Наследие Розы: Танец для демона. Эпизод 2 (СИ)

Глава 17

Ариатар

Столь странного, необъяснимого, иррационального чувства я давно не испытывал. Нет, безусловно, когда-то оно было, раскрашенное всеми цветами радуги, умноженное многократно, столь знакомое и привычное… А после забытое и вычеркнутое из жизни, как ненужный, недостижимый элемент.

И имя ему – счастье.

И только сейчас, глядя на происходящее вокруг, вдыхая воздух родных мест, наблюдая за окружающими меня нелюдями, чувствуя искренние эмоции вампирки, передающиеся через амулет, я в полной мере осознал, каким дураком всё это время был.

И от чего отказывался на самом деле в пылу напрасной ненависти и пустых обид, ненавидя всех вокруг, кроме истинного виновника сомнительного торжества.

Самого себя.

- Я рад, что ты вернулся, - спокойный голос отца отвлек от меланхолии, посетившей меня в очередной раз, пожалуй, уже в десятый по счету с тех пор, как я вернулся в Сайтаншесс. Впрочем, назвать это полноценной меланхолией язык не поворачивался, скорее уж это было сожаление по напрасно растраченному времени.

- Я тоже рад, - отозвался понимающим смешком, неспешно поглаживая крутую шею собственного жеребца.

Не моей идеей было прокатиться после сумбурного завтрака верхом, но и этому предложению я оказался рад, особенно когда очутился, наконец-то, в замковой конюшне. Слуги уже оседлали коней к нашему приходу – естественно тех, которых смогли.

Мой вороной жеребец, чистокровный карнейл, подаренный отцом, никогда не поддавался чужим рукам. Из всех остальных, относительно послушных, поддалась необходимым манипуляциям только норовистая пегая кобыла Сайтоса, да мерин отца – огромный, массивный конь неизвестного происхождения. Полукровка, специально выведенный из лучших линий, он всегда снисходительно наблюдал за мельтешением демонов, но с неохотой позволял себя седлать. Иначе и быть не могло, дрессировали его отменно - Повелителю эрханов часто приходилось срочно выезжать, и тратить время на подобные мелочи иногда было смерти подобно.

Что до остальных, личный жеребец Повелительницы в принципе не терпел никого из крылатого рода, более того, все прошлые годы он находился в конюшне Эвритамэля, позволяя ездить на себе исключительно Владыке лунных эльфов и, гораздо реже, одному известному хамелеону. Понятия не имею, как маме удалось уговорить его на поездку по землям Сайтаншесса, но оно того явно стоило.

Хрупкая эльфийка, играючи справившись с массивным седлом и упряжью, стоя неподалеку от нас, нырнув под крыло, прильнув к могучей черной шее лучшего из пегасов, что-то нежно ворковала ему на ухо, приветствуя и успокаивая.

Моему вампиренку же, вполне предсказуемо достался совершенно иной скакун.

И сейчас, глядя на них, непонятно, кто из них кого опасался на самом деле.

Едва кивнув, указывая на заминку, я соскочил со своего жеребца и, кинув поводья конюху, поспешил на помощь. Опасения перепуганной Саминэ мне были совсем понятны, однако, всё же стоило кое-что прояснить.

- Т-ш-ш, - перехватив узду до того, как шоколадного цвета конь взбрыкнул под ее руками, негромко произнес я, одновременно поглаживая напряженную шею под косматой коричневой гривой. – Спокойней.

- Ари, это безумие, - вздыхая с откровенным облегчением, мой котенок отступила на шаг, торопливо пряча руки за спину. – Я впервые вижу пегасов, да. Но даже я понимаю, что никто, кроме лунных эльфов его не оседлает!

- А мне казалось, ты уже давно отбросила предрассудки, - насмешливо парировал, едва сдерживая смех. – Как видишь, ко мне он относится весьма снисходительно.

- Так ты его с рождения знаешь, разве нет?

- Верно, - не стал лукавить, одновременно проверяя упряжь. Но нет, старался я совершенно зря: хоть леди ТаꞌЛих и побаивалась выданный ей транспорт повышенной вредности, свое дело она знала в совершенстве. И, как бы не упрямился пегас в процессе, оседлан он был по всем правилам, не оставляя не единого шанса седлу сползти под брюхо во время бешеной скачки, которую наверняка собирался устроить. – Но еще до моего рождения, он весьма снисходительно относился к иным расам, и многие десятилетия верно служит не только Повелительнице, но и младшему принцу Сайтаншесса. Верно, Сумрак?

Своенравный пегас, который как всегда всё прекрасно понимал, лишь всхрапнул недовольно, взрывая тяжелыми копытами землю, но сорваться с места не спешил.

