Наследница Ветра

Глава 5

Сидя на земле возле дерева, я задавалась двумя вопросами: где я и почему мои глаза мокры от слез? Поток соленой влаги и не думал прекращаться, но я не понимала его причины. Почему, почему мне так горько? Что со мной произошло? Как я вообще здесь оказалась?

Но сидеть на сырой земле и отмораживать свое любимое мягкое место тоже смысла не было. У меня и без этого проблем хватало. И главная на данный момент: как найти дорогу обратно в лагерь. Вэр уже, наверное, весь извелся, не говоря уже о Кузьмяке. Звереныш небось совсем изголодался.

Почему-то у меня сильно кружилась голова, а во рту пересохло. Да что, к Арндрэйку, о мной происходит?!

— Не паникуй, Кира! — приказала я сама себе. — Вспомни, что тебе говорила в таких случаях Наставница!

А говорила она так: «Или ты сейчас прекратишь ныть, или я тебе всыплю!» И знаете, что? Действовало!

Ладно, учитывая мой топографический кретинизм, на собственные силы рассчитывать не стоило. Если я сама пойду искать дорогу, то наверняка заблужусь еще больше и выйду где-нибудь возле Гор забвения, а это совсем в другую сторону. Тогда что, моя хорошая, делать будем? Правильно. Орать!

— По-мо-ги-те!!! — вопила я что было силы. — По-мо-ги-те! Ау! А-а-а-а-а-аууууууууууууууууу!

Я закашлялась. Все-таки кричать с пересохшим горлом не так уж и просто. Если так дальше пойдет, то я совсем охрипну. Значит, нужно придумать что-нибудь другое. Может быть стоит позвать Кузьмяка по ментальной связи? Нет, он слишком далеко — не получится. А может, на дерево залезть? А вот это вариант!

Хорошенько оглядевшись, я выбрала самое высокое и уже начала свои жалкие попытки на него вскарабкаться (я не слишком преуспела по части древолазанья, хоть и когда-то это плучалось у меня хорошо — совсем навык растеряла), как почувствовала на свое талии чьи-то огромные лапищи. Кто-то очень наглый не менее нахально попытался стащить меня с дерева.

Не тут-то было! Я намертво вцепилась в шершавый ствол, обхватив тот руками и ногами, и принялась истошно вопить.

— Кира, это я, — раздалось у меня над ухом.

— А? — слегка опешила я, на миг ослабив хватку.

Чем мгновенно воспользовался напавший. Он отцепил меня от дерева, развернул в воздухе и поставил перед собой.

У меня глаза от ужаса расширились. Уй-йо! Это ж откуда такие громадины берутся?! Жалко мне его маму, очень жалко. Ой! А что с его лицом? Кто его так и за что изуродовал? Кира! Не время сейчас об этом думать!

— А!!! — вновь заорала я, опомнившись.

Видимо, незнакомцу надоело слушать мой крики, и о… Он меня поцеловал!

Первой моей реакцией было ударить наглеца. Но потом пришла вторая, сильно меня удивившая. Мне… мне это было знакомо. Такое впечатление, что этот громила меня целовал и раньше. Но такого же просто не может быть! И все же я позволила себе немного продлить поцелуй.

Но не долго.

— А! — только и успел вымолвить незнакомец и уже через секунду оказался на земле, катаясь из стороны в сторону.

Знаю, нечестно было его лягать по причине мужского самодовольства, но у меня выбора другого все равно не было. Ничего, будет знать, как нападать на беззащитных девушек. Загнанные в угол, они за себя не отвечают и нести ответственность за физический и моральный ущерб не собираются.

И я дала деру, успев заметить, как скрутившийся в клубок мужчина протягивает руку в мою сторону. Придушить небось хочет. Не дождется!

Бежала я долго, не разбирая дороги. В общем, как всегда. Я очень надеялась, что отыщу лагерь, ведь рощица же небольшая. По крайней мере так мне казалось раньше. Значит, я бегаю кругами.

Тогда я остановилась и огляделась по сторонам. Кричать было опасно: мало ли этот мужик снова меня найдет? А он на меня, подозреваю, ой как зол! Внезапно среди веток я смогла рассмотреть пшеничные локоны Вэра, но на всякий случай решила его не звать, а осторожно двинулась к другу.

Неожиданно я почувствовала чье-то присутствие за своей спиной. Моя кожа покрылась мурашками, во рту все еще сильнее пересохло, а внутри все похолодело. И тут же отпустило, потому что я почувствовала знакомую ауру.

— Кузьмяк!

