Наследие Розы: Танец для демона. Эпизод 2 (СИ)

Глава 23

Рекомендованная композиция для прочтения:

Lindsey Stirling - Shatter Me ft. Lzzy Hale

Коридор. Пустынный, холодный, равнодушный. Как и слова, прозвучавшие в кабинете Повелителя вампиров.

Нельзя…

Один пролет, другой, третий.

Нельзя…

Темный камень стен, глухие раскаты еще далекого грома, недовольным ворчанием дикого зверя отзывающиеся внутри.

Нельзя…

Мрачные гобелены в резных рамах, мягкие ковры под ногами. Шаг, еще один.

Просто идти.

Просто пройти этот путь, ведущий меня по родовому замку из кабинета, принадлежавшего единственному родному нелюдю, до выхода на пустынный, просторный открытый балкон с широкими перилами. Шагнуть на гладкий камень, нависнувший над бушующим черным морем. Остановиться посередине и замереть неподвижно, чувствуя, как останавливается собственное сердцебиение.

Просто не прислушиваться, чтобы не слышать голос Повелителя, до сих пор отдающийся эхом в ушах, потеряться в воспоминаниях, чтобы не помнить страшного вердикта, набатом колотившегося об стенки собственного сознания.

Триста лет…

Я не смогу его увидеть триста лет!!!

Больше трехсот лет не знать, не видеть, не чувствовать…

Не жить.

Падаю на колени, больно ударяясь о гладкий мрамор, не замечая раскатистый гром в небе у себя над головой.

Я не смогу быть с ним рядом…

Всего несколько минут, всего несколько слов, всего несколько поспешных решений тех, кто в этом ничего не смыслит, и вот уже я осталась одна, без того, в чьей поддержке так остро нуждалась.

С самой первой минуты, когда он спас меня на объятой огнем и забрызганной кровью площади Мельхиора. С того самого мига, когда я впервые увидела его черные, как безлунная ночь, крылья. С того мгновения, когда почувствовала силу его рук. С той секунды, когда заметила глубокий, сапфировый цвет его глаз. С того раза, когда с удивлением поняла, что цвет узора на его радужке может сверкать невероятными переливами расплавленного золота…

С тех самых пор, и навсегда, мне нужен был только он, мой легкокрылый демон.

Только он!

Над головой раскатисто прозвучал первый гром, оглушивший на долю секунды. И вместе с ним, вторя слезам в моей душе, на мраморные плиты открытого балкона упали первые крупные прозрачные капли дождя.

В руках, помимо воли, впервые за долгое время оказались золоченые парные саи.

Раз.

Ты не любил, когда я разводила сырость без повода.

Взгляд на оружие, бездумный, пронизывающий насквозь, проходящий мимо него, хотя пальцы сами по себе нежно гладят холодную, гладкую рукоять.

Два.

Именно благодаря тебе я нашла оружие, некогда принадлежащее моей матери. Сомневаясь, ты все ж вернул мне их, частицу моей утерянной жизни, пробудившую первое короткое воспоминание о моем далеком, забытом прошлом.

Выставить вперед ногу, опираясь на нее, и завести руки с саями за голову, смотря прямо перед собой, вниз и в пустоту.

Три.

Ты всегда видел во мне то, что не замечали другие и понимал меня с одного взгляда.

Быстрый, но не резкий подъем, и прокружиться в два оборота на носке. Шаг в бок, упор на правую ногу, руки с оружием скрещены над головой, но лишь на миг. В следующий момент, под вспышку первой молнии в черном небе, развести их в стороны, разворачиваясь вокруг себя, касаясь темно-серого мрамора большим пальцем левой ноги, очерчивая идеальный полукруг.

Когда я успела снять домашние туфли без каблука, я даже не заметила…

Четыре.

Но ты всегда замечал, когда я забывала обуться, и согревал даже тогда, когда, казалось, ненавидел меня больше магистра, причинившего тебе столько хлопот.

Рухнуть на колени, скользя вперед по гладкому камню, разведя руки в стороны.