- Сумрак, - услышав кличку, вампирка невольно задумываясь, словно что-то вспоминая и машинально переводя. – Да, Эльтар! Кажется, я слышала о нем. Полукровка, верно?

Пегас в ответ недовольно скосил на нее шоколадный глаз, но угрожающе приплясывать перестал.

Занятно. Я всегда предполагал, что этот жеребец намного умнее, чем пытается казаться для посторонних. К слову, даже меня он если и пускал на свою спину, то делал это в далеком детстве и перестал с тех пор, как я полностью подчинил себе крылья.

Кастиэльерру и вовсе, по непонятной для многих причине, он себя оседлать не давал.

- Верно, - не стал отрицать я. – В отличие от Харона, чистотой родословной он похвастаться не может. Но, как гласят легенды, упрямство уже несколько раз едва не заводило его на скотобойню.

- Неправда, - любительница старых легенд, рассказов, да и книг вообще, Жрица Латимиры моментально вступилась за ближайшее живое существо, которое в кругу моей семьи не иначе как вредной скотиной не назвали. Причем называли весьма заслуженно. – Я слышала о нем только хорошее!

- И снова верно, - раз уж нехитрый обман раскрылся так быстро, оставалось только признаться. - Он множество раз спасал Сайтаншесскую Розу и ее приемного сына. Что, впрочем, никак ни умаляет его невыносимый характер.

- Не наговаривай на него, - насупившись, заявила вдруг вампирка, перехватывая у меня поводья и сама того не замечая. - Вы просто не нашли общего языка!

И тут, словно вторя ей, внимательно прислушивающийся к разговору Сумрак взял и легонько ткнул ее бархатистым носом в плечо. Я едва заметно напрягся, опасаясь за очередное появление крыльев, но Саминэ, не обратив внимания, едва обернулась, мимоходом гладя жеребца по морде. А после чего и вовсе развернулась, позволяя пегасу пристроить крупную голову на своем плече, ласково поглаживая его челку, что-то ему приговаривая и, кажется, даже жалуясь на меня.

Хм. И если это не идиллия, тогда что?

- Эльсами, - не выдержав очередной виток покаяний на такого нехорошего у меня, не сдержался я от улыбки.

- М? – едва отлипла девчушка от сноровистого пегаса, еще пару минут назад ведущего себя как одичалый, вольнолюбивый, необузданный жеребец из дальних прерий.

- Это безумие, да? – с усмешкой напомнил я о недавнем разговоре.

На что конь и девушка переглянулись… и фыркнули оба, выражая неожиданное, но полное единодушие!

- Едем, - притянув девушку к себе на мгновение, я едва коснулся ее губ своими губами. – Не будем заставлять остальных ждать.

- Похоже, молва не врет, - задумчиво протянул отец, когда я вернулся в седло своего карнейла. И, видя мой недоуменный взгляд, едва кивнул в сторону моего вампиренка, которая легко вскочила на еще недавно брыкающегося Сумрака, стоящего теперь как самый покорный из лошадей. – Жрицы Латимиры действительно способны приручить кого угодно: от дракона, подчиненного древней магией…

- До непокорного кронпринца Сайтаншесса? – иронично перебил я.

- До бешеного пегаса эльфийской принцессы, - не повелся отец на провокации, хотя глаза его при этом смеялись. – Иногда мне начинает казаться, что их культ не так уж и плох.

- Иногда я думаю так же, - перед Повелителем можно было не лукавить, и я просто пожал плечами, соглашаясь. – Но воспоминания снова подкидывают тот сон. Подобная жестокость немыслима.

- Ты еще слишком молод, - покачал головой отец. – Их оружие совершенно, и то, что ты видел во сне Эльсами – всего лишь цена, которую она за него заплатила.

- Это я не могу оспорить, - и снова я был вынужден согласиться. Но это никак не отменяло злую, циничную усмешку, сорвавшуюся против воли с моих губ. – Однако никто и никогда не спрашивает, согласны ли они платить такую цену. Более того, о служении их не спрашивают тоже. У девочек с рождения нет выбора.

- А если бы был?

- О чем ты?

Но тут раздалось медленное, выразительное покашливание, и разговор резко пришлось прекратить – Повелительница Сайтаншесса, прищурившись, уже недобро поглядывала на наши перешёптывания. И если еще я со скрипом и неприязнью, но всё же готов выслушать его предложения, то даже за прозвучавшие намеки мама весьма категорично высказала бы свою позицию. Естественно, с применением всего арсенала оружия, которое щедро, стараниями Сайтоса, попадется ей под руку.

