Наследница Ветра

Глава 4

— Вэр, хватит уже дуться. Кузьмяк больше так не будет. Правда, киса?

Я вперила в кошака самый строгий взгляд, на который только была способна, на что мелкий гаденыш отреагировал высунутым языком. Пока мы шли из Непобедимого (или того, что когда-то было этим замечательным во всех отношениях местом), мой любезный фамильяр непрерывно отпускал отнюдь не любезные шуточки в адрес арахноида. В прежние времена у Кузьмяка непременно были бы надраны за это уши, но Вэр слишком переживал из-за того, что сразу не смог распознать призрачную сущность Непобедимого. И сколько бы я ни убеждала друга, что в этом совершенно не было его вины, он все равно корил себя. Он ведь совсем забыл о том, что время от времени лишается своих сил.

Но я-то тоже хороша! Если бы не была зациклена на собственных переживаниях, то сама бы давно сложила два плюс два. Вот Кузьмяк и потешался над нами обоими, хотя в основном доставалось Вэру — он сейчас был более легкой добычей. Однако я не удивлюсь, если языкастому котенку потом все-все припомнят. А если что забудут, то я напомню. Я же тоже заинтересованная сторона как никак.

После того как нам долго пришлось идти по чистому полю без какого-либо намека на дрогу, мы сейчас были очень рады отдохнуть у небольшой речушки, возле которой росло некое подобие рощи. Мы все расположились на одном из моих многочисленных одеял (как всегда полученных в качестве платы за мои услуги) возле старой березы. Солнце приятно грело, и я наслаждалась недолгим теплом. Как же я не хотела идти в Стальные горы! До жути холода боюсь.

— Вэру и так несладко досталось, — продолжала увещевать я. — Пожалел бы его.

— Так я ж ничего такого не сказал… — котенок попытался сделать вид, что он раскаивается, но поняв, что у него ничего не получилось, бросил это неблагодарное занятие.

— Ничего. Ему полезно.

— Рэй!

Единственный, кого никак не зацепила эта история, был именно мой любимый наемник. Постороннему могло бы показаться, что Рэя совсем не интересует происходящее, но я прекрасно видела, что он наслаждается страданиями Вэра, хоть на лице наемника не дрогнул ни один мускул.

— Рэй! — повторила я.

— Кира?

Вот и поговорили. А что я ему могла ответить? Он имел полное право злиться на арахноида. Ведь по вине моего ревнивого братика он пережил страшные муки. И я имею в виду не только ночные кошмары.

Поэтому вместо дальнейших упреков я сказала:

— Давайте что ли и об ужине подумаем. Рэй принеси, пожалуйста, воды. Подожди, сейчас только достану…

Наемник кивнул и, захватив ведро, которое я ему передала, направился к речке.

— Вэр, помоги мне.

— Что такое? — встрепенулся мой друг, наконец вырвавшись из собственного внутреннего мира в наш грешный настоящий. — Тебя кто-то обидел?

— Да! — хмыкнула я. — Меня обидела картошка. Сними с нее за это кожу.

И я передала слегка опешившему арахноиду лукошко. И когда я только с собой картофель прихватила? Вспомнила. По дороге в Непобедимое мы с Вэром проходили мимо одного хутора, где я помогла разродиться жене его хозяина. Денег у них не было, вот они и расплатились со мной всевозможными овощами да крупами. Поэтому моих товарищей в ближайшее время ждало вегетарианское меню. Ну нельзя же дать продуктам испортиться.

— Кира! — завел свою шарманку Кузьмяк. — Я больше не могу так! Ты кого решила сделать из благородного фамильяра лицензированной гадалки третьей степени? Травоядное животное? Ты хочешь, чтобы такое милое крошечное существо никогда не выросло? Я протестую! Мясо! Мясо! Мясо!

— Как скажешь…

Я даже не заметила, когда вернулся Рэй. Все-таки не зря он столько лет провел в наемниках. Он бы мог сделать неплохую карьеру в Королевском тайном сыске. Нужно будет ему как-нибудь об этом намекнуть. Вот и сейчас он совершенно бесшумно подкрался к возмущающемуся котенку, поднял того за шкирку и приставил охотничий нож к горлу.

