На семи холмах. Очерки культуры древнего Рима

Гражданское право

Одним из самых замечательных созданий культуры древнего Рима является римское право.

Право — это возведенная в закон воля правящего класса. Оно утверждало то, что необходимо и полезно господствующему классу, оно запрещало то, что ему опасно или вредно. Оно прокладывало путь новому и осуждало старое или, наоборот, цеплялось за старое и яростно преследовало новое. Право могло быть орудием прогресса, и оно же нередко освящало кровавые преступления реакции.

Право рабовладельческой эпохи утверждало и закрепляло жестокую эксплуатацию рабов и власть класса рабовладельцев. Право феодального государства санкционировало прикрепление крестьян к земле, цеховой строй, сословное деление общества. Право победившей буржуазии отменяло феодальные отношения и закрепляло власть капиталистов; оно утвердило свободу найма труда и свободу эксплуатации рабочих.

Великая Октябрьская социалистическая революция создала новое общество и новое право. Социалистическое право Советского всенародного государства защищает и охраняет самые великие и передовые идеи человечества. Оно стоит на страже нашего строя, воспитывает трудящихся в духе коммунистической морали, способствует формированию новых, коммунистических отношений и созданию нового человека. Социалистическое право борется с пережитками прошлого. Оно беспощадно к врагам советского народа и перевоспитывает тех, кто оступился и упал, но еще не потерян для нас…

В эпоху развернутого строительства коммунистического общества наше право играет огромную роль.

Все это известно читателю. Но все ли представляют себе, сколь обширна область правовых отношений и сколь грандиозен вклад древнего Рима в историю права многих обществ и столетий!

Из-за поворота показался автобус, и водитель тяжелой машины плавно остановил ее у остановки. Десятки людей вошли в автобус, среди них и Вы, читатель. Кондуктор привычным движением руки бросил в сумку Ваши пять копеек и оторвал для Вас с катушки клочок бумаги с номером — автобусный билет. Вот и остановка. Вы вышли, бросив в урну уже ненужный Вам билет. Трамваи, автобусы, троллейбусы ежедневно перевозят десятки миллионов пассажиров.

«Но причем здесь городской транспорт?» — недоуменно спросит читатель. А дело в том, что, получив билет (и уплатив за него), Вы заключили договор с государственным учреждением (Трамвайным трестом, Дирекцией метрополитена, Автотранспортным управлением и т. д.). В силу этого договора учреждение имеет право получить от Вас плату за перевозку Вашей особы, а после уплаты обязано перевезти Вас автобусом (трамваем, метро) на любое расстояние или на длину оплаченного Вами участка. Вы обязаны уплатить деньги, после чего имеете право требовать, чтобы транспорт довез Вас.

Перед нами двухсторонний договор. В нем участвуют две стороны: Вы и государственное учреждение. Легко увидеть, что право одной стороны является обязанностью другой (Вы обязаны внести три копейки, Трамвайный трест вправе требовать от Вас этой уплаты; уплатив, Вы вправе требовать, чтобы Вас перевезли, и Трамвайный трест обязан это выполнить. Этот договор называется договором перевозки). А говорим мы об этом столь подробно потому, что впервые разработали теорию договора юристы древнего Рима.

Конечно, и проезд по железной дороге (не зайцем!) осуществляется также в силу договора. Сотни миллионов пассажиров даже не подозревают, что, купив билет, они заключили договор с Министерством путей сообщения.

Вы зашли на почту отправить письмо. Написав адрес, Вы наклеили на конверт четырехкопеечную марку (или использовали франкированный конверт) и опустили письмо в ящик. Больше Вы о письме не беспокоитесь, оно дойдет, если только Вы по рассеянности не забыли указать город. И Вы даже не подумаете, что заключили с Министерством связи договор о пересылке письма. Это тоже двухсторонний договор: Вы имеете право требовать от Министерства доставки письма, уплатив четыре копейки (это Вы обязаны), а Министерство связи обязано доставить Ваше письмо.