Кстати, о последнем.

Я даже не успел придумать парочку подходящих к случаю оправданий, как из-за конюшни состоялось торжественное явление советника Повелителя народу. Он уже был верхом… но на гордом, величественно задравшем голову драконе!

Готов поклясться чем угодно: на чешуйчатой морде Кейна было столько надменности и самодовольства, словно это он оседлал высокопоставленного лорда, а не наоборот.

- Ну что, наперегонки? - сияя, как начищенный медяк, вынес предложение Сайтос.

- Хм, - задумчиво поглаживая мощную шею своего пегаса, задумчиво откликнулась мама. Харон на явление ящера народу среагировал с железным спокойствием, обращая на него внимания не больше, чем если бы под его копытами хрустнула полевая мышь. – До восточного озера, идет?

- Ха, да легко! – радостно воскликнул Сайтос и Кейн вторил ему довольным фырканьем.

На что Сумрак моментально закусил удила, нетерпеливо всхрапнув – он черных драконов не любил априори, хватило впечатлений от давней битвы.

- Тоже хочешь? – успокаивающе погладив его по шее, негромко поинтересовалась удивленная Саминэ.

- Для него это вопрос чести, - охотно пояснила Повелительница. И серьезно посоветовала, сжимая бока Харона пятками. – Так что держись!

И едва кто-то успел сказать хоть слова против, два пегаса, один за другим, взмыли высоко в небо.

- Так нечестно! – раздался обиженный вопль Сайтоса. Следом послышался лишь громкий топот, от которого затряслась земля – черный дракон скачками помчался по дороге, набирая разгон для взлета.

- Надеюсь, Эльсами хорошо держится в седле? – даже не удивившись происходящему, только и спросил отец.

- В обычном – да, - хмыкнул я, вынужденный наблюдать за внезапными соревнованиями в небе. – Но вряд ли она когда-нибудь каталась на пегасе.

- Всё бывает в первый раз, - абсолютно не видя проблемы, пожал плечами Повелитель, подбирая поводья. – Едем. Иначе, кроме полета они утроят что-нибудь еще.

И я его опасения прекрасно понимал – ни одна наша семейная прогулка еще не обходилась без приключений.

Бесчисленное количество раз каждого из нашей семьи пытались убить, и всегда безуспешно, несмотря на то, что охрану с собой отец не брал принципиально. Личные враги, предатели государства, изменники – им не было числа, как из местных, так и приезжих с других земель. Пожалуй, не преуменьшу, сказав, что каждая поездка за территорию замка – это личная охота Повелителя на тех, кто охотился за ним. О его привычке совершать конную поездку в определенный день и время знали все, и всегда находились желающие клюнуть на эту уловку.

Над очередными неудавшимися убийцами исправно потешался весь Сайтаншесс, активно делая ставки лишь на то, как долго продержатся «мстители».

И посему, лично у меня возникал лишь один вопрос: кого именно отец хотел увидеть у озера сегодня?

Однако задавать вопросы я не стал, прекрасно зная, что если дело обещало бы быть серьезным, вряд ли он взял бы с собой Эльсами и маму. Хотя последняя частенько не прочь поразмяться – личная пятерка Ри всегда была слишком обходительной с ней на тренировках.

Кстати, об этом.

- А где сегодня прохлаждается Ри?

- С утра окопался в оружейной, - равнодушно пожимая плечами, пояснил Повелитель, первым выезжая на широкую лесную тропу. От конюшен до упомянутого озера по прямой не больше часа езды через негустой хвойный лес, нашпигованный магическими охранками и ловушками, защищенный, к тому же, тем же куполом, которым прикрыт сам замок. – После завтрака он выпросил у твоей подопечной ее саи.

- Что ж, - невольно усмехнулся я. – Теперь его можно не ждать, пока мы не соберемся уезжать. Или пока Саминэ резко не понадобится ее оружие.

- Точную дату не назовешь?

Пришлось невольно задуматься, почти отпуская поводья. Мой карнейл, как и конь отца, прекрасно знал дорогу до озера:

- Не могу сказать точно. Срок, данный Сешꞌъяром, истекает послезавтра.

- Как на счет задержаться?

- Для начала назови причину, - хмыкнул я, прекрасно понимая, что отец ничего и никогда не спрашивает просто так. Он явно что-то задумал.

- Хочу, чтобы ты лично присутствовал на Совете Тринадцати, - раздался неоднозначный ответ. – Думаю, после сегодняшней поездки там будет, что обсудить.

Добавлять еще что-то он не стал, нам пришлось развернуть лошадей, выходя на более узкую тропу. Здесь можно было передвигаться только по одному, что мешало нормальному разговору.

