гуцкова «Уриэль Акоста», Ганелуп в «Шуте Тантрисе» Э. Хардта.
Впервые выступив на сцене Александринского театра в роли Ахилла в трагедии «Ифигения-жертва», А. А. Голубев был оценен критикой как «недурное приобретение для Александринской сцены», однако указывалось, что в этой роли актер не смог передать образа юного героя и свойственной ему «стыдливой застенчивости» (Ар-н К. [Арабажин К. И.]. Михайловский театр: «Ифигения в Авлиде» Эврипида и «Эриннии» Леконта де Лиля // Биржевые ведомости. 1909. № 11330, 25 сентября. Веч. вып. С. 5. См. также: [Б. п.] Михайловский театр // Петербургская газета. 1909. № 262, 24 сентября. С. 5).
В архиве Голубева имеется датированное 6 мая 1910 г. письмо делопроизводителя Конторы императорских театров с предложением пожаловать в Контору «для подписания контракта».
Из письма А. А. Голубева Е. М. Мунт от 22 августа 1910 г.
Из письма Е. М. Мунт А. А. Голубеву от 8 мая 1910 г. Актриса писала мужу 11 мая 1910 г. по поводу его взаимоотношений с руководством Александринского театра: «А это везде так: все тащут своих с разными расчетами. И это правильно, хоть и чересчур цинично выразился Крупенский, что не расчет прибавлять Вам, как не расчет режиссерам было давать Вам роли и Котляревскому выдвигать Вас! Вот Владимиров — другое дело. Ведь за ним Давыдов, то это расчет».
Из письма Е. М. Мунт А. А. Голубеву от 25 августа 1910 г. См. также письмо А. А. Голубева жене от 18 августа 1910 г.: «Главный ужас, что мне не дают ролей. Все играет Владимиров и Давыдова-Рунич (из молодых). Котляревский властвует вовсю, изъял спектакли в Мих<айловском> театре из ведения даже директора, и никого не признает; выбирает пьесы для Пушкаревой».
Александр Дмитриевич Крупенский (1875–1939) — управляющий петербургской Конторой императорских театров в 1907–1914 гг.
Речь идет об одном из замыслов, предшествовавших открытию «Дома интермедий». Размышления Мейерхольда о проблеме театрального «гротеска» отразились в его программной статье 1912 г. «Балаган» (см.: Мейерхольд В. Э. Статьи, письма, речи, беседы. М., 1968. Ч. 1: 1891–1917. С. 224–229).
Прозвище Владимира Афанасьевича Подгорного (1887–1944) — драматического актера, связанного с Е. М. Мунт сотрудничеством в Театре-Студии МХТ (1905) и в Драматическом театре В. Ф. Коммиссаржевской.
См. основные работы, посвященные «Дому интермедий»: Зноско-Боровский Е. Русский театр начала XX века. Прага, 1925. С. 302–304, 311–314; Волков Н. Мейерхольд. М.; Л., 1929. Т. 2: 1908–1917. С. 125–132, 155–158; Рудницкий К. Режиссер Мейерхольд. М., 1969. С. 129–130, 140–141; Тихвинская Л. Повседневная жизнь театральной богемы Серебряного века: Кабаре и театры миниатюр в России: 1908–1917. М., 2005. С. 88–112 (Живая история: Повседневная жизнь человечества); Высотская О. Мои воспоминания // Театр. 1994. № 4. С. 82–83.
О театре «Лукоморье» см.: Мейерхольд и другие: Документы и материалы. М., 2000. С. 251–290.
Борис Константинович Пронин (1875–1946) — актер и режиссер, основатель кабаре «Летучая мышь», возникшего при МХТ, позднее организатор кабаре «Бродячая собака» и «Приют комедиантов».
Михаил Михайлович Бонч-Томашевский (1883-?) — актер, режиссер, театральный и кинодеятель. В интервью, посвященном предстоящему открытию «Дома интермедий», Мейерхольд рассказывал, что план нового театрального дела «разработан М. М. Бонч-Томашевским, богатым человеком, очень предприимчивым, долго жившим за границей, в Мюнхене. Томашевский очаровал меня своей идеей, и я с радостью согласился быть консультантом в развитии плана» ([Б. п.] Дом интермедий // Биржевые ведомости. 1910. № 11920, 16 сентября. Веч. вып. С. 6). См. его характеристику в дневнике М. Кузмина: «Антрепренер наш не особенно вкусный, страшно вчерашний день, но принимается серьезно за дело, будто предполагая, что что-нибудь может выйти» (Кузмин М. Дневник 1908–1915 / Предисл., подгот. текста и коммент. Н. А. Богомолова и С. В. Шумихина. СПб., 2005. С. 228). П. П. Потемкин в 1926 г. вспоминал историю создания «Дома интермедий», в которой важную роль играл М. М. Бонч-Томашевский:
«К осени 1910 года никаких новых интересных театров в Петербурге не осталось. <…>
И вдруг, как молния из ясного неба, появился Борис Пронин, тот самый, который потом родил обессмертившую его „Бродячую Собаку“.
Явился он в долгополом своем английском сером пальто с бобровой шапкой в руках, растрепанный и растерзанный, в мастерскую покойного Н. Н. Сапунова и заявил, что будет театр.
— Я его привел.
— Кого? Театр?
— Мецената! Понимаешь? Московский миллионер! Старообрядец! Знаменитая лавка! Я уже нанял помещение. Вот он.
И он представил нам, мне, М. Кузмину и Сапунову, смазливого молодого человека художественной наружности, за которым на минутку отлучился на лестницу, чтобы ввести его, Бонч-Томашевский!
И так родился и стал театр „Дом интермедий“.
<…> Борис Пронин умел действовать зажигающе, ошеломляюще даже и на знавших его склонность к преувеличениям. Он разъяснил не только нам, но и Мейерхольду, что Бонч-Томашевский женат на Мухиной, а „Мухины“ — фирма, известная на всю Москву. Мейерхольд поверил. <…>
Зал был переделан, сцена была вынесена вперед, впервые в России сделан был просцениум с несколькими ступенями, и вместо рядов стульев расставлены были столики. Театр со столиками. То, что не удалось в „Лукоморье“, должно было осуществиться здесь.
Мейерхольд зажегся. На редкость удачный подбор труппы (в этот год был урожай на таланты в театральных школах) и энтузиазм Сапунова подогревали. И Мейерхольд поставил, может быть, лучший свой спектакль. К тому же он, как и мы, верил, что деньги у Бонча-Томашевского есть — на авансы хватило».
Сообщалось об участии А. Т. Аверченко, Б. И. Анисфельда, С. А. Ауслендера, Андрея Белого, Ю. Д. Беляева, А. А, Блока, В. Я. Брюсова, В. Г. Каратыгина, Ф. Ф. Коммиссаржевского, М. А. Кузмина, С. К. Маковского, П. П. Потемкина, А. М. Ремизова, Н. Н. Сапунова, С. Ю. Судейкина, А. Н. Толстого и др. (Биржевые ведомости. 1910. № 11958, 8 октября. Веч. вып. С. 5).
М. А. Кузмин был автором шедших в «Доме интермедий» пролога «Исправленный чудак», пасторали «Голландка Лиза», кроме того, он написал стихи к комедии Е. А. Зноско-Боровского «Обращенный принц», музыку к «Исправленному чудаку» и к комедии И. А. Крылова «Бешеная семья». В дивертисменте второго «цикла» спектаклей театра Б. Казароза исполняла «Детские песни» Кузмина. В третьем — готовилась к постановке его пьеса «Принц с мызы». См. упоминания «Дома интермедий» в дневнике М. А. Кузмина: Кузмин М. Дневник 1908–1915. С. 215–259.
Петр Петрович Потемкин (1886–1926) — поэт, драматург, участник журнала «Сатирикон». О «Доме интермедий» писал в 1916 г. в статье «Камерный театр: „Покрывало Пьеретты“» (Русское слово. 1916. № 231, 7 октября. С. 4). В 1920 г. эмигрировал. С 1924 г. — сотрудник парижской газеты «Последние новости», где незадолго до смерти опубликовал воспоминания о «Доме интермедий».
Н. Н. Сапунов оформил все постановки первого «цикла» театра.
Сотрудничество С. Ю. Судейкина в «Доме интермедий» началось со спектакля второго «цикла», когда художник создал декорации и костюмы к постановке «Обращенный принц» (см.: Коган Д. Сергей Юрьевич Судейкин: 1884–1946. М., 1974. С. 78–79).
Петр Александрович Альбов (?) — драматический актер. В 1904–1907 гг. учился на Драматических курсах императорского Санкт-Петербургского театрального училища.
Анна Федоровна Гейнц (1885?—1927) — драматическая актриса и актриса театров миниатюр.
Константин Эдуардович Гибшман (фон Гибшман, 1884–1942? 1944?) — драматический актер и актер театров-кабаре.
Ада (Алда) Адамовна Корвин (наст. фам. Юшкевич,?-1919) — драматическая актриса и танцовщица.
Елизавета Ивановна Тиме (1884–1968) — драматическая актриса.
Евгения Алексеевна Хованская (1887–1977) — актриса театров миниатюр.
Василий (Вилли) Августович Шпис фон Эшенбруг (псевд. В. Шаэ, 1872–1919) — музыкант, композитор, заведующий музыкальной частью «Дома интермедий», позднее — участник кабаре «Кривое зеркало», «Бродячая собака», «Привал комедиантов» и др.
Пролог «Исправленный чудак», текст и музыка М. А. Кузмина, художник Н. Н. Сапунов, инсценировка М. М. Бонча-Томашевского. См. воспоминания Потемкина:
В начале спектакля шел пролог, написанный М. Кузминым. Я уже забыл его содержание. В общем, он сводился к тому, что какой-то чудак англичанин или вообще чудак, сидевший среди публики, покупал у заезжего фокусника, демонстрировавшего своих кукол-автоматов, куклу Коломбины, которая потом оживала для того, чтобы играть пантомиму. Помню только последний куплет, певшийся актерами.
Все проходит мимо, мимо,
И сегодня, как вчера…
Жизнь ведь только пантомима
Но всегда лишь Шницлера!
«Шарф Коломбины» («Der Schleier der Pierette») — пантомима А. Шницлера на музыку Э. Донаньи. В «Доме интермедий» она шла в инсценировке В. Э. Мейерхольда. Танцевальные номера в пантомиме, по свидетельству Мейерхольда, были поставлены первоначально А. Больмом для Е. Хованской, после ввода А. Гейнц — С. М. Надеждиным и В. И. Пресняковым (Мейерхольд В. Э. Статьи, письма, речи, беседы. Ч. 1: 1891–1917. С. 233). Позднее, 18 апреля 1916 г., в петроградском кабаре «Привал комедиантов» Мейерхольдом была показана вторая сценическая редакция «Шарфа Коломбины» (худ. С. Ю. Судейкин). Потемкин вспоминал мейерхольдовскую постановку в «Доме интермедий»: «Впервые в России поставил он настоящую пантомиму — не балет, а настоящую пантомиму с драматическими актерами. „Шарф Коломбины“ называлась она и была сделана из „Покрывала Пьеретты“ Шницлера с музыкой Донаньи. Я говорю, сделана, потому что ничего общего с позднейшим спектаклем Таирова, поставившим „Покрывало Пьеретты“ по подлинному, не имела. Растянутая музыка Донаньи была на редкость удачно сведена, уменьшено количество действующих лиц, изменена эпоха, всей вещи вместо характера слащавого Бидермейера, был придан характер Комедиа дель Арте. Замечательно играл Пьеро — Альбов, сделала себе имя ролью Коломбины — Е. Хованская, превосходен был Арлекин-Голубев и незабываем в роли дирижера свадебного оркестра — Гибшман. Совершенно изумительны были декорации и костюмы, сделанные Н. Н. Сапуновым. Немногим, правда, удалось увидеть этот спектакль, но видевшие его помнят и до сих пор» (Потемкин П. «Доктор Дапертутто»: (Из театральных воспоминаний)).
«Голландка Лиза», «пастораль в 1 действии с танцами и пением», М. А. Кузмина, художники А. А. Арапов и Н. Н. Сапунов, инсценировка автора. Первая публикация: Северные цветы: Альманах пятый книгоиздательства «Скорпион». М., 1911. С. 43–55. См. также: Кузмин М. Театр: В 4 т. (в 2 кн.) / Сост. А. Тимофеева; Под ред. В. Маркова и Ж. Шерона. Oakland, Calif., [1994. Vol. 1]. Р. 156–164.
«Блэк энд Уайт, или Негритянская трагедия, соч. К. Гибшмана и П. Потемкина» (см.: Московский наблюдатель. 1992. № 9. С. 56–57).
В дивертисменте, согласно программам, участвовали В. Ю. Бальди, Н. П. Васильковский, К. Э. Гибшман, О. Э. Озаровская, Пуркуапа (Ю. Э. Озаровский) и др. С ноября 1910 г. стали анонсироваться «сольные выступления»: пластические танцы Ады Корвин «Les démons s’amusant» на музыку В. И. Ребикова, «Кобольд» Э. Грига, прелюд и мазурка Шопена, песни Б. Казарозы («южно-американские шансонетки», испанские песни и «Детские песни» М. Кузмина), итальянские и французские песни в исполнении В. Ю. Бальди и номер Гибшмана «Амалия» (см.: Обозрение театров. 1910. № 1221, 3 ноября. С. 7; Петербургский листок. 1910. № 301, 2 ноября. С. 5; см. также: Петербургская газета. 1910. № 300, 1 ноября. С. 1). В печати также упоминались выступления О. Преображенской и В. Сладкопевцева (Базилевский В. Петербургские этюды // Рампа и жизнь. 1910. № 46, 14 ноября. С. 758).
См.: Рудницкий К. Режиссер Мейерхольд. С. 143.
По свидетельству В. Н. Соловьева, при постановке «Шарфа Коломбины», где оформление строилось Н. Н. Сапуновым на придании стилистике итальянской комедии масок «особого, русского толкования», впервые был продемонстрирован прием «дурацкой рожи» как символа мещанства, несущего гибель искусству. Художник стремился «перенести силой своего искусства мир фантастический в реальные рамки нашего существования. Сапунов нашел трагическое и значительное там, где большинство видело только смешное и забавное. Через свое понимание „рожи“ он подошел к потустороннему миру, пытаясь приподнять завесу, отделяющую его от нас» (Соловьев В. И. Воспоминания о Сапунове // Аполлон. 1916. № 1. С. 17, 19).
Бонч-Томашевский писал о пантомиме: «…на фоне смешного так страшно было неизбежное. <…> Я понимаю, что значит для комедии масок внешняя, казалось бы пустая и смешная форма, за которой скрывает свой лик Вечность. Я понимаю, как можно хохотать и вместе с тем чувствовать всю бездну ужаса, весь мрак отчаяния…» (Бонч-Томашевский М. Пантомима А. Шницлера в «Свободном театре» // Маски. 1913–1914. № 2. С. 52).
Первоначально среди участников «Дома интермедий» Голубев, не порвавший еще окончательно связей с императорским театром, выступал под именем «Фон-Таубе» или «Таубе» (нем. Taube — голубь) (см., например, печатные программы «Дома интермедий» в газете «Театр и спорт» за 15–22 октября 1910 г.).
Театр размещался в бывшем особняке С. П. фон Дервиза, перешедшем к этому времени к Н. Н. Шебеко. Театрально-концертный зал начал действовать в 1908 г. В конце декабря 1909 г. здесь был открыт созданный З. Холмской театр «Сказка» с романтико-фантастическим репертуаром.
В программах «Дома интермедий» М. Томашевский значится также как автор инсценировки пролога М. Кузмина «Исправленный чудак», исполнитель роли Директора в прологе и одного из друзей Пьеро в «Шарфе Коломбины». После ухода из театра он пытался продолжить свою деятельность как организатор «интимного драматического балагана» (Рампа и жизнь. 1910. № 51, 19 декабря. С. 834), «трагического балагана» (Санкт-Петербургские ведомости. 1910. № 291, 29 декабря. С. 6), выступал режиссером постановки «Хоромные действа», устраиваемой обществом художников «Союз молодежи» (см.: Петербургская газета. 1911. № 21, 22 января. С. 6). Его жена — Анастасия Ивановна Бонч-Томашевская, очевидно, принадлежала к знаменитым московским хлеботорговцам 1890–1910-х гг. Мухиным («Мухины Николай, Владимир и Федор братья» и «Мухина Дмитрия сыновья»).
В дальнейшем Н. Сапунов не принимал участия в оформлении второго «цикла» «Дома интермедий» (хотя первоначально сообщалось, что он готовит декорации к постановке «Обращенного принца» — см.: Театр и спорт. 1910. № 64, 4 ноября. С. 13). Постепенно Н. Сапунов и М. Кузмин от участия в этом театре отошли.
М. М. Бонч-Томашевский готовил к постановке «Пролог» С. Ауслендера, интермедию М. Сервантеса «Ревнивый старик» и музыкальную драму Г. фон Гофмансталя на музыку Л. Делиба «Белый веер» (см.: Там же. № 52, 23 октября. С. 17).
А. А. Голубев занимался музыкой, играл на скрипке и в юности выступал на домашних концертах.
См. также: Кузмин М. Дневник 1908–1915. С. 249, 251.
Актер впервые исполнил роль Арлекина в мейерхольдовской постановке пьесы А. Блока «Балаганчик» в 1906 г., в этой же роли он выступил и в 1914 г. в «Блоковских спектаклях» Мейерхольда в зале Тенишевского училища.
О «Доме интермедий» А. Н. Бенуа писал в следующих статьях: Бенуа А. 1) Художественные письма: Балет в Александринке // Мейерхольд в русской театральной критике: 1892–1918. СПб., 1997. С. 206; 2) Художественные письма: «Русский кабарэ» // Речь. 1910. № 339, 10 декабря. С. 2.
Иван Яковлевич Билибин (1876–1942) — график и театральный художник, принимал участие в создании театра «Лукоморье».
Непонятно, идет ли речь о Василии Васильевиче Каменском (1884–1861) — поэте и драматурге, связанном в 1903 г. с Товариществом новой драмы, или о скандально знаменитом «певце плоти» прозаике и драматурге Анатолии Павловиче Каменском (1876–1941).
В «Доме интермедий» Альбов исполнил роли Пьеро в прологе и в пантомиме «Шарф Коломбины», танцора Петра в пасторали «Голландка Лиза» и белокожего Джона в «Блэк энд Уайт». Во втором «цикле» постановок исполнял роли Пинтуччи в «Обращенном принце» и Проныры в «Бешеной семье».
Михаил Алексеевич Бецкий (наст, фамилия Кобецкий, 1883–1937) — драматический актер. В 1902–1905 гг. — на Драматических курсах императорского Санкт-Петербургского театрального училища, в 1906–1907 гг. одновременно с Голубевым и Мунт был актером Драматического театра В. Ф. Коммиссаржевской.
Е. А. Хованская, окончившая в 1910 г. Санкт-Петербургское театральное училище, играла Коломбину в прологе и в «Шарфе Коломбины» (с декабря 1910 г. — в очередь с А. Ф. Гейнц), Молли в «Блэк энд Уайт», во втором «цикле» — Эльвиру в «Обращенном принце» и служанку Изведу в «Бешеной семье».
К. Гибшман был автором (совместно с П. Потемкиным) пьесы «Блэк энд Уайт», исполнителем ролей Коппелиуса в «Исправленном чудаке», тапера в «Шарфе Коломбины», помощника режиссера (переводчика) в «Блэк энд Уайт», в «Обращенном принце» — Бенедиктиссимуса и воина, инсценирующего многолюдную битву, Сумбура в «Бешеной семье». Также выступал в дивертисменте первого «цикла» — номер «Амалия» и в «сольных номерах» второго — «Шарлотта». А. Бенуа назвал его единственным кабаретным актером театра (Бенуа А. Художественные письма: «Русский кабарэ»), рецензент газеты «Театр и спорт» писал о Гибшмане: «…он сорвался со старых итальянских афиш. Актер удивительно разнообразный, комик чистой непосредственности, для которого нет ролей — больших и малых. Такой актер соединяет рампу и партер. Это большое искусство, и даже не искусство — откровение» (Старый Воробей. Между столиками (В «Доме интермедий») // Театр и спорт. 1910. № 62, 2 ноября. С. 9).
Потемкин в «Доме интермедий» был также автором исполняемых Гибшманом стихотворений «Амалия» и «Шарлотта», выступал он и как актер, в роли «главного негра» Джека в «Блэк енд Уайт».
А. А. Корвин выступала в дивертисменте первого «цикла».
А. Ф. Гейнц была исполнительницей ролей Коломбины и подруги Коломбины в «Шарфе Коломбины», во втором «цикле» — Хуаниты в «Обращенном принце» и Кати в «Бешеной семье».
Ср., например, пародийную «визитную карточку» Мейерхольда, напечатанную в бульварном «Петербургском листке»:
Для счастья и успехов ряда
Слепой судьбы не нужен вольт,
С начальством только ладить надо,
Вот в чем все дело… Мейерхольд!
Расхождения Мейерхольда с Прониным возникали время от времени и сменялись периодами сотрудничества. См. о Пронине письмо Мейерхольда С. К. Маковскому от 18 июня 1909 г.:
«Я его знаю очень хорошо и очень не рекомендую. Человек совершенно неработоспособный. Типичный продукт актерско-студенческой богемы. Очень мил и забавен на пикниках, за крюшоном в отдельном кабинете, за глюндвейном в мастерской художника, в путешествии, в дамском обществе, где много цветов, где causerie опьяняет, как вино… В делах, в серьезных делах, невыносим. Поток слов! Задерживающий центр атрофирован. Раб минутного настроения.
Вне дел я его любил. Он подкупал меня каким-то обаянием: лицо, прическа, галстук со вкусом… Пытался вывести его „в люди“. Ничего не вышло. Год пробыл у Коммиссаржевской „помощником режиссера“ — делать ничего не мог. Пробыл год у Станиславского (тоже помощником режиссера) — опаздывал на спектакли, — должен был уйти. Я привлек его к совместной работе в домашнюю мою сценическую школу. Пока говорит — все идет как по маслу, как наступает момент реализации слов и проектов — Пронина нет. И потом, какая-то мания создавать проекты [Сноска Мейерхольда: И их не осуществлять]. Это — болезнь.
Кончилось тем мое старание вывести его в люди, что в один прекрасный день я должен был признать участие его в делах даже вредным всякому делу. Он почувствовал это и отблагодарил: „перешел“ к Евреинову, и те идеи, какие возникали в интимных исканиях в моей „Студии“, он стал развивать Евреинову, последний стал их проводить в жизнь».
В анонсе спектаклей «Дома интермедий» первоначально среди сотрудников театра значились участники журнала «Сатирикон» — А. Т. Аверченко, П. П. Потемкин и художник Ре-Ми (Н. В. Ремизов, наст. фам. Васильев). В дальнейшем в постановках театра А. Т. Аверченко не участвовал, художник Н. В. Ремизов был автором марки для программ театра.
Н. Н. Сапунов оформил постановку лирической драмы А. Блока «Балаганчик» в театре В. Ф. Коммиссаржевской (1906). А. Блок, безусловно, был значимой фигурой для устроителей «Дома интермедий». Именно Блоку посвятил В. Э. Мейерхольд свою первую постановку «Шарфа Коломбины» (см.: Мейерхольд В. Э. Статьи, письма, речи, беседы. Ч: 1. 1891–1917. С. 233).
Лето и осень 1910 г. А. А. Блок провел в своем подмосковном имении Шахматово, в Петербург он вернулся лишь 5 ноября 1910 г.
По отзыву близкого М. Кузмину обозревателя журнала «Аполлон» С. Ауслендера, пастораль была «изящна» (Ауслендер С. Петербургские театры // Аполлон. 1910. № 12. С. 27), критики других изданий называли ее «милой безделушкой, не оставляющей решительно никакого впечатления» (Г. Дом интермедий // Санкт-Петербургские ведомости. 1910. № 230,14 октября. С. 6), писали, что она «бесцветна, мало художественна и попросту скучна» (Н-н. Дом интермедий // Обозрение театров. 1910. № 1201, 14 октября. С. 12), «слабовата и „никчемна“» (С-в В. [Ставрикаев В.]. Дом интермедий // Отклики художественной жизни. 1910. № 2, 21 октября. Стлб. 54).
П. Потемкин вспоминал: «…мы с Гибшманом ставили свое детище „Блэк энд Уайт“. Говорю наше, а не мое, потому что роль переводчика почти вся сделана Гибшманом. Но как бездарно и трафаретно ставили мы ее! И как нам стало это ясно, когда пришел к нам на репетицию Мейерхольд и сразу отменил все наши мизансцены и планировки и показал, как надо ставить. Вещь сразу стала вдвое лучше. Но как странно вспоминать теперь, что вещь эта, прошедшая потом по всей России и ставившаяся во всех театрах миниатюр с неизменным успехом, пугала своей непривычностью и новизной даже самого „новатора“ доктора Дапертутто. Немало пришлось мне приложить труда, чтобы убедить своих друзей заправил театра в том, что вещь эта будет весела на сцене. Написанная якобы на английском языке, набором ничего не значащих звукоподражаний и вошедших в русский обиход английских терминов, она была абсолютно нечитаемой и только на репетициях выяснилось, что она забавна и смешна» (Потемкин П. «Доктор Дапертутто»: (Из театральных воспоминаний)).
См.: Петровская Е. «Абсолютно нечитаемая…» // Московский наблюдатель. 1992. № 9. С. 56.
Такого выражения в опубликованном тексте нет, возможно, оно употреблялось в одной из ранних редакций пьесы.
П. Потемкин писал: «…видно, не суждено было родиться в Петербурге хорошему театру. Начались зловещие признаки неплатежа денег. Смета была составлена так, что самые высокие сборы не могли оправдать расходов. Кто-то должен был доплачивать. Мы думали, что эту обязанность возьмет на себя Бонч-Томашевский (ведь говорил же Борис Пронин, что Мухина миллионерша), но Бонч-Томашевский не захотел этого по той простой причине, что у него и отродясь не было денег. Он великолепно сумел воспользоваться рекламой Пронина и ухитрился под имя Мухиной все почти устроить в кредит либо на залоги буфетчиков, вешальщиков и т. п., а когда пришлось платить первое же жалование актерам — денег не оказалось. Мейерхольд заявил об уходе. Труппа — все молодежь, готовая на всякие жертвы, согласилась перейти на товарищество, работая на марках. Она умоляла Мейерхольда не уходить — Мейерхольд был непреклонен. Его очень мало трогало положение труппы, оставшейся без заработка среди сезона. Ему стало некогда — он занялся „Орфеем“ для Мариинского театра. „Дом Интермедий“ начал агонизировать…» (Потемкин П. «Доктор Дапертутто»: (Из театральных воспоминаний)).
См. письмо «труппы „Дома интермедий“» в редакцию газеты «Речь», в котором указывалось, что впредь «управлением „Дома интермедий“ будет заведовать „Товарищество актеров, поэтов, художников и музыкантов“ „Дома интермедий“» (Речь. 1910. № 321, 22 ноября. С. 4; см. также: Кузмин М. Дневник 1908–1915. С. 683). Лишь 21 декабря 1910 г. было опубликовано открытое письмо А. Томашевской, в котором она писала, что В. Э. Мейерхольд, как и прочие организаторы спектаклей, с самого начала был осведомлен о том, что новый театр был начат «с небольшими средствами», и именно режиссер посоветовал ей «переход в товарищество». Однако «выработанные условия товарищества, по предложению Мейерхольда, были приняты на честное слово. Это честное слово через несколько дней было нарушено». Попытки меценантши «апеллировать непосредственно к труппе» встретили сопротивление Мейерхольда, который также отказался «выяснить весь инцидент в присутствии незаинтересованного лица» (Томашевская А. Письмо в редакцию // Биржевые ведомости. 1910. № 12985, 21 декабря. Веч. вып. С. 7. См.: Кузмин М. Дневник 1908–1915. С. 683).
Потемкин вспоминал: «Кто-то нашел другого мецената. Этот меценат <…> Евг. А. Зноско-Боровский не был женат на миллионерше. Страстный поклонник театра, он попытался спасти его, придя в него в качестве администратора и автора, со своей пьесой и со своими не очень большими капиталами» (Потемкин П. «Доктор Дапертутто»: (Из театральных воспоминаний)).
Евгений Александрович Зноско-Боровский (1884–1954) — секретарь редакции журнала «Аполлон» (см. его воспоминания о «Доме интермедий» в книге: Зноско-Боровский Е. А. Русский театр начала XX века).
Комедия Е. А. Зноско-Боровского «Обращенный принц, или Amor omnia vincit» вошла во второй «цикл» «Дома интермедий», показанный 3 декабря. Текст см.: Зноско-Боровский Е. Обращенный принц. Комедия в трех действиях. Стихи М. Кузмина // Любовь к трем апельсинам. 1914. № 3. С. 17–70.
Согласно составленному Голубевым списку сыгранных ролей, хранящемуся в его архиве у наследников, актер участвовал в спектаклях «Блэк энд Уайт» — 21, 22 и 26 октября, 2 ноября, 18, 26, 27, 28, 29 декабря 1910 г., 18 и 19 января 1911 г.
По отзыву П. Потемкина, Голубев-Арлекин в «Шарфе Коломбины» «был превосходен» (Потемкин П. «Доктор Дапертутто»: (Из театральных воспоминаний)). В рецензиях отмечалось, что в пантомиме «Шарф Коломбины» «выделились» Голубев-Арлекин и исполнители ролей Коломбины и Пьеро, которые «стильно ведут свою молчаливую и красноречивую игру» (Solus [Арабажин К. И.]. Дом интермедий // Биржевые ведомости. 1910. № 11966, 13 октября. Веч. вып. С. 5), упоминался «Арлекин, в вакхическом танце кружащий всех, кто попадает в сферу его влияния» (Старый Воробей. Между столиками (В «Доме интермедий») С. 9).
Театр и спорт. 1910. № 63, 3 ноября. С. 14. Первоначально репетировались «Пролог» С. Ауслендера, интермедия М. Сервантеса «Ревнивый старик», музыкальная драма Гофмансталя «Белый веер», пантомима К. Мендеса «Лебедь» и пьеса Е. Зноско-Боровского «Эльвира» (позднее переименованная в «Обращенного принца») (см.: Там же. № 45, 16 октября. С. 15–16; № 52, 23 октября. С. 17). 20 октября сообщалось: «Режиссер „Дома интермедий“ Доктор Дапертутто написал новую пьесу, которая в ближайшем будущем войдет в репертуар». В этой заметке наряду с прологом Ауслендера был упомянут пролог А. Толстого и сообщалось, что приступили к репетициям пьесы А. Франса «Муж, у которого немая жена» (совр. название: «Комедия о взявшем в жены немую») и планируют «поставить несколько небольших опереток — Оффенбаха, Делиба и т. п. Часть их войдет в состав спектакля, в „цикл“, другие — в дивертисмент. В последнем случае они будут ставиться без декораций, „на ширмах“» (Там же. № 49, 20 октября. С. 19). 23 октября в готовящейся программе упоминалась также оперетта Оффенбаха «Электро-магнетический урок пения» (Там же. № 52, 23 октября. С. 17). В начале ноября в новый цикл предполагалось также включить комическую оперу И. А. Крылова «Бешеная семья» и оперетту Лекока «Цирюльник из Трувиля» (Там же. № 62, 2 ноября. С. 16), пьесу М. Кузмина «Принц с мызы», оперетту Делиба «Шесть девиц для замужества» и «Ждите меня под вязом» Реньяра (см.: Там же. 1910. № 68, 8 ноября. С. 16; Речь. 1910. № 309, 10 ноября. С. 7).
Потемкин П. «Доктор Дапертутто»: (Из театральных воспоминаний). Сведений о причинах прекращения спектаклей «Дома интермедий» в периодике не обнаружено, за исключением одной публикации в «Петербургской газете»:
«По слухам, одно временно прекратившееся театральное предприятие закончилось грандиозным побоищем, на манер известного сестрорецкого скандала, с участием официантов.
Больше всех пострадал известный поэт-декадент.
Говорят о предстоящем процессе, в котором замешаны некоторые режиссеры-новаторы».
В связи с закрытием «Дома интермедий» М. Кузмин отмечал в дневнике: «Скандал в „Интермедии“ я так хорошо помню, что скучно писать» (Кузмин М. Дневник 1908–1915. С. 245).
См.: Там же. С. 245–246. В печати сообщалось о предстоящих выступлениях «Дома интермедий» в Великий пост в Москве в театре Незлобина (Театр и спорт. 1911. № 127, 11 января. С. 15; № 136, 20 января. С. 14; [Б.п.] Хроника // Обозрение театров. 1911. № 1283, 7 января. С. 14).
Лев Викторович Голубев — сын Виктора Федоровича Голубева (1842–1903), инженера, предпринимателя и мецената, двоюродного брата отца А. А. Голубева. По завещанию В. Ф. Голубева его сыновья Лев и Виктор осуществляли поддержку и перечисляли денежные средства на содержание больниц, санаториев, училищ, институтов, музеев, редакций журналов.
Вероятно, имеется в виду Петр Гаврилович Солодовников, старший сын и душеприказчик знаменитого мецената Гаврилы Гавриловича Солодовникова (ум. 1901), оставившего многомиллионное состояние, завещанное на благотворительные цели.
По свидетельству П. Потемкина, «капиталов» Е. А. Зноско-Боровского «тем не менее хватило на аванс Мейерхольду и на постановку его пьесы — „Очарованный или Разочарованный (забыл эпитет) Принц“. Мейерхольд опять загорелся, опять дал изумительную постановку…» (Потемкин П. «Доктор Дапертутто»: (Из театральных воспоминаний)).
Комедия «Обращенный принц» шла в инсценировке Доктора Дапертутто с вставными музыкальными номерами А. К. Глазунова и Л. Делиба. Художник С. Ю. Судейкин. Постановка танцев: Эльвиры — А. В. Ширяев, Анжелики — В. И. Пресняков.
Во вторую часть программы кроме выступлений Гибшмана и Казарозы входили песни из репертуара «Летучей мыши» в исполнении Николаева (Н. В. Петрова) и Восточный танец в исполнении Гринева. Танцы ставили А. В. Ширяев и В. И. Пресняков.
«Бешеная семья» — комедия в 3-х действиях И. А. Крылова (1793), музыка М. Кузмина, декорации А. Арапова (2-й акт) и Н. Крымова (1-й и 3-й акты), костюмы А. Арапова.
Тихвинская Л. Повседневная жизнь театральной богемы Серебряного века: Кабаре и театры миниатюр в России: 1908–1917. С. 106.
[Б.п.] Дом интермедий // Петербургская газета. 1910. № 334, 5 декабря. С. 11. По характеристике С. Ауслендера, Голубев-принц — то «очаровательный романтический герой, то злая сатира на всех говорящих нежные и пылкие слова, клянущихся в вечной верности, готовых на подвиги любовников» (Ауслендер С. Дом интермедий // Русская художественная летопись. 1911. № 1. С. 7). В других отзывах упоминалось, что «принц — Голубев — интересен» (Регинин Вас. В Доме интермедий // Биржевые ведомости. 1910. № 12057, 4 декабря. Веч. вып. С. 5), «Минутами хорош был принц г. Голубев, хотя в общем впечатление от игры его бледное» (Леонид З. Дом интермедий // Петербургский листок. 1910. № 334. 5 декабря. С. 3).
Сергей Михайлович Пельцер — заведующий бутафорией театра.
Переписка М. А. Кузмина и В. Э. Мейерхольда 1906–1933 / Публ. и примеч. П. В. Дмитриева // Минувшее: Исторический альманах. М.; СПб. 1996. Вып. 20. С. 361–362. С этим письмом была связана публикация 14 января 1911 г. открытого письма М. Кузмина и Н. Сапунова в редакцию газеты «Речь»: «В „Доме интермедий“ никакого участия мы за последнее время не принимали, почему ни в каком случае не отвечаем за художественную часть того, что происходит это время в названном театре. От участия же в художественном комитете мы отказались уже давно. М. Кузмин, Н. Сапунов» (Там же. С. 364).
Несмотря на то что ни одна из готовившихся Томашевским постановок не вошла в программу второго «цикла», по-видимому, в декабре сотрудничество с ним еще продолжалось: 22 декабря в анонсе рождественского репертуара «Дома интермедий» упоминалась готовящаяся постановка старинной русской пьесы «Царь Максимилиан» (Театр и спорт. 1910. № 111, 22 декабря. С. 15), позднее, в режиссуре Томашевского, она была показана на вечере лубка, устраиваемом обществом художников «Союз молодежи» (см.: Санкт-Петербургские ведомости. 1910. № 291, 29 декабря. С. 6; Театр и спорт. 1910. № 117, 30 декабря. С. 14).
Томашевская А. Письмо в редакцию. С. 7. См.: Кузмин М. Дневник 1908–1915. С. 683.
Приводим текст письма:
Все в письме г-жи Томашевской („Бирж<евые> вед<омости>“ веч<ерний выпуск> № 12085) ею вымышлено.
Не буду возражать по пунктам. Главное, что я имею сказать, пишу, воспользовавшись письмом г. Томашевской как поводом довести до всеобщего сведения: 1) что бы вздорного ни писалось по моему адресу, кем бы то ни было, я даю себе слово никаких возражений не писать, 2) вызовы на третейские суды принимаю лишь от людей себе равных.
(Биржевые ведомости. Веч. вып. 1910. № 12087, 22 декабря. С. 6).
В связи с подготовкой новой программы газеты писали: «Для третьего цикла намечена „Наказанная неучтивость зрителя“ С. Ауслендера, „Ревнивый старик“ Сервантеса и оперетка Делиба» (Речь. 1910. № 321, 22 ноября. С. 4); «В „Доме интермедий“ готовится к постановке в ближайшем времени балет-пантомима „Лебедь“. Текст пьесы — Катюль Мендеса, в переделке доктора Дапертутто, музыка Лекока. Пьеса пойдет в первый раз в двадцатых числах декабря» (Театр и спорт. 1910. № 99, 10 декабря. С. 15), 22 декабря уточнялись подробности программы готовящегося третьего цикла: «В него войдут, между прочим, пьеса Потемкина „А не опустить ли нам занавеску?“ и небольшая арлекинада из современной жизни Эдмона Ростана „Два Пьеро“ („Белый ужин“)». Там же сообщалось: «К постановке в „Доме интермедий“ принята новая пьеса Ф. Ф. Коммиссаржевского. Название пьесы-буффонады из французской жизни XVII века — держится в тайне» (Там же. 1910. № 111, 22 декабря. С. 15), позднее упоминалась пьеса Комиссаржевского «Фарс» (Там же. 3 января, 1911. № 121).
О подготовке «вечера масок — бала арлекинов» сообщалось: «29 и 30 декабря в „Доме интермедий“ (Галерная, 33) состоится инсценированный доктором Дапертутто бал-маскарад. В программу маскарада войдут: „Комедия о Доне-Яне и Доне-Педро“ — вариант „Дон Жуана“, ставившийся в ассамблеях Петра Великого, и „Блэк энд Уайт“, идущий беспрерывно более 30 раз и пользующийся большим успехом у публики. Кроме того, поставлен будет ряд веселых праздничных интермедий. На бале-маскараде все будут в масках. Костюмы необязательны. 31 декабря устраивается встреча Нового года, инсценированная группой известных художников, артистов и музыкантов». В программе бала рекламировались «самая маленькая и самая большая трагедии и еще что-то», все имена участников обозначались астерисками в разнообразных вариантах, и сообщалось между прочим: «В случае неудачи участвующие своих имен не называют и масок не снимают» (Там же. № 116,29 декабря. С. 13, 37). Репортер «Петербургской газеты» так описывал вечер:
«В „Доме интермедий“ веселятся. При входе на лестницу из зала идет какой-то смешанный гул.
Актеры, писатели, музыканты и художники в пестрых шапках с масками на лицах встречают гостей. <…>
Несмотря на одетые маски, длинные шевелюры выдают писателей новейшей формации.
— Пора начинать!.. — басит какой-то субъект. Несколько „длинноволосых“ масок забегали по рядам.
Кто-то начинает искать „Володю“. Беготня увеличивается. Наконец объявляют, что не явились артисты.
Набор исполнителей начинается из самих зрителей. Вот тут-то и начинается самое веселое.
Сцена и зрительный зал слились в одно общее. Сидишь как будто в веселой компании и делаешь, что хочешь, для общего удовольствия.
— Марья Ивановна!.. Вам выступать, — раздается по залу. И „Марья Ивановна“, взобравшись на высокий стол, начинает услаждать слух зрителей веселым пением. Артисты из публики сами устроили декорации и умело составили ряд веселых интермедий».
Подробности заключительной части вечера сообщались в «Санкт-Петербургских ведомостях»: «Закончился спектакль коронной вещью „Дома“ „Блэк энд Уайт“. Затем последовали танцы, начавшиеся с оригинально задуманного вступления. Маска-смерть (символ тоски и скуки) стала среди зала. Мимо нее бешено пронесся хоровод молодежи. Смерть присмотрелась к пляшущим, сбросила страшную маску и уже в более веселом костюме вступила в ряды танцующих. Пляшите, чтобы не умереть от тоски. Для Петербурга это не лишено своеобразности» (К-ов Г. Дом интермедии // Санкт-Петербургские ведомости. 1910. № 293, 31 декабря. С. 7). В праздничных обзорах сообщалось, что на «вечере масок» «с огоньком исполнили „танец апашей“ г-жа Гейнц и г. Голубев» (Речь. 1910. № 358, 31 декабря).
14–16 января анонсы спектаклей «Дома интермедий» печатались с аншлагом «Последние дни спектаклей» (Там же. 1911. № 13–15, 14–16 января. С. 1). Далее сообщение о прекращении спектаклей было снято, 29 января анонсировался «предпоследний спектакль» театра, 30-го — «закрытие сезона» (Там же. № 28, 29 января. С. 1; № 29, 30 января. С. 1).
В печати сообщалось: «„Обращенный принц“ Евгения Зноско-Боровского, идущий непрерывно в „Доме интермедий“ <…> с каждым разом все более нравится публике. Все недочеты, замеченные на первых спектаклях, являлись следствием сложности постановки и выражались, главным образом, в замедленных переменах декораций. Теперь все эти недочеты устранены. Картины сменяются быстро. Стройнее и исполнение „Бешеной семьи“ Крылова, которая идет теперь первой пьесой» (Театр и спорт. 19101. № 101, 12 декабря. С. 13. См. также: Речь 1910. № 341, 12 декабря. С. 6).
Мария Мариусовна Петипа (1857–1930) — артистка балета, дочь балетмейстера М. И. Петипа. На русской императорской сцене с 1875-го по 1907 г., до 1912 г. продолжала эпизодически выступать на различных сценах.
Ср. запись 4 мая 1911 г. в дневнике Кузмина в связи с возобновляемым спектаклем «Дома интермедий»: «Узнаю манеру Мейерхольда все раздувать и обижаться» (Переписка М. А. Кузмина и В. Э. Мейерхольда 1906–1933. С. 366).
Имеется в виду Новый драматический театр, финансировавшийся А. Я. Левантом и прославившийся постановками пьес Л. Андреева и других произведений драматургии начала XX в. как «серьезный литературный театр» (Болхонцева С. К. Леонид Андреев и Новый драматический театр в Петербурге // Русский театр и драматургия начала XX века: Сб. науч. трудов. Л., 1984. С. 110).
Театр К. Н. Незлобина существовал в Москве в 1909–1917 гг.
Гирс — дипломат, организатор ежегодных вечеров Министерства иностранных дел с участием артистов императорских театров.
Генерал Мосолов был тесно связан с Министерством императорского двора и Конторой императорских театров.
Последний раз Голубев выступил на сцене «Дома интермедий» 20 января (Директор в «Исправленном чудаке», Арлекин в «Шарфе Коломбины», также в одной из ролей в «Блэк энд Уайт»).
В январе 1911 г. «Дом интермедий» кроме Голубева покинули: Е. Хованская, Н. Кузнецов и П. Альбов. На смену им пришли новые исполнители, в том числе художники А. Яковлев, В. Шухаев и др. В хронике сообщалось:
«В „Доме интермедий“ — много перемен. Появились новые исполнители в пьесах прежнего репертуара. Появились новые, очень удачно придуманные „музыкальные антракты“, в которых выступают молодые солисты — скрипач, виолончелист и пианист, с большим вкусом исполняющие в промежутках между пьесами маленькие музыкальные пьески.
Появилась даже… публика! В последнее время зал был более чем наполовину наполнен.
Готовя новый репертуар, товарищество „Дома интермедий“ обновляет пока исполнителей. В „Шарфе Коломбины“ теперь новая Коломбина — г-жа Гейнц, талантливая и изящная артистка, исполняющая свою роль с большим темпераментом и грацией. Новому артисту поручена и роль Арлекина.
В веселой „негритянской трагедии“ „Блэк энд Уайт“ — тоже перемены.
Молли играет теперь миниатюрная Казароза, и играет с таким задором, с таким юмором и веселостью, что публика получает несколько новых поводов для того, чтобы смеяться».
Екатерина Васильевна Филиппова — драматическая актриса, училась в сценическом классе МХТ, в 1905 г. участвовала в подготовке спектакля театра-студии при МХТ, актриса театра В. Ф. Коммиссаржевской в период службы в нем Мейерхольда (в «Смерти Тентажиля» играла роль сестры Тентажиля — Беланжеры).
«Смерть Тентажиля» М. Метерлинка была в репертуарных планах руководимого Мейерхольдом Товарищества новой драмы, готовилась Мейерхольдом к постановке летом 1905 г. в театре-студии МХТ и в планировавшемся в Петербурге в квартире на «Башне» Вяч. Иванова театре «Факелы». Впервые о подготовке постановки этой пьесы и лирической драмы А. Блока «Балаганчик» в «Доме интермедий» было объявлено 13 января 1911 г. (Театр и спорт. 1911. № 129, 13 января. С. 14; см. также: Речь. 1911. № 1298, 22 января. С. 6). Вероятно, в последующие спектакли предполагалось включить также постановку пантомимы Ф. Фрексы «Зумурун», поставленной ранее М. Рейнхардтом, с участием С. Моисси — машинописный текст сценария пантомимы со штампом «Дома интермедий» сохранился в архиве Л. Д. Блок (ИРЛИ. Ф. 654. Оп. 8. Ед. хр. 111. Л. 21–46).
22 января 1911 г. Кузмин писал Мейерхольду: «Мы слышали, что ты и Женя <Е. А. Зноско-Боровский> ушли и „Интермедия“ закрывается…» (Переписка М. А. Кузмина и В. Э. Мейерхольда 1906–1933. С. 364).
См. запись 22 января 1911 г. в дневнике Кузмина: «Вечером звонил Потемкин, зовя быть шафером» (Кузмин М. Дневник 1908–1915. С. 255).
Корифею Александринского театра В. Н. Давыдову было свойственно резко критическое отношение к сценическим опытам Мейерхольда (см.: Театральное наследство. М., 1956. С. 448, 452).
См.: Z. Закрытие Дома интермедий // Обозрение театров. 1911. № 1308. 2 февраля. С. 12–13.
Базилевский Вас. Этюды // Рампа и жизнь. 1911. № 13, 27 марта. С. 13.
См.: Обозрение театров. 1911. № 1389, 4 мая. С. 7.
См.: Устинов В. Дом интермедий (Гастроль) // Студия. 1911. № 3, 16 октября. С. 14; Нч. «Дом интермедий» // Голос Москвы. 1911. № 227, 4 октября. С. 4.
Переписка М. А. Кузмина и В. Э. Мейерхольда 1906–1933. С. 365.
Там же. С. 366.
Из письма Е. М. Мунт А. А. Голубеву от 12 июня 1912 г.
Baltrusciaitis Jurghis. La scala terrestre / Trad, di E. Kühn-Amendola. Firenze, 1912.
Балтрушайтис Ю. Автобиографическая справка // Русская литература XX века. 1890–1910 (1914) / Под ред. С. А. Венгерова. М., 2000. Т. 2. С. 86.
Litowsky Arturo. I canti di un prigione: Un nuovo poeta russo Jurghis Baltrusciaitis // Cronache Letterarie. 1912. № 102. В самом заглавии статьи, «Песни пленника», содержится отсылка к вводной статье Е. Кюн-Амендола к уже упоминавшемуся сборнику Балтрушайтиса «La scala terrestre», которая начинается именно так: «Мы все пленники, но не все об этом знаем…».
Иванов Вяч. Ю. Балтрушайтис как лирический поэт // Русская литература XX века. 1890–1910. С. 87.
Про Анну Николаевну Колпинскую-Миславскую (1886, Киев — 1978, Москва) мне уже приходилось писать. Здесь добавим лишь, что она находилась в Италии с 1900-х гг., с 1910 г. жила во Флоренции, а затем, после самоубийства мужа, Д. Колпинского (1884–1912), переселилась, благодаря знакомству с М. Горьким, на Капри. Колпинская долгие годы находилась в живом общении с итальянской литературной и политической средой; об этом свидетельствует ее переписка с У. Дзанотти-Бианко, известным археологом, политическим деятелем и покровителем русской каприйской колонии. В 1919 г. она выпустила в издательстве «La Voce» книгу «I precursori della Rivoluzione Russa» («Предшественники русской революции») — наверное, самую интересную книгу о русской интеллигенции на итальянском языке. В те же годы она печаталась в газетах «La Russia» и «La Russia Nuova». Она также сотрудничала во флорентийском еженедельнике «Unita» и в римском ежемесячнике «La voce dei popoli». В 1922 г. она служила при советской миссии Воровского в Италии и участвовала в организации советского отдела Международной книжной ярмарки во Флоренции. Склоняясь ко все более левым убеждениям, Анна Колпинская вернулась в Советскую Россию вместе с другим сотрудником газеты, словенцем, родом из Триеста, давним другом ее мужа, Сесилем Иосифовичем Урбаном (1889–1958). Там она опубликовала антирелигиозную брошюру «Рассказ о будущем» (М.; Л., 1928) и сборник рассказов об Италии «Трамонтана» (М.; Л., 1928). В дальнейшем она работала при Учпедгизе, писала для театра и советского радио и занималась преподаванием и переводами (см.: Гардзонио С. Статьи по русской поэзии и культуре XX века. М., 2006. С. 252 и след.).
Русская книга. 1921. № 4, апрель. С. 17.
Об этом см.: Котрелев Н. В. Итальянские литераторы — сотрудники «Весов» // Проблемы ретроспективной библиографии и некоторые аспекты научно-исследовательской работы ВГБИЛ. М., 1978. С. 144–146. Интересно отметить, что чуть позже, в 1914 г., в журнале «Русская мысль» (№ 10. С. 120–140) появились новеллы Дж. Папини в переводе не А. Н. Колпинской, а М. М. Симонович.
OP ГБЛ. Ф. 386.89.61.
Demetrio. Cronaca di letteratura russa // Rassegna Contemporanea 1913. 10 gennaio. VI, s. II, fasc. I. P. 123.
Demetrio. Baltrusciatis // Ibid. 1914. 10 febbraio. VII, s. II, fasc. 3. P. 485.
Demetrio. Cronaca di letteratura russa P. 123.
Demetrio. Sologub // Rassegna Contemporanea 1913. 25 Novembre. VI, s. II, fasc. XXII. P. 662–666.
Именно это суждение приводит Вяч. Иванов в своей статье о Балтрушайтисе.
Интересно отметить, что Колпинская по-итальянски называет знаменитое лермонтовское стихотворение romanzo, путая romanzo (роман) и romanza (романс). Вполне вероятно, что она писала свои тексты прямо на итальянском, о чем свидетельствуют некоторые другие мелкие стилистические неточности, и потом над ними работал редактор.
Demetrio. 1) Cronaca di letteratura russa. Balmont // Rassegna Contemporanea. 1914. 10 maggio. VII, s. II, fasc. IX. P. 471–475; 2) Cronaca di letteratura russa. Ivan Bunin // Ibid. 1914. 25 agosto. VII, s. II, fasc. XVI. P. 687–689; 3) Cronaca di letteratura russa // Ibid. 1914. 25 novembre. VII, s. II, fasc. XXII. P. 545–550.
Kolpinsky D. Lettere sulla letteratura russa // Ibid. 1913. 25 aprile. VI, s. II, fasc. VIII. P. 395–403. Статья посвящена брюсовскому сборнику «Зеркало теней» (1912).
См.: Котрелев Н. В. Итальянские литераторы — сотрудники «Весов». С. 145.
Конечно, учитывая, что Д. Колпинский готовил книгу об эстетике и что осталось лишь несколько его записей (см.: Kolpinsky D. Lettere sulla letteratura russa. P. 395), можно было бы предположить, что литературные обзоры А. Н. Колпинской основывались на набросках мужа. Однако точных данных об этом нет.
Нина Ивановна Петровская (1879–1928) — писательница-символистка, участница кружка «аргонавтов», жена С. А. Соколова (Кречетова), героиня «Огненного ангела» Брюсова. Сведения биобиблиографического характера см. в статье А. Лаврова в словаре «Русские писатели 1800–1917» (М., 1999. Т. 4. С. 587–588). О ней см. также: Ходасевич В. Ф. Конец Ренаты // Ходасевич В. Ф. Некрополь. М., 2001; предисловие к публикации «Жизнь и смерть Нины Петровской» в: Минувшее: Исторический альманах. Paris, 1989. Вып. 8. С. 7–16; Сульпассо Б. Италия в жизни и творчестве Нины Петровской // Россия и Италия. М., 2003. Вып. 5: Русская эмиграция Италии в XX веке. С. 121–132; Брюсов В., Петровская Н.: Переписка: 1904–1913 / Под ред. Н. Богомолова и А. Лаврова. М., 2004.
Абрам Соломонович Залманов (1875–1964) — врач. В 1899 г. он был арестован как один из организаторов всероссийской студенческой забастовки, а вслед за этим исключен из университета. После освобождения, лишенный возможности продолжить образование в России, Залманов уехал в Германию, в Гейдельберг. Здесь он окончил медицинский факультет с дипломом доктора медицины. Впоследствии получил еще два диплома — русский и итальянский. В Больяско, близ Нерви, он руководил курортной лечебницей на берегу Генуэзского залива. К нему приезжали лечиться Плеханов, Роза Люксембург, Клара Цеткин. В начале Первой мировой войны Залманов оставил место директора лечебницы и вернулся в Россию.
Петровская характеризует его следующим образом: «Это — талантливый „психо-терапевт“, хотя и не психиатр он <…>. С виду он лет 27–28, хотя ему 36. Совершенный итальянец лицом (хотя настоящий еврей), в обращении добрый, ласковый, почти нежный» (Брюсов В., Петровская Н.: Переписка: 1904–1913. С. 732). Впрочем, итальянская полиция считала его опасным революционером и, как показывают частные упоминания его имени в документах, хранящихся в Центральном государственном архиве (Archivio Centrale di Stato), пристально следила за ним.
Генрих Арнольдович Койранский (1883-?) — врач, литератор, брат писателя Александра (1884–1968) и художника Бориса Койранских.
См.: Брюсов В., Петровская Н.: Переписка: 1904–1913. С. 722–753.
Елена Юстиняновна Рыбачкова (в замуж. Григорович; Варшава, 1872 — Милан, 1953) — дочь статского советника Юстинияна Наумовича Рыбачкова, в 1888 г. окончила 3-ю женскую гимназию в Варшаве. Вышла замуж за губернского секретаря (ум. в 1897). Как показывают документы, в 1905–1906 гг. она жила в Петербурге, где посещала «Башню» Вяч. Иванова. Кроме того, она сблизилась с террористическим движением, была знакома с Б. Савинковым. В 1906 г., после попытки покушения на генерала Трепова, Григорович была арестована, однако вскоре ее выпустили на свободу. Именно этот эпизод, а также свои контакты в среде русских террористов, связанных с эсерами, она опишет после Октябрьской революции в своего рода дневнике, озаглавленном «Зарницы: Наброски из революционного движения 1905–1907 гг.» и опубликованном в издательстве Сабашниковых в 1925 г.
Дату ее приезда в Италию с точностью установить сложно, однако в 1911 г. она определенно находилась в Нерви, где посещала виллу-клинику доктора Залманова, русскую колонию в Cavi di Lavagna и Fezzano. Кроме того, она поддерживала контакты с А. В. Амфитеатровым, который заказывал ей переводы для журнала «Современник», в том числе некоторые рассказы Джованни Папини, например «Tragico quotidiano», перевод которого, впрочем, так и остался неопубликованным.
Григорович дружила с Бальмонтом и его семьей, время от времени жила с ними во Франции.
Факт ее пребывания в Италии, главным образом на побережье Лигурии, вплоть до 1915 г. хорошо документирован. Затем Григорович возвращается в Россию. В это время она занимается переводами для издательства Сабашниковых (Аллеш Г. Ренессанс в Италии / Пер. Е. Ю. Григорович. М., 1916; Масперо Г. Во времена Рамзеса и Ассурбанипала / Пер. Е. Григорович. М., 1916).
Григорович вновь посещает Италию в 1921 г., в Риме знакомится с Ольгой Синьорелли, вступает в переписку с Джованни Папини. В 1920-е гг. она подолгу живет во Франции, где по-прежнему активно общается с Бальмонтом и другими эмигрантскими писателями, в частности И. Шмелевым и Б. Зайцевым.
Максимилиан Волошин так вспоминает ее в своих мемуарах: «Дамами нашими и судьями стихов были всегда Нюша <племянница Бальмонта> и Ел. Ю. Григорович. Нюша — молчаливая, тихая, музыкальная, Е. Григорович — страстная, порывыстая, угловатая» (Волошин М. О Мандельштаме, Эренбурге и других. Мое последнее пребывание в Париже // Волошин М. История моей души. М., 1999. С. 355). В начале 1930-х гг. Григорович окончательно переезжает в Италию, сначала в Лигурию, затем в Милан, где она проживет до самой смерти. В течение этих двадцати лет, помимо живописи, она будет увлекаться антропософией и участвовать в интенсивных философских дискуссиях узкого круга интеллектуалов, куда входили Вячеслав Иванов, Николай Сементовский-Курило, также живший в Милане, писатель Джованни Кавиккьоли и антропософ Марко Спаини. До нас дошла ее переписка с А. В. Амфитеатровым, Дж. Папини, Ольгой Синьорелли и письма к ней К. Бальмонта, М. Волошина и И. Шмелева.
См.: Брюсов В., Петровская Н.: Переписка: 1904–1913. С. 741–754.
См. письма С. А Соколова к В. Я. Брюсову от 24 ноября 1912 г. и к Андрею Белому от 25 февраля 1914 г., процитированные во вступительной статье А. В. Лаврова, см.: Там же. С. 28.
Некоторые сведения о жизни Петровской в Италии во время войны можно извлечь из ее письма к В. Ф. Ходасевичу от 19 июля 1922 г. из Рима, послужившего впоследствии источником при составлении очерка «Конец Ренаты». См.: Intrecci berlinesi: Dalla corrispondenza di Nina Petrovskaja // Europa Orientalis. 1995. № 14: 2. P. 122–125 (публ. Э. Гарэтто).
Письмо опубликовано в альманахе «Минувшее» (Paris, 1989. Вып. 8. С. 91–92).
я ждала дня беззаботного и легкого, чтобы написать Вам. Иначе не хотелось. Но день этот не приходит и не пришел. Вашу открытку прочла с печалью. Я не могу приехать, я живу в стране Невозможности. Для меня сейчас все невозможно, и большое, и малое, — равно. Мне кажется, что с роковой последовательностью передо мной закрываются все двери. Я не хочу жаловаться и Вас печалить собой, но правда остается правдой. Потому-то мне и хотелось писать Вам в день счастливый и удачный, — чтобы не удручать, чтобы не удручить напрасно. С Вами желала бы я встречаться в лучшие годы — те самые, которые, увы! — прошли. Тогда я умела гораздо нежнее любить. А в сердце, сжатом мучениями, — темно и холодно. В такие дни, какие провожу сейчас, я только живу одним утешением, что за злым феноменальным миром есть иной. „В блаженном успении вечный покой“ — как утешает одну безнадежную душу одна бледная и холодная сологубская героиня.
Этим летом мне бесконечно близок колдун Сологуб, с его страшным восприятием мира. И солнце мне кажется, как ему, „Змеем“, золотым, жестоким, жалящим чудовищем. Я знаю, как люди доходят до бреда без повышенной температуры, без явных признаков разрушительной болезни. Душа начинает раскачиваться над последними гранями, а над безднами голова сладостно кружится, и в них непременно нужно упасть. Но такое лето! Такое лето! Может быть первое и последнее в моей жизни провожу?
Мне бы хотелось говорить с Вами только стихами, только цитатами из них, лучшими словами, какие знаю я. Мне бы хотелось бродить с Вами по каким-то неизвест<ным>, темным аллеям, и в них, может быть, заблудиться, чтобы не настало обычное утро, мое утро, когда прежде меня просыпается моя боль. Мне бы хотелось завернуться в складки той широкой шали, которую я видела однажды у Вас на плечах, завернуться в нее, прижавшись к Вам так нежно, как я еще умею, и, закрыв глаза, молчать около Вас. Потому что Вы единственная, потому что Вы не умеете ранить, потому что около Вас моя память возвращает мне годы и дни, мое любимое, мое незабвенное, что так странно вдали так же полюбили и Вы.
Милая! простите мне это письмо. И поймите: ведь мне не осталось ничего, „кроме глубокой, кроме бездонной печали“. Письмо ограничивает, написать о несказанном обезличивает это несказанное. За слова, написанные вечером, бывает стыдно утром. Потому я так сжимаюсь в письмах. „Маска“ в конце концов прирастает к лицу, и снимать ее причиняет большую боль. Но с Вами, с Вами одной хочу я быть без нее, хочу смотреть на Вас большими, детскими, прежними моими глазами, хочу забыть, что я в аду, что веду между острых камней мою беззащитную подводную лодку. Ах, не могу к Вам приехать!
[На полях: ]
Вам, может быть, и не понять, что „мне жить в застенках судьбы“. И нет у меня сил, нет светлой ясности сказать, как А. Белый: „Увы! Застенок мой прекрасен“. Напишите мне, милая, любимая, единственная!
Ольга Ресневич-Синьорелли (1883–1973) — переводчица, автор творческой биографии Элеоноре Дузе (Eleonora Duse; Roma, 1938 — Москва, 1975), многочисленных статей, воспоминаний о людях театра и искусства и о русской литературе. Она сыграла значительную роль в деле распространения русской культуры и литературы в Италии первой половины XX в. О ней см.: Garetto Е. Materiali sull’emigrazione russa 11 Europa Orientalis. 1991. № 10. P. 383–428.
Большинство писем Петровской к О. И. Ресневич-Синьорелли опубликовано в № 8 альманаха «Минувшее», вместе с ее воспоминаниями о символистской эпохе (с. 7–138); другая часть — в кн. автора: Una russa a Roma. Milano, 1980.
Из новонайденных документов явствует, что настоящее имя Ольги Ресневич — Мальвина Ольга (Malvina Olga), а ее отца звали Адольф Ресне (Adolph Resnais). В российском зарубежном паспорте 1903 г. она фигурирует как «российская подданная, нейбергфридская крестьянка Мальвина Ольга Адольфовна Ресневич».
Архив хранится в Фонде Чини (Венеция) и частично у наследников в Риме.
Архив читальни хранится в библиотеке Центральной национальной библиотеке Рима, восточное собрание, фонд библиотеки им. Гоголя.
О русской библиотеке в Риме см.: Garzonio S. La colonia russa di Roma nella prima meta del XX secolo // Mai di Russia amor di Roma Libri russi e slavi della Biblioteca Nazionale. Roma, 2006. P. 5–12.
Точнее, в собраниях 20, 25 и 28 января, 1, 4, 8, 11 и 15 февраля и 4 марта 1921 г.
Зинаида Николаевна Юсупова (1861–1939). Прибыв в Рим в 1917 г., усердно занималась русскими эмигрантами в Италии и стала их главным попечителем при римском учреждении Красного Креста и при представительстве русского Красного Креста в Риме. О ее благотворительной деятельности часто писалось в русских зарубежных газетах в 1920–1930-е гг. Она же покровительствовала римскому «Русскому магазину». Княгиня умерла в Париже. Похоронена в Риме.