Вы ежедневно обедаете в столовой, приобретаете в магазине хлеб или колбасу, карандаш, спички, папиросы, газету… И каждый раз при этом Вы заключаете договор купли-продажи: Вы имеете право выбрать вещь, которая переходит в Вашу личную собственность после того, как Вы уплатите государственному учреждению (Гастроному, Райпищеторгу, Союзпечати, Канцторгу и т. п.) деньги. Учреждение имеет право требовать от Вас уплаты и после нее обязано передать Вам купленную вещь. Вы обязаны уплатить, после чего имеете право получить вещь. Не бывает купли отдельно от продажи, бывает только купля-продажа.

Вы платите за квартиру в силу договора жилищного найма. Вы платите за телефон, за воду, за газ, за радио, — на каждом шагу перед нами договорные отношения.

А заработная плата? Здесь налицо трудовой договор, условия которого определяются законами Советского государства в интересах трудящихся.

Вы отнесли ненужное пальто в комиссионный магазин — и здесь договор, названный еще римлянами договором комиссии. Вы внесли вклад в сберкассу, получили ссуду в кассе взаимопомощи, застраховали свою жизнь, приобрели билет вещевой лотереи (разумеется, мечтая о выигрыше «Волги»), получили перевод по почте, пригласили мастера исправить водопроводный кран, застеклить окно, оклеить обоями комнату, заказали в ателье костюм — в каждом таком случае имеются правовые отношения (договор о вкладе, договор займа, договор страхования, договор подряда и т. д.).

Надо, конечно, четко оговорить. Все примеры, взятые нами (Вы можете их без труда расширить), раскрывают отношения между гражданами СССР, с одной стороны, и Советским государством, с другой стороны (в лице государственных учреждений). Перед нами правоотношения социалистического общества. Они не связаны с римским правом, хотя и пользуются терминами и понятиями римских юристов.

Если в социалистическом обществе римское право не имеет практического значения, совсем иную судьбу гигантский труд древних юристов имел в обществах, основанных на эксплуатации.

Римское право, порождение рабовладельческого строя, имело черты, обеспечившие ему глубокую жизненную силу и необычайную долговечность. Когда в Западной Европе стала изживаться феодальная раздробленность и создавались централизованные феодальные государства, власть королей, бывшая тогда прогрессивной, в борьбе против феодального беспорядка опиралась на римское право. Королей поддержала новая могучая сила — городá.

Короли и поддерживавшие их бюргеры нашли могущественную опору в сословии юристов и в нормах римского права. Эти нормы исходили из твердого правового порядка, непререкаемого авторитета центральной власти, прочности судебных решений, незыблемости частной собственности. Эти-то черты и сделали римское право орудием становления сильной государственности. В XII–XIII вв. в Западной Европе происходит рецепция (заимствование) римского права — его начинают изучать, объяснять, толковать; наступает как бы второе рождение римского права.

Однако совершенно необыкновенной оказалась судьба римского права в буржуазную эпоху.

Это объясняется одной особенностью римского права — оно основано на неограниченном владычестве частной собственности. Римские юристы создали самую подробную, самую сложную и четкую систему отношений, покоящихся на частной собственности. Приобретение, отчуждение, наследование частной собственности, отношения купли-продажи, имущественного найма и аренды, займа, комиссии, залога и т. д. и т. п. были так тщательно разработаны римскими правоведами, что буржуазное общество смогло использовать гигантскую работу древних юристов для развития и расширения капитализма.

Римское право было взято на вооружение буржуазией. Все гражданское право любой буржуазной страны и поныне зиждется на римском праве. «Римляне, — писал Маркс, — собственно впервые разработали право частной собственности». Точность формулировок, полнота, ясность и логика римских правовых норм обеспечили труду римских юристов новую жизнь на службе буржуазии.

