Наваждение (СИ)

Глава 7

В конце недели Катя всё-таки вытаскивает всю нашу компанию в ночной клуб. Уговаривая меня, она использует такие аргументы, как «развеяться перед сессией», «ты совсем захирела за учебниками», «уже невозможно смотреть на твою кислую физиономию» и тому подобные изречения, на которые способна только моя подруга. Конечно, я сдаюсь. Особенно, когда парни так воодушевлённо поддерживают её идею, я не могу отказать им всем сразу.

— И как мы сюда войдём? — оглядываю я очередь, стоящую перед входом в один из самых крутых клубов города «Рай».

— Ни хрена се! — присвистывает Санёк, разглядывая большую неоновую вывеску клуба.

— Увидите, — загадочно улыбается Катя.

— Я думал, мы отправимся в нашу обычную «конуру». Здесь, наверное, жутко дорого, — пыхтит Гриня. Он в отличие от нас живёт в общаге на одну стипендию.

— Не сегодня, мальчики. Сегодня мы гуляем по полной. За мной, крошки мои.

Катя уверенной походкой идёт к стоящему на входе охраннику и что-то тихо говорит ему на ухо. Тот кивает и пропускает всех нас внутрь. Честно говоря, я надеялась, что нас отфутболят, мы благополучно выпьем по пиву в нашем обычном баре и разойдёмся по домам. Но у Кати на сегодняшний вечер оказались действительно грандиозные планы.

Внутри нас встречает молодой человек презентабельного вида и приглашает в зал. Мы с ребятами удивлённо переглядываемся, но покорно следуем за ним и за подмигивающей нам Катюней, чувствуя сейчас себя какими-то звёздами.

Зал не настолько огромен, как я представляла себе. Довольно компактно и уютно. Посередине круглый светящийся подиум, на котором уже танцуют гости заведения под музыку, доносящуюся отовсюду. По центру танцпола, у самой стены, установлена мини-сцена с пультом ди-джея, который сейчас пустует. По обе стороны от пульта вдоль стен тянутся длинные стойки бара, за каждой из них мельтешат не меньше четырёх барменов. Среди столиков снуют официанты с подносами. Администратор, встретивший нас, ведёт к тому, что ближе всего к пульту ди-джея. На столике стоит табличка «Reserved», но он тут же забирает её и показывает приглашающим жестом на стулья.

— Ну, и? — первый кричит сквозь музыку Вася, поправляя на носу очки. — Может, объяснишь, почему нас тут встречают, будто мы люди года?

Мы все смотрим на нашу подругу, которая демонстративно закатывает глаза.

— Нууу, — тянет она нехотя. — Ди-джей, который сегодня здесь выступает как бы мой…брат. — Она пожимает плечами, будто выдаёт нам ничего не значащий факт своей жизни.

— Первый раз слышу, что у тебя вообще есть брат, не говоря уже о том, что он известная личность. — Я вспоминаю афишу у клуба, которая сообщает, что сегодня здесь выступает DJ Marsel, а заодно демонстрирует фото улыбающегося симпатичного парня за пультом и с наушниками на шее.

— Нууу, — снова тянет она. — Он не родной. Двоюродный или даже троюродный, короче я не разбираюсь в нашем генеалогическом древе. Мы нечасто общаемся, но раз он здесь, то почему бы не встретиться? Тем более в таком шикарном месте. — Она взглядом окидывает зал.

Пока мы выясняем отношения с Катей, наш столик моментально заполняется напитками и закусками. Мне и Кате приносят коктейли, парням бутылку водки и стопки, а Васе минеральную воду. Он не пьёт, к тому же сегодня он наш трезвый водитель. Гриня с опаской оглядывает столик, слегка нахмурив брови. Я почти уверена, что просчитывает, сколько это всё будет стоить.

— Не парься, — хлопает его по руке Катя, понимая его взгляд точно так же, как и я. — Всё за счёт моего братца. Ну что, гуляем? — она поднимает бокал с Мохито, призывая ребят расслабиться и просто развлечься.