Вейдемюллер Карл Людвигович (1871-?) — член РСДРП меньшевиков, журналист, один из лидеров социал-демократической фракции Государственной думы, соредактор журнала «Современный мир», с 1907 г. — редактор марксистского журнала «Новая книга». Первоначально жил в Италии в русской колонии Нерви, затем стал директором Русского института в Милане. В Риме Вейдемюллер редактировал «Бюллетень Итало-российского института» и председательствовал в Комитете по воспомоществованию русским политическим эмигрантам, также руководил книжным магазином «Слово». Был женат на Анне Вере Айзенштадт.
Персиани Иван Александрович (1872–1930) — консул России в Риме. В эмиграции работал в русском отделении Общества Красного Креста в Риме. В 1927 г. переехал в Белград.
«
Рим, 25/1/<1>921.
Дорогая, пишу Вам в отчаянии, и это отчаяние Вам доверяю без боязни, что Вы меня осудите, потому что я Вас нежно люблю, потому что верю в Ваше отношение к „Человеку“. Мое отчаяние сейчас самое простое, житейское, не то что прежде, которое было „желание невозможного“. Если сейчас никто мне не протянет руку, как утопающему, как задавленному развалинами, но еще живому, — я больше не найду тогда способа ухватиться за жизнь.
То, что со мной случилось, — не неожиданность, а последствие существования без почвы, без любимых, без друзей. Случилось так: нас самым зверским образом итальянцы выгнали из комнаты. Это преследование длилось два года и закончилось недавно скандалом. Я себя чувствовала как „Даниил во рву со львами“, и только мудростью избавила себя от самого грубого насилия. Конечно, так наз<ываемый> „закон“ на моей стороне, но жить здесь нельзя и опасно. С меня насильственно взяли подписку оставить комнату 1-го февраля.
С другой стороны, мне пришлось расстаться с кооперативом. Там мне оказалось быть невозможным. Таким образом, мы оказались 1-ого на улице и без soldo, чтобы жить. Чтобы выехать отсюда (куда бы то ни было), мне нужно уплатить долги в quartiere и здесь за какие-то вещи £ 300. На новом месте, до нового заработка нужно заплатить вперед и питаться. Словом, Вы видите, на меня свалился дом и задавил. А я еще жива, и для меня, по моему религиозному верованию, которое я смею иметь и хранить, жизнь — мистический дар, миссия свыше, которую я должна довести до естественного конца. Потому я борюсь до всех земных унижений, до протягивания даже руки. Дорогая, я ничего не хочу от Вас лично, но может быть, связи, знакомства помогли бы Вам сделать для меня что-нибудь. В Риме столько богатых людей. Для них несколько сот лир — цена двух жизней — ничто. И просить для других трудно, но не невозможно — это я знаю по себе, т<ак> к<ак> вечно стою с рукой для комитета. Если бы Вы обратились для меня к Кн. Юсуповой. Она обладает огромными средствами для беженцев. Я не смогу. 1-ого января она мне дала £ 200 и сказала, что это „все, что можно“. Есть Дягилев, он устраивает концерт для беженцев и комитета. К нему можно через Семенова, который знает, кто я. Но когда человек упал материально, все бесполезно, хотя бы душа его сияла райской красотой. Если я к ним обращусь, я как sono rimasta сейчас, результат будет нищенский. А Ваше слово могло бы быть магическим. Я знаю, что ко всякой боли можно также отнестись философски: такая-то сумма должна быть в мире. Но в Вас я верю найти нечто иное, „не от мира сего“, и в этот момент агонии Вам вверяю мою душу.
У меня не будет сил ни передать это письмо, ни зайти за ответом. Зайдет моя сестра в четверг или пятницу от 3-х — 4-х.
Целую Вас. Простите.
Брюсов В., Петровская Н.: Переписка: 1904–1913. С. 723.
Письмо опубликовано в кн.: Флейшман Л., Хьюз Р., Раевская-Хьюз О. Русский Берлин 1921–1923. Париж, 1983. С. 229–231.
В чистилище // Накануне. 1922. 27 октября.
Большой склад продуктов (ит.).
Насильно (ит.).
Анна Григорьевна Айзенштадт (Минск, 1878-?) — журналистка Училась в Киеве, Петербурге, Берлине и Цюрихе. Печаталась в журнале «Новая книга» (1907). Приехала в Италию в начале XX в. Жила в S. Ilario Ligure. С 1916 г. живет в Милане. Здесь открывает и возглавляет Экономическое отделение Французского института Университета Гренобля (Via S. Pellico, 6). Автор биографии М. М. Ковалевского: Eisenstadt А. V. Maxim Maximovitch Kovalevsky. Firenze, 1916. Вместе с мужем К. Л. Вейдемюллером открыла Русский институт в Милане (Foro Bonaparte, 56). С июля 1918 г. живет в Риме, где сотрудничает с эмигрантскими организациями. В начале 1920-х гг. переезжает в Берлин.
Неточная цитата из стихотворения Л. Д. Семенова «Свеча», впервые опубликованного в журнале «Новый путь» (1903. Ноябрь).
AR.C.35. II. 34/14.
Относительно (ит.).
Друзья (ит.).
Вперед (ит.).
Комитет помощи русским в Италии.
Исторический вестник. 1885. Т. 20. С. 488.
Кочубинский Фл. Тысячелетие славянского самосознания // Исторический вестник. 1885. Т. 19. С. 608. Курсив мой; ср.: «Не смущает <нас> и блестящая казовая сторона всех приготовлений в Моравии к юбилейным поминкам: особенною жизнью умудренные, наши западные братья давно искусились и преуспели в лицедейственных приемах. А мы — серые люди, ими и останемся» (с. 617).
Там же. С. 608–609. Ср. также, например, текст телеграммы, полученной в день празднования юбилея на имя Славянского Благотворительного общества из Болгарии: «Мы твердо уверены, что русский царь-покровитель водворит свободу и на родине солунских братьев, где теперь слышен плач» (Там же. 1885. Т. 20. С. 489).
Бильбасов В. А. Кирилл и Мефодий. СПб., 1871. Ч. 2: Кирилл и Мефодий по западным легендам.
Арка императора Галерия.
Via Equatia.
Мария является позднейшим добавлением, в Житиях упоминаний о ней еще нет.
Житие Константина. Гл. 3.
Там же.
Там же.
Там же.
Там же. Гл. 4.
В IX в. так назывался крупный чиновник в византийской государственной иерархии.
Наместник военно-административного округа в Византии.
Сверженный патриарх-иконоборец Иоанн Грамматик.
Ср. у Бильбасова: «Уступая брату в философском развитии своего ума, превосходя его в практическом знании жизненных отношений, Мефодий должен быть поставлен наравне с Константином по своим природным дарованиям: его ум, принявший иное направление, по силе своей не уступал уму брата…» (с. 159).
Ср. у Бильбасова: «Мефодий был красив лицом, строен телом; легенды не интересуются внешностью святых своих героев, но легенды о Мефодии не могли умолчать о том, что он отличался своим внешним видом. Мефодий обладал твердым характером, страстною натурою <…>. Практическая деятельность Мефодия заставляла его иногда быть строгим…» (с. 160).
Ср. у Бильбасова: «…легенды знают два рода речей Мефодия — строгую и мягкую речь…» (с. 160).
Ср. у Бильбасова: «Западное побережье Каспийского моря было издревле обитаемо хазарами…» (с. 162).
Ср. у Бильбасова: «…вся Таврида принадлежала им одно время…» (с. 162).
Житие Константина. Гл. 8. Перевод на русский язык тоже взят у Бильбасова (с. 163), ибо слово в слово совпадает с тем, который дает Анненский.
См.: Житие Константина. Гл. 8.
«И когда дошел до Херсона, научился здесь еврейской речи» (Там же).
Ср. у Бильбасова: «…в степях юго-восточной Руси, где кочевали и перекочевывали дикие орды азиатских выходцев» (с. 171).
См.: Житие Константина. Гл. 9.
Там же. Гл. 11.
Возможно, что Анненский говорит о «какой-то Фулле» в связи с неясностью самого этого места в письменных источниках. По-видимому, имеется в виду город Фуллы в Крыму, где-то в районе Бахчисарая или Коктебеля (таким образом, правильнее было бы называть его «в каких-то Фуллах»), хотя и это тоже спорно. Ср. у Бильбасова: «в городе Фулле, недалеко от Херсона» (с. 175).
И. С. Дуйчев высказал мнение, что «Александр» — это не название дерева, а, скорее, его нарицательное наименование, означающее «защитник мужчин» (см.: Сказания о начале славянской письменности. М., 1981. С 122–123).
См.: Житие Константина. Гл. 12. В тексте Жития говорится о том, что Константин ударил по дереву «тридцать три раза».
Там же. Гл. 14. В Житии сказано иначе: «Отвечал <Константин> Философ: „Тело мое утомлено, и я болен, но пойду туда с радостью, если есть у них буквы для их языка“. И сказал цесарь ему: „Дед мой и отец мой и иные многие искали их и не обрели, как же я могу их обрести?“ Философ же сказал: „Кто может записать на воде беседу и прослыть еретиком?“». Ср. перевод на русский язык Бильбасова: «…просвещение народа без письмен его языка равносильно усилиям писать на воде» (с. 181).
Азбука, которую создал Константин, впоследствии была известна как «глаголица». На основании сказанного Анненским можно предположить, что он приписывает Константину (Кириллу) создание «кириллицы», что, в общем, отражает уровень знаний того времени.
Это скорее предположение, чем подтвержденный факт.
В Житии Константина (гл. 15) Константин оказывается в Паннонии не по дороге в Рим, но направляясь «рукоположить учеников своих». 900 же пленных он «выпросил у обоих князей, Ростислава и Коцела, князя Паннонии». Ср. в «Итальянской легенде», где сказано, что папа «предписал им и вызвал их апостольским письмом, чтобы прибыли к нему». Сведения о том, что братья сразу поехали в Рим, таким образом, не бесспорны, и Анненский или должен был сознательно быть сторонником одного из предположений (братья направлялись в Рим или Константинополь), или же просто следовать «Итальянской легенде», или упростить биографический сюжет, сообразуясь с потребностями собственного повествования, так как в конце концов они так или иначе прибывают в Рим (см.: Сказания о началах славянской письменности. С. 132–133).
Папа Николай I умер 13 ноября 867 г.
Санта Мариа Маджиори.
В Житии Кирилла четыре раза (гл. 17).
Ср. у Бильбасова: «Так молился умирающий Кирирлл <…> за свою славянскую паству» (с. 196).
Житие Кирилла. Гл. 18.
Житие Мефодия. Гл. 7; перевод на русский язык, скорее всего, взят из Бильбасова (с. 196).
Ср.: «Святой же папа приказал, чтобы все духовные, как греческие, так и римские, явились на его погребение с пением псалмов и гимнов, со свечами и благоуханными кадильницами и отдали бы ему честь и погребение такую же, как папе» (Итальянская легенда: Жизнь и перенесение мощей св. Климента // Бильбасов В. А. Кирилл и Мефодий. С. 318–319. Курсив мой.).
Ср.: «…когда мы изошли из нашего дома на то служение, то мать, проливая горячие слезы, умоляла нас, что если кто-либо из нас скончается ранее возвращения на родину, то брат переживший должен привезти брата умершего…» (Там же. С. 319).
Житие Мефодия. Гл. 9; перевод на русский язык, скорее всего, взят у Бильбасова (с. 202–203).
Болгарская легенда. Гл. 7; перевод на русский язык, скорее всего, взят у Бильбасова (с. 210).
Кессель Ж. Уходящие тени: Роман из жизни белой эмиграции / Пер. с фр. З. Тулуб. Киев, 1928. 286 с. Далее ссылки на это издание приводятся в тексте, с указанием страниц. См. также изд.: Кессель Ж. Княжеские ночи; Душкин В. Забытые / Сост. О. Г. Гончаренко, Д. С. Федотов. М., 2007.
Имеется в виду повесть А. М. Ремизова «Тристан и Исольда» (1953; опубл. 1957).
Резникова Н. В. Огненная память. Berkeley, 1980. С. 89–90.
Шаховская З. В поисках Набокова. Отражения. М., 1991. С. 121–122.
Шаховская З. В поисках Набокова. Отражения. С. 128, 132.
Берберова Н. Курсив мой: Автобиография. М., 2001. С. 305–306, 308–309.
Седых А. Далекие, близкие. М., 1995. С. 115, 122–123.
Яновский В. С. Поля Елисейские. СПб., 1993. С. 186–187.
Ухват (Париж). 1926. № 2. С. 9.
Там же. № 6. С. 32.
Ремизов А. Ловить ами. Диамант // Последние новости (Париж). 1929. № 2841. Цит. по изд.: Ремизов А. Сторона небывалая. М., 2004. С. 326–332. Далее ссылки на рассказы «Ловить ами» и «Диамант» приводятся в тексте: Ремизов, с указанием страницы.
См.: Ремизов А. М. Плачужная канава // Ремизов А. М. Собр. соч.: В 10 т. М., 2001. Т. 4: Плачужная канава. С. 532.
Цитаты приводятся по изд.: Воспоминания о Максимилиане Волошине. М., 1990.
Цитаты приводятся по изд.: Блок А. А. Стихотворения. Поэмы. Воспоминания современников. М., 1989.
См.: Гречишкин С. С., Лавров А. В. Максимилиан Волошин и Андрей Белый // Волошинские чтения. М., 1981. С. 80–91.
Там же. С. 92–104.
Там же. С. 92.
Воспоминания о Максимилиане Волошине. С. 30.
Купченко Вл. «К прекрасному душа стремится…» // Волошин М. Ювеналия: Юношеский дневник. Стихотворения 1891–1902 годов. Феодосия; М., 2007. С. 6.
Только в апреле 1900 г. Волошин, говоря о своем желании получить отзыв Петровой на свое стихотворение «Париж», писал ей: «…это мое первое стихотворение, для которого я хочу нарушить молчание и попробовать его напечатать и не знаю еще, стоит ли оно того…» (ИРЛИ. Ф. 562. Оп. 2. Ед. хр. 94).
«Персонализм» — направление в современной философии, сформированное в России в конце XIX в. и имеющее последователей в США (Б. П. Боун, Дж. Ройс), Великобритании (Е. Кроутс), Франции (П. Ландсберг, П. Рикер), Германии (В. Штерн).
См.: Валуев П. А. Дневник министра внутренних дел: В 2 т. М., 1961.Т. 1.
Долгополов Л. К. Александр Блок: Личность и творчество. Л., 1984. С. 229.
Frye N. Fables of Identity: Studies in Poetic Mythology. New York, 1963.
Langbaum R. The Modem Spirit: Essays on Continuity of XIX and XX Century Literature. New York, 1970.
Крохина H. П. Мифологические аспекты литературы XIX–XX веков // Начало: Сб. работ молодых ученых. М., 1990. С. 175.
См.: Темирязев Б. Повесть о пустяках. Берлин, <1934>. См. также переизд.: Анненков Ю. Повесть о пустяках / Подгот. текста, коммент. и послесл. А. А. Данилевского. СПб.: Изд. Ивана Лимбаха, 2001. 576 с. (далее все ссылки на «Повесть о пустяках» приводятся по этому изданию в тексте, с указанием страниц); Темирязев Б. Повесть о пустяках / Подгот. текста И. Обуховой-Зелинской; Вступ. ст. М. Геллера; Послесл. И. Обуховой-Зелинской. М.: МИК, 2001.
См.: Данилевский А. Поэтика «Повести о пустяках» Б. Темирязева (Юрия Анненкова). Тарту, 2000 (Dissertationes philologiae slavicae Universitatis Tartuensis — 9).
Красунов В. К. Начальная страница критической летописи: («Жизнь Клима Самгина» в критике 20-х годов) // Вопросы горьковедения («Жизнь Клима Самгина» М. Горького): Межвуз. сб. Горький, 1976. Вып. 2. С. 82.
См. об этом в письме М. А. Осоргина М. В. Вишняку от 30 марта 1932 г. из Парижа: «И имею для Вас литературный сюрприз: изумительную повесть Темирязева, который оказался фактом, а не мифом. Был у меня, обедал. Интересный человек!» (Письма Михаила Осоргина Марку Вишняку / Публ. Д. Фине и Т. Осоргиной-Бакуниной // Новый журнал. Нью-Йорк, 1990. № 178. С. 293).
См.: Анненков Ю. Мелочи о Горьком // Опыты: Лит. журнал (Нью-Йорк). 1953. № 2. С. 139–151; Лидарцева Н. Ленин — Максим Горький: Последний доклад Ю. П. Анненкова <в помещении НТО в этом сезоне // Русская мысль (Париж). 1961. № 1710, 30 июля. С. 5; Анненков Ю. Дневник моих встреч: Цикл трагедий., 1966. Т. 1. С. 25–55.
См. некоторые републикации в советское и постсоветское время: Анненков Ю. П. Максим Горький / Предисл. Г. Елина // Литературная Россия. 1988. № 45, 11 ноября. С. 12–13; Анненков Ю. Дневник моих встреч: Цикл трагедий. <Л.>, 1991. Т. 1. С. 18–47; Анненков Ю. П. Максим Горький // Максим Горький: Pro et contra: Личность и творчество Максима Горького в оценке русских мыслителей и исследователей: 1890–1910-е гг.: Антология / Вступ. ст., сост. и примеч. Ю. В. Зобнина. СПб., 1997. С. 154–177, 869–872.
Ваксберг А. Моя жизнь в жизни. М., 2000. Т. 1. С. 415.
См. воспроизведение в кн.: Периодика и литературные центры: Литературная энциклопедия Русского Зарубежья. 1918–1940. М., 2000. Фотовклейка между с. 320 и 321.
См. об этом: Ходасевич В. Портреты словами: Очерки. М., 1987. С. 132; Анненков Ю. Дневник моих встреч: Цикл трагедий. С. 24–25 и след.
В этой связи напомним, что «богостроительство» являло собой «мифотворческое истолкование как социалистического идеала, так и наиболее известного теоретического его обоснования, марксизма» и что «у „богостроителей“ мифотворческая природа социального идеализма обозначилась предельно четко (четче и радикальнее, чем у большевиков. — А.Д.)» (Парамонов Б. Горький, белое пятно // Парамонов Б. Снисхождение Орфея: Русские писатели и коммунизм. Таллинн, <1997>. С. 28, 26).
По этому поводу см., например, след.: «У самого Горького, как известно, богостроительские идеи нашли наиболее известное <…> выражение в повести „Исповедь“» (Там же. С. 26).
Горький М. Исповедь // Горький М. Собр. соч.: В 30 т. М., 1950. Т. 8. С. 322. Далее все ссылки на произведения Горького приводятся по этому изданию в тексте, с указанием тома и страниц.
Подробнее об этом см.: Данилевский А. Поэтика «Повести о пустяках» Б. Темирязева (Юрия Анненкова). Тарту, 2000. С. 121.
Ср. в другом месте: «Когда Коленька подрос, няньке предоставили хозяйственную часть в семье Хохловых — стала няня Афимья кем-то вроде экономки…» (с. 37).
См.: «…дядя Хрисанф обладал огромной кухаркой Анфимьевной…» (19, 398); ср.: 19, 404–405, 460, 463. См. также: Анфимьевна — «домоправительница» (20, 260); «Анфимьевна, взяв на себя роль домоправительницы…» 20, 296).
См., например: «Входила монументальная, точно из красной меди литая, Анфимьевна, внося на вытянутых руках полупудовую кулебяку…» (19, 404).
См., например: «…несокрушимая Анфимьевна хвастается тем, что она никогда не хворала, но если у нее болят зубы, то уж так, что всякий другой человек на ее месте от такой боли разбил бы себе голову об стену, а она терпит» (20, 209).
Ср. в ЖКС — об Анфимьевне: «И, вытирая <…> лицо свое, цвета корки пшеничного хлеба…» (20, 181).
В этой связи см. следующее суждение искушенного читателя-эмигранта: «Дарование Горького воспитано в пренебрежении к каким бы то ни было поискам за пределами простейшей реальности. Отсюда такая духота в „Климе Самгине“ <…> переполнение всей вещи телами и запахами тел» (Оцуп Н. Литературный дневник: …2. «Клим Самгин» // Числа. 1933. № 7–8. С. 182).
Ср. в другом месте: «В няниной комнате сильно пахло деревянным маслом, которым мазала няня свои волосы под черной косынкой, а еще пахла корицей и ветхостью: люди к старости всегда немного пахнут тлением — приготовляются» (с. 27).
Вайнберг И. За горьковской строкой: Реальный факт и правда искусства в романе «Жизнь Клима Самгина». М., 1972. С. 248–249.
Подробнее об этом см.: Данилевский А. Поэтика «Повести о пустяках» Б. Темирязева (Юрия Анненкова). С. 38–39 и след.
См. об этом у Н. Оцупа: «В какой-то степени „Клим Самгин“ может даже сойти за карту нескольких десятилетий русской жизни. Не то чтобы вещь эта могла внушить художественную идею эпохи (это оказалось Горькому не по силам), но, как в чьем-то чудовищно-подробном дневнике, в эпопее Горького каждый может получить толчок для собственных своих воспоминаний или по крайней мере справку, всегда одностороннюю, но подробную» (Оцуп Н. Литературный дневник: …2. «Клим Самгин». С. 179).
Все это соседствует с частыми экскурсами в недавнее (см., например, с. 22–23) и далекое (см. с. 14, 80–82 и др.) прошлое и с информацией о событиях, происходящих — параллельно изображаемым — в других концах планеты (см., например, с. 87–89). Описание скопления огромных людских масс сменяют картины приватной жизни.
См. об этом: Красунов В. К. Начальная страница критической летописи («Жизнь Клима Самгина» в критике 20-х годов). С. 82–84. Ср. у эмигранта Оцупа: «…удручающе медленный темп в развитии эпопеи…» (Оцуп Н. Литературный дневник: …2. «Клим Самгин». С. 181). Ср., наконец, с мнением современного горьковеда: «Композиция неудачна, действие тяжелое и утомительное» (Хьетсо Г. Максим Горький: Судьба писателя. <М., 1997>. С. 259).
Добавим, что произнесенная 26 июля (8 августа) 1914 г. речь Председателя IV Государственной думы М. В. Родзянко приведена Анненковым — со значительными купюрами и искажениями — по ст.: Ксюнин А. Речь М. В. Родзянко // Новое время. 1914. № 13783, 27 июля (9 августа). С. 2; ср., например: <Б. п.> Речь М. В. Родзянко // Речь. 1914. № 198 (2867), 27 июля (9 августа). С. 2.
Ср. с определением тематики ЖКС Н. Оцупом: «В этой вещи Горький пытается изобразить среднего русского интеллигента до революции. <…> Наряду с развитием событий истории политической, Горький пытается восстановить историю философских и художественных настроений эпохи <…>. Наконец, есть в эпопее Горького план как бы вневременный — описания любви, смерти, всего, что относится к природе человека и зависит лишь косвенно от событий исторических» (Оцуп Н. Литературный дневник: …2. «Клим Самгин». С. 178). Ср.: Адамович Г. Максим Горький // Современные записки. 1936. № 61. С. 393.
Вайнберг И. За горьковской строкой. С. 248–249.
По свидетельству И. Вайнберга, в ЖКС «Л. Н. Толстой, его произведения и их герои прямо или косвенно упоминаются <…> на 103 страницах, Леонид Андреев — на 53, Достоевский — на 51, Некрасов — на 44, Пушкин — на 39, Чехов — на 35, Гоголь, Мопассан, Федор Сологуб — на 27, Мережковский — на 26, Шекспир — на 23, Герцен, Брюсов — на 19» (Там же. С. 249). Ср. в ПП: Пушкин, «его произведения и их герои прямо или косвенно» упомянуты на 9 страницах, А. Блок — на 8, Л. Толстой — на 6, Гоголь — на 5, Л. Андреев — на 4, Гумилев, Н. Добролюбов, М. Кузмин, Лермонтов — на 3, Ахматова, Демьян Бедный, Г. Галина, Державин, Мандельштам, Маяковский и «Серапионовы братья» — на 2, И. Анненский, Бальмонт, В. Белинский, Боборыкин, Брюсов, Вересаев, А. Вертинский, А. Волынский, Гарин-Михайловский, Гаршин, П. Герман, Гончаров, Грибоедов, Есенин, Жуковский, Иванов-Разумник, Кантемир, А. Коллонтай, А. Кольцов, Мамин-Сибиряк, Мельников-Печерский, Вас. Немирович-Данченко, Писемский, Потапенко, Пяст, Ремизов, Ф. Решетников, Радищев, Салтыков-Щедрин, Серафимович, Случевский, Вл. Соловьев, Ф. Сологуб, Стасов, Б. Тимофеев, А. К. Толстой, А. Н. Толстой, Тургенев, С. Фруг, Д. Цензор, Чарская, В. Чудовский, И. Шатров, Шеллер-Михайлов, Шершеневич, Щепкина-Куперник и Ясинский — на 1 странице. Достоевский остался невостребованным, зато особо актуальными для ПП оказались «Двенадцать стульев» и «Золотой теленок» И. Ильфа и Е. Петрова, нигде, однако, Анненковым непосредственно не названные, но многократно и разнообразно им привлекаемые, — см. об этом: Данилевский А. «Чужое слово» в «Повести о пустяках» Б. Темирязева (Юрия Анненкова): Переклички с дилогией Ильфа и Петрова // Русская литература. 2000. № 4. С. 243–252. Из иностранных писателей наиболее востребованными в ПП оказались Диккенс, Вольтер, Гете, Андерсен, Мицкевич, Сенкевич, Шекспир и Шенье (все подсчеты проводились по московскому, 2001 г., изданию ПП, более петербургского — с его обилием иллюстраций, широкими полями и пр. — подходящему для сопоставления с томами горьковского «Собрания сочинений»).
Подразумеваются характерные для повествователя в ПП заявления вроде: «Бедный Котик Винтиков! Он уже ждал своей очереди появиться в этой повести, но был вычеркнут из черновика» (с. 48; ср. с. 56–57 и мн. др.).
См., в частности: «Среди различных течений и фактов русской „литературной истории“, нашедших отражение в „Жизни Клима Самгина“, чрезвычайно широко и разветвленно показано декадентство начала века» (Вайнберг И. За горьковской строкой. С. 292). Ср.: Оцуп Н. Литературный дневник: …2. «Клим Самгин». С. 179.
В этом плане необычайно показательна следующая характеристика эстетических запросов Клима из IV части ЖКС: «Живопись не очень интересовала Самгина. Он смотрел на посещение музеев и выставок как на обязанность культурного человека, — обязанность, которая дает темы для бесед. Картины он обычно читал, как книги, и сам видел, что это обесцвечивает их» (22, 12). Знать ее в пору работы над П П Анненков не мог, но он хорошо знал Горького и осознавал — как и многие — известную автобиографичность образа Клима (в этой связи см., например: «Без всякого желания автора унизить можно, мне думается, утверждать, что Горький многое в Климе Самгине списал с себя самого» — Оцуп Н. Литературный дневник: …2. «Клим Самгин». С. 182).
Вайнберг И. За горьковской строкой. С. 292.
Сухих С. И. Проблема жанра «Жизни Клима Самгина» в литературоведении 70-х годов // Вопросы горьковедения («Жизнь Клима Самгина» М. Горького). С. 3. См. здесь же: «Трудно найти другое произведение, в определении жанровой природы которого царил бы в критике такой разнобой и было бы столько неясностей и противоречий, как „Жизнь Клима Самгина“».
Об ориентации ПП на исторические хронику и роман и одновременно на пародию на них уже было сказано. Параллельно в тексте налицо жанровые признаки романов: социально-политического, бытового, семейного, романа воспитания, «романа чувств» (линии Коленьки и князя Пети), романа о природе искусства и судьбе художника, авантюрного романа, плутовского (линия Феди Попова) и советского плутовского романа (детально разработанная проекция Семки Розенблата на Остапа Бендера), сатирического романа и романа-фарса (линия Коленьки и Дэви Шапкина в период их «комиссарства»), «документального романа с ключом» (наличие у большинства персонажей легко опознаваемых реальных прототипов), романа в стихах (отсылки к «Евгению Онегину»), романа-памфлета (линия Хохлова-старшего, ориентированного на Верховенского-отца в «Бесах»), романа-антиутопии (отсылки к «Аэлите» A. Толстого), романа-«мифа» (отсылки к «Петербургу» Белого), романа-мениппеи (переклички с «Козлиной песнью» К. Вагинова), а также повести (см. заглавие ПП), «полубеллетризованных фельетонов»-мемуаров в духе Г. Иванова, комедийной драмы (отсылки к «Трем сестрам» Чехова) и «драмы лирической», публицистической статьи (отсылки к «Интеллигенции и революции» Блока) и публицистического очерка (переклички с «петербургскими» очерками B. Шкловского и А. Амфитеатрова), философского и эстетического трактатов (рассуждения Гука и князя Пети на предмет искусства слова, живописи и музыки) и трактата театроведческого (в духе Н. Евреинова) — и в то же время налицо и элементы пародии на все эти жанры.
О ней см.: Бахтин М. М. Проблемы поэтики Достоевского. М., 1979. С. 122–140; Приходько Т. Ф. Мениппея // Краткая литературная энциклопедия. М., 1978. Т. 9. С. 525; Приходько Т. Ф. Мениппея // Литературный энциклопедический словарь. М., 1987. С. 217.
Вайль, П., Генис А. Вселенная без мозжечка // Время и мы (Нью-Йорк). 1979. № 39. С. 154.
Выражаю искреннюю признательность хранителю Русского архива г. Лидс (Великобритания) Ричарду Дэвису, без деятельного участия которого работа над текстологией Бунина была бы невозможна.
О современных изданиях Бунина и материалах в российских хранилищах см.: Двинятина Т. М. Поэзия И. А. Бунина: Проблемы текстологии. I // «На меже меж Голосом и Эхом»: Сборник статей в честь Татьяны Владимировны Цивьян. М., 2007. С. 359–381.
См.: Бунин И. А. Собр. соч.: В 9 т. / Под общ. ред. А. С. Мясникова, Б. С. Рюрикова, А. Т. Твардовского; Вступ. ст. А. Т. Твардовского; Примеч. О. Н. Михайлова и А. К. Бабореко. М., 1965–1967. Т. 1. С. 522; и далее во всех след. изд. Бунина. Подробнее см. в нашей первой статье о текстологии Бунина, см. примеч. 1 (В файле — примечание № 503 — прим. верст.).
Бунин И. А. Собр. соч.: В 11 т. Берлин: Петрополис, 1934–1936. Далее: Петрополис, с указанием тома и места хранения авторского экземпляра.
Бунин И. А. Полн. собр. соч.: В 6 т. Пг.: Изд-во т-ва А. Ф. Маркс, 1915 (Прилож. к журналу «Нива»). Далее: ПСС-1915, с указанием тома и места хранения авторского экземпляра.
Обоснование датировки см. ниже.
Так, для стихотворений, не вошедших в Петрополис и ПСС-1915, преимущество имеют наиболее поздние варианты в других книгах Бунина: «Начальная любовь» (Прага, 1921), «Роза Иерихона» (Берлин, 1924), «Митина любовь» (Париж, 1925), «Избранные стихи» (Париж, 1929), «Весной в Иудее. Роза Иерихона» (Нью-Йорк, 1953). При этом авторские экземпляры сборников «Начальная любовь» и «Роза Иерихона» неизвестны. Авторский экземпляр сборника «Избранные стихи», присланный вдовой Бунина А. К. Бабореко и содержащий пометы Бунина, упоминается в текстологических преамбулах к комментариям: Бунт И. А. Собр. соч.: В 9 т. Т. 1. С. 521; Бунин И. А. Собр. соч.: В 6 т. / Ред. коллегия Ю. В. Бондарев, О. Н. Михайлов, В. П. Рынкевич. М., 1987–1988. Т. 1 / Сост., подгот. текста и коммент. А. К. Бабореко. С. 577. Однако в архивах книга не обнаружена и в комментариях не прослеживается. В РАЛ находится другой, также не учтенный в изданиях Бунина, неполный экземпляр «Избранных стихов» (РАЛ. MS. 1066/897).
Об этом см. в первой статье цикла, см. примеч. 1 (В файле — примечание № 503 — прим. верст.).
См.: Heywood A. J. Catalogue of the Bunin, Bunina, Zurov, and Lopatina Collections / Ed. by R. D. Davies, with the Assistance of D. Riniker. Leeds, 2000. (Leeds Russian Archive. University of Leeds).
Здесь край страницы оборван.
Кроме того, ряд стихотворений в этом экземпляре отмечены одним, двумя и тремя карандашными крестами, прагматика которых пока не ясна. Можно только предположить, что эти пометы отражают определенную стадию отбора Буниным произведений для Петрополис и количество крестиков каким-то образом связано со ступенями этого отбора или категоричностью выбора. Таким же образом отмечены некоторые стихотворения в ПСС-1915, 3-РАЛ (MS. 1066/908).
ПСС-1915, 1-РАЛ, все ПСС-1915, 3-РАЛ (MS. 1066/908 и MS. 1066/909) и ОР ИМЛИ.
Карандаш мог быть в этих случаях обведен позднее черными чернилами.
В сборнике «Избранные стихи» (Париж, 1929) эти тексты отсутствуют.
Кроме того, красным карандашом в этом экземпляре зачеркнуты многие заглавия стихотворений, убраны точки в конце оставленных заглавий, выправлены или зачеркнуты отдельные строки.
Синей шариковой ручкой Бунин пользовался после 1945 г.
При этом правка ряда текстов, исправленных во втором экземпляре РГАЛИ, ни самим Буниным, ни его женой не была перенесена в ПСС-1915, 1-ОР ИМЛИ, что побудило нас в первой статье о текстологии Бунина сделать предположение о более поздней датировке экземпляров ПСС-1915, 1-РГАЛИ по сравнению с ПСС-1915, 1-ОР ИМЛИ. Теперь, в сопоставлении с экземпляром РАЛ, его следует отклонить и признать, что до определенного времени работа Бунина в разных экземплярах ПСС-1915, 1 шла параллельно.
До сих пор в буниноведении считалось, что дата правки в этих томах относятся к 1952 г., см. архивное описание ОР ИМЛИ, по умолчанию принятое в отечественных изданиях Бунина.
Начало фразы вырезано.
Восстанавливается по аналогии с записями Бунина на других экземплярах.
В то же время одного перечеркивания синим карандашом для включения в Петрополис (как это было с красным карандашом) недостаточно: так, стихотворения «Пугало» (с. 75–76) и «Джордано Бруно» (с. 93–94), крест-накрест перечеркнутые синим карандашом, но без пометы «Взять», в Петрополис не попали.
Здесь и далее характер ручки, которой сделаны надписи на авторских экземплярах, отмечен в тех случаях, когда Буниным использовались разные ручки, что позволяет косвенно судить о времени его работы.
В РАЛ. MS. 1066/10156 отобранные стихотворения отмечены крестиком, проставленным синим карандашом, в РАЛ. MS. 1066/10157 и в OP РГБ — так же, но красным карандашом.
Благодарю Н. Воронцова за предоставление копий правленых страниц этого издания.
По наблюдению Р. Дэвиса, черные чернила, которыми Бунин пользовался в середине 1930-х гг., со временем приобрели более светлый, коричневатый оттенок, тогда как черные чернила, которыми сделаны надписи второй половины 1940-х гг. (ср. надписи 1947 г.), сохранили определенный черный цвет.
В одном случаях (стихотворение «Зазимок») библиографическое указание в РАЛ. MS. 1066/10167 более распространенное (т. е. указывается не на одну, а на две публикации).
Историю издания см.: «Хочу печатать сам, ибо вы, издатели, все звери»: Переписка И. А. Бунина с издательством «Петрополис» / Вступ. ст. С. Н. Морозова, В. В. Леонидова; Подгот. текстов писем и примеч. С. Н. Морозова (при участии В. В. Леонидова) // Наше наследие. 2001. № 57. С. 79–92.
См. коммент. Р. Дэвиса и К. Хуфена к публ.: Письма Ф. А. Степуна И. А. Бунину // С двух берегов: Русская литература XX века в России и за рубежом. М., 2002. С. 157–158; письма М. А. Степуна И. А. Бунину (1948) и М. А. Гофману (1952), опубл.: Бунинские материалы из архива М. А. Гофмана / Предисл., публ. и примеч. В. В. Бойкова // Филологические записки. Воронеж, 2003. Вып. 20. С. 22–24.
Бунин И. А. Стихотворения 1903–1906. СПб.: Изд-е т-ва «Знание», 1906. (Сочинения; Т. 3.).
РАЛ. MS. 1066/903. На авантитуле издания рукой Бунина: «С мукой перечитал многое, многое в этой книжке! Ужели это я так писал? Ночь с 18 на 19 ноября 1952 г. Париж».
Кроме того, есть расхождения и между правкой отдельных текстов в ПСС-1915 и Петрополис, с одной стороны, и авторскими экземплярами «Стихотворений 1903–1906» (СПб., 1906) и «Избранных стихов» (Париж, 1929) — с другой. Так, например, три разных варианта правки Бунин оставил для стихотворения «Сапсан»: один — в авторском экземпляре СС-1906, другой — в ПСС-1915, 3-ОР ИМЛИ, третий — в ПСС-1915, 3-РАЛ (MS. 1066/908); во втором экземпляре РАЛ (MS. 1066/909) страницы с этим стихотворением отсутствуют. В целом проблеме основного текста в поэзии Бунина должна быть посвящена отдельная работа.
Поступление Петрополис, 4 (ОР РГБ, ф. 429, карт. 3, ед. хр. 26) 1971 г.
См. работу общебиографического характера: Илларионов Б. Коммментарии: Материалы к биографии // Балет. 1998. Сентябрь — декабрь С. 17–18.
В основе этой работы лежит доклад, сделанный на XV Научных балетоведческих чтениях в Петербургской консерватории в апреле 2005 г.
Тугендхольд Я. Русский балет в Париже // Аполлон. 1910. № 8. Май-июнь. Отд. 2. С. 69–71; Костылев Н. Наш балет в Париже // Там же. № 9. Июль-август. Отд. 2. С. 25–30; Тугендхольд Я. «Русский сезон» в Париже // Там же. № 10. Сентябрь. Отд. 1. С. 5–23.
Аполлон. 1909. № 1. Отд. 2. С. 29–30. Подп.: С. А.
Подробнее о «пластической» составляющей театральной критики «Аполлона» см. в нашей работе: Дмитриев П. В. Танец, балет, пантомима на страницах журнала «Аполлон» (1909–1917). Ч. 1: Русские сезоны в Париже. Михаил Фокин. Кн. Сергей Волконский // Вестник Академии Русского балета имени А. Я. Вагановой. 2007. № 1 (17). С. 215–226; Ч. 2: Андрей Левинсон. Историческое направление. Ю. Слонимская // Там же. № 2 (18). С. 341–352.
ОР ГРМ. Ф. 137 (А. Н. Бенуа). Оп. 1. № 2111. Л. 8.
Бенуа А. Беседа о балете // Театр: Книга о новом театре. СПб.: Шиповник, 1908. С. 95–121.
О Светлове см. блок материалов «Письма и дневники (Из фонда В. Я. Светлова)» в изд.: Театральное наследие. 1 (4). СПб., 2005. С. 277–374.
Имя Левинсона регулярно встречается на страницах «Русской художественной летописи» в 1911 г. в № 10–13, 15, 17, 19, 20; в 1912-м — в № 2 и 8–9.
Русская художественная летопись. 1911. (№ 10). С. 160. Курсив автора. Далее ссылки на этот печатный орган, выпускавшийся «Аполлоном» в течение двух лет (1911–1912): РХЛ, с указанием номера в скобках, так как год выпускался со сплошной пагинацией.
Балет: Балет в Малом театре; Гастроли г-жи Л. Г. Кякшт // РХЛ. 1911. (№ 12). С. 190.
Балет: А. П. Павлова в «Жизели»; «Пробуждение Флоры» // РХЛ. 1911. (№ 15). С. 237.
Левинсон А. Старый и новый балет. М., 1917.
М. А. Кузмин первые несколько лет исполнял роль негласного редактора отдела критики, ему принадлежит редакция нескольких работ авторов «Аполлона», а также внутренние отзывы на критические работы коллег.
ОР РНБ. Ф. 124. № 1770. Л. 33 об.
OP ГРМ. Ф. 137. Оп. 1. № 824. Л. 54.
Аполлон. 1911. № 8. С. 30.
Там же.
Ежегодник Императорских театров. 1913. Вып. 1. С. 3. В переработанном виде статья, так же как и «аполлоновская», вошла в книгу Левинсона «Старый и новый балет».
См.: Волконский С. Мои воспоминания. М., 1992. Т. 1. С. 74.
OP РНБ. Ф. 124. № 1005. Л. 3–4. Ошибка в датировке письма исправлена по смыслу.
См. заметку Левинсона, где, между прочим, сказано следующее: «Кордебалет был составлен из артисток и артистов „Малого театра“. Дамы, с г-ми Глебовой и Валерской во главе, мило резвились в чардаше и необычайно увеселительно пародировали заправских балерин в „Лебедином озере“. Все же этот комический выход был бы совершенно непозволителен на сериозной сцене» (РХЛ. 1911. (№ 12). С. 190). Быть может, Судейкин был задет комплиментарным (хотя и не без критических нот) отзывом Левинсона об оформлении спектакля, принадлежавшем Судейкину, но не смог прямо выразить свое недовольство: «Декорации <…> принадлежат очаровательной кисти художника Судейкина. Это — те же картины г-на Судейкина, но от миниатюрного их формата увеличенные до размеров громадных панно. <…> Мне не всегда ясны намерения талантливого декоратора, но, быть может, никто лучше него не мог бы воплотить несколько жеманный и по-детски фантастичный романтизм балета» (Там же. С. 190–191).
OP РНБ. Ф. 124. № 4202. Л. 2–1 об.
Имеется в виду выставка «Сто лет французской живописи», открывшаяся в январе 1912 г., устроенная «Аполлоном» совместно с Французским институтом в Петербурге.
ОР РНБ. Ф. 124. № 2445. Л. 39–40 об. Курсив подлинника.
Там же. Л. 42 об.
«Печатая это письмо г. Преснякова, редакция пользуется случаем заявить, что „Аполлон“ не принимает никакого участия в выступлениях школы Ж. Далькроза в России» (РХЛ. 1911. (№ 17). С. 275).
См. например, в листах подписной рекламы: «По примеру минувших лет, в журнале, посвященном исключительно Искусству, помещаются статьи по вопросам живописи, зодчества, скульптуры, поэзии, литературы, театра, музыки, танца, особенно же — статьи, освещающие современное творчество в связи с художественным наследием прошлого» (1916. № 6–7. Курсив мой).
ОР РНБ. Ф. 124. № 1770. Л. 9.
«Эдвард Мунк и норвежская живопись» (Аполлон. 1913. № 1), «А. Т. Матвеев» (Там же. № 8), «Юбилейная выставка в Христиании и норвежская живопись» (Там же. 1914. № 6–7). Кроме статей о живописи и скульптуре, Левинсону принадлежит рецензия на выступление датского романиста и режиссера Германа Банга с чтением своих произведений (РХЛ. 1912. № 2).
Аполлон. 1912. № 1. С. 73–75.
РХЛ. 1912. (№ 8–9). С. 128–129.
Е. Б. Художественные вести с Запада // Аполлон. 1917. № 8–10. С. 125.
А. Л. «1914». Аллегорическое действие князя С. М. Волконского // Там же. 1915. № 1. С. 67–69.
A. Л. «1914». Аллегорическое действие князя С. М. Волконского // Там же. 1915. № 1. С. 33–45.
См. об этом публикацию А. М. Конечного, В. Я. Мордерер, А. Е. Парниса, Р. Д. Тименчика «Артистическое кабаре „Привал комедиантов“» (Памятники культуры. Новые открытия. 1988. М., 1989. С. 117–120).
См.: Новерр Ж.-Ж. Письма о танце / Пер. с фр. под ред. А. А. Гвоздева; Вступ. статья и примеч. И. И. Соллертинского. Л., 1927. С. 26 (примеч. 1).
Аполлон. 1914. № 9. С. 25–60.
Там же. С. 5–24.
См.: Левинсон А. Новерр и Боке: Ответ на статью Ю. Слонимской // Аполлон. 1915. № 2. С. 57.
Там же. № 4–5. С. 120–122.
ОР ГРМ. Ф. 97. № 142. Л. 3–4 об. Авторские подчеркивания в тексте выделены курсивом. Отметим, что обращение «Милостивый государь» употребляется здесь Левинсоном по отношению к Маковскому (величавшемуся прежде «Многоуважаемый Сергей Константинович») впервые.
Имеется в виду статья В. Н. Всеволодского-Гернгросса «Театральный костюм XVIII века и художник Бокэ» (Старые годы. 1915. № 1. С. 33–48).
Аполлон. 1915. № 6–7. С. 1–35.
OP ГРМ. Ф. 97. № 142. Л. 5–5 об. Машинопись с правкой.
Аполлон. 1914. № 5. (Страницы не нумерованы).
Аполлон. 1915. № 8–9. С. 127.
«Печатая настоящую статью, я считаю своим долгом предупредить, что эта небольшая работа нисколько не притязает ни на научность, ни на полноту. История гравюры на дереве в Японии слишком велика, чтобы ее можно было уместить на немногих страницах, и подробное изучение этой истории потребовало бы большего времени, чем то, которым я располагал. Моей задачей было нарисовать общую картину, дать почувствовать аромат цветка, может быть, наиболее нежного из всех цветов мира. Сделать это мне представлялось тем более необходимым, что на русском языке нет ничего по японской гравюре и почти ничего по японскому искусству» (Аполлон. 1915. № 6–7. С. 1). В свете вышесказанного выделенные нами курсивом слова можно понять во вполне определенном смысле: редакция «Аполлона» торопила Пунина с написанием этой статьи, предполагая, что от сотрудничества с Левинсоном придется отказаться.
Левинсон А. Эдвард Мунк и норвежская живопись// Аполлон. 1913. № 1. С. 17.
Левинсон А. А. Стриндберг // Современный мир. 1910. № 4. С. 53.
См.: Звено. 1923. № 25, 23 июля. С. 4. Подпись — А. Л.
Набоков В. Собр. соч. русского периода: В 5 т. СПб., 2000. Т. 4. С.221. Далее все цитаты из произведений Набокова даются по этому изданию в тексте, с указанием тома и страницы.
См. об этом: Лотман Ю. М. Поэтика бытового поведения в русской культуре XIX века // Лотман Ю. М. Избранные статьи: В 3 т. Таллинн, 1992. Т. 1: Статьи по семиотике и типологии культуры. С. 264–267.
Публий Овидий Назон. Любовные элегии. Метаморфозы. Скорбные элегии / Пер. с лат. С. В. Шервинского. М., 1983.
См.: Шарафадина К. И. «Алфавит Флоры» в образном языке литературы пушкинской эпохи. Источники. Семантика. Формы. СПб., 2003. С. 184, прим. 2. Символика кипариса настойчиво обыгрывается в крымских главах романа Набокова «Подвиг»: мать Мартына зовет сына, чтобы сообщить ему о смерти отца, когда он гуляет по кипарисовой аллее (3, 102); незнакомец с пистолетом угрожает герою на лермонтовской «узкой кремнистой дороге», «летней крымской ночью, местами иссиня-черной от кипарисов» (3, 106); мечтая о подвигах, Мартын смотрит, «запрокинув голову, на черные кинжалы кипарисов», а потом поднимается в гору «узкими кипарисовыми коридорами» (3, 109).
Как полагал С. Маковский, любимый ларец Анненского, в котором он хранил свои рукописи и который дал название его книге, «не случайно… был из кипарисового дерева», ибо поэт «не уставал вызывать призрак смерти с беспощадным упорством» (Маковский С. Иннокентий Анненский (По личным впечатлениям) // Веретено: Литературно-художественный альманах. Берлин, 1922. Кн. 1. С. 241). Статья Маковского наверняка была известна Набокову, так как она была напечатана в одной книге с четырьмя его стихотворениями (Сирин Вл. Стихи // Там же. С. 149–152).
Анненский И. Стихотворения и трагедии. Л., 1959. С. 66.
По всей вероятности, Набоков в первую очередь имел в виду стихотворение И. Анненского «Ветер» (сборник «Тихие песни») с его тютчевским построением: «Люблю его, когда, сердит, / Он поле ржи задернет флером… // Но мне милей в глуши садов, / Тот ветер теплый и игривый…» (Анненский И. Стихотворения и трагедии. С. 73).
Dear Bunny, Dear Volodya: The Nabokov — Wilson Letters, 1940–1971. Revised and Expanded Edition / Ed., annot., and with an introd. essay by S. Karlinsky. Berkeley; Los Angeles; London, 2001. P. 80 (письмо от 24 августа 1942 г.).
Г. Амелин и В. Мордерер, правда, считают этот пропуск особой фигурой умолчания, связывая его с псевдонимом Анненского «Ник. Т-о», который, как известно, отсылал к мифу о циклопе Полифеме и Одиссее. «Вернемся к первому (воображаемому) разговору Годунова-Чердынцева с Кончеевым о литературе, — пишут они, — когда Федор признается, что его восприятие „зари“ — поэзии XX века началось с „прозрения азбуки“, которое сказалось не только в audition colorée (цветном слухе), но и буквально — сказалось в заглавных буквах имен, „всех пятерых, начинающихся на „Б“, — пять чувств новой русской поэзии“ (Бунин, Блок, Белый, Бальмонт, Брюсов). Но какова альфа этого символистского алфавита? „Переходим в следующий век: осторожно, ступенька“. Ступеньку этой поэтической лестницы, gradus ad Parnassum, занимает поэт на „А“ — Анненский. С Годуновым они „одногодки“. Как Улисс, он не назван, он — „Никто“» (Амелин Г., Мордерер В. Миры и столкновенья Осипа Мандельштама. М.; СПб., 2000. С. 182). Это истолкование целиком построено на натяжках и потому не кажется убедительным: с «прозрения азбуки» (то есть ассоциации букв с определенными цветами) у Годунова-Чердынцева начинается не восприятие современной поэзии, а становление эстетического сознания, в ходе которого он упивается «первыми попавшимися стихами», в десять лет пишет драмы, «а в пятнадцать — элегии, — и все о закатах, закатах…»; герой «Дара» родился в 1900 г., за четыре года до выхода «Тихих песен» Анненского, и потому никак не может быть назван «одногодком» последнего; при переходе к разговору о поэтах начала XX в. сразу же цитируются Бальмонт и Блок, что не оставляет зазора между ними и Фетом. Шутливую реплику «Осторожно, ступенька» в таком случае логичнее считать аллюзией на начало одного из первых программных стихотворений русского символизма — бальмонтовское «Я мечтою ловил уходящие тени, / Уходящие тени уходящего дня. / Я на башню всходил, и дрожали ступени, / И дрожали ступени под ногой у меня».
См. об этом: Бойд Б. Владимир Набоков: Американские годы: Биография / Пер. с англ. М.; СПб., 2004. С. 165.
Адамович Г. Памяти Анненского // Цех поэтов. II–III. Берлин, 1923. С. 92–93, 95.
Адамович Г. Иннокентий Анненский // Звено. 1924. № 78. С. 2. Цит. по: Адамович Г. Собр. соч. Литературные беседы. Кн. 1: «Звено» 1923–1926. СПб., 1998. С. 76–78.
Адамович Г. Николай Ушаков. — Советские прозаики // Звено. 1927. № 4. С.187–194. Цит. по: Адамович Г. Собр. соч. Литературные беседы. Кн. 2: «Звено» 1926–1928. СПб., 1998. С. 279–280. Адамович полемизирует здесь с эссе В. Ходасевича «Об Анненском», дважды напечатанном в 1922 г. (Феникс: Сб. художественно-литературный, научный и философский. М., 1922. С. 122–136; Эпопея (Берлин). 1922. № 3. С. 34–56). В эссе утверждалось, что Анненский был отравлен ядом мысли о смерти. «С самого начала до самого конца, — писал Ходасевич, — смерть есть основной, самый стойкий мотив его поэзии, упорно повторяющийся в неприкрытом виде и более или менее уловимый всегда — словно острый и терпкий запах циана, веющий над его поэзией» (цит. по: Ходасевич В. Собр. соч. / Под ред. Дж. Мальмстада и Р. Хьюза. Ann Arbor, Mich., 1990. Т. 2: Статьи и рецензии 1905–1926. С. 319).
Адамович Г. Памяти Ин. Ф. Анненского: (К двадцатилетию со дня смерти) // Последние новости. 1929. № 3172, 28 февраля.
Адамович Г. Рукопись // Там же. 1934. № 5019, 20 декабря.
Адамович Г. Вечер у Анненского. Отрывок // Числа. 1930/1931. Кн. 4. С. 214–216. На вымышленность «мемуара» Адамовича первыми указали А. Лавров и Р. Тименчик еще в глухие советские времена, когда ссылки на эмигрантских писателей обычно запрещались редакторами и цензорами (см.: Лавров А. В., Тименчик Р. Д. Иннокентий Анненский в неизданных воспоминаниях // Памятники культуры: Новые открытия. Л, 1981. С. 117).
Анненский И. Стихотворения и трагедии. С. 118.
См. в письме к Г. П. Струве от 3 февраля 1931 г.: «…на днях я видел у знакомых 4-ю книжку „Чисел“. Мне бы очень хотелось дать о ней для „России и Славянства“ отзыв. Напишу довольно остро, — je ne vous dis que ça» (Письма В. В. Набокова к Г. П. Струве. Часть первая: 1925–1931 // Звезда. 2003. № 11. С. 143).
В сатире на «Числа» — рассказе «Уста к устам», написанном в конце 1931 г., уже после выхода пятой книжки альманаха, — акцент переносится на беспринципность его редакторов, которые, с одной стороны, провозглашали верность высоким идеалам «нового искусства», а с другой, печатали графоманские опусы богатых меценатов (см. об этом: Давыдов С. «Тексты-матрешки» Владимира Набокова. Мюнхен, 1982. С. 37–51). Однако и здесь есть иронический намек на культ Анненского: главный герой рассказа, незадачливый графоман Илья Борисович, по простоте душевной берет себе псевдоним И. Анненский, не подозревая о существовании «литератора, пишущего под этим именем» (5, 346–347). Редактор журнала Галатов (первый слог фамилии едва ли случайно повторяет инициалы Адамовича, в которого метит Набоков) сначала просит его заменить подпись на «Илья Анненский», а потом печатает отрывок из его романа под псевдонимом «А. Ильин». «Ильин лучше Анненского, — думает Илья Борисович, — иначе все-таки могли бы спутать» (5, 349). Если вспомнить, что Ильин — это известный псевдоним небезызвестного Ильича, то ядовитый смысл набоковской насмешки над партийными вкусами «парижан» становится очевидным.
Иванов Г. Собр. соч.: В 3 т. М., 1994. Т. 3. С. 118–120.
Иваск Ю. О послевоенной эмигрантской поэзии // Новый журнал. 1950. № 23. С. 197.
Особой популярностью у «парижан» пользовались две цитаты: «Подумай: на руках у матерей / Все это были розовые дети» (второе стихотворение цикла «Июль») и «А если грязь и низость — только мука / По где-то там сияющей красе» («О нет, не стан»).
Гомолицкий Л. В Гамбурге (В порядке «Гамбургского счета») // Журнал Содружества. 1936. Апрель. № 4 (40). С. 27–30. Цит. по: Якорь: Антология русской зарубежной поэзии / Под ред. О. Коростелева, Л. Магаротто, А. Устинова. СПб., 2005. С. 246.
Бицилли П. <Рец.> Якорь. Антология зарубежной поэзии / Сост. Г. В. Адамович и М. Л. Кантор. Париж, 1936 // Современные записки. 1936 (февраль). № 60. С. 463–465. Цит. по: Якорь: Антология русской зарубежной поэзии. С. 228.
Круг. Берлин, 1937. Кн. 2. С. 115.
Ходасевич В. Книги и люди: То, чего не было // Возрождение. 1938. № 4144, 12 августа. Попытка Ходасевича разместить поэтов «в каком-то многоярусном пантеоне» вызвала ироническую реплику редактора и критика парижской газеты «Бодрость» К. С. Елиты-Вильчковского, писавшего: «Как вообще, по Ходасевичу, распределяются места между поэтами? Где начинаются почетные места? Выше Каролины Павловой? Или ниже ея, с места, занятого иным поэтом, имя которого В. Ф. Ходасевич нам не открыл? Или Каролина Павлова сидит в почетном ряду, но только ниже Фета и с самого края, не в кресле, а в откидном сидении, как пожарный в провинциальном кинематографе» (Елита-Вильчковский К. Заметки о книгах // Бодрость. 1938. № 189, 21 августа). Процитировав в своей колонке «Книги и люди» эту «милую пародию» критика «Бодрости», Ходасевич отвечал ему: «…пародия не отменяет того, что пародируется. Если подойти к Елите-Вильчковскому и спросить: кто, по-вашему, выше, Лермонтов или Алексей Толстой? — Елита-Вильчковский, конечно, ответит: Лермонтов. — Ну, а Толстой или Аполлон Коринфский? — Толстой, — ответит Елита-Вильчковский. И вот, глядишь, само собою выходит, что Алексей Толстой поместился между Лермонтовым и Аполлоном Коринфским. Конечно, поэты не солдаты: расставлять их всех по росту с правого до левого фланга нет надобности, да и много встретится затруднений. Но известная иерархия, конечно, установима, и мы ее про себя ощущаем, помним. Иначе не может быть, и бояться тут нечего. Не стоит быть более „тонкими“, чем это требуется» (Ходасевич В. О новых стихах // Возрождение. 1938. № 4159, 25 ноября). Дружелюбный ответ Ходасевича удовлетворил оппонента, и он решил не продолжать спор (см.: Елита-Вильчковский К. Заметки о книгах // Бодрость. 1938. № 204, 11 декабря).
См.: Памяти Ин. Анненского // Последние новости. 1935. № 5096, 7 марта; Вечер памяти Анненского // Там же. 14 марта.
Ходасевич В. Об Анненском // Возрождение. 1935. № 3571, 14 марта.
Федотов Г. Четверодневный Лазарь // Круг: Альманах. Париж, 1936. Кн. 1. С. 140, 142.
Цит. по: Якорь: Антология русской зарубежной поэзии. С. 229.
См.: Познер В. Иннокентий Анненский // Стихотворение. Поэзия и поэтическая критика. Париж, 1928. № 2. С. 26–28; Pozner Vladimir. Panorama de la littérature russe contemporaine. Paris, 1929. P. 40–46.
См. об этом: Тименчик P. Культ Иннокентия Анненского на рубеже 1920-х годов // Культура русского модернизма: Статьи, эссе и публикации. В приношение Владимиру Федоровичу Маркову / Под ред. Р. Вроона, Дж. Мальмстада. М., 1993. С. 341.
Орлов сохранил свою вставку; книга подписана в печать 25 мая; видимо, он протянул этот месяц, уклонившись от ответа.
Николай Васильевич Лесючевский (1908–1978) — проводник «партийной линии» в советском литературном мире, тогдашний директор издательства «Советский писатель», в которое «Библиотека поэта» входила как редакция.
Василий Григорьевич Базанов (1911–1981) умело сочетал научную работу с советско-партийной деятельностью; вскоре он стал директором академического Пушкинского Дома и членом-корреспондентом советской Академии наук.
Супруги Юрий Давидович Левин (1920–2006) и Минна Исаевна Дикман (1919–1989), которые активно участвовали в издании шести книг «Библиотеки поэта», в том числе одну книгу подготовили совместно.
Ирина Владимировна Исакович — зав. редакцией «Библиотеки поэта» до 1968 г., хороший человек и отличный, четкий работник.
Юридически я был сотрудником университета, поэтому командировки получал в ЛГУ; они не всегда давались с оплатой, но тогдашняя доцентская ставка и дешевые билеты позволяли спокойно относиться к отказу в деньгах; за свой ли счет я тогда ездил — не помню.
Имеется в виду отдел письменных источников Исторического музея; я тогда готовил для Большой серии «Стихотворения и поэмы» А. С. Хомякова.
Алексей Александрович Сурков (1899–1983) и Николай Семенович Тихонов (1896–1979) — известные поэты, Виктор Осипович Перцов (1898–1980) — литературовед. Все они являлись членами редколлегии «Библиотеки поэта».
Николай Леонидович Степанов (1902–1972) — литературовед, возглавлял сектор новой русской литературы в ИМЛИ; он много лет занимался В. Хлебниковым, еще в 1920-х гг. вместе с Ю. Н. Тыняновым издавал собрание сочинений поэта; дважды он подготовил однотомники и в «Библиотеке поэта», в Малой серии, в 1940 и 1960 гг., поэтому надеялся и для предполагаемой Большой серии полностью готовить том; но мы, руководство серии, желали привлечь главным текстологом Николая Ивановича Харджиева (1903–1996), не только великолепного знатока Серебряного века, но и державшего в своем уникальном частном собрании рукописи Хлебникова. К сожалению, из-за разногласий между возможными подготовителями и из-за последовавшей потом кончины Н. Л. Степанова книга Хлебникова в «Библиотеке поэта» тогда не вышла.
Ульрих Рихардович Фохт (1902–1979) — литературовед; см. о нем мой очерк «Сын профессора и артистки» (Звезда. 2003, № 7. С. 167–173); несмотря на страстные обещания, он так и не подготовил для нас стихотворения В. Бенедиктова.
В самом деле, московские коллеги, особенно У. Р. Фохт и Николай Михайлович Гайденков, а также Ю. В. Манн, активно приглашали меня в ИМЛИ и даже планировали добиваться, чтобы меня назначили заведующим сектором новой русской литературы вместо стареющего Н. Л. Степанова: его могли по возрасту не переизбрать на очередной срок, а вместо него поставили бы какого-нибудь московского партийного деятеля, чего коллеги очень опасались; но я не стремился к переезду в столицу, и дело, конечно, было не столько в квартире, сколько в необходимости погрузиться в Москве в куда более компромиссные, нравственно и идеологически, ситуации, чем в Питере.
Спортивная база в 40 км от Тарту, где Ю. М. Лотман организовывал знаменитые летние школы.
Года за два до этого я пригласил Вяч. Вс. Иванова сделать доклад на занятии моего спецсеминара по истории русской поэзии середины XIX в. в ЛГУ; в основном он посвятил доклад Ап. Григорьеву и своим разысканиям о Пастернаке, серьезно интересовавшемся его творчеством; увы, так я до сих пор и не написал статьи об Ап. Григорьеве и Пастернаке!
Лишь в послесоветское время началась массовая публикация текстов Вс. Иванова.
Речь идет о «Повести непогашенной луны» (1926), но опубликована она была в «Новом мире».
Слава Богу, и родственники были, и Хомяков даже в те советские годы попал в список лиц, чьи останки перенесли на Новодевичье кладбище; я об этом тогда не знал.
Увы, дом не уцелел; строительство Нового Арбата варварски разрушило Собачью Площадку, уникальный уголок старой Москвы.
Он жил в начале ул. Горького, т. е. Тверской, в доме напротив Главтелеграфа.
Любопытна типология, сходство рассказов Н. С. Тихонова и А. А. Суркова о Мандельштаме: видно, грызла совестливая боль — не спасли такого поэта!
О ком речь? Об Абраме Марковиче Эфросе (1888–1954), известном искусствоведе, театроведе, литераторе? Непонятно, чем он досадил П. Васильеву, но у Суркова это уже не типология, а какая-то склонность к сплетне.
Бывшая невестка моего тартуского шефа Б. В. Правдина.
Речь об обильных награждениях к 50-летию Советской власти в ноябре.
Добавлю в завершение, что никакого заседания по поводу статута «Библиотеки поэта» Правление Секретариата ССП не провело и никакой автономии мы не получили…
За замечания приношу благодарность В. А. Мильчиной, A. Л. Осповату, Л. Г. Пановой, Леа Пильд и М. А. Турьян, за ключевую подсказку — Елене Толстой.
См.: Достоевский Ф. М. Полн. собр. соч.: В 30 т. Л., 1975. Т. 12. С. 225–226 (примеч. Н. Ф. Будановой), 311–312 (примеч. Т. И. Орнатской).