— Понял, — сглотнул Кузьмяк, неотрывно глядя на лезвие. — Я травоядное. Я послушное травоядное животное. И я очень люблю картошку.

Рэй удовлетворенно кивнул и опустил маленького дебошира на землю. Я же только улыбнулась. Хорошо иметь рядом мужчину, который с легкостью может поставить на место зарвавшегося фамильяра. Сама я, к сожалению, сделать этого не могла — слишком сильно я любила своего котенка и, надо признать, чересчур его баловала.

— Кира! Он меня обижает! — котенок тут же оказался подле меня и уткнулся мордочкой мне в бок. — Он меня обижает! Он с меня хочет содрать мою прекрасную лоснящуюся шкурку!

— Ну-ну, — улыбнулась я и, подняв фамильяра на руки, принялась его гладить. — Рэй пошутил. Правда ведь, Рэй?

Наемник поднял на меня глаза, выгнул бровь и медленно погладил острие ножа. А маленькое черное тельце у меня на руках задрожало.

— Шутит он, Кузьмяк, успокойся уже.

— Ага. Вот ты мяса не даешь, вот он уже и на меня набросится вздумал!

Рэй демонстративно двинулся к нам, и фамильяр мгновенно пошел на попятную:

— Господин Рэй, я пошутил. Я совсем-совсем костлявый! Шерсть одна да кожа! Подавитесь же! Я не вкусный! Совсем-совсем невкусный.

И потомок древнего рода, он же наемник, он же мой самый любимый мужчина в целом мире склонил голову на бок и произнес задумчиво:

— Плевать.

После этого мне пришлось откачивать котенка.

А тем временем Вэр пытался решить, что ему делать с картошкой. За долгие века своего волшебного существования его еще никто не пытался заставить готовить. Так что я имела полное право собой гордиться.

Арахноид покрутил перед собой клубень, попытался поскрести его ногтем, но понял, что это неблагодарное занятие, и встал на ноги, взяв лукошко.

— Милая, а как это делается?

— Берешь нож и чистишь. Что здесь непонятного? Вэр, ну ты как маленький! Можно подумать, это я здесь самая старшая!

Фыркнув, арахноид снова уселся на свое место и, достав из лукошка нож, который я заранее туда положила, принялся издеваться над картофелем. В итоге от огромного клубня остался маленький кусочек.

Увидев, что у Вэра ничего не выходит, я хотела уже было прийти к нему на помощь, но не успела. Меня опередил Рэй.

— Давай, — он протянул руку, и Вэр, не колеблясь, передал ему лукошко еще не до конца испорченного картофеля. Неприязнь неприязнью, а работу переложить на другого — святое дело.

У наемника все пошло намного быстрее, и даже я отвлеклась от чистки других овощей, чтобы посмотреть, как ловко он обращается с ножом. Да уж, с таким мужчиной точно не пропадешь.

— Учись, — сказал Рэй, глядя на арахноида.

— Зачем это? — нахмурился Вэр. — Скоро я снова смогу колдовать. Так что это умение мне не понадобится. Верно, милая?

— Неверно, — я покачала головой. — А что ты будешь делать, когда у тебя снова пропадут магические силы?

— К тебе пойду, — беспечно пожал плечами мой братик. — Ты ведь не оставишь меня голодным, правда?

— Правда, — кивнула я. — А что ты будешь делать еще через раз?

Вэр хмыкнул.

— К тебе пойду… Ой! Прости, милая, я не хотел.

— Я знаю. Просто помни, что в отличие от тебя я не вечная.

Повисшее в воздухе тягостное молчание нарушил очнувшийся Кузьмяк (хотя я прекрасно знала, что мой котик только делает вид, будто бы он лишился чувств, как чувствительная барышня из дамских романов при виде паука) и еле живым голосом произнес:

— Мясо…

— Сейчас, — сказал Рэй, пытаясь не смотреть на провинившегося арахноида, хотя последнему и самому было не сладко.