Пока цежу свой коктейль через трубочку, разглядываю обстановку. На тёмном потолке установлена конструкция, точно повторяющая круг танцпола, в середине которой висит огромный диско-шар. Вокруг него крутятся точно такие же шары, только меньшего размера. А по краю всей этой инсталляции расположены прожекторы и споты. Одни направлены в центр, и их свечение отражается в зеркальных шарах, и раскидывают разноцветные зайчики по всему помещению. Другие — в противоположную сторону, отчего кажется, что над нами солнце с лазерными лучами. Также замечаю и небольшие встроенные в потолок динамики, благодаря которым музыка равномерно окутывает зал.

У барных стоек своя подсветка. Одна светится голубоватым неоном, другая зеленоватым. Бармены, как и официанты в кипельно-белых рубашках и чёрных бабочках, особенно выделяются в общей массе, благодаря светящейся в неоновом свете униформе.

Напротив нас, по другую сторону танцпола, четыре кабинки, отделяющиеся не только друг от друга, но и от остальных гостей, плотными тёмными шторами. Две из них наглухо закрыты. Что внутри них происходит остаётся загадкой для посетителей. А вот в открытых можно разглядеть мягкие кожаные диваны, расставленные буквой «п» и невысокий столик между ними. В обеих кабинках отдыхают смешанные компании парней и девчонок. Не задерживая на них взгляд, рассматриваю танцующих, их немного. Да и вообще отмечаю, что здесь не так много людей. Видимо в этот клуб действительно пускают далеко не всех.

По спине бегут мурашки, а затылок буквально физически ощущает чей-то взгляд. Становится не по себе, и я оглядываюсь по сторонам, пытаясь рассмотреть всех присутствующих. Глаза бегают от одной фигуры к другой, но ничего особенного не замечают.

— Что с тобой? — Саня придвигается к моему уху так близко, что его дыхание щекочет шею.

— Показалось. Неважно, — улыбаюсь ему, отмахиваясь от неприятного ощущения слежки за собой.

Парень внимательно смотрит в мои глаза, от чего становится неловко, и я поднимаю бокал, прячась за него. Он со вздохом отодвигается и залпом выпивает порцию водки, игнорируя Гришу с протянутой к нему стопкой в руке.

Не успеваю допить первый коктейль, как передо мной тут же возникает новый. Хмурюсь. Я не очень люблю алкоголь. Могу выпить пару бутылок пива, или слабый коктейль, но так, чтобы оставаться в твёрдой памяти. Катя толкает меня в бок.

— Расслабься, подруга, ради бога. Хоть раз в жизни отпусти своих демонов на волю.

Я не успеваю ответить, она вскакивает на ноги и подбегает к пульту, за которым появляется парень с афиши. Они обнимаются, переговариваются, и он машет рукой нашему столику, приветствуя нас.

Спустя пару минут, Катя возвращается к нам, а ди-джей настраивает свою аппаратуру, надевает наушники и зал наполняет ритмичная музыка.

«Расслабиться. Повеселиться. Выпустить на волю демонов. С этим я, пожалуй, справлюсь», — думаю я и делаю большой глоток из стакана. Слегка вздрагиваю от яркого вкуса горячительной составляющей. Этот коктейль кажется крепче предыдущего. Пожалуй, он будет последним на сегодня.

Мы перемещаемся на танцпол, за столиком остаётся только Вася. Он провожает нас сосредоточенным взглядом из-под очков и утыкается в экран своего телефона.

Закрываю глаза, позволяю музыке впитаться и растечься по моим венам вместе с выпитыми градусами. Наполняюсь ритмом, атмосферой. Заражаюсь царящей на подиуме эйфорией. DJ Marsel знает своё дело. Его миксы увлекают в мир звука, движения. В мир тотального релакса.

Танцую. Мне хорошо, алкоголь тоже отлично знает своё дело, я улыбаюсь и открываю глаза. Рядом со мной только Сашка. Мы вместе двигаемся под музыку, неотрывно глядя друг на друга. Я поднимаю руки вверх и, извиваясь, качаю бедрами точно под музыку. Я знаю, что сейчас выгляжу соблазнительно. Я вижу это по лицу друга. Он, пританцовывая, качает головой; улыбается, закусывая нижнюю губу, и придвигается ближе. Его руки слегка касаются моей талии, он подстраивается под мои движения и у нас получается неплохой тандем. Музыка становится ритмичнее, и мы просто начинаем прыгать ей в такт, поднимая руки вверх, впрочем, как и все вокруг. От поглощающей меня неудержимой радости хочется визжать. Сашка смеётся, чувствуя моё изменившееся с начала вечера настроение и вокруг его глаз разбегаются морщинки веселья. «А он красивый», — думаю я, и сердце щемит.