Тургенев И. С. Полн. собр. соч.: В 30 т.: Соч.: В 12 т. (далее ссылки на это издание приводятся в тексте: Соч., с указанием тома и страниц). Письма: В 18 т. (далее ссылки на это издание приводятся в тексте: Письма, с указанием тома и страниц). М., 1980. Т. 5. С. 90–129.
См.: Там же. С. 412–430 (примеч. И. А. Битюговой; далее: Битюгова). О «Фаусте» см. также: Гершензон М. О. Мечта и мысль Тургенева. М., 1919. С. 57–59; Пумпянский Л. Б. Группа «таинственных повестей» // Пумпянский Л. В. Классическая традиция: Собр. трудов по истории русской литературы. М., 2000. С. 449, 459–460; Топоров В. Н. Странный Тургенев (Четыре главы). М., 1998. С. 7, 63, 68–69, 78, 135–136, 144–145, 173; Pritchett V. S. The Gentle Barbarian: The Life and Work of Turgenev. New York, 1977. P. 80, 104 f., 106, 138; Schapiro L. Turgenev, his Life and Times. Oxford, 1978. P. 11–112; Dessaix R. Turgenev: The Quest for Faith. Canberra, 1980. P. 21–23; Стеффенсен Э. Гёте и Тургенев: (Анализ рассказа Тургенева «Фауст») // Славянские культуры и мировой культурный процесс (Материалы международной конференции ЮНЕСКО) / Ред. С. В. Марцелев и др. Минск, 1985. С. 226–229; Lowe D. А. Biographical Sketch // Critical Essays on Turgenev / Ed. David A Lowe. Boston, 1989. P. 15–34; Seeley F. F. Turgenev: A Reading of his Fiction. Cambridge, 1991. P. 148–154, 352–353; Тиме Г. А. Заклятье гетеанства: (Диалектика субъективного и объективного в творческом сознании И. С. Тургенева) // Русская литература. 1992. № 1. С. 36–38; Allen Elizabeth Cheresh. Beyond Realism. Turgenev’s Poetics of Secular Salvation. Stanford, 1992. P. 49, 78, 101 f, 108, 120 f, 126 f.; Летопись жизни и творчества И. С. Тургенева (1818–1858) / Сост. Н. С. Никитина. СПб., 1995. С. 338–359, 362, 367, 370, 379, 386, 411, 421; Пильд Л. Рассказ И. С. Тургенева «Фауст»: Семантика эпиграфа // Studia Russica Helsingiensia et Tartuensia IV: «Свое» и «чужое» в литературе и культуре / Ред. Р. Лейбов. Тарту, 1995. С. 167–177.
Толстой С. Л. Тургенев в Ясной поляне // И. С. Тургенев в воспоминаниях современников: В 2 т. / Сост. С. М. Петров и В. Г. Фридлянд; Примеч. В. Г. Фридлянд. М., 1969. Т. 2. С. 372–373.
Она была замужем за дальним родственником гр. Валерианом Петровичем Толстым (1813–1865), с которым в июле 1857 г. разошлась. В 1863–1873 гг. она за границей жила в гражданском браке с Виктором-Гектором де Кленом (Kleen, 1831–1873); переписка с братом по поводу «Анны Карениной» обнаруживает осознававшееся Марией Николаевной сходство с историей Анны; в 1889 г. она ушла в монастырь (см.; Переписка Л. Н. Толстого с сестрой и братьями / Вступ. ст. Л. Д. Опульской; Сост. Н. А. Калинина и др. М., 1990. См. также: Пузин Н. П. Тургенев и М. Н. Толстая // Тургеневский сб.: Материалы к полному собранию сочинений и писем И. С. Тургенева. М., 1966. Вып. 2. С. 248–258; Lowe D. A. Biographical Sketch. P. 23; Schapiro L. Turgenev, his Life and Times. P. 111).
Об увлечении Тургеневым Мария Николаевна много лет спустя рассказывала своей дочери от де Клена Е. С. Денисенко (1863–1942): «…если бы он не был в жизни однолюбом и так горячо не любил Полину Виардо, мы могли бы быть счастливы с ним, я и не была бы монахиней, но мы расстались с ним по воле Бога» (Пузин Н. П. Тургенев и М. Н. Толстая. С. 258).
Толстая М. Н. Воспоминания о И. С. Тургеневе (В пересказе М. А. Стаховича) // И. С. Тургенев в воспоминаниях современников. Т. 1. С. 245–249. Возможно, в памяти мемуаристки (воспоминания записаны в 1903 г.) произошло невольное сгущение давних событий. Тургенев впервые упоминает о ней в 1852 г. — как о сестре заинтересовавшего его автора «Детства», и значительная часть дальнейших встреч и переписки проходит под знаком постоянного интереса к Толстому. Тургенев познакомился с Марией Николаевной 24 октября (5 ноября) 1854 г., прислав ей в Покровское 10-й номер «Современника» с повестью Толстого «Отрочество», которую, приехав, вечером этого дня прочитал там вслух. (Между Спасским-Лутовиновым и Покровским всего 18 верст, и он «ежедневно к <ним> приезжал. Он уверял даже, что ездит <…> с трепетом, с чувством виноватости перед запрещенным, так как Покровское было в Чернском уезде <Тульской области>, а он не должен был выезжать из пределов Мценского <Орловской губернии>, и местная полиция обязана была иметь постоянный надзор за этим невыездом» — Там же. С. 246).
Тургенев увлекся Марией Николаевной (к чему Л. Н. Толстой отнесся сочувственно), но это была лишь еще одна из его amitiées amoureuses (после О. А. Тургеневой и до Е. Е. Ламберт) — безуспешных попыток (включавших и менее светские, зато более земные связи) освободиться от роковой верности Виардо. Однако уже в июле 1855 г. Тургенев пишет П. В. Анненкову о своем охлаждении к Марии Николаевне, а в октябре уезжает в Москву, а затем в Петербург, где 19 ноября (1 декабря) знакомится с Толстым. Он возвращается в Спасское 6 (18) мая 1856 г., много общается с Марией Николаевной и ее мужем, а затем и с Л. Н. Толстым. «Фауст» был написан в июне — июле 1856 г., отчасти в то же время, когда Тургенев видался с Толстым (которому, как и Марии Николаевне, повесть понравилась). Но уже 11 (23) июля он выезжает в Москву, а 21 июля (1 августа) — за границу (см.: Летопись жизни и творчества И. С. Тургенева (1818–1858). С. 219, 272, 281, 296, 310, 334–339; Schapiro L. Turgenev, his Life and Times. P. 109–112, 132–133, 143–144; см. также: Пузин H. П. Тургенев и М. Н. Толстая.
Битюгова. С. 416. Чтение «Онегина» имело место в самом начале знакомства, в октябре или ноябре 1854 г. (Летопись жизни и творчества И. С. Тургенева (1818–1858). С. 274).
Тургенев «в молодости, студентом Берлинского университета <…> увлекался Гёте <…>. В 1844 г. опубликовал <…> свой перевод <…> „Последней сцены“ первой части „Фауста“ <…> знаменательной <…> для замысла <…> тургеневской повести <…>. В 1845 г. Тургенев посвятил „Фаусту“ в переводе Вронченко специальную статью» (Битюгова. С. 417).
О своего рода взаимозаменимости «Фауста» Гёте и «Евгения Онегина» в рамках тургеневского сюжета об обольщении искусством писал Э. Стеффенсен: «Обольщение в классическом варианте есть прежде всего „похищение авторитета“, то есть нарушение отцовского права <…> отдать дочь в жены <…>. В рассказе Тургенева удар направлен не столько против законного авторитетета (<…> мужа Веры Приимкова), сколько против духовной власти над Верой <…> ее умершей матери <…> и поэзия должна здесь играть роль помощника <…>…обольщение как действие — неконкретно в тургеневском „Фаусте“. Главное для Тургенева <…> то, что „Фауст“ Гёте является общим символом слова „искусство“. Это подтверждается указанием Павла Александровича, что он с таким же успехом мог бы обратиться <…> к Шиллеру в более поздней стадии „пробуждения“ Веры <…> как важный фактор фигурирует <…> „Евгений Онегин“, тогда как „Фауст“ Гёте исполнял эту функцию вначале <…>. Дух умершей матери Веры несколько раз появляется в рассказе как напоминание об ожидающем ее наказании. Он является символом, аналогичным „каменному гостю“ классических повествований об обольщении, с той разницей, что „каменный гость“ символизирует авторитет отца или мужа, тогда как у Тургенева мы имеем дело с авторитетом матери» (Стеффенсен Э. Гёте и Тургенев. С. 227–228).
См.: Битюгова. С. 417; письмо Ламберт Тургеневу от 24 мая (5 июня) 1856 г. (Письма, 3, 480).
См.: Pritchett V. S. The Gentle Barbarian. P. 103–105; Seeley F. F. Turgenev. P. 20.
См.: Летопись жизнии творчества И. С. Тургенева (1818–1858). С. 331–332.
С Ламберт Тургенева сближал, кроме прочего, интерес к немецкой литературе и философии, в частности к проблеме самоотречения, вынесенной в эпиграф к «Фаусту» в виде цитаты из трагедии Гёте. О семантике этого эпиграфа см.: Пильд Л. Рассказ И. С. Тургенева «Фауст»; о взаимоотношениях Тургенева с Е. Е. Ламберт см.: Granjard Н. Ivan Tourguenev et Madame Lambert // Granjard H. Ivan Tourguenev, la comtesse Lambert et «Nid de seigneurs». Paris, 1960 (о «кокетстве» см. в особенности: P. 19–21).
Л. Нелидова (а также Л.Н.) — псевдоним Лидии Филипповны — в девичестве Королевой, по первому мужу — Ламовской (или Ломовской), по второму — Маклаковой (1851–1936).
Тургенев и его время. М.; Пг., 1923. Сб. 1 / Ред. Н. Я. Бродский. С. 7–8. Сам Тургенев, впрочем, охотно выходил за викторианские рамки. В более поздних воспоминаниях та же Нелидова писала: «Он рассказывал <…> двусмысленные и рискованные вещи <…> наблюдал, как я это слушаю. Помню рассказ:
„В <…> провинциальном городе остановились в гостинице два приятеля и <…> старики родители с молодой <…> дочерью <…> вдруг ночью девушка приходит в комнату незнакомого человека и отдается ему, чтобы не отдавать своей девственности нелюбимому, за которого ее принуждают выйти родители“.
Тургенев подробно рассказал <…> как поражен был неожиданностью молодой человек. По некоторым штрихам можно было предположить самого Тургенева.
— Ну, что родители? — с возмущением спросила я.
Тургенев усмехнулся.
— Родители, как и полагается родителям, спали <…> сном праведников.
Мы ко многому <…> привыкли в настоящее время, но тогда (в 1880 г. — А.Ж.) мне нелегко было выслушать этот рассказ. Я его слушала, чтобы не заслужить упрека в pruderie со стороны Тургенева» (Нелидова Л. Ф. Воспоминания о Гончарове и Тургеневе. О «милых спутниках» / Публ. А. Д. Алексеева // Лит. наследство. М., 1977. Т. 87. С. 32).
См.: Соч., 9, 437–438 (примеч. М. А. Турьян). Согласно одному из биографов Тургенева, его мать «презирала русскую литературу — за исключением нескольких строк из Пушкина» (Pritchett V. S. The Gentle Barbarian. P. 12). По-видимому, Притчетт исходит из автобиографического прочтения первой части повести «Пунин и Бабурин» (1874), в частности — возведения бабушки рассказчика к личности матери писателя. Ср.: «В нашем доме не только не обращали никакого внимания на литературу и поэзию, но даже считали стихи, особенно русские стихи, за нечто совсем непристойное и наглое» (Соч., 9, 18). Мемуарной была и фраза, вложенная в уста Пунина: «Пушкин есть змея, скрытно в зеленых ветвях сидящая, которой дан глас соловьиный!» (Там же, 31), релевантная для проблематики «непристойности» литературы, — юный Тургенев услышал ее от своего учителя Д. Н. Дубенского (Там же, 438 (примеч. М. А. Турьян)).
О роли в творчестве Тургенева «детских» и «женских» черт его личности см.: Seeley F. F. Turgenev. P. 30–31. Ср. известное замечание П. В. Анненкова: «Он радовался всякому разбору своих произведений, выслушивал его с покорностью школьника <…>. Было что-то женственное в <его> сочетании решимости и осторожности, смелости и расчета, одновременной готовности на почин и на раскаяние, сообщавшее прелесть его меняющемуся существованию» (Анненков П. В. Молодость И. С. Тургенева // Анненков П. В. Литературные воспоминания / Сост. и примеч. В. П. Дорофеева. М., 1960. С. 390). «Ребенка» видела в Тургеневе и Е. Е. Ламберт (письмо от 24 мая (5 июня) — Письма. 3, 480). О «женственности» Тургенева и ее различном восприятии русскими модернистами (Мережковским, Розановым) см.: Пильд Л. В. В. Розанов об И. С. Тургеневе: (К проблеме истоков стиля Розанова) // Тыняновский сб. Вып. 11: Девятые Тыняновские чтения: Исследования. Материалы / Ред. Е. А. Тоддес. М., 2002. С. 337. Черты Тургенева усматриваются и в старшей Елыювой (см.: Пильд Л. Рассказ И. С. Тургенева «Фауст». С. 170), а ее образ как отсутствующей, но все контролирующей женщины соотносим с ролью в жизни Тургенева в эти годы Полины Виардо.
Вайскопф М. Голубь и лилия: Романтический сюжет о девушке, обретающей творческий дар // Шиповник: Историко-филологический сборник: К 60-летию Романа Давидовича Тименчика / Сост. Ю. Левинг и др. М., 2005. С. 40–45.
Достоевский Ф. М. Полн. собр. соч. Л., 1972. Т. 2. С. 122. Кстати, эпизод с чтением Вальтера Скотта, способствующим зарождению любви (которая кончается смертью обоих влюбленных), есть в повести Тургенева «Несчастная» (1869; гл. XVII «Моя история»).
Заманчиво предположить, что персонажи Достоевского посещают одно из знаменитых представлений Итальянской оперы в Петербурге (сезон 1843 г.), где в роли Розины блистала молодая Полина Гарсия-Виардо (1821–1910), а в зале часто присутствовал завороженный ее пением и личностью Тургенев. Кстати, эпиграфом к «Белым ночам» Достоевский взял цитату (почти точную) из последнего четверостишия стихотворения Тургенева «Цветок» (1843).
Байрон Дж. Дон Жуан / Пер. Т. Гнедич. М., 1959. С. 18–20.
В связи с Гёте интересна подспудная перекличка «Фауста» с позднейшей «таинственной» повестью Тургенева «После смерти (Клара Милич)» (1883), ср.: «…Яков Аратов представляется мне чем-то вроде Фауста, только забывшего помолодеть: он испугался черта больше даже, чем яда, и убежал к тете Платоше играть с нею в ее жарко натопленной горенке в свои козыри, но не сообразил при этом, что соблазнитель все равно <… > утащит его крючьями» (Анненский И. Умирающий Тургенев. Клара Милич // Анненский И. Книги отражений / Сост. Н. Т. Ашимбаева и др. М., 1979. С. 39 (Лит. памятники)).
В связи с Пушкиным стоит упомянуть одновременную ориентацию на «Евгения Онегина» (по линии как героя — нерешительного лишнего человека, так и сюжета с двумя несчастными романами между героем и героиней (во второй раз — уже замужней)) и на «Пиковую даму» (по линии власти старой, а затем покойной материнской фигуры над судьбой молодых героев). Фрэнк Сили отмечает необычность рокового треугольника, в котором место мужа или счастливого любовника занимает обожаемая мать героини (см. аналогичное наблюдение Э. Стеффенсена в примеч. 9 [648 — в файле — верст.]), и наличие двух архетипических подтекстов — сказки о мертвой царевне и пигмалионовского мотива: герой пытается пробудить героиню и вдохнуть в нее жизнь с помощью искусства (см.: Seeley F. F. Turgenev. P. 150–151).
Согласно М. А. Турьян, многое в концепции человеческой личности (особенно характера Веры), а также в общей философской ауре тургеневского «Фауста» восходит к «фантастическим повестям» В. Ф. Одоевского (см.: Турьян М. А. К проблеме творческих взаимоотношений В. Ф. Одоевского и И. С. Тургенева («Фауст») // И. С. Тургенев: Вопросы биографии и творчества / Ред. М. П. Алексеев. Л., 1982. С. 44–55). Исследовательница отмечает, что «современник Тургенева, М. Н. Лонгинов, прямо указал на точно уловленные генетические связи: „Признаюсь, всю повесть нахожу неестественною и считаю, что ты в ней не в своей сфере, зачерпнувши немного из мутного колодца творений моего друга Одоевского“» (Там же. С. 45).
Лесков Н. С. Собр. соч.: В 11 т. М., 1958.Т. 7. С. 90.
Интересный вопрос — причина отсутствия в этом списке Толстого и Достоевского, известных уже и в 1860-е гг. В опубликованном посмертно рассказе «По поводу „Крейцеровой сонаты“» (1890; опубл. 1899) Лесков сведет обоих: уже в заглавии присутствует Толстой, а действие начинается с похорон Достоевского.
Не полностью запрещается княгиней и Пушкин, а самого Лескова она по невнимательности мыслит на своей стороне.
Не забудем и такую деталь, как разбивание вдребезги вазы и «сосуда в тысячу раз драгоценнейшего» — жизни Веры, чему вторит разбивание княгиней терракотовой ручки мадам де Жанлис.
См.: Виницкий И. Русские духи: Спиритуалистический сюжет романа Н. С. Лескова «На ножах» в идеологическом контексте 1860-х годов // Новое литературное обозрение. 2007. № 87. С. 184–213. О «Духе госпожи Жанлис» см.: Morogues Inès Muller de. «Le problème féminin» et les portraits de femmes dans l’oeuvre de Nikolaj Leskov (Slavica Helvetica 38). Bern; Frankfurt am Main; New York, 1991. P. 91–92 (характер княгини соотнесен с образом матери байроновского Дон Жуана и документировано знакомство Лескова с этой поэмой); Виницкий И. Дух литературы. Несколько слов о художественном спиритуализме Н. С. Лескова // Тыняновские чтения (в печати); Жолковский А. К. Маленький метатекстуальный шедевр Лескова // Новое литературное обозрение (в печати). Перекличка Лескова с Тургеневым заслуживает дальнейшего изучения — в частности, обращение сюжета «Муму» (1854) в «Звере» (1883).
Соответствующие художественные решения Лескова подробно рассмотрены мной в специальной работе, см.: Жолковский А. К. Маленький метатекстуальный шедевр Лескова.
Битюгова. С. 413–414.
См.: Виницкий И. Дух литературы. Несколько слов о художественном спиритуализме Н. С. Лескова; Жолковский А. К. Маленький метатекстуальный шедевр Лескова.
Особенно интересно подспудное вовлечение в сюжет рассказа локтей вдовы Пшеницыной из «Обломова» (подробнее см.: Жолковский А. К. Маленький метатекстуальный шедевр Лескова).
Отмечу, впрочем, что в сказовом повествовании другой «таинственной» повести Тургенева, «Собака» (1866), Пумпянский увидел перекличку, «вряд ли случайную», с Лесковым (см.: Пумпянский Л. В. Группа «таинственных повестей». С. 457–458).
Вольтер. Кандид, или Оптимизм. Роман / Пер. Ф. Сологуба. СПб., 1909.
Габдреева Н. В. Лексика французского происхождения в русском языке: (Историко-функциональное исследование). Галлицизмы русского языка: Происхождение, формирование, развитие. Ижевск, 2001. С. 260–274.
Новый журнал для всех. 1908. Декабрь, № 2. Стб. 123–125.
Речь. 1909. № 45, 16 февраля (3 марта). С. 3.
Исторический вестник. 1909. Т. 118, октябрь. С. 319–320.
Книга и революция. 1920. № 3/4. С. 60–62.
У Брюсова запятая и восклицательный знак отсутствовали, но у Соловьева и при всех последующих цитированиях они появляются.
Вл. С<оловьев>. Еще о символистах // Вестник Европы. 1895. № 10. Цит. по: Соловьев В. С. Философия искусства и литературная критика. М., 1991. С. 515.
Рок Н. [Ракшанин И]. Из Москвы: Очерки и снимки // Новости. 1895. № 318, 18 ноября.
Розанов В. В. О символистах и декадентах // Розанов В. В. Религия и культура. СПб., 1901. С. 128–130.
Бунин И. Из записей // Бунин И. Собр. соч.: В 9 т. М., 1967. Т. 9. С. 286.
Боровой А. А. Воспоминания (Неопубликованная рукопись в архиве Р. Л. Щербакова).
Чулков Г. Годы странствий. М., 1999. С. 109. Ошибка в цитате мемуариста.
Ходасевич В. Литературные статьи и воспоминания. Нью-Йорк, 1954. С. 298.
Измайлов А. Литературные заметки // Новая иллюстрация (Приложение к газ. «Биржевые ведомости»), 1903. № 51, 25 ноября.
Россия. 1925. № 4 (13). С. 264.
Исторический вестник. 1912. № 6. С. 1027.
Шершеневич В. Мой век, мои друзья и подруги. М., 1990. С. 456.
Эрберг Конст. Воспоминания // Ежегодник Рукописного отдела Пушкинского Дома на 1977 год. Л., 1979. С. 124.
Измайлов А. А. Литературный Олимп: Характеристики, встречи, портреты, автографы. М., 1911. С. 395.
Луначарская-Розенель Н. Память сердца. М., 1965. С. 59.
Вечерняя Москва. 1923. № 8, 14 декабря.
Луначарская-Розенель Н. Память сердца. С. 61.
Есенин С. Собр. соч.: В 3 т. М., 1970. Т. 3. С. 171–172.
Подробнее об участниках кружка см.: Иванова Е. В. Блок в кружке изящной словесности Б. В. Никольского // Александр Блок: Исследования и материалы. Л., 1991. С. 199–212.
Пародия сохранилась в материалах Кружка изящной словесности: ГАРФ. Ф. 588 (Б. В. Никольский). On. 1. № 1367. Л. 89 об. — 90.
Цит. по первой публ.: Тименчик Р., Лавров А. Материалы А. А. Ахматовой в Рукописном отделе Пушкинского Дома // Ежегодник Рукописного отдела Пушкинского Дома на 1974 год. Д., 1976. С. 79.
Кац Б. «Скрытые музыки» в «Поэме без героя» // Кац Б., Тименчик Р. Анна Ахматова и музыка. Л., 1989. С. 213.
Подробнее см.: Кац Б. Опера и гибель // Кац Б. Музыкальные ключи к русской поэзии. М., 1997. С. 166–170.
Тименчик Р. Д. Неопубликованные прозаические заметки Анны Ахматовой // Известия АН СССР. Сер. лит. и яз. 1984. Т. 43, № 1. С. 71.
Ахматова А. А. Поэма без героя / Вступ. ст. Р. Д. Тименчика; Сост. и примеч. Р. Д. Тименчика при участии В. Я. Мордерер. М., 1989. С. 286.
Там же. С. 25.
Подробнее см.: Кац Б. Опера и гибель // Кац Б. Музыкальные ключи к русской поэзии. С. 171–177.
См., в частности: Гречаная Е. П. Андре Шенье в России // Шенье А. Соч. 1819. М., 1995. С. 468–469.
Поэзия узников ГУЛАГа: Антология. М., 2005. С. 244–245. Автор ошибается в дате казни Гумилева: 25, а не 23 августа.
«В красной рубашке, с лицом, как вымя, / Голову срезал палач и мне. / Она лежала вместе с другими / Здесь в ящике скользком, на самом дне» (Гумилев Н. Стихотворения и поэмы. Л., 1988. С. 331 («Заблудившийся трамвай»)).
Подробнее см. в моей заметке «Кого и где убили?» (Кац Б. Четыре музыкальные подсветки к литературным текстам // Вопросы литературы. 2005. Сентябрь — октябрь. С. 347–351).
Лекманов О. А. Николай Гумилев и левые акмеисты: Новые и малоизвестные материалы // Гумилевские чтения: Материалы международной научной конференции 14–16 апреля 2006 г. СПб., 2006. С. 283. Там же см. о сложностях в отношениях между Гумилевым и его младшими коллегами.
См., в частности: Зенкевич М. У камина с Анной Ахматовой // Ахматова А. После всего / Вступ. ст. Р. Д. Тименчика. М., 1989. С. 20–23.
Лукницкий П. Н. Acumiana: Встречи с Анной Ахматовой. Париж; М., 1997. Т. II. 1926–1927. С. 252. Запись от 19 мая 1927 г. См. также записи от 19 и 26 апреля, 3 мая 1926 г. Предположения о стихотворении Пушкина «Андрей Шенье» как об одном из глубинных подтекстов «Поэмы без героя» см.: Двинятин Ф. Из заметок по поэтике Ахматовой // «На меже меж Голосом и Эхом»: Сб. к статей в честь Татьяны Владимировны Цивьян / Сост. Л. О. Зайонц. М., 2007. С. 39–43.
См.: Французская элегия XVIII–XIX веков в переводах поэтов пушкинской поры / Сост. В. Э. Вацуро; Вступ. ст. и коммент. В. Э. Вацуро и В. А. Мильчиной. М., 1989. С. 638. Там же на с. 565–576 см. русские стихи, посвященные А. Шенье.
Песни Первой французской революции. М., 1934. С. 621–622.
Comme un dernier rayon, comme un dernier zéphyre / Anime le soir d’un beau jour, / Au pied de l’échafaud j’essaie encor ma lyre (V. Les derniers vers d’André Chénier). [Примеч. А. С. Пушкина. Дословный перевод: Как последний луч, как последний зефир / Оживляет вечер прекрасного дня, / Так у подножия эшафота я еще раз касаюсь моей лиры]. Ср. перевод Зенкевича: «Как пышный луч зари, как нежный вздох зефира / Смягчает смертным дня уход, / Так путь на эшафот, о, облегчи мне, лира…».
Пушкин А. С. Полн. собр. соч.: В 16 т. М.; Л., 1947. Т. 2, кн. 1. С. 397.
Ахматова А. Соч.: В 2 т. М., 1987. Т. 2. С. 244.
Записные книжки Анны Ахматовой (1958–1966) / Сост. и подгот. текста К. Н. Суворовой. М.; Torino, 1996. С. 539. Любопытно, что определением «ангельские» охвачены здесь разновысотные и разнотембровые мужские голоса — тенор, баритон и бас.
См.: Там же. С. 666.
Подробнее см.: Кац Б. Опера и гибель. С. 174.
Тименчик Р. О «Библейской» тайнописи у Ахматовой // Звезда. 1995. № 10. С. 204.
Настоящая статья является сокращенным и доработанным вариантом следующей публикации: Keys R. The Reception of the Work of W. B. Yeats in Russia and Countries of the Former USSR // Jochum K. P. (ed.). The Reception of W. B. Yeats in Europe. London; New York, 2006. R 135–149. Печатается с любезного разрешения «Continuum International Publishing».
Бальмонт К. Элементарные слова о символической поэзии // Бальмонт К. Горные вершины: Сб. статей. М., 1904. С. 78–79.
Symons A. The Symbolist Movement in Literature. New York, 1958. P. XIX.
Венгерова З. А. Родоначальник английского символизма // Северный вестник. 1896. № 9. С. 83.
Венгерова З. А. Молодая Англия (Литературная хроника) // Космополис. 1897. № 5 (Русское приложение № 15). С. 187–203.
Yeats W. В. The Celtic Element in Literature // Cosmopolis (London; Berlin; Vienna; Paris; New York; St. Petersburg; Amsterdam). 1898. № 10. P. 675–686.
Венгерова З. А. Новости иностранной литературы: I. W. В. Yeats. Ideas of Good and Evil. London, 1903 (A H. Bullen) // Вестник Европы. 1903. № 38:8. С. 830–836.
См.: Ильев С. П. Валерий Брюсов и Уильям Морфилл // Валерий Брюсов и литература конца XIX–XX века / Сост. В. С. Дронов. Ставрополь, 1979. С. 90–106.
Morfill W. R. Russian Literature during the Last Year // Cosmopolis (London; New York; St. Petersburg). 1897. № 7. P. 352.
Морфилл У. Письмо из Англии // Весы. 1904. № 11. С. 38–39.
Саймонс А. Искусство и английская публика // Там же. 1906. № 10. С. 70–71.
Бёрдетт О. Английская литература за последнее десятилетие: Письмо из Лондона // Там же. 1907. № 11. С. 74–75.
Пименова Я. Ирландский театр // Студия. 1912. № 25. С. 19–20; цит. по: Кружков Г. М. Communio poetarum: Йейтс и русский неоромантизм // Кружков Г. М. Ностальгия обелисков: Литературные мечтания. М., 2001. С. 167–168.
РО ИРЛИ. Ф. 39 (Архив З. А. Венгеровой и Н. М. Минского). Ед. хр. 412; см.: Кружков Г. М. Ностальгия обелисков. С. 169–170.
The Collected Letters of W. В. Yeats / Ed. J. Kelly and R. Schuchard. New York, 2006. Vol. 4: 1905–1907. P. 685. Ср. письмо Йейтса его издателю А. X. Буллену от 4 июля 1907 г.: «Не хочу иметь никакого касательства к раздаче разным людям разрешений на право перевода. Откуда мне знать степень их компетентности, и вообще, как я понимаю, строго говоря, это касается вас так же, как и меня, или как? И вообще, вам легче выступать скрягой, на то вы и издатель, а дело поэта — производить приятное впечатление. Эту русскую я видел один раз в жизни, и то на минуту, на представлении пьес в Лондоне. Года два назад она мне написала, спрашивала, не могу ли я зайти к ней по поводу переводов. Я ответил, что мог бы, в ответ никаких вестей, пока я на днях ее не встретил. Опять же адрес ее у вас, я его вам послал, так что у меня его теперь нет. Не могли бы вы написать ей и попросить ее обратиться к А. П. Уоттсу (литературный агент Йейтса. — Р.К.)? А меня пусть оставят в покое».
Jochum К. P. Review of «The Collected Letters of W. B. Yeats. Volume Four: 1905–1907» (J. Kelly and R. Schuchard, eds. New York. Oxford University Press, 2005) // English Literature in Transition, 1880–1920. 2007. № 50:1. R 110.
Jochum K. P. Introduction: The Yeatsian Reception of Europe and the European Reception of Yeats // The Reception of W. B. Yeats in Europe. P. 3.
Энциклопедический словарь. СПб.: Ф. А. Брокгауз и И. А. Эфрон, 1907. Т. 2(a), доп. С. 54; Новый энциклопедический словарь. СПб.: Ф. А. Брокгауз и И. А. Эфрон, 1914. Т. 20. С. 224.
Письмо Ю. К. Балтрушайтиса В. Я. Брюсову от 10 января 1911 г. (РО РГБ. Ф. 386. Карт. 75. Ед. хр. 44). Издатели собрания писем Йейтса замечают, что в декабре 1910 г. театральный режиссер-авангардист Гордон Крэг рекомендовал Йейтсу своего друга Балтрушайтиса как переводчика на русский «Земли сердечного желания», однако эта идея не увенчалась результатом (см.: The Collected Letters of W. В. Yeats. Vol. 4. P. 685).
Капелюш Б. H. Ю. К. Балтрушайтис: Письма к В. С. Миролюбову и Р. В. Иванову-Разумнику // Ежегодник Рукописного отдела Пушкинского Дома на 1977 год. Л., 1979. С. 175 (письмо Миролюбову от 26 апреля 1913 г.).
Балтрушайтис Ю. Земные ступени: Элегии, песни, поэмы. М., 1911.
Rusinko Е. Gumilev in London: An Unknown Interview // Russian Literature Triquarterly. 1979. № 16. P. 73–85.
Гумилев H. С. Соч.: В 3 т. М., 1991. Т. 3. С. 244–245.
Струве Г. П. Неопубликованный автограф Н. С. Гумилева // Русская мысль. 1981. 27 августа. С. 11.
Бальмонт К. Праотец современных символистов (Вильям Блек, 1757–1827) // Бальмонт К. Горные вершины. С. 43–48. Позже Бальмонт собрал свои переводы из Блейка под одной обложкой, см.: Бальмонт К. 1) Из чужеземных поэтов. СПб., 1908; 2) Из мировой поэзии. Берлин, 1921.
Маршак С. К стихотворениям Вильяма Блека // Северные записки. 1915. Октябрь; перепеч. в: Жизнь и творчество Самуила Яковлевича Маршака / Сост. В. Галанов, И. Маршак и М. Петровский. М., 1975. С. 439.
Чуковский К. И. Дневник, 1901–1929. М., 1991. С. 453 (запись от 31 августа 1928 г.).
Чуковский К. И. Дневник, 1930–1969. М., 1997. С. 349 (запись от 2 февраля 1964 г.).
Вильям Блейк в переводах С. Маршака: Избранное. М., 1965.
В.Р. Новые ирландские поэты // Современный Запад: Журнал литературы, науки и искусства. 1922. № 1. С. 148–149.
Литературные силуэты. I. Присуждение Нобелевской премии // Всемирная иллюстрация: Ежемесячный журнал. 1924. № 1–2. С. 48.
М.П. «Ирландская» драматургия // Вестник иностранной литературы. 1930. № 5. С. 175–176.
Smith G. S. D. S. Mirsky: A Russian-English Life, 1890–1939. Oxford, 2000. P. 261–262.
Мирский Д. П. Английская литература // Энциклопедический словарь Русского библиографического института «Гранат». 7-е изд., перераб. М., 1936. Т. 1 (доп.). Стб. 421–422.
Антология новой английской поэзии / Сост. М. Гутнер. Л., 1937. С. 245–254.
Английские баллады и песни / Сост. С. Маршак. М., 1944. С. 33 («Скрипач из Дунни»); Йейтс У. Старая песня, пропетая вновь / Пер. С. Маршака // Огонек. 1957. № 25. С. 24.
Пастернак Б. Л. Заметки переводчика; Антология английской поэзии // Борис Пастернак об искусстве / Сост. Е. Б. Пастернак и Е. В. Пастернак. М., 1990. С. 160–162, 282–285.
Западноевропейская поэзия XX века / Сост. М. Ваксмахер, А. Парин, С. Шлапоберская. М., 1977. С. 295–307.
Английская поэзия в русских переводах: XX век / English Verse in Russian Translation: 20th Century / Сост. Л. М. Аринштейн, H. И. Сидорина и В. А. Скороденко. М., 1984. С. 650–665.
Из собрания Уильяма Батлера Йейтса «Ирландские народные легенды и сказки» / Пер. Н. Шерешевской // Ирландские легенды и сказки / Сост. Н. Шерешевская. М., 1960. С. 103–179.
Ирландские театральные миниатюры / Сост. Л. Хвостенко. Д.; М., 1961. С. 11–20.
Пробуждение: Рассказы ирландских писателей / Сост. М. Шерешевская и Л. Полякова. Л., 1975. С. 25–31.
Уильям Батлер Иейтс об искусстве / Пер. А. Ливерганта // Вопросы литературы. 1987. № 1. С. 174–204.
Поэзия Ирландии: Переводы с ирландского и английского / Сост. Г. Кружков, Т. Михайлова и А. Саруханян. М., 1988. С. 213–253.
Йейтс У. Б. Избранные стихотворения / Сост. и пер. Г. М. Кружков. М., 1993.
Вiльям Батлер Єйтс. Лiрика. Киiв, 1990.
Йейтс У. Б. Избранные стихотворения лирические и повествовательные / Selected Poems Lyrical and Narrative / Сост. А. П. Саруханян, М. В. Урнов и Л. И. Володарская. М., 1995.
Йейтс У. Б.. Кельтские сумерки / Сост. и пер. В. Михайлина. СПб., 1998.
Йейтс У. Б. Видение / Сост., предисл. К. Голубович; Общ. ред. и коммент. Н. Бавиной, К. Голубович. М., 2000.
Вiльям Батлер Єйтс. Вiсiм вiршiв / Пер. Олег Зуевский // Свiто-вид: Лiтературно-мистецький збiрник (Киiв; Нью-Йорк). 1990. № 3. С. 94–101.
Ряполова В. А. У. Б. Йейтс и ирландская художественная культура: 1890–1930-е годы. М., 1985.
Михаил Евгеньевич Святловский (1918–1944?) — сын Ирины Святловской и ее мужа Евгения. Во время приезда А. Добролюбова в Ленинград в 1938 г. был студентом химического факультета ЛГУ, который позднее закончил с отличием. Пропал без вести на фронте.
В этом и других письмах речь идет о проблемах А. Добролюбова, связанных с потерей паспорта. Из-за своей рассеянности и доверчивости он в 1930-х гг. неоднократно лишался паспорта (терял или становился жертвой воров) и испытывал серьезные трудности с его возобновлением.
Могилянский Александр Петрович (1909–2001) — филолог, научный сотрудник ИРЛИ (Пушкинский Дом) в Ленинграде — Санкт-Петербурге. Добролюбов переписывался с ним, посылал ему свои рукописи.
Из четырех братьев Гиппиусов Добролюбову были ближе всего Лев Васильевич (1880–1920), которого он в письме к Андрею Белому называет самым близким себе человеком «в прошлой жизни» после Якова Эрлиха (см. об этом: Азадовский К. М. Путь Александра Добролюбова // Блоковский сб. III. Тарту, 1979. С. 140 (Уч. зап. Тарт. гос. ун-та. Вып. 459: Творчество А. А. Блока и русская культура XX века)), а также Владимир (Вольдемар) Васильевич (1876–1941), поэт, прозаик, критик, друг и единомышленник Добролюбова в ранний период его жизни и творчества. Вместе с В. Гиппиусом А. Добролюбов навещал В. Брюсова, а также задумывал журнал «Горные вершины». Скорее всего, в 1939 г. А. Добролюбов еще не знал о смерти Л. Гиппиуса.
Святловский Евгений Евгеньевич (1890–1942) — профессор, муж Ирины Святловской, сестры А. Добролюбова.
Ирина Михайловна Святловская (Добролюбова) (1890–1971) — сестра А. Добролюбова, жившая в Ленинграде, мать Михаила Святловского.
Неустановленное лицо.
Елена Михайловна Добролюбова (18827—1969) — сестра А. М. Добролюбова, жившая после революции некоторое время в Варшаве, а затем уехавшая во Францию. Позже, в 1950-х гг., переехала в США. После смерти сестры Марии Добролюбов ощущал ее самой близкой себе по духу среди всех братьев и сестер. В 1930-е гг. он неоднократно предпринимал усилия для получения ее французского адреса.
Описка, правильный номер дома — 7. Современное название Геслеровского проспекта, где жила Ирина Святловская с мужем и детьми, — Чкаловский проспект.
Текст письма написан на открытке с изображением заснеженных гор Сванетии.
Имеется в виду Мария Михайловна Добролюбова (1880–1906) — общественная деятельница, организатор школы для бедных детей, затем — сестра милосердия на фронте русско-японской войны. После возвращения в Санкт-Петербург примкнула к эсерам. По легенде, не нашла в себе сил исполнить террористический акт, на который была назначена, и покончила с собой. По другой версии, умерла от сердечного приступа. А. Добролюбов высоко чтил ее память и считал святой. В начале 1930-х гг. он написал клятву верности ей.
Стихи к письму оказались так и не приложенными. Все стихи А. Добролюбова 1930-х гг. известны нам благодаря тому, что он посылал их своим корреспондентам.
Речь идет о дальнем родственнике Ирины Святловской — критике и публицисте Михаиле Петровиче Миклашевском (1866–1943), писавшем под псевдонимом М. Неведомский, и его семье. В 1930 г. Миклашевский оказал помощь Святловской, когда она хлопотала за А. Добролюбова, арестованного в Баку, которому грозила высылка на Север. К счастью, ее хлопоты и заступничество Вересаева увенчались успехом.
Владимир Дмитриевич Бонч-Бруевич был корреспондентом Добролюбова во второй половине 1930-х гг. Очвидно, причиной этого был его интерес к русскому сектантству, ярким представителем которого он считал Добролюбова.
Викентий Викентьевич Вересаев был активным корреспондентом Добролюбова в 1930-е гг.
В качестве директора Государственного литературного музея Бонч-Бруевич покупал рукописи и архивы писателей (в том числе и здравствующих). С этим и связано предложение Добролюбова.
Так у Гумилева.
Эта единица хранения содержит также другие переводы Гумилева: четыре стихотворения Дж. Леопарди и «Малайские пантумы» Ш. Леконта де Лиля.
См.: Кольридж С. Т. Любовь // Кольридж С. Т. Стихи. М., 1974. С. 130–133.
Гумилев Н. Предисловие // Кольридж С. Т. Поэма о старом моряке. Пб., 1919. С. 7–8.
Вариант Лозинского:
И там была моя любовь.
Мой светоч, Женевьева.
К третьей строке Лозинский предложил три варианта: Но трепет девичьей груди; Но сердца девичьего дрожь; Ее невидимую дрожь.
Вариант Лозинского: Угадывало чувство.
Вариант Лозинского: И мне открылось сердце девы.
К третьей строке Лозинский предложил два варианта: Так мне досталася рука; И так досталась мне рука.
Вариант Лозинского: Прекрасной Женевьевы.
Вариант Лозинского: О черной мужеской?
Вариант Лозинского: его.
Речь идет о проекте, в 2005–2007 гг. поддерживавшемся РФФИ (грант 05–06-80089а).
Развитие ивановедческих исследований встречает два серьезных препятствия — с одной стороны, читатели до сих пор не имеют сколько-нибудь полного и текстологически ответственного издания корпуса сочинений Вяч. Иванова, с другой стороны, весьма затруднено использование рукописных материалов. Архив Иванова оказался разделенным между Москвой, Петербургом и Римом. В пяти крупнейших российских архивохранилищах имеются личные фонды Иванова — в отделах рукописей РГБ, РНБ, Пушкинского Дома, РГАЛИ и ИМЛИ, при этом речь идет именно о фрагментах некогда единого целого, личного архива поэта и философа. В римском архиве Вяч. Иванова находятся не только документы, созданные за годы эмиграции в 1924–1949 гг., но и значительное количество рукописей, отражающих жизнь и творчество фондообразователя в доэмигрантскую пору. В одной российской части ивановских бумаг находится несколько десятков тысяч листов, причем вне печатного обихода остаются и переписка, и варианты опубликованных произведений, в том числе большое количество поэтических, критических, теоретических сочинений, не появлявшихся в печати. В рамках нашего проекта должна быть создана база данных, отражающая рукописный материал всех названных хранилищ (за исключением Архива Вяч. Иванова в Риме, отказавшегося принять участие в нашем проекте).
Следует думать, что была по крайней мере еще одна рукописная копия стихотворения — снятая Д. М. Ивановой, та, что она показывала Вл. С. Соловьеву (см. об этом ниже, ср. здесь, текстологическое примеч. 13* /В файле — примечание № 812* — прим. верст./).
OP РГБ. Ф. 109.1.26. Л. 3–4. Автограф. Авторской датировки нет; на вкладном листе в росписи стихотворений этой единицы хранения — вероятно, составленной при обработке фонда незабвенной Ю. П. Благоволиной, во всяком случае, с учетом ее данных — рассматриваемая пьеса датирована: «1886 авг. 6», несомненно, с учетом ее датировки в том автографе, о котором речь ниже.
Это стихотворение (или омонимичное ему произведение, поскольку при его названии стоит римская цифра два, смысл появления которой объяснить не умею) фигурирует в списке литературных замыслов Иванова 1888–1889 гг., что свидетельствует об особой важности, которой молодой поэт наделял тему (см.: Вяч. Иванов. <Интеллектуальный дневник. 1888–1889 гг.> — ОР РГБ. Ф. 109. 1. 2; 4. 15; 16; 19 (подгот. текста Н. В. Котрелева и И. Н. Фридмана; примеч. Н. В. Котрелева). С. 38.
Было: В цветных лучах струился отблеск рая.
В Кельнском соборе почитаются мощи трех царей, принесших дары Богомладенцу Иисусу; как известно, их вела в странствии звезда, так что упоминание светила в стихотворении может быть мотивировано приуроченностью его сюжета к определенному сакральному пространству. К сожалению, во время работы над печатаемым текстом не представилось возможности побывать в Кельне ради возможных уточнений предметной стороны стихотворения; за фотографии собора и справки я сердечно благодарен Г. Берштейну.
(*) Намек на известную легенду о создании Сикстинской Мадонны. (Примеч. Вяч. Иванова. — Н.К.)
Между строк зачеркнутого катрена попытка правки:
[Летит от нас, и сладостный и полный
Она лиет источник из очей;
[И в грудь текут] И в грудь лазурные втекают волны
Таинственных лучей…]
Возможно иное чтение работы над третьей строкой зачеркнутого четверостишия (два отмененных начала строки): [И в грудь текут] [Лазурные втекают волны].
OP РГБ. Ф. 109.1.23. Л. 3–3 об. Автограф. Зачеркивания воспроизвожу в квадратных скобках, на своих местах в последнем слое текста, за исключением более сложных случаев, когда предпочтительнее дать упраздненные варианты в примечании, чтобы не загромождать последнего варианта.
В отличие от рукописи ОР РГБ. Ф. 109.1.26, этот автограф не велик, всего десяток листов. Вся подборка некогда была сложена пополам, по горизонтальной оси. У нее нет ни обложки, ни титульного листа или оглавления, но нельзя исключить того, что мы не опознаем еще связи этой стопки автографов с какими-то другими в плохо обследованных и описанных бумагах, оставшихся от Вяч. Иванова, допустимо и предположение, что материальное единство рукописи было разрушено — временем ли, самим ли автором, утратой ли каких-то фрагментов.
Было: Но не вернется вновь мадонна и Спаситель (авторская беглая правка чернилами).
Авторская правка карандашом.
Последняя строфа вычеркнута тем же карандашом.
Отметим, что в пятой строфе этого варианта имеются авторские подчеркивания, отражающие работу поэта. Легко понять подчеркивание рифмующихся созвучий в нечетных строках: …безмолвно // …волны — очевидно, поэт отметил неточность рифмы (наличную и в автографе РГБ. Ф. 109.1.26, но отсутствующую в тексте РГБ. Ф. 109.1.23; если этот последний счесть более ранним, то придется заключить, что в двух позднейших вариантах ценою неточности рифмы поэт сохраняет тему собственного — и активного, действенного — присутствия: я… пью, в более ранней версии упраздненную; повторимся, взаимоотношение вариантов в линейном времени восстанавливать можно только предположительно, см. также далее — письмо Д. М. Ивановой к мужу от 7 июня 1895 г., из которого видно, что поэт последнюю строфу стихотворения убрал в версии, переданной Дарье Михайловне для напечатания). Другие штрихи в этой строфе истолковать не умеем, воспроизвести их затруднительно, поэтому отсылаем заинтересовавшихся к автографу.
В первой строке седьмой строфы расставлены ударения в четырех стопах из пяти (нет ударения над словом «гимн») — смысл вопроса стихотворца к его тексту от нас ускользает и здесь.
ОР РГБ. Ф. 109. 1. 27. Л. 3–3 об. Этого автографа М. Вахтель, которому мы обязаны фундаментальным обозрением связей Иванова с немецкой культурой, в своей монографии не отмечает среди ранних и неопубликованных стихотворений на немецкие темы, отсылая к двум другим, здесь приведенным полным текстом выше. Его указание на третий автограф (ОР РГБ. Ф. 109. 1. 33) ошибочно: в архивистской росписи содержания указанной единицы хранения значится «Готический храм», однако имеется в виду вшитая в самодельную тетрадь печатная листовка, представляющая собой расписание служб, приходской деятельности и обязанностей прихода «Parochie der St. Johanniskirche in Moabit» (Pfarrer Dr. Prochnov, Diaconus Dr. Kunze), не датированная, но относящаяся к 1887 г.
Это устойчивая тема ивановского самосознания, ср. автоироничный вариант в письме к И. М. Гревсу от 29 июня (11 июля) 1892 г.: «Все собираюсь написать Вам, да никак не выберу минуты. День мой распределен правильно, но весь сполна посвящен — выражаясь вычурно — черепашьему [ползанью] бегу по научному стадиону; так состязаюсь я с Ахиллесами науки. Дополз я таким образом почти до конца первой главы работы (речь идет о докторской диссертации. — Н.К.) — той первой главы, которая у меня уже существует в стольких различных редакциях, в скольких сохранился разве только лермонтовский Демон. Думаю теперь начинать выработку следующей, новой редакции того же шедевра эрудиции, который, впрочем, все более теряет даже в моих собственных глазах с каждою новою теорией, победоносно мною же самим разбиваемой» (История и поэзия: Переписка И. М. Гревса и Вяч. Иванова / Изд. текстов, исслед. и коммент. Г. М. Бонгард-Левина, Н. В. Котрелева, Е. В. Ляпустиной. М., 2006. С. 13). Приведенное двустишие, скорее всего, принадлежит самому Вячеславу Иванову.
Иванов Вяч. Автобиографическое письмо С. А. Венгерову // Русская литература XX века (1890–1910) / Под. ред. С. А. Венгерова. М., 1916. Т. 3. С. 81–96. Слова «страна святых чудес» — из стихотворения А. С. Хомякова «Мечта» (1835); несомненно, Иванов знал, как транспонировал это стихотворение Достоевский в «Дневнике писателя за 1877 год»: «Европа — но ведь это страшная и святая вещь, Европа! О, знаете ли вы, господа, как дорога нам, мечтателям-славянофилам, по-вашему ненавистникам Европы, — эта самая Европа, „страна святых чудес“? Знаете ли вы, как дороги нам эти „чудеса“ и как любим и чтим, более чем братски любим и чтим мы великие племена, населяющие ее, и все великое и прекрасное, совершенное ими? Знаете ли, до каких слез и сжатий сердца мучают и волнуют нас судьбы этой дорогой и родной нам страны, как пугают нас эти мрачные тучи, все более и более заволакивающие ее небосклон? Никогда вы, господа, наши европейцы и западники, столь не любили Европу, сколько мы, мечтатели-славянофилы, по-вашему исконные враги ее!..» (Достоевский Ф. М. Полн. собр. соч.: В 30 т. Л, 1983. Т. 25. С. 197–198).
Если к цвету и звуку, к световой и архитектурно-материальной организации пространства наше внимание присоединит еще и обонятельную компоненту — аромат курений (строфа четвертая), — мы получим образ синтеза искусств, столь дорогого всему модерну, начиная от символистов, — принятый, однако, не как искомое, а как готовое, данное в церковном предании (духовный опыт Иванова задолго упреждает опыты авангардного искусства). Отказываясь при описании динамики готического храма от пространственного глагола «вознеслись» (ожидаемого, если описывается статика пространства, увиденного от пола) в пользу, казалось бы, более общего бесприставочного «неслись» (как звуки), Иванов оживляет стершуюся метафору «архитектура — застывшая музыка».
Не исключено, что внимательное обследование поэтического языка Иванова покажет, что подобные смысловые, в высшей степени содержательные неопределенности составляют важный элемент ивановской поэтики (ср. еще одно мое замечание, относящееся к позднему тексту поэта: Вячеслав Иванов на пороге Рима: 1892 год: (ИРЛИ. Ф. 607. 221. Волшебная страна Italia: Pont du Gard; «Рим, наконец я твой! Святой, великий Рим…») / Публ. Н. В. Котрелева и Л. Н. Ивановой // Вячеслав Иванов: Новые материалы / Сост. Д. Рицци и А. Шишкин. Салерно, 2001. (Русско-итальянский архив III). С. 24).
Маловероятной, во всяком случае, менее интересной представляется возможность цензурной мотивации — см. ниже, в письме Д. М. Ивановой от 7 июня 1895 г., рассказывающем о том, как она показывала стихотворения мужа Вл. Соловьеву: «Насчет готического собора Соловьев спросил — почему радужн.<ых> <колонн(?)>? Я говорю — п<отому> ч<то> свет, освещавший их проходит через цветн<ые> стекла. И рассказала о существов<авшей> строфе. Он говор<ит> — ее нельзя было бы поместить» (ОР РГБ. Ф. 109. 25. 30. Л. 16–17).
Отмечу, что тема всеобщего забвения о Боге, покинутых алтарей, обезлюдевших храмов (в которых, однако, всегда слышно присутствие «неведомого Бога») — одна из центральных для раннего Вячеслава Иванова; ее описанию я намерен посвятить особую работу. В качестве ближайшего примера сошлюсь на стихотворение «Неведомому богу» первого ивановского сборника «Кормчие звезды»: над этой пьесой поэт работал едва ли не пятнадцать лет — она отражает смысл духовного становления Вячеслава Иванова в первую пору жизни и творчества. Из многих других произведений, подлежащих рассмотрению в этой связи, приведу одно, совсем раннее (1884: ОР РГБ. Ф. 109. 1. 22. Л. 19):
Во мраке жизни человек
Любви томится жаждой тщетной
И божества приход заветный
С терпеньем ждет из века в век.
Лия неведомому Богу
Средь храмов жертвенную кровь,
Он нес ему свою любовь,
Свои исканья и тревогу.
Но тщетно он ловил в слезах
Той светлой тени след священный
В пустых, немой и неизменной
Красой блестящих небесах.
С резкой переакцентуацией в пространство этой темы вставлен образ самого Иванова итоговым приговором любившей его Веры Меркурьевой:
Нас Вячеслав Великолепный
И причащал и посвящал,
Для нас он мир в эдем вертепный —
В обоих смыслах — обращал.
Где изнывала, токи крови
Лия, стенающая тварь,
Он воздвигал и славословил
Свой торжествующий алтарь.
Кровь сатаны храня в Граале,
Христа в Диониса рядил,
И там, где корчась, умирали,
Благословлял — и уходил.
(Цит. по: Гаспаров М. Л. Вера Меркурьева (1876–1943): Стихи и жизнь // Лица: Биографический альманах. Вып. 5. М.; СПб., 1994. С. 22).
Ср. даты под стихотворениями, соседствующими с занимающим нас: «На железной дор<оге> между Лейпцигом и Дрезденом 1886, июля 25/13» (ОР РГБ. Ф. 109. 1. 27. Л. 1), «На желез<ной> дороге между Шандау и Дрезденом 1886, июля 30 (18)» (Там же, л. 2), «на жел<езной> дор<оге> в Кельн Ав<густа> 2» (Там же, л. 2 об.). Судя по небольшим расстояниям между Лейпцигом и Дрезденом и Дрезденом и Шандау, Ивановы (поэт путешествовал с женой) с 25 июля 1886 г. по утро 30-го пробыли в столице Саксонии.
Алпатов М. «Сикстинская Мадонна» Рафаэля // Искусство. 1954. № 3. С. 59–68; Данилова И. Русские писатели и художники XIX века о Дрезденской галерее // Алпатов М., Данилова И. Старые мастера в Дрезденской галерее. М., 1959. С. 7–38; Alpatov М. W. Die Dresdener Galerie: Alte Meister / Mit Beitr. K. Scheinfuss und I. Danilowa Dresden, 1966. S. 369–384.
Данилевский P. Ю. Заметки о темах западноевропейской живописи в русской литературе // Русская литература и зарубежное искусство / Отв. ред. М. П. Алексеев и Р. Ю. Данилевский. Д., 1986. С. 281–298.
Bori Р. С. La Madonna di San Sisto di Raffaello: Studi sulla cultura russa. Bologna, 1990. См. также реплику на журнальную публикацию статьи П. Ч. Бори: Ghini G. Ancora sulla ricezione russa della Madonna Sistina: Una testimonianza dalla letteratura sovietica // Intersezioni. 1987. № 3. P. 557–564.
См.: Вакенродер В. Г. Фантазии об искусстве / Вступ. ст. А. С. Дмитриева; Коммент. А. В. Михайлова. М., 1977; Михайлов А. В. Вильгельм Генрих Ваккенродер и романтический культ Рафаэля // Советское искусствознание 79. М., 1980. Вып. 2. Должно назвать недавнюю статью с интересными наблюдениями над рафаэлевским мифом в России (правда, вне связи с романтической легендой Вакенродера): Смолярова Т. Сочинение на свободную тему, или об одном образе русской поэзии // Собр. соч.: К шестидесятилетию Льва Иосифовича Соболева / Соч. собрали А. Бонч-Осмоловская и др. М., 2006. С. 513–537.
Данилова И. Русские писатели и художники XIX века о Дрезденской галерее. С. 31.
Ценные статьи и публикации о молодом В. М. Жирмунском принадлежат перу юбиляра, см.: Лавров А. В. 1) Жирмунский в начале пути // Русское подвижничество. М., 1996. С. 337–352; 2) В. М. Жирмунский и Ф. А. Браун: Письма учителя к ученику // Материалы конференции, посвященной 110-летию со дня рождения академика Виктора Максимовича Жирмунского. СПб., 2001. С. 12–15; 3) Письма К. В. Мочульского к В. М. Жирмунскому / Вступ. ст., подгот. текста и примеч. А. В. Лаврова // Новое литературное обозрение. 1996. № 35. С. 117–212.
Далее ссылки на этот фонд даются только с указанием номера описи, единицы хранения и листа.
На официальном языке 1920-х гг. (до борьбы с «переверзевщиной») термины «социологический» и «марксистский» были синонимами.
Текст циркуляра см.: Оп. 2. Ед. хр. 70. Л. 75 и Оп. 1. Ед. хр. 134. Л. 42.
Оп. 1. Ед. хр. 36. Л. 158–159, 161b-161с.
Там же. Л. 158. Курсив мой — К.К.
Там же. Л. 158Ь.
Вопрос о ликвидации дублирующих друг друга институтов встал одновременно с кампанией по резкому сокращению штатов государственных учреждений в начале 1922 г. См. об этом, например, в докладе Зубова на заседании Президиума от 6 марта 1922 г. (Оп. 1. Ед. хр. 114. Л. 15; Ед. хр. 131. Л. 9).
Брандист К. Константин Сюннерберг (Эрберг) и исследование преподавания живого слова и публичной речи в Петрограде-Ленинграде. 1918–1932 гг. // Ежегодник Рукописного отдела Пушкинского Дома на 2003–2004 гг. СПб., 2007. С. 65.
См. «Общие выводы» Комиссии по чистке научно-исследовательских институтов Наркомпроса от 16 апреля 1930 г. (ГАРФ. Ф. 406. Оп. 1. Ед. хр. 1123. Л. 76–77). О ликвидации ГАХН см. также: Якименко Ю. Н. Из истории «чисток аппарата»: Академия художественных наук в 1929–1932 // Новый исторический вестник. 2005. № 1 (12).
Оп. 1. Ед. xp. 36. Л. 158.
Распределение сфер обследования между членами Комиссии указано в письме Марра в РИИИ от 8 августа 1923 г. (Оп. 2. Ед. хр. 70. Л. 79). В конце 1920-х гг., при «укреплении» Института марксистами, тот же Исаков был назначен председателем Комитета современного искусства при ИЗО (Оп. 3. Ед. хр. 39. Л. 5).
Оп. 1. Ед. хр. 67. Л. 106–106 об.
См. об этом собрании запись в дневнике Эйхенбаума от 6 января 1924 г.: «Вчера было интересное заседание в Инст<итуте> ист<ории> искусств — организация „Комитета по изучению современной литературы“. От нашего разряда — Жирмунский, Томашевский, Тынянов, Казанский, Жуков; из литературы — Замятин, Федин, Каверин, Н. Тихонов, Рождественский, Груздев, Пиотровский. Было очень живо. Разговор о науке (формалисты) и критике. Спорили с Замятиным, который говорил о „бесстрастии“ в науке. Мы с Тыняновым доказывали ему, что пропасти между наукой и критикой теперь нет и не может быть. Дело не в бесстрастии, а в различном характере оценки. Федин хорошо говорил о „долженствующей форме“. Дело, по-видимому, пойдет» (цит. по машинописной копии дневника, сделанной О. Б. Эйхенбаум, поскольку материалы фонда Б. М. Эйхенбаума в РГАЛИ в настоящее время закрыты).
Оп. 1. Ед. xp. 133. Л. 67.; Ед. хр. 131. Л. 144.
Там же. Ед. хр. 133. Л. 104; Ед. хр. 132. Л. 28.
Мосты (München). 1963. № 10. С. 390–391.
Оп. 1. Ед. хр. 133. Л. 73 об.; Ед. хр. 132. Л. 1 об.
Там же. Ед. хр. 67. Л. 101. На одном из следующих заседаний Президиума от 16 ноября Жирмунский предложил такой порядок их «преподавания для всех Разрядов <…>: Конституция РСФСР читается на 1-м курсе, История же материализма и Социология искусства читаются на старших курсах» (Там же. Ед. хр. 133. Л. 99 об.; Ед. хр. 132. Л. 26 об.).
См. этот декрет в бумагах Института: Там же. Ед. хр. 89. Л. 11.
Здесь они именовались «общим научным минимумом», под которым подразумевались следующие предметы: «Развитие общественных форм», «Исторический материализм», «Организация производства и распределение в РСФСР», «План электрификации РСФСР», «Пролетарская революция» и «Политический строй РСФСР».
О замешательстве Зубова свидетельствует курьезная запись, сделанная им на обороте листа с постановлением. Она содержит перечень институтских преподавателей, которым он мог бы предложить чтение этих дисциплин, чтобы обезопасить свое детище от внедрения комиссаров и партийцев. Среди них первым назван Питирим Сорокин, читавший в институте лекции по социологии, который к этому времени уже уволился из Института (см. его заявление от 18 сентября 1920 г. — Там же. Ед. хр. 77. Л. 25), а последними — Е. Д. Поливанов и Ю. Н. Тынянов, причем против фамилии Тынянова имеется карандашная приписка «может быть исторический материализм» (Там же. Ед. хр. 89. Л. 14 об.).
ЦГАЛИ СПб. Ф. 59. Оп. 1. Ед. хр. 1. Л. 3. Курсы при РИИИ были созданы осенью 1922 г.
Оп. 1. Ед. хр. 67. Л. 111.
Государственные курсы при Российском Институте Истории Искусств: Планы преподавания и обозрение преподавания на 1924/25 академический год. Л., 1924. С. 14–16.
Печать и революция. 1924. № 5 (сентябрь-октябрь).
Такой формулой Эйхенбаум, в записи Чуковского, определил работу этой Комиссии (см.: Чуковский К. Дневник. 1901–1929. М., 1997. С. 297). Запись самого Эйхенбаума в дневнике об этом приведена, например, в кн.: Кертис Дж. Борис Эйхенбаум: Его семья, страна и русская литература. СПб., 2004. С. 143. Материалов Комиссии Карпова в архиве Института не сохранилось. Зафиксирован лишь доклад Зубова на заседании Президиума от 19 декабря 1924 г. сделанный через день после оглашения на общем собрании ее резолюций; Зубов здесь довольно мягко сформулировал ее выводы: «…выслушав доклады представителей отдельных Разрядов Института, <Комиссия>: 1) одобряет общую линию научной работы Института в прошлом и намечаемый план на 1924/25 ак<адемический> г<од> и 2) выражает пожелание, чтобы начавшееся приближение работы Института к запросам современности и социологическому изучению искусства неукоснительно развивалось» (Оп. 1. Ед. хр. 147. Л. 111).
Оп. 1. Ед. хр. 158. Л. 16. 7 марта на заседании Президиума было решено передать копию циркуляра «во все Разряды Института для соответствующего исполнения» (Там же. Ед. хр. 147. Л. 31 об. — 32; Ед. хр. 132. Л. 77 об. — 78).
Оп. 1. Ед. xp. 67. Л. 111.
См.: Леф. 1924. № 1 (5). Судя по дневнику, Эйхенбаум закончил статью накануне этого заседания.
Ряд убедительных соображений по этому поводу см., например, в статье: Тихонов Г. Заметки о диспуте формалистов и марксистов 1927 года // Новое литературное обозрение. 2001. № 50. С. 282–284.
Разряд ТЕО постановил «почтить память покойного В. И. Ленина описанием массовых постановок, бывших в Ленинграде с 1917 по 1923 гг.», и поручил собирание необходимых материалов А. И. Пиотровскому (Оп. 1. Ед. хр. 147. Л. 48 об.; Ед. хр. 132. Л. 94 об.).
Разряд МУЗО постановил: «с целью <…> отражения <…> идей В. И. Ленина» организовать секцию «Музыка и социальная жизнь» (Там же. Ед. хр. 147. Л. 57).