Когда французская буржуазная революция ниспровергла феодальный строй и в пламени и буре величайших потрясений возникло капиталистическое общество, французский буржуазный кодекс^[21] (кодекс Наполеона) законодательно закрепил победу крупной буржуазии. А этот кодекс полностью основан на римском праве!

Там, где еще существует капитализм, держатся и нормы римского права. Отметим, что в царской России кодекс Наполеона официально действовал лишь в польских областях Российской империи (в так называемом Царстве Польском), там ввел французский кодекс Наполеон в 1807 году. Однако в остальных областях (губерниях) России все гражданские дела решались судами тоже в духе римского права. Иначе говоря, римское право было основой гражданских сделок (купли-продажи, займа, залога, комиссии, перевозки, кредита, страхования и т. д.) везде в России, как и во всех капиталистических странах.

Вот почему с римским правом, не имеющим для нас практического значения, должен быть хорошо знаком каждый наш образованный юрист. Римское право изучают наши студенты — будущие судьи, следователи, прокуроры и адвокаты. Иначе нельзя понять поразительной живучести римских правоотношений, на много столетий переживших падение рабовладельческого Рима. Наше государство ведет обширную внешнюю торговлю с десятками стран. Нашим хозяйственным, внешнеторговым работникам и юристам приходится сталкиваться с законами этих государств, а значит, и с нормами римского права (конечно, мы говорим здесь о законах капиталистических государств).

Как и все древние народы, римляне на заре своей истории еще не имели писаного права. У них было только обычное право.

Что такое обычное право, объяснить легко. Это право, которое соблюдается, хотя оно и не записано. Нормы обычного права — устные. Они передаются из поколения в поколение. Они зародились еще в недрах первобытно-общинного строя. А когда общество раскололось на классы и сложилось государство, господствующий класс использовал обычное право в своих интересах. При этом знать бессовестно нарушала древнее право, истолковывала его в нужном ей направлении, допускала бесчисленные злоупотребления. Это объясняется тем, что обычное право мешало знатным и могущественным вождям. Оно ограничивало их произвол.

Знать жестоко эксплуатировала бедняков, заставляла их трудиться и отнимала урожай, держала бедноту в тисках нужды. Богачи постоянно нарушали обычное право. Испокон веков земля была общей, а знать объявляла ее своей. Люди были свободны, а знать превращала их в зависимых и угнетенных. Знати не нужно было право, она верила только в силу. Бесчисленные злоупотребления стали поэтому системой.

Не удивительно, что в ожесточенной борьбе плебеев и патрициев угнетенное и неполноправное население древнейшего Рима — плебеи — энергично требовало записи (кодификации) обычного права.

В 451 г. до н. э. плебеи добились выдающегося успеха. На этот год не были избраны консулы, а вся полнота державной власти была вручена коллегии децемвиров — десяти мужей. Их уполномочили изложить в письменной форме главные законы Римского государства.

Децемвиры составили 10 таблиц законов. Но эта запись права оказалась выполненной в интересах одних лишь патрициев, и плебеи встретили ее бурей гнева. В страхе перед волнениями плебеев патриции пошли на уступки, состав коллегии децемвиров обновился (плебеи получили половину мест). Эти новые члены коллегии написали еще две таблицы законов, и так появились на свет знаменитые Законы двенадцати таблиц — первая в истории Рима запись права.

Суровы и безжалостны были Законы двенадцати таблиц. Они грозили жестокой расправой нарушителю «священного» права частной собственности. Вора разрешалось убить на месте преступления или же высечь и обратить в раба. Лицо, у которого нашли украденную вещь, платило тройную цену этого предмета.

Но Законы таблиц провозглашали полную свободу распоряжаться собственностью. Любую собственность можно было свободно продавать и дарить, завещать и закладывать, делить, сдавать в аренду и т. п. А это значило, что новые, писаные законы разрушали родовые связи и укрепляли основы рабовладельческого государства.

