Наг

Глава 7

Шаянес Неш Оштон.

Ночь выдалась тяжелой. Парень постоянно бредил. Температура росла, и я всерьез стал переживать, выдержит ли его сердце.

К утру дыхание Инга стало прерывистым и частым, а кожа приобрела странный землистый оттенок. Запустил диагностику. Так и есть, пошло заражение. Это фактически не оставляло мне выбора, нужно очищать кровь и сращивать перелом.

На удивление, моя магия восстановилась значительно быстрее, чем могла. Возможно, я вырублюсь не на сутки, а всего на пару часов, но пока об этом говорить рано.

Стал читать заученные до автоматизма формулы. Горло саднило, но я справился. Организм молодого парня не сопротивлялся лечению, поэтому я затратил немного энергии, но все равно решил отдохнуть.

Мне казалось, что я уснул всего на мгновение, а разбудила меня Лидия, неосторожно наступившая мне на хвост. Хотел сразу встать, но Инг поспешил сообщить, что я в отключке. Что же, это может быть даже интересно. Давно хотел узнать, что связывает Ди и этого мальчика.

К моей радости, ничего, кроме дружеского участия и заботы к Ингерду малышка не проявила, но что-то удерживало меня от того, чтобы раскрыть свое притворство. Конечно, будь девочка нагиней, она бы по запаху и сердцебиению определила, что я симулирую, но люди не обладают ни достаточно чутким слухом, ни острым обонянием.

До глубины души было приятно, что Лидия заботится обо мне. Даже хвост подтащила ближе к дивану. Глупая! Он же тяжелый! Незаметно помог ей, стараясь при этом выглядеть спящим, а когда она нависла надо мной, будоража своим сладким запахом, и позвала по имени, едва не дрогнул. Сначала хотел закончить свое притворство и просто подшутить над девочкой, но демоны, она так извивалась, что не на шутку завела меня. И что теперь делать? Даже неопытная Ди поймет, что я сильно возбужден, по сильно оттопырившемуся поясу, а что говорить об Инге? Подшутил сам над собой, получается.

Но и тут спас словоохотливый Инг. Все-таки не зря я его лечил! Вспомнил старую эльфийскую байку о том, что наги спят беспробудно, да еще и добычу во сне стерегут. Чушь несусветная, но в данный момент мне она была очень кстати. Да и мягкое, манящее тело малышки отпускать не нужно. Одни плюсы.

Похоже, девочка вообще не имеет понятия о мужской физиологии, иначе давно бы обратила внимание на бугор, упирающийся в ее теплый животик, прикрытый лишь тонкой тканью домашней блузки.

Инг предложил ей снять ее, чтобы бросить в наглеца, а я чуть не застонал от картины обнаженной девушки, извивающейся в моих объятиях. Как на грех, Ди решила предпринять еще одну попытку выбраться из моих рук. Наивная! Кто же тебе позволит?

К моей великой радости, парень ушел, оставляя меня наедине с моей сладкой добычей. Правильно, нечего притворяться. Я в него столько силы влил, что он скоро будет светиться, как лампа. Хотя, кто бы говорил о притворстве.

Лежать бревном, когда в моих руках находится самая желанная девушка из всех, что я знал, было пыткой, которая усилилась стократ, когда моих ноздрей коснулся аромат ее возбуждения. Пусть легкий, который можно назвать лишь интересом, но все же.

Боги милосердные, дайте терпения! Взмолился я, когда тонкие прохладные пальчики стали осторожно касаться моего тела: сначала зарылись в волосах, немного царапая кожу головы острыми ноготками, потом стали гладить шею, грудь, рассылая по моему возбужденному телу тысячи жалящих иголок острого желания.

Уши вообще сильная эрогенная зона у меня лично, поэтому едва не выдал себя, когда Ди, решила приласкать мои драгоценные органы слуха. Боги, как я хочу, чтобы так она приласкала другой мой орган, но…, терпение, только терпение.

Какое к чертям терпение?! Когда я почувствовал ее возбужденное дыхание на своих губах, лишь годы выдержки и военное воспитание позволило мне удержаться, но стоило юркому, мягкому язычку скользнуть по моим губам, и я сдался. Невыносимо! Я же не импотент.