См. выписку из Журнала заседаний Разряда ИЗО от 23 января 1925 г. (Оп. 3. Ед. хр. 15. Л. 14), где было постановлено «разработать исследование о взглядах Ленина на искусство».
Комитеты современного искусства начали повсеместно насаждаться Наркомпросом в искусствоведческих институтах с 1925 г. Тогда же они возникли на других разрядах ГИИИ, кроме ИЗО, где Комитет был организован только 5 апреля 1926 г. (Там же. Ед. хр. 22. Л. 1).
Например, в одной из анкет конца 1924 г. указывалось как «главное научное достижение» РИИИ — работа этого Комитета (Оп. 1. Ед. хр. 158. Л. 257).
Там же. Ед. хр. 67. Л. 118; РГАЛИ. Ф. 1527. Оп. 1. Ед. хр. 807. Л. 10.
Речь идет о трех структурных единицах Разряда: Комитете современной литературы, Секции художественной словесности и Секции художественной речи.
Оп. 1. Ед. хр. 67. Л. 119.
См. письмо в ЛОГ (Ленинградское отделение Главнауки) от 15 ноября 1924 г. со списком заседаний Разрядов осенью 1924 г. (Там же. Ед. хр. 158. Л. 192).
Там же.
Там же. Ед. хр. 67. Л. 119.
Протоколы после такой переработки перепечатывались на машинке и рассылались в вышестоящие инстанции; в фонде Института в основном сохранились машинописные копии, но некоторые протоколы (особенно ранних годов) сохранились в рукописи.
Цит. по: Кертис Дж. Борис Эйхенбаум. С. 137.
Оп. 1. Ед. хр. 67. Л. 119.
Якубинский был единственный из институтских формалистов, кто занимался вопросами социологии речи с уклоном в марксизм.
Заявление было зачитано на следующем совете Разряда 17 декабря 1924 г. (Оп. 1. Ед. хр. 67. Л. 126).
Там же. Ед. хр. 153. Л. 26.
Там же. Ед. хр. 147. Л. 98.
См.: Ленерт X. Судьбы социологического направления в советской науке о литературе и становление социалистического канона: переверзевщина/ вульгарный социологизм // Соцреалистический канон. СПб., 2000. С. 327.
См.: Мосты. 1963. № 10. С. 389.
Заявление группы слушателей от 13 декабря 1923 г. (Оп. 1. Ед. хр. 140. Л. 169). См. также заявление Президиума этого кружка от 20 декабря 1923 г. с требованием предоставить ему помещение (Там же. Л. 172); на этом листе имеется резолюция Зубова: «Обождать».
См.: Протокол заседания Президиума от 23 мая 1924 г. (Там же. Ед. хр. 147. Л. 62; Ед. хр. 132. Л. 104).
Ср. характеристику студентов университета, еще более социологически «обработанных», в дневнике Чуковского, сделанную как раз в это время: «дубины, фаршированные марксистским методом», которых интересовал «лишь социальный подход» (Чуковский К. Дневник. 1901–1929. С. 296).
Оп. 1. Ед. хр. 157. Л. 195–196.
См. об этом протестное письма Зубова в ЛОГ от 9 декабря 1924 г. (Там же. Ед. хр. 158. Л. 223). Кроме Зубова и Назаренко ЛОГ собирался назначить в Правление еще одного функционера.
Там же. Ед. хр. 157. Л. 201.
Там же. Ед. хр. 147. Л. 102.
А. В. Финагин был товарищем председателя межразрядного Комитета по искусствоведению и общей эстетике.
Оп. 1. Ед. хр. 134. Л. 172. Этот «План» тогда же был послан в Главнауку (Там же. Л. 165).
Государственный институт истории искусств. 1912–1927. Л., 1927. С. 8.
См.: История становления советской социологической науки в 20–30-е годы. М., 1989. С. 34–35.
Протокола этого собрания также не сохранилось, но на заседании Правления 12 декабря 1924 г. десятым пунктом были утверждены результаты этого избрания (Оп. 1. Ед. хр. 147. Л. 108).
См. пункт 8 протокола заседания от 9 октября 1925 г. (Оп. 3. Ед. хр. 16. Л. 5).
См., например: Шмит Ф. И. Государственный институт истории искусств // Печать и революция. 1927. Кн. 8. С. 72.
Устав Государственного Института Истории Искусств (ЦГАЛИ СПб. Ф. 82. Оп. 3. Ед. хр. 16. Л. 36 об.). Заметим, что первые годы, судя по документам, Соцком работал по более широкому «зубовскому» плану, хотя никто из «опоязовцев» в его работе участия не принимал.
Сердечно благодарю Л. Ю. Мисайлиди, готовящую письма В. В. Виноградова к Н. М. Садовниковой к публикации и любезно позволившую с ними ознакомиться.
Оп. 3. Ед. хр. 14. Л. 129.
Заметим, что та же резолюция: «Принять к сведению» стояла в протоколах заседаний Разряда ИСИ от 3 ноября 1923 г. и 19 марта 1924 г. под первыми «социологическими» предложениями Жирмунского.
Дмитриев А. Н. Полемика В. М. Жирмунского с формальной школой и немецкая филология // Материалы к конференции, посвященной 110-летию со дня рождения Виктора Максимовича Жирмунского. С. 66–74.
См. об этом: Устинов Д. В. В. М. Жирмунский и Г. А. Гуковский в 1920-е годы // Там же. С. 24–28.
Леонтьев Я. В. «Скифы» русской революции: Партия левых эсеров и ее литературные попутчики. М., 2007.
Штейнберг А. Друзья моих ранних лет (1911–1928). Париж, 1991. С. 139.
Ср. с показаниями В. Е. Трутовского: Левые эсеры и ВЧК: Сб. документов. Казань, 1996. С. 479–481.
Здесь и далее цитируется машинописная копия показаний Н. А. Алексеева на допросе 28 февраля (Архив УФСБ СПб. Д. П-42585. Т. 1. Л. 167–169).
Машинописная копия показаний Шарина (авторство установлено мною), озаглавленная «АЛЕКСЕЕВ НИКОЛАЙ АЛЕКСЕЕВИЧ» (Архив УФСБ СПб. Д. П-42585. Т. 1. Л. 182–184 об.). Далее ссылки на это дело даются только с указанием тома и листов.
Т. 1. Л. 151 об.
Там же. Л. 153.
См.: В. И. Ленин и А. М. Горький: Письма, воспоминания, документы. М., 1969. С. 141.
Там же. С. 563.
Леонтьев Я. В. «Скифы» русской революции. С. 292–293.
Т. 2. Л. 450.
Там же. Л. 441 об.
Там же. Л. 443 об.
Т. 2. Л. 454–454 об.
Там же. Л. 444 об. — 445.
См.: Левые эсеры и ВЧК. С. 307–308.
Т. 2. Л. 451–451 об.
Штейнберг А. Друзья моих ранних лет… С. 76–77.
Т. 2. Л. 446 об.
Там же.
См.: Белоус В. Г. «Ближайший и многолетний сотрудник мой по историко-литературным работам»: О Дмитрии Михайловиче Пинесе (1891–1937) // Иванов-Разумник: Личность, творчество, роль в культуре: Публикации и исследования. СПб., [1998]. Вып. 2. С. 218.
Т. 2. Л. 559.
Там же. Л. 560.
Берберова Н. Н. Курсив мой: Автобиография. М., 1996. С. 482.
См.: Там же. С. 438. Берберова пишет: «Забота о бумагах и книгах была постоянной в эти годы. <…> люди были арестованы, и все бывало вывезено начисто через неделю или две» (с. 428).
Двадцать писем Марголиной к Берберовой и Н. В. Макееву опубликованы (по-русски) в кн.: Valentina Khodassevich and Olga Margolina-Khodassevich: Unpublished Letters to Nina Berberova / Ed. R. D. Sylvester. Berkeley, 1979. P. 87–113.
Ходасевич В. Камер-фурьерский журнал / Вступ. ст., подгот. текста, указ. О. Р. Демидовой. М., 2002. С. 181. Все цитаты проверены мною по оригиналу в Бахметьевском архиве.
Берберова Н. Н Курсив мой. С. 413–414.
Ходасевич В. Камер-фурьерский журнал. С. 221.
Берберова Н. Н. Курсив мой. С. 414.
Там же. С. 421.
Берберова Н. Н. Курсив мой. С. 423.
Там же. С. 423.
См.: Marrus Michael R., Paxton Robert О. Vichy France and the Jews. Stanford, 1981. P. 250–255.
Берберова Н. Н. Курсив мой! С. 425–426.
Там же. С. 426.
Датировано по штемпелю на пневматическом письме: 25. 6. 32. Отправлено по адресу: Mademoiselle О. Margoline. Hôtel Murat. 219, Bd Murat. Paris (16e). Ch 100 (номер комнаты написан другой рукой). Обратный адрес: Hodassevitch. Boulogne s/Seine. Rue des 4 Cheminées, 10 bis. Пневматическое письмо (carte pneumatique, «пневматичка» в разговорном языке русских парижан) — экспресс-почта. До массового распространения телефонов парижане пользовались услугами пневматической почты — пересылкой писем при помощи сжатого воздуха. Внутри французской столицы письма доходили до любого места в течение 2–3 часов.
Ср. запись от субботы 25 июня 1932 г. в «Камер-фурьерском журнале»: «Нина (обедала). — В клинику. / Веч<ером> Марголины!» (Ходасевич В. Камер-фурьерский журнал. С. 196).
Сестра О. Б. Марголиной, племянница М. Алданова; арестована вместе с сестрой, погибла в концлегаре.
25 июня 1932 г. приходилось на субботу.
Датируется по содержанию.
Соломон Гитманович (Германович) Каплун (Сумский; 1891–1940) — журналист и политический деятель (меньшевик), заведующий берлинским отделением издательства «Эпоха», в 1923–1925 гг. выпускавшего журнал «Беседа», одним из редакторов которого был Ходасевич; переехал в Париж, где сотрудничал в «Последних новостях». Его некролог, написанный Г. Я. Аронсоном, был помещен в «Социалистическом вестнике» (1941. № 3 (468), 10 февраля. С. 40. Подпись: Г. А.). Его брат — Борис Гитманович (1894–1938?), меценат, библиофил. См. записи от 7–9 июля 1932 г.: «7, четв<ерг>. Веч<ером> [к Вишняку]. К Каплуну (ночевал). 8, пят<ница>. У Каплуна. К зуб<ному> врачу / К Каплуну (ночевал). 9, суббота. [Нина]. Нина у Каплуна / К Вишняку. К Каплуну. У Каплуна: Вишняк — (велел прогнать) — Тумаркин. — Ночевал у Капл<уна>» (Ходасевич В. Камер-фурьерский журнал. С. 197).
См. запись от понедельника 18 июля 1932 г.: «В 9 утра — в Арти» (Ходасевич В. Камер-фурьерский журнал. С. 197). 24 июля Ходасевич вернулся в Париж. Городок Арти находится к северо-западу от Парижа, к югу от города Magny-en-Vexin.
Владимир Азов (Владимир Александрович Ашкенази; 1873–1941) — журналист, фельетонист, переводчик. Его жена — Наталия Филипповна. Ходасевич знал их по Москве. 23 июля 1932 г. он писал Н. Н. Берберовой из Арти: «С Азовыми общаюсь мало — только раз гулял с ними. Активных гадостей не заметил» (Письма В. Ходасевича к Н. Берберовой / Публ. Д. Бетеа // Минувшее: Исторический альманах. Paris, 1988. Вып. 5. С. 287).
См. запись от воскресенья 17 июля 1932 г.: «Днем Вейдле. Веч<ером> в Murat (Вейдле; Полонские! Осоргина! Макеев! Бобринский!)» (Ходасевич В. Камер-фурьерский журнал. С. 197). Владимир Васильевич Вейдле (1895–1979) — литературный критик, искусствовед, поэт, мемуарист; близкий друг Ходасевича. Автор «итоговой статьи» «Поэзия Ходасевича» (Современные записки. 1928. № 34. С. 452–469), вскоре вышедшей отдельной брошюрой (Париж, 1928): перепеч.: Русская литература. 1989. № 2. С. 144–163. «Мюра» («Murat») — с 1930 г. любимое парижское кафе Ходасевича (83, rue d’Auteuil), находившееся недалеко от гостиницы, в которой жила Марголина с сестрой, описано им в прозаическом отрывке «Атлантида» (Ходасевич В. Собр. соч.: В 4 т. М., 1997. Т. 3. С. 116–118).
Яков Борисович Полонский (1892–1951) — общественный деятель, журналист, библиограф, библиофил. Его жена — Любовь Александровна (урожд. Ландау; 1893–1963), поэтесса, литературный критик, сестра М. Алданова.
Николай Васильевич Макеев (1889–1974) — журналист, художник, второй муж Н. Н. Берберовой (с 1933 г.). Его гражданская жена — Рахиль Григорьевна Осоргина (урожд. Гинцберг; 1885–1957), первая жена М. А. Осоргина. О нем см.: Берберова Н. Н. Курсив мой. С. 430–434.
Петр Андреевич Бобринский (1893–1962) — поэт, прозаик, сотрудник газеты «Возрождение», секретарь журнала «Сатирикон» (1931), участник «Перекрестка».
Ср. письмо Ходасевича к Н. Н. Берберовой от 19 июля 1932 г.: «Вероятно, и я здесь отчасти приду в себя. Я привез машинку, но писать ничего не буду, а все только переписывать» (Письма В. Ходасевича к Н. Берберовой. С. 284).
Семен Маркович Ярко — хозяин русского пансиона в Арти, куда Ходасевич приезжал летом 1930–1932 гг. Пансион Ярко располагался в двух домах, кроме того, два домика хозяин снимал в деревне у местных жителей. В письме к Н. Н. Берберовой от 19 июля 1932 г. Ходасевич сообщил: «Ярко тоже почистились и навели кое-какой порядок. Меня, впрочем, чистка сия не коснулась: я живу в крошечной комнатушке, в том доме, где жили Зайцевы» (Там же. С. 284). 29 июля он писал ей же: «В Арти отдохнул порядочно, однако вновь туда ехать не хочется: грязь, робинзонство и грубость Ярко надоели» (Там же. С. 287).
См. запись от понедельника 25 июля 1932 г.: «К Тумаркину. К Хрипунову. В Возрождение. В кафэ / Веч<ером> Марголины» (Ходасевич В. Камер-фурьерский журнал. С. 197).
16 октября 1928 г. Ходасевич переехал с 14, rue Lamblardie в Париже на 10, rue 4 Cheminées в Булони-Биянкуре, где он жил до 29 декабря 1932 г.
См. запись от воскресенья 24 июля 1932 г.: «В 6 утра — из Арти / К Каплуну / Оля. С ней в C des Sports и в Murat (Марианна; Вейдле! — Полонские!)» (Там же).
Ср. письмо к Н. Н. Берберовой от 23 июля 1932 г.: «Я в Арти отдохнул и пощелкал порядочно. Сделал трех (а не двух) Гулливеров и два халтурных фельетона — всего 1320 строк» (Письма В. Ходасевича к Н. Берберовой. С. 286). За вторую половину июля и за август 1932 г. Ходасевич опубликовал две рецензии и один фельетон в газете «Возрождение»: «Матушка-тундра» (№ 2613, 28 июля; рец. на кн.: Zenzinov V. Le chemin de l’oubli. Paris, 1932); «Блок и театр» (№ 2620, 4 августа; рец. на кн.: Волков Н. Д. А. Блок и театр. М., 1926); «О горгуловщине» (№ 2627, 11 августа).
См.: Гулливер. Литературная летопись: Поляк в СССР // Возрождение. 1932. № 2613, 28 июля. Она начинается так: «Польский писатель Ант. Слонимский побывал в советской России. Своими впечатлениями он делится с читателями журнала „Wiadomości Literackie“. Приведем в сокращении несколько его наблюдений, касающихся музеев, литературы, живописи, театра». Ходасевич составлял еженедельные обзоры советской литературы, которые выходили в «Возрождении» в рубрике «Литературная летопись» за подписью «Гулливер». Как видно из этого письма (и других), значительным преувеличением можно считать утверждение Н. Н. Берберовой, что эти обзоры писались ею одной и что Ходасевич лишь редактировал написанное (см.: Берберова Н. Н. Курсив мой. С. 368). Ясно, что авторство было совместное. Подробно о проблеме соотношения авторства текстов «Гулливера» см.: Малмстад Дж. Единство противоположностей. История взаимоотношений Ходасевича и Пастернака // Литературное обозрение. 1990. № 2. С. 53–54, 58; Яковлева К. Литературная критика В. Ф. Ходасевича в газете «Возрождение»: К проблеме канонического текста и атрибуции // Лесная текстология: Труды III летней школы на Карельском перешейке по текстологии и источниковедению русской литературы. Пос. Серово. Ленинградская область. 2007. С. 142–148.
«Литературная летопись» Гулливера печаталась в «Возрождении» 28 июля, 4 и 11 августа 1932 г. В письме к Берберовой от 23 июля 1932 г. Ходасевич сообщил: «Таким образом, следующий Гулливер будет нужен на 18 августа <…>. У меня есть „Новый мир“. Как быть? Прислать ли его тебе или ты успеешь сделать хронику по возвращении в Париж?» (Письма В. Ходасевича к Н. Берберовой. С. 286). См.: Гулливер. Литературная летопись: Салтыков-Щедрин в СССР; Новый роман Пильняка; Стихи в «Новом мире» // Возрождение. 1932. № 2634, 18 августа.
Ср. письмо к Н. Н. Берберовой от 23 июля 1932 г.: «…ты, конечно, права — мне нужно себя привести в порядок. За пять дней артийских я многое обдумал и твердо решил внести ряд существенных изменений в свою жизнь» (Письма В. Ходасевича к Н. Берберовой. С. 286).
Когда в 1931 г. любимый кот Ходасевича Мурр умер (о нем см. стихотворение 1934 г. Ходасевича «Памяти кота Мурра»), его место в доме занял Наль, взятый по совету И. И. Фондаминского, который считал, что только так можно утешиться в горе. Кот Наль умер уже после войны. В очерке «Младенчество» (1933) Ходасевич пишет: кошки «не умны, они мудры, что совсем не одно и то же. Сощуривая глаза, мой Наль погружается в таинственную дрему, а когда из нее возвращается — в его зрачках виден отсвет какого-то иного бытия, в котором он только что пребывал <…> нет ничего более трогательного, чем кошачья дружба. Она проявляется в особенности тогда, когда плохи ваши обстоятельства или тяжело у вас на душе» (Ходасевич В. Собр. соч.: В 4 т. Т. 4. С. 192–193).
Имеется в виду: Ходасевич В. Архив князя А. М. Горчакова. Необходимое разъяснение // Возрождение. 1932. № 2641, 25 августа. Ходасевич, «во имя научной истины и человеческой справедливости», внес «несколько исправлений» в заметку «г. Д-ча», опубликованную под таким же названием в «Возрождении» от 11 августа 1932 г. (№ 2627). См. продолжение полемики: письмо в редакцию от М. К. Горчакова, внука А. М. Горчакова, и «Ответ Кн. М. К. Горчакову» Ходасевича (Там же. № 2669, 22 сентября; перепеч.: Ходасевич В. Пушкин и поэты его времени / Под ред. Р. Хьюза. Berkeley, 2001. Т. 2: Статьи, рецензии, заметки 1925–1934 гг. С. 538–544).
См. запись от четверга 25 августа 1932 г.: «В 2 ч<аса> в St. Hilaire» (Ходасевич В. Камер-фурьерский журнал. С. 199). В письме к Н. Н. Берберовой от 26 августа Ходасевич приводит полный адрес пансиона: «Chatelet. St. Hilaire — St. Mesmin (Loiret)» (Письма В. Ходасевича к Н. Веберовой. С. 290). Ходасевич вернулся в Париж 15 сентября. Сен-Илер находится к юго-западу от Парижа, недалеко от Орлеана (в департаменте Луарэ).
См. запись от субботы 20 августа 1932 г.: «Веч<ером> в Murat (Зайцевы! Абрамова)» (Ходасевич В. Камер-фурьерский журнал. С. 199). Зайцевы — Борис Константинович (1881–1972), прозаик, переводчик, и его жена Вера Алексеевна (урожд. Орешникова, по первому мужу Смирнова; 1878 или 1879–1965), давнишние (по Москве и Берлину) и близкие друзья Ходасевича.
См. запись от воскресенья 21 августа 1932 г.: «Веч<ером> в Murat (Шура)» (Там же). Шурочка — художница Александра Николаевна Прегель (урожд. Авксентьева; 1907–1984), дочь М. С. Цетлиной и Н. Д. Авксентьева, жена Б. Ю. Прегель, брата поэтессы С. Ю. Прегель. Шурочка принесла Ходасевичу деньги, которыми (без возврата) А. С. Тумаркин, брат М. С. Цетлиной, снабдил его на поездку, чтобы старый друг (они учились вместе в Москве) отдохнул и поправился в деревне.
Хозяйка русского пансиона в Сен-Илере.
Датируется по содержанию.
См. записи от 10–13 декабря 1933 г.: «10, воскр<есенье>. Марианна (завтр<акала>). — Весь день дома (нездоров). 11, понед<ельник>. Весь день дома (нездоров). 12, вторн<ик>. Весь день дома (нездоров). 13, среда. Весь день дома. — Веч<ером> М. Гофман» (Ходасевич В. Камер-фурьерский журнал. С. 225).
Ходасевич зашел по делам в контору «Возрождения» только в пятницу 15 декабря. Вечером они с женой виделись с ее сестрой в кафе «Мюра».
Ходасевич всего два раза печатался в «Возрождении» в декабре 1933 г. (после 7-го): «Белградская рукопись» (№ 3117, 14 декабря); «Ростопчина (К 75-летию со дня смерти)» (№ 3131, 28 декабря).
Людмила Викторовна Барановская (род. 1904) — вторая жена В. В. Вейдле.
Марголина, которая уже жила вместе с Ходасевичем, поехала к больной сестре на несколько дней.
Датируется по содержанию.
Ср. запись от понедельника 19 августа 1935 г.: «Утром — в Baillon, до 31-го (Ассы, Кулишер, Нилус…)» (Ходасевич В. Камер-фурьерский журнал. С. 260). Они еще раз поехали туда в августе 1937 г. Форэ ду Ли и Байон находятся к северу от Парижа, недалеко от городка Luzarches.
Grohmann Will. Vassily Kandinsky. Sa vie, son oeuvre. Paris, 1959. P. 92.
Все пьесы и тексты В. В. Кандинского о театре опубликованы в книге: Kandinsky. Du Théâtre. Über das Theater. О театре. Paris; Köln, 1998.
Arp Jean. Kandinsky, le poète // Bill M. Wassily Kandinsky. Paris, 1951. P. 90.
Рукопись стихотворения «Дорога» хранится в Архиве Кандинского в парижском Центре им. Жоржа Помпиду.
Bailly Jean-Christophe. Préface // Kandinsky. Klänge / Trad, par I. Hannefort et Jean-Christophe Bailly. Paris, 1987. P. 8.
Письмо В. В. Кандинского Габриэле Мюнтер от 30 октября 1910 г. (Мюнхен, Ленбаххаус).
Соколов Б. М. «Кандинский. Звуки. 1911. Издание Салона Издебского»: История и замысел неосуществленного поэтического альбома // Литературное обозрение. 1996. № 4. С. 3–41.
См.: Ковтун Е. Письма В. В. Кандинского к Н. И. Кульбину // Памятники культуры: Новые открытия: Письменность. Искусство. Археология: Ежегодник 1980. Л., 1984.
Публикатор эссе «О духовном в искусстве» (в изд.: Кандинский В. В. Избранные труды по теории искусства. М., 2001. Т. 1 (2-е изд.: 2007)). Н. П. Подземская, замечательная исследовательница литературного наследия Кандинского, использовала эти русские рукопись и машинопись 1910 г., но, к сожалению, со слишком многочисленными текстологическими пропусками; кроме того, чтение этого трактата осложняется тем, что разные варианты текста (их по крайней мере три) даются в неясном и разрозненном виде. Ждем, когда наконец будет издан Urtext по рукописи и машинописи 1910 г. из архива Ленбаххауса.
Вопиющим примером халатности многих издателей по отношению к русским текстам Кандинского является книга: Kandinsky. Gesammelte Schriften 1889–1916. Farbensprache, Kompositionslehre und andere unveröffentliche Texte. München: Prestel, 2007. В ней крайне небрежно опубликованы неизданные тексты художника, в том числе и русские («Вологодская записная книжка 1889 года», статьи, сочинения, касающиеся работы над диссертацией по политической экономии, стихотворения). Автор этих строк более шести лет обрабатывал эти материалы при помощи Ирины Кронрод под общей редакцией известного кандинсковеда Джессики Буассель; после отказа издателя Престель и номинального «редактора» Хельмута Фриделя сделать необходимые поправки я потребовал, чтобы мое имя как публикатора этих текстов было снято (то же требование выдвинула и Джессика Буассель). «Вологодская записная книжка 1889 года» была переиздана, уже в исправленном виде: Кандинский В. В. Избранные труды по теории искусства. М., 2007. Т. 2. С.373–393.
См.: Les Cahiers du Мusée National d’Art Moderne. Vassily Kandinsky: Correspondences avec Zervos et Kojève. Paris, 1992.
Кандинский В. Письмо из Мюнхена. Выставки // Аполлон. 1910. № 7.
Кандинский В. Письмо из Мюнхена // Там же. 1909. № 1.
См.: Weiss P. Kandinsky and Old Russia: The Artist as Ethnographer and Shaman. New Haven; London, 1995.
Kandinsky. Du Théâtre. Über das Theater. О театре. С. 200–201.
Там же. С. 153.
Там же. С. 145.
Все рукописи стихотворений находятся в Архиве Кандинского в парижском Центре им. Жоржа Помпиду.
Письмо В. В. Кандинского А. Н. Бенуа от 28 ноября 1936 г. (РГАЛИ. Ф. 938. Оп. 2. Ед. хр. 262. Л. 2 и 2 об.).
Переименована в Defense Language Institute в 1963 г.
Первым настоятелем церкви преподобного Серафима Саровского в пригороде Монтерея был протоиерей Георгий Кравчина.
Брат Н. А. Романова Василий жил в районе Сан-Франциско, где одно время работал на винодельне и на куриной ферме. Он был женат на княжне Наталье Голицыной, в 1920-е гг. снимавшейся в эпизодических ролях в голливудских фильмах, а ее брат Александр сделал большую, карьеру в кино как режиссер-постановщик, удостоившийся трех «Оскаров». Мать держала в Голливуде ателье для пошива вечерних платьев и красивой вышивки, наподобие парижских.
Свято-Успенский монастырь в Калистоге в винодельческом районе Напа был основан в 1941 г. В 1950-е гг. его настоятельницей была игуменья Июлиания, в миру В. Н. Невахович. Она была последней церковной сестрой храма Христа Спасителя, при патриархе Тихоне организовала помощь заключенным и ссыльным пастырям. Она в свое время сидела на Соловках, а потом была в разных ссылках (см.: Епископ Иоанн Сан-Францисский. Рассказ матери Юлиянии // Новое русское слово. 1954. № 15324, 11 апреля). Мать Июлиания принадлежала ко второй эмиграции. С 1981 по 1993 г. в монастырской церкви служил протоиерей Георгий Бенигсон.
Внебрачный сын от Марии Катачаровой.
Дом принадлежал одному из братьев Скурас, знаменитых магнатов американской киноиндустрии. О русских в американском кино см.: Матич О. Русские в Голливуде / Голливуд о России // Новое литературное обозрение. 2002. № 54/2. С. 403–448.
Среди завсегдатаев этих собраний были А. Я. Флауме, автор гимна РОА «Мы идем широкими полями» (под псевдонимом А. Флоров), ставший профессором русского языка и лингвистики в Пенсильванском университете, позже в Джорджтаунском; Д. Д. Григорьев, тоже ставший профессором русской литературы в Джорджтауне, а потом протоиереем и настоятелем Св. Николаевского кафедрального собора в Вашингтоне; А. А. Христиансен, во время войны солист оперы в Таллине, а после — в Вене и Висбадене, выступал с концертами и в Калифорнии; М. И. Хордас, композитор, написавший оперу по роману Готорна «Алая буква». Все из прибалтийской эмиграции. Христиансен и Хордас вместе с Исаковым подрабатывали в Монтерее малярным делом.
Отец Константина Петровича Петр Константинович был главным русским переводчиком сначала в Лиге наций (Нью-Йорк), а потом в ООН, дочь Ольга работала на «Голосе Америки», а сын был на дипломатической службе — в Советском Союзе и других странах Европы.
Мой отец Борис Павлов совсем молодым был в Белой армии; он написал воспоминания о том времени, которые были напечатаны сначала в эмиграции, а потом в постсоветской России (Первые четырнадцать лет: Посвящается памяти алексеевцев. М., 1997).
Доктор Бертенсон, самый известный представитель этой блестящей династии российских врачей, был домашним врачом семьи Я. П. Полонского; его медицинскими советами пользовались Тургенев и Чайковский.
«Воскресенья были у нас в семье приемными днями. Сперва собирались несколько человек за обедом, отличающимся большим оживлением, т<ак> к<ак> сходились люди интересные. <…> А после обеда приходило множество других гостей, и тогда неизменно начиналась музыка. Исполнителями были и профессиональные артисты-певцы и музыканты, и талантливые любители» (Бертенсон С. Вокруг искусства. [Холливуд], 1957. С. 30). Кроме уже названных, в числе посетителей были С. А. Андреевский, А. Ф. Кони, Г. А. Ларош, П. Ф. Рерберг, К. А. Скальковский, кн. А. И. Урусов, М. И. Чайковский, многочисленные артисты театра, оперы и балета.
Что-то похожее я испытала в своей семье, хотя в ней царили более широкие взгляды. В конце 1970-х или начале 1980-х гг. я познакомилась в Москве с Ю. И. Левиным, который мне внешне напомнил сына Шульгина Дмитрия. Когда я рассказала об этом матери, она сказала как ни в чем не бывало, что его мать была наполовину еврейкой, а Диму в детстве дразнили «еврейчиком». По-моему, я раньше этого не знала, при этом у нас часто можно было услышать разговоры о евреях, как и во многих русских домах. Мать моей ближайшей монтерейской подруги Марины Романи скрывала еврейское происхождение своей бабушки и, как потом выяснилось, запретила дочери об этом рассказывать. Моя мать мне ничего такого не говорила, но подтекст был тот же. Среди монтерейских учителей тех лет было две еврейские семьи, они практически не входили в православные круги общения.
См.: Бертенсон С. Л. В Холливуде с В. И. Немировичем-Данченко (1926–1927) / Под ред. К. Аренского. Монтерей, Калифорния, 1964. Сергей Львович был секретарем Немировича-Данченко и два раза гастролировал с МХАТом в Америке. Ему так и не удалось сделать карьеру в Голливуде, где он до выхода на пенсию работал суфлером. В России он участвовал, среди прочего, в Обществе защиты и сохранения памятников искусства и старины.
Моршен был в близких отношениях с профессорами С. А. Карлинским, О. П. Хьюз (Раевской) и Р. Хьюзом (Калифорнийский университет в Беркли). Карлинский написал о Моршене обстоятельную статью (Karlinsky Simon. Morshen, or a Canoe to Eternity // Slavic Review. 1982. № 41/1). Моршен Хьюзов в шутку называл «Малый юс» и «Большой юс» или «Гуси». Отец Ольги П. Н. Раевский преподавал в Военной школе в 1950-е гг. и снимал домик в саду у Марченко.
Уже в Лос-Анджелесе она работала с Михаилом Чеховым, с семьей которого Марковы дружили. Владимир Федорович до последних лет ходил с тростью Чехова. В круг их русских знакомых входили историк А. Н. Лосский, сын философа, композитор В. А. Дукельский, сделавший большую карьеру на Бродвее и в Голливуде под фамилией Vernon Duke, и художник К. П. Черкас (Черкашанинников).
Тему для диссертации о Зинаиде Гиппиус мне посоветовал Владимир Федорович, очень любивший ее стихи, может быть потому, что она была любимым поэтом Лидии Ивановны.
Дореволюционный период его биографии и литературной деятельности детально исследован в статье А. В. Лаврова в изд.: Русские писатели. 1800–1917: Биографический словарь. М., 1989. Т. 1. С. 565–566.
О Пясте см.: Тименчик Р. Д. Рыцарь-несчастье // Пяст Вл. Встречи. М., 1997. С. 5–20. О дружбе Пяста с Блоком см.: Минц З. Г. Переписка с Вл. Пястом // Лит. наследство. М., 1981. Т. 92, кн. 2: Александр Блок: Новые материалы и исследования. С. 175–191. О последних годах жизни Пяста см.: Фоогд-Стоянова Т. О Владимире Алексеевиче Пясте // Наше наследие. 1989. № 4. С. 102–103.
Перепечатываем два отчета из трех, нам известных. Не приводим отчет Евг. Адамова (Е. А. Френкеля) из газеты «День» (8 декабря), по содержанию совпадающий с изложением в двух первых отчетах, цитаты из него см.: Парнис А. Е., Тименчик Р. Д. Программы «Бродячей собаки» // Памятники культуры: Новые открытия. Письменность. Искусство. Археология: Ежегодник 1983. Л., 1985. С. 218–219.
Евдокимов Иван Васильевич (1887–1941) — литературовед, искусствовед; автор сборника стихов «Городские смены» (1913). В 1913 г. — студент Санкт-Петербургского университета.
Редько Александр Мефодиевич (1866–1933) — литературовед, литературный критик.
«Лови день» (лат.) — цитата из «Од» Горация (I, 11).
Приводим тезисы по афише: ИРЛИ. Ф. 709 (А. М. Редько). Ед. хр. 188. Л. 5.
«Журчиком» назвал ручей поэт-футурист Василий Васильевич Каменский (1884–1961) в стихотворении «Чурлю-журль».
Биржевые ведомости. 1913. 8 декабря.
Следует упомянуть о том, что В. А. Пяст был одним из тех, кто рано оценил дарование Мандельштама. Ему принадлежал единственный отклик на первую публикацию стихов Мандельштама: появление «Камня» (1913) он назвал среди «литературных событий» года; на второе издание «Камня» (1916) откликнулся рецензией, см.: Мандельштам О. Камень. Л., 1990. С. 351. (Лит. памятники). О дальнейших биографических пересечениях см., например: Одоевцева И. Избранное. М., 1998. С. 417; Мандельштам Н. Вторая книга. М., 1990 (по указ.).
Речь. 1913. 9 декабря.
Под именем «Константин Олимпов» выступал один из основателей группы эгофутуристов Константин Константинович Фофанов (1889–1940), сын поэта К. М. Фофанова. Георгий Иванов, который входил в эту группу до 1912 г., оставил очерк о нем и его отце, см.: Иванов Г. Собр. соч.: В 3 т. М., 1994. Т. 3. С. 306–312.
Иван Васильевич Игнатьев (наст. фам. Казанский, 1892–1914; кончил жизнь самоубийством) — член группы эгофутуристов. Издавал газету «Петербургский глашатай». О нем см.: Там же. С. 299–306.
Согласно воспоминаниям Г. Иванова, «мраморной мухой» К. Олимпов называл своего отца (Там же. С. 306). После смерти К. К. Фофанова (1911) это прозвище было перенесено на Мандельштама и к нему «прилепилось», см., например, в воспоминаниях А. Б. Гатова «Уроки мастерства» (Жизнь и творчество О. Э. Мандельштама. Воронеж, 1990. С. 18).
Пяст В. Встречи. М.: Федерация, 1929. С. 264–265; Пяст Вл. Встречи / Вступ. ст., подгот. текста, коммент. Р. Д. Тименчика. М., 1997. С. 176. См. также: Парнис А. Е., Тименчик Р. Д. Программы «Бродячей собаки». С. 218–219.
Лит. наследство. М., 1982. Т. 92, кн. 3. Александр Блок: Новые материалы и исследования С. 426. По этому и другим источникам известно, что на лекции были А. А. Блок, Игорь Северянин, Н. В. Недоброво, Вас. В. Гиппиус, В. В. Маяковский.
Беглые заметки Редько делал по ходу лекции, на афише (см. выше).
«Теннис», «Олоферн», «Футбол» — стихотворения Мандельштама, прочитанные Пястом. «Олоферн» — стихотворение «Футбол» («Телохранитель был отравлен…»). «Футбол» (второе стихотворение с таким названием) — «Рассеен утренник тяжелый…». Оба «Футбола» Пяст процитировал во «Встречах» (с. 169–170).
Эту тему подхватил и развил Г. И. Чулков в лекции «Пробуждаемся мы, мертвецы, или нет» (ценз. назв. — «Пробуждаемся мы или нет»), прочитанной 16 января 1914 г. в Тенишевском зале; в обсуждении, по отчетам в газетах (День. 17 января; Речь. 18 января), выступали Вл. Пяст, О. Мандельштам, Н. Гумилев.
Неологизм из стихотворения В. Хлебникова «Черный любирь», опубл. в сб. «Дохлая луна» (1913).
В 1912 г. из группы эгофутуристов вышли Георгий Иванов и С. С. Грааль-Арельский.
Об этом см.: Мец А. Г. Акмеисты: Последнее выступление группы // Мец А. Г. Осип Мандельштам и его время: Анализ текстов. СПб., 2005. С. 51–72.
Это был, как следует из «Встреч» Пяста, Константин Олимпов (см. во вступительной статье).
Непромокаемое пальто или плащ.
Этот эпизод упоминает и Пяст во «Встречах». Устроившие инцидент были привлечены к суду, на котором также провозглашали эпатажные ответы (с. 176–177, 375).
В связи с этой характеристикой следует упомянуть о том, что О. Мандельштам был учеником Вл. Гиппиуса по Тенишевскому училищу и испытал сильное его влияние, см. его письмо Гиппиусу в кн.: Мандельштам О. Камень. С. 203–205 и примеч. (с. 342). Своему тенишевскому учителю Мандельштам посвятил главу в книге «Шум времени» (1925) — «В не по чину барственной шубе». В другой неопубликованной заметке, «Тоска по жизни» (1913, не ранее июня), Вл. Гиппиус назвал стихи Мандельштама, напечатанные в составе подборки стихов акмеистов (Аполлон. 1913. № 3), «стилизацией в манере Брюсова» (ИРЛИ. Ф. 77. Ед. хр. 159. Л. 28).
К «декадентам» Вл. Гиппиус причислял И. Коневского, А. Добролюбова и себя. В анкете, данной С. А. Венгерову, Гиппиус так писал о времени начала своей педагогической деятельности: «…уроки русской литературы <…> которые я понял сразу как средство общественного воспитания, мое влияние на учениц и учеников — стали для меня самого уроками общественности. А под ней для меня билась та же религиозность, мой декадентский бунт. <…> Декадентство теперь уже забыто. Его отменил символизм. Преодолели все декадентские томления? И ничего не преодолели! Разве что испугались — и постарались забыть, сколько бы ни уверяли, сколько бы ни прибавляли к каждой вещи имени — святая. То, что живо в символизме, то не только родилось, но и жило в декадентстве. То, чем отличается символизм от декадентства, — в этом слабость символизма, а не сила, — именно потому, что преодоления не совершилось» (ИРЛИ. Ф. 377. Ед. хр. 184. Л. 15, 16).
«Странная история» — повесть И. С. Тургенева, рассказывающая о юной дочери городского чиновника, ставшей спутницей юродивого.
«Душа реакции» — тема и название статьи Вл. Гиппиуса в газете «Речь» (1913. 3 марта), в которой обличался «безжизненный», «холодный, как лед», современный эстетизм, проводником которого, согласно автору, был журнал «Аполлон». С ответом («„Душа реакции“ и „святое беспокойство“») Гиппиусу выступил С. К. Маковский: Аполлон. 1913. № 6. См. след. примеч.
Вл. Гиппиус подразумевает журнал «Аполлон» и статьи С. М. Волконского (1860–1937) в нем, пропагандировавшие «ритмическое воспитание» Ж. Далькроза как универсальное средство связи между искусством и жизнью: «Человек и ритм» (Аполлон. 1911. № 6); «Ритм в сценических искусствах» (Там же. 1912. № 3/4). Через два года Вл. Гиппиус с еще большей открытостью обличал носителей «души реакции»: «Последнее десятилетие — на наших глазах — дало молодую реакцию, — в далькрозистах, акмеистах, аполлонистах, тантистах и пр., и пр. Ту кривляющуюся, едва лепечущую человеческие слова, коснеющую во всех кабачках и „миниатюрах“ — душу реакции, которую я отметал года два тому назад. С тех пор ее кривлянья продолжались и ширились, пока война не взмыла ее, как мелкую зыбь остынувшей бури, и не бросила туда, куда опять властительно позвала Россия. Там они опомнятся и очистятся, там найдут снова — подобие Божие…» (Гиппиус Вл. Спор поколений // День. 1915. 22 февраля. С. 3).
Вл. Гиппиус называет мотивы стихотворения И. Северянина «Фиолетовый транс» из сборника «Громокипящий кубок» (1913). С рецензией на этот сборник Северянина, озаглавив ее «Русская хандра», Гиппиус выступил в «Речи» 24 июня того же года.
Например, в первом томе нового академического Полного собрания сочинений А. С. Пушкина, представляющего лицейские стихотворения поэта, было принято следующее обоснование: «В научном и читательском обиходе тексты лицейской лирики Пушкина существуют в разных редакциях на паритетной основе. В настоящем издании впервые сделана попытка решить эту текстологическую и эдиционную проблему, представив в основном тексте обе редакции: лицейскую и послелицейскую, вне зависимости от того, была ли последняя включена Пушкиным в печатные сборники» (Пушкин А. С. Полн. собр. соч.: В 20 т. СПб., 1999. Т. 1: Лицейские стихотворения. 1813–1817 / Ред. В. Э. Вацуро. С. 548). Во втором томе, охватывающем стихи 1817–1820 гг., в основном корпусе двумя редакциями представлены пять стихотворений. Стихотворения «Деревня», «К Энгельгардту», «К Всеволожскому» были опубликованы в двух редакциях, поскольку тексты прижизненных изданий, в которых присутствовала автоцензурная правка, были признаны составителями тома полноценными авторскими редакциями наряду с первыми редакциями, зафиксированными в рукописных источниках. Параллельная публикация двух текстов оды «Вольность» и послания «К Ж<уковскому>. По прочтении им книжек „Для немногих“» была обоснована бытованием этих произведений в читательской среде (см.: Там же. СПб., 2004. Т. 2, кн. 1: Петербург. 1817–1820 / Ред. В. Э. Вацуро, Е. О. Ларионова. С. 458). Последовательно принцип представления произведения множеством «критических» текстов проведен в издании: Боратынский Е. А. Полн. собр. соч. и писем. М., 2002. Т. 1; Т. 2, ч. 1. Во вступлении «От редакции» в первом томе собрания редакторы-составители так обосновали публикации всех редакций стихотворений в основном корпусе: «Не вызывает сомнений необходимость печатать в основном корпусе тексты поздних редакций, отражающих последние авторские решения. Но ранние редакции многих стихотворений имеют самостоятельную эстетическую и историко-литературную ценность, что позволяет сомневаться в правомерности их размещения вне основного корпуса — в разделе „Другие редакции и варианты“, как это принято в тех собраниях сочинений, где ранние редакции опубликованы» (Там же. Т. 1: Стихотворения 1818–1822 годов / Ред. А. Р. Зарецкий, А. М. Песков, И. А. Пильщиков. С. 6–8).
Павлова М. М. Творческая история романа «Мелкий бес» // Сологуб Ф. Мелкий бес / Изд. подгот. М. М. Павлова. СПб., 2004. С. 753 (Лит. памятники).
См. резюме докладов М. М. Павловой: Мисникевич Т. В. Международная Сологубовская конференция // Русская литература. 1999. № 3. С. 266–267; Международная конференция «Евгений Замятин и культура XX века» // Russian Studies. 2000. Vol. 3. № 3. Р. 452–453.
По материалам издания был подготовлен указатель: Библиография Федора Сологуба: Стихотворения / Сост. Т. В. Мисникевич; Под ред. М. М. Павловой. Томск; М., 2004, а также публикация: Сологуб Ф. Неизданные стихотворения 1878–1889 годов / Публ. Т. В. Мисникевич и М. М. Павловой // Ежегодник Рукописного отдела Пушкинского Дома на 2002 год. СПб., 2006. С. 162–314.
РО ИРЛИ. Ф. 289. Оп. 1. Ед. хр. 538. В дальнейшем все отсылки на материалы этого фонда в Рукописном отделе ИРЛИ (Пушкинский Дом) РАН даются без указания места хранения.
См.: Дикман М. И. Поэтическое творчество Федора Сологуба // Сологуб Ф. Стихотворения. Л., 1979. С. 27–57 (Б-ка поэта. Большая серия).
См.: Лавров А. В. Ритм и смысл. Заметки о поэтическом творчестве Андрея Белого // Андрей Белый. Стихотворения и поэмы / Вступ. ст., подгот. текста, сост., примеч. А. В. Лаврова и Дж. Малмстада. СПб.; М., 2006. Т. 1. С. 5–40 (Новая Библиотека поэта); Малмстад Дж. «Муки слова». Очерк истории формирования и публикации стихотворных книг Андрея Белого // Там же. С. 41–73.
«Повторы» определили поэтический облик Сологуба у его современников. Так, М. Кузмин писал: «Книги его стихов не резко отличаются одна от другой; за исключением фабулистических баллад (вроде „Нюренбергского палача“), одно стихотворение близко станет к другому» (Кузмин М. Сумеречная Дульцинея // Кузмин М. А. Проза. Berkeley, 1997. Т. 10: Критическая проза / Под ред. В. Маркова и Ж. Шерона. С. 78). «Бесконечным в повторениях самого себя» назвал Сологуба А. Блок (см.: Блок А. А. Собр. соч.: В 8 т. М.; Л., 1963. Т. 8. С. 152). Подобного мнения придерживался и В. Ходасевич: «В сущности, уже с начала девяностых годов Сологуб является во всеоружии. Он сразу „нашел себя“, сразу очертил круг свой — и не выходил из него. С годами ему только легче и лучше удавалось то, что с самого начала сделалось сущностью его стиля. Раствор крепчал, насыщался, но по химическому составу оставался неизменным» (Ходасевич В. Ф. Сологуб // Ходасевич В. Ф. Собр. соч.: В 4 т. М., 1997. Т. 4. С. 109).
См.: Верлен П. Стихи, выбранные и переведенные Федором Сологубом. СПб., 1908.
Подробнее см.: Багно В. Е. Федор Сологуб — переводчик французских символистов // На рубеже XIX и XX веков: Из истории международных связей русской литературы: Сб. научных трудов. Л: Наука, 1991. С. 146–149; Стрельникова И. Б. Ф. Сологуб — переводчик поэзии П. Верлена: Автореф. дис. … канд. филол. наук. Томск, 2007.
Аякс [А. А. Измайлов]. У Ф. К. Сологуба // Биржевые ведомости. 1912. 20 сентября. Веч. выпуск.
См.: Сологуб Ф. Стихотворения. С. 577–579.
Выработка такого рода критериев для издания авторов, неоднократно обращавшихся к тексту своих произведений, представляет сложную проблему. А. Г. Мец в текстологической преамбуле к «Полному собранию стихотворений» О. Мандельштама отмечает: «Особым явлением в поэзии Мандельштама являются „двойчатки“ и „тройчатки“ — равноправные редакции, содержащие общие строфы. С этим связаны возникающие подчас затруднения — следует ту или иную редакцию отразить в разделе „Другие редакции и варианты“ или в разделе „Стихотворения, не вошедшие в основное собрание“» (Мандельштам О. Э. Полн. собр. стихотворений / Вступ. ст. М. Л. Гаспарова и А. Г. Меца; Сост., подгот. текста и примеч. А. Г. Меца. СПб., 1995. С. 517 (Новая Библиотека поэта)). По этой причине редакторы-составители двухтомника «Стихотворения и поэмы» Андрея Белого А. В. Лавров и Дж. Малмстад отказались от возможного композиционного варианта издания — расположения всех стихотворений в хронологическом порядке, помещения новых и переработанных текстов соответственно времени их написания, полагая, что это «привело бы к текстологической неразберихе: в какой мере и на основании каких критериев стихотворение можно считать настолько переработанным, чтобы включать его в издание в качестве самостоятельного текста» (Андрей Белый. Стихотворения и поэмы. Т. 1. С. 504).
Подробное описание см. во вступ. статье к публикации: Сологуб Ф. Неизданные стихотворения 1878–1889 годов. С. 163–164.
Например, подобным вопросом задавался В. Ходасевич: «…как и когда слагался Сологуб, — мы не знаем. Застаем его сразу сложившимся и таким пребывшим до конца» (Ходасевич В. Ф. Сологуб. С. 112). В рецензии на сборник Сологуба «Пламенный круг» В. Брюсов писал: «Целый ряд стихотворений, особенно небольших по размерам, в 8–12 стихов, совершенно ничтожен: это — этюды для будущих созданий, черновые наброски, которые автору следовало бы оставлять в своих тетрадях» (Брюсов В. Я. Две книги // Брюсов В. Я. Среди стихов: 1894–1924: Манифесты, статьи, рецензии. М., 1990. С. 274).
См.: Ф. 289. Оп. 1. Ед. хр. 11, 38.
Ф. 289. Оп. 1. Ед. хр. 38. Л. 138 об.
Ф. 289. Оп. 1. Ед. хр. 38. Л. 146 об.
Там же. Л. 154.
Там же. Л. 158 об., 160.
Спроге Л. Идея интеграции текста и лирический цикл символистов // Zykludichtung in den slavischen Literaturen. Beiträge zur Intemationalen Konferenz, Magdeburg, 18–20. März 27. Sonderdruck, 2000. S. 512.
Об особенностях творческих поисков Сологуба см. также во вступ. статье М. М. Павловой к публикации: Сологуб Ф. Неизданные стихотворения 1878–1927 гг. // Неизданный Федор Сологуб. М., 1997. С. 7–13.
Подробнее см.: Там же.
Ф. 289. Оп. 1. Ед. хр. 38. Л. 9.
Ф. 289. Оп. 1. Ед. хр. 38. Л. 207.
Там же. Л. 207 об.
Там же. Л. 331, 331 об.
См.: Сологуб Ф. Стихотворения. С. 147, 557.
См.: Ф. 289. Оп. 1. Ед. хр. 11. Л. 24 об.-29; Ед. хр. 38. Л. 225–225 об.
См.: Ф. 289. Оп. 1. Ед. хр. 5. Л. 1792; Ед. хр. 6. Л. 1948.
Ф. 289. Оп. 1. Ед. хр. 38. Л. 112 об.
См.: Павлова Т. В. Оскар Уайльд в русской литературе (конец XIX — начало XX века) // На рубеже XIX и XX веков: Из истории международных связей русской литературы. Л., 1991. С. 77–128.
Сологуб Ф. Искусство наших дней // Русская мысль. 1915. № 12. С. 73.
См.: Андрей Белый и Иванов-Разумник: Переписка / Публ., вступ. ст. и коммент. А. В. Лаврова и Дж. Мальмстада; Подгот. текста Т. В. Павловой, А. В. Лаврова и Дж. Мальмстада. СПб., 1998. С. 613, письмо 216.
Юбилейные торжества — 100-летие со дня рождения Льва Толстого — прошли в Москве с 10 по 17 сентября 1928 г.
См.: Андрей Белый и Иванов-Разумник: Переписка. С. 613, примеч. 3.
Робкидзе Г. Дни Толстого // Мнатоби. 1928. № 8–9. С. 207–215; № 10. С. 184–188.
Нина Табидзе (урожд. Макашвили, 1900–1965) — жена поэта Тициана Табидзе. Ей принадлежат воспоминания об Андрее Белом, в которых об этой поездке в Кучино не упоминается. См.: Табидзе Н. Андрей Белый // Табидзе Н. Память. Главы из книги // Дом под чинарами. Тбилиси, 1976. С. 50–55. Воспоминания вошли также в книгу: Табидзе Н. Радуга на рассвете. Тбилиси, 1992. Книга была издана издательством «Мерани», но в продажу не поступила. У меня хранится экземпляр, подаренный дочерью поэта Нитой — Танатин Табидзе (1921–2007).
Поэт Тициан Табидзе (1895–1937), так же как и Григол Робакидзе, написал очерк «Дни Толстого», опубликованный в 1928 г. на грузинском языке в выходившем в Тбилиси журнале «Картули мцерлоба» (1928. № 9. С. 31–50), в котором о поездке в Кучино не упомянуто. Помимо широко известной статьи Т. Табидзе «Андрей Белый», опубликованной в газете «Заря Востока» (1927. № 1515, 1 июля), Табидзе принадлежит также статья 1934 г. под тем же названием, явившаяся откликом на смерть Андрея Белого. См.: Табидзе Т. Соч.: В 3 т. Тбилиси, 1966. Т. 2. С. 220–230 (на груз. яз.). Подробнее об отношениях между Т. Табидзе и А. Белым см.: Табидзе Т. Статьи, очерки, переписка. Тбилиси, 1966. С. 238–240; Цурикова Г. Тициан Табидзе. Л., 1971. С. 61–65, 182–194; Нерлер П. Андрей Белый и поэты группы «Голубые Роги» // Вопросы литературы. 1988. № 4. С. 276–282; Бугаева К. Н. (Васильева). Дневник. 1927–1928 // Лица. М.; СПб., 1996. Вып. 7 (по указ.); Андрей Белый и Иванов-Разумник: Переписка (по указ.).
Григол Робакидзе (1880 (дата приводится по метрическому свидетельству, в автобиографиях и энциклопедиях обычно указана другая дата — 1884) — 1962) — поэт, прозаик, драматург, эссеист. Подробнее об отношениях между Г. Робакидзе и А. Белым см.: Никольская Т. Г. Робакидзе и русские символисты // Блоковский сборник. XII. Тарту, 1993. С. 126–128; Нерлер П. Андрей Белый и поэты группы «Голубые Роги». С. 276–282; Бугаева К. Н. (Васильева). Дневник. 1927–1928. С. 251, 301; Андрей Белый и Иванов-Разумник: Переписка (по указ.); Письмо Г. Робакидзе к Стефану Цвейгу / Публ. и пер. К. Азадовского // Звезда. 2004. № 9. С. 158; Письмо Г. Робакидзе к Вл. Ходасевичу от 13 мая 1934 г. (в печати).
Андрей Белый начал работу над первой главой второго тома романа «Москва» 15 сентября (см.: Андрей Белый: Хронологическая канва жизни и творчества // Лавров А. В. Андрей Белый в 1900-е годы. М., 1995. С. 324).
Книга А. Белого «Ветер с Кавказа. Впечатления» (М.: Федерация, Круг, 1928) вышла во второй половине августа 1928 г. См.: Андрей Белый: Хронологическая канва жизни и творчества. С. 324.
Робакидзе Г. Дни Толстого // Мнатоби. 1928. № 10. С. 188. Остается загадкой, почему в письме К. Н. Васильевой, датированном 15 сентября, говорится о недавнем визите грузинских поэтов, в то время как Робакидзе датирует поездку в Кучино 16 сентября. Скорее всего, письмо Клавдии Николаевны было написано позднее.
Ср. позднейшую попытку М. Горького объединить в рамках понятия «типичный русский литератор XX века» себя, Андреева, Арцыбашева, Бунина и Куприна: «…во всех нас было и есть нечто общее, не идеологически, разумеется, а — эмоционально» (Письмо к И. Груздеву 23 декабря 1927 г. // Архив А. М. Горького. М., 1966. Т. 11. С. 158).
Лавров А. В. «Рожденные в года глухие…»: Александр Блок и З. Н. Гиппиус // Лавров А. В. Этюды о Блоке. СПб., 2000. С. 261–265. Добавим к аргументации автора, что стихотворение З. Гиппиус «Она» (1905), выбранное самим Блоком для посвящения ему, развивало символику этих текстов у Мережковского: «Душа, душа, не бойся холода! / То холод утра — близость дня…» (Гиппиус З. Н. Стихотворения / Вступ. ст., сост. подгот. текста и примеч. А. В. Лаврова. СПб., 1999. С. 165 и коммент. на с. 486). В своих истоках эта образность восходит к поэтике революционных текстов (ср. известный сборник «Перед рассветом» (Женева, 1902), «Предрассветные песни» Г. Галиной (1906) и др.). Описание своего поколения через метафору рассвета было опробовано уже в 1863 г. в стихотворении И. И. Гольц-Миллера: «Вы — отжившего прошлого тени, / Мы — душою в грядущем живем; / Вас страшит рой предсмертных видений — / Новой жизни рассвета мы ждем» (цит. по: Бельчиков Н. Шестидесятники // Шестидесятники. Избранные произведения / Под общ. ред. А. К. Воронского. М.; Л., 1933. С. 8).
Особенно если принять во внимание контекст их появления в печати в окружении военных стихов Гумилева, обоих Ивановых и Ходасевича, а также Мандельштама в 10-м номере «Аполлона» (см.: Максимов Д. Блок и империалистическая война // Литературный современник. 1936. № 9. С. 194).
Ландау Г. Сумерки Европы. Берлин, 1923. С. 25, 26. Ср. позицию В. Хлебникова в стихотворении «Где волк воскликнул кровью…»
См., например, рассуждения Иванова в предисловии к невышедшему стихотворному сборнику будущего прозаика Милия Езерского (Русская литература. 2006. № 3. С. 128).
В романе Н. Оцупа «Беатриче в аду» (Париж, 1939), призванном изобразить и оценить жизнь русских «монпарнассцев», идея о том, что «Печорины и Чайльд-Гарольды нового времени» связывают свое поведение с тем, что они «дети страшных лет России», упоминается как самая распространенная в русской эмигрантской писательской среде (с. 48–49). Интересно, что дети этих детей описываются Оцупом как необразованные спортсмены: это второе поколение эмиграции, воплощенное в одном проходном персонаже, знать не знает, что такое «Мертвые души», и в основном увлекается теннисом (с. 95–97). Обзор основных тем и метафор, связанных с поколением в эмиграции, см. в статье: Каспэ И. М. От «молодости» к «незамеченности»: литературное поколение в послеревлюционной эмиграции // Поколение в социо-культурном контексте XX века. М., 2005. С. 471–486.
Рафальский С. Что было и чего не было: Вместо воспоминаний / Вступ. ст. Б. Филиппова. London, 1984. С. 26–27, 30.
Набоков В. Собр. соч. русского периода: В 5 т. СПб., 2000. Т. 5. С. 277. Конечно, можно сказать, что сама эта схема «разрыва поколений» (усталый, скептический интеллектуал-западник против плохо образованного, но энергичного русского юноши) отчасти была задана уже романом Тургенева «Отцы и дети» (об универсальности ее для «культуры современности» см.: Зенкин С. Н. «Поколение»: Опыт деконструкции понятия // Поколение в социо-культурном контексте XX века. С. 131). Насколько она актуальна для нынешнего прочтения молодежью культуры прошлого рубежа веков, показывает фильм Алексея Германа-младшего «Garpastum», где изображена предвоенная жизнь «потерянного поколения», более увлеченного футболом, нежели Блоком, чья роль издевательски отдана Гоше Куценко. Кстати, в начале века футбол мог ассоциироваться, например в религиозных кругах, с нежелательной новизной, вставая в один ряд с такими модными танцами, как танго или кэк-уок. Оптинский старец Варсонофий резко осуждал футбол наряду с увлечением гипнозом: «…вновь появившаяся игра футбол. Не играйте в эту игру, и не ходите смотреть на нее, потому что эта игра тоже введена дьяволом и последствия ее будут очень плохие» (Концевич И. М. Оптина Пустынь и ее время. Jordanville, 1970. С. 339).
Соловьев В. Русские символисты // Соловьев В. Стихотворения. Эстетика. Литературная критика. М., 1990. С. 275.
Книга, по сути, представляет собой историю участия Британии в Первой мировой войне, но не с точки зрения тактики или сражений и даже не с точки зрения оценки людских потерь, но, скорее, с точки зрения конкретных историй конкретных солдат, в прошлом поэтов, теннисистов, бегунов, студентов и т. д., погибших в Европе (Pound Reginald. The Lost Generation. London, 1964. P. 11–13, 31–33). В ней характеристики «потерянного поколения» определяются не столько исторической правдой, сколь публицистическими задачами («полнокровное», талантливое, здоровое, равно далекое от неврастении «конца века» и от пацифистской пропаганды — Р. 18, 28).
Wohl Robert. The Generation of 1914. London, 1984. P. 6, 8, 15, 23, 37. Впрочем, сейчас это мнение оспаривается более узкими специалистами.
За что Роллан его иронически поблагодарил, так как в приложении к своему тексту Массис поместил саму статью писателя, что и стало ее первой полной публикацией (см.: Роллан Р. В стороне от схватки (Au dessus de la mêlée) / Пер. А. Даманской. Пг.: Изд-во Петр. Совета рабочих и красн. депутатов, 1919. С. 7).
Он вел блестящую интеллектуальную жизнь в Париже, был соучеником Жака Маритена по лицею, 20 лет влюблен в его сестру и пытался покончить с собой, когда она вышла замуж за другого, был анархистом и социалистом. После этого бродяжничал, жил на улицах Парижа, потом стал артиллерийским офицером и в 1906 г. поехал исследовать Конго, где Франция как раз добывала себе колонии. Африка был важной вехой в его жизни, — встретив местных туземцев, не затронутых культурой, он пришел к мнению, что служба в колонии делает нас лучше. Вернувшись в 1909 г., он вообще сопоставил армию и церковь и, познакомившись близко с исламом в Мавритании во время второй поездки, заново взглянул на католичество и Францию и погиб на Первой мировой (Wohl Robert. The Generation of 1914. P. 11–13; см. также книжечку Macсиса «Жизнь Эрнеста Психари» (1920)). Фигура Психари, чье жизнестроительство даже в этом кратком пересказе не только по духу, но и во многих деталях напоминает гумилевское, привлекала внимание русских эмигрантов, см., например, биографическое эссе Ю. Терапиано «Эрнест Психари» (Терапиано Ю. Встречи: 1926–1971. М., 2002. С. 146–151).
Wohl Robert. The Generation of 1914. P. 42–45.
Возможны даже широкие обобщения, что «активизация ювенильности», «культура юности» характерны для самоощущения эпохи модерна в целом (см.: Хренов Н. А. Смена поколений в границах культуры модерна: Надежды, иллюзии, реальность // Поколение в социо-культурном контексте XX века. С. 21–32).
Минцлов С. Петербургский дневник. 1907 год // На чужой стороне. 1924. Вып. 8. С. 169.
Минцлов С. Петербургский дневник. 1908 год // Там же. 1925. Вып. 9. С. 154 (запись от 3 января).
Каплан М. Я. Валерий Брюсов и русская интеллигенция // Студенческая мысль. 1907. № 1, 3 декабря. С. 1.
Пяст Вл. Встречи / Вступ. ст., подгот. текста и коммент. Р. Д. Тименчика. М., 1997. С. 89–91.
Аничков Е. Новая русская поэзия. Берлин, 1923. С. 48.
Едкая наблюдательность А. М. Ремизова отметила этот факт: «пророчествуя» в разговоре с Ивановым о будущем русских декадентов при пролетарском правительстве, он описал и судьбу самого хозяина, который выскользнет «из рук судей благодаря предстательству какого-нибудь Ангарского, приласканного на Середе» (Иванов Вяч. Собр. соч.: В 4 т. Брюссель, 1974. Т. 2. С. 751; далее ссылки на это издание приводятся в тексте с указанием тома и страниц). Имеется в виду редактор социал-демократического издательства «Зерно» (1907) Н. С. Клестов (Ангарский). Мемуары Б. Горнунга донесли до нас рассказ об удивительном единстве взглядов Вяч. Иванова и Луначарского после революции: «Значительно раньше (весною 1920 г.) мне пришлось участвовать в многочасовых ночных спорах о будущем русской культуры в одной из задних комнат „Дворца искусств“ (ныне Правление ССП). Участников спора было четверо: А. В. <Луначарский>, Вяч. Иванов, Г. Шпет и, случайно, я (мне шел только 21-й год). Не знаю, как получилось, что в центре оказался юношеский задор моих нападок на А. В., но по всем без исключения вопросам Вяч. Иванов поддерживал его, а Шпет — меня. (О том, что А. В. — нарком и член ЦК, никто, конечно, в эту ночь не думал.)» (Горнунг Б. Поход времени: Статьи и эссе. М., 2001. Т. 2. С. 331).