Законы таблиц подчеркивали подчиненное положение женщины, но несколько смягчали власть отца над детьми. Так, если отец трижды продавал сына в рабство, он терял на него отцовские права.

Исключительно жестоки были Законы таблиц по отношению к должникам. При неуплате долга должник получал 30 дней отсрочки, если же и теперь долг не уплачивался — бедняге отсекали правую руку. Неоплатного должника можно было даже казнить или продать в рабство за Тибр (то есть за пределы Римского государства).

Законы таблиц до нас полностью не дошли. Но мы знаем, что они содержали предписания о найме, займе, купле-продаже, о давности и ряд иных норм. Эти предписания способствовали ограничению произвола, развитию торговли и ремесла. Это было шагом вперед в жизни общества.

После записи Законов таблиц римское право развивалось как путем их толкования, чем занимались поколения юристов, так и путем издания новых законов.

Законом римляне называли постановления Народных собраний и плебисциты (постановления собрания плебеев). Законодательная инициатива^[22] принадлежала только магистрату^[23]. Он выставлял вносимый им законопроект на Форуме не менее чем за 24 дня до голосования. Закон ставился на голосование сейчас же после его оглашения — никакое обсуждение не допускалось. Подача голосов была вначале устной, но затем введено тайное голосование (в урну опускались таблички с надписью «за» или «против»).

Закон, принятый простым большинством, немедленно входил в силу, но его мог опротестовать народный трибун. Текст закона выставлялся на Форуме (записанным на выбеленной доске). Копия закона направлялась в архив.

Иногда закон получал название от имени внесшего его магистрата с добавлением краткой характеристики акта (например, Лициниев аграрный закон — 367 г. до н. э.).

Решения Сената назывались сенатусконсультами и также имели силу закона. В эпоху Империи законом становились распоряжения императора.

В формировании римского права основой, однако, была судебная практика, а не законы. Именно практика и создала нормы гражданского права с их ясным и точным языком, чеканной лаконичностью мысли и слова, с их железной логикой — с теми чертами, за которые римское право впоследствии называли «писаным разумом».

Претор — верховный судья государства, вступая в исполнение своих обязанностей, объявлял для всеобщего сведения особым указом (эдиктом) начала судебной политики. Он указывал, какие случаи обеспечивают право на иск, как претор будет решать судебные дела, если древнего права недостаточно для суда. Этот преторский эдикт создавал новые нормы права.

С окончанием полномочий претора изданный им эдикт формально терял силу. Но зато вступал в силу эдикт нового претора. Обычно каждый претор включал в свой эдикт нормы права, действовавшие при предыдущем преторе (например, положения о купле-продаже, о найме помещений, о завещаниях и наследовании, об усыновлении и т. п.). Иначе говоря, преемник дополнял эдикт своего предшественника новыми положениями, а значительная часть норм права оставалась неизменной. Так выросла обширная область права — преторское право.

Но минули века Республики, и наступила эпоха Империи. Около 130 г. н. э. знаменитый юрист Юлиан по поручению императора Адриана составил окончательный текст преторского эдикта на вечные времена (эдикт получил название «постоянного»). Преторский эдикт теперь окостенел и превратился в стабильный кодекс гражданского права.

На первые три столетия Империи приходится расцвет деятельности римских юристов. Верные слуги императора, они занимали самое высокое положение в обществе. Их многочисленные труды позднее заслужили высокую оценку, сыграв огромную роль в VI в. н. э., когда по повелению восточноримского императора Юстиниана была проделана колоссальная работа по кодификации. В 533 г. увидел свет результат гигантских усилий юристов Рима и Константинополя — знаменитый Свод гражданского права. Он-то и вошел в историю как воплощение многовекового развития римского права.

А теперь перенесемся на две тысячи лет назад — в Рим поздней Республики.