Котенок с разбегу запрыгнул ко мне на руки.

— Хозяйка моя любимая! — запричитал он, крепко прижимаясь ко мне. — Ну где тебя носило! За хворостом она пошла! Я ж весь испереживался!

У меня даже слезы на глаза выступили — так я растрогалась. Все-таки он меня очень любит.

— Почему ты так долго не возвращалась? — тем временем продолжал фамильяр. — Я ж такой голодный! Ты меня совсем голодом заморить решила?

Я вздохнула и тут же разжала руки. Нет, его не переделаешь. Как был эгоистом, так и остался. Я только надеялась, что это его личное качество, а не доставшееся от меня.

— Эй! — возмутился оказавшийся на земле котенок. — Ты что творишь! Люди добрые, вы только посмотрите на нее! Я, понимаете ли, весь извелся, пока ее ждал! Места себе не находил! Когти на лапах все изгрыз! Плешь громиле проел! Братцу твоему ненаглядному…

— Погоди-погоди! — прервала его я. — Какого громилу? Ты вообще, о чем?

На этот раз была очередь Кузьмяка удивляться.

— О Рэе вестимо. Где ты тут другого громилу видела?

— Рэй? А кто это?

Котенок так и сел. Он помотал головой, почесал задней лапкой за ухом и уставился на меня, как стадо баранов на преогромнейшие только что достроенные ворота.

— Кир? — осторожно начал фамильяр. — Ты там случайно нигде головой не ударялась?

— Кузьмяк! — прорычала я.

— Кузьмяк я, Кузьмяк. Сам знаю, — промямлил котенок. — Кир, ты ведь не шутишь, да? Ты совсем-совсем не помнишь Рэя?

— Кузьмяк, ты издеваешься?! — почти прокричала я, но вовремя вспомнила, что этого делать не стоит. — О ком ты постоянно говоришь?

— Значит, не шутишь, — пробормотал фамильяр.

Внезапно я увидела кошмар всех мамаш, имевших девиц на выданье, который неспешно (по вполне понятным причинам) приближался к нам. Ой, кажется, сейчас кого-то будут бить.

— Бежим! — заорала дурным голосом, схватила ничего не понимающего, и от этого не упирающегося, Кузьмяка под мышку и дала деру.

— Кир-ра! — котенок отчаянно барахтал в воздухе лапами. — Т-ты ч-чего?

Но я и не думала ему отвечать. Для меня было сейчас намного важнее добраться до Вэра живой и невредимой. Или хотя бы просто живой.

Вот наконец и наша поляна, на которой мы разбили лагерь. Вэр сидел на моем спальном мешке и сосредоточенно оттирал от гари один из моих котелков. Похоже, ему понравились домашние обязанности. Главное, не сглазить.

Да о чем это я сейчас?! Главное, спрятаться за его спину!

— Братик!!! — почти проскулила я и тут же исполнила свой план. Выглядывая из-за плеча друга, я прошептала: — Спаси меня, пожалуйста!

— Милая, что случилось? — спросил арахноид, повернув ко мне голову.

— Т-там… т-там!!! — только и смогла промолвить я.

А незнакомый черноволосый и просто огромный мужчина уже показался на поляне. У меня бешено застучало сердце. Почему-то я не могла использовать свои силы против этого громилы, словно мне мешал какой-то внутренний запрет. Может, его кто-то защищает? Но почему тогда нет никаких магических следов?

— Да сбрендила она! — фыркнул Кузьмяк, наконец сумевший высвободиться из моего захвата. Теперь он раздраженно пытался привести в порядок свою помятую шерсть. — Ты б только знал, что она мне тут напле…

— Рэй! — воскликнул мой друг, перебив фамильяра. Похоже, он обращался к моему новому знакомцу. Только откуда он его знает? Я сжалась в комок за спиной арахноида, но этот предатель встал на ноги и пошел навстречу громиле. — Ты чего так странно идешь? Что случилось?

— Упал.

Я еще больше задрожала, а гаденыш-фамильяр зашелся от хохота, видимо он догадался по чьей милости у этого мужчины такая необычная походка. Мне точно несдобровать. На всякий случай я накрыла голову руками.

— Упал, говоришь? — с сомнением произнес Вэр, подозрительно поглядывая на меня.

Я даже мысленно возмутилась: ну почему они сразу посчитали виноватой именно меня? Между прочим, я защищалась.

— Кира… — тихонько позвал меня незнакомец и двинулся в мою сторону.

Я затряслась еще больше. Вэр, заметив, что я вот-вот упаду в обморок, вновь подошел ко мне и положил руку мне на плечо.