Вернулся наемник через каких-то двадцать минут, неся в руках уже освежеванную заячью тушку.

— Мой спаситель! — объявил Кузьмяк, прижав лапку к груди. Он даже прослезился. — Я всегда знал, что ты не плохой человек и не оставишь бедное несчастное замученное собственной любимой хозяйкой и ее «родственниками» животное! Спасибо тебе, мил человек!

Мне показалось или я заметила улыбку на губах Рэя? Нет, примерещилось.

— Значит, сегодня у нас рагу из зайца с овощами под чесночным соусом! — объявила я и в ответ услышала дружное урчание наших животов. — Поняла-поняла. Уже начинаю. Кузьмяк, достань чеснок из вещь-мешка.

— Понял. Сейчас сделаю.

Через полтора часа еда была готова, а еще через полчаса исчезла в наших желудках.

— Хозяйка моя любимая! — с чувством произнес Кузьмяк. — Спасибо тебе огромное, что так вкусно накормила своего преданного спутника!

— Да, милая, было очень вкусно.

Теперь я ждала комплимента от Рэя, но как всегда он остался немногословен. И нужно признать, мне это в нем нравилось. Наемник медленно вытер губы салфеткой (я предварительно раздала каждому, и даже Кузьмяку), отряхнул одежду и, игнорируя бешеный вопль арахноида, наклонился ко мне. Его поцелуй был очень мягкий, нежный и… волнующий. Он сказал мне намного больше, чем самые приятные слова.

— Слушай ты, переросток! А ну убери руки от моей сестренки!

Рэй повернул голову к арахноиду, и последний осекся на полуслове. Боюсь себе даже представить, что Вэр узрел во взгляде наемника, но возмущения свои прекратил, а Рэй снова уселся на свое место.

— Кир, а может, чаю попьем? — предложил Кузьмяк.

— Киса, ты же не пьешь чай.

— Зато я ем печенье. А я знаю, что оно у тебя есть!

— Ладно. Уболтал. Рэй?

— Понял.

Наемник взял ведро и снова пошел к реке. А я тем временем собрала грязную посуду в котелок. Жаль, что Вэр лишился своих сил. Но ничего, все равно ему полезно поучиться вести домашнее хозяйство. Поэтому…

— Вэр?

— Да, милая?

— Помой посуду, пожалуйста.

Котенок прыснул, но тут же придал своей мордочке серьезное выражение. Нечего мешать хозяйке, когда она пытается спихнуть работу на другого. А то ведь можно и попасть под горячую руку и самому нарваться. Мочить свои мягкие лапки в грязной, жирной воде Кузьмяку совершенно не хотелось.

— Но, милая, я же…

— Вэр, твоя сестренка ведь так старалась, чтобы приготовить тебе вкусный ужин! — Знаю, удар ниже пояса. — А ты не хочешь ей помочь даже в такой мелочи, как мытье посуды? Вэр, я от тебя такого не ожидала.

Арахноид смотрел на меня, отчаянно пытаясь придумать себе оправдание. Мне стало его почти жалко. Почти. Но, как говорила Наставница, святая обязанность любой женщины: спихнуть на мужчину всю грязную работу. А грязнее работы, чем отмывание котла от застывшего жира, я сейчас и придумать не могла.

После непродолжительной внутренней борьбы Вэр обреченно кивнул и направился вслед за Рэем к реке.

— Кир, ты как? — спросил Кузьмяк, когда мы остались с ним наедине. — Все нормально?

— Конечно, киса, — улыбнулась я. — Все просто замечательно.

Все просто ужасно.

— О! А вот и наш кормилец и поилец! — объявил котенок, ткнув мою руку лапкой. Вовремя. А ведь я чуть было не разрыдалась.

Но за годы моей гадальческой практики я научилась скрывать свои истинные чувства перед другими. И только Кузьмяк видел меня насквозь.

— Рэй, спасибо тебе большое! Сейчас Вэр котелок принесет, и я чай заварю. Мне Зеврас прислал из Леса нимф и дриад. Если ты помнишь, это сын Айри. Так что будем пить контрабандный напиток.