Но я не мог не признать, что Повелителю удалось меня заинтриговать.

Мне уже не терпелось лично оказаться у озера, но отец, как назло, не торопился, делая вид, что наслаждается тишиной и природой.

Безусловно, он хотел еще больше меня заинтриговать, и ему вполне это удавалось. Пока рядом с Эльсами находился ее Страж, за ее безопасность я был спокоен, внести сумятицу в их компанию сейчас могли разве что в очередной раз вышедшие из-под контроля крылья. Словом, у меня появилось время, чтобы подумать над всем происходящем и, кажется, я даже начал догадываться, что именно задумал отец.

И всё же, как и всегда, размышления резко расходились с действительностью – это стало ясно, когда до пресловутого озера оставалось несколько минут пути. Здесь редко бывали обычные любители природы: знать всегда предпочитала ухоженный дворцовый пруд, а горожане предпочитали озеро, расположенное ближе к городской черте. Оно было меньше и теплее, самый раз для купания местной ребятни всех сословий, к тому же, оборудованное песочным пляжем и удобным пирсом.

Здесь же всегда было безлюдно.

И потому острый, многочисленный звон стали, доносившийся с берега, прозвучал для наших ушей как ожидаемый, но всё же неприятный сюрприз.

- Отец?

- Всё нормально, Ари, - откликнулся эрхан, усмехаясь в ответ на мое невольное волнение в голосе. – Всё так, как я и предполагал.

- Что именно?

- Ну, твоя мать же хотела скрестить клинки с истинной Жрицей Латимиры, - насмешливо пояснил Повелитель, первым выезжая на опушку леса, откуда открывался прекрасный вид на озеро… И его неожиданно многочисленных обитателей! – Сегодня ей выпала такая возможность.

И его слова не были ложью – теперь я тоже видел, что происходит. И, безусловно, сразу же стала понятна причина, почему он действия предпочел долгому рассказу. Это действительно нужно было увидеть собственными глазами!

И нет, не голубая гладь чистого озера и заросли камыша приковывали взгляд. И даже не Сайтос, стоящий по колено в воде с небрежно сунутыми в карманы штанов руками. Нет, главным зрелищем стали полтора десятка фигур, замерших неровным клином на длинном, галечном берегу. Все, как на подбор, стройные и невысокие, с одинаковым оружием, одетые в традиционные платья из алого шелка…

Жрицы Латимиры почтили Сайтаншесс своим присутствием.

Эльсами

Это было великолепно.

Кружащая голову высота; ветер, свистящий в ушах, нескончаемое чувство свободы…

Полет на пегасе был прекрасен во всех отношениях. До для меня он стал значим вдвойне – как воспоминания о чем-то близком и давно забытом, и как единение с кем-то еще далеким, но уже, безусловно, родным.

Пикировать, изворачиваться и нырять под крыльями черного дракона, дразня его и провоцируя, действуя с принцессой Селениеэль, как одна команда, оказалось поистине бесценным событием, которое я бережно буду хранить в своих воспоминаниях.

Но этот полет, кроме всего прочего, для меня стал краткой, но яркой мотивацией для того, чтобы я, наконец, распахнула и приструнила свои непослушные крылья.

Не сейчас, разумеется. Потом, когда будет время и место, а главное – тот, кто мне сможет в этом помочь, и в чьей поддержке я нуждаюсь более всего.

Как, впрочем, и всегда.

Ну, а пока, всё, что мне оставалось – это прилечь на мелкой гальке, нагретой солнцем, раскинув руки в стороны, вдыхая влажный воздух, и испытывая те чувства, которые никогда меня не посещали в Карате. Даже по возвращению после длительного отсутствия.

Кажется, это переполняющее душу тепло, заглядывающее и согревающее каждый, даже самый темный уголок, люди называли просто – счастье.

- Нечестно! – выбираясь на мелководье, хмуро и недовольно заявил насквозь мокрый Сайтос. – Вы сжульничали. Причем обе две!

- Да ни в одном глазу, - поглаживая взмыленную шею своего пегаса, обогнавшего черного дракона на каких-то полкорпуса, с видом победителя ухмыльнулась принцесса Селениэль. – Если вы там, меж облаков, где-то клювом щелкали, кто ж вам судья?

- Нас весьма существенно отвлекали! – и тут обвинительная длань красноречиво распростерлась в нашу с Сумраком сторону.

Но я лишь тихонько хихикнула, делая вид, что наслаждаюсь безоблачным, ярко-голубым небом, а Сумрак, этот великолепный и, без преувеличения, самый лучший конь с крыльями, громким скептичным храпом выразил то, о чем думали мы оба. И даже слегка поддел меня мордой, словно просил подтверждения его… словам, да.