В какой-то момент я снова чувствую мороз по коже и начинаю озираться. Мне и так всё время кажется, что за мной наблюдают, но именно сейчас даже волоски на руках наэлектризовались от этого чувства. Замечаю Гриню, он за столиком разговаривает с Васькой. Где Катя? Я снова сканирую толпу вокруг себя в поисках платиновой головы подруги.

На миг люди расступаются, и я выхватываю взгляд таких знакомых тёмных глаз. Показалось? По телу пробегает волна дрожи, я вглядываюсь сквозь мелькающие тела и вижу Его. Не показалось! Стас сидит на диване в одной из открытых кабинок, на его коленях брюнетка. Она обнимает его за шею, а его рука непринуждённо лежит на её бедре.

Секунда зрительного контакта и он отворачивается, берёт со стола стакан с коричневой жидкостью и осушает его одним глотком. Больше не смотрит на меня. Полностью сосредотачивается на своих друзьях, среди которых я вижу и Муху в обнимку с вульгарно одетой блондинкой.

У меня перехватывает дыхание, когда вижу, как брюнетка прижимается к Стасу ещё крепче, а её пальцы зарываются в его шевелюру. Веселья как не бывало. Пора убираться отсюда. Делаю резкий шаг в сторону нашего столика и запинаюсь о собственную ногу. Саня вовремя меня подхватывает, помогая удержать равновесие.

— Ты чего, Ася?

— Всё нормально. Мне нужно…в туалет, — тут же придумываю я на ходу.

Мне нужно где-то уединиться и перевести дыхание. «Где, блин, Катя?» Я снова оглядываюсь.

— Сейчас узнаю, где он, — говорит мой друг, и я не отказываюсь от его помощи.

По пути в дамскую комнату Саня помалкивает, он как будто нервничает, мельком поглядывая на меня. Как ни странно, в туалетную комнату нет никакой очереди, как это обычно бывает в таких заведениях. Парень открывает передо мной дверь, я усмехаюсь его галантности. Вхожу, и уже хочу его поблагодарить, но он заходит внутрь следом за мной и запирает дверь на замок.

— Ты чего? — удивлённо спрашиваю я его.

Он молчит и только делает шаг ко мне, а я инстинктивно делаю шаг назад и тут же упираюсь спиной в стенку возле умывальника. Здесь тесно.

Туалет рассчитан лишь на одного посетителя, что опять же странно. А чёрные мраморные стены и пол ещё больше уменьшают пространство визуально, и даже огромное зеркало над раковиной не спасает ситуацию.

— Ася, — шепчет Саня, приближаясь. И я чувствую его терпкое, отдающее спиртом, дыхание. — Ты такая красивая.

Его пальцы слегка касаются моей щеки. В томных глазах плещется обожание. Я сглатываю. Готова провалиться сквозь землю.

— Сань, ты просто выпил лишнего, — тихо говорю я, стараясь привести парня в чувства.

Да он бредит, блин!

— Причём тут выпил, — сердится он, но не отступает, а опирается рукой о стену возле моей головы. — Ты всегда мне нравилась, неужели ты никогда этого не замечала? — Он ищет в моих глазах ответ.

«Не замечала», — думаю я, но не говорю этого вслух, боюсь его обидеть.

В дверь громко стучат. Но мой товарищ даже ухом не ведёт.

— Занято, — кричит он, не отрываясь от меня. — Позволь мне…Всего раз, Ася…

Он закрывает глаза и склоняется к моим губам. Я знаю этого парня уже не один год. И я знаю, что он не причинит мне вреда. Но сейчас я чувствую себя в ловушке и мне неприятно. Нужно срочно это как-то разрулить.

— Не надо, — выдыхаю я и упираюсь ладонями в его грудь. — Пожалуйста.

Он замирает в одном вдохе от моего рта, и тут дверь с грохотом распахивается.

— Это женский туалет, — раздаётся знакомый голос. В дверях стоит махина по кличке Ярый.

Он грозно смотрит на меня. Потом переводит взгляд на руку Саши, на моей щеке, не оставляет без внимания и ту, которая спокойно лежит на стене возле моего уха. А потом он видит мои ладошки, отталкивающие мужское тело от себя и в помещении становится совсем темно от его мрачного взгляда.