…Римский гражданин Авл Агерий внял просьбе своего соседа Нумерия Негидия и дал ему на шесть месяцев в услужение своего раба Стиха. За пользование чужим имуществом Нумерий Негидий обязался уплачивать соседу ежемесячно определенную сумму, а по истечении срока — вернуть раба Стиха. Но прошло и шесть, и семь, и восемь месяцев, а Нумерий Негидий перестал платить и отказался возвратить раба его господину. Он ссылался на то, что раб долго болел и на его лечение истрачены немалые суммы. Поэтому пусть Авл Агерий уплатит ему два сестерция, и лишь тогда старый Стих вернется в дом своего господина.

Авл Агерий решил подать в суд («начать дело» — как говорили юристы Рима и говорим мы). Но это совсем не просто.

Как и мы, римляне различали дни праздничные и будни. Но не во все будничные дни могли вчиняться иски, работать суды и совершаться сделки. Дни еще делились на такие, когда можно было отправлять правосудие, такие, в которые можно было созывать Народные собрания, но нельзя вершить суд, и такие, когда не допускались ни заседания суда, ни Народные собрания. Неприсутственными были дни, посвященные памяти умерших или подземным богам, или дни траура (например, годовщина страшного поражения римских войск при Тразименском озере — 23 июня).

Таким образом, наш истец Авл Агерий должен был узнать, какой сегодня день, то есть, по-нашему, принимает сегодня судья или нет. Узнав, что день присутственный, Авл Агерий отправился на Форум. Здесь находился трибунал претора — возвышение, на котором стояло курульное кресло — один из знаков власти высшего магистрата. Это род стула без спинки, из слоновой кости или из бронзы. Решения магистрата считались законными, если они объявлялись с этого «трона».

Форум полон народа, и мы, следуя за нашим истцом, могли бы наблюдать повсюду на площади оживленную торговлю. Римские юристы строго различали две разновидности вещей — res mancipi и res nec mancipi. К первым относились земля, рабы, крупный скот. Сделки о продаже res mancipi требовали соблюдения строгой формы и особого обряда, который назывался манципацией.

Res nec mancipi — все остальные вещи — не требовали столь сложного порядка, для их продажи (покупки) достаточно было просто передать вещи по уплате денег. Продажа и покупка таких вещей не требовала свидетелей и называлась традицией («передача»).

Крестьянин продавал упитанного с лоснящейся шерстью быка. Животное покупал мясник — житель и гражданин Рима. Рядом с покупателем стояли пять совершеннолетних граждан. Это свидетели, без них сделка недействительна. Покупатель держал в руке весы (когда-то на них взвешивали серебро, в далеком прошлом Рим еще не знал чеканных денег; весы сейчас были только частью торжественного обряда: Рим давно уже имел самую настоящую монету). Покупатель положил на весы деньги — цену быка, дотронулся рукой до животного и произнес торжественно словно молитву: «Это мое по закону квиритов: я уплатил полновесным металлом». Теперь мясник мог увести с собой купленного быка. Так происходила манципация.

Чуть поодаль римский легионер делал заем у старика менялы, предлагая в залог свой шлем. Оба произнесли торжественные формулы. «Обещаешь дать?» — спросил бравый воин. «Обещаю», — отвечал заимодавец. Римляне знали, что к словам формулы нельзя ничего добавлять и ничего нельзя изменять — стоило сбиться в словах или переставить их порядок, пропустить слог, и сделка становилась недействительной.

С важной миной, серьезный и нахмуренный появился претор. Он в белой тоге с пурпурной каймой по краю, голова оставалась непокрытой, несмотря на жару. Почетная охрана — ликторы (претор имел их шесть, один из них шел впереди) — расталкивала толпу, освобождая дорогу высшему судье государства. О высоком ранге судьи говорят связки розог на плече каждого ликтора — знак власти над телом граждан (знак этот символический: римских граждан нельзя пороть, не без исключений, впрочем, пороли солдат и школьников). Претор подошел к трибуналу и занял место на старинном сиденье (римляне говорили, что курульное кресло должно напоминать сиденье колесницы). Молча, повелительным жестом руки он открыл заседание суда. Авлу Агерию предстоит подождать: некоторые заняли очередь в суд еще с ночи.