За столь короткое время я уж успела понять, сколь многое он понимает и чувствует. И выражает всё это достаточно понятно и красноречиво – по крайней мере, настолько, насколько ему позволяет природная физиология.

- Не были, не привлекались, не участвовали, - лениво почесывая лошадиную морду под так называемым подбородком, откликнулась я. – Не докажешь!

- Вот же ж… - шипел, надо признать, советник Повелителя эрханов ничуть не хуже настоящей королевского аспида. – А я говорил, что рано или поздно ее кто-нибудь испортит!

- Да-а-а? Я пока вижу только плюсы!

- Еще бы ты видела минусы, Повелительница. Вы ж с ней два сапога – пара!

Я лишь на это искреннее возмущение тихонько хихикнула, отпихивая от себя бархатные лошадиные губы, пытающиеся пожевать прядь моих волос, намертво прилипшую к влажному от пота виску. Сумрак на проверку оказался не только великолепным скакуном, умеющим летать, но и чистой врединой, каких поискать.

Впрочем, я за свою недолгую жизнь повидала и вреднее.

Взять, например, одного ехидного некроманта с раздвоением личности, который еще совсем недавно искренне ненавидел свою драконью сущность, но с некоторых пор почему-то предпочитал проводить время исключительно в своей чешуйчатой ипостаси.

Вот и сейчас, не желая участвовать в разборках (а попросту боясь получить по ушам за обязательные ехидные комментарии по поводу и без) он притулился на дне небольшого озера, имеющего пугающе-правильную, почти идеальную форму круга. Из чистейшей, теплой воды виднелся лишь самый кончик шипастого хвоста, похожий на ствол старой ивы, растущей прямо из воды, и массивный нос с двумя ноздрями, который издалека можно было принять за неровный, влажный валун. Если б, конечно, он не булькал время от времени, пуская большие пузыри.

Кейн просто охлаждался, испытывая, как и я, искреннее удовольствие от происходящего.

Если раньше я слышала только его мысли, то теперь, кажется, впитывала его ощущения собственной кожей. И мне это нравилось. Правда, нравилось!

Безусловно, меня всегда поражало, насколько меня, даже без слов, понимал Ариатар. Но эта связь между мной и Кейном… она была чем-то совсем иным. Тайным, сокровенным и нерушимым. Разные уровни восприятия, совершенно различные ощущения и чувства – даже мне сложно описать словами.

Словно в какой-то момент я обрела свое второе «я», наделенное собственной волей, характером, предпочтениями и эмоциями.

Я не я, и драконья морда не моя, вот!

Некромант в чешуе, прочитавший мои мысли, как свои, согласно забулькал, едва шевельнув хвостом, разгоняя ленивые волны.

Красота…

- Да и слава Хранителям! – откликнулась Повелительница, которая, похоже, не видела абсолютно ничего зазорного в моей компании.

По ее лицу, как мне казалось, можно было понять, что и она полностью довольна происходящим. И я не берусь сказать, в какой именно миг удовлетворение и веселье сошло с ее лица…

Нет, пожалуй, оно всё-таки там осталось. Но лишь взгляд ее желто-зеленых глаз и чуть вскинутые, изящно изломленные черные брови в мгновение полностью изменили свое прежнее выражение.

А цепь с ее пояса была сорвана прежде, чем я успела насторожиться. Всего какие-то доли секунды, короткий свист, и стальные звенья с острыми бутонами на концах обратились в шест, раздался звон стали, и у моих ног, всего в нескольких шагах меж галькой застряли чужие парные саи!

На ногах я оказалась быстрее, чем подумала, и тут же, повинуясь лишь мысли, мои пальцы уверенно сжимали рукояти, оплетенные черным кожаным шнуром. Это был рефлекс, абсолютно машинальное действие моего тела. Оно было абсолютно готово к внезапному сражению, но вовсе не к той картине, что предстала перед глазами.

Множество фигур, выходящих из леса, все прекрасны, и все, как на подбор: невысокие, стройные, легкие, закутанные в тонкий, ярко-алый шелк простых, но не лишенных изящества платьев…

В тот момент, когда я больше всего этого не ждала, прошлое настигло меня.

Притесняя к озеру, отрезая путь к отступлению, нас окружали Жрицы Латимиры.

Здесь, почти в самом сердце Сайтаншесса. Но как?!

- Вот это сходили погулять, - незаметным жестом отправляя пегаса чуть в сторону, чтобы он прикрывал ее сбоку, ехидно сощурилась Повелительница. – Что-то я не припомню, чтобы мы приглашали гостей на семейную прогулку. Саминэ?