— Вот и вали отсюда, парень. — Санька отталкивается и дерзко разворачивается к Ярому лицом, сжимая при этом кулаки.

Только не это! Бартов парень хоть и крепкий, но Ярому он не противник. Тот уложит его одной левой рукой, даже не напрягаясь. Да и не в том состоянии мой друг, чтобы затеять драку. Мне он дорог, хоть и нёс последние десять минут какую-то ерунду. И потом будущему хирургу руки нужно беречь. Я хватаю Сашу за футболку и тяну обратно к себе.

— Сань, не надо. Не связывайся с ним. — Ярый смотрит на меня, выгибая бровь. — Я его знаю. Это…Это мой знакомый.

Бартов слегка расслабляется и смотрит на меня.

— Оставь нас на пару минут, — прошу я.

— Уверена? — спрашивает с сомнением. Я киваю.

Выходя, он всё-таки не удерживается и толкает Стаса плечом. Я вздрагиваю, ожидая худшего развития событий, но тот в ответ лишь усмехается. Стас входит внутрь и прикрывает за собой дверь, замок безнадёжно сломан.

— Что ты себе позволяешь? — Я складываю руки на груди и сверлю его взглядом.

— Я? Кажется, это он чуть не трахнул тебя прямо в этом туалете! Лучше скажи спасибо, что я вмешался.

— Это совсем не то, что ты подумал. — На меня вдруг накатывает такое раздражение. — И вообще как это касается тебя? Откуда тебе знать чего и кого я хочу?

Он фыркает.

— Этот говнюк весь вечер подливал тебе в коктейль водку. Я всё видел. — Стас делает шаг ко мне, я не двигаюсь с места, и он отступает. Ерошит волосы на макушке. — Хочешь этого уёбка? Который не в состоянии увлечь девчонку, не накачивая её алкоголем или ещё какой-то хернёй?

Да, как он смеет! Я не верю ни одному его слову! Это мои друзья, которых я знаю больше трёх лет. Которые никогда не подводили меня и всегда были рядом, когда мне это было нужно. Злость захлёстывает меня так сильно, что я подпрыгиваю на месте. Рука так и чешется залепить этому самодовольному типу пощёчину, но я не решаюсь.

— Я тоже всё видела. Иди к своей этой…как ты там её называешь? — Я щёлкаю пальцами и задумчиво хмурюсь, изображая напряжённую работу мозга. — Ах, да, шлюха! Иди её поучи с кем ей трахаться, а с кем нет.

Я тут же краснею от своих слов. Неужели это произнесла я? Господи, я сошла с ума! Внутри вдруг становится так горько от понимания того, что Стас здесь с ней, а не со мной. И никогда не будет со мной. Я ревную его к этой потаскухе. Господи, я, правда, ревную. И, чёрт возьми, сейчас он видит это по моему лицу. Потому что я замечаю, как он изумлённо таращится на меня.

Выдыхаю. Беру себя в руки. Говорю спокойно, не глядя на него. Если посмотрю в его дикие глаза, я не смогу сказать то, что хочу.

— Ты не имеешь никакого права указывать мне что и с кем делать. Ясно? Ты никто. Ясно? Мы НЕ друзья. Ты просто мой сосед. Не надо меня опекать. Если всем всё понятно, закончим на этом.

Я обхожу его, открываю дверь и выскальзываю в пустой коридор. Позади тут же раздаётся треск стекла, и я замираю на месте. Это зеркало. Я хочу вернуться обратно и убедиться, что мой сосед в порядке, но подавляю это желание в себе: «Это не моя проблема».

Делаю ещё шаг и снова слышу треск, а потом звон осколков, посыпавшихся на каменный пол. И снова останавливаюсь в нерешительности. Навстречу мне идёт девушка, которая сидела у Стаса на коленях. В ней я узнаю ту, с которой он как-то целовался возле лифта. Это воспоминание отрезвляет меня: «Теперь точно не моя проблема. Пусть эта красотка сама разбирается со своим любовником». Я мило ей улыбаюсь и прохожу мимо. Надо найти Сашку.

Но искать не приходится. Бартов стоит у входа в зал и смотрит на танцующих ребят. Ждёт меня. Я вспоминаю момент в туалете, и мне становится его жаль. Почему я не могу испытать к нему тех чувств, что и он? У нас ведь могло бы получиться. Он красивый, сексуальный, спортивный. Он умный, ответственный и у него есть цель в жизни. Такая же цель, как и моя. Мы одного поля ягоды. Одни мысли, одни принципы и интересы. Почему не он? Почему Ярый?