Наемник кивнул и поставил ведро на землю.

— Айри? — произнес он, и я прекрасно поняла, что он хотел этим сказать.

— Я ей не говорила. Ты же знаешь, что Зеврасу нельзя ни с кем общаться за пределами Леса. Это была его благодарность мне. Он очень рисковал.

— А почему мне ничего не передал? — возмутился Кузьмяк.

— Киса, он же тебя не знает.

— Ну и что? Я — это ты, а ты — это я. Так вот: твое второе Я требует, чтобы ему сделали подарок. Немедленно!

— Подарок? — выгнул бровь Рэй.

— Э… это я так. Пошутил. Шутник я.

Я еще улыбалась, когда к нам вернулся довольный собой и жизнью Вэр. Он гордо нес впереди себя результат своих стараний — почти сверкающий котелок. Почти, потому что застарелое пятно арахноиду так и не удалось вытереть, но я и так была поражена, увидев свою посуду в таком хорошем состоянии. Все-таки мой «братик» умница, о чем я и не преминула ему сообщить.

— Милая, ну ты меня сейчас просто захвалишь! Я всего лишь вымыл посуду! — и он выжидающе уставился на меня.

Прекрасно поняв, чего от меня ждут, я продолжила петь дифирамбы:

— Нет, Вэр! Ты смог отмыть мой котелок, а значит в мытье посуды тебе просто нет равных. Такой чистоты еще никому не удавалось добиться!

— Ой, милая, ты мне льстишь!

Котенок быстро раскусил мой план и, подмигнув мне, вступил в разговор:

— Господин Вэр! Кира правду говорит. Вы уж мне поверьте! До того как Вы помыли котел, нам приходилось готовить в грязном, да и тарелки наши чистотой не отличались. Громила, докажи.

Сложив руки на груди, Рэй выгнул бровь и ничего не ответил. Однако Кузьмяка это ни капельки не смутило, и он, удовлетворенно кивнув, продолжил:

— Вот видите, господин Вэр, все так считают. Вы просто мастер мытья посуды. Нет! Лучше Вас никто посуду мыть не умеет!

Наивный (это несмотря на свой немаленький возраст) арахноид развесил уши и растаял.

— Ну… Если вы так говорите.

Мы с Кузьмяком активно закивали головами.

— Говорим-говорим, — подтвердила я. — И раз уж ты в этом деле такой специалист, то впредь и будешь им заниматься. По крайней мере, пока не вернутся твои способности. Хоришо?

Растерянное лицо арахноида мне еще долго будет сниться. Мы с котенком чуть по зеле от смеха не катались от жалкого вида могущественного Вэра. И мне даже показалось, что Рэй улыбнулся.

— Милая…

Я подошла к Вэру, обняла его и поцеловала в щеку. Вопрос был решен. В мою пользу.

— Давайте пить чай! — предложил котенок.

Никто не возражал.

Зная наши с огнивом отношения, Рэй собственноручно разжег огонь, и в чисто вымытом котле мы заварили контрабандный чай. По рощице пошел невероятно чарующий цветочный аромат. Я так и не смогла определить, что это были за растения. Возможно, они произрастают только в Лесу нимф и дриад. Но от волшебного пара (а я не сомневалась, что здесь присутствовала магия, магия природы) шло такое спокойствие, что я на время забыла обо всех своих тревогах.

Мы наслаждались прекрасным напитком, заедали его наивкуснейшим печеньем и мило беседовали. Хотя говорили все же в основном я и Кузьмяк. Вэр же недобро косился на устроившегося возле меня Рэя, а сам наемник и так был не многословен.

— Рэй, я у тебя так и не спросила: как ты меня нашел?

— Айри помогла.

Мужчина протянул мне носовой платок, который я сама когда-то заговаривала для своей подруги, чтобы она при необходимости могла легко меня отыскать. Если она отдала его Рэю, значит она ему безгранично доверяла. И я ее очень хорошо понимала.