- Почти тридцать лет назад я осталась сиротой, - абсолютно отзеркалив ее действия, я встала с ней рядом, сжимая оружие и мысленно извиняясь перед младшим принцем Сайтаншесса. Прости, Ри, но, кажется, эксперименты на сегодня закончены! – Моим опекуном стали два демона: один раньше, другой позже… Но вряд ли бы они стали надевать юбки даже шутки ради.

- Согласна, - по всей видимости, эльфийка мой сарказм оценила, улыбаясь и тайком осматриваясь по сторонам. – Чем обязаны вниманием, женщины в красном?

- Ты знаешь ответ, Повелительница, - вперед шагнула одна из них, изящно-небрежным жестом откидывая за спину тонкую, полупрозрачную вуаль, скрывающую ее лицо. – К чему праздные расспросы?

И в тот же миг я похолодела.

Я узнала ее!

- А, то есть по официозу пойдем? – едва повела бровью в ответ принцесса Селениэль, ни капли, впрочем, не смутившись. Хотя, о чем это я? Я же на своем опыте успела убедиться, сколь мало для нее в принципе имеют значения всякие титулы и регалии! – Ладно, уговорили, с порога даже хамить не стану. Так чем обязана, любезнейшая?

- Отдайте нам леди ТаꞌЛих, Повелительница, - со всем уважением склонила голову старшая из них, стоящая впереди всего клина Матушка Исинья. – И никто не пострадает.

Даже я, как никто разбирающаяся в расстановке сил, возникших сейчас, буквально окаменела от подобной наглости. Да в своем ли она уме, угрожать самой Сайтаншесской Розе?!

Можно сколь угодно бравировать непобедимым оружием нашего культа, но что все наши знания и умения против прямого потомка самих Хранителей? Или они попросту забыли, чья она дочь? Да один щелчок ее пальцев, и от всех Жриц останется лишь горстка пепла, не спасут даже саи, в которых есть частица амарилла!

Безусловно, трезубцы способны отражать направленные заклинания. Вот только зря послушницы Жрицы Материнства избегали учения о магии, иначе бы они очень быстро поняли, насколько ничтожно наше оружие против полноценных, хоть сколько-то сильных магов!

Это как с копьем идти на дракона – один раз, может, и уколешь его лапу. Но после он тебя всё равно раздавит!

- Леди, - справившись с первым шоком, вызванным явно наглостью внезапных гостей и ничем иным, вмешался лорд Эристай, уже не обращающий внимания на то, что по его лицу, длинным каштановым волосам и одежде продолжает стекать вода. – А вы в своем уме, не? Вы понимаете, кому пытаетесь угрожать?

- Отчетливо, - не удостоив его даже взглядом, матушка Исинья едва уловимо махнула рукой куда-то в сторону одной из сопровождающих ее Жриц. – Магические способности Черной Розы Сайтаншесса известны всем. И мы учли это.

- Блоркиратор, - проследив за ее рукой, едва сощурился Сайтос, и я увидела тоже – странного вида медальон на шее одной из послушниц, искривленный полумесяц со звездой. – Новинка из мастерской драконов, смесь амарилла и сбор из тринадцати драгоценных камней, закаленный в драконьем пламени. Умно. На лигу вокруг воспользоваться магией невозможно.

«Да ла-а-адно. А тогда почему я тут до сих пор банальный чешуйчатый пенек с глазами?» - донеслось в моей голове очень ироничное и сверхсаркастичное, и я внезапно осознала, что вспышки магии смерти до сих пор не почувствовала. А это означало только одно.

На магию Древних, и в частности, на моего Стража, этот артефакт не действовал!

Значит, у нас до сих пор оставалось убойное оружие, до сей поры удачно претворяющееся банальной озерной кочкой. И сколь бы ни было сильно оружие Жриц Латимиры, в любой момент Кейн превратит их всех в банальный серый пепел!

Чего, разумеется, мне очень не хотелось бы.

Но еще меньше мне хочется даже думать о том, чтобы вернуться в Храм Латимиры!

Одно из первых, чему научил меня наследник Сайтаншесса – это делать выбор. Не всегда приятный, сложный, иногда даже болезненный, но все же выбор. И если раньше я бы долго терзалась этикой и моралью, то теперь, без сомнения, я выберу себя.

Я не вернусь в этот опостылевший круговорот лжи и самообмана, прикрытый пеленой благочестия и светских манер. Я больше не их рабыня. Хотят они этого или нет!