Воспользуемся тем, что наш истец ждет очереди. Первое дело началось разбирательством. Собственник виноградника искал вознаграждения за ущерб: ответчик самовольно вырубил 18 виноградных лоз. Дело простое и ясное. Но, увы, истец проиграл его: он по ошибке назвал поврежденные объекты лозами, а по старинной формуле надо было сказать «деревья»… Огорченный истец не мог передать дело в высший суд — у римлян не существовало обжалования решения в высшем суде, как у нас. Но можно было обжаловать приговор (решение) суда перед вторым претором, и тот имел право приостановить или отменить решение своего коллеги (так называемая интерцессия). Претор, вынесший решение, мог сам его пересмотреть и отменить (считать процесс «как бы не бывшим»), но это бывало редко.

Второе дело, несомненно, вызовет у нас интерес. Шел спор о земле. Истец и ответчик принесли с собой большую глыбу дерна — полагалось обязательно представить суду предмет спора хотя бы символически (кусок дерна вместо поля, голову скота вместо стада, черепицу вместо дома и т. д.). Истец, загорелый и плотный земледелец; держал в руке соломинку (она заменяла копье!). Он коснулся соломинкой глыбы земли и произнес формулу: «Я утверждаю, что по праву квиритов ответчик — человек мой. Как я сказал, так он и произвел захват». Претор молча взглянул на ответчика — тоже скромного земледельца. Если тот промолчит, то это значит признание иска. Но ответчик выступил вперед, также коснулся тростинкой земли и произнес ту же заученную формулу. Тогда претор объявил свое решение тоже торжественной формулой: «Октавий да будет судьею. Если окажется, что прав истец, то ответчика, обвини, если не окажется, оправдай!» Эти слова означали, что претор признал дело заслуживающим рассмотрения и направлял ого судье. Этим заканчивалась первая стадия рассмотрения дела — решение по праву, то есть не входя в суть спора (претор не опрашивал свидетелей, не проверял доказательств). Легко видеть, что решение претора содержало три части: назначение судьи, претензию истца и поручение претора судье.

Наступила очередь Авла Агерия. Ответчик Нумерий Негидий находился на месте. Он не признал иск. И это дело претор направил судье Октавию словами знакомой уже нам формулы.

Теперь крестьяне, спорившие о земле, и наши знакомцы Авл Агерий и Нумерий Негидий должны по согласию выбрать день явки к судье Октавию. Этот день должен быть не позже, чем через 18 месяцев. Судья Октавий должен рассмотреть и решить дело уже не по праву, а по существу. Мы не последуем за сторонами к Октавию; будем надеяться, что Авл Агерий выиграет дело.

Раб Стих, о котором шел спор, считался вещью, как и любая другая вещь мáнципи. Римский суд не признавал в рабе человека. Раб не имел собственности, не пользовался защитой суда. Свидетельские показания раба по уголовному делу обязательно требовали пытки (показания давало истязуемое тело раба, а не его душа — ее раб не имел!).

Римское право было гибким и послушным рычагом рабовладельческого государства. Оно обеспечивало власть рабовладельцев в течение более чем тысячелетней истории Римской державы. А когда подточенная глубочайшим кризисом рабовладельческого строя Римская империя рухнула под ударами «варваров», история уготовила римскому праву видную роль в феодальную эпоху и еще более выдающееся место в капиталистическом обществе.

Ныне существует и крепнет с каждым днем мировая система социализма. Капитализм — обреченный строй, и он идет к концу. Окончательная гибель капитализма приведет к тому, что древнее римское право станет достоянием истории. Но и тогда историки и юристы будут изучать труды юристов древнего Рима.