— Ясно. А… зачем ты меня искал?

Рэй выгнул бровь, и мы все замерли в ожидании его ответа. Я хотела знать причину, и в тоже время опасалась этого. Ведь нам нельзя быть вместе.

— Я — твой телохранитель.

Вэр облегченно выдохнул, а Кузьмяк возмущенно топнул лапкой. И я хорошо понимала своего спутника. Ведь сама же ждала иного. Но с другой стороны… Ладно. Пусть будет так.

— Я тебя не нанимала. Тогда кто?

— Рыжая Бестия.

— Я так и думала. Айри в своем репертуаре.

— И Его Величество.

— Ролан? — удивилась я. — С чего бы это?

Наемник пожал плечами. Вместо него ответил Кузьмяк:

— А сама не понимаешь? Он же считает себя тебе по гроб обязанным.

— Так он же расплатился! Он мне медальон подарил.

— Это ты так думаешь, — хмыкнул фамильяр и почесал задней лапкой за ушком. — А у некоторых людей все-таки есть совесть, и они понимают, на что ты пошел ради них. Жаль только, что таких очень мало.

Вэр протянул свою кружку мне и потребовал добавки. Пока я наливала ему вторую порцию, он обратился к наемнику:

— Слышь, парень, спасибо тебе, конечно, за заботу, но моя девочка в твоих услугах больше не нуждается. Так что можешь быть свободен. Всего хорошего. Можешь уходить. Ей телохранитель не нужен.

— Кто сказал? — тихо спросил Рэй, и я услышала в его голосе скрытую угрозу.

— Я сказал, — как ни в чем не бывало ответил арахноид, отхлебнув чая. Он тут же закашлялся, хватив лишнего. Да и горячего тоже.

— Кира? — Рэй внимательно посмотрел на меня.

Мне очень хотелось сказать ему, что я была бы рада всегда его видеть рядом с собой. Просыпаться вместе с ним, завтракать, разговаривать. Просто быть вместе с ним. Но мои руки были связаны невидимыми путами. И порыв ветра напомнил мне, что я не имею права забываться. Все-таки мой невидимый повелитель не покинет свою марионетку никогда.

— Понял меня, парень?

— Не тебе решать, алканоид.

Вэр тут же подскочил, расплескав остатки чая.

— Что сказал?!

— Что слышал.

Пора мне было вешаться.

— Рэй, прости, но Вэр прав. Мне не нужен телохранитель.

Кузьмяк недоуменно на меня уставился, но, увидев мой застывший взгляд, все понял. Котенок ободряюще погладил меня лапкой по руке и улегся возле моих ног, положив свою мордочку мне на колено.

Однако, похоже, Рэй ожидал такого ответа. Он выгнул бровь и отчеканил, глядя мне прямо в глаза:

— Я остаюсь.

— Но….

— Меня наняла не ты.

И как с ним спорить после этого? Да я и не стала, в душе радуясь такому повороту событий. Лежащий возле меня котенок поднял голову и подмигнул мне. Он был рад за меня.

Я решила сменить тему.

— Вэр, ты знаешь, куда нам дальше?

— Конечно! — важно надулся арахноид. — Завтра отправляемся в путь.

— А дорогу-то хоть знаете? — на всякий случай уточнил котенок. — Или как мы с Кирой?

— Как вы с Кирой еще нужно постараться.

И в этом ой братик был абсолютно прав.

Солнце почти незаметно скрылось за горизонтом, и мы оказались в кромешной темноте — плотные одеяла-облака скрывали от нас свет звезд и яркую луну. Но у нас пока был костер.

— Пора спать, — сказала я и полезла в вещь-мешок, чтобы достать все необходимое. Кузьмяк придирчиво выбирал между предложенными ему разноцветными подушками с кисточками.

— Я лягу возле тебя, милая, — заявил Вэр, все еще сверкая глазами в сторону Рэя, тот же полностью игнорировал арахноида.

— Как хочешь. Вместе теплее.

— Кир, — котенок посмотрел вверх. — А шатер мы ставить не будем?

— Нет, киса, не будем.