- Когда это Жрицы отвергли прежнее презрение к магии и стали пользоваться ее дарами? – не сдержалась от вопроса я, удивляясь самой себе. Пожалуй, еще погода назад при подобной встрече я не смогла бы вымолвить ни слова от страха, и дело было бы вовсе не в проклятии немоты.

Но раньше и о том, чтобы запросто сидеть за одним столом за семейным завтраком с правителями Сайтаншесса, я помыслить не могла тоже. Удивительно, насколько невообразимы порой выверты судьбы. И ведь не всегда угадаешь, к чему они, к худу или добру!

- Я вижу, твои манеры за последние годы только ухудшились, - и острый, пронизывающий до костей взгляд матушки Исиньи обернулся ко мне, в мгновение заставив почувствовать себя маленькой, неуверенной, закомплексованной девочкой, снова не оправдавшей ожидания своих учителей. Я уже успела забыть, насколько горьким и неприятным было это чувство! – Прескверно, Эльсами. Нам предстоит о многом поговорить.

- Если у этого ребенка прескверные манеры, - ошарашенно присвистнула Повелительница, впрочем, не расслабляясь и ни на сантиметр не опуская свой шест. – Стесняюсь спросить, как же выглядят идеальные! Я, наверное, вообще неприглядная деревня.

- Воспитание принцессы лунных эльфов не может подвергаться обсуждению, - откликнулась на ее слова Исинья, склоняясь в почтительном поклоне.

- М-м-м, - невразумительно протянула эльфийка, обращаясь ко мне. – Эльсами, девочка моя, поясни, это сейчас была похвала или наоборот?

- Тактичный уход от ответа, - тихонько вздохнула я, признаваясь, и получая кучу недовольных взглядов одновременно. Но, как я уже сказала, мне было на них откровенно наплевать. Пусть изнутри кололо что-то, похожее на забытую совесть и стыд, с выбором я уже точно определилась. И он был явно не в сторону моей далекой и так называемой, давно покинутой «семьи».

- Ага, я примерно так и догадывалась, - нехорошо прищурилась Повелительница, и мне показалось, что задели ее далеко не прозрачные намеки о ее собственном воспитании. В конце концов, на людях Сайтаншесская Роза всегда держалась изумительно, и мало кто мог ее упрекнуть в незнании этикета, причем как эльфийского, так и демонического. – Дамы, если честно, мне весь этот завуалированный фарс в печенках засел изрядно. Можно коротко и по существу: для чего вы явились в наши земли?

- Ответ останется неизменным, Повелительница, - и снова этот взгляд, от которого хочется поежиться. А лучше просто спрятаться за спину стоящего неподалеку Сайтоса! – Нам нужна леди ТаЛих.

- Как ни странно, нам тоже, - просто усмехнулся лорд Эристай, о котором я только что подумала. Сунув руки в карманы, он небрежно ухмыльнулся, однако радужка его глаз чуть потемнела. Или мне просто показалось? – И что делать будем?

- Здесь не может быть вариантов к обсуждению, - едва склонив голову, произнесла Настоятельница нашего храма, и Жрицы за его спиной все, как одна, приняли боевую стойку, не поднимая оружия. Пока еще не поднимая. – Эльсами обязана вернуться.

- Я, не… - попробовала возмутиться я, но была перебита аккуратным, ласковым прикосновением к плечу.

Повелительница улыбалась:

- Погоди, ребенок. Им тебя никто не отдаст, с боем или без. Но позволь мне попытаться решить вопрос миром. Не думаю, что ты будешь рада, если тут развяжется бойня.

И я отступила, кивая со вздохом облегчения и благодарностью.

Безусловно, свою жизнь и свободу я была готова отстаивать и оружием, и клыками, до последней капли крови. Но и сражаться против тех, с кем я все же когда-то делила кров и хлеб, а иногда шепталась ночами, рассказывая секреты и выплескивая накопившиеся чувства, было бы очень больно. Пусть само учение мне претило, и многие в итоге охотно предавали своих сестер в обмен на похвалу старших и брак получше, в нашей жизни всё же были светлые моменты и частички теплых воспоминаний.

И скрестить с ними оружие сейчас было бы невыносимо для меня.

К счастью, Повелительница эрханов это поняла без слов. И шагнула вперед, серьезно предлагая, опуская оружие, но предусмотрительно не убирая его:

- Вы говорите, что Эльсами обязана вернуться служению Латимире? Так она этим и занимается. Ваша роль – обучить идеальных женщин для правителей Аранеллы, не так ли? Так вот, леди ТаꞌЛих с честью выполнила свой долг, и наследный Сайтаншесса выбрал ее в качестве своей супруги. Как Повелительница эрханов, я даю свое согласие и готова незамедлительно подписать все документы. Такой расклад вас устроит?