Пять.

Наш с тобой первый поединок. Тот, магический, когда я еще толком и не знала, что такое нападать и защищаться. Тогда, наверное, ты мысленно смеялся больше, чем за всю свою жизнь… Я была очень неловкой, глупой и во всем сомневающейся, запуганной до дрожи некроманткой.

На миг замереть, устремляя взгляд, полный невысказанной боли, в хмурое небо.

Шесть.

Ты всегда учил меня.

Перекатиться через спину, делая упор на руки и, сев на полу шпагат, свести руки вместе, заставив саи тихонько звякнуть, соприкоснувшись кончиками длинных лезвий… Чтобы тут же резко отдернуть руки и, разведя в стороны, опустить вниз, делая упор на ладони, удерживая оружие лишь кончиками пальцев.

Семь.

Даже в простых, бытовых мелочах, ты всегда стремился преподать мне урок. И там, где магическое вмешательство даже на сотую часть не оправдывало себя, ты не жалел резерва для того, чтобы я могла хоть чему-то научиться.

Оттолкнуться с силой, подпрыгнуть, и приземлиться на ноги.

Восемь.

Наш первый настоящий поединок.

Тогда я увидела, каким ты можешь быть на самом деле. Пройдя боль предательства, часть тебя смогла остаться таким, какой ты есть. Расплавленное золото в твоих глазах, твоя сила, уверенность в себе, твоя неповторимая ухмылка… Ты был собой, демоном, наследником страны эрханов. Но тогда же я узнала в первый раз, насколько ты можешь быть другим.

Прокрутиться на носке несколько оборотов, держа оружие перед собой, чтобы потом резко упасть на спину, раскинув руки, словно марионетка, лишившаяся в один миг своих веревок, которые вели ее, и поводыря, что управлял ее жизнью…

Первые соленые слезы на щеках смешались с первыми крупными каплями дождя, упавшими с неба.

Я не смогу без тебя, Ари…

С трудом подняться, чувствуя себя куклой, чью жизнь, хрупкую и призрачную, будто сказочный сон, сломали в один миг. Безжалостно, бездумно, беспощадно. Не считая, что кому-то разбивают сердце на осколки, произнеся одну простую фразу.

«Триста лет. Совершеннолетие лунных эльфов».

Я знала, я видела, я чувствовала. Я всегда подозревала, что ты не такой. Что ты не так жесток, как хочешь казаться. Что в тебе есть то, что не могут, или не хотят замечать другие. Ты, наследник земель эрханов, холодный, неприступный и гордый кронпринц Сайтаншесса, всегда был для меня мягким, пускай насмешливым, ехидным и циничным, но самым заботливым, проницательным и внимательным лунным эльфом, которого я только знала.

Даже мой собственный Страж не мог, как ты, уберечь меня от любой беды.

Ари…

Разошедшийся дождь смывал с лица текущие по щекам слезы.

Резко взмахнуть руками, разрезая пространство тонкими лезвиями. Шаг назад, чуть покачнувшись, скользнуть в сторону, разворачиваясь полу боком, выставить вперед руку, задерживая удар невидимого противника. И, как когда-то давно, на поляне близ Астрама, повторить: удар-блок, удар-блок, удар-блок…

Только в этот раз, вместо синеглазого демона я дерусь с пустотой. Нет сейчас напротив меня эрхана, насмешливо склонившего голову. Его иронично вскинутой брови, нарочито-медленных движений, которыми он забавлялся, его издевательской улыбки, которая всегда выводила меня из себя.

Тогда, наверное, мы впервые почувствовали, хоть еще и не осознали, что мы Равны друг другу.

Теперь этого не было. Вокруг не слышались стенания дракона-некроманта, не чудился скрежет зубов Рика откуда-то издалека. Не сыпались искры после удара оружия, не виделась наяву легкая, привычная усмешка на четко очерченных губах моего любимого демона…

Падение на твердую поверхность, откатиться в сторону, прижимая к правому плечу левую руку, как и тогда, при полученной мною ране. Страшной ране, которая позволила потом сблизиться настолько, что и предположить никто не мог.