Со страстью ответил девочке, а она так увлеклась, что даже не сразу поняла, что я притворялся. Несколько минут я пил ее сладость, а она…, о Боги! Да она даже не целованная толком. Глупый эльф, похоже, он берег ее даже от себя. Неудивительно, что девочка сбежала.

Но вот она очнулась от моего страстного порыва и в глазах малышки испуг. Нет, я не хочу, чтобы она меня боялась.

— Не бойся, сладкая. Я тебя не обижу, — хрипло сказал я какую-то банальную чушь.

Демоны! Неш Оштон, где твое хваленное красноречие и умение флиртовать даже с самыми капризными красавицами?! Но мозг отказывается прийти на помощь.

— Простите, — придушенно пролепетала Лидия, снова предприняв попытку выбраться из захвата рук и хвоста. Я и так был возбужден почти до предела, а скольжение ее горячего тела по моей каменной эрекции заставило прикрыть глаза и застонать в голос.

— Простите, — снова запричитала девушка, пока я собирал остатки своей выдержки, чтобы отпустить Ди. — Я сделала вам больно?

Больно?! О да! Но эта самая сладкая боль, из тех, что доводилось испытывать.

Прикрыл глаза, чтобы скрыть голод, что снедает меня изнутри и не впиться в пухлую губку, прикушенную глупышкой в волнении.

— Больно, — не думая, эхом повторил я, на голых инстинктах притягивая малышку еще ближе.

Она попыталась упереться мне в живот ладонями, отталкивая от себя, но рука девушки соскользнула и прошлась по моему, каменному от напряжения органу. Я инстинктивно дернулся, в попытке продлить нечаянную ласку и снова не сдержал стона, а на лице Ди, наконец, отразилось понимание моего незавидного состояния.

Титаническими усилиями взял себя в руки, освобождая стройные ножки из захвата хвоста, и хрипло выдавил из себя:

— Убегай. Я не могу сейчас себя хорошо контролировать.

К огромному сожалению, Лидия испуганной ланью выскочила из комнаты, скрываясь за дверью, а я уткнулся лицом в подушку, сохранившую ее аромат, и кончил, едва коснувшись члена, как юнец после первой линьки.

— Идиот, — вслух вынес себе диагноз.

Действительно, такого кретина еще нужно поискать. Как теперь успокоить девочку, не отпугнуть от себя?

Лидия Карро.

Я молнией слетела по ступеням, прячась на кухне.

Бесполезные метания не могли избавить меня от стыда и еще какого-то сосущего приторно сладкого чувства странной жажды и неудовлетворенности.

— Дура! — жестоко ругала себя, проклиная чрезмерное любопытство.

— Что теперь он обо мне подумает? — продолжала брюзжать себе под нос.

Есть у меня такая некрасивая привычка — бубнить, когда я смущена или раздосадована.

Чтобы занять руки и мысли поставила подходить опару и стала готовить мясную начинку на пироги. Всем нужны силы, а сытный ужин после тяжелой болезни поможет восстановить их.

Только, как я буду с ним сидеть за одним столом, смотреть на губы, которые я так нагло целовала, не озаботившись согласием мужчины? Позорище!

Нет, решено, за столом я не останусь.

— Ты чего бубнишь? — спросил вошедший Инг, высматривая, что можно стянуть для перекуса.

Парень был все еще бледен, и рука висела на перевязи, но это был тот самый весельчак и балагур Ингерд, которого я люблю, как брата.

Чувство благодарности к нагу, спасшему его, опять сменилось глубоким стыдом, предательски залившим мое лицо, буквально, пунцовым румянцем.

— Ого! Что такого интересного произошло, пока ты грелась в объятиях нага? Неужели он спросонок поцеловал тебя? — спросил друг, за неимением ничего лучшего щипая хлеб.

— Нет. Это я…, - промямлила я, рискуя сгореть от стыда.

— Ты, поцеловала Шаянеса? — ошарашено спросил Инг, уронив на стол кусочек хлеба.

— Мне скучно было и любопытно, а он спал, а потом…, - лепетала я и сама удивлялась тому, как глупо и жалко звучат мои оправдания.

— Ха-ха-ха! — громко рассмеялся Ингерд, запрокидывая голову. — Опасная ты женщина, Лидия. Коварная соблазнительница, целующая мирно спящих нагов.

— Иди к черту! Знала бы, что ты такое хамло, не спасала бы тебя. Я тут ему душу открываю, а он смеется, — грозно, но с улыбкой сказала я.

