Наг

Глава 33

Лидия Каро

Мне снился мой прелестный будуар, залитый лучами утреннего солнца, а за туалетным столиком, слишком маленьким для высокого мужчины, спал Натаниэль, обнимая платье, что я носила накануне исчезновения.

Лиер выглядел уставшим, и даже во сне у него под глазами залегли темные тени.

— Почему ты здесь? — спросила я, теряясь в логике этого сна.

Мужчина вздрогнул и открыл свои зеленые глаза.

— Ди, это правда ты? — прошептал эльф, и в следующую секунду я была прижата к его горячему сильному телу.

Чувство всепоглощающего счастья и облегчения накрыли меня, как лавина, но вскоре пришло осознание, что это неправда, просто сон, игра моего утомленного болью сознания.

Слезы жгли глаза, я даже чувствовала, как мокрые дорожки сбегают по моему лицу, но не сразу нашла в себе силы оттолкнуть того, кто от меня отказался.

— Я тебе уже не нужна. Не мучь меня хотя бы здесь. У тебя скоро будет другая дэйна, ты меня отдал, как какую-то вещь, — тихо прошептала я, вяло отталкивая мужчину.

— Нет! Нет, это не так. Он меня заставил. Этот наг, он угрожал… — начал активно спорить плод моего воображения.

Я понимала, что это все не по-настоящему, просто мои грезы. Глупо ссориться с тем, кто существует только в моей голове. Быть может, он больше и не приснится мне после этой купели, может, и меня после уже не будет.

Я не хочу тратить этот чудесный сон, выслушивая оправдания, придуманные моей болью. Раз я вижу его, то могу быть в его объятиях до тех пор, пока не проснусь.

— Замолчи и просто поцелуй меня, — потребовала я, притягивая лиера за растрепанную ото сна косу.

Мужчина выглядел удивленным моим напором, но дважды его просить не пришлось.

Его губы были именно такими, как я помнила — нежными, но настойчивыми. Было так сладко и так горько снова ощущать его близость, понимая, что все это неправда, а моя попытка уйти от реальности, в которой я ему не нужна.

— Моя дэйна… — хрипло простонал Натан прямо в мои губы, заставляя сердце болезненно сжаться.

— Не говори ничего, просто будь со мной, пока я здесь. Не порть хотя бы это, — попросила я свою своевольную фантазию, жадно целуя его сама.

Мой воображаемый Натан набросился на меня с такой страстью, от которой все мысли напрочь вылетели из головы.

Недолгое чувство перемещения, и ласкающая прохлада шелковых простыней коснулась моей спины. Я срывала с эльфа тонкую хлопковую рубашку, не заботясь тем, чтобы расстегнуть мелкие перламутровые пуговицы. Треск ткани — и хриплый стон Натана заставляет плавиться меня изнутри.

— Подожди, Ди, я должен сказать… — сипло говорит лиер, но я не желаю разговоров, и, опустив его брюки, касаюсь языком возбужденной плоти моего эльфа.

Натан стонет и дрожит, что подстегивает меня к новым подвигам.

Мы обсуждали с ним эту ласку еще до моего исчезновения, но тогда я так и не решилась попробовать, а зря. Мужчина буквально корчился от прикосновений и громко выкрикивал мое имя, но все же прервал мое развлечение, мягко оттолкнув меня спиной на постель.

— Что ты со мной делаешь? — буквально прохрипел Натан, прежде чем набросился на меня.

Мне не нужны были прелюдии. Я хотела его до боли, страдая от желания быть соединенной с ним. Я четко чувствовала, как в меня вторгается горячая тугая плоть, вызывая восхитительное чувство наполненности и растянутости. Глубокие резкие точки заставляли меня всхлипывать и кричать от наслаждения.

Мои прежние эротические сны заканчивались раньше, чем я достигала пика удовольствия, но сейчас мне казалось, что я умру, если сейчас меня что-то разбудит.

Я изгибалась и царапалась, требуя ускориться, опасаясь проснуться неудовлетворенной, а мой эльф сходил с ума вместе со мной, давая мне то, в чем я так отчаянно нуждалась. Разрядка накрыла внезапно, заставляя содрогаться и кричать его имя. Через пару глубоких толчков Натан меня догнал, накрывая меня своим телом.