— Милая, что случилось?

— Он!.. — только и смогла вымолвить я, с ужасом глядя на громилу.

Сделав свои выводы, арахноид бросился на моего обидчика, и я, подумав, что меня сейчас спасут, начала потихоньку приходить в себя. Сейчас мой братик со всем разберется.

И ведь действительно спасли! Только не меня. Кузьмяк на всех порах бросился наперерез арахноиду и остановился в нескольких шагах от громилы. Затем он повернулся мордочкой к Вэру, выгнул спину и зашипел. Это заставило моего друга остановиться.

— Милая? — растерянно обратился ко мне Вэр. — Что с твоим зверем?

Однако Кузьмяк не дал мне возможности ответить.

— Рэй не виноват! — почти прокричал фамильяр.

— Блохастый… — удивленно глядя на своего неожиданного защитника, произнес громила.

— Не перебивай! — отмахнулся от него Кузьмяк и снова обратился к арахноиду: — Это с Кирой что-то произошло! Она почему-то не помнит Рэя. Вообще его не помнит!

Арахноид призадумался, потом посмотрел на меня, на котенка, на громилу и снова на котенка.

— То есть она его не помнит? — на всякий случай уточнил мой братик. — Ты уверен? Совсем-совсем?

— Совсем-совсем! — подтвердил фамильяр и, поняв, что Вэр больше не собирается нападать на моего обидчика, спокойно расселся на траве и принялся умываться, обиженно косясь на меня. Еще бы! Мало того, что я испортила его «укладку», так еще из-за меня он не смог завершить свои косметические процедуры.

— Так это же просто замечательно! — чуть ли не запрыгал от радости мой друг.

Мне стало крайне интересно, чему это он так обрадовался. Кроме того, меня волновал один вопрос, который я тут же и озвучила:

— Какого Арндрэйка тут вообще происходит?!

От моего страха не осталось и следа — его вытеснило раздражение.

— Тише, милая, я еще сам не совсем разобрался.

— Хозяйка моя любимая, у тебя ничего не болит? Голова, например…

— Да не болит у меня ничего! — возмутилась я и вскочила на ноги. — Кто этот мужик и почему вы его знаете, а я нет?

Упомянутый субъект тяжело опустился на землю и устало прислонился к стволу дерева, неотрывно глядя на меня.

— Милая, что ты помнишь о сегодняшнем дне?

— Сегодня? Ну… Я проснулась. Пошла за хворостом. Потом наткнулась на этого, — я кивнула в сторону громилы. — Вот и все.

— Ты уверена, что больше ничего не случилось? — Вэр внимательно на меня посмотрел.

Я хотела было рассказать о принудительном поцелуе, но передумала. Арахноид больше не будет слушать Кузьмяка, а сразу набросится на моего обидчика. А этому бедолаге и так от меня неслабо досталось. К тому же отчего-то мне было его очень жалко, словно он страдал из-за меня. Но я же абсолютно ни при чем!

— Больше ничего.

— Странно, — пробормотал Вэр. — Очень и очень странно.

— Эй! — напомнила я о себе. — Так что это за мужик?

— Так это ж твой… — начал Кузьмяк.

— Телохранитель! — закончил за него арахноид и взял на руки возмущенно брыкающегося фамильяра, а потом и вовсе закрыл тому рукой рот, за что был зверски покусан за палец. — Это твой телохранитель. Его для тебя Айри Грэм и Его Величество наняли.

— Правда? А когда он пришел? Когда я за хворостом ходила?

Вэр кивнул и тут же ойкнул: Кузьмяк снова цапнул его за палец. Котенок, воспользовавшись моментом, спрыгнул с рук арахноида и подбежал к моему телохранителю.

— Ты как? — спросил звереныш, поставив передние лапки на ногу мужчины. — Сильно она тебя, да?

— Нормально, — ответил Рэй, погладив котенка по макушке. Почему-то это показалось мне странным.

— Значит, сильно. Она у меня хорошо лягается, когда надо. Ты уж извини ее, ладно? Она ж не помнит ничего…

— Все в порядке.

— Эй! — снова возмутилась я. — Между прочим, вы обо мне говорите!

— Она не виновата, — тем временем продолжал Кузьмяк, полностью меня игнорируя. — С ней что-то стряслось.

— Я так и подумал, — кивнул телохранитель. А его глаза наполнились печалью. Но почему? Еще понимаю злость, обиду. Откуда же печаль?

Котенок сочувственно похлопал мужчину по колену и вернулся ко мне.