— Понравилось? — отсмеявшись, спросил Инг.

— Да, только я ему больно сделала, — тихо сказала я, снова краснея, как помидор.

— Это как же тебе удалось? Нет, не красней, просто объясни. Если ты его не кусала, в чем лично я сомневаюсь, то не могу даже представить, как ты умудрилась, — друг даже привстал в ожидании ответа, а я не знала, как описать произошедшее.

— Я его поцеловала, а он проснулся и ответил, а потом я стала его отталкивать и он хрипло дышал. Я спросила, больно ли ему. Шаянес ответил, что больно. И кстати, что у вас такое упругое ниже живота? Я туда нечаянно нажала, когда он…, ну, в общем, тогда он застонал, — сбивчиво бормотала я.

Очередной приступ хохота Ингерда вверг меня в пучину мучительного стыда.

— Бедный Шаянес! Эх, жаль, что не я оказался на его месте. Поле такого, как порядочная графиня ты просто обязана выйти замуж за этого нага.

— Ну что ты издеваешься, объяснил бы лучше? Кстати, ты не ответил, что у вас там,

— сильно смущаясь, спросила я.

— Ну, уж нет! Пусть Шаянес сам тебе расскажет и покажет. Не то, боюсь, он мне вторую руку сломает и шею свернет, — все еще хихикая, ответил этот предатель, отрезая очередной кусок хлеба. — Могу тебя уверить, что наг не в обиде на твое вопиющее самоуправство, судя по тому, на что ты нечаянно нажала.

— Инг, ну хватит издеваться! Я и сама знаю, что любопытная дура, но как мне теперь ему в глаза смотреть, после того, как трогала спящего мужчину, — ляпнула я, не подумав.

— А куда ты его еще трогала? — спросил Инг, пытаясь сдержать явно рвущийся наружу смех.

— Да ну тебя! Тоже мне друг называется.

Ответить я не успела, к нам вошел Шаянес.

Он спокойно занял свое место за столом, отнимая у Инга последний кусок хлеба.

— Ладно, пойду, камин почищу и растоплю жарче, зябко, — демонстративно поежился этот предатель, нагло смываясь.

Едва за Ингердом закрылась дверь, как я планировала последовать его примеру, несмотря на риск потери пекущегося пирога. Путь к отступлению мне перекрыл хвост Шаянеса, обвив гибким концом мою ногу.

— Не убегай. Давай поговорим, — хрипло предложил наг, а я снова залилась румянцем. Да сколько можно?!

— У тебя горло болит, — пискнула я, стараясь вызволить ногу из захвата хвоста.

— Прости. Я не хотел тебя пугать. Ты мне нравишься. Мне очень приятно, что я вызываю у тебя интерес, как мужчина и не смог устоять, почувствовав твой горячий язычок на своих губах.

— Ты не спал? — тихо ахнула я, пораженная и… обиженная.

— Я проснулся. Но твои осторожные ласки были настолько приятными, что я побоялся открыть глаза и отпугнуть тебя, — ответил Шай, заставляя меня сгорать от глубины своего падения.

— Это я должна извиняться. Мне стыдно за свою наглость и бестактность. Я любопытная, меня просто никто толком не целовал, и мужчин я так близко не видела, а ты спал…, прости, — попыталась оправдаться я.

В попытке сбежать от возникшего чувства неловкости, я наклонилась, чтобы снять кончик хвоста с ноги и сбежать, но он лишь сильнее обхватил меня, осторожно подтягивая ближе к Шаю.

— Глупая, — прошептал наг, осторожно поднимая мое лицо за подбородок. — Мне очень понравилось. Я хочу научить тебя нежности, страсти, но сначала мне необходимо завоевать твое доверие и любовь. Не избегай меня, мое сладкое искушение.

Последние слова он прошептал мне в губы, рассылая по телу приятные мурашки предвкушения.

Я прикрыла глаза в ожидании поцелуя, но желанной ласки не последовало, только едва ощутимое касание, а когда я открыла глаза, Шаянес скрылся за хлопнувшей дверью.

— Что это было? — неожиданно хриплым голосом пробормотала я.

Чтобы окончательно не сойти с ума от вопросов, чувств и желаний, терзавших меня, решила отвлечься на дела, которых накопилось прилично за время болезни Инга.