Так идеально, так правильно и так горько…

— Слишком хорошо, — вслух сказала я свою печаль.

— Лучше, чем с ним? — ревниво спросил мой воображаемый даин.

— Мы больше не были близки с Шаянесом, но завтра все изменится, если я переживу, — тихо ответила я.

Возможно, настоящему лиеру я бы не ответила из-за обиды, но это мой сон, такой прекрасный и яркий, что я сочла возможным разделить с ним не только удовольствие, но и грусть.

— Почему завтра? Что значит «переживу»? Что ты задумала? Что этот чокнутый наг планирует? — начал сыпать вопросами эльф, тряся меня, как грушу.

— Не могу больше чувствовать тебя. Настоящему тебе я не нужна. Я дала согласие на отречение через купель душ, но Шина говорит, что это опасно. Знаешь, я даже хочу умереть. Не хочу Шаянеса. Не хочу забывать или притворяться. Как думаешь, если я попрошу источник о смерти, он заберет меня?

— Нет! Не вздумай умирать! Откажись от этого ритуала. Я настоящий, Ди. Это не совсем сон, я кое-что попробовал и ты со мной. Ты же чувствуешь меня?

— Я всегда чувствовала тебя, мой лиер, только сейчас это слишком болезненно. Не могу больше, понимаешь? Хотя какая тебе разница. Давай лучше помолчим, мой сладкий сон, — не поверила я ему.

— Ди, моя девочка, это не сон. Ну как тебе доказать? Хочешь, расскажу последние новости: твоя мама родила тебе сестренку. Ее назвали Элис в честь твоей бабушки.

— Наверное, ее ты и выбрал новой дэйной, — грустно сказала я, удивляясь вывертам своей фантазии.

— Я должен сказать… — начал встревоженно говорить воображаемый Натан, но растаял в туманной дымке.

Я проснулась оттого, что кто-то настойчиво тряс меня за плечо.

— Ну, ты и горазда спать, сестренка, — насмешливо сказала Лишана шин Шейтон.

Я с трудом приходила в себя от реальности того сна, что подарил мне столько радости, боли и сомнений. А вдруг, это все же не сон? Хотя, реальность быстро заставила меня забыть о сомнениях.

— Почему ты здесь? — не слишком вежливо спросила я, раздражаясь оттого, что она отняла мою сказку и потому, что у меня слишком много развелось сестренок.

— Мама попросила мне помочь тебе со сборами к празднику. Она столько всего запланировала и хочет, чтобы все было идеально, а вы с Шаем, как будущие молодожены, станете ее главными гостями. Мама планирует тебя перезнакомить со всей многочисленной родней, так что готовься быть зацелованной и обласканной комплементами. Многочисленные троюродные и так далее дядюшки и кузены весьма навязчивы, но Шай тебя защитит от их чрезмерного внимания, — щебетала сестра Ссарима, а я мечтала остаться одной, чтобы вспомнить негу волшебного сна.

— Извини, мне нужно одеться, — сказала я, рассчитывая, что девушка уйдет, но я ошиблась.

— Валяй, — сказала она, вальяжно усаживаясь в кресло. — Уже довольно поздно, так что одевай сразу вечерний наряд и вместе отравимся к нашему парикмахеру. Так уж и быть, уступлю тебе первой Шивара. Он просто гений в работе с волосами, а какие у него нежные руки… — мечтательно сказала нагиня.

Не имея возможности отделаться от настойчивого внимания, я взяла подготовленное платье и скрылась в ванной комнате.

Холодная вода немного привела в чувства, но отражение в зеркале едва не лишило меня самообладания: я выглядела, как после реальной ночи любви — припухшие губы, румянец во всю щеку и даже небольшой синяк на шее, подозрительно напоминающий следы, оставленные в порыве страсти.

Странно все это, но зациклиться мне не дала Лишана:

— Давай быстрее, — прокричала мне нагиня, поторапливая с утренним моционом.

Хотелось нагрубить, но портить день рождения леди Виолы я не собиралась, поэтому подавив раздражение, надела платье, туфли и поспешила к девице.

Нагиня активировала знакомый по форме амулет, и мы вышли в каком-то кричаще обставленном павильоне с удобными креслами яркого фиолетового цвета.