— А если дождь?

— Вот тогда и достанем.

— Вот тогда уже и поздно будет, — буркнул Кузьмяк и скрутился калачиком в своей корзинке.

Как я и предполагала, дождь так и не начался. Я лежала в своем спальном мешке, а Вэр устроился подле меня. Рэй лежал неподалеку. Когда арахноид уснул, я заметила, что наемник потихоньку начал двигаться ко мне. Я этого не видела, но прекрасно чувствовала. Огонь давно догорел, и стало довольно прохладно. Так что я совсем не возражала против тесного соседства. Тем более такого приятного.

Я почувствовала тяжелую руку на своей талии, мерное дыхание над головой и ровный стук сердца возле самого уха. Мне было тепло и спокойно, и я сама не заметила, как уснула.

Проснулась я как обычно ровно через два часа, понимая, что если я сейчас не встану, то меня непременно раздавят. И Вэр, и Рэй одновременно обнимали меня. И каждый из них во сне еще и ногу свою на меня закинул. Если бы это был один человек, то еще можно было терпеть. Но это были весьма и весьма немаленькие мужчины. Один только Рэй двоих стоил. Поэтому я набрала побольше воздуха в грудь и начала выползать из этого кокона из мужских тел. Задачка, я вам скажу, не из легких, но я с ней достойно справилась.

Утреннее осеннее солнце уже забрезжило на горизонте, и я теперь смотрела сверху вниз на умильную картину: заклятые недруги спали в обнимку. Эх, жаль, что здесь нет художника, чтобы запечатлеть сие редкое явление.

Стараясь не разбудить никого, я отправилась к реке. Благо это было недалеко, так что я не рисковала заблудиться. Ледяная вода спокойно текла в неведомые дали, и я, завороженная прекрасным зрелищем, села на берегу. Я наслаждалась одиночеством. В последнее время мне крайне редко удавалось побыть наедине с собой. Раньше моим единственным спутником был ветер, а он о себе нечасто напоминал. Только тогда, когда я делала что-то, что противоречило его желаниям.

Низко над водой кружили чайки. Дождь что ли собирается? Надеюсь, что нет. Этого счастья нам в дорогу только не хватало. Но не было ни облачка, поэтому я отбросила все сомнения и успокоилась. Земля подо мной была довольно теплая, и я легла на спину, широко раскинув руки. Теперь я смотрела прямо в небо. Мысли сами собой куда-то исчезли, и я почувствовала себя намного лучше, спокойнее.

Все хорошее когда-нибудь заканчивается, и мне тоже пора было уходить. Умывшись, я вернулась в наш лагерь и застала весьма любопытную картину: Вэр и Рэй сидели отвернувшись друг от друга со сложенными на груди руками, словно не поделившие любимую игрушку дети. А Кузьмяк катался по земле, истерически хохоча.

— Что здесь произошло?

— Ничего, — одновременно произнесли мужчины, зыркнули друг на друга и снова отвернулись.

— Кузьмяк?

— Ой, не могу! — простонал на секунду остановившийся фамильяр и продолжил свои веселые катания.

— Понятно. Раз никто мне ничего объяснять не хочет, то будем готовить завтрак. На голодный желудок в дорогу отправляться нельзя. Это я вам как опытная путешественница говорю.

Я уселась на траву и принялась рыться в вещь-мешке в поисках котелка. Но его там не оказалось. Тогда я вспомнила, что оставила его под деревом. Я взяла котелок, подвесила над кострищем и выжидающе посмотрела на мужчин.

— Тебе нужна помощь? — догадался Вэр.

— Правильно. Братик, вот тебе морковь. Почисти ее, пожалуйста.

— Опять овощи? — ужаснулся фамильяр.

— Не опять, а снова, киса. Это полезно.

— По-твоему, с голодухи помереть — это полезно?!

— Цыц! Вэр, только на этот раз оставь хотя бы половину.

— Я попробую, — буркнул арахноид, с опаской глядя на протянутые нож и морковь.

Достав из вещь-мешка крупу и засыпав ее в котелок, я поняла, что мне кое-чего не хватает.