— Хозяйка моя любимая, — фамильяр всмотрелся в мое лицо. — Ты ж вроде как за хворостом ходила.

— Да…

— Кхм. И где он?

Я развела руками.

— Понимаешь…

— Не понимаю! Я есть хочу! Есть хочу!!!

Спешно соображая, чем бы по-быстрому накормить звереныша, я потянулась к вещь-мешку, но вовремя вспомнила, что там не было ничего, что можно было бы приготовить без огня.

— Сейчас принесу, — заявил мой новоявленный телохранитель, встал и, не дожидаясь от нас никакого ответа, поковылял вглубь рощи.

Я сразу же воспользовалась его отсутствием.

— Так вы мне объясните, что здесь происходит или как?

— Или как, — буркнул Кузьмяк. — Я сам ничего не понимаю. Сколько уже всего передумал, а все равно ничего не понимаю. А ты, Вэр?

Когда это интересно он с моим братиком на «ты» перешел?

— Есть несколько догадок. Только это еще проверить нужно.

Я потрясла головой: мои мысли путались, и я чувствовала себя полной дурой. Вроде бы я начинала кое-что понимать, но потом что-то меня сбивала, и я уже думала совершенно о другом. Я вновь и вновь упрямо возвращалась к этому вопросу, а потом вдруг понимала, что думаю о бабочках или о модных платьях, а иногда и вовсе ни о чем. У меня было стойкое ощущение, что кто-то пытается мне помешать. Но кто и зачем? Ответа не было.

— Насколько я поняла, я уже встречала этого мужчину, Рэя, раньше, да?

Мои друзья закивали.

— Но я его совершенно не помню. Давно я с ним знакома?

— Достаточно, — котенок уже развалился в своей корзинке и с наслаждением вытянул лапы.

— Ничего не понимаю! — от злости я ударила кулаком о ствол дерева и тут же отдернула руку: мои пальцы сильно кровоточили.

— Кира, осторожней! — крикнул котенок и побежал ко мне.

— Милая! — Вэр уже почти был возле меня.

От шока, от боли, от непонимания я разрыдалась. Я ревела так, как никогда прежде, чувствуя себя последней идиоткой и жертвой весьма странных обстоятельств в одном флаконе.

Арахноид уже хотел мне помочь, но не успел. Его опередил Рэй.

Мужчина бросил охапку хвороста на землю и поднял меня на руки, убаюкивая, как маленького ребенка. Я прижалась личиком к его широкому плечу и разрыдалась пуще прежнего. Ничего не говоря, Рэй принялся гладить меня по спине. Почему-то все это мне показалось очень привычным и таким… таким приятным.

Вэр опешил от такой наглости и хотел было поставить зарвавшегося телохранителя на место, но ему помешал Кузьмяк. Недолго думая, мой звереныш подбежал к арахноиду и со всей дури всадил тому когти в лодыжку. Вэр взвыл от боли и, слегка прихрамывая, побежал за улепетывающим фамильяром. Они еще долго нарезали круги, пока оба не устали и в изнеможении не плюхнулись на землю.

А я уже почти успокоилась. Только мне совершенно не хотелось слазить с рук Рэя. Нет, так нельзя. Я же его впервые вижу. Успокойся, Кира, Наставница бы это не одобрила.

— Спасибо, — пробормотала я, все еще пряча лицо на плече у телохранителя.

Вместо ответа мужчина поцеловал меня в макушку и опустил на землю. На этот раз я лягаться не стала.

— Так мы вообще завтракать сегодня будем? — тяжело дыша, вопросил Кузьмяк.

— Поддерживаю! — выдохнул арахноид.

И телохранитель согласно кивнул. Мой желудок тоже напомнил, что неплохо было бы и подкрепиться.

— Уболтали! — фыркнула я, уже окончательно успокоившись. Тоже мне, нюни развела. Второй раз за сегодняшнее утро слезы роняю. Нет, не для меня такое, я же не кисейная барышня какая. — Помогайте тогда уж мне.

— Хозяйка моя любимая, давай мы тебе руку сначала вылечим.

Я глянула на свою кисть. Странно, а я ведь совсем о ней забыла, хоть за это время и потеряла довольно много крови.

— Хорошо. Кузьмяк, достань, пожалуйста, из вещь-мешка ту мазь, что мне Айри дала. Помнишь, ту, что в черной коробочке.

— С красными камнями?

— Да, киса, она самая.

Мои раны были вскоре обработаны, а животы моих друзей и нового телохранителя все более настойчиво жаловались.