— Лиша, звезда моя, как я рад тебя снова видеть. Не мог дождаться нашей новой встречи, — льстиво пел очень молодой и привлекательный наг.

У парня был красивый серебристо серый хвост и блондинистые длинные волосы. Миловидное лицо немного портили по-змеиному тонкие губы и совершенно глупое выражение светло-голубых глаз.

— Что за прекрасную нимфу ты привела с собой? Неужели эта та самая человеческая девушка, ссаши неша Оштон? Такая романтичная история! Я без ума от нее! Горю желанием услышать подробности из первых уст. Много, много подробностей, — манерно восклицал странный наг, заламывая слишком изящные для мужчины кисти рук.

— Что за история? — удивилась я, переводя взгляд с серохвостого на Лишану.

— Ну, как же: неш Оштон вырвал вас из лап злобного эльфа, привел в наш мир, а завтра подарит свое сердце в купели! Какая любовь. Расскажите мне, правда, что вы познакомились, когда нашего многоуважаемого неша держали в подвале в клетке?

В изложении этого нага все действительно выглядело сказочно, но мне рассуждать на эту тему не хотелось вообще.

— Извините, я нервничаю и не настроена на беседы. Просто сделайте свое дело, — не слишком любезно ответила я, но Лишана с радостью перехватила внимание нага, и дальше они воодушевленно перекидывались комплементами и восторгами по поводу каких-то знакомых.

Мне было глубоко неприятно, что Шаянес исказил историю моего появления на Ссай, хотя, конечно, я не собиралась развеивать этот миф.

Прически и макияж мне и Лишане этот наг делал невозможно долго, окончательно утомив меня своей бесконечной болтовней и ужимками, но вынуждена признать, получилось очень красиво.

Как заверил меня Шивар, макияж продержится около недели. Ему не страшна ни вода, ни поцелуи, что особенно радовало этого, не в меру улыбчивого нага.

Оттуда мы сразу направились к Шейтонам, чтобы застать не слишком приятную картину: торжественно одетый Шаянес мило улыбался привлекательной краснохвостой нагине, в то время, как ее гибкая конечность недвусмысленно оплела хвост моего как бы жениха. Прием Шай совершенно не возражал против подобной вольности со стороны девицы.

Довольно обидно, хотя и не смертельно, особенно в сравнении с болью от потери моего лиера.

Увидев меня, Шаянес занервничал, освобождаясь от захвата красного хвоста, и с неестественной улыбкой поспешил к нам с Лишаной.

Я молчала, не желая акцентировать свое внимание на произошедшем, хотя мысли о безрадостном совместном будущем укрепились от увиденного.

— Что ты себе позволяешь, Шай! Еще немного, и Сашита буквально залезла бы на тебя сверху! У тебя завтра единение, а ты позоришь себя и свою ссаши! — гневно шипела девушка, вызывая у Шая одновременно смущение и злость, судя по раздраженному блеску глаз и упрямо выдвинутому подбородку.

Собравшиеся уже начали обращать внимание на нашу небольшую компанию, поэтому я решила замять ситуацию:

— Уверена, все не так, как тебе показалось. Наверняка эта милая девушка просто проявила излишнее дружелюбие по отношению к Шаянесу. Пойдем, дорогой, тетя Виола заждалась наших поздравлений, — сказала я, утягивая Шая от разъяренной Лишы и незадачливой поклонницы.

— Тебе абсолютно безразлично, что эта девушка со мной флиртовала? — расстроенно спросил Шаянес.

— Ты же знаешь, что нет. Мне совершенно не нужен скандал. Тем более на празднике в честь твоей тети, — честно ответила я.

— Нам нужно поговорить, Ди. Я не уверен… — начал Шаянес, но к нам подошла нарядная и радостная леди Виола.

— Шай, Лидия, как я вам рада. Моя дорогая девочка, спасибо тебе за самый лучший сюрприз в моей жизни! Это так красиво, просто невероятно! Ты настоящий талант. Жаль, что Шаянеса там нет, он нам, как родной, но и так очень и очень красиво, — щебетала женщина, направляя нас к длинному, обильно уставленному столу.

Наши места были рядом с Ссаримом и его братьями, а мой портрет Шейтонов стоял на возвышении, прямо за спиной леди Виолы.