О том, что именно анархизм, в отличие от народничества и марксизма, предлагал программу политического и литературного радикализма одновременно, см. в нашей статье: Русский модернизм и анархизм: Из наблюдений над темой // Эткиндовские чтения II–III: Сб. статей по материалам Чтений памяти Е. Г. Эткинда. СПб., 2006. С. 105–106, 132. На бакинском рисунке Городецкого 1920 г., изображающем находящихся в облаках Иванова, Кузмина и самого автора шаржа, а на мостовой — его же, бегущего за женской фигурой, Городецкий написал: «Томительно томит воспоминанье / К далеким дням, когда Отец / Писал влюбленным в назиданье / Cor Ardens — сердце из сердец <…> Тогда ж в тоске неугомонной, / Рубашку белую надев, / В редакции революционной / Я встретил Нимфу — деву дев» (The Salon Album of Vera Sudeykin-Stravinsky / Ed. and transl. by John E. Bowlt. Princeton, 1995. P. 71a — 71b). «Отцом» Иванова звала в письмах к нему и дневнике 1915 г. М. Кудашева-Кювилье. В 1905 г. Гюнтер собирался в антологию современной русской поэзии включить и Г. Галину (см. фрагмент из его письма к Брюсову в изд.: Иоганнес фон Гюнтер и его «Воспоминания» / Ст., публ., примеч. и пер. М. К. Азадовского // Лит. наследство. М., 1993. Т. 92, кн. 5: Александр Блок: Новые материалы и исследования. С. 331).
Аничков Е. Последние побеги русской поэзии // Золотое руно. 1908. № 2. С. 49.
Ауслендер С. Из Петербурга // Там же. С. 65.
Показательна здесь оценка Городецким «Эроса» Иванова, «поэта варварской России, чье сложное сознание, искушенное древним Римом и западом, все-таки сохранило дикую кровь…». Следующее соображение для знающих биографические подтексты «Эроса» выглядит несколько циничным: поэт «пережил свой кризис в какой-то глуши личной жизни, в солнечной вражде с неумолимым Эросом» (Городецкий С. М. Три поэта // Перевал. 1907. № 8–9. С. 87). Кроме Городецкого, были и некоторые другие кандидатуры, которые декларировали необходимость обновления литературной ситуации. Стоит в этой связи обратить внимание на Осипа Дымова, чей сборник «Солнцеворот» (1905) был благосклонно замечен на «башне», которой он отплатил памфлетным изображением ее общества в романе «Томление духа» (1912). В 1907 г. Дымов был не чужд теоретической мысли, считая современный символизм тем, что необходимо преодолеть, как Ницше предлагал преодолеть человека: «За холодными путями символизма ждет нас иная, поистине новая жизнь» (Осип Дымов. Преображение быта // Перевал. 1907. № 6. С. 20). Если поверить П. Пильскому, знавшему Дымова по журналистским кругам, то это фигура покажется не только интересной, но даже симптоматичной: «Вот человек, который долгие годы сочинял себе собственное лицо и никак не мог сочинить. <…> В своей литературной жизни он неизменно хотел одного: обожания и ласки. Его несчастье заключалось в том, что его, в самом деле, приласкали, и он сразу потерял голову, начал жеманничать, изламываться, вертеть голубым хвостом» (Пильский П. Затуманившийся мир. Рига, 1929. С. 217). Скепсис в отношении литературной конъюнктурности Дымова появился уже в начале его карьеры, см. замечание в хронике, что он «печет» свои пьесы в ущерб их качеству (Столичное утро. 1907. № 10, 10 июня. С. 4). Видимо, постепенно это стало распространенным мнением, ср.: «Все есть у Дымова, в самом маленьком рассказе на триста строк есть и мистика, и гражданская скорбь, и лирика, и чистейшая поэзия, и богоборчество, и медицина, и астрономия» (Десятилетие ресторана «Вена»: Литературно-художественный сборник. СПб., 1913. С. 61).
ИРЛИ Ф. 439. Оп. 1. Ед. хр. 360. Л. 3. Имеется в виду вечер 9 октября, на котором произошел раскол внутри «Кружка молодых», из состава которого вышли члены кружка «Реалистов» (см.: Пяст Вл. Встречи. С. 306; Шруба М. Литературные объединения Москвы и Петербурга 1890–1917 годов: Словарь. М., 2004. С. 82, 176).
Городецкий С. «Гость» («Здравствуй! Кто ты? — Неподвижен…»); Блок А. «Жизнь была отраженьем. Смерть была причиной…»; Потемкин П. «Как кончик носа загорел…»; Белый Андрей. «Автомат» (Студенческая речь. 1907. № 2,22 ноября. С. 2).
А. Бать. Горилла. Поев. В. Иванову («В дико северном Алжире…») // Там же. 1907. № 1, 15 ноября. С. 3.
Вот голос массового читателя: «уже не открывает новых путей», «он повторяет себя» (С-e [Рец.] Бальмонт. Птицы в воздухе // Клуб (М.). 1907. № 3, 18 декабря. С. 3).
Здесь мы позволим сослаться на письма Б. Эйхенбаума к родным (1905–1910), готовящиеся к печати Н. А. Яковлевой в соавторстве с нами. О кружке «Грядущий день» и его связи с «Кружком молодых» см.: Пяст Вл. Встречи. С. 306; со ссылкой на эту книгу в изд.: Шруба М. Литературные объединения Москвы и Петербурга 1890–1917 годов. С. 47.
Ср. оценку Миролюбова в воспоминаниях А. Даманской, писательницы из революционно-демократического лагеря, дебютировавшей также в 1905 г.: «Был близок с Мережковским и Бальмонтом, казалось, скорее из любопытства — что эти дадут России, что эти внесут в русскую литературу?» (Августа Даманская. На экране моей памяти. София Таубе-Аничкова. Вечера поэтов в годы бедствий / Публ. О. Р. Демидовой. СПб., 2006. С. 111). В эмиграции Миролюбов уже «страшно возгордился» из-за давнишнего участия в его журнале молодых символистов (процитированные слова принадлежат С. Я. Эфрону, см.: Цветаева М. Письма к В. Ф. Булгакову. Прага, 1992. С. 32).
В мемориальном очерке Арцыбашев признался, что заметил Башкина «с самого первого его рассказа», всегда помогал ему и был «старшим его защитником и покровителем» (Арцыбашев М. Смерть Башкина // Огни: Литературный альманах памяти В. В. Башкина. СПб., 1910. С. 25), Н. Олигер признавался, что встретил писателя именно в редакции «Журнала для всех» (Олигер Н. Белая смерть (Памяти В. В. Башкина) // Там же. С. 31).
Башкин В. Рассказы. СПб., 1910. Т. 2. С. 202 и далее. О прототипах «Красных маков» и реакции на них см. подробнее в изд.: Яковлева Н. А. Богема и ее герои в русской литературе // Varietas in Concordia Essays in Honour of Professor Pekka Pesonen on the Occasion of His 60th Birthday / Ed. Ben Heilman, Tomi Huttunen, Gennady Obatnin. Helsinki, 2007 (Slavica Helsingiensia, 31). C. 549–550.
Характерен выбор редактором именно этого стихотворения: Иванов предлагал несколько своих текстов (см. отрывок из его письма к Миролюбову в нашей публикации: Из материалов Вячеслава Иванова в Рукописном отделе Пушкинского Дома // Ежегодник Рукописного отдела Пушкинского Дома на 1991 год. СПб., 1994. С. 50). Текст Иванова вольно перелагает и тем самым переосмысляет один из самых известных образчиков романтической резиньяции — стихотворение Д. Леопарди «К самому себе».
Из писателей символистского круга в «Огнях» участвовали Ремизов (со сказкой «Архип Лопин на небо летал»), Ауслендер и Чулков, а София Парнок опубликовала стихотворение «Кого любить? С кем враждовать? Как странно…». Запись в дневнике Иванова от 18 августа 1909 г.: «Визит <Николая>Архипова и Абрамовича ради моих сонетов в альманахах „Смерть“. Кажется, был глуп и слабохарактерен, или по-своему наивен, дав им какие-то обещания», далее, в записи от 29 августа, Иванов называет их «хулиганами», но все же отдает сонет «Таит покров пощады тайны Божью…», вошедший в «Cor ardens» под названием «Читателю» (2, 791–792, 797). Первый из этой серии альманахов, в котором принял участие Блок, редактировал Арцыбашев (см.: Лавров А. В. Блок и Арцыбашев // Лавров А. В. Этюды о Блоке. С. 24–25).
Там же. С. 16–18.
Иванов замечал в рецензии на «Иней» П. Соловьевой: «Зачем столь многое так „округлено“, так „рассказано“? <…> …такая „литературность“ немного старомодна» (Обатнин Г. В. Заметки комментатора // Новое литературное обозрение. 1994. № 10. С. 293).
Арцыбашев М. Предисловие // Грядущий день. СПб., 1907. Сб. 2. С. [6].
Грядущий день. СПб., 1907. Сб. 2. С. 23, 24. Об ожидании женских откровенных эротических признаний свидетельствует журнальная реакция на стихотворение З. Гиппиус «Боль» (1906, опубл. 1907), ставшее предметом многочисленных пародий (см.: Гиппиус З. Н. Стихотворения. С. 171 и 487).
Как в ряде стихотворений из сборников понимался модернизм — отдельная интересная тема. Даже после беглого осмотра бросается в глаза обилие катахрез: «Роз сирени / Цвет весенний / Видел я в глазах твоих» (А. Стадлин. «Деа»); «Полусломанные лица / Кучеров-бородачей» (А. Зарницын (К. М. Антипов). «На извощике»). Последнее стихотворение по обилию фиолетового цвета, неологизмам, вроде «яркопалевый», и мелодике стиха — явная реплика на «Творчество» Брюсова, что и обозначает один из источников этой поэтики. Разумеется, как уже было однажды замечено Вл. Соловьевым, все это балансировало на грани пародии, ср.: «К пескам неизвестного края / Прибьет мой испуганный труп» (Д. Цензор. «Кормчий»).
Грядущий день. СПб., 1907. Сб. 1. С. 244.
Грядущий день. Сб. 1. С. 245.
На это указал Блок в статье «О реалистах», назвав ее «длиннейшей» (Блок А. Собр. соч.: В 20 т. М., 2003. Т. 7. С. 51).
Грядущий день. Сб. 1. С. 22.
Там же. С. 181.
Галич Л. О Вячеславе Иванове // Новое русское слово. 1949. № 13624, 14 августа. С. 8.
Городецкий С. Поэзия О. Н. Чюминой // Иллюстрированный еженедельник. 1907. № 36. Стб. 561, 563. В схожем ключе творческий путь поэтессы рассматривался в неподписанной газетной заметке (О. Н. Чюмина // Столичное утро. 1907. № 104, 3 октября. С. 4). В настолько схожем, что возникают подозрения либо в повторении Городецким общего мнения, либо в знакомстве автора этой газетной статьи с его текстом. Краткий очерк творчества Чюминой см. в изд.: Мазовецкая Э. И. О. Н. Чюмина — поэт, переводчик, общественный деятель // Русская литература. 2006. № 3. С. 189–193.
Постоянно живший во Франции Семенов опубликовал в журнале заметку «Пушкинский музей в Париже», в которой, обозревая альбом А. Ф. Онегина, среди цитат из записей в нем П. Н. Милюкова, Франка, Ф. Кокошкина приводил и две строфы из стихотворения Вяч. Иванова «Пушкин у Онегина», очевидно, не зная, что это стихотворение вошло в сборник «Прозрачность» (Иллюстрированный еженедельник. 1907. № 30. Стб. 438).
Чрезвычайно показательно помещение в журнале «этюда» И. Мечникова «Пессимизм и оптимизм». Чтение популярных новинок психологии к тому моменту давно вошло в набор занятий, необходимых для образованного человека, так что появление этой работы в массовом издании не удивляет (о рождении этой традиции в Европе см. в главе «Волнение, скука и истерия» в кн.: Zeldin Th. France 1848–1945. Oxford, 1977. Vol. 2. Intellect, taste and anxiety. P. 825 и далее). В своей статье постоянно живший в Париже ученый пытался найти научные обоснования для своей философии оптимизма (Мечников И. И. Пессимизм и оптимизм // Иллюстрированный еженедельник. 1907. № 35. Стб. 550). Интересно, что среди текстов мировой литературы, манифестирующих пессимизм и привлекших его внимание, было и упомянутое выше стихотворение Д. Леопарди «К самому себе» (Пессимизм и оптимизм. Этюд И. И. Мечникова / Пер. с фр. // Иллюстрированный еженедельник. 1907. № 34. Стб. 538–541). Стоит добавить, что подход (не проблематика) Мечникова в его книге «Этюды о человеческой природе. Опыт оптимистической философии» (Париж, 1903, рус. изд. — 1904) заслужил скептическую оценку Иванова (Весы. 1904. № 5. С. 59–60). «Пессимизм и оптимизм» был фрагментом из вскоре ставшей чрезвычайно популярной книги Мечникова «Этюды оптимизма», вышедшей сначала также по-французски и продолжавшей «Этюды о природе человека» (обе работы были переизданы и в советское время).
Поэтому автобиографии, написанные Арцыбашевым, Башкиным, Муйжелем, Волжским, Каменским и др., попали в ее собрание (см: Собрание автобиографий Анастасии Чеботаревской / Предисл., публ. и коммент. о. А. Кузнецовой // Писатели символистского круга: Новые материалы / Редкол. В. Н. Быстров, Н. Я. Грякалова, А. В. Лавров. СПб., 2003. С. 414).
Прометей. 1906. № 1. С. 30–31, 29.
См.: В. <Стражев>. [Рец.] Ремизов. Лимонарь // Литературно-художественная неделя. 1907. № 1, 17 сентября. С. 4. Ср. резкую оценку в этом же номере А. Диесперовым «Перуна» Городецкого («неряшливость и пустозвонство», «бальмонтовский элемент») (А. Д<иеспер>ов. [Рец.] Городецкий С. Перун // Там же).
Блок А. Собр. соч.: В 20 т. Т. 7. С. 114. Тема кризиса «толстых журналов» поднималась в периодике; см., например: Пильский П. Убежище калек (Толстые журналы) // Столичное утро. 1907. № 33, 8 июля. С. 2.
Пильский П. На изломной грани // Там же. № 37, 12 июля. С. З. Пильский включает в список также альманах «Проталина» под редакцией Н. Я. Абрамовича и Вл. Ленского, в котором участвовала Зиновьева-Аннибал. Рецензия Белого на «Цветник Ор» начиналась с упоминания определившейся за последний год «разности в понимании задач современного искусства» между Москвой и Петербургом (Весы. 1907. № 6. С. 66).
Касьян В. Услады вечерние. Вячеславу Иванову («Зерцала днесь моих, вечерние услады!..») // Литературно-художественная неделя. 1907. № 2, 24 сентября. С. 4. Автор — коллективный псевдоним с пока неустановленным составом участников, ср. объявление в газете о том, что кружок молодых писателей работает над составлением сборника пародий под названием «Посмертное издание сочинений Касьяна Взнуздаева», где участвует много талантов, желающих сохранить инкогнито (Среди писателей и артистов // Столичное утро. 1907. № 24, 27 июня. С. 4). Е. Б. Белодубровский обратил наше внимание на пародию на Андрея Белого под названием «Трактирная идиллия», подписанную этим же псевдонимом, в московской газете «Час» (1907. № 38, 6 ноября. С. 2). Не исключено, что одним из участников его мог быть петербургский журналист Александр Потемкин.
Русская стихотворная пародия (XVIII — начало XX века). Л., 1960. С. 639–641, 814. Пародия П. Потемкина на Иванова, опубликованная Р. Д. Тименчиком, запомнилась Пясту, который и сообщил ее М. Шкапской (Осповат А. Л., Тименчик Р. Д. «Печальну повесть сохранить…». М., 1987. С. 181, сведения об альбоме Шкапской как об источнике для публикации любезно сообщены нам самим автором публикации). Если учесть, что и Пяст, и Потемкин дебютировали приблизительно в одно время, можно предположительно датировать ее также 1907 г. Связь роста числа пародий и популярности лишний раз подтверждает использование Городецким ритмико-синтаксической матрицы своего нашумевшего стихотворения «Весна монастырская» для иронии над перипетиями российской политической жизни (Сатир [Городецкий С.]. Лето («Сгоны Думы и разгоны, / Сны морозны, сны весны…») // Серый волк. 1907. № 1,8 июля. С. 7). Она особенно отчетлива в опубликованной тогда же серии карикатур «Проекты памятников русским писателям» (Иванову, Брюсову, Кузмину, Ремизову и др.), подписи под которыми пародировали стиль «чествуемого» писателя. Например, под ивановским была следующая: «Аз воздвигл себе кумир нерукотворен. / Разлапый лес не сокрушит к нему тропы. / Мой чтец волшбой глаголов сморен. / Мной взварен Орский борщ и звездные супы» (Серый волк. 1907. № 3. 22 июля. С. 49).
См.: «И нет в „Трагическом зверинце“ никакого трагического зверинца, а есть просто разные случаи из жизни домашних животных и капризной девочки. И никому это не интересно и менее всего кому-нибудь нужно. Мертвая книга» (Е. Я<нтарев>. [Рец.] Л. Д. Зиновьева-Аннибап. Трагический зверинец // Литературно-художественная неделя. 1907. № 2, 24 сентября. С. 4; см. также пародию: Авель [Л. М. Василевский]. Зиновьева-Аннибал. Электричество (Сборник «Белые ночи») // Серый волк. 1907. № 2, 15 июля. С. 33; перепечатана в сб.: Русская литература XX века в зеркале пародии / Сост., вступ. ст., статьи к разделам и коммент. О. Б. Кушлиной. М., 1993. С. 93), а также карикатурную беседу Сафо и писательницы (Из редкого издания XVI века. Две поэтессы, или Тайны любви // Серый волк. № 19, 11 ноября. С. 303).
См., например, карикатуры «Откровения современной литературы», где под подписью Кузмина изображены два симпатизирующих друг другу молодых человека, под именем Зиновьевой-Аннибал — две целующиеся тетеньки, а у Ведекинда — мальчик и девочка, рассматривающие книжку для взрослых (Столичное утро. 1907. № 102, 30 сентября. С. 1). В последнем случае имеется в виду драма Ф. Ведекинда «Пробуждение весны», шедшая в театре Коммиссаржевской в 1907 г., постоянный объект для зубоскальства.
См., например, финал одной из пародий: «Возопил я чревогласно, блудотерпкой внемля силе: / „Чада Феба, сколь вы яры! Всех услад вам льзя ли счесть? / Триста тридцать три объятья и шестьсот приятий есть“» (Ред. «Балаганчика» Фрицхен [Ф. Ф. Благов]. Хлябнолонное. Балаганчик // Столичное утро. 1907. № 108, 7 октября. С. 5). Пародии А. Измайлова, Л. Галича и Ф. Благова, в отличие от опытов А. Батя и В. Касьяна, неоднократно попадали в поле зрения ученых (см.: Бегак Б., Кравцов Н., Морозов А. Русская литературная пародия / Вступ. ст. А. Цейтлина и Л. Гроссмана. М., 1930. С. 236). «Хлябнолонное» перепечатано в кн.; Русская литература XX века в зеркале пародии. С. 92, но то, что пародируется конкретный стихотворный текст Иванова, комментатором не распознано. Все пародии на Иванова концентрировались на особенностях его поэтического стиля. Наиболее ярко это воплотилось в тексте А. Оцупа, где поэт рисовался в виде борца, кладущего стих на обе лопатки (Горный Сергей. Маленький фельетон. «Молодые» о борьбе. III. Вяч. Иванов // Вечер. 1908. № 70, 18 августа. С. 3).
См., например, рецензию Тардова на последние новинки «Весов», где досталось и Сологубу: «Похоже на то, что Федор Сологуб — женщина, которая подвергалась вынужденному одиночеству при сытой пище» (Ардов Т. Отмежевывайтесь от пошляков // Столичное утро. 1907. № 22, 24 июня. С. 2–3). В следующем номере газеты было помещено возражение Брюсова на эту статью и ответ Тардова (Валерий Брюсов в защиту декадентов. Ответ Т. Ардова // Там же. № 23, 26 июня. С. 3). Слово «пошлость», несмотря на разные оттенки значений, находилось в словаре момента, ср. известную рецензию Эллиса на вторые «Факелы» под названием «Пантеон современной пошлости» (Весы. 1907. № 6. С. 55–62).
Именно так, если верить мемуарам Петровской, был выбран «жизнерадостный» Бальмонт в качестве лидера этого кружка, в создании которого было немало искусственного (см.: Жизнь и смерть Нины Петровской / Публ. Э. Гарэтто // Минувшее: Исторический альманах. 1989. Вып. 8. С. 22 и далее). Ср. в недатированном письме Пояркова к Ал. Чеботаревской: «Вчера был вечер Грифов. Собралось человек 10, между прочим Ан. Белый, Блок, Бальмонт, Курсинский… Плохо лишь то, что большинство из грифов связаны лишь Грифом, а не любовью друг к другу» (ИРЛИ. Ф. 189. Ед. хр. 139. Л. 2 об.). Упоминание здесь Бальмонта, покинувшего Россию в январе 1906 г., сдвигает принятую дату личного знакомства Пояркова и Блока с декабря того же года на более раннее время (см.: Письма Н. Е. Пояркова к Блоку / Предисл., публ. и коммент. Т. Н. Хромовой и Н. В. Котрелева // Лит. наследство. М., 1987. Т. 92, кн. 4: Александр Блок: Новые материалы и исследования. С. 531). Не исключено, что оно состоялось уже в январе 1904 г.
Это было замечено таким ревнивым к чужому успеху писателем, как скандалист Анат. Бурнакин, который, если поверить Б. Садовскому, рассказывал, что в семилетнем возрасте изнасиловал курицу (Садовской Б. А. Записки (1881–1916) / Публ. [вступ. ст. и примеч.] С. В. Шумихина // Российский Архив: История Отечества в свидетельствах и документах XVIII–XX вв.: Альманах. М., 1994. С. 167). Его статья «От Сциллы к Харибде и оттуда… в пролет двух стульев» направлена среди прочего именно против мнений Грифцова в «Литературно-художественной неделе», что лишний раз подчеркивает актуальность этого органа и стоявшего за ним круга писателей для литературной ситуации конца 1907 г. Своей статьей Бурнакин, диагностируя «безвременье» текущей литературы, как бы отрицал за этим кругом роль нового молодого поколения в начавшем застывать новом искусстве (Белый камень. М., 1907. С. 106–108). В своих мемуарах Белый иронически называл эту группу «третьей волной» символизма (Белый Андрей. Между двух революций / Подгот. текста и коммент. А. В. Лаврова. М., 1990. С. 174, 178, 225).
Хризопрас. М., 1906–1907. С. 14. В этот феминистский контекст надо поставить не только обмен гендерными масками между писателями разных полов (ср. «мужские» стихи Гиппиус или Соловьевой), но и, например, сам интерес к достижениям женского движения (см.: Фото. Группа женщин общества женского равноправия // Иллюстрированный еженедельник. 1907. № 15. Стб. 225, в том числе Л. Я. Гуревич). Обретение женщинами избирательных прав в Финляндии попадало в этот же ряд (см.: Фото. Группа женщин-депутатов финляндского сейма // Иллюстрированный еженедельник. 1907. № 18. Стб. 274); см. также карикатуру «Феминистки», изображающую группу молодых женщин с подписью: «Мы долго добивались прав для женщин» и рядом их же, но уже старухами: «И вот — добились!» (Там же. 1907. № 10, 10 июня. С. 1), см. также: Ардов Т. Женщине дорогу! // Там же. 1907. № 24, 27 июня. С. 2. Одна из молодых поэтесс того времени, М. Я. Папер, позже выпустила книгу «О праве женщины на любовь и на свободное развитие собственной личности», где, пообещав на первой же странице осветить вопросы, «касающиеся интимных половых переживаний женщины», далее настаивала на праве и даже необходимости приобретения для девушек сексуального опыта до брака (М., 1915. С. 3, 13–19). Брошюра имела на обложке посвящение: «Дарю Арсению Миропольскому», так что, видимо, эпизод, рассказанный В. Ходасевичем в его очерке «Неудачники» (1935) об отповеди «одного литератора», известного «всей Москве своими каламбурами и эпиграммами» (Ходасевич В. Ф. Колеблемый треножник: Избранное. М., 1991. С. 442), которому была без спроса посвящена книга Папер «Парус» (1911), т. е. А. Койранского, ничему поэтессу не научил.
[Б. п.] Газеты и журналы // Литературно-художественная неделя. 1907. № 1, 17 сентября. С. 3. О конфликте Белого с этим органом см. подробнее: Белый Андрей. Между двух революций. С. 224–226, а также 512–513.
Грифцов Б. Об Александре Блоке, искренности и декадентстве // Там же. № 2, 24 сентября. С. 1–2.
Частично было опубликовано без подписи: Синяя птица (по Метерлинку) // Там же. № 2, 24 сентября. С. 2–3.
Стражев В. О Метерлинке, Синей Птице и Вечном Младенце. М., 1908. С. 7.
«Сочиненьица» (лат.). О подражательности сборника см. суровую рецензию Блока (Блок А. Собр. соч.: В 20 т. Т. 7. С. 159–160).
Стражев В. Opuscula: Стихи. Эскизы. М., 1904. С. 38.
Об устойчивости этого комплекса свидетельствует, например, стихотворение А. Штейгера «60-е годы», явившееся репликой в его диалоге с Мариной Цветаевой, ответом на ее стихотворение «Отцам» (Штейгер А. 2 x 2 = 4: Стихи 1926–1939. New York, 1982. С. 44). Ср. также стихотворение Городецкого, писавшего о своей матери: «Шестидесятница родная / Как счастлив я, что ты мне мать! / Люблю, когда, припоминая, / О прошлом станешь ты мечтать, — // Как в честь тебя седоволосый / Тургенев молвил комплимент; / Как ты, отрезав диво-косы, / Очки надела вместо лент» (Городецкий С. Цветущий посох: Вереница восьмистиший. СПб., 1914. С. 87). Роман А. Амфитеатрова «Восьмидесятники» (1906) выдержал несколько переизданий, так что автор, вдохновленный успехом, сделал его первой частью трилогии «Начала и концы», второй том которой был неуклюже озаглавлен «Девятидесятники». Для «натуралиста» Амфитеатрова негативная оценка «восьдесятничества» была опытом рассказа о деградации, имевшим, впрочем, и автобиографическое значение (ср. его сборник «Рифмы восьмидесятника» (1914), составивший 28-й том его Собрания сочинений).
Стоит напомнить, что в 1906 г. вышло двадцать второе переиздание «раскалившихся от прикосновений» «Стихотворений» С. Я. Надсона (1885). О том, что в настроении разочарованности в себе и своем поколении основным ориентиром для Надсона служил Лермонтов с его «Думой», в исследовательской литературе писалось (см.: Краснянский В. В. Поэтический штамп в лирике С. Надсона // Проблемы структурной лингвистики 1982. М., 1984. С. 239, 240). Распространенность этого в среде поэтов-народников не вызывает удивления (ср. у В. Тана-Богораза: «Пигмеи слабые, не страстного проклятья — / Плевка заслуживаем мы» (1886)). Интереснее появление аллюзии на Лермонтова в стихотворении В. Соловьева «Посвящение к неизданной комедии» (т. е. к «Белой лилии» (1880): «А близкое иль больно, иль смешно».
Здесь нет нужды прослеживать достаточно известную культурную историю тоски. Скажем лишь, что ближайшими западными литературными ориентирами служили романтическая «Weltschmerz» и декадентская «l’ennui», привлекавшие внимание ранних русских декадентов (Брюсова). В «Цветах зла» Бодлера можно найти достаточно стихотворений, которые связаны с темой скуки и сплина: «Spleen», «Le Gout de Neant», «Le voyage», «Spleen et Ideal» и др. С. Козлов, комментируя стихотворение Ш. Бодлера «К Читателю», кратко прослеживает судьбу этого ключевого для романтизма понятия, указав, что объектом рефлексии скука и тоска стали во Франции уже со второй половины XVII в. (Козлов С. Бодлер, «К читателю»: Перевод и комментарий // Новое литературное обозрение. 2005. № 73. С. 228, см. также указанную выше книгу Т. Зеддина). Скука как «болезнь века» (А. Мюссе) постепенно стала осознаваться и как болезнь физическая. Частым в исследованиях тоски как психического, а не культурного феномена стало указание на физическое истощение тоскующего. См. в этой связи хотя бы дважды изданную в России книжку Эмиля Тардье «Тоска» (1907).
Нильский П. О белых крыльях в грустном небе (Чехов) // Столичное утро. 1907. № 28, 1 июля. С. 2.
Третьестепенный прозаик-модернист А. Ростовцев писал после смерти писателя почти словами Бодлера или Анненского: «Чехов не был ни „бари…“» (В наст. издании далее идет обрыв теста, сноска окончания не имеет — примечание верстальщика).
Грифцов Б. Москва, 17 сентября // Литературно-художественная неделя. 1907. № 1, 17 сентября. С. 1.
Бугаев Б. На перевале. X. Вольноотпущенники // Весы. 1908. № 2. С. 71. В этом контексте заслуживают своей оценки сборники поэтов, так или иначе противостоявших этому «спорту» — Модеста Гофмана («Кольцо. Тихие песни скорби», 1907) и Б. Дикса («Ночные песни», 1907) — оба напечатанные в издательстве с подчеркнуто-грустным названием «Осень» (ср. у Пяста: «В следующую осень еще плотнее сжалась наша компания, занявшись выпуском стихотворных книжек (вышли только „Кольцо“ М. Гофмана и „Ночные песни“ Б. Дикса) и подготовкой „Книги о русских поэтах“…» (Пяст В. Встречи. С. 98)).
Аничков Е. Последние побеги русской поэзии. С. 50.
Блок А. Собр. соч.: В 8 т. М.; Л., 1962. Т. 5. С. 342.
Лебедь. 1908. № 1. С. 2–3. В подборке петербургских авторов из Блока, Городецкого (оба не раз) и Марии Папер, также рассказ «Весенние узоры» в номере 5(9) за 1909 г., стихотворение в номере 6 (10) за 1909 г. Интересной параллелью к Папер с ее поисками «красавца гибкого, красавца томного» (Папер М. Парус. 1911. С. 48) может служить эротический скандализм Г. Новицкого, продолживший традицию изначально сниженного, пародийного декадентства А. Емельянова-Коханского: «Вот теперь я больной и жестокий, / Опьяненный собой оргиаст <…> / Я жил в атмосфере женского Тела, / В запахе женских Грудей и Колен». Ср. также, как топорно преломилась у автора обшемодернистская тема «босоножества»: «Так все в этой Жизни проходит бесследно / И все в угнетении Ног…» (Новицкий Г. Необузданные Скверны: Стихи. СПб., 1909. С. 5, 26).
Выступил в том числе с циклом из шести стихотворений «Памяти Л. Д. Зиновьевой-Аннибал» (Лебедь. 1908. № 3).
Папер М. Недотыкомка (Федору Сологубу) // Лебедь. 1908. № 2. С. 6. Навязчивость Папер отражена в ее сборнике «Парус», куда вошло и это стихотворение: кроме оскандалившегося посвящения, из имен, к которым обращены ее стихи, можно составить весь литературный бомонд (Рафалович, Городецкий, В. Ропшин, Блок, Поярков, Ауследнер, Дымов), а далее следует еще ряд таинственных личностей. Отсутствие имен «старших» Вяч. Иванова и Брюсова здесь бросается в глаза. Ср. оценку Городецким схожего дебюта Б. Дикса в письме к Пясту от 11 мая 1906 г.: «Из новостей: появление нового поэта: Леман. Специализируется на посвящениях Мусатову, Блоку, Иванову, Белому и т. д.» (Литературное наследство. 1982. Т. 92, кн. 3. С. 246).
Милль К. Danse macabre (Творчество Алексея Ремизова) // Лебедь. 1908.
О «Береговом» (Беседа с Сергеевым-Ценским) // Там же. № 1. С. 33. В следующем номере было помещено возмущенное «Открытое письмо журналу „Весы“» Сергеева-Ценского, который был недоволен тоном рецензии Н. Останина (Н. Петровской) на том его рассказов, появившейся в ноябрьском номере журнала. В том же номере была помещена ехидная статья Дим. Крачковского о деятельности «Весов» в целом, под названием «Дорогой журнал».
Соболев Ю. [Рец.] Восьмой альманах кн-ва «Шиповник» // Лебедь. 1909. № 6. С. 45.
Зилов Л. Бенедиктов и бенедиктовщина // Там же. № 8 (12). С. 38.
Лавров А. В. Юрий Сидоров: На подступах к литературной жизни // A Century Perspective: Essays on Russian Literature in Honor of Olga Raevsky Hughes and Robert P. Hughes. Stanford, 2006 (Stanford Slavic Studies. Vol. 32).
Горнунг Б. Поход времени. С. 356–358.
Башкин В. Рассказы. С. 241.
Сидоров Ю. Стихотворения. М., 1910. С. 10.
Садовской Б. Памяти Ю. А. Сидорова // Садовской Б. Ледоход. Пг., 1916. С. 163.
Сидоров Ю. Стихотворения. С. 71–72.
Садовской Б. Памяти Ю. А. Сидорова. С. 159.
РГАЛИ Ф. 464. Оп. 2. Ед. хр. 40. Л. 13, 20 об. Имеется в виду «Решение Анны Мейер» Кузмина и рецензия В. Бакулина «Всем сестрам по серьгам».
См.: «На сцену выходит Городецкий. Кривляется. Поет о почках, кочках и перекочках, о снах и зеленых кусточках. И тоже становится знаменитостью» (Пикард. Писатели и фимиам // Деревенские и городские известия. 1908. № 1, 11 января. С. 1).
Городецкий С. Первопуток // Лебедь. 1908. № 3. С. 35. Ключевое слово, использованное здесь Городецким для описания современной литературной ситуации, лишний раз доказывает его родство с Бальмонтом. Последний в своем поэтическом размышлении на чествование 25-летия его литературной деятельности в 1912 г. использовал ту же метафору: «Неужели четверть века / Что-нибудь / Для такого человека, / Пред которым дальний путь! / О, неправда! Это шутка. / Разве я работник? Нет! / Я лишь сердцем, вне рассудка, / Жил — как птица, как поэт, / Я по снегу первопутка / Разбросал, смеясь, свой след» (Бальмонт К. Д. Стихотворения. Л., 1969. С. 386). Ср. мнение Блока в статье «Рыцарь-монах»: «Есть жуткое в юбилейных днях» (Блок А. Собр. соч.: В 8 т. М.; Л., 1962. Т. 5. С. 448).
Городецкий С. Новая книга Бальмонта и текущий литературный момент // Лебедь. 1909. № 7. С. 45.
Варварчук. О театре // Там же. 1908. № 1. С. 41.
Пяст Вл. Государственный переворот (Лирическая публицистика) // Gaudeamus. 1911. № 10, 31 марта. С. 8.
Розенталь С. Пестрые заметки. I. «О критике и читателе» // Там же. № 5, 24 февраля. С. 13.
Русов Н.Н. О нищем, безумном и боговдохновенном искусстве: Исследование / Предисл. проф. С. А. Котляревского. М., 1910. С. 3, 7.
Ср.: «Поэт просто поэт; он не знает ярлыков, для него чуждо быть мистическим реалистом, мистическим анархистом, он вне школ и партий» (Поярков Н. Молодые искатели // Юность. 1907. № 2–3. С. 12).
Пяст Вл. По поводу последней поэзии // Gaudeamus. 1911. № 4, 17 февраля. С. 8. Свою версию открытия ритма независимо друг от друга Ивановым в «Про-Академии» и Андреем Белым, а также немедленной популярности этого в среде литераторов («Было произнесено слово „пэон“, и слово это стало боевым»), Пяст изложил уже чуть ранее (см.: Пяст Вл. Андрей Белый и поэтическая консерватория // Отклики художественной жизни. 1910. № 3, 28 октября. Стлб. 127).
Русов Я. Н. О нищем, безумном и боговдохновенном искусстве. С. 24–25, 32–33.
Пяст Вл. Встречи. С. 187–188. С. Городецкий также обозначил свою близость к Кульбину, напечатав восхищенный разбор его картины «Солнце» в сборнике «Кульбин» (СПб., 1912). Название его статьи — «Тот, кому дано возмущать воду» — намекало на эпиграф к сборнику «Студия импрессионистов. Книга 1-ая» (1910), редактором которого был Кульбин: «Вы, кому не дано возмущать воду, / Не мутите своей лужи: / Отражение больше лужи. / Чтите ангела купели Силоамской!».
Гиппиус Вл. В. О Блоке, что помню / Предисл., публ. и коммент. А. М. Грачевой и О. А. Линденберг // Писатели символистского круга. С. 47–49, 63.
Тастевен Г. Футуризм (На пути к новому символизму). С приложением главных футуристических манифестов Маринетти. М., 1914. С. 17, 19. В этот контекст можно поставить и приятие, хотя и с оговорками, футуризма Горьким (см.: Горький М. О футуризме // Журнал журналов. 1915. № 1. С. 3–4).
Чуковский К. [Рец.] Цветущий посох // Там же. 1919. № 1. С. 8. Ср. тему физического худосочия и апатии, «нелюбви и незнакомства со спортом» как признаков поэта-любителя в статье О. Мандельштама «Армия поэтов» (1923) (Мандельштам О. Собр. соч.: В 3 т. München, 1971. Т. 2. С. 209, 210).
Журнал журналов. 1915. № 1. С. 4. Как символ нездорового упадочничества опять выступает Кузмин. В том же ударном первом номере «Журнала журналов» была помещена грубая рецензия его редактора И. Василевского (Не-Буквы) на «Плавающие-путешествующие»: «Как характерно для нашего переходного, заблудившегося времени, что гнилой в самой основе своей роман М. Кузмина — успел встретить сочувственный прием, даже у представителей серьезной критики» (И. В-кий [И. Василевский]. 1. Плавающие в болоте // Журнал журналов. 1915. № 1. С. 19).
Рябушинский Н. Письмо в редакцию // Столичное утро. 1907. № 73, 25 августа. С. 4.
Ср. у Иванова в статье «Кризис индивидуализма» (1905): «Поистине мы только дифференцировались, и нашу дифференциацию принимаем за индивидуализм», о дифференциации как «формальном начале становления» он говорил уже в своей программной работе «Копье Афины» (1904), посвященной самоопределению нового искусства.
См.: «…Блок и Бугаев, люди одного и того же поколения (может быть, „полупоколения“)» (Гиппиус З. Стихотворения. Живые лица. М., 1991. С. 223).
Гиппиус З. Н. Чего не было и что было: Неизвестная проза 1926–1930 годов. СПб., 2002. С. 80.
См. об этом: Каспэ И. М. От «молодости» к «незамеченности». С. 472–473. В 1913 г. взгляд стороннего человека для составления списка имен новой поэзии выделит из очерченного круга поэтов и Б. Дикса, и Льва Зилова, и Д. Цензора, даже уединенного Бородаевского, а вот Сидоров в список не попадет, хотя фигуры также покойных В. Башкина и В. Полякова встанут в общий ряд современных поэтов (см.: Штерн Е. Современные русские лирики. 1907–1912. Стихотворения. СПб.: Издание А. Л. Попова, 1913. 325 с.). Составительница была настолько далека от модернистских кругов, что стихи Анненского и Ник. Т-о поместила как произведения отдельных авторов.
В обзоре «Литературные итоги 1907 года» (Блок А. Собр. соч.: В 20 т. Т. 7. С. 122), ср. у Белого: «Посмотрите на молодую русскую литературу: каждый месяц выходит в ней Новая Звезда; и в следующий месяц она закатывается» (На перевале X. Вольноотпущенники. С. 70).
Садовской Б. А. Записки. С. 167. Против скандала как способа создания себе популярности выступал Н. Поярков (Поярков Ник. Маленький фельетон. О фюмистах, рекламистах и пр. // Литературно-художественная неделя. 1907. № 4, 8 октября. С. 2), эту статью Бурнакин также помянул в «Белом камне» недобрым словом.
Ремизов А. М. Собр. соч. М., 2003. Т. 10: Петербургский буерак. С. 331.
Там же.
Там же. С. 129.
Там же. С. 194.
Кодрянская Н. Алексей Ремизов. Париж, [1959]. С. 128.
Платон. Федр // Платон. Соч.: В 3 т. М., 1970. Т. 2. С. 182.
См.: Андрей Белый и Иванов-Разумник: Переписка / Публ., вступ. ст. и коммент. А. В. Лаврова и Дж. Мальмстада. СПб., 1998. С. 138.
Иванов-Разумник. Две России // Скифы. Пг., 1918. Сб. 2. С. 231.
Андрей Белый и Иванов-Разумник: Переписка. С. 103.
Иванов-Разумник. Две России. С. 207–208.
Андрей Белый и Иванов-Разумник: Переписка. С. 158. Ср. письмо Белого от 18 сентября 1917 г.: «…после перового сборника я почувствовал себя воистину скифом: все направление (и политическое, и эстетическое) мне очень по сердцу» (Там же. С. 136).
Ремизов А. М. Собр. соч. Т. 10. С. 217.
См.: Грачева А. Творческие материалы А. Ремизова к книге Н. Кодрянской // Europa orientalis. Pietroburgo; Salerno, 2003. Vol. 4: Алексей Ремизов: Исследования и материалы. Р. 253–254.
Ремизов A. A R. (Дом, отмеченный войной) / Публ. и примеч. А. М. Грачевой // Ibid. Р. 312.
Об истории отношений Ремизова и Иванова-Разумника см.: Письма Р. В. Иванова-Разумника к А. М. Ремизову (1908–1944 гг.) / Публ. Е. Обатниной, В. Г. Белоуса и Ж. Шерона; Вступ. заметка и коммент. Е. Обатниной и В. Г. Белоуса // Иванов-Разумник: Личность. Творчество. Роль в культуре. СПб., 1998. Вып. 2. С. 19–122, 244.
См.: Иванов-Разумник. Творчество А. Ремизова // Иванов-Разумник. Творчество и критика. СПб., [1911]. Т. 2. С. 80–109. Подробнее см. также: Обатнина Е. Р. Материалы А. М. Ремизова в архиве Р. В. Иванова-Разумника // Ежегодник Рукописного отдела Пушкинского Дома на 1997 год. СПб., 2002. С. 3–23.
Кодрянская Н. Алексей Ремизов. С. 127–128.
Иванов-Разумник. Заветное. О культурной традиции. Статьи 1912–1913 гг. Пб., 1922. С. 119.
Ремизов А. М. Собр. соч. М., 2000. Т. 5: Взвихрённая Русь. С. 58.
Там же. С. 76.
Впервые: Эпопея. М.; Берлин, 1922. № 2; под названием: Всеобщее восстание. Временник Алексея Ремизова. 2. Орь. 27-II-1/VI-1917.
Ремизов А. М. Собр. соч. Т. 5. С. 51.
Программный документ «скифства» («Скифы (Вместо предисловия)»), которым открывался первый одноименный сборник (Пг., 1917), был подписан коллективным псевдонимом «Скифы»; автором первой части был С. Д. Мстиславский, второй — Иванов-Разумник. Машинопись второй части (с авторской правкой) под названием «Скифское» датирована июнем 1917 г. См.: ИРЛИ. Ф. 79. Оп. 1. № 124.
Ср. письмо Иванова-Разумника к Белому от 5 мая 1917 г.: «А о революции „духовной“ — многие ли думают и говорят? Многие ли — подлинно революционеры духа?» (Андрей Белый и Иванов-Разумник: Переписка. С. 110).
Этими словами П. Губер озаглавил статью, посвященную Иванову-Разумнику. См.: Наш век. 1918. № 27, 17 февраля. С. 5; под псевд. П. Арзубьев.
Ремизов. А. М. Собр. соч. Т. 5. С. 479.
Цит. по: Ремизов А. Ростань. (Из временника 17-го года). 10-VII-25-X // Воля России. 1924. № 1. 1 января. С. 53. Текст главы впоследствии был включен Ремизовым в состав романа «Взвихрённая Русь» под названием «Москва». См.: Ремизов. А. М. Собр. соч. Т. 5. С. 119.
Иванов-Разумник считал необходимым публикацию нового произведения Ремизова в «Скифах». Ср. письмо к Андрею Белому от 9 сентября 1917 г.: «Мое мнение — именно в „Скифах“ надо напечатать это великолепное „Слово“, глубоко реакционное не по внешности, по глубокой внутренней сущности» (Ремизов А. Ростань. (Из временника 17-го года). 10-VII-25-X, цит. по: Ремизов. А. М. Собр. соч. Т. 5. С. 139).
Ср.: «Петушиный крик, прогоняющий тьму, нечисть, смерть и возвещающий наступление утра, света, жизни, явно соотносится и с главной идеей „Слова о погибели русской земли“ <…> смерть и воскресение России» (Доценко С. Проблемы поэтики А. М. Ремизова: Автобиографизм как конструктивный принцип творчества. Tallinn, 2000. С. 114).
Судя по дневнику писателя, внезапная болезнь возникла на фоне глубокого и трагического переживания разгрома корниловского мятежа. Не случайно в первой печатной редакции поэмы снято упоминание имени Бориса Савинкова — непосредственного организатора восстания армии Корнилова.
Точная дата создания определена по авторской датировке в третьей печатной редакции «Огневицы» в составе сборника: Ремизов А. Огненная Россия. Ревель, 1921. С. 58. Впервые поэма появилась в печати на страницах газеты «Дело народа» (1917. № 187, 22 октября), в рамках литературного приложения к газете «Литература и революция» (№ 10. С. 5), формированием и редактированием которого занимался Иванов-Разумник. Спустя два месяца «Огневица» вновь была напечатана в «Деле народа» (с примечанием о републикации из № 187), однако уже помещалась в ряду основных колонок этого издания (1917. № 241, 24 декабря. С. 3–4). Далее текст поэмы цитируется по этой публикации.
Ср.: «Чтобы почуять, „какого духа“ суть наши большевики, вовсе не надо обширного политического опыта и образования. Вот Алексей Ремизов. Кажется, не хитрый политик, а понял. <…> Понял, да не совсем. Гораздо приятнее было бы прочитать его красноречивое „слово о погибели Русской земли“ где-либо в другом месте, а не в том же сборнике „Скифы“. Слишком уже явственно раздается на других страницах этой книги „крик обезьяний“, подслушанный самим Ремизовым среди победных гимнов нашей революции» (Арзубев П. Предводитель скифов // Наш век. 1918. № 27, 17 февраля. С. 5). «Антискифская» позиция во многом объясняет тот факт, почему писатель отдал и «Огневицу», и «Слово…» не в «Народоправство», а Иванову-Разумнику.
Иванов-Разумник. Испытание огнем // Скифы. Пг., 1917. Сб. 1. С. 261–304.
Существует устойчивая традиция изображения святого Себастьяна. Обрисованный Ремизовым образ совмещает в себе, с одной стороны, приметы ранних мозаичных изображений святого, сохранившихся в нескольких римских базиликах, которые запечатлели образ взрослого мужчины в белой тоге с нимбом над головой. С другой стороны, ремизовский экфрасис воспроизводит детали канонического описания духовного подвига Себастьяна с живописных полотен XIV–XIX вв., представляющих привязанного к дереву или колонне полуобнаженного молодого человека, тело которого пронзает множество стрел. Вместе с тем «три гвоздя», вбитые в голову, актуализируют аллюзии к теме распятия Иисуса Христа.
Скифы. Скифы (Вместо предисловия) // Скифы. Пг., 1917. Сб. 1. С. XII.
Иванов-Разумник. Две России. С. 208. Курсив мой.
Там же. С. 231.
См.: Белый Андрей. «Песнь Солнценосца» // Скифы. Сб. 2. С. 6–10. Статья предваряла публикацию одноименной поэмы Н. Клюева.
Иванов-Разумник. Две России. С. 231.
См.: Трубецкой С. Н. Метафизика в Древней Греции. М., 2003. С 75–80; Глаголев С. Греческая религия. Сергиев Посад, 1909. Ч. 1: Верования. С. 241–259; Брикнер М. Страдающий бог в религиях Древнего мира. СПб., 1909; Гомперц Т. Греческие мыслители. СПб., 1911. Т. 1. С. 75, 113; Рейнак С. Орфей: Всеобщая история религии. СПб., 1913. Кн. 1; Пфлейдерер О. Подготовка христианства в греческой философии. СПб., 1908. С. 5; Иванов Вяч. О Дионисе Орфическом // Русская мысль. 1913. Кн. 11, ноябрь. Разд. II. С. 70–98.
Ср.: «Рождение свершилось, появилось жалкое земное существо, кричащее от ужаса. Но небесное воспитание вошло в сокровенные глубины Бессознательного. Оно оживет лишь через познание или через скорбь, через любовь или смерть! Так раскрывает перед нами закон воплощения и развоплощения истинный смысл жизни и смерти. Он составляет основную базу в эволюции души, и позволяет нам следить за нею в обоих направлениях до самых глубин природы и божества» (Шюре Э. Великие посвященные: Очерк эзотеризма религий. Калуга, 1914. С. 77).
Ср.: «Судьба человека — та же, что участь бога страдающего. Только человек не весь от Диониса: его низшая природа — „титаническая“, хаотически богоборствующая. Восстав против божественного всеединства, он утверждает свою отчужденную самость и постольку противится дионисийскому пробуждению к самоотдаче жертвенной. Он замыкается на своей индивидуальности, „хочет спасти свою душу“. Так задерживает он себя в „узах“ <…> или „гробнице“ тела» (Иванов Вяч. О Дионисе Орфическом. С. 77). Ср. мотив мольбы о спасении в «Огневице»: «Лежу под огненным покровом. — Матерь Божия, спаси, спаси! — слышу неотступно и жарко!»; «— Спасите! — Спасите! Меня! — простер я руки мои к белой серой стене. И сорвался».
Иванов Вяч. О Дионисе Орфическом. С. 93.
Ср.: «…если же она (душа. — Е.О.) теряет крылья, то носится, пока не натолкнется на что-нибудь твердое, — тогда она вселяется туда, получив земное тело, которое благодаря ее силе кажется движущимся само собой; а все вместе, то есть сопряжение души и тела, получило прозвание смертного» (Платон. Федр. С. 182).
См.: Глаголев С. Греческая религия. Ч. 1. С. 241.
Автор анонимной заметки, напечатанной 5 сентября 1910 г. в газете «Утро России», по-видимому, со слов Ремизова сообщал: «А. М. Ремизов, проведя некоторое время в течение этого лета в Финляндии, поселился на небольшом пустынном острове Вандрок (в группе Аландских островов) в нанятом доме, в семействе г. Иванова-Разумника. Остров совершенно безлюдный, жителей — один рыбак. Густой лес, скалы и песок. Много грибов и брусники и… ни следа цивилизации. Нет ни почты, ни лавок, ни аптеки, ни врачей. Провизию добывали с мимо идущих пароходов. За лето А. М. Ремизов написал большую повесть „Крестовые сестры“, которая пойдет в ближайшем альманахе „Шиповника“» (Утро России. № 242. С. 4). См. также реакцию на эту публикацию Иванова-Разумника: Письма Р. В. Иванова-Разумника к А. М. Ремизову (1908–1944). С. 42.
См.: Пропп В. Я. Исторические корни волшебной сказки. СПб., 1986. С. 69–71.
Ницше Ф. Так говорил Заратустра. Книга для всех и ни для кого / Пер. Ю. М. Антоновского. СПб., 1911. С. 23.
Подробнее о ницшеанских мотивах в «Огневице» см.: Оботнина Е. А. М. Ремизов: Личность и творческие практики писателя. М., 2008. С. 52–57.
Предыдущую заметку из этой серии см.: Varietas et concordia: Essays in Honour of Professor Pekka Pesonen. On the Occasion of His 60th Birthday. Helsinki, 2007. P. 427–433 (= Slavica Helsingiensia, 31).
Пушкин. Полн. собр. соч.: В 16 т. [Л.,] 1948. Т. 5. С. 145. Далее все ссылки на это издание даются в тексте (римскими цифрами обозначается том, арабскими — страница).
Петербуржцы, впрочем, вряд ли забыли, что 7 ноября мгла наступила одновременно с ранними осенними сумерками (уличные фонари были либо повреждены, либо снесены), т. е. вскоре после того, как вода начала сбывать (около трех часов пополудни); пешее же сообщение восстановилось в промежутке от пяти до семи часов вечера.
Цит. по: Пушкин А. С. Медный всадник / Изд. подгот. Н. В. Измайлов. Л., 1978. С. 108 (далее в ссылках: МВ-1978).
Каратыгин П. Записки. Л., 1970. С. 124.
Грибоедов А. С. Соч. М.; Л., 1959. С. 384–385 (из очерка «Частные случаи петербургского наводнения»).
Из книги С. И. Аллера «Описания наводнения, бывшего в Санктпетербурге 7 числа Ноября 1824 года» (СПб., 1826). Цит. по: МВ-1978. С. 112–113. См. еще: «Поутру 8-го ноября я пошел по некоторым улицам. Тут увидел все ужасы вчерашнего бедствия: многие заборы были повалены; с иных домов снесены крыши; на площадях стояли барки, гальоты и катера; улицы были загромождены дровами, бревнами и разным хламом» (Каратыгин П. Записки. С. 125).
Письма Г. С. Батенькова, И. И. Пущина и Э. Г. Толля. М., 1936. С. 147–148.
Там же. С. 148.
Николай Михайлович Карамзин по его сочинениям, письмам и отзывам современников: Материалы для биографии / С примеч. и объяснениями М. П. Погодина. М., 1866. Ч. 2. С. 413.
Рылеев К. Ф. Полн. собр. соч. [М.; Л.,] 1934. С. 475. Братья Н. М. и А. М. Языковы, прибывшие в столицу на рубеже 1824–1825 гг., ожидали увидеть «одни развалины, одни выжимки Северной Пальмиры», однако нашли здесь «все, что было» (Языковский архив. СПб., 1913. Вып. 1. С. 140; из письма домашним от 9 января 1825 г.).
Таковыми стали соответственно генерал-адъютанты А. X. Бенкендорф, Н. И. Депрерадович и Е. Ф. Комаровский. В «Записках» последнего приведены инструкции, полученные ими от императора, и некоторые подробности деятельности автора в новой должности (см.: Державный сфинкс: Евграф Комаровский. Роксандра Эдлинг. София Шуазель-Гуффье. Петр Вяземский. М., 1999. С. 137–142).
Архив Брюлловых (С приложением портретов) / Ред. и примеч. И. А. Кубасова. СПб., 1900. С. 67.
См.: О наводнении, бывшем 7 числа текущего ноября // Отечественные записки. 1824. Ч. 20, № 55. С. 352. См. в этой связи письмо И. И. Мартынова П. А. Словцову от 11 декабря: «У нас на острову его величество изволил ходить по развалинам домов и других строений 10 ноября. Ангел-утешитель, без сомнения, и скорее посетил бы нас, если бы переправа через Неву была не столь опасна» (Заря. 1871. № 7. С. 137).
Цит. по: МВ-1978. С. 108.
На случай наводнения, бывшего в Санкт-Петербурге 1824 года ноября 7 // Сын отечества. 1824. Ч. 98, № 52. С. 275. Эта журнальная книжка была сдана в типографию 27 декабря (см.: Там же. С. 286).
Указанную параллель подчеркивает тождественная рифмопара луч-туч. Отметим попутно, что нетривиальное в контексте оды Волковой упоминание об августейшей бабке отзывается в черновом наброске «Медного всадника»: «Такого / Давно не ведал славный град — / От лета семьдесят седьмого <…> / Тогда еще Екатерина / Была жива — и Павлу сына / В тот год Всевышний даровал…» (V, 456).
Топоров В. Н. Древо мировое // Мифы народов мира. М., 1980. Т. 1. С. 405.
См., например: «Подсолнечная осветилась, / И тьма от града отвратилась: / Явился златозарный день: / Екатерина тако прежде / Живущим на нее в надежде / Сняла с России бедства тень» (Оды торжественные: Сочинение Александра Сумарокова. СПб., 1774. С. 33).
Ср. в оде 1748 г.: «И блеском чистой багряницы / Утешь печальные сердца» (Ломоносов М. В. Полн. собр. соч. М.; Л., 1959. Т. 8. С. 225). См.: Виноградов В. В. Язык Пушкина: Пушкин и история русского литературного языка. М.; Л., 1935. С. 159–163.
В качестве такового был отмечен фрагмент из трагедии Расина «Баязет» (монолог Роксаны; акт II, сцена 2): «Sortez. Que le sérail soit désormais fermé, / Et que tout rentre ici dans l’ordre accoutumé» [Выйди. Пусть сераль отныне будет закрыт, /И все здесь возвратится к обычному порядку.] (Racine. Théâtre complet. Paris, 1995. T. 2. P. 39. Cm.: Backvis Cl. Pouchkine — Kantemir — Dryden: Pour servir à l’exégèse du «Cavalier de bronze» // Annuaire de l’Institut de philologie et d’histoire orientales et slaves. Bruxelles, 1980. T. 24. P. 10. Note 4.) Надо учесть, однако, что автор «Медного всадника» располагал экземпляром русского перевода, где данное место читалось: «Иди. Из Сераля исход да заградится, / И в оном прежний пусть порядок водворится» (Баязет, трагедия в пяти действиях, в стихах <…> / Пер. с фр. В. Н. Олин. СПб., 1827. С. 26; ср.: Модзалевский Б. Л. Библиотека Пушкина (Библиографическое описание). СПб., 1910. С. 84, № 312). Эту перекличку М. Л. Гаспаров отнес бы не к «литературным», но к «языковым» «интертекстам».
Русский архив. 1903. Кн. 2. С. 77.
Письма Г. С. Батенькова… С. 148.
Отечественные записки. 1825. Ч. 21, № 57. С. 166.
Послание к N.N. о наводнении Петрополя <…>: Сочинение Графа Хвостова. СПб., 1825. С. 6 (ценз, разрешение — 9 декабря 1824 г.); То же: Невский альманах на 1825 год / Изд. Е. Аладьиным. СПб., 1825. С. 39 (ценз, разрешение — 4 декабря 1824 г.; дата выхода — около 10 февраля 1825 г.). Контекст письма Пушкина Вяземскому от 28 января 1825 г. (см.: XIII, 137) позволяет предположить, что в Михайловском он получил список «Послания» (см.: Балакин А. «Его бранил и стар и млад»: Граф Хвостов и его «Послание к N.N. о наводнении Петрополя» // Санкт-Петербургские ведомости. 2007. № 184, 2 октября; электронная версия: http://www.spbvedomosti.ru/print.htm?id=10245163), циркулировавшего в столице с самого начала декабря 1824 г. (см. письмо А. Е. Измайлова П. Л. Яковлеву от 3 декабря (Пушкин: Исследования и материалы. Л., 1978. Т. 8. С. 165; публ. Я. Л. Левкович).
Полное собрание стихотворений графа Хвостова. СПб., 1829. Т. 2. С. 113.
Mémoires historiques sur l’Empereur Alexandre et la cour de la Russie, publiés par Mme la C-sse de Choiseul-Gouffier… Paris, 1829. P. 374. Несколько отличающийся перевод см.: Державный сфинкс… С. 380.
См.: Dutkiewicz J. Francja a Polska w 1831 г. Łódź, 1950. S. 139.
Le Moniteur Universel. 1831. 17 septembre. P. 1601.
Ibid. P. 1604.
Le Constitutionnel. 1831. № 260, 17 septembre.
См.: Kerr D. S. Caricature and French Political Culture, 1830–1848: Charles Philipon and the Illustrated Press. Oxford, 2000. P. 76–78.
Из многих примеров приведем лишь один. В шестой корреспонденции из цикла «Французские дела», опубликованной 29 апреля 1832 г. в «Allgemeine Zeitung», коснувшись недавних беспорядков, Гейне констатировал: «Seitdem ist hier Alles ruhig; l’ordre règne à Paris, würde Horatius Sebastiani sagen. Eine Todtenstille herrscht in ganz Paris». [С тех пор здесь все спокойно; в Париже царит порядок, сказал бы Орас Себастиани. Мертвая тишина царит во всем Париже.] (Heine Н. Historisch-kritische Gesamtausgabe der Werke. Hamburg, 1980. Bd. 12/1. S. 138; Гейне Г. Собр. соч.: В 10 т. [Л.,] 1958. Т. 5. С. 317).
Томашевский Б. Французские дела 1830–1831 гг. // Письма Пушкина к Елизавете Михайловне Хитрово, 1827–1832. Л., 1927. С. 339. Примеч. 2. В формулировке, навязанной заглавием карикатуры Гранвиля, слова Себастиани цитируются и в исторической литературе. См. несовпадающие по установкам работы: Litostański К. Les partages de la Pologne et la lutte pour l’indépendance. Paris, 1918. P. 493; История Польши: В 3 т. М., 1956. Т. 1. С. 549.
См.: Ходасевич В. Колеблемый треножник // Пушкин. Достоевский. Пб., 1921. С. 31; Пумпянский Л. В. О «Медном всаднике», о Петербурге, о его символе [1925] // Пумпянский Л. В. Классическая традиция: собрание трудов по истории русской литературы / Сост. Е. М. Иссерлин, Н. И. Николаева; Вступ. ст., подгот. текста и примеч. Н. И. Николаева. М., 2000. С. 596; Lednicki W. Pushkin’s «Bronze Horseman»: The Story of a Masterpiece. Berkeley; Los Angeles, 1955. P. 14–15, 55.
Письма Всеволода Рождественского о смерти Ф. Сологуба / Предисл., публ. и примеч. М. В. Рождественской // Неизданный Федор Сологуб. М., 1997. С. 427.
Медведев П. Н. Записи бесед с Ф. К. Сологубом (Частное собрание).
Сологуб Ф. 1) Богдыхан. Эпизоды из романа, который может быть написан — ИРЛИ. Ф. 289. Оп. 1. Ед. хр. 56; 2) Опостен — Там же. Ед. хр. 114. Из крупных завершенных переводов этого периода следует отметить поэму провансальского поэта Фредерика Мистраля (1830–1914) «Мирен» (1859), над которой Сологуб работал в 1920-е гг. (перевод не опубликован).
Тетрадь последнего лета со стихами и записями рукою Сологуба (в больнице) — ИРЛИ. Ф. 289. Оп. 1. Ед. хр. 555.
Роман американского писателя и журналиста Эдварда Беллами (1850–1898) «Через сто лет» был хорошо известен в России: в русском переводе книга выходила трижды под разными названиями: «В 2000 году» (1889), «Будущий век» (1899), «Золотой век» (1905); волшебная новелла американского писателя Вашингтона Ирвинга (1830–1914) «Рип Ван Винкль» (1818) многократно издавалась в русском переводе.
Композитор Александр Порфирьевич Бородин (1833–1887) — выдающийся ученый-химик, доктор медицины, заведовал кафедрой химии Медико-хирургической академии, академик, занимался музыкальным творчеством в свободное от научной, педагогической и общественной деятельности время.
Медведев П. Н. Записи бесед с Ф. К. Сологубом.
См. об этом: Павлова М. М. Творческая история романа «Мелкий бес» // Сологуб Ф. Мелкий бес. СПб., 2004. С. 756–757 (Лит. памятники).
Даль В. Толковый словарь живого великорусского языка. СПб.; М., 1881. Т. 2. С. 683.
По мнению Н. А. Богомолова, в образе Среброва угадываются черты не только самого Сологуба, но и В. Я. Брюсова — его увлечение научной поэзией в частности; да и сам роман мог быть навеян смертью поэта (1924), на которую Сологуб отозвался памятной статьей, см.: Sologub F. Speech in Memory of V. Ya Briusov (1924) / Ed. by Joan Grossman // Slavica Heirosolymitana Jerusalem: Magnus Press, Hebrew University, 1981. Vol. 5–6. P. 421–424.