Значительная потеря крови стала для меня роковой. Я вспомнила о том, что я вампир.

Но даже тогда ты не отказался от меня.

Резко встать на четвереньки, с громким, резким звуком распахнув за спиной большие кожистые крылья, не обращая внимания на стекающие по телу потоки воды, забывая о том, что еще недавно я не могла управлять ими в полной мере.

Даже узнав, что я жрица Латимиры и, более того, осознав, что я вампир, ты не отказался от меня, не смотря на боль, которую причинила твоей семье моя раса. Ты сделал то, что не смог бы никто другой – ты поил меня своей кровью до тех пор, пока я не стала полностью владеть собой. Ты научил меня принимать себя такой, какая я есть. Неосознанно, но ты подпустил меня к себе так близко, как не подпускал никого. Наверное, именно тогда мы стали незаменимой частью друг друга. Ты научил меня жить по-новому…

Рывок вверх, и я уже стою, гордо вскинув подбородок, подставляя лицо крупным прозрачным каплям, с силой падающих с неба. Руки в сторону, легкий поклон, прижимая руку с оружием к груди там, где бьется сердце. Оно бьется, раз и навсегда, только ради тебя…

Скользнуть в сторону, отставив левую ногу. Удар по диагонали, рассекая воздух и дождь.

Я бы все отдала, чтобы вновь услышать свист, издаваемый твоими парными эльфийскими клинками.

Скользящий шаг назад, запрокидывая голову. Чуть задержаться, сглотнув соленые капли, перемешавшиеся с дождевой водой, развести руки в стороны, скрестить саи перед собой и резко, защищаясь от внезапной атаки отпрыгнуть назад.

Словно наяву перед глазами сыплются искры от соприкосновения нашего оружия.

Ари…

Как я буду без тебя?

Ударить крест-накрест, разрезая пространство. Откуда-то сверху раздался громовой раскат, оглушивший лишь на мгновение, поднимая бурю чувств в душе

Я злилась. Я ненавидела.

Я хотела смерти тех, кто мешал нам быть вместе.

Раз.

Рывок вперед, упасть на колени, проехавшись вперед, подняв тучу брызг, направив лезвия против воображаемого противника. Против тех, кто разлучил нас по собственной прихоти. Против тех, кто ради собственной причуды запретил нам видеть друг друга…

Два.

Кувырок вперед и выпад. Резкий рывок и встать, отпрыгивая назад. Снова очертания полукруга кончиком пальцев, встать боком, блокируя невидимый удар. Прыжок вверх, распахивая промокшие крылья, по которым ручьями стекает дождевая вода.

Три.

Метнуться вперед под громовой раскат, вонзить саи в невидимого противника и, усмехнувшись, показав клыки, отпрянув назад, защищаясь. Два выпада. Два блока.

Я сражалась.

Я дралась за свое счастье. За свою веру. За надежду любить и быть любимой…

Но Хранители отняли ее у меня!!

Очередной громовой раскат, вспышка молнии и слезы, уже неудержимые, стекают по щекам, смешиваясь с дождевой водой. Хлесткий удар крыльев по воздуху, внезапный порыв ветра, отбросивший меня в сторону. С трудом удержать равновесие, чуть успокоившись, и прислушиваясь к громовым раскатам.

Когда я умерла, ты стал ненавидеть грозу.

Но раньше ты ненавидел меня.

За то, что появилась в твоей жизни. За то, что вмешалась в привычный устой твоего существования. За то, что тебе приходилось переступать через себя, заботясь обо мне. За то, что ты начал испытывать ко мне нечто большее, чем просто навязанное золотым драконом чувство ответственности. За то, что на время ты, сам того не ведая, забыл о своей мести. За то, что я всегда мешала тебе.

Разозлившись, прыгнуть вперед, оскалив клыки и хватая руками пустоту.