Застольные традиции Ссай мало отличались от того, к чему я привыкла дома, кроме того, что этикет был не так строг.

Гости шумно поздравляли тетю Шая, громко комментировали выступления и перебивали друг друга, но от этого все казалось даже душевней. Шаянес о чем-то хотел поговорить и даже пытался перекричать многочисленных родственников, но это было невозможно. Абсолютно каждый из гостей восхитился моим полотном и все наперебой пытались уговорить меня написать им картину. В перерывах между заказами меня тискали и целовали мои бедные щеки, не обращая внимания на попытки увернуться от дружелюбия десятков незнакомых мне нагов.

К концу праздника я нечеловечески устала и попросила Шая отправить нас домой, но и этим планам не было суждено осуществиться.

— Куда это вы собрались? — строго спросила тетушка.

— Домой. Тетя, мне нужно будет рано утром с тобой поговорить, — серьезно сказал Шаянес, пребывая в мрачном настроении.

— Время разговоров будет позже, Шай. Неужели ты совсем забыл брачные традиции? Теперь до самой церемонии и ты, и Лидия должны провести время в одиночестве, чтобы разобраться в своих мыслях и чувствах. Поэтому иди. Ссар уже подготовил тебе домик для гостей. Мы запрем тебя, как и полагается новобрачному. А для твоей ссаши мы выделили целую мансарду. Ссарим с Шейзаром и Рашимом целую неделю делали там ремонт и украшали получившуюся комнату.

— Тетя, подожди, — начал было Шаянес, но его старшие кузены подхватили его под руки и увели, не слушая возражений.

Меня провожала целая толпа женщин во главе с леди Виолой. Интересно, о чем хотел поговорить Шай? Хотя вру — неинтересно. Наверняка думал оправдываться за тот флирт с краснохвостой нагиней. Противно и только.

Перед самой комнатой меня сгреб в объятия Ссарим, нежно целуя в щеку.

— Как жаль, что мы не встретились при других обстоятельствах, — прошептал он мне в ухо, судорожно сжимая в сильных руках, но под громкий гомон женщин был вынужден меня поставить на место.

Когда дверь за моей спиной закрылась, ограждая от галдящей толпы, я была выжата, как лимон.

Благословенная тишина почти ударила по ушам после такого трудного вечера.

Я стала осматриваться: большое помещение со сводчатыми потолками было светлым и удобным. Мебели мало, но в комнате очень уютно и как-то сказочно. Прозрачные светлые занавеси создавали ощущение, что находишься где-то в облаках, а полукруглые окна отрывали роскошный вид на ночной сад поместья, освещенный десятками огней.

Я думала, что от усталости усну, едва коснувшись подушки, но сон не шел.

Если это последняя ночь в моей жизни, то не хотелось упустить ни секунды. Я разглядывала чужие звезды, вспоминая, как мы с Ингедом мечтали о путешествиях и волшебном мире Ссай. Вспоминала свое детство, наполненное любовью родителей и друзей. И, конечно, я вспоминала их — двух мужчин, что перевернули мой мир. Натаниэль… Он был для меня всей моей жизнью: он всегда присутствовал в моих действиях и мыслях, а потом и в сердце. Завтра я должна от него отречься, только вряд ли это возможно — слишком много во мне его. Принять Шаянеса, чтобы он стал для меня всем? Но как? Как принять того, кому больше не верю? Ведь я не просто не люблю этого мужчину, я и не хочу его любить.

Отказаться от церемонии? И что дальше? Существовать рядом с Шаянесом без надежды на счастье? Уйти домой и сходить с ума от желания снова увидеть лиера, узнать все о нем, ждать и не дожидаться?

Вспомнилось мне и то пророчество о примирении двух миров. Что там говорила Ивейна? Чтобы вернуть мир, нужно пожертвовать чьей-то жизнью. Мысль о том, что умрет Натаниэль, отозвалась острой болью в моем сердце, а о том, что умрет Шаянес — жалостью. Но ведь не обязательно умирать кому-то из них? Можно ведь выбрать меня.

Такой выбор мне показался оптимальным.

