Наследница по кривой (СИ)

69 Воскресенье

69 Воскресенье.

К машинам Валентин и Кира шли вместе. Дмитрий Викторович ещё на час остался в палате сына.

— Хорошая машина, — понуро похвалил Валентин, недовольно глядя на новенький молочно-белый «Ягуар». — Муж подарил?

— Нет, — Кира выдержала довольно внушительную паузу, во время которой выпустила из машины Лариона и долго смотрела, как пес, разминаясь, кругами носится по пустой стоянке. — Вячеслав Львович Бурмистров подарил… за быструю езду.

— А-а…

И опять наступила долгая пауза.

— Теперь вы, Кира Дмитриевна, всё знаете… Глупо получилось с кактусом, потом с сейфом, но я не мог выдать чужую тайну.

— Я понимаю — мужские тайны превыше всего.

— И что теперь?

Глядя на Валентина улыбающимися глазами, Кира пожала плечами и, открыв заднюю дверь, позвала Лариона в машину. Тяжело дыша, пёс нехотя запрыгнул на застеленное пледом сиденье.

— Я не знаю, Валентин Александрович, что будет дальше, но одно знаю точно — жизнь Дмитрия Викторовича изменится.

— А ваша?

Захлопнув за собакой дверь, Кира снова пожала плечами — опять делать первый шаг она не будет — пусть Валентин теперь сам решает, что ему важнее: мужская дружба или отношения…

— И моя тоже… уже изменилась.

Стоя с другой стороны машины, Валентин смотрел на неё и молчал, все еще не веря в случившееся и не решаясь задать мучивший его вопрос.

Паузы становились невыносимыми.

— Хороший вы мужик, Валентин, но не орёл!

Валентин улыбнулся — его серьёзное лицо стало открытым, на щеках появились очаровательные ямочки.

— Это точно, — соглашаясь, кивнул он и снова улыбнулся — он вспомнил их бурный секс и многообещающие поцелуи и решился. — Можно я вам позвоню, Кира? И мы куда-нибудь с вами сходим…

Солнечные лучики вспыхнули в глазах Киры.

— Конечно, Валентин. Я буду ждать…

Кира открыла дверь машины, но опять повинуясь своему порыву (что поделать, она жила эмоциями), шагнула к Валентину, протягивая к нему руки, глядя в его синие глаза, и море в его глазах ожило, заволновалось … Он шагнул ей навстречу, крепко обнял, прижал к широкой груди, она, улыбаясь, охнула и нежно гладя его по щеке, зашептала:

— Медведь, Бурбон…

Но договорить Валентин ей не дал, страстно впился губами в ее губы, с упоением ловя ее стон восхищения…

Прощались они долго, их губы устали от поцелуев, но они все равно не выпускали друг друга из своих объятий.

— Я позвоню…

— Да…

— Лучше приеду…

— Да…

— Будешь ждать?

— Очень, очень… мой милый, славный рыцарь… в окровавленных доспехах…

Когда Валентин, тяжело дыша, выпустил Киру из плена своих жарких объятий, она быстро села в машину и, сбегая от своего страстного влечения к этому мужчине, уехала.

Всю дорогу она думала только о нем…

Может быть, они всё-таки существуют надёжные, преданные, верные мужчины?! Существуют вопреки женской убеждённости, вопреки установленным мужским правилам и заведённым порядкам, вопреки вседозволенности и обману, а мы не верим, проходим мимо них в поисках иллюзорного киношного «принца», не замечая устремлённых на нас глаз, их молчаливого восхищения и несвойственной робости.