Тебе, гордому наследнику своего рода, сыну Сайтаншесской Розы, эрхану, который не ведал поражения. Тебе, беспощадному демону, который только для меня, сам того не подозревая, открыл свое сердце. Тебе, тому полуэльфу, который, как мне казалось, запутался в своей жизни, в своих чувствах, своем предназначении.

Я открыла тебе тебя самого, не осознавая этого, но открыла. Заставила вернуться к прошлой жизни, принудила вспомнить о том, кто ты есть… А сделав это, полюбила тебя так, как не смог бы никто другой.

Резкий взмах, еще один, и еще. Гром над головой, вспышка ветвистой молнии, и одежда, уже давно намокшая и липнувшая к телу. Конечно, велика была вероятность простудиться и заболеть, как всегда получалось при малейшей сырости…

Ты ворчал, злился, закатывал глаза. Но всегда лечил.

Замереть посередине балкона, опустив оружие.

Кто будет заботиться обо мне теперь? Кому я нужна? Как я смогу прожить без тебя столь долгий срок?

Даже несколько дней вдали от тебя, мой упрямый эрхан, кажутся непреодолимой вечностью…

Саи врезались в гладкий, отполированный морской водой мрамор, прочертив длинные порезы, словно те, что оставили на моем сердце слова Повелителя вампиров и моего Стража. Искры погасил бушующий ливень, мокрые волосы льнули к лицу, но я смогла улыбнуться, не смотря ни на что.

Даже если весь мир будет против, это меня не остановит.

Прыжок вверх, прокрутиться в воздухе вокруг своей оси, стряхивая с крыльев дождевую воду. Громкий треск над головой и вспышка молнии, отразившаяся на лезвиях парных саев так же, как и собственные, ярко-алые глаза.

Я всегда буду ждать тебя, мой легкокрылый, синеглазый демон.

Свистящее в воздухе оружие, разбрасываемые ногами брызги ледяной воды вокруг. Шаг вперед – рывок назад. Взмах крыла – падение. Подняться – и опять сражение с невидимым противником. Прыжок, поворот, атака, блок, и вспышка молнии, сверкнувшая в отражении гладкой стали…

Я буду скучать по тебе, Ари.

Ты дал мне все, что у меня есть. Ты открыл мне мир магии, ты показал, какого это, не бояться насмешек. Ты вернул мне воспоминания, ты отвел меня на могилу моей матери и возвратил голос, подарил мне покой. Ты объединил меня с моей собственной семьей и вернул мне крылья. Ты стал мне Наставником, Учителем, другом и защитником.

Ты стал для меня всем, сын Сайтаншесской Розы.

Не знаю, смогла ли я действительно стать Равной для тебя, или же ты до сих пор видишь во мне лишь слабую немую человечку, найденную когда-то давно посреди ночной площади города некромантов, но…

Я всегда буду тебя ждать, Ари.

Ты любил, когда я танцевала со стихиями, сливаясь с ними воедино. Но, еще больше ты любил, когда я упражнялась с оружием, превращая молчаливый поединок с собственной тенью в красивый, завораживающий, смертельно опасный танец. И сейчас, под громовые раскаты и вспышки молний, я станцую для тебя, Ари…

Раз.

Скользнуть вбок, прижимая левую руку к бедру, и выставив вперед другую, вскользь отводя удар.

Два.

Поднять вторую руку, блокируя невидимый выпад. И следом резко, не раздумывая, совершись атаку левой рукой, а затем и правой, некогда сломанной в запястье…

Три.

Прыжок назад, быстрый рывок вперед и череда ударов. Словно наяву снова сыплются искры, и над головой вполне слышимо гремит гром, на мгновение оглушая. Вспышка, брызги соленых капель бушующего моря в лицо и взмах крыла в попытке удержать равновесие.

Четыре.

Быстрая дорожка шагов, поднятые для блока руки и…

Нога цепляется за едва заметную расщелину в темном мраморе, скользком от дождя и морской воды. Одно неловкое движение, взмах руками и крыльями в напрасной попытке удержать равновесие – и я уже качусь по балкону, не в силах сопротивляться или же бороться со стихией и обстоятельствами, разыгравшимися вокруг меня.