Как только на горизонте показались первые лучи местного солнца, окрашивая мир странным розовато-сиреневым светом, я надела традиционную безразмерную белую рубаху и расплела волосы в ожидании провожающих.

Женщины появились вовремя, двигаясь молчаливыми тенями, они окружили меня, чтобы скрыть от любопытных глаз и повели через портал.

Мы вышли в темном гроте, в центре которого находился небольшой водопад с круглым прудом. Прохладный камень под ногами заставлял меня ежиться от холода и нервной дрожи. Голубая вода источника загадочно мерцала, освещаемая ритуальными чашами огня.

О чем бы я ни думала раньше, а умирать было страшно. Собрав всю волю в кулак, я шагнула в воду, не зная, чего ждать от духов этого места.

Шаянес мне рассказывал, что нужно пройти через водопад, очистив тем самым душу и повстречать того, с кем решила связать новую жизнь. Мужчины и женщины заходили с разных входов и встречались под занавесью искрящейся воды, но это не входило в мои планы.

Я легла в прохладную воду, мечтая раствориться в этой влаге, не желая жить без Натана, не желая делать несчастным Шаянеса, не желая смерти одному из них. Все о чем я молила это место — это о том, чтобы моя жертва не была напрасной, чтобы они нашли силы примириться навсегда, и чтобы ни Натаниэль ни Шаянес не чувствовали себя виноватыми в моей гибели.

Я не слышала никаких голосов, не видела теней или видений, а просто засыпала, понимая, что, скорее всего, не проснусь.

Сначала исчез холод, потом ушла боль. Стало тепло и совсем не страшно там, в мерцающем голубом свете, как и неважно то, что меня терзало до этого сияния.

Резкая боль и крик «Не умирай! Только живи! Прости меня, я все время врал!» — кто-то кричал, снова и снова причиняя мне боль, не давая соскользнуть в уютное ничто.

Потом появился запах — что-то приятное, что-то родное, что значило для меня очень многое, почти все. И голос, которому я была не в силах противиться, звал меня к себе.

«Вернись», — исступленно шептал кто-то снова и снова, повторяя эти слова, как молитву.

Шаянес неш Оштон

Ругая себя последними словами, я снова и снова вливал силы в умирающую Ди.

Она уже умерла и только мое упрямство заставляет вновь и вновь вливать силы в ее еле дышащее тело.

Я проклял себя за трусость. Ведь я же уже решил отказаться от этого всего, но побоялся испортить праздник тете. Хотя, кому я вру: я надеялся, что ритуал сработает, и она будет моей. Той моей малышкой, что сводила с ума своей счастливой улыбкой, но эта девушка навсегда осталась в заснеженном домике посреди леса, а новой Ди я не принес ничего кроме боли.

Уверенность собственных силах меня подвела. Стоя под холодными струями воды, я ждал, отсчитывая мгновения ударами сердца, но Лидия не приближалась ко мне, зато приблизилась ее мысль о смерти и о том, что она желает мне и эльфу счастья.

В ужасе я двигался, преодолевая сопротивление воды, только все равно застал ее бездыханной, качающейся на воде куклой.

Прижав к себе тело, отчаяния я кричал и звал ее, нарушая покой священной купели. Выпускал силу снова и снова в попытке завести ее сердце. Оно забилось тихо, почти не слышно, но Ди оставалась почти мертвой.

Я не помню, как добрался к Шейтонам в поисках помощи. Смутно слышал, как кричал Ссар, в чем-то обвиняя меня.

— Помоги мне ее спасти, — давясь слезами, попросил я брата.

— Все, что смогу, но не для тебя, а для нее, — сказал Ссарим, отнимая у меня ее тело.

Мы вернулись туда, откуда все началось: храм Восхождения, пентаграмма и серое марево портала. Ссарим хотел идти со мной, но я запретил — это мое дело.

Мы появились на Бариме в том самом подвале, откуда я сбежал.

Нас встречала целая армия эльфийских магов с Натаниэлем в боевых доспехах. Пару секунд он молча смотрел мне в глаза, обещая смерть. Я был бы рад ей.

Лиер забрал Лидию из моих рук, опускаясь на колени.

Его магия, как и моя, уходила в никуда, не помогая девочке. Отчаявшись, эльф кричал и звал ее снова и снова, пока она не сделала первый глубокий вздох.