Черносвитова О. H. Материалы к биографии Ф. Сологуба / Вступ. ст., публ. и коммент. М. М. Павловой // Неизданный Федор Сологуб. С. 231.
О гибели Ан. Н. Чеботаревской см.: Федор Сологуб и Анастасия Чеботаревская / Вступ. ст., публ. и коммент. А. В. Лаврова // Неизданный Федор Сологуб. С. 299–301.
Нельзя не отметить параллель с некоторыми текстами В. Хлебникова («Скуфья скифа», «Свояси», «Время мера мира» и др.), в которых отдельные мысли и наблюдения иллюстрируются с помощью математических формул, а также рациональных и иррациональных чисел под знаком математического корня. Мистерия «Скуфья скифа» (1916) и статья «Свояси» (1919) были опубликованы уже после смерти Сологуба, возможно, он был знаком с книгой «Время мера мира» (Пг., 1916).
Сологуб Ф. Стихотворный экспромт. [1917–1918] (РГАЛИ. Ф. 998 (В. Э. Мейерхольда). Оп. 1. Ед. хр. 305).
Вероятно, отсылка к сну Татьяны из романа в стихах А. С. Пушкина «Евгений Онегин» (гл. 5, стр. XIX).
Происхождение топонима восходит к библеизму: Иосафатова (Иосафатская) долина (долина близ Иерусалима, названная так в память погребенного там иудейского царя Иосафата); под Иосафатовой долиной подразумевают то место, где будет совершаться Страшный суд при кончине мира. С таким символическим значением Сологуб использовал топоним Сафат-река в романе «Мелкий бес» (1907); о Сафате упоминается также в повести «В толпе» (1907), «Творимой легенде» (1907–1913) и в последнем рассказе писателя «Архиерей с погоста», 1927 (ИРЛИ. Ф. 289. Оп. 1. Ед. хр. 555).
12 июня 1918 г. Сологуб сообщал А. А. Измайлову из Княжнино: «…с 4 по 8 июня жили в городе Костроме, разговаривая с комиссаром по отводу дач, так как все дачи на 15 верст от Костромы социализированы <…>. Местные граждане истребили наше варенье (в порядке нестерпимого, детского стремления полакомиться), пуда три; взяли немного белой муки (для ребенка); сняли телефонный аппарат (в порядке борьбы с контрреволюцией, надо полагать), но есть надежда, что вернут» (Федор Сологуб и Ан. Н. Чеботаревская: Переписка с А. А. Измайловым / Публ. М. М. Павловой // Ежегодник Рукописного отдела Пушкинского Дома на 1995 год. СПб., 1999. С. 284).
Персонаж, родственный Недотыкомке — юркой, серой, пыльной, враждебной, порожденной больным сознанием Передонова («Мелкий бес»).
Иванов Вяч. Человек. М., 2006. С. 101. Далее все ссылки на это издание даются в тексте, с указанием страниц.
См.: «Фрагмент комментария к поэме „Человек“», охватывающий два первых стихотворения поэмы, в: Иванов Вяч. Человек: Приложение: Статьи и материалы. М., 2006. С. 8–13.
См. черновой план этой незавершенной работы Флоренского: Там же. С. 5.
См. подробнее на эту тему в статье: Шишкин А. Б. К истории мелопеи «Человек»: Творческая и издательская судьба // Там же. С. 18–20.
См.: Sepher ha Zohar / Trad. Jean de Pauly. Paris, 1910. Vol. 3. P. 46. Этот перевод «Зохара» был наиболее полным во время создания поэмы, и вероятно знакомство с ним Иванова. См. комментарий к приведенному рассказу «Зохара»: Domseiff F. Das Alphabet in Mystik und Magie. Leipzig; Berlin, 1925. S. 141.
Основная тема стихотворения «Встретив брата, возгласи…» — тема присутствия в глубине души каждого человека Божьего Сына. И это — единственная «тайна» человека, о которой говорит этот текст.
В видении Иезекииля Престол Славы водружен на Колесницу, влекомую четырьмя крылатыми четырехликими, с лицами человека, льва, быка и орла, ангелами. Этот мотив упоминается во «Фрагменте комментария к поэме „Человек“» в связи с концепцией человека как Тетраморфа, Космического Человека, соединяющего в себе четыре первостихии — землю, воду, воздух и огонь, а также животное, человеческое и божественное начала (см.: Иванов Вяч. Человек: Приложение: Статьи и материалы. С. 8–9).
Данной традиции посвящен значительный корпус исследовательской литературы. См., например: Scholem G. Kabbalah. Jerusalem, 1974. P. 10–17.
Bar Ilan M. Magic Seals on the Body-Inscriptions among Jews in the First Centuries С. E. // Tarbiz: A Quaterly for Jewish Studies. 1988. Vol. 57. Issue 1. P. 37–50 (на языке иврит). М. Бар-Илан показывает, что обычай нанесения на тело магических надписей в конечном итоге восходит к обычаю клеймления рабов печатями с именами их хозяев.
В еврейской мистической традиции существуют многочисленные тексты, интерпретирующие буквы еврейского алфавита как строительные элементы, из которых сотворен мир, первый человек, человеческое тело и т. п. См. об этом, например, в: Idel М. Absorbing Perfections: Kabbalah and Interpretation. New Haven; London, 2002. P. 44, 76, 116–124; Wolfson E. R. Language, Eros, Being: Kabbalistic Hermeneutics and Poetic Imagination. New York, 2005. P. 208–209, 241. Ср. также рассказ шиитского гетеродоксального мистика начала VIII в. Мугира ибн Саида о его видении, в котором Бог предстал перед ним в форме светящегося человека с телом, составленным из букв алфавита (приводится в: Dornseiff F. Das Alphabet in Mystik und Magie. S. 122).
«Речь» была подготовлена Пико как вступительное слово на диспуте о составленных им «900 тезисах», в которых подробно изложено его учение. См. критическое издание «Тезисов»: Pico della Mirandola Giovanni. Conclusiones sive theses DCCCC: Romae anno 1486 publice disputandae, sed non admissae. Geneve, 1973.
См.: Pico della Mirandola. On The Dignity of Man. On Being and the One. Heptaplus. Indianapolis; New Heaven; Kansas City, 1965. P. 3–5 (Перевод цитат из «Речи» с английского здесь и далее мой. — В.П.). Пико исходит в своем рассуждении из модифицированного учения Аристотеля о трех душах в человеке — растительной, животной и разумной, а также из модифицированного теологического учения, принятого Церковью, о том, что только разумная душа человека, anima rationalis, несет в себе Образ Бога (см. о генезисе этого представления: Юнг К. Г. AION: Исследование феноменологии самости. М., 1997. С. 50–53). По Пико, как мы видим, у человека есть также четвертая, интеллектуальная, душа — орган мистического восприятия, позволяющий человеку непосредственное созерцание Бога и слияние с Ним.
Pico della Mirrandola. On The Dignity of Man. P. 9–10. Курсив мой (В файле — полужирный — прим. верст.).
См.: Иванов Вяч. Человек: Приложение: Статьи и материалы. С. 9–12.
Включая таким образом платоновско-соловьевскую Афродиту Небесную в состав Св. Троицы, Иванов приписывает, в духе некоторых мистических учений (более всего — еврейской Каббалы), двуполость и эротизм внутренней жизни самого Божества.
Pico della Mirrandola. On The Dignity of Man. P. 12.
Характерно, что Иванов называет здесь египетского Сета греческим именем Тифон. Такая интерпретация египетских мифологических фигур связана с определенной традицией. Так, уже у Геродота Сет назван только греческим именем Тифон, однако Гор и Осирис названы своими египетскими именами, но приравнены соответственно к Аполлону и Дионису («История», кн. 2, 144, 156). Подобную интерпретацию можно обнаружить и у Пико и других ренессансных авторов. В приведенном выше фрагменте Пико называет воскресителем Осириса Аполлона (вместо Гора), а Тифона он упоминает косвенно, метонимическим намеком: говоря о растерзавшей Осириса (Диониса) титановой силе, он ссылается на миф, согласно которому Дионис был убит титанами во главе с Тифоном. Интерпретация Пико, таким образом, совмещает герметическую «египетскую» мистериальную мифологию с орфической, в которой фигурировали Дионис и его спаситель Аполлон.
С особенной отчетливостью этот круг идей представлен в связанных с поэмой «Человек» статьях Иванова «Ты еси» и «Анима». См.: Иванов Вяч. Собр. соч.: В 4 т. Брюссель, 1971–1974. Т. 3. С. 263–265, 271–274. Ср. на эту тему: Паперный В. Вяч. Иванов: Между Чернышевским и Беме // Universitas Tartuensis Humanoria: Littera Russicae / Труды по русской и славянской филологии. Литературоведение. VI: Новая серия. Тарту, 2008. С. 212–215.
Согласно архаическим космологическим представлениям, над Землей расположена иерархия «небес», или небесных сфер: сначала видимые небеса, последним из которых является сфера неподвижных звезд, а затем невидимые небеса Верхних Вод и Эмпирей — место пребывания ангелов, святых и самого Бога (см. описание этой системы в: Бэкон Р. Введение к трактату Псевдо-Аристотеля «Тайная тайных» // Герметизм, магия, натурфилософия в европейской культуре XIII–XIX веков. М., 1999. С. 57–61). Стремление Иванова к возрождению древней мистики с неизбежностью автоматизма привело его к реставрации древней космологии, что нашло отражение в целом ряде мотивов поэмы «Человек». Впрочем, это отдельная тема.
См.: Pico della Mirandola. On the Dignity of Man. P. 14–15.
См.: Силард Д. К проблеме «теургического постулата» // Вячеслав Иванов и его время: Материалы международного симпозиума, Вена 1988. Frankfurt am Main; Berlin; Bern; Bruxelles; New York; Wien, 2002. C. 307–346. В этой статье приведены также некоторые ренессансные источники идеи мистической лестницы у Иванова. Об истории идеи мистической лестницы в ренессансной и последующей традиции см.: Idel М. Ascensions on High in Jewish Mysticism: Pillars, Lines. Ladders. Budapest; New York, 2005. P. 167–204. Идель указывает здесь, в частности, на «Книгу Кругов Воображения» андалузского мусульманского мыслителя-неоплатоника Ибн Аль-Сида Аль-Батальявси как на источник концепции мистической лестницы у позднейших христианских и еврейских мистиков, а также на то обстоятельство, что идея эта пришла к Пико от его учителей-каббалистов.
Пастернак Б. Доктор Живаго. Milano, 1957. С. 43. Упоминаемые здесь символист А. и композитор Б. — это, конечно, Иванов и Скрябин. См. об общности мистериальных замыслов поэмы Иванова «Человек» и «Мистерии» Скрябина: Берд Р. Мелопея Вяч. Иванова и Мистерия Скрябина // Иванов Ияч. Человек: Приложение: Статьи и материалы. С. 103–114.
Блок А. Вячеславу Иванову // Блок А. Собр. соч.: В 8 т. М.; Л., 1960–1963. Т. 3. С. 141. Интересно, что в этом стихотворении Блока образ Иванова явно спроецирован на Колдуна — персонажа повести Гоголя «Страшная месть»: как и Колдун, Иванов прибыл «из стран чужих, из стран далеких», и, как и у Колдуна, у него «пронзительные очи». Этот образ Иванова кажется весьма точным в культурологическом отношении: колдовство и мистицизм, в сущности, представляют собой народную и элитарную разновидности магических практик, в основе которых лежит общий мифологический концепт homo magus — человека как микрокосма, способного влиять на внешний мир с помощью присущей ему сверхприродной силы.
Шестов Л. Вячеслав Великолепный (К характеристике русского упадочничества) // Шестов Л. Potestas clavium (Власть ключей). М., 2007. С. 307. Это сравнение, непосредственно ассоциирующее Иванова со знаменитым носителем прозвания Magnifico герцогом Лоренцо Медичи (который, между всем прочим, был покровителем Пико), не имеет у Шестова прямого смысла.
См.: Козлов Д. Новое о Велемире Хлебникове // Красная новь. 1927. № 8. С. 178. См. также: Парнис А. Е. Хлебников — сотрудник «Красного воина» // Литературное обозрение. 1980. № 2. С. 106.
Там же. С. 105–112. Ряд текстов Хлебникова из «Красного воина» перепечатаны в: Хлебников В. Творения. М., 1986.
В связи с этим см.: Брик О. ИМО — Искусство молодых // Маяковскому. Л, 1940. С. 101, 105, 106. См. подробнее: Катанян В. Маяковский: Хроника жизни и деятельности. М., 1985. С. 170. См. также: Хлебников В. Неизданные произведения. М., 1940. С. 483–484 (далее — НП, с указанием страниц).
Харджиев Н. И. «Интернационал искусства»: Из материалов по истории советского искусства // Russian Literature. Amsterdam, <1974>. № 6. P. 55–57 (то же: Харджиев Н. И. Статьи об авангарде: В 2 т. М., 1997. Т. 1. С. 257–259); Янгиров Р. «Великий красный лик» авангарда: Василий Кандинский и «Интернационал искусств» (Новые материалы и документы) // Wiener Slawistischer Almanach. 1998. Bd. 42. S. 129–146. Лавров А. В. Вячеслав Иванов в неосуществленном журнале «Интернационал искусства» // Лавров А. В. Русские символисты: Этюды и разыскания. М., 2007. С. 415–426; Крусанов А. В. Русский авангард. 1907–1932: Исторический обзор: В 3 т. М., 2003. Т. 2, кн. 1. С. 207–209. В связи с этим см.: Парнис А. Е. Ранние статьи Р. О. Якобсона о живописи // Якобсон Р. Работы по поэтике. М., 1987. С. 409–413. См. также в заметке: П<овелихина> А. Интернационал искусства // Великая утопия: Русский и советский авангард. 1915–1932. Берн; М., 1993. С. 735–736. Однако в этой заметке, основанной на архивных материалах из РО ИРЛИ, допущен ряд ошибок и неточностей.
См. об этом: НП, 484.
Штеренберг Д. П. Отчет о деятельности Отдела Изобразительных Искусств Наркомпросса // Изобразительное искусство. 1919. № 1. С. 78.
См. анонимную заметку «Международное бюро при Отделе Изобразительных Искусств» в газете «Искусство» (1919. № 1, 5 января. С. 2). По гипотезе Р. Янгирова (см. указанную статью), автором этой заметки был художник В. В. Кандинский.
Там же.
Часть материалов, в том числе и восемь протоколов заседаний Международного бюро, находятся в РО ИРЛИ (Р. 1. Оп. 6. № 296–219), другая часть, в том числе и подборка статей и тезисов, — в РГАЛИ (Ф. 665); некоторые материалы — в фонде Харджиева — Чаги (Стеделийк музей, Амстердам).
РО ИРЛИ. Р. 1. Оп. 6. № 206.
Эта дата была зафиксирована Н. И. Харджиевым (Фонд Харджиева — Чаги. Стеделийк музей, Амстердам) по записи Хлебникова, хранящейся в РГАЛИ.
Цит. по: НП, 6.
Об этом рассказывал Р. О. Якобсон в 1928 г. в Праге Ю. Н. Тынянову. Запись беседы, сделанная тогда же Ю. Н. Тыняновым, в настоящее время подготовлена к печати автором этих строк и X. Бараном.
Статья «Художники мира!» была впервые напечатана в 1928 г. А. Е. Крученых по копии в «Неизданном Хлебникове» (Вып. 6. С. 12–21), а затем опубликована в 1933 г. Н. Л. Степановым по рукописи в Собрании произведений Хлебникова (Т. 5. С. 216–221; с некоторыми неточностями). См. выправленный текст в «Творениях» (с. 619–623). В 1935 г. А. Е. Крученых напечатал статью «Колесо рождений» в машинописном выпуске «Неизданного Хлебникова» (М., 1935. Вып. 30); перепечатана Р. В. Дугановым по рукописи в «Вестнике Общества Велимира Хлебникова» (Вып. 1. С. 37–43). См. также: Хлебников В. Собр. соч. / Под общ. ред. Р. В. Дуганова. М., 2005. Т. 6, кн. 1. С. 161–165 (далее — СС, с указанием тома и страниц). Тезисы статей «Голова вселенной. Время в пространстве» и «Колесо рождений» были впервые напечатаны на русском языке Р. В. Дугановым в сборнике Хлебникова «Утес из будущего» (Элиста, 1988. С. 213–215). Тезисы статьи «Голова вселенной» были впервые напечатаны на немецком языке в кн.: Shadowa L. A. Suche und Experiment. Dresden, 1978. S. 321.См. также: СС 6, 159–165.
Воззвание Татлина, обращенное к американским и австрийским художникам (в машинописи ошибочно — австралийским), находится в РО ИРЛИ. См. о нем в: П<овелихина> А. Интернационал искусства. С. 735. См. также: Парнис А. О воззвании Казимира Малевича в журнале «Интернационал искусства» // Футуризм — радикальная революция. Италия — Россия: К 100-летию художественного движения: Каталог международной выставки. Москва (17 июня — 24 августа 2008 г.). М., 2008. С. 188–191.
Искусство. 1919. № 6, 8 июля. С. 3 (Хроника). См. также: Крусанов А. Русский авангард… Т. 2, кн. 1. С. 206.
Пунин Н. Н. Коммунизм и футуризм // Искусство коммуны. 1919. № 17, 30 марта.
См. в тексте протокола № 8 (РО ИРЛИ. Р. 1. Оп. 6. № 219). Приведенные здесь факты опровергают утверждение С. Старкиной о том, что «Татлин едва ли хорошо представлял себе, что такое Третий Интернационал», а также о том, что Николай Пунин, автор брошюры «Памятник III Интернационала», был мало знаком «с самим III Интернационалом» (Старкина С. Велимир Хлебников. Король времени. СПб., 2005. С. 302–303). Ср. также в работе Крусанова: «Деятельность МХБ (Международного художественного бюро. — А.П.) была направлена на создание Интернационала искусств, замышлявшегося как своеобразный аналог III Интернационала в области искусства» (Крусанов Л. Русский авангард… С. 207).
Хлебников В. Творения. С. 605.
СС 6 (2), 89.
Хлебников В. Творения. С. 609.
Крайний К. <Уманский К.>. Интернационал искусства (Задачи международного объединения работников Изобразительных Искусств) // Искусство. 1919. № 8, 5 сентября. С. 2.
Хлебников В. Творения. С. 38 (курсив мой — А.П.).
Там же. С. 285.
См.: СС 6, 403.
Об этом он вспоминал на вечере памяти Хлебникова в РАХНе 30 мая 1924 г. Тезисы его доклада напечатаны на афише этого вечера, хранящейся в Доме-музее Велимира Хлебникова в Астрахани, см.: Мамаев А. Астрахань Велимира Хлебникова. Астрахань, 2007. С. 152. Нам удалось обнаружить запись этого доклада И. А. Аксенова, который был прочитан на международном симпозиуме «Аксенов и окрестности» (Крузенберг, Швеция, 22–25 мая 2008 г.) и который будет опубликован в сборнике материалов симпозиума.
Цит. по: Парнис А. Е. Ранние статьи Р. О. Якобсона о живописи. С. 412.
См.: Малевич о себе. Современники о Малевиче / Авт. — сост. И. А. Вакар, Т. Н. Михиенко. М., 2004. Т. 1. С. 80.
Хлебников В. Творения. С. 618–619. Курсив мой.
Цит. по копии, сделанной Н. И. Харджиевым (Фонд Харджиева — Чаги. Стеделийк музей, Амстердам).
См.: Гриц Т. Проза Велемира Хлебникова // Мир Велимира Хлебникова. М., 2000. С. 233.
РГАЛИ. Ф. 665. Оп. 1. Ед. хр. 32. Л. 11. Тезисы статьи Татлина были впервые напечатаны на венгерском языке: Tatlin / Hrsg. L. A Shadowa Budapest, 1984. S. 257.
М. С. Оффенгенден — заведующий финансовым подотделом ИЗО Наркомпроса (см.: ГАРФ. Ф. А2306. Оп. 36. Д. 168. Л. 2).
Цит. по копии, сделанной Н. И. Харджиевым (Стеделийк музей, Амстердам).
Цит. по копии, сделанной Н. И. Харджиевым (Стеделийк музей, Амстердам).
Эскиз обложки для журнала «Интернационал искусства» работы Малевича находится в Стеделийк музее (Фонд Харджиева — Чаги, Амстердам), а эскизы обложки работы А. Моргунова и С. Дымшиц-Толстой — в РГАЛИ (Ф. 665). Эскиз Малевича воспроизведен в кн.: A Legacy Regained: Nikolai Khardzhiev and the Russian Avant-garde / Text ed. and comp. J. Bowlt, M. Konecny. St. Petersburg; Amsterdam. 2002. P. 184 (на эту публикацию обратила наше внимание А. С. Шатских, которой приносим свою благодарность).
ГАРФ. Ф. А2306. Оп. 36. Д. 172. Л. 44, 45.
Там же. Л. 44.
См. киевские газеты.: Известия / Bicri. 1919. 13 апреля (хроника); Театр. 1919. № 7, 27–30 апреля. С. 12; Ор <Орешников П.>. Вечер искусств // Борьба. 1919. № 62, 30 апреля.
Маяковский В. В. В. Хлебников // Маяковский В. Полн. собр. соч.: В 13 т. М., 1959. Т. 12. С. 27.
Искусство. 1919. № 6, 8 июля.
Об О. Кампе см.: Rizzi D. Lettere di Boris Jakovenko a Odoardo Campa (1921–1941) // Archivio italo-russo / A cura di D. Rizzi e A Shishkin. Labirinti 28. Trento, 1997. P. 385–482 (сообщено H. В. Котрелевым). Впоследствии К. А. Уманский (1902–1945) стал известным дипломатом. См. его книгу: Umansky К. Neue Kunst in Russland 1914–1919. Potsdam; München, 1920. См. о нем в воспоминаниях И. Г. Эренбурга «Люди, годы, жизнь» (М., 1990. Т. 2. С. 306–310).
Искусство. 1919. № 8, 5 сентября. С. 8.
В машинописи выделенные мною курсивом (В файле — полужирным — прим. верст.) слова подчеркнуты неизвестной рукой, а на полях сделанная этой же рукой помета: «Мелочь, и не имеет отношения к журналу».
В машинописи выделенный мною курсивом (В файле — полужирным — прим. верст.) текст подчеркнут, и против всей фразы на полях помета, сделанная, вероятно, рукой Д. П. Штеренберга: «Существование Бюро необходимо, так к<а>к оно должно служить целям объединения худож<ников> всех стран».
РГАЛИ. Ф. 2852 (О. М. Брик). Оп. 1. Ед. хр. 313. Л. 27.
Marinetti F. T. Taccini. 1915–1921 / A cura di Bertoni. Milano, 1987. P. 447.
Воспоминания С. И. Дымшиц-Толстой хранятся в Отделе рукописей Русского музея (ОР ГРМ. Ф. 100. Ед. хр. 249. Л. 46).
Там же. Л. 49. Здесь ошибка памяти мемуаристки: Маяковский не участвовал в этом проекте. Как следует из протокола № 6, инициатором вопроса о «непосредственном общении с художниками всего мира» был Хлебников.
См.: НП, 384.
РО ИРЛИ. Р. 1. Оп. 6. Д. 206–219.
См. примеч. 14 (В файле — примечание № 1331 — прим. верст.).
Текст этой статьи был напечатан под редакцией А. Е. Крученых по копии в машинописном выпуске «Неизданного Хлебникова» (М., 1934. Вып. 27; тираж — 3 экз.; РГАЛИ. Ф. 1334. Оп. 1. Ед. хр. 975. Л. 44–48).
Эта формула восходит к термину Ф. Т. Маринетти «слова на свободе» (parole in libertá) из «Технического манифеста футуристической литературы» (1912). Г. Аполлинер считал, что прием «слова на свободе» впервые разработал А. Рембо.
Характерный прием обращения к адресатам в поэтике футуризма. См., например, у Хлебникова «Приказы Предземшаров» (1922), а также у Маяковского: «Приказ по армии искусства» и «Приказ № 2 армии искусств» (оба — 1918).
См. об этом во вступительной статье.
Генри Мозелей (Мосли; Moseley, 1887–1915) — английский физик, один из основоположников рентгеновской спектроскопии. В 1913–1914 гг. открыл закон, связывающий частоту спектральных линий излучения с порядковым номером излучаемого элемента, предсказал рентгеновские спектры некоторых элементов (закон Мозли). Ср. в «Нашей основе»: «Вся полнота языка должна быть разложена на основные единицы азбучных истин, и тогда для звуко-веществ может быть построено что-то вроде закона Менделеева или закона Мозелея — последней вершины химической мысли» (Хлебников В. Творения. С. 624).
О взаимоотношениях поэта и художника см.: Парнис А. Е. Хлебников и Малевич: В поисках значимых элементов // Мир Велимира Хлебникова. М., 2000. С. 175–185.
Город в Греции. Ошибка Хлебникова: битва около Лепанто, в которой испано-венецианский флот под командованием Дон Жуана Австрийского разгромил турецкий флот, состоялась 7 октября 1571 г.
После этих слов в рукописи зачеркнутая фраза: «Кто, видя эти струны, захочет играть на них?».
Фукс К. (Fuchs С. W., 1837–1886) — известный немецкий геолог и вулканолог, автор ряда книг о вулканах (Die vulkanishen Erscheinungen der Erde. Leipzig. 1865; Vulkane und Erdbeben. Leipzig, 1875). С 1865 г. делал ежегодные обзоры о вулканических явлениях в немецкой периодической печати. Откуда Хлебников почерпнул эти сведения, неизвестно. Скорее всего, у него аберрация памяти. В «Энциклопедическом словаре» Брокгауза и Эфрона, которым часто пользовался Хлебников, в статье «Вулканы» указано, что Фукс насчитывал на Земле 672 вулкана, из которых 270 действующих. См. также: Фукс К. Таблицы для определения минералов при посредстве внешних признаков и простых химических реакций. СПб., 1904: 2-е изд., испр. — 1909.
Ошибка Хлебникова: имеется в виду известный лингвист Л. В. Щерба (1880–1944). Сведения о колебаниях звука У поэт взял из книги Щербы «Русские гласные в качественном и количественном отношении» (СПб., 1912).
Брюсов В. Я. Собр. соч.: В 7 т. М., 1973. Т. 1. С. 605. Далее ссылки на это издание приводятся в тексте, с указанием тома и страниц.
Брюсов В. Я. Urbi et Orbi: Стихи 1900–1903 гг. М., 1903.
См.: Брюсов В. Я. Пути и перепутья: Собрание стихов. М., 1908. Т. 2. С. 3–10.
См.: Там же. С. 5–24.
В разделе «Вступления» вслед за стихотворением «Последнее желанье» помещено отсутствовавшее в первопечатном издании «Urbi et Orbi» стихотворение «У себя», а стихотворение «По улицам узким, и в шуме, и ночью, в театрах, в садах я бродил…» вынесено за пределы этого раздела (см.: Там же. Т. 2. С. 5–6, 2).
Максимов Д. Е. Брюсов: Поэзия и позиция. Л., 1969. С. 94.
См. об этом, например: Нинов А. А. Переписка с К. Д. Бальмонтом // Лит. наследство. М., 1991. Т. 98, кн. 1: Валерий Брюсов и его корреспонденты. С. 58–59.
Лит. наследство. Т. 98, кн. 1. С. 516.
Там же. С. 518.
О «Думах» А. Кольцова см.: Манн Ю. В. Кольцов и философская мысль его времени // А. В. Кольцов и русская литература. М., 1988. С. 36–48.
См. об этом: Лавров Л. В. 1) Коневской Иван // Русские писатели. 1800–1917: Биографический словарь. М., 1994. Т. 3: К — М. С. 52; 2) Из архива Ивана Коневского // Писатели символистского круга: Новые материалы. СПб., 2003. С. 82–83.
Коневской Иван (Ореус). Мечты и думы: Стихотворения и проза. Томск, 2000. С. 457.
Там же.
Ср.: «Знакомство Брюсова со стихами Коневского в пору, когда уже был позади этап, вызвавший к жизни книгу „Me eum esse“ (1897), с ее программно „декадентской“ замкнутостью и чувством разуверения в действительности, стало дополнительным стимулом для обретения новой, активной связи с миром и расширения тематических и образно-идейных горизонтов в творчестве» (Лавров А. В. Переписка с Ив. Коневским // Валерий Брюсов и его корреспонденты. С. 429).
Коневской Иван (Ореус). Мечты и думы. С. 180.
См.: Мордерер В. Блок и Иван Коневской // Александр Блок: Новые материалы и исследования (Лит. наследство. Т. 92, кн. 4). 1987. С. 154–155.
Коневской Иван (Ореус). Мечты и думы. С. 190–191.
Случевский К. Стихотворения и поэмы. СПб., 2004. С. 48.
Там же. С. 50–51.
Ср.: «Из переписки Фета известно, что в подготовке их (сборников „Вечерние огни“. — Л.П.) к печати принимали ближайшее участие некоторые его друзья и особенно большое — философ и критик Н. Н. Страхов, а также философ и поэт В. С. Соловьев, которому, как свидетельствует дарственная надпись Фета („зодчему этой книги“), очевидно, принадлежит композиция I выпуска „Вечерних огней“» (Соколова М. А. Состав и принципы издания // Фет А. А. Вечерние огни. М., 1971. С. 636).
Фет А. А. Стихотворения и поэмы. Л., 1986. С. 85 (Б-ка поэта. Большая серия).
Лавров А. В. Андрей Белый и Борис Пастернак: Взгляд через Марбург; Еще раз о Веденяпине в «Докторе Живаго» // Лавров А. В. Андрей Белый: Разыскания и этюды. М., 2007. Там же см. обзор важнейших работ, посвященных взаимоотношениям творчества двух писателей (с. 306–307).
Смирнов И. П. Порождение интертекста // Wiener Slawistischer Almanach. Sonderband 17. Wien, 1985. S. 25–31.
См. подробнее: Поливанов К. Андрей Белый и «Сестра моя — жизнь» // Поливанов К. Пастернак и современники. М., 2006. С. 202–206.
В автобиографическом очерке «Люди и положения» (1956) Пастернак писал о романах Белого: «первостепенный поэт и еще более поразительный автор „Симфоний“ в прозе и романов „Серебряный голубь“ и „Петербург“, совершивших переворот в дореволюционных вкусах современников» (Пастернак Б. Собр. соч.: В 11 т. М., 2004. Т. 5. С. 318).
Напомню, что говорит это поэт и одновременно медик.
Пастернак Б. Полн. собр. соч. Т. 4. С. 193. Курсив мой (В файле — полужирный — прим. верст.).
Там же. Т. 1. С. 128.
Белый Андрей. Петербург. М., 1981. С. 85.
Пастернак Б. Полн. собр. соч. Т. 1. С. 137–138.
Белый Андрей. Петербург. С. 376.
Там же. С. 377.
Пастернак Б. Полн. собр. соч. Т. 1. С. 379.
Там же. С. 156.
Укажем здесь только некоторые работы: Schneider Wilhelm. Die ausland-deutsche Dichtung unserer Zeit. Berlin, 1936. S. 129–135; Письма P. Вальтера Блоку / Публ. В. В. Дудкина // Лит. наследство. М., 1993. Т. 92, кн. 5. Александр Блок: Новые материалы и исследования. С. 305–308; Ничепорук Е. И. Поэма «Двенадцать» в переводах на немецкий язык // Там же. С. 309–329; Zeil Wilhelm. Walter R. von // Slawistik in Deutschland von den Anfängen bis 1945: Ein biographisches Lexikon / Hrsg. von E. Eichler [u.a]. Bautzen, 1993. S. 424; Ivanov Vjačeslav. Dichtung und Briefwechsel aus dem deutschsprachigen Nachlass / Hrsg. von Michael Wachtel. Mainz, 1995; Reichelt Stefan G. Nikolaj A Berdjaev in Deutschland 1920–1950: Eine rezeptionshistorische Studie. Leipzig, 1999. S. 63–68 (см. нашу рецензию: Het Christelijk Oosten 52 (2000). P. 402–404); Poljakov Fedor II, Sippl Carmen. A S. Puškin im Übersetzungswerk Henry von Heiseiers (1875–1928): Ein europäischer Wirkungsraum der Petersburger Kultur. München, 1999. S. 76–91; Скалдин А. Д. Стихи. Проза. Статьи. Материалы к биографии / Сост., подгот. текста, вступ. ст., коммент. Т. С. Царьковой. СПб., 2004.
Уже на организационном заседании берлинского отделения Вольфилы 5 декабря 1921 г. Вальтер был избран членом совета ассоциации, см.: Иванова Е. И. Вольная Философская Ассоциация. Труды и дни // Ежегодник Рукописного отдела Пушкинского дома на 1992 год. СПб., 1996. С. 3–65, особ. с. 17; Обатнина Е. Р., Белоус В. Г. Берлинская Вольфила (1921–1922): Хроника // Вопросы философии. 1997. № 7. С. 141–155, особ. с. 143; Андрей Белый и Иванов-Разумник: Переписка / Публ., вступ. ст. и коммент. А. В. Лаврова и Дж. Мальмстада; Подгот. текста Т. В. Павловой, А. В. Лаврова и Дж. Мальмстада. СПб., 1998. С. 236.
Труды и дни. 1912. Тетр. 4, № 4–5, июль-октябрь. С. 13–22.
См. о ней: Maydell R. von. Vor dem Thore. Ein Vierteljahrhundert Anthroposophie in Russland. Bochum; Freiburg, 2005. S. 29. Об отношении к ней Белого см. также: Андрей Белый и антропософия / Публ. Дж. Мальмстада // Минувшее: Исторический альманах. М., 1992. Вып. 6. С. 347; М., 1992. Вып. 8. С. 417, 425, 428, 435; Андрей Белый и Иванов-Разумник: Переписка. С. 69, примеч. 2.
Ein russisches Pilgerleben herausgegeben von Reinhold von Walter. Berlin, 1925; книга вышла в издательстве «Петрополис», совместно с «Verlag Die Schmiede». К рецепции этого памятника см.: Poljakov Fedor В. Literarische Profile von Lev Kobylinskij-Ellis im Tessiner Exil: Forschungen — Texte — Kommentare. Köln; Weimar; Wien, 2000. S. 74. Перевод P. фон Вальтера неоднократно переиздавался и получил значительное распространение в Германии.
Christi Reich im Osten: Die geistige Bedeutung Wladimir Solowjews und die inneren Voraussetzungen zur Wiedervereinigung der Russisch-Orthodoxen und der Römisch-Katholischen Kirche. Mainz, 1926 (Ähren aus der Garbe. Kleines Jahrbuch des Matthias-Grünewald-Verlags für das Jahr 1926).
См.: Poljakov F. B., Sippl C. A. S. Puškin im Übersetzungswerk Henry von Heiselers. S. 79–80. В сборнике «Christi Reich im Osten» под именем Вальтера указан адрес Гейзелера.
Имеется в виду: Kobilinski-Ellis Dr. L. Christliche Weisheit. Sapientia divina. Cosmologia perennis. Nach der Lehre des Intermediarius. Per Crucem ad Rosam. Basel, 1929.
Gogol Nikolaus. Betrachtungen über die Göttliche Liturgie / Ins Deutsche übertr. von Reinhold von Walter; Mit einem Nachw. von Leo Kobilinski-Ellis: Die Macht des Weinens und des Lachens. Zur Seelengeschichte Nikolaus Gogols. Freiburg i. Br., 1938 (Zeugen des Wortes, 4); ср.: Poljakov F. B. Literarische Profile… S. 32. Статья воспроизводит (с изменениями) публикацию: Kobilinski-Ellis Leo. Die Macht des Lachens und des Weinens. Zur Seelengeschichte N. Gogols // Die Schildgenossen 16. 1937. H. 6. S. 477–482. Напомним, что о сходной теме Эллис писал в гоголевском номере «Весов» в 1909 г.: Эллис. Человек, который смеется. О страшном суде Гоголя над миром и над самим собой // Эллис. Неизданное и несобранное / Сост., подгот. текста, библиогр. справки А. В. Лаврова, Г. В. Нефедьева, С. Н. Мироненко. Томск, 2000. С. 111–121.
Эллис 1) «Парсифаль» Рихарда Вагнера // Труды и дни. 1913. Тетр. 1–2. С. 24–53; 2) Неизданное и несобранное. С. 201–228. Ср.: Лавров А. В. «Труды и дни» // Лавров А. В. Русские символисты: Этюды и разыскания. М., 2007. С. 512–513; Rizzi Daniela. Эллис и Штейнер // Europa Orientalis. 1995. № 14. С. 281–294, особ. с. 289; Willich Heide. Lev L. Kobylinskij-Ellis: Vom Symbolismus zur ars sacra: Eine Studie uber Leben und Werk. München, 1996. S. 141–152.
Попутно Эллис поправил две неточности: в предложении «Эта германская версия, относящаяся к XVI в.» (Эллис 1) «Парсифаль» Рихарда Вагнера. С. 45; 2) Неизданное и несобранное. С. 220) цифра исправлена на «XIII» (что очевидно, поскольку речь идет об авторе XIII в. Вольфраме фон Эшенбахе); о предложении «Вагнеровская Кундри носит у него странное имя Kundriwiramu» (Эллис 1) «Парсифаль» Рихарда Вагнера. С. 46; 2) Неизданное и несобранное. С. 221) сказано: «Здесь опечатка: Condrîrâmûrs жена Parzival’я, Condrie la sorçierc = вестница св. Грааля». Различные поправки к статье Эллиса (в том числе и указанные здесь) были даны в работе: Лютер А. «Парсиваль» в Средние века // Труды и дни. 1914. Тетр. 7. С. 58–62, особ. с. 59–60. С точки зрения Эллиса, реакция Лютера являлась поверхностной позитивистской критикой по отношению к его концепции теоретического характера, и в дальнейшем он был невысокого мнения о Лютере, см.: Поляков Ф. Утраченная книга Эллиса о Пушкине: По материалам неизданной переписки 1934–1937 гг.) // Диаспора: Новые материалы. СПб., 2001. Вып. 2. С. 269–290, особ. с. 284.
Эллис. 1) «Парсифаль» Рихарда Вагнера. С. 37–38; 2) Неизданное и несобранное. С. 213–214.
Эллис. 1) «Парсифаль» Рихарда Вагнера. С. 53; 2) Неизданное и несобранное. С. 228.
Труды и дни. 1914. Тетр. 7. С. 81–106; Иванов Вяч. Собр. соч. / Под ред. Д. В. Иванова и О. Дешарт; С введ. и примеч. О. Дешарт. Брюссель, 1974. Т. 2. С. 628–651. Проблемы определения границ культуры и ее кризиса Эллис касается и в программном наброске, см.: Лавров А. В. Андрей Белый и Эллис: О задачах «Мусагета» // Russian Literature. 2005. № 58. С. 93–107, особ. с. 102–106.
См.: Майдель Р. фон. «Спешу спокойно…»: К истории оккультных увлечений Эллиса // Новое литературное оозрение. 2001. № 51. С. 214–239, особ, с. 224.
Белый Андрей. О Блоке: Воспоминания. Статьи. Дневники. Речи / Вступ. ст, сост., подгот. текста и коммент. А. В. Лаврова. М., 1997. С. 362. Ср. также: Шруба М. Литературные объединения Москвы и Петербурга 1890–1917 годов: Словарь. М., 2004. С. 127.
Майдель Р. фон. «Спешу спокойно…». С. 232; в связи с указанием глоссы Эллиса на 1911 г. отметим датировку приводимого отчета концом сентября — началом октября того же года и атрибут «возникший недавно». О Вагнеровском кружке Эллис пишет и 4/17 августа 1912 г. Э. К. Метнеру, ср.: Bartlett Rosamund. Wagner and Russia Cambridge, 1995. P. 183 (со ссылкой на: OP РГБ. Ф. 167. К. 7. Ед. хр. 68).
См. о нем: Взыскующие Града: Хроника частной жизни русских религиозных философов в письмах и дневниках / Сост., подгот. текста, вступ. ст. и коммент. В. И. Кейдана. М., 1997. С. 67; Андрей Белый и Иванов-Разумник: Переписка. С. 99, примеч. 5; Малмстад Дж. Андрей Белый и Г. А. Рачинский // Russian Literature. 2005. № 58. С. 127–147. Об отношениях Рачинского с Эллисом см. также: Соловьев С. Воспоминания / Вступ. ст. А. В. Лаврова. М., 2003. С. 329; Поляков Ф. Чародей, рыцарь, монах: Биографические маски Эллиса (Льва Кобылинского) // Schahadat Schamma (Hg.). Lebenskunst — Kunstleben. Жизнетворчество в русской культуре XVIII–XX вв. München, 1998. S. 125–139; о полемике Рачинского с антропософами: Maydell R. v. Vor dem Thore. S. 250.
Эллис 1) Учитель веры (Посвящается Г. А. Рачинскому) // Труды и дни. 1914. Тетр. 7. С. 63–78; 2) Неизданное и несобранное. С. 229–243. В том же оттиске имеется вкладыш — посланное Эллисом Вальтеру объявление издательства «Pansophia-Verlag» о выходе в свет книги: Beyer Bernhard. Das Lehrsystem des Ordens der Gold— und Rosenkreuzer. Leipzig, 1925, — со следующим комментарием Эллиса (карандашная надпись на полях): «Посмотрите, как безмерно наглы масонские жиды! Необходима сосредоточенная борьба эзотерически-догматического христианства с каббалистическими жидами, именующими себя „герметистами“! Дело весьма — опасно!». О терминологии такого рода у Эллиса см.: Виллих X. Эллис и Штейнер // Новое литературное обозрение. 1994. № 9. С. 182–191, особ. с. 188; Maydell R. v. Vor dem Thore. S. 104.
Цитаты из стихотворений Блока 1914 и 1910 гг.: Блок А. А. Полн. собр. соч. и писем: В 20 т. М., 1997. Т. 3. С. 116, 17. О берлинском периоде жизни Петровской см.: Лавров А. В. Валерий Брюсов и Нина Петровская: Биографическая канва к переписке // Валерий Брюсов, Нина Петровская: Переписка: 1904–1913 / Вступ. ст., подгот. текста и коммент. Н. А. Богомолова, А. В. Лаврова. М., 2004. С. 5–41; ср. также: Burchard A. Klubs der russischen Dichter in Berlin 1920–1941. Institutionen des literarischen Lebens im Exils. München, 2001. S. 109–112.
Chronik des russischen Lebens in Deutschland 1918–1941 / Hrsg. von Karl Schlögel (u. a). Berlin, 1999. S. 224. № 3504; Burchard A. Klubs der russischen Dichter. S. 82–83. Другое совместное чтение Петровской и Вальтера, посвященное 125-й годовщине со дня рождения Пушкина, состоялось 6 июня 1924 г., см.: Chronik des russischen Lebens. S. 228. № 3575.
Жизнь и смерть Нины Петровской / Публ. Э. Гаретто // Минувшее: Исторический альманах. М., 1992. Вып. 8. С. 7–138, цит. на с. 128–129 (письмо от 18 мая 1924 г.). Немецкое гражданство Вальтер получил в 1929 г.
Ходасевич В. Конец Ренаты // Ходасевич В. Ф. Некрополь: Воспоминания. Paris, 1976. С. 23. Биографический подтекст освещен в кн.: Лавров А. В., Гречишкин С. С. Символисты вблизи: Очерки и публикации. СПб., 2004; Валерий Брюсов, Нина Петровская: Переписка.
Ходасевич В. Андрей Белый // Ходасевич В. Ф. Некрополь: Воспоминания С. 91.
Первые два издания, авторизированные Брюсовым, вышли в Мюнхене в издательстве Ганса фон Вебера «Hyperion-Verlag»: Brjussoff Valerius. Der feurige Engel: Erzählung aus dem sechszehnten Jahrhundert / [Autoris. Übers. besorgte Reinhold von Walter], München, 1910 (переизд.: Berlin, 1981; Köln, 1990).
Ремизов А. Россия в письменах (1922). New York, 1982. Далее ссылки на это издание приводятся в тексте, с указанием страниц.
О знакомстве и дружбе Ремизова с Рязановским, а также об использовании его рукописной коллекции в собственной работе Ремизова см. публикации А. М. Грачевой: Алексей Ремизов и древнерусская культура. СПб., 2000; Структура патерикового рассказа и ее отражение в сборнике А. М. Ремизова «Бисер малый» // Материалы республиканской конференции СНО 1977 года. Тарту, 1977. Вып. 3. С. 66–77.
Ремизов А. Взвихренная Русь // Ремизов А. Собр. соч. М., 2000. Т. 5. С. 380–391 и 226–227. В главе «Три могилы» память о докторе С. М. Поггенполе, Ф. И. Щеколдине и В. В. Розанове.
В книге каждая глава помечена датой написания. О журнальных публикациях см.: Sinany Нélèпе. Alexis Remizov: Bibliographie. Paris, 1978; Lampl H. Bemerkungen und Ergänzungen zur Bibliographie A. M. Remizovs // Wiener Slawistischer Almanach. 1978. Bd. 2.
Ремизов А. Собр. соч. Т. 5. С. 173.
Лавров А. В. «Взвихренная Русь» Алексея Ремизова: Символистский роман-коллаж // Там же. С. 550.
О связи этих двух книг см.: Слобин Г. Проза Ремизова 1900–1921. СПб. 1997. С. 145–147; первая публ. по-английски: Slobin G. Remizov’s Fictions 1900–1921. DeKalb, Ill., 1991.
Ремизов А. Собр. соч. Т. 5. С. 173.
Надписывая книгу Серафиме Павловне, Ремизов написал: «Еще один том и закончится», а затем добавил: «Будет разве что под старость, если суждено будет прийти к старости и в мой век» (Волшебный мир Алексея Ремизова. СПб., 1992. С. 22–23).
Ремизов А. Россия в письменах. Купчая. 1742–1746 // Благонамеренный (Брюссель). 1926. Кн. 1. С. 136.
Запись в дневнике от 11 сентября 1957 г. (Кодрянская Н. Алексей Ремизов. Париж, 1959. С. 101). Сохранились многочисленные свидетельства о продолжающемся интересе и работе Ремизова со старинными документами в послевоенные годы. См., например, в письме от 9 апреля 1948 г.: «Начал вчера „письма Петра“ (1708). Какая мешанина: XVII и XVIII…» (Там же. С. 211); и в дневнике: «Мне читают исследование С. В. Бахрушина „Хозяйство и культура XVI–XVIII веков“. Для меня особенно любопытно — документы. Только так я проникаю в сердцевину строя природного склада речи» (14–16 февраля 1957 г.) (Там же. С. 312). Ср. воспоминания Н. А. Струве, редактора «Вестника РСХД» и одного из «чтецов» Ремизова в последние годы: «…несколько дней, а может быть, и недель подряд я вычитывал ему из одного рукописного сборника начала XVIII столетия — „Цвет сельный“ — разные жития святых. Слушал он завороженный, наслаждаясь словесной тканью рассказов» (Струве Н. Православие и культура. М., 2000. С. 360–361).
О знакомстве с П. Е. Щеголевым в Вологде см.: Ремизов А. Иверень // Ремизов А. Собр. соч. Т. 8, по указ. (1-е изд.: Berkeley, 1986).
«Россия в письменах» оказалась «книгой без конца», как очень верно озаглавила свою статью с описанием рукописей второго и третьего томов Антонелла д’Амелия: «Книга без конца: „Россия в письменах“» // Europa Orientalis. Pietroburgo; Salerno, 2003. № 4: Алексей Ремизов: Исследования и материалы. С. 125–140.
Подробно об этом в заключительной главе «Учителя музыки»: Ремизов А. Собр. соч. Т. 9.
См.: Доценко С. И. «Автобиографическое» и «апокрифическое» в творчестве А. Ремизова // Алексей Ремизов: Исследования и материалы. СПб., 1994. Автор определяет автобиографичность Ремизова как «панавтобиографизм».
Свою рецензию на «Учителя музыки» Александр Бахрах озаглавил «Автобиография по-ремизовски». См.: Новое русское слово (Нью-Йорк). 1983. 18 декабря.
Литературная Россия: Сб. современной русской прозы / Под ред. Вл. Лидина. М., 1924. С. 30.
О продолжении работы Ремизова над архивами семьи Философовых см.: Переписка А. М. Ремизова и Д. В, Философова / Публ. Е. Р. Обатниной // Ежегодник Рукописного отдела Пушкинского Дома на 2002 год. СПб., 2006. С. 366–422.
В надписи на книге Серафиме Павловне Ремизов писал: «Никогда я не думал, что удастся осуществить такую книгу, начал положен был, когда ты археологическ<ий> институт кончала, и я „воспринял“ приятную науку археологию, с тех пор все и пошло. А сколько было предварительных всяких упражнений скорописных, опытов и ошибок. На Таврической вся наука прошла и упражнения» (Волшебный мир Алексея Ремизова. С. 22–23). На Таврической Ремизовы жили в 1910–1915 гг. См.: Lampl Н. Remizovs Petersburger Jahre: Materialen zur Biographie // Wiener Slawistischer Almanach. 1982. Bd. 10. S. 315.
Волшебный мир Алексея Ремизова. С. 22–23. Ср.: «Иван Александрович Рязановский кн<язь> обез<ьяний> археолог „обезьяньи мощи“ о нем в Рос<сии> в письменах I т.». Надпись к изображению Рязановского опубликована в: Обатнина Е. Царь Асыка и его подданные: Обезьянья Великая и Вольная Палата А. М. Ремизова в лицах и документах. СПб., 2001. Воспроизведена в отделе «Коллекция» там же, с. 358.
Так, он даритель старинных книг (с. 16); посредник между Ремизовым и владельцем рукописи (с. 47), на последней странице книги они вместе смотрят картинки в русском издании сказок Гримм (с. 220).
Ремизов А. Подстриженными глазами // Ремизов А. Собр. соч. Т. 8. С. 131–133. Глава «Книжник» была впервые опубликована в: Последние новости (Париж). 1938. № 6393, 27 сентября.
Там же.
Ремизов А. Россия в письменах. Парижский клад // Беседа (Берлин). 1923. № 3. С. 84.
Ср. «встречу» Ремизова с первопечатником Иваном Федоровым и перевоплощение в поджигателя Печатного Двора, а также присутствие при казни Аввакума: «Писец — воронье перо» в кн. «Пляшущий демон» (Париж, 1949).
Ср.: «а записка пока что у меня, а хранит ее волк-самоглот: если шарик качнешь, кланяется и хвостищем помахивает вверх и вниз — самоглот» (с. 54).
Д’Амелия А. «Автобиографическое пространство» Алексея Ремизова // Ремизов А. Собр. соч. Т. 9. С. 452–453.
См.: Цивьян Т. В. Русский литературный язык: «Случай Ремизова» // Ремизов и Голландия: Переписка с Б. Н. Рапчинским. М., 2004. С. 154–166.
Кодрянская Н. Алексей Ремизов. С. 127.
В предисловии к книге «Крашенные рыла», сборнику главным образом театральных рецензий, периода работы Ремизова в ТЕО, он пишет: «Мало чего я писал, кроме рассказов, а если и писал, то спрохвала — по-любу: так вся моя „Россия в письменах“ вышла» (Ремизов А. Крашенные рыла. Берлин, 1922. С. 7).
Ремизов А. Кукха. Розановы письма. Берлин, 1923.
См. убедительный анализ метода Ремизова, оспаривающий документальную основу «Кукхи» в: Данилевский А. А. Из комментариев к «Кукхе» А. М. Ремизова // Studia Russica Helsingiensia et Tartuensia III. Проблемы русской литературы и культуры. Helsinki, 1992. С. 93–102. Ср. также: Флейшман Л. С. Из комментариев к «Кукхе». Конкректор Обезвелвопала // Slavica Hierosolymitana I. Jerusalem, 1977. С. 185–190. Автор указывает между прочим и на связь «Кукхи» с «Россией в письменах».
Укажем еще на один вариант работы Ремизова с документами: «Россия в письменах. Парижский клад» (Беседа. 1923. № 3) в сокращении составила главу «Петербург» во «Взвихренной Руси». Здесь Ремизов напечатал комментарии и полностью исключил архивные документы.
См.: Brooks J. 1) Readers and Reading at the End of the Tsarist Era // Literature and Society in Imperial Russia, 1800–1914. Stanford, 1978. P. 97–150; 2) When Russia Learned to Read: Literacy and Popular Literature, 1861–1917. Princeton, 1985; Рейтблат А. И. 1) От Бовы к Бальмонту: Очерки истории чтения в России во второй половине XIX века. М., 1991; 2) Взаимоотношения авторов и издателей (1895–1917) // Книга в России. 1895–1917. (В печати.).
Тыркова-Вильямс А. На путях к свободе. London, 1990. С. 229.
Выборочную совокупность для подсчетов, результаты которых были экстраполированы на весь корпус русских писателей, составили авторы, представленные в первом томе биографического словаря «Русские писатели. 1800–1917 гг.» (М., 1989). Не являясь исчерпывающим (общее число печатавшихся в эти годы литераторов в 3–4 раза превышает число лиц, вошедших в словник), словарь тем не менее включает большинство регулярно печатавшихся в журналах и издававших книги авторов.
Гумилевский Л. Судьба и жизнь // Волга. 1988. № 7. С. 150–151.
См.: Рубакин Н. А. 1) Этюды о русской читающей публике. СПб., 1895. С. 167–222; 2) Журнал и читатели: (Результаты анкеты «Нового журнала для всех») // Новый журнал дня всех. 1911. № 36. Стб. 111–120; № 37. Стб. 115–124; Николаев А. А. 1) Хлеба и Света. СПб., 1910; 2) Демократический читатель по данным анкеты «Вестника знания» // Вестник знания. 1913. № 6. С. 576–587; Яхонтов И. Народный учитель и книга // Вестник Новгородского земства. 1904. № 4. С. 50–57; № 5. С. 41–49.
Амфитеатров А. В. Антон Павлович Чехов // Амфитеатров А. В. Собр. соч. СПб., 1912. Т. 14. С. 33.
Зарин А. Е. Былые гонорары //Журнал журналов. 1915. № 26. С. 16–17.
Перцов П. П. Литературные воспоминания 1890–1902 гг. / Вступ. ст., сост., подгот. текста и коммент. А. В. Лаврова. М., 2002. С. 174.
Максимов Д. Журналы раннего символизма // Евгеньев-Максимов В., Максимов Д. Из прошлого русской журналистики. Л., 1930. С. 88.
Максимилиан Волошин: Из литературного наследия. СПб., 2003. Вып. 3. С. 303–304.
Содержательную характеристику этих изданий см. в статьях Е. И. Ивановой о «Северном вестнике» и И. В. Корецкой о «Мире искусства» в: Литературный процесс и русская журналистика конца XIX — начала XX века. 1890–1904: Буржуазно-либеральные и модернистские издания. М., 1982. С. 91–178.
См.: Максимов Д. Журналы раннего символизма. С. 95–125.
См.: Лит. наследство. М., 1991. Т. 98, кн. 1: Валерий Брюсов и его корреспонденты. С. 292, 300.
Гумилевский Л. Судьба и жизнь // Волга. 1988. № 7. С. 146; № 8. С. 109.
Лит. наследство. Т. 98, кн. 1. С. 284.
Густав Шпет: Жизнь в письмах: Эпистолярное наследие. М., 2005. С. 126–127.
Тэффи Н. А. Бальмонт // Тэффи Н. А. Моя летопись. М., 2004. С. 233. Ср.: Одоевцева И. На берегах Невы. М., 1989. С. 219; Зайцев Б. К. Бальмонт // Зайцев Б. К. Соч. М., 1993. Т. 3. С. 368, 372.
Исчерпывающую характеристику этих изданий см. в статьях А. В. Лаврова о «Весах» (совм. с Д. Е. Максимовым), «Золотом руне» и «Перевале» и в статье И. В. Корецкой об «Аполлоне» в: Русская литература и журналистика начала XX века. 1905–1917: Буржуазно-либеральные и модернистские издания. М., 1984. С. 65–190, 212–256.
См.: Котрелев Н. В. Переводная литература в деятельности издательства «Скорпион» // Социально-культурные функции книгоиздательской деятельности. М., 1985. С. 68–133; Толстых Г. А. Издательство «Мусагет» // Книга: Исследования и материалы. М., 1988. Сб. 56. С. 112–133; Безродный М. В. Издательство «Мусагет» // Книжное дело в России в XIX — начале XX века. СПб., 2004. Вып. 12. С. 40–56; Голлербах Е. А., Мухоркин Д. М. Издательство «Сирин» // Там же. С. 57–74.
Котрелев Н. В. Переводная литература в деятельности издательства «Скорпион». С. 69.
Бунин И. А. Собр. соч.: В 9 т. М., 1967. Т. 9. С. 291. См. также: Гречишкин С. С. Архив С. А. Полякова // Ежегодник Рукописного отдела Пушкинского Дома на 1978 год. Л., 1980. С. 6–7.
Цит. по: Павлова М. Писатель-инспектор: Федор Сологуб и Ф. К. Тетерников. М., 2007. С. 307.
См.: Лит. наследство. Т. 98, кн. 1. С. 204, 352.
См.: Голлербах Е. А., Мухаркин Д. М. Издательство «Сирин». С. 61.
Лит. наследство. М., 1980. Т. 92, кн. 1: Александр Блок: Новые материалы и исследования. С. 549.
Перцов П. П. Литературные воспоминания 1890–1902 гг. С. 153.
Лит. наследство. Т. 92, кн. 1. С. 550.
См.: Там же. Т. 92, кн. 1. С. 497.
См.: Лит. наследство. Т. 92, кн. 1. С. 71, 83.
Муромцева-Бунина В. Н. Жизнь Бунина: Беседы с памятью. М., 1989. С. 277.
См.: Лит. наследство. М., 1976. Т. 85: Валерий Брюсов С. 360–361.
[Котрелев Н. В. Предисловие к: Андрей Белый. Сергею Александровичу Полякову в день 25-летия со дня возникновения к<нигоиздательст>ва «Скорпион»] // Андрей Белый: Проблемы творчества: Статьи. Воспоминания. Публикации. М., 1988. С. 654–655.
Чулков Г. Годы странствий. М., 1930. С. 52.
Погорелова Б. Валерий Брюсов и его окружение // Воспоминания о Серебряном веке. М., 1993. С. 27. Ср. признание самого Брюсова, что литературного гонорара ему на жизнь «никогда не хватало» (Лит. наследство. Т. 98, кн. 2. С. 131).
См.: Лит. наследство. М., 1982. Т. 92, кн. 2. С. 392, 395.
Перцов П. П. Литературные воспоминания 1890–1902 гг. С. 202.
Соколов-Микитов И. С. Бунин // Соколов-Микитов И. С. По морям и лесам. М.; Л., 1964. С. 581.
Розенталь Л. В. Свидетельские показания любителя стихов начала века // Новый мир. 1999. № 1. С. 138, 142.
Гиппиус Вл. В. О Блоке, что помню / Предисл., публ. и коммент. А. М. Грачевой и О. А. Линденберг // Писатели символистского круга: Новые материалы. СПб., 2003. С. 60.
Чулков Г. Годы странствий. С. 93.
Письма В. В. Гофмана к А. А. Шемшурину / Предисл., публ. и коммент. А. В. Лаврова // Писатели символистского круга: Новые материалы. С. 267.
Чулков Г. Годы странствий. С. 240.
Розенталь Л. В. Свидетельские показания любителя стихов начала века. С. 155.
ИРЛИ. Ф. 256. Оп. 2. № 23. Л. 3.
Там же. № 24. Л. 10.
Лавров А. В. Виктор Гофман: Между Москвой и Петербургом // Писатели символистского круга: Новые материалы. С. 200.
См.: Рейтблат А. И. «Роман литературного краха» // Новое литературное обозрение. 1997. № 25. С. 99–109.
Неизвестное письмо Андрея Белого / Публ. В. Аллоя // Минувшее: Исторический альманах. М., 1991. Вып. 5. С. 209.
Цит. по примеч. А. В. Лаврова в: Письма В. В. Гофмана к А. А. Шемшурину. С. 244.
Блок А. Записные книжки. М., 1965. С. 149.
См.: Валентинов Н. Александр Блок и «Русское слово» // Валентинов Н. Два года с символистами. М., 2000. С. 360–371.
Предварительный набросок темы был предложен в нашем докладе на международной конференции, посвященной фантастике, в Лозанне в 1992 г.
Май 1913 г.
Чуковский К. Собр. соч.: В 6 т. М., 1969. Т. 6. С. 343–344.
Бахтин М. Лекция о Сологубе в записи Р. М. Миркиной // Бахтин М. М. Собр. соч. М., 2000. Т. 2. С. 308. Ср. там же с. 610–611.
Михайлов О. О Федоре Сологубе (1863–1927) // Сологуб Ф. Свет и тени. Минск, 1988. С. 15.
Касательно символа сферы в алхимии см.: Alchimia I testi della tradizione occidentale / A cura e con un saggio introduttivo di Michela Pereira. Milano, 2007; ср.: Siobhan Roberts. Il re dello spazio infmito. Milano, 2006. P. 284–286.
Ср.: Gabriele М. Il giardino di Hermes. Massimiliano Palombara alchimista e rosacroce nella Roma del Seicento. Roma, 1986.
Сологуб Ф. Творимая легенда: В 2 т. М., 1991. Т. 1 (Ч. I. Капли крови). С. 157. Далее ссылки на это издание приводятся в тексте, с указанием тома и страниц.
Pereira М. Arcana sapienza L’alchimia dalle origini a Jung. Roma, 2001; Waite A. E. The Brotherhood of the Rosy Cross: A History of the Rosicrucians. New York, 1993; Arnold P. Storia dei Rosacroce. Milano, 1991; Szatmary L. Magyar alkcmistak. Budapest, 1986; Yates F. A. Giordano Bruno and the Hermetic Tradition. London, 1971; Seligman K. Magic, Supematuralism and Religion. Pantheon Books, 1948. Связь алхимии с розенкрейцерством особенно подчеркивается в работах: Yates F. A. The Rosicrucian Enlightenment. London, 1972; McIntosh С. The Rosicrucians. York Beach, 1997.
Ср.: «Для того, чтобы иметь возможность стать символом, сделаться приоткрываемым окном в бесконечность, образ должен обладать двойной точностью: он должен и сам быть точно изображен, чтобы не быть образом случайно и праздно измышленным <…> кроме того, он должен быть взят в точных отношениях его к другим предметам предметного мира, должен быть поставлен в чертеже мира на свое настоящее место, — только тогда он будет способствовать выражению наиболее общего миропостижения данного времени» (Сологуб Ф. Искусство наших дней // Сологуб Ф. Творимая легенда. Т. 2. С. 185).
Так, мотив Светозарного-Денницы (т. е. Люцифера) в романе полемичен по отношению к концепции Люцифера как она сформулирована у Р. Штайнера, ср.: Андрей Белый и Иванов-Разумник: Переписка / Публ., вступ. ст. и коммент. А. В. Лаврова и Дж. Мальмстада. СПб., 1998. С. 61. Ср. понимание Люцифера в алхимии, связывающее его не только с утренним светом (Денница), но и с Луной и с влагой: Alchimia. I testi della tradizione occidentale. P. 1109, 1260. He трудно заметить, что оно нашло отражение в романе Сологуба. См. также: Ханзен-Лёве А. Русский символизм. СПб., 2003. С. 258.
О «синтезе» речь идет и у Е. П. Блаватской, но понимается он совершенно иначе (см., например: Блаватская Е. П. Тайная доктрина. Синтез науки, религии и философии. М., 1991. Т. 1. С. 750).
В связи с этим важен и многозначный мотив качелей в романе, который, впрочем, навеян и практикой шаманизма, где равномерное покачивание представляет собой способ воскрешения человека, которого вызывают ко второму рождению, ср.: Мифы народов мира: Энциклопедия: В 2 т. М., 1980. Т. 2. С. 79.