Прокатилась по мокрому полу, слыша, как звенит выпущенное из ослабевших рук оружие, замерла в ничтожном малом расстоянии от перил, чудом не ударившись головой о резные столбики перил. Встать уже не смогла, раскинув мокрые, тяжелые крылья, лишь отдаленно чувствуя, как силы покидают тело, а по щекам текут ставшие когда-то привычными слезы обиды и непонимания.

Только в этот раз их некому стереть с моих щек.

Никто уже не поднимет меня на руки, крепко, но бережно прижимая к своей груди. Не раздастся над ухом уверенный, насмешливый голос, не коснется волос теплое дыхание и нежные губы… Теперь его не будет рядом.

Ари…

Я люблю тебя.

И, не смотря на все, я буду тебя ждать.

И я дождусь.

Обещаю.

***

Громовые раскаты потихоньку удалялись, уже не оглушая, но всё еще недовольно ворча где-то вдалеке. Не сверкали ослепительные молнии, лишь зарницы коротко вспыхивали на горизонте. Не волновалось бушующее море, волнами разбиваясь о прибрежные скалы. Ливень стихнул, но дождь все еще шел, крупными каплями стуча по гладкому камню открытой террасы.

Там, возле перил, сломанной куклой лежала хрупкая фигура, разметав по полу кожистые крылья, кажущиеся огромными по сравнению с женским телом юного вампира. Она не шевелилась, оставаясь полностью неподвижной, словно жизнь покинула ее раз и навсегда. Она просто лежала под дождем, не обращая внимания на промокшую насквозь одежду, и длинные волосы цвета червонного золота с алыми концами, потемневшими от воды. Неподалеку, едва блестя в тусклом свете выглядывающего из-за туч заходящего солнца, валялись на гладком мраморе золоченые парные саи.

Но девушке, кажется, уже было все равно.

Она уже даже не плакала – на это не осталось сил. Она хотела просто лежать вот так, не ощущая ни сырости, ни холода, ни озноба. Просто остаться здесь навсегда. Просто лежать…

Просто не чувствовать.

Она даже не пошевелилась, когда рядом с ней присел на корточки черноволосый некромант.

Вздохнув, Кейн осторожно перевернул девушку на спину и сжал зубы, когда племянница Повелителя равнодушно мазнула по нему невидящим взглядом и, отвернувшись, вновь легла на ледяной мрамор, равнодушно уставившись в пустоту.

Покачав головой, некромант сжал кулаки, но трогать девушку не стал.

Шаг назад, приглушенная вспышка изумрудного цвета и вот уже на балконе стоит огромный черный дракон, мудрым взглядом древнего ящера рассматривая крошечную, по сравнению с ним, фигуру, распростертую у сильных лап. Ткнув мордой девушку, он слегка фыркнул, обдавая теплым дыханием, согревая свою подопечную.

- Не сейчас, Кей, - безжизненным, надтреснутым голосом произнесла магичка, в слабой попытке попытавшись оттолкнуть голову черного дракона. - Оставь меня одну.

Как бы не так.

Фыркнул еще раз и осторожно подцепил рогом на носу тело девушки, заставляя ее перевернуться, чтобы затем бережно, словно хрустальный сосуд, взять ее в когтистую лапу. Потоптавшись, выбирая место поудобнее, дракон улегся на мокрый пол и, свернувшись в подобие клубка, осторожно устроил в кольце своих лап хрупкую вампирку. Спрятав крылья, девушка сжалась в комок и, не став сопротивляться, устало прикрыла глаза.

Молчаливая забота и поддержка верного Стража, друга и защитника была лучшим, что она могла получить на данный момент.

Над ними куполом распахнулись черные кожистые крылья, защищая дракона и его сокровище от мелкого, моросящего дождя. Гибкий, но сильный шипастый хвост прошелся по гладкому мрамору, подгребая оружие девушки под бок.