— Ладно, ребята, давайте готовить. Без вашей помощи я сейчас не справлюсь.

Рэй разжег костер, Вэр принес воды, а Кузьмяк… а Кузьмяк уснул в своей корзинке. Но я не возражала: по крайней мере он не стал командовать и комментировать мои действия.

Хорошенько порывшись в вещь-мешке, я вытащила на свет крупу, специи и даже несколько кусочков сушеного мяса — держала их на черный день. Значит, каша постной не будет. И на том спасибо.

Ели мы в полном молчании. Я исподлобья изучала своего телохранителя. Красивый, хоть и покрыт застарелыми шрамами. И почему он все время ко мне пристает? У меня создалось впечатление, что он меня хорошо знает. Но почему, почему я его не помню?!

— Эх, хорошо! — котенок сладко потянулся, довольно облизал мордочку и принялся вымывать лапки. — Мяса только бы побольше.

— Хочешь мяса — иди лови мышей! — заявила я.

— Хозяйка моя любимая! — Кузьмяк даже замер от возмущения. — Мне казалось, что мы уже давно выяснили этот вопрос. Я — благородный фамильяр гениальной гадалки третьей степени! Я не питаюсь мышами! Тем более сырыми!

— Так в чем проблема? — развеселилась я. — Ты налови, а я зажарю! И все-все достанутся лично тебе.

— Я для тебя все, а ты!

И фамильяр, гордо задрав нос, залез в свою корзинку, повернувшись ко мне филейной частью.

Вэр расхохотался, я тоже улыбнулась. А вот мой новый знакомец абсолютно никак не отреагировал. Он вообще хоть как-нибудь выражает свои чувства? Или у него их вовсе нет?

— Я помою посуду! — вызвался Вэр. Естественно я спорить не стала. Скорее всего это был его первый опыт домохозяйствования. Что ж, чем бы дитя, даже если ему уже больше десятка веков, ни тешилось… Главное, что самой уже подсохшую кашу отмывать не приходится!

Пока арахноид возился с посудой, мы с Рэем принялись сворачивать лагерь. Я все еще настороженно на него косилась, но чувствовала, что могу ему доверять. А как говорила Наставница, мое чутье — это единственное, чему можно верить. Да и ветер молчал, значит опасности этот огромный человек для нас не представляет.

Вскоре посуда была до блеска отмыта (да у моего братика самый настоящий талант!), все вещи собраны, Кузьмяк разбужен, и мы были готовы тронуться в путь. Вот только…

— Вэр, а ты точно, знаешь, куда нам надо идти?

— Обижаешь, милая. Я знаю эту дорогу, как свои восемь ног.

— Ты в прошлый раз то же самое говорил, а мы нарвались на село-призрак.

Арахноид замялся, но все равно продолжил стоять на своем.

— Но с дороги же я не сбился.

У меня больше не было настроения спорить.

— Ладно уж, веди, горе-проводник! — вздохнула я.

— Сама такая! — обиделся мой братик и зашагал вперед, оставив меня, Рэя и Кузьмяка (звереныш мирно посапывал в корзинке у меня за спиной, опять) позади. — Нечего других упрекать, коли сама ничего не можешь!

И что я такого сказала? Учитывая мой извечный топографический кретинизм, я имею полное право критиковать других — сама ведь в этом деле эксперт. Вот поэтому я и спрашиваю: что я такого сказала?

Мы двинулись следом за Вэром, который намеренно ускорил шаг. Нашел чем пугать!

Арахноиду быстро надоело строить из себя обиженного ребенка, и он остановился, поджидая нас. Когда мы с ним поравнялись, на лице моего братика уже сверкала привычная белозубая улыбка.

— Идти уже не очень долго. Думаю, что к середине ночи мы подберемся к границе Стальных гор.

— Это я уже почувствовала, — сказала я, поежившись от холода.

Чем ближе мы подходили к вотчине гномов, тем более пронизывающим становился ветер. Мой же невидимый повелитель куда-то подевался. Я его не чувствовала с самого утра. Странно, очень странно. Раньше он меня никогда не покидал. Хоть изредка, но он напоминал о себе, и я всегда знала, что он где-то рядом. Сейчас же я его не чувствовала совсем.

Несмотря на то, что в своих странствиях я исходила почти весь Амарант вдоль и поперек, за его пределами я ни разу не была. Поэтому все, что я знала о Стальных горах, были сведения, которые я почерпнула в книгах по географии и о культуре разных народов.

Поэтому сейчас я пребывала в возбуждении: я воочию увижу Стальные горы!