Grof S. Beyond the Brain. New York, 1985; Capra F. The TAO of Physics. Fontana Paperbacks, 1990; Князева E., Туробоев А. Единая наука о единой природе // Новый мир. 2000. № 3; Руднев В. Энциклопедический словарь культуры XX века. М., 2003. С. 490–494. Ср.; «…по складу своего ума и по особенностям своего образования я гораздо более сторонник точного знания, чем мистик. Но самое мое влечение к точному ведению и мое приятие мира заставляют меня чувствовать под оболочкою скользящих явлений единую, сокрытую реальность, постигаемую только тогда, когда внешний мир со всеми своими предметами приемлется лишь как символ мира непреходящего; внешний же реализм вещей в свете точного ведения сам себя упраздняет, являя мир материальный миром энергий… Иногда так кажется, при совершенно ясно сознаваемой своей индивидуальности и отдельности, что в мире проявляется, в сущности, какая-то одна мировая душа, раздробившаяся на миллион единиц» (Измайлов А. А. У Сологуба (Интервью) // Сологуб Ф. Творимая легенда. Т. 2. С. 232).
Мифы народов мира. Т. 1. С. 273–275.
Цит. по: Сологуб Ф. Избранное. Chicago 1965. Р. 33.
См.: Fònagy I. Az alkèmiàròl // Szatmary L. Magyar alkèmistàk. P. 39. Ha роль алхимических ассоциаций в романе отчасти обратила внимание М. А. Львова в статье «О композиции „Творимой легенды“ Сологуба: К вопросу о роли алхимических реминисценций в организации структуры романа» (Ярославский педагогический вестник; текст в Интернете).
Ср. также: Marsilius Ficinus. De triplici vita. 1506.
Giordano Bruno. Degli eroici furrori // Giordano Bruno. Dialogi filosofici italiani. Milano, 2000. P. 879.
Символике розы в разнообразных системах герметизма посвящено неисчислимое количество работ, в том числе и упоминавшаяся выше: Pereira М. Arcana sapienza L’alchiraia dalle origini a Jung.
Несколько подробнее об этом: Силард Л. Дантов код русского символизма // Силард Л. Герметизм и герменевтика. СПб., 2002. С. 162–205.
Изображая свою Лилит, Ф. Сологуб наделяет ее качествами, прямо противоположными тем, которые известны прежде всего благодаря иудейской демонологии, ср.: Graves Я, Patai R. Hebrew Myths. The Book of Genesis. London, 1965; Dan Joseph. Kabbalah. Oxford, 2006. В этом он, как и во многих других случаях (ср. символы солнца, дракона), меняет знаки на противоположные (по слову Андрея Белого), подчеркнуто отвергая европейские традиции.
Ср. также: «Желтый цвет радовал Елисавету. В этом было очень далекое, досознательное воспоминание, словно из иной жизни, прежней» (1, 9–10).
Solution, filtration, evaporation, distillation, separation, rectification, calcinations, commixtion, purification, inhibition, fermentation, fixation, multiplication, projection. См. также: Jung C. G. Psychologie und Alchemie. Zurich, 1944.
Ср.: Свинцовые врата алхимии: История, символы, практика. СПб., 2002; Визгин В. П. Герметизм, эксперимент, чудо: три аспекта генезиса науки нового времени // Философско-религиозные науки. М., 1994. С. 88–141; Казначеев В. П. Учение В. И. Вернадского о биосфере и ноосфере. Новосибирск, 1989; Вернадский В. И. и отечественная наука / Ред. Ю. А. Храмов. Киев, 1988.
Обатнин Г. Иванов-мистик. М., 2000; Богомолов Н. А. Русская литература начала XX века и оккультизм. М., 1999.
Андрей Белый в «Касаниях к теософии» отмечает, что уже в 1903 г. у него созревает концепция теургии (см.: Минувшее: Исторический альманах. М., 1990. Вып. 9. С. 449).
Ср.: Топоров В. Н. Миф, ритуал, символ, образ: Исследования в области мифопоэтического. М., 1995. С. 584–586, 608–617; Айрапетян В. 1) Идея острова // Айрапетян В. Русские толкования. М., 2000. С. 125–132; 2) Толкуя слово: Опыт герменевтики по-русски. М., 2001. С. 182–185, 306–311. Наблюдение В. Айрапетяна над «созвучием остров-острый» (с. 308–309) помогает осознать логику сологубовского введения теневой фигуры Острова. Примечательно, что и у Георгия Триродова с Егоркой есть теневой образ Егорки-хама. На Сологубово расщепление символов по полюсам +/— обратил внимание Ханзен-Леве (Русский символизм. С. 160–161).
Здесь Мяо-Шань стала бодхисатвой, см.: Мифы народов мира. Т. 1. С. 658.
Среди многочисленных интерпретаций Мерописа с точки зрения нашей темы существенно суждение Блаватской, см.: Блаватская Е. П. Тайная доктрина. М., 1991. Т. 2. С. 964. Ср. также с. 186, 276–278.
Бройтман С. Н. Образные языки в поэтике Вяч. Иванова // Вяч. Иванов: Творчество и судьба. М., 2002. С. 88–95.
Волошинов В. Н. [Бахтин М. М.]. Фрейдизм // Волошинов В. Н. Философия и социология гуманитарных наук. М., 1995. С. 166.
Любопытно, что ни В. Боцяновский, ни даже М. Бахтин на это не обратили внимания, заключив, что Сологуб переносит своих протагонистов «куда-то на какие-то Острова» (Боцяновский В. О Сологубе, недотыкомке, Гоголе, Грозном и пр. // О Федоре Сологубе: Критика, статьи и заметки / Сост. Анас. Чеботаревской. Ann Arbor, 1983. С. 175), на «таинственные острова» (Бахтин М. Сологуб // Бахтин М. М. Собр. соч. М., 2000. Т. 2. С. 314).
Местонахождение Геркулесовых Столбов — отдельная проблема: Frau S. Le Colonne d’Ercole. Roma, 2002.
Блаватская E. П. Тайная доктрина. Т. 2. С. 279.
Там же. С. 964.
О значимости этих традиций см.: Alchimia. I testi della tradizione occidental. P. 555–556; Dan Joseph. Kabbalah. P. 21, 25–29.
De lampade combinatoria Lulliana, ср.: Ciliberto M. Giordano Bruno. Il teatro della vita. Milano, 2007. P. 121, 129, 395.
См.: Alchimia. I testi della tradizione occidentale. P. 556, 586–587, 594–596, 1381–1384, 1487–1488.
См.: Багно В. Дорогами «Дон Кихота». М., 1988. С. 400–405.
См.: Чеботаревская А. «Творимое» творчество // О Федоре Сологубе: Критика, статьи и заметки. С. 79–95.
Иванов Вяч. Собр. соч. Брюссель, 1979. Т. 3. С. 674–682. Об этом: Szilard L. Forma formans е forma formata: dal simbolismo al concettualismo russo // Il Iradimento del Bello. Le trans-figurazioni tra avanguardia e post-modernita / A cura di Elena Agazzi e Marco Lorandi. Milano, 2007. P. 27–48.
Ср. от: Кассирер Э. Философия символических форм. М.; СПб., 2001. Т. 1: Язык. 1923–1929., до: Руднев В. Энциклопедический словарь культуры XX века.
Белый Андрей. Душа самосознающая. М., 1999. С. 57.
Белый Андрей. Публичная лекция, читанная в Доме искусств в Берлине 14 декабря 1921 г. // Новая русская книга. 1922. № 1. С. 4. Курсив мой (В файле — полужирный — прим. верст.).
Белый Андрей. Символизм. М., 1910. С. 112–113. Подробнее об этом: Силард Л. О теургическом постулате // Силард Л. Герметизм и герменевтика. С. 102–135.
Сологуб Ф. Искусство наших дней. С. 202–203.
Сологуб Ф. Символисты о символизме // Заветы 1914. № 2. С. 77. Живым откликом на это давнее выступление звучат слова Андрея Белого о художниках, которые «приближают к нам правду грядущего, показывая ее неясные контуры в формах и образах „Творимой легенды“» (цит. по: Андрей Белый и Иванов-Разумник: Переписка. С. 279).
О жизни Белого в Берлине см.: Лавров А. В. Две Германии Андрея Белого // Europa Orientalis. 2003. Т. 22, № 2. С. 39–50; Спивак М. Кошмар в писсуаре: К вопросу о генезисе одного эмигрантского впечатления Андрея Белого // Там же. С. 51–70.
Эпопея (Берлин). 1922. №. 1. С. 16.
Лавров А. В. «Взвихренная Русь» Алексея Ремизова: Символистский роман-коллаж // Ремизов А. Собр. соч. / Гл. ред. А. Грачева. М., 2000. Т. 5. С. 544.
Ходасевич В. Там или здесь? // Ходасевич В. Собр. соч. Анн Арбор, 1990. Т. 2: Статьи и рецензии (1905–1926). С. 368. (Впервые опубл.: Дни. 1925. 18 сентября.).
Лавров А. В. Андрей Белый: Разыскания и этюды. М., 2007. С. 265.
Ходасевич В. Конец Ренаты // Ходасевич В. Некрополь: Воспоминания. Париж, 1979. С. 8.
Очерк опубликован в сб.: Белый Андрей. Символизм как миропонимание / Сост., вступ. ст. и примеч. Л. А. Сугай. М., 1994. С. 418–495.
Ремизов А. Собр. соч. М., 2002. Т. 9: Учитель музыки: Каторжная идиллия / Ст., коммент. А. д’Амелия.
Лавров А. В. Андрей Белый: Разыскания и этюды. С. 225.
Об автобиографизме у Ремизова см.: Д’Амелия А. «Автобиографическое пространство» Алексея Ремизова // Ремизов А. Собр. соч. Т. 9. С. 455; Секе К. Проблема идентификации автобиографического героя или «смерть автора»? Об автобиографичности прозы А. Ремизова // Алексей Ремизов: Исследования и материалы / Отв. ред. А. М. Грачева, А. д’Амелия. СПб.; Салерно, 2003. С. 12–21.
Лавров А. В. Андрей Белый: Разыскания и этюды. С. 225.
Троцкий Л. Внеоктябрьская литература: А. Белый, А. Блок // Правда. 1922. № 221, 1 октября. Вошло в кн. Троцкого «Литература и революция» (М., 1923), также: Андрей Белый: Pro et contra: Личность и творчество Андрея Белого в оценках и толкованиях современников. СПб., 2004. С. 519.
Андрей Белый и Иванов-Разумник: Переписка / Публ., вступ. ст. и коммент. А. В. Лаврова и Дж. Мальмстада. СПб., 1998. С. 17.
Там же. С. 284.
Там же.
Fleishman Lazar. Bely’s Memoirs // The Spirit of Symbolism / Ed. by J. Malmstad. Ithaca, 1987. P. 228.
Белый Андрей. Символизм как миропонимание. С. 486. Далее ссылки на это издание приводятся в тексте, с указанием страниц.
См. часть вторую, «Русская литература самоопределяется (1925–1939)», в книге Г. Струве «Русская литература в изгнании» (Нью-Йорк, 1954).
Раев М. Россия за рубежом: История культуры русской эмиграции: 1919–1939. М., 1994. С. 131–133.
Ремизов А. Собр. соч. М., 2003. Т. 10: Петербургский буерак / Подгот. текста, ст., коммент. А. М. Грачевой. С. 225.
Благонамеренный. 1926. № 1. С. 136.
Там же.
Там же. № 2. С. 9.
Числа. 1931. № 4. С. 258.
Числа. 1931. № 5. С. 286–289.
Там же. С. 283.
Там же. С. 285. О критике И. Ильиным легенд о Николе Ремизова см.: Обатнина Е. О целях творчества. Полемический диалог А. Ремизова и И. Ильина // Алексей Ремизов: Исследования и материалы. С. 182–202; Раевская-Хьюз О. Образ Николая Чудотворца в творчестве А. М. Ремизова // Вестник русского христианского движения. 2005. № 190. С. 247–263.
Раевская-Хьюз О. Ремизов и YMCA-Press. Переписка 1925–1932 годов // Там же. С. 298.
Ремизов А. Собр. соч. Т. 9. С. 436.
Я благодарна профессору Су Женг за эту информацию.
Ремизов А. Собр. соч. Т. 9. С. 504.
Там же. С. 442.
Там же. С. 437.
Там же. С. 509.
Ремизов А. Собр. соч. Т. 9. С. 443.
Там же. Т. 10. С. 267.
Там же. С. 269.
См.: Слобин Г. Проза Ремизова 1900–1921. СПб., 1997. С. 155–156.
Taruskin Richard. Stravinsky and the Russian Traditions. Berkeley, 1996. Vol. 1. P. 463–464.
Ремизов А. Собр. соч. Т. 10. С. 269.
См.: Кодрянская Н. Алексей Ремизов. Париж, 1954. С. 190; Резникова Н. В. Огненная память. Berkeley, 1980. С. 57.
Лавров А. Андрей Белый: Разыскания и этюды. С. 261. Об отзывах в эмиграции, см.: Мочульский К. Андрей Белый. Париж, 1955.
Ремизов А. Собр. соч. Т. 10. С. 288.
См.: Спивак М. Андрей Белый — мистик и советский писатель. М., 2006. С. 454–464; Мочульский К. Андрей Белый. С. 272.
Эйхенбаум Б. «Москва» Андрея Белого // Андрей Белый: Pro et contra. С. 755.
Там же. С. 756.
Цветаева М. Избранная проза: В 2 т. 1917–1937. Нью-Йорк, 1979. Т. 1. С. 236.
Андрей Белый: Pro et contra С. 851. Как заметила профессор К. Кларк (в частной беседе 20 января 2008 г.), это был единственный способ вспомнить имена западных писателей в политическом контексте времени.
Автор благодарен Шамме Шахадат и Надежде Григорьевой, вместе с которыми в июне 2006 г. он провел семинар «Selbstreflexivität und ihre Arten im sowjetischen Stumm- und Tonfilm» (Konstanz/Tübingen-Blaubeuren).
Baudry Jean-Lois: 1) Ideological Effects of the Basic Cinematographic Apparatus («Cinéthique». 1970, № 7–8); 2) The Apparatus: Metapsychological Approaches to the Impression of Reality in the Cinema («Communications». 1975, № 23) // Narrative, Apparatus, Ideology: A Film Theory Reader / Ed. by Ph. Rosen. New York, 1986. P. 287–298, 299–318.
Metz Christian. The Imaginary Signifier («Communications». 1975, № 23) // Narrative, Apparatus, Ideology. P. 244–278.
Первые фильмы иногда сеяли, как известно, панику в кинотеатрах. Изучавший раннюю киноавторефлексивность Доминик Блюер предположил, что сдвиг невидимой в норме диспозиции фильма в поле зрительного восприятия гасил страх перед технической новинкой (Blither Dominique. Am Anfang war das Dispositiv // Film und Filmkritik. Basel; Frankfurt am Main, 1994. H. 2: Selbstreflexivität im Film. P. 66–70). Это объяснение не очень убедительно. Утверждая себя в социокультуре, кино вряд ли должно было стараться ослабить шоковое впечатление, которое оно производило на общество. Расцвет киномелодрамы в 1900–1910-е гг. свидетельствует, что молодое искусство фильма искало средства для того, чтобы возбудить в зрителях максимальную эмоциональную отзывчивость на экранные события. Киноавторефлексивность нередко трактуется режиссерами как скрывающая в себе агрессивность: в знаменитом фильме Майкла Пауэлла (Powell) «Peeping Тот» (1960) герой-кинооператор тайно совершает убийства женщин с помощью специального устройства, вмонтированного в камеру.
Metz Ch. Die unpersönliche Enunziation oder der Ort des Films («L’énonciation impersonelle ou le site du film», Paris, 1991) / Übers. von F. Kessler. Münster, 1997. S. 95.
Slam Robert. Reflexivity in Film and Literature: From Don Quixote to Jean-Luc Godard. Ann Arbor, 1985.
Ames Christopher. Movies about Movies: Hollywood Reflected. Lexington, 1997. P. 4 ff.
Кстати, в этом фильме присутствует и карнавальный праздник, который, к разочарованию Стэма, подан здесь как устарело-искусственное Другое в сравнении со ставшим обыденностью чудом — меняющими местоположение домами.
Metz Christian. Die unpersönliche Enunziation. S. 51 ff.
Барт P. Camera lucida. Комментарии к фотографии (Roland Barthes. La chambre claire. Note sur la photographie. Paris, 1980) / Пер. М. Рыклина. М., 1997.
Об обсуждаемой монтажной фигуре см. подробно: Ямпольский М. Диалог и структура кинематографического пространства: О реверсивных монтажных моделях) // Ямпольский М. Язык — тело — случай: Кинематограф в поисках смысла, М., 2004. С. 50–66 (здесь же разбор обширной литературы вопроса).
Если кинематографическое видение не всесильно, то в живописи авторефлексия столь победительна, что здесь распространяются парадоксальнейшие автопортреты слепых и подслеповатых художников, чему Жак Деррида посвятил выставку, которая была развернута в Лувре в 1990–1991 гг. — см. ее каталог: Derrida Jacques. Mémoires d’aveugle. L’autoportrait et autres mines. Paris, 1990.
Знаменательно, что Славой Жижек ссылается на обильные кинопримеры, пытаясь доказать, что самосознание как таковое никогда не справляется со своей задачей, упираясь в итоговой глубине в непостижимый «темный остаток» — в лакановское «реальное» (Žižek Slavoj. Grimassen des Realen. Jacques Lacan und Monstrosität des Aktes / Übers. von I. Charim e. a Köln, 1993). В генерализованном виде эта антигегелевская концепция неабсолютного духа кажется мне неприемлемой — альтернативную модель трансцендентального субъекта я развиваю в: Смирнов И. Homo homini philosophus… СПб., 1999. С. 22 и след.
Разумеется, парикмахерский салон не только кинотопика, на нем концентрируют внимание также литература и изобразительные искусства (см. подробно: Букс Н. Locus-poeticus: Salon de coiffure в русской культуре начала XX века // Slavic Almanac. The South African Journal for Slavic, Central and Eastern European Studies. 2004. Vol. 10. P. 12–23). Чтобы добиться признания в сфере эстетических ценностей, киномедиальность охотно берется за работу с уже художественно опробованным материалом.
Фильмы о фильмах создавались уже дореволюционными мастерами (таковы, например, «Кулисы экрана» (1917) — режиссерами этого произведения, возможно, были Георгий Агазаров и Александр Волков). Авторефлексивность, зарождавшуюся в домонтажном киноискусстве, я обсуждаю в другом месте.
См. подробно: Masing-Delic Irene. Abolishing Death: A Salvation Myth of Russian Twentieth-Century Literature. Stanford, 1992.
Вообще говоря, подмена человека куклой метафорична. Но Желябужский, во-первых, метонимически расчленяет манекен и, во-вторых, деметафоризирует quid pro quo, «обнажая прием» — показывая, как киноколлектив организует трюковую сцену.
Kirchmann Kay. Zwischen Selbstreflexivität und Selbstreferentialität. Überlegungen zur Ästhetik des Selbstbezüglichen als filmischer Modemität // Film und Filmkritik. H. 2. S. 23–37.
Cp. imitatio в литературе: Lachmann R. Gedächtnis und Literatur. Intertextualität in der russischen Moderne. Frankfurt am Main, 1990. S. 303–344.
Зоркая Н. Брак втроем — советская версия // Искусство кино. 1997. № 5. С. 89–97.
Далеко не случаен тот факт, что концепция «литературного быта», обнародованная Б. М. Эйхенбаумом в 1929 г., была вчерне набросана ранее Шкловским в книге «Третья фабрика» (М., 1926), в которой он описывал свой путь от теоретизирования к «ремесленному» труду в кино. Именно из смешения в кинопрактике бытового и эстетического начал возникло признание формалистами (Эйхенбаумом и Тыняновым в статье «О литературной эволюции» (1927)) равных прав за изучением как эволюции, так и «генезиса» литературы, под которым подразумевалась включенность в нее элементов из писательской жизнедеятельности.
Стоит заметить, что концовка «Потомка» послужила моделью для финала набоковского «Приглашения на казнь», где theatrum mundi распадается в момент предстоящего Цинцинату обезглавливания и, как и в фильме, проскваживается ветром: «Винтовой вихрь забирал и крутил пыль <…>; летела сухая мгла…» (Набоков В. Собр. соч. русского периода: В 5 т. СПб., 2000. Т. 4. С. 187). Но театр ассоциирован Набоковым, вразрез с Пудовкиным, не со старым порядком, а с революционно-тоталитарным судебным произволом. В соревновании эстетических практик роман борется с кинематографией, используя ее же оружие.
По-видимому, текст этой лекции был известен московским синеастам — во всяком случае, с ним был знаком Сергей Эйзенштейн (см. вступительную статью В. В. Иванова к публикации «Театра и эшафота» в: Мнемозина. Документы и материалы по истории русского театра XX в. / Сост. В. В. Иванов. М.,1996. С. 20).
В этом сцеплении допустимо подозревать результат метонимического смыслообразования: квартира Кирова располагалась в непосредственном соседстве со студией Ленфильм. Для тоталитарной социокультуры с ее повышенной заботой о кино знаменательно, что и ближняя дача Сталина находилась в пределах видимости от Мосфильма. Посттоталитарный фильм, например «Копейка» (2002) Ивана Дыховичного и Владимира Сорокина, использовал сталинскую резиденцию как съемочный павильон, превратив locus, где решалась судьба киноискусства, в площадку, которой таковое распоряжалось по своему изволению.
К мотиву кинотеатра в фильмах разных режиссеров, в том числе в «Саботаже», ср.: Schäfer Horst. Film im Film: Selbstporträt der Traumfabrik. Frankfurt am Main, 1985. S. 246–262; о вариантах этого же мотива см.: Иванов Вян. Вс. Фильм в фильме // Труды по знаковым системам. XIV. Текст в тексте. Тарту, 1981. С. 28–29.
Интертекстуально перерабатывая «Саботаж», базирующийся на романе Джозефа Конрада «Тайный агент» («The Secret Agent», 1907), Эрмлер продолжает традицию Андрея Белого, который ориентировался на этот роман в «Петербурге», о чем см. подробно: Лавров А. Андрей Белый между Конрадом и Честертоном // Лотмановские чтения. Вып. 3 / Под ред. Л. Н. Киселевой и др. М., 2004. С. 443–457.
Что «Гражданин Кейн» интертекстуально сочленен с «Великим гражданином», с несомненностью подтверждает реплика бывшего друга Кейна, Лиланда, называющего замок Ксанаду, возведенный миллионером-газетчиком, «Колизеем» — по имени, данному кинотеатру Эрмлером.
Цивьян Ю. Г. Историческая рецепция кино: Кинематограф в России, 1896–1930. Рига, 1991. С. 357–391.
Ср. христианскую мистику у Вертова в «Одиннадцатом» и «Симфонии Донбасса»: Григорьева Н. Я. «Экстаз» Сергея Эйзенштейна vs. «энтузиазм» Дзиги Вертова: Мистическая антропология в немом и звуковом фильме (в печати).
Тынянов Ю. Н. Об основах кино (1927) // Тынянов Ю. Н. Поэтика. История литературы. Кино / Под ред. Е. А. Тоддеса и др. М., 1977. С. 327.
Об активном участии Тынянова в постановке картины см. подробно: Ямпольский М. Память Тиресия; Интертекстуальность и кинематограф. М., 1993. С. 327–370.
Там же. С. 364–365.
Интересный контраст к «Поручику Киже» составляет голливудский фильм «Великий Габбо» («The Great Gabbo», 1929) режиссера Джеймса Круза (Cruze). Его лента рассказывает о бесславном конце сценической карьеры чревовещателя — персонификации немого киноискусства в тональном фильме (ведь чревовещатель производит речь, не используя артикулирующие органы; на экране он молчит, общаясь с публикой, — за него говорит закадровый голос; роль Габбо не случайно исполняет такой известнейший создатель дозвуковых картин, как Эрих фон Штрохайм). Будущее в «Великом Габбо» за опереттой и музыкальным шоу — за актрисой, бывшей когда-то любовницей и ассистенткой заглавного героя. Негативная авторефлексия в этом фильме, в противоположность «Поручику Киже», имеет в виду не будущее, а уходящее в прошлое, но уступает освободившееся место тому, что в немой период подвергалось кинематографическому презрению, — театральности.
Кино метафоризировало себя в мотиве теней уже в фильмах немецкого экспрессионизма — см. подробно: Стоикита В. Краткая история тени (Victor I. Stoichita. A Short History of the Shadow, 1987) / Пер. Д. Ю. Озеркова. СПб., 2004. С. 145–150.
Антиципирование эстетической эволюции обнаруживается и в ряде других авторефлексивных кинопроизведений. Например, Винсенте Миннелли (Minnelli), повествуя в фильме «The Bad and the Beautiful» (1952) о кризисе, в который впал голливудский продюсер, и о помощи, оказанной ему друзьями-синеастами, почти вовсе отказывается от монтажа в пользу съемки сложно выстроенных длительных мизансцен и предвосхищает тем самым то кино 1960–1980-х гг., которое найдет себе разностороннее теоретико-философское освещение в «Cinéma» (1983, 1985) Жиля Делеза.
Сравнение этих фильмов см. подробно в: Drubek-Meyer Natascha. Primat der Doubles. Zwei sowjetische Filmkomödien: A Medvedkins Novaja Moskva (1938) und G. Aleksandrovs Vesna (1947) // Mystifikation — Autorschaft — Original / Hrsg. von Susi Frank e. a Tübingen, 2001. S. 239–261.
Ср. разные подходы к автобиографизму «Ивана Грозного»: Жолковский Л. К. Поэтика Эйзенштейна: Диалогическая или тоталитарная? // Жолковский А. К. Блуждающие сны и другие работы. М., 1994. С. 296–311; Подорога В. Материалы к психобиографии С. М. Эйзенштейна // Авто-био-графия: К вопросу о методе: Тетради по аналитической антропологии, № 1 / Под ред. В. А. Подороги. М., 2001. С. 11–140; Смирнов И. П. Режиссер собственной персоной. Сталинизм и звуковое кино // Звезда. 2005. № 12. С. 190–195.
См.: Иванов Вяч. Вс. Из заметок о строении и функциях карнавального образа // Проблемы поэтики и истории литературы: Сб. статей / Под ред. С. С. Конкина. Саранск, 1973. С. 37–53.
При всей негативности, с которой в фильме представлен князь Курбский, Эйзенштейн, возможно, учитывал его инвективу из Первого послания Ивану, согласно которой опричные палачи в своих злодеяниях превосходят даже «Кроновых жерцов» (Переписка Ивана Грозного с Андреем Курбским / Текст подгот. Я. С. Лурье, Ю. Д. Рыков. Л., 1979. С. 10).
Метнер Э. Маленький юбилей одной «странной» книги (1902–1912)// Андрей Белый: Pro et contra: Личность и творчество Андрея Белого в оценках и толкованиях современников / Сост., вступ. ст., коммент. А. В. Лаврова. СПб., 2004. С. 340–341.
Белый Андрей. 1) Симфония (2-я, драматическая). М., 1902; 2) Северная симфония (1-я, героическая). М., 1904; 3) Возврат. III симфония. М., 1905; 4) Кубок метелей. Четвертая симфония. М., 1908. См. научное издание: Белый Андрей. Симфонии / Вступ. ст., сост. и примеч. А. В. Лаврова. Л., 1991.
Аскольдов С. Творчество Андрея Белого // Андрей Белый: Pro et contra С. 489.
Гервер Л. Музыка и музыкальная мифология в творчестве русских поэтов (Первая половина XX века). М., 2001. С. 195–196.
Лавров А. В. Андрей Белый в 1900-е годы: Жизнь и литературная деятельность. М., 1995. С. 60.
См.: Некрасова Е. А. Джемс Мак Нейль Уистлер // col1_0 Изящное искусство создавать себе врагов. М., 1970. С. 19.
Там же. С. 8.
См., например: МакДоналд М. Ф. Джеймс МакНилл Уистлер // Уистлер и Россия. М., 2006.
Вуд М. Уистлер. М.; СПб.; Киев; Одесса, 1910. С. 16 (Сер. «Художественная библиотека»).
Некрасова Е. А. Джемс Мак Нейль Уистлер. С. 8.
В 1914 г. сборник Готье вышел в замечательном переводе Н. С. Гумилева. Любопытно, что, переводя «Symphonie en blanc majeur» («Симфония яркобелого»), поэт — используя словосочетание «цветок метелей», — вопреки своей обыкновенной точности, не столько передает французский оригинал («neige moulée en globe»), сколько отсылает к заглавию четвертой «симфонии» Андрея Белого «Кубок метелей».
Лансон Г. История французской литературы: Современная эпоха. М., 1909. С. 110.
См.: Косиков Г. К. Теофиль Готье, автор «Эмалей и камей» // Готье Т. Эмали и камеи: Сб. М., 1989. С. 14–17.
Некрасова Е. А. Джемс Мак Нейль Уистлер. С. В.
Уистлер Дж. М. Н. Изящное искусство создавать себе врагов. С. 243.
Там же. С. 179–181.
См.: Вязова Е. «Вистлерианство» в России рубежа XIX–XX веков // Уистлер и Россия.
Белый Андрей. На рубеже двух столетий: Воспоминания: В 3 кн. / Вступ. ст., подгот. текста и коммент. А. В. Лаврова. М., 1989. Кн. 1. С. 351–352.
Там же. С. 353.
Одно из эссе Уайльда («Отношение костюма к живописи», 1885) имеет подзаголовок, изящно апеллирующий к «музыкальным» приемам художника, — «Черно-белый этюд о лекции м-ра Уистлера» («А Note in Black and White on Mr. Whistler’s Lecture»).
См., например: Тетельман А. И. Искусство и жизнь в произведениях Оскара Уайльда // Русская и сопоставительная филология: Исследования молодых ученых. Казань, 2004. С. 219–224.
Цит. в современном переводе И. Копостинской: Уайльд О. Избр. произведения: В 2 т. М., 1993. Т. 2. С. 39.
См. примеч. В. П. Мурат: Там же. С. 478.
Уайльд О. Критик как художник // Уайльд О. Избр. произведения. Т. 2. С. 213.
Некрасова Е. А. Джемс Мак Нейль Уистлер. С. 20–21. Современный исследователь творчества Уистлера симптоматически назвал выставку 1883 г. «симфонией в желтом» (Вязова Е. «Вистлерианство» в России рубежа XIX–XX веков. С. 90).
См.: Вязова Е. «Вистлерианство» в России рубежа XIX–XX веков. С. 21.
См., например: Вуд М. Уистлер. С. 38–50.
Белый Андрей. На рубеже двух столетий. С. 353.
Андреева Г. «Колыбель незаурядного таланта» // Уистлер и Россия. С. 76.
С. Д. <Дягилев С.> Выставка английских и немецких акварелистов // Новости и биржевая газета. 1897. № 60, 2 марта. См. републикацию: Сергей Дягилев и русское искусство: Статьи, открытые письма, интервью. Переписка. Современники о Дягилеве: В 2 т. М., 1982. Т. 1. С. 63.
Грабарь И. Упадок или возрождение? // Нива: Ежемесячное литературное приложение. 1897. № 2.
Стасов В. В. Выставки // Новости и биржевая газета. 1897. № 93, 4 апреля. См. републикацию: Стасов В. В. Избр. соч.: В 3 т. М., 1952. Т. 3. С. 199.
Стасов В. В. Искусство XIX века // Стасов В. В. Избр. соч. Т. 3. С. 612–613.
Там же. С. 613.
Бенуа А. Возникновение «Мира искусства». Л., 1928. С. 49. На Первой международной выставке журнала «Мир искусства» русскому зрителю были представлены две картины Уистлера («Девочка в голубом», «Марина») и еще — портрет Уистлера работы Дж. Болдини (1895). См.: Каталог выставки картин журнала «Мир искусства». СПб., 1899. И портрет Уистлера, и представленные на выставке работы были вскоре воспроизведены в журнале «Мир искусства» (1899. № 16/17).
Так называлась статья В. В. Стасова о «Первой международной выставке журнала „Мир искусства“» 1899 г. См.: Стасов В. В. «Подворье прокаженных» // Новости и биржевая газета. 1899. № 39, февраль. См. републикацию в: Стасов В. В. Избр. соч. Т. 3. С. 257.
Там же. С. 258.
Репин И. Е. По адресу «Мира искусства» // Мир искусства. 1899. № 10. С. 3.
Ср.: Вязова Е. «Вистлерианство» в России рубежа XIX–XX веков. С. 88.
Дягилев С. Сложные вопросы // Мир искусства. 1899. № 1/2. С. 5–7.
Грабарь И. Ответ г. Жану Броше // Там же. № 9. С. 100.
См. обзорную статью «Международная выставка в Лондоне» (подписанную «А. Н-к»), где сообщалось: «Как и следовало ожидать, самым сильным притягательным пунктом выставки являются замечательные работы Джемса Уистлера…» (1899. № 16/17. С. 38); рецензию А. Н. Бенуа на последние парижские выставки (Там же. С. 32) с упоминанием об «уистлеровых тонах», которые, по-видимому, российский читатель должен был опознавать.
См., например: «Бесчисленны картины Champ de Mars, тянутся они лентами по залам, и точно их на аршины разрезать можно. Все маленькие Уистлеры <…>, серые, полные „настроения“ пейзажи да портреты — все „симфонии в сером и зеленом“…» (Парижские выставки // Мир искусства. 1901. № 7. С. 129–135).
Позже воспроизводились и другие работы Уистлера. См. серию из пяти офортов, открывающую № 9/10 за 1900 г., и подборку из 9 картин в № 7/9 за 1903 г.
Гюисманс Ж. К. Уистлер // Мир искусства. 1899. № 16/17. С. 61–68; ценз, разр. 31 августа 1899 г.
Согласно мемуарному свидетельству А. Н. Бенуа, роман Гюисманса «Наоборот» воспринимался как атрибуты «сверхутонченной развратности» (Бенуа А. Возникновение «Мира искусства». С. 12), а Белый, иронически представляя радикализм московских символистов образца 1904 г., вспоминал, что в Москве даже «цитировали… Гюисманса» (Белый Андрей. Начало века: Воспоминания. Кн. 2. С. 324).
Белый Андрей. Симфонии. С. 150.
Уильям Крукс (1832–1919) — ученый, снискавший известность работами в области физики и химии. Однако шумную славу ему принесли опубликованные в «Ежеквартальном научном журнале» описания опытов с медиумом мисс Флоренс Кук, позволившие, по словам естественника-спирита, добиться эффекта материализации женщины-призрака: «…занавес вдруг приоткрывался, и из-за него появлялась женщина, причем обычно ее внешность весьма отличалась от внешности медиума. Это создание было способно двигаться, говорить и производить другие действия независимо ни от кого. Она также сообщила свое имя: Кэти Кинг» (Конан Дойль А. История спиритизма. СПб., 1998. С. 173).
Ср. аналогичные сетования в «Мире искусства» в 1901 г. (см. примеч. 42 /В файле — примечание № 1699 — прим. верст./).
Стасов В. В. Искусство XIIX века. С. 611–614.
Можно предположить, что уистлеровские названия оказали некоторое влияние и на название первого люэтического сборника Белого «Золото в лазури» (М.: Скорпион, 1904). Например, воспроизводившиеся на страницах «Мира искусства» «Ноктюрн. Голубое с золотом» или «Ноктюрн. Голубое с серебром».
Белый Андрей. Формы искусства // Белый Андрей. Символизм как миропонимание / Сост. Л. А. Сугай. М., 1994. С. 102; о Верлене и музыкальности нового искусства в эстетической концепции раннего Белого см.: Лавров А. В. Андрей Белый в 1900-е годы: Жизнь и литературная деятельность. С. 43.
Там же. С. 101.
Белый Андрей. Формы искусства. С. 102; см. также о влиянии шопенгауэровской музыкальной эстетики на жанр и композицию «симфоний» Белого: Лавров А. В. Андрей Белый в 1900-е годы: Жизнь и литературная деятельность. С. 42; ср.: Kursell J. Schallkunst: Eine Literaturgeschichte der Musik in der fruchen russischen Avantgarde. München, 2003. S. 33–35.
Лавров А. В. Андрей Белый в 1900-е годы: Жизнь и литературная деятельность. С. 65.
Мандельштам О. Собр. соч. New York, 1971. Т. 2. С. 378.
Мандельштам О. Собр. соч. New York, 1969. Т. 3. С. 181.
Сигнатура Vat. Lat. 3199, см.: Giannetto N. Bernardo Bembo: Umanista e politico veneziano. Firenze: L. Olschki, 1985 (Civiltà veneziana Saggi, 34). P. 324–325, 345.
Об этом изд. см.: Степанова Л. Г., Левинтон Г. А. Из истории дантоведения в России: (Неизвестная статья Д. С. Усова о переводе «Новой жизни») // Язык, литература, эпос (К 100-летию со дня рождения академика В. М. Жирмунского). СПб., 2001. С. 332–363.
Русская классная библиотека / Под ред. А. Н. Чудинова. СПб.: Изд. И. Глазунова, 1897. Сер. 2, вып. 7.
Библиотека А. А. Блока: Описание / Сост. О. В. Миллер, Н. А. Колобова, С. Я. Вовина; Под ред. К. П. Лукирской. Л., 1984–1986. Т. 1–3 (далее: Библиотека). Указанные издания Данте описаны соответственно под № 371, 1148 и 370.
Маргиналии Блока к этой статье подробно проанализированы в кн.: Асоян А. А. «Почтите высочайшего поэта…»: Судьба «Божественной комедии» Данте в России. М., 1990. С. 182–191. Автор датирует блоковские пометы 1908 г.
За указание на это издание я благодарна директору библиотеки ИРЛИ РАН Галине Викторовне Бахаревой.
Блок А. А. Записные книжки. М., 1965. С. 26.
Упоминаний об этих лекциях петербургского филолога-германиста Ф. А. Брауна (1862–1942) мне не встречалось в мемуарной литературе. У Блока его имя упоминается только в связи с работой в редакции «Всемирной литературы». Однако посещение учебных заведений по вечерам было, судя по всему, обычным времяпровождением Блока и его молодой жены, о чем он пишет в письме С. М. Соловьеву 8 октября 1903 г.: «Мы постоянно вместе ходим в учебные заведения, а кроме этого, почти никуда. Театров мало, а со знакомыми раззнакомливаемся» (Переписка Блока с С. М. Соловьевым (1896–1915) / Вступит. ст., публ. и коммент. Н. В. Котрелева и А. В. Лаврова // Лит. наследство. М., 1980. Т. 92, кн. 1: Александр Блок: Новые материалы и исследования. С. 345.
При нынешнем состоянии наших библиотек просмотреть подряд все подшивки газет, где могло бы появиться объявление об этих лекциях, оказалось невозможным. Выборочный просмотр доступных подшивок «Речи» и «Нового времени» результатов не дал. Известно только, что Тенишевское училище начало сдавать свои помещения после смерти его основателя (1903), когда вдова отказалась оплачивать расходы на аренду здания.
Замечательно, что этот сюжет отразился у Мандельштама в связи с А. Белым: «Рахиль гляделась в зеркало явлений, / А Лия пела и плела венок» (ср.: Тарановский К. Ф. О поэзии и поэтике. М., 2000. С. 103–104, примеч. 17; Мейлах М. Б., Топоров В. Н. Ахматова и Данте // International Journal of Slavic Linguistics and Poetics. 1972. Vol. 15. C. 35, примеч. 12; Степанова Л. Г., Левинтон Г. А. Комментарий [к «Разговору о Данте»] // Мандельштам О. Собр. соч. Т. 2 (в печати)).
Библиотека, которую В. А. Десницкий начал собирать с 1917 г., «долгое время считалась второй по значению личной библиофильской библиотекой в СССР (первой после библиотеки Д. Бедного)» (Берков П. Н. Библиотека В. А. Десницкого // В мире книг. 1969. № 4. С. 44). Блоковский экземпляр «Божественной комедии» в краткой статье П. Н. Беркова не упомянут, но то, что Десницкий собирал рукописи и автографы, было широко известно. Автографы Достоевского, Блока, Горького упоминаются, в частности, в одном из выступлений на мемориальном заседании кафедры русской литературы в ЛГПИ (см.: В. А. Десницкий — ученый и педагог // Ученые записки ЛГПИ им. А. И. Герцена. Л., 1971. Т. 381. С. 107).
Фреска была расчищена на основании свидетельства Вазари в биографии Джотто, где упоминается этот портрет молодого Данте (возможно, еще прижизненный). Гравюра с этой же фрески помещена и в издании Губинского, подписана: Г. Н. Морозов.
Андрей Белый и Александр Блок: Переписка. 1903–1919 / Публ., предисл. и коммент. А. В. Лаврова. М., 2001. С. 406.
Там же. С. 407, примеч. 4.
Блок А. Наброски предисловия к неосуществленному изданию сборника «Стихи о Прекрасной Даме» // Блок А. Собр. соч. М., 1960. Т. 1. С. 561.
Блок А. А. Записные книжки. С. 123.
Возможно, что именно итальянского Данте получил Блок в качестве новогоднего подарка в декабре 1905 г. от своей тетки М. А. Бекетовой, а не французский перевод «Комедии», как полагает Н. А. Богомолов (см.: Бекетова М. А. Воспоминания об Александре Блоке. М., 1990. С. 668, примеч. 31). В более ранней публикации отрывков из этого дневника приводится запись от 30 декабря (опущенная в изд. 1990 г.): «По дороге придумала подарить детям еще маленького Данте и Боккаччо» (Из «Дневника» М. А. Бекетовой / Предисл. Г. П. Блока; Публ. Г. П. Блока и Н. Г. Розенблюма // Лит. наследство. М., 1982. Т. 92, кн. 3: Александр Блок: Новые материалы и исследования. С. 632, примеч. 100. Характеристика «маленький Данте» одинаково подходит к обоим изданиям, французскому и итальянскому — они одного формата (18 х 11,5 см), но кажется более естественным, что Бекетова подарила племяннику и Данте и Боккаччо на языке оригинала (ср.: Библиотека, № 1099: Boccaccio G. Novelle scelte ed altre prose. Parigi, 1825).
Хотя, например, в библиотеке Г. В. Степанова (а он начал собирать ее уже после войны, когда вернулся студентом четвертого курса на филфак Ленинградского университета), кроме уже упомянутого солидного издания, был еще томик «Комедии» по-итальянски 1878 г. издания. Обе книги были куплены у букинистов, но на них нет штампов книжного магазина и никаких помет предыдущих владельцев (миланское изд. 1914 г. даже не было разрезано).
Ср., например, семитомное немецкое издание Гейне с многочисленными маргиналиями Блока, в том числе по-немецки (Библиотека, № 1226, с. 73–96), здесь есть и подчеркивания красным карандашом.
На л. 1 запись карандашом (три строчки) — нрзб.; ниже (тоже карандашом): Convito 1308 <дата написания трактата Данте «Пир»>. В современном дантоведении принято название «Convivio», датируется между 1304 и 1307 гг.
См.: Тахо-Годи А. А., Тахо-Годи Е. А., Троицкий В. П. А. Ф. Лосев — философ и писатель. М., 2003. С. 30.
О лосевских выписках из стихов Вяч. Иванова см.: Тахо-Годи Е. А. А. Ф. Лосев: От писем к прозе: От Пушкина до Пастернака. М., 1999. С. 179–202.
Лавров А. В. З. Н. Гиппиус и ее поэтический дневник // Лавров А. В. Русские символисты: Этюды и разыскания. М., 2007. С. 25. Об этом также см.: Тахо-Годи Е. А. Художественный мир прозы А. Ф. Лосева. М., 2007. С. 293–296.
«Жизнеописание» Ю. К. Щуцкого см.: Щуцкий Ю. К. Китайская классическая «Книга перемен». 2-е изд., испр. и доп. / Под ред. А. И. Кобзева. М., 1993. О стихах Е. И. Васильевой, посвященных Ю. К. Щуцкому, см.; Грякалова Н. Ю. [Вступ. ст. к подборке стихотворений Е. И. Васильевой, посвященных Ю. К. Щуцкому] // Русская литература. 1988. № 4. С. 201–204.
Об этом интересе Ю. К. Щуцкий пишет в своем «Жизнеописании».
Об истории замысла серии «Духовная Русь» см.: Тахо-Годи Е. А. Великие и безвестные: Очерки по русской литературе и культуре XIX–XX вв. СПб., 2008. С. 425–442.
Этот лист с дарственной надписью воспроизведен теперь на титуле книги: Лосев А. Ф., Лосева В. М. «Радость на веки»: Переписка лагерных времен. М., 2005.
Лосев А. Ф. Диалектика мифа: Дополнение к «Диалектике мифа». М., 2001. (Сер. «Философское наследие». Т. 130). С. 169.
Надпись была опубликована частично (без примечания) и с рядом искажений («утехи молодости» вместо «грехи молодости», «снисходительность» вместо «снисхождения» и т. д.) в примечаниях к «Сочинениям» П. А. Флоренского, см.: Флоренский П. А. Соч.: В 4 т. М., 1996. Т. 2. С. 736.
Его отзыв о работе в письме к Флоренскому от 22 февраля 1913 г. таков: «Читаю Вашу статью о гносеологии. Есть ученый бред, а есть ученая психопатия. Sapienti sat!» (см.: Там же).
Подробнее об отношениях Лосева с о. П. Флоренским и М. А. Новоселовым см.: Тахо-Годи А. А. Лосев. 2-е изд., исправл. и доп. М., 2007 (по указ.) (Сер. «Жизнь замечательных людей»). В лосевском собрании хранится несколько экземпляров книги Флоренского «Мнимости в геометрии» (М., 1922). На одном из них вписано в правом нижнем углу титульного листа черными чернилами: «Павел. V. <19>2[2-?] г.», однако есть сомнение, что это автограф самого Флоренского.
Опубликованы в кн.: Алексей Федорович Лосев: Из творческого наследия: Современники о мыслителе. М., 2007. С. 655–656 (см. примеч. к ним — с. 749–750).
Подробнее о знакомстве Лосева с Т. В. Розановой, ее письмах и о пометах Бутягиной на этих оттисках я пишу в статье «О розановских материалах в архиве А. Ф. Лосева» (Сб. материалов Международной конференции «Наследие В. В. Розанова и современность», Москва, 29–30 мая 2006 г. (в печати)).
Это дипломное сочинение Лосева «О мироощущении Эсхила» ныне опубликовано в томе: Лосев А. Ф. Форма. Стиль. Выражение. М., 1995. С. 781–880. В статье о В. О. Нилендере в биографическом словаре «Русские писатели: 1800–1917» (Т. 4. М., 1999) ошибочно указана дата 1916 г. Об этой встрече см.: Тахо-Годи А. А. Лосев. С. 52.
РО РГБ. Ф. 583. Карт. 11. Ед. хр. 19.
Пастернак Б. Л. Собр. соч.: В 5 т. М., 1990. Т. 4. С. 328. Подробнее об отношениях Лосева и Пастернака см.: Тахо-Годи Е. А. А. Ф. Лосев: От писем к прозе: От Пушкина до Пастернака. С. 233–238.
Степун Ф. А. Мысли о России // Степун Ф. А. Соч. / Изд. В. К. Кантора. М., 2000. С. 201–202.
Эренбург И. Берлин (январь 1931) // Эренбург И. Соч.: В 5 т. М., 1954. Т. 5. С. 212. С этим еще в 1919 г. не соглашалась М. Цветаева: «Другому кому-нибудь о здравомыслии и скуке немцев! Это страна сумасшедших, с ума сшедших на высшем разуме — духе» (Цветаева М. О Германии (Выдержки из дневника 1919 года) // Цветаева М. Избранная проза: В 2 т. Нью-Йорк, 1979. Т. 1. С. 129).
Белый Андрей. «Одна из обителей царства теней». Л., 1924. С. 68.
Белый Андрей. «Одна из обителей царства теней». С. 36, 31.
Подробно см.: Dolinin A. The Stepmother of Russian Cities: Berlin of the 1920s through the Eyes of Russian Writers // Cold Fusion: Aspects of the German Cultural Presence in Russia New York; Oxford, 2000. P. 225–241.
Эренбург И. Письмо из кафе // Эренбург И. Соч. Т. 5. С. 192.
Лидин В. Морской сквозняк. М.; Пг., 1932. С. 5.
Там же. С. 85.
Там же. С. 61.
Белый А. О «России» в России и о «России» в Берлине // Беседа (Берлин). 1923. № 1. С. 233. На «шикарном» променаде Западного Берлина Курфюрстендамм находилось особенно много дорогих магазинов и модных развлекательных заведений.
«Переживание» мысли и образа — характерное свойство русского философствования, в полной мере проявившееся еще во времена первого восприятия Гегеля. См. об этом: Тиме Г. А. Пессимизм духа и оптимизм Абсолюта («Переживание» мысли Шопенгауэра и Гегеля в России XIX века) // Вопросы философии. 2000. № 7. С. 91–104.
Зеньковский В. В. Русские мыслители и Европа: Критика европейской культуры у русских мыслителей. 2-е изд. Париж, 1955. С. 277–278.
Белый Андрей. «Одна из обителей царства теней». С. 59. Курсив мой. — Г.Т. (В файле — полужирный — прим. верст.).
Ходасевич В. Собр. соч.: В 4 т. М., 1997. Т. 4. С. 60.
Цит. по: Спивак М. Андрей Белый — мистик и советский писатель. М., 2006. С. 254.
Белый Андрей. «Одна из обителей царства теней». С. 68.
Simmel G. Die Grossstädte und das Geistesleben // Simmel G. Das Individuum und Freiheit: Essais. Berlin, 1984. S. 192, 203.
Подробно об этом см.: Haardt A. Die Frage nach den Anderen bei Michail Bachtin und Semijon Frank. Zur russischen Rezeption der Phänomenologie Max Schelers in Rußland // Stürmische Aufbrüche und enttäuschte Hoffnungen. Russen und Deutsche in der Zwischenkriegszeit / Hrsg. von K. Eimermacher und A. Volpert. (West-östliche Spiegelungen. Neue Folge. Bd. 2). München, 2006. S. 601–604 f.
Исупов К. Другой // Идеи в России: Российско-польско-английский лексикон / Под ред. А. Лазари. Лодзь, 2007. Т. 6. С. 82.
См.: Mentalitäten-Geschichte / Hrsg. von U. Raulff. Berlin, 1989. S. 21.
Бахтин М. К философии поступка // Бахтин М. Работы 1920-х годов. Киев, 1994. С. 66.
Бахтин М. К философии поступка // Бахтин М. Работы 1920-х годов. С. 238.
Там же. С. 197.
Набоков В. Дар // Набоков В. Собр. соч. русского периода: В 5 т. СПб., 2002. Т. 4. С. 266, 204.
Бердяев Н. А. Астральный роман: (Размышления по поводу романа Андрея Белого «Петербург») // Бердяев Н. А. Собр. соч.: В 4 т. Париж, 1989. Т. 3. С. 437–439.
Андрей Белый и Александр Блок: Переписка 1903–1919 / Публ., предисл. и коммент. А. В. Лаврова. М., 2001. С. 406. См. нашу справку о взаимоотношениях Блока и Потемкина: Лит. наследство. М., 1982. Т. 92, кн. 3. С. 115–116; из эпистолярной учтивости к адресату, кажется, Блок отсылает к метафоре «обозной сволочи» в нашумевшей статье Андрея Белого «Вольноотпущенники» (см.: Лавров А. В. Андрей Белый в 1900-е годы: Жизнь и литературная деятельность. М., 1995. С. 227–228), где полемист востребовал хлесткий оборот Петра Великого; беглый очерк жизни и творчества Потемкина см. в нашей статье: Русские писатели. 1800–1917: Биографический словарь. М., 2007. Т. 5. С. 120–122. Ср. также статью о нем Л. Спиридоновой: Русское Зарубежье: Золотая книга эмиграции: Энциклопедический биографический словарь. М., 1997. С. 510–512.
Анненский И. Ф. Книги отражений. М., 1979. С. 379 (Лит. памятники).
П. П. П. Отраженная поэзия // Воля России. 1922. № 19. С. 24.
Каппа <Кондратьев А. А.>. <Рец. на: Воля России. 1922. № 4> // Волынское слово (Ровно). 1922. 29 ноября.
Пяст В. Богема // Красная газета. 1926. 18 ноября. Веч. вып.
Пяст В. Встречи. М., 1997. С. 99–100.
РГАЛИ. Ф. 55. оп. 1. Ед. хр. 510. Л. 2. Перечислены: Gin, Starka, Chartreuse, Chateau d’Ikem, Bénédictine, vins de Bordeaux. Другим задевшим Потемкина стихотворением была только что оглашенная «Равенна»:
Я буду очень откровенным:
Когда б ко всем земным Равеннам
Писали так, как сделал Блок,
То все поэты были б ценны
Одною ценностью «Равенны»,
Хоть и не выдержан их слог.
Встреча у Городецкого состоялась не в августе, его стихотворение «Юхано» написано в сентябре 1906 г., а Владимир Пяст находился в Мюнхене в описываемый день, 30 апреля 1906 г., и о нем читаем в воспоминаниях В. А. Зоргенфрея: «Поздней весною 1906 года, к вечеру светлого воскресного дня, приехал я в Лесной, на дачу к С. Городецкому (Новосильцовская ул., 5). Из собравшихся помню, кроме хозяев, А. М. Ремизова, К. А. Эрберга, П. П. Потемкина. Едва уселись за стол на балконе, как появился запоздавший несколько А. А. <…> Помню, „Незнакомка“, недавно написанная и прослушанная нами весенним вечером, в обстановке „загородных дач“, после долгой прогулки по пыльным улицам Лесного, произвела на всех мучительно-тревожное и радостное впечатление, и Блок, по просьбе нашей, читал эти стихи вновь и вновь. Вслед за тем читали другие; но из прослушанного ничего не запомнилось, да и слушать не хотелось. Настроение, приподнятое вначале, улеглось; разговоры повелись шепотом» (Александр Блок в воспоминаниях современников: В 2 т. М., 1980. Т. 2. С. 9, 12–13).
Егоров Николай Григорьевич (1849–1919) — физик, заслуженный академик, специалист в области электрических и оптических измерений.
Потемкин П. Кое-что о Блоке // Огни (Прага). 1924. 24 марта.
Минц З. Поэтика Александра Блока. СПб., 1999. С. 347.
Берберова Н. Великий век // Новый журнал. 1961. № 64. С. 127.
Анненский И. Ф. Книги отражений. С. 362. Этот образ И. Анненского надолго запомнился читателям: «И вновь теперь уже реквиемом зазвучат заученные наизусть и все-таки всегда неожиданные стихи. В вечерних весенних сумерках заиграет меланхолически корнет-а-пистон, начиная мелодию „Незнакомки“ — „По вечерам над ресторанами“… Зашепчутся тревожно шелка, вздохнут духи, и прощальным видением возникнет в туманном окне со страусовым пером на шляпе и с кольцами на узкой руке загадочный образ „прекрасной дамы“. Неясно всхлипнут флейты, и запоют исступленно смычки, переходя в медную музыку траурного марша „Равенны“ („Все, что минутно, все, что бренно, похоронила ты в веках, ты как младенец спишь, Равенна, у сонной вечности в руках…“)» (Зенкевич М. Александр Блок // Саррабис. 1921. № 2. С. 4; перепеч. в: Волга — XXI век. 2008. № 3–4). О преображении Незнакомки Блока в Даму Иннокентия Анненского см. подробнее: Аникин А. Е. 1) Чудо смерти и чудо музыки: (О возможных истоках и параллелях некоторых мотивов поэзии Ахматовой) // Russian Literature. 1991. № 30. С. 285–302; 2) «Незнакомка» А. Блока и «Баллада» И. Анненского // Русская речь. 1991. № 5.
Лукницкий П. Н. Acumiana: Встречи с Анной Ахматовой. Париж; М., 1997. Т. 2: 1926–1927. С. 169.
Шенгели Г. Памяти Иннокентия Анненского // Одесские новости. 1919. 9 декабря.
Посылая жене 8 июня 1909 г. это стихотворение (назвав его здесь «Ballade», а в иные разы — «Дачная баллада», «Анапесты», «Комедия»), вместе со стихотворением «Будильник», Анненский писал: «Прилагаю в дополнение к этому листку стишонки последние. Как я уж и сварганил… во сне в вагоне… на экзамене сидя» (РГАЛИ. Ф. 6. Оп. 1. Ед. хр. 277. Л. 27 об.).
Современный мир. 1909. № 5. С. 27–28; Поэты 1880–1890-х годов / Вступ. ст. и общ. ред. Г. А. Вялого; Сост., подгот. текста, биогр. справки и примеч. Л. К. Долгополова и Л. А. Николаевой. Л., 1972. С. 372–373 (Б-ка поэта. Большая серия).
Гофман В. <Рец. на кн.: Анненский И. Кипарисовый ларец> // Новый журнал для всех. 1910. № 21. Стб. 122. Ср. экспликацию стихотворения в письме к Анненскому от О. П. Хмара-Барщевской 20 августа 1909 г.:
«Вы знаете, оно прямо великолепно <…> родители, испуганы, выбиты из колеи! Еще мать мужественна, она может вязать никому, м<ожет> быть, не нужную полосу, она принуждает себя соображать, нужен ли к обеду шпинат, она деятельно уничтожает все компрометирующие сына записки… А старичок отец — тот совсем потерялся, он робеет дворника, пришедшего за паспортом, готов закупить его прибавкой жалованья; во всяком неизвестном прохожем ему чудится сыщик, тайная полиция… недаром жена в отчаянии посылает его прогуляться — верно, один его растерянный вид еще усугубляет ее тоску… А уличная проза назойливо поет свою крикливую песню… ей нет дела до внутренней драмы этой семьи… она выкрикивает свое
„Морошка — ягода морошка!“
„Яйца, свежие яйца…“
И, конечно, у этой маленькой чухонки, предлагающей ягоды, или у точильщика, изо дня в день таскающего свою точильную машину, оттягивающую ему плечи, и у этого мальчишки, назойливо сующего в нос проходящей даме свои полузавявшие пучочки „свежих ландышов“… у всякого из них властный тиран — жизнь — сосет кровь — выматывает нервы, не хуже машинки в руках ловкого дантиста».
Waldschlösschen Bier — знаменитейший сорт немецкого пива.
РГАЛИ. Ф. 6. Оп. 1. Ед. хр. 168. Л. 4–5. Далее цитируется стихотворение:
Я проснулся. Там за стеклами окна
Вся в движении немая белизна.
Все, что ночью было тускло и черно,
Белизною торжествующей полно.
Шум шагов людских и санок быстрый бег
Только шорох… О, прекрасный юный снег,
Я иду к тебе, с тобою… дай же мне
Утонуть в твоей бездонной белизне!
В недавней публикации говорится, что «вероятно, эти поэтические строки принадлежат самому И. Ф. Анненскому» (Неизвестный Анненский: (По материалам архива И. Ф. Анненского в РГАЛИ) / Публ. подгот. Г. В. Петрова — www.auditorium.ru). См. это стихотворение: Соловьева П. (Allegro). Иней. Рисунки и стихи. СПб., 1905. С. 102.
Анненский И. Ф. Книги отражений. С. 380–381.
Бородаевский В. Стихотворения. СПб., 1909. С. 15.
Маковский С. Портреты современников. Нью-Йорк, 1955. С. 240.
Письмо И. Анненского от 6 марта 1909 г. (Анненский И. Ф. Письма к М. А. Волошину / Публ. А. В. Лаврова и В. П. Купченко // Ежегодник Рукописного отдела Пушкинского Дома на 1976 год. Л., 1978. С. 247). Возможно, пес был взят из домашних запасов. Ср. письмо Д. С. Усова Е. Я. Архиппову 1920-х годов: «…показывая мне расположение дачи и сада, В. И. <Анненский-Кривич> все-таки особенно выделил один домик на дворе: „Вот тут жила моя „Нигра“…“ А когда я спросил: кто это? — он даже несколько обиженно ответил, что ее „все Царское знало“ — это была роскошная ньюфаундлендская собака-водолаз…» (РГАЛИ. Ф. 1458. Оп. 1. Ед. хр. 78).
Анненский И. Стихотворения и трагедии / Вступ. ст., сост., подгот. текста и примеч. А. В. Федорова. Л., 1990. С. 548 (Б-ка поэта. Большая серия).
См. разбор «Баллады»: Setchkarev Vsevolod. Studies in the Life and Work of Innokentij Annenskij. The Hague, 1963. P. 74.
Ср.: «…нарушение рифмы <…> уместно, как в знаменитом похоронном стихотворении Анненского, о котором столько говорилось» (Оцуп Н. Довид Кнут // Русская мысль. 1955. 4 марта). См. в конспекте лекций Гумилева о теории поэзии: «Уничтожение рифмы (И. Анненский). Одно из рифмующихся слов остается неприкосновенным, другое же заменяется словом, параллельным по образу в граммат<ическом> отношении, но не совпад<ающее> в звуковом» (Николай Гумилев — учитель поэзии / Публ. Ю. В. Зобнина // Н. Гумилев, А. Ахматова: По материалам историко-литературной коллекции П. Лукницкого. СПб., 2005. С. 80). Не идет ли речь о том, что «георгины» заменяют уничтоженные «пионы»?
Ср. позднейшие слова автора об этом стихотворении: «Начало у стихотворения беспомощное — не то чтобы беспомощное, но слишком там много экспрессионизма ненужного. А конец хороший. Более или менее подлинная метафизика» (Волков С. Диалоги с Иосифом Бродским. М., 2004. С. 477–478).
См.: Найман А. Рассказы о Анне Ахматовой. М., 1999. С. 286.
Лосев Л. Иосиф Бродский: Опыт литературной биографии. М., 2006. С. 321.
Бродский И. А. Большая книга интервью / Сост. В. Полухиной. М., 2000. С. 349; см. также: Лосев Л. Иосиф Бродский: Опыт литературной биографии. С. 320–321. Ср.: Ранчин А. На пиру Мнемозины: Интертексты Иосифа Бродского. М., 2001. С. 383–404.
См.: Мережковский Д. С. Письма к С. Я. Надсону / Предисл., публ. и примеч. А. В. Лаврова // Новое литературное обозрение. 1994. № 8. С. 174.
Маяковский В. Выступление на конференции ЛАПП 8 января 1930 года // Маяковский В. Полн. собр. соч.: В 13 т. М., 1959. Т. 12. С. 409–410.
Записные книжки Анны Ахматовой (1958–1966). М.; Torino, 1996. С. 234.
Аллилуева С. Двадцать писем к другу. Нью-Йорк, 1968. С. 7.
Ср. рассказ А. Германа: «Работая над фильмами, я постоянно обращаюсь к стихам, они вообще во всем, что я делаю, имеют колоссальное значение, из них проистекает все. В „Лапшине“ эпиграфом, камертоном был Пастернак: „И оттого двоится Вся эта ночь в снегу, И провести границы Мех нас я не могу. Но кто мы и откуда, Когда от всех тех лет Остались пересуды, А нас на свете нет“. Под эти стихи снят пролог: голова мальчика и за окном валит, валит снег… Мне говорили: „Чего тебе этот снег дался?“ Но без него не было бы того поэтического ощущения, какое есть у Пастернака, — не двоилась бы „вся эта ночь в снегу“» (Липков А. Герман, сын Германа. М., 1988. С. 198).
Герман Ю. Наши знакомые. Л., 1936. С. 480–481. Цитата из неназванного Гумилева. См. подробнее: Тименчик Р. К истории русского читателя: Читатель Гумилева. Natales grate numeras? Сб. статей к 60-летию Г. А. Левинтона. СПб., 2008.
Герман Ю. Собр. соч.: В 6 т. Л., 1975. Т. 1. С. 562.
Герман Ю. Студеное море. Л., 1946. С. 215.
Герман А., Кармалита С. Что сказал табачник с Табачной улицы. СПб., 2006. С. 595.
«Юрий Павлович Герман. У него было все — талант, феноменальная работоспособность, любовь читателей („любовь“ критики тоже — за все лучшее его ругают, за худшее — хвалят и награждают). Через двадцать пять лет, незадолго до смерти, он мне скажет: „Все было не так. Все неправильно“» (Давыдова Н. Встречи с Михаилом Зощенко // Русская мысль. 1991. 12 июля).
Когда Вс. Кочетова с треском провалили на перевыборном собрании, «Герман тогда сказал: „Представляешь, он сейчас выйдет, а его ждет ЗИЛ с белыми занавесками. И шофер уже — знает…“» (Катерли Н. «Сквозь сумрак бытия» // Звезда. 2002. № 12. С. 59).