— Всё нормально? — спрашивает Сашка, когда я подхожу к нему и вглядываюсь в его светло-голубые глаза.

Сама не знаю, какая сила в этот миг ведёт меня, но я подчиняюсь ей. Обхватываю его за шею и прикасаюсь губами к его рту, мы почти одного роста и это удаётся мне легко. Он растерянно хмурится, я не закрываю глаза и вижу это. А потом со стоном отвечает мне. Его губы легонько втягивают мои, а руки медленно скользят вверх по спине и прижимают меня так бережно, что меня окатывает с головы до ног этим нежным чувством. Но когда его язык касается моей нижней губы, я не чувствую ни трепета, ни бешеного ритма сердца. Не чувствую ничего, кроме холода внутри и мороз ползёт по моей спине, оставляя совсем не те мурашки, на которые я рассчитывала. Я отступаю.

— Прости, — тихо выдыхаю в его, ещё такие близкие, губы.

В неловком молчании мы возвращаемся за столик. Саня избегает моего взгляда, и выпивает подряд две рюмки водки, даже не закусывая. Гриня и Вася переглядываются. Кати так и нет. Куда она вообще подевалась?

Тишина между нами угнетает. Я задумчиво мешаю трубочкой свой коктейль, лёд в бокале почти весь растаял, втягиваю глоток и ощущаю горечь на языке. Сразу вспоминаются слова Стаса, и я бросаю взгляд на ту кабинку, где видела его. В ней пусто, только официанты собирают пустые стаканы со стола. Снова делаю глоток и снова горечь, и жжение на языке. Смотрю на Саню, он встречает мой взгляд.

— Ты, правда, подливал мне водку в стакан? — открыто спрашиваю я его. Парни снова переглядываются, а Саня напрягается. — Так это правда?

Он ничего не говорит, но я всё вижу по его лицу. Стас не соврал мне. От накатившей обиды в горле встаёт комок, и я закусываю губу, чтобы сдержаться и не заплакать. А я-то думала, что могу доверять другу. Саня, кажется, догадывается о моих мыслях, потому что он резко вскакивает на ноги.

— Ну, и дура же ты, Красовская! — выплёвывает он злобно слова и уходит к барной стойке. Гриня медленно поднимается, не глядя на меня, качает головой и отправляется за другом.

Вася вздыхает и подсаживается ко мне поближе.

— Это не было секретом, — говорит он мне. — Мы все хотели, чтобы ты расслабилась, потому что в последнее время тебя не узнать. И вообще это была Катина идея. А Сашка просто исполнитель.

Вася в неловкости опускает взгляд, сожалея, что раскрыл их тайный заговор против меня.

Предатели! Я спокойно встаю, снимаю сумочку со спинки стула и направляюсь к выходу. Незачем тут больше оставаться. Вася догоняет меня уже на улице. Он подстраивается под мой шаг и следует чётко рядом со мной, не говоря при этом ни слова. Я злюсь на них всех. Но прямо сейчас чувствую благодарность к Васе за то, что он не оставляет меня одну.

— Ась, притормози. — Вася хватает меня за руку. — Мы, конечно, можем идти пешком хоть до самого твоего дома, но давай я тебя всё-таки отвезу.

— Ладно. Спасибо, — шепчу я, и мы поворачиваем обратно в сторону клуба, где на стоянке нас ждёт Васькин транспорт.

— Никто не хотел тебя обидеть, — говорит Вася, когда мы уже катим по ночному городу. — Но я признаю, идея была отстойная.

Я молчу, потому что раздавлена их поступком. Не ожидала я такого удара в спину от друзей и ещё больше от единственной подруги.

— Ты имеешь полное право злиться на нас. Только, пожалуйста, не отворачивайся. Прости нас дураков, Аська.

— Я просто не понимаю, зачем это нужно было делать исподтишка? Я ведь согласилась на клуб, на танцы и на эту чёртову выпивку. Что в следующий раз вы мне подмешаете? ЛСД? Экстези? Или ещё какую-нибудь гадость? С чего вы вообще взяли, что меня нужно развлечь? Я в порядке! Я спокойно готовлюсь к сессии и помогаю маме пережить долбаный развод! Я в полном порядке!