Кем бы они ни была, он всегда будет оберегать свою подопечную. Что бы ни случилось, чтобы ни происходило, чтобы она не натворила, она всегда будет на первом месте и это уже не изменить никому. Ни людям, ни драконам, ни Хранителям… ни Повелителю Сайтаншесса.

Страж навсегда останется со своей хозяйкой.

- Ну, мелкая, теперь ты довольна? – тихо хмыкнул вампир, наблюдающий за этой картиной из окна своего кабинета.

Из дальнего угла раздалось недовольное фырканье и из темноты в неяркий свет камина шагнула лунная эльфийка:

- Как ты узнал, наглая вампирья морда, что я здесь?

- Мелочь, тебя всегда выдавал твой запах, - хмыкнул Повелитель вампиров, опускаясь в кресло. Жестом, в котором сквозила сильная усталость, он потер пальцами висок и, ухмыляясь, спросил, взглянув на нежданную гостью. - Пришла позлорадствовать? Твой муженек, наверное, на седьмом небе от счастья?

- Крис, я тебя люблю, конечно, хоть ты и сволочь порядочная, - вздохнула эльфийка, плюхаясь в свободное кресло около стола. - Но за такие выражения могу и язык с мылом промыть. А то и песочком почистить.

- Ты как всегда сама доброта, - язвительно заметил вампир, откидываясь на высокую спинку. Закинув ноги на стол и, сложив руки на груди, он уже куда спокойнее поинтересовался. - Чего явилась?

- Ты знаешь, - тихий ответ, и подруга этой языкастой заразы вытащила палочки из прически, позволяя иссиня-черным волосам рассыпаться по спине. Только сейчас вампир заметил капли воды, стекающие по ним и по ткани тяжелого бархатного плаща. И это могло означать только одно. Она, как и сам Повелитель вампиров, видела прощальный танец Саминэ от начала и до конца.

Видела и всё понимала.

Но повернуть время вспять, увы, была не в силах.

- И как зрелище? Понравилось? – в голосе мужчины сочился точно отмеренный яд.

Селениэль поморщилась, машинально сжав пальцами украшения для волос, которые при желании могли стать опасным оружием. Вот только жаль, что воткнуть его куда-нибудь двум не в меру упрямым Повелителям крылатых рас Аранеллы ей вряд ли удастся.

Первому за то, что сейчас смотрит на нее с ядовитым сарказмом во взгляде, даже понимая, что она сделала все, чтобы его единственной племяннице досталось как можно меньше боли. А второму за то, что устроил это упырево испытание собственному сыну.

Как будто мало Ариатар успел вкусить горечи, боли и разочарования за то время, пока темная эльфийка играла его чувствами. И теперь, когда наследник эрханов был так близок к счастью со своей настоящей Равной, его же собственный отец решил изобразить чрезмерно заботливого родителя.

Впрочем…

Кого она пыталась обмануть? Вся эта ерунда с Эрратианом до сих пор не давала покоя ей самой. Она очень боялась повторения истории и меньше всего хотела, чтобы от рук давно убитого вампира пострадал ее собственный ребенок. Гарантий не было никаких, и она признавала, что за Саминэ необходимо присматривать. Но… но не в такой жесткой форме.

Что скрывать, девушка ей нравилась, не смотря на ее происхождение. И поэтому Повелительница эрханов сделала все возможное и невозможное, чтобы отговорить Совет от поспешного и жестокого решения. Отговорить же собственного мужа оказалось куда сложнее, но маленькая победа ей все же досталась.

Теперь оставалось только ждать.

Вот только смогут ли наследники двух крылатых рас выдержать это непростое испытание?

Ей ли не знать, какого это быть далеко от того, кого любишь, не имея возможности получить даже весточки о том, что все еще нужна ему. Удивительно, как сам Шайтанар мог об этом забыть. Или же он просто не хотел вспоминать?