Но не успели у меня подкоситься ноги от облегчения, как Настоятельница отрицательно покачала головой, в мягкой, но категоричной форме выражая отказ:

- Нет. При всем уважении к Вам. В любое другое время жрицы Латимиры почли бы за высочайшую честь отдать Эльсами в правящую семью Сайтаншесса. Но она не завершила свое обучение и попросту этого недостойна.

- Чушь! – удивительно, но этот возглас прозвучал одновременно и от Селениэль и, к моему удивлению, от лорда Сайтоса тоже. Даже Кейн, судя по ощущениям, собирался несогласно булькнуть, но в последний момент лишь чудом сдержался.

- Однако это так, - почти жестко отрезала матушка Исинья. – Леди ТаꞌЛих не закончила свое обучение, и быть невестой она не может.

- Неужели? – хищно прищурившись, Сайтос с любопытством склонил голову набок. – Я изучил все существующие документы, и знаю, что даже самые юный жрицы способны стать невестами, по обоюдному согласию сторон.

- С согласия родителей, лорд Эристай, позвольте напомнить. Эльсами же сирота…

- Которая имеет официального опекуна, - не позволил ввести себя в заблуждение эрхан. – Думаю, свое согласие на помолвку Владислав даст более чем охотно.

- Пусть будет так, - неожиданно Настоятельница улыбнулась так, что лично у меня прошла дрожь по коже. – Но подобные договора подразумевают под собой лишь формальность, да выход невесты в свет время от времени. До конца обучения ученица живет в Храме. Подобный расклад вас устроит?

- Ну, уж нет, - не выдержав нудных обсуждений, вскинула руку эльфийка. – Никаких отсрочек, оговорок и сносок мелким почерком в договоре. Эльсами остается здесь, вы уходите и больше никогда не возвращаетесь за ней. Это моё последнее слово!

- Мне искренне жаль, - внезапно склонив голову, матушка Исинья заговорила негромко и очень проникновенно, с болью в голосе и с такими эмоциями, которые я не слышала от нее никогда ранее. - Как я уже говорила, выбор наследника сына самой Сайтаншесской Розы большая честь для нас. Пусть он весьма сомнителен, на мой взгляд, и ваш сын достоин большего, я понимаю, что ему попросту не из чего выбрать сейчас. Вы уже знаете, наши храмы уничтожены, а многие из нас убиты. Наше дело, наше служение Латимиры, весь наш мир буквально перестал существовать за несколько десятков лет, и всё это – по вине той, кто стоит за вашей спиной. Я попросту не могу допустить, чтобы она и дальше подвергла принцессу Селениэль и ее семью опасности. Но я могу дать слово, что не стану ее судить и наказывать, лишь огражу вас от ее присутствия. Эльсами должна закончить свое обучение и посвятить свою дальнейшую жизнь воспитанию новых жриц. Это ее священный долг и обязанность. Только так она сможет загладить свою вину и нивелировать преступления, которым нет счета. Мы обязаны предотвратить наше вымирание. Мы служим высшей цели и вы, Повелительница, как никто должны это понять.

Буквально в каждом ее слове сквозила такая горечь, в которую я сразу не смогла даже поверить. И вместе с ней в моем сердце, не смотря на прозвучавшие в мой адрес укор, обвинения и оскорбления, вдруг что-то встрепенулось, отзываясь на боль этой женщины…

И тут же смолкло, когда от лунной принцессы раздалось насмешливо-ироничное:

- Слезливая история, я даже ей прониклась. Но нет, уважаемая, вашими сладкими, учтивыми речами меня уже ни соблазнить, ни разжалобить. Саминэ на ваши пытки, которым вы подвергаете детей без их на то согласия, я не отдам. Ни один ребенок Аранеллы больше не войдет в ваш культ и не будет покалечен морально и физически, хотите вы этого или нет. И учтите – на мнение самой Латимиры мне глубоко наплевать!

- Да неужели? – раздалось вдруг прохладное, но звонкое, и по побережью разнеслась чистая, сырая, слишком мощная сила…

Очень и очень знакомая!

Она выворачивала всё нутро, заставляя пасть на колени, склоняя голову, испытывая при этом ужас, страх, отвращение и благоговение одновременно. А следом за этим раздался многочисленный, острый звон стали – все, как одна, жрицы, приклонив колени, постукивали парными саями друг о друга, приветствуя свою покровительницу, защитницу и благодетельницу.

Саму Латимиру, Хранительницу Материнства, решившую почтить этот мир своим присутствием.