Меня несёт. И я никак не могу остановить этот словесный поток.

— А что, скажите мне на милость, случилось с Сашкой? Или вы ему тоже чего намешали? Отчего у него поехала крыша и он начал нести какую-то хрень о своих чувствах и лезть с поцелуями?

— Санька от тебя без ума с первого курса. Если честно, ты меня сейчас удивила. Я думал, ты знаешь.

— А я вот не знала, — резко бросаю я и тут же добавляю, — и лучше б и дальше не знала.

Этот разговор помогает мне немного успокоиться и отпустить свою обиду на время. Я человек взрослый и разумный, поэтому не намерена пороть горячку. Тем более, когда в крови ещё бурлит остаточный алкоголь. Надо всё обдумать на трезвую голову и поговорить с ребятами, прежде чем делать окончательный вывод. Но Катя у меня точно просто так не отделается за свою дурацкую выходку.

— Может тебя проводить до квартиры? — глядя на тёмную фигуру у дома и поправляя очки на носу, спрашивает Вася.

— Не надо. Это мой сосед, — отвечаю я, разглядывая Стаса, стоящего возле подъезда. — Спасибо, что подвёз. До завтра. — Я берусь за ручку и открываю дверь машины.

— Завтра воскресенье. До понедельника.

— Тогда до понедельника.

Выхожу из машины и иду домой. Стас следит за тем, как я приближаюсь к нему. Подносит к губам бутылку с янтарной жидкостью и делает глоток. Я замечаю его сбитые костяшки и ссадину на скуле.

— Сначала белобрысый, теперь очкарик. Кажется, я ошибался на твой счёт. Не такая уж ты святоша, — ядовито произносит Стас.

— Иди, проспись, — огрызаюсь я, проходя мимо.

— С белобрысым ты смотрелась лучше. — Он хватает меня за руку, не давая пройти мимо. — Глоточек? — Подносит бутылку к моим губам.

Я отворачиваюсь.

— Нет? А я думал, чтоб залезть к тебе в трусики, тебя надо подпоить, — скалится он.

Прикусываю губу изнутри, но молчу. Я вижу, как Стас свирепеет, он замахивается бутылкой и разбивает её об асфальт. Воздух наполняет звук битого стекла и запах виски. Я даже не вздрагиваю, видимо инстинктивно ожидаю от него именно такого действия. Вырываю руку и быстро иду в подъезд. Не вижу смысла разговаривать с ним в таком состоянии.

Стас догоняет меня у лифта, мы вместе входим внутрь. По правде говоря, я ожидаю от него всего, что угодно и морально готова к этому. Естественно он не заставляет себя ждать.

— Ну, так как? Тот ублюдок пощекотал своим языком твой ротик? А может не только языком?

Меня просто разрывает от возмущения, но я сдерживаюсь, никоим образом не реагирую на его выпады. Слежу, как мы медленно поднимаемся к моему этажу.

— Отвечай, — рычит Стас и ударяет кулаком в зеркало, оно сразу покрывается паутинкой трещин. Это уже второе зеркало за сегодня. Его и так разбитый кулак освежает новая порция крови. Она течёт по его пальцам и капает на пол.

— Ты такой нервный, потому что твоя шлюха сегодня не дала тебе? — бросаю я и тут же выскакиваю в открывающиеся двери лифта, стараясь поскорее избавиться от общества Ярого.

Стас догоняет меня возле моей двери. Он хватает меня за шею и припечатывает спиной к стене. Пальцы сильно, но при этом бережно впиваются в мою нежную кожу. На его лице гримаса злости с примесью вожделения. Что он сделает? Ударит? Придушит? Поцелует?

Я не двигаюсь. Спокойно и упрямо смотрю в его почти чёрные, горящие яростью глаза. Он не решается. Он не может придумать свой следующий шаг.

— Я не боюсь тебя, — тихо произношу я. — Так что можешь орать, бить бутылки, хватать меня за шею. — Его рука дрожит, и пальцы ослабляют хватку.

Он молчит.

— Я не верю тебе. — Его брови слегка дёргаются. — Так что можешь продолжать вести себя, как последний подонок. Унижать и оскорблять меня. НЕ ВЕРЮ. НИ ОДНОМУ. ТВОЕМУ. СЛОВУ, — чеканю я с вызовом.