Впрочем, судить его она не могла тоже. Когда-то давно он едва не убил ее саму, подумав, что лишился своего еще не родившегося ребенка по ее вине. Что же говорить о его страхе за единственного Наследника? И вряд ли Повелитель эраханов боялся саму Саминэ. Скорее уж опасался, какие беды могут настигнуть их семью, если кто-то снова попытается добраться до нее.

Подобный риск не был оправдан. Особенно в отношении молодежи, которые не достигли своего совершеннолетия по любым меркам. Для Совета нападение Ариатара на Летрака лишь стало тому подтверждением.

И взрослые дяди решили устроить влюбленным детям самую жестокую из проверок.

- Крис, ты знаешь, что я думаю обо всем этом, - помимо воли скривилась эльфийка. - Мое мнение от твоего ушло не далеко. Разве что оно чуть цензурнее.

- Ненамного? – понимающе хмыкнул Кристиан, сложив пальцы домиком. - Мелкая, я понимаю, для чего Совет вынес такое решение. И даже принимаю его в чем-то. Вот только скажи мне одно: ты действительно готова принять Эльсами в свою семью, если они выдержат это… испытание?

- Твою вампирскую харю терпела ж столько лет, - просто хмыкнула эльфийка, поигрывая палочками для волос. - Твою племянницу уж как-нибудь переживу.

Оба нелюдя усмехнулись, глядя друг на друга. Они оба поняли, кто, что и для чего хотел сказать.

Саминэ была для Повелителя вампиров самым дорогим, что у него осталось от его собственной семьи. И ее судьба для него была важнее всего. И если ему придется с ней расстаться, то это произойдет только в том случае, если он будет твердо уверен в том, что она будет находиться в безопасности, и будет счастлива, пускай даже с сыном ненавистного эрхана.

Ему вполне будет достаточно того, что Ниэль примет Саминэ. Большего Кристиану было и не нужно.

А сама эльфийка… За нарочито грубыми словами скрывалась чистая правда, никогда не высказываемая между ними двумя вслух. Она любила этого вампира, как друга и до сих пор относилась к нему, как к брату. Не с такой сильной привязанностью, как к Маркусу, но все же. И видеть племянницу Повелителя вампиров в своем доме, принять ее в свою семью – она будет только рада. И дело было даже не в том, что таков выбор ее сына, и что именно эта вампиресса вернула Ариатара к своему прежнему состоянию.

Нет, Саминэ действительно просто нравилась принцессе лунных эльфов. Было в ней что-то такое… мягкое, нежное, домашнее. Находиться рядом с ней было уютно и спокойно. Наверное, именно этого порой так не хватало в замке Сайтаншесса, где периодически царил привычный для правящей семьи демонов бедлам.

Оставалось только верить, что мечты о далеком будущем вскоре станут реальностью и Ариатар, как и Саминэ, смогут выдержать это упырево испытание.

Встав с кресла, эльфийка подошла к окну и, пальцами отодвинув полупрозрачную, тонкую ткань штор, выглянула на улицу.

Внизу, на просторном балконе, закрывая могучими телом от посторонних взглядов, прикрывая огромными крыльями от моросящего дождя спящую в его лапах девушку, дремал черный дракон. Но, стоило только взгляду Селениэль задержаться на графитово-черной чешуе, которая покрывала его тело, как огромный ящер приоткрыл один глаз. В полумраке блеснуло золото глаз с вертикальным росчерком зрачка.

- Кейн, - тихо позвала Повелительница эрханов, зная, что ее услышат.

Дракон медленно поднял крупную голову, увенчанную пятью рогами и, слегка прищурившись, посмотрел вверх, остановив свой взгляд именно на том окне, в котором виднелся силуэт хрупкой эльфийки.

- Береги ее, - едва слышно попросила магичка, тонкими пальцами сжимая невесомую ткань. - Сохрани ее для моего сына.

Дракон только фыркнул и, осторожно пристроив голову рядом с лапами, прикрыл глаза.

Могла бы не просить.

Страж никогда не оставит свою подопечную.