— Рэй, принеси, пожалуйста воды. А мы пока с Кузьмяком…

— Эй! Я ничего делать не буду!

Я щелкнула оказавшегося возле меня котенка по уху.

— А мы пока с Кузьмяком насобираем хвороста.

По довольной морде фамильяра, скептическому взгляду Вэра и поднятой брови Рэя я поняла, что этим благородным делом я буду заниматься в одиночестве.

— Предатели! — фыркнула я и удалилась. Правда, вид у меня был не очень гордый.

Я ушла как можно дальше, чтобы меня никто не мог видеть. Я была рада, что пошла одна. Почти все время я должна была делать вид, что я в порядке. Что мне совсем не больно. Мое недавнее спокойствие снова куда-то ушло. Скорее всего с такой безответственной хозяйкой ему не понравилось.

Рэй был так близко. И в то же время так далеко. Даже когда мы находились рядом, я чувствовала холод ветра между нами. Мой невидимый повелитель все время был на чеку и не позволял мне ни на секунду забыться. Мне нельзя любить.

Пытаясь сдержать подступающие слезы, я склонилась за первой веточкой, и предательская капля упала мне на руку. Мне так сильно хотелось поделиться с кем-нибудь своими печалями. Но никого рядом не было. Как же я скучала по своей Наставнице. Свою маму я не знала, и Кассандра мне ее заменила. Нельзя конечно забывать и о моей нянюшке, отдавшей мне свою любовь как родной дочери. Однако именно одна из самых величайших гадалок всех времен стала для меня настоящей опорой. И ее больше не было на Этой стороне.

И все же Наставница могла мне помочь. Еще в самом начале моего обучения у нее она подсказала мне действенный способ, как на время можно избавиться от душевной боли. Его использовали еще до того, как в этом мире появился первый амарантиец.

Дерево. Мне нужно дерево.

Согласно преданиям, древние ирэмцы верили, что облегчить свои страдания можно обняв родственное растение. И тогда Мать-природа поможет. Обычным людям было сложно определить своего покровителя и защитника, но только не гадалке, и уж тем более обладательнице лицензии третьей степени.

Вот только где я здесь вяз найду?

И нашла. Правда, умудрилась при этом заблудиться. Это меня ни удивило, ни расстроило, ни напугало. Куда сильнее меня мучила сердечная боль.

Став перед деревом-защитником на колени, я низко склонила голову и прошептала:

— Прошу тебя, о дитя Матери, исцели мою боль. Забери мою печаль. Забери с собой мою боль. Забери мои страхи.

Я еще ни разу не пользовалась этим способом, но надеялась, что он мне поможет. Мне было слишком больно. Больно быть рядом с любимым человеком и не иметь возможности его обнять, поцеловать, коснуться. Мне было больно любить. Никому такого не пожелаю.

— Не печалься, дитя. Мать тебя услышала. Я помогу тебе.

Резко подняв голову, я увидела перед собой существо, отдаленно напоминающее человека. Неужели… Но их же не существует!

— Я существую.

Но я же ничего не говорила.

— Это и не требуется.

Существо, чья серебристая кожа переливалась под солнечными лучами, а золотые волосы развевались, хоть не было ни одного дуновения ветра, положило мне руку на голову и уставилось на меня своими пустыми глазницами. Его голос одновременно напоминал мелодичный звон колокольчика, журчание ручейка и ласковый шорох весенней листвы.

— Вы же…

— Мириада.

— Вы…

— И я не миф.

— Тогда…

— Шшш… Тише. Я знаю, что тебе нужно.

Мириада опустилась на землю возле меня и положила свою ладонь мне на грудь. По моему телу прошел озноб, и я почувствовала колючий холод, исходящий от руки существа. Постепенно моя боль, мои страхи уходили. И уходила моя любовь.

— Нет! — в отчаянии выкрикнула я. — Я не хочу!

Я пыталась вырваться, но силы покинули меня.

— Шшш… Так нужно.

В голосе Мириады мне послышалась печаль.