Он молчит.

— Или ты сейчас успокаиваешься, мы культурно заходим ко мне, я обрабатываю твои раны, и ты катишься ко всем чертям…

— Или? — перебивает он со злобной усмешкой в голосе.

— Или проваливай прямо сейчас, — заканчиваю я свою мысль.

Ярый отпускает меня. Моя рука твёрдо достаёт ключи из сумочки, хотя внутри я вся дрожу. Не от страха. От ощущения превосходства над этим парнем. Я сильнее его, сейчас я это ощущаю, как никогда. Открываю дверь и вхожу. Мне даже не нужно оглядываться, я знаю, что он следует за мной.

Мамы, как всегда нет. Дома темно и тихо. Стас с интересом оглядывается по сторонам, когда я включаю свет. Веду его за собой на кухню. Молча, киваю на стул и достаю из шкафа аптечку. Он, тоже молча, следит за моими уверенными движениями.

Сначала обрабатываю перекисью водорода ссадину на лице, стараясь не спотыкаться о его изучающий взгляд. Ранка небольшая и повязки не требует, поэтому слегка дую на неё, чтобы подсушить. Стас прикрывает глаза и задерживает дыхание. Как же сладко ноет внизу живота от его близости. А пальцы покалывает от прикосновения к его коже, когда я наношу тонкий слой мази на ранку.

Очередь руки. Костяшки сильно разодраны. Замечаю один небольшой осколок зеркала и достаю его пинцетом.

— Надо смыть кровь, — говорю я и тяну его к раковине. Он подчиняется.

Когда прохладная вода попадает на рану, Стас слегка вздрагивает. Я быстро и аккуратно обмываю руку вокруг раны и промокаю стерильной салфеткой. Этого добра в нашем доме завались. Беру флакон с перекисью водорода и бросаю взгляд на парня.

— Сейчас будет немного жечь. Можешь орать, если будет очень больно, — не могу сдержать улыбку, видя, как он закатывает глаза и поджимает губы.

Раствор шипит на ране, а Стас шипит от боли. А я стараюсь как можно быстрее закончить его страдания.

Вообще практика в этом у меня большая, каждое лето я подрабатываю в больнице, где работает мама. Благодаря нашему родству и маминой дружбе с главным врачом, мне разрешают под присмотром выполнять мелкие процедурные манипуляции: перевязки, инъекции, замену капельниц; иногда наблюдать за ходом операции, а не только подносить и выносить судно лежачих больных. И потом я почти два года ухаживала за любимой бабулей после инсульта. Поэтому моя рука не дрогнет даже под дулом пистолета. Я твёрдо знаю что и как делать, и не обращаю внимание на ощущения и эмоции моего «пациента».

— Не стоит благодарности. Можешь валить отсюда, — говорю я, когда заканчиваю перевязку. Получается грубее, чем я хотела.

— Тебе не идёт образ суки. Лучше держать марку бедной овечки, — тут же огрызается Стас.

Ах, так! Я вспыхиваю.

— Жалею, что в ту ночь не осталась на лестнице.

— Жалею, что в ту ночь не трахнул тебя. Уже давно забыл бы о твоём существовании.

Задыхаюсь. Каждую нашу встречу, он будто проверяет меня на прочность. Я не верю в его слова, но они больно бьют меня. Отворачиваюсь, чтобы он не заметил слёзы в моих глазах и складываю в аптечку бинты и прочее.

Слышу движение за спиной, и его дыхание обдаёт мою макушку. Он не касается меня. Просто стоит позади. Не смотря на всё произошедшее, не смотря на сказанные слова, он всё равно рядом и мне нравится ощущать его тепло. Чувствовать невидимую опору. Ведь я знаю, что он совсем не такой, каким каждый раз показывает себя. Я слегка отклоняюсь назад и ощущаю своей спиной его сильную, мощную грудь. Он не отходит, позволяет почувствовать его. Закрываю глаза. Едва сдерживая частое дыхание, мечтаю, чтобы он прикоснулся ко мне. Прижал к себе как можно крепче и никогда не отпускал. Но Стас не делает ни одного движения.

— Ты всегда будешь меня ранить, да? — слова тихим шёпотом срываются с моих губ.

Вздох. Холод. Пустота. Звук захлопывающейся двери. И тишина.