Ср. слова А. Ю. Германа: «О поэзии мы с отцом не разговаривали <…>. Но отец очень любил Заболоцкого» (Юрий Герман: Портрет // Литературная Россия. 1987. 9 октября).
Сборник с таким названием Поплавский планировал опубликовать в середине 1920-х гг. при содействии редактора журнала «Удар» Сергея Ромова, однако книга так и не вышла в свет.
Поплавский Б. Соч. / Сост. С. А. Ивановой. СПб., 1999. С. 219.
Поплавский пишет о Рембрандте: «И не только красивее, но в тысячу раз глубже и серьезнее взор художника, и не очаровательность, а трагизм мира, гибельность и призрачность его, смерть и жалость открываются нам глазами Рембрандта» (Поплавский Б. Около живописи // Поплавский Б. Неизданное: Дневники. Статьи. Стихи. Письма. М., 1996. С. 333).
Как, скажем, на рисунке Рембрандта «Интерьер с рисующим человеком и видом на реку», на котором пейзаж с рекой и расположенной на берегу деревней виден из окна; см.: Bevers Н., Schatborn P., Welzel В. Rembrandt: The Master and his Workshop. Drawings and Etchings. New Haven; London, 1992. P. 100.
Поплавскому мог быть известен хранящийся в Лувре рисунок, изображающий Яна Сикса, который читает стоя спиной к окну; см.: Ibid. Р. 231–233.
См.: The Complete Paintings of Rembrandt. New York, 1969. P. 136, 138.
Bergez D. Litérature et peinture. Paris, 2004. P. 109.
Bevers H., Schatborn P., Welzel B. Rembrandt: The Master and Ms Workshop. P. 260.
Сходный вывод о том, что в своих стихах Поплавский зачастую обращается не столько к конкретным живописным произведениям, сколько к творчеству того или иного художника, делает Р. Гольдт, анализируя стихотворение «Hommage à Pablo Picasso»: «…стихи Поплавского не описывают конкретную картину. — утверждает исследователь, — а синтезируют приемы и темы раннего творчества Пикассо» (Гольдт Р. Экфрасис как литературный автокомментарий у Леонида Андреева и Бориса Поплавского // Экфрасис в русской литературе: Труды Лозаннского симпозиума / Под ред. Л. Геллера. М., 2002. С. 119).
Поплавский Б. Около живописи. С. 329.
Поплавский Б. Аполлон Безобразов // Поплавский Б. Домой с небес. СПб.; Дюссельдорф, 1993. С. 136–139.
В дневнике Поплавский записывает: «Персонажи моих двух романов, все до одного, выдуманы мною, но я искренно переживал их несходство и их борьбу, взял их из жизни, скопировал, развил, раздул до чудовищности? Нет, я нашел их в себе готовыми, ибо они суть множественные личности мои, и их борьба — борьба в моем сердце жалости и строгости, любви к жизни и любви к смерти, все они — я, но кто же я подлинный? Я посреди них — никто, ничто, поле, на котором они борются, зритель. Зритель еще и потому, что из тьмы моей души все они и многие другие выступили навстречу людям, меня любившим» (Поплавский Б. Неизданное… С. 115–116). О соотношении вымысла и «документа» в романах Поплавского см.: Каспэ И. Ориентация на пересеченной местности: Странная проза Бориса Поплавского // Новое литературное обозрение. 2001. № 47. С. 187–202.
Deleuze G. L’épuisé // Beckett S. Quad et autres pièces pour la télévision. Paris, 1992. P. 77.
Ibid. P. 97.
OP РНБ. Ф. 539 (В. Ф. Одоевский). Оп. 1. № 52. Л. 139, 140.
Подробнее см.: Киселева Л. «Орлеанская дева» Жуковского как национальная трагедия // Studia Russica Helsingiensia et Tartuensia. Тарту, 2002. VIII. История и историософия в литературном преломлении. С. 134–162.
Зейдлиц К. К. Жизнь и поэзия В. А. Жуковского: 1783–1852: По неизданным источникам и личным воспоминаниям. СПб., 1883. С. 129.
Сведения эти представлены в экспозиции Музея Жанны д’Арк в Руане (Maison de Jeanne d’Arc, Rouen), в разделе «Стяги Жанны» («Les étendards de Jeanne», экспозиция 1990 г.). За помощь в разыскании этих данных выражаю глубокую признательность П. Р. Заборову. См. также: Goerres G. Jeanne d’Arc d’après les chroniques contemporaines / Trad, de l’allemand par M. Léon Boré. Paris; Lyon, 1843.
Впервые посмертно: Жуковский В. Агасфер. Странствующий жид // Жуковский В. Соч. 5-е изд. СПб.,1857. Т. 10.
См.: Аверинцев С. С. Агасфер // Мифы народов мира: Энциклопедия: В 2 т. М., 1980. Т. 1. С. 34.
Подробнее см.: Янушкевич А. С. В мире Жуковского. М., 2006. С. 291–296; также: Киселева Л. Легенда о Вечном жиде в замыслах Пушкина и Жуковского: (К постановке проблемы) // Коран и Библия в творчестве А. С. Пушкина. Jerusalem, 2000. С. 93–100.
Васильев П. А. Вечный жид: Драматическая легенда в 5-ти действиях. М., 1899. С. 22, 26, 40, 69.
Костицын Л. В. Вечный жид: Очерки из истории легенды. Смоленск, 1909.
См.: Янушкевич Л. С. В мире Жуковского. С. 291 (примеч. 5), 293.
Легенда об Агасфере — «Вечном жиде»: Поэмы Шубарта, Ленау и Беранже / Предисл. М. Горького. Пб., 1919.
ОР РНБ. Ф. 539 (В. Ф. Одоевский). Оп. 1. № 52. Л. 143–146.
Эпос «Наль и Дамаянти» (1837–1841) был к этому времени уже опубликован отдельным изданием: Наль и Дамаянти: Индейская повесть В. А. Жуковского. СПб., 1844.
О переводе каких именно двух песен «Одиссеи» Гомера идет речь, неясно. Работа над этим переводом проходила в два этапа: первые 12 песен поэт перевел в 1842–1844 гг., перевод песен 13–24 пал на 1848–1849 гг. Однако несомненная ценность этого свидетельства Одоевского — в подробном описании виденной им рукописи Жуковского. Ср. письмо последнего к С. С. Уварову от 12(24) сентября 1847 г.: «В Дюссельдорфе я нашел профессора Грасгофа, великого эллиниста, который в особенности занимается объяснением Гомера. Он взял на себя помочь моему невежеству. Собственноручно, весьма четко он переписал мне в оригинале всю „Одиссею“; под каждым греческим словом поставил немецкое слово и под каждым немецким — грамматический смысл оригинального. Таким образом, я мог иметь перед собою весь буквальный смысл „Одиссеи“ и иметь перед глазами весь порядок слов…» (Жуковский В. А. Собр. соч.: В 4 т. М.; Л., 1960. Т. 4. С. 658–659).
Ahasuerus (лат.); позднелатинским вариантом имени: Ahasverus — Вечный жид назван в немецкой народной книге «Краткое описание и рассказ о некоем еврее по имени Ахасверус» (1602).
Упоминание Италии, отсутствующее в окончательном тексте поэмы в качестве отдельного развернутого эпизода, адресует к одному из ранних — итальянскому — варианту легенды, бытовавшей там уже в XIII в.; несколько известных ее версий относятся и к началу XV в. — см.: Базинер О. Ф. Легенда об Агасвере или Вечном жиде и ее поэтическое развитие во всемирной литературе // Варшавские университетские известия. 1905. Кн. 3. С. 9–10.
В жерло Этны Агасфер бросается в поэме Шубарта. В окончательном тексте Этна заменена Везувием и гибелью Помпеи.
Фраза: «он бросается к зверям, но жив» — вписана.
Слова: «крестовые походы» — вписаны.
«Константин Дмитриевич был очень образованным человеком, необыкновенно эрудированным. Знал массу языков. Мне кажется, разбирался абсолютно во всем. Стихи из него просто сыпались. Он, кажется, в первые лет шесть-семь работал одновременно в трех или четырех редакциях», — вспоминает дочь Бориса Зайцева («Напишите мне в альбом…»: Беседы с Н. Б. Соллогуб в Бюсси-ан-От. М., 2004. С. 103). В период бурного расцвета эмигрантской печати Бальмонт писал Д. Шаховской: «Я все собираюсь засесть за свою машинку и написать какие-то рассказы и для „Звена“, и для „Последних Новостей“, и для „Дней“, и для „Сегодня“. Но все эти сборы, к сожалению, остаются сборами. У меня нет убеждения, что кому-нибудь мои писания нужны, и так противны эти лживые мерзкие русские и всяческие газеты» (Письма К. Д. Бальмонта к Дагмар Шаховской / Публ. и примеч. Ж. Шерона // Звезда. 1997. № 9. С. 154; Новый журнал. 1989. Кн. 176. С. 225 (письмо от 23 апреля 1923 г.)).
Куприяновский П. В., Молчанова Н. А. «Поэт с утренней душой»: Жизнь, творчество, судьба Константина Бальмонта. М., 2003. С. 180–184.
Американские письма К. Д. Бальмонта / Публ. Ж. Шерона // Минувшее: Исторический альманах. М.; СПб., 1993. Вып. 13. С. 296.
Американские письма К. Д. Бальмонта. С. 303 (письмо от 13 февраля 1926 г.).
Цит. по публ.: Noble L. Balmont — a famous Russian poet in exile // Noble Lydia Poems. With transl. from Constantine Balmont. Boston, 1930. P. 21.
Там же. Р. 27.
Ср. письмо Бальмонта от 14 декабря 1926 г.: Американские письма К. Д. Бальмонта. С. 305–306.
В письме в Россию от 27 февраля 1927 г. поэт восклицал: «Кстати, читает ли кто Эдгара По в теперешней России? Здесь его не читает никто. Впрочем, кроме разной несуществующей дряни, никто не читает ничего. Зато все интересуются спортом и автомобилями. Проклятое время, бессмысленное поколение, как я презираю его. Я чувствую себя приблизительно так же, как последний перуанский владыка среди наглых испанских пришельцев в гениальном рассказе Вассермана, тобою переведенном. Круговорот железных времен» (Андреева-Бальмонт Е. А. Воспоминания / Подгот. текста, предисл. Л. Ю. Шульман; Примеч. А. Л. Паниной и Л. Ю. Шульман. М., 1997. С. 530–531).
29 августа 1928 г. он писал Е. А. Андреевой: «Я, вообще, за эти годы рассмотрел здешних болтунов. Изношенные снобы, себялюбцы, слепцы и ничтожество. Моя душа — с Литвой и Славией» (Андреева-Бальмонт Е. А. Воспоминания. С. 532).
Ср. вышедшие одновременно русское и французское издания Бальмонта: «Зовы древности. Гимны, песни и замыслы древних. Египет. Мексика. Майя — Перу — Халдея — Ассирия — Индия — Иран — Китай — Япония — Скандинавия — Эллада — Бретань» (Берлин, 1923; переизд.: 1908) и «Visions solaires: Mexique — Egipte — Inde — Japon — Océanie / Trad. du russe par Ludmila Savitzky» (Paris, 1923). По поводу этого французского издания автор сообщал Людасу Гире в письме от 20 декабря 1928 г.: «Эта книга, изданная Боссаром, в Париже, 3 года тому назад, составила мне мировую славу, — по-французски появилось не менее 100 хвалебных отзывов, и книга имела и продолжает иметь успех не только во Франции, но и в других европейских странах, в Японии, в Бостоне, в Южной Америке» (Лавринец П. «Одним огнем мы крещены»: Письма Константина Бальмонта Людасу Гире. 1928 год // Даугава. 1999. № 4, июль-август. С. 101; Письма Константина Бальмонта Людасу Гире 1928–1931 гг. / Вступ. заметка, публ. и примеч. П. Лавринца // Балтийский архив. Т. 5: Материалы к общественной жизни. Литература и искусство. Библиография. Мемуары. Рига, 1999. С. 132).
Последние новости. 1927. № 2234, 5 мая. С. 3.
Молодая поэзия: Сб. избранных стихотворений молодых русских поэтов / Сост. П. и В. Перцовы. СПб., 1895. С. 3. Вспоминая позднее историю издания книги, П. П. Перцов отмечал в этом стихотворении «длинные напевные строки» и относил его к таким, в которых «уже припахивало „бальмонтизмом“» — при том, что восьмистопным хореем (правда, без внутренних рифм) были написаны напечатанные по соседству стихотворения гр. П. Бутурлина и А. Коринфского (см.: Перцов П. П. Литературные воспоминания. 1890–1902 / Вступ. ст., сост., подгот. текста и коммент. А. В. Лаврова. М., 2002. С. 240, 134. Ср. ценную работу: Эдельштейн М. Ю. П. П. Перцов о К. Д. Бальмонте // Творчество писателя и литературный процесс: Слово в художественной литературе, стиль, дискурс: Межвузовский сб. науч. тр. Иваново, 1999. С. 80–88). Восьмистопный хорей, в иных строфических формах и не обязательно с внутренними рифмами, употреблен был поэтом и в ряде других стихотворений — «Грусть» («Внемля ветру, тополь гнется, с неба дождь осенний льется…» — «Под северным небом», 1894), «В час рассвета» и «Из-под северного неба» («В безбрежности», 1895), «Ожиданьем утомленный, одинокий, оскорбленный…» («Тишина», 1898), «Как испанец» («Горящие здания», 1900), «Из рода королей» («Будем как солнце», 1903) и т. д. Анализ «сверхдлинных» размеров у Бальмонта приводит исследователя к выводу: «Не претенциозно-эксцентрические выходки, а органическое порождение поэтической индивидуальности — вот что такое эти необычно длинные строки Бальмонта» (Ляпина Л. Е. Сверхдлинные размеры в поэзии Бальмонта // Исследования по теории стиха. Л., 1978. С. 125).
При этом выбор «Балена» вместо «Болена» мог быть продиктован стремлением сблизить имя адресанта с именем адресата.
В день написания его (3 февраля 1924 г.) Бальмонт писал Дагмар Шаховской: «Моя милая, вчера случилось то, что так же неизбежно должно было случиться, как некогда то, что Иуда предал Христа. Пусть то, что должно было совершиться, совершается. Подлая Англия, эта гнусная страна лжи, грубости и корысти, признала не только de facto, но и de jure, т. е. законным порядком, мерзавческое правительство разбойников» (Письма К. Д. Бальмонта к Дагмар Шаховской // Звезда. 1997. № 9. С. 164).
Азадовский К. Бальмонт и «Англы» // Всемирное слово. 2001. № 14. С. 7.
Втянувшись вскоре в обострившуюся политическую борьбу между Литвой и Польшей вокруг Вильнюса и объявив о своей безоговорочной поддержке Литвы в этом вопросе, Бальмонт рекомендовал Людасу Гире в 1928 г. привлечь в агитационную кампанию и своих американских друзей: «И вот что пришло мне в голову. Пошлите Э. Ноблю мне Вами посланные книги о Вильне, — он напишет статью, если Вы попросите об этом. Напишите одновременно его дочери и приложите мое письмо (прочтите его). Нобль оправдывает свою фамилию: хороший поэт, отличный философ, благородный человек. Если он вступится за Литву, это будет громко» (Лавринец П. «Одним огнем мы крещены»… С. 94; Письма Константина Бальмонта Людасу Гире 1928–1931 гг. С. 123).
См.: Nobelpriset i litteratur. Nomineringaroch utlåtanden 1901–1950 utgivna av Bo Svensén. Del 2: 1921–1950. Stockholm, 2001. P. 35–37, 41–43; Куприяновский П. В., Молчанова Н А. «Поэт с утренней душой»: Жизнь, творчество, судьба Константина Бальмонта. С. 367; Блох А. М. Советский Союз в интерьере Нобелевских премий: Факты. Документы. Размышления. Комментарии. СПб., 2001. С. 75. 15 марта Бальмонт писал Дагмар Шаховской: «Прилагаю письмо Ромена Роллана. Мне нравится, как он ко мне относится» (Письма К. Д. Бальмонта к Дагмар Шаховской // Звезда. 1997. № 8. С. 172), а 9 апреля он сообщал ей же: «Получил письмо от директора Нобелевской библиотеки при Шведской Академии. Благодарит за посланные мною — „Воздушный путь“, „Марево“ и „Visions Solaires“ — и, сообщая, какие книги есть из моих в Академии, просит послать другие. Сейчас посылаю ему две книги. Но, увы, вряд ли, думаю, мне присудят Нобелевскую премию. Не умею забегать с заднего крыльца» (Там же. № 9. С. 152–153).
Ср. серию статей Т. В. Марченко о русских нобелевских номинантах: В ожидании «чуда» (Нобелевские мытарства Дмитрия Мережковского) // Известия РАН. Сер. лит. и яз. 2000. № 1. С. 25–35; Почему Максиму Горькому не дали Нобелевскую премию: (По материалам архива Шведской академии) // Там же. 2001. № 2. С. 3–16; Иван Шмелев и Нобелевская премия: (По материалам архива Шведской академии) // Там же. 2002. № 1. С. 25–33; Сто лет Нобелевской премии по литературе: Слухи, факты, осмысление // Там же. 2003. № 6. С. 25–37; Нобелевский эксперт: Русские писатели в оценке Антона Карлгрена (1920–1930-е гг.) // Scando-Slavica. 2000. Т. 46. Р. 33–44. Ср. также: Gruber Katarzyna, Jangfeldt Bengt. Russica: The Russian Collection in the Nobel Library of the Swedish Academy. A Selective Catalogue 1766–1936. Stockholm, 1994. P. 7–9.
Весной 1923 г. номинанты P. Роллана являли собой различные градации «эмиграционного» статуса. В то время как Бунин олицетворял непримиримо антибольшевистскую, «белогвардейскую» позицию, а Горький, бывший на положении «полуэмигранта» с советским паспортом, выглядел его полным антиподом в вопросе об отношении к революции и советской власти, — Бальмонт оказывался некоторым образом посередине между ними: проклятия большевикам соединялись у него с готовностью (не раз оглашаемой) немедленно вернуться в советскую Россию. Резко разойдясь с советской властью после мятежа в Кронштадте, поэт испытывал чередующиеся приливы ностальгии и растущую отчужденность от эмигрантской литературной жизни. Ему временами казалось, что настоящий его читатель остался в Советской России. Молодой поэт-имажинист Александр Кусиков, еще в московские годы близкий к семье Бальмонтов, а после своего отъезда на Запад в 1922 г. многим в эмиграции казавшийся (как и его друг Сергей Есенин, тогда пустившийся в зарубежную поездку с Айседорой Дункан) посланцем новой советской культуры, эти иллюзии поддерживал. «Я, однако, очень рад Сандро, — сообщал Бальмонт Дагмар Шаговской в письме от 25 апреля 1923 г. о приезде Кусикова из Берлина в Париж. — И что он мне ни рассказывает, и что он мне ни плетет о Москве! Говорит, что тамошние молодцы приглашают меня и Куприна „добро пожаловать“ в родную красную Москву, что меня перепечатывает из „Последних Новостей“ московская „Красная Нива“ и что меня встретят при возвращении почестями. Я произношу „Гм“ и слушаю дальше, без дальнейших последствий» (Письма К. Д. Бальмонта к Дагмар Шаховской // Звезда. 1997. № 9. С. 155). Под непосредственным влиянием разговоров с Кусиковым он пишет летом статью, в которой, делясь размышлениями об эмиграции и родине, заявляет: «Без преувеличения и без преуменьшения, я слишком хорошо знаю, кто я. Мое за всю жизнь отъединенное внутреннее устремление дает мне возможность спокойно говорить о себе как о третьем лице и на примере этого третьего лица указать на вопиющую чудовищность некоторой неправды, которой быть не должно. И вот я свидетельствую, что, если в Москве в течение трех лет, 1918–1920, я задыхался от невозможности быть собой и говорить полным голосом, я задыхаюсь от того же и здесь, в русском и французском Париже, по соседству с русским и немецким Берлином и людоедски-своекорыстным английским Лондоном» (Бальмонт К. Без русла (Письмо из Парижа) // Дни (Берлин). 1923. № 220, 23 июля; Бальмонт К. Где мой дом? Очерки (1920–1923). Прага, 1924. С. 135–136; см. также: Бальмонт К. Автобиографическая проза / Сост., вступ. ст. и коммент. А. Д. Романенко. М., 2001. С. 359). В непосредственной связи с этой декларацией советский эмиссар Н. С. Ангарский, предпринимавший (наряду с прямыми обязанностями, взятыми на себя в ходе заграничной командировки) также шаги по организации репатриации интеллигенции в советскую Россию, отчитывался перед начальством о своих контактах с Бальмонтом и самым близким поэту в зарубежье в тот момент писателем А. И. Куприным:
«Касательно Куприна. <…> Если Куприна надо вернуть в Россию, то сделать это не так уж трудно. В газете он пишет из нужды, а „применяется к подлости“.
Касательно Бальмонта. Живет он с женой, дочерью и тетей Нюшей, которая свято и молчаливо на него взирает. Живут в страшной нужде, не всегда имеют на обед. Издат<ель>ства за границей замирают. Печататься негде. Милюков дает гроши. Комитет эмигрантский высасывает Бунин и его фавориты. Словом, Бальмонт здесь в оппозиции, и его не любят, в особенности после скандала на балу, где он провозгласил гением Кусикова, пришедшего вместе с ним.
Бальмонт тоскует и очень хотел бы ехать в Россию. Он без аудитории и без средств. Он, написавший 20 книг, — сейчас нищий. Он говорит, что сейчас он не сказал бы того, что он сказал два года т<ому> н<азад>. Многое изменилось, и он сам изменился, и вот поэтому-то чувствует особую душевную тяжесть; но он не собирается публично каяться во грехах; он — поэт и говорит то, что чувствует. Сейчас он и думает, и чувствует по-иному. Но жена его не изменилась <…>.
Бальмонта надо вернуть без всяких условий, Куприна — с условием».
Белый Андрей. Бальмонт // Белый Андрей. Критика. Эстетика. Теория символизма. М., 1994. Т. 1. С. 370.
Первым таким выступлением была публикация: Мстислав. Разговор с К. Д. Бальмонтом (Письмо из Франции) // Сегодня. 1926. № 246, 31 октября. С. 5.
Бальмонт К. Четыре облика // Сегодня. 1927. № 221, 2 октября. С. 4; перепечатано в кн.: Константин Бальмонт — Ивану Шмелеву: Письма и стихотворения 1926–1936 / Изд. подгот. К. М. Азадовский и Г. М. Бонгард-Левин. М., 2005. С. 372–375.
Балтийский альманах. 1929. № 2, февраль. С. 35–37.
Редактор газеты «Сегодня», в которую Бальмонт первоначально предложил свой перевод Гиры, отвечал ему в письме от 11 февраля 1929 г.: «Что же касается поэмы Людаса Гиры, то мы долго в редакции размышляли, как с ней быть. Ставить под переводом Ваше имя, как Вы и сами находите, неудобно, еще менее удобно пускать ее совсем без подписи переводчика. Но если поставить какие-нибудь инициалы или какой-нибудь псевдоним, все равно с первых же строк каждому читателю будет ясно, что так перевести „Бальмонта“ мог только Бальмонт. Кстати, не скрою от вас, что по поводу Мстислава мы получили достаточное количество писем от наших читателей, очень легко угадывающих настоящее имя автора.
К тому же поэма Гиры и по размерам, и по характеру скорее подходит для журнала. Поэтому наше редакционное совещание склонилось к тому, что лучше совсем не помещать поэмы „Бальмонт“, чем пустить ее без подписи переводчика, либо за Вашей подписью, что почти одно и то же и что несомненно вызвало бы много неприятных разговоров и, может быть, и газетные нападки» (http://www.russianresources.lt/archive/Milrud/Milrud_1.html). Надобность в каком бы то ни было псевдониме отпала, когда поэму Гиры Бальмонт включил — в качестве предисловия — в свою книгу «Северное сияние. Стихи о Литве и Руси» (Париж, 1931. С. 5–15).
Блок А. Собр. соч.: В 8 т. М.; Л., 1962. Т. 7. С. 323–324.
Эренбург И. Люди, годы, жизнь: В 3 т. М., 2005. Т. 1. С. 251. Далее ссылки на это издание приводятся в тексте, с указанием тома и страницы.
Фрезинский Б. Из слов остались самые простые… (Жизнь и поэзия Ильи Эренбурга) // Эренбург И. Стихотворения и поэмы. СПб., 2000. С. 29 (Новая библиотека поэта); см. также: Почта Ильи Эренбурга: «Я слышу всё…»: Письма 1916–1967. М., 2006. С. 306.
Заметим, к слову, что этого суждения Блока нет в книге Алянского «Встречи с Александром Блоком» (М., 1969). Неизвестно, однако, насколько полно эта книга воспроизводит рукопись, и в любом случае она не является полным сводом воспоминаний автора о Блоке. Например, в ней нет эпизода 1918 г., когда Алянский, засидевшись у Блока до комендантского часа, перепугался, на что Блок рассмеялся и соорудил ему пропуск, написав карандашом печатными буквами на листе бумаги: «РСФСР. Политотдел. № 000…013. Сим удостоверяется, что Самуил Миронович действительно. Комиссар Блок». Перед самым своим домом Алянский напоролся на патруль и, дрожа, предъявил ему этот пропуск; повертев его в руках, матросы Алянского пропустили. Подлинник этого пропуска он подарил на юбилей К. Г. Паустовскому.
Библиотека А. А. Блока: Описание. Л., 1985. Кн. 2. № 1029–1031.
Там же. Л., 1984. Кн. 1. № 238.
Р. Д. Тименчик допускает, что Блок, говоря о книгах русских молодых поэтов, вышедших в 1911 г., мог иметь в виду книгу И. Эренбурга «Я живу» (СПб., 1911) — см.: Лит. наследство. М., 1987. Т. 92, кн. 4. А. А. Блок: Новые материалы и исследования.
Эренбург И. Собр. соч.: В 8 т. М., 1991. Т. 3: Книга для взрослых. С. 446. В первой части мемуаров Эренбурга о покончившей с собой Н. Львовой написано: «Надя любила стихи, пробовала читать мне Блока, Брюсова, Бальмонта. А я боялся всего, что может раздвоить человека: меня тянуло к искусству, и я его ненавидел. Я издевался над увлечением Нади, говорил, что стихи — вздор, „нужно взять себя в руки“. Несмотря на любовь к поэзии, она прекрасно выполняла все поручения подпольной организации <…>. Я часто думал: вот у кого сильный характер!» (1, 40–41).
Будущая поэтесса, «Серапионова сестра» Елизавета Полонская.
Эренбург И. Собр. соч. Т. 3. С. 532.
Начиная с 1920-х гг. Эренбург боготворил Пастернака, а в конце жизни написал: «Пастернака боготворил, теперь люблю, Цветаеву любил, теперь боготворю».
Эренбург И. Заметки о русской поэзии // Гелиос (Париж). 1913. № 1, ноябрь. С. 15. Несколько стихотворений Блока из «Ночных часов» были напечатаны в мусагетовской «Антологии».
Искусствовед, парижский друг Эренбурга, познакомившего его с Б. В. Савинковым; в 1917 г. сотрудничал с Временным правительством.
Речь идет о третьем томе Блока (М.: Мусагет, 1916), подаренном в 1919 г. поэтессе и переводчице В. Е. Аренс-Гаккель.
Бунин И. Окаянные дни. М., 1990. С. 67.
Статья была в 1918 г. передана в петроградский ежемесячник «Ипокрена». Его первый номер вышел в 1918 г., следующий уже был сдвоенным, а № 4 вышел в феврале 1919 г. в Полтаве. Замечу, что тогдашние суждения Эренбурга о поэме Блока схожи с написанным через 40 лет Буниным в «Третьем Толстом».
Русские ведомости. 1918. 20 февраля (без подписи).
Эренбург И. «Дай оглянуться…»: Письма 1908–1930. М., 2004. С. 89.
В ноябре 1918 г. в киевском XЛAMe Эренбург прочел лекцию о Блоке, на которой читал много его стихов. В Коктебеле он оказался лишь в конце декабря 1919 г.
Камена. Книга вторая. 1919. С. 13, 16, 17.
Там же. С. 28. Отмечу еще, что, рецензируя берлинский сборник стихов «Поэзия большевистских дней», А. Г. Левинсон написал: «Не останавливаясь на хорошо известной читающей публике поэме А. Блока „Двенадцать“, которой начинается сборник, переходим сразу к самому ценному, что, по нашему мнению, имеется среди остального материала книжки, — к стихам Ильи Эренбурга… Это, собственно, даже и не стихи, — это цикл молитв, обращенных к Богу: Господи, заступись!» (Русская мысль (София). 1921. № 1–2.).
Эренбург И. Портреты русских поэтов. Берлин, 1922. С. 37–39.
Эренбург И. Au-dessus de la mêlée // Русская книга (Берлин). 1921. № 7–8. С. 2.
Эренбург И. О некоторых признаках расцвета российской поэзии // Там же. № 9. С. 3. Далее, заметив, что «в своей мужественности Блок был не одинок», Эренбург процитировал «Сумерки свободы» О. Мандельштама — которые еще в июне 1918 г. обличал наряду с «Двенадцатью» Блока.
Ремизов А. М. Собр. соч. / Подгот. текста, ст., коммент. А. В. Лаврова. М., 2000. Т. 5: Взвихрённая Русь. С. 101.
О его занятиях музыкой, продолжавшихся всю жизнь, см.: Нестьев И. Четыре дружбы: Петр Сувчинский и русские музыканты // Советская музыка. 1987. Март. С. 83–95. См. также: Петр Сувчинский и его время / Ред. — сост. А. Бретаницкая. М., 1999; Вишневецкий И. Евразийское уклонение в музыке 1920–1930-х годов. М., 2005. С. 324–371.
Среди намечавшихся сотрудников были Андрей Белый, А. Н. Бенуа, В. В. Гиппиус. См.: Бенуа А. Н. Мой дневник. 1916–1917–1918. М., 2003 (по указ.).
См. неотправленное письмо А. А. Блока от июня 1919 г. Народному комиссару театров и зрелищ Петрограда М. Ф. Андреевой, написанное в поддержку Сувчинского, опубликованное в: «П. П. Сувчинский из Киева» / Публ. и коммент. Р. Д. Тименчика // Лит. наследство. М., 1987. Т. 92, кн. 4: Александр Блок: Новые материалы и исследования. С. 563–565.
Полный список евразийских публикаций см. в: Манихен О. В. Евразийство. Предчувствия и свершения // Советская библиография. 1991. № 1. С. 78–86.
К этой мысли Сувчинский обращался еще в конце 1920-х гг., см.: К истории «Евразийства»: М. Горький и П. П. Сувчинский / Публ. Дж. Мальмстада // Диаспора: Новые материалы. Paris; СПб., 2001. Т. 1. С. 327–343; Примочкина Н. Н. Горький и писатели русского зарубежья. М., 2003. С. 251–265.
В неопубликованных «Книгах записей С. П. Ремизовой-Довгелло». Цит. по примеч. публикатора: Ремизов А. М. Неизданный «Мерлог» / Публ. А. д’Амелиа // Минувшее: Исторический альманах. Париж, 1987. Вып. 3. С. 246.
Датировано Ремизовым: 27.VII (видимо, день получения); над текстом помета Ремизова: «С<увчинский> Breitbrunn a Ammersee». Летом 1922 г. Ремизовы ездили в Брейтбрунн (Бавария), где жил Михаил Бауэр (Michael Bauer, 1871–1929), один из последователей Рудольфа Штейнера, активный антропософ. (Серафима Павловна интересовалась антропософией еще в дореволюционные годы.) Этот визит упоминается в «Взвихрённой Руси» (Ремизов А. М. Собр. соч. Т. 5. С. 146).
Письмо послано из Нижней Лужицы (имеется также Верхняя Лужица — Oberlausitz), земли лужичан/сорбов, славянского меньшинства в Восточной Германии (Саксония и Бранденбург), недалеко от Дрездена (название города тоже славянского происхождения) и города Коттбус, на реке Шпрее. Язык населения относится к западно-славянским языкам.
Болеслав Леопольдович Яворский (1877–1942) — музыкальный теоретик (так называемого «ладового ритма»), педагог, пианист, композитор и музыкально-общественный деятель. С 1917 г. директор Киевской народной консерватории. В 1921 г. по вызову А. В. Луначарского переехал в Москву, в 1922–1930 гг. председатель музыкальной секции и член ученого совета Наркомпроса РСФСР.
Вероятно, Давид Петрович Штернберг (Штеренберг, 1881–1948) — живописец, график, после Октябрьской революции — заведующий отделом изобразительных искусств Наркомпроса.
В письме от 25 июня 1922 г. Яворский обратился к Сувчинскому с предложением от Наркомпроса работы в Москве. См.: Петр Сувчинский и его время. С. 75. См. также письмо С. С. Прокофьева от 30 июля 1922 г. к Сувчинскому об этом предложении (Там же. С. 74–75).
Ср. статью Трубецкого «Русская проблема» в сб.: На путях: Утверждения евразийцев. Берлин, 1922. Кн. 2. «Война смыла белила и румяна гуманной романо-германской цивилизации, и теперь потомки древних галлов и германцев показали миру свой истинный лик — лик хищного зверя, жадно лязгающего зубами» (цит. по: Трубецкой Н. С. История. Культура. Язык / Вступ. ст. Н. И. Толстого и Л. Н. Гумилева; Сост., подгот. текста и коммент. В. М. Живова. М., 1995. С. 296).
Около 5 мая 1922 г. Белый поселился в Цоссене, близ Берлина, где прожил месяц, и 6 июля переехал в Свинемюнде, курорт на Балтийском море. См. его письма и комментарии к ним в изд.: Андрей Белый и Иванов-Разумник: Переписка / Публ. А. В. Лаврова и Дж. Мальмстада. СПб., 1998. С. 234–248. О пребывании Белого в Берлине см. также: Лавров А. В. «Зов многолюбимый…»: Андрей Белый и Е. Ю. Фехнер // Лавров А. В. Андрей Белый: Разыскания и этюды. М., 2007. С. 430–451; Beyer Thomas R. Andrej Belyj: The Berlin Years 1921–1923 // Zeitschrift für slavische Philologie. 1990. Bd. 50. H. 1.
Вероятно, Сувчинский стремился установить контакт с Белым в связи с публикацией положительной рецензии Белого на сборник евразийцев «На путях». В ней была выделена работа Сувчинского: «Интересна статья князя Н. С. Трубецкого „Религия Индии и христианства“ — интересны мысли Бицилли о многих „востоках“ и „западах“; чутка статья П. Сувчинского трепетом от предощущения Новой России, как эстетически — религиозной; и интересна его параллель, проводимая между Блоком и Пушкиным. Но интересность деталей ослаблена очками славянофильства; в ней что-то от пушкинского „кота“; „Пойдет налево — песнь заводит, направо — сказки говорит“. Я хотел бы от авторов скорей „песни налево“ — откровенных предощущений Новой России, чем — „сказки направо“: т. е. старых погудок о мощи России на после-революционный лад» (Дни. 1922. № 13, 12 ноября).
Грамота о введении Сувчинского в Обезвелволпал, шуточное общество, учрежденное Ремизовым в 1908 г., где он фигурировал в разное время как Кавалер обезьяньего знака, полпред Евразии, князь обезьяний, полпред всей Евразии, полпред Западной Евразии, канонарх всех обезьяньих хоров. См.: Обатнина Е. Царь Асыка и его подданные: Обезьянья Великая и Вольная Палата А. М. Ремизова в лицах и документах. СПб., 2001. См. также письмо Д. П. Мирского Сувчинскому от июня 1924 г. (?): «Получили ли Вы грамоту на звание Valet de Chambre du Roy des Singes?» (Smith G. S. The Letters of D. S. Mirsky to P. P. Suvchinskii, 1922–31. Birmingham, 1995. P. 28). В письме от 18 августа 1925 г. Ремизов писал кн. Д. А. Шаховскому: «Вчера наконец состоялось возведение Сувчинского в кав<алеры> и полпреды Евразии. Кн. Мирский принес Royal Galliac, и возведенного по обычаю полили для роста и плодотворения» (Архиепископ Иоанн Шаховской. Биография юности. Paris, 1977. С. 222).
Государственный институт музыкальной науки (ГИМН) был открыт в Москве в 1921 г. и стал наряду с консерваториями одним из центров советского музыковедения.
Владимир Васильевич Гиппиус (1876–1941) — поэт, прозаик, критик, педагог. С 1906 г. штатный преподаватель в Тенишевском училище (в мае 1917 г. назначен его директором). После Октябрьской революции занимался педагогической деятельностью, работал в театральном отделении Наркомпроса. О нем см. статью А. В. Лаврова в: Русские писатели. 1800–1917: Биографический словарь. М., 1989. Т. 1: А — Г. С. 565–566.
Гиппиус был одним из учителей Сувчинского в Тенишевском училище, как и О. Э. Мандельштама (см.: «Египетская марка»; гл. «В не по чину барственной шубе…» в «Шуме времени») и В. В. Набокова (см.: «Другие берега», гл. 10; «Speak, Memory. An Autobiography Revisited», гл. 12).
Подразумевается его опыт духовной автобиографии как символиста: «Лик человеческий. Поэма. России посвятил Владимир Гиппиус в лето тысяча девятьсот двадцать второе. Петербург; Берлин: Эпоха, 1922» (песни 1–8; песни 9–20 — в рукописи).
О поэме Гиппиуса писал, в частности, Р. В. Иванов-Разумник в статье «Три богатыря» (Летопись Дома литераторов. 1922. № 7. С. 5). См. также рецензию на нее Андрея Белого: «…„Лик человеческий“ со всею абстрактностью своею переживет и многие томы Бальмонта, и многие творения Брюсова: там — продукт переживаний эпохи; здесь — „процесс“: жизнь души очень крупного человека встает перед нами in statu nascendi. Поблагодарим же „Эпоху“, совершившую подвиг напечатанием этой огромной поэмы, которую современники будут мало читать, но которая останется вкладом в историю русской религиозно-художественной культуры» (Дни. 1922. № 13, 12 ноября. Подпись: А. Б.). См. также рецензию К. М. Мочульского в парижском «Звене» от 5 февраля 1923 г. (Мочульский К. Кризис воображения: Статьи. Эссе. Портреты / Сост. С. Р. Федякин. Томск, 1999. С. 321–322). Ср. письмо Мирского к Сувчинскому от 12 декабря 1923 г.: «Вл. Гиппиуса кроме Лика Человеческого ничего не знаю, а эта поэма не очень меня поразила, но помнится, и Вы говорили, что она хуже другого» (Smith G. S. The Letters of D. S. Mirsky to P. P. Suvchinskii. P. 24).
Александр Николаевич Бенуа (1870–1960) — художник, художественный критик, искусствовед, мемуарист. С августа 1918 г. до отъезда за границу (Париж) в 1926 г. заведовал картинной галереей Эрмитажа; продолжал заниматься живописью и графикой, участвовал в выставках Мира искусства (Пг., 1922 и 1924), театрально-декорационного искусства (М., 1923 и Д., 1927) и русского искусства в Париже (1921), Берлине (1922) и США (1924–1925). См.: Северюхин Д. Я., Лейкинд О. Л. Художники русской эмиграции (1917–1941): Биографический словарь. СПб., 1994. С. 64–66. О деятельности Бенуа в это время см. записи в его дневнике: Бенуа А. И. Мой дневник. 1916–1917–1918. М., 2003.
Архимандрит Тихон (Лященко, 1875–1945) — священник берлинской православной церкви, в 1924 г. — епископ Потсдамский. В то время план постройки нового храма не осуществился.
Аполлинарий Михайлович Васнецов (1856–1933) — живописец и график.
Михаил Васильевич Нестеров (1862–1942) — живописец.
С. П. Ремизова-Довгелло (1876–1943) была по профессии палеографом.
Имеется в виду Марков (Марков 2-й) Николай Евгеньевич (1866–1945) — член главного совета «Союза русского народа» (с 1905 г.) и его действующий председатель (с 1909 г.); депутат 3-й и 4-й Государственных дум, один из лидеров фракции правых; в период Гражданской войны — в армии Н. Н. Юденича, член руководства («тайного верха») монархического «Союза Верных»; с 1920 г. — в эмиграции в Германии, председатель Высшего монархического совета (1921–1926).
Петр Петрович Покрышкин — специалист по древнерусской архитектуре, в 1903–1904 гг. возглавлял капитальное восстановление церкви Спаса-Преображения на Нередице (XII в), около Новгорода, а также занимался изучением сохранившихся фрагментов церкви в Овруче.
Георгий Крескентьевич Лукомский (1884–1952) — художник, искусствовед и историк архитектуры; в 1921–1924 гг. жил в Берлине, с 1925 г. в Париже. См.: Северюхин Д. Я., Лейкинд О. Л. Художники русской эмиграции (1917–1941). С. 299–302.
Вера Александровна Сувчинская (урожд. Гучкова, во втором браке Трейл, 1906–1987). Осенью 1931 г. Сувчинские развелись.
Открытка, штемпель: 7.8.1923, адресованная: Herr A. Remisov / Lessingstr. 16 / bei Diepow / Berlin / N.W.
Петр Николаевич Савицкий (1895–1968) — экономист-географ по образованию, культуролог, философ-евразиец.
Кн. Николай Сергеевич Трубецкой (1890–1938) — лингвист, этнограф, философ. «Евразийский цикл» его сочинений перепечатан в изд.: Трубецкой Н. С. История. Культура. Язык.
С 1923 г. под редакцией Сувчинского, Савицкого и Трубецкого стало выходить непериодическое издание «Евразийский временник» (Берлин).
Лев Шестов (наст, имя Лев Исаакович Шварцман, 1866–1938) — философ и литературный критик, один из ближайших друзей Ремизова. С 1920 г. — в Париже. См.: Переписка Л. И. Шестова с А. М. Ремизовым / Вступ. заметка, подгот. текста и примеч. И. Ф. Даниловой и А. А. Данилевского // Русская литература. 1992. № 2, 3, 4; 1993. № 1, 3, 4; 1994. № 1, 2. См. также: Баранова-Шестова Н. Жизнь Льва Шестова: По переписке и воспоминаниям современников: В 2 т. Paris, 1983.
Модернистский журнал (Париж, 1924–1932), редактировавшийся литераторами Полем Валери, Леоном-Полем Фаргом, Валери Ларбо; консультантом по русской литературе был Д. П. Святополк-Мирский. Из русских материалов в журнале были опубликованы только произведения Пушкина, Розанова, Мандельштама и Пастернака.
Речь идет о меценатке и издательнице журнала «Commerce» Маргерит Четани (Caetani), княгине Бассиано (урожд. Margaret Chapin, 1882–1963). См.: Levie S. Commerce, 1924–1932: Une revue Internationale modemiste. Roma, 1989.
Бернар Гротхейзен (Groethuysen, 1880–1946) — философ. Его статья «Парадокс буржуазного миросозерцания», в переводе Д. С. Мирского, была опубликована во втором выпуске «Верст» (1927).
Речь идет об Алике Гийан (Guillain), переводчице и сотруднице журнала «Commerce».
Д. П. Святополк-Мирский (1890–1939) — историк русской литературы, журналист. О его попытках публикаций во французских и английских переводах произведений Ремизова см.: «…с Вами беда — не перевести»: Письма Д. П. Святополка-Мирского к А. М. Ремизову. 1922–1929 / Публ. Р. Хьюза //Диаспора: Новые материалы. Париж; СПб., 2003. Т. 5. С. 335–401.
Открытка, адресованная: Monsieur / A. Remisow / 120 bis av. Mozart / 5, Villa Flore / Paris 16e. (Парижский адрес Ремизовых с весны 1924 г. по ноябрь 1928 г.).
Дмитрий Васильевич Разумовский (1818 или 1822–1889) — протоиерей, историк музыки, редактор; был профессором истории и теории церковного пения в Московской консерватории. Работал в области древнерусской музыки, основное внимание уделял проблемам знаменного распева. Автор книг «Церковное пение в России» (1867–1869), «Богослужебное пение православной греко-российской церкви» (1886) и др.
Степан Васильевич Смоленский (1848–1909) — музыковед, палеограф, редактор, хоровой дирижер. В 1889–1901 гг. вел в Московской консерватории курс истории русского церковного пения и возглавлял Синодальный хор и Московское синодальное училище церковного пения; в 1901–1903 гг. управлял Придворной певческой капеллой в Петербурге. Среди его трудов: «Курс хорового церковного пения» (М., 1900. 5-е изд.).
Антонин Викторович Преображенский (1870–1929) — музыковед, с 1898 г. работал в Московском синодальном училище, с 1902 г. — в петербургской Придворной певческой капелле; исследователь старинной русской музыки и древнерусского певческого искусства, древнерусского нотного письма. Главный его труд: «Словарь русского церковного пения» (1897).
Василий Михайлович Металлов (1862–1926) — историк церковного пения, палеограф, композитор. С 1894 г. преподаватель Московского синодального училища, в 1901–1926 гг. профессор Московской консерватории. Главные его труды: «Очерк истории православного церковного пения в России» (1893), «Азбука крюкового пения» (1899).
Дмитрий Васильевич Аллеманов (1867-?) — композитор, исследователь; с 1910 г. преподаватель истории церковного пения в Московском синодальном училище. Среди его трудов три выпуска «Гармонизация древнерусского церковного пения знаменного распева» (1898).
Жан-Батист Тибо (Thibaut, 1872–1938) — монах, священник; исследователь византийской музыки; в 1907–1914 гг. жил в Одессе и Петербурге, где опубликовал «La notation musicale, son origine, son évolution» (1912), «Monuments de la notation ekphonétique et neumatique de l’église latine» (1912), «Monuments de la notation ekphonétique et hagiopolite de l’église grecque» (1913).
Открытка, датированная Ремизовым: 12.III.1928.
Речь идет о проблемах, связанных с переводом и публикацией на французском языке в журнале «Commerce» (см. письмо 4) «Повести о Иване Семеновиче Стратилатове» («Неуемный бубен»), впервые опубликованной в 1910 г. (дважды) и перепечатанной в 1922 г. в берлинском издательстве «Русское творчество». Подробнее об этом злополучном деле см.: «…с Вами беда — не перевести»: Письма Д. П. Святополка-Мирского к А. М. Ремизову. 1922–1929. С. 394–395, 399–400.
Придуманную Набоковым область знания — карпалистику, или науку о жесте, я предложил воплотить в жизнь в сборнике, посвященном шестидесятилетию Р. Д. Тименчика (Цивьян Ю. На подступах к карпалистике: Несколько предварительных наблюдений касательно жеста и литературы // Шиповник: Историко-филологический сборник к 60-летию Романа Давидовича Тименчика. М.; Томск, 2005. С. 507–510). В сборнике в честь шестидесятилетия А. А. Долинина я поделился дополнительными наблюдениями в этой области (Цивьян Ю. Мертвые жесты: (Из новых наблюдений в области карпалистики) // The Real Life of Pierre Delalande: Studies in Russian and Comparative Literature to Honor Alexander Dolinin. Part 2. Stanford, 2007. P. 687–694). О карпалистике речь идет и в статье, помешенной в сборнике в честь 60-десятилетия A. Л. Осповата. К нынешней дате я приурочил новые наблюдения над жестом — на сей раз из области палеографии.
Опубликована под заголовком «Expressive Movement» в: Millenium Film Journal. 1979. № 3 (Winter, Spring). P. 30–38.
См., например, конспекты об опытах с хождением по кругу и по спирали (Лурия Е. Мой отец А. Р. Лурия. М., 1994. С. 122).
Там же. С. 119.
Там же. С. 121.
Там же. С. 128.
Лурия А. Выразительные движения // Большая медицинская энциклопедия. М., 1929. Т. 6. С. 85.
Лурия Е. Мой отец А. Р. Лурия. С. 127.
Там же.
См.: Gombrich Е. Н. Ritualized Gesture and Expression in Art // Gombrich E. H. The Image and the Eye. London, 1982. P. 77.
См.: Кузмин М. Избранные произведения. Л., 1990. С. 505.
См.: Никольская Т. Л. Взгляды Тынянова на практику поэтического эксперимента // Тыняновский сборник: Вторые Тыняновские чтения. Рига, 1986. С. 73–74.
Хлебников В. В. Собр. произведений. Л., 1928–1933. Т. 5. С. 248.
Крученых А. Е., Хлебников В. В. Буква как буква (ИМЛИ. Ф. 139. Оп. 1. Ед. хр. 24. Л. 2).
Сине-Фоно. 1910. № 9. С. 13.
Сологуб Ф. К. Барышня Лиза: сценарий (РО ИРЛИ. Ф. 289. Оп. 1. № 184. Л. 2).
Там же. Л. 1–2.
Набоков В. В. Стихотворения. СПб., 2002. С. 345 (Новая Библиотека поэта).
Прутков Козьма. Полн. собр. соч. Л., 1949. С. 66.
Евреинов Н. Н. Театр как таковой. Одесса, 2003. С. 113.
Бердяев Н. Ивановские среды // Русская литература XX века / Под ред. С. А. Венгерова. М., 1918. С. 98.
Лавров А. В. Блоковская «Незнакомка» в рассказе Л. Д. Зиновьевой-Аннибал // Лавров А. В. Этюды о Блоке. СПб., 2000. С. 163, 168.
Имеется в виду незавершенный роман Л. Д. Зиновьевой-Аннибал «Пламенники». Необходимо сказать, что мысль о написании романа приходила и Вяч. Иванову в те же годы, ср. запись в его дневнике от 12 июня 1906 г.: «…собираю материал для романа, в возможность создания которого хотел бы и не вполне смею верить» (Иванов В. И. Собр. соч.: В 4 т. Брюссель, 1974. Т. 2. С. 747 (далее ссылки на это издание приводятся с указанием тома и страницы)).
Перечисляются прозаические «Путевые картины» Г. Гейне, неоконченный роман «Люсинда» (1799) Ф. Шлегеля, романы Жан Поля (Рихтера), Стендаля, О. де Бальзака (следует думать, «Серафита» и «Луи Ламберт»), американский философ и писатель-трансцеденталист Р. У. Эмерсон, П. Кальдерон де ла Барка.
Год приписан карандашом.
Сергей Александрович Поляков (1874–1942), владелец издательства «Скорпион»; см. о нем: Азадовский К. М., Максимов Д. Е. Брюсов и «Весы»: (К истории издания) // Лит. наследство. М., 1976. Т. 85. Валерий Брюсов. С. 260–261.
Николай Ефимович Поярков (1877–1918). Иванов издал рецензию на первую книгу стихотворений Пояркова «Солнечные песни» (М., 1906) в «Весах» (1906. № 7).
Имеются в виду старший брат Лидии — Александр Димитриевич (1854–1931) и его жена Елизавета Николаевна, урожденная Корф.
Имеется в виду Александр Александрович Зиновьев (не позднее 1881–1904), сын А. Д. Зиновьева. В письме к Андрею Белому Иванов писал: «Жена вчера уехала в Петербург к семье своего брата, который только что потерял на войне старшего сына. Милый юноша <…> был окружен японцами в разъезде близ Хабалина и, защищаясь от них один, был убит. Страшно думать о матери» (цит. по: 2, 703). Памяти А. А. Зиновьева Иванов посвятил стихотворение «Месть мечная», помеченное 12 мая 1904 г. и имеющее посвящение — «Геройской памяти сотника Александра Зиновьева»; впервые опубл. в: Новый путь. 1904. № 7; включено в книгу «Cor Ardens» (2, 251).
«Тоскуя и любя» — финальный стих из стихотворения Вл. Соловьева «Зачем слова? В безбрежности лазурной…» (1892), цитированные А. Блоком в его программном стихотворении «Предчувствую Тебя. Года проходят мимо…» (1901); см.: Минц З. Г. «Забытая цитата» в поэтике русского символизма // Минц З. Г. Блок и русский символизм: Избранные труды: В 3 кн. СПб., 2004. Кн. 3: Поэтика русского символизма. С. 327–338.
Драма «Кольца» была напечатана в Москве в сентябре 1904 г.
Димитрий Васильевич Зиновьев, отец Лидии Димитриевны, умер в Швейцарии 14 (27) сентября 1904 г.
Имеется в виду М. М. Замятнина (1865–1919), домоправительница семьи Ивановых; о ее роли см.: Письма Вяч. Иванова к Александре Чеботаревской / Публ. А. В. Лаврова // Ежегодник Рукописного отдела Пушкинского Дома на 1997 год. СПб., 2002. С. 239.
О значительности встречи в Москве Вяч. Иванова с московскими символистами свидетельствует письмо Брюсова к Иванову от 30 июня (13 июля) 1904 г.: «…если вынуть тебя из нашего круга, — все распадется. Ты должен был прийти к нам, это было так необходимо или, как я говорю, „неизбежно“, что всем показалось естественным и ожиданным. Ты именно тот недостававшийся луч, который сделал гармонию из того ряда случайных красок, какими мы были до тебя» (Переписка с Вячеславом Ивановым: 1903–1923 / Публ. С. С. Гречишкина, Н. В. Котрелева., А. В. Лаврова // Лит. наследство. Т. 85. С. 450). Брюсов, кажется, не ограничивался словами: в июле того же года он предлагал Иванову совместно с собой и Поляковым возглавить «Весы» (см.: Там же. С. 456). Более поздние свидетельства лишь отчасти передают почти эйфорический энтузиазм этой встречи весной 1903 г.; ср. из «Автобиографического письма» 1917 г.: «В следующем году мы с женою познакомились с московскими поэтами, — Брюсов, Бальмонт, Балтрушайтис признали меня торжественно „настоящим“, и торжественно же мы побратались» (2, 21). О последующих расхождениях четы Ивановых с Брюсовым и Поляковым ср. в письме И. М. Брюсовой к Н. Я. Брюсовой от 31 января 1906 г.: «Вчера Броня передавала Валин разговор с Сергеем Александровичем: „Иванов и Лидия Дмитриевна очень согласны сотрудничать, но я думаю, их надо держать в черном теле“» (Лит. наследство. Т. 85. С. 320; ср. с. 285).
Иоанна Матвеевна Брюсова (урожд. Рунт, 1876–1965) и Надежда Яковлевна Брюсова (1881–1951).
Заключительная строка стихотворения «Слоки» (1, 743–744).
Ср. рассказ О. Шор о встрече Иванова с Бальмонтом весной 1904 г.: «Однажды, вскоре после появления „Прозрачности“, он <Бальмонт>, рыдая, ворвался в комнату Вячеслава <…> „Вячеслав! ведь ты о том, о самом главном…“» (1, 73–74).
Так названы лирические миниатюры, опубликованные в сб.: Северные цветы ассирийские. IV. СПб., 1905; новейшее переизд. в кн.: Зиновьева-Аннибал Л. Тридцать три урода. М., 1999. С. 399–407.
Из романа Ф. Достоевского «Братья Карамазовы».
Начиная с этой строки — другие чернила.
Коловратов — один из персонажей «Пламенников», его прототипом был Ф. А. Батюшков, см.: Богомолов Н. А. Русские символисты глазами постороннего // Toronto Slavic Quarterly. 2007. № 22, примеч. 23 (http://www.utoronto.ca/tsq/22).
Ср.: «По его собственному неоднократному мне признанию, он вынужден вечно лгать. Помню, какое сильное произвел он впечатление на Зиновьеву-Аннибал, когда он ей при первом знакомстве в течение целого вечера рассказывал, что… вынужден лгать всегда и скрывать истинное свое лицо» (Альтман М. С. Разговоры с Вяч. Ивановым. СПб., 1995. С. 25). Однако в данном контексте скорее имеется в виду роман Брюсова с Петровской, скрываемый от И. М. Брюсовой.
О весьма двусмысленном «революционерстве» Семенова см.: Богомолов Н. А. К истории «Весов»: Переписка В. Я. Брюсова с М. Н. Семеновым // «Свет мой канет в бездну. Я вам оставлю луч…»: Сб. публикаций, статей и материалов, посвященный памяти Владимира Васильевича Мусатова. Великий Новгород, 2005. С. 7–38.
О. Шор в биографии Иванова употребляет слово «триумвират», восходящее, надо думать, к самому поэту (1, 75).
Прежде всего в подробнейших письмах к Замятиной, которые являются почти исчерпывающей хроникой башенной жизни вообще и ивановских сред в частности (ср.: Шишкин А. Симпосион на петербургской Башне // Русские пиры. СПб., 1998).
О самоотождествлении Л. Д. Зиновьевой с главной героиней «Пламенников» см. в записи от 12 июня 1906 г.: «хочет быть <…> своею Еленой из „Пламенников“» (2, 748).
Аллюзия на литургический возглас «горé имеим сердца».
Имеется в виду дочь Зиновьевой В. К. Шварсалон (1889–1920).
Имеется в виду С. М. Городецкий (1884–1967).
Отмеченный квадратными скобками фрагмент, вырезанный из тетради, восстанавливается по письму В. И. Иванова к О. А. Шор от 23 января 1929 г., где приведена запись от 21 августа 1906 г. без последней фразы (Русско-итальянский архив III. Salerno, 2001. С. 348). Тот же фрагмент со ссылкой на письмо Иванова приведен О. А. Шор в комментариях в Собр. соч. Иванова (2, 754–758).
Последующий текст написан теми же чернилами на отдельном листе, вложенном в тетрадь.
Пересказ апостольского повествования об искушении в пустыне (Лк. 4, 6–7).
Лицо не отождествленное.
Далее текст обрывается.
Пользуюсь приятной обязанностью поблагодарить за помощь в работе Н. Богомолова, С. Кульюс и О. Фетисенко.
Белый Андрей. Петербург: Роман в восьми главах с прологом и эпилогом / Изд. подгот. Л. К. Долгополов; Отв. ред. Д. С. Лихачев. М., 1981. С. 95. Далее все ссылки на это издание приводятся в тексте, с указанием страниц.
Долгополов Л. К.. Образ города в романе А. Белого «Петербург» // Изв. АН СССР. Сер. лит-ры и яз. 1975. Т. 34, № 1. С. 46–59. См. также: Он же. Творческая история и историко-литературное значение романа А. Белого «Петербург» // Белый Андрей. Петербург. С. 604–623.
Там же. С. 605.
См. прежде всего: Poljakov F. В. Literarische Profile von Lev Kobylinskij-Ėllis im Tessiner Exil. Forschungen — Texte — Kommentare. Köln; Weimar; Wien, 2000.
См.: Поляков Ф. Б. Чародей, гусар, монах: Биографические маски Эллиса (Льва Кобылинского) // Lebenkunst — Kunstleben: Жизнетворчество в русской литературе XVIII–XX вв. / Hrsg. Sch. Schahadat. München, 1998. S. 132.
Poljakov F. B. Literarische Profile… S. 66.
Mager A. S. Unionsbestrebungen und östliches Denken // Katholische Kirchenzeitung. 1935. № 17, 25 April.
Первоначально ван дер Мойлен была теософкой и последовательницей Анни Безант. В дальнейшем она стала одной из самых любимых учениц Рудольфа Штейнера — в этом качестве Штейнер попросил ее «позаботиться» о Льве Кобылинском. По словам самого Кобылинского, она стала его «прекрасной дамой» (в письме Эмилию Метнеру от 6 мая 1912 г.; цит. по: Рицци Д. Эллис и Штейнер // Europa Orientalis. 1995. № 14:2. С. 310). Они заключили творческий союз, который длился всю жизнь. На ранней стадии своего союза они откололись от антропософии, после чего ван дер Мойлен создала свое собственное эзотерическое учение, так называемую «космософию» или «астрософию». См. об этом ниже.
Поляков указывает на существование венского кружка «Intermediarius», не развивая, однако, этой темы и не подкрепляя свое указание фактическими данными (см.: Poljakov F. В. Literarische Profile… S. 36). О венском кружке подробнее см. ниже.
См.: Winter Е. К. Bahnbrecher des Dialogs / Hrsg. A. Missong. Wien, 1969; Heinz К. H. E. K. Winter, ein Katholik zwischen Österreichs Fronten 1933–1938. Wien, 1984.
Он свидетельствует об этом в своем письме от 22 декабря 1951 г., адресованном кружку «Intermediarius». См. об этом ниже.
Dr. Kobylinski-Ellis, Locarno-Monti, Schweiz // Wiener Fremdenblatt. 1934. 1 September.
Poljakov F. В. Literarische Profile… S. 68–70.
Christliche Theologie und Kosmosophie nach dem Zeichen des heiligen Graal. Leipzig, 1914; Homo Coelestis. Das Urbild der Menschheit. Per Crucem ad Rosam. Basel, 1918; Universum. Der kosmische Mensch. Liber Mundi. Per Crucem ad Rosam. Basel, 1923; Das grosse Zeichen. Arcana sapientiae. Per Crucem ad Rosam. Basel, 1927.
Обещанное издание, однако, так и не вышло в свет.
Winter Е. К. Rudolf IV von Österreich: In 2 Bd. Wien, 1934–1936. (В силу политических причин докторская диссертация не была представлена к защите.).
Wiener Politische Blatter. 1933. № 1, 16 April.
Источник информации — проф. Эрнст Флориан Винтер, сын Э. К. Винтера, который, кроме того, в беседе со мной в августе 2003 г. сообщил, что в декабре 1936 г. отец подарил ему на день рождения книгу Вл. Соловьева «Der heilige Wladimir und der Christlische Staat», в переводе и с введением «д-ра Кобилински». Со стороны отца это был показательный жест — он стремился воспитывать сына в духе экуменизма, свойственного ему самому.
Из той же беседы с Э. Ф. Винтером.
В письме Дмитрию Мережковскому от 14 апреля 1936 г. Кобылинский признавался в том, что его ужас перед Гитлером заставляет его «сомневаться во всем германском». См.: Письма Эллиса к Д. С. Мережковскому и Вячеславу Иванову / Вступ. и коммент. Ф. Полякова // Europa Orientalis: Archivio Italo-Russo II (Русско-итальянский архив II) / Сост. Д. Рицци и А. Шишкина. Салерно, 2002. С. 151. Однако к моменту встречи с Винтером он придерживался иной оценки: судя по всему, он не раз участвовал в спорах с антифашистом Вильгельмом Ратгеном, парковым архитектором в Монти, утверждая, что Гитлер был «ein richtiger Mensch» («настоящим человеком») (по свидетельству невестки Ратгена Лоре Мюллер (июль 2003 г.), в доме которой Кобылинский и ван дер Мойлен были частыми гостями).
См.: Wiener Politische Blätter. 1936. № 1:2, 1 Oktober.
E. К. Winter, К. Kramert. St. Severin, der Heilige zwischen Ost und West I–II. Klostemeuburg, 1958.
См. примеч. 7 (В файле — примечание № 2010 — прим. верст.).
К важнейшим работам Цехмайстера тех лет относятся «Das Herz und das Kommende», «Kirche und Sozialismus», «Die Freiheit des Wortes in der Kirche» и «Christus im XX Jahrhundert».
В июне 1988 г. я смог связаться — по телефону и в письменной форме — с Раймондом Эггером, восьмидесятишестилетним членом кружка «Intermediarius». Он рассказал, что по поручению кружка в 1951 г. отправил письмо с рядом вопросов к Иоганне ван дер Мойлен, в Монти. Тогда же кружок связался с проф. Винтером в США, с вопросами касательно Intermediarius’a. Эггер передал мне копию письма ван дер Мойлен, а также отрывок из письма Винтера.
В своем ответном письме Раймонду Эггеру от 17 июля 1951 г. (копия письма хранится в архиве автора статьи) ван дер Мойлен пишет: «Der Pseudonim ‘Intermediarius’ habe ich gewählt, weil beim Schreiben esoterischen Büchern der Verfasser nur als Vermittler betrachtet werden muss, sonst kommt das persönliche Element leicht zu viel auf den Vordergrund. Hauptsache ist, dass jene esoterisch-christliche Weisheitslehre überliefert wird, ungetrübt von persönlichen Denken, Empfinden und Wollen». («Мной выбран псевдоним „Intermediarius“, поскольку автора эзотерических трудов следует рассматривать единственно в качестве посредника, иначе личное начало может незаметно выдвинуться на первый план. Главное состоит в том, чтобы при передаче не замутнить данное эзотерическое христианское учение мудрости личными мыслями, чувствами или личной волей»), Ван дер Мойлен согласилась, однако, прислать венскому кружку свою фотографию.